Местное самоуправление зарубежных стран
Содержание
Введение
Глава 1. Европейская Хартия местного самоуправления как основной источник муниципального права европейских государств
Глава 2. Особенности местного самоуправления в зарубежных странах
Заключение
Список использованной литературы
Введение
Муниципальное право называют правом местного самоуправления. В этой связи возникает вопрос: а что такое местное самоуправление, какова его сущность? Под местным самоуправлением понимается организация власти на местах, предполагающая самостоятельное решение населением вопросов местного значения. Оно (местное самоуправление) может осуществляться гражданами как путем прямого волеизъявления (референдум, выборы и т.д.), так и через выборные органы.
Местное самоуправление - одна из демократических основ системы управления обществом, важнейший структурный элемент устройства власти, это одна из форм реализации народом принадлежащей ему власти. Народ может осуществлять власть различными способами, в том числе и через местное самоуправление. Местное самоуправление - это децентрализованная форма управления, предполагающая известную самостоятельность, автономность местных органов.
Причем, что очень существенно, эти органы не являются государственными, выведены из структуры государственных; они являются органами местных самоуправляющихся территориальных сообществ (городской общины, сельской общины, союза общин).
Местное самоуправление предполагает:
самостоятельное решение населением вопросов местного значения;
организационное обособление местного самоуправления в системе управления обществом и государством;
многообразие организационных форм осуществления местного самоуправления;
соразмерность полномочий местного самоуправления материально-финансовым ресурсам.
Отсюда следует, что государство признает местное самоуправление в качестве самостоятельного уровня, самостоятельной формы осуществления власти. Органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти (система, структура, компетенция этих органов определяется в локальных нормативных актах). Причем органы местного самоуправления самостоятельно управляют муниципальной собственностью, формируют, утверждают и исполняют местный бюджет, самостоятельно решают иные вопросы местного значения. Решения органов местного самоуправления могут быть отменены лишь в судебном порядке.
Каждая отрасль права оперирует своими специфическими понятиями, содержание и смысл которых позволяют уяснить сферу действия ее норм, особенности их применения.
Это относится и к муниципальному праву. Его понятийный аппарат включает в себя такие основополагающие понятия, «как муниципальное образование», «вопросы местного значения», «местный референдум», «представительный орган местного самоуправления», «должностное лицо местного самоуправления», «выборное должностное лицо местного самоуправления», «муниципальная собственность», «муниципальная служба».
Местное самоуправление - понятие комплексное. Оно может рассматриваться в разных аспектах: как форма народовластия, как самостоятельный уровень публичной власти в государстве, как непосредственная деятельность по решению вопросов местного значения, как элемент гражданского общества.
Цель работы - исследование опыта зарубежных стран в местном самоуправлении.
В основе нормативно-правового регулирования местного самоуправления лежит Европейская Хартия местного самоуправления.
Европейская Хартия местного самоуправления - один из главных источников муниципального права европейских государств, намечающий пути развития местного самоуправления в современной Европе. В его основу положен классический принцип субсидиарности, утвердившийся в европейской социальной философии еще в средние века, хотя к активному осуществлению данной идеи приступили лишь в прошлом столетии. Согласно этому принципу, вопросы, которые можно решать на низовых уровнях управления, нет смысла передавать наверх. Местным сообществам нужно доверять как можно больше управленческих задач, а вмешательство государства требуется лишь там, где без него не обойтись. В самой Хартии понятие субсидиарности сформулировано так: «Осуществление государственных полномочий, как правило, должно преимущественно возлагаться на органы власти, наиболее близкие к гражданам». Документ был принят по инициативе Совета Европы в 1985 г. Европейская Хартия местного самоуправления была ратифицирована Федеральным законом от 11 апреля 1998 г., и ее положения в полной мере распространяются на нашу страну.
Европейская хартия местного самоуправления дает следующее определение местного самоуправления: «Под местным самоуправлением понимается право и реальная способность органов местного самоуправления регламентировать значительную часть публичных дел и управлять ею, действуя в рамках закона, под свою ответственность и в интересах местного населения». Таким образом, под местным самоуправлением понимается право субъектов муниципальной власти и реально существующие гарантии реализации этого права, в том числе гарантии экономического характера. Данное определение вряд ли можно считать особо удачным, обычно это объясняется неточностями официального перевода текста Хартии.
Под правовой основой местного самоуправления понимается совокупность юридических норм, закрепляющих и регулирующих местное самоуправление, из которых в последние годы сложилась новая отрасль российского права - муниципальное право. Именно оно вместе с конституционным правом является той фундаментальной основой, на которой возводится ныне муниципальное здание.
Целью Хартии является обеспечение и защита прав местных органов самоуправления. Важность этого очевидна: именно местное самоуправление позволяет гражданам участвовать в принятии решений, касающихся их повседневной жизни. Более того, соблюдение этого права гарантирует осуществление иных гражданских прав и свобод. Хартия обязывает государства, входящие в Совет Европы, беречь и укреплять политическую, административную и финансовую самостоятельность местных сообществ. Тем самым принцип самостоятельности органов местного самоуправления закрепляется на высоком международно-правовом уровне, а его соблюдение расценивается как один из основных критериев подлинной демократии.
В преамбуле Хартии констатируется, что местное самоуправление составляет одну из основ демократического строя, обеспечивая эффективное и приближенное к гражданам управление. В документе подчеркнуто, что право на местное самоуправление - одно из важнейших гражданских прав, а подлинное народовластие надо искать не там, где власть централизована, но там, где она рассредоточена и передана на места. Часть I Хартии раскрывает понятие местного самоуправления, определяет сферу его компетенции, гарантии и механизмы правовой защиты, способы контроля за его деятельностью и источники финансирования. Важно отметить, что самоуправление немыслимо без свободных выборов - не случайно оно «осуществляется советами или собраниями, состоящими из членов, избранных путем свободного, тайного, равного, прямого и всеобщего голосования».
В Хартии предусмотрено право местных сообществ на собственные территориальные границы; на самостоятельное определение своих административных структур, отвечающих местным потребностям и обеспечивающих эффективное управление; на взимание налогов. Хартия предусматривает разнообразие моделей местного самоуправления с учетом особенностей каждого члена Совета Европы. Самое важное в данном разделе Хартии - это определение основных принципов, на которых должно строиться местное самоуправление в европейских странах.
Занимаясь проблемами местного самоуправления, Совет Европы не ограничивается только «бумажной» стороной дела. Важную роль в воплощении принятых документов в жизнь играет Конгресс местных и региональных властей Европы. Это консультативное собрание, где представлены местные и региональные органы государств, членов Совета Европы, в 1994 г. заменило бывшую Постоянную конференцию местных и региональных властей Европы, работавшую с 1959 г. Конгресс состоит из того же числа членов, что и Парламентская ассамблея, а делегатов в него направляют местные и региональные власти со всего континента. Конгресс осуществляет свою работу в двух палатах: Палате местных властей и Палате регионов. В них теперь работают и российские представители. Текущей работой Конгресса руководит Постоянный комитет, в который входят посланцы всех стран - членов Совета Европы. Пленарные заседания Конгресса проводятся ежегодно во Дворце Европы в Страсбурге. Для большей гибкости и эффективности деятельности Конгрессом предусмотрено создание небольших рабочих групп по изучению конкретных вопросов.
Конгресс местных и региональных властей занимается правом на местное самоуправление как одним из проявлений демократии. Его главной целью является обеспечение участия местных и региональных властей в процессе объединения Европы, а также в работе Совета Европы. Конгресс содействует развитию демократии на региональном и местном уровнях, укреплению межрегионального сотрудничества, помогает новым демократическим государствам в формировании эффективных административных структур на местах.
Анализ принципов, заложенных в Хартии, свидетельствует о том, что современная Европа видит в местном самоуправлении важнейший элемент демократии, приобщающий людей к ценностям народовластия, воспитывающий у них чувство гражданской ответственности.
Местное самоуправление призвано уравновешивать власть государства, ограничивать ее, не допускать произвола с ее стороны. Передача властных полномочий на места позволяет также избежать перегрузки центрального правительства частными проблемами, существенными для определенных локальных сообществ. Органы местного самоуправления выполняют роль посредника между личностью и государством. И в городах, и в селах работа местных советов затрагивает буквально каждого - зачастую она представляется гражданам более понятной и конкретной, чем деятельность центральных властей.
Хорошо зная положение дел на своих территориях, органы местного самоуправления способны более эффективно и рационально, чем чиновники центрального аппарата, реагировать на непредвиденные ситуации и конфликты. И возможности для нововведений у местных властей значительно шире - ведь центральные власти внедряют новации, как правило, в общенациональном масштабе, что повышает издержки вероятных неудач. Наконец, муниципальные выборы проводятся чаще, чем общенациональные, а это дает населению дополнительную возможность пользоваться своими гражданскими правами и выразить отношение к деятельности административно-управленческих органов.
Глава 2. Особенности местного самоуправления в зарубежных странах
Организация и деятельность местного самоуправления может определяться различными принципами. Так, основными началами местного самоуправления в Германии являются:
местное самоуправление как один из принципов государственного порядка;
правовая регламентация местного самоуправления;
признание за местным самоуправлением определенной компетенции;
организационная самостоятельность местного самоуправления;
территориальный принцип организации и деятельности местного самоуправления;
открытый и публичный характер деятельности органов местного самоуправления.
В своем современном виде местное управление в развитых демократических государствах сложилось преимущественно в результате муниципальных реформ XIX в. Его становление было связано с процессами перехода от феодализма к современному индустриальному обществу. Оплотом нарождавшейся буржуазии явились города, требовавшие самостоятельности в управлении местными делами, свободы от надзора и вмешательства со стороны центральных властей. Местное управление брало свое начало от гильдий и формировавшихся ими городских органов самоуправления, которые зачастую решали как административные, финансовые, так и некоторые судебные вопросы. Возраставшая самостоятельность городов влекла за собой определенную независимость в управлении хозяйственными делами. Города постепенно наделялись правами юридического лица, что позволяло городским властям самостоятельно распоряжаться общинным имуществом.
С середины XIX в. подобного рода управление на местах стало именоваться местным самоуправлением. Считалось, что местные органы являются своеобразной «четвертой властью», связанной лишь законом и судебным контролем, но не подчиненной напрямую центральным властям. Данный подход отражал определенные реалии того времени, в частности слабую экономическую взаимозависимость и относительную изолированность территориальных единиц, что определило тенденцию к управленческому партикуляризму на местах. Местные сообщества решали собственные проблемы и не очень интересовались положением дел в других сообществах. Такая ситуация нашла отражение в получивших широкое распространение либеральных воззрениях на экономику и государство, в рамках которых независимость местного управления от государства казалась вполне естественной. Не случайно в научной литературе концепция местного самоуправления определяется как «продукт либерально-демократического государства XIX в.».
В основе подобного подхода лежали взгляды английского философа Дж.Локка, явившегося одним из основателей либерализма и так называемой «естественноправовой школы» и обосновавшего в своих работах идею прав и свобод человека в до государственном состоянии. Согласно Дж.Локку, государство создано прежде всего для того, чтобы служить гарантом естественных прав и свобод, не будучи вправе посягать на эти свободы, т.е. оно должно осуществлять в основном охранительные функции. Позднее его теория естественных и неотчуждаемых прав человека активно использовалась Т. Джефферсоном и другими теоретиками американской революции.
В первой половине XIX в. либеральная концепция роли государства нашла отражение, в частности, в работах А. де Токвиля и Дж.С. Милля. Исходя преимущественно из американского опыта, они утверждали, что первоначальным источником власти являются индивидуумы, самостоятельно управляющие своими делами и добровольно объединяющиеся с другими индивидуумами на основе своих «неотчуждаемых» прав.
Подобные взгляды легли в основу так называемой «общественной» теории самоуправления, получившей распространение в Европе в первой половине - середине XIX в. Данная теория базировалась на противопоставлении местных сообществ государству, общественных интересов политическим.
Во второй половине XIX в. «общественная» теория с ее идеализацией природы человека и его возможностей, роли образования в достижении обществом своих высших целей и «явной недооценкой консерватизма простых людей», определенной «иррациональности коллективных социальных сил» постепенно уступала место так называемой «государственной» теории самоуправления, основоположниками которой считаются германские юристы Р. Гнейст и Л. Штейн. Согласно данной теории, местное самоуправление представляет собой прежде всего одну из форм организации государственного управления на местах, являясь частью общей государственной системы. Поскольку же местные органы наделяются своими полномочиями государством, то, следовательно, данные полномочия имеют своим источником государственную власть, и категорическое противопоставление государства и местного самоуправления, по мнению сторонников «государственной» теории, лишено смысла.
В зарубежной литературе существуют две «классические» концепции (модели) взаимоотношений центральных и местных органов: «модель партнерства» и «агентская модель». Первая из них (обоснованная еще в XIX в. в трудах Дж.С. Милля) ассоциируется преимущественно с такими странами, как США, Швейцария, Голландия, политическая система которых формировалась «снизу вверх», путем постепенного объединения различных местных сообществ. Модель партнерства рассматривает отношения местных и центральных властей как отношения партнеров и равноправных товарищей (по определенной аналогии с гражданским правом), преследующих общие цели и оказывающих необходимые услуги населению. В рамках данной концепции местное управление понимается, в первую очередь, как «органический элемент самовыражения соответствующего местного сообщества», благодаря которому местные жители имеют возможность «организовывать в своих интересах необходимые им службы». Подобная философия предполагает наличие небольших и компактных муниципальных единиц, наделенных значительной автономией в различных сферах, в том числе и в области финансов. местный самоуправление европейский хартия
В рамках агентской модели отношения между центральными и местными властями рассматриваются как отношения агента и принципала (и здесь может быть проведена аналогия с гражданским правом), т.е. акцент делается на главенствующей роли центра в отношениях с местным управлением. Местные органы считаются своеобразным инструментом, посредством которого центральное правительство реализует свой политический курс на местах. В пользу данной модели обычно приводится аргумент, что центральные власти, выражая общенациональные интересы, обладают более весомым мандатом, а также более широким кругозором и знаниями, необходимыми для принятия важных политических решений. Кроме того, подчеркивается, что местное управление является «всего лишь административным средством осуществления управленческих функций на местах», нацеленным «не столько на обеспечение местного представительства, сколько на оказание услуг». Государство же, являясь гарантом эффективности социально-экономической и общественной жизни и будучи призванным обеспечивать разумные стандарты услуг, предоставляемых гражданам, имеет полное право руководить и направлять деятельность местного управления.
Многие зарубежные исследователи, анализируя вышеуказанные концепции, подчеркивают, что они весьма абстрактны и носят полярный характер, поэтому истину следует искать где-то посредине.
В работах отдельных исследователей из стран континентального права делается акцент на самоуправленческих началах в местном управлении как проявлении определенных «естественных» прав, присущих местным сообществам. Встречаются, однако, и достаточно категоричные утверждения о том, что «существование муниципальных институтов как самоуправляющихся органов отнюдь не является вопросом «естественного права», а представляет собой результат развития политического процесса». По мнению германского ученого З. Баллейса, муниципалитеты являются, в первую очередь, «естественными» корпоративными единицами, и их автономность вытекает не столько из желания вышестоящих государственных органов предоставить муниципалитетам некую свободу, сколько из суверенитета народа, который должен уважаться и обеспечиваться государством на практике. Право на местное самоуправление, отмечает З. Баллейс, должно защищаться как основополагающее конституционное право, и муниципалитет, который посчитает, что оно нарушено, может потребовать защиты данного права в судебном порядке, вплоть до обращения в Федеральный конституционный суд.
В работах некоторых французских исследователей все еще проводится различие между «искусственно» (т.е. актами центральных властей) созданными административно-территориальными единицами (например, кантон, округ) и «естественно» сложившимися образованиями, лишь признанными центральными властями (например, город). Считается, что в управлении первыми должны доминировать интересы государства, в то время как вторые могут обладать значительными самостоятельными правами и руководствоваться прежде всего местными интересами.
Сопоставление различных точек зрения позволяет сделать вывод о некой дуалистичности позиций местного управления в рамках государственного механизма. С одной стороны, местное управление является частью единой публичной администрации, децентрализованным и организационно обособленным элементом государственного механизма, зависимым от центра и выступающим в качестве административной организации по оказанию услуг населению в соответствии с общенациональными стандартами и общим политическим курсом центрального правительства. В отличие от субъектов федерации автономия местных общин носит «не конституционный, не законодательный, а лишь административный характер». Местные органы не обладают так называемой «компетенцией устанавливать свою компетенцию», т.е. не могут самостоятельно определить круг своих полномочий, поскольку последние устанавливаются вышестоящими органами, а также судами.
С другой стороны, местные органы имеют свою собственную легитимность, ибо формируются непосредственно населением либо при участии населения. Кроме того, они обладают определенной самостоятельностью, поскольку располагают собственными финансовыми (местные налоги, взимаемые в пользу местных сообществ, займы, а также иные денежные поступления), материальными (муниципальная собственность) и людскими (штат местных служащих) ресурсами, а также юридическими полномочиями (например, возможность, действуя в качестве юридического лица, заключать договоры и возбуждать иски). В германском конституционном праве подобная самостоятельность выражается в так называемых «пяти суверенитетах общин», которые, правда, не должны противоречить законам земель и федерации. В рамках «финансового суверенитета» каждая община вправе самостоятельно распоряжаться своими доходами и расходами, включая обложение населения определенными налогами. «Организационный суверенитет» дает общине возможность зафиксировать в своем уставе форму своего управления. «Штатный суверенитет» позволяет общине определять численность персонала, необходимого для управления ею, решать вопросы оплаты труда своих сотрудников, их повышения по службе или же отставки. В рамках «суверенитета планирования» общины в соответствии с законом делят свою территорию на промышленные, жилые и зеленые зоны, определяют ее застройку. В соответствии же с «уставным и правовым суверенитетом», они могут принимать акты общины, имеющие обязательную юридическую силу.
Заключение
Итак, местное управление, с одной стороны, зависит от центральных властей и является своеобразным продолжением государственной административной машины на уровнях ниже центрального, а с другой - служит легитимным выразителем идей местных сообществ. Подобная двойственность порождает «своеобразный внутренний конфликт, присущий местному управлению». Отражая локальные интересы и «самостоятельную роль местных сообществ в более широком государственном целом», местное управление в то же время подчинено контролю со стороны центральных властей и обязано участвовать в реализации правительственной политики на местах. Местное управление, таким образом, может одновременно являться «и инструментом центрального контроля над местными сообществами, и противовесом этому контролю», средством, как преодоления местного партикуляризма, так и его выражения.
Для того чтобы дать адекватную оценку взаимоотношениям государства и местного управления на современном этапе, необходимо также разобраться в соотношении понятий «местное управление» и «местное самоуправление». Наиболее правильным представляется не противопоставлять местное самоуправление местному управлению, как это делают некоторые отечественные исследователи, а рассматривать их в соотношении как части с целым. Подобный подход был заложен в работах одного из основоположников сравнительных исследований современного местного управления - Х.Ф. Алдерфера. Он, в частности, подчеркивал, что не следует противопоставлять такие понятия, как «местное самоуправление» и «местное государственное управление», «местное представительное управление» и «местное непредставительное управление», поскольку все они входят в более широкое понятие «местное управление».
Термин «местное управление», как правило, не применяется к региональному управлению государств, территория которых состоит из автономных образований, имеющих право принимать законы по вопросам, закрепленным за ними национальной конституцией (Италия, Испания, Шри-Ланка). В научной литературе такие государства иногда именуются «регионалистскими» и рассматриваются как своеобразная промежуточная форма между унитарным и федеративным государством. Возможно, в данном случае в качестве обобщающего следовало бы применять термин «субнациональное управление», используемый в зарубежной литературе преимущественно как синоним «местному управлению».
В определенном смысле синонимами могут выступать и «местное самоуправление», и «местное управление», поскольку одно является главной составной частью другого, олицетворяющей его суть. В то же время термин «местное самоуправление» имеет особую смысловую нагрузку, отражая прежде всего функциональный аспект демократического управления на местах, автономию местных коллективов в рамках более широкого целого, их способность самостоятельно решать местные проблемы. В этом отношении показательно данное германским исследователем Ф.Л. Кнемайером определение местного самоуправления как «автономии малых территориальных единиц в рамках общих для всего государства законов».
Понятие «местное самоуправление» формально предполагает, что население соответствующих административно-территориальных единиц само управляет своими делами. Процесс управления, однако, может осуществляться лишь через соответствующие органы, формируемые населением (чаще всего путем прямого голосования).
Таким образом, можно сделать вывод о том, что современное местное управление представляет собой достаточно сложный и гибкий механизм, который может включать как государственную администрацию на местах, так и местные представительные и исполнительные органы, что отражает совмещение в институте местного управления самоуправленческих и государственнических начал. Именно в таком качестве местное управление входит в государственный механизм, обладая значительной спецификой и самостоятельностью по сравнению с другими его элементами.
1.Баранчиков В.А. Муниципальное право. М.: Закон и право, 2015. - 382с.
2.Глущенко П.П. Муниципальное право. СПб.: Изд-во В.А.Михайлова, 2014. - 352с.
.Казанчев Ю.Д. Муниципальное право России. М.: Новый юрист, 2015. - 287с.
.Кутафин О.Е., Фадеев В.И. Муниципальное право Российской Федерации. М.: Юристь, 2014. - 552с.
.Щугрина Е.С. Муниципальное право. М.: Дело, 2015. - 496с.