Сопоставительный анализ речевой тактики 'оскорбление' в американском и белорусском общении

Сопоставительный анализ речевой тактики 'оскорбление' в американском и белорусском общении

ВВЕДЕНИЕ

Язык реализует одну из важных человеческих потребностей - потребность в общении, иными словами, потребность в коммуникации друг с другом. Таким образом, мы решаем определенные коммуникативные задачи: выражаем свои чувства, оцениваем чьи-либо действия, сообщаем информацию, побуждаем к действию, предостерегаем от действий и т.д. Для осуществления наших коммуникативных целей, мы выполняем комплекс определенных действий или другими словами речевую стратегию. В частности, более конкретное действие или действия, являющиеся составляющими речевой стратегии, представляют собой речевую тактику. Что и представляет для нас интерес исследования в данной дипломной работе.

Данная дипломная работа посвящена одной из актуальных и недостаточно разработанных тем современной лингвистики - языковой вариативности речевой тактики «оскорбление» в общении (на примере американцев и белорусов).

Тема выбранного исследования лежит в сфере интересов лингвистики, теории речевой коммуникации, то есть тех наук, предметом научных исследований которых является речевое поведение, условия успешного взаимодействия коммуникантов.

Актуальность данной работы определяется ее принадлежностью к современным лингвистическим исследованиям, ориентированным на изучение особенностей национального характера, характеристик языковых единиц в различных сферах коммуникации и потребностью в изучении ранее не разработанных тактик речевого взаимодействия, таких как оскорбление.

Научная новизна полученных результатов заключается в том, что в данной работе впервые проводится сопоставительный анализ речевой тактики «оскорбление» в американском и белорусском общении в диахроническом аспекте (на материале американских видеофильмов и белорусских художественных произведений).

Объектом исследования данной работы является речевая тактика «оскорбление», совершаемая в соответствии со стереотипами речевого поведения, характерными для данных языковых коллективов и реализующими негативную вежливость.

Предметом изучения являются языковые средства выражения речевой тактики «оскорбление» в американском и белорусском языковом общении.

Выдвигаемая гипотеза заключается в следующем: вариативность речевой тактики «оскорбление» напрямую связана с особенностями национального характера американцев и белорусов.

Материалом для исследования послужили американские видеофильмы (40 фильмов) и белорусские художественные произведения (40 произведений).

Цель работы - выявить вариативность употребления речевой тактики «оскорбление» в американском и белорусском языковом общении.

В соответствии с целью исследования были выдвинуты следующие задачи:

. Осуществить анализ научной литературы по изучаемой проблеме.

. Выявить языковые средства реализации речевой тактики «оскорбление», ее частотность и языковую реакцию после ее использования.

. Определить преференции в способах выражения «оскорбления» у американского и белорусского языковых коллективах.

. Интерпретировать способы выражения «оскорбления» у двух коллективов и выявить связь с коммуникативным поведением каждого коллектива в отдельности.

Теоретическая значимость проведенной работы состоит в том, что она способна углубить понимание коммуникативного поведения американцев и белорусов. Все приведенные ниже данные были обработаны отдельно на лексическом и синтаксическом уровне, тем самым подчеркивая различия и значимость каждого анализа в отдельности.

Практическая ценность заключается в использовании и разработке тематики курсовых и дипломных работ, при обучении межкультурной коммуникации.

Материалы исследования были апробированы в ходе студенческой научно-практической конференции факультета иностранных языков «Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков» УО «Барановичского государственного университета» в 2011 году [3] и на VIII Международной научно-практической конференции молодых исследователей «Содружество наук. Барановичи - 2012» [4].

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ РЕЧЕВОЙ ТАКТИКИ «ОСКОРБЛЕНИЕ» В АМЕРИКАНСКОМ И БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКОВОМ ОБЩЕНИИ

1.1Теория речевой деятельности в коммуникативном аспекте

Человеческая речь существует в виде конкретных высказываний. Мы пользуемся относительно устойчивыми фразами конструирования, создавая высказывания, выражаем мысли и намерения в определенных языковых формах, которые соответствуют типичным ситуациям общения и даны нам вместе с родным языком. Реализация высказываний осуществляется по средствам коммуникации не менее двух собеседников. Коммуникация рассматривается в современной лингвистике как один из важнейших видов человеческой деятельности, направленной на адаптацию «к среде для обеспечения человеку оптимальных условий для его существования и управления ею» [6, с. 5-11].

Слово коммуникация (от лат. cоmmunico) означает "делаю общим", "связываю", "общаюсь". Под коммуникацией в человеческом обществе понимают общение, обмен мыслями, знаниями, чувствами, схемами поведения и т.д. [6, с. 8].

По мнению А. А. Шахматова, коммуникация есть сочетание представлений, которые дал нам предшествующий опыт, в «особом акте мышления, который имеет целью сообщение другим людям состоявшегося в мышлении сочетания [36, с. 19].

Общение является неотъемлемой частью человеческого существования. В повседневной жизни оно воспринимается нами как явление обычное и вполне понятное. Однако во все времена человеческое общение вызывало огромный интерес со стороны философов, психологов, социологов, лингвистов, культурологов. И это свидетельствует о том, что "общение относится к числу тех понятий, которые только на первый взгляд кажутся ясными и очевидными… человеческое общение представляет собой противоречивое и нелегко эксплицируемое явление" [21, с. 3]. Еще в 30-е годы XIX века В. фон Гумбольдт обратил внимание на деятельностный характер языка: "Язык есть не продукт деятельности (ergon), а деятельность (energeia)…В подлинном и действительном смысле под языком можно понимать только всю совокупность актов речевой деятельности" [7, с. 70]. Вслед за В. фон Гумбольдтом деятельностный характер языка подчеркивал и отечественный лингвист А. А. Потебня: "Язык есть средство не выражать уже готовую мысль, а создавать ее… он не отражение сложившегося миросозерцания, а слагающая его деятельность" [1, с. 87].

В большинстве исследований речевого общения в качестве онтологической предпосылки фигурирует мысль о несамостоятельности речи, подчиненности ее целям определенной деятельности. Эта онтологическая предпосылка была разработана в середине XX века и получила свое развитие в общепсихологической теории деятельности А. Н. Леонтьева. В соответствии с ней в процессе речевого общения, коммуниканты, регулируя поведение друг друга, осуществляют совместную деятельность. Следовательно, речевое общение - это такая целенаправленная активность людей, которая позволяет им организовывать сотрудничество.

А. А. Леонтьев под речевой деятельностью понимает "с одной стороны сложную совокупность процессов, объединенных общей направленностью на достижение определенного результата, который является вместе с тем объективным побудителем данной деятельности, а с другой стороны - единство отдельных частных деятельностей, т.е. систему человеческой деятельности в целом" [20, с. 9]. "Передача сообщений в коммуникации между людьми характеризуется тем, что она осуществляется осознанно и целенаправленно, часто с учетом адресата (или адресатов), передаваемых сообщений и конкретной ситуации передачи информации, а также, что тоже важно учитывать, на основе тех правил, которые приняты в данной этнокультуре и в данном социуме, т.е. являются конвенциональными и не наследуемыми, а усваиваемыми в процессе накопления жизненного и речевого опыта" [28, с. 34].

Согласно теории деятельности А. Н. Леонтьева, в анализе речевых стратегий наиболее продуктивными являются понятия цели, мотива и действия.

Действие - это целенаправленная активность человека, то есть каждое действие имеет свою цель. Деятельность как совокупность действий также имеет свою цель, которая называется мотивом. Таким образом, все три понятия напрямую взаимосвязаны.

Применяя понятие теории деятельности к речи, следует вывод: речь имеет не только непосредственную цель, но и мотив - то, ради чего достигается речевая цель. Мы всегда стремимся понять, для чего говорит наш собеседник. Не понимая мотива речевых действий, мы до конца не можем понять смысл высказывания. Таким образом, любая деятельность (в том числе и речевая) представляет собой процесс, направленный и побуждаемый мотивом - тем, в чем «опредмечена» та или иная потребность. Потребность - это всегда потребность в чем-то. До своего первого удовлетворения потребность «не знает» своего предмета, он должен быть обнаружен. Только после этого «предмет» приобретает свою побудительную силу, то есть становится мотивом [11, с. 57].

О. С. Иссерс утверждает, что мотивы не всегда осознаются субъектом, а чаще всего мотивировка человека и вовсе не совпадает с действительным мотивом (мотивами) [11, с. 57]. Осознание мотивов - это явление не первостепенное, оно возникает на уровне личности и далее совершенствуется по мере развития человека. Сами же мотивы могут быть выявлены путем анализа деятельности, то есть объективно. Субъективно они выражаются лишь косвенно - в форме желания, стремления к цели.

С.А. Сухих также акцентирует внимание на вопросе о степени контроля над речевыми действиями. Автор полагает, что однозначное прочтение речевых действий задается речевой стратегий, в которой получают реализацию определенные установки (диспозиции) личности. Последовательность речевых действий может мотивироваться планом (в случае волевого поведения) или установкой (в случае импульсивного поведения). На структуру речевых стратегий влияют также системы ценностей, убеждений, социальных норм и конвенций, составляющих в совокупности диспозицию личности [30, с. 73].

Под установкой понимается «неосознаваемая готовность субъекта к определенной форме реагирования, его модус, целостное состояние».

Следовательно, выбор одного из путей достижения цели, иными словами мотивация речевой стратегии, зависит и от установок личности. Это находит выражение в оценке ситуации. В ходе диалога коммуникант оценивает варьирующуюся ситуацию и корректирует свои речевые действия.

Итак, коммуникация понимается как отправная точка для речевой деятельности с определенно мотивированными целями ее достижения, которые зачастую отражены в желаниях, потребностях, чувствах и т.д.

1.2Речевая стратегия и тактика: проблема речевого воздействия

Речевая стратегия представляет собой комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативных целей. Таким образом, стратегии ориентированы на речевые действия в будущем, связаны с прогнозированием ситуации, ключом к которым следует считать мотивы, управляющие деятельностью человека.

Конечной целью любой речевой стратегии является коррекция модели мира адресата. Рядом предложений, реакций и контрпредложений коммуниканты вводят в разговор свои собственные интерпретации (проблем, тем, событий, образов и т.д.), желая сделать их общими и тем самым добиться реализации своего замысла. Если речевую стратегию понимать как совокупность речевых действий, направленных на решение общей коммуникативной задачи говорящего («глобального намерения»), то речевой тактикой следует считать одно или несколько действий, которые способствуют реализации стратегии. Стратегический замысел определяет выбор средств и приемов его реализации, следовательно, речевая стратегия и тактика связаны как род и вид. Необходимо обратить внимание на динамический характер речевой тактики, обеспечивающий гибкость стратегии, оперативное реагирование на ситуацию [11, с. 110]. Реализация задачи коммуниканта, которая ему видится как цель коммуникативного акта, не решается с помощью одной реплики к партнеру, так как достижение этой цели осуществляется в ходе диалога между коммуникантами. При этом каждый решает свои цели, которые не являются заранее спланированными или производимыми на основе какой-либо схемы - последовательности речевых актов, они конструируются по ходу диалога и варьируются в зависимости от ситуации. Коммуникативная стратегия объясняет эту внутреннюю связность длящихся диалогов. И. Н. Борисова определяет тактику общения как «речевое действие (совокупность действий), соответствующее тому или иному этапу реализации речевой стратегии и направленное на решение частной коммуникативной задачи» [2, с.30].

Тактика как отдельный речевой шаг привлекала ученых своей неопределенностью и неоднозначностью. Н.И. Формановская определяет речевую тактику как выбор речевого акта на определенном этапе общения [33, с.60]. И.В. Труфанова формулирует собственную точку зрения относительно понятия речевой тактики, по сути совпадающую с точкой зрения А.П. Сковородникова: «Тактика призвана обеспечить осуществление избранной коммуникативной стратегии и развертывание избранного жанра. С точки зрения членения речевого потока, развертывания речевого жанра, она является речевым действием - минимальной его единицей. С точки зрения ее роли как средства осуществления коммуникативной стратегии, она является приемом речевого поведения и может получить другие терминообозначения, отличные от названий речевых актов, имена речевых тактик в этом случае - это имена «речевых поступков» или имена клише, посредством которых осуществляется данная тактика» [33, с. 60-61].

Е.М. Верещагин выдвигает положение, согласно которому речевая тактика «вычленяется по признаку одного единственного смысла, который может быть выражен различными вербальными и невербальными средствами», на основании чего автор делает вывод, что можно говорить о тактике как о семантической структуре, которая характеризуется как смысловой инвариант [33, с.61].

Задача описания речевых стратегий заключается в том, чтобы представить номенклатуру типовых тактик, реализующих конкретную речевую стратегию. Именно тактики производят впечатление действительно доступных изучению единиц - по-видимому, они и являются практическим инструментом говорящего [11, с. 111].

Представление соотношения понятий тактика и стратегия является близким и заключается в том, что значение любого высказывания определяется двумя базовыми принципами, лежащими в основе языковой компетенции, целевой установкой говорящего и коммуникативным контекстом, мотивирующим тактический выбор. Более того, феномен речевых стратегий и тактик обусловлен самой сущностью языка, его коммуникативной функцией [11, с.112].

Важно также отметить, что сверхзадачи обычно универсальны, а тактики производны от национальной культуры. Для номинации тактик О. С. Иссерс предлагает изобрести искусственную семантическую «бирку», либо принимать за общее название одну из реплик-клише [11, с. 113].

Косвенным доказательством существования глубинной семантической структуры тактик могут служить следующие результаты американских исследователей. На предложение сообщить об обычных высказываниях в обозначенной исследователями коммуникативной ситуации (установление неформальных отношений) информанты в большинстве своем давали не текстовые примеры, а ответы, отражающие их представления о семантической сущности тактики. Это убеждает в наличии у каждого индивидуума собственного репертуара речевых тактик, в обычных ситуациях без специального стимула не осознаваемого [11, с. 113].

Кроме того, можно наблюдать сходство при соотнесении понятий речевой тактики и речевого жанра. Комплексные речевые жанры - это особые типы текстов, состоящие из элементов, которые представляют собой тексты определенных жанров [34, с. 76]. Комбинация этих «первичных» речевых жанров также может быть прагматически значима, что сближает их с речевыми тактиками. К.Ф. Седов пишет, что каждая из выделенных тактик (развития ссоры) может быть квалифицирована в качестве самостоятельного одноактного жанра (обида, оскорбление, угроза, насмешка, возмущение, упрек, колкость, обвинение). Поэтому К.Ф. Седов для обозначения коммуникативной тактики предлагает еще термин «субжанр» [33, с. 60].

По мнению И.В. Труфановой, жесткого соотнесения внутрижанровых стратегий и тактик не существует, и выбор стратегий и тактик обусловливается типами языковых личностей участников общения. Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров выбор тактики связывают с национально-культурной спецификой поведения языковой личности в типичных общечеловеческих ситуациях [33, с. 62].

Так, проанализировав различные точки зрения, а также проработав эмпирический материал, мы составили комплексное определение термина «тактика». Речевая тактика - это одно или несколько действий, которые способствуют реализации стратегии, а также развертыванию ее речевого жанра.

1.3Стереотип как конвенциональная единица общения

Базовыми категориями в лингвистике являются понятия стереотип и стратегия. А так как тактика представляет собой одно или несколько действий, которые способствуют реализации стратегии, то взаимосвязь всех трех понятий очевидна.

Всем условиям включения языка в социальный порядок соответствуют понятия стереотипа и стратегии вербального поведения. В поисках определения единиц речевого поведения с точки зрения отраженного в них влияния языковой картины мира на модус поведения, лингвистика пришла к идее типичного, повторяющегося в поведении, социально закрепленного и конвенционального, то есть речевого стереотипа. Эта единица, которая обладает культурной значимостью, включает фонд общих знаний, общепринятые значения и согласованные правила интерпретации этих значений. Стереотип - это и есть тот символ, которые репрезентирует лингвистическое действие по созданию институциональной реальности, имеющий всеобщий конвенциональный характер, и превращающий социальную категорию в факт языка, а факт языка - в социальный институт.

На основе стереотипа выстраивается система культурно обусловленных социальных стратегий вербального поведения и через них объясняются принципы коммуникации в разных культурах. Идеально, такое объяснение должно привести к преодолению коммуникантами последствий лингвистического парадокса. Этот парадокс заключается в том, что коммуниканты передают свои интенции и ценностные ориентиры, облаченные в некую символическую языковую форму (в стратегиях), а получатель сообщения выводит нашу интенцию из этой формы в соответствии со своими представлениями о символических конвенциях (стереотипах) [24].

Из-за того, что языковая картина мира представлена многообразием проявления языка в живом функционировании, понятие стереотипа расширено в значительной степени на уровне интенционального речевого поведения, то есть реального общения, в котором символическую институциональную функцию выполняют стереотипизированые вербальные стратегии как проявление ролевого поведения людей (эксплицированного уровня культуры). Эти стратегии становятся предметом социализации индивида (имплицированной культурой), составляя круг саморефлексивной диалектики культуры.

Речевое поведение человека относит его к определенному социуму. В свою очередь социум, будь то нация или народ, уже имеет определенные собственные представления об окружающем мире, о людях, о представителях другой культуры. В обществе складываются стереотипы относительно не только самих себя, поведения и традиций в пределах своего культурного пространства, но и относительно представителей другого языкового и культурного пространства.

Впервые понятие стереотипа было замечено в работах У. Липпмана, который рассматривает стереотипы как результат социально-психологической деятельности человека.

Под стереотипом У. Липпман понимал особую форму восприятия окружающего мира, оказывающую определенное влияние на данные наших чувств до того, как эти данные дойдут до нашего сознания [27]. По мнению У. Липпмана, человек, пытаясь постичь окружающий мир во всей его противоречивости, создает «картину в своей голове» относительно тех явлений, которые он непосредственно не наблюдал. Человек имеет ясное представление о большинстве вещей еще до того, как он с ними непосредственно столкнулся в жизни. Подобные стереотипы-представления формируются под влиянием культурного окружения данного индивидуума. У. Липпман также пишет о том, что стереотипы настойчиво передаются из поколения в поколение, что часто воспринимается как само собой разумеющееся, реальность, биологический факт. Он не считает стереотипы однозначно ложными представлениями. По его мнению, стереотип может быть правдой, или частично правдой, или ложью. У. Липпман не только ввел в научный оборот термин «стереотип», а также подчеркнул важность его явления [27].

В нашем исследовании наиболее интересным представляется изучение стереотипа как модели поведения, так как он связан с определенным национально и социально-исторически детерминированным выбором той или иной стратегии поведения в определенной ситуации. При этом стереотипы рассматриваются как «знаки, являющиеся вербальной фиксацией определенным образом опредмеченных потребностей данной социальной группы, этноса, национально-культурного ареала» [24], как «фиксированное отражение некой деятельности, продукты которой выступают в роли предметов, удовлетворяющих определенным потребностям» [21, c. 17].

Стереотип как модель поведения интересен в процессе изучения реального общения, где стереотип отражает в себе и объясняет стратегии вербального поведения на основе принципов коммуникации в разных культурах.

1.4Нарушение принципа вежливости в общении

Не редко можно заметить использование клише в общепринятых нормах поведения, иными словами в этикете. Реализация этикетных норм предполагает собой вежливую коммуникацию собеседников, то есть проявление уважения друг к другу. Определение вежливости как хороших манер акцентирует процессуальную сторону (поведенческий, внешний план) этого явления. Не ново, что внешняя сторона является автономной в некой мере, поэтому хорошие манеры могут сочетаться с низкими целями и отсутствием уважения к человеку.

Вежливость неоднократно попадала в поле изучения лингвистов. И в лингвистической литературе вежливость анализируется с двух направлениях: с одной стороны, в плане исследования общих стратегий поведения, с другой - в плане выявления специфики выражения положительного отношения к человеку на материале частных речевых актов в конкретном языке (извинения, благодарности, комплименты, выражение сочувствия и т.д.).

Первое направление представлено в монографии П. Браун и С. Левинсона «Вежливость: некоторые универсалии языкового употребления» и является некой пограничной областью между социолингвистикой и прагмалингвистикой. Второе направление является предметом изучения прагмалингвистики и связано с изучением этикета и речевых актов [13, c. 88].

В основе теоретической концепции П. Браун и С. Левинсона лежит понятие общественного лица как самоуважения индивида. Существуют два основных желания, связанных с самоуважением (сохранением лица):

.Желание не испытывать помех в своих действиях,

.Желание получить одобрение.

Эти желания определяют общие поведенческие стратегии смягчения угрозы самоуважению человека, а именно: негативную и позитивную вежливость. Негативная вежливость связана с предоставлением свободы человеку, позитивная вежливость - с демонстрацией единства и солидарности [13, c. 88].

Целью вежливого поведения является представление и убеждение собеседника в добром к нему отношению, тем самым вызывая доброе отношение к самому себе [22, с. 52]. Цель невежливого поведения - стремление выйти на открытый конфликт и выяснить отношения на персональной дистанции, желание унизить партнера по общении, подорвать его статусную оценку на социальной дистанции. Невежливое поведение может и не иметь вовсе цели, что свидетельствует в таком случае лишь об эмоциональном срыве. Предполагаемые и фактические реакции могут не совпадать, так как вежливое обращение может спонтанно вызвать неожиданно отрицательную реакцию, а намеренное оскорбление может и не реализоваться вовсе.

Выделяют три типа поведенческих актов, ограничивающих свободу человека: 1) предопределение будущего действия этого человека (приказы, просьбы, советы, напоминания, угрозы и предупреждения), 2) вовлечение человека в долг (предположения и обещания), 3) выражение желания что-либо получить от человека в будущем (комплименты, выражения зависти и восхищения, а также выражения ненависти и гнева, вожделения), и два типа поведенческих актов, ставящих под удар позитивную самооценку: 1) отрицательная оценка поступков или мнений человека (выражение неодобрения, критики, презрения, насмешки; жалобы, обвинения и оскорбления, а также возражение, несогласие и вызов) и 2) игнорирование достоинств человека (выражение бесконтрольных эмоций, использование табуированных тем, сообщение отрицательной информации о человеке и положительной информации о самом себе, создание чрезмерной эмоциональной атмосферы, явное невнимание к человеку, неправильное обращение к человеку) [13, с. 88].

Все поведенческие акты, ограничивающие свободу или ставящие под удар самооценку человеку, реализуются в трех типовых стратегиях:

.Намеренная неясность, вуалирование смысла посредством метафоры, иронии, риторических вопросов, различных намеков. Реализация стратегии вуалирования состоит в том, чтобы избежать навязывания своей позиции и стремиться не задеть собеседника явно, тем самым сохраняя свое лицо.

.Прямое выражение смысла без смягчающих средств,

Теория вежливости П. Браун и С. Левинсон многими рассматривается как стандартная, но она также представляет собой ценность как модель, которая реализует различные стороны статусной оценки человека. В ряде случаев они руководствовались симметричностью стратегий позитивной и негативной вежливости. К примеру, стратеги оптимизма и пессимизма. Они утверждают, что негативной вежливости соответствует пессимизм в упаковке просьбы, то есть использование отрицания, для того, чтобы получить четко отрицательный ответ от адресата и в то же время не потерять свое лицо. Пессимизм негативной вежливости предполагает большую вероятность отрицательного ответа, но допускает и положительный ответ. Оптимизм позитивной вежливости фактически не оставляет адресату возможности дать отрицательный ответ и не потерять лицо [13, с. 90].

Нам представляется интересным изучение речевой тактики «оскорбление» сопостовительно в американском и белорусском языковых коллективах, так как в американской коммуникативной традиции предпочтение отдается в выражении их иллокутивными метафорами, соответствующими принципу «негативной» вежливости. В белорусском же языке речевая тактика «оскорбление» представлена также в виде негативной вежливости на основе застывших временных словосочетаний, метафор, поговорок и крылатых выражений.

1.5Характеристики американского языкового коллектива

Охарактеризовать американскую языковую личность является крайне сложной задачей. Но для характеристики можно использовать ряд критериев, которые являются наиболее очевидными из ряда наблюдений различных исследователей американской языковой культуры.

Рассмотрим следующие критерии.

.Индивидуализм/ коллективизм.

Одной из ведущих, традиционно подчеркиваемых характеристик американцев, является индивидуализм. Согласно The American Heritage Dictionary (Словарь американского культурного наследия), индивидуализм - «вера в первостепенную значимость индивидуума, установку на самодостаточность и личную свободу», ответственность за самого себя и право на личный выбор [19, c. 174].

Коллективизм/ индивидуализм ярко проявляется на уровне мотивации, поведенческих стратегий и организации общественной жизни. Американцы склонны выдвигать на передний план автономность и общественное одобрение. Их больше интересует, нравятся они другим или нет [19, c. 181].

.Рационализм/ эмоциональность/ прагматизм

Во всем мире американцы имеют прочную репутацию прагматиков. Американский прагматизм проявляется в размере и характере речевых сообщений, которые тяготеют к краткости и конкретности (как в устных, так и в письменных сообщениях, чему способствуют новые формы общения), деловитость даже в личных ситуациях, некоторой сухости стиля в деловом дискурсе, а также в энергичных и напористых коммуникативных стратегиях.

.Дух сотрудничества/ соревновательность.

Проявлением психологической идентичности также является способ взаимодействия людьми между собой. Культуры различаются по удельному весу в них сотрудничества и соревнования как двух форм человеческого взаимодействия.

Американский индивидуализм традиционно связывают с настроем на соревновательность. В американской культуре принято двигаться вперед и вверх по служебной лестнице в большей степени через конкуренцию, нежели через сотрудничество с другими. В американской культуре имеют места два понятия, которые не имеют аналогов в русском языке, но характеризующие их целеустремленность. Это такие два ключевых понятия как self-made man (человек, сделавший себя сам) и achiever (преуспевающий человек, счастливчик).

Формами проявления конкурентности в коммуникации также считаются остроумные ответы на реплики собеседников, которые более подходят на пикирование, нежели обмен мнениями; стремление противопоставить высказыванию собеседника свое собственное высказывание, сопоставимое с ним по объему и количеству информации; попытка оставить за собой последнее слово и т. д. [19, с. 188].

.Оптимизм/ пессимизм.

Традиционными параметрами противопоставления американцев и русских также являются оптимизм и пессимизм. Американцы считаются «неисправимые оптимистами», верят в способность личность «ковать свою судьбу», изо всех сил стараются быть счастливыми и рассматривают счастье как императив. В США быть несчастным неестественно, ненормально и неприлично - при любых обстоятельствах надо сохранять видимость успеха, процветания, благополучия и улыбаться.

.Степень открытости.

Американскую открытость следует рассматривать как коммуникативную стратегию, и в этом смысле американцы отличаются большей прямотой, эксплицитностью выражения информации и безапелляционностью. Эта черта американцев выражается прилагательным outspoken, не имеющим русского эквивалента.

Американская открытость часто воспринимается русскими как бестактность и безапелляционность.

1.6 Характеристика белорусского языкового коллектива

Географическое положение, историческое развитие, этнообразующие природно-климатические, геополитические и социальные условия жизни, формирующие белорусский этнос, заложили основу не только общим, но и национально-специфическим особенностям в характере белоруса.

Одним из наиболее приемлемых методов исследования белорусского народа можно считать лексикографический, так как на его основе исследуется устное народное. Фразеологизмы показывают старый вариант языка и одновременнонастоящий язык, так как фразеологизмы активно используются в речи белорусов, особенно в сельской местности. Проследив процесс развития и воспитания белоруса, мы можем утверждать, как же на самом деле формировалась его ментальность.

.Честность, совестливость и правдивость

Еще в начале 20 века исследователи белорусского народа отмечали исключительную совестливость и правдивость, характерную белорусскому народу. Поэтому в белорусских народных сказках главные герои - честные, совестливые и не лгут - всегда побеждают в борьбе против сил зла и насилия. Более того, актуально и мнение народа о том, что совестливость и правдивость должны также реализоваться и на словах, то есть выполняться не физически, а ментально: Той усягда праў, хто паабяцаў - і даў, Будзь смелы не языком, а дзелам, Работу словам не заменіш.

.Дружелюбие

Дружелюбные и товарищеские отношения характерны для белорусов. Народные сказки, песни, пословицы и поговорки, легенды прославляют дружбу. Симпатия народа всегда на стороне тех, кто не противится общим интересам, кто добропорядочен, с уважением и доверием относится к людям, поддерживает их. Настоящая дружба проверяется испытаниями и достойно вознаграждается. Общие интересы, совместная деятельность закладывают основу дружбы [38, с. 55-56].

.Смелость

Одним из самых необходимых моральных качеств считается смелость: Хто смел, той і ўмел, Ад баязні мала прыязні. Формируется это качество в борьбе с жизненными непорядками, учит быть смелым не на словах, а на деле (Будзь смелы не языком, а дзелам). Воспитание смелости народа тесно связано с любовью к Родине, готовностью встать на ее защиту: Смелага страх не возьме і вораг не пабе, Ад смелага смерць бяжыць [38, с. 57].

.Совестливость

Высоко ценит белорусский народ совестливость (Абы сумленне чыстае), потому что считается, что совестливость - наиважнейший регулятор морального поведения человека. Совестливость проявляется в щедрости, труде, дисциплинированности, человечности, в умении подчинить свои интересы интересам коллектива, действенной любви к Родине, в чистых отношениях между девушками и молодыми людьми, в заботе родителей о своих детях и ответственности детей за моральное и материальное благосостояние престарелых родителей. Этнографы отмечали, что белорусский народ - очень совестлив и стыдлив, он никогда и никого не обидит, поделиться последним [38, с. 59].

.Отношение ко времени и пространству

В отличие от немцев и американцев, обладающих монохроматическим линейным ощущением времени, белорусы обладают полихроматическим циклическим восприятием времени, что на ментальном уровне подсознания определяет иные, чем у немцев и американцев, необходимые и допустимые границы точности и пунктуальности. Циклическое ощущение времени восточных славян предопределяет их неспешность, неторопливость, отношение к точности во времени как к чему-то второстепенному. Славяне психологически «не опаздывают», они «задерживаются». [15, с. 212-220].

В настоящее время на территории Беларуси переплелись и разграничились два типа культуры: Западная и Восточная. В том числе и по этой причине ментальность современных белорусов занимает срединное положение между крайними формами социокультурных традиций Запада как носителя динамической, активной культуры, направленной на реформирование, преобразование природы, человека и механизмов их взаимодеятельности, и Востока как носителя духовной культуры созерцательного, адаптационного характера с настроенностью на сопереживание и соучастие.

На основе выделенных нами специфических особенностей характера белорусов, мы отмечаем также и специфику употребления оскорблений в речи белорусов. Они напрямую связаны с их отношения к потусторонним силам и проклятиями. Таким образом, письменные источники служат доказательством употребления речевых тактик «оскорбление» и их разнообразия.

Выводы по главе 1

.Коммуникация - общение, обмен мыслями, знаниями, чувствами, схемами поведения и т.д. В современном обществе наблюдается всплеск интереса к проблемам коммуникации, а особенно к средствам ее реализации - речевым стратегиям и тактикам, что и представляет собой актуальность исследования.

.Речь имеет непосредственную цель и мотив - то, ради чего достигается речевая цель. Мы всегда стремимся понять, для чего говорит наш собеседник. Смысл высказывания становится понятен лишь при понимании мотива речевых действий. Таким образом, речевая деятельность представляет собой процесс, направленный и побуждаемый мотивом.

.Речевая стратегия представляет собой комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативных целей. Одно или несколько действий, которые способствуют реализации стратегии, называют речевой тактикой, которая имеет динамический характер и обеспечивает гибкость стратегии, оперативное реагирование на ситуацию. Соотношение понятий стратегия и тактика является близким, так как значение любого высказывания определяется двумя базовыми принципами: целевой установкой говорящего и коммуникативным контекстом, мотивирующим тактический выбор.

.Понятия стратегия, тактика и стереотип представляют собой триединую связь, так как речевой стереотип - единица речевого поведения из-за непосредственного отражения языковой картины мира. Дефиниция стереотипа расширена на уровне реального общения, в котором символическую институциональную функцию выполняют стереотипизированые вербальные стратегии как проявление ролевого поведения людей, так как языковая картина мира представлена многообразием проявления языка в живом функционировании.

.Нарушение принципа вежливости связано с предоставлением свободы, в частности с ее ограничением посредствам поведенческих актов, которые реализуются через три типовые стратегии: намеренная неясность, прямое выражение смысла без смягчающих средств и вежливое выражение.

.Американский языковой коллектив является уникальной культурной общностью с особенным видением понятий индивидуализм, рационализм, сотрудничество и др. Белорусский языковой коллектив представляет собой баланс застывших во времени речевых тактик и современных языковых явлений, которые напрямую отражают общие и национально-специфические особенности белорусов, в основе которых заложено и географическое положение, и историческое развитие, а также этнообразующие, природно-климатические, и другие социальные условия жизни. Для американского и белорусского коллектива присущи следующие общие черты характера: эмоциональность, терпимость, гуманизм и дружелюбие по отношению к другим народам (в случае американцев) и историческая терпимость (в случае белорусов), патриотизм, который напрямую связан с гордостью за свой народ, честью и достоинством. Противоположными являются представления американцами и белорусами таких понятий как: коллективизм, который в большей степени присущ белорусам; сотрудничество и соревновательность противопоставляются белорусскому трудолюбию, нацеленному не столько на скорость выполнения работы, а больше на качество и отдачу; размеренность и понятие времени (белорусы более размерены), внешняя открытость американцев и скромность белорусов. Отражение национального характера четко прослеживается в манере общения американцев и белорусов и в стереотипном представлении их иностранцами. Наблюдение и анализ живого общения представляет собой ценность для изучения и дальнейшей разработки методических рекомендаций в сфере межкультурной коммуникации.

языковый речевой общение оскорбление

ГЛАВА 2. ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ РЕЧЕВОЙ ТАКТИКИ «ОСКОРБЛЕНИЕ» В АМЕРИКАНСКОМ И БЕЛОРУССКОМ ОБЩЕНИИ: ДИАХРОНИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Несмотря на наличие литературы и интернет ресурсов, касающихся освещения оскорбления как речевого акта, мы не находим достаточного материала для рассмотрения речевой тактики «оскорбление». Поэтому мы предлагаем выделить и систематизировать языковые средства реализации данной тактики, по следующим критериям: 1) по предпочтительности и табуированности, 2) по определению коммуникативной модели поведения, 3) по этнокультурным нормам вербального поведения, при этом учитывая и невербальное поведение, а также 4) по вариации оскорбления в зависимости от роли. Таким образом, мы посвящаем практическую часть нашего исследования важному аспекту этой проблемы, ориентируясь на поиск языковых средств выражения оскорбления в американской и белорусской языковых культурах.

Изучаемую нами речевую тактику «оскорбление» мы рассматриваем в диахроническом аспекте, который исследует объект в развитии во времени. Данный подход является ведущим в лингвистике и оптимальным при сопоставлении двух языковых культур в коммуникативном направлении. Из-за малого количества художественных фильмов белорусского производства, мы изучаем белорусские художественные произведения соответствующие временному периоду американских фильмов.

Процедуру анализа выбранного языкового материала мы проводили следующим образом: наш эмпирический объект, то есть образцы реально существующих в языке речевых актов, мы получили методом наблюдения и методом контент-анализа, одного из основных методов сбора эмпирического объекта. Мы наблюдали и вычленяли речевые тактики «оскорбления» из коммуникативного контекста их использования, так как именно контекст может четко дать представление о специфике речевой тактики и ее разнообразии. С помощью контент-анализа, который предназначен для выявления объективных, измеряемых и проверяемых данных о содержании высказывания, мы подвергли анализу содержание американских художественных фильмов и белорусских литературных произведений, отбирая ряд речевых тактик методом сплошной выборки (т.е. включение всех без исключения случаев использования изучаемого явления), наиболее достоверно отражающей дистрибуцию и частотность объекта нашего исследования. Далее методом симптоматической статистики мы соотнесли количественные показатели языковых фактов, выявили количественное соотношение используемых способов выражения оскорбления в американской и белорусской языковых культурах. Анализируя всю массу речевых актов, мы сделали попытку выявить систему ценностей в рамках определенной культуры по отдельности, в данном случае отдельно американской и отдельно белорусской. Также с помощью контент-анализа мы выявили наиболее характерные языковые единицы, выражающие оскорбление в американском и белорусском общении и описали особенности их функционирования в качестве речевых действий в системе коммуникативного поведения отдельно американцев и белорусов. Методом внешней лингвистической интерпретации мы объясняли и давали оценку полученным результатам.

2.1 Речевая тактика «оскорбление»

Оскорбления являются интересной темой исследования, как в эмпирическом, так и в философском смысле. Оскорбления часто приравниваются к ругательствам, инвективной (обсценной) лексике, что в основе своей имеет негативную интенцию и ее непосредственную реализацию. Одним из интересных аспектов изучения является их условность, так как оскорбления не поддаются перефразировке, за исключением замены эвфемизмами.

Дискредитация - подрыв доверия к кому/чему-либо, умаление авторитета, значения кого/чего-либо. Сама по себе дискредитация, разумеется, включает не только речевые действия: подрывать доверие может обнародование каких-либо негативных фактов или мнения, действия против кого-либо, сигнализирующие о недоверии (прямо или косвенно), и т. д. Нас же интересуют речевые действия, цель которых - подорвать доверие, вызвать сомнение в положительных качествах кого-либо [12, с. 52].

В русском языке для обозначения этих действий используются такие лексические единицы, как оскорбить (оскорбление), издеваться (издевка), насмехаться (насмешка), обидеть (нанесение обиды).

Представленную группу глаголов и существительных объединяет сема "словесное выражение отрицательной оценки". Одной из коммуникативных задач (кроме информирования об отрицательной оценке) является отрицательное воздействие на чувства адресата: намерение унизить, уязвить, выставить в смешном виде. Высмеивание предполагает публичность речевых действий и рассчитано на реакцию наблюдателей. Это, на наш взгляд, наиболее яркая тактика в реализации стратегии дискредитации (умаление авторитета через осмеяние).

Само же четкое определение речевой тактики «оскорбление» видится разными лингвистами в разном свете. К примеру, И.И. Чесноков под стратегией понимает генеральную линию поведения, обеспечивающую достижение поставленной цели, а под тактикой - прием реализации выбранной линии поведения, который совпадает с речевым актом [35].

При описании тактики поругания возникает необходимость в специальном комментарии имени этого феномена, нередко используемое в современных лингвистических исследованиях наряду со словом «оскорбление» как эквивалент термина «инвектива», который, в свою очередь, в самом общем плане определяется как «любое резкое выступление, выпад против оппонента» [9, с. 137].

Кусов Г. В. утверждает, что оскорбление - иллокутивный речевой акт, принимающий вид речевого поведения, результатом которого является вынесение оценки о моральном поведении или даже проступке адресата. Такое коммуникативное поведение предполагает наличие «условия единства собеседников в оценке друг друга в качестве лиц, полномочных осуществить данную конвенцию», т. е. конвенцию на вынесение и принятие оценки. В случае с оскорблением для адресата отсутствие такой конвенции и порождает чувство «незаслуженной обиды», которое он трактует как оскорбление. При реакции адресата на ругательство, брань или богохульство, которые могут и не содержать негативной оценки адресата, также принимается во внимание отсутствие согласия или конвенции на стилистическую уместность словоупотребления, что квалифицируется как оскорбление из-за того, что взламывается интимное пространство, ввиду отсутствия полномочий на проникновение в сферу приватного социальной личности [18, с. 7].

Г. В. Кусов выдвинул еще одно определение оскорбления, в котором оскорбление - это такой иллокутивный речевой акт, при котором, вследствие речевой агрессии, происходит понижение социального статуса адресата путем использования приемов коммуникативного давления. Таким образом, оскорбление - это речевой акт, при помощи которого достигается доминирующее положение личности [18, с. 26].

При оскорблении воздействие осуществляется при помощи пяти способов: 1) посредством представления интересов институционального носителя более высокого социального статуса (совет); 2) посредством маскировки или неоправданного возложения на себя полномочий институционального носителя приоритетного социального статуса (хамство); 3) посредством средств аргументации (шантаж); 4) посредством применения физического или психического насилия (угроза); 5) посредством отказа от предоставления должного внимания и заботы, на которые рассчитывало лицо, или вообще безразличным к нему отношением (недоверие) [18, с. 28].

Так как нет четкого определения оскорбления как речевой тактики, а многие лингвисты определяют оскорбление как речевой акт, мы полагаем, что данные понятия тождественны и не выделяем отличительных черт для их разграничения.

.1.1Речевая тактика «оскорбление» в американском языковом коллективе

В ходе проведения исследования мы столкнулись с тем фактом, что теоретические предпосылки и основы для исследования речевой тактики «оскорбление» не столь велики. Поэтому мы рассматривали оскорбления в различных ракурсах: как инвективы и как проклятия. Обзор научной литературы показал, что сопоставительному исследованию ругательств в речи посвящено немного эмпирических работ, больше представлено сравнительных работ.

Н. С Заворотищева, исследуя инвективы в современной разговорной речи, определяет инвективу как любую номинативную единицу, употребленную с целью оскорбить, задеть, обидеть, унизить, дискредитировать адресата и имеющую пейоративную экспрессию неодобрения, пренебрежения, презрения, содержащую явно негативную оценку, общественно осознаваемую и воспринимаемую адресатом как оскорбительную или клеветническую характеристику [10, с. 7].

Проклятия - это действия, направленные на выражение отрицательного отношения, представляют собой наиболее древний, связанный семантически с представлениями о морали и о силах зла [25]. Поскольку проклятия являются порождением сильных отрицательных эмоций, в большинстве своем они представляются социально-нейтральными ритуализированным стереотипами, основанными на застывших метафорах с разной семантической базой (у американцев - референция к крови и коитальным понятиям). Важно отметить, что наиболее распространены и более развернуты косвенные ритуальные стереотипы, приближенные к неритуальным, но и не являющимися таковыми, так как их количество также ограничено и стандартно [28, с. 152-153].

Таким образом, отталкиваясь от вышеизложенных определений, речевая тактика «оскорбление» является неисследованной областью, поэтому мы посвящаем практическую часть нашего исследования, важному аспекту этой проблемы, ориентируясь на поиск и сопоставление языковых средств выражения оскорбления в американском и белорусском коллективах.

Речевая тактика «оскорбление» требует безусловно контекстуального подхода, при котором важная роль отводится социолингвистическим факторам, а именно социальным характеристикам адресата и адресанта, психологическому настрою и коммуникативным намерениям [8, с. 283].

Исследования показывают, что американцы проклинают более косвенно с использованием сарказма, например Sneaky devil!; Curses; Damn it! Son of a devil.

Сарка́зм (греч. «разрывать [мясо]») - один из видов сатирического изобличения, язвительная насмешка, высшая степень иронии, основанная не только на усиленном контрасте подразумеваемого и выражаемого, но и на немедленном намеренном обнажении подразумеваемого [26]. Сарказм рассматривается как жесткая насмешка, часто имеющая негативную окраску и указывающая на недостатки человека, предмета или явления. Не велика частота использования сарказма в позитивном контексте.

Оскорбления в американском языковом коллективе имеют огромную территориальную распространенность, имеют различные речевые нормы и изобилуют большим количеством диалектов и территориальных вариантов. Поскольку американская нация представляет собой комбинацию различных наций на одной территории, то многие ругательства были заимствованы их других языков. А также ругательства имеют зачастую корни в виде расистских высказываний, которые формируют негативные образы и умаляют положительные качества субъекта. Реже имеет место использование эвфемизмов вместо непристойных выражений, что является более мягкой и щадящей формой оскорбления. Эвфемизация лексического материала осуществляется при помощи фонетических, лексико-семантических и грамматических средств. Фонетические средства включают в себя сокращения, добавления и сокращения с добавление. Например, lesbo вместо lesbian или fugly вместо fucking ugly.

Более того, в американском английском одним из популярных методов эвфемизации является аббревиация, как в случае S. O. B. - son of a bitch. Основным способом эвфемизации являются метафоры и метонимии: hot pants - «бабник», «развратник», инвектива, адресуемая мужчинам, проявляющим чрезмерный интерес к противоположному полу [10, с. 20].

Грамматическим же способом эвфемизации является такой стилистический прием как эллипсис, т.е. опущения какого-либо элемента. Восприятие такого способа эвфемизации является более мягким, маскируя тем самым оскорбление.

Кроме заимствований из других языков, инвективный фонд американского варианта английского языка обогащается за счет переосмысления лексического материала литературного языка и его взаимодействием с внелитературной сферой языка.

.1.2Речевая тактика «оскорбление» в белорусском языковом коллективе

Проклятия белорусов имеют в своей основе нечто языческое, что подчеркнуто в самой манере произнесения протяжно и монотонно.

Стереотипы и малые жанры фольклора зачастую содержат в себе такие речевые жанры, которые несут в себе негацию. Важно отметить, что человеческое общение несет в себе двойственность, так оно направлено или на негатив, или на позитив. Более того, одно и тоже высказывание может нести в себе разную степень позитива и негатива. Таким образом, междометные инвективы или сами же инвективные высказывания представляют собой интересное поле исследования для лингвистов.

Ситуаций общения, несущих негацию по самым различным признакам, также много, как и позитивных. Поскольку представитель каждой культуры интерпретирует окружающую его действительность как мир и анти-мир, как свое и чужое, что носит двойственный характер, то каждая культура, по Ю.М. Лотману, создает не только свой тип внутренней организации, но и свой тип внешней «дезорганизации». Отсюда и амбивалентность одних и тех же языковых стереотипов, их способность ориентации на унисон, и на диссонанс. [16, с. 12-13] Например, реакция белоруса на чихание может быть двоякой: как прямое пожелание здоровья (Будзь здароў!), так и инвективный посыл: А псік да каваля з носам!

Фреймовую структура проклятия белоруса составляют следующие компоненты: адресант - адресат - тема - причина - результат - посредник.

Компоненты адресант и адресат являются обязательными. Адресант представлен говорящим, но не инициатором ситуации. Инициатор же - адресат, причинивший некоторый вред говорящему. Говорящий - жертва определенного акционального действия или поступка, которая это акциональное действие или поступок уравновешивает речевым действием и, уравновешенное и вербализованное, возвращает его инициатору. И если акциональное действие было сделано инициатором в здравом и холодном уме, даже спланировано им, то вербализованное говорящим действие - проявление его возмущения, а потом возвращается инициатору (адресату) говорящим в состоянии стресса, отчего и принимает столь чудовищное гиперболизированное содержание, нередко подкрепляемое инвективной персонализацией, от какого-нибудь невинного зоонима до обсценнной номинации. Другими словами, в содержательном плане акциональное и вербализованное действия, как правило, не совпадают: первое реально, второе ирреально.

Модель проклятия является ассимитричной, то есть та, которую выражает говорящий в возбужденном состоянии, и та, которую расшифровывает слушающие. А именно модель выглядит следующим образом: адресат - «тебе, который сделал мне плохо, возвращаю, чтобы тебе было так же плохо»; адресант - «тебе, который сделал мне плохо, возвращаю, чтобы тебе было хуже, чем мне».

Повышенная степень негатива может быть отнесена к психическому состоянию адресанта-жертвы. Поиск наихудшего проклятия - это своеобразный творческий процесс, наполненный ментально-эмоциональным окрасом. Поэтому использование различных поэтических фигур вполне объяснимо. Например, Каб цябе разачка парэзала (прага спрагла, трасца затрасла); Гары яно гарам; сравнения: Каб ен высах, як гарохавая лапатачка; метафорические предикации и рифмовки: Каб цябе пабіў Бог ад галавы да ног и т.п. [16, с. 13].

Гнев и желание физического уничтожения противника гасится самим фактом поэтического творчества. Поэтика проклятия - это и, как справедливо предположила Е. И. Янович, средство снятия стресса [37, с. 14].

Проклятие - это действительно средство снятия стресса, так как среди проклятий не часто встретишь прямую номинацию Каб ты памёр! Зато множество подобных: Каб табе дух заняло; Каб вы падохлі; Каб цябе задушыла и т.д., которые в сущности содержать одну и ту же семантику результата - физическую смерть. Очевидно, что даже в самом пиковом своем состоянии при самом чудовищном и кровавом своем пожелании говорящий все же отдает себе отчет в истинной сущности темы проклятия, поэтому и облекает эту сущность в образную форму, которая выполняет в проклятии эвфемическую функцию. Проклятия Каб ты здох! Не так страшно, как пожелание Каб ты памёр, поскольку прямая номинация страшна обнаженной реальностью семантики, а метафоричная делает пожелание косвенным, а значит как бы ненастоящим. Столь извилистый путь, по которому должна пройти интенция говорящего, прежде чем она будет расшифрована получателем его инвективы, смягчает силу слова, чего нельзя сказать о прямых номинациях, где между словесным и реальным действиями дистанция короче [16, с. 14].

Изобретая все более причудливые, пусть и чудовищные по тематике, метафоры, говорящий, тем не самым самоутверждается: он демонстрирует адресату свое превосходство над ним (эта функция любой диссонансной речевой ситуации), и это доставляет ему некоторое удовлетворение.

Таким образом, причина и тема противопоставляются в ситуации. Проклятие не только не акцинальное и вербализованное действия, не только как инициативное и как возвращенное действия, но и как две противоборствующие силы - одна бытийная, другая духовная. Бытийная (деяние обиды) - негативная константа, исправление которой невозможно, как ни извиняйся; духовная (вербализованное действие) - величина переменная, градуированная, косвенная, сильная поэтикой и чувством справедливого возмущения и прощающая по результату. Проклятие - это поэтическое изобретение терпеливого и толерантного этноса в ответ на скотское бытие, изобретение, позволяющее этому этносу сохранить достоинство и не ответить вендеттой. В белорусском проклятии доминирует принцип не око за око, не кровь за кровь, а боль за боль. Не случайно в проклятии доминирует тема болезни, что, кстати, коррелирует с доминантой здоровья в благопожеланиях белорусов [16, с. 14].

Примечательно, что чаще всего изощренность проклятия обратно пропорциональна причине, его вызвавшей: чем незначительнее вина адресата, тем изощреннее и образнее проклятия. Создается впечатление, что обиженному скорее интересен сам процесс произнесения, нежели искреннее пожелание недоброго.

Более страшные проклятия лаконичны и состоят только из обязательных компонентов - адресанта, адресата и темы, выраженной перформативными глаголами клясці, праклясці, их формами и дериватами: Я праклінаю цябе; Будзьце вы клятыя!

А.А. Албут, основываясь на энциклопедии белорусского фольклора, дает следующее определение проклятию. «Проклятия - это словесные формулы с пожеланием несчастья и наказания человека, животного, любым объектом живой и неживой природы». Более того энциклопедия дает названия кляты, клёнічы как синонимичные названию праклёны. По цели высказывания проклятия неоднородные («более лёгкие» и «более тяжелые») [37, с. 14]. Не случайно в белорусском языке для жанра проклятия существует две номинации - кленічы и праклён. Первое - для образных (уже самой формой множественного числа предполагающих множественность формул), которые во многом заменяли ругань и брань. Вторая разновидность, праклён - истинные проклятия [16, с. 15]. В отношении праклёну, несущего большую сакральную силу, белорусы и в настоящее время проявляют большую осторожность и используют довольно редко, считая его действием грешным, опасным и обоюдоострым. На такое идут только в крайних случаях. К примеру в произведении И. Шамякина Хлеб: Пакрыўджаны мужык - страшны ў гневе. За хлеб можа бога і бацьку роднага праклясці.

Популярность проклятия в белорусском социуме детерминирована историческими условиями, в которых складывалась судьба белоруса. Проклятия - единственный возможный и легальный вид оружия, применение которого могло не иметь серьезных последствий со стороны проклинаемого. В него белорус вкладывал всю силу своего протеста, давая волю своей фантазии о тех мучениях, которые ожидают его обидчика. И, подобно тому, как оружие может из предмета сугубо функционального превратиться в предмет искусства, проклятия тоже стали своего рода речевым искусством, по законам которого оттачивалась форма - синтаксический рисунок, поэтические фигуры, рифмовка. Однако и будучи предметом речевого искусства, проклятия не теряют своей сакральной силы [16, с. 15].

.2Языковая реализация речевой тактики «оскорбление» в американском языковом общении

Методом сплошной выборки, как нельзя лучше отражающей частотность, мы проанализировали 40 фильмов, вышедших в интервале с 1900 по 2011 годы. Отметим, что количество использованных тактик невелико, в основном присутствуют многочисленные повторы. Большинство оскорблений являются в действительности сравнениями. Оскорбить человека можно, обвинив его/ее в глупости, лени, сексуальной непривлекательности, бесчестии и т.д. или указав список отрицательных характеристик с точки зрения адресата. Мы подсчитали, что наиболее частотными являются употребления таких выражений как Fuck!, а также Shit! и Damn! и их производные. Из всеобщего числа выборки они составляют 64%.

Английский язык сохранил в себе несколько богохульных выражений, которые мы также рассматриваем как оскорбления, но хотим отметить, что на основе полученных результатов, обработанных методом контекстуального анализа, мы хотим отметить, что богохульства теряют функцию оскорбления с течением времени. К примеру, такие богохульства как: Damn it! и выражения с bloody и hell.

Изучив характер использованных в американском общении речевых тактик «оскорбление» на основе фильмов, мы пришли к выводу, что языковое выражение данных тактик проявляется:

На лексическом уровне в виде:

.ненормативной лексики такими лексическими единицами как fuck, shit, get, damn.

Ненормативная лексика (непечатная брань, нецензурные выражения), или обсценная лексика - сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, богомерзкие, вульгарные, табуированные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию [31, с. 119].

В основе ненормативной лексики лежат непристойности (что-то крайне неприличное, бесстыдное, предосудительное, то, что оскорбляет принятые в обществе нормы сексуальной этики и табу), оскорбления, проявляющие неуважение к личности, табуированная лексика - слои лексики в языке, являющиеся табу по религиозным, мистическим, моральным, политическим соображениям [31, с. 120]. Например:

а) What the fuck is going on? Whose fucking baby is that? [Hangover, T. Phillips] В данном примере один из главных героев Фил выражает свое раздражение по поводу событий прошлой ночью, вследствие чего главные герои проклинают всех и все то, что необъяснимым образом оказалось не так утром.

- But you know…where the best chapel is. It is…

I do. Its at the corner of… get on a map and fuck off. Im doctor, not guide. [Hangover, T. Phillips] Пытаясь выяснить подробности прошлой ночи, главные герои разговаривают с врачом из больницы, который принял одного из них после госпитализации, тем самым отвлекая врача от его работы.

б) - Jim, look what you did. Look at this shit. What am I supposed to do? [American Wedding, J. Dylan] Один из главных героев Стифлер опрокинул на себя праздничный торт, который приготовили для обрученных Джима и Мишель.

в) - Youve gotta a sweet driver.

Dont touch it. Dont even look at. Go on. Get out. Not at me. Dont look at me either. [Hangover, T. Phillips] Алан отгоняет прохожего на заправочной станции, который восхищается дорогой машиной его отца.

Fucking hell. Get out. Never come to see me again [The Town, B. Affleck] Клер узнает, что ее любимый человек Даг - грабитель, который взял ее в заложники во время ограбления банка.

Youd altered me, Niki. Get out! Now! [Spread, D. Mackenzie] Ники проклинают и выгоняют из дому за то, что он изменил своей девушке.

г) - What is that?

Blood-brothers.

- Oh, damn it! [Hangover, T. Phillips] Алан проводит совершает обряд клятвы в дружбе на крови. В ответ Фил, Даг и Стюард проклинают подобное действие, выражая свое отвращение.

- Control yourself. Oh, damn! Put on some pants! [Hangover, T. Phillips] Данный пример иллюстрирует проклятие проснувшегося Фила, о которого споткнулся голый Алан.

Важно отметить, что наиболее частотными (около 80%) являются выражения fuck и shit, что подчеркивает такие черты характера американцев как открытость, прямота и эксплицитность.

Как мы отметили выше, лидирующую позицию занимает выражение «Fuck!». Употребление fuck считается непристойным и расценивается как оскорбление в официальных, политических и культурных кругах. Кроме того, fuck является глаголом и в то же время корнем в ряде однокоренных слов. Данный корень выступает в роли самостоятельного существительного, прилагательного, наречия и междометия при описании неприятного человека или события. Наречие fucking часто в речи реализует функцию усиления экспрессивности, таким образом, делая акцент на степень неприятности, отвращения [40].

Однако подобные однокоренные слова могут быть восприняты спокойно и даже ожидаемо в неформальном общении, или же в либерально настроенных культурных группах.

. стилистических приемов таких как:

а) оксюморон - создание противоречия путем сочетания слов, имеющих противоположное значение. К примеру, Happy fuck day, ass mouth! - противопоставляются прилагательные happy и fuck, существительные ass и mouth [American Wedding, J. Dylan].

б) ирония - стилистический прием, где содержание высказывания несет в себе смысл отличный от прямого значения этого высказывания. Главная цель иронии состоит в том, чтобы вызвать юмористическое отношение к описываемым фактам и явлениям. Так, в выражениях: - A witty saying proves nothing. Voltaire. - Suck my dick. Ron Jeremy; Well, polish my nuts and serve me a milk shake! - побуждение к действию используется не в прямом смысле, а образно, показывая отношение коммуниканта к ситуации [American Wedding, J. Dylan].

Присутствие иронии подчеркивает такие присущие американцам черты как эмоциональность и оптимизм, несмотря даже порой на трагичность ситуации.

в) эвфемизм - нейтральное выразительное средство, используемое для замены в речи некультурных и грубых слов более мягкими. В случае, Well, polish my nuts and serve me a milk shake! [American Wedding, J. Dylan].

На синтаксическом уровне речевая тактика «проклятие» выражается:

1. Одним словом (существительным):

а) - Dickhead. You do not send shit to my office at school.

Hey, Stifler. Why don't you come in and make yourself comfortable [American Wedding, J. Dylan]. Стифлер возмущен тем фактом, что Джим и Мишель не отправили ему приглашение на свадебную церемонию.

б) - Lessons. Ok. I have to convince her parents that Im not a shithead. [American Wedding, J. Dylan]. Джим соглашается на занятия танцами ради Мишель и чтобы не упасть в глазах ее родителей.

в) - Listen up, ass jockey. If I were a gay, you'd want me. Really I got a style. I'm cultured. I'm sophisticated.

And all that just radiates from your so sexy self.

That's bullshit. [American Wedding, J. Dylan]. В данном примере Стифлер знакомится в гей клубе с мистером Бельведером, который подзадоривая его, вызывает Стифлера на танцевальный ринг.

г) - My mother always wanted a grandchild.

Really? Your deeply religious born-again Christian mother wants a test-tube grandbaby born out of wedlock?

Curses. [The Big Bang Theory, M. Cendrowski] Пример показывает реакцию Шелдона в виде проклятия на парадокс его высказывания, который замечает его соседка Пенни.

д) - Call me. Damn, Stiffy, you got some moves. [American Wedding, J. Dylan]. Мистер Бельведер, пораженный мастерством в танце Стифлера, высказывает ему свою симпатию.

. Одним словом (глаголом):

а) - Whats on your arm?

- Fuck.

Jesus! You were in the hospital last night. [Hangover, T. Phillips] Алан замечает на руке Фила отметку об учете в больнице, что вызывает всеобщее негодование.

б) - Whats the hell?

Fuck. We need to run. [Running Scared, W. Krammer] В данном эпизоде Джой замечает слежку и скрывается от погони.

Оскорбления, состоящие из одного слова, выделяют среди американцев еще больше их рационализм и подчеркивают их чувство и меру времени.

3. Сложносочиненными существительными:

She actually liked me being that imbecile.

Thanks, shit-brick. [American Wedding, J. Dylan]. Стифлер доказывает Финчу, что Кейденс любит его и в качестве имбецила.

. Повелительным наклонением: Piss off! [The Fighter, D. O. Russell] Выкрики из зала во время раунда в боксе. А так же в следующих случаях:

- Its a real pleasure to meet you.

Fuck off!

Think about my bar-attendant license.

- Suck my dick! [Hangover, T. Phillips] Алан пытается поближе познакомиться с разъяренной Мелиссой, которую только что бросил ее бойфренд Стюарт.

- Beat it, Stew! [Just Married, S. Lavy] Стюардесса просит вернуться на свои места молодожен Тома и Сару из-за турбулентности, на что они резко отвечают, так как не могут выйти из-за сложившихся неудобств.

5. Пассивным залогом:

You have to help me. It is in the roommate agreement.

- Ill be damned.[The Big Bang Theory, M. Cendrowski] Леонард проклинает сам себя за то, что однажды согласился жить вместе с Шелдоном, и к тому же подписал правила проживания их совместного проживания, составленные Шелдоном и включающих в себя самые невероятные и непредсказуемые пункты договора.

6. Восклицанием. В частности:

а) проклятие связано с эмоциональным подъемом: Happy fuck day, ass mouth! [American Wedding, J. Dylan] Стифлер поздравляет Джима с помолвкой. А также в случае:

- Wait. Hold on. Jims getting married, isnt he? Holy fucking shit! This is major! [American Wedding, J. Dylan] В данном примере Стифлер выражает свое восхищение Финчу и Кевину в ожидании мальчишника, который он собирается организовать накануне свадьбы.

б) проклятие выражено гневом:

Dont tell me to relax, God damned you! Im God-damned colonel! [Buffalo Soldiers, G. Jordan] Полковник Ли отвечает гневом на дерзость младшего сержанта Элвуда.

Saad, do you want a hot-dog?

- Fuck you are! [Buffalo Soldiers, G. Jordan] Реакция на предложение одного из солдат съесть хот-дог, который по религиозным соображениям не ест мясо.

- Not to mention you passed on Nadia.

Dumbest fucking thing ever! (превосходная степень сравнения без определенного артикля) [American Wedding, J. Dylan]. Проклятие связано с упоминанием Стифлером неприятной истории о сексуальном опыте Джима.

Гневом называют отрицательно окрашенный аффект, направленный против испытанной несправедливости, и сопровождающийся желанием устранить ее [5].

. Повтор:

Shit! Holy shit! Shes wearing my grandmothers ring [Hangover, T. Phillips] Стюард замечает на Джейд, незнакомке из стриптиз бара на которой он каким-то образом женился в Лас-Вегасе в ночь мальчишника, обручальное кольцо его бабушки, которое он собирался подарить своей девушке Мелисе на помолвку.

Shit! Fucking shit! [Knight and Day, J. Mangold] Реакция Джун на неожиданно начавшуюся перестрелку.

Shit! Shit! Shit! [Premotion, M. Japo] Линда многократно проклинает те события, которые она безнадежно пытается остановить, предчувствуя смерть своего мужа.

. Сокращенной грамматической формой: Sucks! (Вместо It sucks) [The Social Network, D. Fincher] Данное проклятие употребляется среди студентов, когда что-то не получается или идет не по плану.

Мы хотели бы также отметить, что речевая тактика «оскорбление» используется в сопровождении невербальных средств. Активно используются жесты (указание направления, демонстрация среднего пальца руки, опущенный вниз большой палец руки, отмахивание рукой), позы (поворот на 180°, поворот головы, показывающий, что собеседника не слушают) и мимика (кривляние, гримасы).

Кроме того частота употребления речевых тактик «оскорбление» зависит от типажа героя и его характера, а также от самого жанра фильма. Выборка данных речевых тактик соответствует таким жанрам, как комедия, боевик, драма и ситком.

Обработав собранные нами данные, очевидно более вариативное и разнообразное воплощение данной тактики на синтаксическом уровне, а лексический уровень скуден, подчеркивая тем самым, американский прагматизм и рационализм, вытекающий из склонности к краткости и конкретности во всех формах общения.

Более того, мы хотели бы отметить, что употребление речевой тактики «оскорбление» более характерно мужчинам при обращении к мужчинам, чем к женщинам, хотя и не исключаем тот факт, что имеют место и случаи употребления «оскорблений» женщинами по отношению к мужчинам. Мы полагаем, что их частотность употребления женщинами может возрасти в зависимости от ситуации и характера самой героини.

2.3Языковая реализация речевой тактики «оскорбление» в белорусском языковом общении

Методом сплошной выборки нами было собрано и выделено из 40 литературных произведений 240 языковых единиц. На лексическом уровне мы попытались классифицировать речевую тактику «оскорбление», основываясь на классификации А.А. Албута, который классифицировал речевую тактику «проклятие» по намерению говорящего. Проанализировав собранный нами эмпирический материал, мы утверждаем, что речевая тактика «проклятие» несет в себе такую же коннотативную цель в белорусской художественной литературе, как и речевая тактика «оскорбление» в американских фильмах.

В отличие от американских речевых тактик «оскорбление», в белорусском языковом общении нами не было отмечено ни одной ненормативной единицы или случаев употребления обсценной лексики.

На лексическом уровне мы выделили следующие речевые тактики:

.Основной смысловой единицей является существительное, а именно:

а) Проклятия от растений, где негативную основу составляет значение растения и место его произрастания.

Каб твой двор парос быльнікам! Папоўз бы ты пупом па жывінніку! Каб ты сам з жывінніку не вылазіў, каб дзеці твае, гадзе, у ім гуляліся! А бадай ты чэмеру наеўся! Чэмеру табе ў ежу да і на магілу потым насадзіць. Каб ведалі ўсе чыста, чым ты пры жыцці займаўся [«Праклятыя словам», А.М. Ненадавец].

б) Проклятия, в которых встречаются части тела человека

Каб з цябе шкуру злупілі, нашто ты лупіш яго; каб твае косці павыкідалі з таго света; выверні табе пяткі. Каб табе рукі-ногі перад гэтым павыкручвала! Каб табе шыю скруціла, а спіну схапіла! [«Праклятыя словам», А.М. Ненадавец]

Наличие прямых проклятий с упоминанием конкретных частей тела лишь придает им присущую белорусам правдивость и бережливость, так как проклинают не всегда на смерть.

в) Проклятия с упоминанием смерти, чёрта, языческих богов и единого высшего Бога

Каб табе чорт парэзаў скуру на прывязкі. А каб на цябе ліха прыйшло! А каб на цябе карачун прыйшоў! Пярун каб цябе ўпаляваў, раз ты людзям такого зла навырабляў! Каб цябе бог са свету звёў; каб цябе бог кій у рукі даў [«Праклятыя словам», А.М. Ненадавец].

г) Проклятия, связанные с природными стихиями

Каб цябе агнём запаліла. Каб у грудзях гарэла, каб у сэрцы тлела, каб у спіне круціла, каб гэтым агнём цябе ажно да смерці спаліла! [«Праклятыя словам», А.М. Ненадавец]

2.Имеет место употребления стилистических средств выразительности

а) ирония

Свекровь жалуется на невестку, которая не уделяет пожилой свекрови внимание, не кормит, ругает.

А што, каб цябе паралюш, мая ты кветачка, каб табе дух заняло, мая ты ягадка, - усціхла, нябось, - спакарнела! [«Важная фіга», Ядвигин Ш.]

Обращение «мая ты кветачка» противопоставляется проклятию, тем самым отмечая такие черты характера белорусов, как доброта и совестливость за негативные слова в адрес другого человека.

Шуточные проклятия зачастую имеют иронический оттенок. Например, А бадай цябе качкі стапталі; каб цябе дождж памачыў.

Ирония подчерикивает не только эмоциональность белоруссов, но и их дружелюбие, гостеприимство к другим народам, так как они и гостю могут сказать в лицо шутливое словечко.

б) сравнение

Пранук Агорчик был немилован удачей, его преследовала всякая чертовщина и череда неудач. Одна из них проиллюстрирована в следующем примере, в котором используется такое стилистическое средство как сравнение: Па дароже закруціў закруціў сукам над галавой ды пусціў ім у пшаніцу па курах. «Каб вас ястраб так дзёр, як вы маю пшанічку» - кажу і бягу далей [«Чортава ласка», Ядвигин Ш.].

На синтаксическом уровне мы выделили типичную модель проклятий: 1) частица + личное местоимение + существительное + глагол. При такой структурной организации легко выделяется адресант, а частика подчеркивает эмоционально-экспрессивный оттенок проклятия. В подобной модели возможны вариации, зачастую сокращения, например:

а) отсутствие глагола

Толькі першыя пеўні прапяялі, як чую: едзе нехта на маю атаўку. Мусіць, і адной малітвы не паспеў бы чалавек прагаварыць, ходзіць ужо Габрэліхі кабылка па маей атаве і хрумшчыць, аж пена ідзе, а за аброць трымае ды водзіць сама Габрэліха. Здуру пагарачыўся я і, не пачакаўшы, каб бліжэй мяжы падашлі яны, крыкнуў, скокнуў да кабылы. Але і Габрэліха, каб яе паралюш, спрытна была кабеціна: як бач на кабылу да ўскочку наўцекі. Гнаўся я, гнаўся, але па ночы куды там!.. Назаўтра, чуць свет, узяў я старасту, двох панятых, і следам якраз давялі. Прызналася і Габрэліха, але заплаціць за шкоду не хацела. Падаў я на суд [«Суд», Ядвигин Ш.]. Рассказчик привлекает наше внимание на причину, которая явилась вызовом в суд.

) Структурно-компазиционным компонентом большинства проклятий выступают частицы каб, хай (няхай), которые употребляются в большинстве случаев с личными местоимениями. К примеру, «Няхай цябе агонь!» - застагнаў я і паляцеў авечак бараніць [«Чортава ласка», Ядвигин Ш.]. В данном примере рассказчик повествует о том, как горел его дом по случайно произнесенному им проклятию.

Стаў ганяць стараста Пранука ажно ў павятовы горад адбываць там нейкія павіннасці. «Ах, каб з вас духі павыганяла!» - замармытаў пад нос Пранук, але ткі, хоцькі-няхоцькі, закінуўшы на плечы торбу з хлебам, пацягнуўся [«Хлеб», Ядвигин Ш.]. Данный пример иллюстрирует с чего начиналось путешествие Пранука, после того как его выгнал староста.

Менее распространены проклятия с частицами бадай, што б.

Отношение ко времени и пространству у белорусов размыто,что и прослеживается в сложной, зачастую составной из нескольких частей, структуре проклятий.

) оскорбления представлены в повелительном наклонении:

Злой Пранук проклинает все вокруг, так как происходят какие-то странные вещи в его доме, после того как он купил нового коня.

Згіньце, прапаздіце вы ўсе разам! [«Чортава ласка», Ядвигин Ш.]

4) оскорбления связаны с эмоциональным подъемом

Главный герой рассказывает о том, как впервые поехал на поезде.

Жонка адвезла на вакзал, добрыя людзі параілі, як і дзе купіць білет, нават улезці мне дапамаглі на гэтую шаленую кабылу, згінь яна,прападзі!.. [«З маленькім білецікам», Ядвигин Ш.].

Кроме эмоциональной коннотации и интонации, белорусам присуща и смелость в их высказываниях, что мы можем явно наблюдать на примерах из произведений Ядвигина Ш.

)наличие междометий:

- Ах, каб яго ліха! [«Суд», Ядвигин Ш.] Автор проклинает таким образом Григория и Яна за то, что они случайно поменяли в судебных бумагах информацию.

)Еще одной особенностью проклятий являются так называемые «дыялогі-сваркі» или «дыялогі-лаянкі». Такие диалоги не расчленяются, а рассматриваются как ситуационно-бытовые устойчивые выражения [39]. Таким диалогам присущ высокий эмоциональный подъем, что свидетельствует о месте таких диалогов в ссорах и спорах. Например, «Нижние Байдуны», автор - Янка Брыль: Што ты дзяўбеш, каб табе крумкач вочы выдзеўб!, Колькі ты сыпаць будзеш, каб табе губы абсыпала!, Чаго ты сядзіш, каб ты каменем (або крыцаю) сеў, Чаму ты не едзеш, каб тыбокам ездзіў, Распеліся тут пад акном, каб вы пелі на хлеб! І так - бясконца, а цётка Юста яшчэ і з паўторам: Каб ты!..

Для подобных диалогов присуще использование таких стилистических синтаксических средств как анафора или анадиплосис, где каждое предложение или вторая часть сложного предложения начинается с такого же структурного компонента, например, с частицы каб. Данный стилистические приемы проиллюстрированы в диалоге выше.

Обработав собранные нами данные, очевидно более вариативное и разнообразное воплощение данной тактики на лексическом уровне, что выделяет в белорусах такие черты характера как смелость, правдивость и откровенность. Синтаксический уровень менее разнообразен, но представлен уникальными языковыми явлениями, такими как наличие «дыялога-лаянкі». Также устойчивые синтаксические структуры способствуют четкому разбору речевой тактики «оскорбление» по ее составу.

Также мы хотим отметить, что употребление речевой тактики «оскорбление» более характерно для женщин вне зависимости от адресанта. Белорусские женщины обладают высокой степенью эмоциональности и открытости, но оскорбления не несут значительного негативного оттенка, так как белорускам свойственны такие черты характера как дружелюбие и доброта, поэтому оскорбления чаще содержат некоторую иронию.

Благодаря тому, что мы рассматривали речевую тактику «оскорбление» в диахроническом аспекте, мы выявили, что вариативность данной речевой тактики на протяжении 20-го века более частотна у американцев во второй половине века, а у белорусов - в первой. Это подчеркивает тот факт, что разнообразие американских фильмов дает нам больший материал для исследования в данной области на более позднем этапе развития кинематографа. Белорусская художественная литература содержит больше речевых тактик «оскорбление» в первой половине 20-го века за счет того, что произведения отражают языковую вариативность в более ранних литературных источниках, так как они отражают устную речь народа, зафиксированную письменно в тот период времени. Мы полагаем, что вариативность данной речевой тактики может меняться в белорусской художественной литературе в зависимости от жанра произведения.

Выводы по главе 2

. Дискредитация, оскорбления, проклятия, насмешки - все это несет в себе негативную интенцию говорящего. Несмотря на отсутствие четкого определения речевой тактики «оскорбление», которая требует при рассмотрении исключительно контекстуального подхода, мы приравниваем данную речевую тактику к речевому акту и рассматриваем оскорбление в трех аспектах: как инвективу, как ругательство и как проклятие.

Связь стереотипа и речевой тактики «оскорбление» явно прослеживается, подчеркивая тем самым присущие каждой культуре национально-специфические черты характера.

Наиболее часто в американских фильмах оскорбляют мужчины мужчин. Хотя мы не исключаем то факт, что и женщины оскорбляют мужчин, что зависит от типажа героини и ее характера.

Для оскорбления американцы используют узкий круг лексических единиц и словосочетаний, о значении которых становится понятно из контекста.

. Белорусам свойственно оскорблять в виде проклятий, которые имеют в себе языческие корни и носят иногда некий магический характер. Проклятия белорусов более разнообразны, то есть, представлены в многочисленных зафиксированных устойчивых выражениях, но также и живут в устном народном творчестве, претерпевая различные новые интерпретации.

Оскорбления, выделенные нами на лексическом уровне превалируют над синтаксическим, что подчеркивает смелость нации в выборе слов и словосочетаний, их творческий подход и разнообразие лексических единиц. Они выделяют в белорусах такие черты характера как правдивость, честность, совестливость. Ироничный характер речевой тактики «оскорбление» лишь подтверждает дружелюбный характер взаимоотношений, сходный с американской степенью открытости.

Адресность оскорблений в белорусских художественных произведениях, и их большая вариативность исходит от женщин вне зависимости от адресата и зафиксирована в большей степени в первой половине 20-го века.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тема нашей дипломной работы была выбрана не случайно. В эпоху прогресса и стремительно развивающихся информационных технологий общение между людьми приобретает особую важность и значение. Корректно организованный диалог - залог успеха в личном и общенациональном масштабе.

Язык является основным средством общения между людьми. В языке отражается национальный характер коммуниканта и его особенности, поэтому прослеживается прямая зависимость использования определенных речевых тактик от национального характера. Язык это также орудие культуры, искусство, выражение специфических черт ментальности, часть литературы и киноискусства.

Осуществление коммуникации происходит непосредственно через реализацию речевых стратегий, а в частности речевых тактик. Динамичность речевой тактики обеспечивает гибкость стратегии, оперативное реагирование на ситуацию. Зачастую речевые тактики соответствуют стереотипам.

В нашем исследовании наиболее интересным представлялось изучение стереотипа как модели поведения, так как он связан с выбором той или иной стратегии поведения в определенной ситуации. При этом стереотипы рассматриваются как «знаки, являющиеся вербальной фиксацией определенным образом опредмеченных потребностей данной социальной группы, этноса, национально-культурного ареала», как «фиксированное отражение некой деятельности, продукты которой выступают в роли предметов, удовлетворяющих определенным потребностям».

На основе полученных результатов, мы хотим отметить, что речевая тактика «оскорбление» соотносится с ненормативной лексикой. Характерно для американского языкового коллектива использование сарказма и иронии. Частотность использования характерна лишь для узкого круга лексических единиц (3-4 единицы). К тому же, использование подобной тактики свойственно в большинстве случаев мужчинам. Реже оскорбляют женщины мужчин, а вот случаи проклятия женщин друг друга нами были замечены в обработанных фильмах в малом количестве. Но мы не исключаем использование оскорблений американскими женщинами, что и может послужить основой для дальнейшего исследования.

Для белорусского языкового коллектива присуща большая доброта и дружелюбие при использовании речевой тактики «оскорбление». Причем оскорбления у белорусов выражены в виде проклятий, которые создавались спонтанно в процессе общения. Адресность же проклятий не имеет значения, но нами отмечена большая частотность употребления их женщинами как адресантами.

Поскольку любое общение людей из разных языковых культур всегда сопровождается их эмоциональными модальностями, знание особенностей и стиля речи может влиять на эффективность общения. В процессе социальной интеракции представители американского и белорусского языковых сообществ по-разному оценивают роль негативного отношения, и поэтому для успешной коммуникации общающиеся должны владеть определенной речевой компетенцией, включающей, к примеру, знание доминирующих речевых тактик, стереотипов экспрессии в языковом коллективе речевого партнёра во избежание некорректной интерпретации друг друга.

В результате выполненной работы были достигнуты поставленные во введении цель и задачи. Проанализировав речевую тактику «оскорбление» в американском и белорусском общении, мы пришли к выводу, что наша гипотеза подтверждается - вариативность речевой тактики «оскорбление» напрямую связана с особенностями национального характера.

Таким образом, очевидно, что национальный компонент играет немаловажную роль в общении. Следует также учитывать и временной аспект, так как язык претерпевает разнообразные трансформации во времени. Человек, изучающий иностранные языки для последующего диалога культур, должен быть готов к наличию в языке множества специфических черт, которые необходимо учитывать в процессе общения.

Мы считаем, что знание некоторых особенностей американского и белорусского языковых коллективов лишь помогут углубить понимание коммуникативного поведения американцев и белорусов, а также облегчить понимание их иностранцами.