. Попечителем его был назначен Бецкой.
Воспитанники дома делились по возрастам: от 2 до 7 лет, от 7 до 11, от 11 до 14. «До 2 лет дети находились на руках кормилиц, после чего переводились в «общие покои», где воспитывались в играх и трудовых занятиях. Обучение труду продолжалось в течение всего пребывания ребенка в воспитательном доме. Мальчиков учили огородным и садовым работам и ремеслу, девочек - домоводству, вязать, прясть, плести кружева, шить, гладить, стряпать. В возрасте с 7 до 11 лет дети посещали школу, в которой занимались всего по одному часу в день, обучаясь грамоте и счету. От 11 до 14 лет в школе же дети изучали катехизис, арифметику, рисование и географию. Им давали очень небольшой объем знаний, за исключением нескольких воспитанников, считавшихся особо одаренными. Внутри каждой возрастной группы дети делились на три подгруппы».
К первой относили тех, которые обнаружили большие способности к учению. Их полагалось обучать большему количеству учебных предметов, а по достижении 14 лет отправлять для продолжения учения в Московский университет или Академию художеств. Естественно, что в условиях крепостного строя в эту подгруппу попадало очень незначительное количество детей. Большинство воспитанников ждала тяжелая физическая работа. Во вторую подгруппу попадали дети, проявившие искусство в ремесленных занятиях; из них готовили искусных мастеров. В третью подгруппу включали детей, способных якобы только к физическому труду, которых по окончании срока пребывания в воспитательном доме определяли домашней прислугой к купцам и помещикам. Их тяжелая участь до некоторой степени смягчалась указом, по которому юношей и девушек, выпущенных из воспитательных домов, нельзя было делать крепостными. Указ гласил, что, если воспитанник-юноша женится на крепостной или девушка выйдет замуж за крепостного человека, они должны будут принести свободу тем, с кем вступали в брак, и своим будущим детям.
В 1770 г. в Петербурге было открыто отделение Московского воспитательного дома, вскоре ставшее самостоятельным Петербургским воспитательным домом; позже воспитательные дома открылись в провинциальных городах.
Учреждения по призрению сирот и бездомных детей существо вали на благотворительные средства, собираемые различными путями, в том числе на пожертвования богатых людей. В интересах укрепления эксплуататорского строя богатые и знатные прибегали иногда к подачкам, одаривая своей «милостыней» эксплуатируемые ими трудящиеся массы.
Создание благотворительных филантропических обществ вызывалось различными соображениями. «Наибольшее значение имели стремление устранить опасность, грозящую покою угнетателей от наличия в стране бездомных, выброшенных из жизни людей, находящихся, вследствие своего неустроенного положения, в оппозиции к существующему строю. Поступками других благотворителей двигали побуждения личного характера: одни хотели прославиться при жизни, другие, творя «добрые дела» на земле в соответствии с требованиями христианской нравственности, рассчитывали на загробную жизнь в раю. Самолюбию царицы и других членов «воспитательных обществ», в ведении которых находились воспитательные дома, льстили уставы и документы, регламентирующие работу домов, созданных Бецким и профессором Московского университета Барсовым. Но благотворители и благодетели не имели в виду на деле следовать требованиям, сформулированным в этих документах».
Жизнь детей, находившихся в воспитательных домах, была очень тяжелой. В каждом доме набиралось очень много детей, иногда до 1000 человек. Огромное скопление детей пред-дошкольного и дошкольного возраста в то время, когда медицина не владела еще средствами борьбы с инфекционными болезнями, приводило к ужасающей детской смертности. В Петербургском доме в 1764 г. из 524 детей умерло 424, иногда из 100 детей умирало 83-87 и даже свыше 90. С 1772 г. воспитательным домам пришлось в целях предупреждения смертности младенцев передавать детей грудного возраста за плату на патронирование в деревни, но и это мероприятие очень тяжело сказывалось на судьбе воспитанников. В народе царские благотворительные учреждения по призрению маленьких детей называли «фабриками ангелов».
Мизерные материальные средства, отпускаемые воспитательным домам, не давали возможности организовать уход за детьми, их воспитание в соответствии с требованиями медицины и педагогики. Ввиду широко распространенного в крепостнической России казнокрадства и лихоимства со стороны служащих и чиновников воспитанники домов не получали даже того скудного довольствия, которое им полагалось. Вследствие отсутствия заботы правительства о подготовке воспитателей дома были укомплектованы неквалифицированным персоналом, в них работали в большинстве случаев невежественные люди, получавшие за свою работу жалкое вознаграждение. Воспитатели были далеки от тех гуманных требований, которые проповедовал И.И. Бецкой, они обращались с детьми народа грубо и жестоко, что поддерживалось всей системой сословно-крепостнических отношений.
В конце XVIII - начале XIX в. в России, как и несколько раньше в странах Западной Европы, назревал кризис самодержавно-крепостнических отношений. Передовые русские мыслители и деятели подвергали все более решительной критике крепостничество и сложившуюся систему воспитания. В начале XIX в. правительство, стремясь сохранить крепостнический строй и господствующее положение дворян и в то же время пытаясь приспособиться к новым требованиям, провело школьную реформу. Было создано министерство народного просвещения, разработавшее государственную систему народного образования. Это, безусловно, было очень важно для дальнейшего развития просвещения. Но, кроме того, планомерно организованная система школ нужна была царскому правительству для подготовки чиновников увеличивающегося государственного аппарата, ученых и учителей.
В государственных документах (правилах, уставах, начертаниях и т.д.) определялись основы деятельности вновь возникающих учебных заведений и дворянско-филантропических воспитательных учреждений. К разработке этих документов правительство, лицемерно демонстрируя свой либерализм, привлекало передовых людей того времени.
В 1797 г. воспитательные дома, дома призрения бедных детей были переданы в «Ведомство учреждений императрицы Марии Федоровны», занимавшееся «благотворительными заведениями, институтами благородных девиц, а в дальнейшем и детскими приютами. С этого времени установилось централизованное руководство и, мелочная регламентация всех сторон жизни воспитательных домов. За деятельностью воспитателей был установлен строгий бюрократический контроль, стесняющий проявление их инициативы. Это делалось для того, чтобы устранить проникновение в дома призрения детей каких-либо передовых влияний. Ничто не должно было мешать выполнению основной задачи - воспитанию покорных, терпеливых, раболепных слуг. В домах призрения занимались религиозным воспитанием детей, обучали их грамоте с помощью книг религиозного содержания и ремеслам, с тем, чтобы по выходе из домов они могли добывать себе средства к существованию».
Медицинская помощь детям в воспитательных ломах не оказывалась, и в них по-прежнему была колоссальная смертность детей. В 1816 г. в воспитательных домах умерло: в Томском - 131 человек из 150, в Новгородском - 95 из 112, во Владимирском - 207 из 236, в Воронежском - 145 из 189 и т.д. Но не это тревожило ведомство императрицы Марии. Оно беспокоилось, как бы воспитанники, оставшиеся в живых, не увеличили в стране количество свободных от крепостной зависимости людей. Было отменено прежнее законоположение, в силу которого воспитанник, женившийся на крепостной, и воспитанница, вышедшая замуж за крепостного, получали, как и их будущие дети, свободу от крепостного права.
Введенная в Петербургском и Московском воспитательных домах в целях борьбы со смертностью детей система их патронирования - передача детей в малолетнем возрасте на воспитание жителям - не улучшила тяжелого положения воспитанников этих домов. Люди, бравшие сирот, зачастую руководствовались корыстными соображениями. Детей подвергали побоям, заставляли выполнять тяжелые домашние работы, держали в голоде и холоде, жестоко эксплуатировали.
В начале XIX в., когда правительство Александра I заявляло о своих либеральных намерениях, «в Петербурге была сделана попытка улучшить положение несчастных детей, обреченных либо умирать в воспитательных домах, либо подвергаться эксплуатации со стороны бравших их невежественных корыстных людей. Правление Петербургского воспитательного дома открыло в 1802 г. в селе Гатчине, под Петербургом, Гатчинский сиротский воспитательный дом, рассчитывая на то, что жизнь детей в сельских условиях уменьшит их смертность. Однако и в новом учреждении, куда собрали 700 детей, смертность была столь же велика. С 1808 г. в Гатчине тоже стали передавать детей до 7 лет на патронирование».
В 1832 г. передовые русские педагоги А. Ободовский, П. Гурьев и Е. Гугель предложили руководителям Гатчинского дома открыть при нем дошкольное учреждение - школу для малолетних детей, находившихся на патронировании. Дети, оставаясь жить в семьях, должны были днем посещать эту школу. Ввиду того что руководство дома не приняло этого проекта, Гугель и Гурьев при поддержке Ободовского открыли на свои средства при Гатчинском сиротском доме маленькую экспериментальную школу.
Опыт ее работы они освещали в издаваемом ими первом русском «Педагогическом журнале». Журнал стоял на демократических позициях, стремился творчески разрабатывать важнейшие педагогические проблемы, пропагандировать методические идеи Песталоцци. Большое внимание в журнале отводилось разработке вопросов первоначального воспитания и обучения детей в семье и воспитательных учреждениях.
Дети, находившиеся на патронировании у горожан Гатчины, приходили в школу для малолетних рано утром и к вечеру возвращались домой. Они получали в школе пищу и верхнюю одежду. Малыши занимались и играли большей частью на свежем воздухе. Со старшими детьми велись организованные занятия по обучению их грамоте, письму, счету, пению. Значительное время уделялось рассказыванию, беседам. Запрещение играть было самым большим наказанием для детей. Физические наказания не применялись.
«Школа просуществовала недолго, но она оправдала надежды ее организаторов, и ободренный успехом Гугель представил «Проект об учреждении при Гатчинском воспитательном доме пансионов для содержания малолетних питомцев и школы для первоначального обучения детей», утвержденный в январе 1837 г. П. Гурьев писал: «Дети, до того времени грубые, дикие и неопрятные, быстро стали изменяться и с радостью начали посещать школу, с горем и плачем возвращались из нее к тем людям, которые единственно из-за денег взяли их к себе». У малышей значительно обогатились представления и понятия, возник интерес к учению».
В пансионы набрали детей в возрасте от 4 лет, находившихся на патронировании у горожан Гатчины, не более 5-6 мальчиков или девочек в каждый пансион. Дети должны были жить в пансионах до восьми лет, а затем переходить в Гатчинский воспитательный дом. Содержательницам пансионов рекомендовалось проявлять к детям гуманность, чуткость, воспитывать их нравственно, добиваться, чтобы они жили дружно, во всем помогали друг другу. Руководство работой пансионов возлагалось на смотрителей школы для малолетних детей.
Основы теории дошкольного воспитания в России были заложены крупнейшими русскими педагогами 60-х годов XIX в. Содержание и методы работы детских садов подробно разрабатывались видными деятелями дошкольного воспитания, принадлежавшими к прогрессивному демократическому направлению, - А.С. Симонович, Е.Н. Водовозовой, Е.И. Конради и др. Своей творческой педагогической деятельностью, теоретической и практической, они содействовали процессу выделения дошкольной педагогики из общей педагогики и оформлению ее в самостоятельную педагогическую науку.
3. Дошкольное образование в начале XX в.
воспитание ребенок дошкольный
Империализм в России, как и в других странах, сопровождался жесточайшей эксплуатацией трудящихся, в том числе и женщин-матерей. В результате множество детей оставались безнадзорными. Однако правительство, не принимало каких-либо действенных мер к улучшению положения детей, ограничиваясь распространением таких реакционных учреждений по призрению детей, как детские приюты. С 1891 г. стали открывать сельскохозяйственные приюты, в которых наряду с религиозным воспитанием приучали детей-сирот к огородничеству, садоводству, пчеловодству и т.д. К 1910 г. насчитывалось 80 таких учреждений.
Усилилось вмешательство церкви в дело призрения детей трудящихся. Церковнослужители начали создавать детские приюты в приходах. К концу XIX в. в Москве и Петербурге насчитывалось свыше 50 церковноприходских детских приютов, которые принимали сирот, полусирот и детей беднейшего населения от 3 до 10 лет.
В конце XIX в. в столицах и крупных городах России возникли филантропические общества и союзы, которые ставили своей задачей организацию различных благотворительных учреждений для безнадзорных детей и детей-сирот. Эти общества открывали ясли, ясли-приюты, народные детские сады.
Первые ясли для грудных детей были открыты в Петербурге в 1845 г., а фабричные ясли впервые возникли при Раменской текстильной фабрике (Московская губерния) в 1880 г. Московское общество попечения о бедных и больных детях, имевшее районные попечительства, к 1895 г. открыло 12 учреждений, к 1899 г. - 86 учреждений, в которых содержались 848 детей-сирот и полусирот от 3 до 10 лет.
Петербургское общество попечения о бедных и больных детях (с районными попечительствами) открывало ясли-приюты в местах сосредоточения крупной промышленности. Некоторые ясли-приюты смешанного типа для детей преддошкольного и дошкольного возраста были созданы на средства отдельных фабрикантов и жертвователей.
По примеру Москвы и Петербурга ясли-приюты для детей преддошкольного и дошкольного возраста стали открываться на средства частных благотворителей и филантропических обществ в Нижнем Новгороде, Баку и других промышленных городах России. Поскольку ясли предназначались для детей работниц и беднейшего населения, это были учреждения, где дети находились обычно с 6 часов утра до 8-9 часов вечера. Дети получали питание, а иногда, в необходимых случаях, и медицинскую помощь: в некоторых яслях безвозмездно работали врачи, желавшие облегчить тяжелую участь детей народа.
Буржуазно-филантропические организации открывали в помощь семейному воспитанию бесплатные народные детские сады.
«В 1894 г. Петербургским фребелевским обществом содействия первоначальному воспитанию на средства фабрикантов был открыт бесплатный, народный детский сад для детей фабричных рабочих и беднейшего городского населения и летний народный детский сад - детская площадка для детей дошкольного и младшего школьного возраста (с 1895 г. площадка содержалась на средства городской думы). В 1897 г. этим обществом был открыт второй фабричный народный детский сад, который в летнее время превращался в смешанную площадку для игр и занятий детей от 3 до 14 лет. В этом же году в Петербурге открылся народный детский сад Е.П. Калачевой».
Бесплатные народные детские сады открывались в конце XIX в. и в других промышленных городах - в Серпухове, Риге и др. В начале XX в. благотворительным Киевским обществом содействия воспитанию и защиты детей (возникло в 1902 г.) был открыт бесплатный народный детский сад с приютом для сирот, полусирот из бедных слоев населения. К 1905 г. в Киеве было открыто пять народных детских садов.
В народных детских садах на одну воспитательницу приходилось до 50 детей, причем состав групп был неоднородным, нередко с детьми дошкольного возраста приходили их братья и сестры 7-9-летнего возраста, не учившиеся в школе, обычно дети находились в детском саду 6-8 часов в день.
Организация и воспитательная работа в бесплатных народных дошкольных учреждениях осложнялись тем, что не хватало необходимых материальных средств для приобретения хозяйственного и учебного оборудования, не было специальных помещений, подготовленного педагогического персонала. Правительство не оказывало благотворительным обществам достаточной помощи, наоборот, преследовало деятельность тех, кто искренне хотел помочь народу, женщинам-работницам в воспитании детей и в охране здоровья. Однако передовые люди из среды демократической интеллигенции стремились использовать буржуазно-благотворительные общества и преддошкольные учреждения, чтобы установить связь с трудовым народом. Они вели в детских садах разнообразную воспитательную работу, в том числе и с родителями.
В практике лучших народных детских садов наблюдались творческие искания в разрешении организационно-педагогических и программно-методических вопросов дошкольного воспитания. Своей работой они вносили известный вклад в развитие дошкольной педагогики. Отдельные воспитатели изучали запас имеющихся у детей представлений и понятий, стремились разработать программу и методику расширения умственного кругозора детей. Видное место в занятиях они отводили изучению природы и окружающей жизни, проводили с детьми предметные беседы, сопровождавшиеся иногда простейшими физическими опытами или трудовыми занятиями. Беседы на разные темы обогащали словарь ребенка, развивали его речь, давали ему элементарные знания признаков и качеств предметов, моральных норм и правил поведения. В подавляющем числе детских учреждений детям внушали с раннего возраста жизненные правила буржуазного общества, заставляли заучивать заповеди, молитвы - ведь религиозное воспитание было основной заботой многих филантропических учреждений.
«В народных детских садах осуществлялся принцип сезонности при отборе содержания занятий и игр, занятия были построены в определенной системе, допускавшей, однако, те или иные отступления от намеченного расписания; воспитатели использовали в работе народные сказки, песни, игры; руководствовались идеями К.Д. Ушинского. На занятиях по рассказыванию и ручному труду дети воспроизводили явления окружающей жизни, но чаще всего ручной труд в народных детских садах имел практический уклон: дети изготовляли украшения для комнат, для елки, подарки и т.д., конструировали и драматизировали (в построенный домик вселяли кукол, в конюшню-лошадку)».
В некоторых народных детских садах периодически проводились проверочные беседы, которые имели цель выяснить, как дети усвоили моральные нормы, новые для них понятия и представления. Основой для такой беседы обычно был какой-либо специально подобранный рассказ.
Народные детские сады иногда устраивали детские праздники и выставки работ воспитанников. На них приглашались родители, что содействовало сближению детского сада с семьей.
Но филантропические преддошкольные и дошкольные учреждения охватывали в конце XIX в. лишь очень небольшое количество детей и, конечно же, не могли разрешить проблему общественного воспитания малолетних детей широких масс городского населения, не могли существенно повлиять на уменьшение числа беспризорных и сокращение смертности детей раннего возраста; по-прежнему оставалась нерешенной проблема раскрепощения женщины-работницы. Деятельность учреждений по призрению детей В.И. Ленин называл «акробатством буржуазной благотворительности».
В конце XIX в. подавляющее количество открытых ранее платных детских садов превратилось в учреждения по подготовке детей для поступления в школу. В 1896 г. в России числилось 66, а в 1903 г., по неполным данным, 84 платных детских сада. Лучшие платные детские сады, в которых работали квалифицированные воспитательницы, продолжали поиски новых путей воспитательно-образовательной работы с детьми в том направлении, чтобы подготовительное обучение было разнообразным, развивало и не переутомляло детей.
Некоторые губернские земства стали открывать в деревнях и селах летние ясли для детей преддошкольного и дошкольного возраста. Почин в открытии летних яслей для крестьянских детей положило пермское губернское земство. По ходатайству губернского съезда врачей, считавших ясли одним из способов борьбы с детской смертностью и наглядного ознакомления матерей с правилами ухода за детьми и детского питания, пермское губернское земство открыло в 1896 г. 3 яслей, в 1897 г. - 11 яслей. Его примеру последовали и другие губернские земства: воронежское земство в 1898 г. открыло 12 яслей, в 1899 г. - 24 яслей; курское в 1899 г. - 22 яслей. В летних яслях со старшими детьми проводились занятия, воспитание носило религиозный характер.
В крупных промышленных центрах возникали организации, проводящие большую работу по пропаганде идей общественного дошкольного воспитания, по внедрению в семейное воспитание требований педагогической науки. Некоторые общественные организации занимались подготовкой кадров для дошкольных учреждений, а также открывали дошкольные учреждения.
В Москве с 1905 по 1917 г. работало несколько общественно-педагогических организаций. Например, в Московском педагогическом кружке под председательством Н.В. Чехова, насчитывавшем более 400 членов, 50 человек составляли отдел дошкольного воспитания. Они обсуждали на своих заседаниях важнейшие вопросы теории дошкольного воспитания: о дисциплине, об изучении грамоты, математики в детских садах и т.п.
С 1913 г. в Москве была создана постоянная комиссия детских садов, объединявшая всех дошкольных практических работников города.
В Москве в 1909-1910 гг. было открыто одногодичное отделение по подготовке руководительниц детских садов при Женских курсах имени Д.И. Тихомирова. В учебный план этих курсов входили следующие предметы: физиология человека, психология, педагогическая психология, история педагогических идей, дошкольное воспитание (с практическими занятиями в детском саду), подвижные игры и гимнастика (практические занятия), гигиена, детская литература, рисование (практические занятия), пение (практические занятия), ручной труд (практические занятия). Эти курсы подготовили несколько сотен квалифицированных специалистов не только для Москвы, но и для провинции.
В 1908 г. было организовано Петербургское общество содействия дошкольному воспитанию. Оно оказало помощь рабочим-металлистам в открытии при их клубе «Знание» в 1908 г. первого в России народного детского сада для детей фабричных рабочих. В 1910 г. общество открыло второй и в 1911 г. третий народный детский сад для детей рабочих. Кроме того, общество вело работу по организации домашних детских садов на средства родителей. В 1909 г. таких садов было 16. Члены общества вели большую пропагандистскую работу среди населения Петербурга и его окрестностей: они выступали с лекциями, беседами о воспитании детей дошкольного возраста. Петербургское общество оказывало влияние на деятельность челябинских, нижегородских, иваново-вознесенских организаций по дошкольному воспитанию, находившихся с ним в тесном контакте.
На юге России пользовалась известностью в области дошкольного воспитания деятельность Киевского общества народных детских садов. Оно издавало журнал «Дошкольное воспитание» (1911-1917) и имело в своем ведении в 1914 г. 11 народных и 10-13 платных детских садов. Общество старалось добиться от правительства принятия закона о введении детских садов в систему народного образования, им был разработан проект сети дошкольных учреждений в России. Общество ставило также перед правительством вопрос о внесении в бюджет Министерства народного просвещения особой суммы на учреждение и содержание детских садов и учебных заведении для подготовки детских «садовниц и требовало преобразования детских приютов в народные детские сады. Выставляя такие требования, члены этого общества, как и других подобных обществ, надеялись на то, что их проекты будут осуществлены посредством реформ, они не считали, что для этого необходимо революционное изменение социального строя.
«В Киеве с 1908 г. начало свою работу Фребелевское общество, издававшее литературу по вопросам дошкольного воспитания («Летние детские площадки для игр» - 1914 г.; «Парижские детские сады» - 1914 г. и т.д.); им же был создан Киевский женский педагогический институт с трехгодичным курсом обучения. Институт являлся одним из самых крупных учебных заведений, готовивших дошкольных работников: в 1910/11 учебном году в нем обучалось 217 человек, в 1913/14 учебном году - 338 человек. В основном это были девушки из среды интеллигенции, духовенства, купечества. Обучение в институте было платным. Институт проводил также консультации по вопросам дошкольного воспитания, организовывал учительские курсы (в 1911 г. - 550 человек, в 1912 г. - 850 человек)».
Он давал хорошую по тому времени общеобразовательную и специальную педагогическую подготовку. В институте слушательниц знакомили с различными системами дошкольного воспитания. Однако такой якобы объективный подход к их образованию носил ярко выраженный буржуазный характер. Слушательницы изучали «богословие и «введение в философию», но в курсе философии даже не упоминалось о материалистических системах. В курсе педагогики и теории дошкольного воспитания уделялось большое внимание вопросам религиозного воспитания детей.
Разные общественные организации, возникшие во время и после революции 1905 г., как-то: общества народных университетов, общественные клубы и другие культурно-просветительные организации, а также кооперативные объединения - тоже открывали в крупных городах России детские дошкольные учреждения и вели среди населения разъяснительную работу по вопросам дошкольного воспитания. Но, не имея твердой материальной базы и государственной поддержки, эти учреждения, просуществовав совсем недолго, закрывались.
Работу по созданию детских учреждений в селах и деревнях вели некоторые земства. Но открытые ими ясли, летние детские площадки, подготовительные школы не удовлетворяли ни в какой степени существующей потребности в организации дошкольного воспитания крестьянских детей. Иногда земства вводили в план занятий на летних учительских курсах лекции по дошкольному воспитанию, практические занятия по подвижным играм и занятиям на детской площадке. Учительницы, окончившие эти курсы, в дальнейшем открывали иногда в селах и деревнях летние детские площадки.
Весьма слабое участие в организации дошкольных учреждении принимали городские думы. Только отдельные городские самоуправления отпускали средства на организацию общественных подвижных игр в городских садах и скверах (Киев), на открытие детских садов для своих служащих (Москва и другие города).
Иногда открывались частные детские сады или как самостоятельные учреждения, или при частных средних учебных заведениях. В некоторых из них была хорошо поставлена педагогическая работа, имелось специальное оборудование (детские сады М.С. Свентицкой, Е.И. Залесской и др. в Москве). Однако многие организаторы платных детских садов преследовали главным образом предпринимательские цели.
Добровольные общества, пользовавшиеся самой ничтожной поддержкой государства, не могли разрешить проблему организации учреждений для воспитания детей трудящихся - требовалась государственная организация этого дела.
В царской России, по приблизительным данным, было всего около 250 платных детских садов и 20-30 бесплатных народных детских садов.
Война, начавшаяся в 1914 г., вовлекла еще большее количество женщин-матерей в промышленное производство, что привело к росту детской беспризорности, увеличению числа сирот и полусирот. Общественно-педагогические организации столиц и крупных городов России стремились расширить свою деятельность по дошкольному воспитанию и приспособить ее к нуждам военного времени: оказывали помощь детям воинов, открывали народные детские сады и детские очаги с длительным пребыванием в них детей, детские приюты для детей беженцев и т.д.
«Союз обществ попечения о детях города Москвы», организованный в 1914 г., развил посредством районных отделений значительную деятельность по призрению детей дошкольного возраста. При «Союзе…» была организована Комиссия по дошкольному воспитанию, которая объединяла практических работников, оказывала им консультационную методическую помощь, собирала сведения о детских садах и площадках в России. Собранные сведения показывали, что наибольшее распространение в России получили детские площадки (по 3-4 площадки было открыто во многих губернских городах, по 1-2 - в уездных городах, фабричных поселках и некоторых крупных селах).
В годы первой мировой войны лишь несколько земств включили развитие дошкольного воспитания в деревне в план своей деятельности. Среди них выделялось Валуйское уездное земство Воронежской области, открывшее в 1914 г. пять комбинированных детских учреждений (ясли для детей грудного возраста, народный детский сад для детей дошкольного «возраста).
В это время возникли новые бюрократические филантропические организации: «Романовский комитет по призрению детей низших чинов», «Комитет помощи семьям призванных на войну», «Общество по оказанию помощи жертвам войны» и др. Царское правительство усилило свою реакционную деятельность по воспитанию детей в духе монархизма и милитаризма.
В военные годы расширилась курсовая подготовка воспитательниц детских садов. В 1914-1915 гг. были проведены две сессии краткосрочных курсов по дошкольному воспитанию, организованных Московским кружком совместного воспитания и образования детей при народном университете имени Шанявского, привлекших около 1 тысячи человек, главным образом матерей из среды интеллигенции. Слушательницы этих курсов ознакомились с теорией свободного воспитания и получили знания в области детской физиологии и психологии. Для работы на курсах были привлечены психологи, педагоги, врачи.
«В результате победы Февральской революции 1917 г. в России был свергнут царизм. Вооруженный народ избрал Советы рабочих и солдатских депутатов. Но, в то же время, было создано Временное правительство. Временное правительство не приняло закона об изменениях в системе школ, сохранило прежнюю систему бюрократического управления учебными заведениями, не повысило зарплату учителям, оставило в школах преподавание закона божьего. Временное правительство не заботилось о расширении сети начальных школ и дошкольных учреждений, в чем так нуждалась Россия».
Несмотря на некоторый общественный подъем, вызванный свержением самодержавия, и широко распространившееся убеждение, что дошкольное воспитание - дело неотложное, Февральская буржуазно-демократическая революция, по существу, не внесла ничего нового ни в теорию, ни в практику дошкольного воспитания.
Заключение
В апреле 1917 г. был создан Государственный комитет по народному образованию, в который входили представители различных общественных организаций, а также представитель Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Комитет разработал законопроект о единой системе народного образования, в которую входили: 1) материнская школа, 2) начальная четырехгодичная школа, 3) высшее начальное училище, 4) средняя школа в виде гимназий и реальных училищ, 5) высшая школа. Хотя в этом проекте были учтены некоторые буржуазно-демократические требования, в целом он не решал всех вопросов народного образования. Согласно проекту закон божий не исключался из учебных планов, а объявлялся необязательным предметом; провозглашая право нерусских народов учиться на родном языке, проект вводил изучение родного языка только в младших классах и т.д. В составе Комитета работало несколько комиссий, в том числе комиссия по дошкольному воспитанию. Она подготовила для обсуждения предложения об организации дошкольного воспитания в России, но никаких практических действий его осуществлено не было.
В период с февраля по октябрь 1917 г. некоторое оживление в области развития дошкольного воспитания наступило в провинции. В отдельных крупных городах России открылись новые общества содействия дошкольному воспитанию, возникли краткосрочные курсы по дошкольному воспитанию (Воронеж и др.), летние площадки и детские очаги, возникшие во время войны, реорганизовались в стационарные учреждения. В открытии детских садов и площадок в отдельных местах стали принимать участие культурно-просветительные отделы кооперативов, профессиональные организации. Усилили свою деятельность некоторые земства.
Список использованной литературы
1.Богомолова М.И. Интернациональное воспитание дошкольников. - М.: Просвещение, 1999.
.Болотина Л.Р. Педагогика: Учебное пособие для педагогических институтов. - М.: Просвещение, 2001.
.Гершунский Б.С. Философия образования. М., 1998.
.Гончаров Н.К. Историко-педагогические очерки. - М., 2003.
.История педагогики. Часть 1 / Под ред. Пискунова А.И.М.: ТЦ СФЕРА, 1998.
6.История педагогики. Часть 2 / Под ред. Пискунова А.И.М.: ТЦ СФЕРА, 1998.
7.Константинов Н.А. История педагогики: Учебник для студентов пед. институтов. - М., 2002.
8.Педагогический энциклопедический словарь / Под ред. Б.М. Бим-Бад. М.: Большая Российская энциклопедия, 2003.
9.Педагогическое наследие. М., 2001.
10.Пряникова В.Т. Рыбкин З.И. История образования и педагогической мысли. М., 2005.
11.Сухомлинский В.А. Как воспитать настоящего человека. - М.: Педагогика, 2001.