Образ главной героини романа Джона Кинга 'Белое отребье'
Федеральное Агентство по образованию
Государственное образовательное учреждение
Высшего профессионального образования
«Воронежский Государственный университет»
Филологический факультет
Кафедра зарубежной литературы
Курсовая работа
Филология
Образ главной героини романа Джона Кинга «Белое отребье»
Воронеж 2008
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
1.СОВРЕМЕННОЕ АНГЛИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО В РОМАНЕ Д. КИНГА «БЕЛОЕ ОТРЕБЬЕ»
2.РУБИ ДЖЕЙМС
.РУБИ И ДЖОНАТАН ДЖЕФФРИС
.РУБИ И ЖЕРТВЫ ДОКТОРА ДЖЕФФРИСА
.РУБИ И ЧАРЛИ, ИСТОРИЯ ЛЮБВИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Об авторе.
Романы английского писателя Джона Кинга уже хорошо известны в России, в большом количестве имеются на прилавках книжных магазинов, обсуждаются на интернет-форумах. Правда, у Кинга достаточно специфическая читательская аудитория: молодежь, зачастую определенной субкультурной направленности, или же люди, неравнодушные к общественным проблемам, или же - интересующиеся зарубежными литературными новинками.
Несмотря на достаточную популярность его творчества, информации о самом писателе можно найти немного: в основном это короткие рецензии на книги, публикуемые на сайтах издательств, и немногочисленные интервью с Кингом в журналах.
Свободная энциклопедия «Википедия» сообщает о Кинге следующие сведения:
Джон Кинг (англ. <#"justify">Персонажи книг Джона Кинга
От рецензии к рецензии Джона Кинга называют остросоциальным автором. Общественные язвы и семейный уют, подлость и самоотверженность, свобода и ограничивающие её обстоятельства, агрессию и любовь к ближнему - эти и многие другие жизненные явления Джону Кингу удается исчерпывающе и описывать и загонять под обложки своих книг.
Мнения о персонажах романов Кинга противоречивы, одни находят их интересными, других они раздражают, но главное - образы героев Кинга ненадуманные, жизненные, яркие, и поэтому не могут быть оценены читателями однозначно и одинаково:
«Это стиль мышления, что мейнстрим всегда прав, независимо от сути, что правота зависит от стоимости штанов и качества прически».
В подростковом возрасте человеку нравятся многие вещи, которые потом постепенно теряют свою привлекательность. Или же, наоборот, не теряют, а становятся фундаментом всей дальнейшей жизни. Переход от подростковой стадии к зрелости часто заставляет человека полностью поменять взгляд на собственные ценности. Как правило, появляется куча ненужного хлама и старательно забываемых воспоминаний. Стремление быть таким же, как сосед или знакомый, работа, семья постепенно стирают индивидуальные черты человека. Он становится среднестатистической единицей, существование которой можно довольно точно предсказать на долгий период времени. Иногда встречаются индивиды, стремящиеся совместить в себе серость среднего взрослого человечка с попытками сохранить подростковый образ жизни и мыслей.
На первый взгляд, эти двуличные персонажи кажутся очень интересными людьми. Но позже смотреть на них становится как-то неуютно или даже противно.
Британец Джон Кинг - мастер жизнеописаний неуютных людей. Известность ему принесла трилогия о британских футбольных фанатах и социальных изгоях. Последующие романы упрочили его репутацию хулигана от литературы.
На самом деле, «Белое отребье» странновато. Показалось похоже на своеобразный «Уллис». «Уллис» о скинхедах и для скинхедов. До самого конца - а роман-то не маленький - толком ничего не ясно, сюжета особо не заметно. Не бросил читать из уважения к автору. И, оказалось, не прогадал. К концу все встает на свои места, становится понятно, что все было к месту. И идея книги очень крута. Прочти ее - и поймешь всю степень знаменитой на весь мир взаимной нелюбви английских трудящихся к английской буржуазии.
Итак, Джон Кинг пишет о скинхедах и для скинхедов (и не только). На этом стоит остановиться подробнее. В представлении большинства россиян, получающих информацию из популярных СМИ, скинхед - это неонацист, агрессивный, бритый на лысо подросток в тяжелых ботинках. В реальности (как в Европе, так и в России) скинхед-культура - одна из многочисленных субкультур (пример субкультуры: панк, хиппи), имеющая отличительные эстетические и моральные ценности, чрезвычайно далекие от стиля «милитари» и националистических идей. В чем нетрудно убедиться, посетив соответствующие интернет-сайты:
Скинхед-культура, появилась приблизительно в 1969 году, начиная с rude boys, обрела вторую жизнь с появлением музыки Oi! и дошла до современности. Под скинхед-сценой (культом, культурой, духом...) мы понимаем соответствующую музыку, эстетику и манеру поведения. На ее формирование повлияли: музыка ска и соул, rude boys, отчасти панк, насилие, mods, музыка Oi!, скинхед-регги и рокстеди, hooligans и многое другое. Скин - это парень или девушка, которому нравится эта культура, и который чувствует себя ее частью. Большое значение имеет и внешний вид - это логично, потому что у каждого человека есть свои удовольствия. Нельзя точно указать критерии, по которым определяется принадлежность к скинхед-сцене, но люди, которых она объединяют, получают удовольствие от дружбы, свободы и чувства единства (Unity), которые она дает. Все они единое целое, но каждый из них индивидуален. Сейчас в головах людей понятие «скинхед» прочно связано с фашизмом и неонацистскими группировками. Но традиционно, вне массовых информационных цепей, настоящие скины всегда были против расизма и ненависти к иностранцам. Даже сама история появления бритоголовых подтверждает это.
В 60-х годах в Англии существовали две молодежные тенденции. Mods, культура, состоящая в основном из рабочей молодежи, любители музыки рокстеди. Параллельно иммиграция с Антильских островов принесла им две новых вещи: чернокожих друзей rude boys (rude - грубый, boy - парень) и новые захватывающие стили музыки (рокстеди, регги, позже ска и т.д.) в танцевальных салонах. Так появились группы молодых рабочих, разного цвета кожи, но объединенные гордостью за свой класс, общей любовью к черной музыке. Сама эстетика бритоголовых появилась в результате слияния внешнего вида rude boys (короткая стрижка, джинсовые подвороты) и английских докеров (тяжелые ботинки со стальным стаканом и подтяжки).
Итак, подводя итог: первые скинхеды не были ни расистами, ни антирасистами, не были ни левыми, ни правыми, не были ни только белыми, ни только черными - они были просто воплощением английской рабочей молодости и, соответственно, обладали всем ее сопутствующим. Будучи целиком единообразной массой, сходной в поведении, внешнем виде и развлечениях, они не имели политического направления и какого-то исключительного цвета кожи. У каждого скина были свои собственные идеи, в зависимости от его образования, опыта и т.д., точно так же как у любого каменщика, плотника, шахтера, любого рабочего. Первые обвинения в расизме посыпались на скинов после драк с пакистанцами (paki-bashing) или таких разборок как reggae wars, скорей из-за территории и девушек, чем из-за чего-либо другого. Все скины, которые были в культуре начиная с самых истоков (и те, которые и сегодня считаются с 40 годами истории скинхедов) открыто против расизма и этих действий.
История создания романа «Белое отребье»
Я думал про «Белое отребье», такая история могла произойти где угодно, в любой стране, в любой культуре. И в России тоже. В любом обществе существует такой сектор населения, который отделен ото всех остальных. Я назвал книгу «Белым отребьем», отталкиваясь, конечно, от английских реалий, это книга о частном и государственном здравоохранении, пришлось использовать американский термин.
Значение американского термина, о котором говорит Кинг, многое объясняет:
Белое отребье, или белый мусор (en. White trash) - в США деклассированные белые американцы, живущие либо на пособия, либо в трейлерах, отличаются низким социальным статусом или уровнем образования. Как правило страдают алкоголизмом и не следят за собой. Синоним вульгарности, «жлобства», которые трудно вывести. Назвать кого-либо «белым отребьем» означает обвинить его в социальном, финансовом, или образовательном банкротстве. Термин появился в 1820-е и применялся к белым поденщикам, работающим наравне с неграми, выполнявшими низкоквалифицированные работы, и конкурировавшими с ними за те же самые рабочие места, ресурсы, или даже партнёров для брака. Выражение широко вошло в обиход в 1830-е, и применялось богатыми южанами.
Джон Кинг: «Белое отребье» - книга о политике, о деньгах, о прибыли, о медицине и о людях рабочего класса. О том, во что оцениваются властями человеческие жизни. Мой отец долгое время был болен. Я задумал эту историю, когда папа попал в больницу в первый раз, в 2000 году. После выхода в свет «Белого отребья» я тоже провел много времени в больнице с отцом. И медсестры, и врачи оказались совершенно потрясающими людьми, но что творится в управленческой верхушке, из которой распределяются деньги, я не знаю… Именно после больницы я с таким рвением взяться за «Белое отребье». Я видел, что в людях рабочего происхождения, в стариках действительно живет страх, что государство готово от них избавиться, потому что они не богаты и не в состоянии за себя заплатить.
Почему для курсовой работы мной выбрана именно заявленная выше тема? Потому, что творчество Дж. Кинга, на мой взгляд, сегодня особенно актуально. Миллионы строителей, продавщиц, медсестер, водителей, учительниц - читают истории о жизни звезд шоу-бизнеса, владельцев «заводов-газет-пароходов», моделей, криминальных авторитетов или же персонажей предполагаемого писателями будущего, воображаемого прошлого или полностью вымышленной вневременной нереальности. У современных авторов не в моде тема истинных ценностей, не описывается, не обсуждается жизнь простого народа, его проблемы и радости. Перед читателем не ставятся глобальные вопросы: что есть Правда, Справедливость, Добро и Зло в нашей реальной жизни, нужно ли, возможно ли противостоять злу и каким образом?
Романы Дж. Кинга - сплошь на эти немодные темы. Его герои - люди из народа; не привычные марионетки захватывающего сюжета, а живые люди, имеющие свое лицо, честь и достоинство, ищущие правду, ошибающиеся, живущие в тех же реалиях, что и большинство английских, и (если рассуждать глобально), в определенной мере, русских читателей романов Кинга.
Один из любимых, на мой взгляд, героев писателя - медсестра Руби Джеймс из романа «Белое отребье». Таким образом, цель моей работы определилась следующая: раскрыть образ Руби, попытавшись посмотреть на нее глазами автора романа, и через этот образ понять идею романа.
1. СОВРЕМЕННОЕ АНГЛИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО В РОМАНЕ Д. КИНГА «БЕЛОЕ ОТРЕБЬЕ»
«Белое отребье» - роман 21 века, его герои - герои нашего времени. И Джон Кинг с первой же страницы дает этому времени свою характеристику: эпиграф к «Белому отребью» - из романа-антиутопии Олдоса Хаксли:
«Старая одежда отвратительна, - продолжалось неустанным шепотом. - Мы всегда выбрасываем старую одежду. Чем штопать - лучше выбросить, чем штопать - лучше выбросить, чем штопать - лучше выбросить…» «О дивный новый мир», Олдос Хаксли
-сразу же появляется тема общества с потребительскими ценностями, в котором спрос не обуславливает предложение, а порождается рекламой. Но это далеко не всё.
«Уникальная и брутальная проза… Кинг - мастер идиом и уличного сленга. Его голос является подлинным выражением взглядов недовольной и разочарованной белой молодежи» The Times.
Чем же недовольна, и в чем разочарована современная английская молодежь?
В самом начале романа воспоминания детства главной героини, в одиночестве сидящей вечером на городском пустыре, прерываются появлением полицейского вертолета, который преследует сначала трех «подозрительно» выглядящих подростков, а потом теряет их и преследует уже ее, Руби, наверно, такую же «подозрительную»:
Напряжение в воздухе все сильнее, особенно после мятежа на той неделе, - и она была одной из тех, кому пришлось расхлебывать эту кашу, «Старине Биллу» вдолбили этот урок, и все это знают, знают, что это была их ошибка - вокруг слишком много таких вот детей, позволяющих себе всякие вольности. (с. 12)
Но тем, сидящим в вертолете, ее действия кажутся подозрительными - она находится на пустыре, рядом нет ни пабов, ни забегаловок, ни клумб, ни детских площадок, только случайно зашедшие бродяги, детям тут делать нечего, люди выгуливают здесь собак, и мальчишки писают через ограду вниз, когда замечают «Порше» или «Мерседес», - политиканы называют это хулиганством завистников, но Руби знает, что дети есть дети, вместо мочи могли быть и камни, такие опасные игры время от времени происходят. (с. 14)
Итак, волнения на городских окраинах, усиление полицейского контроля - Кинг говорит о том, о чем молчит телевидение: современная Англия не слишком благополучна, погрязла во внутренних противоречиях и конфликтах.
Вертолет нарушает все правила игры, пугает детей, и женщины мгновенно понимают, за кем охотится вертолет, они говорят Руби, чтобы та ныряла вон туда, в узкую горловину темной тропинки, - и все будет в порядке, если она пройдет между домами. (с. 18)
…она быстро движется сквозь тени, у нее нет лица, пола, возраста, человек перед монитором изо всех сил старается не упустить ее, а впереди три паба, и перед ними по меньшей мере сто человек, сидят и выпивают, она направляется в первый, теперь она в безопасности, смеется, задерживается на минуту, музыка и разговоры перекрывают друг друга, запах выпивки, сигарет, духов и пота… Руби в безопасности среди толпы… (с. 20-21).
Простой народ, отдыхающий в пабах после работы, и государство (это тоже люди, но владеющие деньгами, узаконенной властью, полицией) - противопоставлены у Кинга, это две разные культуры, два разных мира, живущих по своим понятиям. Об открытом противостоянии не может быть и речи, но имеющиеся проблемы очевидны для большинства:
За медсестер, которые впахивают из всех сил, пока поп-звезды и актеры получают, что их душенька пожелает. Они и футболисты. Это показывает, в каком говеном обществе мы живем, а эти хорошенькие гондоны уводят у нас девок. Ты же не видишь, куда утекают реальные деньги, правда? Они подсовывают тебе футболистов и прочую хрень, и вот ты все это хаваешь и не задумываешься о том, куда уходят реальные деньги. Эти люди пришли оттуда, откуда же и мы, и хорошо себя чувствуют и изгаживают все вокруг, в общем, не стоит переживать об этой кодле счастливчиков. (с. 269) - говорит приятель Руби, разливая пиво за стойкой.
Другая ее приятельница, медсестра Салли,
…больше была бойцом, чем она, не любила многих докторов, классовость и сексизм, Руби держалась подальше от этого, знала, что слишком много докторов смотрят на медсестер свысока, но полагала, что каждому стоит дать шанс. (с. 131)
Парень Руби, Чарли, конечно шутит, разговаривая с ней на крыше здания аэропорта, но явно не питает иллюзий на тот счет, что государство существует ради блага таких, как они:
Я серьезно. Не надо ничему удивляться. Какой-то официальный киллер сидит там и рассматривает чудаков, думает, что ему с ними делать, видит, что мы перекуриваем, и чувствует себя превосходно. Видимо, считает, что мы бродяги, знает, что мы не террористы, просто ищет предлога, чтобы дернуть курок и уничтожить нас. Он сделает это беззвучно, потом придет сюда и заберет тела, и никаких вопросов задано не будет. (с. 279)
Доктор Джеффрис, профессор и государственный чиновник, смотря со стороны богатства и власти, отлично знает об их лицемерии и двойных стандартах:
Пока более образованные белые молят о расовой терпимости, он был полностью в курсе того, как они исподтишка проводят в жизнь сегрегацию, хотя они, вероятно, никогда бы не признали этого факта. (с. 200-201)
В романе, как и в жизни, люди есть люди, все они разные, одни пытаются оценивать ситуацию в целом, другие видят только свое, индивидуальное, и принимают действительность такой, какая она есть, выживают, живут и находят свои печали и радости в любых условиях, верят в свою маленькую свободу в рамках всеобщей, обусловленной властью капитала, несвободы.
Писатель говорит об этой несвободе в своих интервью:
Три ваши последние книги - «Тюрьма», «Белое отребье» и «Человеческий панк» - показались мне более серьезными и глубокими, чем футбольная трилогия. В них чувствуется оруэлловская традиция, «Большой Брат смотрит на тебя», антигосударственные и антитоталитарные настроения. Нам, живя в России, трудно судить, так как по сравнению с жизнью в Англии или Соединенных Штатов у нас не правовое государство, а тотальный беспредел. Но насколько я вижу, на Западе государственные тиски потихоньку начинают сжиматься… Это чувствуется по вашим книгам.
Джон Кинг. Идея «Белого отребья» - рассказать о людях у власти и о тех, кто от них зависим. О тех, чьи судьбы забыты и ничего не стоят. О том, что все замешано на деньгах. Что в основе всего лежит приватизация, превращение всего в прибыль.
На самом деле мало-помалу тиски сжимаются, видеонаблюдение в нашей стране стало массовым явлением, и, используя высокие технологии, государство вторгается в личную жизнь граждан. На первый взгляд кажется, что свободы стало больше, но в действительности власть стала жестче, и это так. И этого никто не замечает, потому что все делается исподтишка.
2. РУБИ ДЖЕЙМС
Роман Джона Кинга Белое отребье, как и все книги этого автора, жестко и бескомпромиссно вскрывает проблемы современного общества, где судьбы людей не значат ничего. Героиня романа - Руби Джеймс, обычная девушка из небольшого индустриального городка, мечтающая жить на полную катушку, Госпиталь, в котором она работает, является как бы микрокосмом, своеобразным срезом того городского сообщества, в котором она выросла. Хотя некоторые продвинутые люди и называют Руби и ее друзей самыми заурядными людьми в городе, белым отребьем, отвергая их, как безликую массу скинхэдов, у Руби своя правда, открывающаяся ей в пабах и клубах процветающей молодежной культуры, воспламеняемой выпивкой, наркотиками и пролетарским «кодексом чести». Для Руби каждый человек уникален и ему есть, что рассказать, - будь это отставной моряк или злобный вышибала. Ей приходится иметь дело со своими призраками-искусителями, и она прекрасно осознает, что физическое и ментальное здоровье драгоценно, и легко крадется. Олицетворение позитивного мышления, она в каждом человеке старается видеть лучшее, по крайней мере до того момента, когда в ее жизнь не вмешивается настоящее зло.
Внешность, возраст
О внешности Руби Джеймс Кинг не говорит практически ничего, это не главное, читатель может представлять ее себе как угодно. Во внешности Руби нет ничего особенного, она и одета просто, как большинство людей, идущих по улице ее рабочей окраины. В начале повествования полицейские даже принимают ее за мальчика:
Они думают - она одна из этих вонючих фермеров, прокравшихся обратно к автостраде… (с. 12)
А потом читатель узнает, что
На одном из ее рабочих ботинок маленькая дырочка, прямо на подошве, и каждый раз она чувствует ступней дорогу, когда та горячая. (с. 25)
Итак, получается девушка в джинсах, в ботинках, по видимому с короткой стрижкой, и в то же время, по словам одного из персонажей романа
Медсестра Джеймс была странно привлекательна, даже еще красивей, чем, к примеру, медсестра Кук… (с. 145)
И больше ничего о внешности! Возраст медсестры тоже неизвестен, но если подумать, она оказывается неожиданно взрослой. Во-первых, Руби работает в госпитале уже много лет, а во-вторых, у нее, единственной дочери, уже не очень молодая мать:
Ей было только пятьдесят шесть. (с. 222)
Таким образом возможный возраст Руби получается 25-27 лет, вряд ли больше. Но это мое личное мнение.
Детство
Как уже было сказано выше, повествование Кинга начинается с того, что Руби сидит на пустыре и вспоминает детство: однажды вечером в дом приходит ветеринар и усыпляет Бена, старого больного пса, любимца девочки. Маленькая Руби наблюдает за этим в дверную щелку, и смысл происходящего доходит до нее постепенно:
Руби тихо, как мышь, смотрит на заднюю левую лапу Бена, лежащую на краю дивана, парикмахер срезает шерсть, показывается меленький кусочек серой кожи, и собачьи губы снова приподнимаются - он не хочет, чтобы его шерсть состригали, это должная быть его воля, и потом, ели у него будет меньше шерсти на теле, он будет выглядеть глупо, - почему-то Руби кажется, что что-то тут не так, Бен такой хороший мальчик, любит всех и все вокруг, он влюблен в жизнь, он даже пытается играть с соседской кошкой… (с. 16)
Этот эпизод немаловажен, именно тогда девочка впервые серьезно задумывается, размышляет о жизни и смерти, о болезни и старости, о человеческой жестокости и доброте. Вот пес, ей кажется, был существом добрым:
В каждом видит только хорошее, да и Руби точно такая же, люди всегда говорят, что у нее доброе сердце. (с 16)
И она сама такая, но
Люди могут быть жестокими, представьте себе… (с. 17)
-Руби думает о тех, кто однажды выбросил на улицу маленького Бена, до того, как мама подобрала его и принесла домой. Но были ли жестокими действия ветеринара, зло ли он причинил старому псу или сделал добро - девочка понять не может, и тихо сидит в темноте, размышляя о тайне смерти.
Почему взрослая медсестра так тепло вспоминает о собаке, маленьком друге детства? Может быть, потому, что и теперь хотела бы завести собаку, но нет времени ухаживать за ней. И, конечно, она не считает себя одинокой среди друзей и приятелей, но кого-то единственного, теплого и родного, кого можно было бы как в детстве прижать к самому сердцу - такого нет. А может быть Руби просто немного сентиментальна.
Работа
Большую, по времени, часть своей жизни Руби проводит на работе. И хотя после ночных посиделок в пабе или танцев до упаду на дискотеке она, бывает, просыпается совсем разбитой, Руби никогда не опаздывает в госпиталь, потому что она считает, что это
Работа, которую стоит делать, место, в котором стоит быть. (с. 32).
Это трудная и далеко не всегда приятная работа,
…она уже столько повидала на этой работе - галлоны мочи, крови, кала, слизи, гноя, - все это часть ее жизни, ее механика и больше ничего… (с. 35)
Но Руби не унывает, меняя простыни у лежачего больного, она представляет, что на них пятна от кока-колы, они и пахнут-то так же, и, главное, ни за что не показывает больному, что это естественным образом вызывает отвращение, она сама всегда
…полная жизни и свежая. Чистить и приводить в порядок, заботиться о людях. Это вопрос гигиены и боевого духа. (с. 36)
Забота о людях и оптимизм - качества характера Руби, которые проявляются в процессе ее работы.
Медсестра любознательна, но не настолько, чтобы маленькие тайны могли лишить ее сна, она больше думает о том, что делать, чем о том, почему другие делают так или иначе:
Руби хочется побольше узнать о докторах - они загадочны, полны чувства собственной значимости, все время перерабатывают, переживают всякие стрессы. Но их способности к общению оставляют желать лучшего. Впрочем, Руби не придирается к докторам - у них действительно тяжелая работа. Иногда доктора обижают медсестер, но Руби не обращает на это особого внимания. Может, они поступают так из-за прошлого негативного опыта, может - из-за накопившейся усталости. Ее это не волнует, жизнь и так слишком коротка. (с. 39)
Руби любит свою работу за то, что она дает ей возможность делать людям добро, видеть радость выздоравливающих. А к грубости и капризам больных она относится снисходительно, понимая особенности их положения. В общем, медсестра не берет дурное в голову - ведь в жизни столько прекрасного!
А это просто - брать и давать, то же самое и в жизни, облегчать горечь, которая может задавить человека. Доброта не имеет стоимости, но если пациент груб, как могла бы быть Агги, у Руби было достаточно опыта, чтобы увидеть за этой грубостью страх или глубокую горечь… (с. 219)
Но дурное в том, что у медсестры небольшая зарплата:
Ей хотелось бы отправиться в отпуск, но у нее долги. Это очень печально, когда ты не можешь жить на то, что зарабатываешь. Это неправильно. (с. 45)
Конечно, это неправильно, но что поделать? Руби по натуре не борец и не авантюристка. Так же, как и большинство людей, она кормится своим трудом и не может позволить себе бросить одно и взяться за другое, незнакомое. Она самая обычная девушка и довольствуется тем, что имеет.
Ты хорошо выполняешь тяжелую работу, на мой взгляд. За невысокую оплату. Справедливость играет на тебя. (с. 268)
говорит ее знакомый. И, быть может, осознание того, что на нее играет справедливость, является для медсестры своеобразным бонусом к зарплате.
Образ жизни
Руби умеет жить в свое удовольствие и не парится по мелочам. Тем более, что для счастья ей нужно совсем немного:
Она сидит на насыпи и смотрит, как машины проносятся мимо и прочь, и она хотела бы знать, кто их ведет и куда они едут, ей нравится запах паленого бензина, иногда она приходит сюда ранним воскресным утром, когда дорога еще пуста, и представляет, что в мире не осталось больше людей - такие вещи отступают на второй план, когда ты выше, в облаках… (с. 11)
Каждое утро она встречает под музыку нелегальной радиостанции:
On The Parish транслируется на одной из лучших пиратских станций, «Сателлайт FM», звук идет с М25, они вещали 6 месяцев, а потом исчезли с эфира. DTI (Департамент торговли и промышленности) закрыли их раньше, RA (усилитель считывания) свирепствовал вместе с точильщиками и резчиками, у них конфисковали антенну станции и передатчик, так что пришлось им сделать перерыв, но они вернулись в эфир вдвое сильнее. Много работы и практически никакой финансовой отдачи - просто любовь к музыке, и Руби порой хочется узнать, где же находится их студия, как выглядят ди-джеи… (с 23)
А после работы едет с друзьями в паб или в клуб, на дискотеку:
-Ты выглядишь уставшей, Руби, - замечает Боксер, - Ты ночью не спала?
-Я спала и выспалась, просто пришла поздно, вот и все. Я в порядке.
Ты пила. Тебе не следует много пить. Тебе это вредно. (с. 33)
По мнению Руби, именно это и есть настоящая жизнь, отдыхать с друзьями, такими же, как она, и даже не важно, о чем говорить под грохот музыки, главное - удовольствие:
Она приняла душ и вымыла голову, накрасила ногти на руках и на ногах, нарядилась перед зеркалом. Вне работы ее жизнь била ключом, она жила полной жизнью, усталость уходила прочь, сладкий мандраж приходит ровно в тот момент, когда она запрыгивает на заднее сиденье, усаживаясь рядом с Полой. …Руби не слышала слов Полы, потому что музыка была оглушительной, но они все же кивали друг другу и вертели головами, заранее точно зная, что подразумевалось в разговоре. Так оно и происходило, в пабе или клубе, они говорили часами, не слыша ни слова, вместо этого просто читали мысли друг друга. (с 62-63)
Так же проходят и выходные, все просто, можно радоваться просто солнцу и просто вкусу обыкновенной пищи:
Неважно, что она вспотела и не почистила утром зубы. Они были обычными неряхами. Руби вытерла сухой пот, оставшийся от танцев, от сна, и солнечной ванны, ее руки покраснели. Солнце стояло высоко в небе, а они пили свой сидр и ели свои сэндвичи, джем в губке шоколадных рулетов, Руби и Пола и один из самых прекрасных дней. (с. 107)
И даже когда Руби встречает свою любовь, образ ее жизни почти не меняется, ко всему тому же добавляется еще и Чарли:
Чарли провел ее в паб, людное место, там сидят в основном запойные мужчины, приходят сюда сразу после работы, и еще несколько женщин с мужьями или бойфрендами, шумная компания из пяти разряженных блондинок, сидящих за столом и стреляющих глазками, симпатичные… Она подождала, когда принесут выпивку, и узнала одно или 2 лица… (с. 265-266)
Но ведь на самом деле это и есть счастье - найти свою вторую половинку, такого же, кто будет смотреть не только на тебя, а в одну с тобой сторону. Примерно так и думает Руби.
Отношение к людям и к самой себе
Доброе отношение к людям делает Руби ответственной:
Она не может позволить себе проспать. Люди зависят от нее. (с. 22)
И в то же время
Она не религиозна… (с. 22)
Это врожденная доброта, вызванная не страхом перед небесной карой, а особым свойством не замечать дурного в жизни. Вот и по дороге на работу Руби
…уже начинает скучать по своим больным, рассматривает цвета, изо всех сил стараясь видеть хорошее в плохом, бороться, как делала это всегда. (с. 27)
У Дилли, содержащей что-то вроде булочной, она покупает пирожки на завтрак и радуется, глядя на эту сильную дородную женщину:
Руби никогда не казалось, что толстые люди безобразны, никогда она так не думала про людей, - Дилли большая, и сильная, и добрая. (с. 29)
Проходя по улице, она встречает знакомых скинхедов-мусорщиков, скучающих около мусорных баков, и приветливо улыбается им:
Ей нравятся ежики на их головах, белая кожа, просвечивающая сквозь индивидуальный подшерсток, черный, коричневый и серый, сбритый напрочь подшерсток. Тот, который свистит, - самый привлекательный из них, красный крест красуется на его предплечье, когда он подносит полистироловую чашу ко рту. Парень как будто посылает волны энергии другому, старому мужчине, сидящему радом, с головой-коробкой, но кажется, что тот больше заинтересован фотографиями моделей в газете, чем проходящей мимо медсестрой. (с. 30)
А когда в госпиталь доставляют парня, порезанного в драке, она всей душой сочувствуя ему, все же думает:
Но вся эта жестокость, ножи и стекла, это все-таки редкие случаи, если сравнить с тем добром, которое продолжает твориться, с тем, как люди помогают друг другу и общаются друг с другом. (с. 64.)
Но Руби никак нельзя назвать блаженной дурочкой, в упор не видящей ничего, кроме улыбок. Она - простой человек, и ничто человеческое ей не чуждо, в том числе и чувство справедливости. Добродушного, но немного глуповатого от рождения и совсем неграмотного санитара по прозвищу Боксер медсестры по-своему любили и никогда не обежали. А вот один пациент:
Ему не нравилась еда, не нравились ирландцы и не нравились пакистанцы, не нравились пидоры, которые о нем заботятся, - никто и ничего ему не нравилось, и Руби так старалась ему угодить, а потом все-таки поняла, что ему просто-напросто не нравилось жить, она всегда очень по-доброму с ним говорила, но когда он назвал Боксера дурачком, было обидно, потому, что Маурин, и Давинда, и Клайв не могли с этим ничего сделать, но - только не Боксер, и однажды, когда Боксер ушел, она пошла и дала изо всех сил пациенту пощечину и сказала ему все, что о нем думает, прямо перед всеми. Он настучал на нее. Это грозило неприятностями, но белая ложь Маурин спасла ее от увольнения, она сказала, что тот первый начал приставать… (с. 74)
В порыве эмоций Руби заступилась за Боксера, и это снова говорит о ней, как о человеке с живой и доброй душой, деятельно, а не пассивно доброй.
Как и любой человек, Руби не чужда и самоанализа, она думает о себе так же хорошо, как и о других, но вовсе не гордится собой, просто она довольна своей жизнью, счастлива тем, что имеет:
Да, она любит жизнь во всех известных ей проявлениях, любит птиц, щебечущих под окном:
Она уже сбилась с ног, но все равно помнила, что нужно выставить воду, всегда делала так, когда было жарко, начиная с зимы, тогда она купила в зоомагазине орехи, помогала птицам пережить холодные месяцы, когда невозможно найти пропитание. (с. 295)
Руби не ставит перед собой глобальных вопросов, а если они и приходят ей на ум - и не пытается искать ответов:
Она не могла знать наверняка, действительно не могла, небеса и ад ничего для нее не значили… (с. 347)
Она живет сегодняшним днем, очень далеко от рая, ада и всего того, что нельзя увидеть, услышать или потрогать руками.
Руби и мама
Но жизнь молодой медсестры не настолько уж безоблачна, как может показаться. Ее единственная беда и проблема - ее мама. Маме только пятьдесят шесть, но у нее болезнь Альцгеймера, так называемое предстарческое слабоумие. Руби любит маму, что свойственно любой обыкновенной дочери по отношению к любой обыкновенной матери, но это трудная любовь:
Руби улыбнулась, чувствуя себя виноватой за то, что ей вдруг захотелось, чтобы ее мама вот так взяла и умерла, ужасная мысль, ей было стыдно за себя, она просто ненавидела ходить к маме в дом престарелых. Она знала, говорили, что болезнь Альцгеймера значит то, что мама не знает, где она находится, что она не переживает ни о прошлом, ни о будущем, потому что она даже не знает, что существует прошлое и будущее. (с 222-223)
Понимая, что ее мысли о маминой смерти достойны осуждения, Руби снова упрекает себя в эгоизме:
Да, она ведет себя как эгоистка, и если бы это было физическое заболевание, она могла бы сидеть со своей мамой, даже если это было бы болезнью на конечной стадии, по крайней мере, она могла бы за ней следить, пока та не отправится в мир иной… (с 223)
Но Руби ведь обыкновенная, не святая, она любит ту маму, которая растила и воспитывала ее, читала ей сказки, принесла щенка, а теперь мать не то что другая, она даже не личность, и это ничего не оправдывает, ничего не объясняет - просто причиняет боль.
После каждого визита Руби ходила разбитая целыми днями, какой смысл туда ездить, если мама даже не знает, кем она ей приходится, но Руби все же ездила, сама для себя, причиняя себе этим боль. (с. 224)
И все-таки у Руби очень здоровая психики, на мрачных мыслях она не зацикливается, она любит жизнь, но не может подарить ее маме, и свои мысли о маминой смерти не считает ужасными…
Для нее умирание было самой жуткой вещью, жизнь была прекрасна, каждая секунда драгоценна, и она знала, что временами хотела, чтобы ее мама ускользнула прочь во сне, может, даже мечтала об эвтаназии… (с. 347)
Практически в любой ситуации Руби умудряется сохранять душевное равновесие.
Так какой же мы видим Руби Джеймс по прочтении почти двух третей романа? Наверно, немного простоватой. В свои двадцать пять-двадцать семь она ведет совсем молодежный образ жизни, любит развлечения, музыку и танцы, выпивку, легкое приятельское общение. Она не читает книг, не задумывается о чем-то глобальном, не стремится к какой-то цели, даже не строит планов на будущее - просто живет в свое удовольствие и дает жить другим.
Да, она любит свою работу, и за небольшую оплату работает честно, но таких тоже немало. Может быть, в этом (любовь к серьезной работе и несерьезному отдыху) и кроется некая противоречивость ее натуры, но такие противоречия есть у каждого, без них немыслим ни один человек. Единственное, что немного отличает Руби от окружающих - это неисправимый оптимизм, доброта и умение видеть во всех и во всём исключительно хорошее. Но это просто следствие того, что Руби не встретилась в жизни ни с кем, кто причинил бы ей личное, конкретное и очевидное зло. А в целом Руби выглядит как одна из многих.
3. РУБИ И ДЖОНАТАН ДЖЕФФРИС
кинг роман персонаж отребье
Главный антигерой романа - доктор Джонатан Джеффрис, работает в той же клинике, что и Руби, кроме того - он чиновник, разработчик одного из государственных проектов по здравоохранению. Профессиональная деятельность Джеффриса мало отражена в романе, больше внимания автор уделяет его личности. Джеффрис - выходец из семьи, принадлежащей к элите английского общества, он блестяще образован и гордится своим происхождением и образованием. Его можно назвать современным ницшеанцем: склонный обобщать и философствовать, он считает, что в жизни побеждает и властвует сильнейший, имея в виду не физическую силу, конечно, а силу разума и умение контролировать свои поступки и эмоции. Джеффрис достигает в этом умении высоких результатов, весь его день подчинен строгому распорядку, жизнь - творению Добра. Всеобщее Добро он видит в экономической целесообразности, Зло - в непродуманном использовании ресурсов, в том числе и человеческих. Люди, в большинстве своем живущие под руководством собственных желаний и не имеющие, подобно ему, обширных знаний об окружающем мире и высоконравственной жизненной цели, видятся ему не более чем ресурсами, статистическими единицами. Но разумное меньшинство определяет судьбы человечества ради его же блага.
Джеффрис считает себя знатоком человеческих душ, его суждения о людях вроде бы и верны, но слишком однобоки, джентльмен не знает, что у каждой медали есть 2 стороны.
Ему было интересно, читали ли они классиков? Тексты Сократа, де Сада и Ницше? Если каким-то чудесным образом так случилось, что они читали, был ли рядом с ними сиятельно профессиональный разум, который мог бы растолковать им истинное значение слов? Слушали ли они великих композиторов, творения которых играли лучшие оркестры мира? Видели ли они шедевры живописи? Пили ли чай в «Ритце»? Осмеливались ли ходить в театры в Вест-Энде и бутики в Найтсбридже? Нет, они пили кока-колу в «Макдональдсе», и смотрели футбольные матчи, и искали пива со скидкой, и делали покупки на дешевых базарах. В этом разница между высокой и низкой культурой, последняя точка, суммирующая качество, которого на самом деле нет. Там нет культуры, только высасывающая энергию посредственность, разряженная в пестрые сантименты. (с. 240-241)
Никакой индивидуальности, только посредственность, от глупости своей творящая бессмыслицу и зло. Сюжетная линия доктора Джеффриса выделена в романе курсивом, и с каждой новой страницей автор все более обнажает истинное лицо профессора через его мысли и поступки. Неизбежное соприкосновение со злым лишенным логики миром «скинхедов и крашеных блондинок» эстетически ранит Джеффриса.
Они все были мусором. Белым сбродом. Белыми ниггерами, которые осаждают любую цивилизованную нацию. Он презирал их всех. (с. 316-317)
Но профессор не ограничивается одним только презрением к «ним всем» - обыкновенным людям, большинству, на которое, собственно, и указывает название романа: «Белое отребье».
У Джонатана Джеффриса есть реальный прототип:
«Самое непостижимое, что после выхода романа вдруг получило огласку дело Гарольда Шипмана, английского врача, который убил порядка трех сотен людей. В основном стариков. Делал им смертельные инъекции. …люди, читавшие роман, утверждают, что это правдивая история. Что существует определенная прослойка населения, на которую уходят деньги из государственного бюджета, и это очень не по душе государству. Что избавляться от больных, стариков и инвалидов - часть государственной политики» - говорит писатель в одном из своих интервью. (Интервью с Джоном Кингом. vookstock.narod.ru/king.htm)
Только в самом конце читатель начинает понимать, что к чему. Итак, доктор Джеффрис, с уст которого в жизни не сходит слово «добро», и есть то самое «настоящее зло», с которым однажды приходится столкнуться главной героине романа.
Глубоко опечаленная неожиданной смертью пациента, восьмидесятичетырехлетнего мистера Доуза, ставшего ей добрым другом, Руби сталкивается в коридоре клиники с доктором Джеффрисом, и замечает, что выпавшие из его кармана часы очень похожи на часы покойного старика, о чем и сообщает профессору - просто чтобы поговорить, она ищет сочувствия в своем горе. Вежливо ответив медсестре, Джеффрис покидает клинику совершенно взволнованным:
Медсестра Джеймс видела часы и даже сравнила их с часами Доуза. Сколько времени ей понадобится, чтобы осознать, что это и есть часы старика? Знала ли она уже правду и придерживала язык, строя против него заговор? У женщин такого сора первобытная хитрость. Она истребит его без озлобленности, из-за его позиции и интеллекта. Политика зависти взрастила еще одну злую душу. Она была дешевой дурехой. Мертвый мозг и равнодушие. (с. 316)
По дороге домой он продолжает думать об этом, и все более ощущает небезопасность своего положения. Глупая медсестра может стать причиной крушения его бесценной жизни.
Обыкновенная, как говно. Со своими бесконечными улыбочками и дружелюбными манерами, лживая скромница. Он ненавидел ее. (с. 316)
На следующий день Джеффрис принимает решение избавится от Руби Джеймс. Он вспоминает о ней все, что знал, думает о ней снова и снова. И постепенно решение это оформляется в его голове не просто как необходимость уничтожить опасного свидетеля, а как продолжение его ответственного дела, очередной акт глобального Добра. Перед смертью она должна узнать правду, узнать мир таким, какой он есть - в правильном понимании мистера Джеффриса.
Она была слаба и телом и духом. Без сомнения, видела в основе людей добро. Три обезьяны в одной. Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу. Она не говорила о зле. И это можно было принять. Но она и не видела, она и не слышала зла. И это было неприемлемо. С этим упущением надо было бороться. Это было то время, когда она росла. Она была ребенком в женском теле. Дурочкой. (с. 323)
Тем временем Руби, давно забыв о встрече с профессором, возвращается с работы, занятая своими нехитрыми мыслями о предстоящих выходных. Джеффрис окликает ее, стоя у своего роскошного авто. Воспользовавшись тряпкой, смоченной в хлороформе, он втаскивает Руби в автомобиль и увозит в одну из своих квартир. Он уверен в себе и, должно быть, не сомневается в том, что сможет избавиться от тела без проблем.
Очнувшись, медсестра испугана, ее разум не находит объяснения происходящему. Профессор держит нож у ее горла и начинает свой рассказ. Руби шокирована настолько, что не сразу понимает смысл его слов, но Джеффрис повторяет снова и снова, он показывает ей знакомые вещицы - те, которые он взял «на память» у своих последних четырех жертв: старые игральные кости, часы на цепочке, медальон с фотографией и веревку, завязанную узлом. Руби должна вспомнить прежних владельцев этих безделушек. Он рассказывает, почему эти люди - никчемные, злые и опасные для общества, должны были умереть. Он намекает на то, что эти убийства - не только его личная инициатива, но и часть государственной политики, осуществляемая втихую. Руби в панике, как и любой другой человек, она не хочет умирать, не верит в реальность происходящего с ней. Она не думает, не анализирует ситуацию - просто стынет от ужаса - жертва в руках безумного маньяка.
Она должна понять, что он цивилизованный человек, который пытается помочь ей повзрослеть и увидеть, что мир - это зло. Что никому нельзя доверять. (с. 327) - рассуждает профессор.
Он показывает ей видеосюжет - жесткое порно с насилием, Руби в страхе закрывает глаза, ей физически плохо, но Джеффрис угрожает ножом и заставляет ее смотреть, как четверо бритых подростков в голубых джинсах (друзья глупой медсестры стригутся и одеваются точно так же, пусть она узнает правду о таких как они) насилуют девочку, а потом на экране появляется собака… Но объяснения Джеффриса не доходят до Руби - он человек необычный, она - обычный, и испытывает то же, что и любая случайная жертва - смертельный ужас! И Джеффрис понимает, что пора заканчивать:
Поднял нож и почувствовал, что его нос разрывается от боли, а перед глазами все расплывается от ужасного удара по голове. Боль выстрелила через голову, и он был уверен, что шлюха сломала ему нос. Джеффрис стоял и пытался восстановить самообладание, и тогда ботинок медсестры ударил его в пах, платформа ее ботинка заставила его согнуться, и второй удар свалил его на диван. Его тошнило и рвало. Он оставался спокойным несколько секунд, ждал, пока боль утихнет. …Осознал, что нож вошел в его грудь. Вошел близко к сердцу. (с. 339)
Находясь в состоянии полного аффекта, медсестра борется за жизнь, и как только она побеждает - сознание полностью покидает ее.
…ужасный шум в ушах, в висках, между и за ее глазами, и вся голова болит, она раньше никогда такого не чувствовала, много, слишком много выпивки, слишком много таблеток, тонкая игла пронизывает кость и скользит прямо в ее мозг, впрыскивая отвратительные мысли, которых никогда раньше не было, действительно болезненная дрянь из сумасшедшего дома, физическое извращение и духовная жестокость, видения ада. (с. 340)
И вот уже утром, придя в себя и постепенно припоминая вчерашнее, Руби понемногу начинает думать. Несмотря на такой неожиданный поворот сюжета, повествование Кинга очень реалистично: Руби ведет себя так же, как вероятно вел бы себя в подобной ситуации любой обыкновенный человек - она растеряна и не сразу соображает, что надо делать.
Она думала и не находила выхода, заперла дверь и долго сидела на полу, опершись о ванну, передергиваясь от воспоминаний его рассказов, обо всем, что он ей наговорил, как он убил этих четверых, которых она знала, и всех остальных, которых она не знала. Эти слова глубоко отпечатались в ее памяти, подпрыгивали, выскакивая и снова появляясь в фокусе, ментальное изнасилование, как если бы она больше никогда не могла бы смыть с себя эту грязь. (с. 343)
Руби думает о своем спасении, о докторе Джеффрисе и тех, кого он убил, о том, что это ужасно, что Зло действительно существует - это не случайное явление в жизни, а осознанные поступки конкретных людей, но самое главное - она ни минуты не думает о том, что сама совершила убийство, как бы то же самое зло, мысль о раскаянии даже не приходит в ей голову, ее все еще мучит страх - перед тем, что ей пришлось пережить и узнать, но не перед последствиями своего поступка.
…она больше никогда никому не будет доверять, но сейчас не могла об этом думать, знала, что нужно выбраться и найти станцию, ехать домой, где можно купить рулеты и заполнить пустоту в животе, посидеть в горячей ванне и соскрести это зло с кожи, и теперь она верила в зло, не было ошибки в том, что он сказал… (с. 345)
Для меня, да и наверно для большинства читателей Кинга, поступок Руби стал совершеннейшей неожиданностью: кто бы мог подумать, что эта самая обыкновенная, наивная и такая добросердечная девушка, защищая свою жизнь, убьет маньяка, пусть и пожилого мужчину, забьет его ногами и зарежет ножом? Но в то же время понятно, что действия Руби - естественны, она не могла поступить иначе, и всякий на ее месте попытался бы бороться за жизнь.
Но Кинг не так прост: точно так же, как с каждой новой страницей он постепенно снимает маску добродетели с лица профессора-маньяка, - с каждой новой страницей раскрывает он и личность медсестры, уже через ее мысли и поступки. Руби исследует квартиру профессора и снова вспоминает случившееся:
…когда она услышала лай собаки, она подумала про Бена, и стала сильней, и теперь, без сомнения, Бен управлял ее мыслями, переворачивая каждую вещь в ее жизни, создавал добро, кидался и бил Джеффриса до тех пор, пока она не выключилась. (с. 342)
Получается, что Руби, в своем аффекте ассоциируя себя с Беном, добрым другом детства, не просто защищается от смерти, но и переосмысливает жизнь, и создает добро… Руби все еще в шоке, но присутствует уже и самоанализ:
Я думаю про Чарли и хочу, чтобы он был здесь… а самое смешное, что я чувствую себя спокойно… я должна была орать как резаная, но я не ору… это шок… вот это что… замедляет мыслительные процессы… и я не хочу говорить никому, что здесь случилось… не сейчас… для начала мне нужно разобраться с собой… обдумать все это… подождать, пока его слова забудутся… сдвинуться немножко назад… (с. 352)
Она уже раздумывает над словами Джеффриса:
…он сказал, что это была официальная политика… что он работал на государство… и, может, он говорил правду… это кажется невозможным… но может, и нет… может, и нет… я буду грустить об этом после… мне надо идти… выбраться из этого места и подумать о том, что случилось… (с. 360)
И все же, когда Руби, никем не замеченная, покидает квартиру профессора, она остается обыкновенным человеком, чья душа травмирована пережитым кошмаром:
Она ненавидела его, ненавидела всех и все, чувствовала себя такой одинокой в этом мире и желала быть мертвой. (с. 362)
4. РУБИ И ЖЕРТВЫ ДОКТОРА ДЖЕФФРИСА
Но все же, главное о Руби Джеймс читатель узнает тогда, когда она все еще находится в квартире профессора и рассматривает обширную коллекцию «сувениров» - вещей, принадлежавших некогда убитым пациентам. Среди этих вещей - старые игральные кости - от Данни, часы, подаренные коллегами на юбилей - от Рона, медальон с фотографией любимого - от Перл и веревка, некогда обвязанная вокруг руки Стива.
Руби не просто была знакома с этими пациентами: Дэном Рафферти, Роном Доузом, Перл Хадсон и Стивом Роллингсом. Она общалась с некоторыми из них дружески, разговаривала долгими вечерами, узнавала то новое и интересное, чего никогда не испытала бы в собственной жизни, и это общение взаимно обогащало больных и медсестру - доброта, отзывчивость и искренний интерес Руби плюс благодарность, симпатия и уникальный жизненный опыт этих разных, но в чем-то неуловимо схожих людей.
Надо что-то менять в системе человеческих ценностей, - говорит Кинг в одном из интервью. - Хорошая идея - записывать биографии простых людей, их истории. Это способ воспитать к таким людям более почтительное отношение. Способ сопротивляться тому, как к ним относятся сейчас. Только так можно изменить ситуацию, народ привык уважать печатное слово.
В тексте романа истории Данни, Рона, Перл и Стива, так же, как и история доктора Джеффриса - даны курсивом, но уже в форме сказа: будто бы о них говорит Руби, припоминая их собственные слова и волнуясь, оттого текст перегружен многоточиями. Автор как бы предлагает в итоге сравнить эти жизни, выделенные курсивом - Джеффриса, и тех, кого он выбрал, чтобы убить.
Простоватая медсестра оказалась очень внимательной, она не только выслушала и запоминала эти истории, но и поняла самое главное - чем был ценен и уникален каждый человек, у кого и чему стоит получиться, она почувствовала этих людей не только своим добрым сердцем, но и неожиданно (для читателя) обнаружившимся умом.
Стив Роллингс
Таксист Стив Роллингс, мужчина средних лет, болел раком, но заболевание было на начальной стадии, не прогрессировало, он чувствовал себя хорошо и был готов к выписке, когда доктор Джеффрис ночью сделал ему смертельный укол.
Стив был семейным человеком, - вспоминает Руби, - всё, что он имел, он заработал тяжким трудом… начиная с машины, которую он водил для того, чтобы заработать на жизнь, заканчивая домом, в котором он жил со своей женой и маленькой дочкой… и для Стива его дом был настоящим дворцом… его жена королевой… его дочь принцессой… (с. 119)
Руби не довелось общаться со Стивом близко, но она многое знала о нем от одной из медсестер, которая дружила с его женой. Внешний вид и грубоватые манеры скинхеда, конечно, ничуть не смущали и не отталкивали медсестер - это был человек их круга, из тех, кто живет неподалеку, такой же простой и добродушный малый:
Кто-то мог смотреть на Стива извне и видеть его татуировки и бритую голову… может быть, клеймить его… но он было хорошим человеком, одним из лучших… Он никого не трогал и не ожидал, что его кто-нибудь будет задевать… Стив был счастливым человеком… вот так просто. (с. 125)
Мистер Джеффрис, знаток человеческих душ, «раскусил» Стива с первого взгляда, и в тот ужасный, последний свой вечер, угрожая медсестре ножом,
…продолжал объяснять, как он завершил жизнь Роллингса, амбала с бритой головой и татуировками, вероятно, такого же насильника, как эти паршивцы на экране, дурак-мачо, который не уважал женщин, детей, своих приятелей, накачанный пивом болван, который, конечно, в своих политических воззрениях был неонацистом, хулиган, который пил в пабах для амбалов и терроризировал незаконных иммигрантов, зацикленный на себе сторонник превосходства белых, который патрулировал улицы города, вооруженный бейсбольной битой… Какое благо мог принести такой человек порядочному обществу? (с. 328)
На следующее утро, исследуя коллекцию мертвого профессора, Руби находит вещи своих пациентов, грустит, вспоминает о них, плачет, и вдруг у нее словно открываются глаза: она начинает понимать природу зла, неведомого ей до этого. Размышляя о том, почему Джеффрис убил этих людей, она дает правильные и очень точные оценки его поступкам и мотивациям, в том числе и ему самому, хотя до вчерашнего дня знала о нем не больше, чем лицо и фамилию. Сначала Руби находит старую веревку, связанную в кольцо - Стив Роллингс много лет носил ее на своей руке, завязав узел еще в юности, когда познакомился с будущей женой.
В случае со Стивом, полагаю, взыграла ревность… Джефрис родился в рубашке, но у него не было силы… один пинок, и Стив бы его опрокинул… Джеффрис был нытик, а Стив - мужчина… даже более, чем по существу… у него было все, чего он хотел… а Джеффрис никогда не успокаивался, ему хотелось такой власти, которой не купить за деньги… (с. 354-355)
Думая о Стиве, Руби вспоминает своего отца, уже умершего, - она вспоминает его молодым, заботливым и веселым, тружеником, который любит выпить пинту пива с друзьями и провести вечер перед телевизором с женой и детьми.
Рон Доуз
Потом Руби находит золотые часы, которые товарищи по профсоюзу подарили Рону на юбилей.
Восьмидесятичетырехлетний отставной моряк Рон Доуз был еще крепким и жизнерадостным стариком, он лег в больницу подлечить сердце, и хорошо выздоравливал, поддерживаемый любящими детьми и внуками. Он больше всех понравился Руби, оптимист, так много знающий о жизни, много прочитавший и очень много повидавший, он как будто заменил ей деда, которого Руби не знала, она слушала его с живейшим интересом:
Двадцать лет Рон Доуз провел в навигации, которая была только одной частью его жизни… его делало исключительным то, что он использовал свой опыт… это сделало его таким человеком… все, что он видел, воздействовало на него… Формировало его мировоззрение… не только красота, но и уродство… прокаженные… дети-проститутки… жестокость… высшие точки богатства и нищеты… и все это было внутри него… (с. 306)
Жзнь во всей ее полноте, со всеми контрастами и противоречиями, не сделала Рона знающим все наперед и потому равнодушным зрителем, наоборот:
Он был стойким членом профсоюза… убежденным социалистом… он был последователен, когда говорил людям, что нет никакого стыда в социализме… это не имело ничего общего с коммунизмом… он мог видеть, как быстро все забывается… и это его расстраивало… он видел большевизм на Востоке, нацизм на Западе… падение старого империализма и приход более действенной версии… его волновали перемены, произошедшие в последние 20 лет… то, что большинство народа не знало, за что сражалось… (с. 309)
Старость и болезни давали о себе знать, но только физически,
Его ум был очень острым… он хотел жить и видеть, как растут его внуки…быть рядом, когда родится его первый правнук… и даже там он не остановится… может, он доживет до действительно древних лет… (с. 314)
Джеффрис, видимо, тоже кое-что знал о Роне Доузе, он представлял его злобным, никчемным старикашкой, одиноким, всеми заброшенным, и искренне считал, что смерть стала для него избавлением от страданий и страхов:
Что, старый приятель страдал от страха в океане? Старый морской пес учинил столько раздоров со своей активностью в профсоюзе, что правильным было бы похоронить его в море. Далеко от родины. …Эти люди ненавидели народ. Запугивали его, и манипулировали, и распространяли свое истинное равнодушие. Отказывались уважать лучших среди себя, более образованных людей, которые построили функционирующую систему, Было невозможно измерить ущерб, который такие, как мистер Доуз, нанесли обществу. Тысячи трусливых клонах в плоских кепках. Бутылки с горькой гадостью. Чипсы и корнишоны. Ни одной своей мысли у большинства таких. Никакого жизненного опыта, за исключением мытья пола в магазине. (с. 336)
Но Руби знала о старике самое главное:
Рон был угрозой всему, во что верил Джеффрис… и после всего я думаю, что любила Рона больше всех… он был гораздо старше, но он так много сделал… действительно использовал свою жизнь и никогда не сдавался… он делал, что хотел… с ним легко было говорить… в основном говорил он сам… рассказывал мне вещи, о которых бы я никогда не узнала, если бы не встретила его… его жизнь была так богата… (с. 360)
Дэн Рафферти
Потом старые игральные кости. Руби назвала Дэна Рафферти, в его двадцать три, «духовным человеком», она признавала, что эти слова мало что объясняют, просто его всегда волновали эти вечные вопросы: о тайне жизни и смерти, о предназначении человека, об истинном значении религий. Он не был борцом за справедливость, просто не хотел находиться по ту или иную сторону людской несправедливости: как продавать свой труд тем, кто сделает на нем деньги, так и наживаться за чужой счет:
Он делал странную работу… когда ее находил… но избегал подписывать контракты… ему не надо было много, чтобы прожить… он платил аренду с разницы в жилье, счета были маленькими… он много не пил… он не покупал одежду… ему интересней было жить, нежели работать… что ты получишь за пятьдесят лет постоянного «да-сэр-нет-сэр»… отштукатуренный дом и пенсию на жизнь… если тебе очень повезет… к тому времени, как ты уволишься, тебя успеют выжать, как лимон… банки высосут из тебя все силы… и даже если ты сможешь скопить какие-то деньги, ты будешь слишком измучен для того, чтобы их использовать… нет, эта ноша абсурдна… (с. 207)
Далекий от погони за материальными ценностями, в остальном Дэн был самым обычным человеком, любил проводить время с друзьями в пабе, пить пиво, играть на бильярде. Он не был наркоманом, его осудили на 6 месяцев тюрьмы за экстази, который полицейские выставили героином, он никого никогда в жизни не обидел, и не был диллером, снабжающих друзей, просто закидывался экстази, как и тысячи молодых, заблуждался, искал ответов на те вопросы, большинство из которых было предано забвению. Всегда был спокойным, позитивным, ни разу и ни о ком не сказал плохого слова!
«с этим экстази он был отправлен в тюрьму только за свой неряшливый вид… за то, что у него были длинные волосы, связанные в хвост…» (с. 208)
Когда он освободился, ему было плохо, как никогда. Теперь он наркоман. Как будто наркотики поставлялись в тюрьму специально, с ведома властей, чтобы человек сломался и вышел на волю с привычкой, которая в конце концов убьет его. И Дэн сломался. Через год после освобождения его диагноз на ВИЧ оказался положительным. Тогда-то он и начал плавать, качать мышцы, есть здоровую пищу, многое, о чем он раньше переживал, стало теперь неважно, каждая секунда жизни обрела огромную ценность. Он собирал грибы в лесу, знал все какие есть грибы, все тропинки и овраги, слушал пение птиц и шорох дождя. Не терял надежды. С ним были его друзья, жизнь продолжалась, он собирался прожить еще очень долго.
Но Дэна снова осудили несправедливо, снова его внешность и теперь уже диагноз рассказали всё за него, теперь уже доктору Джеффрису:
Рафферти был ужасный экземпляр. Распущенный молодой человек. Не то чтобы он имел предрассудки против гомосексуалистов, вовсе нет, многие культурные и влиятельные люди были гомосексуалистами и выставляли это в выгодном свете. А что он считал отвратительным - это таких, как Рафферти, которые позволили себе быть инфицированными ВИЧ, а после этого ожидали, что государство оплатит им счет за лечение. С его хвостиком и жеманными манерами, он вел себя в палате отвратительно, видимо, считал себя частью богемы. Артистом-повстанцем. Хорошо. Это было невозможно в том городе, где он жил. Он был безликим идиотом в безликой среде. Он был настолько глуп, что не смог даже практиковать безопасный секс. (с. 333)
Но медсестра оказалась умнее: внешность Дэна не ввела ее в заблуждение. Хотя его личность до конца оставалась для нее загадкой. Возможно, сама жизнь и сам Дэн не разгадали этой загадки: он погиб всего лишь в двадцать три, в самом начале своего трудного духовного пути:
Для меня все более просто… выпивка и наркотики просто для веселья… и я никогда не задавала слишком много вопросов… просто принимала жизнь такой, какая она есть… но Данни был другой, он мне нравился… он был думающим человеком, сильной личностью… духовной… и он был легкой мишенью для Джеффриса… (с. 359)
Перл Хадсон
Серебряный медальон с фотографией молодого парня внутри принадлежал старой учительнице Перл. Джеффрис убил ее у нее же дома, во время одного из посещений больной. Он снова творил милосердие: одинокая старушка еле ходила, и, по его мнению, смерть была для нее и избавлением от одиночества, и расплатой за тяжкие грехи. Думая об этом, Руби действительно ненавидела Джеффриса. Она вспоминала, сколько людей приходило к Перл в палату, когда она была в больнице, сколько открыток приходило - от учеников, от коллег и друзей…
Она была предана своей работе… Учительница, которая пылала к образованию такой страстью, она не хотела уходить на пенсию… она действительно очень старалась, чтобы детям, которые находятся под ее опекой, в школе было весело… видела в этом их большой шанс учиться и развиваться… и когда испуганный ребенок в первый раз приходил в школу, Перл ждала его с улыбкой… она была строгой… но дружелюбной… и справедливой… она так много отдавала… привязывалась к своим маленьким мальчикам и девочкам… и не имело значение, были ли они хорошими или плохими… она заботилась о задирах так же, как и об обиженных… любила и забияк и тихонь… (с. 166)
В каждом кассе учились разные дети, были и из неблагополучных семей, где родители пили, избивали их. Вот над одной девочкой жестоко издевался отец, девочка была запугана и молчала, и социальные службы не обращали на это внимания, а Перл пришла к ученице домой, и когда отец вышел на крыльцо - изо всей силы ударила его в лицо, собрались соседи, она им все рассказала.
Этот поступок очень напоминает тот, что совершила Руби, когда заступилась за санитара и ударила пациента. Молодая медсестра и старая учительница похожи, они живут ради людей.
А девочку вскоре взяли приемные родители, она выросла и вышла замуж, была счастлива, и все эти годы поддерживала дружеские отношения со старой учительницей.
Но сама Перл никогда не была замужем. Давно, в шестидесятые, у нее был парень, Чарли, они любили друг друга больше всего на свете, и однажды должны были пожениться. Они были совсем молодыми, встречались с друзьями в ночных клубах, слушали рок-н-ролл, пили, танцевали, гоняли на мотоцикле, и однажды Чарли разбился насмерть. Перл было двадцать один. Она не могла перестать плакать два или три года, думала, что жизнь закончилась. Но потом поняла, что не напрасно выучилась на педагога - пошла работать в школу, чтобы воспитывать чужих детей, ведь своих у нее не будет уже никогда. Были бойфренды за эти годы, но такого, как Чарли - уже никогда, она никогда не хотела выходить замуж. Так сильно она любила Чарли. Носила его фотографию в медальоне на груди.
Доктор Джеффрис, не имевший о любви никакого понятия, удивился, что старушка носит на груди фотографию брата или отца.
Перл Хадсон… была типично бесполезна, лесбиянка-садистка, напрочь извращенная и не желающая занять свое место в обществе, выйти замуж и растить детей, неспособная на любовь, преследующая своей дисциплиной маленьких детей, которые не могли ей дать отпор. У нее не было жизни, о которой она могла рассказать, преподавая одна в далекой маленькой частной школе, одна и без всяких интересов, холодная, и горькая, и лишняя. (с. 332)
Но Руби знает, что такое любовь, поэтому она видит суть поступка профессора:
Когда Джеффрис убил Перл, он убил ее, потому что она была сильной женщиной… которая контролировала свою жизнь и действительно отдавала что-то обществу… у нее была сила, с которой он не мог справиться… он завидовал ее независимости… но на самом деле он убил любовь, когда убил Перл… личную любовь, а еще ту любовь, которая сделала ее учительницей… волю помогать другим… (с. 357)
И если до встречи с доктором Джеффрисом читатель мог подумать, что медсестра не завидует богатым исключительно в силу своей простоты, как человек, не знающий о преимуществах, которые могут дать больше деньги, потом становится понятно: Руби Джеймс знает, что жизнь каждого из этих совсем небогатых людей была удивительно богата, ведь все они, точно так же, как и она, понимали, что не тот богаче, кто много забирает у других, а тот, кто больше отдает людям.
5. РУБИ И ЧАРЛИ, ИСТОРИЯ ЛЮБВИ
Роман Кинга заканчивается на самой оптимистической ноте: любимый приезжает к Руби на розовом Кадиллаке и дарит ей щенка. А потом они уезжают вместе. Добро одержало победу над Злом.
Тема любви появляется примерно в середине романа. И читатель сразу же понимает, что легкомысленная Руби верит в любовь, относится к ней серьезно, и если, читать внимательно - ждет этой большой настоящей любви, не размениваясь по мелочам, очень терпеливо и незаметно для окружающих.
Руби краснеет, когда веселая медсестра Доун хвастается, рассказывая про феерический секс, случившийся у нее накануне с очередным приятелем или просто пациентом. Но Руби ничуть не ханжа, она не осуждает Доун и не считает себя лучше и нравственнее ее - просто знает, что они разные. Иногда ее посещают неожиданные мысли:
Она представляла, как она назовет своих детей, если, конечно, они когда либо у нее будут, если она встретит любовь своей жизни. (с. 65)
И о том, какие не должны быть отношения с мужчиной, Руби тоже размышляет, глядя на поведение окружающих:
Она не из тех женщин, которые смотрят на мужчин, как будто это ходячие кошельки, а такой тип женщин существует, она просто не из них, в ее понимании равенство значит равенство. (с. 104)
Но не больше того, Руби не находится в активном поиске, по крайней мере это совершенно не заметно:
Она была не против того, чтобы жить по-своему, как в песне: «Ты не можешь торопить любовь, но хорошо бы найти кого-то особенного». Двое лучше, чем один. (с. 297)
И вот однажды в клинику привозят парня, порезанного в драке, и Руби узнает, что он - тот самый ди-джей, которого она каждое утро слушала по радио, собираясь на работу, он всегда ставил ее любимую музыку. Медсестра волнуется, но знакомится с ним, и скоро они уже приятельски общаются. Парня зовут Чарли, последнее время он был рабочим в аэропорту, а утренние эфиры на радио - не для заработка, ради собственного удовольствия, это нелегальная радиостанция. Руби и Чарли разговаривают про утро:
Он рассказал ей, как солнце всходит сквозь здания, плиты серого и белого бетона становятся оранжевыми, и желтыми, и красными, каждый восход выглядит совсем по-другому, смотря какие облака, местонахождение, люди смотрят на это, когда солнце показывается над крышами, освещает антенны, как будто это длинные стебли травы, тонкие молодые деревца, и он сидел там и думал, как прекрасна эта жизнь, счастливый оттого, что сегодня не надо идти на работу. Это что-то особенное. Многие люди вообще никогда не видели восхода солнца. И Руби любила его за это, она почти его любила, по крайней мере, понимала, что он имел в виду, и в животе у нее порхали бабочки. Она смазывала все его швы так нежно, как только могла… (с. 226)
Почти любила, по крайней мере понимала… Понимание - вот что главное для Руби в отношениях между ними. На основе этого понимания вырастает дружба и взаимная симпатия, и Руби, девушка любящая жизнь, со всей своей честностью и простотой, идет на поводу у своих эмоций и предлагает Чарли продолжить общение уже вне больницы:
Руби скользнула своей рукой в его руку, и она знала, что она ему понравилась за те несколько минут разговора в больнице, что он чувствовал то же, что и она, и она не собиралась терять это, жизнь слишком коротка, так что когда узнала, что его выписывают, она пошла повидаться с ним, спросила, как он себя чувствует, и вынудила пригласить ее, сделала так, что это выглядело, как будто это была его идея, догадывалась, что Чарли стеснительный, даже несмотря на то, что работал на радио, видимо, легче говорить в тонкий эфир, чем с живым человеком. (с. 264)
Они еще не говорят о любви, и даже о влюбленности, но гуляют вдвоем по крышам, как совсем молодые, как в первый раз, это кажется чуть-чуть странным, если вспомнить, что оба уже вышли из тинейджерского возраста, но Кинг, наверно, хочет сказать, что любовь - всегда как в первый раз, это чистота и родство душ, и иначе быть не должно, это естественно в любом возрасте.
…они были на крыше, взрыв свежего воздуха накрывает Руби, прямо как кислородная маска, они были там одни, и Чарли подвел фургон к краю, и небо фантастически раскинулось перед ними. (с. 276)
Общаясь с Чарли, как с другом, Руби думает о своих чувствах к нему. Может ли это быть любовью? Не слишком ли рано делать такие выводы? Это для нее важно.
Это было волшебством, это было лучше, чем сидеть в пабе с ди-джеем Хромо и остальными, не то чтобы они ей не нравились, они ей нравились, но это было ее первое свидание с Чарли, и это делало его особенным, лучшим, чем темнота кинотеатра, и она вспомнила, что она любит смотреть на движение автомобилей мимо бордюров шоссе, каждый куда-то торопится, а она может откинуться на спину и наслаждаться представлением, вот на что это было похоже, и может быть, они созданы друг для друга, об этом невозможно говорить так рано, но выглядело так, как будто Чарли нравятся те же вещи, он испытывает такие же чувства, и она перестала размышлять, не думала наперед, смаковала этот момент, и они решили перекурить и смотрели на ночное небо, на вспышки огней и движение самолетов, набирающих скорость и уменьшающихся в темноте, и сидели в молчании. (с. 277)
Наверно, она созданы друг для друга, думает Руби, ведь в их мировоззрении так много общего! Сходство, общее в них - вот что для нее главное, и плюс к этому уже привлекательность, которая делает их больше чем друзьями.
Это не в его характере - грустить, еще одна причина, по которой она чувствовала, что они одинаковые, они оба чаще ищут позитива, чем негатива. (с. 281)
И все же Руби немного беспокоит то, как быстро и гладко складываются их отношения, но, в очередной раз подумав, она приходит к мысли, что нечего этого бояться, все правильно:
И больше всего она думала о Чарли, она знала его совсем недолго, ну и что, он был особенным, ей нужен был кто-то, всем кто-то нужен, в этом нет никакого стыда. (с. 363)
В окончании этой истории есть что-то сказочное: Чарли приезжает, как принц, на красивой машине (чтобы купить ее он, влез в долги, но это не важно), в тот момент, когда принцесса «чувствовала себя такой одинокой в этом мире и желала быть мертвой», и спасает ее как будто из темницы горя и отчаяния:
От вида розового «Кадиллака» она вздрогнула. Он стоял прямо у окна, рядом с которым она сидела. Такая же машина, которую хотел купить Чарли, и у нее заняло несколько секунд, чтобы осознать, что это Чарли сидел за рулем и махал ей, говорил ей, чтобы она садилась, она моргнула и встала, вышла из паба и села в машину, на огромное переднее сиденье, и черный щенок сидел на изнанке одеяла, и она ничего не поняла, но собака прыгнула, и Чарли поднял щенка и шмякнул ей на колени, помигал вправо и двинулся с места, и после мягкого замедления «Кадиллак» поехал вперед… (с. 365)
Получается, что за свое серьезное отношение к любви Руби в итоге получает от судьбы самый большой подарок в награду:
Чарли улыбнулся, польщенный, и Руби любила собаку и любила Чарли и была так счастлива, почти как ели бы умерла и отправилась на небеса. (с. 366 - конец)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В романе главная героиня предстает перед читателем молодой и жизнерадостной, доброй и немного беспечной оптимисткой, живущей сегодняшним днем, любящей поразвлечься в хорошей компании; аккуратной в работе медсестрой, заботливой дочерью; хорошей подругой и девушкой, верящей в настоящую любовь. Честная, простодушная, но не отличающаяся интеллектом и сложностью душевных переживаний, до самой своей встречи с доктором Джеффрисом Руби Джеймс выглядит одной из многих хороших английских девушек - хороших, но обыкновенных, как и большинство окружающих нас людей. Но неожиданная встреча со Злом, серьезное испытание, выпавшее на ее долю, обнаруживает в героине романа так же и волю к жизни, способность к борьбе, светлый ум, могущий понять суть людей и их поступков, умение всем сердцем любить хорошее и ненавидеть плохое.
Как же относится к своему персонажу Джон Кинг? Зачем так подробно рассказывает историю медсестры, если главный сюжетный поворот происходит почти в самом конце романа? Я думаю, что в образе Руби Джеймс Кинг объединил те лучшие качества, которые он встречал в своем народе: доброту, жизнелюбие, умение хорошо работать и весело отдыхать, тягу к справедливости и способность к взаимопомощи. Любой простой обычный человек может оказаться не так обычен, и не так прост, и не надо презирать этих людей за их необразованность, безвкусную одежду и нехитрые развлечения, ведь на них держится сама жизнь - они строят дома, ведут машины, пекут хлеб, лечат больных; и это не мусор, а люди, в них есть человеческое достоинство и сила, чтобы себя защитить. Наверно, Кинг говорит об этом своим читателям, видя их не интеллектуалами и владельцами многих благ, вроде доктора Джеффриса, а людьми вроде Руби, Стива, Рона, Дэна и Перл. Наверно, он говорит: давайте уважать самих себя, свой труд, свою жизнь, она не менее интересна, и, главное, важна, чем жизнь самой яркой из звезд шоу-бизнеса.
И это очень хорошая и своевременная мысль. Хотя, на мой взгляд, Кинг слишком оптимистичен в оценке своего народа, поэтому кажется, что добрая медсестра Руби Джеймс - это и есть сам Джон Кинг.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Источники
1.Джон Кинг \ «Белое отребье», М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ», 2006.
Использованная литература
2.Кинг, Джон. Википедия. http://ru.wikipedia.org
3.Интервью с Д. Кингом: Я НЕ НАРУШАЮ ПРАВИЛ. Я ПРОСТО ИХ НЕ ЗНАЮ 27 Июнь 2008 г. http://music66.info/article
.2. Интервью с Д. Кингом vookstock.narod.ru/king
6.«Жизнь хороша, когда ты с правильной стороны». Рецензия на творчество Д. Кинга. Татьяна Морева http://www.resheto.ru/speaking/reshetoteka
.Рецензия на книгу http://novalit.ru/dzhon-king-beloe-otrebe
.Рецензии. Д. Кинг. «Белое отребье». Автоном, №30, лето-осень, М.: 2008 http://www/avtonom.org
.Интернет-энциклопедия Академик http://dic.academic.ru
.Скинхеды. http://www.redskins.ru