Взаимоотношения автора–героя–читателя в эпоху канонической и неканонической поэтики
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ КУЛЬТУР
Факультет культурологии
ИТОГОВОЕ ЭССЕ
по курсу «Ведение в литературоведение»
Тема «Взаимоотношения автора - героя - читателя в эпоху канонической и неканонической поэтики»
Выполнил:
Буцаева Наталья Сергеевна,
студент группы К-13-3
Дата: 19. 01.2014
Москва
Взаимоотношения автора - героя - читателя в эпоху канонической и неканонической поэтики
В истории эволюции поэтики принято выделять три основных периода: дорефлективный традиционализм, канонический и неканонический.
Каждый период имеет свою систему категорий, которая закрепилась в поэтике, пройдя не легкий путь исторической и типологической трансформации.
Главными категориями литературы, по мнению авторов, статьи «Категории поэтики в смене литературных эпох» Аверинцева С.С., Андреева и других, становятся «категории стиля, жанра и автора». Во всех трех периодах категории имели свою специфику, однако, в конечно счете, фундаментальный смысл и значение их по сей день остаются неизменными.
Первый период обозначается, в основном, фольклорным жанром. Однако, категория жанра в эпоху «мифопэтического сознания» имеет свою специфику, законы которого «сливаются с правилами ритуального и житейского приличия». Поэтика зарождается в то время, когда господствует устный способ передачи информации. Она представлена тремя группами текстов: «архаический фольклор, предшествующий всякой литературе», «архаическая литература - еще не вполне отделившаяся от фольклора», «традиционная фольклор, развивающийся параллельно с литературой».
Мышление человека в эпоху дорефлективного традиционализма мифопоэтично. Художественное сознание в это время только формировалось. До определенного момента люди не отделяли себя от природы. Были мифы, которые играли основную роль в жизни древних и были обряды, ритуалы - выходцы из мифов. Поскольку архаический человек не владел понятиями «пространство» и «время», миф и фольклор для него существовал вне времени, наряду с повседневными событиями, выполняя бытовую функцию. Поэтика была частью «цикличной» жизни первобытного человека.
Лотман в своей статье разбирает происхождение сюжетов и говорит о том, что миф лежит в основе всех текстов. Он называет основу «мифопорождающее текстовое устройство», которое подчиняется «циклическому временному движению». Лотман пишет: «Порождаемые центральным текстообразующим устройством тексты играли классификационную, стратифицирующую и упорядочивающую роль» (Лотман Ю.М., «Происхождение сюжетов в типологическом освещении»). Проще говоря, мифологические тексты, по сути, являлись для человека сводом законов, «имманентно присущим миру». Сюжета в зарождающейся литературе, в привычном для нас понимании, никакого не было. «Мифопорождающее текстовое устройство» объясняло человеку организацию мира без «эксцессов и аномалий».
Такая категория поэтики как жанр расширяет свои границы, классифицируясь особым образом: календарная песнь, причитания, сказка, эпическая песнь и мн. др. Эти жанры отличаются друг от друга не только формой, а также содержанием и назначением, при этом они имеют одну важную схожесть - каноническое построение текста.
Когда человек воспроизводил какой-либо обряд или ритуал, который, скорее всего, сопровождался каким-то текстом, он при этом не являлся ни рассказчиком, ни автором. В данном случае, он был проводником, через которого говорила сама природа. Фактически, природа была и автором текстов, и рассказчиком. А сам текст - продуктом жизнедеятельности людей.
Когда возник рассказ? Знаменитый филолог Ольга Михайловна Фрейденберг полагает, что рассказ возник тогда, когда у человека возникла потребность «концептуализировать» мир. Такая потребность способствовала интенсивному развитию образного языка, образуя первые «понятия». Рождается нарратив как точка зрения, мнение на происходящее.
Таким образом, нарратив возник тогда, по мнению Фрейденберг, когда мышление человека эволюционировало и создало противоречие между «мной» и «природой». Появилось «Я» и «не Я» - субъект и объект. С появлением «рассказчика» - субъекта и «рассказа о ком-то или чем-то» - объекта, в литературе возникает система взаимоотношений автора, героя и читателя.
Период традиционалистского художественного сознания имел свои отличительные черты. Соблюдение канонов, сформировавшиеся правила к созданию художественных текстов, стали определяющими в эту эпоху.
Данный период делится на два основных подпериода: античность и средневековье, возрождение, классицизм и барроко.
О. Фрейденберг утверждает, что период античной литературы базируется на перд литературе - фольклоре и религии. Она считает, что религия как идеологическое начало также как фольклор имеет мифологические корни. Природа мифа остается синкретичной. В той же драме, где, казалось бы, воспроизводится самостоятельная история, на самом деле часть неразрывного, цельного мифа. Впоследствии, уже в античности, авторы позволяли себе импровизировать с мифологическими сюжетами, таков, например, Еврипид.
Помимо жанров развлекательного характера появляются первые теории поэтики. Создаются законы создания художественного литературного произведения, которые актуальны и по сей день. Такова теория поэзии Аристотеля, его трактат «Поэтика».
Впервые об отличии жанров литературы в античности заговорил учитель Аристотеля, непревзойденный греческий философ V-IV в. до н. э. Платон. В своем диалоге «Государство» Платон классифицирует литературу на три главных рода: драма - трагедия и комедия, дифирамбы - лирика и эпическая поэзия - эпос. Из них, Платон выделяет искусство подражательное - это драма. Что касается лирики, то в ней поэт говорит от своего лица, а эпос, по мнению Платона, включает в себя театр и лирику.
Аристотель имеет на этот счет другое убеждение. В своем трактате «Поэтика», философ все искусство определяет одним словом - мимесис. Он считает, что литература, независимо от ее формы и содержания, есть подражание миру. Но мимесис может быть разным, ввиду используемых способов: «Можно подражать одному и тому же одними и теми же средствами, но так, что автор или тот, кто ведёт повествование со стороны, становится в нём кем-то иным, подобно Гомеру. Или же он всё время остается самим собой и не меняется. Или он выводит всех, кому подражает, в виде действующих лиц».
Прежде чем описывать главные отличительные черты жанров, необходимо выделить три важных категории: автор, герой, читатель. На их основе строится сюжет любого литературного произведения. Взаимоотношения этих категорий относительно определенных жанров всегда имеют специфический характер.
Общее значение автора определяется ролью творца. Автор - создатель текста и не более. Он как историческая личность, который решил сотворить литературное произведение, но другим образом он никак не касается текста. Он только созидатель.
Герой или лучше герои, поскольку в большинстве случаев, их всегда n-ое количество в тексте, это всегда действующие лица. Герой тот, кто действует в тексте. Даже если это рассказчик текста, он все равно действует, он рассказывает - «что делает», а значит - он герой и никакого отношения к личности автора не имеет. Но герой не просто действующее лицо, он представляет собой некую систему, которую изначально определяет творец. Герой, по сути, есть детище творца. Известный литературовед Л.Я. Гинзбург назвала такую систему героя - парадигмой. Парадигма действий героя в тексте позволяет читателю сделать вывод о нем, а затем принять его или отвергнуть.
Читатель или зритель играет роль главную, на мой взгляд, в этих взаимоотношениях. Все что делает творец, он делает для читателя. Читатель как конечная цель автора. автор герой каноническая поэтика
Взаимоотношение всех трех категорий в том или ином жанре литературоведами представляется как художественный мир. Лотман вводит более сложное понятие - пространственно-временной континуум. Рассматривая художественный мир каждого жанра можно проследить специфичность взаимоотношений главных категорий в тексте.
Автор в эпосе стоит на одном уровне с рассказчиком. Они «знают все», что произойдет с героями. Автор как творец текста и рассказчик - повествователь смежные понятия. Автор сотворил героя подобного себе, но лишил его функции касаться событий. Он может рассказать историю, он ее знает, но взаимодействовать с другими героями он не имеет возможности. Читатель в этой структуре не знает абсолютно ничего. Автор, предвосхищая свою кончину, перекладывает свои обязанности «знания» на героя - рассказчика. Это, что касается эпоса.
В лирике автор создает рассказчика - героя, который имеет доступ в художественный мир произведения. Появляется лирический герой, который взаимодействует с остальными героями, если они есть, и рассказывает историю изнутри, находясь в пространственно - временном континууме. Читатель здесь также вынесен за границы сотворенного, не зная ничего, что произойдет.
В драме все обстоит совсем иначе. Поскольку драма совмещает в себе театральное действие и текст, в ней есть зритель, который попадает в ту же реальность, что и герой. При этом автор и рассказчик из этого мира выпадают. Никаких признаков присутствия автора или рассказчика. Их нет. В роли рассказчиков выступают все действующие лица. Если говорить современным языком - это online трансляция. Трансляция событий с места.
В эпоху классицизма лидирующее место занимает жанр. Создается жанровая иерархия, среди которой главным образом выделяется героическая эпопея. Эпопея - это масштабное произведение, которое рассказывает об «истоках» культуры наших предшественников. Это всегда рассказ героический. Повествование о подвигах предков, о героях Главная цель эпоса заключается в объяснении упорядочивания мирского порядка.
На второй ступени иерархической жанровой лестнице стоит трагедия. В эпоху рефлективного традиционализма трагедия и эпос долго конкурировали между собой и, заняв почетное второе место, трагедия твердо на нем укоренилась. Трагедия произошла от дифирамбов, что в переводе с греческого значит «песнь козлов». Трагедия повествует о правильности установленной «отцами» системе ценностей. Далее идут еще несколько высоких жанров: идиллия, послания. Затем вниз по иерархической лестнице: комедия, эпиграмма и разные стихи, не большого формата.
Индивидуальная инициатива начинает возрастать еще в эпоху канонической литературы. «Личное» постепенно выдвигается на первый план. Меняется образ мира, приходит осознание себя как «универсализованной сущности». Категория автора в этот переходный период учится самостоятельности, но соблюдение правил все еще преобладает и потому категория жанра в этом «состязании» все еще выигрывает. Период классицизма, барокко смело можно назвать переходным состоянием от традиционного мышления к индивидуалистическому. Старые смыслы, старые формы исчерпали себя. Литература хорошо подготовилась к обновлениям и к концу XVIII в. художественное сознание меняется в корне.
Неканоническая поэтика - эпоха, в которой автор становится эпицентром литературного процесса. Теперь не нужно следовать канонам, главная задача автора - создать индивидуальный стиль, отличавший его от всего, что было раньше. Поэтическое слово наполнено свободой и многозначностью. Меняется традиционная система жанров. На первой ступени иерархической жанровой лестнице оказывается роман.
Новая эпоха позволила развиваться литературе в свободной форме, что породило плеяду известнейших новаторов в философии, науке, литературе и других важных, формирующих художественное сознание, сферу. В XIII в. на свет появляется великий философ И. Кант, который приносит миру совершенно новую идею восприятия мира. Он излагает теорию познания в своей революционной работе «Критика чистого разума», предлагая человечеству альтернативную точку зрения на способ получения знаний о мире. Он считал, что человек в познании субъективен. Все, что человек знает о мире, он познал благодаря своим способностям, изначально в нем заложенных.
Монолог
Поверь, ничтожество есть благо в здешнем свете.
К чему глубокие познанья, жажда славы,
Талант и пылкая любовь свободы,
Когда мы их употребить не можем?
Мы, дети севера, как здешные растенья,
Цветем недолго, быстро увядаем...
Как солнце зимнее на сером небосклоне,
Так пасмурна жизнь наша. Так недолго
Ее однообразное теченье...
И душно кажется на родине,
И сердцу тяжко, и душа тоскует...
Не зная ни любви, ни дружбы сладкой,
Средь бурь пустых томится юность наша,
И быстро злобы яд ее мрачит,
И нам горька остылой жизни чаша;
И уж ничто души не веселит.