Мотивация действия
Остановимся подробнее на каждой составляющей модели субъекта.
Рутина, как основной элемент повседневной социальной деятельности пронизывает большинство повседневных действий, таким образом обеспечивая их повторяемость, как общепринятых социальных практик. Рутинизация, являясь по своей сути свойством большинства социальных действий, означающим привычность и восприятие их как данного, с одной стороны призвана обеспечивать ощущение онтологической безопасности, с другой испытывает на себе ее контроль. Рационализация действия - это способность индивида рутинно поддерживать понимание оснований своей деятельности, и в то же время, это определенный способ защиты психологических механизмов, посредством которых удовлетворяется потребность в надежности и онтологической безопасности. Действуя преимущественно на уровне практического сознания, рутина вклинивается между потенциально взрывоопасным содержимым бессознательного и рефлексивным контролем деятельности, осуществляемым ее субъектами. Рутинность действия характеризует нахождение его в рамках привычных стилей и форм поведения. Так, рефлексивный мониторинг действия «… является рутинной функцией социальной жизни и предполагает контроль не только собственного поведения, но и действий окружающих». Рефлексивность, как отмечает Гидденс, возникает как явление, сопутствующее целостной последовательности социальных практик, и непременным условием ее существования является последовательная непрерывность этих практик, «…которая и позволяет воспринимать их отчетливо «тождественными» друг другу во времени и пространстве». Рефлексивность заключается в непрерывном мониторинге деятельности, осуществляемом индивидами и окружающими их людьми, а также в ожидании подобного поведения от других. Опираясь на идеи Гофмана, Гидденс связывает рефлексивность поведения с контролем взаимодействия как на уровне обоюдной координации его участниками посредством такта и почтительного отношения к нуждам и потребностям других людей, так и на уровне индивидуального контроля над телодвижениями, жестами и позами. По мнению социолога, осознание акторами необходимости такого контроля «…достигается и поддерживается посредством широкого диапазона навыков, используемых субъектами деятельности в процессе производства и воспроизводства социального взаимодействия».
Рефлексивный мониторинг зависит от рационализации, которая является основополагающим принципом в условиях многообразия обстоятельств взаимодействия, посредством которого окружающие оценивают общую компетентность акторов. «Рационализация - это умение индивидов - компетентных акторов - находить и объяснять причины и цели собственных действий в том виде, в котором они имеют место быть, а также аргументированно излагать их другим людям». Понятие рационализация действия - это способность актора. Именно способность акторов поддерживать понимание оснований свей деятельности, и в случае необходимости объяснить большинство из того, что они делают, является основным показателем компетентности. Однако, необходимо отметить, что «теоретические представления» акторов о мотивах своей деятельности, не следует приравнивать к причинам, которые акторы дискурсивно, т.е. словесно, могут обозначить в основании тех или иных своих действий. В то же время, следует понимать, что рационализация не ограничивается только «нормативными обязательствами», которые играют лишь роль «фактических» границ социальной жизни, однако на деле могут корректироваться теми или иными поддающимися управлению установками. «В качестве достаточно поверхностного примера установок приведем общеизвестное положение, согласно которому причины, дискурсивно выдвигаемые акторами в качестве обоснований своих поступков, могут расходиться с фактической рационализацией действия, определяющей их поведение в действительности».
Мотивация действия субъекта «…в отличие от рефлексивного мониторинга и рационализации не связана напрямую со связностью и последовательностью действий. Она касается скорее потенциальных возможностей деятельности, нежели традиционного привычного для деятеля образа действий». Мотивацию можно определить, как общие планы действия, однако, как отмечает Гидденс, немногие наши действия мотивированны напрямую. Мотивы имеют непосредственное отношение к действию только в ситуациях, которые являются нетипичными, нарушающими рутинный ход событий. Тогда как действующие субъекты довольно четко могут обозначить цели и причины своего поведения, они с куда меньшей готовностью смогут сформулировать его мотивы. Исходя из этого, Гидденс связывает процесс мотивации действия с областью практического сознания, понятие которого, как он отмечает, «…является фундаментом теории структурации».
Вывод: в теории структурации актор, иначе действующий субъект, деятель, представлен как стратификационная модель, состоящая из трех уровней, а именно: рефлексивный мониторинг действия, рационализация действия и мотивация действия, непосредственно связанных с дискурсивным и практическим сознанием действующей самости, а также выводимых из факторов ее внешнего окружения.
.2 Структура: понятие, правила и ресурсы
В контексте теории структурации термин «структура » означает нечто отличное от обычного смысла, приписываемого этому понятию в социальных науках. В частности, понимание структуры свойственное, функционлистским теориям, как некой внешней, ограничивающей деятельность и свободную инициативу индивида, является по мнению Гидденса некорректным. Аналогично, не вполне точным признается выведение структуры из повседневных поверхностных проявлений, характерное для приверженцев постструктуралистской мысли. Структура в социальном анализе «…относится к структурирующим качествам, позволяющим "связывать" время и пространство в социальных системах, качествам, которые обусловливают существование более или менее одинаковых социальных практик во времени и пространстве и которые придают им «систематическую» форму».
С одной стороны, правила и ресурсы ограничивают деятельность субъекта, а с другой - представляют собой нечто порождающее возможности и условия. Таким образом, «структура всегда как ограничивает, так и создает возможности для действия», часто разрешая делать агентам то, что иначе они делать были бы не способны. «Каждые из ограничений представляет собой ту или иную форму возможностей. Они способствуют реализации определенных возможностей деятельности, одновременно ограничивая и отвергая другие».
К правилам, в известной степени ограничивающим возможности деятельности акторов, относятся не только определенные формализованные предписания, но также и то, что носит в повседневной жизни рутинный, общественный характер. Правила представляют собой нечто в большей степени применимое ко множеству социальных ситуаций, чем к специфическим случаям или примерам поведения. Так, знание актором правил предполагает «…обобщенную способность реагировать и влиять на неограниченный диапазон социальных условий и обязательств». Назначение правил социальной жизни укладывается в два аспекта: с одной стороны, они «относятся к производству значений (конститутивные правила), а с другой - к санкционированию способов социального поведения (регулятивные правила)». Нарушение правил, посредством санкций, ведет к ограничению количества альтернатив, «…доступных субъекту или субъектам деятельности в данных условиях или обстоятельствах».
Знание социальных правил является непременной составляющей способности акторов «знать», отличающей индивидов от субъектов деятельности, и выражается это, в первую очередь, на уровне практического сознания. «Будучи социальными акторами, все человеческие существа хорошо «информированы» относительно знаний, которыми они располагают и которые применяют в процессе производства и воспроизводства повседневных социальных взаимодействий; основная масса этих знаний носит скорее практический, нежели теоретический характер». Таким образом, наибольшая часть правил, способствующих процессу производства и воспроизводства социальных практик, усваиваются деятелями только на внутреннем уровне. Другими словами, акторы знают, как им «следует себя вести». Следование данным правилам говорит о способности субъектов действовать определенным образом в определенном контексте во имя продолжения ряда событий. С точки зрения социального анализа, наиболее значимыми являются правила, постоянно вовлеченные в процесс повседневной жизни, в основном имеющие более глубокое и сильное воздействие на социальное поведение субъекта, чем наличествующие в данном обществе нормы закона и права, так как во многом обеспечивают чувство онтологической безопасности.
С другой стороны, деятельность акторов в социальном контексте обусловлена имеющимися в их распоряжении ресурсами. Ресурсы представляют собой структуральные свойства социальных систем, возникающие и воспроизводимые в процессе человеческой деятельности, в ходе социального взаимодействия. Ресурсы - это средства, с помощью которых осуществляется власть, как рутинная составляющая поведения в процессе социального воспроизводства. Ресурсы есть «…средства и способы, посредством которых в процессе производства и воспроизводства социальных практик включаются отношения преобразования». Иначе говоря, ресурсы являются краегульным камнем преобразовательной деятельности акторов - для того, чтобы применить власть, актор должен располагать ресурсами. В контексте теории структурации означает способность субъектов сделать выбор и изменить ситуацию, т.е. действовать так, а не иначе в имеющихся условиях.
Существует два вида ресурсов: «…авторитативные, возникающие как следствие координации человеческой деятельности, и распределяемые ресурсы - производные управленческого контроля за продуктами и другими элементами материального мира». Так, к авторитативным ресурсам Гидденс относит организацию пространства-времени (пространственно-временной порядок путей и зон), производство/воспроизводство тела (организация и отношения людей внутри сообществ), а также организацию жизненных шансов (организация шансов на развитие и самовыражение). Аллокативные ресурсы - материальные свойства окружающей среды (сырье, материальные источники питания), средства производства (орудия производства, технология) и произведенные товары (артефакты, созданные посредством взаимодействия аллокативных ресурсов первых двух видов) .
В теории структурации структуры обладают некоторыми принуждающими свойствами относительно действующих в них субъектов. Однако, Гидденс отрицал принуждающую роль структур в том понимании, которое провозглашал Дюркгейм в своих работах, и его последователи. По мнению Гидденса, структура не является совокупностью социальных фактов, которые «…противостоят каждому отдельно взятому индивиду как объективные и беспристрастные характеристики, ограничивающие его деятельность». Признавая источником структуральных ограничений, которыми являются правила и ресурсы, общество, Гидденс подчеркивает, что «…в каждом случае ограничение возникает вследствие объективного наличия структурных особенностей, которые индивид не в силах изменить». Речь идет об ограничениях альтернатив, доступных субъекту или субъктам деятельности в данных условиях и в данных обстоятельствах. Все структуральные свойства социальных систем «объективны» по отношению к индивидуальным субъектам деятельности. То, насколько они ограничивают этих индивидов зависит от контекста, природы и особенностей любой установленной последовательности действий или взаимодействий. Однако, не стоит забывать, что данные структурирующие свойства социальных систем как ограничивают, так и создают возможности для деятельности.
Вывод: Структура представляет собой правила и ресурсы, подразумеваемые в процессе воспроизводства социальных систем. Структура всегда как ограничивает, так и создает возможности для действия, и это происходит в силу объективных отношений между структурой и деятельностью. Так, то, насколько ограничена деятельность акторов зависит от социального контекста и природы данной деятельности. Ограничивая и позволяя, структура выступает как порядок воспроизводства социальных практик во времени и пространстве.
.3 Социальные практики и социальное воспроизводство
В теории структурации Гидденс стремится особо подчеркнуть различия между понятиями структуры и системы. Так, как было отмечено выше, структура есть совокупность порождающих правил и ресурсов, ограничивающих и воссоздающих условия деятельности социальных агентов. Существование структуры возможно только благодаря существованию правил и ресурсов, как структурирующих свойств социальной реальности. Данные структурирующие свойства социальных систем тем самым обеспечивают воспроизводство в пространственно-временном континууме относительно одинаковых социальных практик, тем самым возводя данные практики в систематическую форму. Структура, таким образом, являет собой порядок воспроизводства социальных практик, иначе - образец отношений, существующий в данном времени и в данном пространстве, а система является ничем иным, как воспроизводимыми социальными практиками.
В данном ключе структура «…проявляется посредством подобных практик и как память фиксирует направление поведения компетентных субъектов деятельности. Исходя из вышесказанного, необходимо отметить, что системы обладают не структурами, но структуральными свойствами, которые представляют собой иерархически организованную в пространстве и времени протяженность практик, которые они формируют. Иначе говоря, самих структур во времени и пространстве не существует, однако они проявляются в социальных системах в форме воспроизводимых практик.
Рассматривая социальные системы как проявление структур в том или ином пространственно-временном и историческом контексте, а также как совокупность постоянно воспроизводимых посредством индивидуальных действий социальных агентов социальных практик, Гидденс уделяет большое внимание роли непреднамеренных последствий данной деятельности в деле социального воспроизводства.
Так, говоря о сущности понятия действия, Гидденс отрицает наиболее распространенный при определении его сущности подход, с точки зрения которого «…для того, чтобы тот или иной поступок мог считаться действием, человек должен совершить его преднамеренно, в противном случае мы имеем дело с обыкновенной ответной реакцией». Кроме того, несостоятельной признает он и другую, имеющую место быть в научных кругах точку зрения на определение критерия отнесения к категории действия. Сущность которой заключается в том, что рассмотрение того или иного поведенческого акта должно производиться с позиции целенаправленности. Т.е., как отмечает Гидденс, «…для того, чтобы событие, в котором принимает участие человек, считалось образцом деятельности, необходимо, по меньшей мере, чтобы поступки этого человека имели под собой определенное (пусть даже ошибочное) «обоснование», демонстрирующее целенаправленность».
По мнению Гидденса, говоря о деятельности, необходимо иметь в виду не столько намерения людей что-либо сделать, сколько их «…способность сделать это в первую очередь». И в этом резерве понятие деятельности Гидденс связывает с властью - в том ключе, что власть есть способность субъектов сделать выбор и изменить ситуацию, т.е. действовать так, а не иначе в существующих условиях. И это их свойство является имманентным человеческой природе, т.к. в некотором роде «логически предшествуют личности». Некорректность же вышеуказанных подходов заключается в игнорировании ими того факта, что многие действия в конечном итоге оказываются отличными от первоначальных намерений, иначе говоря, преднамеренные действия нередко приводят к непреднамеренным последствиям. Кроме того, совершенные действия могут достигать совершенно иных целей, нежели были декларированы. «Мы делаем множество вещей, которых не собирались, а может быть даже и не хотели делать, но, тем не менее, все равно делаем. И, наоборот, существует ряд обстоятельств, при которых мы стремимся достичь определенного результата и добиваемся этого, хотя и не посредством собственной деятельности.»
В некоторой мере, Гидденс разделяет идеи Мертона о том, что всякое действие, конкретный поступок, являющий собой элемент деятельности влечет за собой некоторые последствия, которые могут быть незначимыми и значимыми, подразделяющимися, в свою очередь, на однократно и многократно значимые. Теория структурации дополняет эту точку зрения и усматривает возможность анализа влияния непреднамеренных последствий действий на социальную жизнь в трех аспектах. Первым из них является исследование аккумуляции событий, являющихся результатом какого-либо первоначального действия, без которого все произошедшее в дальнейшем было бы невозможно. Ко второму кругу интересующих исследователя вопросов относится изучение последствий комплекса индивидуальных действий. В данном аспекте непредвиденное последствие является результатом совокупности преднамеренных действий. Третий тип исследовательского контекста, который подлежит социальному анализу - то, как непреднамеренные последствия потворствуют социальному воспроизводству, воспроизводству институциональных практик. Основываясь на постулате о рекурсивном характере социальной жизни теория структурации утверждает, что «…повторяющиеся действия, локализованные в одном пространственно-временном контексте, способствуют тому, что постепенно (в ситуациях, удаленных в пространстве и времени) непредвиденные (с точки зрения включенности в изначальную деятельность акторов) последствия становятся упорядоченными и стандартными». Таким образом, являясь своего рода «побочным продуктом» традиционного поведения и преднамеренной деятельности акторов, основанной на рефлексивности, рационализации и мотивации действий, непреднамеренные последствия становятся механизмом воспроизводства социальных практик.
Вывод: социальные практики, являясь упорядоченным поведением субъектов деятельности, рекурсивно и рутинно воспроизводимым ими в процессе повседневной деятельности, становятся тем самым механизмами социального воспроизводства. Наиболее протяженные в пространстве и времени социальные практики есть социальные институты. Совокупность институтционализированных социальных практик являет собой социальные системы, которые могут являться как продуктом целенаправленной деятельности, так и результатом совокупности непреднамеренных последствий действий социальных акторов.
.4 Дуальность структуры
Понятие дуальности структры как базовый постулат теории структурации подразумевает изучение способов производства и воспроизводства социальных систем, основывающихся на осмысленных действиях акторов, занимающих по отношению друг к другу определенные позиции, и использующих правила и ресурсы в разнообразных контекстах деятельности - в процессе взаимодействия.
Отрицая свойственное экстримистским макро- и микросоциологическим подходам, рассмотрение отношений между социальным субъектом и социальным объектом как своего рода дуализма, Гидденс исходит из положения о невозможности их изолированного, автономного друг от друга существования. Так, «…человеческие общности или социальные системы не могут существовать вне деятельности индивидов», однако же и индивидыЮ социальные акторы, не могут реализовывать свои действия вне существования системы. «Несмотря на то, что непрерывное существование больших общностей или обществ не зависит, казалось бы, от деятельности любого из его индивидуальных членов, эти общности (или общества) очевидно прекратят свое существование, если деятели, входящие в них исчезнут». Тем самым, представляется целесообразным говорить не о дуализме, но о дуальности, т.е. двуединстве во взаимоотношениях социального субъекта и социального объекта, которые в данном ключе не могут рассматриваться как независимые категории. Отправной же точкой положения о дуальности структуры является постулат о том, что «…момент продуцирования действия является одновременно и моментом его воспроизведения в контексте повседневной социальной жизнедеятельности - моментом конструирования определенной социальной практики, как части отношений общества».
Деятельные субъекты изначально обладают фундаментально значимой способностью «знать», которая подразумевает знание ими социальных условий и правил своего поведения, а также поведения окружающих их людей, которое позволяет ориентироваться в разнообразных ситуациях социальной жизни. Рефлексивный мониторинг, рационализация действия и его мотивация, выводимые из данной имманентно присущей акторам способности, являются рутинными функциями социальной жизни. Совершая то или иное действие и руководствуясь при этом мотивами, которые находятся в сфере его практического сознания и опираются на необъяснимый в дискурсивной форме опыт (мотивация действия), актор имеет некое теоретическое представление о его сущности, причинах и следствиях (рационализация действия), а также производит «проверку» данного акта на соответствие заведенному порядку (рефлексинвый мониторинг). Рутинность и рекурсивность данных процессов обеспечивает упорядоченность поведенческих актов субъектов деятельности, тем самым способствуя их превращению в устойчивые социальные практики. «Смысл социальных взаимодействий становится очевидным только тогда, когда мы принимаем во внимание их рутинный, повторяющийся характер». Тем самым, осмысленные действия акторов, ограниченные имеющимися в их распоряжении материальными, или аллокативными и властными, или авторитативными ресурсами, а также правилами, санкционирующими ту или иную деятельность, становятся конструирующим социальные системы элементом. Соотношение аккумулируемых в рамках того или иного общества ресурсов, в известной степени ограничивающих и потворствующих действиям акторов, а также способы санкционирования их действий определяют структуральные принципы социальных систем, в том ключе, что они есть «…факторы, включенные в общее институциональное регулирование общества или типа общества».
Производство действиями субъектов социальных практик обеспечивается феноменом социальной интеграции, которая является результатом взаимодействия акторов в условиях физического соприсутствия и означает «…упорядоченные связи, взаимообмены или просто взаимность практик (автономии или зависимости) между индивидами или коллективными действителями…иначе, системность на личном уровне». Кроме того, воспроизводству социальных практик способствуют непреднамеренные последствия преднамеренных действий акторов, которые могут быть как однократно, так и многократно значимыми, рекурсивно повторять во времени. «Поток действий непрерывно производят последствия, которые являются непреднамеренными, и эти непреднамеренные последствия могут также формировать новые условия действия посредством обратной связи.».
При всем многообразии социальных практик, воспроизводимых путекм рутинного повторения действий социальными субъектами в их повседневной деятельности, основными, конституирующими социальные системы, становятся практики, образующие три измерения социальной реальности - сигнификация, или воспроизводство смыслов, господство - воспроизводство ресурсов деятельности, и легитимация, подразумевающая под собой воспроизводство норм и правил социальной жизни. Данные измерения социальных систем являются по своей суть их структуральными свойствами, которые, растягиваясь в пространстве и времени обретают формы базовых социальных институтов, обусловливая тем самым существование феномена системной интеграции. Т.е. «взаимодействие между индивидуальными и коллективными или действователями в расширенных пространственно-временных промежутках». Связи между социальной и системной интеграцией можно проследить посредством рассмотрения «…пространственно-временных траекторий движения индивидов - членов общин или обществ - в процессе их повседневной деятельности. Данные траектории испытывают влияние, однако же, одновременно и конструируют фундаментальные институциональные характеристики социальных систем, в которых они существуют.
Констититуирование социальных систем как результат деятельности социальных субъектов необходимо рассматривать в контексте пространственно-временного континуума. Структуральные свойства социальных систем обладают большей нежели продолжительность индивидуальной жизни протяженностью своего существования, что обеспечивается прежде всего повторяемостью, рекурсивностью характера социальной жизни как таковой. Жизнь отдельного индивида конечна и необратима, однако повседневная жизнь в целом обладает продолжительностью, течением и потоком. Многократная повторяемость повседневного конституирует время в целом, и, как следствие, его обратимость, а также преемственность поколений. Тем самым, мы может говорить о надиндивидуальной протяженности институционального времени. «Протяженность институтов предшествует и превосходит по своей длительности жизни отдельных индивидов - представителей конкретного общества».
Таким образом, основываясь на всем вышесказанном, теория структурации утверждает идею о том, что социальные системы являются результатом воспроизводства акторами ситуативных действий, т.е. социальных практик. Посредством индивидуальных действий субъекты деятельности не создают социальные системы: они воспроизводят и преобразуют их, воплощая то, что последовательно и непрерывно воплощалось на практике, исходя из имеющегося у него социального опыта, а именно, из своих знаний о социальной жизни. Система - выстраивание по определенному образцу через пространство и время социальных отношений, понимаемых как социальные практики. Чем масштабнее пространственно-временная протяженность социальных систем, тем больше их устойчивость к изменениям и разного рода манипуляциям со стороны индивидуальной деятельности. Понятие структурации подразумевает то, что «…единственным подвижным объектом системы социальных отношений являются индивидуальные субъекты деятельности, использующие ресурсы, дабы дела шли своим чередом. Структуральные свойства социальных систем не действуют - или «воздействуют» подобно силам природы, вынуждая индивидов вести себя определенным образом».
Вывод: деятель и структура не могут противопоставляться друг другу, ввиду феномена дуальности структуры, сущность которого в том, что момент продуцирования действия актором есть одновременно момент воспроизведения определенной социальной практики, являющейся частью структуры, в рамках которой данный субъект реализует свою деятельность. Устойчивые социальные практики воспроизводят системы в том аспекте, что институционализируются, растягиваясь во времени и пространстве.
Вывод: Действуя в рамках структуры, подчиняясь ее формальным и неформальным правилам, используя доступные в данном контексте ресурсы, рефлексирующий свою повседневную деятельность субъект воспроизводит устойчивые социальные практики, которые институционализируясь конструируют структуральные свойства социальных систем, обеспечивая их большую, по сравнению с жизнью отдельных индивидов протяженность.
дуальность социальный структурация гидденс
Заключение
Теория структурации возникает как ответ на обострившийся в социологическом сообществе вопрос о возможности интеграции структуры и действия, как отправных точек микро-и макро подходов к анализу социальной реальности соответственно, в единую теоретическую схему.
Актор, иначе говоря действующий субъект в теории структурации являет собой стратификационную модель, состоящую из трех уровней: рефлексивный мониторинг действия, рационализация действия и мотивация действия. Данные уровни непосредственно связаны с дискурсивным и практическим сознанием действующей самости, а также выводятся из факторов ее внешнего окружения. В своей деятельности актор руководствуется внутренними мотивами, которые выводимы из сферы его практического сознания и проявляются в памяти индивида как нечто доопытное и невыразимое дискурсивно. Кроме того, деятели рационализируют свою деятельность исходя из своей компетентности об условиях, в которых она протекает. Сущность рационализации заключается в способности акторов объяснять причины и цели собственных действий, а также дискурсивно излагать из другим деятелям. Рефлексивный мониторинг позволяет субъектам деятельности контролировать свои действия и действия окружающих, на соответствие заведенному порядку в ситуациях взаимодействия. Деятельность субъектов протекает в определенных структурах, которые являют собой совокупность правил и ресурсов, которые одновременно ограничивают и создают возможности для нее. Как правила и ресурсы, структуры проявляются в конкретных, существующих в данное время и в данном пространстве социальных системах, определяя их структуральные принципы, т.е. принципы организации, благодаря которым на основе механизмов социетальной интеграции возникают последовательные и согласующиеся друг с другом формы пространственно-временного дистанцирования. Структуральные принципы определяют порядок распределения ресурсов и способы формальной и неформальной нормативной регуляции в условиях того или иного общества. Повторяемость и рутинность повседневных действий индивидов приводит к переходу их в более устойчивую форму социального акта- социальные практик. Социальные практики могут являться результатом как целенаправленной деятельности субъектов, так и своего рода побочным продуктом совокупности непреднамеренных последствий действий социальных акторов. Социальные практики имеют свойство растягиваться во времени и пространстве, образуя тем самым ключевые общественные институты, при условии, однако, устойчивого характера и глубокого проникновения их в процессы повседневности. Структура в данном контексте управляет порядком воспроизводства социальных практик, определяя содержание деятельности акторов с позиции доступных им ресурсов и ограничивающих правил. Тем самым обоюдная зависимость структуры и действий обнаруживает феномен дуальности структуры, выводимый из указанных процессов воспроизводства акторами в своей повседневной деятельности социальных практик. Ключевым положением здесь является мысль о том, что момент воспроизводства как установленной социальной практики, являющейся частью отношений общества. Тем самым, действуя в соответствии с личными мотивами, рациональным обоснованием и по принятому образцу, акторы воспроизводят структуру, которая находит вое отражение в рекурсивных социальных практиках, являющихся упорядоченным поведением действующих субъектов.
Теория структурации, с нашей точки зрения, является значимым как в теоретическом, так и в эмпирическом плане подходом. В частности, при рассмотрении процессов, происходящих в современном социуме весьма адекватным будет применение данной методологии в русле изучения индивидуальных практик современного человека. Говоря конкретнее - данный подход позволит выявить то, как индивидуальные действия людей в той или иной сфере, а также совокупности преднамеренных последствий данных действий формируют общую картину и тенденции развития социальной системы. Кроме того, данная методология позволит выявить то, какие структурные условия, наличествующие в современном обществе, оказывают влияние на индивидуальные стратегии повседневного поведения субъектов и каким образом это происходит. Тем самым, анализ взаимосвязи указанных аспектов, выявление причин и следствий того или иного поведения индивидов в условиях социальной системы позволит нам выявить наиболее проблемные стороны функционирования и развития той или иной сферы социума, а также, выработать рекомендации, направленные на прогрессивные изменения имеющейся ситуации.
1.Гидденс Э. Устроение общества. Очерк теории структурации. М.: Академический проект, 2005.