Норманская теория

Норманская теория

Норманская теория





Содержание:

Введение
«Призвание варягов» – легенда или…?
Норманисты и антинорманисты
Современная ситуация: преодоление крайностей
Заключение
Литература


Введение

Сегодняшняя Россия занимается осмыслением путей своего развития. Оно связано со сменой точек зрения и даже «концептуальных основ социальных теорий». Россия и русские занимаются самоузнаванием: кто мы ? какие? куда мы идем? Это вопрос об идентичности - об источнике норм и поведенческих реакций, о том, «где более общий источник самосознания», российской государственности. И вопрос о роли варягов в становлении государственности вновь стал актуален. Для Рудольфа Челлена, первым давшим определение «геополитика», шведа, было совершенно легким делом упомянуть о «поселении викингов на русской земле в IX веке», для русской же историографии этот вопрос всегда был камнем преткновения.

Сторонники «признания варягов» как факта – норманисты – делают акцент на несамостоятельность развития русской государственности. Антинорманисты всегда говорили, что «призвание варягов» – легенда, а нормандская теория не самостоятельна. Этой полемике более 200 лет.

«Исторические бури» то стихали, то бушевали вновь. Я предполагаю в своем реферате представить краткую судьбу нормандской теории, в обобщенной форме показать аргументы спорящих сторон и, может быть, определить и свою точку зрения.

1. «Призвание варягов» – легенда или …?

Вопрос о происхождении государства (династии) стоит во главе угла любой раннесредневековой «истории народа», т.е. историографического сочинения. Для русской историографии таким сочинением была «Повесть временных лет», которая отвечала на вопрос «откуда есть пошла русская земля» и «кто в Киеве начал первее княжити». «Повесть» содержит «сказания о призвании князей из-за моря». И само это сказание, а главное - его интерпретация - составляют предмет дискуссий, основу для рождения нормандской теории.

Исследователи Мельникова Е.А. и Петрухин В.Я., сравнивая Лаврентьевскую, Ипатьевскую и Новгородскую летописи, произвели изучение структуры легенды, ее содержания, типа; и пришли к выводу, что легенда о приглашении варягов представляет собой сказание, в котором сочетаются мифопоэтические и исторические (!) начала; что подобная структура «свойственна раннеисторическим описаниям», она свидетельствует о лежащем в основе летописного текста историческом факте.

2. Норманисты и антинорманисты.

Итак, в 862 году новгородцы обратились к варягам: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да поидите княжить да володеть нами.» И пришли варяжские князья – «старейший Рюрик, седе на Новгороде, а другий, Синеус, на Белеозере, а третий Изборьсте, Трувор. И от тех варяг прозвалась Русская земля». С точки зрения Ключевского, «если снять несколько идиллический покров,… перед нами откроется очень простое, даже грубоватое явление». Какое же? Благодушное приглашение чужаков? – придите, властвуйте? Нет, это «военный найм», и «военные охранители получали определенный корм за свои услуги». А затем? Почувствовав свою силу наемники превратились во властителей. В 882 году, через 20 лет, некий Олег, дружинник Рюрика, появляется в Киеве; он погубил земляков своих Аскольда и Дира, а затем правил при малолетнем сыне Рюрика – Игоре (882 – 912). Позиция Ключевского представляется нам достаточно уравновешенной – спокойное признание роли «варяжского элемента», без накаливания эмоций и страстей.

Если Ключевский норманист, то самый здравый. Княжество Киевское «явилось сперва одним из местных варяжских княжеств». Однако Новгород Ключевский не считал началом Русского государства: из Киева, а не из Новгорода пошло политическое объединение русского славянства. Ключевский и название Русь связывает с варягами – Русью называли « то варяжское племя, из которого вышли первые наши князья». А позднее, в 11-12 веках, Русью стала называться вся территория, подвластная русским князьям, со всем славяно-русским населением.

Итак, если Ключевский норманист, то близко к нему стоит и наш современник Гумилев Лев Николаевич – географ, историк, этнограф – известен своей теорией этногенеза и «пассионарности» .

Позиция Гумилева более жесткая. Так, читаем: «Существуют различные гипотезы о происхождении русов, которые на разных языках называются по-разному: ружены, росы, руги.». Гумилев склонен видеть в них племя древних германцев. По мнению Гумилева, варяг – это «профессия», т.е. наемный воин, а вот по своему происхождению Рюрик – рус. Рюрик , по мнению Гумилева, захватил Новгород, дружинников посадил в Изборске, «…путем подчинения окрестных славян… он создал свою державу». В последствии киевляне « без всякого сопротивления подчинялись новым властителям».

И стиль и позиции Гумилева таковы, что вызывают бурю эмоций. Так, историк-публицист Аполлон Кузьмин – активный, эмоциональный критик норманистов, особенно Гумилева, которого он называл «не слишком добросовестным ученым», а его теорию – «экстравагантной», сочинения его – «откровенно аморальной музыкой». Именно Кузьмин говорил в 70- е годы о норманнской теории, как о русофобской, т.е. преисполненной призрения ко всему русскому.

Иловайский – Ключевский, Кузьмин –Гумилев. Когда же все началось?

Принято считать, что норманнская теория возникла в 18 веке, когда некоторые из приглашенных в Россию немецких ученых, «высокомерно относившихся ко всему русскому», создали «предвзятую теорию» о несамостоятельном развитии русской государственности. Вот как описывает эту ситуацию учебник Истории СССР (М., «Высшая школа», 1983): «опираясь на недостоверную часть русской летописи … о призвании рядом славянских племен в качестве князей … варягов, норманнов по происхождению, эти историки стали утверждать, что норманны … были создателями Русского государства.»

Называются имена этих немецких ученых – Байер, Миллер, Шлецер. Первым антинорманистом называют Ломоносова М.В., который «горячо возражал» норманистам.

В среде норманистов были свои «оттенки». Одни (в том числе указанные немецкие ученые) вывели из летописной легенды далеко идущие выводы: славяне – инертная управляемая масса; нуждаются в постоянном вмешательстве из вне, «господах», которых и видели в варягах – германцах, византийцах, татаро-монголах.

Другое «крыло» норманистов, к которым мы относим Ключевского, Гумилева, Смирнова, Соловьева (современного историка). Не отрицая определенной роли варягов, они все-таки и не говорили ( и не говорят) о России, как о «безличном хаосе» ( Чаадаев П.Х.).

Таким образом, норманны и норманнская теория – это слишком тугой узел, в котором завязаны специфические вопросы, затрагивающие чувства русского человека. Это вопрос об исторической судьбе России, как оказывается. Так, в одной из дискуссий В.К.Кантор без оговорок заявил: « Норманнское завоевание … связало молодое государство с остальной Европой». В 70- начале 80-х годов с норманнской теорией «покончили» очень просто: заявлялось, что « советские историки , доказав, что летописную легенду о призвании князей из-за моря нельзя считать началом русской государственности, выяснили также, что отождествление в летописи Руси с варягами является ошибочным».Сегодняшняя ситуация в исторической науке показывает, что вопрос остается открытым.

3..Современная ситуация: преодоление крайностей.

Новый импульс к обсуждению норманнской теории дают публикации последнего периода.

Исследования А.А.Горского показывают, сто «данные археологии бесспорно указывают на наличие в древнерусской дружине неславянских компонентов.» Курганские комплексы 9-10 веков свидетельствуют о наличии в древнерусской дружине заметного скандинавского компонента. Варяги участвовали в походах Олега и Игоря на Византию, Владимир в борьбе с Ярополком привлекал варяжский наемный отряд, дважды нанимал варягов Ярослав для борьбы за Киев; последний факт участия варяжских наемников в русском войске относится к походу Владимира Ярославовича на Византию в1043 году.(Горский со ссылкой на исследования летописей). В тоже время подчеркивается: часть попадавших на Русь варяжских дружинников лишь временно включалась в процесс развития на Руси; оседание варяжских дружинников на Руси было особенно частым до конца 10 века, а с10 века варяги стали нередко после пребывания на Руси уходить на службу в Византию. В целом можно заключить, что из иноэтническиих элементов в древнерусской дружине с конца 9 до середины 11 веков преобладал скандинавский, с середины 11 – тюркский.

Но ведь само по себе участие дружинников ( в том числе и варягов) в системе государственного и вотчинного управления отмечалось многими исследователями ( Соловьевым С.М., Пресняковым А.Е. и др.). только одни полагали, что дружинники появились на Руси с варяжскими князьями и до 11 века, что в ней преобладали скандинавы (Ключевский), а другие, что дружинный элемент не был пришлым, а формировался на месте (М.С.Грушевский); Б.А. Рыбаков считает, что дружины у восточных славян существовали еще в 6-7 веках. А вот И.Я. Фроянов как бесспорное доказывает существования на Руси дружин в 9 веке , а для более раннего периода – как предположительное. Дружинная организация – один из важнейших институтов древнерусского раннефеодального общества, и исследования в этой области могли бы внести определенность в продолжающуюся дискуссию вокруг норманнской теории.

Сама эта дискуссия ведется сейчас в спокойных тонах. Этому способствует процесс демократизации в нашей стране. Началось новое осмысление всей русской истории. Было время, когда одно только упоминание о норманнах могло стоить историку жизни. 1987 году в «Литературной России» была опубликована статья Бронислава Лисина «Откуда был родом Рюрик?». Эта статья показала, что историки, к сожалению, слишком долго зависели от идеологии, от политической ситуации, от коньюктура.

Происходило это потому, что от ответа на вопрос о варягах зависели , в огромной степени, «великие русские вопросы», и среди них главный – способна ли Россия найти свой путь (русский путь), или она всегда будет нуждаться в рюриках, в толчке из вне, в образце и т.д. И старая полемика между славянофилами и западниками, и современные дискуссии говорят о том, что все вопросы остались открытыми. Проблема варягов и проблема петровских реформ – все это достаточно тесно связано с современностью, с историческим выбором России последнего десятилетия. Философы говорят о кризисе менталитета: « мы не можем себя идентифицировать», понять , определить. Думается, что исторические науки могли бы помочь этой беде. Ну был Рюрик, были варяги, но ведь не потерялись в историческом пространстве! В конце концов норманнская тема как-то уравновесится. Свидетельство тому – более взвешенный тон публикаций последних лет. Кажется, наиболее «отъявленные» норманисты терпят поражение (Россия –Ничто и т.п.).

«Будем свободны в наших представлениях о России» - Д.С.Лихачев.

«Выйти из тумана мифов о русской истории – выйти при свете досконального знания фактов, фактической истории, не затемненной туманом ложных обобщений». На самом деле! Были варяги? Были! Но почему из этого факта (факта – легенды) надо немедленно сделать выводы о безгосударственности русского народа или о его беспомощности?

«Сейчас ясно, что князья – варяги выполняли в 10 – 11 вв. роль военных специалистов». Такова точка зрения замечательного человека, олицетворяющего русскую культуру, - Д.С. Лихачева. В сущности – это самая уравновешенная точка зрения.

Достаточно уравновешенной представляется позиция и С.М. Соловьева (совр.), который считает варягов лишь катализатором процесса становления государственности древней Руси, указывая одновременно на то, что не с варягов началась история Руси; до появления варягов Русь прошла длинный путь становления родоплеменной демократии.

Таким образом, и среди сторонников норманнской теории можно обнаружить широкий диапазон исторических взглядов и исследовательских приемов.

Одни – «доверчивые»; они приняли содержащуюся в «Повести» версию, как исторический факт ( например – Н.М. Карамзин). Другие – «критики», принимая легенду в целом, стремились определить степень достоверности и полноты указанных в летописи обстоятельств.

То обстоятельство, что исторический контекст в целом не противоречит возможности призвания скандинавских правителей, заставляет историков пристальнее и систематичнее изучать соотношение легенды с реальностью. Путь открыт.

Заключение.

Норманнская теория и то, что происходило вокруг нее, что в угоду идеологическим установкам могли извращать, замалчивать или даже придумывать те или иные « исторические факты». Теперь на наших глазах рассыпаются многие догмы, необходимые прежде не столько истории, сколько идеологии.

Поэтому и нет определенного доверия ко многим историческим работам.

Выход один – использовать лучшее, что создано историками, в том числе – дореволюционными. Среди последних особое место занимает В.О. Ключевский (1842-1911). Каких только ярлыков не навешивали на этого историка в последующее время.

Мне хотелось бы закончить свою работу словами В.О.Ключевского:

«Понятен … интерес, побуждающий нас изучать историю России: … ведь это история нашего Отечества. Но этот воспитательный, т.е. практический интерес не исключает научного»

Хочется надеяться, что ни воспитательные, ни идеологические цели не помешают больше историкам искать истину, в том числе и «норманнском вопросе».

Список литературы:

Гедеонов С.А. Варяги и Русь. СПб.,1876

Гумилев Л.Н. От Руси к России. М.,1992

Горский А.А. Древнерусская дружина. М.,1992

Карамзин Н.М. История государства Российского, том 1., СПб.,1830

Кантор В.К. Стихия и цивилизация: два фактора российской судьбы.// - Вопросы философии, 1994, №5

Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн.1, М.,1994

Кузьмин А.Г. Писатель и история. Священный камни памяти. В темных закоулках света// Кузьмин А.Г. К какому храму ищем мы дорогу? – М.,1977

Кузьмин А.Г. Начальный этап древнерусского летописания. М., 1977

Мельникова Е.А., Петрухин В.Я. Легенда о «призвании варягов»и становлении древнерусской историографии

Озелиус Г., Чуканов М.Ю. Отец геополитики о России как великой державе// Вопросы истории, 1996, №1

Лихачев Д.С. о национальном характере русских// Вопросы философии, 1990, №4

Российская ментальность// Вопросы философии, 1994, №1