, - писал Бунин Н.Телешову [4,90].
Андре Жид, сохранивший на долгие годы пиетет перед Буниным, о своей «глубокой симпатии» к его творчеству, вопреки столь же глубоким расхождениям «в области идей», во «вкусах», «пристрастиях», написал Бунину уже на глубоком склоне его дней, 23 октября 1950 г.: «Я не знаю произведений, где внешний мир так тесно сливался бы с миром иным, миром внутренним, где ощущения были бы выбраны так точно, что их невозможно заменить другими, а слова были бы так естественны и вместе с тем неожиданны»[ 9, 51 ].
Это признание относятся к прозе Бунина. Его поэзия не имела, да и не могла иметь, столь же широкий резонанс. Это, несомненно, значительно более скромная часть наследия писателя, однако тоже превосходная. Обидные упреки во вторичности, традиционализме, даже эпигонстве, нередко адресовавшиеся ей, конечно, несправедливы. Бунин-поэт не только подхватил традиции. Он обновил и усовершенствовал возможности русского классического стиха - особенно в сфере изобразительной пластики.
К тому же поэзия Бунина нерасторжимо связана с общим содержанием его творчества, с основными путями его классической прозы. В раннюю пору писательства проза Бунина испытала заметное воздействие его лирики. В творчестве второй половины 900-х и 10-х годов ощутимее, сильнее влияние обратное. Начиная с лет революции ширится эпический мир бунинской поэзии: быт усадебный, крестьянский, старомосковский («Наследство», «Сенокос», «Игроки» и др.); мотивы отечественной истории, величавой и трагической от самых истоков ее, со своими героями, мучениками и праведниками («Пустошь», «Святой Прокопий», «Руслан» и др.); чужие страны - их нынешняя жизнь, увиденная жадно-внимательным взором неутомимого путешественника («Венеция», «Цейлон»), и тени их незапамятного прошлого, ожившего в воображении («Стамбул», «Иерусалим», «Храм Солнца» и др.). В стихах Бунина нередко возникают прозаически-повествовательные интонации. Свободно обрабатываются сюжеты русских былин, летописных преданий, народные притчи, библейские легенды и суры из Корана, восточные мифы и апокрифы - египетские, сирийские, иранские, халдейские («Святогор и Илья», «Князь Всеслав»; «О Петре-разбойнике», «Александр в Египте», «Тора», «Потоп», «Источник звезды» и т. д.). Поэт еще более щедр, чем раньше, на подробности внешней жизни, и еще более точными, дробными, вещественными становятся они.
Яркость языка и стиля определяются прежде всего тем, что Бунин исключительно широко использовал особенности общенародного русского языка, его внутренние ресурсы. Бунин ничего не «выдумывал», но развивал и шлифовал язык. Самые «простые» русские слова и словосочетания приобретали под пером писателя и новые краски, и новые оттенки значений.
Интересно обратить здесь внимание лишь на одну особенность стиля - на стилистическую структуру заголовков, которая до сих пор особо не привлекала к себе специального внимания исследователей. Между тем эта особенность имеет немаловажное значение в общей стилевой направленности.
Объектом нашего исследования стали названия поэзии И.Бунина. Творчество поэта питалось самой жизнью - жизнью русского человека. Именно из нее он черпал и художественные образы, и вдохновение, которые находили своё отражение непосредственно в названиях стихотворений.
Целью данной курсовой работы является анализ поэтики заглавий стихотворений И.В. Бунина.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи;
изучить онтологию заглавий поэтических текстов;
проанализировать функции заголовков;
рассмотреть типологию заглавий;
- проанализировать поэтику заглавий И.В. Бунина
Источником для сбора материала послужил сборник стихов Ивана Бунина.
Сбор материала для исследования проводился путем сплошной выборки заглавий из стихотворений. В результате нами создана эмпирическая база исследования в количестве 319 языковых единиц в 329 словоупотреблении. Для анализа собранного материала мы использовали последовательно описательный и стилистическо-структурный методы исследования. Описательный метод предполагает "четкое представление об избранном предмете изучения, последовательность описания, систематизацию, группировки или классификации, характеристику материала в соответствии с поставленной исследовательской задачей" [17,26]. Стилистический метод в работе позволил нам показать особенности отбора и употребления названий поэзии И.Бунина и выявить их роль в "построении художественного образа и типизированном отражении действительности" [17,37].
Глава I. Заглавие художественного произведения: онтология, функции, параметры типологии
1.1 Онтология заглавий стихотворений
Заголовок - это название текста, одна из разновидностей имён собственных: оно индивидуализирует текст, которому принадлежит, и является «первым словом автора, обращенным к читателю»[15,7].
Являясь собственным именем поэтического текста, заглавие выделяет его среди всех других и соответственно выполняет не только назывную, но и информативную функцию - указывает на основную тему стихотворения.
Кроме того, заглавие всегда коммуникативно, диалогично, поскольку его важнейшая функция - сформировать первичное впечатление, представление о лирическом произведении. Автор рассчитывает на стремление читателя уже через заглавие воспринимать текст под неким углом зрения и подключать собственные ассоциации, призванные открывать новые смыслы поэтического текста.
«Заголовок - это текстовый знак, являющийся обязательной частью текста и имеющий в нём фиксированное положение» [13,201].
Это сильная позиция любого стихотворения, или даже «самая сильная». Как текстовый знак заголовок проявляет семантическую и семиотическую нестабильность, поэтому:
*он принадлежит стихотворению и способен функционировать вне текста;
*представляет текст и одновременно «замыкает» его, придаёт статус законченности;
*по своему содержанию «стремиться к стихотворному тексту как к пределу, а по форме - к слову»;
* проспективно выполняет по отношению к целому тексту механическую функцию (номинация), ретроспективно - рематическую (предикация);
*именует стихотворение, отсылая к нему, и вместе с тем является семантической «свёрткой» всего поэтического текста» [ 15,46 ].
Внутритекстовая функция по-разному реализуется при восприятии заголовка до прочтения стихотворения и после его прочтения. Вначале название является индексальным знаком, который по мере чтения трансформируется в знак условный, а после прочтения и усвоения поэтического текста приближается к мотивированному условному знаку.
По утверждению В.А. Лукина, если до знакомства со стихотворением заголовок не столько сообщает информацию, сколько указывает на него (катофорически), то после прочтения, наоборот, заголовок не столько указывает на текст (анафорически), сколько в концентрированном виде сообщает информацию о содержании стихотворения, как бы находясь уже после и под ним.
Заглавие открывает и закрывает произведение в буквальном и переносном смысле. Заглавие - минимальная формальная конструкция, представляющая и замыкающая художественное произведение как целое.
Заглавие как формально (графически) выделенный элемент структуры поэтического текста занимает по отношению к нему определенную функционально закрепленную позицию. Расположение заглавия перед и над текстом способствует тому, что оно одновременно представляет собой как порог, так и предел стихотворения.
Заглавие как порог стоит между внешним миром и пространством стихотворения и первым берет на себя основную нагрузку по преодолению этой границы. В то же время заглавие - это предел, который заставляет нас вновь обратиться к нему, когда мы прочитаем стихотворение. Таким образом, происходит «короткое замыкание» всего поэтического текста в его заглавие (название). В результате подобной операции происходит выяснение смысла и назначения самого заглавия [15, 54].
Мы оказываемся перед лицом следующей метаморфозы: заглавие как краткая словесная формула стихотворения требует своего раскрытия в следующем за ним тексте - полной форме авторского замысла. Но полная форма признается правильной только тогда, когда она является завершенной по отношению к своей краткой форме - названию. По словам И. Р. Гальперина, текст, будучи ограниченным во времени и пространстве, «представляет собой снятый момент и в этой «снятости» является завершенным. Снятость же предопределена номинацией (наименованием) момента - названием [ 12, 33 ].
Заглавие можно определить как пограничный (во всех отношениях: порождения и бытия) элемент стихотворения, в котором сосуществуют и борются два начала: внешнее - обращенное вовне и представляющее произведение в языковом, литературном и культурно-историческом мире, и внутреннее - обращенное к поэтическому тексту.
1.2 Формы выражения связей в заглавии
Определив характер разнонаправленных связей между заглавием и поэтическим текстом, логично перейти к вопросу о формах выражения этих связей. Различаются две основные формы связи: эксплицитная и имплицитная, причем каждая из форм может иметь свою степень выраженности. Направление и тип формальной выраженности определяют степень тесноты связи между заглавием и самим стихотворением.
Наиболее тесной связью обладают заглавия, прямо и эксплицитно развернутые в тексте стихотворения. Основной способ выражения данной связи - дистантный повтор. «Языковой элемент, помещенный в заглавии, четко воспринимается и запоминается именно благодаря отдельности и важности последнего. Поэтому появление этого языкового элемента в поэтическом тексте легко соотносится читателем с его первичным предъявлением и осознается как повтор [17,56].
Начало и конец особенно ощутимы в малых формах. Это явление позволяет художникам слова часто использовать прием обрамления произведения заглавной конструкцией в лирических стихотворениях.
Эксплицитный повтор заглавия в тексте стихотворения может быть как многократным, так и однократным. Нередко однократный повтор своей единичностью не менее значим в структуре произведения, чем многократный, однако, он - в основном принадлежность малых форм. Однократный повтор чаще всего реализуется или в самом начале, или в самом конце текста.
Заглавия - самые краткие литературно-языковые документы своего времени. Заглавие сохраняет жизнь своему произведению - продолжительность этой жизни во многом зависит от смысловой емкости заглавия: конденсируя в себе текст, оно хранит и его художественную информацию. Можно сказать, что язык заглавий произведений - самая экономная форма хранения истории литературы.
В борьбе внешних и внутренних свойств заглавия рождается одна из существенных его характеристик - подвижность, которая имеет многообразное проявление. Она может выражаться в смене заглавий как в период становления текста, так и во время его самостоятельной жизни в разных изданиях - по воле автора, редактора, цензуры. Другим проявлением подвижности служат двойные заглавия с союзом или. Они рождаются как попытка примирения внешнего и внутреннего начал в заглавии. Двойное заглавие стремится соединить в себе логику и эмоцию, понятие и образ, собственно название и поучение. Часто раздвоение заглавия отражает не столько мысль автора, сколько расслоение читателя по наиболее привычному для него способу контакта с заглавием.
заглавие стихотворение поэтический бунин
1.3 Функции заглавия
Лучший способ понять некоторое явление - определить его функции. Под функцией языкового элемента в лингвистической поэтике понимается его определенное целевое назначение, добавочное к той роли, которую данный элемент играет в передаче непосредственной предметно-логической информации. Это добавочное назначение определяется и выявляется общей художественной системой стихотворения.
Пограничный статус определяет двойственную природу заглавия, которая, в свою очередь, порождает двойственный характер его функций. Соответственно этому все функции заглавия можно подразделить на внешние и внутренние. Разграничение проводится на том основании, что позиция читателя считается внешней по отношению к тексту стихотворения, а позиция автора - внутренней. Отличительной чертой внешних функций является их коммуникативный характер. Внешние и внутренние функции заглавия находятся в постоянном взаимодействии [ 17, 61].
Следуя концепции широкого понимания заглавия, мы соответственно выделяем у него три внешние и три внутренние функции, коррелирующие друг с другом:
внешние внутренние
) репрезентативная 1) назывная (номинативная)
) соединительная 2) функция изоляции и завершения
3) функция организации 3) текстообразующая
читательского восприятия
Взаимосвязанные функции под номером три действуют на трех уровнях организации текста и включают в себя каждая по три подфункции: а) функция организации смысла - выделение смысловой доминанты и иерархии художественных акцентов; 6) функция композиционной организации; в) функция стилистической и жанровой организации.
Назывная функция выступает как внутренняя сторона репрезентативной функции, как функция, осуществляемая автором произведения в соответствии с внутренней заданностью текста. Репрезентативная функция обращена к читателю. Писатель, называя стихотворение, ставит перед читателем некоторую задачу, задает ему загадку. Помогает расшифровать эту задачу дальнейшее чтение поэтического текста. Конец его должен заставить читателя вновь обратиться к названию стихотворения.
Заглавие первым устанавливает контакт между читателем и текстом и таким образом соединяет и соотносит художественное произведение с другими текстами и художественными структурами, внося данное заглавие в общую систему культурной памяти. Одновременно заглавие выделяет и отделяет свой текст от других текстов и тем самым обеспечивает ему необходимые условия существования и функционирования как самостоятельной единицы коммуникации: завершенность и целостность. Изоляция, ограниченность - необходимое условие создания внутренней организации: художественного текста, системы его связей. Известно, что когда автор находит название своему стихотворению, а читатель расшифровывает замысел автора, текстовая ткань произведения обретает границы своего развертывания. Замыкание текста заглавием обеспечивает единство и связь разрозненных смыслов.
Заглавие, таким образом, становится формой образования и существования поэтического текста как целостной единицы, становится формой, осуществляющей по отношению к тексту как содержанию функцию изоляции и завершения.
Кроме общих функций каждое заглавие, организуя читательское восприятие, может выполнять частную эстетическую функцию в своем конкретном произведении в зависимости от его стиля и жанра. Среди эстетических функций можно выделить следующие: символическую, иносказательную, функцию типизации и художественного обобщения, ироническую, афористико-резюмирующую (заглавия-пословицы, заглавия-вопросы), рекламно-интригующую, эпатирующую (названия сборников футуристов «Дохлая луна», «Засахаре кры»). Заглавие может иметь и несколько эстетических функций, список которых можно продолжить.
Разные функции неодинаково представлены в каждом конкретном заглавии: каждое заглавие имеет свое распределение функций. Происходит взаимодействие и соперничество не только между внешними и внутренними функциями, но и функциями каждого вида в отдельности. Окончательный вариант заглавия зависит от того, какие тенденции озаглавливания автор избрал как превалирующие.
Вопрос о характерных распределениях функций заглавий приводит к проблеме типологии.
Ясно, например, что в заглавиях типа пушкинских «Медный всадник», доминируют внутренние функции: уже в самой семантической структуре этих заглавных словосочетаний заложено внутреннее противоречие, которое разрешается в композиции произведения.
Такие заглавия обладают богатой «внутренней формой» и являются внутренне направленными. Художественная выразительность и сила воздействия таких заглавий зависит от мотивированности и функциональной обусловленности отношений «заглавие - стихотворение». Внутренне направленные заглавия активизируют комбинаторно-парадигматические возможности языка и работают па семантическом и композиционном уровнях организации текста.
Семантические и композиционные связи образуются за счет:
) семантической многоплановости и субъектной многозначности слова;
) реализации метафорических возможностей языковых знаков, порождающих семантическую и композиционную двуплановость стихотворения;
) сочетания слов из семантических групп, находящихся в отношении дополнительной дистрибуции;
) использования оксюморона или антонимических конструкций с союзом и;
5) вынесения в заглавие художественных деталей произведения, на основе которых строится смысловое обобщение;
) сюжетной метафоричности слов, являющихся именами основных мотивов произведения;
) активизации внутренних семантических отношений между словами и проекции этих отношений на композиционный уровень;
) использования приема контраста между заглавием и содержанием текста произведения;
) взаимодействия заглавия с внутренними надтекстовыми элементами - подзаголовками и эпиграфами.
Чаще всего мы имеем дело с комплексным использованием этих приемов. Заглавие может обладать и многоуровневой системой развертывания, включающей и неязыковые (математический, графический) уровни прочтения.
Внешне направленные заглавия рассчитаны прежде всего на прямой контакт с читателем и воздействуют на его эмоциональную сферу восприятия.
1.5 Синтаксическая структура заглавий
Синтаксическая структура заголовков отмечена известным однообразием, точнее приверженностью к определенным синтаксическим типам. По наблюдениям Н.Е. Бахарева, с синтаксической точки зрения все заглавия могут быть сведены в 9 типов:
1)номинативные заглавия;
2)свободные синтаксические формы-заглавия;
)двусоставные предложения-заглавия;
)синтаксически неуправляемые и примыкаемые формы;
)заглавия-предложения с формально не выраженным подлежащим;
)неноминативные односоставные предложения-заглавия;
)заглавия-предложения, состоящие только из предицированной предложно-падежной, падежно-именной или наречной формы;
)бесподлежащные и бессказуемные предложения-заглавия, расчлененные разделительной паузой;
)сложные предложения-заглавия, особенно часто представленные «союзными формантами сложных предложений».
Глава II. Поэтика заглавий стихотворений И.В. Бунина
Поэзия Бунина яркими, неожиданными образами. Все онимические названия его поэзии можно разделить на две зоны: зону реальных и зону нереальных названий. Это обусловлено отнесенностью денотатов, именуемыми онимами, к миру реальной (исторической) действительности или же к «отраженному миру» литературы, мифологии, религии.
Широка географическая разбросанность его сюжетов: «Индийский океан», «Цейлон», «Венеция», «Стамбул», «Иерусалим».
К реальным относятся антропонимы (индивидуализирующие именование людей), топонимы (названия географических объектов), астронимы (небесных тел), зоонимы (любого животного).
Существует такое мнение, что «топонимы чаще используются а прозе, вследствие ее большей реалистичности и конкретности изображения. Для поэзии они менее свойственны».
У Бунина мы наблюдаем обратное явление. Топонимы в его стихах преобладают в количественном отношении даже над антропонимами. Состав топонимов весьма неоднороден, разнообразен и географически разбросан. Это помогает поэту добиться создания в своих произведениях достоверных, реалистических картин окружающей действительности, показать широту и величие мира, в котором мы живем
Ярко география представлена в названиях городов, островов (Венеция, Стамбул, Казань, Сицилия, Капри, Цейлон).
Значительно реже в стихах Бунина можно встретить оронимы и гидронимы (Помпея, Альпы, Яйлы, Днепр, Северное море, Индийский океан).
Эта категория реальных онимов в названиях поэзии Бунина является, в сравнении с антропонимами и топонимами, немногочисленной в количественном отношении и включает Луну.
В.И. Бунин в сборнике « Стихотворения » использует заглавия, представляющие основную тему или проблему, отображенные автором в стихотворении. Понимание темы, заявленной в заглавии стихотворения, существенно расширяется по мере развертывании поэтического текста, а само заглавие приобретать символическое значение. Например, «Луна», «Баллада», « Вечер».
Встречаются в цикле персонажные заглавия. Например, "Кума", «Цыганка», « Мачеха », « Дочь », «Пахарь» и другие.
Бунин использует заглавия, обозначающие время и пространство. Например, « На Днепре », « В горах », « На маяке», « На Плющихе », «В степи», «На острове», «На озере», «На просёлке», «В поезде», «В открытом море», «На винограднике» «Под вечер», «После половодья».
Выбор топонима автором обычно обусловлен общим замыслом стихотворения.
Многочисленные бунинские сцепления, которыми обрастает заглавие в ходе чтения поэтического текста, перерождают семантическую структуру восприятия самого заглавия. Происходит наращение смысла заглавной конструкции: она наполняется содержанием всего стихотворения. Заглавие становится формой, в которую отливается содержание поэтического текста как целого.
С этой точки зрения интересны заглавия, состоящие только из имен или фамилий главного действующего лица. Такого рода заглавия широко использует И. Бунин в своих стихотворениях: «Аленушка», «Руслан», «Святогор и Илья », «Князь Всеволод», «Аркадия». С точки зрения первичного чтения стихотворения, репрезентативность и коммуникативность данных заглавий минимальны, по сравнению с заглавиями, состоящими из имен нарицательных. Имена собственные в этом случае выступают в заглавии в своей прямой назывной функции. По мере прочтения такого сочинения, а тем более с ростом его популярности и доли общественного внимания к нему, имя собственное, данное в названии, постепенно обрастает лексическими значениями своих предикатов. И уже в этом новом качестве, конденсируя идею всего поэтического текста в свое «заговорившее имя», оно приобретает репрезентативную и другие коммуникативные функции. Можно сказать, что имена, выведенные в заглавие, обрастают определенной характерной семантикой и узусом, в соответствии с которыми стихотворение будет входить в некоторую литературную парадигму. Соединительная функция выступает как внешняя по отношению к внутренней функции изоляции и завершения.
Некоторые Бунинские заглавия подобны по функциям эпиграфам.
Бунин использует номинативные заглавия, которые называют тему всего поэтического текста без ее предиката, они выполняют роль знака текста аналогично именам собственным. Например, « Аленушка », « Тезей ».
Также Бунин использует конструкции с союзом и. Например, «Святогор и Илья ».
Бунин - певец русской природы. Все его творчество выражает восхищение красотой физического мира, мощной силой природы. Мир у поэта всегда прекрасен, но иногда он жесток к человеку или просто равнодушен.
В поэзии Бунина есть несколько стихотворений о змеях: "Змея", "Ночная змея", новелла "Ночь". Бунин испытывал "безудержный" ужас перед змеями. Стихотворение "Змея" такое живое, что его мрачность вызывает не только скорбь, но и гордость за человеческий дух, не сломленный тяжкими обстоятельствами, одиночеством.
У Бунина много стихотворений о животных, птицах и насекомых: « Собака», «Пантера», « Первый соловей », « Белый олень», «Шипит и не встает верблюд…».
В произведениях Бунина нашли отражение и самостоятельное художественное осмысление события земной жизни Спасителя и связанные с ними реалии, прежде всего Святая земля. В "путевых поэмах" "Тень птицы", написанных под впечатлением его поездки на Восток, Бунин опирается на давнюю, идущую от древнерусской литературы, традицию хожений, по сути дела, паломничеств ("Хожение игумена Даниила"). К теме Святой земли в прозе он возвращается и позже, почти десять лет спустя ("Роза Иерихона"). Целый раздел произведения этой тематики составляют в томе "Литературного наследства".
Еще раньше, чем в прозе, эта тема (как и в целом библейская образность) проявилась в лирике Бунина, причем именно его стихотворения в начале ХХ века наиболее ярко ее представляют. Не случайно они неизменно входят в соответствующие сборники : "В Гефсиманском саду", "Гермон", "Долина Иосафата", "Иерусалим", "Вход в Иерусалим", ряд других.
Среди реалий Святой земли, к которым Бунин в своем творчестве возвращался, особое место занимает Иерихон (одноименное стихотворение, рассказ "Роза Иерихона"). "Иерихон (по-еврейски произносится Йерихо) - известный город, лежавший в пределах колена Вениаминова. Обычное значение слова следующее: благоухающий, благовонный, но, по мнению некоторых толкователей, оно означает месяц или луну, которую могли боготворить основатели Иерихона. Иерихон назывался городом пальм. <…> пальмовых деревьев и иерихонских роз, которыми в древности так славился Иерихон.
Бунин использует заглавие, обозначающие мифологические названия богов:
«Тезей»
Тесей, Тезей - в древнегреческой мифологии сын афинского царя Эгея (или бога Посейдона) и Эфры, 10-й царь Афин. Центральная фигура аттической мифологии и один из самых известных персонажей всей греческой мифологии.
«Морфей»
Морфей происходит от имени бога сновидений в греческой мифологии - Морфей.
Название стихотворения «Мессинское землетрясение» не принадлежало к числу сильнейших. Трагедия Mессины, как и большинства других разрушенных городов, была в том, что подземный толчок произошел непосредственно под городом. Такие случаи, конечно, редки, но ни один город, расположенный в сейсмической зоне, не застрахован от такого землетрясения. Это не значит, что землетрясение под городом - всегда катастрофа. Современная наука приблизилась к решению проблемы прогноза времени возникновения землетрясения, а современная строительная индустрия позволяет возводить здания, которым не страшны и более сильные подземные толчки.
Землетрясение, о котором идет речь ниже, произошло в Сицилии в 1908 году и почти полностью разрушило город Мессину. Бунин написал стихотворение «После мессинского землетрясения», датированное «15.V.09».
В рецензиях на первые сборники бунинской поэзии критики в унисон отмечали «культ природы» у раннего Бунина. «Культ природы» - то «общее место», к которому сходились и которое признавали критики, по-разному оценивающие в целом поэзию Бунина.
«Поэт русского пейзажа» - так называется рецензия С. Глаголя на сборник «Листопад». В. Саводник: «И. Бунина по справедливости можно назвать поэтом природы: и притом природы русской <….> его картины природы отличаются обилием конкретных черт, в которых легко можно узнать местные особенности края, описываемого поэтом». Е. Деген: «он (Бунин - О.В.) - певец природы, которую понимает и любит нежно, вдумчиво и глубоко».
Выявляя причины того, почему «Бунин - писатель с прекрасным, крупным и чистым именем, но без громкой популярности в широкой публике», критика отмечала, что «поэзия И.А. Бунина - поэзия затаенного, скупо расточаемого чувства». «При большой пластической силе в нем мало страстного лиризма, <…> чувство <…> лежит у Бунина глубоко на дне души, как сильная пружина в центре сложного механизма», причем эта особенность бунинского поэтического письма получала полярные оценки.
«Самодостаточность» бунинского поэтического пейзажа, его безотносительность лирическому «я», которое мало себя обнаруживает, объяснимы авторской установкой на точное соответствие слова предмету, заданной первыми же поэтическими опытами и остававшейся в силе на протяжении всего бунинского творчества. Этот принцип является едва ли не единственным критерием художественности для Бунина.
Вместе с тем изображение природы (место, роль и характер пейзажа) у Бунина эволюционировало: менялись соотношение человека и природы в лирике (относительная объективность и субъективность изображения природы), поэтическая функция образа природы. От точной «топографической съёмки» местности («Затишье», «Октябрьский рассвет», «Высоко полный месяц стоит…») Бунин проделал путь к наделению природы максимально глубоким в рамках своей поэтики субъективным содержанием («Последний шмель», «Старая яблоня», «И цветы, и шмели, и трава, и колосья…» и др.).
В этой «весенней песне» природа - внешний объект, с которым надо «слиться», к которому лирический субъект «стремится душой»: «Ты раскрой мне, природа, объятия, / Чтоб я слился с красою твоей! // Ты, высокое небо, далекое, / Беспредельный простор голубой! / Ты, зеленое поле широкое! / Только к вам я стремлюся душой!». Хотя весенний пейзаж соответствует чувствам лирического «я», он является фоном, не становится субъективным. Опосредованной, через изображение природы, через образное иносказание, передачи лирического переживания Бунин достигнет в зрелой лирике, уравновесив объективизм изображения и субъективизм переживания. Редко, особенно в начальный период творчества, такое открытое, прямое соотнесение человеческих чувств с жизнью природы («Не пугай меня грозою…», «Как все вокруг сурово, снежно…», «Подражание Пушкину» и др.).
Заключение
На основании нашей работы можно сделать следующие выводы.
Заголовки в стихотворениях выполняют важную идейную, композиционную и стилистическую функцию. Они являются своеобразными «сигналами», при помощи которых обнаруживается отношение автора к происходящим в них событиям. Разнообразными средствами заголовки оказываются связанными не только между собой, но и с содержанием самих эпизодов и мыслей, изложенных в отдельных стихотворениях.
При строгой синтаксической определенности (три типа построения) заголовки отличаются обычно большой лексической и стилистической подвижностью. Бунин всесторонне осмысляет многозначность слов общенародного языка, используя отдельные оттенки значений для важных общих построений.
Все стилистические и лексические особенности заголовков (оттенки значении слов, противоречивые эпитеты, смена повествовательных линий и пр.) определяется общим стремлением автора уже в заголовках в какой-то мере отделить свою точку зрения писателя. Эта борьба точек зрения, их временное смешение для последующего еще более четкого разграничения и определяет своеобразие композиционного и стилистического строя самих заголовков стихотворений.
Бунин - первоклассный поэт чистой, если можно так выразиться, «кастальской» школы. Его стихи до сих пор не оценены. Среди них встречаются подлинные шедевры по выразительности и передаче трудноуловимых вещей.
Всю Жизнь Бунин ждал счастья, писал о человеческом счастье, искал путей к нему. Он нашел его в своей поэзии и прозе, в любви к жизни и к своей родине и сказал слова о том, что счастье дано только знающим.
И.А. Бунин считал поэзию очень трудным ремеслом и всегда волновался, удалось или не удалось передать словами краски природы, свет, звук. Внешне слова, состоящие из букв, бледнее живописных и музыкальных средств выражения. Но, как мы заметили, они могут сказать, пожалуй, намного больше.
Список использованной литературы
1.Бахарев Е.Н. Структурно-функциональное развитие заголовков. - М., 1998.
.Бертякова А.Н. Семантика и структура заголовков - текстовых реминисценций на функционально-коммуникативном и синтаксическом уровнях // Язык писателя. Текст. Смысл: Сб. науч. тр. / Таганрогский гос. пед. ин-т. - Таганрог, 1999.
3.Блисковский З.Д. Муки заголовка. - М., 1981.
4.Богословская О.И., Полтавская Е.А. К проблемам соотношения газетного заголовка и жанра // Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая реализация. - Пермь, 1986.
5.Большой толковый словарь русского языка.
.Булаховский Л. А. Введение в языкознание. - М., 1953. - Т. II.
7. Бунин И.А Собр. соч.: В 6 т. Т. 5. М., 1994. С. 172. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием в скобках тома и страницы.
8.Волоцкая З.М. Проблема структурной лингвистики. - М., 1988.
9.Волков А. Проза Ивана Бунина. - М., 2003.
.Виноградов В. В. О языке художественной прозы. М., 1980.
11.Гей Н. К. Искусство слова. М., 1967.
. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.
13.Толковый словарь русского языка. 4-е изд. С.И.Ожегов и Н.Ю.Шведова. - М.,1999.
.Г. Владимирова. Какой системы придерживаться? - М., 1998.
15.Горленко Ф.М. Заглавие и художественный текст // Русский язык в школе. - 1988. - №2.
16.Гоциридзе Д.З. Общие и частные закономерности структурного и функционального развития русских и грузинских заглавий. - М., 1984.
17.Мужев В.С. О функциях заголовков // Учен. зап. МГПИИЯ им. Тореза. - М., 1970.
.Мурзин Л.М. О деривационных механизмах текстообразования // Теоретические аспекты деривации. - Пермь, 1982.
19.Новикова Н.А. Заглавие и текст. // Русский язык в школе. - 2002. - №1.
20.Ниц Е.Н. Поэтика заглавий Бунина «Тёмные аллеи». - М., 1998.
.Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. "Современный русский язык". - М., 1995
22.Ронгинский В.М. Синтаксические модели заголовков и их использование в различных стилях речи, и др. - М., 1988.
.Современный русский язык. В 3-х ч. / Под ред. П.П. Шубы, И.К. Германовича, Е.Е. Долбик. - М., 1998.
.Современный словарь иностранных слов.-3-е изд. - М., 2000.
25.Толковый словарь русского языка: в 4 т. /Сост. В.В.Виноградов, Г.О. Винокур, Б.Л.Ларин и др.; Под. Ред. Д.Н. Ушакова. - М., 1994. - Т.1.