Ирано-иракская война и позиция мирового сообщества

Ирано-иракская война и позиция мирового сообщества

ИРАНО-ИРАКСКАЯ ВОЙНА И ПОЗИЦИЯ МИРОВОГО СООБЩЕСТВА

ПЛАН

СПИСОК АББРЕВИАТУР И УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

Введение

I. Причины и предпосылки войны между ираном и ираком

.1 Региональное соперничество и пограничные споры

1.2 Начало боевых действий и расстановка сил

II. позиция региональных держав и мирового сообщества в КОНФЛИКТЕ

.1 Роль мирового сообщества в процессе установления мира

2.2 Последствия войны и послевоенное урегулирование

Заключение

Список использованных источников

СПИСОК АББРЕВИАТУР И УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

ООН - Организация объединенных наций

НАТО - Организацию Североатлантического договора

СБ ООН - Совет безопасности ООН

ОВД - Организации Варшавского договора

ТВД - театр военных действий

ОИК - Организация Исламская конференция

СССР - Союз Советских Социалистических Республик

МИД - министерство иностранных дел

ВВС - Военно-воздушные силы

ВМС - Военно-морские силы

ССАГПЗ - Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива

ЛАГ- Лига Арабских Государств

КСИР - Корпус стражей исламской революции

ВМФ - Военно-морской флот

СЕНТО - Организация Центрального Договора

СРК - Совет Революционного командования

НСИС - Национальным союзом иракских студентов- National Security Decision Directives

СКАД - ГРАУ <#"justify">ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Более тридцати лет назад началась ирано-иракская война. По своей продолжительности, задействованным ресурсам и понесенным жертвам она стала одним из крупнейших военных конфликтов после Второй мировой войны. Ирано-иракская война изменила соотношение сил в регионе и во многом дестабилизировала ситуацию на Среднем и Ближнем Востоке.

Поводом для конфликта послужила неурегулированность пограничного вопроса. 22 сентября 1980 года иракская армия форсировала реку Шатт-эль-Араб и вторглась в иранскую провинцию Хузестан. Наступление на первоначальном этапе было успешным. Однако уже к концу октября оно, натолкнувшись на ожесточенное сопротивление, и было остановлено. К лету 1982 года Ирану удалось вернуть оккупированные территории. После этого война велась на истощение. Перемирие, положившее конец конфликту, было подписано в августе 1988 года. Оно восстанавливало довоенную ситуацию, хотя и Багдад, и Тегеран заявляли о своем военном триумфе.

Война между Ираном и Ираком открыла путь для вмешательства внешних сил в дела региона Ближнего и Среднего Востока. Поскольку создалось впечатление, особенно после распада Советского Союза и социалистического содружества, что Запад, а, прежде всего Соединенные Штаты, могут устраивать мир по своему образу и подобию. И, соответственно, там, где происходят конфликты и там, где они таят в себе потенциальную угрозу энергетическим и военно-политическим интересам Соединенных Штатов Америки, эти конфликты можно гасить физической военной силой.

Военное присутствие США в Индийском океане и Персидском заливе стало наращиваться уже в ходе ирано-иракской войны. Прикрытием для него стали заявления официальных лиц о необходимости обеспечения свободы судоходства. Позднее оно вылилось в открытое вмешательство Америки в события в регионе. Наиболее зримое его проявление - вторжение США в Ирак, свержение Саддама Хусейна и оккупация этой страны.

В действительности обе стороны оказались проигравшими. Точных данных о человеческих потерях нет. Но известно, что счет идет на сотни тысяч. Экономический ущерб от боевых действий для двух стран оценивается, по некоторым данным, в 350 миллиардов долларов. Многие города по обе стороны границы подверглись методичному уничтожению. Были полностью разрушены или выведены из строя важнейшие экономические объекты. Нанесен огромный ущерб портам, что привело к прекращению вывоза, в частности, иракской нефти через Персидский залив. Однако одним из наиболее опасных последствий ирано-иракской войны стало создание условий для иностранного проникновения в регион.

Актуальность темы заключается в том, что начавшийся в начале 1950-х годов новый этап взаимоотношений между Ираном и Ираком продолжается до сих пор, несмотря на трагические события в регионе, и по-прежнему оказывает непосредственное влияние не только на судьбы обоих государств, но и на многие тенденции развития современного мира.

Степень научной разработтанности темы. Прежде чем перейти к характеристике научной литературы непосредственно по затронутым в работе проблемам, необходимо отметить, что дипломная работа опиралась на теоретические положения, содержащиеся в работах таких ведущих востоковедов как А.М. Васильев[1-3], М.С. Иванов[4], Р.Г. Ланда [5], З.И. Левин[6], Г.И. Мирский [7], Н.А. Симония [8]. В их работах дан глубокий анализ и теоретическая оценка важнейших проблем, связанных с социальной структурой, политическим развитием и международными отношениями на Ближнем и Среднем Востоке.

Важные теоретические выводы, касающиеся тенденций развития стран Зарубежного Востока, содержатся во многих коллективных монографиях, в написании которых участвовали видные советские ученые. Среди них следует выделить такие издания как «Исламизм и экстремизм на Ближнем Востоке», «Развивающиеся страны: закономерности, тенденции, перспективы», «Национальные процессы в странах Ближнего и Среднего Востока» и некоторые другие.

Известный специалист по Ирану Л.С. Агаев [9] занимался исследованием революционных процессов, но при этом в таких работах как «Иран в прошлом и настоящем. Пути и формы революционного процесса» уделил немало внимания развитию экономики, социальной структуры и политической идеологии, т.е. тем процессам, которые собственно обеспечивали революционное движение.

Ираку в советском востоковедении уделялось намного меньше внимания (по крайней мере, до «кувейтского кризиса» начала 1990-х годов и последующих событий).

Новый период в истории Ирака, Ирана и всего региона Персидского залива в российской литературе исследован подробнее. Предпосылки и ход ирано-иракской войны по горячим следам рассмотрены в книге Ш.А. Ниязматова «Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк»[10].

Огромную помощь оказали исследования последних лет российских арабистов, специализирующихся по странам Залива, в первую очередь Аравийских монархий. Основы исследования истоков будущих тяжелых потрясений присутствуют в работе А.М. Васильева «Персидский залив в эпицентре бури». Последующее развитие конфликтной ситуации в трудах В.А. Исаева[11]., Е.С. Мелкумяна[12], А.М. Родригеса [13] и ряде других работ.

Труды иностранных специалистов по данным проблемам в незначительной части переизданы у нас в стране, в большей степени представлены англоязычными непереведёнными авторами или английскими переводами арабских и иранских специалистов - историков, политологов, «международников».

Прежде всего, есть работы как переведённые, так и нет, полностью или частично биографического жанра. В работе иранца Х. Ансари «Имам Хомейни[14]. Политическая борьба от рождения до кончины», переизданной в России в издательстве «Наука», описывается становление религиозного и общественного лидера вплоть до его изгнания из страны в начале 1970-х годов. Естественно в этой работе присутствуют откровенно хвалебные оценки. Наоборот, в исследовании такого же жанра американца Р. Апдайка «Саддам Хусейн. Политическая биография» [15] фигура иракского диктатора окрашена исключительно черно-коричневыми тонами, что также естественно, учитывая национальную принадлежность и политические взгляды автора. Безусловно, что в обоих случаях литература может быть полезной фактологически, но требует крайне жесткого критического подхода, также как и другие использованные работы этого жанра.

По внутрирегиональным спорам и давним конфликтам между Ираном и Ираком серьезное исследование проведено египтянином аль-Иззи [16]«Спор о Шатт-аль-Араб», изданное в Лондоне в 1981 г.

При неизбежных издержках более объективны научные работы таких иностранных авторов как француз Р.Годс [17]«Иран в XX веке. Политическая история», японец Макия «Жестокость и молчание: Тирания войны»[18], а также более поздние, чем упомянутые выше коллективные монографии и сборники статей.

В целом можно констатировать следующее: работы иностранных авторов, особенно представителей вовлеченных в конфликт, стран очень богаты фактическим материалом, но в то же время им присуща разной направленности предвзятая ориентация, а иногда и ярко выраженная одиозность.

Источниковая база. К источниковым материалам относятся публикуемые в прессе правительственные и партийные документы, сводки военных сражений, экономические отчеты, интервью и многое другое.

Наиболее ярким примером являются книги саудовского принца Халеда ибн Султана [19] бывшего сокомандующим союзных войск во время «бури в пустыне» под названием «Воин пустыни. Личный взгляд на войну в Заливе командующего Объединенными вооруженными силами», или книга американского генерала Джона Рекорда «Достойная победа» об этой же войне.

Тема обеих войн (ирано-иракской и «бури в пустыне») затронуты в записках Саддама Хусейна «Арабы, социализм и возрождение. Философские размышления и афоризмы».

Цель и задачи дипломной работы. Целью работы является комплексное исследование взаимоотношений Ирана и Ирака во второй половине XX в. на фоне их социально-политического развития, а также влияния соперничества этих стран на региональную и геополитическую ситуацию.

Для достижения данной цели ставим следующие задачи:

Изучить геополитическую ситуацию в регионе накануне войны

Определить основные причины формирования конфликтной ситуации

Рассмотреть позиции сторон

Проанализировать позиции региональных держав и ООН по данному конфликту

изучить последствия войны для экономики и политики обеих государств.

Объектом исследования является ирано-иракский субрегион.

Предметом исследования является сложный и противоречивый комплекс взаимоотношений между Ираном и Ираком, неразрывно связанный также с политическими и экономическими интересами и проблемами безопасности соседних государств.

Хронологическими рамками дипломной работы являются 1980 г. - конец 1988-х гг.

В отдельных случаях для более точного анализа некоторых аспектов работы необходимо было обращение к исторической ретроспективе и рассмотрение предшествующих событий. Структура дипломной работы состоит из введения, двух глав, четырех подглав, заключения, списка аббревиатур и условных сокращений, списка использованных источников.

Научная новизна состоит в том, что история Ирано-иракской войны мало освящена в современной казахстанской науке. В Советском Востоковедении мало уделялось значения данному вопросу. Часто проблема взаимоотношения двух стран рассматривались с идеологической точки зрения и интереса СССР.

Методической основой исследования явится критический анализ сведений, теоретические положения современной исторической науки, восточного исторического источниковедения.

Практическая ценность работы. Результаты исследования помогут понять природу современных ирано-иракских взаимоотношений, также они могут быть использованы в изучении вопросов современного состояния Ирана и Ирака.

политический конфликтный соперничество иран ирак

ГЛАВА I. Причины и предпосылки войны между ираном и ираком

.1 Региональное соперничество и пограничные споры

В основе противоречий между Ираком и Ираном лежали территориальные разногласия, а также политическое и военное соперничество между ними за лидерство в зоне Персидского залива. После прихода в 1979 г. к власти в Иране мусульманского шиитского духовенства во главе с аятоллой Хомейни отрицательное воздействие на состояние отношений между двумя странами начал также оказывать религиозный фактор. В частности, иранское духовенство пыталось свергнуть правящий баасистский режим в Ираке путем экспорта в эту страну так называемой исламской революции. В дальнейшем предусматривалось создать в Ираке исламскую республику по иранскому образцу. Территориальные разногласия между Ираком и Ираном уходят корнями в далекое прошлое. Они состоят в неурегулированности вопросов начертания линии границы между двумя странами, особенно на пограничном участке реки Шатт-эль-Араб (персидское название реки - Арвандруд). В свою очередь, это обусловливало наличие спорных территорий и других сопутствующих территориальному спору проблем. К таковым можно отнести распределение вод пограничных рек, порядок регулирования выпаса скота в приграничной зоне, разграничение прибрежного шельфа, регулирование потоков паломников к святым местам мусульман в Ираке и Иране, проблему депортированных в разное время из Ирака до 70 тыс. иранцев и др.

<#"justify">В начале июля 1979 г. население Хорремшехра обратилось к генеральному секретарю ООН Курту Вальдхайму с просьбой оказать влияние на правительство Ирана, чтобы оно прекратило практику незаконных арестов и освободило политических заключенных-арабов. Но центральные власти отказались вести переговоры с хузистанскими арабами до тех пор, пока они не сложат оружие. Шейх аль-Хакани занял сдержанную позицию и призвал правительство удовлетворить требования местного населения, в противном случае, предостерегал он, горячие головы из арабских оппозиционных организаций смогут организовать забастовку на Абаданском нефтеочистительном заводе и умножить террористические акты на нефтепромыслах Хузистана. Одновременно он выступил с требованием прекратить антиарабские действия «стражей» исламской революции и исламских комитетов. В Хорремшехре, Ахвазе и Абадане состоялись массовые демонстрации арабского населения под лозунгами: «Мы не сепаратисты и не диверсанты!», «Наш дом и родина Иран!», «Мы - арабы, курды поддерживают нас!», «Сплотимся вокруг шейха аль-Хакани!» и др. Участники митингов требовали освобождения всех политических заключенных и предания открытому суду виновников погромов. Они отказывались признать проект новой иранской конституции, не содержавший положения о признании прав национальных меньшинств на автономию. 13 июля мирная демонстрация арабов в Абадане была расстреляна «стражами» исламской революции. Через два дня они сами вышли на улицы со своими лозунгами: «Смерть арабам!», «Партия - только партия Аллаха!» Когда «стражи» собрались в соборной мечети города, арабские боевики забросали их гранатами. В качестве ответной меры «стражи» совершили налет на дом аль-Хакани, убили двух его учеников, а самого шейха и членов его семьи увезли в неизвестном направлении. Вспыхнувшие было акции протеста вскоре сошли на «нет», так как было получено известие о том, что шейх жив и здоров и находится в Куме [5, с.205].

В апреле 1980 г., через год после победы исламской революции в Иране, арабское население Хузистана возобновило открытую вооруженную борьбу против центральной власти. В авангарде сопротивления стояли боевики таких «революционных» организаций, как «Черная среда», «Движение моджахедов арабского мусульманского народа», «Народное движение Арабистана» и «Политическая организация арабского народа Арабистана». Были продолжены боевые операции в государственных организациях и на нефтяных комплексах, основную часть неквалифицированной рабочей силы которых составляли выходцы из Хузистана. 30 апреля хузистанские «революционеры» осуществили шумный захват иранского посольства в Лондоне и взяли в заложники дипломатический корпус. Они выступили с требованиями признания властями Ирана автономии Арабистана и освобождения нескольких сот политических заключенных. Находившийся в то время в поездке по странам бассейна Персидского залива тогдашний министр иностранных дел Ирана Садек Готбзаде в телефонном разговоре с террористами заявил, что правительство отказывается выполнить их требования, а виновные в преступлениях заключенные будут казнены несмотря ни на что. Новые иранские власти, сказал он, признают многонациональный характер страны, но никогда не согласятся с требованиями автономии, от какого нацменьшинства они бы, ни исходили [14, с.101]. Свою точку зрения на события изложил и Саддам Хусейн. В выступлении по случаю 12-ой годовщины «революции 14 июля» он заявил: «Мы приветствуем народ Арабистана, который дает горы жертв на пути к свободе и равноправию, борется против расистской клики, которая лишает его самых простых прав жизни и надежд» [7, с.49].

апреля 1980 г. тысячи студентов из всех арабских стран и многих азиатских государств собрались в университете аль-Мустансирийа в Багдаде. Они ожидали появления Тарика Азиза, заместителя премьер-министра Ирака и члена СРК, который был приглашен для открытия международной экономической конференции, организованной Национальным союзом иракских студентов (НСИС) и Комитетом азиатских студентов. Когда под аплодисменты собравшихся появился Тарик Азиз, какой-то молодой человек бросил бомбу в его сторону. Заметив опасность, глава НСИС бросился к Тарику Азизу с криком: «Смотрите, это бомба!» В тот же миг, когда заместитель премьера упал на пол, раздался взрыв, и взрывная волна прошла мимо него. Было убито и ранено несколько десятков молодых людей. После того как машины «скорой помощи» увезли убитых и раненых, Тарик Азиз провел запланированную встречу с организаторами конференции, но из-за легкой контузии не смог произнести речь и был госпитализирован. Вскоре была обнаружена и обезврежена и другая бомба.

Сообщение о взрыве было передано по радио и застало Саддама Хусейна во время поездки по приграничным с Ираном районам. Уже на следующий день президент Ирака появился на месте взрыва. В своем выступлении перед студентами он заявил: «Иракский народ стал неприступной вершиной, которую они не способны покорить своими бомбами или любыми иными способами. Четырнадцать столетий назад арабы взяли на себя участь осуществить божественную миссию на этой священной земле... Наш народ готов к борьбе за защиту своей чести и суверенитета, а также за мир между арабскими нациями» [14, с.19].

Расследование инцидента с взрывом в аль-Мустансирийе показало, что студент, бросивший бомбу, был иранцем и принадлежал к Партии исламского призыва. 5 апреля во время похорон жертв этой террористической акции в Багдаде была взорвана еще одна бомба. Она была брошена в толпу участников процессии из окна одной из иранских школ, которая была открыта в соответствии с ирано-иракским соглашением о культурном сотрудничестве. И вновь жертвами взрыва стали невинные люди.

Начиная с этих кровавых событий, война между Ираном и Ираком стала практически неизбежной. Саддам Хусейн отдал приказ подвергнуть бомбардировке иранский приграничный город Касре-Ширин, в котором нашли приют тысячи иракских шиитов, бежавших от преследований властей. Более того, 8 апреля он распорядился казнить главу иракских шиитов айатоллу Мухаммеда Бакра Садра вместе с его сестрой. Эта новость привела Хомейни в ярость, и Иран начал готовить и отправлять в Ирак для проведения диверсий отряды иракских шиитов и курдов.

В свою очередь, Саддам дал указание организовать на территории Ирака лагерь для подготовки повстанческой армии из числа иранцев, выступивших против политического курса тегеранских властей. 23 апреля министр иностранных дел Ирана Садек Готбзаде в своем выступлении по радио сказал, что долгом иранского народа является оказание помощи народу Ирака, являющемуся объектом репрессивных мер «преступного режима». Он добавил, что удовлетворится лишь свержением режима Саддама Хусейна, что иранская армия способна оккупировать Ирак, а население этой страны будет встречать ее с распростертыми объятиями [14, с.32]. В тот же день айатолла Мохаммед аш-Ширази выступил с призывом ко всем народам исполнить свой долг и «свергнуть "баасистскую банду":

В апреле 1980 г. в ходе своего визита по странам Ближнего Востока Садек Готбзаде вдруг неожиданно заявил в Дамаске, что Саддам Хусейн убит во время якобы имевшего место военного переворота, и что иранское правительство готово оказать поддержку иракской оппозиции. Когда эти сведения не подтвердились, он на пресс-конференции под Бейрутом отметил: «Мы поддерживаем народ Ирака, чтобы он смог освободиться от своего незаконного режима». Отвечая на вопрос относительно возможности войны с Ираком, министр ответил: «Все может случиться» [17, с.33].

Известия о покушениях и убийстве Саддама Хусейна имели под собой реальные основания. Многие иракцы в разное время и в различных местах оказывались свидетелями гибели своего президента. Однако каждый раз он чудесным образом воскресал из мертвых, появляясь на экранах телевизоров или на официальных мероприятиях. Подноготная этих метаморфоз раскрылась в декабре 1997 г. после бегства в США Микаеля Рамадана. В течение 18 лет он был одним из «двойников» Саддама Хусейна. В своей книге «Тень Саддама», впервые вышедшей на Западе и переведенной на русский язык [36], он подробно описал атмосферу, царившую в окружении главы иракского государства, а также перечислил все известные ему случаи убийств и покушений на «двойников» Саддама Хусейна. Приведем лишь несколько примеров. В 1983 г. в г. Амара в результате перестрелки с нападавшими был убит «двойник» Махди Махмуд. В 1986 г. на самого президента и его «двойников» покушались трижды, был убит один из «двойников» - Надар Рафи. Микаелю Рамадану удалось избежать этой участи, однако в 1983 г. в обличье Саддама Хусейна он был пленен курдскими повстанцами, в 1984 г. его травили подсыпанным в еду ядом, а в 1990 г. в Эль-Кувейте взорвали бомбу, когда он проезжал мимо в автомобиле [11, c.32].

Согласно официальному меморандуму министерства иностранных дел Ирака, за период с 23 февраля 1979 по 26 июля 1980 г. иранские военно-морские, военно-воздушные и сухопутные силы совершили 244 «акта агрессии» против Ирака. В их числе - обстрелы иракских пограничных постов, пленения иракских пограничников, захваты самолетов и судов в районе Шатт-эль-Араб и т.п. Только за период с 23 февраля по 26 мая 1980 г. иранские ВВС 54 раза нарушали государственную границу Ирака. Баасистское руководство направило 240 официальных нот протеста в адрес иранского посольства в Багдаде [18. с.2]. В июле 1980 г. на большой пресс-конференции для иностранных журналистов Саддам Хусейн следующим образом охарактеризовал отношения с Ираном: «Ирак публично заявлял новым иранским правителям, что он желает установления с Ираном отношений сотрудничества и добрососедства, основанных на взаимном уважении и невмешательстве во внутренние дела друг друга, но наши добрые намерения натолкнулись на ненависть надменных расистских лидеров в Тегеране... Мы не хотим войны, но если он обозлит нас, мы знаем как реагировать и не будем сидеть сложа руки...» [15,с.181].

Развернутые военные действия на ирано-иракской границе начались 4 сентября 1980 г. В этот день, по иракским данным, тяжелая 175-мм артиллерия, самолеты и военные корабли Ирана совершили обстрелы приграничных иракских населенных пунктов Ханакин, Зурбатийа, Мандали, Нафт-Хане и др., что привело к многочисленным жертвам. Жестокой бомбардировке и нападению подвергся район Зейн аль-Каус. Иракские пограничники и части регулярных войск открыли ответный огонь. Сообщалось о двух сбитых иранских бомбардировщиках «Фантом» [14, с. 108]. Военные действия продолжались 5 и 6 сентября. Иракские войска обстреляли иранские населенные пункты Касре-Ширин и Мехран, а иранская авиация атаковала пограничные пункты аль-Хусейн, Кутейба, Хоук и Газали, вновь подвергся нападению Ханакин.

сентября временному поверенному в делах Ирана в Багдаде был вручен меморандум, в котором утверждалось, что Ирак в интересах самозащиты вынужден предотвратить оккупацию района Зейн аль-Каус. В документе выражалась надежда, что иранская сторона изыщет возможность освободить территории Ирака, захваченные Ираном ранее. Эта нота осталась безответной.

сентября иракская армия двинулась к границе и вынудила иранцев отступить из района Зейн аль-Каус. В ответ Иран начал обстрел районов Дияла и Васит. 10 сентября иракские войска сбили иранский военный вертолет с командным составом на борту, вывели из строя два «Фантома» и несколько танков противника. Постепенно к 16 сентября Ирак, как сообщали местные источники, «освободил 125 кв. миль территорий, принадлежавших Ираку по Алжирскому соглашению» [14, с. 109]. Иран закрыл воздушное пространство своей страны и запретил навигацию по Шатт-эль-Араб и в Ормузском проливе. Вечером 17 сентября на экстренном заседании Национального Совета Ирака президент Саддам Хусейн объявил о решении иракского руководства аннулировать Алжирское соглашение. «Так как правители Ирана, - сказал он в своем выступлении, - уже нарушили это соглашение... своим открытым и умышленным вмешательством во внутренние дела Ирака и поддержкой, как это делал раньше и шах снабжением главарей бунта, которых также поддерживает и Америка, и сионисты, а также тем, что они отказались возвратить иракские земли, которые мы вынуждены были возвратить силой, то я объявляю перед вами, что мы считаем соглашение от 6 марта 1975 года аннулированным (и Совет Революционного Командования принял решение по этому вопросу). Итак, нужно вернуть Шатт-эль-Араб юридически к тому положению, каким оно было до 6 марта 1975 года, и эта река вернется к тому, какой она была на протяжении истории - иракской и арабской по названию...» [25, с.25].

Через несколько дней министр иностранных дел Ирака Са'адун Хаммади мотивировал аннуляцию алжирских договоренностей тем, что иранской стороной были нарушены две статьи Алжирского соглашения: относительно безопасности и взаимного доверия, а также территориальной целостности. «Алжирское соглашение, - сказал он, - включает утверждение, обусловливающее, что если какая-то статья нарушена, то весь документ считается недействительным» [26, с.113].

сентября усилились иранские бомбардировки иракской части Шатт-эль-Араб. Сильные бои развернулись в г. Хорремшехр (Мухаммара) и на территории аэропорта Абадана. Штаб иранских вооруженных сил опубликовал сообщение, в котором весь район Шатт-эль-Араб объявлялся зоной боевых действий. У Хосровабада было выведено из строя пять иранских военных кораблей. Багдад объявил, что эти суда были атакованы иракцами, так как они до этого перехватили и обстреляли английское судно «Ориент стар» на его пути в порт Басру. Навигация по Шатт-эль-Араб была практически прервана, а сама река превратилась в поле битвы. Иранские патрульные суда захватили кувейтское судно, шедшее в Басру под иракским флагом. Чуть позже из Хорремшехра был обстрелян корабль, приписанный к Сингапуру, на корме которого развевался иракский флаг. 21 сентября Иран дал распоряжение всем торговым судам, находящимся на Шатт-эль-Араб, покинуть этот район.

Все свои действия в пограничных районах обе конфликтующие стороны объявляли «ответными мерами», принятыми «в целях обороны» для защиты «национального суверенитета и территориальной целостности». Военные акции противной стороны характеризовались как «акты агрессии», предпринятые вразрез с достигнутыми договоренностями. Так или иначе, было ясно, что и Иран, и Ирак были не прочь «поиграть мускулами» в надежде на скорое поражение противника. Оставалось лишь ждать, кто из них первым, в прямом смысле слова, перейдет черту: пересечет границу солдатским сапогом и начнет масштабное вторжение на чужую территорию. «Нервы не выдержали» у Ирака, и 22 сентября 1980 г. он начал массированные «контратакующие» действия по ту сторону границы.

В чем состоял стратегический военный план Саддама Хусейна? Он намеревался развернуть наступление на юге ирано-иракской границы, овладеть Шатт-эль-Араб в ее нижнем течении, а также захватить оба крупнейших города Хузистана - Ахваз и Дизфуль. Одновременно с этим иракский президент планировал дать отпор предполагаемому вторжению противника в богатые нефтью северные районы Ирака и предотвратить наступление иранских войск в направлении Багдада. В соответствии с этими замыслами в ночь на 22 сентября иракские военно-воздушные силы совершили налеты на 10 сухопутных и авиационных баз на иранской территории. Эти налеты привели к сильным разрушениям аэродромов Бахтарана (до исламской революции - Керманшах), Сенендеджа и Ахваза, а также военных баз в Хамадане, Тегеране, Исфахане, Дизфуле, Ширазе и Тебризе. После ударов авиации иракская армия перешла границу и вторглась на землю Ирана. На северном участке центрального фронта она проникла примерно на 15 км вглубь иранской территории, захватила Касре-Ширин и создала угрозу Бахтарану. На южном участке центрального фронта был покорен город Мехран и перерезана дорога, соединяющая Дизфуль с северными районами Ирана. На южном фронте иракские войска вторглись в Хузистан и захватили более 10 тыс. кв. км иранской территории. Дальнейшей их целью был Ахваз.

Самолеты Ирака вывели из строя часть очистных сооружений в Абадане, а войска подошли к Хорремшехру (Мухаммара). В ответ иранская авиация нанесла удар по Басре, Васиту, Багдаду и Ниневие, а также осуществила бомбардировку с воздуха шести иракских аэропортов. Было выведено из строя несколько нефтехимических заводов.

сентября в своем интервью журналистам в Иракском культурном центре в Париже Тарик Азиз выдвинул следующие условия прекращения боевых действий со стороны Ирака: 1) признание Ираном суверенитета и прав Ирака на его национальную территорию; 2) установление Ираном добрососедских отношений с Ираком и арабской нацией;3) прекращение Ираном вмешательств во внутренние дела соседних стран; 4) прекращение Ираном всех актов агрессии. Если говорить более конкретно, то иракская сторона требовала признания прав Ирака на пограничную зону и акваторию Шатт-эль-Араб, а также ухода Ирана с островов Абу-Муса и Большого и Малого Томба. Тарик Азиз заявил, что Ирак не желает затягивания конфликта, но это «не означает, что мы слабы, наша позиция крепка» [17, с. 120]. 24 сентября министр иностранных дел Ирака Са'адун Хаммади направил письма в адрес председателя Совета Безопасности и Генерального секретаря ООН, в которых содержались объяснения позиции Ирака в его конфликте с Ираном. В них, в частности, отмечалось: «Ирак считает, что пока Алжирское соглашение от 6 марта 1975 г. не признаётся иранской стороной, оно аннулируется, исходя из статьи 4 этого соглашения. Ирак принял это решение, использовав все возможные мирные средства в течение последних трех лет, пытаясь убедить Иран придерживаться условий этого договора. Ирак твердо заявляет, что он не претендует на иранскую территорию и что он не желает объявления войны Ирану и расширения зоны боевых действий. Но Иран проявляет собственную инициативу, направленную на разжигание конфликта, вынуждая Ирак к отмщению путем атаки объектов, расположенных в глубине иранской территории. Наша цель состоит в защите интересов Ирака, района Залива и международного сообщества» [18, с. 121]. Свою оценку причин войны и побудительных действий иракской стороны дал и Саддам Хусейн. «Все это случилось до 22 сентября 1980 года, которое некоторые считают началом войны между Ираком и Ираном, в то время как война была начата... 4 сентября 1980 года». «Мы сражались, отвечая на агрессию» [19, с.27].

В своем выступлении 28 сентября 1980 г., опубликованном под заголовком «Ирак призывает к миру», он заявил: «Для защиты чести и суверенитета Ирака и его жизненных интересов надо было принять необходимые меры, чтобы сдержать агрессоров, утопающих в неграмотности, безрассудстве и черной ненависти, и поэтому нужно было обнажить иракский меч - меч Али, Халида, Са'ада, Ка'ка, чтобы нанести удар по этой тиранической клике, и чтобы преподать ей новый исторический урок, который вернет славу Кадисии, которая разбила самомнение Хосрова и высоко подняла исламские знамена над территорией района и уничтожила богохульство, агрессию и невежество». «Наши войска противостояли врагу так же, как противостоял зу-л-фикар - меч нашего господина Али ибн Аби Талиба - язычникам в бессмертных боях мусульман». «Агрессивная клика, управляющая в Тегеране, не склонилась к миру, но мы - внуки Али, Хусейна, Халида и Са'ада - доказываем им, как мы доказали это 14 веков назад, что мы не ищущие войны, а поборники права, и что мы носители миссии». «Поэтому, исходя из победоносной позиции над агрессивной хунтой в Тегеране, правнуками Хосрова и Рустама, мы объявляем, что Ирак готов остановить бой, и мы также готовы к переговорам с иранской стороной, чтобы достичь справедливого и достойного решения, гарантирующего наши права и наш суверенитет» [36, с.10].

Президент Ирака имел в виду халифа Али, Халида ибн аль-Валида, Са'ада ибн Аби Ваккаса и аль-Ка'ка' ибн Амра. Последний был сподвижником Пророка, наместником Хиры, как полководец участвовал в битвах при Кадисии и Джалуле. Не сумев взять с ходу Дизфуль, Ахваз и Хорремшехр, иракские части применили тактику, ранее приносившую успех в боях с курдами: они окружили эти города и подвергли их интенсивному обстрелу артиллерией и минометами. Однако ожидаемого результата достичь не удалось, так как крупные иранские города имели достаточно большие запасы боеприпасов, продовольствия и питьевой воды, что позволяло им эффективно противостоять наступлению противника. В конце сентября иранцы, подтянув резервы, приостановили наступательный порыв иракских войск. Вторжение Ирака привело к небывалому росту патриотических настроений у народов Ирана. Даже арабы Хузистана, вопреки ожиданиям Саддама Хусейна, не стали «пятой колонной» и вместе с иранцами поднялись на защиту родных городов.

1.2 Начало боевых действий и расстановка сил

Боевые действия в первый месяц войны характеризовались интенсивными авианалетами на нефтяные комплексы и сооружения в бассейне Шатт-эль-Араб. Военные сводки иракского командования сообщали о бомбардировках противником очистных сооружений в Нафт-Шаабийа и нефтяного терминала в Басре, налетах на Киркук, Эрбиль, Мосул и Эль-Кут. Иракская сторона в ответ подвергла обстрелу и налетам Тебриз, Ахваз и остров Харк.

Сразу же после начала боев на ирано-иракской границе было предпринято несколько безуспешных попыток примирить враждующие стороны. Так, резолюцию о прекращении огня принял Совет Безопасности ООН. Была осуществлена «миссия доброй воли» двух тогдашних руководителей Организации Исламской Конференции - президента ОИК Зия уль-Хака и ее генерального секретаря Хабиба Шатти. По поручению председателя Движения неприсоединения Фиделя Кастро, Багдад и Тегеран посетил министр иностранных дел Кубы Исидоро Мальмиерка. На встрече премьер-министр Ирана Мохаммед Али Раджаи заявил: «Моя страна готова приветствовать любого, но мы никогда не согласимся принять миссию доброй воли. Более того, мы никогда не заявим, что Иран готов к переговорам» [14, с.126]. В общем, такая позиция вполне объяснима: согласиться на переговоры в условиях, когда часть твоей территории оккупирована противником, значит обречь себя на их невыгодный исход. Переговоры были тогда на руку Ираку, так как он предлагал их с позиции силы. Нельзя сказать, что Иран вообще отвергал возможность переговорного процесса. Нет. Но он выставлял такие предварительные условия, на которые, что было заведомо ясно, Ирак не согласился бы, ни в каком случае. Эти условия, в частности, были озвучены послом Ирана в Москве Мохаммедом Мокри: 1) свержение режима Саддама Хусейна и замена его «подлинными представителями иракского народа»; 2) оккупация Ираном иракского города Басра в качестве компенсации за ущерб, нанесенный Ирану войной; 3) организация плебисцита в Иракском Курдистане по вопросу об автономии этого района или присоединении его к Ирану [14, с. 130].

сентября иракское командование опубликовало адресованное народу и армии коммюнике № 40, в котором говорилось: «Ваша славная армия достигла Ахваза!!! В настоящее время она вместе с вашими братьями из племен бану ка'аб, бану тарф, кинана, бану лям, тамим, малек, савари, саламат аль-мухайсин, сахр и маусавийа. Все они находятся под защитой вашей армии, которая прославляет землю Арабистана и сама прославляется этой землей, ее историей, ее мучениками. Таким образом, наша славная армия достигла своей стратегической цели, как об этом говорили ее лидеры. Ее заботой теперь становится укрепление этой победы» [17, с. 132]. Оставив в тылу у себя осажденный Ахваз, иракская армия двинулась в направлении Абадана. Однако здесь она встретила ожесточенное сопротивление плохо вооруженных частей «революционной гвардии» и добровольцев, бдсидж, которые, имея лишь стрелковое оружие и «коктейли Молотова», ценой собственной жизни, бросаясь под танки, остановили врага. В результате план иракского президента завершить войну ко дню ид аль-адха (праздник жертвоприношения), который падал в 1980 г. на 20 октября, был сорван.

ноября иракская армия форсировала р. Карун и к середине месяца захватила Хорремшехр. В речи, адресованной иракским солдатам, Саддам Хусейн, в частности, сказал: «Вы, мои братья, которые борются и вырывают землю Мухаммары из рук неприятеля, вы оплачиваете каждой каплей своей крови победу над врагом. Своей борьбой вы вписываете новые страницы в историю, укрепляете прошлое, настоящее и будущее своей нации. Вы воюете за пробуждение арабов» [17, с. 140]. Слова о пролитой крови не были произнесены «для красного словца»: город был взят с большими потерями - 1,5 тыс. убитых, около 4 тыс. раненых. К тому же положение в иракских войсках осложнялось тем, что воевавшие в их составе шииты часто дезертировали, оголяя целые участки, а иногда в массовом порядке сдавались противнику.

Несмотря на все сложности, Ирак в первый месяц войны одолел около половины 735-километровой общей границы с Ираном, вклинившись на территорию противника, на глубину от 10 км на севере до 40 км на юге. Саддам уже праздновал победу, а иракская печать превозносила его как одного из величайших арабских полководцев, появившихся на свет за период после падения Багдада в 1258 г. В Ираке возобладало мнение, что в военном отношении главное дело сделано и можно говорить о начале мирных переговоров. Теперь сам Саддам выставил условия, при которых его страна была готова к прекращению огня, а именно - сохранение за Ираком всех захваченных земель и возможность свободного плавания в Ормузском проливе. Но Тегеран отверг эти предложения и не хотел признавать себя побежденным. Пропагандистская полемика еще более усилилась. В декларации, распространенной Ираком на заседании министров иностранных дел арабских государств в Аммане 21 ноября 1980 г., было отмечено: «Арабская нация, и особенно Ирак, связана с Ираном тесными узами ввиду их общего географического расположения, общности религии и принадлежности к одной и той же исламской цивилизации. Однако Иран с возвращением Хомейни выбрал фанатизм и снова стал, как и во времена шаха, угрозой суверенитету и безопасности соседним арабским странам в районе Залива и, в особенности, Ираку» [17, с.24].

Вторжение иракских войск на территорию Хузистана (Арабистана) вновь поставило на повестку дня вопрос о принадлежности и статусе этой иранской провинции. Иракская точка зрения была высказана Саддамом Хусейном 27 ноября 1980 г. в Аммане во время очередной встречи в верхах лидеров арабских стран: «Вопрос о решении собственной судьбы должен решаться народом Арабистана». Позднее в интервью кувейтской газете «Аль-Анба» (19 января 1981 г.) президент Ирака заявил: «Если обстоятельства позволяют меньшинствам Ирана тем или иным образом достичь самоопределения, мы с этим согласимся. В этом случае мы готовы оказать поддержку, что лежит в полном соответствии с нашими убеждениями и нашей политикой. Тем не менее, неверно считать, что мы, иракцы, делаем это предложение против воли иранских этнических меньшинств... Естественно, что мы предлагаем нашу помощь живущим там арабским братьям, особенно если она направлена против враждебного государства, с которым мы еще находимся в состоянии войны... В конфликте с Ираном наш принцип состоит в том, чтобы избегать ведения захватнической войны. Если мы переносим борьбу вглубь иранской территории, то только лишь с тем, чтобы уберечь наши собственные города от опасности и защитить наш народ от иранских бомб, налетов и террора...» [11, c.12]. Тарик Азиз в своих оценках относительно будущего Хузистана был более сдержан. В одной из своих статей, опубликованной в январе 1981 г. в «Аль-Ватан аль-араби» (Париж) под заголовком «Ирако-иранский конфликт», он писал: «Что касается Арабистана, то нелогично и не к месту поднимать этот вопрос, пока еще ситуация среди арабов не готова к этому, и пока сами арабы Арабистана недостаточно готовы к этому, хотя они в первую очередь заинтересованы в разрешении этой проблемы. Во всяком случае, Ирак является самым стойким защитником их дела» [13].

Воспользовавшись зимней передышкой, вызванной сезоном дождей, когда военные действия на суше практически невозможны из-за разлива рек и озер, Иран смог восстановить боевые порядки и увеличить численность своих вооруженных сил до 400 тыс. человек [13, с.49]. В январе 1981 г. иранские войска начали наступление на участке Дизфуль-Сусенгерд. Иракцы ответили контрударом, и на обширной равнине Хузистана развернулось танковое сражение. В этой «иранской Прохоровке» советские танки с иракскими экипажами в очередной раз показали свое превосходство над вражескими боевыми машинами (на этот раз американского и английского производства). Потеряв 50 своих танков, иракцы уничтожили 40 и захватили 100 танков противника.

В конце февраля - начале марта 1981 г. Тегеран и Багдад посетила представительная делегация ряда мусульманских стран. Исламская миссия доброй воли, в состав которой входили президент Гвинейской Республики Ахмед Секу Туре, президент Пакистана Зия уль-Хак, президент Бангладеш Зия ур-Рахман, президент Гамбии Д.К. Джавара, председатель Исполкома Организации освобождения Палестины Ясер Арафат, генеральный секретарь ОИК Хабиб Шатти и др., прибыла с целью примирить враждующие стороны. Добиться ощутимых результатов в ходе состоявшихся переговоров с айатоллой Хомейни, Банисадром и Саддамом Хусейном так и не удалось. Причины отказа начать тогда мирные переговоры становятся ясными из заявления президента Ирака, сделанного во время встречи с лидерами мусульманских государств: «Любое решение, которое не будет учитывать причины войны, включая полный суверенитет Ирака над Шатт-эль-Араб и его побережьем, не может быть справедливым и логичным. Вывод войск с иранской территории до того, как Иран признает эти права, а также обеспечит законные гарантии Ираку, не может быть осуществлен» [17, c.41].

В своей речи перед солдатами иракской армии 14 марта 1981 г. Саддам Хусейн отметил, что Ирак готов оказать любую моральную и материальную помощь иранским народам в Курдистане, Белуджистане и Азербайджане, а также всем честным гражданам в их стремлении установить добрососедские отношения с Ираком. «Иранские правители разобщены, в то время как мы в Ираке укрепляем наше единство, они стоят на краю гибели, в то время как мы крепки в наших позициях. Иранские народы живут в отчаянии, бедности и унижении, в то время как наш народ живет в процветании и стабильности... Мы не желаем видеть Иран расчлененным. Мы хотим, чтобы Иран был нашим добрым соседом, способным на разрешение всех своих проблем и на сохранение целостности, но пока эти наши желания неосуществимы, и страна, испытывающая враждебность к арабской нации и к Ираку, должна распасться. Это и есть наша стратегия...» [17, c.43].

Характерно, что именно в этот период Саддам Хусейн сделал достоянием гласности философские размышления своего воспитателя - дяди Хейраллаха. По протекции президента страны они были опубликованы в виде небольшого трактата под знаменательным названием «Трое, кого Аллаху не следовало создавать: перс, еврей и муха». В нем новоявленный мыслитель охарактеризовал иранцев как «животных, которых Аллах создал в обличье людей», а евреев - «смесью грязи и отбросов различных народов» [11, с.38].

Умышленно или нет, но Хейраллах (а он хоть и был доморощенным философом, но одно время даже занимал пост мэра Багдада) дал своему труду название, которое по стилю оказалось созвучным с уже упоминавшимся нами высказыванием предводителя карматов Абу-т-Тахира аль-Джаннаби: «Три лица принесли порчу людям: пастух, лекарь и погонщик верблюдов». Во всяком случае, отголоски подобных постулатов Хейраллаха можно найти и в высказываниях Саддама Хусейна на протяжении всей его политической карьеры.

Своего первого успеха в войне с Ираком Иран смог добиться лишь в мае 1981 г., когда его бомбардировщики безнаказанно пересекли с востока на запад всю территорию противника и подвергли авианалету иракские базы вблизи сирийской границы. Это вызвало новый подъем патриотических настроений в стране и укрепило авторитет сторонников внешнеполитического курса имама Хомейни. В июле-августе иранская армия нанесла несколько мелких, но очень чувствительных контрударов в районе Абадана и к сентябрю сняла осаду города. Иракцы при этом потеряли около 5 тыс. убитыми и ранеными.

С 19 по 25 сентября 1981 г. в Иране проводилась «Неделя войны», приуроченная к первой годовщине начала боевых действий. В течение семи дней проходили траурные намазы по погибшим, парады войск и «стражей исламской революции», а главное - осуществлялась массовая мобилизация «кандидатов в мученики». Сторонники мирного разрешения ирано-иракского конфликта причислялись к «сознательным или бессознательным участникам инспирированного американцами заговора с целью лишить Иран неминуемой победы, ради достижения которой погибли тысячи мучеников» [4, с.291].

После первого наступательного порыва иракские войска на протяжении последующих нескольких месяцев так и не смогли продвинуться вглубь Ирана ни на одном из фронтов. Воспользовавшись этим, отмобилизованная иранская армия и отряды «стражей» в конце сентября 1981 г. перешли в очередное контрнаступление. На южном участке им удалось отбросить пехоту противника на другой берег реки Карун в районе Хорремшехра (получившего обиходное название Хуниншехр, т.е. «Город крови»), в результате чего иранская артиллерия получила возможность обстреливать Басру. В северной части Хузистана «воины Аллаха» 30 ноября прорвали окружение Сусенгерда и после ожесточенных боев освободили Бостан.

Каждая победа доставалась дорогой ценой. Набранные в школах и детских домах мальчишки 10-14 лет и глубокие старики проявляли беспримерное мужество: выступая в качестве «живой человеческой волны», они своими телами разминировали оставленные иракцами минные поля. Все добровольцы-басидж перед отправкой на фронт получали единовременные пособия, для них устраивались богатые застолья. По местному телевидению прошла передача об иранской матери, потерявшей на фронте двух сыновей, которая, провожая на войну третьего, последнего, говорила, что не желает для него иной судьбы, кроме мученичества [4, с. 296].

Потери в войсках с обеих сторон были весьма серьезными. К марту 1982 г., по истечении полутора лет войны, Иран потерял до 90 тыс. человек, а Ирак - около 35 тыс. Тем не менее, Тегеран, как и прежде, отказывался от мирных переговоров и даже временного прекращения огня, чтобы убрать погибших с полей боев. Саддам Хусейн следующим образом прокомментировал создавшееся положение: «Кровавый, сомнительный и отсталый режим в Иране, утопающий в крови иранских народов, угнетающий и унижающий нации, не обращающий внимания на интересы своего народа, убивающий женщин и детей и разрушающий его экономику, этот режим не может мобилизовать энергию своего народа для сражения, чтобы он смог осуществить превосходство над нами. Он может лишь подбрасывать временами новые партии невежд и жалких людей, заставленных воевать. И иракские пушки и винтовки косят их сотнями и тысячами» [3, с. 19].

В середине марта айатолла Хомейни заявил, что у Саддама Хусейна нет другого пути, как покончить самоубийством, и выдвинул следующие условия прекращения боевых действий: безоговорочный вывод иракских войск с иранской территории, определение компетентным судом агрессора и возмещение Ирану ущерба, нанесенного войной. Позже к ним было добавлено еще одно условие - возвращение в Ирак 100 тыс. беженцев. Поскольку Ирак не был в состоянии оплатить военные репарации, иранское правительство предложило сделать это тем арабским странам, которые оказывали ему военную помощь [4, с.292].

В конце марта 1982 г. после нескольких этапов операции «Фатх», осуществленной западнее городов Дизфуль и Шуш, иранские войска продвинулись вперед на 50 км и освободили 2 тыс. кв. км своей территории. В ходе этого контрнаступления, по сведениям Тегерана, было убито около 10 тыс. иракцев, 15 тыс. ранено, а 15,5 тыс. взято в плен. 30 апреля была начата новая наступательная операция «Бейт аль-Мокаддас» («Священный дом»), позволившая Ирану форсировать Карун и овладеть Хорремшехром. Была освобождена территория площадью 5 480 кв. км, и иранские войска с большими потерями вышли на государственную границу своей страны на протяжении 170 км [4, с.293]. 4 июня, выступая на пятничной молитве, на территории Тегеранского университета, президент страны Хаменеи определил сумму требуемых Ираном репараций в размере 150 млрд. дол. (Позже эта сумма была снижена до 135 млрд. дол., затем повышена до 163 млрд. дол., что, впрочем, не имело никакого значения, так как платить ее никто не собирался.) Президент подтвердил официальное требование иранской стороны смещение Саддама Хусейна, предание его суду и избрание нового «легитимного» президента [4, с.294].

июня 1982 г. СРК Ирака выступил с заявлением о готовности немедленно прекратить огонь и все боевые действия, а также в двухнедельный срок вывести все свои войска с территории Ирана. В ответ на это Хомейни ненавязчиво напомнил, что вывод войск является лишь одним из требований, выдвинутых в качестве условий прекращения войны, поэтому Иран будет продолжать военные действия. Перед войсками и ополченцами были поставлены задачи - довести войну до победного конца, «освободить иракский народ» и как можно скорее через иракскую территорию выйти на ливанский фронт, чтобы противостоять начавшейся тогда новой «израильской агрессии». «Путь на Иерусалим лежит через Багдад». Вечером 13 июля 80-тысячная иранская армия перешла границу с Ираком на южном участке фронта и развернула наступление на Басру. Проведение этой операции, получившей кодовое название «Благословенный Рамазан», официальный Тегеран объяснял необходимостью «обеспечить защиту исламских земель, предотвратить дальнейшую агрессию со стороны Ирака и других союзников США и обезопасить от иракского огня города исламской родины, а также откликнуться на просьбы миллионов иракских мусульман, которые в результате жестокой политики иракского режима стали, по существу, узниками в своей собственной стране» [4, с.294]. Однако на своей земле иракцы сражались куда более самоотверженно, чем на чужой территории, и иранские войска вынуждены были прекратить бессмысленные атаки. В результате операции «Рамазан», в ходе которой, по иракским данным, было убито более 27 тыс. солдат противника, иранские войска смогли удержать под своим контролем лишь небольшой участок иракской территории глубиной 5 км. Басра так и осталась непокоренной. Эта относительная неудача была воспринята в Иране спокойно: «Басра не является нашей родиной, - сказал Хомейни, - наша родина ислам. Мы следуем принципам ислама, а ислам не позволяет нам оккупировать исламскую страну» [4, с.297]. Недоумение в Тегеране вызвал другой факт: иракские шииты не поддержали наступления иранских войск. Видимо, их обуревали те же чувства, что и арабов Хузистана во время иракского вторжения: лучше жить спокойно в своем доме среди суннитов, чем рисковать жизнью ради призрачной свободы, добытой руками пришлых единоверцев.

После иракского вторжения 22 сентября 1980 г. военные операции Ирана против Ирака «в защиту ислама» носили по большей части оборонительный характер и преследовали цель изгнать со своей земли войска противника. Но после того как 13 июля 1982 г. иранские вооруженные силы перешли в контрнаступление, пересекли границу и перенесли боевые действия на территорию Ирака, военные усилия Ирана уже не могли рассматриваться исключительно как дело защиты собственного суверенитета. Более того, бескомпромиссное требование смещения президента Саддама Хусейна в качестве предварительного условия для начала переговоров по мирному урегулированию показало, что иранское руководство было готово «экспортировать» свою революцию в Ирак любыми способами [1, с.68].

Вслед за операцией «Рамазан» иранские войска в течение года осуществили несколько наступательных кампаний, но смогли добиться лишь ряда незначительных успехов тактического характера, не приведших к заметному изменению военного паритета. После неудачной попытки захватить Басру Иран предпринял наступление на центральном фронте. Теперь его целью был Багдад. Однако две волны атак иранцев захлебнулись из-за отчаянного сопротивления противника и недостатка боевой техники и боеприпасов. В начале ноября 1982 г. четыре армейских дивизии иранской армии при поддержке «стражей» и добровольцев-басидж, прорвав несколько линий обороны иракских войск, напали на нефтеносный район Нафт-Шах и захватили около 40 вышек. Иракцы бросили в бой только что полученные из Советского Союза танки Т-72, но заметного успеха не достигли. Саддаму пришлось снимать воинские подразделения с других участков фронта и направлять их в зону прорыва противника. Ценой больших усилий положение было выправлено.

После относительно спокойной зимы 1982-83 гг. активные боевые действия возобновились. В марте иракские ВВС нанесли несколько массированных ракетных ударов по нефтяным платформам в окрестностях Бендер-Хомейни. Обстрелам подверглись также иранские торговые и военные суда, находившиеся в Заливе. В ответ Иран предпринял попытку перерезать сообщение между Багдадом и Басрой, но она потерпела фиаско. После этой неудачи иранское командование сосредоточило свое внимание на северном участке границы. 22 июля иранские войска при поддержке отрядов иракских курдов и шиитов вторглись в Иракский Курдистан и захватили приграничный поселок Хадж Умран. Им удалось перерезать пути, по которым Ирак снабжал оружием и продовольствием иранских курдов. В захваченном городе было открыто отделение Высшего собрания исламской революции, штаб-квартира которого находилась в Тегеране. В октябре Иран развил свой успех, захватив около 400 кв. км вражеской территории в районе Панджвина. Тогда Саддам Хусейн отдал приказ нанести ракетный удар по иранским городам на южном участке границы. Эти действия вынудили иранское командование приостановить наступление в Курдистане. К концу третьего года войны общее число погибших с обеих сторон, по разным оценкам, колебалось от 175 до 500 тыс., а раненых - до 600 тыс. человек.

ГЛАВА II. ПОЗИЦИЯ региональных держав и мирового сообщества в КОНФЛИКТЕ

.1 Роль мирового сообщества в процессе установления мира

Встревоженные серьезными успехами Ирана на - фронте в 1982 г. и реальной перспективой его скорой победы, США на втором этапе (середина 1982 - середина 1986-х гг.) активно проводили политику «благоприятствования» Ираку. Помощь С. Хусейну приобрела значительные масштабы и осуществлялась по многим направлениям: сотрудничество в военной сфере (снятие большинства ограничений на поставки товаров «двойного назначения», передача разведданных о передвижении иранских войск, поощрение третьих стран на продажу военных материалов в Ирак); интенсификация политических контактов, апогеем которой стало восстановление дипломатических отношений в 1984 г.; отстаивание интересов Ирака на дипломатическом уровне (в СБ ООН в частности). Набирала обороты политико-экономического «вовлечения», призванная способствовать усилению экономической «зависимости» Ирака и тем самым расширению возможностей Вашингтона оказывать влияние на поведение С. Хусейна. Так, значительно активизировалась энергетическая кооперация, и укреплялось торгово-экономическое сотрудничество, в значительной степени благодаря предоставленным Ираку кредитам Экспортно-импортного банка и Корпорации по кредитованию экспорта товаров потребления. Самое поразительное при этом состояло в том, что США оказывали поддержку Ираку, несмотря на имеющиеся у американских спецслужб сведения о разработках С. Хусейном оружия массового поражения, применении им отравляющих газов против иранских войск, продолжающихся связях с международными террористами.

США уже открыто вступили в конфронтацию с Тегераном и действовали в интересах Багдада с целью недопущения его поражения и заключения мирного договора на выгодных для него условиях. Экономико-технологическое и военно-политическое сотрудничество между Вашингтоном и Багдадом еще более упрочилось.

Американская поддержка Ирака не предполагала отношения к нему как к равноправному партнеру и ожидания его сокрушительной победы над противником. Сотрудничество с С. Хусейном изначально планировалось как временное и ставило целью получение стратегических и финансовых выгод. Ирак так и не занял в американской внешней политике то место, которое длительное время удерживал за собой «шахский» Иран. Это был временный союз, выгодный в условиях войны и для Р. Рейгана и для С. Хусейна. «Сверхдержава» США и региональный «центр силы» Ирак нуждались друг в друге, так как их экономические и военно-политические интересы на тот период времени оказались, близки: развитие взаимовыгодных торговых связей и недопущение победы взаимного «врага» - Ирана.

При этом позиция США в ирано-иракской войне не сводилась лишь к поддержке Багдада. Вашингтон не был заинтересован в сокрушительной, победе ни Ирана, ни Ирака, поэтому усиление государства С. Хусейна в военно-политическом и экономическом отношении сопровождалось оказанием значительной военной помощи правительству Хомейни. США стремились сохранить примерный баланс сил у участников конфликта, не позволить одному из них получить преимущества, необходимые для сокрушительной победы. Такая стратегия способствовала усилению политических и военно-стратегические позиций США в регионе и принесла значительные финансовые выгоды. Были восстановлены дипломатические и укреплены экономические и военно-политические отношения с Ираком; развивалось военное сотрудничество с Ираном (хотя, и временное, тайное); усилилось взаимодействие с консервативными режимами региона; удалось переместить центр конфликтной ситуации - на Ближнем и Среднем Востоке с арабо-израильского противостояния в Персидский залив.

Приходится констатировать, что у администрации Р. Рейгана, а затем и Дж. Буша - старшего вообще не было четкого представления о том, какой статус может обрести Ирак после победы над Ираном с американской помощью. Ведь, по сути, было два варианта развития событий - либо он станет региональной державой-гегемоном, но при этом послушной, «умеренной», действующей с учетом интересов США, либо, почувствовав вкус победы, будет стремиться к безусловному лидерству в регионе Ближнего и Среднего Востока без оглядки на реакцию американской стороны, предъявляя территориальные и финансовые претензии к соседям и представляя определенную угрозу Израилю. Второй вариант развития событий был, безусловно, не в интересах Вашингтона, но именно он в итоге наступил, и с этим пришлось считаться.

В директиве NSDD 114, подписанной Рональдом Рейганом, предполагалось оказание Ираку любой возможной помощи. Нефтедоллары рекой потекли с арабских счетов в американских банках на закупку военной техники и техники двойного назначения, в том числе американской, а эмиссар президента США на Ближнем Востоке Дональд Рамсфельд поддерживал прямые контакты с Саддамом Хусейном, неоднократно выезжая в Багдад. Авиация США бомбила нефтяные терминалы на территории Ирана, а в июле 1988 г. крейсер «Винсенс» сбил ракетой иранский пассажирский самолет - погибли около 300 человек [24, c.45].

В 1982 году США вывели Ирак из списка стран, поддерживающих терроризм. Два года спустя были восстановлены двусторонние дипломатические отношения, прерванные во время арабо-израильской войны 1967 года.

Поддержка со стороны США не прекратилась даже после того, как в 1986 году эксперты ООН подтвердили, что Ирак, в нарушение Женевской конвенции, использовал против Ирана химическое оружие при атаке на курдский городок Халабджа на севере страны. Причем химические заряды не могли быть изготовлены без ведома американцев и их союзников. Подтверждение находим у исследователя Ирака Кеннета Поллака, бывшего директора управления по делам Персидского залива в Совете национальной безопасности США, автора книги с характерным названием «Надвигающийся шторм: почему надо атаковать Ирак». В своей книге он признает, что «действительно, в 1982-1983 годах США достаточно серьезно работали в интересах Ирака и делали много вещей, о которых сегодня можно сожалеть. Мы закрывали глаза на создание Ираком программы оружия массового поражения и на то, что Ирак использовал это оружие против Ирана. Ведь главным было, чтобы Иран не победил. Часть важных элементов этих вооружений поступала в Ирак из США...»[25, c.16]

Иранская армия была оснащена американской техникой и вооружением, которые Вашингтон с удовольствием продавал своему союзнику шаху. Но после того как в Тегеране было захвачено посольство США, ни о каких поставках оружия и запасных частей не могло быть и речи. Правда, это обстоятельство попытался использовать Советский Союз. 5 октября посол СССР в Тегеране встретился с премьер-министром Ирана и предложил советскую военную помощь. По словам посла, Москва крайне недовольна поведением Ирака. На что премьер ответил, что СССР вооружил Ирак и оккупировал Афганистан, поэтому Тегеран не может принять советскую помощь.

СССР и страны Запада официально заняли нейтральную позицию. Расчеты иракских военных стратегов не оправдались. Иран, довольно быстро оправившись от первого шока, остановил продвижение противника и начал подготовку к контрнаступлению. К началу 1981 года иракские войска оккупировали часть Хузестана и удерживали плацдарм в восточной части Абадана. Несмотря на то, что город был почти полностью разрушен бомбами и артиллерией, взять его иракцы не смогли.

Число беженцев из районов боевых действий перевалило за полтора миллиона. В январе авиация Ирана нанесла удар по нефтехранилищам в Басре и Киркуке. Бомбы посыпались и на столицу страны Багдад. Взаимные бомбардировки продолжались до осени 81-го года, когда иракская армия предприняла новое наступление в Хузестане. Но в конце месяца воины исламской революции оттеснили противника на исходные позиции.

В этом же году Ирак получил неожиданный удар с запада. 7 июня израильские истребители-бомбардировщики F-16 разбомбили ядерный центр, расположенный в нескольких километрах от Багдада. В 1979 году Хусейн купил ядерный реактор «Осирак» французского производства за 260 миллионов долларов. Но за два дня до его отправки в Багдад агенты израильских спецслужб проникли на завод в Ля Сейен-сюр-Мэр близ Тулона и подорвали корпус реактора. Повреждения оборудования были столь значительны, что Хусейн смог получить свой реактор только спустя два года. Кроме того, израильтяне предупредили французских атомщиков, что не гарантируют их безопасность на территории Ирака. В том, что эти угрозы не пустой звук, французы смогли убедиться уже в 1980 году, когда 14 июля руководитель иракской ядерной программы, египетский профессор эль-Мешад был застрелен в вестибюле отеля почти в самом центре Парижа. Убийц так и не нашли, но французские спецслужбы не сомневались, что это дело рук Моссада. Начиная с сентября 1980 года израильские самолеты-разведчики систематически летали над местом установки реактора, собирая необходимые сведения. Тель-Авив решил, во что бы то ни стало не допустить появления у Ирака атомного оружия. В течение трех последних месяцев перед атакой наиболее талантливые летчики ВВС Израиля тренировались в пустыне на Синайском полуострове.

Наконец, 7 июня 1981 года в 4.40 утра бомбардировщики F-16 поднялись с аэродрома на Синае и под прикрытием эскадрильи истребителей F-15 направились в сторону Багдада. Через несколько часов командование в Тель-Авиве получило кодовый сигнал «желтый бархан» - Саддам Хусейн остался без ядерной бомбы. ООН выступила с резким осуждением вероломного нападения, США поддержали осуждавшую действия Израиля резолюцию ООН. В первой половине 1982 года иранская армия продолжала наступать. 22 марта иракские войска были вынуждены начать отступление по всей линии фронта в Хузестане. Через неделю иранцы форсировали реку Карун и смогли закрепиться на противоположном берегу, а в мае армия Ирака оставила Хорремшехр. Положение иракских войск было настольно удручающим, что Багдад объявил о намерении прекратить войну и обратился за посредничеством в организацию «Исламская конференция». 14 июля иранское командование начало операцию «Рамадан». Воины Ислама проломили оборону противника и устремились к Басре. В это время на другом участке фронта иранская армия пробивалась к городу Мандали на багдадском направлении. С большими потерями армии Ирака удалось остановить продвижение противника. Теперь Тегеран мог диктовать собственные условия мира. Аятолла Хомейни потребовал отставки Хусейна, создания независимой комиссии по расследованию причин начала войны и потребовал от Ирака выплаты репараций. Саддам Хусейн отказался подписать такой мирный договор, и война разгорелась с новой силой. 6 февраля 1983 года 200 тысяч иранских военнослужащих перешли в наступление на участке фронта всего в 35 километрах от Багдада. Столицу Ирака спасли только закупленные у СССР боевые самолеты, которые, уничтожая огромное количество солдат противника, остановили его продвижение на Багдад. Но Тегеран повторял подобные операции в апреле, июле и октябре. Стратегия иранского командования была предельно проста - наступление максимально большим количеством солдат на широком участке фронта. Однако иракским войскам, имевшим превосходство в танках и авиации, всегда удавалось остановить войска противника. Кроме того, Советский Союз поставил Ираку большое количество техники для строительства фортификационных сооружений. В результате, к концу года Иран потерял около 120 тысяч человек убитыми и 30 тысяч пленными. 27 февраля 1984 года иранское командование начало новую крупномасштабную наступательную операцию «Рассвет-5». Более полумиллиона иранцев вновь устремились к Басре. В течение четырех недель в заросших камышом болотах, у места, где сливаются Тигр и Евфрат, шли упорные бои. Иракские войска уничтожили 40 тысяч солдат противника, понеся потери в 9 тысяч. В этом сражении армия Ирака применила горчичный газ, произведенный по технологии, предоставленной США.

В 1984 году Соединенные Штаты восстановили дипломатические отношения с Ираком. Более того, вице-президент Джордж Буш - старший заявил, что победа Ирана в этой войне полностью дестабилизирует обстановку в Персидском заливе. Еще одно наступление иранской армии началось 18 октября. Целью операции «Финал» был захват высот, господствующих над долиной Тигра. Поначалу иранцы смогли продвинуться вперед, но через два дня иракская контратака отбросила их обратно на исходные позиции. Все эти неудачи заставили иранское командование призадуматься. Генерал Газемали Захир Неяд разработал новую стратегическую линию, которая сводилась к следующему: по-прежнему угрожая Ираку с юга, главное направление удара сместить на 150 миль к северу в направлении Багдада. Тегеран отказался от мыслей о скорой победе. Война должна вестись на истощение, поскольку ресурсы Ирана во много раз превышают резервы Ирака. 8 марта 1985 года иранские войска попытались перерезать шоссе, соединяющее Багдад с Басрой. В ответ на это Ирак нанес массированный бомбовый удар по территории Ирана. Запылали 30 крупных иранских городов, в том числе Тегеран, Исфахан, Тебриз и Шираз. Иран отреагировал мгновенно, и 1985 год вошел в историю этого конфликта как «война городов». Обе стороны бомбили жилые кварталы крупнейших городов противника. В течение всего апреля иранская авиация методично уничтожала Багдад и Басру. А в июне иракские самолеты засыпали бомбами Тегеран. В конце июня ВВС Ирана переключились с городов на расположения армии противника и стали наносить удары на всем протяжении фронта. Иракская же авиация с середины июля и до конца года бомбардировала нефтяные терминалы на острове Харк. Общие потери армии Ирана уже составили 170 тысяч человек, то есть почти 100 процентов регулярного состава. Более 40 тысяч иранских солдат находились в плену. Ирак же потерял 65 тысяч человек убитыми и 11 тысяч пленными. 9 февраля 1986 года пять иранских дивизий в рамках операции «Рассвет-8» в нескольких местах форсировали Арванд Руд юго-восточнее Басры и штурмом взяли город Фао на одноименном полуострове. Командующий иракскими войсками на полуострове Фао генерал-майор Шавкат Ата был вызван в Багдад и расстрелян.

Сразу за «Рассвет-8» последовал «Рассвет-9». 24 февраля иранские войска, пользуясь данными разведки, ударили северо-восточнее Сулеймании в направлении иракского нефтяного района Киркук. Иранцы захватили 200 квадратных миль территории Ирака, где были расположены 60 курдских деревень, но Багдад вновь применил химическое оружие. Наряду с горчичным газом иракские войска использовали нервнопаралитический газ - табун и цианид. Последние военные операции Ирана нанесли значительный урон иракской армии. Иранские войска захватили высоты Маимак, что всего в 70 милях от столицы Ирака. Кроме того, в болотах Хавизах они перерезали железную дорогу Багдад-Басра и удерживали полуостров Фао. Однако, имея шестикратное превосходство над противником, иракская авиация по-прежнему господствовала в небе над полем боя, что делало дальнейшие успехи Ирана весьма сомнительными. Хусейн не мог примириться с потерей стратегически важного полуострова Фао и приказал выбить оттуда противника любой ценой. В бой были введены элитные войска - моторизованная бригада Президентской гвардии, но только в марте 1986 года иракские части смогли прорвать оборону иранцев. Правда, армия Ирана смогла удержать город Фао.

Чтобы как-то сгладить свое поражение, президент Ирака приказал захватить какой-либо населенный пункт на территории Ирана. В середине мая 1986 года 25-тысячный 2-й армейский корпус пересек иранскую границу в районе города Мехран. Этот район не имел стратегического значения, но здесь был расположен 5-тысячный гарнизон. Подтянув еще две дивизии и артиллерию, иракцы сломили сопротивление иранского гарнизона и взяли 400 пленных. Эта незначительная операция, никоим образом не повлиявшая на общий ход боевых действий, была раздута в Багдаде до масштабов великой победы, ставшей поворотным пунктом в войне. Но 40 тысяч иранских солдат стояли на позициях в Фао, и, ни один из них не собирался защищать Мехран, за которым вглубь территории Ирана простирались почти непроходимые горы. Однако не вся иранская армия собралась на Фао. Вскоре иранцы перерезали коммуникации иракского гарнизона в Мехране, а затем и разгромили его. При этом погибли более 500 иракских военнослужащих. Генерал-майор Адин Тавфид, командовавший Мехранской операцией, был отозван в Багдад и расстрелян. Пытаясь защитить Басру от постоянных нападений противника, иракское командование построило мощную линию обороны. Правда, сделана она была не из бетона, а из воды. В течение нескольких лет работы 15-мильный оросительный канал, расположенный между городом и иранской границей, был расширен и углублен до размеров озера, получившего название Рыбного. Этот водоем протянулся от болот Хавизах, питавших его воды, до порта Хорремшехр. Тем не менее, водная преграда не могла остановить иранскую армию. 24 декабря 1986 года началась новая операция - «Кербела-4». 60 тысяч иранских солдат перешли в наступление широким фронтом от Абу-аль-Хасиб, севернее Басры, до острова Умм-эль-Рассас, близ Абадана. Иранцы перешли Арванд Руд южнее Рыбного озера и вклинились в оборону противника. После 48-часового боя иракцы смогли сбросить иранских солдат в воду, но это стоило им 10 тысяч жизней. Однако иранское командование смогло довольно быстро оправиться от поражения. Перегруппировав свои силы, 8 января оно начало операцию «Кербела-5». Войска форсировали реку Джасим, соединяющую Рыбное озеро с Арванд Руд, и оказались в 9 километрах от Басры. Чтобы не допустить переброски войск противника с севера, 13 января в рамках операции «Кербела-6» иранские войска нанесли удар в направлении Эрбиля, уничтожив полторы тысячи солдат противника и штаб 5-го армейского корпуса. На юге, в месте основного удара, иранцы также успешно развивали наступление, и к началу февраля вплотную подошли к Басре. В марте начался разлив Евфрата, и штурм Басры стал невозможен. Впрочем, Тегеран и не ставил перед собой такой задачи, его главной целью было максимальное ослабление противника.

Военные успехи иранской армии объяснялись прорывом дипломатической блокады. Поставки вооружения из США и Китая, в основном ракет класса «земля-земля», «земля-воздух» и «воздух-земля», сыграли важную роль в победах Тегерана 1986-1987 годов. Кроме того, у Ирана появились советские комплексы СКАД, при помощи которых стало возможным обстреливать Багдад. В ходе операции «Кербела-5» иранские войска уничтожили 700 иракских танков, сбили 80 самолетов и 7 боевых вертолетов. Так, при помощи тайно поставленных американских ракет было сломлено иракское превосходство в небе.

К 1987 году иранская стратегия войны на истощение начала приносить свои плоды. 50-миллионный Иран, ВВП которого равнялся 188 миллионам долларов, более легко переносил военные тяготы. Тегеран к концу войны имел 654-тысячную армию, 1000 танков, 750 орудий и 60 боевых самолетов. Ирак же, население которого составляло всего 16,5 миллиона, а ВВП был равен 34 миллионам долларов, содержал миллионную армию, 4500 танков, 3000 орудий и 500 боевых самолетов. Если Ирану война обходилась всего в 12 процентов своего ВВП, то Ираку она стоила 50 процентов. В итоге, наступательные операции иранской армии к началу 1987 года поставили Ирак на грань экономической катастрофы.

Боевые действия между Ираном и Ираком на протяжении всей войны больно били по международной торговле нефтью. Стороны топили нефтеналивные танкеры нейтральных государств. Дело дошло до того, что США разрешили Кувейту поднять на своих судах американский флаг. Кроме того, несколько кораблей ВМФ США вошли в воды залива. Но и после этого танкеры продолжали гореть. Ирак даже по ошибке отправил на дно американский торпедный катер вместе со всей командой. Наконец, в июне 87-го года Белый дом объявил, что посылает в Персидский залив линкор «Миссури». Теперь в акватории залива находились два британских миноносца и один эсминец, один французский миноносец, четыре советских минных тральщика и крейсер, а также восемь американских кораблей. В июле 1987 года Совет безопасности под влиянием СССР и США принял резолюцию, призывавшую Иран и Ирак прекратить огонь. После того, как 19 октября в ответ на уничтожение танкера в кувейтских территориальных водах американский корабль отправил на дно две иранские нефтедобывающие платформы, Иран серьезно задумался о предложении ООН. 17 апреля 1988 года иракские войска наконец-то выбили противника из Фао. Одновременно США, Китай и СССР усилили давление на Тегеран и Багдад. 20 августа 1988 года по обе стороны фронта наступила тишина: стороны подчинились резолюции ООН. Восьмилетняя война, ставшая одним из самых кровавых столкновений между странами третьего мира, подошла к концу. За это время в боях и под бомбами погибли полмиллиона иранцев и 250 тысяч жителей Ирака. Эта кровопролитная война полностью отвечала американским интересам в регионе, так как сталкивала между собой арабских и персидских мусульман, взаимно ослабляя наиболее мощные в экономическом отношении государства региона.

Сначала она добилась некоторых успехов, однако через несколько месяцев иранские вооруженные силы остановили ее продвижение, а затем перешли в контрнаступление. Два года войны выявили истощение Ирака и невозможность победы над Ираном. Осенью 1982 г. иракское правительство заявило об отмене собственного акта о денонсации Багдадского договора и о готовности прекратить боевые действия.

Однако правительство Ирана потребовало выплаты репараций за причиненный ущерб в размере 136 млрд. долл. и придания суду военных преступников. С этим С.Хусейн согласиться не мог. Война перешла в позиционное противостояние. Ираку удавалось выдерживать войну благодаря поставкам военной техники из СССР и европейских стран НАТО, а также финансовой помощи нефтедобывающих государств Персидского залива, которые опасались Ирана и не желали допустить оккупации Ирака иранской армией.

По окончании ирано-иракской войны в правящих кругах существовали два противоположных подхода («умеренный» и «жесткий») к тому, какой должна быть американская политика - в регионе Залива в новых условиях. Позиция Белого дома и государственного департамента в отношении Ирака в 1988-1990-е гг. сводилась к следующему: используя дипломатию и экономические и военно-политические стимулы, превратить С. Хусейна в «квазитоталитарного лидера», который будет предсказуем во внешнеполитических делах. Определенная часть конгрессменов (преимущественно демократов и произраильски настроенных законодателей среди членов республиканской партии) указывали на то, что Ирак становился потенциальным источником нестабильности в регионе, и настаивали на необходимости принятия жестких мер. Не раз складывалась такая ситуация, что параллельно тому, как официальные представители госдепартамента и правительства США призывали Ирак к сотрудничеству, группы в конгрессе выступали с серьезными обвинениями в адрес этой страны касательно нарушения прав человека, связей с международным терроризмом, программы создания оружия массового поражения. Серьезное влияние на выработку политического курса в отношении Ирака оказывали представители «Американо-иракского бизнес - форума», которые лоббировали в конгрессе непринятие закона о введении санкций и любых других мер, способных нанести вред интересам - Ирака.

Вплоть до агрессии Ирака против Кувейта официальный Вашингтон продолжал закрывать глаза на действия С. Хусейна, которые никак не соответствовали «умеренному курсу» (неоднократные «нарушения прав человека», применение химического оружия и разработки ядерного, нецелевое использование полученных сельскохозяйственных кредитов, агрессивные словесные выпады в сторону США и Израиля), и проводил в иракском вопросе политику «мира и сотрудничества». Такая мягкая позиция президента в отношении режима С. Хусейна (отказ ввести санкции, остановить выдачу кредитов Эксимбанка и т.д.) в тот период во многом была обусловлена изменением международной обстановки. Регион Персидского залива перестал быть объектом пристального внимания администрации Дж. Буша - старшего, ведь, как казалось, появились более важные проблемы - крушение социалистических режимов в Восточной Европе и утрата Советским Союзом своего былого влияния, в том числе в регионе Ближнего и Среднего Востока. Вероятно, США, увлеченные историческими переменами в Европе, недооценили растущий радикализм С. Хусейна, не чувствовали с его стороны реальной угрозы для своих интересов и не поверили в то, что иракский лидер решится на оккупацию Кувейта. И позиция Вашингтона и общая обстановка в мире способствовали созданию условий, позволивших С. Хусейну осуществить агрессию. Иракский лидер, в свою очередь, вероятно, недооценил США, надеясь на то, что они «проглотят» его действия в регионе и не будут вмешиваться в его конфликт с Кувейтом.

В итоге, ситуация сложилась таким образом, что США и Ирак «друзьями» и союзниками в истинном смысле этого слова так и не стали. «Враг моего врага» оказался и моим врагом. Причины неудач политики США в отношении Ирака, ставшего в итоге их «врагом», во многом были связаны именно с серьезными стратегическими просчетами американской стороны.

Так, США на протяжении 1980-х гг. прямо или косвенно оказывали существенную военную поддержку Ираку: значительное ослабление контроля за экспортом товаров «двойного назначения», поставки американского оружия из стран региона, побуждение европейских государств к военному сотрудничеству с Ираком, предоставление разведданных о передвижении иранских войск и даже передача новейших технологий, необходимых для создания оружия массового поражения. Американская поддержка превысила уровень, необходимый для ослабления взаимного врага, тем более что значительная военная помощь С. Хусейну со стороны США продолжала оказываться уже по окончании боевых действий между Ираном и Ираком. Ирак в итоге получил возможность активно наращивать свой военный потенциал, в том числе в сфере химического и биологического вооружения, ракетостроения, и стал представлять угрозу, как для регионального баланса сил, так и для американских стратегических интересов в зоне Персидского залива.

Наглядным примером нарушения принципа взаимной выгоды явилась позиция США в отношении связей Ирака с международным терроризмом, его курса в отношении арабо-израильского урегулирования и его роли в регионе. Вашингтон, рассчитывал, что оказываемая С. Хусейну поддержка окупится более «умеренным поведением» последнего, который прекратит свои связи с радикальными террористическими группировками, будет, играть конструктивную роль в решении арабо-израильского вопроса и станет гарантом региональной стабильности. Так, Ирак был исключен в 1982 г. из списка государств, «поощряющих терроризм», что в значительной степени способствовало получению им впоследствии многомиллионных сельскохозяйственных кредитов на выгодных условиях, товаров «двойного назначения» и т.д. При этом С. Хусейн не только не порвал связей с международными террористами, а напротив, согласно секретным докладам ЦРУ, оказывал им финансовую поддержку и «предоставлял убежище». Вашингтон же, в свою очередь, не предпринял никаких серьезных шагов, чтобы приструнить С. Хусейна и вернуть Ирак, обратно в «черный список» государств, «поощряющих терроризм». Это давало основание иракскому лидеру чувствовать себя вольготно и не бояться гневной реакции и жестких мер со стороны США. В вопросе арабо-израильского урегулирования Вашингтон рассчитывал на помощь и содействие со стороны Ирака. Но и в этом аспекте С. Хусейн никоим образом не демонстрировал намерения способствовать мирному урегулированию - на протяжении 1980-х гг. Ирак оказывал поддержку ООП и разного рода радикальным палестинским группировкам, высказывался в резкой форме в адрес «сионистского государства».

Экономическое сотрудничество также не сопровождалось совпадением целей и задач и не привело к получению каждой из сторон приблизительно равной выгоды. Вашингтон, полагая, что торговля - лучший ключ к установлению благоприятного политического климата в Ираке, пытался использовать экономические стимулы с целью усиления американского влияния на внутри- и внешнеполитический курс С. Хусейна. Хотя экономическое «вовлечение» Ирака принесло многим американским компаниям значительные финансовые дивиденды, приходится констатировать, что не все поставленные цели были, достигнуты. С. Хусейн не стал более умеренным и восприимчивым к влиянию США, не стал он и гарантом региональной стабильности и безопасности, продолжив разработки оружия массового поражения. Представляется, что отказ США от предоставления кредитов, сокращение импорта иракской нефти и введение жестких ограничений на торговлю с режимом Хусейна могли наглядно продемонстрировать иракскому лидеру, что торговые/финансовые стимулы должны быть «оплачены» подлинным, взаимовыгодным политическим сотрудничеством. Однако Дж. Буш - старший не пошел на этот шаг, несмотря на то, что в конгрессе неоднократно поднимался вопрос о введении санкций. Пассивность со стороны Вашингтона в определенной степени была вызвана тем фактом; что политическая система США, несмотря на «ассиметричную американо-иракскую экономическую взаимозависимость», оказалась крайне чувствительна к умело используемой самим Ираком стратегии «вовлечения». С. Хусейн, вместо того, чтобы действовать в соответствии с интересами США (а именно на это были рассчитаны американские экономические стимулы), следовал своему курсу «вовлечения», нацеленному на установление с помощью «групп интересов» определенного контроля за политикой Дж. Буша - старшего в иракском вопросе и сглаживание «ассиметричной взаимозависимости».

Таким образом, принцип взаимности целей и выгоды не был реализован - США не решили полностью поставленных задач и получили, как нам представляется, меньшие, нежели их «друг», политические и военно-стратегические выгоды от двустороннего взаимодействия.

Кроме того, американская политика в отношении Ирака была такова, что С. Хусейн не чувствовал со стороны сначала Р. Рейгана, затем Дж. Буша - старшего реальную возможность применения санкций или своего рода «кнута» за нарушение морально-этических норм и установленных ими самими правил поведения. С. Хусейн дал США немало поводов для принятия жестких мер. Так, официальный Вашингтон был в курсе того, что Ирак неоднократно применял химическое оружие против иранских войск и курдского населения; организовал разветвленную сеть компаний, занятых приобретением технологии и оборудования для программы по созданию оружия массового поражения; оказывал поддержку террористическим организациям; расходовал значительную часть предоставленных кредитов на развитие военной сферы; усиливал свой военный потенциал по окончании войны с Ираном; делал резкие выпады в сторону Кувейта на протяжении нескольких лет; неоднократно в публичных выступлениях прибегал к агрессивной и резкой антиизраильской и даже антиамериканской риторике. Все это должно было служить весомым доводом в пользу, по меньшей мере, проявления серьезного беспокойства в отношении внешнеполитических целей Ирака по логике вещей сопровождаться решительными мерами с американской стороны, дабы пресечь повторение этих неприемлемых действий. Однако Вашингтон на протяжении 1980-х гг. вел себя пассивно именно с точки зрения позиции, противоположной адекватной жесткой реакции на недопустимые действия Ирака: не было пристального контроля за использованием товаров «двойного назначения», приостановка широкомасштабной программы кредитования была одобрена лишь накануне иракской агрессии, не ставился вопрос о возврате Ирака в список государств, «поощряющих терроризм», не были введены санкции вслед за применением Хусейном химического оружия и нарушением прав человека и т.д. Дипломатическая пассивность США проявилась непосредственно накануне оккупации Ираком Кувейта. Никто из представителей официального Вашингтона (ни Э. Гласпи, ни Дж. Буш - старший, ни Дж. Келли, ни Дж. Бейкер) не указал С. Хусейну на неизбежность жестких мер с американской стороны (вплоть до военной операции) в случае его вторжения на территорию Кувейта. Как же тогда должен был иракский лидер воспринимать и трактовать подобную позицию США? Американская политика в отношении Ирака на протяжении 1980-х гг. давала С. Хусейну серьезные основания полагать, что США «проглотят» захват Кувейта.

В начале 1984 г. эскалация военных действий была заметна на южном участке фронта и в водах Персидского залива. В феврале иранские войска развернули очередное наступление с целью перерезать сообщение между Багдадом и Басрой. В конце месяца они заняли несколько островков Маджнун в болотистой местности недалеко от иракского города Эль-Курна. Серия взаимных атак здесь переросла в целое сражение, когда островки по нескольку раз переходили из рук в руки. К началу марта на этом небольшом участке фронта скопилось до полумиллиона человек (300 тыс. иранцев и 200 тыс. иракцев). Битва за безлюдные пустынные островки была столь ожесточенной, что получила название «Безумная битва». Подобная характеристика сражения оказалась тем более оправданной потому, что Саддам Хусейн отдал приказ о применении отравляющих газов (скорее всего, иприта). По заявлению иранской стороны, Ирак использовал химическое оружие в более чем 130 пунктах, что привело к гибели или ранению, по меньшей мере, 3,5 тыс. человек, включая гражданское население [17, с. 181].

Иприт производился в больших количествах в Эль-Фаллудже, в 80 км к западу от Багдада. Табун, зарин и другие газы нервно-паралитического действия вырабатывались в Самарре. Ирак активно занимался разработкой и производством ядерного (Тувайт, в 18 км к юго-востоку от Багдада), биологического и химического оружия (местечко Салман Пак около Тувайта). Здесь было обыграно название островов, совпадающее со словом «маджнун», которое в переводе с арабского означает «одержимый», «безумный». Меджнуном, как известно, называли потерявшего голову от любви героя популярного на Востоке сказания «Лейли и Меджнун». В Самарре полным ходом шли работы по производству бинарного оружия.

Ирак не подписал Женевскую конвенцию 1978 г., запрещавшую производство химического оружия, и во время войны с Ираном Саддам не мучился угрызениями совести, применяя отравляющие вещества на полях сражений. Еще будучи вице-президентом, он заключил контракт на 12 млн. дол. с крупнейшей в Египте фабрикой по производству пестицидов и преобразовал ее в завод по производству химического оружия. Ядерные технологии предоставлялись Ираку Францией.

Если раньше только Ирак совершал налеты на иранские танкеры, покидавшие главный нефтяной терминал на острове Харк, то теперь и Иран стал нападать на суда, находившиеся в Заливе. 13 мая 1984 г. иранские истребители-бомбардировщики обстреляли ракетами два кувейтских танкера, перевозивших иракскую нефть, а 16 мая налету с их стороны подвергся саудовский танкер. Эти налеты положили начало «войне против танкеров». К середине 1986 г. число пострадавших в Заливе судов различных стран достигло двухсот. Опасность ситуации заключалась в том, что война между Ираном и Ираком вышла за рамки двустороннего конфликта. Соединенные Штаты и их союзники по НАТО, придерживавшиеся до этого позиции «активного нейтралитета», не могли оставаться в стороне, когда возникла угроза судоходству по Персидскому заливу. Сюда были подтянуты корабли ВМС США, включая авианосец «Мидуэй», имевшие на борту около 2 тыс. морских пехотинцев. США стали вести наблюдение за всеми воздушными целями в регионе с помощью системы АВАКС, которой были оборудованы самолеты, базировавшиеся на аэродромах в Саудовской Аравии. Американские военные корабли начали эскортировать танкеры, доставлявшие из Бахрейна топливо для их эскадры. 5 июня военные самолеты Саудовской Аравии с помощью АВАКС сбили над своими территориальными водами в Заливе два иранских истребителя-бомбардировщика [4, с.301-302]. Счет в «войне против танкеров» оказался не в пользу Ирана: он повредил 25 танкеров с иракской нефтью, в то время как его противник намного больше. Пришлось довольствоваться тем, что постоянные бомбежки острова Харк не привели иракцев к успеху. Иран по-прежнему мог пропускать через тамошний терминал до 1,5 млн. баррелей нефти в день. И все же, чтобы не рисковать, власти перенесли основную тяжесть по погрузке нефти на другие терминалы, менее доступные для налетов иракских самолетов [18, с.145-146].

июня 1984 г. при посредничестве ООН Иран и Ирак достигли соглашения о временной приостановке нападений на гражданские объекты. Однако в марте следующего года, не достигнув весомых успехов на полях сражений, обе стороны, нарушив договоренности, возобновили массированные обстрелы гражданских целей. Эта фаза ирано-иракской войны получила название «войны против городов». Налетам авиации и ударам ракет класса «земля-земля» подверглись не только прифронтовые и пограничные населенные пункты, но и густонаселенные города в глубине территорий, включая столицы обеих стран. Только в городах Ирана, по иранским официальным данным, в первые две недели обстрелов (с 5 по 19 марта 1985 г.) погибло около 2 тыс. мирных жителей и около 4 тыс. получили ранения. Спасаясь от обстрелов и бомбардировок, жители покидали свои дома и родные места и переселялись в палатки за пределами населенных пунктов. В целом, «война против городов» нанесла гораздо больший ущерб Ирану, чем Ираку. «Иракские самолеты летают на высоте около 30 тыс. футов; иранские средства ПВО могут поражать объекты менее чем на половину этой высоты, и от огня иранских зенитных орудий больше потерь несут жители на городских улицах, чем самолеты противника... Целые городские кварталы пустеют каждую ночь, в особенности когда багдадское радио в своей передаче на персидском языке рано вечером предупреждает, что такие-то районы подвергнутся нападению» [19]. ВВС Ирака имели явное превосходство: 580 боеспособных самолетов современного типа против 95 у Ирана [18, с.32]. Иракская авиация совершала в те дни до 800 самолетовылетов в сутки, и объектами ее нападения впервые стали сталепрокатный завод в Ахвазе и строившаяся атомная электростанция в Бушире. Однако одним из главных объектов атак был нефтяной терминал на острове Харк, впервые подвергшийся нападению 30 мая. Иракские самолеты при налетах каждый раз сбрасывали на остров до 8 тонн авиабомб, что препятствовало проведению восстановительных работ и организации пожаротушения.

Политические и военные круги различных стран с самого начала войны выражали удивление по поводу того, что иракцы не решались на бомбардировки Харка, вывоз нефти через который обеспечивал примерно 95% доходов Ирана в иностранной валюте и 80% общих доходов правительства [16, с.46]. При этом выдвигались, по крайней мере, три аргумента: во-первых, боязнь мощи сил ПВО острова, во-вторых, неуверенность в собственных силах иракских летчиков и, в-третьих, позиция стран Залива, финансировавших военные усилия Ирака, которые якобы наложили вето на проведение сокрушительных ударов по терминалу из-за опасения ответных ударов иранской авиации по своим нефтяным объектам. В печать попали слова Саддама Хусейна: «Друзья Ирака просили его не наносить ударов по Харку, с тем, чтобы использовать угрозу таких атак в качестве козырной карты на будущих мирных переговорах» [15, с. 11]. Однако вскоре стало известно, что Саудовская Аравия оплатила поставки Ираку французских самолетов «Сюпер-Этандар» с ракетами «Экзосет», предназначенными явно для ударов по Харку, и разговоры о вето прекратились сами по себе.

Чтобы противопоставить превосходству Ирака в воздухе что-то адекватное, иранское командование разработало очередное «решающее генеральное наступление», которое началось в марте 1985 г. При этом оно изменило характер ведения боевых действий. На центральном и северном участках фронта, где преобладала равнинная или холмистая местность, и Ирак имел превосходство в авиации и танках, иранцы вместо прямолинейной тактики массированных атак с использованием «человеческих волн» добровольцев-басидж применили метод партизанской войны. На юге, в болотистой местности, иранцы перешли к методу инфильтрации, когда мелкие группы «стражей» и басидж просачивались через болота, «отгрызая» по мелким частям кусочки территории, занятой противником. «Генеральное наступление» иранской армии не достигло поставленных целей и привело к большим потерям в живой силе. «Это побоище было жуткой демонстрацией неспособности плохо оснащенных иранских войск противопоставить что-либо превосходству Ирака в воздухе» [19, с.25]. Менее оснащенными в техническом отношении были и сухопутные войска Ирана. Весной 1985 г., по американским данным, Ирак имел 5 тыс. танков против 1 тыс. у иранцев и 3,5 тыс. орудий против 1,1 тыс. [18, с.32].

К осени 1985 г., за пять лет войны, потери в живой силе обеих сторон исчислялись уже сотнями тысяч. По оценке «Нью-Йорк таймс», Ирак потерял за этот период убитыми около 300 тыс., а Иран - от 420 до 580 тыс. человек [18, с. 4]. Лондонская «Таймс» приводила еще более ужасающие цифры: Ирак - 500 тыс., а Иран - до 1 млн. убитых [15]. Даже если эти оценки были завышены, война на истощение достигла, казалось, критической стадии. Расходы на военные цели за пятилетие 1981-1985 гг. составили в Иране 85,4 млрд. дол., а в Ираке 50 млрд. дол. [18, с.17]. В начале октября иранские власти обнародовали данные о том, что в стране за пять лет войны было разрушено 118 834 дома в 51 городе и в 3 091 населенном пункте. За это время правительство израсходовало 3 млрд. дол. на восстановительные работы, а общий материальный ущерб, нанесенный стране войной, был оценен в 200 млрд. дол. [4, с.307].

сентябре 1985 г. иранские войска вновь предприняли наступление в районе островов Маджнун. На этот раз оно было более удачным, и до конца года армия продвинулась вглубь Ирака, создав угрозу полной изоляции Басры. Однако вскоре под контратакующими ударами иракских войск ей пришлось остановиться и занять оборону. Воспользовавшись благоприятной обстановкой на фронтах, Иран активизировал вербовочную деятельность. Были открыты десятки новых сборных пунктов для отправки на фронт добровольцев, которым предлагались немалые денежные пособия. Государственным предприятиям было разрешено освобождать от работы в целях мобилизации сначала 10, потом 20% своего штатного персонала. К зиме 1985 г. на полях сражений было сосредоточено до полумиллиона человек.

февраля 1986 г. в нижнем течении Шатт-эль-Араб иранские войска начали новое наступление, имевшее кодовое название «ВальФаджр - 8». Два дня спустя, переправившись под покровом темноты по понтонным мостам и на паромах через реку, иранцы захватили порт Фао и создали обширный плацдарм площадью около 100 кв. км. Эта победа, как и ранее, была достигнута ценой больших людских потерь. За месяц боев в районе Фао, по иракским данным, противник потерял более 50 тыс. человек убитыми. Уже 18 февраля иракское командование сообщило об уничтожении большей части иранских войск, форсировавших Шатт-эль-Араб, и окружении оставшихся частей [4, с.305-306]. 18 февраля Совет Безопасности ООН приступил к обсуждению вопроса о новой эскалации военных действий на ирано-иракском фронте. Иран отказался участвовать в работе форума, обвинив ООН в неспособности погасить пожар войны, заявив о решимости «покарать агрессора» своими собственными силами. 24 февраля Совет Безопасности единогласно принял резолюцию, призывавшую Ирак и Иран прекратить огонь и все боевые действия на суше, на море и в воздухе, незамедлительно отвести свои войска за признанные международным правом границы и приступить к мирному обсуждению спорных вопросов. Иранская сторона выразила протест и в день принятия резолюции начала новое наступление на северном участке фронта, не приведшее, однако, к каким-либо существенным результатам.

К осени 1986 г. положение на фронтах несколько стабилизировалось, и военные действия на суше приняли позиционный характер. Однако вновь активизировалась «война против городов», дополнявшаяся нападением на морские и речные суда. По данным иракского информационного агентства ИНА, за первые десять месяцев 1986 г. артиллерия противника выпустила только по Басре 5 025 снарядов, от разрывов которых в городе погибло 104 мирных жителя, было ранено 434 человека, полностью разрушено 180 жилых домов, повреждено - 400. Бомбардировке подверглись школы, больницы, мечети. Со своей стороны, иракское командование главное внимание уделило авианалетам на экономические объекты в глубине иранской территории и нефтяные цели на южном участке фронта. Наибольшим разрушениям подвергся терминал на острове Харк, в результате чего экспорт иранской нефти сократился более чем в семь раз [4, с.307].

октября 1986 г. Совет Безопасности ООН вновь принял резолюцию, призывающую Ирак и Иран прекратить боевые действия. Ответом было заявление айатоллы Хомейни, сделанное во время приема группы «стражей» и военнослужащих: «Война против Ирака будет продолжаться независимо от того, буду я жив или нет, ибо это - религиозный долг» [4, с.308]. Уже в середине декабря Иран предпринял новое наступление на южном участке фронта и форсировал Шатт-эль-Араб в районе города Абу-л-Хасиб (между Басрой и Хорремшехром). Однако здесь наступавшие столкнулись с массированной обороной противника, и попали под плотный артиллерийский обстрел. Потеряв убитыми и ранеными до 8 тыс. человек, иранцы вынуждены были отступить. После этой кровопролитной «разведки боем» 6 января 1987 г. иранские войска начали новое, более крупное наступление на этом участке фронта, целью которого являлся захват Басры. Иранское руководство планировало в случае успеха заселить ее проживавшими в Иране иракцами, что было бы первым шагом на пути к провозглашению Исламской Республики Ирак. Саддам Хусейн, понимая, что с потерей этого важного города его правлению будет нанесен сокрушительный удар, принял все меры для защиты Басры. На подступах к городу была создана глубокоэшелонированная оборона, возведены фортификационные сооружения. Тем не менее, неся большие потери, иранские войска к 26 февраля все же смогли продвинуться вглубь иракской территории, и были остановлены уже в 10-12 км от городской черты. Чтобы как-то противодействовать этому натиску, Саддам Хусейн приказал подвергнуть бомбардировке Тегеран, Исфахан и Кум. В результате этих авианалетов погибло 1 800, и было ранено 6 200 человек. В ответ иранские ВВС нанесли удары по Багдаду и Басре. Гибель мирных жителей вызвала резко негативную реакцию у мирового сообщества, и Хомейни отдал приказ отменить штурм Басры, намеченный на конец февраля. В марте Иран нанес удары по позициям противника в Иракском Курдистане, вслед за которыми при поддержке курдов начал наступление на Сулейманию. Однако иракские части остановили продвижение противника, заставив его окопаться на ближайших подступах к городу.

Если на сухопутных участках ирано-иракского фронта инициатива тогда принадлежала иранской стороне, то в воздухе и на море господствовали иракские военно-воздушные и военно-морские силы. Ирак продолжил бомбардировку танкеров, терминалов и нефтяных вышек в Персидском заливе. Ответные удары иранской авиации по кувейтским танкерам, перевозящим иракскую нефть, а также ракетные обстрелы сухопутных целей в Кувейте вызвали резкую реакцию в США . 21 сентября 1987 г. американские ВМС обстреляли иранский транспорт в районе Бахрейна, создав реальную угрозу своего вступления в войну на стороне Ирака. В итоге Ирану пришлось ограничиться ударами с воздуха по танкерам, к тому же он не мог продолжать наступления на суше из-за падения цен на иранскую нефть, вызванного экономическим бойкотом со стороны Франции и США. В конце 1987 г. с целью выяснения позиций сторон по вопросу о прекращении войны Багдад и Тегеран посетил Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр. Ирак согласился завершить боевые действия при условии вывода иранских войск с его территории и назначения международной комиссии по расследованию причин конфликта. Иранская сторона была готова прекратить войну, в случае если Ирак будет признан агрессором. По итогам визита Генсека Совет Безопасности ООН подготовил резолюцию, в соответствии с которой специальные представители ООН должны были провести консультации с обеими враждующими сторонами и определить дату «дня "Д"», с наступлением которого должно было наступить перемирие и окончательное прекращение боевых действий. Одновременно с этим созданная международная комиссия должна была расследовать причины возникновения ирано-иракского конфликта. Багдад настаивал на том, чтобы после «дня "Д"» захваченные иракские земли были освобождены.

В миротворческий процесс свою лепту внесли и лидеры арабских стран, среди которых наибольшую активность проявил президент Сирии Хафез Асад. В мае 1987 г. все информационные агентства распространили сенсационное сообщение о состоявшейся месяцем ранее в Дамаске при посредничестве короля Иордании Хусейна бен Талала тайной встрече сирийского лидера с Саддамом Хусейном, где обсуждались вопросы двусторонних отношений и условия прекращения ирано-иракской войны. Сирия не отказалась от поддержки Ирана в его конфликте с Ираком, поэтому в августе 1987 г. на конференции Лиги арабских государств ее участники не поддержали инициативы Асада по примирению сторон, не содержавшей осуждения Ирана за его вторжение на иракскую территорию.

Однако усилия Дамаска, направленные на мирное разрешение ирано-иракского конфликта, не пропали даром: в январе 1988 г. Иран, Ирак, Саудовская Аравия и Кувейт объявили о шестимесячном моратории на атаки на морские суда, гражданские и стратегические объекты, принадлежащие всем четырем странам. Это соглашение дало возможность предотвратить планировавшееся на февраль того же года новое крупномасштабное наступление иранских войск.

В конце мая 1988 г. Иран и Ирак обязались не переходить границу и не вторгаться на территорию противника в случае освобождения им захваченных земель. Обе стороны стремились следовать этому обязательству и явно демонстрировали желание мирно урегулировать конфликт: иранцы не перешли границу после освобождения иракской армией их территории в районе Шаламха, а после ухода иранцев с захваченных ими земель в районе островов Маджнун иракские части, перейдя границу в результате выдвижения, сразу же вернулись на свою территорию. К середине лета, следуя этой тактике, Ирак «освободил» большинство своих территорий, захваченных Ираном, включая горный район Панджвин на севере страны и земли в районе Муснана.

июля 1988 г. в Тегеране состоялось совещание высших религиозных, политических и военных деятелей, на котором было принято решение согласиться с мирным планом ООН в соответствии с резолюцией № 598 и принять меры, направленные на завершение военных действий. 17 июля айатолла Хомейни направил в Совет Безопасности письмо, в котором официально извещал о принятии мирного плана. В тот же день Саддам Хусейн подтвердил свой план прекращения конфликта. Он включал: перемирие и вывод иранских войск, обмен пленными, подписание мирного договора, пакта о ненападении и соглашения о невмешательстве во внутренние дела друг друга, а также поддержание обеими сторонами безопасности в регионе.

Перед иранским руководством возникла непростая задача объяснить собственному народу столь резкий поворот в политике по отношению к Ираку - от призывов к войне «до победного конца» к принятию плана ООН по мирному урегулированию конфликта. В заявлении начальника Генерального штаба вооруженных сил страны говорилось, что Иран отбил все попытки задушить «справедливый режим» Исламской Республики, проявив при этом всю свою мощь, и поэтому уже не нуждается в продолжении боевых действий. Этот тезис был подкреплен заявлением айатоллы Хомейни, что решение о прекращении войны было правильным и что это сражение во имя ислама против мирового империализма не было последним.

В преддверии официальной встречи представителей Ирана и Ирака, на которой должны были обсуждаться вопросы мирного соглашения, произошло непредвиденное: 22 июля 1988 г. иракские войска перешли в наступление по всему фронту. На южном направлении под угрозой захвата вновь оказался Ахваз, а на центральном участке иракские войска при поддержке так называемой «Национальной освободительной армии Ирана» заняли города Исламабаде-Герб и Керенд. Ценой значительных усилий Ирану удалось отразить атаки противника и отбросить его к границе. Иракские власти объясняли причины своих действий желанием захватить еще больше иранских пленных, которых можно было впоследствии обменять на иракцев. Однако сделать это было уже нереально: число иракских пленных, по разным оценкам, превышало «обменный фонд» Багдада в 5-6 раз и колебалось от 50 до 70 тыс. человек.

Наконец, 8 августа 1988 г. Совет Безопасности ООН объявил, что «день "Д"» наступит в 3 часа ночи 20 августа 1988 г. Следующий день, 9 августа, был объявлен Саддамом Хусейном «Днем великой победы», и в стране начались празднества, в ходе которых президент Ирака именовался не иначе как «спаситель нации». В Иране отношение к предстоящему завершению войны было более сдержанным: с одной стороны, враг не был побежден, а с другой - молодая Исламская Республика смогла с честью отстоять свои идеалы.

2.2 Последствия войны и послевоенное урегулирование

Ирано-иракская война 1980-1988 гг. не выявила победителя. Но завершилась эта кровавая партия не вничью, а патом. Ни одна из проблем, отравлявших отношения двух государств, так и не была разрешена, а обе конфликтующие стороны не смогли добиться поставленных целей.

Дав войне с Ираном название «Кадисия Саддама», иракский президент связал исход этой войны со своим именем, рискнул поставить на карту свой авторитет, поэтому он прилагал все усилия для того, чтобы «новая Кадисия» завершилась бы так же, как и почти полтора тысячелетия назад. Приняв решение о начале боевых действий, Саддам Хусейн совершил, по крайней мере, две ошибки, обусловившие впоследствии длительный характер конфликта. Во-первых, он полагал, что, ослабленная чистками, иранская армия будет не в состоянии эффективно противостоять иракскому вторжению и Ирак сможет в короткий срок нанести унизительное поражение Ирану. Поражение, которое, как он надеялся, повлечет за собой свержение Хомейни, повысит престиж самого Саддама в глазах всех арабов и выдвинет его в безоговорочные лидеры арабского мира. Во-вторых, президент Ирака очень рассчитывал на то, что арабское население Хузистана выступит против центральной власти. События опровергли эти расчеты. Арабы Хузистана не восстали против Хомейни, напротив, иностранное вмешательство разожгло революционный пыл масс, и все иранские народы объединились вокруг шиитских лидеров перед лицом внешней угрозы. С другой стороны, беспочвенными оказались и надежды Ирана на помощь со стороны иракских шиитов, которые, по расчетам тегеранских стратегов, должны были выступить в качестве его основного союзника в борьбе против «неверного предательского режима Баас».

Перед войной Исламская Республика Иран практически находилась в изоляции на международной арене и среди арабских стран. С началом ирано-иракской войны ситуация изменилась, обнажив противоречия в арабском мире. Ни одна из арабских стран не откликнулась на призыв Иордании оказать помощь Ираку. Более того, некоторые из них вообще выступили на стороне Ирана. «Долг арабов заключается в том, - заявил ливийский лидер Муаммар Каддафи, - чтобы плечом к плечу бороться вместе с мусульманами Ирана» [14, с. 158]. Антииракская позиция Сирии доходила порой до того, что телевидение Дамаска называло Саддама Хусейна «сумасшедшим фашистом», ведущим войну в интересах США. Помимо застарелого конфликта между двумя «центрами баасизма», этот подход объяснялся еще и тем, что Сирия, по существу, была оставлена одна на поле конфронтации с Израилем, и чем дольше продолжалась ирано-иракская война, тем больше внимание арабского мира отвлекалось в сторону Залива. Эту позицию Сирии разделял ее союзник - Ливия. 7 апреля 1981 г. М. Каддафи заявил: «Иракская армия сознательно уничтожается в ненужной борьбе - она воюет за Америку и за израильтян» [4, с.101]. «Прохладным» можно было назвать отношение к иракскому руководству и проводимой им политике и со стороны Алжира. Во многом это было следствием того, что Ирак в свое время поддержал Марокко в вопросе о статусе Западной Сахары. До полного разрыва между Ираком и Алжиром дело тогда не дошло, в то время как с Сирией и Ливией, Ирак разорвал дипломатические отношения еще 11 октября 1980 г. В итоге Иран, по некоторым подсчетам, получал больше оружия из стран арабского мира, в первую очередь из Ливии и Алжира, чем Ирак [11, с.105].

Идеологические установки партии Баас всегда претворялись в жизнь без компромиссов, но война с Ираном внесла значительные изменения в эту «идеологическую чистоту». С появлением политических, экономических и социальных проблем, порожденных войной, «иракская революция приняла компромиссный характер» [14, с.29]. После закрытия Сирией с апреля 1982 г. нефтепровода Киркук - Средиземное море уменьшился экспорт иракской нефти. Ее уровень упал с 3,2 млн. баррелей в день за первые девять месяцев 1980 г. до 700-800 тыс. баррелей в начале 1984 г. Это стало серьезным ударом по экономике Ирака, где «нефтедоллары» в довоенное время составляли примерно 60% ВНП.

Из богатой финансовыми ресурсами страны Ирак превратился в страну-должника, зависящую от внешней помощи. Уже в 1983 г. война обходилась Ираку в 1 млрд. дол. в месяц. По подсчетам, Саудовская Аравия и эмираты Персидского залива за первые четыре года войны оказали Ираку финансовую помощь в размере 40 млрд. дол. [19, с.30].

В годы войны Ирак оказался в зависимости от политической и финансовой помощи именно тех стран, которые еще совсем недавно причислялись им к стану «реакционных». Так, в 1970 г. официальный печатный орган Баас «Ас-Саура» называл Иорданию «марионеточным государством», а Саудовскую Аравию - «базой американского империализма». Однако к 1983 г. Ирак оказался тесно связанным со всеми «консервативными» арабскими государствами. Были налажены отношения с Египтом, несмотря на участие последнего в Кэмп-Дэвидских соглашениях. 26 ноября 1984 г. были восстановлены дипломатические отношения с США[19,с.31].

Попытки Ирана «экспортировать» опыт исламской революции сильно раздражали большинство арабов. Несмотря на то, что многие из них приветствовали бы победу Ирана в войне с Ираком, они вовсе не хотели жить в стране с государственным правлением иранского образца. Парадоксально, но исламская революция в Иране, впервые за последние несколько сот лет всколыхнувшая политическое и социальное самосознание всех мусульман, привела к усилению противостояния арабов и иранских народов, суннитов и шиитов. Было, по крайней мере, три основные причины, вызывавшие опасения среди лидеров арабских стран относительно возможности восстания своих подданных-шиитов в поддержку «экспорта исламской революции»: 1) несмотря на потрясения, вызванные революцией и войной, Иран оставался одним из наиболее могущественных государств в регионе; 2) в Иране проживала самая многочисленная шиитская община в мире; 3) почти 200 тыс. иранцев населяло соседние арабские страны.

В своей политике в отношении ирано-иракской войны страны, входящие в состав авторитетной региональной организации - Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), придерживались линии «умиротворения и примирения». Даже после захвата Ираном островов Маджнун в феврале 1984 г. и начала в апреле 1984 г. «танкерной войны» члены ССАГПЗ пытались склонить враждующие стороны к мирному урегулированию. В своих многочисленных заявлениях по поводу войны члены Совета выступали, как правило, с крайне сдержанными оценками действий Ирана, и даже после перенесения войны в июле 1982 г. на иракскую территорию они не осудили Иран как агрессора.

По мере все большего затягивания ирано-иракского военного противостояния, державшего в напряжении весь Ближний и Средний Восток, позиции стран региона стали более решительными. Во время конференции Лиги арабских государств 20 мая 1984 г. впервые в истории этой организации было нарушено публичное единодушие арабов, и ЛАГ отвергла протесты Сирии и Ливии, выступивших против осуждения Ирана. С аналогичными действиями выступили и члены ССАГПЗ, поддержавшие резолюцию Совета Безопасности ООН от 1 июня 1984 г., в которой подверглись резкой критике воздушные налеты на танкеры. Все это не могло не учитываться в Багдаде и в Тегеране, и, когда решение о прекращении войны было достигнуто, оно с облегчением было воспринято в первую очередь в столицах арабских государств.

На чьей стороне должен был стоять Советский Союз в ирано-иракской войне 1980-1988 гг.? Отвечая на этот вопрос с позиций сегодняшнего дня, следует признать, что политика невмешательства, которой старалось придерживаться советское руководство, была определенно правильным выбором. Призывы Москвы к скорейшему прекращению «этой братоубийственной войны, за политическое урегулирование конфликта», который был охарактеризован как абсолютно бессмысленный с точки зрения интересов Ирана и Ирака [24, с.19], несомненно, способствовали укреплению позиций СССР на Ближнем и Среднем Востоке и сохранению дружеских связей как с Ираном, так и с арабским миром.

Потери иранских войн иногда составляли 20-30 тысяч человек в сутки. Сказывалась подросшая со времени Первой мировой огневая мощь армий. Но иранцы проводили такие атаки, что называется, до победы, пока не отбирали у врага холмик или разрушенную деревушку. Со стороны Ирака активно действовали лишь авиация и артиллерия. Чтобы сходство с Первой мировой стало окончательным, С. Хусейн приступил к использованию химического оружия, не идущего в сравнение с казавшимся теперь «детской шалостью» германским хлором.

В таком стиле война продолжалась до 1988 г. В апреле С. Хусейн, поднакопив людей и техники, предпринял хорошо спланированный удар на юго-востоке, отбив полуостров Фоа. Наступление выглядело как классический удар Антанты по немцам в 1918 г. Сначала на иранские позиции из авиационных выливных приборов хлынул дождь нервнопаралитических веществ. Рецептуры делались нестойкими, дабы, убив иранцев, они немедленно улетучивались, не мешая наступать своим. Затем в атаку пошел танковый корпус, насчитывающий около двух тысяч машин, и мотопехота армии и элитной республиканской гвардии, углубившаяся на 30-35 км во вражеский тыл. Согласованные действия авиации не позволили Ирану подтянуть резервы, и случайно уцелевшие в ядовитом тумане защитники иранских позиций на западном берегу Шат-Эль -Араба оказались в окружении. Последовало их уничтожение, и С. Хусейн мог констатировать, что «иранская пробка» выбита из «горлышка иракской бутылки с нефтью». Размеры поражения, ставшие очевидными для фундаменталистского руководства Тегерана, подвигли его к началу переговоров о мире. Пока они велись, С. Хусейн провел второе удачное наступление к северу от Басры, выдавив иранцев из пределов нефтеносного района Маджнун. Не менее активные действия иракцы вели па севере страны в районах проживания курдов. Желая обезопасить тылы армии от действий местного населения, сочувствующего противнику, С. Хусейн начал в Иранском и Иракском Курдистанах действия, подходящие под определение «геноцид». В марте 1988 г. по поселениям курдов были нанесены удары с применением химического оружия. Потери среди жителей, естественно, не имеющих защитных средств, были огромны. К досаде С. Хусейна, эти вызывающие отвращения «эксцессы» стали достоянием гласности. По собственным каналам американское телевидение заполучило видеосъемки, отображающие массовое уничтожение людей иракской армией. Изуверские сцены транслировались многими мировыми телеканалами.

Вообще-то сей факт свидетельствовал лишь о том, что американцы разлюбили С. Хусейна. Судьба курдов в Белом доме никого не волновала, что было доказано уже после операции «Буря в пустыне», когда американцы разрешили иракской авиации полеты над территорией Курдистана, где С. Хусейн давил очередное восстание. Просто в 1988 г. победивший Ирак стал с точки зрения американцев слишком силен, что не укладывалось в схему регионального баланса. Потому миру позволили увидеть, каков С. Хусейн на самом деле.

Тесное партнерство США с Ираком пошло на спад. Нейтрализовавший фундаментализм соседей «мавр» С. Хусейн мог уже и покинуть историческую сцену, ибо с точки зрения Белого дома, все, что мог, он уже совершил. В Багдаде что-то неладное по поводу Соединенных Штатов заподозрили еще в 1981 г., после разгрома израильтянами Осиракского ядерного центра, о котором исполнители не могли не поставить в известность своего покровителя. Лишнее подтверждение «двурушничества» американцев С. Хусейн получил, когда у Ирана в разгар войны вдруг появились новенькие американские истребители Е-14, тайком проданные слишком истощенному в борьбе Тегерану. Эпизод с телевизионной демонстрацией оперативной специфики действий иракских военных, применяющих оружие массового поражения, окончательно разозлил С. Хусейна.

Американцы своего добились: одним из последствий ирано-иракского раздора стало резкое увеличение военного присутствия США в Персидском заливе. Повод был самый благовидный. В 1987 г. Иран, изнемогавший в борьбе с противником, имеющим хорошую финансовую подпитку за счет нефтяного экспорта через Кувейт, решился на крайнюю меру. Из Тегерана объявили, что будут по мере сил топить танкеры, прибывающие в регион за товаром. Началась «танкерная война».

Естественно, первыми на «наглый вызов» мировому сообществу отреагировали Соединенные Штаты, обеспечившие непрерывное присутствие в заливе нескольких десятков новых кораблей. Конечно, американская эскадра находилась «возле нефти» исключительно «для защиты свободы судоходства». Когда атаки на танкеры закончились, американцы не ушли, оповестив мир о том, что регион слишком нестабилен, чтобы обойтись без опеки. Так с тех пор и повелось. Один виток нестабильности сменяется другим, и корабли под звездами и полосами никуда оттуда не уходят, поскольку порядка все нет и нет.

Озлобленный С. Хусейн, видимо, понял, что следующим гарантом нестабильности вместо полузадушенного Ирана избрана его страна. В Багдаде решили наказать вероломных вашингтонских приятелей, не умеющих держать язык за зубами, а заодно показать им, «кто в доме, то бишь, в заливе, хозяин». Ракетный фрегат «Старк» ВМС США 17 мая 1987 г. нес обыденную патрульную службу, сканируя обстановку на море и в воздухе. День протекал спокойно, однако, около 8 часов вечера был зафиксирован взлет самолета с иракского аэродрома. «Мираж» взял курс на залив. На запросы американцев относительно целей полета пилот приближавшейся машины упорно не отвечал.

Командир фрегата Бриндел терялся в догадках, но не спешил с принятием решения. Готовность корабля к бою повышена не была. Около 21 часа 10 минут иракский «Мираж» выпустил по цели две ракеты «Экзосет» французского производства, развернулся и пошел домой. И спустя несколько секунд оба «саддамовских аргумента» врезались в борта фрегата «Старк», не успевшего принять никаких мер безопасности. К счастью для американцев одна ракета оказалась бракованной, рванула лишь вторая, и фрегат остался на плаву. Жертвами «разборки» «Экзосет» - ракета класса «воздух-корабль» - Багдада с Вашингтоном стали 37 убитых американских моряков, еще 21 человек получил ранение. Ракетоносец потащили на ремонт, а его командира - под суд. За нерешительность и халатность Бриндел вылетел с флота без выходного пособия.

Реакция США. Последствия инцидента несколько успокоили багдадские власти. Американцы вели себя так, как будто ничего необычного не произошло. Вместо жесткой реакции в правильном направлении, Белый дом метнул несколько моральных молний в сторону Москвы, «дестабилизирующей» обстановку в спокойных теплых водах Персидского залива. Затем американский крейсер «Винсеннес» зачем-то сбил мирный иранский «Боинг», убив более 300 пассажиров коммерческого рейса, и все как будто успокоилось.

Но семь лет войны между Ираком и Ираном бесследно не прошли. Они унесли около 500 тысяч жителей и существенно ослабили обе страны.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

История взаимоотношений и соперничества Ирана и Ирака насчитывает столетия. Однако именно во второй половине XX в. они приобрели особую остроту, временами даже трагическое содержание и стали оказывать не только непосредственное влияние на судьбу региона Персидского Залива, но и на всю геополитику. Многие из тенденций и катаклизмов второй половины XX в. уходили корнями в предшествующий период первой половины XX в., особенно межвоенный период. Именно в это время резко возросла их совместная антиколониальная борьба, как некоторое интегрирующее начало, но в то же время обострились давно накапливавшиеся взаимные претензии и обвинения, препятствующие установлению нормальных соседских отношений. Одной из важнейших причин стало возникновение государственности в Ираке, превратившегося в наследственную монархию во главе с династией Хашимитов и предъявившего новые территориальные претензии (по «историческому» праву); второй - стало обнаружение на территории обеих стран крупных запасов нефти, тут же ставших спорными. Вторая мировая война вызвала определенные политические потрясения (отречение иранского шаха Реза Пехлеви под давлением союзников, например), но даже послевоенный период не внес серьезных изменений в экономике и социальной сфере. Структурные сдвиги, в первую очередь связанные с развитием нефтедобывающей промышленности, обозначались лишь в 1950-х гг. Тем не менее уже в этот период экономические изменения и социально-политическая ситуация в обеих странах формировали предпосылки для свержения монархических режимов и перехода к власти в руки патриотически настроенных национально-демократических сил. В частности, это подтверждалось бурным развитием политической жизни, формированием партий и революционных организаций. Первая антимонархическая революция произошла в Ираке 14 июля 1958 г., положившая начало по форме республиканскому правлению в стране, а реально правлению военных режимов. При этом важно отметить, что новая государственная власть в Ираке не являлась диктатурой какого-то одного класса. Оказавшись во главе страны, лидеры партии Арабского социалистического возрождения, включая высших военных, выражали интересы широких народных слоев. Их политика не носила характера окончательного «классового политического выбора», а являлась промежуточной, переходной. В наследство от монархического режима остались нерешенные внутренние и внешние проблемы: в том числе конфронтации к Ирану и курдский вопрос. Изменение идеологии и политики партии во многом было вызвано сменой главных действующих лиц в ее руководстве. В июле 1979 г. во главе партии и страны встал Саддам Хусейн. На пути к установлению личной диктатуры он уничтожил не только всех противников, но и многих сторонников по руководству партией. Кульминацией его «деятельности», приведшей к победе нового типа государства, стала казнь 21 руководящего деятеля партии, включая бывшего члена революционного комитета и заместителя премьер-министра Аднана Хусейна.

Не менее значительные преобразования в экономике и всех сферах общественной жизни, начиная со второй половины XX в., происходили в Иране. Там главным инициатором реформ выступил сам монарх, объявивший, что изменить положение в стране может только один человек -всесильный глава государства, общенациональный надклассовый арбитр, он сам - шах Мохаммед Реза-Пехлеви. Весь последующий комплекс реформ официальной пропагандой был представлен как «революция шаха и народа», а также как «Белая революция». В экономической сфере шах и его правительство стали проводить политику «открытых дверей». Используя заметные увеличения доходов от нефти, стимулировалось развитие промышленности и инфраструктуры. Однако эти меры не могли преодолеть отсталости иранского общества, а также кризиса, ставшего результатом нищеты подавляющего большинства иранского населения, безработицы, тяжелого положения мелкой и средней буржуазии, частых банкротств представителей национальной буржуазии. Кризис являлся результатом также прозападного, главным образом проамериканского курса во внешней политике. Со временем реформы и крупные вложения в промышленность, и аграрную сферу позволили преодолеть социально-экономическую отсталость, однако они имели целый ряд негативных черт. Хотя по темпам роста экономики Иран занимал в 1970-е гг. второе место в Азии после Японии, его развитие не было органичным и равномерным. Одни отрасли развивались ускоренно, а в других наблюдался застой. На всех уровнях имели место такие пагубные явления как расточительность, бесхозяйственность, коррупция, жажда наживы, перекрывающие во многом положительные стороны реформ.

В политической жизни страны проявлялась дальнейшая тенденция усиления личной власти шаха. В 1975 г. многопартийная система была ликвидирована и заменена одной созданной шахом партией («Растахиз»). Тем не менее, шах недооценил возможности шиитского духовенства, ущемленного реформами, - фактически единственной оппозиции, находящейся к середине 1970-х гг. на легальном положении. Простые и понятные лозунги - преодоление пропасти между бедными и богатыми, соблюдение традиций, прекращение чуждого иранцам западного влияния -привлекали самые широкие слои населения, уставшего приспосабливаться к быстрой капиталистической модернизации страны. Итогом стала «исламская революция» во главе с аятоллой Хомейни. Революция была связана с провалом реформ, проводя которые, шах, его окружение и американские советники нимало не считались ни с народом, ни с его традициями и обычаями. Но именно народу пришлось расплачиваться и за реформы шаха и за будущие издержки революции. Это внутриполитическое развитие происходило на фоне обострения давних противоречий и взаимных претензий с соседним Ираком.

Исламская республика унаследовала у монархического Ирана претензии на региональное лидерство, но Ирак также продолжал выступать в региональных вопросах с позиций силы. Все это привело к кровопролитной войне оставившей глубокий след на судьбе региона. Но война не сумела снять и даже смягчить давних противоречий, из которых наиболее острыми были следующие: разное видение государственного устройства, неприятие светским государством теократического и наоборот; огромное значение в сложных ирано-иракских отношениях имела курдская проблема; остро в регионе всегда стояла водная проблема, которая в Ирано-иракских отношениях выразилась в конфронтациях из-за вод Шатт-эль-Араба; кризисные ситуации регулярно возникали также в связи с правами на эксплуатацию континентального шельфа; в территориальных взаимных претензиях особенно острые конфликты, переходящие в военные столкновения, происходили из-за иранской провинции Хузистан, на всю территорию которой любые иракские власти предъявляли свои права. И особо следует отметить, что борьба между Ираном и Ираком за влияние в регионе неизбежно сталкивалось с интересами арабских государств Персидского залива. В целом комплексе давних и возникавших «по случаю» проблем самой острой, и как выяснится опасной, являлась так называемая «кувейтская» проблема, связанная с давними претензиями Ирана и Ирака на территорию богатого нефтью эмирата. Регулярно проявляясь в межгосударственных отношениях, эта проблема заявит о себе в 1990-м году и связанные с нею события станут переломными в истории региона.

Разумеется, самые разрушительные последствия кризис и война имели для самого Ирака, причем негативный запас этих последствий был не исчерпан в 1990-е годы, не исчерпан он и по сей день.

Кувейтский кризис придал новые измерения проблеме региональной безопасности. Военное сокрушение Ирака и консервация его ослабленного военно-технического и экономического состояния придали новые параметры проблеме безопасности в Заливе. Возникла ситуация, когда два главных субрегиональных полюса, угрожавших миру, были подавлены: в одном случае с помощью иракской военной машины, сумевшей вывести из строя Иран, в другом - вооруженным подавлением Ирака. Такой расклад объективно выдвигал на более влиятельные позиции в субрегионе саудовское королевство в качестве флагмана ССАГЗ.

В результате в посткризисный период возникла схема «равнозначного треугольника», где возможности ослабленного Ирана, разбитого Ирака и оснащенной современным оружием Саудовской Аравии представлялись условно равными. В свою очередь это заставило руководителей шестерки членов ССАГЗ окончательно в течение 1990-х гг. разрешать свои старые территориальные споры. Это позволило принять решения о формировании объединенного сухопутного контингента «Щит полуострова», создании единой системы ПВО, и повышении уровня боеспособности национальных вооруженных сил. Для того чтобы осуществлять политику «двойного сдерживания» против Ирака и Ирана и плотнее удерживать в орбите своего влияния монархии Залива, Вашингтон был заинтересован поддерживать перманентную напряженность в этом субрегионе, более того - время от времени прибегать к ее искусственному взвинчиванию. С помощью такой тактики Вашингтон пытался оправдать расширение своего военного присутствия. Заинтересованность американских стратегов в поддержании «регулируемой напряженности» предполагала игнорирование позитивных трансформаций в подходах Ирака и Ирана к ключевым аспектам урегулирования в субрегионе. Разблокирование ситуации в Заливе не входило в ближайшие планы США. Система безопасности не сложилась к концу XX века, не улучшилась ситуация и позже, к началу XXI века. Впрочем, мировой общественности становится очевидным, что универсальная модель безопасности может реально заработать лишь тогда, когда проявятся полюса многополярной модели, особенно российского полюса, что может позволить сбалансировать устойчивость не только региональной, но и геополитической конструкции безопасности.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.Васильев A.M. История Саудовской Аравии (1745 г. - конец XX в.). Изд. 2-е, расш. и доп. - М.: «Классика плюс», Книжный дом газеты «Труд», 1999. - 142 с.

.Васильев A.M. Персидский залив в эпицентре бури. - М.: Политиздат, 1983. - 423 с.

.Васильев А.М Иракская агрессия против Кувейта: В зеркале Российской Прессы. - М.: XXI век Согласие, 2000. - 201 с

.Иванов М.С. Иран // Национальные процессы в странах Ближнего и Среднего Востока. - М.: Наука, 1970. - 124 c

.Ланда Р.Г. Ислам и власть. - М.: Ин-т востоковедения РАН; Изд. «Крафт +», 2001. - 273 с.

.Левин.З.И. Иран и мусульманские диаспоры в Европе 1980-х - 1990-х гг.// Гуманитарий. Сборник научных трудов. Выпуск XI. - М.: МПГУ, 2008. - 183 с.

.Мирский Г. И. Роль армии в социальном развитии стран Азии и Африки // Вопросы истории. - 2009. - №3. - С. 97-108.

.Симония Н.А. Лики Востока. - СПб.: Издательский дом «Нева»; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. - 246 с.

.Агаев СЛ. Иран между прошлым и будущим. События. Люди. Идеи. - М., 1987. - 324 с.

.Ниязматов Ш.А. Ирано-иракский конфликт. Исторический очерк. - М.: Наука, 1999. - 113 с.

.Новая история Ирана. Хрестоматия/Отв. ред. В.А. Исаев, В.Н.Зайцев. - М.: Наука, 2008. - 482 с.

.Ирано-иракская война. Реферативный сборник.(под. ред. Мелкумяна Е.С.)- М.: ИНИОН АН СССР, 1999 - 245 с.

.Родригес А.М. Иранская революция 1978-1979 гг. Причины и уроки. - М.: Наука, 1999. - 213 с 6. - 321 с.

.Ансари Х. Имам Хомейни. Политическая борьба от рождения до кончины. - М.: Палея, 1999. - 231 с.

.Апдайк Р.Дж. Саддам Хусейн. Политическая биография. Серия: «След в истории». - Ростов-на-Дону: «Феникс», 1999. - 223 с.

.аль-Иззи. Спор о Шатт-аль-Араб. Лондон 1981 г - 112 с.

18.Макия Жестокость и молчание: Тирания войны. М., 1999 - 208 с.

.Халед ибн Султан (ас-Сауд). Воин пустыни. Личный взгляд на войну в Заливе командующего Объединенными вооруженными силами. - М. - «Дар аль-Кэмам», 1996. - 423 с

20.Dilip H. Iraqi budget: confidence high despite war// Middle East. - 1981. - № 77. - P. 63.

.Dilip H. Desert Shield to Desert Storm. The Second Gulf War. - N.Y.: Rutledge, 1999. - p.212.

22.«Зеленая книга» Министерства иностранных дел Ирана, (б.м, б.г.).

23.Gulf war // Economist - 1985. - Vol. 296. - № 7413.

24.Hiro D. The longest war: The Iran - Iraq military conflict. L. etc.: Paladin Grafton books, 2010. - p.323.

.Selections from Iraq-Iran dispute. - Baghdad: External information Department Ministry of Culture and Information, 1983. - p.23.

.U.S. News and World Report. - N.Y, 2005. - Vol. 98. - № 14.

27.Арабаджян A3. Монархия и ее политические партии // Иранская революция 1978-1979 гг. Причины и уроки. - М.: Наука, 1989. - С. 31-42.

.Арабская нация едина, ее миссия бессмертна. Партия Арабского Социалистического Возрождения. Иракский регион: Политический отчет VIII регионального съезда Партии Арабского Социалистического Возрождения. Хельсинки, 1975. - 145 с.

.Багдасаров СБ. Масштабы и структура военных расходов стран Ближнего и Среднего Востока // Военная экономика стран Востока. Научный сборник. - М.: Наука, 2006. - С. 16-23.

.Босворт КЗ. Мусульманские династии. Справочник по хронологии и генеалогии / Пер. с англ. и примеч. П.А. Грязневича. - М.: Наука, 1971. - 265 с.

.Вафа А.Х., Михайлов М.А. Национализм и проблемы научно-технического прогресса // Современный национализм и общественное развитие стран зарубежного Востока / Отв. ред. А.Б.Беленький, Л.Р.Полонская. - М.: Наука, 2008. - С. 218.

.Коран / Пер. смыслов и коммент. Валерии Пороховой. Изд. 2-е, перераб. и доп./ Гл. ред. д-р Мухаммад Сайд Аль Рошд. Дамаск; Москва, 1996. - 301

.Кулагина Л.М., Дунаева КВ. Граница России с Ираном (история формирования). - М.: Ин-т востоковедения РАН, 1998. - 612 с.

.Ллойд С. Реки-близнецы / Пер. с англ. Е.Г. Чувикова. - М.: Наука, 1972. - 265 с.

.Микаел Рамадан. Тень Саддама Хусейна. - М.: Коллекция «Совершенно секретно», 2000. - 341 с.

.Примаков Е.М. Восток после краха колониальной системы. - М.: Наука, 1982. - 327 с.

.Сагадеев А.В. Ислам и вопросы войны и мира (Научно-аналитический обзор). - М.: ИНИОН АН СССР, 2001. - 423 с.

.Стратегия национальной безопасности США в следующем столетии. Документ, представленный президентом Б.Клинтоном Конгрессу США. В: «Congress Press», 28.05.1997.

.Строкань С. Во всем виноваты евреи // Итоги. 16.05.2000 г. С. 46-47.

.Хомейни. Завещание (б. м.). «Таухид»; (б. г.).

.Хомейни. Завещание, (б.м.): «Тавхид», (б.г.).

.Шестопалов В.Я. Персидский залив: проблема континентального шельфа. - М.: Наука, 1982. - 571 с.