курсовой работы выступают сами крупнейшие теоретики марксистского направления
1. Марксистское направление в социологии
.1 От идеалистического к материальному пониманию исторического процесса
Многие домарксистские и современные социологические теории исходили и исходят из того, что человеческое общество развивается в конечном счете при определяющем влиянии некоего духовного начала: мирового разума или же мировой воли Бога, а также благодаря сознанию людей. Последние нередко характеризуются как проводники воли Бога или же космического разума и вместе с тем как творцы культуры, которую они создают исходя из своих интересов, целей и идеалов. Определяющим при этом выступает сознание, производным от которого оказывается бытие людей, их культура и образ жизни.
Многие представители социологии как науки об обществе основными субъектами исторического процесса объявляют отдельных индивидов, действующих исходя из своего понимания окружающего мира, своих целей и способностей к той или иной деятельности.
Марксистская социология базируется на ином подходе. Как отмечали Карл Маркс и Фридрих Энгельс, предпосылки, с которых они начинали исследовать исторический процесс, - это живые люди с их потребностями и интересами, находящиеся между собой во взаимном общении и взаимодействии. Совокупность общественных связей и отношений всех социальных субъектов образует то или иное общество. Через систему присущих ему общественных отношений, условий материального производства, политических и других социальных институтов общество в решающей степени определяет содержание и направленность деятельности людей, воздействует на формирование и развитие каждого человека.
В таком подходе заключается «сведение индивидуального к социальному», что характеризовалось В.И. Лениным (1870-1924) как важнейший принцип марксистской социологии и явилось первым решающим шагом к определению и осмыслению объективной социальной основы деятельности и поведения людей и тем самым к материалистическому пониманию истории.
Следующий шаг в этом направлении заключался в обосновании роли материальных побудительных сил деятельности людей. Маркс и Энгельс никогда не отрицали роли сознательных мотивов производственной, политической и других видов деятельности. Напротив, они придавали большое значение содержанию и направленности этих мотивов.
Однако с точки зрения марксизма, намерения и цели людей, вся система их внутренней мотивации в области экономической, политической и иной деятельности обусловлена в конечном счете объективными факторами исторического процесса, находящими свое обобщенное выражение в действии объективных социальных законов. Исходя из этого делается вывод, что «идеальные побудительные силы», т.е. внутренние мотивы деятельности людей, отнюдь не являются последними причинами исторических событий. Поэтому важно исследовать, что кроется за этими идеальными побудительными силами, «каковы побудительные силы этих идеальных побудительных сил».
К последним Маркс и Энгельс относили, прежде всего материальные условия жизни общества и вытекающие из них материальные потребности и интересы социальных субъектов.
Материальные потребности и интересы обуславливают поведение и деятельность людей, их стремления, психологический настрой, идеи и теории. Маркс писал, что он пришел к идеалистическому пониманию истории, осмысливая, в частности, роль и значение материальных интересов в жизни и деятельности социальных субъектов.
При этом имеются ввиду как их личные, так и общие материальные интересы. Последние, будучи интересами больших и малых социальных групп, выражают, по словам Маркса, «взаимную зависимость индивидов, между которыми разделен труд». [1] Другими словами, различное положение социальных групп в системе общественного разделения труда обусловливает их различные материальные интересы, которые выступают в качестве побудительных сил их производственной и иной деятельности.
Преодолевая «иллюзии больших и малых робинзонад», марксизм сосредотачивает свое внимание на общественном бытии людей и их общественном сознании. Обоснование диалектического взаимодействия общественного бытия и общественного сознания составляет одну из фундаментальных сторон материалистического понимания истории. Общественное сознание истолковывается как отражение общественного бытия людей в ходе их общественной практики, различных видов их социальной деятельности. Тем самым объясняются природа, сущность и содержание общественного сознания, показывается его объективное социальное основание, каковым выступает общественное бытие людей.
Итак, общественное бытие истолковывается как реальный процесс жизни людей, их общественная практика, содержание которой отражается в общественном сознании. Последнее, по словам Маркса, не имеет собственной истории, ибо оно производно от общественного бытия и отражает его историю. Субъектами собственного сознания выступают различные социальные группы людей и общество в целом, а также отдельные личности, являющиеся носителями общественного, группового и индивидуального сознания.
Надо сказать, что как классический, так и современный марксизм не отрицают ни самого факта существования индивидуального сознания, ни его роли и значения в жизни и деятельности людей.
В то же время марксизм по-своему раскрывает диалектику взаимодействия общественного и индивидуального сознания, отдавая определенный авторитет первому. Показывается не только социальная природа индивидуального сознания, проявляющегося в соответствующих взглядах тех или иных социальных групп, общественной психологии и идеологии, духовной культуре общества.
С точки зрения марксистской социологии общественное сознание, будучи производным от общественного бытия людей, имеет также свою логику развития, вбирает в себя то жизненно важное, что накоплено в области науки, искусства, морали, религии и т.д..Преемственность есть одна из важнейших закономерных сторон развития общественного сознания. Трудно переоценить значение науки и искусства, передовых идей в области морали, политики и права в развитии современного общественного сознания и общества в целом. И это их значение постоянно повышается.
1.2 Общество - целостный социальный организм
марксистский социология плеханов ленин
С точки зрения марксистской социологии общество предстает прежде всего как система общественных отношений: экономических, политических, правовых, нравственных, религиозных и др. В данном случае в основу классификации общественных отношений положено их социальное содержание.
Если же исходить из субъектов, то можно выделить отношения между социальными группами, в том числе классовые и национальные отношения, а также отношения между людьми города и деревни, умственного и физического труда, семейные отношения, отношения между личностью и обществом, личностью и социальной группой, коллективом, межличностные отношения.
Все общественные отношения органически связаны между собой и выражают взаимозависимость и взаимодействие людей, находящихся в прямом и косвенном общении друг с другом. Объективной основой данных отношений и их взаимосвязи являются прежде всего общественное разделение труда и развитие различных видов деятельности людей. Так или иначе, но в марксизме за исходный пункт в исследовании общества берутся не просто индивиды, а их социальные связи и отношения, опосредующие различные виды деятельности. Общество, по словам Маркса, «выражает сумму тех связей и отношений, в которых индивиды находятся друг к другу». [2] Структура общества предстает как структура (взаимосвязь) присущих ему общественных отношений.
Все общественные отношения делятся, согласно марксизму, на материальные и идеологические.
Материальные отношения складываются и проявляются независимо от сознания и воли людей. Это прежде всего их экономические, производственно-технологические отношения, а также их материальные отношения к природе.
Идеологические отношения (этот термин ввел в социологию В.И. Ленин) «прежде чем им сложиться, проходят через сознание людей» [3], т.е. складываются сознательно. К ним относятся политические, правовые, нравственные, эстетические, религиозные отношения между людьми. Разумеется, и данные отношения имеют объективную сторону и возникают из объективных потребностей людей. Однако, с самого начала они строятся людьми сознательно на основе политических программ, правовых и нравственных норм, религиозных идей, сознательно формулируемых темы или иными идеологами, политическими или же религиозными деятелями и т.д.
Что же касается объективной основы становления идеологических отношений, то она находится не только в сфере их непосредственных проявлений (политика, права, морали и т.д.), но и в конечном счете в материальной сфере жизни общества. По словам Маркса, правовые отношения, как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа. Напротив, «они коренятся в материальных жизненных отношениях», совокупность которых Гегель по примеру английских и французских мыслителей XVIII в. Называет гражданским обществом. Анатомию гражданского общества, пишет Маркс, следует искать в политической экономии [4]. Ленин также считал, что идеологические отношения представляют собой надстройку над материальными общественными отношениями, что те или иные политико-юридические формы, в конечном счете, коренятся в таких «первоначальных отношениях», как производственные [5].
Формируясь под непосредственным воздействием сознания людей, а в конечном счете под влиянием их экономических отношений, идеологические отношения получают затем объективное существование как важные составляющие социальной действительности. Их функционирование осуществляется через соответствующие политические, правовые, религиозные и другие организации и институты. В таком толковании данного вопроса, как неоднократно подчеркивал Ф. Энгельс, нет ничего от упрощенного экономического детерминизма, отрицающего значение неэкономических факторов общественного развития. Их роль и значение как раз огромны и постоянно возрастают. Однако речь идет об объективной зависимости всех сторон жизни общества от его материального экономического основания.
Такой методологический подход наше выражение в учении марксизма о взаимодействии экономического базиса общества и надстройки. Экономический базис характеризуется как совокупность экономических отношений - реальная экономическая структура общества. Надстройка - это политические, правовые, нравственные, эстетические, религиозные и другие взгляды социальных субъектов, а также соответствующие этим взглядам и реализующие их на практике общественные отношения, организации и учреждения. Все эти элементы надстройки взаимодействуют между собой и влияют, часто весьма активно на развитие экономического базиса и всего общества. В этом заключается одно из фундаментальных проявлений субъективного фактора общественного развития, роль которого постоянно возрастает, особенно в настоящее время.
1.3 Марксистская социология и современность
Мы уже говорили о значении социальной диалектики марксизма. Немаловажное значение имеет и ряд фундаментальных мировоззренческих положений, составляющих основное содержание материалистического понимания истории. Представляется, что марксистская социология и в современных условиях относится к числу наиболее основательных социологических учений, не смотря на ее массированную и чрезвычайно острую критику со стороны современных оппонентов, хотя эта критика отчасти справедлива. Однако в другой ее части она чрезмерно идеологизирована и, следовательно, не вполне объективна. В этой части она нередко бывает поверхностной, непрофессиональной, но главное - субъективной. Это проявляется в многочисленных извращениях марксизма и надуманных обвинений в его адрес. В то же время у марксистской социологии и сегодня есть много сторонников. Немало и таких ученых, которые в целом не разделяют марксистскую социологию, однако признают отдельные ее положения, высоко оценивают научную основательность и логическую стройность марксизма.
Мы уже упоминали о высокой оценке марксистского учения об обществе, которую при весьма взыскательном и критичном к нему отношении дал такой выдающийся мыслитель двадцатого столетия, как Макс Вебер. Высоко оценивали марксистскую социологию видные американские ученые Райт Миллс и Джон Гелбрейт. Объективный анализ, высокая оценка марксистской социологии даны во многих публикациях. Приведем один пример. Содержательный анализ зарубежных учебников по социологии, вышедших в последнее десятилетие, дан в журнале «Социально-политические науки» (1990, №12) [6]. Проанализировав большее число этих учебников [7], автор обращает внимание на стремление многих ученых - создателей учебников по социологии дать объективную оценку различных социальных теорий, в том числе марксистской. Показательно, что свободные от догматизма и идеологической предвзятости зарубежные, в частности американские ученые, не просто признают Маркса, а считают его «одним из основоположником социологии». Они чтят его как «крупнейшего ученого, детально проанализировавшего систему общественного развития и доказавшего, что в его основе лежит экономический фактор» [8].
Во многих учебниках подчеркивается громадное влияние Маркса на последующие развитие социологической мысли и утверждается, что без Маркса не было бы ни Вебера, ни Дюркгейма, ни их последователей. [9]
Как видно, многие зарубежные, в том числе американские, ученые считают необходимым дать объективный анализ марксистской социологии. В этом духе они просвещают свой народ, прежде всего студентов и молодежь. Это не только научно оправдано, но и, так сказать, социально рентабельно, поскольку способствует формированию у тех, кто изучает социологию, правильно ориентации в системе существующих социологических направлений и школ.
В то же время необходимо отметить, что не все положения марксистской социологии подтвердились на практике в полном объеме и являются достоверными во всех отношениях. Так, учение об общественно-экономических формациях наиболее полно подтвердилось в развитии лишь ряда европейских стран, в которых произошла последовательная смена указанных марксизмом исторических типов общества. На других континентах этого в такой классической последовательности не происходило. В развитии ряда стран, в том числе России, не было рабовладельческого строя. Некоторые страны в последние десятилетия совершали переход от феодального уклада общественной жизни к социалистическому, минуя капитализм. Сегодня происходит невиданный пока еще в истории переход ряда бывших социалистических стран к капитализму, что объективно ставит под сомнение положение марксизма о коммунистической формации как наиболее жизнеспособной и прогрессивной. Во всяком случае это положение нуждается в новом подтверждении.
Все большее число ученых высказываются в духе так называемой конвергенции (сближения) капиталистических и социалистических обществ, обосновывают необходимость создания некоего «третьего» типа общества, которое вобрало бы в себя достоинства капитализма и социализма. Все это заставляет воспринимать марксистское учение об общественно-экономических формациях с определенными оговорками и поправками. Правда, марксисты никогда не утверждали, что развитие общества во всех случаях целиком следует указанной схеме смены формаций. Сам Маркс обращал внимание на так называемый азиатский способ производства, не похожий ни на одну из указанных им ранее формаций. Как уже отмечалось, марксова теория общественно-экономических формаций указывает 1) на целостный характер любого общества как единый социальный организм, 2) на общее направление исторического процесса. Эту теорию следует применять с учетом данных современной науки.
Необходимо сочетать марксистский формационный подход в анализе исторического процесса с так называемым цивилизационным подходом, заключающемся во всестороннем учете роли и значения разного рода исторических цивилизаций в общественном развитии. Они могут быть выделены по разным основаниям. В связи с этим можно говорить, например, о европейской и азиатской цивилизациях, христианской и мусульманской, современной индустриальной цивилизации и т.д.
Цивилизационный подход к исследованию общества и в целом исторического процесса преодолевает ограниченного формационного подхода и в то же время дополняет его. Он более основательно выражает происходящее в современном мире интеграционные процессы в области производства, экологии, культуры, всеобщую взаимозависимость народов и их общие, выходящие за рамки отдельных общественно-экономических формации интересы. В то же время цивилизационный подход имеет свои границы, скажем, он направлен более на анализ различных культур, чем социально-экономических отношений. Так что при социологическом анализе соответствующих проблем имеет смысл применять оба указанных подхода - формационный и цивилизованный - в их диалектическом сочетании.
Необходимо отказаться от догматического узкоклассового подхода к анализу проблем общественного развития. Это вовсе не означает игнорирования реально существующих в обществе классов и их интересов. Взаимодействие рабочего класса, крестьянства, крупных и мелких предпринимателей играет важнейшую роль во всех сферах жизни современного общества. Однако стоит полнее учитывать роль в обществе других социальных групп, особенно интеллигенции, молодежи и т.д., а также сложный и неоднородный состав самих классов, их объективное деление на отдельные слои, различающиеся собой по характеру деятельности, уровню доходов и образу жизни. Другими словами, необходим более адекватный анализ социальной структуры современного общества. Это предполагает учет деятельности всех больших и малых социальных групп и наблюдаемой сегодня активной динамики перемещения людей из одних социальных групп в другие. При этом следует иметь в виду основные положения разработанных западными социологами теорий социальной стратификации и социальной мобильности.
2. Крупнейшие теоретики марксистского направления
.1 Плеханов Г.В. - первый русский социолог-марксист
В России одним из первых и ведущих теоретиков марксистской социологии был Георгий Валентинович Плеханов (1856-1918).
Плеханов родился в Тамбовской губернии в семье мелкопоместного дворянина. Учился в военной гимназии, с 1874 г. - в Горном институте, в 1876 г. Активно включается в революционное движение; был лидером народнической организации «Земля и воля», а позднее - «Черный передел». За свою революционную активность Бухарин дважды подвергался арестам.
Предпосылками, на основе которых сформировались мировоззрение и социологические взгляды Г.В. Плеханова, стали идеи Белинского, Чернышевского, Герцена, Лаврова, Бакунина и др. [10].Его концептуальное виденье социальных проблем претерпело сложную эволюцию под влиянием К. Маркса. По признаю самого Плеханова, он «не сжигал мосты» со своим народническим периодом и рассматривал свое марксистское мировоззрение как «логическое развитие основной мысли» этого периода.
С 1880 г. Плеханов вынужден жить за границей во Франции, Швейцарии, Италии. Возникшие в России сомнения в народнических идеях, знакомство с Ф. Энгельсом, в конечном счете способствовали к переходу Плеханова на марксистские позиции. Плеханов и созданная им марксистская группа «Освобождение труда» заложили в 80-х гг. XIX в. Теоретические основы революционного рабочего движения в России и способствовали становлению марксистской социологии. В 1882 г. Плеханов перевел на русский язык «Манифест коммунистической партии», перевел и издал брошюру Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», сыгравшую важную роль в формировании диалектико-материалистического метода, широко применяемого в социологии. Среди теоретиков социал-демократических партий, входивших во II Интернационал, он был самым выдающимся и философски эрудированным мыслителем, отстаивавшим научные принципы марксизма.
Литературное наследие Плеханова обширно и многообразно по тематике. Он был крупным философом, исследователем в области истории, научного социализма, русской экономики, эстетики, религии и атеизма и т.д. В центре его теоретических изысканий всегда были вопросы социологии, и любую социальную проблему он рассматривал в социологическом ключе. С этой точки зрения наиболее значительны его работы: «Социализм и политическая борьба» (1883), «Наши разногласия» (1884), «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» (1895), «К вопросу о роли личности в истории» (1901), «Французская драматическая литература и французская живопись XVIII с точки зрения социологии» (1905), «Основные вопросы марксизма» (1908), «О так называемых религиозных исканиях в России» (1909), «Искусство и общественная жизнь» (1912-1913), «История русской общественной мысли» (1914-1917) и др. В них Плеханов первый в истории социологии в середине 80-90х г. с позицией марксизма подвергнул аргументированной критике идеалистические взгляды на сущность исторического процесса, в частности теоретические основы идеологии народничества, их программные установки на развитие капитализма в России и роль общины, а также дал глубокий анализ «субъективного метода» социологии.
В работах «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» (1895) и «К вопросу о роли личности в истории» (1901) Плеханов показывает, что народнические теории о «героях» и «толпе» не есть нечто совершенно новое. Они развивают субъективно-идеалистические взгляды утопического социализма и младогегельянцев, подвергнутых критике Марксом и Энгельсом еще в 1845 г. в книге «Святое семейство». Народники не сумели правильно поставить вопрос о роли личности в истории, ибо они исходили из идеалистического учения Канта о свободе воли, что неизбежно приводило их к метафизическому противопоставлению исторической необходимости и свободы, к разрыву между идеалами и действительностью.
Резко критикуя субъективную социологию, Плеханов выступил не только против субъективного подхода, как он считал, отрицающего объективные исторические законы и дающие широкий простор случайностям и произволу отдельных личностей, но и против фатализма, обрекающего людей на пассивное ожидание хода событий. Исходя из марксистских постулатов, Плеханов указывал, что революция - это не заговор группы интеллигентов, а движение самих масс. Правда, подчеркивая определяющие значение исторической необходимости в действиях личности, он не принижал при этом и исторической инициативы и активности самой личности, особенно когда создаются соответствующие социально-экономические и иные условия.
Роль личности в истории рассматривалась Плехановым с разных сторон: личность и необходимость, личность и объективная закономерность исторического процесса, личность и историческая случайность, личность и развитие производительных сил и общественных отношений, активная роль личности в развитии исторических событий.
Все социальные изменения, считал Плеханов, совершаются по определенным законам. Если мы познаем эти законы, то сможем избежать столкновения с ними и даже регулировать их действие. е. достигать определенного уровня свободы как умения подчиняться законам. Социальное действие, переходя на почву науки, приобретает разумный и целесообразный характер.
Социологические воззрения Плеханова были идейно и политически ангажированы. Он никогда не скрывал этого, наоборот, с особой страстью подчеркивал, что основой его мировоззрения был марксизм. Плеханов, по утверждению Н. Кареева, «…неверно толковал воззрение «субъективной социологии», которая будто бы «противополагала деятельность критически мыслящих личностей влиянию законов общественного движения», это была очень неточная формулировка: законам исторического развития никто никогда из отечественных социологов не противополагал подобное, а противополагалась друг другу «сознательная и целенаправляющая деятельность стихийному ходу вещей» [11]. Значение марксизма, по мнению Плеханова, настолько велико, что нет ни одной отрасли социологии, которая не приобрела бы нового и чрезвычайного обширного поля зрения, усваивая их философско-исторические взгляды.
Эмпирической базой его исследований была масса исторических фактов, наблюдений, наполненная к тому времени статистикой. Историко-материалистическая методология социального познания, согласно Плеханову, - это единственная научная методология, отвечающая объективным законам самой социальной действительности. «Объективный социолог» - это «человек, основывающий свои расчеты на данном законосообразном ходе общественного развития. Субъективный же социолог излагает законосообразность во имя «желательного», и потому для него не остается другого выхода, как уповать на случайность» [12]
Плеханов рассматривал марксизм как целостное учение, представляющее собой универсальную социологическую модель, благодаря которой наука об обществе «сама становится естественной наукой». Изучая русскую экономику, он обозначил основные тенденции формирования капиталистических отношений в России, социально-классовой структуры общества, социальной психологии и т.д. - весь спектр общественных отношений.
«Всякому, кто хочет заниматься социологией, надо прежде всего дать себе ясный ответ на вопрос о том, где лежит основная причина, от которой зависит в последнем счете вся совокупность общественных явлений». [13] Решая эту проблему, «социология становится наукой лишь в той мере, в какой ей удается понять возникновение целей у общественного человека (общественную «телеологию») как необходимое следствие общественного процесса, обуславливаемого в последнем счете ходом экономического развития.» [14] Такой научной социологией и является, по мнению русского мыслителя, исторический материализм Маркса, поскольку с помощью данной концепцией открываются объективные социальные законы, которым подчинено развитие общества и, следовательно, действия людей.
Ядро социологической концепции Плеханова составляют:
во-первых, классовая модель общества, в которой выделялась экономическая доминанта(базис);
во-вторых, нацеленность на радикальное изменение социального порядка революционным способом;
в-третьих, подчиненный социальной среде статус личности и зависимость от производительных сил и социальных институтов.
Плеханов впервые в истории русской социальной мысли дал отповедь вульгарному социологизму. В 1909 г. он написал критическую рецензию на книгу В. Шулятикова «Оправдание капитализма в западноевропейской философии», где все явления в сфере общественного сознания, в том числе и философию, Шулятиков выводил непосредственно из техники или «житейских», классовых интересов. Плеханов называл взгляды такого рода пародией на марксизм. Шулятиков, отмечал Плеханов, до чрезвычайности вульгаризировал взаимоотношения базиса и идеологии. Экономическое развитие обществ обуславливает собой все стороны развития обществ лишь «в последней инстанции», а это значит, что существуют другие, промежуточные инстанции, каждая из которых влияет на все прочие. [16]
На протяжении всего научного творчества Плеханов сохранял усвоенный им полемический характер и выступал с многочисленными критическими работами против не только отечественных мыслителей, но и зарубежных авторов. Так, он поверг критическому анализу ревизионизм социалистического учения со стороны Э. Бернштейна, эмпириокритицизм Маха и Авенариуса, неокантианскую философию Риккерта и Виндельбанда и др.
Рассматривая марксизм как целостное учение, как уникальную социологическую модель, он ни сколько не сомневался в правильности его идей. Отсюда основным принципом доказательства неверности тех или иных учений служило у него сравнение их со взглядами Маркса и Энгельса. Это делало мышление Плеханова во многом доктринальным и схематичным, поскольку он стремился свести все к одному знаменателю.
Вместе с тем, даже в условиях резкой политической борьбы, на фоне которой велась теоретическая критика идейных противников, Плеханов стремился сохранить культуру критики, известную терпимость. Он отмечал, что ни каждый философ-идеалист всегда сознательно стремится извратить истину.
В своих полемических работах Плеханов не мог не давать позитивных подходов и разработок и таким образом вводить и определенные новации в концепцию марксизма. В обобщенной форме свои взгляды он изложил в работе «Основные вопросы марксизма» (1907), где, по словам Н. Кареева, сделал попытку систематизировать экономический материализм. Резюмировать эту систематизацию можно схематически словами самого автора. По Плеханову, свойства географической среды обуславливают собой развитие производительных сил, развитие же производительных сил обуславливает собой развитие экономических, а вслед за ними и всех других общественных отношений. Раз возникнув, общественные отношения сами оказывают большое влияние на развитие производительных сил. Таким образом между развитием производительных сил и общественным строем возникает взаимодействие. Порождаемые экономической структурой, правовые и политические отношения оказывают решительное влияние на психику общественного человека, под которой у Плеханова подразумевались процесс мышления и идеология. Поскольку хозяйственная жизнь развивается под влиянием роста производительных сил, то изменяются и взаимные отношения людей в процессе производства, а с ними и человеческая психика. Этот исторический процесс развития русский мыслитель рассматривал как с точки зрения социальных революций, так и постепенных изменений (реформ). Он подчеркивал, что постепенные количественные изменения в свойствах данного порядка вещей ведут к изменению качества, т.е. падению старого способа производства и к замене его новым.
Суммируя свои выводы, с ссылкой на К. Маркс и Ф. Энгельса, Плеханов дает в краткой форме соотношение основных структурных элементов марксистской теории, которые представляют структуру общественной жизни в ее генетическом аспекте.
Материализм Маркса, подчеркивает Плеханов, показывает, каким образом история мышления обуславливается историей бытия. Причем «материализм не помешал Марксу признать в истории действие `духа` как силы, направление которой определяется в каждое данное время и в последнем счете ходом развития экономики».
По Плеханову, «только материализм способен дать научное объяснение хода идей и пролить свет на тайны мышления». В то же время он признает, что «мы далеко не всегда умеем в настоящее время открыть причинную связь появления данного философского взгляда с экономическим состояние эпохи». «Решающее значение имеет в этом случае не только, что мы еще не умеем справиться со всеми трудностями, - а то, что материалистическое объяснение истории несравненно легче справляется с ними, нежели идеалистическое и эклектическое». [17]
В последнем случае примечательно то, что Плеханов, в отличии от подавляющего числа марксистов того времени, признает методологические трудности, связанные с познанием явлений духовной жизни и их прямой несводимости к чистой экономике. Именно игнорирование этого факта послужило возникновению огромного числа вульгаризаторских работ, посвященных анализу самых различных сфер культуры: философии, религии, искусства и др. Правда, и сам Плеханов, несмотря на понимание сложностей данной проблемы, огромную эрудицию, все-таки не редко вынужден был в угоду социально-политической и методологической установке упрощать ее решение. Тем не менее, работы Плеханова по социологии являлись длительное время лишим среди марксистской литературы. Об этом писал даже П. Сорокин, негативно относящийся к марксистской теории. [18]
В работах Плеханова, посвященных социологической проблематике, имеются новации, которые говорят о том, что он не был чужд известным влияниям в социологии его времени. Взять хотя бы частые, хотя и критические, обращения к вопросу многофакторного анализа социальной жизни. Из контекста многих его работ очевидно, что Плеханов принимал и понимал научные возможности анализа общества с данной методологической точки зрения. Остается только гадать, что здесь останавливало Плеханова. Возможно, он понимал, что стоит только признать этот методологический подход, как логически стройная схема марксизма будет разрушена, а за ней и вся теоретическая подоплека научного социализма. Видимо, это трудно сделать любому теоретику, работающему на практическую политику. Отсюда и своеобразие плехановской позиции. Он, если и не исключает теории многофакторного анализа, то делает ее подчиненной теории экономического материализма.
В этом плане показательная работа Плеханова «О материалистическом понимании истории», написанная в связи с выходом в 1897 г. книги известного итальянского марксиста Антонио Лабриолы «Очерки материалистического понимания истории». [19]
Логика Плеханова здесь скорее строится на «здравом смысле». Он пишет, что «между факторами» есть взаимодействие: каждый фактор влияет на другие и, в свою очередь, на себе испытывает влияние остальных. В результате получается запутанная сеть «взаимных влияний, прямых действий и отраженных воздействий», поэтому человек, желающий объяснить себе ход общественного развития, чувствует потребность найти выход из этого лабиринта. Стараясь упростить себе задачу, он спрашивает себя, не является какой-либо социально-исторический фактор первой, а значит, основной причиной возникновения всех остальных. Допустим, продолжает Плеханов, человек убедился, что в своем возникновении и развитии общественные отношения любой страны обуславливаются ходом ее умственного развития. Так он выходит из «заколдованного круга взаимодействия» и обосновывает более или менее последовательную теорию общественного развития. В дальнейшем, изучая предмет, он может увидеть, что ошибался и что умственное развитие людей нельзя считать первой причиной всего общественного движения. Но без этого убеждения он бы не смог сойти «с мертвой точки взаимодействия» и не продвинулся бы ни на шаг в понимании общественных явлений.
По Плеханову, нельзя осуждать попытки установить ту или иную иерархию между факторами общественно-исторического развития. Они были так же неизбежны в свое время, как неизбежно появление и теории факторов.
Окончательный же его вывод сводился к тому, что, хотя данная теория в свое время и была законна и полезна, сегодня она «не выдерживает критики». Поскольку она расчленяет деятельность общественного человека и превращает ее различные стороны в особые силы, которые будто бы и определяют историческое движение общества. Прибегая к аналогии, он пишет: «В истории развития общественной науки эта теория играла такую же роль, как теория отдельных физических сил в естествознании. Успехи естествознания привели к учению об единстве этих сил, к современному учению об энергии. Точно так же и успехи общественной науки должны были повести к замене теории факторов, этого плода общественного анализа, синтетическим взглядом и успехи общественной науки должны были повести к замене теории факторов, этого плода общественного анализа, синтетическим взглядом на общественную жизнь». [20]
Этот синтетический взгляд на общественное развитие Плеханов связывал с диалектическим материализмом, его учением о производственных отношениях, составляющих экономический базис любого общества, а отсюда и конечную причину всех социально-исторических изменений.
Однако категории производственные отношения и производительные силы не имели у Плеханова четкого значения и употреблялись довольно свободно.
Подчас последние несли сугубо «технологическую нагрузку» и ассоциировались просто с орудиями труда, при помощи которых человек подчиняет себе природу и удовлетворяет свои общественные нужды.
Плеханов активно, причем совершенно справедливо, противодействовал отождествлению марксистской теории и его диалектического метода с теорией экономического материализма. Это понятие имело широкое хождение у различного рода критиков марксистской социологии. «…Умные и ученые люди делали это потому, что доводы блаженной памяти экономических материалистов легче опровергнуть, чем доводы материалистов-диалектиков». [21] В условиях политической борьбы Плеханов виртуозно использовал всякие промахи критиков и идейных оппонентов марксизма. Он радовался их появлению, особенно когда они проявляли неосведомленность в теории марксизма. [22]
Ценным для марксистской социологии в России, в частности с чисто научно точки зрения, являлось развитие и утверждения Плехановым идеи об относительной самостоятельности общественного сознания от общественного бытия. Это давало мыслителям значительную свободу в интерпретации происхождения и эволюции различных форм духовной деятельности, т.е. возможность выйти за пределы жесткого экономического редукционизма в отношении трактовок связи идей и классово-экономических интересов. В такой постановке различного вида идеи могли рассматриваться не только с точки зрения пассивного следствия экономического развития, но и носить опережающий характер. Подчеркивалась также внутренняя преемственность идей, их связь с предшествующими историческими этапами и т.д. Речь фактически шла о внутренней, имманентной логике развития различных форм общественного сознания. Как бы далеко не заходил подобный анализ, в какой бы степени не прокламировалась относительная самостоятельность духовной жизни, она в конце концов неизбежно сводилась к своему первоисточнику - материальным, социально-классовым условиям.
В этом можно убедиться, обратившись к социологическому анализу Плехановым произведений искусства, где практически основным считался перевод их идей с «языка искусства на язык социологии», выражавшийся в выяснении их общественного сознания, хотя здесь далеко не все так однозначно, и Плеханов, обладая огромной эрудицией в данных вопросах, это прекрасно понимал.
Плеханов делил духовную надстройку на три идеологии:
первого порядка - право и политика;
второго порядка - наука и мораль;
третьего порядка - религия, философия, искусство.
Идеологии первого порядка - право и политика - отражают базис общества и непосредственно на него воздействуют. А наука, мораль, религия, философия и искусство, находящиеся на большем удалении от экономического базиса общества, отражают и влияют на него опосредовано. Речь в данном случае идет об относительной самостоятельности развития форм общественного сознания.
Общественное сознание Плеханов делил на идеологию и социальную психологию, исследованию которой он придавал большое значение как с научной, так и политической точки зрения. Это было его отличительной особенностью среди представителей марксистской социологии, и здесь сказалось наследие «народнической социологии».
Более чем кто-либо из русских социологов-марксистов Г.В. Плеханов отдавал научную дань роли географической среды в исследовании процессов общественной жизни. Здесь прослеживается как непосредственное влияние идей, высказанных К. Марксом, так и традиций русской географической школы. Влияние естественной среды он рассматривал как важнейшую предпосылку человеческой истории.
Плеханов подчеркивал, что «географическая среда имеет большое влияние не только на первобытные племена, но также и на так называемые культурные народы». Причем «влияние географической среды на общественного человека представляет собой переменную величину. Обуславливаемое свойствами этой среды развитие производительных сил увеличивает власть человека над природой и тем самым ставит его в новое отношение к окружающей его географической среде…» [23]
Огромное значение в системе социологических взглядов Плеханова занимали проблемы, связанные с возникновением и формированием капиталистических общественных отношений. Они рассматривались им не только в контексте критики народнической идеологии, но и как самостоятельный предмет, влияющий на все стороны общества и психологию людей. В этом плане с полным правом можно говорить о социологии капитализма как специальном предмете исследования в трудах Г.В. Плеханова.
Глубокий анализ социально-экономических отношений пореформенной России, капиталистического пути развития города и деревни был дан Плехановым в книге «Наши разногласия» (1884)
Интерес Плеханова к проблемам капитализма, как и вей отечественной марксистской социологии, был инициирован критикой народнической идеологии, ориентированной на отстаивание за Россией «самобытного пути» развития.
С целью выяснения ошибочности положений экономической теории народников, Плеханов сопоставлял условия возникновения и историческую роль капитализма на западе с условиями его развития в России. Он выяснял общие предпосылки развития капитализма в различных странах и отсюда делал вывод, что противопоставления в этом отношении России и Запада являются несостоятельным. «Капитализм идет своей дорогой, выбивает самостоятельных производителей из их непрочных позиций и создает в России армию рабочих тем же самым испытанным способом, какой уже практиковался им на Западе» [24]
Убедительно показаны Плехановым и проникновение капитализма в сельское хозяйство, и разложение «устоев крестьянского мира» - общины. Народники видели в общине оплот в борьбе с капитализмом и основу социалистического преобразования России, позволяющую миновать капитализм. Они утверждали о «народном», не имеющим внутренних противоречий производстве. Плеханов же на фактах доказал, что сельские общины «живучи» до тех пор, пока они не выходят за пределы натурального ведения хозяйства. Общины начинают распадаться, как только происходит «развитие денежного хозяйства и товарного производства». По убеждению русского мыслителя, Россия развивается по капиталистическому пути, и нет такой силы, которая могла бы сдвинуть ее с этого пути. «За капитализмом, - писал он, - вся динамика нашей общественной жизни».
Интерес к исследованию процессов капиталистического развития России во многом был вызван проблемами, связанными с разработкой стратегии и тактики политической борьбы и организаций дееспособности партии. Большое внимание Плеханов уделял исследованию проблем, касающихся соотношения объективных условий и субъективного фактора общественной жизни. Это диктовалось как решением методологических задач, имеющих непосредственное отношение к познанию социальных реалий, так и активного, практического использования научных данных в политической борьбе.
В своих познавательных установках Плеханов исходил из того, что социальный процесс не носит часто автоматического и фатального характера, а осуществляется благодаря деятельности людей. В этой деятельности особую роль он придавал воле, хотя и не рассматривал ее как беспричинное и спонтанное проявление человеческого поведения. «Прежде чем стать причиной, воля является следствием, и задача социологии как науки заключается в том, чтобы понять, как следствие, ту волю общественного человека, которая направляется на поддержание или на создание данной системы общественных отношений». [25]
Однако к этой установке понимания социальных процессов Плеханов как «правоверный» марксист вынужден добавлять тезис, который с логической точки зрения обрекает человека все-таки на то, чтобы быть пассивным следствием обстоятельств или причин, независящих от него. «Когда людям кажется, что данные общественные отношения созданы их свободной волей, то тут повторяется та вечная иллюзия, благодаря которой люди «не сознают себя как следствие». Всякая данная система отношений в значительной степени создана волей людей, но воля людей направляется на создание этой системы по причинам, от людей независящим». [26] Однако эта жесткая формулировка смягчается тем, что у Плеханова все социальные изменения совершаются по определенным законам, которые мы можем познать, а отсюда даже регулировать их протекание. Таким образом мы достигнем определенного уровня свободы, и человеческое поведение, поскольку оно встало на почву науки, приобретает разумный и целесообразный характер. Т.е. подобный подход является не чем иным, как реализацией гегелевского тезиса: «Свобода есть осознанная необходимость».
В этом контексте Плеханов реализует и свои познавательные установки относительно роли личности и ее влияния на характер общественного развития, хотя здесь подчас задаются более жестокие рамки. По его утверждению, «как самая возможность подобного влияния, так и размеры его определяются организацией общества, соотношением его сил». И в этом плане ни одна личность не может ни устранить старые отношения, ни установить новые, если для этого не созрели необходимые условия.
Что касается понимания Плехановым проблем общественно-исторического развития, то он исходил из марксистской схемы, ориентированной на смену общественно-экономических формаций, причем смены и капитализма социализмом не только путем революционной классовой борьбы, но и путем эволюционно-реформаторских преобразований. Последнее служило важной причиной его расхождений с В.И. Лениным. Хотя существовало не мало и других причин как теоретического, так и практического плана, которые подчас разводили Плеханова и большевиков во главе с Лениным по разные стороны баррикады.
Остается фактом, что Октябрьскую революцию Плеханов не принял, так как считал, что Февральская революция 1917 г. должна быть началом длительного пути действительного развития капитализма в России, который бы подготовил культурные и экономические условия для социализма. Октябрь он рассматривал как нарушение всех исторических законов.
Тем не менее, «как бы ни критиковали очень многие марксисты частности философского и социологического мировоззрения Плеханова, не говоря уже о политическом его поведении в 1905, 1914 и 1917 гг., все представители теории экономического материализма все-таки были его учениками. Плеханова в марксизме называл своим учителем и Владимир Ильич Ульянов (1870-1924) …» [27]
Умер Г.В. Плеханов 30 мая 1918 г. Похоронен в Петербурге на Волковском кладбище, рядом с могилами Белинского и Добролюбова.
2.2 В.И. Ленин: социология и политическая практика
Владимир Ильич Ульянов (псевдоним Ленин) (1870-1924) - одна из ключевых фигур российской и мировой истории XX в., крупный социальный и политический мыслитель, государственный деятель. Родился в г. Симбирске в дворянской семье. В 1886 г., когда В. Ульянову не исполнилось еще 16 лет, на 55-м году жизни умер его отец Илья Николаевич, директор Симбирской гимназии, а годом позже семью постигло другое несчастье: за участие в покушении на царя Александра III был арестован и приговорен к смертной казни его старший и любимый брат Александр. Это событие произвело на В. Ульянова сильное впечатление и заставило серьезно задуматься над путями, которыми должна идти революция.
В 1887 г. с блестящей характеристикой-рекомендацией, подписанной директором Симбирской гимназии Ф. Керенским, В. Ульянов поступил на юридический факультет Казанского университета, но вскоре за участие в студенческих выступлениях был исключен из университета и выслан из Казани в деревню. Затем он жил в Самаре, упорно занимался самообразование, изучал революционную литературу, в 1891 г. экстерном сдал экзамен на юридический факультет Петербургского университета.
С 1893 г. он живет в Петербурге, знакомится со многими революционерами (П.Б. Струве, А.Н. Потресовым и др.), заняв одну из лидерских позиции в российской социал-демократии. Колоссальное влияние на мировоззрение и духовную эволюцию Ленина оказали К. Маркс и Ф. Энгельс, а на осознание специфики российской действительности - Н.Г. Чернышевский и Г.В. Плеханов.
В 1895 г. под руководством В. Ульянова в Петербурге был создан «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». В 1900 г. он вынужден эмигрировать. Он активно участвовал в создании марксистской рабочей партии, а на II съезде РСДРП в 1903 г. стал лидером ее большевистского крыла.
Более всего Ленин известен как руководитель партии большевиков, свершившей революцию в 1917 г., а в последствии - как ведущий политик, возглавлявший большевистское правительство - Совет народных комиссаров. В мировой литературе имеет громадное количество работ, где с самых различных позиций дается оценка политической деятельности Ульянова-Ленина.
Что касается постановки и решения социологических проблем, которые в той или иной мере рассматриваются Лениным, то в его трудах нет какой-то законченной, самостоятельной и отличной от основных положений марксизма концепции социологии как науки. Из теоретических трудов, содержащих социологические идеи, а также методологические и социально-практические посылки, выделяются: «Что такое друзья народа и как они воюют против социал-демократов?» (1894), «Экономическое содержание народничества и критика его в книге Г. Струве» (1894), «Развитие капитализма в России» (1899), и др., в которых он продолжил начатую Плехановым критику социологии народников.
Социально-политические и философские проблемы обсуждаются В. Лениным в работах «Что делать?» (1902), «Две тактики социал-демократии в демократической революции» (1905), «Материализм и эмпириокритицизм» (1909), «К. Маркс» (1915), «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916), «Государство и революция» (1917) и др.
В целом, разработанные Лениным положения марксистской социологической мысли подразделяются на три уровня:
во-первых, дальнейшее развитие различных аспектов общей социологической теории - исторического материализма;
во-вторых, распространение историко-материалистического подхода на разные сферы общественного сознания, надстроечных явлений;
в-третьих, исследования прикладного характера, в ходе которых использовались разнообразные приемы сбора социологической информации - от изучения различного рода статических документов, анкет до включенного наблюдения и контент-анализа. [27]
Как и Г.В. Плеханов, В.И. Ленин всегда подчеркивал изначальную истинность и неопровержимость всех положений марксизма. Первые его работы в середине 90-х годов были продиктованы не столько потребностью развития идей марксизма, сколько попыткой защитить марксизм от все возрастающей критики и теоретически разгромить своих противников по революционной борьбе. В этом плане марксизм выступал как «социология революционной борьбы», ориентированной на установление идейно-теоретического господства в российском политическом движении.
Критикуя «народническую социологию» с позиций материалистического понимания истории, Ленин последовательно проводил мысль о том, что главные недостатки всей прежней домарксистской социологии сводились, с одной стороны, к тому, что ее представители, анализируя общественную жизнь, рассматривали ее лишь сквозь призму идейных мотивов, не принимая во внимание объективных закономерностей и игнорируя социально-историческое действие масс. С другой стороны, им акцентировалась идея всемирно-исторической роли пролетариата как создателя нового, социалистического общества.
Свое кредо относительно материалистической социологии Ленин достаточно подробно и последовательно сформулировал в работе «Что такое друзья народа и как они воюют против социал-демократов?» (1894). Он указывал, что только материализм вывел социологию на уровень науки, поскольку до сих пор социологии затруднялись в сложной сети общественных явлений различать важные и неважные явления (это корень субъективизма в социологии) и не умели найти объективного критерия для такого разграничения. Материализм представил вполне объективный критерий, выделив производственные отношения как структуру общества и дав возможность применить к этим отношениям тот общенаучный критерий повторяемости, использование которого в социологии отрицали субъективисты. Пока они ограничивались идеологическими общественными отношениями, они не могли заметить повторяемости и правильности в общественных явлениях разных стран, и их наука, в лучшем случае, была лишь описанием этих явлений, подбором сырого материала. Анализ материальных общественных отношений сразу позволил подметить повторяемость и правильность и обобщить порядки разных стран в одно основное понятие общественной формации. Только такое обобщение и дало возможность перейти от описания и оценки с точки зрения идеала общественных явлений к строгому научному анализу, их выделяющему, например, того, что отличает одну капиталистическую страну от другой, и исследующему то, что общее для всех их.
Наконец, эта гипотеза впервые создала возможность научной социологии еще и потому, что только сведение общественных отношений к производственным, а этих последних - к уровню производительных сил дало основание для представления развития общественных формаций естественно-историческим процессом. А без такого воззрения не может быть и общественной науки. Субъективисты, например, признавая законосообразность исторических явлений, не в состоянии были взглянуть на их эволюцию как на естественно-исторический процесс именно потому, что, останавливаясь на общественных идеях и целях человека, не умели свести эти идеи и цели к материальным общественным отношениям. [28]
Такова теоретическая позиция Ленина в социологии, связанная с обоснованием ее как науки. Все исходные посылки теоретизирования построены на положениях Маркса К., отталкиваясь от которых, Ленин и оценивал уровень научности того или иного течения, школы или отдельного автора.
По характеру социально-политической деятельности В. Ленин был не «экономическим детерминистом», а «политическим детерминистом» и действовал сообразно ситуации: «Сначала ввяжемся в бой, а там посмотрим». В этой связи становится вполне понятной его трактовка политики как «концентрированного выражения экономики». Для Ленина характерен, прежде всего, социологический реализм, опирающийся на «здравый смысл» политика. Социальная наука никогда не поспевает за быстротекущими событиями общественной жизни, и в принятии решений по тем или иным проблемам всегда остается место интуиции, вере и т.д., компенсирующим «недостаток научного знания».
Вместе с тем, социологическая концепция и характер практической деятельности Ленина не сводится к «политическому волюнтаризму». В решении самых разнообразных проблем экономического, социального, политического характера, в их исследовании он использовал громадный эмпирический материал и, прежде всего, статистику в самых различных ее видах: земскую, фабрично-заводскую, государственную, отчеты в периодической печати и т.д. Ленин для получения соответствующей конкретной информации нередко составлял собственные анкеты(вопросники). [29] Его интересовали не только содержание, но и техника получения информации, методы, способы обработки исходных фактических данных. Особый интерес он проявлял к таким важным вопросам методики конкретных исследований, как репрезентативность выборки, соответствие форм и типов группировок статистического материала фактическому положению, умение находить общее, типичное и др. В дооктябрьский период он изучал аграрный вопрос и новую классовую структуру в пореформенной российской деревне, демографические и миграционные процессы, структуру промышленности, динамику фабрично-заводских стачек, уровень заработка городских и сельских рабочих, вопросы народного просвещения и здравоохранения и др. На основе использования широкого статистического материала, других эмпирических данных Ленин написал работы: «Развитие капитализма в России», «Шаг вперед, два шага назад» и др. В этой области его деятельности наблюдается положительное влияние традиций русской школы статистической науки. Свою методологическую установку он изложил в статье «Статистика и социология» (1917): «Факты, если их взять их в целом, в их связи, не только «упрямая», но и, безусловно, доказательная вещь.
Фактики, если они берутся вне целого, вне связи, если они отрывочные и произвольные, являются именно только игрушкой или кое-чем еще похуже». [31]
Особый интерес в связи с активной политической деятельностью представляла для Ленина «политическая статистика», которая рассматривалась им в совокупности со всей социальной статистикой. Примеры подобных работ: «Политические партии в России», «Выборы в Дума и тактика русской социал-демократии». [32]
Считая, что нельзя ответы на конкретные вопросы искать в логическом развитии «общей истины», Ленин в то же время предостерегал от того, чтобы браться «за частные вопросы без предварительного решения общих», иначе придется «натыкаться» на эти общие вопросы на каждом шагу. В качестве путеводителя в этих общих вопросах выступала теория марксизма, ибо Ленина беспокоило то, что без такого подхода политика обрекается «на худшие шатания и беспринципность».
Интерес к конкретно-социологической информации и методологический подход, связанный с теорией марксизма, В. Ленин сохранил и в советский период. Переустройство общества на социалистический лад он не хотел пускать на самотек. Хотя представления о том, что такое социализм у него, а тем более у других лидеров социалистического переустроительства, были самые общие и противоречивые. Ленин здесь нащупывал подходы методом проб и ошибок и в условиях гражданского противостояния(войны) применял карательные методы, в частности, против своих идейных оппонентов.
В конце жизни он написал работы: «О нашей революции», «О кооперации», «Лучше меньше да лучше», «Как нам реорганизовать Рабкрин», «Странички из дневника» и др. Посредством идей, в них заложенных, «цементировался» советский строй. Независимо от всяких политических оценок и пристрастий их практический эффект для того времени служит эталоном для деятельности любого лидера, особенно работающего в экстремальных социально-политических условиях.
2.3 Бухарин Н.И. - советский государственный и партийный деятель, профессиональный революционер
марксистский социология плеханов ленин
Бухарин Николай Иванович (27 сентября (9 октября) 1888 г., Москва - 15 марта 1938 г., там же), советский государственный и партийный деятель, профессиональный революционер.
Родился в семье учителя, выпускника математического факультета Московского университета, мать - учительница начальной школы. Уже в годы учебы благодаря отцу у Бухарина сформировался интерес к естественной истории, литературе и живописи. До конца жизни Бухарин собирал имевшие научное значение коллекции птиц и бабочек; глубокое знание литературы, живописи позволило ему стать в дальнейшем одним из лучших советских литературных критиков и искусствоведов того времени. В 1905 г. в разгар революционных событий вместе со своим младшим гимназическим приятелем начал работать в московской городской организации большевиков. В 1906, будучи гимназистом выпускного класса, Бухарин вступил в РСДРП(б).
В 1907-1910 гг. Бухарин учился на экономическом отделении юридического факультета Московского университета. Учебе Бухарин уделял мало внимания, поскольку руководил пропагандистской и нелегальной деятельностью большевиков среди учащейся молодежи. Из университета Бухарин был исключен в связи с арестом; в 1911 г. был сослан в Архангельск, затем на Онегу, оттуда бежал через Москву в Ганновер. В эмиграции работал в большевистских и социалистических организациях Германии, Австро-Венгрии, Швейцарии, в Скандинавских странах. В 1912 г. в Кракове познакомился с В.И. Лениным. На социал-демократической конференции в Берне в 1915 г. резко критиковал взгляды Ленина по вопросу о самоопределении наций, ленинский лозунг поражения России в империалистической войне и идею «всеобщего мира». В 1915 г. Бухарин опубликовал книгу «Мировое хозяйство и империализм», содержащую те же теоретические ошибки, что работы Гильфердинга и Ленина. С октября 1916 г. Бухарин начал сотрудничать, а в январе 1917 г. фактически возглавил редакцию газеты «Новый мир» в Нью-Йорке (орган российской социал-демократии). Членом редколлегии «Нового мира» был Л.Д. Троцкий, с которым у Бухарина отношения не сложились и вскоре переросли во взаимную неприязнь.
Весной и летом 1917 г. Бухарин следовал в фарватере политики Ленина, но на заседании ЦК партии 15 сентября 1917 г. проголосовал за то, чтобы письма Ленина с призывами к вооруженному восстанию от партии скрыть и сжечь. В дни Октябрьского переворота Бухарин возглавлял редакцию «Известий Московского ВРК». По рассказам очевидцев, во время доклада о кровавых октябрьских событиях в Москве Бухарин разрыдался. Однако, выступая 5 января 1918 г. на открытии Учредительного собрания, именно Бухарин пригрозил его депутатам гражданской войной: «вопрос о власти революционного пролетариата… есть вопрос, который будет решен той самой гражданской войной, которую никакими заклинаниями… остановить нельзя».
После разгона Учредительного собрания на очередь дня встал вопрос о мире с Германией, по которому Бухарин резко разошелся с Лениным, выступавшим за мир на любых условиях. Бухарин возглавил «левую оппозицию» (см. «Левые коммунисты»), имевшую перевес в ЦК. Выдвинутая Бухариным теория «революционной партизанской войны» против регулярной немецкой армии говорит лишь о том, что Бухарин и его сторонники в ЦК (Бубнов, Дзержинский, Крестинский, Урицкий и др.) абсолютно неадекватно воспринимали реальное положение дел. Впрочем, Бухарин, как и большинство руководителей партии, отводили русской революции роль лишь запала, от которого должна была вспыхнуть мировая. Отсюда логика Бухарина: пусть германец разобьет Россию и тем самым перенесет пламя революции в Европу.
После подписания «похабного» Брестского мира 3 марта 1918 г. Бухарин вернулся к редактированию «Правды», директивного органа ЦК партии большевиков. Он полностью оправдывал «красный террор», начавшийся после покушения на Ленина 30 августа 1918, г. хотя не мог не понимать как даже недоучившийся юрист, что соединение в ВЧК функций органов следствия, суда и исполнения приговоров не могло не породить чудовищных злодеяний и произвола. Миллионы жертв гражданской войны, голода, эпидемий, разрушение хозяйства страны, одичание выжившего населения Бухарин считал «неизбежными издержками революции».
В области политэкономической теории взгляды Бухарина претерпевали резкие колебания. В 1918 г. он выступал за национализацию только самых крупных предприятий; в работах «Азбука коммунизма» (1919) и «Экономика переходного периода» (1920) ратовал за драконовские меры военного коммунизма, за тотальное государственное регулирование распределения. С началом НЭПа Бухарин совершает поворот на 180. В 1923 году в «Правде» он утверждал, что СССР обречен «многие десятки лет медленно врастать в социализм», «социализм бедняков - паршивый социализм» (1925) и, наконец, знаменитое: «Всему крестьянству, всем его слоям нужно сказать: обогащайтесь, накапливайте, развивайте свое хозяйство». На XIV съезде партии в декабре 1925 Бухарина резко критиковали за такую «мелкобуржуазную» позицию.
В марте 1919 г. Бухарин был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), а в июне 1924 г. - членом Политбюро, которым он оставался до ноября 1929 г. Эти годы - пик его партийной карьеры. В 1919-1929 гг. занимал пост члена Исполкома Коминтерна и его президиума. В 1928 был избран действительным членом АН СССР. Когда академика Бухарина Сталин послал в Ленинград убеждать нелояльного Нобелевского лауреата, академика И.П. Павлова, в правильности избранного социалистического пути развития, ехидный старик первым делом осведомился у «коллеги», знает ли тот таблицу умножения.
В так называемом завещании Ленина, «Письме к съезду», Бухарин был назван «любимцем всей партии». После смерти вождя он стал кумиром прежде всего партийной молодежи, которая тянулась к Бухарину после заката звезды Троцкого в 1925 г. Этому особому положению Бухарина немало способствовали его личные качества: внешне привлекательный, доступный, демократичный, свободный от стяжательства и чванства, свойственных большинству коммунистических вождей; в неизменном костюме эпохи «революционного романтизма» - простая рубашка, кожаная куртка, сапоги. Веселый, шумный, заражавший большевистскую молодежь своей неуемной энергией и энтузиазмом, Бухарин был единственным чистым интеллектуалом среди большевистских вождей. В политической биографии Бухарина есть неразрешимая загадка - «любимец партии» был начисто лишен властолюбия. «Пафос власти у меня лично всегда отсутствовал» (из письма Бухарина Сталину, 1936). Для политика первой величины это - уникальное явление.
Вокруг Бухарина сложилась группа интеллектуальной, талантливой молодежи весьма разночинного происхождения (дети видных большевиков и видных кадетов), получившая название «школы Бухарина». Почти все они были репрессированы и погибли в сталинской мясорубке.
Сторонниками Бухарина являлись также члены Московского комитета партии (Н.А. Угланов и др.), в Политбюро Бухарина признавали своим лидером А.И. Рыков (председатель Совнаркома), М.П. Томский (глава профсоюзов). Постоянный политический противник Бухарина, Г.Е. Зиновьев, сетовал в 1925 г., что Бухарин получил «монополию на политико-литературное представительство партии, на всю политико-просветительскую работу». Действительно, Бухарин являлся не только редактором «Правды» и теоретического журнала ЦК ВКП(б) «Большевик» (с 1924), но и членом редколлегий бесчисленных периодических изданий, энциклопедий, академических изданий.
Имея на руках все эти козыри, Бухарин намеревался вступить в союз со Сталиным, чтобы благодаря сталинской организационной мощи сделать свою экономическую программу программой партии. Но Сталин еще более нуждался в Бухарине и его «школе», так как группа Сталина страдала интеллектуальной немощью; генсек опирался на воспитанных им молодых партократов, поднаторевших в аппаратных играх, но начисто лишенных собственных политических идей (В.М. Молотов, Г.М. Маленков и др.). Бухарин был необходим Сталину также как средство, как таран для сокрушения Зиновьева, Каменева и Троцкого. «Любимец партии» должен был противопоставить их марксистско-программной казуистике свою, а затем разделить судьбу поверженных врагов. Сталин видел Бухарина насквозь, Бухарин, принимая дружбу Сталина за чистую монету, проявил поразительную политическую слепоту. Сталин безошибочно использовал огромный бухаринский авторитет, его безупречную репутацию, с помощью которых генсек обеспечил себе победу в борьбе со своими более сильными противниками, с ленинской гвардией, что привело его к единоличной власти.
В союзе Сталин-Бухарин первый занимался организационно-аппаратными вопросами, а Бухарин - теорией марксизма, пропагандой, экономической программой, Коминтерном. Коренные расхождения наметились в социально-экономической политике: Бухарин настаивал на расширении НЭПа, а Сталин - на его свертывании, на проведении ускоренной индустриализации и насильственной коллективизации. Тем не менее Сталин защищал Бухарина от нападок ярых сталинистов: «Нашего Бухарчика мы в обиду не дадим». Но после разгрома «новой оппозиции» в 1927 г. Бухарин и его сторонники были обвинены в «правом уклоне», т.е. в противодействии «раскрестьяниванию», «защите кулака».
В июле 1928 Бухарин тайно предложил политический союз Каменеву, который записал их разговор (впоследствии запись стала известна). Своими страстными обвинениями в адрес Сталина Бухарин лишал свою группу и себя последних шансов на спасение: «Курс Сталина ведет к гибели революции. Сталин - беспринципный интриган, он меняет программные установки в зависимости от того, кого хочет погубить. Выслав Троцкого из Москвы, он хочет расправиться с Бухариным, Рыковым, Томским и их единомышленниками». Наступало время беспощадной аппаратной расправы с правыми уклонистами. Ленинская гвардия, казалось, покорно ожидала своей участи. Только в «Заметках экономиста» («Правда», сентябрь 1928) и в речи 24 января 1929 г. «Политическое завещание Ленина» Бухарин осмелился указать на то, что политика Сталина в городе и деревне пришла в полное противоречие с идеями последних статей Ленина («О кооперации» и др.). Выводы последовали в ноябре 1929 г., когда на Пленуме ЦК Бухарин был выведен из состава Политбюро и снят с поста редактора «Правды».
В 1930 г. вслед за Бухариным были освобождены со своих постов Рыков и Томский. Московский комитет партии был очищен от бухаринцев, а партийная печать - от питомцев его школы.
Несмотря на унизительное понижение (ему предложили в 1930 г. должность начальника сектора ВСНХ СССР), он согласился занять этот пост. Бухарин публично покаялся и пообещал решительно бороться «против всех уклонов от генеральной линии партии и, прежде всего, против правого уклона». К нему присоединились Рыков и Томский. Но в 1933 г. Бухарин разорвал личные с ними отношения, по сути, предав своих многолетних единомышленников.
В 1934 г. Бухарин получил новое назначение - пост редактора газеты «Известия ЦИК СССР». В том же году Бухарин женился в третий раз на юной Анне Лариной, приемной дочери видного меньшевика, а потом большевика Ю. Ларина. Сугубо личное событие стало обстоятельством политическим - теперь Сталин располагал надежным средством заставить «Бухарчика» оболгать себя и товарищей по партии ради спасения любимой жены и вскоре родившегося сына. Еще одно важное событие произошло в жизни Бухарина в августе 1934 г. - ему было поручено сделать основной доклад на открытии первого Съезда советских писателей, который был воспринят писательским собранием неоднозначно.
В 1935-1936 гг. по распоряжению генсека Бухарин, находившийся под непрерывной открытой слежкой, работал над Конституцией СССР, которая вошла в историю под названием сталинской, хотя на самом деле ее следует называть бухаринской. Ему особенно удается раздел о гражданских и демократических правах. Весной 1936 г. Сталин послал Бухарина вместе с женой за границу за архивами германской социал-демократии, в том числе, за рукописями Маркса (архивы вывез из фашистской Германии Б. Николаевский, видный меньшевик, известный историк-архивист российской социал-демократии). Бухарин посетил Прагу, Берлин, Копенгаген, Париж. В европейских столицах он встречался с меньшевиками, бывшими большевиками, иностранными коммунистами, известными деятелями культуры; со всеми он был предельно откровенен и, в первую очередь, в оценке Сталина и своей судьбы - «теперь он меня убьет», на этот счет у Бухарина уже не было никаких иллюзий. Ему советовали не возвращаться в Москву, но Бухарин не мог этого сделать, полагая, что эмиграцией перечеркнет свое большевистское прошлое.
Летом 1936 г. ЦК предоставил Бухарину отпуск, который он решил провести на Памире. Оттуда он посылал Сталину верноподданнические письма, называя его старой партийной кличкой «Коба». А в это время в Москве проходил судебный процесс над Зиновьевым и Каменевым, на котором они дали сфальсифицированные показания против Бухарина. Он немедленно вернулся в Москву и попытался попасть на прием к высшим лицам в государстве, но его никто не принял. Тогда Бухарин написал письмо, адресовав его членам Политбюро, в котором клялся в верности Сталину: «я во всех областях с подлинной убежденностью защищал линию партии и сталинское руководство… Какую? Отказаться от колхозов, когда они быстрейше растут и богатеют на общественной ниве»; «победоносные вехи: индустриализация, коллективизация, уничтожение кулачества, две великие пятилетки, забота о человеке, овладение техникой и стахановство, зажиточная жизнь, новая конституция»; «что мерзавцев расстреляли [Зиновьева и Каменева] - отлично, воздух сразу очистился». Но Бухарин уже понимал, что большая часть их фантастических признаний - результат жесточайших пыток. На письмо никто не ответил, тогда Бухарин решил обратиться к Ворошилову, который отвечал ему в сталинском духе: «гнусные выпады», «мерзкие эпитеты», «негодяй».
Бухарин не успокоился и, предчувствуя скорый арест, написал письмо «Будущему поколению руководителей партии», которое его жена заучила наизусть. Благодаря ей, оно дошло до «будущего поколения». Красной нитью через все письмо проходит мысль: «фильтр истории рано или поздно неизбежно смоет грязь с моей головы», но в письме невозможно найти ответа на вопрос, почему, собственно, деятельность партии превратилась в клубок чудовищных преступлений.
В феврале 1937 г. Бухарин был арестован по делу Правотроцкистского антисоветского блока. На процессе, проходившем 2 - 13 марта 1938 г. в Москве в Доме Союзов, Бухарин взял на себя всю ответственность за вымышленные преступления никогда не существовавшего правотроцкистского блока и не признавал ни одного конкретного обвинения (от подмешивания толченого стекла в продукты до подготовки убийства Ленина в 1918 году и Сталина в 1930-е годы). Первые слова Бухарина на процессе «Я признаю себя виновным… за всю совокупность преступлений, совершенных этой контрреволюционной организацией» сделали бессмысленным его дальнейший поединок с прокурором А.Я. Вышинским и председателем суда Ульрихом. Те, кто не верил в виновность Бухарина, сами были обречены; рядовые члены партии были, как правило, малограмотны, и хитроумные маневры Бухарина на процессе они понять и оценить не могли. 13 марта 1938 г. Бухарин, Рыков, Г.Г. Ягода, бывший нарком НКВД, и другие были расстреляны. По Москве ходили слухи, что Бухарин и Рыков встретили смерть мужественно, в отличие от Зиновьева и Каменева. Вскоре жена Бухарина была арестована, около двадцати лет провела она в лагерях и ссылках, их крошечный сын воспитывался в различных детских домах и долгое время не знал, чей он сын.
В 1988 г. в годы «перестройки» Бухарин был реабилитирован и восстановлен в партии. Началась неоправданная апология Бухарина как теоретика марксизма, противника Сталина и демократа. Но его теоретическое наследие обесценивалось с каждым годом гласности и осмысления рыночной экономики. И это неудивительно, поскольку Бухарин не являлся ученым-исследователем.
Тем не менее трагическая судьба Бухарина, которому в сталинском «Кратком курсе ВКП(б)» отводилась роль несостоявшегося убийцы Ленина, заслуживает самого пристального и объективного рассмотрения как наиболее яркого представителя ленинской гвардии.
Заключение
С самого начала своего исторического становления социологическая наука (О. Конт, Г. Спенсер, Э. Дюркгейм и др.) встала в оппозицию к марксизму по многим теоретическим проблемам. Особое неприятие вызвал социализм - политическая доктрина марксизма с его ориентацией на революционную классовую борьбу. Вместе с тем, социализм, несмотря на все катаклизмы, которые сопровождали его существование в Западной Европе, все-таки был адаптирован к социальным условиям и соблюдал установленные правила «политической игры».
Об этом красноречиво говорит история социал-демократических партий таких стран, как Германия, Франция, Бельгия и др., конца XIX - начала ХХв.
Совершенно иная ситуация сложилась в России. Здесь длительное время не существовало ни институционализированных возможностей вхождения социализма в политическую жизнь общества. Восприятие марксизма вначале во многом связывалось с политической оппозицией к существующему царскому режиму (Г. Плеханов, В. Ленин, Н. Бердяев, П. Струве, С. Булгаков и др.). Последовавшая неудовлетворенность как в политической деятельности, формах и методах ее ведения, так и теоретико-методологических посылках, на которых базировался марксизм, привела к резкой дифференциации его сторонников. Причем последствия теоретического и политического размежевания были столь резкими, что идейная борьба между бывшими соратниками порой затмевала все другие научные дискуссии, происходившие в процессе развития социологии. Марксизм эволюционировал и принял в России самые различные теоретические формы, которые со временем мало напоминали о прежних предпочтениях ее авторов. Именно с позиций этой эволюции и будут рассмотрены такие возможные в духовном отношении для истории страны течения, как «легальный марксизм» и «христианская социология».
Список использованной литературы
1.Маркс К., Энгельс Ф. Указ.соч. Т. 3 - с. 31
2. Маркс К., Энгельс Ф. Указ.соч. Т. 4 ч. 1 - с. 214
. Ленин В.И. Полный сборник соч. Т.1. - с. 137
. См: Маркс К., Энгельс Ф., Ф. Указ сочинений Т. 13 - с. 6
. Ленин В.И. Указ соч. с. 149, 136
. см. Зборовский Г.Е., Зарубежные учебники по социологии 1990, №12
. Гидденс Э Социолоия, 1989; Тейлор М., Розенталь С., Догби К, Введение в социологию. 1987
8. см Зборовский Г.Е., с. 75
9. см Зборовский Г.Е. Указ. соч., с. 76
. см: Плеханов Г.В., Наши разногласия, 1956, с. 115 -175.
. Кареев Н.И., Основы русской социологии, с. 294
. Плеханов Г.В. Соч. Т 7. М-Л 1925, с. 103
. Там же. Соч. Т. 8 с. 55
. там же. Т. 16. с. 193
. Плеханов Г.В. Соч. Т. 11 с. 51
. Плеханов Г.В., Избранные философские произведения. Т.3 М., 1958
. Плеханов Г.В., Основные вопросы марксизма, с 178
. Сорокин П.А., О русской общественной мысли, с 206
. Статья Плеханова «О материалистическом понимании истории» была впервые опубликована в журнале «Новое слово» за 1897 г. №12 под псевдонимом Н. Каменский
. Плеханов Г.В. О материалистическом понимании истории \\Избранные философские произведения, Т. 2 с. 241-242
. Там же, с. 244
. Плеханов Г.В., О книге Масарсиса \\ Избранные философские произведения Т. 2 с. 669-681
. Плеханов Г.В., Основные вопросы марксизма, с. 157-158
. Плеханов Г.В., Наши разногласия \\ избранные философские произведения Т. 1, 1956. с. 244
. Плеханов Г.В., В защиту экономического материализма, Т. 2 с. 207
. там же.
. Российская социологическая энциклопедия. М., 1998. с. 240
. Ленин В.И. О предмете марксистской социологии, с. 143-144
. Кареев Н.И. Основы русской социологии. С. 299
. Миненков Г.Я. Введение в историю российской социологии. с. 207
. Ленин В.И. Статистика и социология. Вып. 2., с. 183
. См: Социология в России. Вып. 2, с. 506-524
Использованы учебники: «История социологии XIX - начало ХХ века», А.В. Воронцов, И.А. Громов., «Социология», В.Н. Лавриненко.