Сетевая организация

Сетевая организация

ПЕНЗЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра «управление и социология»

Курсовая работа на тему:

«Сетевая организация»

Выполнил:

Цыганок С. А., гр. 06БХ-6

Проверил:

к.ф.н., доцент Игнатов В. С.

Пенза 2007г.

Содержание

Введение

І. Сущность и эволюция сетевых организаций

1. Стабильная сеть

2. Внутренняя сеть

3. Динамическая сеть

4. Связи в сетевой организации

ІІ. Информационная технология и сетевое предприятие

ІІІ. Основные виды сетевых организаций

1. Организация межфирменной сети

2. Корпоративные стратегические альянсы

3. Горизонтальная корпорация и глобальные деловые сети

4. Кризис модели вертикальной корпорации и возникновении деловых сетей

Заключение

Список использованной литературы

Введение

В последние десятилетия ответом организации во всём мире на усиление конкуренции в глобальном масштабе стал отход от централизованно координируемой, многоуровневой иерархии и движение к разнообразным, более гибким структурам, напоминающим скорее сети, чем традиционные управленческие пирамиды. Перенесение рыночных отношений во внутреннюю сферу компании («внутренние рынки») вызвало к жизни новый тип структур – сетевые организации, в которых последовательность команд иерархической структуры заменяется цепочкой заказов на поставку продукции и развитием взаимоотношений с другими фирмами. Сети представляют собой совокупность фирм или специализированных единиц, деятельность которых координируется рыночными механизмами вместо командных методов. Они рассматриваются как форма, отвечающая современным требованиям внешней среды. Вместе с тем эффективность сетевых организаций нередко снижается из-за ошибок руководителей при разработке организационных структур и в процессе управления ими.

Развитие сетевой организации происходило следующим образом. Новые организационные формы возникали в ответ на необходимость преодоления недостатков старых форм, которые уже не отвечали требованиям внешней среды. Руководители начинали экспериментировать с новыми подходами, вели поиск более эффективных форм распределения ресурсов и координации деятельности. Выявилось и то, что чем шире применяется новая форма, тем больше возможностей для её неправильного использования. Проектирование новых структур, не учитывающее текущие недочёты в организации, приводит к тому, что новая форма теряет свою жизнеспособность.

І. Сущность и эволюция сетевых организаций

Функциональная организация, появившаяся в конце XΙX столетии, активно развивалась в начале XX века. Она позволяла многим фирмам достигать необходимых размеров и эффективности, отвечать на потребности растущего внутреннего рынка.

Дивизиональная организация появилась вскоре после первой мировой войны и быстро распространилась в 1940–50-х годах. Для неё характерно, что отдельные марки и модели продукции ориентированы на различные рынки, дифференцированные в основном по целям. Продуктовые подразделения работают как почти автономные компании, производя продукцию для своих клиентов, а корпоративное руководство осуществляет функции финансового инвестора и органа, ориентирующего подразделения на новые целевые рынки.

Матричная организация возникла в 1960–70-х годах и сочетала в себе элементы функциональной и дивизиональной форм. Она была создана в интересах эффективного использования специалистов, инженеров и учёных при адаптировании широкого спектра новых продуктов к потребностям рынка. При этом технический персонал, специалисты перемещаются из функциональных подразделений в продуктовые или проектные группы, из одной команды в другую. Многие современные матричные организации ещё более сложны, сочетают глобальные продуктовые подразделения с ориентированными на определённые регионы маркетинговыми группами.

Развитие сетевых организаций началось в 1980-х годах, когда международная конкуренция и быстрые технологические изменения вызвали масштабную реструктуризацию во всех отраслях. В рамках общей тенденции к дезинтеграции руководители экспериментировали с различными организационными структурами. Вместо того чтобы использовать оперативные календарные планы и передачу информации о ценах для координации деятельности внутренних подразделений, они обратились к контрактам и другим соглашениям для объединения внешних компонентов в различные типы сетевых структур. В качестве примеров действующих сетевых организаций можно назвать следующие.

1.   Сетевая организация при осуществлении крупных проектов. В этих формах работа организуется вокруг специфических проектов и предполагает создание временных коллективов квалифицированных работников разнообразного профиля (например, строительные и промышленные проекты, издательское дело или создание фильмов).

2.   Сетевая организация в районах («долинах») с малыми производственными фирмами. Эти формы связей охватывают, например, северные итальянские промышленные районы (включая текстильные компании, такие, как «Бенеттон») или фирмы по производству полупроводников в Силиконовой долине (США).

3.   Ведущие крупные производственные фирмы, рассредоточенные географически и объединённые в единую систему. Эти формы включают хорошо известные азиатские «keiretsu» (коммерческие объединения) и кооперационные связи между главными сборочными компаниями и разнообразными мелкими поставщиками (например, «Вольво», в Швеции).

4.   Стратегические союзы. Союзы этого вида распространены среди всех типов компаний, но особенно среди крупных фирм, стремящихся обеспечить себе конкурентоспособные преимущества в глобальном масштабе.

Некоторые сети объединяют поставщиков, производителей и органы по реализации продукции, между которыми устанавливаются долгосрочные стабильные отношения. Другие сети гораздо более динамичны, компоненты ценностной цепи соединяются на контрактной основе в интересах реализации проекта или производства продукции, а затем распадаются, чтобы стать частью новой ценностной цепи для следующего предпринимательского проекта. Поскольку любые функции реализуются на контрактной основе, то можно легко заменить поставщиков, вследствие чего у компании с сетевой структурой снижаются издержки.

Сетевые организации отличаются от организаций других типов рядом признаков. Во-первых, фирмы, использующие старые организационные структуры, предпочитают располагать всеми ресурсами, необходимыми для производства определённой продукции или услуг. В противоположность этому многие сетевые организации используют общие активы нескольких фирм, расположенные в различных звеньях ценностной цепи.

Во-вторых, сетевые организации больше полагаются на рыночные механизмы, чем на административные формы управления потоками ресурсов. Однако эти механизмы – не просто взаимоотношения независимых хозяйствующих субъектов. На самом деле различные компоненты сети обмениваются информацией, кооперируются друг с другом, поставляют продукцию для того, чтобы удерживать определённое место в ценностной цепи.

В-третьих, хотя подрядные сетевые организации были частным явлением, многие недавно разработанные сети предполагают более действенную и заинтересованную роль участников совместных проектов. Как показывает опыт, такое добровольное активное поведение участников не только улучшает конечные результаты, но и способствует выполнению контрактных обязательств.

В-четвёртых, в ряде отраслей, число которых постоянно растёт (включая компьютерную, полупроводниковую, автомобильную и др.), сети представляют собой объединение организаций, основанное на кооперации и взаимном владении акциями участников группы – производителей, поставщиков, торговых и финансовых компаний.

Хотя сетевые организации обладают чертами, отличающими их от других организационных форм, стабильные, динамичные и внутренние сети включают в себя элементы разных организационных структур как базовых составляющих новых форм. Например, функционально организованная фирма может вступить в союз с определёнными дистрибьюторами или продавцами продукции, чтобы сосредоточиться только на той деятельности, для которой у неё имеются необходимое оборудование и техническое оснащение. Результатом этих изменений может стать стабильная сетевая организация: фирма-ядро объединяется с ограниченным числом тщательно отобранных партнёров. Напротив, крупная матричная многонациональная организация, состоящая из различных проектных, производственных и торговых единиц, может решить заменить централизованное ценообразование отношениями купли-продажи между своими подразделениями со свободным установлением цен. Результатом станет тип сети, называемый «внутренним рынком». Наконец, в некоторых отраслях быстрые технологические и рыночные изменения могут побудить дивизиональные организационные структуры перейти к форме динамичной многоструктурной сети проектантов, поставщиков, производителей и продавцов, которые владеют активами. Это оказалось наиболее характерным в последние два десятилетия для издательских фирм.

В итоге сетевая организация включает в себя элементы специализации функциональной формы, автономность дивизиональной структуры и возможность переброски ресурсов, характерную для матричной организации. Сопоставление разных моделей организации проведено в табл. 1.

 Однако сетевая организация сама по себе имеет ряд ограничений. Чтобы понять реальные и потенциальные слабые стороны сети, целесообразно рассмотреть причины присущих ей недостатков. Тем более что сходные процессы и противоречия наблюдались у всех предшествующих организационных форм. Широкий успех, использование преимуществ каждой новой формы сменялись выявлением её недостатков в процессе развития. Как свидетельствуют исследования, два типа типичных ошибок характерны для развития различных организационных форм:

– расширение формы за пределы её внутренних возможностей;

– появление таких модификаций, которые не соответствуют внутренней логике данного организационного образования.

Организационная форма может эффективно работать только в определённых пределах. Когда логика формы нарушается, неизбежен провал. Рассмотрим более детально характеристики каждого вида сетевой организации.

Таблица 1

Характеристика свойств разных организаций

1.   Стабильная сеть

Эта форма в своей основе близка к функциональной организации. Она разработана для обслуживания предсказуемого рынка путём объединения специализированных ресурсов партнёров (подразделений фирмы) в соответствии с заданной продуктовой ценностной цепью. Однако в отличие от вертикально интегрированной организации стабильная сеть замещает ряд компонентов фирмы, каждый из которых тесно связан с её ядром конкретными соглашениями. Каждый компонент поддерживает свою конкурентоспособность посредством обслуживания клиентов вне сети.

Наиболее распространённая угроза эффективности стабильной сети – это требование полной утилизации её ресурсов в интересах центра фирмы. В этом случае цены, качество продукции и технические параметры организации не совершенствуются путём рыночной конкуренции. Это может выразиться в неспособности поставщиков конкурировать на рынке, а центра фирмы – использовать их потенциал в полной мере (табл. 2). В интересах максимизации эффекта и центр фирмы, и его постоянные параметры должны рассматривать пределы своей взаимозависимости.

Стабильная сеть также может быть нарушена непродуманными модификациями. Некоторые центральные фирмы пытаются установить все условия работы в цепи для поставщиков. Излишнее вмешательство в процесс поставки и распределения со стороны центральной фирмы может отвергаться другими. В то же время если добровольность в цепи не соблюдается, то подавляется творческое начало. И в результате фирма-центр превращает организацию в вертикально интегрированную функциональную систему.

Таблица 2

Основные характеристики сетевых организаций

2. Внутренняя сеть

Логика внутренней сети, или внутреннего рынка, требует создания рыночной экономики внутри фирмы. В ней организационные единицы продают и покупают товары или услуги друг у друга по ценам, установившимся на рынке. Очевидно, что если внутренние операции отражают рыночные цены, различные компоненты должны иметь постоянную возможность оценивать качество товаров и их цены путём купли-продажи вне фирмы. Цель внутренней сети, как и её предшественника – матричной формы, состоит в получении конкурентных преимуществ путём предоставления широкой предпринимательской свободы подразделениям фирм, нацеленным на конечный результат. Но как и матричная структура, внутренняя сеть может быть нарушена факторами, которые перегружают её рыночные механизмы, и модификациями, ведущими к разбалансированности взаимоотношений между покупателями и продавцами.

Внутренние сети могут испытывать большие трудности из-за их чрезмерного расширения, но ещё в большей степени – из-за неправильно ориентированной модификации. Наиболее частая ошибка руководителей организации – это вмешательство в потоки ресурсов или определение цен по операциям. Руководители могут также усматривать выгоду в том, чтобы внутренние структурные единицы осуществляли закупку у вновь созданного подразделения, даже если его цены несколько выше, чем на рынке. Но способ, с помощью которого они решают подобные вопросы, является определяющим в оценке жизнеспособности сети. Руководители должны создавать стимулы и направлять деятельность структурных единиц, показывая преимущества рыночных методов получения прибыли. Несмотря на возникающие проблемы, движение от централизованно планируемых иерархических структур к структурам «внутреннего рынка» набирает силу.

3. Динамическая сеть

Данный тип сети связан с дивизиональной формой организации, которая делает акцент на адаптивности путём ориентации независимых подразделений на отдельные, но связанные рынки. Централизованная оценка результатов и местная оперативная автономия сочетаются с динамичной сетью, где независимые формы объединяются для однократного производства товара или услуг. Для того чтобы реализовать потенциал динамичной сети, необходимо множество фирм (или подразделений фирм), действующих в одной цепи, готовых объединиться для выполнения определённой задачи, а затем разойтись, чтобы стать частью другого временного союза.

Наличие множества возможных партнёров, желающих применить свои умения и ресурсы для достижения общей цели динамичной сети, является не только залогом успеха, но и источником потенциальных проблем. Фирмам приходится осваивать достаточно широкий сегмент в ценностной цепи, чтобы справиться с задачей тестирования и защиты своего вклада в общий проект. Проектанту необходимо поддерживать свою способность строить прототипы, производителю – экспериментировать с новыми технологиями и т. д. Фирмы, у которых основа вклада либо слишком узка, либо нечётко определена, на рынке легко опережаются конкурентами.

Следовательно, фирмы с чётко отчерчённой  компетентной позицией в ценностной цепи, поддерживаемой постоянными инвестициями в технологии и развитие персонала, могут претендовать на взаимодействие с партнёрами сети. Тем не менее для них существует постоянный соблазн снизить уровень своей компетентности. Они могут пытаться повысить уровень своей безопасности за счёт упования на юридическое оформление контрактов, предпочтительные отношения с определёнными партнёрами и т. д.

Каждое усилие (выход на новые рынки, внедрение технологических новшеств, введение системы стандартов) направлено на то, чтобы предоставить вновь образованным структурам конкурентные преимущества. Такие модификации могут стать на пути эффективного развития динамичной сети, её способности эффективно распределять ресурсы и персонал, объединяя и разъединяя их с минимальными затратами и минимальной потерей оперативного времени. Каждая фирма (подразделение) должна поддерживать собственную компетентность и противостоять факторам, угрожающим деятельности сети.

4. Связи в сетевой организации

Возможность того, что фирмы, внедряющие сетевые структуры, повысят способность к самообновлению, вытекает из двух отличительных свойств сетевой фирмы: характера взаимосвязей между компонентами сети и добровольных рыночных отношений. Даже когда компонентами сети владеют сообща, структура организации носит рыночный характер. Чётко определённые, нацеленные и структурированные контракты управляют взаимосвязями вместо заранее установленных внутренних правил, процедур и рутинных инструкций. В противоположность этому в иерархических организациях каждое взаимодействие носит отпечаток административно регламентируемых ограничений. Поведение здесь управляют структурное звено организации или её руководитель в лице его должностного положения, а не результаты деятельности.

Рыночные связи структурируются адекватно условиям функционирования организации. Они более предпочтительны по сравнению с чисто иерархическими механизмами, которые порождают множество ограничений. Рыночные отношения внутри организации нацеливают каждого партнёра на достижение определённых, точно измеренных результатов. Однако это не означает, что требуются сложные, юридически оформленные или слишком формальные контракты. Контракт может быть очень простым, предусматривая сроки проекта и его стоимость. В начале каждого крупного проекта определяются и разделяются обязанности, создаётся механизм эффективных рабочих отношений и разрешений споров.

Наиболее важно, сто отношения в сети не диктуются какой-либо одной стороной. В действительности главное, позитивное, что есть в сетевой структуре, – это отношения добровольности. Конечно, может случиться, что партнёры не свободны в выходе из этой сети отношений, даже если они представляются им несправедливыми. Тогда возможно вмешательство корпоративных руководителей в операции «внутреннего рынка». Положительные черты сетевой организации могут помочь руководителям в адаптации к новой среде в соответствии с принципами организации каждой фирмы. Любые изменения, которые ограничивают отношения добровольности, становятся потенциальной угрозой для эффективности всей сети.

Исследования подтверждают, что организации, особенно большие и сложные, испытывают затруднения, приспосабливаясь к изменениям внешней среды. Адаптация к изменениям на рынке и в технологии невозможна в рамках старой организации, без рассмотрения направлений преобразования системы, без принятия организационных мер, обеспечивающих стабильность деятельности в новых условиях. Организационные формы, особенно сетевые, должны противостоять провалам в деятельности предприятий и неспособности их руководителей справиться с новыми задачами. По своей природе сетевые организации всегда находятся в процессе обновления, а их основные элементы – в состоянии корректировки в соответствии с изменениями рынка, технологий и других факторов внешней среды. Процесс адаптации, ориентированный на результаты, должен помочь руководителям углубить понимание современных способов достижения целей организации в изменяющейся обстановке. Изучение сетевых организаций и принципов их деятельности должно внести вклад в лучшее понимание причин неудач предприятий всех организационных форм.

ІІ. Информационная технология и сетевое предприятие

Новые организационные траектории не были механистическим следствием технологических изменений. Некоторые из них предшествовали появлению новых информационных технологий. Например, система канбан была впервые применена Toyota в 1948 г., и её проведение в жизнь не потребовало электронных связей on-line. Инструкции и информация записывались на стандартных карточках, размещённых на рабочих участках, а поставщики и заводские операторы обменивались ими[1]. Большинство экспериментов с методами повышения заинтересованности рабочих, проведённых японскими и шведскими и американскими компаниями, требовали изменить скорее ментальность, чем машинное оборудование[2]. Самым важным препятствием приспособлению вертикальной корпорации к требованиям гибкости, налагаемым глобальной экономикой, была жёсткость традиционных корпорационных культур. Кроме того, в период массового распространения информационной технологии в 1980-х годах на неё смотрели как на магический инструмент реформирования и изменения индустриальной корпорации[3]. Но её введение при отсутствии фундаментальных организационных изменений на деле усугубило проблемы бюрократизации и жёсткости. Компьютеризованный контроль парализует работу даже больше, чем традиционная командная манера, в которой личные контакты ещё оставляют место для неофициальных сделок[4]. В 1980-х годах в Америке в новой технологии видели чаще всего средство экономии трудовых затрат и возможность установления контроля над рабочей силой, а не орудий организационных изменений[5].

Таким образом, организационные изменения происходили в ответ на необходимость справляться с постоянно меняющейся операциональной средой независимо от технологических изменений[6]. Однако появление новых информационных технологий чрезвычайно обогатило возможности организационного развития. Как пишут Бойетт и Конн:

 «Способность крупных американских компаний перестроить себя так, чтобы   выглядеть и действовать как малые предприятия, можно, по меньшей мере отчасти, приписать развитию новой технологии, делающей целые слои менеджеров и их аппарата ненужными»[7].

Способность малых и средних предприятий связываться в сети между собой и с крупными корпорациями также стала зависеть от доступности новых технологий, раз горизонт сетей (если не их повседневные операции) стал глобальным[8]. Правда, в Китае бизнес столетиями опирался на сети доверия и сотрудничества. Но когда в 1980-х годах сети протянулись через Тихий океан, из Тяньцзина в Фуцзян, из Гонконга в Гуандун, из Джакарты в Бангкок, из Чиньчжоу в Маунтин Вью, из Сингапура в Шанхай, из Гонконга в Ванкувер и прежде всего из Тайбэя и Гонконга в Гуанчжоу и Шанхай, только опора на новые коммуникационные и информационные технологии позволила им работать на постоянной основе. Семейные, региональные и личностные кодексы уже установили базу для правил игры, которыми нужно было следовать, но теперь при помощи компьютеров.

 Сложность паутины стратегических союзов, субподрядных соглашений, децентрализованного принятия решений сделали бы крупные корпорации попросту неуправляемыми без развития компьютерных сетей[9], конкретнее, без мощных микропроцессоров, установленных в настольных компьютерах, связанных через цифровые телекоммуникационные сети. Это случай, в котором организационные изменения индуцировали (в некоторой степени) технологическую траекторию. Если бы, с одной стороны, крупные вертикальные корпорации были способны продолжать успешно оперировать в новой экономике, кризиса IBM, Digital Equipment, Fujitsu, и вообще отрасли, производящей большие компьютеры, могло бы и не произойти. Именно из-за сетевых нужд новых больших и малых организаций персональные компьютеры и компьютерные сети распространялись так стремительно. Благодаря массовой потребности в гибком, интерактивном управлении компьютерами программное обеспечение стало самым динамичным сектором отрасли, и производство информации, вероятно, будет формировать процессы производства и управления в будущем. С другой стороны, из-за доступности этих технологий (благодаря упрямству новаторов Силиконовой долины, сопротивлявшихся развитию информатики по оруэлловской модели «1984») формирование сетей стало ключом к гибкости организаций и результативности бизнеса[10].

Бар и Боррус показали в своих исследованиях, что сетевая информационная технология пережила в начале 1990-х годов количественный скачёк благодаря сближению трёх тенденций: введению цифровой технологии в телекоммуникационных сетях, развитию широкополосной передачи сигналов и резкому повышению результативности работы компьютеров, связанных сетью, результативности, которая в свою очередь определялась технологическим прорывом в микроэлектронике и программном обеспечении. Затем компьютерные интерактивные системы, до того времени ограниченные локальными сетями (Local Area Networks), стали функционировать в широких сетях (Wide Area Networks), а компьютерная парадигма сдвинулась от простой связи между компьютерами к их совместной работе, безотносительно к местонахождению интерактивных партнёров. Качественные достижения в информационной технологии, недоступные до 1990-х годов, позволили возникнуть полностью интерактивным, основанным на компьютерах, гибким процессам управления, производства и распределения, включающим одновременное сотрудничество между различными фирмами и подразделениями таких фирм[11].

Дитер Эрнст показал, что сближение между организационными требованиями и технологическими изменениями превратило сети в фундаментальную форму конкуренции в новой глобальной экономике. Барьеры на пути вступления в наиболее передовые отрасли, такие, как электроника или автомобилестроение, выросли до небес, крайне затрудняя самостоятельное вхождение на рынок новых конкурентов и ограничивая способность даже крупных корпораций открывать новые продуктовые линии или обновлять собственные процессы в соответствии с темпом технологических изменений[12]. Таким образом, сотрудничество и сети предлагают единственную возможность разделять затраты и риски, а также успевать следить за постоянно обновляющейся информацией. Однако сети действуют и как сторожа у ворот. Внутри сетей неустанно создавались новые возможности. За их пределами выживать становилось всё труднее. В условиях быстрых технологических изменений именно сети, а не фирмы, сделались реальными производственными единицами. Иными словами, из взаимодействия между организационным кризисом и организационными изменениями и новыми информационными технологиями возникла новая организационная форма как характеристика новой глобальной экономики – сетевое предприятие.

Чтобы определить более точно сетевое предприятие, мне нужно вспомнить своё определение организации: система средств, структурированных вокруг намерения достичь специфических целей. В динамической, эволюционной перспективе налицо фундаментальное различие между двумя типами организаций:

– организации, для которых воспроизведение их системы средств становится главной организационной целью;

– организации, в которых цели и изменение целей формируют и постоянно меняют структуру средств.

На базе этих концептуальных отличий будет потенциально полезным (не номиналистическим) определением сетевого предприятия: это специфическая форма предприятия, система средств которого составлена путём пересечения сегментов автономных систем целей. Так, компоненты сети одновременно автономны и зависимы vis-à-vis сети и могут быть частью других сетей, а следовательно, других систем средств, ориентированных на другие цели. Работа данной сети будет тогда зависеть от двух фундаментальных атрибутов сети: устойчивой связи в ней, т. е. способности поддерживать свободную от «шума» коммуникацию между её компонентами; согласованности сети, т. е. степени, в которой имеется общность интересов между целями сети и целями её компонентов.

Почему сетевое предприятие является организационной формой информациональной глобальной экономики? Один лёгкий ответ основан на эмпирическом подходе: это то, что появилось в период формирования новой экономики, и то, что результативно работает. Но более интеллектуально благодарная задача – понять, что эта результативность, по-видимому, согласуется с характеристиками информациональной экономики:

– успеха добиваются те организации, которые способны генерировать знания и эффективно обрабатывать информацию;

– адаптироваться к изменчивой геометрии глобальной экономики;

– быть достаточно гибкими, чтобы менять свои средства столь же быстро, как под воздействием быстрых культурных, технологических и институциональных изменений меняются цели;

– вводить инновации, так как инновация стала ключевым оружием конкурентной борьбы.

Эти характеристики есть действительно черты новой экономической системы. В этом смысле сетевое предприятие составляет материальную основу культуры и информациональной глобальной экономике: оно превращает сигналы в товары, обрабатывая знания.

ІІІ. Основные виды сетевых организаций

1. Организация межфирменной сети

Обратимся теперь к рассмотрению двух других форм организационной гибкости, имеющихся в международном опыте: форм, характеризующихся межфирменными связями. Это мультинаправленная сетевая модель, введённая в жизнь мелкими и средними предприятиями, и лицензионно-субподрядная модель производства под «зонтичной» корпорацией (umbrella corporation).

 Мелкие и средние фирмы часто находятся под контролем системы субподрядов или под финансовым технологическим господством крупных корпораций. Тем не менее они также часто берут на себя инициативу в установлении сетевых отношений с несколькими крупными фирмами или с другими малыми и средними фирмами, находя рыночные ниши и создавая совместные предприятия. Кроме классического примера итальянских индустриальных районов, хороший образчик дают производственные фирмы Гонконга. Как утверждал Кастельс в своей книге о Гонконге, опираясь на работы Виктора Сита и других исследователей гонконгской сцены[13], успех его экспорта был основан на протяжении долгого периода между концом 1950-х и началом 1980-х годов на сетях малых домашних предприятий, конкурирующих в мировой экономике. В начале 1980-х годов свыше 85% гонконгского промышленного экспорта шло из китайских семейных фирм, 41% которых были мелкими предприятиями с числом занятых менее 50 человек. В большинстве случаев они не были субподрядчиками более крупных фирм, но экспортировали продукцию через сеть гонконгских экспортно-импортных фирм – тоже мелких, тоже китайских и тоже семейных, которых насчитывалось в конце 1970-х годов 14 000. Сети производства и распределения формировались, исчезали и вновь формировались на основе вариаций на мировом рынке, через сигналы, передаваемые гибкими посредниками, часто использовавшими сеть «коммерческих шпионов» на главных мировых рынках. Очень часто один и тот же человек мог быть в разные моменты времени предпринимателем или наёмным работником в зависимости от обстоятельств делового цикла и его собственных семейных нужд.

Тайваньский экспорт в 1960-х годах также шёл из аналогичной системы мелких и средних фирм, хотя в этом случае главными посредниками были традиционные японские торговые компании[14]. Допустим, что по мере преуспевания Гонконга многие мелкие фирмы сливались, рефинансировались и увеличивались, иногда устанавливая связи с крупными универсальными магазинами или производителями в Европе и Америке и становясь производителями суррогатов их продукции. Однако к тому времени среднекрупные предприятия передали большую часть собственного производства в субподряд фирмам (мелким, средним и крупным), работающим на территории Китая, в дельте Янцзы. К середине 1990-х годов в провинции Гуандун в этих субподрядных производственных сетях было занято, по разным оценкам, от 6 до 10 млн. рабочих.

Тайваньские компании избрали ещё более сложный обходной путь. Чтобы производить в Китае, получая выгоды дешёвого труда, социального контроля и китайских экспортных квот, они организовали в Гонконге посреднические фирмы. Эти фирмы связывались с местными правительствами провинций Гуандун и Фучжоу, создавая в Китае производственные филиалы[15]. Эти филиалы раздавали работу по мелким мастерским и домам окружающих деревень. Гибкость такой системы позволила ей экономить на затратах в разных районах, распространять технологию по всей системе, получая выгоды от разных форм поддержки со стороны различных правительств и использовать несколько стран в качестве экспортных плацдармов.

В совершенно ином контексте Ибарра обнаружил сходную сетевую производственную модель среди мелких и средних обувных, текстильных и производящих игрушки фирм в Валенсии, Испания[16]. В специализированной литературе имеются многочисленные примеры таких горизонтальных сетей предприятий в других странах и отраслях[17].

Образцом производственной сети другого рода служит так называемая модель Бенеттон, объект многочисленных комментариев в деловом мире, а также нескольких ограниченных, но проливающих яркий свет исследований, особенно проведённых Фиоренцей Белусси и Беннетом Харрисоном[18]. Итальянская трикотажная фирма – мультинациональное предприятие, выросшее из маленького семейного бизнеса в области Венето, оперирует на базе лицензированных коммерческих льгот, имея примерно 5000 магазинов во всём мире, для эксклюзивного распределения своей продукции под строжайшим контролем центральной фирмы. По обратной связи on-line центр получает со всех пунктов распределённые данные, указывающие на необходимость пополнения запасов и описывающие рыночные тренды в сфере моделей и цветов. Сетевая модель эффективна также на производственном уровне, она основана на раздаче работы по мелким фирмам и домохозяйствам в Италии и других средиземноморских странах, таких, как Турция. Этот тип сетевой организации является промежуточной формой между вертикальной дезинтеграцией, через договоры о субподряде между крупной фирмой, и горизонтальной сетью мелких фирм. Это горизонтальная сеть, но основанная на совокупности отношений «центр-периферия», как со стороны предложения, так и со стороны спроса.

2. Корпоративные стратегические альянсы

Шестая организационная структура, возникающая в последние годы, относятся к переплетению крупным корпораций в том, что стало известным под именем стратегических альянсов[19]. Такие союзы очень отличаются от традиционных картелей и других олигополистических соглашений, так как они касаются конкретных сроков, рынков, продуктов и процессов и не исключают конкуренции во всех областях (в их большинстве), не охвачены соглашениями[20]. Они особенно важны в высокотехнологических отраслях, ибо стоимость исследований и разработок взлетает до небес, а доступ к привилегированной информации всё более затрудняется в отрасли, где инновации являются главным конкурентным оружием[21]. Доступ к рынкам и ресурсам капитала часто обмениваются на технологию и производственное мастерство; в других случаях две компании или более предпринимают совместные усилия по разработке нового продукта или совершенствованию новой технологии часто под финансовым покровительством правительства или государственных агентств. В Европе Европейский Союз даже вынуждал компании различных стран к сотрудничеству, как условию получения субсидий. Так было в случае с Philips, Thomas-SGS и Siemens и программе по микроэлектронике JESSI. Мелкие и средние фирмы получают поддержку Европейского Союза и программы EUREKA в области исследований и разработок на базе создания совместных предприятий между фирмами более чем одной стороны[22]. Структура высокотехнологичных отраслей представляет собой всё более сложную паутину союзов, соглашений и совместных предприятий, в которой большинство крупных корпораций связано между собой. Такие связи не препятствуют растущей конкуренции. Стратегические альянсы скорее являются решающим оружием такой конкуренции, где сегодняшние партнёры становятся завтрашними врагами, в то время как сотрудничество на данном рынке контрастирует с ожесточённой борьбой за долю рынка в другом регионе мира[23]. Кроме того, поскольку крупные корпорации являются вершинами пирамид обширной сети субподрядчиков, структуры их союзов и конкуренции включают также и этих субподрядчиков. Нередко такая практика, как гарантирование снабжения со стороны фирм-субподрядчиков или закрытие доступа в сеть, является оружием конкуренции. В ответ на это субподрядчики используют любую долю свободы, которую имеют, чтобы диверсифицировать своих клиентов и перестраховаться, поглощая технологию и информацию для собственного использования. Вот почему собственность на информацию и авторские права на технологию так важны в новой глобальной экономике.

В общем, крупная корпорация в такой экономике не является и не будет больше самостоятельной и самодостаточной. Самонадеянность IBM, Philips и Mitsui стали достоянием истории культуры[24]. Фактические операции они ведут с другими фирмами: не только с сотнями или тысячами субподрядных и вспомогательных предприятий, но с дюжинами относительно равных партнёров, с которыми они в одно и то же время сотрудничают и конкурируют в этом смелом новом экономическом мире, где друзья и враги идентичны.

3. Горизонтальная корпорация и глобальные деловые сети

Сама корпорация изменила свою организационную модель, чтобы приспособиться к условиям непредсказуемости, создаваемой быстрыми экономическими и технологическими изменениями[25]. Главный сдвиг можно охарактеризовать как сдвиг от вертикальных бюрократий к горизонтальным корпорациям. Горизонтальная корпорация характеризуется семью главными тенденциями:

– организацией, строящейся вокруг процесса, а не задачи;

– плоской иерархией;

– командным менеджментом;

– измерением результатов по удовлетворённости покупателя;

– вознаграждением, основанным на результатах работы команды;

– максимизацией контактов с поставщиками и покупателями;

– информированием, обучением и переподготовкой сотрудников на всех уровнях[26].

Эта трансформация корпорационной модели, особенно заметна в 1990-х годах в некоторых ведущих американских компаниях (таких как АТТ), следует за реализацией предельных возможностей модели «подтянутого производства» (lean production), испытанной в 1980-х годах. Эта «подтянутая модель» (справедливо названная критиками «тощей и пошлой» (lean and mean)) была в основе своей сосредоточена на экономии затрат путём сочетания автоматизации, компьютеризованного контроля над рабочими, «выкладывания» на работе, экономии на производстве. В своём самом крайнем проявлении она создала то, что было названо «полой корпорацией», т. е. бизнес, специализированный на посредничестве между финансированием, производством и рыночными продажами, на базе установленной торговой марки или индустриального имиджа. Прямое выражение капиталистической реструктуризации с целью преодоления кризиса прибыльности 1970-х годов – «подтянутая модель» сокращала затраты, но также увековечивала устаревшие организационные структуры, коренившиеся в логике модели массового производства в условиях олигополистического контроля рынка. Чтобы маневрировать в новой глобальной экономике, характеризующейся непрестанными лавинами новых конкурентов, использующих новые технологии и приёмы сокращения затрат, крупные корпорации должны бытии стать прежде всего более эффективными, а не более экономными. Сетевые стратегии добавили системы гибкости, но они не решили для корпорации проблему приспособляемости. Чтобы быть в состоянии усваивать выгоды сетевой гибкости, корпорация сама должна была стать сетью и пропитать динамизмом каждый элемент своей внутренней структуры: в этом, в сущности, и заключается смысл и цель модели «горизонтальной корпорации», которая часто подразумевает децентрализацию её единиц и наделения каждой из этих единиц растущей автономией, позволяющей им даже конкурировать друг с другом, хотя и в рамках общей стратегии[27].

Кенъичи Имаи – вероятно, тот организационный аналитик, который зашёл дальше всех в выдвижении и обосновании тезиса о трансформации корпораций в сети[28]. На основе своих исследований японских и американских мультинациональных корпораций он утверждает, что процесс интернационализации деловой активности продвигается в фирмах по трём различным стратегическим путям. Первый и наиболее традиционный относится к стратегии ведения операций на множестве внутренних национальных рынков для компаний, инвестирующих капиталы за рубежом со своего национального плацдарма. Вторая стратегия нацелена на глобальный рынок и организует различные функции компании в разных странах, функции, которые интегрируются в тщательно разработанной глобальной стратегии. Третья стратегия, характерная для наиболее передовой экономической и технологической стадии, основана на сетях, пересекающих границы. При этой стратегии компании, с одной стороны, связаны с многообразием внутренних национальных рынков; с другой стороны, эти разнообразные рынки обмениваются информацией между собой. Компании не контролируют рынки извне, но скорее пытаются интегрировать свои доли рынка и рыночную информацию, игнорируя государственные границы. Таким образом, в старой стратегии прямые иностранные инвестиции нацелены на достижение контроля. В самой новейшей стратегии инвестиции нацелены на строительство сети отношений между компаниями, оперирующими в разной институциональной среде. Глобальной конкуренции сильно помогает «информация с мест» с каждого рынка, так, что проектировать стратегию сверху вниз в постоянно меняющейся среде и при весьма разнообразной рыночной динамике означает навлекать на себя неудачу. Решающий фактор – информация, поступающая в конкретное время с конкретного места. Информационная технология позволяет одновременно децентрализовать извлечение такой информации и интегрировать её в гибкой системе выработки стратегий. Эта игнорирующая границы структура даёт возможность мелким и средним фирмам связываться с крупными корпорациями, формируя сети, способные неустанно вводить инновации и осуществлять адаптацию. Таким образом, фактической оперативной единицей становится скорее деловой проект, осуществляемый сетью, чем индивидуальная компания или формальная группа компаний. Деловые проекты осуществляются в разных областях деятельности, таких, как продуктовые линии, организационные задачи, территории. Необходимая информация имеет решающее значение для результатов компании. А самая важная информация в новых экономических условиях – это та, которая обрабатывается в процессе обмена между компаниями на основе опыта, полученного из каждой области. Информация циркулирует в сетях:

– в сетях между компаниями;

– в сетях внутри компаний;

– в персональных сетях;

– в компьютерных сетях.

Новые информационные технологии играют тут решающую роль, позволяя такой гибкой, адаптивной модели фактически работать. По мнению Имаи, эта игнорирующая границы сетевая модель, которая ближе к опыту японских корпораций, а не американских корпораций, обычно цепляющихся за старую модель единой глобальной стратегии, и есть фундамент конкурентоспособности японских фирм.

При условии, что крупная корпорация способна реформировать себя, трансформируя свою организацию в отчётливую сеть мультинациональных центров принятия решений, она могла бы быть высшей формой менеджмента в новой экономике. Это обусловлено тем, что самая важная проблема менеджмента в высокодецентрализованной, крайне гибкой структуре – это исправление ошибок, которые организационный теоретик Гай Бенвенисте назвал «ошибками несовпадения» (articulation errors). Я согласен с его определением: «Ошибки несовпадения есть частичная или полная несовместимость между тем, чего хотят, и тем, что доступно»[29]. С растущей взаимосвязанностью и крайней децентрализацией процессов в глобальной экономике, становится труднее избежать ошибок несовпадения, а их микро- и макроэкономические воздействия приобретают большую интенсивность. Гибкая производственная модель в различных своих формах максимизирует реакцию экономических агентов и единиц на быстро меняющуюся среду. Но она также и увеличивает трудность контроля и исправления ошибок несовпадения. Крупные корпорации с адекватным уровнем информации и ресурсов могли бы справляться с такими ошибками лучше, чем фрагментированные, децентрализованные сети, при условии, что гибкость дополняется приспособляемостью. Это подразумевает способность корпорации перестраиваться, не просто устраняя лишнее, но давая возможность перепрограммироваться всем своим сенсорам и в то же время реинтегрируя всеохватывающую логику корпорационной системы в центре принятия решений, работающем on-line с сетевыми единицами в реальном времени. Многие дебаты и эксперименты, касающиеся трансформации больших организаций, будь эти организации частными или государственными, ориентированными на бизнес или на миссию, есть попытки объединить гибкость и способность к координации, обеспечить одновременно и инновацию и преемственность в быстро меняющейся среде. «Горизонтальная корпорация» есть динамически и стратегически спланированная сеть самопрограммирующихся и самоуправляющихся единиц, основанная на децентрализации, участии и координации.

4.   Кризис модели вертикальной корпорации и возникновение деловых сетей

Различные тенденции в организационных изменениях информациональной экономики относительно независимы друг от друга. Создание субподрядных сетей с центром в крупных предприятиях и формирование горизонтальных сетей малых и средних предприятий – суть разные явления. Паутинная структура стратегических союзов между крупными корпорациями отличается от сдвига в сторону горизонтальной корпорации. Заинтересованность рабочих в производственном процессе не обязательно сводится к японской модели, основанной на канбан и тотальном контроле качества. Различные тенденции взаимодействуют друг с другом, влияют друг на друга, но все они являются различными измерениями одного фундаментального процесса: процесса распада вертикальной рациональной бюрократической модели, характерной для крупной корпорации в условиях стандартизованного массового производства и олигополистических рынков[30]. Время возникновения этих тенденций также различно, и временная последовательность их распространения крайне важна для понимания их социального и экономического знания. Например, канбан родился в Японии в 1948 г. и был спроектирован Оно Тайинчи, бывшим профсоюзным работником, который стал менеджером фирмы Toyota[31]. Тойотизм был постепенно усвоен японскими автомобилестроителями в тот исторический период (в 1960-х годах), когда они ещё не представляли конкурентной угрозы для остального мира[32]. Тойотизм смог развиться, используя преимущества двух специфических механизмов, исторически доступных для Toyota: контроль над рабочей силой со стороны фирмы и тотальный контроль над огромной сетью поставщиков, внешних для фирмы, но внутренних для кейрецу. Когда в 1990-х годах Toyota была вынуждена вынести за рубеж часть своего производства, оказалось, что воспроизвести модель канбан не всегда возможно (это не удалось сделать на заводе-символе NUMMI «Toyota-GM» во Фремонте, Калифорния). Таким образом, тойотизм есть переходная модель между стандартизованным массовым производством и более эффективной организацией труда, характеризуемой введением практик производства ремесленного типа (craft practices), а также заинтересованным включением рабочих и поставщиков в основанной на конвейере индустриальной модели.

 Итак, из наблюдений над главными организационными изменениями в последние два десятилетия ΧΧ в. вытекает не новый, «единственный и наилучший», способ производства, но кризис старой, мощной, но чрезмерно жёсткой модели, связанной с крупной вертикальной корпорацией и с олигополистическим контролем над рынками. Из этого кризиса возникло множество моделей и организационных схем, процветающих и распадающихся в зависимости от их приспособляемости к различным институциональным контекстам и конкурентным структурам. Как заключают в своей книге Пиоре и Сабель:

«Основана ли наша экономика на массовом производстве или на гибкой специализации – открытый вопрос. Ответы будут зависеть отчасти от способности наций и общественных классов представить себе то будущее, которое они хотят»[33].

Однако недавний исторический опыт уже дал некоторые ответы, касающиеся новых организационных форм информациональной экономики. При различных организационных схемах, через разные способы культурного выражения, все они основаны на сетях. Сети есть фундаментальный материал, из которого новые организации строятся и будут строиться. И они способны формироваться и распространяться по главным улицам и глухим переулкам глобальной экономики, поскольку они опираются на информационную мощь, предоставляемую новой технологической парадигмой.

Заключение

В заключении необходимо сказать о том, что организационные формы, особенно сетевые, должны противостоять провалам в деятельности предприятий и неспособности их руководителей справиться с новыми задачами. По своей природе сетевые организации всегда находятся в процессе обновления, а их основные элементы – в состоянии корректировки в соответствии с изменениями рынка, технологий и других факторов внешней среды. Процесс адаптации, ориентированный на результаты, должен помочь руководителям углубить понимание современных способов достижения целей организации в изменяющейся обстановке. Изучение сетевых организаций и принципов их деятельности должно внести вклад в лучшее понимание причин неудач предприятий всех организационных форм.

Список использованной литературы

1. Кастельс, Мануэль – Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М. 2000, стр. 165–175.

2. Мильнер Б.З. – Теория организации: учебник, 2-ое издание, М., 1999, стр. 379–388.

3. Майкл Мескон и др. – Основы менеджмента. М., 1995.

4. Сердюк В.А. – Сетевые и виртуальные организации: состояние, перспективы развития. //Менеджмент в России и зарубежом, №5, 2002, стр. 91–104.

5. Веханский О.С., Наумов А.И. – Менеджмент: человек, стратегия, организация, процесс. Учебник, М., изд-во МГУ, 2002.

6. Высшее образование в России. №9, 2006, стр. 47–56.

7. Государственная служба. №6, 2004, стр. 113–117.

8. Проблемы теории и практики управления. №12, 2006, стр. 61–62.

9. Нефть, газ, бизнес. №12, 2006, стр. 30–33.

10.   Библиотека научной литературы. WWW.I-U.Ru

11.   [1] McMillan (1984); Cusumano (1985).

[2] Dodgson (ed.) (1989)/

[3] Kotter and Heskett (1992); Harrington (1991).

[4] Hircshhorn (1985); Mowshowitz (1986).

[5] Shaiken (1985).

[6] Cohendet and Llerena (1989).

[7] Boyett and Conn (1991: 23).

[8] Shapira (1990); Hsing (1996).

[9] Whightman (1987).

[10] Fulk and Steinfield (eds) (1990); Business Week (1996).

[11] Bar and Borrus (1993).

[12] Ernst (1994).

[13] Castells et al. (1990); Sit et al. (1979); Sit and Wong (1988).

[14] Gold (1986).

[15] Hsing (1996).

[16] Ybarra (1989).

[17] Powell (1990).

[18] Belussi (1992); Harrison (1994).

[19] Imai (1980); Gerlach (1992); Ernst (1995): Cohen and Borrus (1995).

[20] Dunning (1993).

[21] Van Tulder and Junn (1988); Ernst and O'Connor (1992); Ernst (1995).

[22] Baranano (1994).

[23] Mowery (ed.) (1988).

[24] Bennet (1990).

[25] Drucker (1988).

[26] Business Week (1993); Business Week (1995).

[27] Goodman, Sproull and Associates (1990).

[28] Imai (1990).

[29] Benveniste (1994).

[30] Vaill (1990).

[31] Cusumano (1985).

[32] McMillan (1984).