Наказ Екатерины II
РЕФЕРАТ
по дисциплине «История»
по теме: «Наказ
Екатерины II»
Оглавление
Введение
1.Политическая
и правовая деятельность Екатерины II. Источники ее «Наказа»
2.«Наказ»
императрицы Екатерины II
Заключение
Список
использованной литературы
Введение
Екатерина II - неординарная фигура в истории России, и,
прежде всего, в истории политико-правовой мысли и государственного управления.
Тридцать четыре года (1762 – 1796) она находилась на вершине российской
государственной власти – больше, чем все царствовавшие особы как до (за исключением
Ивана Грозного), так и после нее, включая генеральных секретарей ЦК КПСС. Ей
принадлежит важная роль в появлении в нашей стране идеологии «просвещенного
абсолютизма». Екатерина II выступила продолжательницей дела Петра I в
реформировании российского общества и государства, их возвеличивании.
Заслуживает ли она титула “великая” - вопрос скорее
личных пристрастий, личного восприятия этой фигуры, чем возможной объективной
оценки. Скорее нет, чем да, хотя в целом ее деятельность можно оценить
положительно. То, что она сделала, чему была инициатором, чему дала толчок,
даже то, что пыталась сделать, но не смогла, позволяет называть годы ее
правления «Эпохой Екатерины II» в истории России. Множество литературных
источников, посвященных деятельности Екатерины II, делают акцент на ее светской
деятельности, и может возникнуть впечатление, что занималась она только
дворцовыми интригами, пустопорожними беседами, организацией балов и разного
рода празднеств, а также тем, что часто меняла своих фаворитов.
Главное, что упускают популяризаторы этого исторического
периода, в том, что в годы правления Екатерины II произошло заметное
преображение российской государственной власти, распространились новые идеи и
представления. По инициативе императрицы фактически началась дискуссия на тему
“власть – общество – закон”. Эта дискуссия актуальна и сейчас. Обращение к
прошлому важно для современного человека не только с точки зрения исторического
и политологического знания, но и правильного понимания сегодняшних насущных
проблем.
1. Политическая и правовая деятельность Екатерины II. Источники
ее «Наказа»
Будущая императрица, Екатерина II родилась в 1729 г. в Германии в одном из мелких княжеских семейств. Девочку назвали Софьей-Августой. В 1744 г.
ее привезли в Москву, а затем в Петербург, обратили в православную веру. В
следующем году она стала женой наследника русского престола Петра – сына
императрицы Елизаветы. Единственной целью организаторов этого брака было
рождение «запасного наследника», ибо Петр по своим физическим и умственным
способностям был весьма неблагонадежен.
Свою супругу Петр демонстративно третировал, унижал,
намеревался отправить в пожизненную ссылку в монастырь. В результате
переворота, совершенного дворянской гвардией в 1762 г., Екатерина стала
самодержавной императрицей России. На медалях в память коронации Екатерины II
была сделана надпись: «За спасение веры и отечества».
Говоря о человеческих качествах Екатерины, ее поведении и
образе жизни, можно сказать, что она личностью она была незаурядной. Основным
качеством ее характера было трудолюбие. Она всегда придерживалась строгого
распорядка дня. Вставала в 6 часов утра, два часа читала и писала. Затем
начинались занятия государственными делами, слушания докладов, совещания с
сановниками. После обеда опять рассматривались текущие государственные дела,
продолжалась работа с книгами. И только ближе к вечеру она расслаблялась:
осматривала предметы искусства, сама занималась живописью, гравировала. И уже
собственно вечером были карты, бильярд, театральные представления. Ложилась
спать в 11 часов. И так из года в год. Постоянная работа была нормой ее жизни.
Екатерина II была упряма, своенравна, могла выглядеть
высокомерной. Тем не менее, по свидетельству многих окружавших ее лиц, она была
способна выслушивать иное мнение, иную оценку, умела сдерживать свой гнев,
признавать свои ошибки. У нее хватало ума не превозносить собственную мудрость.
Она говорила, что знает много людей несравненно умнее ее. Как выразился В. О.
Ключевский, она «умела быть умна кстати и в меру». Екатерина обладала качествами,
необходимыми для человека, стоящего у власти: сообразительностью, чутьем
положения, умением быстро схватывать и обобщать все наличные данные, чтобы
вовремя принять решение, а приняв его, постараться провести в жизнь.
Еще одно ценное качество заключалось в том, что она умела
располагать к себе самых разных людей – от прислуги до королей. Причем,
наперекор общему правилу замечать чужие слабости, чтобы пользоваться ими,
Екатерина предпочитала находить в людях сильные стороны, чтобы опереться на
них. Как и любая коронованная особа, тем более женщина, Екатерина II не лишена
была тщеславия и себялюбия. Она охотно выслушивала лестные слова в свой адрес.
Как-то ей сообщили, что итальянские художники делают ее профиль по бюстам или
медалям Александра Македонского и вполне довольны получаемым сходством.
Императрица шутила над этим с явным самодовольством.
Но когда Екатерине II предложили от имени депутатов
Комиссии по составлению проекта нового законодательного Уложения принять титул
Великой премудрой матери отечества, она ответила следующее: «О званиях же, кои
вы желаете, чтоб я от вас приняла, - на сие ответствую: 1) на великая – о моих
делах оставляю времени и потомкам беспристрастно судить; 2) премудрая – никак
себя таковою назвать не могу, ибо Един Бог премудр, и 3) матери отечества –
любить Богом врученных мне подданных я за долг звания моего почитаю, быть
любимою от них есть мое желание».
Обращает на себя внимание тот факт, что Екатерина II
сразу же обозначила свою принципиальную теоретико-политическую позицию в
подходе к особенностям культуры и жизненного уклада россиян. Когда в 1769 г. некий аббат Шапп опубликовал в Париже “дурную”, по оценке Екатерины, книгу о России и русских,
она приняла активное участие (как главный организатор и автор) в появлении в
Амстердаме на французском языке книги – опровержения. В последней
подчеркивалось, что русские стоят ничуть не ниже других европейцев.
Изучение русской истории не было преходящим увлечением
императрицы. Напротив, с течением времени, оно возрастало и углублялось. Для
нее в разных монастырях искали и находили древние рукописи. Около сотни
летописей составляли ее подручную библиотеку. В 1783 – 84 гг. Екатерина II
опубликовала «Записки по русской истории», специально предназначенные для
юношества. В них проводилась мысль, что человечество всюду руководствуется
одинаковыми идеями и страстями, которые только видоизменяются под влиянием
местных особенностей. В «Записках» была предложена периодизация
русско-российской истории, которой позже следовала отечественная историография.
Императрица распорядилась открыть для ученых архивы, помогала в издании «Древней
российской библиотеки». В словах Екатерины II: “Я люблю эту историю (России) до
безумия” нет ни большого преувеличения, ни неискренности. За несколько дней до
своей смерти в письме барону Ф. М. Гримму она сообщала, что занята составлением
огромного исторического труда.
Политическое сознание формировалось у Екатерины как путем
чтения, изучения передовой и модной тогда литературы европейского, прежде всего
французского, Просвещения, так и под влиянием повседневной дворцовой жизни,
бесед с окружавшими ее людьми, переписки с друзьями. Ее склад ума был скорее
практически – политическим, чем абстрактно – философским. Из изучения
политической философии она извлекла больше политики, чем философии. Но и в
политике она умела выбирать самое главное и существенное.
Еще когда Екатерина не была самодержавной императрицей, в
ее сознании четко и определенно обозначилась установка на власть. «Или умру,
или буду царствовать», – писала она. Став императрицей, Екатерина так
определила, для чего ей нужна власть: «Я желаю, я хочу лишь добра стране, куда
Бог меня привел; слава страны – моя собственная слава, вот мой принцип; была бы
очень счастлива, если бы мои идеи могли этому способствовать».
Изучение Екатериной II произведений Монтескьё, Вольтера и
других европейских просветителей, приучило ее, по словам Ключевского, «…размышлять
о таких трудных предметах, как государственное устройство, происхождение и
состав общества, отношение лица к обществу, дало направление и освещение ее
случайным политическим наблюдениям, уяснило ей основные понятия права и
общежития, те политические аксиомы, без которых нельзя понимать общественной
жизни и еще менее можно руководить ею».
Будучи в центре, а то и просто центром столкновений
различных, нередко противоположных интересов и течений, она предпочитала
руководствоваться общими государственными интересами, а не частными или
групповыми. «Боже сохрани играть печальную роль вождя партии, – говорила она, -
напротив, следует постоянно стараться приобрести расположение всех подданных». Екатерина
II много лет находилась в дружеской переписке с главным вольнодумцем Европы
XVIII века Вольтером. В «обществе Вольтера», а это было общество европейских
знаменитостей, русскую императрицу весьма чтили и называли самой дивной
женщиной всех времен или просто Като. Хотя она не стала, да и не могла стать,
“вольтерьянкой”, идейное влияние Вольтера на Екатерину II не подлежит сомнению.
Екатерина II не только переписывалась с французскими
энциклопедистами, но и помогала им материально. Узнав, что французские власти
лишили Даламбера академической пенсии за книгу против иезуитов, она за большую
сумму купила у него личную библиотеку, оставив ее в пожизненном пользовании
философа («Было бы жестоко разлучить ученого с его книгами», – объясняла
российская императрица). И как хранителю ее книг, назначила Даламберу жалование
в тысячу франков. Восхищенный этим поступком Вольтер писал: «Кто бы мог
вообразить 50 лет тому назад, что придет время, когда скифы будут так
благородно вознаграждать в Париже добродетель, знание, философию, с которыми
так недостойно поступают у нас?».
Ни тогда, ни позже, став императрицей, Екатерина не
скрывала источника своих идей. Произведения Монтескьё, Вольтера, Дидро, Юма,
итальянского просветителя и юриста Беккариа, многих других мыслителей XVIII в.
и прошлых эпох были ее настольными книгами. О книге Ш.-Л. Монтескьё «О духе
законов» Екатерина II отозвалась так: «Дух законов» должен быть молитвенником
монархов со здравым смыслом», а о самом Монтескьё еще более определенно: «Будь
я папой, я признала бы его святым, даже не выслушав речей адвоката сатаны».
Если XVIII век российской истории начинался царем-плотником,
Петром I, то заканчивался он императрицей-писательницей. Литературное наследие
Екатерины II более чем впечатляюще, хотя бы по объему - в конце XIX века
Академия наук издала ее сочинения в 12 объемистых томах. Но и содержание ее
трудов заслуживает внимания, и главным ее трудом в области политико-правовой
мысли является «Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении
проекта нового Уложения 1767 г.», или просто «Наказ».
Екатерина II основательно готовила разработку «Наказа».
Она писала: «Два года я читала и писала, не говоря о том полтора года ни слова,
последуя единственному уму и сердцу своему с ревностным желанием пользы, чести
и счастия империи, и чтоб довесть до высшей степени багополучия всякого». Необходимо
сразу оговорить, что русская императрица, формулируя основы своей
политико-правовой доктрины, использовала сочинения западноевропейских авторов,
и исследованию источников «Наказа» Екатерины II посвящено немало работ.
Екатерина и сама никогда не скрывала идейной и литературной производности
своего детища. Пересылая Даламберу то, что она в 1765 г. называла «некоей тетрадкой», она признавалась, в частности, что для пользы своей империи
«обобрала президента Монтескье». Впрочем, из множества источников это был
единственный, названный ею.
Среди рукописных материалов «Кабинета Екатерины II»
хранятся два черновика, два ранних варианта XXI-ой главы, написанные рукой
императрицы по-французски. Изучение этих автографов позволяет увидеть, как
протекала работа Екатерины над этой частью «Наказа», какие именно заимствования
легли в ее основу. Самая ранняя редакция главы состоит из двух конспектов.
Первая ее часть - выписки императрицы из седьмой главы «Политических наставлений»
барона Бильфельда с очень незначительными собственными вставками. Вслед за
конспектом «Политических наставлений» в ранней редакции главы идут выписки
Екатерины II из статьи «Полиция», составленной Антуаном-Гаспаром Буше д’Аржи
для XII тома знаменитой «Энциклопедии», напечатанного в 1765 г. Обширные цитаты из этого источника императрица положила в основу тринадцати статей XXI-ой
главы «Наказа», а именно, ст. 543 – 546 и 552 – 560.
Но и статья Буше сама по себе содержала определенные
заимствования. При ее написании автор «Энциклопедии» пользовался, в частности,
опубликованной в 1705 г. книгой французского юриста конца XVII – начала XVIII
в. Никола де Ламара «Трактат о Полиции, в котором изложена история ее
учреждений, функции и прерогативы ее магистратов и все касающиеся ее законы и
полиции». Делая выписки из «Энциклопедии», Екатерина II неизбежно захватывала и
этот косвенный для нее источник. Сравнение редакций XXI главы показывает, что
работа над нею начиналась с выписок из Бильфельда и Буше д’Аржи (Ламара), и
лишь на более позднем этапе своей работы Екатерина II включила в нее
заимствования из 24-ой главы двадцать шестой книги «Духа законов» Монтескье.
2. «Наказ» императрицы Екатерины II
В двухтомном сборнике памятников русского
законодательства начала XX века отмечалось: «Наказ» императрицы Екатерины II
никогда не имел силы действующего закона, но тем не менее он является
памятником исключительного значения. Он важен как первая попытка положить в
основу законодательства выводы и идеи просветительной философии, он важен по
тем источникам, непосредственно из которых исходила императрица; он замечателен
и своим положительным содержанием; он интересен, наконец, по особым
обстоятельствам, сопровождавшим его написание.
Основное содержание «Наказа», который Екатерина II
намеревалась сделать “фундаментом законодательного здания империи”, состоит из
20 глав (522 статьи) и окончания (статьи 523-526). Кроме того, несколько позже,
Екатерина внесла два дополнения к основному тексту – специальные главы о
полиции (статьи 527-566) и о доходах, расходах, государственном управлении
(статьи 567-655).
Представленный Екатериной II текст (проект) «Наказа»
обсуждался весьма представительной Комиссией из более чем 550 депутатов,
избранных от разных социально-политических слоев тогдашнего российского
общества – правительственных чиновников, дворянства, горожан, служивых людей,
свободного (некрепостного) сельского населения. Депутатский корпус состоял из
людей самых разнообразных вер, культур и языков – от высокообразованного
представителя Святейшего Синода митрополита Новгородского Димитрия до депутата
служилых мещеряков Исетской провинции муллы Абдуллы мурзы Тавышева и до
самоедов-язычников.
Официальная процедура обсуждения «Наказа» была весьма
свободной. Вот как описывает ее С. М. Соловьев: «Когда депутаты съехались в
Москву, императрица, находясь в Коломенском дворце, назначила разных персон
вельми разномыслящих, дабы выслушать заготовленный «Наказ». Тут при каждой
статье родились прения. Императрица дала им чернить и вымарать все, что хотели.
Они более половины из того, что написано было ею, помарали, и остался «Наказ»,
яко оный напечатан».
Следует иметь в виду то немаловажное обстоятельство, что
депутатам было предписано изучить нужды населения своего региона, обобщить их и
представить в Комиссию в качестве депутатских «наказов» для чтения и
обсуждения. Многие депутаты представили несколько наказов соответственно нуждам
разных групп населения. Особенно отличился депутат от “однодворцев”
Архангельской губернии, который привез с собой 195 наказов. Всего же было
представлено полторы тысячи депутатских наказов, из которых около двух третей
были составлены представителями крестьян. Первое время работа Комиссии заключалась
главным образом в чтении и обсуждении депутатских наказов, которые представляли
интерес и для правительства, ибо позволяли судить о состоянии страны.
«Наказ» Екатерины II получил громкий резонанс в Европе.
Любопытно, что озвученные российской императрицей многие идеи французского
Просвещения, вернувшись к себе на родину, вызвали у королевской власти явное
замешательство. Опубликованный в России в 1767 г. текст “Наказа”, лишенный наиболее либеральных статей и формулировок, был запрещен к переводу
во Франции.
Перечислим вкратце основные идеи “Наказа” Екатерины II,
чтобы подчеркнуть смелость и дальновидность ее политически-правовых взглядов.
Императрица Екатерина II считала самодержавную монархию
наилучшей формой правления в огромном российском государстве. «Государь есть
самодержавный, - говорится в «Наказе», - ибо никакая другая, как только
соединенная в его особе, власть не может действовать, сходно с пространством
столь великого государства. Всякое другое правление не только было бы России
вредно, но и вконец разорительно». «Государь есть источник всякой
государственной и гражданской власти».
Но самодержавный государь, в понимании Екатерины II, не
диктатор, не самодур. Он мудрый руководитель и наставник, строгий, но
справедливый отец своих подданных (саму Екатерину II часто величали «матушка
государыня – императрица»). Своими наставлениями и указами государь охраняет
народ «от желаний самопроизвольных и от непреклонных прихотей». Во второй дополнительной
главе (XXII) российская императрица важнейшими государственными «надобностями»
называет: «сохранение целости государства», для чего необходимо поддержание на
должном уровне обороны, войск сухопутных и морских, крепостей и т. п.; «соблюдение
внутреннего порядка, спокойствия и безопасности всех и каждого»; «отправление
правосудия, благочиния и надзирания над разными установлениями, служащими к
общей пользе».
Всех подданных Российского государства Екатерина II
называет «гражданами» и вполне определенно выступает за их равенство перед
законам, независимо от чинов, званий и богатства. Вместе с тем в «разъясняющей»
XX главе она предупреждает против такого понимания равенства, когда «каждый
хочет быть равным тому, который законом учрежден быть над ним начальником». Понимая,
что «европейские государства отличаются от азиатских свободою в отношениях
подданных к правительствам», Екатерина II стремится определить меру этой
свободы, или «вольности», в государстве самодержавном. Она соглашается с тем,
что «вольность есть право все то делать, что законы дозволяют и, ежели бы какой
гражданин мог делать законами запрещаемое, там бы уже больше вольности не было;
ибо и другие имели бы равным образом сию власть».
Далее конкретизируется, что «государственная вольность в
гражданине есть спокойствие духа, происходящее от мнения, что всяк из них
собственною наслаждается безопасностью; и чтобы люди имели сию вольность,
надлежит быть закону таким, чтоб один гражданин не мог бояться другого, а
боялись бы все одних законов».
Обратим внимание на формулировку идеи возможности
самоограничения власти. В статье 512 говорится, что есть случаи, когда «власть
должна действовать с учетом пределов, ею же самой себе положенными». Конечно
же, здесь имеется в виду не верховная власть, которая должна быть абсолютной, а
подчиненные ей «средние власти», разграничение компетенций между ними. «Где
пределы власти полицейские кончаются, - гласит статья 562, - там начинается
власть правосудия гражданского».
В статьях «Наказа», рассматривающих проблему преступлений
и наказаний можно усмотреть приближение к чертам правового государства. Преступление
есть нарушения закона, и преступник не должен уйти от ответственности; он
должен быть наказан, но в строгом соответствии с законом - таков лейтмотив
статей о преступлениях и наказаниях. В статье 200 говорится: чтобы наказание не
воспринималось как насилие одного или многих людей над человечком, совершившим
преступление, надлежит, чтобы оно точно соответствовало законам. В этой связи
подчеркивается следующие обстоятельства:
а) Преступление должно быть доказано и приговоры судей
известны народу, чтобы каждый гражданин мог сказать, что он живет под защитой
законов (ст. 49).
б) Пока преступление не доказано, действует презумпция
невиновности человека, обвиняемого в совершении преступления. Статья 194
говорит следующее: «Человека нельзя считать виноватым до судейского приговора,
и законы не могут лишить его защиты прежде, нежели будет доказано, что он их
нарушил».
в) Наказание должно соответствовать преступлению: «Если
подвергаются равному наказанию тот, кто убивает животное; тот, кто убивает
человека, и тот, кто подделывает важный документ, то очень скоро люди
перестанут различать преступления» (ст. 227).
Представляют интерес формулировки “Наказа” относительно
особо тяжких преступлений. К ним относятся преступления против государя,
государства и общества в целом и называются они преступлениями “в оскорблении
Величества” (ст. 229, 465).Причем состав преступления определяется только
действием, но не мыслью и не словом. “Слова не вменяются никогда в
преступление” (ст. 480), за мысль не наказывают. Статья 477 повествует о том,
как одному человеку приснилось, что он умертвил царя. Сей царь приказал казнить
этого человека, говоря, что не приснилось бы ему это ночью, если бы он не думал
об этом днем, наяву. Екатерина II расценивает такую казнь как «великое
тиранство».
К числу самых тяжких преступлений «Наказ» относит также
посягательства “на жизнь и вольности гражданина” (ст. 231). При этом следует
разъяснение, что имеются в виду «не только смертоубийства, учиненные людьми из
народа, но и того же рода насилия, содеянные особами любого привилегированного
сословия».
В «Наказе» осуждается также смертная казнь. «Опыты
свидетельствуют, - говорится там, - что частое употребление казней никогда
людей не сделало лучшими; в обыкновенном состоянии общества смерть гражданина
не полезна и не нужна» (ст. 210). И лишь в одном случае Екатерина допускает
смертную казнь - когда человек, даже осужденный и находящийся в заключении, «имеет
еще способ и силу, могущую возмутить народное спокойствие». Явно предвидя
появление таких «возмутителей спокойствия», императрица гасит в себе присущее
ей чувства человеколюбия и снисхождения: «Кто мутит народное спокойствие, кто
не повинуется законам, кто нарушает сии способы, которыми люди соединены в
общества и взаимно друг друга защищают, тот должен из общества быть исключен,
т.е.: стать извергом» (ст. 214).
В полном соответствии с этой частью «Наказа» в 1775 г. на Болотной площади в Москве будет казнен предводитель казацко-крестьянского восстания
Емельян Пугачев, к которому Екатерина II не могла и не хотела допускать
никакого снисхождения и по той причине, что он осмелился назваться именем Петра
III, ее убитого в 1762 г. супруга. В связи с этим восстанием, представляют
особый интерес те статьи «Наказа», в которых говорилось о тяжелом положении
крестьян в России и которые были «вымараны» депутатами Комиссии и не вошли в
его печатный текст.
Депутаты отвергли прежде всего те статьи, которые
касались крепостных крестьян. Олицетворяемые широко известной Салтычихой
принципы крепостничества поддерживались депутатами, только от дворянства, но и
других сословий - все хотели иметь своих крепостных. Оказались ненужными и
статьи, в которых было сказано: «Всякий человек должен иметь пищу и одежду по
своему состоянию, и сие надлежит определить законом. Законы должны и о том
иметь попечение, чтоб рабы и в старости и в болезнях не были оставлены».
Такой же участи постигла ссылка Екатерины на более
свободное положение крестьян в «российской Финляндии» и ее вывод: «С пользою
подобный способ можно бы употребить для уменьшения домашней суровости помещиков
или слуг, ими посылаемых на управление деревень их беспредельное, что часто
разорительно деревням и народу и вредно государству, когда удрученные от них
крестьяне принуждены бывают неволею бежать из своего отечества». Императрица
предлагает принять закон, который «может воспрепятствовать всякому мучительству
господ, дворян, хозяев и прочее».
Заключение
В желании «видеть все отечество свое на самой высшей
ступени благополучия, славы и спокойствия» Екатерина II серьезно заблуждалась,
посчитав свою страну стоящей на одной ступени гражданского развития с западными
странами. Россия только начала формироваться как “общество”. Даже в Европе
передовые идеи законодательства во многом были только идеями, не претворенными
в законы.
Екатерина II опередила свой век, это очевидно – ведь она,
самодержица, была настроена более либерально в предполагаемом законодательном
реформаторстве, чем депутаты Комиссии по составлению нового Уложения. Но она
без особого сопротивления приняла их усечения и поправки, а потом смирилась с
тем, что «Наказ» так и не стал действующим законом. В декабре 1768 г. императрица повелела распустить Большую Комиссию, которая за полтора года своего
существования провела 203 заседания (несколько специальных комиссий продолжали
работать до 1774 г.).
Разные толки вокруг «Наказа» заставили Сенат запретить
распространение этого документа в обществе - документа, который Екатерина II в
момент его написания хотела видеть дешевым по цене, изданным массовым тиражом и
таким же распространенным как букварь. Тем не менее “Наказ” за последующие 30
лет переиздавался восемь раз - так сказать, для внутреннего пользования. Заложенными
в нем идеями руководствовались в некоторых случаях законодательной и
административной практики. А материалы Комиссии послужили пособием для ряда важных
реформ административного и судебного устройства в России в последующие годы.
К их числу принадлежит прежде всего “Учреждение для
управления губерний Российской империи” 1775 г. В соответствии с ним вместо 20 прежних было создано 50 губерний, которые делились на уезды и волости.
Установленная тогда организация местного управления просуществовала почти сто
лет, а административное деление на губернии и уезды дожило до 1917 г., а в несколько измененном виде на систему “область - район” и до настоящего времени.
Не забыла Екатерина II отблагодарить и то сословие,
которому она была обязана своим восхождением к власти и всем своим
царствованием, - дворянство. Не ограничилась двумя указами, принятыми в 1782 г., она в 1885 г. издала специальную «Грамоту на права, вольности и преимущества благородного
российского дворянства». В соответствии с ней дворяне освобождались от податей,
обязательной службы и телесных наказаний; им разрешалось приобретать фабрики и
заводы, а также торговать производимой на этих предприятиях продукцией. За
дворянами закреплялась не только земля, но и ее недра. Они получили широкое
сословное самоуправление.
Существовала и “Жалованная грамота крестьянству”. В 30-е
годы XIX века из архивных глубин стали всплывать обрывки этого документа,
согласно которому Екатерина II намеревалась родившихся после 1785 года детей
крепостных крестьян объявить свободными. Если бы этот документ был принят и
опубликован, то крепостное право довольно быстро вымерло. Но этому помешали
дворяне, “высшее общество” вообще. Позже, в 90-е годы, когда Екатерина II, надо
полагать, понимала, что жизнь подходит к концу, она с горечью вспоминала: «Едва
посмеешь сказать, что они (крепостные) такие же люди, как и мы, и даже когда я
сама это говорю, я рискую тем, что в меня станут бросать каменьями... Я думаю,
не было и двадцати человек, которые по этому вопросу мыслили бы гуманно и как
люди».
Исследование екатерининского «Наказа» представляет
большой исторический интерес, хотя бы для раскрытия всей полноты образа
Екатерины II, которая в этом монументальном труде предстает не только как умная
женщина и дальновидный политик, но и как горячая патриотка, не чуждая идей гуманизма.
Но история «Наказа» интересна еще и тем, что живо иллюстрирует реальные
возможности человека, облеченного, казалось бы, неограниченной властью, проводить
реформы, продвигать свои идеи. Объективные условия деятельности Екатерины II не
позволили ее патриотизму и гуманности раскрыться во всей их полноте, но ее
попытки их проявить не пропали бесследно для истории России.
Список использованной литературы
1.
Зотов В.Д. Императрица Екатерина и ее «Наказ». // Вестник Российского
университета дружбы народов. - Сер. Политология. - 2000. - № 2 - С. 21-32.
2.
История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX -
начала XX в. – М., 1991.
3.
Ключевский В.О. Сочинения: Т.5 – М., 1989.
4.
Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта
нового Уложения. / Под ред. Н.Д.Чечулина // Памятники русского законодательства
1649-1832 гг., издаваемые императорской Академией Наук. – СПб, 1907.
5.
Омельченко О. А. Наказ Комиссии о составлении проекта нового уложения
Екатерины II. Официальная политическая теория русского абсолютизма второй
половины XVIII века. Автореферат дис. … к. и. н. М., МГУ, 1977
6.
Политическая история: Россия - СССР - Российская Федерация. В 2 т. Т. 1.
– М., 1996.
7.
Соловьев С.М. Об истории новой России. – М., 1993.