Лоренцо Валла
Лоренцо Валла
Основное
философское сочинение Лоренцо Валлы (Lorenzo Valla, 1407-1457) - трактат
"Об истинном и ложном благе", первая редакция которого под названием
"О наслаждении" была создана в 1431 г., а окончательная - в 1447 г. В
нем через полемику стоика, эпикурейца и христианина Валла высказывает свое
представление о высшем благе, синтезирующее препарированные учения эпикурейства
и христианства. Б эти же годы Балла создает большинство полемических
произведений, принесших ему славу: "О свободе воли" (1439),
посвященное критике средневековых взглядов на свободу воли и роль провидения;
"Диалектику" (1439), в которой были подвергнуты критике основанные на
аристотелизме схоластическая логика и диалектика и предпринята грандиозная попытка
очищения латыни от варваризмов, а также острые антиклерикальные сочинения -
"О монашеском обете" (1442), опубликованное лишь в 1869 г., в котором
подвергается критике монашество, и "Рассуждения о подложности так
называемой Дарственной грамоты Константина" (1440), в которой
филологический анализ известного документа, лежавшего, как считалось, в основе
светской власти Папы, позволил сделать вывод о его подложности.
Как
для истинного гуманиста, филология стала для Баллы не просто предметом научных
занятий, но и мощным исследовательским методом философско-теологических
исследований. Благодаря филологическому анализу, заключавшемуся в критической
семантической реконструкции текста, ему удалось продвинуться в понимании Нового
завета и по существу заложить первый камень в научное изучение Библии. Этой и
другими своими критическими работами Балла внес существенный вклад в
переосмысление средневекового мировоззрения и создание предпосылок
новоевропейского знания и самосознания. Б своем творчестве он воплотил идеал
свободного мыслителя, для которого главным авторитетом является его собственный
разум, а стимулом творчества - пытливость беспокойного ума. Критицизм Баллы был
выражением его внутреннего достоинства и автономии духа. И за это при жизни ему
то и дело приходилось платить высокую цену.
Балла
сделал очень много для реабилитации имени и учения Эпикура. На протяжении
столетий идеологи христианства представляли Эпикура как проповедника плотских
наслаждений и апологета распущенности. Однако в первой трети XV в. в Италии
стало возможным знакомство с сочинениями Диогена Лаэртского и Тита Лукреция
Кара - источниками аутентичного эпикуреизма, а также христианского писателя
Лактанция, который, критикуя Эпикура, одновременно подробно излагал его
взгляды. Это создало важные предпосылки для прямого знакомства с наследием
Эпикура и его переосмыслением.
Балла
не был первым, кто сделал шаг к возвращению эпикурейства в круг философских
дискуссий. Большая заслуга в этом принадлежала Л. Бруни и К. Раймонди. Но вклад
Баллы был принципиальным. Балла не стал сторонником учения Эпикура ни в этике,
ни в натурфилософии. Однако опираясь на учение Эпикура, Балла по-новому отнесся
к аристотелизму, стоицизму и христианству и, формулируя критерий морали, связал
его с благом личности.
Балла
исходил из того, что каждый человек от природы стремится к самосохранению, и в
этом смысле благом считается то, что способствует самосохранению. Задача
заключается в том, чтобы правильно понять, в чем состоит его истинное благо. Б
трактате "Об истинном и ложном благе" Балла рассматривает различные
философские позиции относительно блага, добродетели и наслаждения. Б первой
книге - обсуждается эпикурейское учение и нравственные проблемы человека как
индивида - самоопределяющегося и ответственного перед самим собой, во второй -
своеобразно интерпретируемый Валлой стоицизм и нравственные проблемы
взаимоотношений человека с другими людьми и сообществом, в третьей -
христианство и проблемы отношения человека к Богу.
Балла
отталкивается от очевидного и естественного для него предположения, что благо
заключается во всем том, что удовлетворяет потребности человека. Наслаждения,
которые человек получает от органов чувств, легко удостоверяют, в чем состоит
благо. Пренебрежение тем, что подсказывают нам чувства, противоречит природе и
личной пользе. Балла признает ценность наслаждения в качестве основополагающей
характеристики блага. Вместе с тем, он показывает, что необходима
дифференциация способов отношения к наслаждению и в общем отказывается от
гедонистической интерпретации наслаждения. Балла убедительно показывает, что
дело не только в том, что понимается под наслаждением и к каким наслаждениям
человек стремится, но и в том, как он воспринимает наслаждения.
Стоит
принять наслаждение в качестве приоритетной ценности, как весь мир оказывается
сведенным к наслаждению и страданию. Валла показывает, как сознание человека,
ослепленного страстью наслаждений, совершенно меняется, что обнаруживается, в
частности, в отношении человека к традиционным добродетелям. Любитель чувственных
наслаждений не отвергает традиционные добродетели, он только переиначивает их
на свой лад: благоразумием для него оказывается видеть выгодное для себя и
избегать неблагоприятного, "умеренность - в том, чтобы воздерживаться от
какой-либо одной радости, с тем, чтобы наслаждаться многими и большими...,
справедливость - в том, чтобы снискать себе у людей расположение, благодарность
и [приобрести] выгоду", скромность же является "средством как-то
снискать авторитет и расположение у людей"; для всех этих добродетелей
наслаждение становится "госпожой среди служанок" [1]. Стремящийся к
наслаждению стремится к радостности жизни и разнообразию наслаждений, и все,
что он делает, он делает для себя, но не для другого [2]. Такое понимание
самосохранения приходит в противоречие с отношениями человека с другими людьми,
с его обязательствами как члена сообщества.
Есть
и другое понимание блага - как того, что достигается благодаря славе. Этот
взгляд Валла приписывает стоикам, говоря о них как о философах вообще. В понимании
стоиков, слава - это то уважение, которым одаривают человека потомки, и поэтому
стремление к славе вполне можно считать добродетелью [3]. Этому пониманию
славы, добродетели и блага Балла противопоставляет мнение, гораздо более
созвучное современному пониманию: "Всякая жажда славы происходит из тщеты,
высокомерия, а также честолюбия" [4]; в конечном счете стремление к ней
представляет угрозу согласию и миру в обществе, потому что порождает
неравенство и разобщенность между людьми. Главное для Валлы в критике
"этики славы" показать, что благо здесь отрывается от земного
человека, живого и чувствующего.
1
Ваяла Л. Об истинном и ложном благе [I, XXXIII- XXXIV] // Валла Л. Об истинном
и ложном благе. О свободе воли. М., 1989. С. 112-113.
2
Там же [I, XXXVII, 1]. C. 114.
3
Валла Л. Там же [II, VIII, 2: 1]. С. 139.
4
Там же [II, VIII, 8]. С. 141.
Благо
человека заключается в жизни, свободной от страданий и забот, а источником
наслаждения является любовь других людей. Добродетель представляет собой умение
человека правильно понимать свой интерес и осуществлять должный выбор между
большим и меньшим благом. И хотя наслаждение состоит в любви, любовные
отношения в интерпретации Валлы оборачиваются отношениями взаимополезности.
Пониманию
блага, сводимого к пользе и чувственному наслаждению, Балла противопоставляет
другое понимание блага и наслаждения. Это понимание Валла черпает из
христианской традиции, прямо ссылаясь на тексты Ветхого и Нового Завета, в
которых говорится о наслаждении [1]. Однако христианскую традицию Валла
переосмысливает в эпикурейском духе, косвенно указывая тем самым, что обычно
христианство понимается в соотнесении со стоической философско-этической
традицией. Христианские тексты Валла интерпретирует таким образом, что ищущие
блага должны стремиться "не к добродетели, но к наслаждению ради него
самого" [2]. При этом следует иметь в виду, что наслаждения бывают двух
видов: одно на земле, и оно матерь пороков, другое на небесах, и в нем источник
добродетели. И "все, что делается без надежды на то последующее
[наслаждение], ради надежды на это настоящее, греховно... Мы не можем
[наслаждаться] тем и другим, которые между собой противоположны, как небо и
земля, душа и тело"; и так в большом и в малом [3].
Однако
смещаясь в точке отсчета с эпикурейской точки зрения на христианскую, Валла
парадоксальным образом сохраняет гедонистическую формулу добродетели как
служанки наслаждения. И при христианской точке зрения - в интерпретации Баллы -
человек должен стремиться к наслаждению, но к наслаждению высшему, т.е.
небесному. Основой для достижения блаженства является добродетель. Но это не
добродетель стоиков, т.е. (в трактовке Баллы) не любовь к славе, а добродетель
христианская -любовь к Богу. Именно она приносит высшее наслаждение, она - путь
к добродетели и источник высокой нравственности (honestum) [4].
1
Там же [III, IX, 2]. С. 224. (В русском переводе Библии ни в одном из
соответствующих мест слово "наслаждение" не используется).
2
Волна Л. Там же [III, IX, 3]. С. 225.
3
Валла Л. Там же [III, X, 1]. С. 225.
4
Там же[Ш, XIII, 7]. С. 231.
Таким
образом, Валла не приемлет этику наслаждения (Эпикура) и этику славы и пользы
(стоиков), хотя одновременно он признает позитивное значение ценностей
наслаждения, пользы и славы. Но признание значимости определенной ценности не
означает принятия соответствующей этической позиции в целом. Проблемная
определенность каждой из трех книг трактата создает впечатление, что в каждой
из них Валла как будто говорит на языке отдельной школы, и
тем
самым все три философские позиции оказываются в результате уравненными. В
действительности, как показывает анализ текста, Валла прямо солидаризируется с
гуманистически модернизированной им версией христианства, выраженной в третьей
книге. В основе этого гуманизма лежит эпикурейская психология, согласно которой
наслаждение является действительным позитивным стимулом деятельности человека.
Эта психология наслаждения соединена с христианской этикой, высшая заповедь
которой состоит в любви к Богу.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://books.atheism.ru