Инцест
Инцест
Элен Пара
Истоки. Инцест и запреты на него
I. - Мифы и происхождение
1. Хаос. — «Итак, в начале был Хаос, потом полногрудая
Гея, прочная опора всех существ, потом — Амур, прекраснейший из бессмертных
(...). От Хаоса и Эреба родилась темная Ночь. От Ночи — Эфир и День, плоды ее любви
с Эребом. Гея, в свою очередь, породила сначала Урана, покрывшего ее своим звездным
сводом (...). От нее и Урана родились глубины — Океан, Кой, Гиперион...»1
Итак, в начале был только Хаос. Текст Гесиода, эта поэма
VIII в. до н.э., свидетельствует как о постепенно возникающих различиях, так и о
неразличимости. Ночь, дочь Хаоса, порождает от него день; Гея, земля — мать Урана,
небо. Она порождает от него всех первобытных чудовищ — гибридов, которым придется
исчезнуть ради возникновения мира греческих богов с их разными ролями и известными
нам полномочиями. Поэма Гесиода свидетельствует об исходной неразличимости, плодотворных
союзах, однако связи не называются и не могут быть названы: происходит «порождение»,
сын порождает от матери, дочь — от отца, вступая в изначальный инцест, не являющийся
таковым до возникновения необходимой дифференциации. Как перейти от единого к множественному,
от несотворенного к сотворенному, от бесформенного к дифференцированным формам?
Миф Гесиода намекает на «немыслимые» союзы в безмыслии истоков.
В Поэме Творения жителей Месопотамии также говорится:
«Когда небеса вверху не имели названия, земля внизу была безымянной (...). Когда
еще не было богов с их именами и судьбами, Апсу и Тиамат породили богов». Таков
парадокс происхождения, парадоксального творения: ведь Апсу — первоначальный провал,
из которого возникла Тиамат, впоследствии соединившаяся с ним и породившая всех
богов. Таков исходный «инцест» первозданного беспорядка, порожденного божественными
инцестами и воспроизводимого человеческими инцестами, вызывающими беспорядок и обрекающими
на него...
Как возник мир, как возникли мы, откуда произошли различия?
Вопрос о происхождении — вопрос вопросов. Детский вопрос: откуда берутся дети? Как
их делают, как они сделаны, почему они разные? Подоплекой мифов является проблема
различий поколений и различия между полами — ведь она готовит почву для инцеста.
Мифологические традиции всех времен и народов повествуют о чудовищных порождениях,
беспощадных битвах, образованиях, возникающих из первозданного беспорядка. Родственные
связи ясно определены, союзы между родственниками запрещены, и только боги могут
соединяться со своими сестрами. А порой и смертные, если на то есть дозволение богов.
В греческой мифологии часто упоминаются брачные союзы Зевса
со своими сестрами (среди них — Гера, его законная супруга), а затем и со смертными
женщинами, однако она довольно скудна по части инцестов между смертными. В «Одиссее»
союзы братьев и сестер еще не осуждаются, свидетельство чему — миф о детях Эола.
Однако постепенно осуждение усиливается: у Эврипида Эол принуждает к самоубийству
одну из своих дочерей Канаку ставшую любовницей собственного брата. Из совокупности
мифов вырисовывается несколько тем: если между братом и сестрой возможна взаимная
любовь, то отец зачастую берет дочь хитростью, либо не узнав ее, либо в силу временного
безумия. Такое безумие мыслится как результат мести обиженного бога. Значение кровосмесительного святотатства
заключается в его соответствии изначальному кощунству. Так, в династии Атридов образуегся
нсрасгоржимая цепь кощунства и кары, включающая в себя инцест. Таким образом заявляет
о себе логика неумолимого повторения, логика передачи из поколения в поколение,
которую вновь открывает современная клиника. Как вызов божественному порядку и вытекающему
из него человеческому порядку, человеческий инцест — результат излишеств, греческого
hybris 4, это эксцесс, нарушение меры, гордыня и насилие.
Порожденный им беспорядок отмечается не только в содержании
мифов, но и в их многообразных формах: миф о Никгимене, превращенной в сову, иллюстрирует,
подобные превращения, неразрывно связывающие виновного и жертву В более древних
версиях Никтимену насилует отец. «Стыд погнал ее в лес. Проникнувшись сочувствием,
Минерва превратила ее в сову стыдливую птицу, избегающую дневного света — она появляется
только ночью»5. В этих версиях говорится, что Никтимена стала объектом «чудовищного
преступления». Но в других вариантах она выступает в качестве субъекта, хитростью
соединяясь с отцом; поэтому, «осознав содеянное преступление, эта птица избегает
дневного света»6.
|
Разве же ты не слыхал? Никтимена на ложе
отцово
Как покусилась? Она, — хоть и птица, — вину
сознавая,
Взоров и света бежит и стыд скрывает во
мраке,
И прогоняют её все птицы в просторе небесном
7.
Похожие работы на - Инцест
|