Русская философия XIX века
Н.C.
Скотникова
Концепции человека в русской философии XIX века.
Самарский
государственный аэрокосмический университет
Философско-антропологическая
мысль в России XIX века демонстрирует предельное многообразие подходов к
проблеме человека. На протяжении столетия менялись духовные установки и
господствующие мировоззренческие течения. Однако тема человека оставалась неизменной,
она служила фундаментом для самых разных теоретических исканий. “Излюбленная -
тема русских размышлений - человек” /Франк/.
Панорама
концепций человека, созданных в XIX веке, обширна. В нее входят “авторские”
антропологии представителей различных философских направлений.
Так,
русская философия первой половины XIX века предстает перед нами как история
борьбы двух противоположных направлений: стремления организовать жизнь на
европейский лад и желания оградить традиционные формы национальной жизни от
иностранного влияния. Это был “болезненный процесс национально- исторического
самонахождения и раздумья” /Флоренский/, в результате которого возникли две
идейные программы: западничество и славянофильство.
Западничество
и славянофильство составляет главный фокус, вокруг которого и по отношению к
которому оформился идеологический горизонт эпохи 1840-1850 гг., сыгравший
решающую роль в формировании русского национального самосознания и определяющий
дальнейшие судьбы русской философии.
Среди
широкого круга тем, обсуждаемых западниками и славянофилами, особо выделяется
антропологическая проблематика. Основатели славянофильства А.С.Хомяков и
И.В.Киреевский обосновали концепцию человека, в центре которой - истолкование
духовно - нравственных ценностей с позиций православия.
В своих
богословских трудах А.С.Хомяков обратился к теме соборной Церкви,
через которую только и может совершиться преображение человека. В отношении
Церкви Хомяков определял соборность как “единство во множестве”. Если взять это
понятие в контексте социальной философии, то можно определить соборность как
общность людей, свободную от антагонизма, объединенных верой в православные
ценности, гарантирующие цельность личности и соборность познания. Соборность -
это примирения в христианской любви и свободы каждого и единства всех.
Из
учения о Церкви Хомяков выводит собственное учение о личности. “Отдельная
личность есть совершенное бессилие и внутренний непримиримый разлад “
/Хомяков/. Лишь в Церкви , то есть свободном, проникнутом братской любовью к
другим людям единении во имя Христа, - только здесь личность обретает все свои
дары, всю полноту ее личного богатства.
В
антропологии Хомякова с особой силой выдвигается учение о целостности
в человеке, под которой он понимает “иерархическую структуру души”:
существуют “центральные силы нашего богообразного разума, вокруг которого
должны располагаться все силы нашего духа” .
Очевидно,
что антропологические построения Хомякова перекликаются с учением
И.В.Киреевского о целостности духа.
Цельность
духа - это вопрос о внутреннем устроении жизни, о постоянном поиске “того
внутреннего корня разумения, где все отдельные силы сливаются в одно живое и
цельное зрение ума” /Киреевский/.
В
основу всего построения философ положил различие “внешнего” и “внутреннего”
человека. Внутренний человек - это совокупность способностей
человека: способности любви к богу, и помощи к ближнему; способность ощущать
вину, стыд, сострадать, чувствовать красоту. Внешний человек
- это, выражаясь языком современной социальной психологии, совокупность
социальных ролей, которые весьма часто противоречат друг другу, вызывая
самоотчуждение человека, расколотость и противоречивость внутренней и внешней
жизни.
Обретение
цельности, то есть путь к господству в человеке “внутреннего средоточия”, - в
“собирании сил души”. И задача эта достижима “для ищущего”, но нужен труд,
нужна духовная работа над собой. Человеку необходимо проникнуться стремлением
“собирать все отдельные части души в одну силу, отыскать то внутреннее
средоточие бытия, где разум, воля, и чувство, и совесть, прекрасное и истинное,
удивительное и желаемое, справедливое и милосердное, и весь объем ума сливаются
в одно живое единство, и таким образом восстанавливается существенная личность
в ее первозданной неделимости”/Киреевский”/.
Антропологические
построения Хомякова и Киреевского восходят к христианскому видению цельного
человека.
В
противоположность этому исходным пунктом философских взглядов западников было
рационально - аксиологическое понимание человеческой личности.
В.Г.Белинский
не создал собственной антропологии как стройной философской системы. Однако все
его размышления так или иначе носят антропоцентрический характер.
Эволюция
взглядов в конечном итоге привела его к утверждению абсолютной ценности
человеческой личности. “Для меня теперь человеческая личность выше истории,
выше общества, выше человечества” /Белинский/. Во имя личности, во имя ее
полноценного развития и обеспечения “каждому” возможности этого развития, стоит
Белинский за социалистические идеалы. “Человек метафизически не
прочен...Мертвая и бессознательно разумная природа поступает с индивидуумом
хуже, чем злая мачеха”. Но если природа безжалостна, то тем более оснований для
людей бережно заботиться о каждом человек.
Мотивы
персонализма, поиска “социальной правды” во имя освобождения личности от гнета
современного строя вместе с Белинским разделяли и другие представители
западничества.
В
некотором смысле Герцен был основателем русского материализма и позитивизма с
их ориентацией на естественные науки. Так , он хотел объяснить человека из мира
природы. Но увы, природа слепа. В ней царит бессмысленная случайность - таков
печальный итог его размышлений. Противоположный природе полюс бытия - моральная
личность во всеоружии своего знания и нравственной ответственности. При
всем желании ее невозможно дедуцировать ни из мира природы, ни из мира истории.
Нужно принимать ее как неоспоримую данность.
“Вне
нас все изменяется, все зыблется; мы стоим на краю пропасти и видим, как он
осыпается.., и мы не сыщем гавани иначе, как в нас самих, в сознании нашей
беспредельной свободы, нашей самодержавной независимости..” /Герцен/. Так
рождается позиция трагического противостояния миру, который не внушает доверия.
Единственное, что остается непоколебимым - это вера в личность, в ее
нравственные силы, в защиту “естественных движений души”.
Сходные
умонастроения суммируются в некое психологическое единство и переживаются как
отличия “новых людей” второй половины XIX века от предыдущего поколения.
Идейным
вождем и ярким представителем материализма и радикализма этого периода был
Н.Г.Чернышевский.
В его
основной философской статье “Антропологический принцип” в философии” учение о
человеке преподнесено с позиций “новой” антропологии, базирующейся на
материалистическом биологизме. “На человека надо смотреть, как на существо,
имеющее только одну натуру, чтобы не разрезать человеческую жизнь на разные
половины, и рассматривать каждую сторону деятельности, как деятельность всего
организма” /Чернышевский/. Защищая единство человека с “научной точки зрения”,
Чернышевский подчиняет познание принципам, господствующим в сфере физико -
химических процессов. Что вполне соответствовало позитивистским тенденциям
эпохи.
Известно,
что Чернышевский представлял себе “положительно” нравственного человека как
“человека вполне”, цельного и гармоничного в котором корень всех движений - и
корыстных, и бескорыстных - один и тот же, а именно “любовь к самому себе”.
Однако теория разумного эгоизма ”не мешала Чернышевскому верить в “почти
чудотворную силу личности и горячо сочувствовать всем тем, кто угнетен
условиями жизни.
Позиции
позитивизма, веры в науку разделяли и представители народничества, радикализма
и социализма. Однако во второй половине XIX века на примере многих философских
построений можно было наблюдать как “независимость и самобытность морального
вдохновения полагают границы позитивистской установке ума” /Зеньковский/. И у
Герцена, и у Чернышевского, и с особенной ясностью у П.Л.Лаврова на первое
место выступает примат этики.
Антропологизм
Лаврова основывается на понятии “цельного человека”. “Человека
есть единство бытия и идеала” /Лавров/, прочным основанием которого является
“наличность морального сознания”. Моральное сознание, начиная с простого
“желания”, создает идеал и движет творчеством человека, вырывает человека из
потока бессознательного бытия, создает историческую действительность. Лавров
суммирует свой антропологизм так: “человек есть источник природы /ибо из данных
опыта человек воссоздает “природу”, источник истории /борется за свои идеалы,
бросает семя в почву окружающего мира/, источник собственного сознания
/перестраивает свой внутренний мир/”.
Проблемы
полноты и целостности, нераздельности человеческой личности, высокий этический
пафос размышлений о человеке оказываются общими для всей русской философской
антропологии XIX века. Но в разнородных идейных течениях эти проблемы получают
различную аранжировку.
Панорама
антропологических концепций XIX века могла бы быть представлена более
значительным числом персоналий, но, без включения в нее творческого наследия
Ф.М.Достоевского, она вряд ли могла быть полной.
Вместе
со всей русской мыслью Достоевский - антропроцентричен. Нет для Достоевского
ничего дороже и значительнее человека, хотя, быть может, нет и ничего страшнее
человека. Человек - загадочен, соткан из противоречий, но он является в то же
время - в лице самого даже ничтожного человека - абсолютной ценностью.
Поистине - не столько Бог мучил Достоевского, сколько мучил его человек, - в
его реальности и в его глубине, в его роковых, преступных и в его светлых,
добрых движениях.
Сила и
значительность подобного антиномизма у Достоевского в том, что оба члена
антиномии даны у него в высшей своей форме. Основная тайна человека, по
Достоевскому, состоит в том, что он есть существо этическое, что он неизменно и
непобедимо стоит всегда перед дилеммой добра и зла, от которой он не может
никуда уйти: кто не идет путем добра, тот необходимо становится на путь зла.
Эта
этическая сущность человека, основная его этическая направленность не
предвзятая идея у Достоевского, а вывод из его наблюдений над людьми.
“Идея
человека” пронизывает, центрирует русскую философию XIX века. Во всех различных
течениях русской мысли главным является утверждение того, что “человек в своей
индивидуальности является нравственной ценностью высшей иерархической ступени”
/Бердяев/.