- слепое, никогда не прекращающееся стремление, проявляющее себя как жизнь, осуществляющееся как страдание, торжествующее лишь в самоотрицании.
В России имя и произведения немецкого философа Артура Шопенгауэра приобрели популярность в трех последних десятилетиях ХIХ в., а в годы после поражения революции 1905-1907 гг. стали прямо-таки притягательными. За перевод сочинений Шопенгауэра на русский язык одно время взялся, например, известный поэт Афанасий Фет, которого привлекли к себе шопенгауэровский приговор бездушному прозябанию в жизни и вера философа в величие возвышенного искусства. Высоко ценили шопенгауэровскую критику тревоги земного существования Лев Толстой, философ В. Соловьев и поэт Вячеслав Иванов.
В наши дни интерес к творчеству Шопенгауэра возродился вновь в значительных размерах. Интерес к этому неординарно мыслящему философу у нас в стране и за рубежом вызван рядом определенных объективных и субъективных причин.
Во-первых, это распространившееся осознание кризиса современной цивилизации, который выразился в углублении тревоги по поводу ставших перед современным человечеством глобальных проблем - военно-ядерной, экологической, демографической, продовольственной, энергетической и др.
Во-вторых, налицо буквально перевернувшее умы осознание порочности той административно-командной версии социализма, по пути которой в период сталинизма, а затем в годы застоя двигалось, все приближаясь к кризису, советское общество.
В-третьих, хотя еще многие из существующих противоречий далеки от разрешения, на пути человечества ХХI века возникают противоречия все новые и новые. Среди них - усиление межнациональных и межэтнических противоречий, так резко усугубленные ядом национализма.
Шопенгауэр предвосхитил кризис цивилизации, которую ныне толкают в пучину бессмысленного хаоса грозные глобальные проблемы. Это мироощущение С.Л. Франк выразил так: «Все наши страсти и сильнейшие влечения обманчиво выдают себя за что-то абсолютно важное и драгоценное для нас, сулят нам радость и успокоение, если мы добьемся их удовлетворения, и все потом, задним числом, когда уже поздно исправить ошибку, обнаруживают свою иллюзорность, ложность своего притязания исчерпать собою глубочайшее стремление нашего существа и дать, через свое удовлетворение, полноту и прочность нашему бытию. Отсюда неизбежное для всех людей меланхолическое, втайне глубоко и безысходно трагическое сознание, выражаемое французской поговоркой: «сознание обманутых надежд, недостижимости истинного счастья на земле». В этих словах выражен трагизм человеческой жизни для всех эпох, осознаваемый, впрочем, в наше время с наибольшей силой и остротой.
Конечно, не все смотрят на будущее человечества так пессимистические и безнадежно, как смотрел А. Шопенгауэр. Но изучение его творчества - это неплохое противоядие против глупого и безликого ура-оптимизма, от которого нам приходилось и приходится страдать.
За лучшее будущее надо бороться, но среди тех «идолов», которые мешают нам на этом пути и от которых нужно непременно избавиться, имеется и «идол» наивного и недальновидного сверхоптимизма, против которого с такой страстью выступал А. Шопенгауэр.
1.Жизнь и характер Артура Шопенгауэра
.1 Век Шопенгауэра
Артур Шопенгауэр родился в 1788 г. в семье богатого купца в Данциге, но в возрасте пяти лет, переехал с родителями в Гамбург. Девяти лет он был отправлен в Гавр учиться французскому языку, а пятнадцати - к священнику учить английский. Еще подростком он провел некоторое время в Париже, затем в Швейцарии и Вене.
Его отец Генрих Шопенгауэр, всегда любивший и поощрявший своего сына, в 1805 году покончил с собой. Молодой и свободный, благодаря наследству, Артур смог бросить работу в коммерческой фирме и отдаться своему увлечению философией.
Некоторое время он жил с матерью в Веймаре, но, хотя она была душой активного литературного кружка (постоянным посетителем ее салона был Гете), Артур был неудовлетворен. К своей матери он питал неприязнь, если не ненависть. Женщины вообще вызывали у него отвращение, которое позднее отразилось в его «Опыте о женщинах». Отвращение к женскому полу вместе с отвращением к романтизму веймарского кружка и любовью к философии заставили его покинуть Веймар и поступить в Геттингенский университет.
В Геттингене Шопенгауэр испытал острейшее увлечение идеями Платона и Канта, и открывшиеся ему горизонты - первый делал акцент на чистых Идеях, Форме вещей, а второй подчеркивал роль познающего субъекта в построении и постижении мира. Их философия предопределила все течение его мысли и жизни. Третьим важным источником, повлиявшим на его творчество и жизнь, стали буддистские и индуистские тексты, в которых жизнь изображалась как страдание, а отказ от желания как путь к свободе и отрешенности.
После учебы в Берлине он вернулся в Веймар, чтобы написать диссертацию, представленную на соискание докторской степени в Йене, - «О четверояком корне закона достаточного основания» (1814 г.). Два года спустя был опубликован его опыт «О зрении и цвете», который был отчасти вдохновлен перепиской с Гете, считавшим ошибочной ньютоновскую теорию света.
Шопенгауэр переехал в Дрезден и приступил к написанию произведения, которому было суждено стать его шедевром - «Мир как воля и представление». Опубликованная в 1818 году, книга осталась почти незамеченной и не прибавила Шопенгауэру популярности. Только третье издание этой книги в 1859 году принесло ему уважение и внимание.
Назначенный в 1819 году доцентом Берлинского университета, он поставил свои лекции в те же часы, что и Гегель, считавшийся тогда величайшим философом в Германии. Но Шопенгауэр потерпел неудачу, не сумев переманить слушателей у своего знаменитого коллеги, после чего навсегда отказался от профессии преподавателя.
Слава, наконец, пришла к Шопенгауэру в 50-е годы, причем главным образом потому, что материалисты и антиклерикалы в Англии и Германии, а вместе с ними мистики и адепты восточных религий стали использовать его труды ради подкрепления своих самых разных воззрений. Его старые книги стремительно переиздавались. Он продолжал писать, подолгу гулять со своими пуделями, обедать в гостях и рано отходить ко сну. После десятилетия успеха в 1860 году у Шопенгауэра случился сердечный приступ, вслед за которым разыгралась пневмония, и утром 21 сентября он тихо скончался на софе после завтрака.
Шопенгауэр сравнивал себя с проповедником спасения, напрасно пытающимся пробудить мир от сна. Уже в дрезденских заметках, относящихся к 1816 г., есть следующие слова: «Я нахожусь среди людей почти всегда в том же положении, в каком был Иисус из Назарета, когда он окликал учеников, а те спали».
Однако если сравнить содержащееся в его произведениях и провозглашенное им как высший из его выводов религиозное учение с его жизнью, то не найти в ней и следа добродетели отречения от мира и от самого себя, смирения и терпения. Всякое влияние, которое должно было бы оказать его учение на преобразование его характера разбивается бессильно о его прирожденный характер, его бурную и пылкую волю, его постоянный страх перед опасностями мира, его огромное самомнение, которое могло заглушить всякое чувство к другим до полного безучастия.
Раздражительный и злопамятный характер Шопенгауэра таил в себе всегдашний разлад между обуревавшими его страстями, житейской расчетливостью и увлеченностью философией, и этот разлад сказался на всей его жизни. Честолюбие и тщеславное стремление к известности долгие годы оставались у Шопенгауэра не удовлетворенными, и многие страницы его сочинений несут на себе следы этого психологического комплекса.
Сострадание к полному бедствий миру не наполняло его душу настолько, чтобы он действительно страдал вместе с ним, еще менее он был сам добычей горестной судьбы. Он никогда не пережил состояния, о котором говорится: «когда вы тонете в страданиях человечества». Он не придерживался постов, не был ни аскетом, подобно Будде, ни страдальцем.
Пессимизм Шопенгауэра был серьезным трагическим миросозерцанием, но он был именно созерцанием, представлением, картиной. Трагедия бедствий мира разыгрывалась в театре, а он сидел в зрительном зале в очень удобном кресле со своим биноклем, затем глубоко потрясенный он шел домой и описывал увиденное.
Он был счастливцем, любимцем богов, одаренным прекраснейшими благами жизни: высокие духовные дарования, полная независимость существования от первого и до последнего вздоха, полная свобода жить сообразно со стремлениями своего гения, отсутствие колебаний в выборе жизненного пути, выполнение возвышенного призвания в целом ряде произведений, до последних лет несокрушимое здоровье, согретая солнцем славы старость, наконец, быстрая и тихая смерть.
2.Этика вселенского пессимизма
.1 Основной вопрос этики
В начале первой книги своего главного произведения Шопенгауэр спрашивает: «Чем является этот мир восприятия помимо того, что он есть мое представление?» - и незамедлительно задает новый вопрос: «Является ли то, что я знаю только как представление, точно таким же, как мое собственное тело, известное мне двояким способом: во-первых, как представление, во-вторых, как воля?»
Учение Шопенгауэра сводится к положению: мир есть воля, вершину которого составляет самопознание воли. Только тогда, когда ей становится совершенно ясно, что она такое и что она делает, она может принять важнейшее свое решение: выбор между утверждением и отрицанием себя. Отрицание воли к жизни заключается в полном отречении от мира, выражение которого дает христианская живопись в просветленном лике Искупителя и святых.
Коль скоро Мировая Воля представляет собой источник зла, то ее самоликвидация вполне морально оправдана и даже необходима. Поскольку уничтожение ее возможно только через определенную деятельность порожденных ею людей, морально необходимо упразднение ими воли к жизни в самих себе. В этом и заключается их этический долг.
Шопенгауэр рассматривает «представление», опыт, наличествующий в сознании, как феноменальный, или субъективный аспект основополагающей или универсальной воли. Он настаивает на том, что помимо миров, конструируемых в глубине сознания, существует еще нечто. Это нечто он называет волей и утверждает, что именно волю Кант называл «вещью в себе», о которой мы не знаем ничего, кроме того, что это - непознаваемая реальность.
Люди - индивидуальные проявления воли, способные не только к созерцательному, но и разумному воззрению на мир. Благодаря этому они познают ход мировой жизни и имеют уверенность в своей смерти. Совершенно достоверно, что индивидуумы начинаются и кончаются во времени. Они возникают и погибают, жизнь и смерть находятся в необходимой и неразрывной связи, не только как пограничные пункту жизни, но и как факторы самого процесса жизни.
Естественно, что воля к жизни, проявляющаяся в мире и его явлениях, присутствует в каждом индивидууме. Ведь мы совершенно уверены, что в нас есть нечто, что не умирает и остается незатронутым гибелью нашего индивидуального бытия. Из уверенности в этой гибели появляется страх смерти; из уверенности в этом бессмертии рождается та бодрость жизни, которая позволяет нам жить беззаботной жизнью, как будто бы смерти вовсе не существует.
Основная проблема этики Шопенгауэра касается свободы человеческой воли. Существует, как он считает, три рода условной свободы: свобода физическая, интеллектуальная и нравственная.
Физическая свобода есть свобода силы или возможности. Она состоит в отсутствии всяких препятствий, мешающих развитию и применению силы.
Интеллектуальная свобода есть познание и суждения, а, следовательно, свобода разума и духа, отсутствие всяких препятствий, которые ограничивают и задерживают пользование ею: незрелость возраста, помрачение сознания и т. д.
Нравственная свобода состоит в воображаемой возможности делать или не делать все, что ни пожелаешь.
Все поступки людей определяются характером, то есть свойственным им образом мыслей и воления. У каждого свой собственный характер, поэтому каждый характер своеобразен и индивидуален. Характер является врожденным: это явствует из коренным образом отличающегося и рано проявляющегося духовного развития детей. Ни один человек не появляется на свет нравственным нулем.
Человек сознает свою волю, поскольку он действует. Шопенгауэр то и дело называет волю «слепым порывом», лишенным сознания. Однако воля, проявляющаяся как индивидуальная воля личности, может быть охарактеризована как «воля-к-жизни». Воля-к-жизни включает в себя осознанные стремления, она закаляется в соперничестве, борьбе и бесплодных усилиях утолить тщетные желания. Следовательно, заключает Шопенгауэр, мир в основе своей порочен, он - проявление бесцельного стремления, которое в лучшем случае наскучивает, в худшем - причиняет неисцелимые муки. И единственный способ освободиться от такого мира - это отречься от объективированной в нем воли. «Ничтожество и пустота, - пишет Шопенгауэр, - предпочтительнее беспросветного страдания и бесконечных мучений, составляющих сущность явленной воли - этого мира…»
2.2 Сострадание как основание этики
Жизнь человека Шопенгауэр рассматривает в категориях желания и удовлетворения. По своей природе желание - это страдание. Но так как удовлетворение желаний скоро насыщает человека, то он уже не стремится удовлетворить свое желание, а если достигает этого, то это не дает ему возможности насладиться достижением своей цели. Таким образом, удовлетворение потребностей приводит к пресыщению и скуке, возникает отчаяние. Поэтому счастье у Шопенгауэра это не блаженное состояние, а только избавление от страдания.
«Жизнь с ее ежечасными, ежедневными, еженедельными и ежегодными, маленькими, большими невзгодами, с ее обманутыми надеждами, с ее неудачами и разочарованиями - эта жизнь носит на себе такой явный отпечаток неминуемого страдания, что трудно понять, как можно этого не видеть, как можно поверить, будто жизнь существует для того, чтобы с благодарностью наслаждаться ею, как можно поверить, будто человек существует для того, чтобы быть счастливым». [Шопенгауэр А. «О ничтожестве и горестях жизни»]
Страдание - это постоянная форма проявления жизни. Все страдания заслужены, вся жизнь есть искупление и потому мир - это место искупления и кары.
Проявление любого человеческого воления есть наше благо и страдание, это проявление у Шопенгауэра распадается на три вида:
·собственное благо - цель эгоизма;
·чужое страдание - цель злобы;
·чужое благо - цель справедливости и любви к людям.
Такое разделение отделяет аморальность от моральности. А мораль должна складываться из следующих элементов: покорное принятие мучений, аскетическая позиция в отношении собственной личности, альтруистическая установка в отношении всех других людей и полное упразднение эгоизма в результате действия первых двух принципов.
Но может быть и четвертое проявление. Таковым может быть лишь собственное страдание, но не в том смысле, чтобы избегать его, а в том, чтобы принять его на себя и переносить.
Чужое благо и страдание, если оно затрагивает нас так же близко, как наше собственное, то это называется состраданием. Это высшее проявление нравственности. Для истинного сострадания немыслимо оскорблять другого и причинять ему несправедливость. Сострадание является источником любви к людям. Чтобы наглядно представить человеческую жестокость, как крайнюю противоположность всякому состраданию, Шопенгауэр указывает на торговлю рабами, на инквизиционные суды и на мучительство зверей.
Шопенгауэр называет сострадание таинственным явлением, ибо в нем обнаруживается мировая тайна. Подобно тому, как деяния злобы и жестокости составляют практическую вражду и злорадство, так и всякое истинное и чистое благодеяние есть практическое сострадание, которое он называет практической мистикой. При этом философ утверждает, что нравственные свойства бывают только врожденными и не создаются образованием. Можно иметь голову, полную нелепых суеверий и туманном представлении о себе самом и мире, но в тоже время быть и оставаться святым, и наоборот, быть ученым и прославлять святость и оставаться эгоистом.
Сострадание и любовь тождественны, утверждает философ. Всякая любовь есть сострадание, ибо любимое существо подвержено страданию и живет в мире, наполненном страданиями. Поэтому ласки невольно часто принимают тон сострадания.
2.3 Путь к спасению
Путь к спасению у Шопенгауэра лежит через отрицание воли к жизни, через познание того, что страдания входят в само существование и сущность мира.
Адекватное проявление этого отрицания воли есть аскеза, полная и выразительная противоположность всякого насыщенного утверждения воли, переполненного стремлением к жизни. Воля к жизни есть воля сохранения индивидуума: к размножению рода и к исключительному господству собственного «я». Поэтому утверждение воли проявляется в обжорстве, сладострастии и безмерном эгоизме, который находит удовлетворение только в причинении несправедливости. Аскеза, напротив, выражается в скудном питании, совершенном целомудрии, добровольной бедности, смирением. К аскезе ведет добродетель. Добродетельно настроенный человек, одушевленный благородным стремлением жертвовать собой ради других уже перестал желать чего-нибудь для себя. Он еще утверждает волю к жизни, ибо стремится содействовать великим целям, которые считаются в мире высшими, но он уже отрицает всякое эгоистическое воление. В мире больше нет ничего, к чему лежала бы его душа. Добродетель убивает эгоистическую волю, аскеза - своеволие, а так как тело есть непосредственное проявление воли, то скудное питание имеет прямым последствием таяние тела, а добровольное голодание - угасание жизни. Это не самоубийство, но добровольная смерть.
Цель добродетели есть аскеза, цель аскезы - освобождение от мира, от воли, то есть святость и искупление.
Доведенный до крайности аскетизм означает полное прекращение желаний, а альтруизм, обращенный ко всему человечеству - совершенно бескорыстная и беззаветная помощь всякому чужому горю.
Святые - победители мира, делает вывод Шопенгауэр. В сравнении с ними завоеватели мира являются бичом и архидьяволами человечества. Первые возвещают и воплощают мир, который выше всякого разума, последние поднимают раздор и разжигают его среди народов. Поэтому и жития святых гораздо значительнее, важнее и больше заслуживают внимания, чем истории Ливия и Плутарха.
Этот путь через «познанное страдание» философ называет первым путем к спасению. Вторым путем он называет «пережитое страдание». Страдание очищает «желчью горечи», оно «быстрейшее животное», которое несет человека к совершенству. А это совершенство есть избавление от мира, обращение воли, коренное преобразование характера.
Несчастье очищает, если оно сокрушает волю и гасит любовь к жизни, поэтому ему приписывается спасительная сила. Человек, сильно пораженный ударами судьбы, является освященным. Смерть дает искупление, если ей предшествовало отрицание воли.
Если же из страданий и смерти вытекает искупление, это высочайшая из всех целей, это конечная цель в самом истинном значении слова. Тогда и на более горькие страдания и смерть следует смотреть как на цель и намерение человеческого существования.
Таким образом, заключает философ, в жизни господствует не случай, а планомерная судьба, которая так соединяет и связывает мировой порядок и человеческую жизнь, которая направляется к цели целей с «неоспоримо подчеркнутым намерением». Отсюда становится понятным, что означает в учении Шопенгауэра слова: «Путь к спасению».
Вслед за Кантом, Шопенгауэр отвергает все доказательства существования бога и все попытки оправдать богоправление миром со всеми его несправедливостями, мучениями, злодеяниями и мерзостью как совершенно несостоятельные. В диалоге «О религии» Шопенгауэр утверждает, что вера и знание несовместимы. Он убежден, что религиозные надежды на загробное счастье в корне фальшивы. И в то же время он признает, что из всех религий по своему внутреннему содержанию ему наиболее импонирует христианство. Это получает свое обоснование в том, что в этической программе Шопенгауэра явственно звучат мотивы изначального греха и покаяния, порицания плотской жизни и всех земных радостей. А вместе с тем - прославления очистительной функции страданий, требования воздавать людям добром за зло и ориентации на подвижничество, оправдание евангельских идей искупления и спасения.
После всего этого, естественно, что Шопенгауэр видит в христианстве ничем не заменимое мировоззрение широких народных масс. В качестве образцов морального совершенства указывает на христианских святых, прославившихся своим полным самоотречением и добрыми делами. Даже симпатии Шопенгауэра к буддизму легко понятны: ведь одно из значений знаменитой «нирваны» - это возвышенное спокойствие и богоугодная умиротворенность, и философ замечает, что ее можно было бы понять как непостижимое «царство благодати».
Таким образом, Шопенгауэр в своих философских трудах напоминает, что мучения людей пронизывают всю их жизнь, тогда как радости их мимолетны и эфемерны.
Но он забыл о таких длительных и устойчивых положительных эмоциях, как возвышающее людей чувство творческого труда, осознание успеха в благотворительской деятельности, радость от укрепления братства единомышленников и сопереживание их солидарности в их планах и делах.
Заключение
этика шопенгауэр пессимизм
Ясно и рационально выраженный пессимизм Шопенгауэра находит широкую читательскую аудиторию в годы социальных и национальных, а тем более глобальных бедствий.
В такие времена особый интерес вызывает заявление философа о том, что мир стоит «на подкопанной почве» и его здание пронизано трещинами, поэтому некритическое, прекраснодушное и наивное прославление прогресса по меньшей мере глупо, а в конце концов опасно и вредно. В такие времена появляется много почитателей и последователей шопенгауэровского творчества. Возрождению шопенгауэрианства способствует его идейная многослойность и идеологическая неоднозначность: мы найдем в нем и романтически-аристократическое презрение к торгашеским порядкам раннекапиталистического общества «чистогана», и в то же время неприязнь к народным массам, и предчувствие грядущих потрясений, которых буржуазному строю не миновать, и осознание общих пороков индустриальной цивилизации в любом ее конкретном исполнении, и неверие в то, что может найтись такая общественная сила, которая все-таки обеспечит социальный прогресс.
Непреходящей является всегда поучительная критика Шопенгауэром пороков и недостатков современного человека индустриального общества, полезная для всех тех, кто искренне стремится к их преодолению и исправлению в новых поколениях, используя уроки прошлых столетий.
А как ответ Шопенгауэру звучат слова М. Горького: «Неправда, что жизнь мрачна, неправда, что в ней только язвы, да стоны, горе и слезы! В ней не только пошлое, но и героическое, не только грязное, но и светлое, чарующее, красивое. В ней есть все, что захочет найти человек, а в нем - есть сила создать то, чего нет в ней!»
Список использованной литературы
1.Быховский Б.Э. Шопенгауэр. [Текст] / Б.Э. Быховский. - М.: Мысль, 1975. - 206 с. (Мыслители прошлого)
.Великие мыслители Запада [Текст] / Под ред. Яна Мак-Грила, пер. с англ. В. Федорина. - М.: КРОН-ПРЕСС, 1998. - 800 с. - (Академия)
.И.С. Нарский. Артур Шопенгауэр - теоретик вселенского пессимизма [Текст] // В кн.: Шопенгауэр А. Избранные произведения. - М., 1993. - С. 3-40.
.Фишер К. Артур Шопенгауэр [Текст] - СПб: Лань, 1999. - 608 с. (Мир культуры, истории и философии)
.Шопенгауэр // В кн.: Рассел. История западной философии. [Текст]: В 2-х т. - Т.2 - Новосибирск, 1988. - С. 259-271.
.Шопенгауэр А. Избранные произведения [Текст] / Сост. И.С. Нарский. - М.: Просвещение, 1993. - 479 с.