Политико-психологические механизмы влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян

Политико-психологические механизмы влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

. НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ

.1 Проблемы определения национально-государственной идентичности в политической науке

Выводы по первому параграфу

.2 Теоретические основы изучения национально-государственной идентичности

Выводы по второму параграфу

.3 Концепции формирования национально-государственной идентичности

Выводы по третьему параграфу

Выводы по первой главе

. СПЕЦИФИКА ФОРМИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ РОССИЯН

.1. Вопросы социальной идентичности и эксклюзии, как факторов реализации исторической политики национально-государственной идентичности россиян

Выводы по первому параграфу

.2. Основные тенденции формирования национально-государственной идентичности россиян

Выводы по второму параграфу

Выводы по второй главе

. ОСНОВНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ВЛИЯНИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ НА НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННУЮ ИДЕНТИЧНОСТЬ РОССИЯН

.1 Политико-психологическая идентификация как механизм влияния исторической политики на национально-государственную идентичность

Выводы по первому параграфу

.2 Отношение к мигрантам как индикатор сформированности на национально-государственной идентичности

Выводы по второму параграфу

.3 Возможные направления совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян

Выводы по третьему параграфу

Выводы по третьей главе

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность диссертационного исследования. Проблема национально-государственной идентичности важна для любого политического сообщества. Национально-государственная идентичность представляет для каждого народа, проживающего на территории какого-либо государства, часть истории, культуры, определенных традиций. Потеря осознания себя частью исторических корней своего народа представляет большую угрозу, которая при самых негативных сценариях может привести к потере государственного суверенитета.

Национально-государственная идентичность, обладая свойствами коллективной идентичности, дает обществу дополнительный импульс к объединению, тем самым, оказывая влияние на различные политические процессы. Необходимо подчеркнуть, что нация, никем себя не осознающая, не имеет будущего. Особенно остро данная проблема стоит в охваченном процессами глобализации современном мире. Происходит стирание национальных границ.

В мире существует достаточное количество народов, которые только идут в направлении становления своей национально-государственной идентичности, но одновременно с этим, многие народы испытывают кризис своей национально- государственной идентичности. Из-за этого ряд государств мира сталкивается с проблемами потери суверенитета и территориальной целостности. Неконтролируемая миграция, как негативный побочный эффект глобализации приводит к тому, что для многих стран меняется характер свойственных им национально-государственных идентичностей.

Все научные изыскания о российской государственности после развала Советского Союза окрашены этим событием, и, вероятно, это не закончится в обозримом будущем. Далее последовал опыт 90-х, «парад суверенитетов», утрата целостного законодательного, образовательного (и иных) пространств, балансирование на грани развала России. Это заставляет нас помнить, как быстро подготавливаются политиками и элитами подобные события, какую беспомощность ощущает большинство граждан, не способное противостоять, не имея организационных возможностей. В связи с этим, является важным изучение политико-психологических механизмов влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян. Угрозы настоящего времени

спустя два десятка лет - сильнее, состояние мироустройства нестабильнее, нас захлестывает волна кризисов различного порядка. В связи с этим, вопрос формирования национально-государственной идентичности является крайне актуальным. В настоящее время процесс формирования национально- государственной идентичности в Российской Федерации еще не завершен, что значительно актуализирует предмет данной диссертационной работы и обуславливает высокую значимость данного исследования.

Степень научной разработанности темы. К работам, в которых проводились исследования теоретических аспектов проблемы идентичности, следует отнести труды Э. Гидденса, М. Кастельса, К. Кэлхоуна, Ч. Тейлора, Дж. Тернера, С. Хантингтона.

Для диссертационного исследования важны работы отечественных и зарубежных ученых, которые внесли значительный вклад в изучение вопроса понимания сущности нации. К ним относятся труды Б. Андерсона, Э. Геллнера, К. Гирца, К. Дойча, Д. Кола, У. Коннора, Х. Сетон-Уотсона, Ю. Хабермаса, В.Г.Бабакова, А.Г.Здравомыслова, Э.А.Позднякова, С.П.Пыхтина, М.Н.Руткевич, В.М.Семенова и др.

Основу научных исследований концептуальных вопросов проблемы национально-государственной идентичности составили работы авторов, представляющих как отечественную, так и зарубежные научные школы: Е.М.Авраамовой, К.С.Гаджиева, Л.М. Дробижевой, А.В. Лукиной, П. Алтера, Д.Каренса, М.Прайса, Э.Смита, С.Шульмана, Р.Холла.

Исследованию проблемы формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России посвящены работы таких специалистов, как Р.Г. Абдулатипов, В.Ю. Зорин, М.Н. Губогло, В.В.Лапкин, А.В. Лубский, О.Ю. Малинова, Э.А. Паин, В.И. Пантин, В.М. Пешкова, В.А.Тишков.

Актуальными являются научные исследования, в которых рассматривается влияние фактора миграционной политики на национально-

государственную идентичность: Я. Ватсон, М. Гут, С. Каслес, М. Миллер, М.Митчелл, Д. Расселл и др. Исследованиям проблемы влияния процессов глобализации на национально-государственную идентичность посвящены работы авторов: О.Н. Астафьевой, С.В. Кортунова, В.Н. Лукина, Д. Блума, К.Дэнкса, М. Кастельса, П. Кэннеди, Х. Нондкера, Р. Робертсона и др.

Объект исследования - национально-государственная идентичность современных россиян.

Предмет исследования - психологические особенности влияния исторической политики на национально-государственную идентичность.

Целью исследования является изучение политико-психологических механизмов в процессе формирования национально-государственной идентичности россиян через историческую политику.

Задачи исследования:

-рассмотреть значение идентичности и эксклюзии в определении феномена нации;

-изучить теоретические основы исследования национально-государственной идентичности;

-рассмотреть концепции формирования национально-государственной идентичности;

-изучить влияние исторической политики на национально-государственную идентичность российской молодежи;

-рассмотреть вопросы социальной идентичности и эксклюзии, как факторов реализации исторической политики национально-государственной идентичности россиян;

-рассмотреть политико-психологическую идентификацию, как механизм влияния исторической политики на национально-государственную идентичность;

-обозначить отношение к мигрантам как индикатор политико- психологического механизма влияния исторической политики на национально- государственную идентичность;

-обосновать возможные направления совершенствования политико- психологических механизмов формирования национально-государственной идентичности россиян через историческую политику.

Теоретико-методологическую основу исследования составили различные общенаучные и прикладные методы современного гуманитарного исследования: анализ и синтез, диалектический метод, индуктивный и дедуктивный подходы. В работе широко применялся исторический метод, позволивший детально исследовать специфику моделей национально-государственной идентичности россиян. Кроме того, в работе использовался метод анализа документального и статистического материала, при помощи которого была исследована специфика деятельности органов государственной власти по формированию национально-государственной идентичности в постсоветской России, а также были выявлены ряд проблем, оказывающих негативное влияние на данный процесс.

Теоретическим основанием для анализа в нашем диссертационном исследовании служит культурно-исторический подход к пониманию идентичности, представляющей собой одновременно социокультурный феномен и продукт целенаправленного конструирования. В нашей работе констатируется наличие в России не преодоленного до сегодняшнего дня идентификационного кризиса, затронувшего, в первую очередь, молодое поколение россиян. В качестве вывода предлагается необходимость выработки государственной исторической политики, в рамках которой образы и символы российской истории могли бы способствовать самоидентификации молодого человека в качестве гражданина России.

Эмпирическую базу исследования составили информационно-аналитические материалы, статистические данные, официальные Интернет сайты органов государственной власти.

Основные положения, выносимые на защиту:

1.Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

2.Проблема идентичности неразрывно связана с исторической политикой. Именно в этой плоскости лежат острые проблемы российского общества. Историческая память может стать важным фактором политического развития.

Память о прошлом своего народа укрепляет связь между поколениями, индивидуумами в общности. Здесь немаловажную роль играют воспоминания о важных событиях, героях, о героизме предков, празднование памятных дат. Объединяющим фактором, сосредоточенным в рассматриваемой нами форме памяти, служит информация о преодолении тяжелых времен, трудностей народом.

3.Значимой представляется роль социальной самоидентификации граждан и наличие социальной эксклюзии, как фактора препятствующего формированию национально-государственной идентичности.

Наиболее серьезное влияние эта проблема оказывает на самоидентификацию молодежи.

Можно выделить несколько основных тенденций в формировании национально-государственной политики идентичности молодых россиян, такие как:

-слабый когнитивный потенциал самоидентификации;

-высокий уровень этнической конфликтности в молодежной среде;

-отсутствие государственной «политики идентичности» в постсоветской России;

-отсутствие внятного, целостного образа будущего.

Указанные проблемы являются крайне значимыми для понимания особенностей формирования общероссийской идентичности современной молодежи.

4.Отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно идентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к иммигрантам, как к чужим может служить одним из идентификаторов низкого уровня национально-государственной идентичности.

5.Только комплексное и одновременное решение проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

Одним из важных направлений решений проблем является целостная государственно-историческая политика, в реализации которой основными субъектами могут стать школа (создание учебников в рамках единой концепции истории), система высшего образования, культурная политика, связанна с отражением российской истории в произведениях литературы и искусства, а также деятельность средств массовой информации.

Научная новизна исследования. При всем многообразии научных работ по проблематике национальной (национально-государственной) идентичности в литературе анализировались лишь отдельные аспекты данной проблемы, касающиеся ее политического измерения. Многие научные труды по подобной тематике рассматривают национальную идентичность с позиций культурологии, а не как политический феномен: национальная идентичность часто понимается как центр изменяющейся социокультурной реальности, а процесс становления новых идентичностей является ключевым фактором в динамики развития современного общества в сфере культуры. В рамках культурологического исследования национально-государственная идентичность в ряде случаев является синонимичной таким понятиям, как национальный характер, национальное самосознание и национальный дух.

Недостаточно изученным остается психологический аспект формирования национально-государственной идентичности, и поэтому считаем, что изучение политико-психологических механизмов влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян, стало актуальным и определило новизну нашего диссертационного исследования. В результате проведенной работы:

1.Проведен анализ теоретического дискурса исследования национально-государственной идентичности и предложено ее определение, в основу которого положен приоритет гражданской идентичности.

2.Определены проблемы формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России, обусловленные асимметричностью федерации и неконтролируемыми миграционными процессами.

3.Установлено, что институциональные практики формирования постсоветской модели национально-государственной идентичности определяются территориальным устройством и миграционной политикой Российской Федерации.

Теоретическая значимость. Положения, которые были сформулированы автором в диссертационной работе, дают возможность более углубленно исследовать процессы, происходящие в сфере национального строительства и формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России. Материалы проведенного исследования могут дополнить образовательные программы по политологическим дисциплинам.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в педагогической практике, при подготовке специальных курсов, посвященных проблемам психологических аспектов национально- государственной идентичности, найти свое применение в сфере внутренней политики, а также практической деятельности органов государственной и муниципальной власти по решению проблемы кризисных аспектов состояния национально-государственной идентичности в России и управлению межэтническими отношениями в стране.

Соответствие работы паспорту научной специальности. Диссертационная работа представляет собой исследование процессуальных характеристик, факторов и способов формирования национальной идентичности в постсоветской России. Из областей исследований, соответствующих специальности 23.00.02 - «Политические институты, процессы и технологии».

Структура диссертации. Диссертационное исследование в соответствии с поставленными целями и задачами, а также выбранной логикой исследования состоит из введения, трех глав, основного текста, заключения, списка источников и литературы.

1.НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ

1.1 Проблемы определения национально-государственной идентичности в политической науке

Нация - это социально-политическая общность людей, объединенная на основе таких критериев, как язык, культура, единая территория проживания, наличие собственной политико-правовой и экономической системы, а также гражданского самосознания, институциональной формой которого является государство. Латинское слово «natio» происходит от глагола «nascor» («рождаться»).

«Политическим содержанием термин «нация» стал все больше наполняться, начиная с XVI века, в то время как на протяжении XII-ХVI вв. он использовался, главным образом, применительно к этническим общностям. Окончательно его смысловая нагрузка изменилась после Великой Французской революции: он стал пониматься уже не как этническая, а как политическая общность, однако, несмотря на это, продолжал оставаться одной из ключевых составляющих этничности. Кроме того, принципиальным является также то, что появление феномена нации государства является итогом соединения государства не просто с нацией, а с особым ее видом гражданской нацией, представляющей собой продукт Нового времени».

Феномен нации, в нашем исследовании близко соотносится в другим общественно-историческим феноменом «этнос». В энциклопедическом словаре «этнос» (от греческого - народ), определяется, как исторически сложившаяся устойчивая совокупность людей.

«Значение этничности как политического фактора определяется тем, как этничность институционализирована, а институционализация этничности, в свою очередь, определяется множеством агентов (общественными движениями, государственными структурами, экспертными сообществами и пр.), принимает разные формы и имеет разные последствия». Несмотря на то, что в науке не сформировалось общепринятого понимания относительно того, как следует определять феномен этничности, однако, как считает профессор В.Тишков, существуют определенные характеристики, свойственные для общностей, согласно которым можно делать вывод о наличии в них этничности. «К подобным характеристикам он относит:

-представления о едином происхождении и общей территории, разделяемые членами группы, общность духовной, материальной и языковой культур;

-совокупность представлений о родине и различных политических институтах, в частности, институте государства;

-осознание членами группы своей принадлежности к ней, на чем базируются различные формы солидарности и общая деятельность».

Понятие идентичности сегодня широко используется философией, социологией, психологией, антропологией временами с разными значениями и в разных контекстах, в самом общем понимании оно означает «осознание принадлежности объекта(субъекта) другому объекту (субъекту) как части и целого, особенного и всеобщего. Главным характерным признаком и основанием данного понятия является тождественность самому себе.

Термин «национальная идентичность» получил достаточно широкое распространение как в научном, так и социально-политическом дискурсе, однако многими исследователями он используется в значении «национально- государственной идентичности», что обусловлено, главным образом, трактовкой категории «нация» в качестве политической общности, объединенной на основе государственных (национальных) интересов и ценностей.

«Исследователи Роджерс Брубейкер и Фредерик Купер определяют идентичность в нескольких различных значениях:

1)в качестве основы социально-политической активности и неинструментального способа социальных и политических практик. В этом значении происходит противопоставление индивидуальной идентичности гипотетическому универсальному социальному интересу;

2)в качестве фундаментального сходства между представителями одной категории или группы. Подобное сходство проявляется в общем самосознании, коллективных действиях, солидарности;

3)в качестве ядра индивидуального, либо коллективного Я, указывающего на определенные значимые императивы;

4)в качестве результата социально-политической активности. В данном случае через идентичность происходит отображение вида и специфики коллективной солидарности, групповой сплоченности, благодаря которым возникает всякое коллективное действие;

5)в качестве итога взаимодействия различных дискурсов. По мнению авторов, это значение подчеркивает нестабильную, разрозненную, изменчивую и многогранную природу современного «Я».

По мнению Брубейкера и Купера, термин «идентичность может использоваться в самых разных контекстах. В частности, они подчеркивают, что он используется для того, чтобы выделить не инструментальную модальность действия; в целях определения сходства между людьми и социальными группами; для определения интерактивности процесса разработки коллективного самопонимания и солидарности; для выявления раздробленности современного ощущения «себя». Что касается российского научного дискурса, то в нем идентичность часто определяется через тождественность человека с самим собой или референтной группой».

К основным функциям социальной идентичности можно отнести принадлежность к группе и создание относительно предсказуемых, устойчивых социальных взаимосвязей, возможность самореализации и влияния на группу, а также формирование чувства защищенности, в основе которого лежит ожидание взаимной поддержки.

По мнению многих исследователей, формирование социальной идентичности возможно при условии влияния трех ключевых факторов. В первую очередь необходимо, чтобы человек ощущал себя неотъемлемой составляющей определенного сообщества, подтверждая это определенной деятельностью («Я» - фактор).

Также немаловажное значение имеет принятие сообществом подобной идентификации («Мы» - фактор). Кроме того, важным моментом является признание идентификации с сообществом со стороны других социальных групп («Они» - фактор). Следует подчеркнуть, что при отсутствии одного из трех факторов формирование социальной идентичности будет происходить достаточно противоречиво.

Необходимо также отметить, что в трансформирующихся сообществах социальная идентичность приобретает динамичный характер и становится зависимой от новых социальных отношений и альянсов, превращающихся в поле осознанной идентификации и переосмысления, вследствие чего, социальную идентичность индивида нельзя сводить исключительно к одному конкретному измерению.

В соответствии с теорией социальной идентичности, стремление к идентичности приводит людей к поиску ее в группах, как правило, враждебно настроенных друг к другу. Индивид может иметь отношение одновременно к многим группам и поэтому обладает возможностью «переключения» идентичности.

«Как правило, групповая идентичность является менее гибкой, так как в ее основе лежат заранее заданные параметры. Когда происходит «стирание» базовых параметров групповой идентичности, например, при реализации какой-либо цели, под угрозой может находиться существование группы, пока не будет решена проблема нахождения новой побудительной причины деятельности».

Следует подчеркнуть, что социальную идентичность индивида следует отличать от коллективной идентичности, по мнению некоторых исследователей представляющую собой не столько осознание сообществом людей самого себя, сколько приписываемое ему извне определенное значение.

Коллективные идентичности, прежде всего, основываются на «различении» и включают в себя три взаимосвязанных элемента: образ «мы»; образ «они» («другие»); определение границ между «мы» и «они». Несмотря на то, что существование данных образов невозможно друг без друга, могут возникать ситуации, когда на первый план выходит образ «они», а образ «мы» приобретает вторичный характер и складывается на основе сформировавшихся представлений о «других».

В российском научном дискурсе, широкое распространение получило понимание коллективных идентичностей как существующих независимо от образующих коллектив индивидов и формирующихся «естественным образом». В «западном» понимании коллективной идентичности можно проследить стремление уйти от ее эссенциализации, но, в то же время, ставится задача преодолеть и ее сугубо конструктивистскую трактовку, придав ей культурное измерение. Кроме того, в данном подходе происходит смещение акцентов от метафизической идеи коллективного актора к процессам становления «коллективностей». Также необходимо подчеркнуть, что индивидам, как и группам, свойственны наличия множественных идентичностей, которые могут носить культурный, «кровный», национальный, политический, социальный, территориальный, экономический и иной характер. Во многих современных научных работах отмечается, что «общество утрачивает жесткую иерархическую классово-групповую структуру, оно скорее напоминает пластичные, динамичные социальные системы, на формирование которых влияют, в том числе процессы включения/исключения. Об этом, в своих работах отмечают П. Бурдье, З. Бауман, А. Турен, а также отечественные исследователи Н. Тихонова, А. Дмитриева.

В теории структурации разграничиваются понятия «социальная система» и «структура», где социальные системы включают в себя определенные действия людей, в противоположность структурам, которые являются статичными надсистемными образованиями.

Социальные системы, в этих теориях производятся в условиях рационального социального поведения акторов или групп. В свою очередь, структура представляет собой определенный порядок, оболочку для социальных систем.

«Человек формирует представления о себе, исходя из норм и ценностей, через которые он воспринимает социальную систему, следовательно, конструирование социальной идентичности и представлений о социальной реальности являются единым процессом. При этом в отличие от формирования социальной идентичности на основе категоризации, когда важно определить различия между двумя группами для того, чтобы установить границы своей», в случае формирования социальной идентичности с большой общностью посредством интериоризации норм и ценностей происходит не разделение, а слияние с системой. Так, Э. Эриксон определял социальную идентичность как интеграцию социальных и культурных ценностей в ядро личности. Поэтому разрыв связей между человеком и социальной системой нарушает формирование социальной идентичности и искажает представление о социальной реальности.

В этой связи видится, что зона социальной эксклюзии - это социокультурное поле, включающее не только формальную, но и неформальные структуры. Принадлежность к социально исключенным делинквентным группам значит жить, как не «живут другие». Однако, в любом случае, представителями данных групп выбираются определенные стили жизни из числа возможных, также регламентированных социальной структурой.

Предшествующий теоретический анализ значения идентичности в определении феномена нации показал значение институционализации феномена идентичности. Однако и в идентичности существуют свои особенности. Так, институционализация социального исключения раскрывает многоуровневый характер социальной эксклюзии. При изучении данного феномена используют комплексный системный подход, который наиболее продуктивен, и позволяет выявить причинно-следственные связи социального исключения. А также определить глубину социальной эксклюзии отдельных групп в государстве и обществе.

При этом с позиции теории и практики важны как экономические, социальные, так и правовые аспекты изучения процесса социального исключения. Дальнейшая характеристика пространственно-временных параметров - социально- экономических аспектов исключения в социальной системе российского общества способствует пониманию и концептуализации сценариев идентичности и социального включения в организации таких феноменов, как нации, общество, государство.

Для любой национальной общности важен накопленный носителями культуры опыт «переживания» общественных отношений, возникающих в различных сферах индивидуальной и коллективной жизнедеятельности человека, суммарное выражение этого опыта, а кроме того, и его атрибутивное воплощение - это не просто некий отвлеченный набор ценностей и норм, а обязательно основанная на ценностях и номах жизнеутверждающая установка в труде, семейных отношениях, в повседневном бытии и т.д.

Ученые понимают социальные проблемы как риторику по выражению недовольства и выдвижению утверждений относительно некоторых условий. В дополнение, в конструкте социальной эксклюзии помимо дискриминации, можно выделить аспект депривации.

«Одним из важных факторов социальной изоляции является бедность. Связующим звеном между концепциями бедности и эксклюзии явилась концепция П.Таузенда, который определяет бедность не через уровень жизни, а через образ жизни и характер лишений. Согласно П.Таузенду, набор лишений выступает индикаторами эксклюзии, и позволяет определять ее уровни. Оперируя привычным понятием «бедность», П.Таузенд зафиксировал и измерил эксклюзию». М.Студена также подчеркивает, что «бедность - это не только материальное неблагополучие, а определенное социальное и психологическое состояние, поскольку качество жизни измеряется по стандартам, принятым в данном обществе.

Применение понятия социальной эксклюзии, в отличие от бедности позволяет более точно описать состояние человека, находящегося в тяжелой ситуации обездоленности. К изменению научной и общественно-политической риторики и лингвистическом повороте от проблем «бедности» к проблеме «социальной эксклюзии» подтолкнули и социально-политические трансформации. Иными словами, социальная эксклюзия стала «новым» определением для изучения «старых» проблем».

Несомненно, появились определенные объективные обстоятельства для широкого распространения и использования понятия социальной эксклюзии в качестве предмета исследования в западной и отечественной науке.

Бедность является классическим феноменом, присущим периоду индустриализации, когда абсолютно или относительно бедной была значительная часть населения.

Социальная эксклюзия составляет постиндустриальный эквивалент бедности, когда меньшинство маргинализуется и выпадает из среднего класса. При этом считается, что по-иному идет и процесс социальной стратификации в обществе, когда на место вертикальной дифференциации приходит горизонтальная, где неравенства связаны, в первую очередь, с дискриминацией индивидов, семей, групп, в тех или иных правах, а не принадлежностью их к заведомо бедным слоям или группам.

Результатом такой эксклюзии из политического выбора могут быть и политическая апатия и насильственные реакции. Эксклюзия от массовых организаций и солидарностей. Здесь мы можем наблюдать реализацию идентичности от эксклюзии. Эксклюзия создает идентичность определенных групп (бедных, безработных, не включенных в общественную жизнь и пр.). Идентичность проявляется и в отношениях возникающих не только у отдельных индивидуумов, но и у социальных групп, по поводу их эксклюзии. Тогда эксклюзия является еще одним объединяющим фактором для идентификации.

«Организационные структуры, институты и менее формально выраженные формы солидарности, с помощью которых индивиды и группы стараются преодолеть эксклюзию, через поиск и нахождение черт идентичности, как в национальном, культурном факторах, так и в социальном сплочении. Такие структуры основаны на стремлении контролировать источники средств существования (профсоюзы, различные объединения, ассоциации, фонды), они идентифицируются, как социальные образования. Однако такие структуры могут принимать и форму общности, через национальные, культурные, этнические и прочие факторы».

Следует отметить, что в силу незащищенности и нестабильности массовых организаций, часто ограничиваются возможности реализации социальных нововведений, что, в свою очередь, способствует формированию эксклюзии для значительных групп населения. В законах и подзаконных нормативных правовых актах закреплены модели, исключающие отдельные группы людей из социального большинства, что также может способствовать поиску возможностей для нахождения идентичности таких социальных групп (национальные меньшинства).

«Вопросы социальной эксклюзии, в российском обществе еще недостаточно исследованы в научной литературе. Еще менее изучены проблемы влияния эксклюзии, в российском государстве на формирование национально- государственной идентичности. Эта проблематика требует дополнительного изучения».

Вывод по первому параграфу

В результате рассмотрения таких значений как идентичность и эксклюзия в определении феномена нации, можно сделать вывод, что национальная идентичность является непременным фактором стабильного и устойчивого существования нации, а в критических ситуациях главным фактором, определяющим выживания той или иной нации, и влияние социальной эксклюзии играет в этом не последнюю роль, так как в определенных случаях может стать как объединяющим элементом для нации в период обострения международной обстановки, так и разрушающим нацию изнутри посредством разделения общности.

1.2Теоретические основы изучения национально-государственной идентичности

Существует консенсус по поводу определения категорий национально- государственной идентичности. Наиболее полным мы считаем определение, данное В.В. Титовым, которое гласит, что «национально - государственная идентичность - это психологическая самоассоциация личности с геополитическим образом (образами) определенного национально-государственного конструкта, имеющая в своем основании персональные фреймы (мотивы и ценности), закрепляющаяся и проявляющаяся через символические репрезентации».

Переходя к рассмотрению национально-государственной идентичности, следует отметить, что ее свойства носят динамический характер. «На протяжении истории России, Германии, Франции и ряда других стран выстраивались различные системы приоритетов внутри структуры национально-государственной идентичности, а изменение значимости их элементов происходило с течением времени. В конце двадцатого века немцы и французы преимущественно отказались от авторитарных элементов идентичности и приняли демократические ценности. Во Франции положительные оценки приобрела Революция, в Германии абсолютное отрицание получили идеи фашизма.

Когда закончилась «холодная война», наступил кризис идентичности в России. Определенная часть общества продолжала поддерживать коммунистическую идеологию, кто-то отождествлял себя с Европой, другие пытались идентифицироваться при помощи культурных элементов - православия и панславизма, а некоторые считали Россию евразийской державой, принимая во внимание географическое положение.

Термин «национальная идентичность» появился в современную эпоху. До XVI века данного понятия в том виде, в котором мы используем его в наши дни, не существовало. Как пишет С. Хантингтон, «национальная идентичность - это идентичность, в которой политическая составляющая является основной».

Подобное содержание национальной (национально-государственной) идентичности проявляется через наличие определенных свойств. Одно из политических свойств национально-государственной идентичности, национальная идея, активно способствует процессу ее становления. Как отмечает К.С. Гаджиев, «основная функция национальной идеи заключается в определении национально- государственной идентичности среди многообразия других различных народов». По нашему мнению, национальная идея также влияет на специфику политических процессов, в частности, это находит свое отражение в программах политических партий, выражается в документах, принимаемых парламентами.

Национально-государственная идентичность базируется на определенном мировоззрении, которое подкрепляется национальной идеей, что находит выражение в определенном политическом проекте. Основой данного проекта служит национальная стратегия государства, в формировании которой присутствует огромная роль национальной идеи.

В свою очередь, роль национально-государственной идентичности в политических процессах может выражаться в активном политическом участии граждан и просто в активной гражданской позиции.

Следует подчеркнуть, что «национально-государственная идентичность является еще и неким стержнем, который помогает обществу выбрать, по какому пути ему развиваться. Для этого национально-государственная идентичность обладает рядом защитных механизмов, которые общество включает в тот или иной момент.

Функционирование таких механизмов в структуре любой национально- государственной идентичности определяется тем, насколько высока развитость национального самосознания. Например, такие защитные механизмы могут включаться по причине неудачной политики властей в какой-либо сфере, следствием которой стали конкретные проблемы, требующие незамедлительного вмешательства. Общество в таком случае включает еще один механизм национально-государственной идентичности, а именно механизм интеграционный.

Национально-государственная идентичность, обладая свойствами коллективной идентичности, дает обществу некий дополнительный импульс к объединению, который в решающие моменты может сыграть значительную роль при оказании давления на власть ради определенных изменений.

Национально-государственная идентичность обладает также территориально- пространственным свойством. Национально-государственная идентичность всегда функционирует в привязке к территориально-пространственной идентичности. Например, в случаях, если речь идет о национальном государстве, территориальная идентичность (а именно принадлежность к какой-либо территории) всегда играет ключевую роль в становлении национально-государственной идентичности.

Региональная идентичность является частью территориально пространственной идентичности. Она объединяет людей в региональное сообщество по следующим признакам: географическое единство; укорененность в истории, традициях, мифах; межрегиональные различия и неравномерность в социально- экономическом развитии, степень периферийности; специфика образа жизни населения региона; общность жизненного мира и индивидуальных биографий жителей региона; общие символы своего региона.

Региональная идентичность является важным фактором конструирования региона в качестве социально-политического пространства, одновременно выступая базой для особого восприятия политических проблем национального характера.

«Структуру региональной идентификации «составляют два основных компонента:

-первый представляет собой знания, собственная оценка характерных черт «территориальной» группы и осознание себя её частью;

-второй компонент - это восприятие специфики территории, ее места в локальной и мировой системах координат.

Необходимо отметить, что в науке преобладают два подхода к анализу региональной идентичности - социокультурный (направлен на выявление отличий в самосознании национальных общностей) и политический (ориентирован на исследование электоральных предпочтений населения территорий и определения различий в уровне их политического развития)».

В соответствии с социокультурным подходом, зарождение социокультурной идентичности осуществляется «снизу», и, как пишет Е.Ю.Мелешкина, представляет собой кризис «системы политической идентификации на общенациональном уровне».

В данном понимании существование региональных идентичностей носит временный характер, так как возрождение в массовом сознании общегражданской идентичности может привести к тому, что роль региональных общностей перестанет быть значимой .

Существует определенная общность между внешними и внутренними функциями национально-государственной и региональной идентичности.

Внешние функции направлены на характеристику политических и экономических институтов, а также на конкретизацию определенной территории.

Внутренние являются фундаментом для социализации, и представляют собой то, посредством чего осуществляется самоопределение в рамках мировой системы.

Кроме того, вследствие сложности структуры политических идентичностей, национально-государственная и региональная идентичности могут гармонично дополнять друг друга. Однако, не исключается и возможность их противопоставления, что, в свою очередь, может приводить к трансформации региональных идентичностей в национально-государственные.

Необходимо отметить, что национально-государственная идентичность обладает «внутренним» и «внешним» содержанием. «Внутреннее» содержание зависит от представления того или иного народа самого себя взглядом «изнутри», а «внешнее» зависит, в первую очередь, от того, как именно на него смотрит окружающий мир, а также от того, как сам народ определяет свою роль и место в мировой системе координат. По мнению К.С.Гаджиева, «благодаря геополитической идентичности формируются внешнеполитические ориентиры государства, представления о национальных интересах, стратегии развития, национальном суверенитете, национальной безопасности». В данном аспекте особую значимость приобретают такие свойства национально-государственной идентичности, как имидж и образ государства.

Желание выглядеть в лучшем свете в глазах окружающих свойственно не только отдельным индивидам, но и большим социальным группам, таким как нации, неотъемлемым атрибутом которых является государство. Большое значение имеет то, как изображают ту или иную страну, какое о ней складывается впечатление в окружающем мире. Здесь следует учитывать определенную особенность современного мира, которая состоит в том, что реальный мир для многих людей заменяется виртуальным миром, в котором ключевое место занимают различные образы, изображения, комментарии и т.д. В данном аспекте происходит использование имиджа государства, который формируется в целях политической стратегии, для создания выгодного образа себя внутри страны и необходимого представления о себе за рубежом.

Существуют определенные характеристики международного имиджа государства. К ним можно отнести простоту и схематичность, которые достигаются при помощи удаления ненужных признаков, и, одновременно с этим, путем подчеркивания характеристик, способных скрыть специфичность и уникальность. Также к подобного рода характеристикам можно отнести насыщенность информацией, которая обладает большой эмоциональной нагрузкой через ограниченный набор символов; динамичность, которая подразумевает способность быстро и оперативно обрабатывать и подавать в соответствии с задачей имиджа находящиеся в динамике внешние и внутренние реалии; скрытую идеализацию, обеспечивающую подачу информации с помощью определенного набора качеств, которые преподносятся в выгодной оболочке, но не противоречат установкам и меняющимся ожиданиям целевой аудитории.

Важную роль для успешного продвижения имиджа играет его информационно-технологическое измерение. В большей степени это касается форм, средств и путей его продвижения, где ключевое значение имеют рекламные и PR- технологии. Следует уделять внимание, в том числе, социокультурным, политикокультурным и другим характеристикам и особенностям региона или страны, которым вероятно адресованы определенные имиджи.

Необходимо отметить, что в современном мире для продвижения имиджа государства все большее значение приобретает культура. Необходимо подчеркнуть, что если образ, или имидж не имеет фактического подтверждения через определенную политику, то он обречен на то, чтобы потерять свою привлекательность. В этом аспекте большую роль в формировании и воспроизводстве национально-государственной идентичности играют государственные, национальные идеалы и символы. К государственным символам относятся различные атрибуты, отражающие идею национально-государственного величия и единства. Например, такие государственные символы как флаги и гербы могут становиться особыми средствами общения между гражданами одной страны, которые помогают определить их принадлежность к той или иной социальной общности.

Противоположным понятию «имидж государства» является контр-имидж, цель которого заключается в конструировании государством негативного образа своего геополитического противника. Доказательством этого является то, что, информационно идеологическое пространство мира, фактически, стало местом борьбы за власть, влияние, новые идеи, престиж, различные модели социального устройства.

Разработка и реализация любого имиджа, независимо от его характера (например, отдельной личности политического деятеля, политической партии, или государства), невозможна без существования его антипода. Как отмечает К.С. Гаджиев, «успех в подаче остальному миру своего позитивного имиджа любая сильная держава не может достичь без создания определенного контр-имиджа реального или потенциального геополитического противника, для создания которого применяются различные приемы и методы, основанные на ряде противопоставлений, в частности таких, как «друг-враг», «мы-они», «наши-чужие» и т.д».

Ключевым интегрирующим фактором в системе национально- государственной идентичности является гражданственность. Основу гражданственности составляет система убеждений и взглядов, которую отличает высокая степень самостоятельности и независимости индивидуальных суждений о происходящих процессах в социуме, а также прочная социальная солидарность, проявляющаяся в участии человека в жизни общества.

Необходимо подчеркнуть, что ряд принятых в науке подходов к пониманию национальной (национально-государственной) идентичности являются содержательно близкими с существующими теориями понимания этнического. Например, существенное, инструменталистское и плюралистическое понимание национальной (национально-государственной) идентичности соответствуют примордиалистскому, инструменталистскому и конструктивистскому подходам в трактовке этнического.

Одним из ученых, внесших весомый вклад в изучение проблемы структурирования национальной идентичности, был Стивен Шульман. Им была выработана концепция, характеризующуюся тем, что национальная идентичность понималась в качестве многоуровневой системы, структура которой состоит из этнических, культурных и гражданственных компонентов. Кроме того, С. Шульман в своей концепции различал этнические и культурные компоненты. «Уникальность данной теории состоит в том, что происходит отход от стандартного разделения на гражданскую и этническую идентичности, где отсутствовали необходимые индикаторы культурных элементов национальной идентичности и присутствовало очень широкое толкование индекса этнической идентичности». С. Шульман создал трехуровневую схему национальной идентичности.

При определении национальной идентичности, Шульман обращает внимание на «три составляющие, характеризуя их как «факторы, которые представители той или иной нации считают наиболее значимыми для их объединения, а также дифференциации их от представителей других партий, факторы, которые и являются, в конечном счете, основой идентификации с данной партией».

К этим трем элементам, по мнению ученого, относятся гражданская, культурная и этническая идентичности. Отличие между гражданской и культурной идентичностями, по мнению Шульмана, состоит в том, что гражданская идентичность не включает в себя такое понятие, как культурное единство нации.

Структура гражданской идентичности состоит из таких принципов, как единые для различных этнических групп государственность и правовое пространство; следование нормам сложившейся политической культуры; уважение к действующему институциональному порядку. Что касается культурной составляющей национальной идентичности, то основу ее структуры составляет единство, базирующееся на общности религиозных ценностей, языка и других интегральных культурных факторов.

Заслуживает внимания концепция национальной идентичности П.Алтера. Он выделял два вида идентичности: культурную национальную идентичность и гражданскую политическую идентичность. Основу культурной идентичности в соответствии с концепцией Алтера составляют общности традиций, языка, места проживания, религии, обычаев истории. В качестве ключевого компонента политической идентичности Алтер выделял сформировавшееся у граждан политическое сознание, а также развитую правовую культуру общества.

Выводы по второму параграфу

национальный государственный идентичность исторический

В результате анализа теоретических исследований национально- государственной идентичности можно сделать вывод, что национально- государственная идентичность - это психологическая самоассоциация личности с геополитическим образом (образами) определенного национально-государственного конструкта, имеющая в своем основании персональные фреймы (мотивы и ценности), закрепляющаяся и проявляющаяся через символические репрезентации.

Базовыми характеристиками национально-государственной идентичности являются пространственные, сформированы внутренний и внешний образы страны и государства, систематизированы представления об истории и культуре нации, а также наличие государственной информационной политики, направленной на формирование национального-государственной идентичности.

1.3Концепции формирования национально-государственной идентичности

Россию, как и другие государства постсоветского пространства, также не обошли стороной проблемы, связанные с кризисом национально- государственной идентичности. В период распада СССР, в России и других бывших советских республиках происходил слом старой системы ценностей, а вместе с ней и национально-государственной идентичности, интеграционную основу которой составлял идеологический фактор.

«В качестве определенного «советского «наследия» к Российской Федерации перешли многие проблемы, которые дали о себе знать еще во времена СССР и негативно отразились на характере национально-государственной идентичности».

Одна из подобных проблем состоит в двойном характере, который носит национально-государственная идентичность в постсоветской России. В некоторых субъектах со времен распада Советского Союза региональная идентичность так и не стала полноценной частью национально-государственной идентичности. На практике данная проблема нашла свое выражение в сепаратистских тенденциях и проявлениях этнонационализма в ряде регионов в первой половине 90-х годов, став, таким образом, «инерционным отголоском» парада суверенитетов, случившегося несколькими годами ранее в СССР.

С начала 2000-х гг. очевидно, что проблема отсутствия национально- государственной идентичности в России становится все более острой и требует кардинального политического решения. Логично было бы предположить, что в основе этого решения должно лежать целенаправленное или спонтанное политическое мифотворчество: конструирование некоего набора мифологических образов, мифологем, через призму которых происходил бы процесс самоидентификации граждан с государством, нацией, отдельным регионом.

«Известно, что в мире существует несколько вариантов государственного устройства с этнонациональных позиций:

-моногосударства, где все государство целостно, состоит из одной нации с однородной культурой, религией, традициями и т. п.;

-государства с доминирующей нацией при наличии небольших этносов, в той или иной мере поддерживаемых, но никак не влияющих на политику и экономику;

-мегагосударства, к коим относится Россия, с большим числом влиятельных, мощных наций, желающих самоопределения и самоидентификации в той или иной степени полноты и самостоятельности».

Здесь же особо следует отметить влияющие на Россию «процессы идентификации, начавшиеся в Европейском Союзе. С одной стороны, мульти культурные процессы и иммиграция разрушают идентичности стран Европы и способствуют созданию единой идентичности, об этом хорошо сказано у Бьюкенена («Смерть Запада»), но, с другой стороны, есть мнение, что адаптационные механизмы сработают и, следовательно, предсказание о гибели западноевропейской цивилизации сильно преувеличено».

Некоторые исследователи считают феноменом «национальную идентичность в США, где из приехавших людей различных национальностей сформировалась единая нация - американский народ, однако идентичность местного населения оказалась под вопросом, вероятно, не в последнюю очередь из-за опасности претензий единственно равноправного народа на владение этими землями. Сегодня аборигены в США маргинальны, но не они влияют на деструкцию идентичности, приметы которой увидел С. Хантингтон». Таким образом, на переломе находятся Европа, США, многие другие страны, и Россия - не исключение.

От разрешения этой ситуации, от сформированности национально- государственной идентичности россиян, зависит геополитическое и экономическое место России в мире, сохранение «лица» и территорий, то есть - сохранение государства.

Современные исследования показывают, что проблемы государственной идентичности, самоосознания и самоопределения - после растерянности в 90-х гг.

- начинают решаться. При всех разногласиях важно представлять, что национальная идентичность, как и любая другая, видоизменяется, постоянно дополняется под воздействием очень многих условий и факторов, единственное - она должна быть.

Можно предположить, что «так активно описываемую десятью годами ранее в научной литературе «стадию слома» идентичности, мы начинаем проходить, но до завершения этого процесса не так близко».

Мы часто используем политический опыт западных стран, однако надо отметить, что государственная власть явным образом стала в последнее время учитывать российские традиции, политико-психологические механизмы влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян; мифостроительный фундамент, присущий нашей идентичности. Историческая политика, культурно-социальная память, сохраняющая мифы, традиции и устои, действительно, помогает в создании жизнеспособных гражданских структур.

В условиях глобализации и новых поисков Россией своей идентичности многие явно смотрят на запад, считая, что мы к нему ближе. При этом всем понятно, что ведущие западные страны смотрят на нас с цивилизационной точки зрения как на младшего брата. Это несправедливо, но не случайно. Мы подчас стремимся к парадоксальному: хотим остаться суверенной великой страной с самобытной культурой, но ищем, с кем нам идентифицироваться.

«В качестве исторического вопрос в целом понятен, надо согласиться с той группой исследователей, которая утверждает «нашу принадлежность к восточно- христианской цивилизации. В качестве политического вопрос сегодняшней властью поставлен остро. Если судить по экономическим основаниям, то контакт с западом нарастает, например, вступление России в ВТО. «Думается, что пора оставить споры о том, надо или нет утверждать в сознании граждан многонациональной и многоконфессиональной страны, что мы - единый российский народ, а продумывать пути политического развития этой уже не раз высказанной властью позиции».

Одной из важнейших концепций является «историческая политика». «Под государственной исторической политикой мы понимаем систематизированную, целенаправленную деятельность национальных политических элит, управляемых ими политико-административных структур и сотрудничающих с государством общественных организаций по формированию (конструированию) и поддержания определенных исторических представлений в обществе и на внешнеполитической арене».

Рассуждения о концепциях идентичности («культурной национальной идентичности», «гражданской политической идентичности» - по П. Алтеру, Э. Смиту, М. Игнатьефу, Р. Брубакеру, Д. Скопфлину и др.) представляют в своей работе М.Ю. Бунаков и В.Н. Лукин, и мы не видим необходимости подробно останавливаться здесь на этом. Однако, важно учитывать не только эти концепции, но и исследования русских философов Н.А.Бердяева, П.Я.Данилевского, В.В. Зеньковского, И.А. Ильина, К.Н. Леонтьева, Л.П.Лосского, B.C. Соловьева, С.Л. Франка, связанные с представлениями о формировании духовности, национального характера, народной души и т. п. По нашему мнению формирование идентичности лежит также и в этой плоскости.

Следует выделить несколько ключевых задач, связанных с формированием национально-государственной идентичности россиян, на современном этапе развития российского общества:

-формирование общегражданского российского проекта национальной идентичности на основе правового и политического равенства, общности идеологии, гражданских институтов и территории;

-актуализация достойного, общего для всех граждан исторического прошлого, поддержка традиций, формирующих гражданскую патриотическую позицию через искусство, образование, СМИ, институты гражданского общества;

-цивилизационная идентификация всех крупных этносов, населяющих страну.

Например, цивилизационная, национально-культурная идентичность русских связана с социально-культурными, историческими корнями с восточно- христианской цивилизацией, в этом мы согласны с позицией А.Н. Окары, татар - с исламской цивилизацией и т. п. Это особенно важно, так как здесь пройдет обязательный водораздел «свой - чужой», который присутствует при процессах идентификации. Из этого следует:

-сохранение культурной национальной идентичности через поддержку родных национальных языков, религии, национальных культурных традиций, искусства в рамках, не нарушающих прав других граждан (мы в отличие от США, где все - американцы за редким исключением, еще века не уйдем от осознания внутри страны «Я - Другой» по признаку национальности);

-создание государственного гражданского имиджа и планомерное формирование своей позиции в море наднациональных и межгосударственных проблем;

-влияние на российскую элиту, стремящуюся подчас к наднациональной космополитической идентификации в ущерб интересам безопасности государства.

На рубеже нового 2017 года, после проведенных выборов в Государственную Думу РФ, можно говорить о том, что так называемый «путинский миф» и связанная с ним российская идентичность за последние годы обрели некоторую устойчивость. На наш взгляд, такая устойчивость наиболее ярко проявляет себя в том, что возник определенный образ российского пространства».

Когда мы говорим о России, мы понимаем страну в ее нынешних географических границах. Российские граждане перестали стесняться самого слова «россияне», смирились, например, с тем фактом, что Казахстан не входит в состав России.

Немаловажно, что в ходе последней предвыборной кампании В.В. Путина было использовано противопоставление «порядок - хаос» в отношении России и окружающего её мира. С одной стороны, потенциальным избирателям транслировался образ хаоса - системного кризиса, в который погружаются США и государства ЕС. С другой стороны - его антипод - образ стабильной и развивающейся России как иллюстрация «порядка». Подобная дихотомия типична для всех политико-мифологических конструкций.

В ходе конструирования «исторического времени» акцент был сделан на нескольких ключевых темпоральных точках. «Первая - это распад СССР как мифологическая «гибель Атлантиды», событие, с которого начинается отсчет политического времени новой России. 90-е годы в этой конструкции выступали как эпоха кризиса и социального хаоса, а 2000-е годы - как время преодоления его последствий».

Следует понимать, что политический миф воспринимается на уровне обыденного сознания как реальность. Поэтому его конструирование приобретает особое значение в период электоральных кампаний, в «переломных точках» развития российской политической системы.

Дискуссии вокруг российской истории и российской идентичности оживляются именно в «переходные периоды» политического развития. «Но если в конце 1980-х гг. исторические дискуссии были связаны с декомпозицией советской исторической «картины мира», кризисом политической системы СССР, то сегодня предметом таких споров становится попытка государства взять на себя роль ведущего субъекта «исторической политики», задающего параметры формирующейся общероссийской идентичности. И споры вокруг российской истории, её преподавания (например, вокруг учебника А.Ф. Филиппова) свидетельствуют о том, что процесс кристаллизации национально-государственной идентичности в современной России, несмотря на все сложности и противоречия, продолжается.

Переходя к оценке процесса формирования национально-государственной идентичности, следует отметить, что понятие «национальная идентичность» получило широкое распространение в научном дискурсе и является достаточно многоаспектным феноменом. Однако, в ряде случаев необходима его определенная конкретизация, которая связана, прежде всего, с трактовкой нации в качестве не этнокультурной, а социально-политической общности, в связи с чем, более точным становится использование понятия «национально-государственная» идентичность.

Необходимо подчеркнуть, что крайне «сложно сформировать гражданскую нацию в государстве, если ее народ разделен еще на какие-либо другие нации. В отличие от этносов, особенность наций состоит в том, что они обладают своим единым сформированным национальным сознанием и национально- государственной идентичностью. Вряд ли можно говорить о гражданской нации, включающей много дополнительных идентичностей, имеющих черты национальных, как о каком-то целостном организме».37

Еще одна проблема, являющаяся серьезным препятствием для успешного формирования российской идентичности гражданского типа, обусловлена влиянием фактора административно-территориального устройства государства. Истоки многих происходящих сегодня в Российской Федерации процессов, обусловленных влиянием данного фактора формирования национально-государственной идентичности, ведут свое начало к советскому периоду истории нашей страны.

При создании и первоначальном устройстве Советского Союза был запущен в действие механизм производства этнонационализма, который заключался в изменении существовавшей в Российской Империи унитарной системы административно-территориального деления, а также создании субъектов, в основе которого лежал этнический принцип.

Этот механизм привел к формированию в рамках подобных субъектов социальных групп, интересы которых могли реализоваться именно через национализм этнического типа, и породил многообразные противоречия между «нациями и народностями», усиливавшиеся по мере развития этнонационализма, что привело впоследствии ко многим острым межэтническим конфликтам.

В период политической дестабилизации, двухуровневая структура советской модели национально-государственной идентичности, по сути, стала одной из причин ее разрушения.

«Таким образом, можно говорить о существовании проблемы «поляризации идентичностей:

-у этнических групп, обладающих политической субъектностью, национально-государственная идентичность включает надэтнический и регионально-этнический уровни (часто входящие в противоречия друг с другом, которые особенно четко проявлялись в начале 90-х годов);

-у русского населения структура национально-государственной идентичности состоит из надэтнического и регионального уровней, которые, наоборот, в противоречия друг с другом не входят и нередко просто сливаются».

При наличии подобной «поляризации» эффективно осуществлять формирование национально-государственной идентичности практически невозможно, поскольку структура любой национально-государственной идентичности должна представлять собой единое целое, а ее уровни не должны противоречить друг другу. Кроме того, выстраиваемая гражданская общность «россиян» на протяжении более 20 лет используется идеологами национальной политики, России как синонимичная понятию «народ».

В связи с этим, можно обнаружить следующее противоречие, существующее в политическом дискурсе нашей страны: уже несколько десятилетий понятия «нация» и «народ» употребляются как синонимы, несмотря на то, что согласно пункту 1 статьи 3 Конституции РФ в качестве «носителя суверенитета и единственного источника власти в Российской Федерации выступает ее многонациональный народ. Если не разделять понятия «народ» и «нация», то получается смысловое наслоение - «многонародный народ» России.

Выводы по третьему параграфу

Формирование национально-государственной идентичности - ключевая задача консолидации народа, в особенности многонационального народа. Для России - это важнейшая политическая задача, направленная на единение этнического, конфессионального общества. Российская национальная идентичность является болеем масштабным типом идентичности, чем этническая и имеет преимущественно выраженную политическую и культурную нагрузку.

В исследовании были выявлены ряд концепций, в том числе культурно- цивилизационная концепция, культурно-языковая, концепция гражданской нации, космополитическая (наднациональная). Также были выявлены проблемы существующие в современной России в процессе формирования национально- государственной идентичности, в частности поляризация этнических и религиозных идентичностей.

Несмотря на ряд сложностей, которые существуют в настоящее время в формировании национально-государственной идентичности, связанные с нашей множественностью, религиозным, этническим и лингвистическим многообразием, в котором каждый этнос имеет свою историю и свое настоящее, а также с административно-территориальным устройством государства, существую общие ценности объединяющие нас.

Вывод по первой главе

В результате рассмотрения таких значений как идентичность и эксклюзия в определении феномена нации, можно сделать вывод, что национальная идентичность является непременным фактором стабильного и устойчивого существования нации, а в критических ситуациях главным фактором, определяющим выживания той или иной нации, и влияние социальной эксклюзии играет в этом не последнюю роль, так как в определенных случаях может стать как объединяющим элементом для нации в период обострения международной обстановки, так и разрушающим нацию изнутри посредством разделения общности

В результате анализа теоретических исследований национально- государственной идентичности можно сделать вывод, что национально- государственная идентичность - это психологическая самоассоциация личности с геополитическим образом (образами) определенного национально-государственного конструкта, имеющая в своем основании персональные фреймы (мотивы и ценности), закрепляющаяся и проявляющаяся через символические репрезентации.

Базовыми характеристиками национально-государственной идентичности являются пространственные, сформированы внутренний и внешний образы страны и государства, систематизированы представления об истории и культуре нации, а также наличие государственной информационной политики, направленной на формирование национального-государственной идентичности.

Формирование национально-государственной идентичности - ключевая задача консолидации народа, в особенности многонационального народа. Для России - это важнейшая политическая задача, направленная на единение этнического, конфессионального общества. Российская национальная идентичность является болеем масштабным типом идентичности, чем этническая и имеет преимущественно выраженную политическую и культурную нагрузку.

В исследовании были выявлены ряд концепций, в том числе культурно- цивилизационная концепция, культурно-языковая, концепция гражданской нации, космополитическая (наднациональная). Также были выявлены проблемы существующие в современной России в процессе формирования национально- государственной идентичности, в частности поляризация этнических и религиозных идентичностей.

Несмотря на ряд сложностей, которые существуют в настоящее время в формировании национально-государственной идентичности, связанные с нашей множественностью, религиозным, этническим и лингвистическим многообразием, в котором каждый этнос имеет свою историю и свое настоящее, а также с административно-территориальным устройством государства, существую ценности объединяющие нас.

2.СПЕЦИФИКА ФОРМИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНО- ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ РОССИЯН В XXI ВЕКЕ

2.1 Вопросы социальной идентичности и эксклюзии, как факторов реализации исторической политики национально-государственной идентичности россиян

При выборе политико-психологических механизмов влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян, нужно не упускать контекст социальной идентичности и социальной эксклюзии.

По мнению М.В. Богуславского, примером такой постановки проблемы может «служить фактор «элит» и «обычных граждан». Есть элиты, элиты космополитичны, и они себя идентифицируют, в том числе и в проекции на образование, совершенно не национально, не регионально, не профессионально и т. д..

Есть на другом полюсе бедные люди, которые тоже космополитичны. Они себя ассоциируют по социальному признаку: «мы бедные». Следует вспомнить исторические факты, когда во время погромов, во времена Царской России, бедные русские спасали бедных соседей евреев. Вот такая космополитичность, а поиски идентичности и национальной и всякой другой проходят между этими двумя полюсами. Здесь находится и социальная идентичность, формируется понятие «своего круга», и это сейчас имеет большее значение, наверное, чем религиозная, национальная или локальная идентичность. А есть и социальная эксклюзия, особенности, непохожесть, социальная исключительность. И это тот зуммер, который в модификации будет звучать наиболее сильно».

Говоря об историческом значении России в культурно-образовательном процессе ее населения и народов окружающих ее, М.В. Богусловский сформулировал следующие тезисы: Россия - это часть славянского мира, Россия - это Россия и Россия - это другая Европа. Эти идентификации образуют культурно- образовательное вариативное пространство школ как образовательных учреждений.

Например, в Туве и Бурятии они прямо ориентируются на восток, а Калининград - на Европу.

Автор, отмечает ещё один важный момент, о том, что был представлен итоговый доклад Стратегии 2020. Глава 11-ая называется «Новая школа». В этом докладе на самом деле представлены четыре идентификации: консервативная, стабилизационная, модернизационная и инновационная. На основании этой стратегии можно М.В. Богусловский выделяет четыре кластера:

-первый - государственно-социальный, консервативный, который называется

«вперед в СССР»;

-второй - стабилизационный, т. е. социально-демократическая идентификация;

-третий - умеренно-либеральный или либерально-демократический. Этот кластер предполагает эволюционный путь развития России, к либеральным (западным) ценностям. Умеренно либеральный путь трансформации общества учитывает особенности России и трудности «чистого» либерализма в России, тем не менее, определяет дальнейшее развитие только через соблюдение именно западных либеральных ценностей.

-четвертый кластер - это так называемый «украинский» вариант развития, который предполагает слом существующей модели управления в России, отказ от всех накопленных ранее практик и опыта организации государственной и общественной жизни. Этот путь предполагает не просто отказ от прошлого, но и осуждение прошлого, что, для России может иметь катастрофические последствия, и уж точно не будет способствовать развитию национально-государственной идентичности россиян.

Думается, что эти идентификации для формирования политико- психологических механизмов влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян - более важны, чем круг локальных, рациональных, региональных, личностных идентификаций.

Наша особенность, по мнению С.С. Оганесяна, заключается в том, что на просторах нашей громадной страны проживают люди с совершенно разным типом ментальности. Например, народы севера - это один тип ментальности, жители Москвы и Санкт-Петербурга - это другой тип ментальности. А значит, мы входим в эпоху, когда все более проявляется разномыслие.

Следует привести пример зарубежного развития. Так, например, когда произошла так называемая «арабская весна», где образованная молодежь начала действовать первой. Далее мы видели, что инициативу взяли те, кто находится на другом цивилизационном уровне. Другой пример - Китай, который заявляет о том, что необходимо переходить на многопартийную систему. В связи с этими особенностями мирового развития, мы должны понимать, что концепции образования, разработанные в прошлом, не всегда вписываются в менталитет новой эпохи, в которой человек ощущает себя самодостаточным и периодически подвергает сомнению общепринятые суждения

По мнению С.С. Оганесяна «в российском дискурсе, в отличие от западноевропейского, нет четкого разграничения межу понятиями этноса, нации, народа. Поэтому проблема формирования идентичности нуждается в серьезном междисциплинарном изучении, а значение политико-психологических механизмов влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян требует дальнейшего уточнения.

Если говорить о том, кто наиболее заинтересован в формировании общероссийской национально-государственной идентичности, то можно предположить, что это - государство. Представляется, что проблема сводится к выявлению факторов, которые должны влиять на формирование российской идентичности».

К таким факторам можно отнести Конституцию РФ, Законы РФ и законодательство российских регионов, условия, в которых живут люди. Кроме того, следует учитывать разные уровни идентичности: от национально- государственного до личностного. И здесь очень важно, чтобы на личностном уровне идентичность воспринималась как выбор самого человека, а не что-то навязываемое извне.

Идентичность в первую очередь - это концентрация эмоциональных чувств человека, а не формально-логических рассуждений. Представляется необходимым сформулировать ответ на вопрос, какая нам нужна идентичность.

Социологи признают, что в современном мире мы встречаем широкий спектр идентичностей разного уровня. Но для понимания места каждой из них необходимо выстроить иерархию, на которую могло бы опираться российское общество. Представляется, что невозможна ситуация формирования национальной идентичности там, где государственный язык не является родным языком. Из этого следует необходимость уделять больше внимания обучению русскому языку. В этой связи, далее следует определить конкретные задачи, которые нужно решить на федеральном и региональном уровнях, в решение данной задачи.

Наблюдается тенденция к тому, что национальная идентичность россиян в последние десятилетия характеризуется постоянной неустойчивостью. Этому способствуют и процессы глобализации, которые приводят к размыванию национально-государственной идентичности не только в России, но и во многих других странах мира, не переживших столь масштабных изменений за последние десятилетия.

Кроме того, в России складывание национальной идентичности совпало по времени с кризисом национального государства как такового, что усложняет процессы самоидентификации россиян.

Многие ученые утверждают, что в ближайшие два десятилетия в национальных моделях идентичности сохранит свое значение «классическая» типология, основанная на различении двух полярных по своим цивилизационным основаниям типов: «западного» и «незападного». При этом «западный» тип модели идентичности может стать своего рода универсальной моделью идентификации в глобализирующемся мире.

В процессе данного магистерского исследования, мы проанализировали данные интернет-форумов, что посмотреть как активной частью гражданского общества интерпретируются понятия Запад, Европа, Россия и т. п., и как образ Запада и Европы влияет на процессы самоидентификации россиян. Было обнаружено, что образ Европы, образ Запада играет очень важную, если не ключевую роль в национальной идентичности Россиян. Темы: «кто мы: европейцы или нет?»; «Россия как другая Европа», и даже - «Россия как хранительница подлинной европейской культуры», по-прежнему крайне актуальны.

В целом, проведенный нами анализ подтверждает, что базовые понятия для формирования национальной идентичности россиян не рационализированы, а, следовательно, неизбежно мифологизированы. И здесь мы опять четко видим противостояние двух групп или моделей - условных «западников» и «славянофилов» или традиционалистов, как их можно назвать. Черты, которые они приписывают Западу, Европе и России, все те же, что и два столетия назад. Но сейчас эти два течения объединяет понимание того, что Европейский союз - новая форма легитимированной современной Европы, и что в обозримом будущем для России в ней места нет.

Присоединение России к Европе в данном контексте становится таким же маловероятным, как присоединение Китая или Индии. По всей видимости, ответом на подобный отказ в «евроидентичности» является, отмечаемое социологами, укоренение в массовом сознании россиян представлений о российской «евразийской», «евроазиатской» идентичности, хотя содержательное наполнение этих понятий остается неопределенным. Чрезмерная умозрительность понятия евроазиатской идентичности объясняет, почему большая часть современных интеллектуалов не в силах отказаться от своей европейской идентификации.

Рассмотрим проведенное социологами исследование, которое касается изучения проблемы формирования общероссийской идентичности молодых россиян. Оно включало в себя два этапа. Было опрошено около четырехсот респондентов, в возрасте 18-30 лет. Исследование позволило выявить ряд тенденций формирования национально-государственной идентичности молодых россиян. Обозначим наиболее «проблемные» из них.

Первая проблема - слабый когнитивный потенциал самоидентификации. Нередко даже те представители молодого поколения, которые называют себя «россиянами» и «патриотами», обладают весьма поверхностными представлениями о российской истории. По существу, «исторический вакуум» стал серьезным препятствием для выстраивания полномасштабной модели самоидентификации молодежи с Россией, её историей, культурой. Это еще раз подчеркивает необходимость выработки и реализации политико-психологических механизмов влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян. Разработки соответствующей исторической политики не просто как некого набора несогласованных между собой «пожарных» мер реактивного характера («борьба с фальсификацией истории» и т. п.), а как широкого комплекса долгосрочных управленческих решений и действий .

Вторая - высокий уровень этнической конфликтности в молодежной среде.

Третья - отсутствие государственной «политики идентичности» в постсоветской России.

Четвертая - отсутствие внятного, целостного образа будущего, вокруг которого молодое поколение могло бы «выстраивать перспективу» - видеть возможности собственной личностной реализации в контексте развития российского общества в целом.

Можно сделать вывод, что указанные тенденции являются крайне значимыми для понимания особенностей и проблем формирования общероссийской идентичности современной молодежи.

Молодежь, в обществе является одной из основных социальных групп оказывающих влияние на его формирование, развитие и общественную жизнь.

Кроме данной социальной группы, в обществе существуют и другие группы, классифицируемые по разным признакам. В связи с этим важное влияние на формирование исторической политики воздействия на национально- государственную идентичность россиян, по нашему мнению, оказывает и социальная эксклюзия в современном обществе.

Вывод по первому параграфу

В данном параграфе рассматривается роль социальной самоидентификация граждан и наличие социальной эксклюзии, как фактора препятствующего формированию национально-государственной идентичности.

Наиболее серьезное влияние эта проблема оказывает на самоидентификацию молодежи.

Можно выделить несколько основных тенденций в формировании национально-государственной политики идентичности молодых россиян, такие как:

-слабый когнитивный потенциал самоидентификации;

-высокий уровень этнической конфликтности в молодежной среде;

отсутствие государственной «политики идентичности» в постсоветской России;

отсутствие внятного, целостного образа будущего.

Указанные проблемы являются крайне значимыми для понимания особенностей формирования общероссийской идентичности современной молодежи.

.2 Основные тенденции формирования национально-государственной идентичности россиян

Общество развивается молодым поколением, в связи с этим, проблема национально-государственной самоидентификации напрямую касается и российской молодежи.

По мнению В.В. Титова, «проблема национально-государственной самоидентификации российской молодежи является, безусловно, актуальной.

Во-первых, молодежь, не только долгосрочный ресурс национального развития, социально-экономической и политической модернизации российского общества, но и важный субъект современного политического процесса.

Во-вторых, с проблемой формирования общероссийской идентичности молодых россиян напрямую связан потенциал консолидации российского общества и устойчивость политической системы России».

С целью оценки влияния исторической политики на национально- государственную идентичность российской молодежи мы должны обратить внимание на то, каким образом формировались жизненные представления и ценности российской молодежи в последние два десятилетия. Н.Л. Смакотина выделяет два важных момента:

«Первый - открытым остается вопрос, какие ценности современная российская молодежь будет транслировать следующим поколениям, и как она это будет делать.

Второй - требует особого внимания такая социальная ценность, как доверие.

Для российской молодежи характерен дефицит социального доверия в целом и, в особенности, доверия к институтам власти".

«Процесс разрушения доверия начался в 90-е годы, а его последствия мы ощущаем и сегодня. Мы периодически наблюдаем повышение доверия молодежи к отдельным социально-политическим институтам по сравнению с 90-ми годами. Кроме того, уровень доверия к российской власти различается по регионам. Например, в республиках Северного Кавказа он несколько выше, чем в некоторых других регионах. Но это не меняет общей тенденции".

Интересно, что, несмотря на определенный кризис семейных ценностей, молодежь в большей степени доверяет семье. Однако, рассматривая проблему идентичности, необходимо учитывать и то, чего в большей степени боится российская молодежь.

Исследования, проведенные Н.Л. Смакотиной, показывают, что на протяжении многих лет неизменно присутствует страх нищеты, нестабильности и произвола власти. Это формирует некую доминанту доверия/недоверия и оказывает влияние на формирование моделей поведения большинства граждан.

Автор выделяет два фундаментальных и одновременно противоречивых по своему внутреннему содержанию ценностях молодежи - защищенности и свободы. При этом, говоря о свободе, рассматривается данная категория во всем ее многообразии, в самых различных формах ее проявления в современном обществе.

Молодежь 90-х (которая сегодня является родителями), по мнению Н.Л. Смакотиной, ожидает от своих детей приверженности таким ценностям, как ответственность, нравственность, уважение. Из этого следует, что невозможно говорить о молодежи как усредненной группе. Должны приниматься множество идентичностей, множество ценностей, множество моделей поведения. Пока сложно ответить на вопрос, к чему приведет эта множественность, но очевидно, что сложившаяся ситуация будет оказывать серьезное влияние на дальнейшее развитие российского общества.

Думается, что «необходимо рассматривать факт неоднородности молодежи в качестве отправной точки дальнейших научных дискуссий. В связи с поставленными вопросами нельзя не упомянуть прошедшие выборы, в Государственную Думу, и их результаты в Москве и реакцию молодежи на эти результаты. Они наглядно продемонстрировали, что российская столица - яркий пример неоднородности молодежи как социально-политического сегмента общества49».

Московская молодежь продемонстрировала множественность не только социальных, но и политических идентификаций, отсутствие какой-либо доминирующей идентификационной установки. И в связи с этим новую актуальность приобретает необходимость детального изучения всего спектра социальных и политических молодежных идентичностей.

В этой связи большой научный и практический интерес имеет проблематика развития национально-государственной идентичности молодежи республик и других национальных регионов России. В связи с этим, как пример, рассмотрим исследование, проведенное З.Р. Усмановой, в республиках Северного Кавказа.

Автор отмечает, что двадцать лет - это достаточный срок формирования нового молодого поколения, впитавшего элементы особенной культуры, мировоззрения, ценностей, отличных от тех, носителями которых является их старшее окружение. Естественно, что характер изменений в обществе в целом, и у молодежи как особом слое, не затронутом предыдущим советским этапом формирования идейно-ценностной картины мира, не однороден в масштабах страны.

По мнению З.Р. Усмановой, особенностью новой России «выступает локализация смыслов, этнизация, замыкание сознания масс на свою территорию, сужение социального пространства до «своего» региона. Такой характер трансформации смыслов послужил оформлению значительных различий в социально-психологических, морально-нравственных, идейно-политических взглядах региональных обществ».

В данном исследовании молодежь наиболее ярко демонстрирует эти различия, как результат взросления и социализации в изменившихся условиях реальной действительности. Наиболее заметны эти процессы в среде молодежи Кавказа ввиду ее ментальных особенностей, что нередко приводит к абстрактно-идейным противоречиям и реальным конфликтам на их почве.

Подобная ситуация заключает в себе комплекс исследовательских проблем, выявление ряда особенностей политического сознания молодежи в национальных республиках. Это необходимо для того, чтобы:

-объяснить явление локализации социокультурного и гражданско- политического пространства в сознании современной молодежи СКФО;

-выявить объективный и деструктивный потенциал подобной трансформации смыслов, их роль и значение для современной молодежи;

-предложить варианты формирования общероссийской поликультурной надидентичности, способствующей функционированию России как интегрированного и целостного государства.

Для анализа идентификационной картины мира молодежи Кавказа предлагаются следующие ее компоненты:

-представления о государстве Российская Федерация, стране Россия;

-представления о государственных, социальных и гражданских институтах;

представления о государственной власти и лидерах федерального и регионального уровня;

пространственно-территориальные представления молодежи о стране;

представления молодых граждан об особенностях культуры, традициях, этнической и конфессиональной принадлежности, а также стереотипы в массовом сознании, «событийный фон» и другие составляющие.

Далее, рассматривая содержание представлений о стране России и республике проживания в молодежном сознании, автор сравнивает особенности этих представлений у респондентов из различных республик, а также выясняет, насколько эти представления вплетены в единый образ страны или, напротив, являются несвязанными элементами многосоставной конструкции.

Определяются линии локализации смыслов и интеграции молодежи на основе конструктов, имеющих важное значение для целостности их картины мира включающие следующие уровни:

Первый (низкий уровень - основание идентификационной пирамиды) - социокультурное, идейно-смысловое и традиционное пространство этноса.

Второй уровень (идейный скреп) - это гражданско-государственная идентификация, социоэкономическое, формально-идеологическое и культурно- смысловое пространство России.

Третий уровень (широкий скреп, к которому обращаются в случае противоречий или конфликтов предыдущих ориентиров) - конфессиональная принадлежность, а именно исламская идентификация, потому что иные религии на Кавказе не выполняют функцию надкультурного, надтрадиционного и надгосударственного скрепа. Надкультурой, выполняющей функцию скорее антикризисного решения, нежели глубинного ценностно-мотивационного основания самоидентификации молодого кавказца, выступила исламская культура. Появление множества «местных» интерпретаций ислама еще раз подтверждает, что полем борьбы за поиск смыслов стала религия, а не государственная идея, и именно этот факт настораживает общественность и требует целенаправленного решения, единой политики в этой сфере.

На основании проделанной работы З.Р. Усманова, приходит к выводу, что в молодежной среде четко просматривается «потребность в обретении новых политических принципов, интегрирующих разнородное российское общество в рамках единой концепции нации и государства, которая на сегодняшний день пока не решается в положительном ракурсе».

Интересным исследованием является, проведенное А.В. Селезневой.

Исследовалось формирование национально-государственной идентичности среди младшей категории российской молодежи - российских старшеклассников - юношах и девушках 16-17 лет, которые находятся на пороге совершеннолетия и переживают трансформацию жизненного уклада, связанную с окончанием школы и необходимостью получения профессионального образования, процессов взросления, происходит как посредством исторической политики, так и современного общественного уклада.

Источником для изучения автору послужили продукты творческой деятельности школьников - написанные в свободной форме 1000 эссе по политической проблематике.

В результате, проделанной автором работы, выявлено, что «подавляющее большинство считает прошлое России «богатым» (71,4%), «сложным» (92,8%) и «значительным» (78,4%). «Золотым веком» в истории нашей страны назван XVIII век. Чувство гордости вызывают события, которые оказали положительное влияние на развитие страны (Куликовская битва, реформы Петра I, полет в космос). Наибольшее количество сожалеет о событиях далекого прошлого, которые, по их мнению, негативно сказались на развитии нашей страны, принесли разрушения и человеческие потери (татаро-монгольское иго, крепостное право.

«Представления о «врагах» России не менее важны для понимания особенностей политического сознания, поскольку образ «врага» играет важную идентифицирующую роль. Более половины старшеклассников (51,5%) считают, что у России всегда были «враги»: «У России всегда было много врагов, а друзей было либо мало, либо совсем не было». Основными «врагами» школьники называют тех, с кем у России были вооруженные конфликты: «С древнейших времен у Руси были враги. Это и монголо-татары, которые сжигали целые города и морили людей. Это и немецкие и шведские рыцари, и французы, и турки, и фашисты». Современная Россия тоже имеет «врагов»: «С тех самых пор ничего не изменилось». Треть опрошенных нами старшеклассников типологизирует «врагов» России на внешних и внутренних. Главный внешний враг для большинства школьников (66,7%) - это Соединенные Штаты Америки»53.

Кроме того, автор отмечает, что «в список «врагов» школьники включают Украину (21,2%), Грузию (18,1%), Китай (15,1%), Евросоюз (12,1%), НАТО (12,1%), страны Прибалтики (12,1%). Однако, «по сравнению с США эти враги - просто мелкие сошки, от них исходит неприятное жужжание».

Наиболее привлекательным политическим лидером для старшеклассников, в данном исследовании, является Петр I. Наиболее противоречивой, но не менее интересной и привлекательной для молодых людей является личность И. Сталина.

Автор, акцентирует внимание на том, что респонденты являются жителями более однородных в национальном и конфессиональном отношении регионов центральной России, и констатирует наличие некоторых, пусть пока и фрагментарных, элементов идентичности именно национально-государственного типа. Данное обстоятельство, по мнению автора, может служить основанием для оптимизма в отношении возможностей формирования единой социальной идентичности российской молодежи.

Изучив исследования, рассмотренные в этом параграфе, очевидно, что проблема идентичности неразрывно связана с исторической политикой. Именно в этой плоскости лежат острые проблемы российского общества. Историческая память может стать важным фактором политического развития.

Память о прошлом своего народа укрепляет связь между поколениями, индивидуумами в общности. Здесь немаловажную роль играют воспоминания о важных событиях, героях, о героизме предков, празднование памятных дат. Объединяющим фактором, сосредоточенным в рассматриваемой нами форме памяти, служит информация о преодолении тяжелых времен, трудностей народом.

Вывод по второму параграфу

Изучив исследования, рассмотренные в этом параграфе, можно сделать вывод, что проблема идентичности неразрывно связана с исторической политикой. Именно в этой плоскости лежат острые проблемы российского общества. Историческая память может стать важным фактором политического развития.

Память о прошлом своего народа укрепляет связь между поколениями, индивидуумами в общности. Здесь немаловажную роль играют воспоминания о важных событиях, героях, о героизме предков, празднование памятных дат. Объединяющим фактором, сосредоточенным в рассматриваемой нами форме памяти, служит информация о преодолении тяжелых времен, трудностей народом.

Выводы во второй главе

В данной главе рассматривается роль социальной самоидентификации граждан и наличие социальной эксклюзии, как фактора препятствующего формированию национально-государственной идентичности.

Наиболее серьезное влияние эта проблема оказывает на самоидентификацию молодежи.

Можно выделить несколько основных тенденций в формировании национально-государственной политики идентичности молодых россиян, такие как:

-слабый когнитивный потенциал самоидентификации;

-высокий уровень этнической конфликтности в молодежной среде;

-отсутствие государственной «политики идентичности» в постсоветской России;

-отсутствие внятного, целостного образа будущего.

Указанные проблемы являются крайне значимыми для понимания особенностей формирования общероссийской идентичности современной молодежи.

Изучив исследования, рассмотренные в главе, можно сделать вывод, что проблема идентичности неразрывно связана с исторической политикой. Именно в этой плоскости лежат острые проблемы российского общества. Историческая память может стать важным фактором политического развития.

Память о прошлом своего народа укрепляет связь между поколениями, индивидуумами в общности. Здесь немаловажную роль играют воспоминания о важных событиях, героях, о героизме предков, празднование памятных дат. Объединяющим фактором, сосредоточенным в рассматриваемой нами форме памяти, служит информация о преодолении тяжелых времен, трудностей народом.

3.ОСНОВНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ВЛИЯНИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ НА НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННУЮ ИДЕНТИЧНОСТЬ РОССИЯН

3.1Политико-психологическая идентификация как механизм влияния исторической политики на национально-государственную идентичность

Релевантным фактором, оказывающим влияние на политико-психологическую идентификацию, является политическая культура, политическая субкультура и психологическая состояние объектов идентификации.

Различным странам и сообществам присущи разные типы политической культуры и политической идентичности. Мыслительные паттерны, ценности и установки, которые неизменно составляют структуру данных факторов, во многом определяют то, как актор идентифицирует себя с политическими лидерами, партиями, государственной машиной в целом.

Воздействие символов на политическую идентификацию индивида порой может быть определяющим. При этом в качестве символов выступают не только визуальные артефакты, с которыми ассоциируется государство, политические институты, партии и лидеры, но и вербальные практики. И те, и другие могут выступать как повседневные символы, так и быть продуктами политической рекламы с целью привлечения электората. Кроме того, роль символов могут выполнять одежда или униформа, характерный внешний вид, (например, причёска у субкультур националистов или анархистов), прозвища политиков, архитектурные сооружения (Капитолий, Кремль) и другое.

«Непосредственно на структуру политической идентичности населения влияет также характер политической системы и государственного устройства. Институциональный дизайн во многом определяет формат политической системы, которая в свою очередь формирует модели политической идентификации посредством конструирования адекватного варианта политической идентичности у населения, отвечающего вызовам времени.

Значительную роль в системе идентичности играют культурные, расовые и этнические факторы, оказывающие серьёзное влияние на процесс формирования политического сознания и политической идентификации индивида. При этом важную роль играет и психологическая его идентификация. Кроме того, значение имеет и место жительства индивида, регион его проживания с присущими ему социальными, экономическими, этническими, историко-культурными, политическими особенностями, которые также «встраиваются» в ментальную карту».

Существенное воздействие на политическую идентичность индивида оказывает социальная стратификация ввиду того, что социальные, статусные, классовые, профессиональные, образовательные характеристики актора значительной степени определяют его политические предпочтения. Релевантным фактором здесь выступает социальная мобильность, в рамках которой статусные характеристики могут меняться, приводя к идентификационным метаморфозам. В рамках социальной группы индивид участвует в обсуждении организационных моментов в конфликтных ситуациях по различным вопросам, что способствует трансформации его идентификационной системы, так как данные факторы выступают как формы социализации.

Таким образом, необходимо признать наличие значительного количества психологических факторов, оказывающих сильное влияние на политическую идентичность индивида, структуру его сознания, а также прямо или косвенно воздействующих на «групповой», «коллективный» разум социальных групп и населения государства в целом. Эти факторы играют существенную роль в формировании адекватного, актуального, целостного варианта политической идентичности.

Важно отметить, что внутри матрицы идентичности индивида взаимодействует ряд форматов идентичности, оказывающих негативное влияние на национально-государственную идентичность. К ним относятся этническая и расовая идентичность, религиозная и конфессиональная, а также региональная идентичность.

Этническая и расовая идентичность являет собой осознание принадлежности и тождества определенной этнической или расовой общности, а также обособления от иных общностей. Не вызывает сомнения и то, что этническая и расовая идентичность определяется по ряду объективных показателей: этнической и расовой принадлежности родителей, месту рождения, языку, культуре, внешним признакам, присущим конкретным расам или этносам (цвет кожи, наличие или отсутствие эпикантуса и другое).

Региональная идентичность представляет собой состояние индивида, основывающееся на рефлексивном ощущении личного тождества и принадлежности к той или иной территории, оказывающее влияние на то, как индивид трансформирует пространство вокруг себя. Региональная идентичность также может пониматься и как социальная, так как предполагает идентификацию с социальной общностью, проживающей в том, или ином регионе. Она выступает как форма своеобразного самовыражения и самоощущения тех рамок, в которых индивид или группа оценивают своё территориальное местоположение по отношению к другим таким же индивидам или группам, а также к окружающему миру в целом.

Одним из центральных понятий, напрямую связанных с региональной идентичностью, является концепт региона. Региональной идентичности присуще чёткое структурное оформление, формирование «региональной самости» проходит в русле соотнесения индивида с территориальными образами, которые являются маркерами для идентификации с пространством.

Региональная, этническая и расовая идентичность задают рамки социально- политического действия различных акторов: идентификация с территорией (регионом), этнической или расовой общностью является инструментом социально- политической мобилизации, и ей может быть в той или иной мере присуща политизация. Региональная, этническая, расовая идентичность используется политическими акторами с целью оказания влияния на индивида и содействия в понимании им своих проблем и интересов с помощью идентификации с соответствующей общностью с тем, чтобы организовать и легитимизировать коллективное действие.

М. Хрох концептуализировал процесс формирования движений такой направленности и выделил три основных фазы их генезиса. В первом случае происходит осознание наличия ряда отличительных особенностей той или иной общности, который фиксируется в рамках научных исследований филологов, антропологов, культурологов и иных учёных, максимально далёких от политической практики и идеологии. Исследования такого рода могут носить паранаучный характер и содержать в себе значительное количество разнообразных мифов. Накопленная информация носит исключительно ознакомительный, а не пропагандистский характер. Эту фазу можно характеризовать, как формирование «мифа».

Вторая фаза - это политические осмысление имеющегося «мифа», придание ему определенной направленности и его общая политизация. В этом случае действуют политизированные акторы, целью которых выступает преумножение политического капитала. Однако этот процесс является тупиковым в рамках существующих «правил игры», регламентированных наличествующими политическими институтами, поэтому они начинают использовать накопленные ранее знания в пропагандистских целях, формируя новые мифы и требуя политических привилегий для себя конкретно и для общности в целом. В итоге всё приводит к массовой мобилизации общности с целью получения автономии или формирования собственного государственного образования. Карта политизации региональной, этнической и расовой идентичности зачастую разыгрывается во время избирательных кампаний, кризисных или переходных ситуаций в институциональных системах государства и общества. Успех всего «предприятия» зависит от чёткой реализации поставленных сообществом целей и задач и прохождения всех трёх фаз.

Третья фаза может наступить, когда практическая реализация второй фазы становится затруднительной, из-за неспособности политических акторов до конца перевести ситуацию в политическую сферу. Это может стать причиной приостановления процесса политизации. Кроме того, идеи автономизации и независимости часто не находят должной поддержки, что может быть вызвано слабой электоральной базой или маргинальным положением политических партий и движений автономистов. Такой исход событий может привести к отторжению созданного «мифа» и поиску нового.

Успешная политизация в конечном счёте есть результат совпадения интересов и целей регионального, этнического или расового сообщества и наличия политических акторов, способных его мобилизовать на конкретные социально- политические действия и готовых проводить решительные меры. Поэтому реализация второй фазы - есть практический путь развития и возможность «материализовать» созданный «миф».

Психологическая, региональная, этническая и расовая идентичность в процессе политизации при определенных условиях может стать основой для политического движения автономистского и даже сепаратистского характера. В особенности это характерно для макрорегионов, имеющих достаточное количество финансово-экономических и политико-дипломатических ресурсов, а также для мест компактного (относительно компактного) проживания этнических и расовых сообществ, которые не всегда будут являться меньшинством в отдельно взятом государстве (например, Бельгия, где два этноса представлены практически в равных пропорциях).

В целом политические стимулы играют одну из ключевых ролей в процессе становления и развития рассматриваемых типов идентичности, так как формируют своеобразный «патриотизм», который может стать базой для дальнейшей политизации существующих особенностей. В современных реалиях на политический процесс и политическую идентичность воздействует, кроме психологической, также религиозная и конфессиональная идентичность индивида.

Всем вышеуказанным типам идентичности, равно как и политической идентичности, присущи когнитивный и аффективный компоненты: первый основывается на знаниях, представлениях об особенностях собственной группы, а второй строится на чувстве принадлежности к группе и отношении к членству в ней.

Солидаризация с психологической, этнической, религиозной или региональной общностью зачастую и определяет политическую идентичность индивида. Это типично для различного рода меньшинств или социальных групп, проживающих на компактной территории, где политические установки населения ретранслируются через этнос, расу, религию или регион.

«В современном мире размываются первоначальные ориентиры построения гражданской политической идентичности, потому в формировании новых основ идентичности заключается главная задача государства, которое должно опираться на существующие реалии, характерные для сегодняшних национальных государств. Конструирование идентичности служит условием построения эффективной коммуникативной базы и консолидации представителей различных политических, культурных и этнических групп. «Примирение данных групп - одна из основных проблем современных государств и надгосударственных сообществ, обусловленная фактическим отсутствием моноэтнических государственных образований из-за повысившейся мобильности населения. Однако государство выступает здесь не единственным «игроком», оно должно взаимодействовать с гражданским обществом и его составляющими. Характер и качество этого взаимодействия позволяют прогнозировать дальнейшие пути развития, а также адекватно формулировать повестку дня и принимать политические решения».

В этой связи, в структуре политической идентификации необходимо отметить наличие идеологического, психологического, партийного и персонифицированного уровней, каждый из которых предполагает установку в сознании актора на политическую партию, деятеля и идеологию, что во многом определяет электоральное поведение индивида. Однако зачастую установки актора не совпадают с реальными действиями. Отчасти это может объясняться желанием индивида «быть как все», то есть, с одной стороны, солидаризироваться с референтной группой, с другой - вести себя конформно, не выделяться из общей массы. В этой связи важным являются вопросы миграции и отношения к мигрантам.

Вывод по первому параграфу

В параграфе были рассмотрены факторы, оказывающие негативное влияние на формирование национально-государственной идентичности, такие как жесткая социальная стратификация, этническая, расовая и региональная идентификация граждан.

Фактором, компенсирующим эти негативные влияния, может стать историческая политика государства, формирующая представление о единой истории нации независимо от этнического, регионального или религиозного происхождения её граждан. В отсутствии такой государственной политики каждый этнос и каждый регион начинает писать свою отдельную историю, такие процессы происходили в 90-х годах прошлого века, способствовало этому то, что процесс формирования единой российской нации был приостановлен. Особенно негативное влияние этот фактор оказал на молодых граждан национальных республик, где этническая и региональная идентичности усиливали друг друга, и в ряде случаев приводили к формированию сепаратистских настроений.

3.2Отношение к мигрантам как индикатор сформированности национально- государственной идентичности

Далее, рассмотрим отношение к мигрантам как индикатор политико- психологического механизма влияния исторической политики на национально- государственную идентичность.

Несмотря на приведенные выше успешные примеры реализации социальной инклюзии, приходится констатировать, что иногда интерпретация вызовов мультикультурализма, на наш взгляд, может наоборот только усугубить проблему социальной исключенности, например мигрантов.

Так, попытка начать решать проблему все увеличивающегося культурного разнообразия (в основном за счет миграции) привела, в том числе к таким предложениям, как создание специальных лагерей (кампусов) для мигрантов, где их должны принудительно адаптировать к жизни.

Наличие доверия в современном обществе, отмеченном высоким уровнем культурного разнообразия, становится все более необходимым условием для реализации инклюзивной социальной политики и одновременно способствует накоплению того типа социального капитала, который Р. Патнэм называл «капиталом наведения мостов» или преодоления разрывов.

Речь идет о том, что для создания мирных развивающихся сообществ в мультикультурной стране недостаточно наличия так называемого «капитала соединения», т. е. капитала, формирующегося, когда индивид социализируется с людьми, которые походят на него, например, по возрасту или вероисповеданию.

В условиях культурного многообразия важно иметь второй вид социального капитала - капитала преодоления разрывов. Преодоление состоит в том, чтобы индивид смог наладить связи и солидаризироваться с людьми, которые не походят на него, как, например, фанаты другой футбольной команды или представители противоположного политического течения. Р. Патнэм утверждает, что эти «два вида социального капитала, соединяясь, усиливают друг друга и создают в сообществе атмосферу доверия. Наличие двух типов социального капитала, таким образом, помогает индивиду испытать/установить доверие к «обобщенному другому».

Как пишет О. Оберемко, «обобщенный другой - это максимально абстрактный персонифицированный образ общества, членом которого индивид себя считает и по которому сверяет (настраивает, регулирует) свое социальное поведение». «Поскольку инклюзивные практики развиты в обществе слабо, интеграция происходит искусственно и поверхностно, в отрыве от принятия основных ценностей и установок социального поведения, либо по большей части вообще не происходит. Такое положение не позволяет установиться в обществе климату доверия, который предполагает, что индивидуальные его члены высоко оценивают шансы того, что остальные будут выстраивать свои взаимодействия взаимно ожидаемым образом».

Говоря о социальной инклюзии в рамках деятельностной парадигмы и о доверии как важном условии осуществления социальной инклюзии, нельзя не отметить того явления, которое И. Гофман назвал «вежливым невниманием». Э. Гидденс, например, считает, что «поддержание вежливого невнимания является очень важной предпосылкой доверия, требуемого в ходе обычных встреч с незнакомцами в общественных местах. Он приводит в противовес вежливому невниманию пример «ненавидящего взгляда», которым часто в известном прошлом награждали белые жители южных штатов США чернокожих в общественных местах. Тем самым демонстрировалось отрицание прав чернокожих на участие в некоторых общепринятых формах взаимодействия белых с себе подобными, т. е. такое поведение было молчаливым, но достаточно ярким доказательством существования социальной инклюзии части населения на основе цвета кожи».

Сегодня жители больших городов, сталкиваясь с многочисленными представителями «этнических меньшинств», в большинстве случаев также проявляют отнюдь не вежливое невнимание, а наоборот, часто презрительное, неодобрительное, неприязненное отношение к мигрантам, одаривая их соответствующим взглядом. Исследование трудовых мигрантов, результаты которого представляет в своей публикации Е. Тюрюканова, подкрепляет такое наблюдение: Мигранты разительно отличаются от местного населения, сторонятся людей, избегают контактов с милицией и официальными организациями, работают и живут в таких условиях, которые местное население считает неприемлемыми, - все это стимулирует отчуждение, а значит, настороженное, негативное отношение к приезжим.

Ряд исследователей подчеркивают, что «разнообразие, не освоенное и не трансформированное в социальный капитал, стало опорой деструктивных процессов, о чем свидетельствуют конфликты, социальные по сути, но межэтнические и межкультурные по форме, периодически возникающие в российских городах». Помочь осуществлению такой трансформации, на наш взгляд, может как раз инклюзивная социальная политика, но при условии, что в ее реализации будут обязательно задействованы как ресурсоемкие, так и слаборесурсные агенты.

Кроме того, реализация инклюзивной социальной политики должна сопровождаться дополнительным обучением чиновников и специалистов, с тем чтобы представление о культурном многообразии российского общества трансформировалось и наличие мигрантов ассоциировалось не с проблемой, а скорее, с достоинством и выигрышем для социального благополучия всей страны. Пока же, по мнению Е. Тюрюкановой, степень социальной эксклюзии мигрантов остается высокой, и «новый миграционный менеджмент должен стать более гуманным и уважающим права человека».

Пожалуй, одним из самых показательных моментов, фиксирующих неготовность общества и его институтов к реализации инклюзивной социальной политики, является деятельность нашей полиции. Исключенность мигрантов из принимающего общества, использование по отношению к ним других, гораздо более низких стандартов в работе и в быту доказывает наличие идеологии двойных стандартов и сложившейся практики поддержания образа мигранта как «человека второго сорта» в общественном сознании. Остается согласиться с тем, что мультикультурным мегаполисам сегодня необходима политика интеграции и включенности.

На наш взгляд, одним из наиболее разработанных и успешных опытов социальной инклюзии может считаться инклюзивное образование, являющееся составной частью социальной политики. Все большее внимание приходится уделять не только инклюзивному обучению детей с ограниченными возможностями здоровья, но и распространять принципы инклюзии на детей мигрантов, обучающихся в наших школах, которым предстоит пройти долгий и зачастую болезненный процесс адаптации и интеграции в местное сообщество вместе с их семьями.

В основном практики и исследователи, погруженные в тематику инклюзивного образования, отмечают среди барьеров на пути к инклюзии детей мигрантов несовершенство законодательной базы, отсутствие единой системы учета мигрантов и их семей, невозможность полноценно пользоваться услугами системы здравоохранения и образования при отсутствии гражданства, высокий уровень концентрации детей мигрантов в ряде школ, наличие языкового барьера.

Таким образом, несмотря на не слишком благоприятные социокультурные, институциальные, политические и экономические условия и предпосылки формирования инклюзивной социальной политики, есть определенные основания полагать, что именно сегодня, в период возросшей деятельностной активности ряда групп и сообществ, будет закладываться культурная основа социальной инклюзии и социальной интеграции как принципов современного глобального общества.

В условиях мультикультурного общества внимание к разного рода культурным, идеологическим, поведенческим, символическим основаниям социальной эксклюзии должно быть еще более пристальным и в то же время требовать активного участия самих меньшинств в реализации преимуществ культурного многообразия и, следовательно, в усилении социальной сплоченности общества на основе принципов инклюзии. Тогда социальные институты, не обладающие достаточными собственными ресурсами для перехода на позиции социальной инклюзии, получат от агентов необходимую подпитку в виде новых инициатив, дополнительной лояльности к инновациям, доверия, открытости, настроенности на диалог и активной нацеленности на социальные изменения.

На наш взгляд, «для того чтобы научиться видеть в социальной инклюзии общее благо, государству и разнообразным социальным институтам необходимо преодолеть не только «ментальную инерцию» в плане видения социальной политики как основы общества, базирующего на интеграции его членов, но и стать более восприимчивым к новым требованиям в плане компетенций госслужащих и социальных работников, учителей и работников дошкольных учреждений, перестать бояться открытого диалога с гражданами и постепенно превратить практики социальной инклюзии в общественную норму.

Структура миграционных потоков претерпевала изменения: в начале 1990-х гг. превалировали потоки вынужденной миграции (преимущественно этнической по своей природе). Их основные причины заключались в последовавшими за развалом прежде единой страны политическим шоком и взрывом националистических настроений в новых независимых государствах, где лица «нетитульных» национальностей жестко притеснялись и «выдавливались» новыми национальными элитами, ориентирующимися на построение этнически гомогенных государств.

Таким образом, если на начальной стадии формирования Евразийской миграционной системы в начале 1990-х гг. Россия выступала ее центром главным образом в силу исторических причин (в течение более чем трех столетий из России ехали мигранты в окраинные регионы Империи, а в течение Советского периода - в «братские республики», где в результате сложилась многочисленная русская диаспора), то в настоящее время Россия начинает играть роль экономического центра, привлекающего мигрантов из бывших союзных республик.

Экономические причины являются основными мотивами их миграции в Россию. Мигранты приезжают в Россию в поисках работы и более высоких заработков, вне зависимости от того, являются ли они законными трудовыми мигрантами или незаконными мигрантами.

Следует отметить, что, к сожалению, нелегальная миграция является одной из характерных черт Евразийской миграционной системы. Безусловно, это является предметом особой обеспокоенности, в том числе и государств Европейского Союза, уже ощутивших на себе в полной мере влияние миграционного фактора на характер национально-государственной идентичности за последнее время.

С 1 июля 2011 года вступил в силу закон об отмене таможенного контроля между Россией и Казахстаном, принятый в рамках соглашения о Таможенном союзе. Кроме того, стороны стремятся максимально упростить процедуру пересечения казахстано-российской границы. В соответствии с договоренностью о создании пунктов пропуска с упрощенным порядком пересечения государственной границы, между Россией и Казахстаном были открыты новые пограничные переходы.

В свою очередь, в ноябре 2011 года руководителями трех государств - России, Белоруссии и Казахстана была подписана декларация о создании Евразийского Союза. Безусловно, данная политическая интеграция - очень важный шаг для интеграции государств, играющих ключевые роли на Евразийском пространстве. Данная интеграция важна во многих аспектах, в частности, один из таких наиболее важных аспектов заключается в укреплении региональной безопасности в данном регионе.

В свою очередь, создание данного политического образования несет в себе потенциальные угрозы. Прежде всего, они касаются огромных миграционных потоков, в частности, со стороны КНР, которые могут быть направлены на нашу страну.

Необходимо подчеркнуть, что для принятия таких серьезных политических решений, как «открытие границ между государствами всегда необходим комплекс предварительных мер, направленных на минимизацию имеющихся проблем, связанных с недостаточной безопасностью, преступностью, неконтролируемыми миграционными потоками внутри государств. Прежде всего, необходимо понимать, что при отсутствии границ между Россией и Казахстаном в рамках создания Евразийского Союза, граница этого нового политического образования, так или иначе, автоматически отходит несколько дальше. Это означает, что Казахстан должен регулярно проводить работу, направленную на устранение имеющихся проблем, связанных с нелегальной иммиграцией. Согласно разным оценкам, в Казахстане количество граждан Китая колеблется от 50,000 (официальные данные) до 500,000 человек (неофициальные данные)».

По данным китайского информационного агентства «СИНЬХУА», численность граждан КНР в Казахстане достигает 300,000. Следует подчеркнуть, что по квоте, выделенной иностранным специалистам для работы в Казахстане, количество всех иностранцев не должно превышать 50,000 человек. Однако приведенный пример показывает, что в пригранично с Российской Федерацией государстве китайцев проживает в 6 раз больше, чем требует квота для всех иностранцев. Ежегодно в Казахстан по разным причинам приезжают свыше миллиона иностранных граждан; при этом, точной информации о количестве уезжающих обратно нет.

Следует отметить, что для Российской Федерации, как и «для Республики Казахстан, проблема китайской миграции является актуальной уже достаточно длительное время. Критически следует подходить к оценке численности китайского населения в соответствии с данными последних переписей населения 2002 и 2010 годов. По данным переписи 2010 года, на территории России проживает 28 943 китайца, в то время как в 2002 году численность китайцев составляла 23 309 человек. Необходимо подчеркнуть, что в настоящее время отсутствуют экспертные оценки, подтверждающие эти данные. Что касается альтернативных оценок, то чаще всего речь идет о 200-400 тыс. китайцев, находящихся на территории России. Впервые подобная оценка была представлена еще в 2000 году в статье В. Гельбраса «Китайцы в России», опубликованной в журнале «Эксперт». При этом, характер приведенных в этой статье данных является весьма приблизительным. Эмпирической базой исследования Гельбраса стал социологический опрос, проведенный в 1998-1999 годах и охвативший 757 китайских мигрантов всего в четырех российских городах - Москве, Владивостоке, Уссурийске и Хабаровске. По мнению Е.С. Вакуленко и В.В. Цимайло, оценка Гельбраса не учитывала незаконные пересечения гражданами Китая российской границы, а также проникновение на территорию РФ через Республику Казахстан.

В другом исследовании, посвященном проблеме китайской миграции, ведущий сотрудник Центра изучения и прогнозирования российско-китайских отношений ИДВ РАН А.Г. Ларин акцентировал внимание на отсутствии адекватного учета внешних мигрантов, а также на наличии расхождений в данных, представленными разными ведомствами. В своем исследовании Ларин справедливо поднимал проблему отсутствия в России эффективной системы получения информации о китайских мигрантах, въехавших в страну еще до начала подсчета их численности.

Также заслуживают внимания приведенные в исследовании Ларина данные китайских СМИ, в которых говорится о миллионе граждан КНР, въехавших на территорию Дальнего Востока начиная еще с 80-х годов ХХ века. Похожие данные были озвучены региональным представителем компании Western Union по Восточной Европе Куртом Марксом. По его мнению, «количество мигрантов из КНР в Россию постоянно увеличивается, и, по нашим данным, потребность китайских мигрантов в переводе денег крайне высока». Кроме того, он отметил, что «в России проживает более 1 млн. китайцев, большей части которых необходимо пересылать деньги оставшимся на родине родственникам.

Главная опасность - это отсутствия эффективного контроля за внешними миграционными процессами заключается в том, что огромный наплыв мигрантов в районы Сибири и Дальнего Востока может спровоцировать очень опасный социальный взрыв, в основе которого будет лежать усилившаяся межэтническая напряженность. Нельзя допускать такого развития событий еще и потому, что присутствие миллионов представителей КНР в областях Дальнего Востока и Сибири может создать проблему диспропорции населения, от которой пострадает, прежде всего, русский этнос, испытывающий отрицательную демографическую динамику. Это неминуемо будет провоцировать конфликты на этнической почве в регионах. Возникновение дополнительных регионов с повышенной межэтнической напряженностью будет одним из барьеров к успешному формированию национально-государственной идентичности в стране.

Все вышеперечисленные проблемы показывают, что решение об открытии границ между государствами является, возможно, довольно преждевременным. Следует подчеркнуть, что при наличии такой серьезной политической надгосударственной структуры, как Евразийский Союз проблемы контроля миграции должны выйти на передний план, иначе Российская Федерация рискует столкнуться с теми же проблемами, с которыми сталкивается ряд европейских государств.

Причинами противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1.Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2.«Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3.Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах.

4.Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5.Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

В связи с этим, далее рассмотрим возможные направления совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян.

Выводы по второму параграфу

В результате анализа различного опыта инклюзии можно сделать вывод, что отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно индентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к мигрантам, как к чужим может служить одним из идентификатором низкого уровня национально-государственной идентичности.

3.3Возможные направления совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян

Для России, как и для других государств постсоветского пространства, крайне актуальным является вопрос формирования национально-государственной идентичности. С этой целью, важно, по нашему мнению становится поиск возможных направлений совершенствования политико-психологического механизма влияния исторической политики на национально-государственную идентичность россиян.

В период дезинтеграции СССР, в России и других бывших советских республиках происходил демонтаж старой системы ценностей, а вместе с ней уходили в прошлое и представления о прежней национально-государственной идентичности.

В постсоветский период истории в России начался процесс формирования новой национально-государственной идентичности, который продолжается и в настоящее время. В связи с этим актуальным остается анализ политико- психологического механизма влияния исторической политики на национально- государственную идентичность россиян.

Национально-государственная идентичность представляет собой особый вид коллективной идентичности, включающий в себя представления о культурных и политико-правовых ценностях, образе государства, этничности, а также национальной идее.

К одним из ключевых оснований национально-государственной идентичности относится такая социальнополитическая общность, как нация. Ее интегрирующими факторами являются культура, единые политико-правовые ценности, экономический уклад, общее языковое пространство, а также определенная территория проживания, представляющая собой такой политический институт как государство.

Успешное формирование национально-государственной идентичности зависит, во многом, от правильного понимания категорий «нация» и «этнос», которые обязательно следует четко разделять. В различные исторические периоды в России с разной степенью актуализировался вопрос формирования единой национально-государственной идентичности. В Российской Империи огромную роль в системе национально-государственной идентичности играла религия, длительное время являющаяся наиболее сильным интеграционным фактором. Православная культура и вера были неотъемлемой составляющей жизни общества и его миропонимания. Именно религиозный фактор длительное время способствовал решению проблемы социально-культурной дезинтеграции российского общества, одной из главных причин которой являлось существовавшее в Российской Империи до 1861 года крепостное право, крайне затруднявшее процесс формирования в государстве единой нации.

К проблемам, оказывающим негативное влияние на формирование единой нации в Российской Империи, относилась также проблема интеграции присоединенных в конце XVIII и середине XIX века территорий Польши, Прибалтики, Финляндии и Закавказья. Проблемы с интеграцией ряда народов были вызваны, главным образом, уже происходившими ранее на этих территориях процессами национального строительства (прежде всего, в Польше и Финляндии), вследствие чего, как финны, так и поляки обладали уже сформированным национальным самосознанием.

Окончательный слом имперской модели национально-государственной идентичности начал происходить в период революционных событий 1917 года и завершился после окончательного установления нового политического режима в 1922 году. С этого периода в России начинается становление новой, советской модели национально-государственной идентичности. Происходит кардинальный разрыв с традициями существовавшими в Российской Империи.

«В отличие от имперской модели национально-государственной идентичности, в советской модели роль интеграционного фактора играла уже не религия, а основанная на принципах пролетарского интернационализма идеология: с самого начала своего существования, советский режим позиционировал себя как противника религии и христианского мировоззрения в целом».

В 70-е-80-е годы ХХ века в стране наступает кризис наднациональной объединительной идеи, постепенно происходила смена культурного кода, которая нашла свое отражение в еще большем «расслоении» общности «советский народ» на нации и возникновении вследствие этих процессов национализма.

Процессы становления постсоветской модели национально-государственной идентичности проходят достаточно противоречиво. Несмотря на довольно четко обозначенный курс по конструированию новой, российской идентичности гражданского типа, в данной сфере остается довольно много неразрешенных противоречий и проблем, препятствующих эффективной реализации этой задачи.

Одна из проблем формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России заключается в том, что в политическом дискурсе понятия «нация» и «этнос» часто имеют один смысловой оттенок. Вследствие отсутствия разграничения между данными понятиями в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, в частности, таких документах как «Стратегия государственной национальной политики РФ до 2025 года» и ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)» происходит искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что, впоследствии, может привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения, при котором успешно осуществлять формирование гражданской нации будет невозможно.

Еще одна проблема формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России обусловлена влиянием фактора административно-территориального устройства. Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному. Что, в свою очередь, приводит к неравномерному развитию национально государственной идентичности у различных этносов («поляризации идентичностей»).

В условиях, когда региональная этническая идентичность в ряде субъектов приобретает первичный характер в отношении идентичности общероссийской, эффективное формирование гражданской нации в стране происходить не может.

К проблемам формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России относится также проблема неопределенного положения русского этноса в структуре, выстраиваемой в государстве модели национально- государственной идентичности. Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору в различных документах, касающихся сферы национального строительства. Например, в «Концепции развития поликультурного образования в Российской Федерации», а также ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)» не отводится конкретная роль.

Специфика влияния фактора миграционной политики на характер национально-государственной идентичности и процессы ее формирования в постсоветской России заключается в том, что происходит актуализация не только проблемы внешней миграции, но и внутренней.

В настоящее время к проблемам, вызванным влиянием фактора внутренней миграции, относится наличие этнических анклавов в ряде регионов (в частности, в Краснодарском крае, Ростовской области, Республике Калмыкия, Ставропольском крае), которые провоцируют рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

Проблему контроля за внешними миграционными процессами также можно отнести к одной из наиболее актуальных для современной России. В настоящее время Российская Федерация занимает второе место в мире по количеству ежегодно въезжающих мигрантов. Одновременно с этим, легальный статус имеет только 20% приезжих. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения, что обязательно негативно повлияет на процессы формирования национально-государственной идентичности.

Отдельно следует учитывать также и то, что исключительно комплексное и одновременное разрешение данных проблем может способствовать преодолению определенных противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности.

В частности, «требуется внесение изменений в такие документы как «Стратегия государственной национальной политики РФ до 2025 года» ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)». Изменить следует ряд формулировок, в которых категории «национальное» и «этническое» имеют один смысловой оттенок. В целях избегания смысловой путаницы и возникновения проблемы разделения народа России сразу на несколько наций, употребление данного термина является более целесообразным исключительно по отношению к формируемой в государстве гражданской общности «россиян» («российской гражданской нации»)».

В целях разрешения проблемы неопределенного положения русского этноса в структуре выстраиваемой в государстве модели национально-государственной идентичности можно внести изменения в такие документы как «Концепция развития поликультурного образования в РФ» и ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)». В «Концепции развития поликультурного образования в РФ» изменения следует внести в структуру выстраиваемой этнополитической модели российской гражданской нации, а именно, ее уровней.

Первый уровень, «национально-территориальный», можно оставить без изменений; характер второго уровня следовало бы изменить, назвав его «русский народ как государствообразующая этническая группа»; третий уровень можно переименовать в «гражданский», тем самым, усилив его интегративную функцию. Что касается ФЦП «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014 - 2020 годы)», то в нее должны быть обязательно включены мероприятия, направленные на развитие и популяризацию русской культуры на территории всех субъектов Российской Федерации.

Вариантом решения проблемы негативного влияния фактора внешней миграции на характер конструируемой модели национально-государственной идентичности может стать установление визового режима с государствами среднеазиатского региона, что поможет закрыть существующую в настоящее время «миграционную пробоину» по линии «КНР - Киргизия - Казахстан -Российская Федерация».

Еще одной мерой разрешения проблем, вызванных влиянием данного фактора, может стать пересмотр «Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года». Прежде всего, следует пересмотреть сам подход по решению демографической проблемы, который был предложен авторами документа. Ни в коем случае нельзя делать акцент на замещающую миграцию, поскольку тогда будет во много раз увеличен сегмент населения с совершенно другой культурой и традициями, что неизбежно в негативном смысле повлияет на характер национально-государственной идентичности в стране. Безусловно, необходимо подчеркнуть, что исследовательские резервы в сфере процессов формирования национальной идентичности еще далеко не исчерпаны.

В рамках дальнейших исследований по данной проблематике может быть целесообразно уделить внимание следующим вопросам:

-специфика различных моделей становления национально-государственной идентичности в контексте современного политического процесса;

-патриотизм в структуре национально-государственной идентичности;

-фактор внешнего ирредентизма как конструктивная основа формирования национально-государственной идентичности россиян;

-этнорегиональная идентичность в системе общероссийской гражданской идентичности; возможные варианты решения проблемы негативного влияния фактора внутреннего ирредентизма на процессы формирования национально- государственной идентичности россиян.

Вывод по третьему параграфу

Переходя к выводам по данному параграфу, следует отметить, что причиной противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1.Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2.«Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3.Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах.

4.Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5.Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

Одним из важных направлений решений указанных проблем является целостная государственно-историческая политика, в реализации которой основными субъектами могут стать школа (создание учебников в рамках единой концепции истории), система высшего образования, культурная политика, связанна с отражением российской истории в произведениях литературы и искусства, а также деятельность средств массовой информации

Вывод по третьей главе

В данной главе нами были рассмотрены факторы, оказывающие негативное влияние на формирование национально-государственной идентичности, такие как жесткая социальная стратификация, этническая, расовая и региональная идентификация граждан.

Фактором, компенсирующим эти негативные влияния, может стать историческая политика государства, формирующая представление о единой истории нации независимо от этнического, регионального или религиозного происхождения её граждан. В отсутствии такой государственной политики каждый этнос и каждый регион начинает писать свою отдельную историю, такие процессы происходили в 90-х годах прошлого века, способствовало этому то, что процесс формирования единой российской нации был приостановлен. Особенно негативное влияние этот фактор оказал на молодых граждан национальных республик, где этническая и региональная идентичности усиливали друг друга, и в ряде случаев приводили к формированию сепаратистских настроений.

В результате анализа различного опыта инклюзии можно сделать вывод, что отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно идентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к мигрантам, как к чужим может служить одним из идентификатором низкого уровня национально-государственной идентичности.

Следует отметить, что причиной противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1.Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2.«Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3.Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах» .

4.Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5.Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

Одним из важных направлений решений указанных проблем является целостная государственно-историческая политика, в реализации которой основными субъектами могут стать школа (создание учебников в рамках единой концепции истории), система высшего образования, культурная политика, связанна с отражением российской истории в произведениях литературы и искусства, а также деятельность средств массовой информации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате рассмотрения таких значений как идентичность и эксклюзия в определении феномена нации, можно сделать вывод, что национальная идентичность является непременным фактором стабильного и устойчивого существования нации, а в критических ситуациях главным фактором, определяющим выживания той или иной нации, и влияние социальной эксклюзии играет в этом не последнюю роль, так как в определенных случаях может стать как объединяющим элементом для нации в период обострения международной обстановки, так и разрушающим нацию изнутри посредством разделения общности

В результате анализа теоретических исследований национально- государственной идентичности можно сделать вывод, что национально- государственная идентичность - это психологическая самоассоциация личности с геополитическим образом (образами) определенного национально-государственного конструкта, имеющая в своем основании персональные фреймы (мотивы и ценности), закрепляющаяся и проявляющаяся через символические репрезентации.

Базовыми характеристиками национально-государственной идентичности являются пространственные, сформированны внутренний и внешний образы страны и государства, систематизированы представления об истории и культуре нации, а также наличие государственной информационной политики, направленной на формирование национального-государственной идентичности.

Формирование национально-государственной идентичности - ключевая задача консолидации народа, в особенности многонационального народа. Для России - это важнейшая политическая задача, направленная на единение этнического, конфессионального общества. Российская национальная идентичность является болеем масштабным типом идентичности, чем этническая и имеет преимущественно выраженную политическую и культурную нагрузку.

В исследовании были выявлены ряд концепций, в том числе культурно- цивилизационная концепция, культурно-языковая, концепция гражданской нации, космополитическая (наднациональная). Также были выявлены проблемы существующие в современной России в процессе формирования национально-государственной идентичности, в частности поляризация этнических и религиозных идентичностей.

Несмотря на ряд сложностей, которые существуют в настоящее время в формировании национально-государственной идентичности, связанные с нашей множественностью, религиозным, этническим и лингвистическим многообразием, в котором каждый этнос имеет свою историю и свое настоящее, а также с административно-территориальным устройством государства, существую ценности объединяющие нас.

В данной работе рассматривается роль социальной самоидентификации граждан и наличие социальной эксклюзии, как фактора препятствующего формированию национально-государственной идентичности.

Наиболее серьезное влияние эта проблема оказывает на самоидентификацию молодежи.

Можно выделить несколько основных тенденций в формировании национально-государственной политики идентичности молодых россиян, такие как:

-слабый когнитивный потенциал самоидентификации;

-высокий уровень этнической конфликтности в молодежной среде;

-отсутствие государственной «политики идентичности» в постсоветской России;

-отсутствие внятного, целостного образа будущего.

Указанные проблемы являются крайне значимыми для понимания особенностей формирования общероссийской идентичности современной молодежи.

Проблема идентичности неразрывно связана с исторической политикой. Именно в этой плоскости лежат острые проблемы российского общества. Историческая память может стать важным фактором политического развития.

Память о прошлом своего народа укрепляет связь между поколениями, индивидуумами в общности. Здесь немаловажную роль играют воспоминания о важных событиях, героях, о героизме предков, празднование памятных дат.

Объединяющим фактором, сосредоточенным в рассматриваемой нами форме памяти, служит информация о преодолении тяжелых времен, трудностей народом.

Также нами были рассмотрены факторы, оказывающие негативное влияние на формирование национально-государственной идентичности, такие как жесткая социальная стратификация, этническая, расовая и региональная идентификация граждан.

Фактором, компенсирующим эти негативные влияния, может стать историческая политика государства, формирующая представление о единой истории нации независимо от этнического, регионального или религиозного происхождения её граждан. В отсутствии такой государственной политики каждый этнос и каждый регион начинает писать свою отдельную историю, такие процессы происходили в 90-х годах прошлого века, способствовало этому то, что процесс формирования единой российской нации был приостановлен. Особенно негативное влияние этот фактор оказал на молодых граждан национальных республик, где этническая и региональная идентичности усиливали друг друга, и в ряде случаев приводили к формированию сепаратистских настроений.

В результате анализа различного опыта инклюзии можно сделать вывод, что отношение к мигрантам отражает степень сформированности национально- государственной идентичности.

Нация полностью осознающая свою идентичность достаточно успешно идентифицирует представителей иных наций и государств. Однако, недостаточная сформированность российской национально-государственной идентичности приводит к формированию, так называемой, негативной идентификации, когда общность объединяется не вокруг общих ценностей, а против символических «чужих» («понаехали тут»).

Именное поэтому негативное отношение к мигрантам, как к чужим может служить одним из идентификатором низкого уровня национально-государственной идентичности.

Следует отметить, что причиной противоречиво проходящих процессов формирования национально-государственной идентичности в постсоветской России является наличие неразрешенных в настоящее время проблем.

1.Вследствие отсутствия разграничения между понятиями «нация» и «этнос», в ряде официальных документов, отражающих политику страны в сфере национального строительства, может возникать искусственное разделение народа сразу на несколько наций, что способно привести к разновекторному развитию национального самосознания среди населения.

2.«Ввиду наличия политической субъектности у ряда этнических групп и отсутствии таковой у русского этноса, возникает ситуация, когда национальное самосознание в различных субъектах страны начинает развиваться по-разному, что, приводит к неравномерному развитию национально-государственной идентичности у различных этносов.

3.Поскольку именно русская культура является объединяющим фактором для всех многочисленных этносов России, формирование гражданской нации не может осуществляться успешно, если такому ключевому фактору не уделяется достаточное внимание в соответствующих государственных документах» .

4.Наличие этнических анклавов в ряде регионов, является проблемной ситуацией, ввиду того, что такие анклавы могут провоцировать рост межэтнической напряженности между коренным населением субъектов и приезжими, что, в свою очередь, является одним из препятствий к эффективному формированию российской гражданской нации.

5.Проблема контроля внешних миграционных процессов, также является актуальной для современной России. Главная опасность больших миграционных потоков состоит в том, что они в настоящее время направлены на малозаселенные территории Российской Федерации и способны спровоцировать нарушение определенного этнического баланса, которое может стать источником конфликтогенности, а также межэтнического напряжения.

В этой связи следует отметить, что только комплексное и одновременное решение данных проблем может способствовать преодолению противоречий, являющихся в настоящее время серьезными препятствиями на пути формирования российской гражданской нации и новой модели национально-государственной идентичности россиян.

Одним из важных направлений решений указанных проблем является целостная государственно-историческая политика, в реализации которой основными субъектами могут стать школа (создание учебников в рамках единой концепции истории), система высшего образования, культурная политика, связанна с отражением российской истории в произведениях литературы и искусства, а также деятельность средств массовой информации.

БИБЛИОГРАФИЯ

Нормативно-правовые акты:

1.Конституция Российской Федерации: [принята всенародным голосованием 12 дек. 1993 г. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">Статистические материалы:

4.Всероссийская перепись населения 2010 года. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">Литература

6.Агеев В.С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. 240 с.

7.Ачкасов В.А. Конфликтный потенциал этнофедерализма // ПОЛИТЭКС. 2012. № 2. С. 27-43.

8.Арутюнян Ю.В. Россияне: проблема формирования национально- гражданской идентичности в свете данных этносоциологии // Общественные науки и современность. 2014. № 4. С. 91-97.

9.Антонова, Н. В. Идентичность и имидж: путь к индивидуальности / Н. В. Антонова // Психология индивидуальности. Материалы 2-ой Всероссийской научной конференции 12-14 ноября 2014 г. - М.: Изд-во ГУ ВШЭ, 2015. C. 250-252.

10.Баньковская С.П. «Другой» как элементарное понятие социальной онтологии // Социологическое обозрение. 2013. № 1. С. 75-86.

11.Баранов Н.А. Нация как субъект политической коммуникации: современный опыт России // Современные проблемы межкультурных коммуникаций: сб. статей; науч. ред. Е.П. Борзова, К.М. Оганяна. СПб.: Санкт- Петербургский государственный университет культуры и искусств, 2014. С. 54-62.

12.Бергер П. Лукман Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания. М.:Academia-Центр, 1995. 323 с.

13.Бородай Ю.М. Этнос, нация, государство // Полис. 1992. № 5-6. С. 19-21.

14.Боффа Дж. От СССР к России. История неоконченного кризиса. 1964-1994. М.: Международные отношения , 1996. 320 с.

15.Брубейкер Р., Купер Ф. За пределами «идентичности» // АЬ Imperio. 2012. № 3. С. 61-115.

16.Буза В. Перевод на китайский // Коммерсант Деньги. 2013. № 40. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">17.Бунаков М.Ю., Лукин В.Н. Национализм и национальная идентичность в условиях глобализации: проблемы концептуализации // Теоретический журнал CREDO NEW. 2013. № 2. С.36-42.

18.Вебер. М. Избранные произведения: пер. с нем.М: Прогресс, 1990.С. 808 с.

19.В движении добровольном и вынужденном: постсоветские миграции в Евразии / под ред. А.Р. Вяткина, Н.П. Космарской, С.А. Панарина. М.: Наталис, 1999. 319 с.

20.Вакуленко Е.С., Цимайло В.В. «Учет нелегальной миграции населения: методы и оценки» // Электронный журнал «Демоскоп Weekly». 2011. № 479-480 URL: <#"justify">23.Гудин, Р. И., Клингеманн, Х.-Д. Политическая наука: новые направления / Р. И. Гудин, Х.-Д. Клингеманн. - М.: Вече, 1999. - 816 с.

24.Гудков, Л. Д. Эрозия идентификации и социальные напряжения в регионах / Л. Д. Гудков // Материалы международного симпозиума «Куда идет Россия?.. Социальная трансформация постсоветского пространства» (12-14 января 1996 г.). - М.: Аспект-Пресс, 1996. - С. 318-327.

25.Гаджиев К.С. Национальная идентичность: концептуальный аспект // Вопросы философии. 2014. № 10. С. 3-17.

26.Галкин А.А. Объективные вызовы и национальная идентичность: тенденции и проблемы // Полития. 2013. № 1. С. 6-23.

27.Гегель Г.В.Ф. Философия истории. СПб.: Наука, 1993. 479 с.

28.Геллнер Э. Пришествие национализма: Мифы нации и класса // Нации и национализм. М.: Праксис, 2012. 416 с.

29.Гельбрас В. Китайцы в России // Эксперт. 2013. № 27. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">30.Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2013. 768 с.

31.Гидденс Э. Социология/ При участии К. Бердсолл: Пер. с ан гл. Изд. 2-е, полностью перераб. и доп. - М.: Едиториал УРСС, 2005. 632 с.

32.Гофман Ирвинг. Представление себя другим в повседневной жизни. М.: Канон-Пресс-Ц, 2000. 304 с.

33.Головашина О.В. Национальная идентичность в России: базовая модель // Fractal Simulation. 2013. № 11. C. 64-73. 909 с.

34.Городецкий Е.Н. Рождение Советского государства. 1917-1920. М., 1997.

35.Гофман А.Б. В поисках утраченной идентичности: традиции, традиционализм и национальная идентичность // Вопросы социальной теории. 2013. Том IV. С. 241-254.

36.Гринфельд Л. Национализм. Пять путей к современности. М.: ПЕРСЭ, 2014. 528 с.

37.Гройс Б.Е. Поиск русской национальной идентичности // Вопросы философии. 1992. № 9. С. 52-60.

38.Джеймс У. Многообразие религиозного опыта [Текст] / У. Джеймс. - М.: Наука, 1993. 432 с.

39.Дилигенский, Г. Г. Социально-политическая психология [Текст] / Г. Г. Дилигенский. - М.: Наука, 1996. 304 с.

40.Данн О. Нации и национализм в Германии 1770-1990. С-Петербург: Наука, 2011. 472 с.

41.Дробижева Л.М. Национально-гражданская и этническая идентичность: противостояние или совместимость // Россия реформирующаяся. 2013. Вып. 7. С. 214-228.

42.Дробижева Л.М. Российская идентичность и согласие в межэтнических отношениях: опыт 20 лет реформ // Вестник Российской нации. 2012. № 4-5. С. 17- 34.

43.Дугин А.Г. Обществоведение для граждан Новой России. М.: Евразийское движение, 2011. 784 с.

44.Дугин А.Г. Этносоциология. М.: Академический проект, 2013. 639 с.

45.Европейский опыт и преподавание истории в постсоветской России. М.: ИВИ РАН, 1999. 314 с.

46.Елишев С.О. Основы национальной политики. М.: Канон + РООИ «Реабилитация», 2012. 352 с.

47.Ешев М.А. Патриотизм в советской и постсоветской России // Власть. 2014. № 5. С. 85-89

48.Заковоротная М.В. Идентичность человека. Социально-философские аспекты. Ростов - на -Дону: СКНЦ ВШ, 1999. 200 с.

49.Зверева Г.И. Как «нас» теперь называть? Формулы коллективной самоидентификации в современной России // Вестник общественного мнения. 2012. №1. С. 72-85.

50.Земцов Б. Две России, Гражданское общество в преддверии революции // Свободная мысль. 1996. № 10. С. 75-88.

51.Зорин В.Ю. Этнополитический фактор в развитии Российского федерализма // Этнопанорама. 1999. № 2. С. 13-14.

52.Иванова С. В. О гражданственности, национальной идентичности, безопасности // Ценности и смыслы, 2012. № 5(21). С. 4-9.

53.Ивахнюк И.В. Две миграционные системы в Европе: тенденции развития и перспективы взаимодействия. К.: Лыбидь, 2006. 82 с..

54.Иноземцев В.Л. Потерянное десятилетие. М.: Московская школа политических исследований, 2013. 600 с.

55.Иноземцев В.Л. «Nation-building»: к истории болезни // Мировая экономика и международные отношения. 2014. № 11. С. 14-22.

56.История государства и права России / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1996. С. 406-426.

57.Н.Н. Исмагилов Проблема региональной идентичности в российском социокультурном пространстве // География и природные ресурсы. 2009. №3. С. 129-134

58.Иванов В.Н., Мальцев В.А., Чартаев М.А. Россия: к концепции развития общества и политической власти. М.-Н. Новгород: Изд-во Волго-Вятской акад. гос. службы, 2006. 156 с.

59.Крылов М.П. Региональная идентичность в Европейской России. М.: Новый хронограф, 2010. С. 212.

60.Кондратьев, М. Ю., Ильин, В. А. Азбука социального психолога практика / М. Ю. Кондратьев, В. А. Ильин, - М.: ПЕР СЭ, 2014. - 464 с.

61.Касьянов Г.В. Теории нации и национализма. М.: Просвещение,1999. 352 с.

62.Кислицын С.А., Лощилов П.Г. Проблемы формирования гражданского общества в условиях российской демократической реформации. Ростов н/Д.: РГЭУ РИНХ, 2014. 274 с.

63.Киреев Х.С. Национальная самоидентификация в этнополитических процессах России // Власть. 2012. № 2. С. 54-57.

64.Клайн Э. Самоопределение наций: созидание или опасная забава? // Общественные науки и современность. 1993. №2. С. 34-38.

65.Клосс Б.М. О происхождении названия «Россия». М. : Рукописные памятники Древней Руси, 2012. 152 с.

66.Кокумбаева Л.А. Национальная идентичность как междисциплинарное понятие современной гуманитаристики // Известия Алтайского государственного университета. 2012. № 4. С. 98-102.

67.Кокшаров Н.В. Этничность. Этнос. Нация. Национализм // Теоретический журнал CREDO NEW. 2012. № 4. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">68.Кола Д. Политическая социология. М.: Весь мир, 2011. 406 с.

69.Колин К.К. Неоглобализм и культура: новые угрозы для национальной безопасности // Знание. Понимание. Умение. 2014. № 2. С. 104-111.

70.Коржихина Т.П., Сенин А.С. История российской государственности. М.: Интерпракс, 1995. 347 с.

71.Коробов А.А. Движущие силы миграционной политики России // Власть. 2012. № 7. С. 55-61.

80.Кортунов С.В. Национальная идентичность: Постижение смысла. М.: Аспект-Пресс, 2012. 589 с.

81.Крылов К. Идентичность // Центр стратегических исследований Приволжского федерального округа. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">82.Курбанова Л.Ч. Миграционные процессы как вызов современности // Вызовы современности и ответственность философа: материалы «Круглого стола», посвященного всемирному Дню философии; под ред. И.И. Ивановой. Бишкек: Кыргызско-Российский Славянский университет, 2012. С. 98-103.

83.Круглый стол «Идентичность современной России: кризис ценностей, поиск смыслов и пути конструирования» / Богуславский М.В., Оганесян, С.С., Титов В.В., Усманова З.Р., Селезнева А.В. // «Ценности и смыслы», 2012, № 5(21).

84.Ларин А.Г. Китайские мигранты в России: история и современность. М: Восточная книга, 2009. С. 150

85.Линц Х., Степан А. «Государственность», национализм и демократизация // Полис. 1997. №5. С. 9-30.

86.Логинова А.А. О соотнесении понятий «идентичность» и «идентификация» // Образование и саморазвитие. 2010. Т. 1. № 17. С. 208-213.

87.Лубский А.В. Дискурсы о национальной и цивилизационной идентичностях в России // Научная мысль Кавказа. 2014. № 2. С. 24-32.

88.Лубский А.В. Российская идентичность в пространстве культурной универсализации и локализации: методологические проблемы интердисциплинарных исследований // Дауев Р.С., Дауев С.А., Драч Г.В., Лубский А.В., Лубский Р.А. Формирование российской идентичности на базе единого культурного пространства Российской федерации как условие стабильности и безопасности: Монография. Ростов н/Д: Изд-во СКНЦ ВШ, 2013. С. 32-53.

89.Лукина А.В. Новые подходы к исследованию национальной идентичности // Известия Уральского государственного университета. 2014. № 33. С. 238-246.

90.Лукина А.В. Технологии производства и утверждения национальной идентичности // Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России. М.: Институт социологии РАН, 2011. 327 с.

91.Лурье С. К вопросу об изучении имперских доминант // На перепутьях истории и культуры: Труды С.- Петерб. Филиала Института социологии РАН. СПб., 1995.

92.Миллер А.И. Дебаты о нации в современной России // Политическая наука. 2012. № 1. С. 7-30.

93.Миронова, Н. П. Этническое самосознание современной молодёжи республики Коми (на примере студентов г. Сыктывкара): автореф. дисс., … канд. ист. наук / ИЭА РАН [Текст] / Н. П. Миронова. - М: ИЭА РАН, 2011. - 23 с.

94.Мигранты из Китая в Казакстане // Интернет- портал «China-Times.ru». 2013. 9 окт. URL: <#"justify">95.Малинова О.Ю. Исследование политики и дискурс об идентичности // Политическая наука. 2014. № 3. С. 12-17.

96.Малыгина И.В. Национальная идентичность и национализм // Вестник Московского государственного университета. 2013. №2. С. 23-31.

97.Медова Ю.А. О соотношении этнической и национальной идентичности // Философия и общество. 2014. № 4. С. 119-125.

98.Мелешкина Е. Ю. Региональная идентичность как составляющая проблематики российского политического пространства // Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. М., 1999. С. 130.

99.Миненков Г.Я. Политика идентичности с точки зрения современной социальной теории // Политическая наука. 2012. № 3. С. 21-38.

100.Миллер А. Русификации: классифицировать и понять // АЬ Imperio. 2012. № 2. С. 133-148.

101.Малинкин А.Н. «Новая российская идентичность»: исследование по социологии знания // Социологический журнал. 2011. № 4. С. 66-86.

102.Мордовцева Т.В. Русская национальная идентичность в России: национальная или гражданская принадлежность? // Вопросы культурологии. 2015. № 2. С. 4-8.

103.Мчедлова М.М. Новые грани идентичности современной России // Вестник Московского университета. 2012. № 3. Серия 12. Политические науки. С. 72-81.

104.Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674). М.: Европа, 2006. 248 с.

105.Осипов А.Г. Механизмы институционализации этничности / Сообщества как политический феномен. [Н.В. Борисова и др.]; под ред. П.В. Панова, К.А. Сулимова, Л.А. Фадеевой. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. 248 с .

106.Окара А.Н. Восточнохристианская цивилизация как субъект мирового развития в XXI веке. //«Ценности и смыслы», 2010, № 5(8).

107.Осипов А.Г. Механизмы институционализации этничности /Сообщества как политический феномен. М. : РОССПЭН, 2009. С.202-221.

108.Паин Э. «Проблемы самоидентификации россиян: со страной, с регионом, с этнической общностью // Проблемы идентичности: человек и общество на пороге третьего тысячелетия. М., 2003. С.5

109.Пешкова В.М. Гражданские основы государственности и этнокультурное разнообразие современной России // Власть. 2011. № 3. С. 30-34.

110.Патнэм Роберт. Чтобы демократия сработала. Гражданские традиции в современной Италии. М.: Ad Marginem, 1996. С. 60.

111.. Пивоев В.М. Этнос и нация: проблемы идентификации. Петрозаводск: ПетрГУ, 2011. 109 с.

112.Политическая социология. Учебно-методический комплекс / под. ред. Т. В. Евгеньевой - М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2013. С. 297.

113.Политическая идентичность и политика идентичности: Т. 2: Идентичность и социально-политические изменения в XXI веке / под ред. И.С. Семененко, В.В. Лапкина, Л.А. Фадеевой. М. : РОССПЭН, 2012. 470 с.

114.Прайс М. Телевидение, телекоммуникации и переходный период: право, общество и национальная идентичность. М.: МГУ, 2010. 336 с.

115.Путин В. Россия: национальный вопрос // Независимая газета. 2012. 23 янв.

116.Попова О.В. Развитие теории политической идентичности в отечественной и зарубежной политической науке / О.В. Попова// Идентичность как предмет политического анализа: сборник статей по итогам Всероссийской научно-теоретической конференции (ИМЭМО РАН 21-22 октября 2010г.) - М: ИМЭМО РАН, 2011. С. 13-29.

117.Поляков Л.В. Идентичность и модернизация: российский опыт // Полития. 2011. № 4. С. 5-18.

118.Рябов А. Национальная идентичность перед вызовом глобализма.// «Сообщение», 2003, №2. [Электронный ресурс]. URL: <#"justify">119.Российская историческая политология. Курс лекций: Учебное пособие / отв. ред. С.А. Кислицын. Ростов-н/Д: Феникс, 2008. 608 с.

120.Российская идентичность в социологическом измерении: аналитический доклад. М.: ИС РАН, 2012. 140 с.

121.Россия в многообразии цивилизаций / Н.П. Шмелев, В.В. Журкин, И.Д. Иванов и др.; редкол.: А.А. Галкин (науч. ред.) и др. М.: Весь мир, 2011. 889 с.

122.Российская идентичность в условиях трансформации. Опыт социологического анализа / отв. ред. М.К. Горшков, Н.Е. Тихонова. М.: Наука, 2015. 396 с.

123.Семененко И.С. Национальные практики формирования гражданской идентичности / И.С. Семененко // Идентичность как предмет политического анализа: сборник статей по итогам Всероссийской научно-теоретической конференции (ИМЭМО РАН 21-22 октября 2010г.) - М: ИМЭМО РАН, 2011. С. 86- 101.

124.Садохин А.П., Грушевицкая Т.Г. Этнология. М.: Академия; Высшая школа, 2000. 304с.

125.Сосинский-Семихат Ю. Неоднозначное снятие границы с Казакстаном // Правда. Ру. 2011. 10 июл URL: <#"justify">126.Студенна М. Проблемы социальной эксклюзии в постиндустриальном обществе на примере польских и украинских центров угольной промышленности / М. Студенна// История и современность, 2010. № 1. С. 193 - 194.

127.Титов В.В. Феномен национальной идентичности: попытка теоретического осмысления и структурного анализа // Вестник Пермского университета. 2014. Выпуск 2. С. 37-48.

128.Титов В.В. Национально-государственная идентичность в современном мире и роль исторической политики в её формировании(теоретико- методологический анализ) / В.В. Бушуев, В.В. Титов// Вестник Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова. История и политология. - 2011. - №4 . - С. 77-93.

128.Тишков В.А. О российском народе и национальной идентичности в России. [Электронный ресурс] URL: <#"justify">129.Тишков В.А. Этнология и политика. М. Наука, 2001. С. 229.

130.Тортбаев Г. Миграция в Казахстане // Информационно-аналитический центр «Лаборатория общественно-политического развития стран ближнего зарубежья». 2009.

131.Тюрюканова Е. Трудовая миграция в Россию // POLIT.RU. URL:#"justify">132.Хантингтон С. Кто мы?: Вызовы национальной американской идентичности. М: АСТ, 2004. 635с.

133.Хрох М. От национальных движений к полностью сформировавшейся нации: процесс строительства наций в Европе (текст статьи) // Нации и национализм / Б.Андерсон, О.Бауэр, М.Хрох и др. М.: Праксис, 2002.

134.Четверть века после СССР: люди, общество, реформы / Сост. П. Дуткевич, Р. Саква, В.И. Куликов; под ред. Е.Б. Шестопал, А.Ю. Шутова, В.И. Якунина. М., 2015. Рец. О.А. Оберемко // Социологические исследования. 2016. № 5, C. 160-163.

135.Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Флинта, 2006. 352 с.

136.Alter P. Nationalism. London : Edward Arnold, 1994. 176 р.

137.Barner-Barry C. Nation Building and the Russian Federation // The Russian Transformation. Political, Sociological and Psychological Aspects. N.Y.: St. Martins Press, 1999. P. 95-108.

138.Brubaker R. Nationalism Reframed. Cambridge (Mass), 1996.

139.Castells M. The Power of Identity: The Information Age: Economy, Society, and Culture, Vol. II. Hoboken: Wiley-Blackwell, 2009. 584 p.

140.Gat A. Nations: The Long History and Deep Roots of Political Ethnicity and Nationalism / con. by A. Yakobson. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. 447 p. Tausend P. Deprivation / P. Tausend // Journal of Social policy/ - 1987. Vol.16. Part 2. P. 125 - 146.

141.Shulman S. Challenging the Civil. Ethnic and West: East Dichotomies in the Study of Nationalism // S. Shulman. Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 5. P. 554-585.

142.Tausend P. Deprivation / P. Tausend // Journal of Social policy/ - 1987. Vol.16. Part 2. P. 125 - 146.