Обычное право в русской деревне в конце XIX-начале XX вв.
Оглавление
обычай закон право сельский
Введение
Глава 1. Принципы и содержание обычного права в русской деревне в конце XIX-начале XX вв.
1.1 Понятие "обычай" и "закон", их соотношение в жизни русских крестьян
.2 Принципы обычного права
Глава 2. Обычное право в повседневной жизни крестьян
.1 Понятие "преступление" в представлении крестьян
.2 Сельское правосудие и самосуд
Заключение
Список использованной литературы
Введение
Актуальность. В конце XIX-начале XX вв. крестьянство по-прежнему составляло подавляющее большинство населения страны. В обыденной крестьянской жизни находило свое отражение обычное право. Изучение обычного права во второй половине XIX-начале XX вв. позволяет наиболее полно показать явления, происходящие в пореформенной деревне. Обычное право господствовало на селе, именно в нем воплощалось крестьянское представление о правопорядке. Поэтому изучение данного права необходимо, ведь именно оно выступало гарантом крестьянского существования.
Историография.
Работ по изучению правового обычая в русской деревне конца XIX-начала XX вв. имеется достаточное количество.
Весьма ценный материал представлен Тенишевым В.Н., который организовывал и проводил массовый сбор сведений о русском крестьянстве по специальной программе. Она называлась "Программа этнографических сведений о крестьянах Центральной России, составленная князем В.Н. Тенишевым".
Многие ученые считали, что явления, происходящие в общине, определяются хозяйственными отношениями, которые занимали значительное место в крестьянской среде. Ученые К.Р. Качоровский, И. Тютрюмов, П.С. Ефименко, А.А. Леонтьев, И.Г. Оршанский выдвинули концепцию о "трудовом начале" обычного права. По их утверждению, крестьянская семья - это трудовая ячейка, где кровная связь не играла решающей роли.
Также ими были выделены особенности обычного права, а именно: главенство общинных интересов над индивидуальными; субъективизм в привлечении виновного к ответственности; принцип равного возмещения ущерба; приоритет морально-нравственных представлений; оценка человека по его трудовым качествам. Исходя из этих положений, ученые сделали вывод, что государственные законы не в состоянии учитывать данные особенности, поэтому волостные суды должны продолжать действовать и использовать обычное право при вынесении решений.
Ефименко П.С. говорил, крестьянская семья - это хозяйственная ячейка, которая "связывается не особенно возвышенными чувствами, чаще всего, с одной стороны, насилием, принуждением, а с другой, - страхом, внушаемым деспотическим обращением". Все это происходит это из-за того, что в сельском обществе преобладают богачи-мироеды, которые и устанавливают домостроевские порядки семейной жизни.
Тютрюмов и Оршанский в рамках данной теории говорили о непрерывной связи между обычаями Древней Руси и обычаями XIX в. Другой историк, А.Я. Ефименко, развивая данную идею, говорила о принципиальных различиях обычного права от государственного. "Народное обычное право и право культурное представляют собой два строя юридических воззрений, типически отличных один от другого, и потому всякие попытки систематизировать народное право по нормам юридическим, есть самое неблагодарное дело".
Сторонниками "трудовой теории" были выдвинуты принципы обычного права. В частности, Веригин и Оршанский подчеркивали, что ключевым моментом обычного права было положение "чтобы никому не было обидно". Это объясняется тем, что крестьяне стремились к уравнительности, и потому данное утверждение лежало в основе крестьянского правосудия.
Еще одним ключевым моментом была жесткая детерминированность правоотношений условиями хозяйственного быта. Крестьянское правосудие, прежде всего, стремилось сохранить платежеспособность хозяйства крестьянина.
В целом, сторонники "трудового начала" оказали большое влияние на расширение изучения проблематики обычного права. Ими был затронут ряд вопросов, которые до этого не поднимались. Безусловным достижением сторонников данного направления можно отнести определение принципов обычного права. Однако для них была характерна чрезмерная идеализация крестьянского правового быта и самобытности русских крестьян.
В начале XX в. учеными К.Р. Качоровским и А.А. Леонтьевым была дополнена идея о "трудовом начале". В частности, Леонтьев А.А. говорил, что обычное право возникло при появлении крепостного права. Законодательство с этого времени стало фокусироваться на "правящем классе", все более "удаляясь от цели нормировать имущественные отношения трудящегося народа". Качоровский К.Р. утверждал, что обычное право наиболее предпочтительно для народных масс, оно отражает правосознание крестьян и их политические взгляды.
Пореформенное состояние деревни довольно полно исследовано в работах Н.М. Дружинина, А.М. Анфимова, П.Н. Зырянова, О.Г. Вронского, В.Г. Тюкавкина.
Тюкавкин В.Г., рассматривая аграрный вопрос в своих работах, анализирует и ситуацию, сложившуюся в русской деревне накануне Столыпинской реформы. Он считал, что "вопрос о сельском обществе важен потому, что после выхода домохозяев из общины они юридически оставались членами общества и имели право голоса на сходе, хотя известны случаи, когда общинники требовали изгнать их со схода" . Тюкавкин пришел к выводу, что сельские сходы продолжали функционировать, несмотря на выход крестьян из общины. Сельское общество продолжало функционировать и коллективно решать важные вопросы.
Историк также утверждал, что образ жизни русского крестьянина был связан не только с общиной, но и деревней и всем укладом деревенской жизни. Поэтому именно изучение деревенского образа жизни позволяет выявить особенности применения обычного права.
Дружинин Н.М. говорил об отрицательных сторонах правовой жизни пореформенной деревни. К ним он относил: зависимость волостной администрации от мировых посредников, проводивших дворянскую политику и отсутствие у крестьян интереса к участию в сельских и волостных сходах.
Специфику крестьянского правосознания попыталась раскрыть в своих работах М.М. Громыко. Она указывала на то, что правовая жизнь крестьян базировалась на их морально-этических представлениях. При этом Громыко говорит, что сельскохозяйственный труд и авторитет старших поколений имели решающее значение при формировании правовых представлений крестьян.
В своей работе "Мир русской деревни" М.М. Громыко уделила особое внимание изучению религиозных воззрений крестьян, а также рассмотрела повседневную жизнь крестьянской общины сквозь призму обычного права.
Работа Вронского О.Г. "Крестьянская община на рубеже XIX-XX вв.", поднимает вопросы, касающиеся функционирования крестьянской общины, а именно: структура крестьянского общинного управления, поземельные отношения и правовое регулирование в общине. Говоря о правовом регулировании, Вронский указывает на противоречия, которые возникли в правовой сфере государства после реформ 60-70-хгг. XIX в. К таким противоречиям была отнесена правовая обособленность крестьянского общества, состоящая из разделения общей судебной практики в области гражданского права на два потока: "один протекал в общих судебных учреждениях и имел высшей инстанцией Правительствующий сенат, другой - крестьянский - имел своей основой решения волостных судов, земских начальников, с верховной инстанцией в виде губернских присутствий" .
Томсинов В.А. и Вдовина Л.Н. говорили о плохом знании законов и пренебрежительным отношением крестьян к порядку судопроизводства. Данное положение подтвердила Т.В. Шатковская, которая указывала на конфликтное состояние между законом и правовыми воззрениями крестьян в конце XIX в.
Считалось, что крестьяне будут постепенно вовлечены в общегражданскую правовую жизнь, однако существовало довольно много противоречий между законодательством и народными правовыми воззрениями. Законодательная политика правительства также была несовершенна, что привело к образованию "правовых дыр".
Безгин В.Б. в работе "История сельской повседневности" рассмотрел и проанализировал на основе архивных материалов сельский быт. Также им было исследовано обычное право. Исходя из архивных данных, автор приходит к выводу, что "модернизация российского общества и эмансипация крестьянства оказали влияние на обычное право". Возникают нововведения, которые не учитывали уже сформированные народные правовые обычаи, поэтому крестьяне ощущали потребность в законном ограждении своих интересов.
В другой его работе "Правовые обычаи и правосудие русских крестьян второй половины XIX-начала XX века" дается характеристика обычного права русской деревни второй половины XIX-начала XX века, его содержание. Исследователь также установил формы, принципы, содержание сельского правосудия. Была показана роль правового обычая в повседневной жизни крестьян.
Таким образом, историография конца XX в. внесла значительный вклад в изучение правового обычая русских крестьян. Несомненным достижением авторов можно считать выяснение таких вопросов, как юридическая грамотность и правотворческая деятельность крестьян, коллективизм и индивидуализм крестьян, соотношение религиозных и экономических факторов в правосознании.
Исследователями было доказано существование специфических правовых отношений в народной среде. Однако, каждый ученый по-своему рассматривал обычное право. Так, одни считали это явление самобытным, отличным от права государственного; другие видели в нем результат правовой обособленности крестьянства; третьи настаивали на связи между обычным и государственным правом.
Тем не менее, исследователи в своем большинстве рассматривали правовые отношения лишь в рамках развития государственного законодательства. Они утверждали, что обычай оказал большое влияние на развитие права и имел немаловажное значение в жизни крестьян XIX в. Заслугой исследователей необходимо считать постановку вопроса о значении обычного права и его влиянии на законодательство.
Хронологические рамки курсовой работы ограничиваются в нижней границе концом XIX века, т.е. пореформенным состоянием страны в результате принятия либеральных реформ 60-70-х гг. XIX в., когда в крестьянской сфере происходили значительные изменения: существовало местное самоуправление крестьян, а также работали недавно созданные волостные суды. В этот период происходили наиболее важные изменения в жизни сельской общины. Верхняя граница данной работы - 1906 г., когда начались реформы правительства П.А. Столыпина.
Объектом исследования является русская деревня в конце XIX-начале XX вв.
Предмет исследования - обычное право в русской деревне в конце XIX-начале XX вв.
Цель исследования - раскрыть сущность и содержание обычного права в русской деревне в конце XIX-начале XX вв.
Задачи исследования:
.Выявить соотношение понятий "обычай" и "закон".
.Установить основные принципы обычного права.
.Раскрыть сущностные характеристики понятия "преступления" в представлении крестьян.
.Определить соотношение сельского правосудия и самосуда.
В нашей работе использовались различные методы исследования. Так, для сравнения понятий "обычай" и "закон" мы использовали метод сравнительного анализа. В работе применялся метод синтеза и систематизации, который позволил объединить всю имеющуюся информацию из различных источников для характеристики основных понятий.
Структурно - функциональный метод позволил проанализировать роль правового обычая в жизни крестьян, а также выявить его характерные черты.
Данные методы позволили более детально проанализировать и исследовать изучаемую нами проблему.
Структуру курсовой работы составляет введение, две главы, список литературы и заключение. Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, объект и предмет, цель и задачи исследования, хронологические рамки, методы исследования. В первой главе рассматриваются принципы и содержание обычного права в русской деревне в конце XIX-начале XX вв. Во второй главе анализируется применение правового обычая в повседневной жизни крестьян. В заключении делаются выводы по исследуемой проблеме.
Глава 1. Принципы и содержание обычного права в русской деревне в конце XIX-начале XX вв.
.1 Понятие "обычай" и "закон", их соотношение в жизни русских крестьян
В конце XIX-начале XX вв. в крестьянской среде сохранялось обычное право, которое активно использовалось.
Обычное право соответствовало мировоззрению крестьянина, оно придерживалось справедливости и нравственного начала. Именно поэтому крестьяне не стремились придерживаться официального закона. Безусловно, крестьянам был известен закон.
Обычное право представляло собой некий синтез религии и морали. Именно в правосудии проявилось обыденное сознание и основные черты крестьянской ментальности.
Необходимо отметить, что крестьянство представляло собой особый мир, где существовали определенные правила и порядки, которые складывались под влиянием патриархального устройства семьи. Такое положение вещей порождало возникновение ситуаций, которые не могли быть разрешены официальным законом. В отличие от правового обычая, который отражал нравственные и духовно - религиозные воззрения крестьян в повседневной жизни.
Именно житейские понятия были ключевыми при разрешении споров, возникающих среди крестьян. Критерии же формального закона значительно отличались от правосознания крестьян.
Для крестьянского общества исполнение обычая - обязательно, независимо от того, убежден ли исполняющий в его пригодности или нет. "Против обычая не спорь!" говорит пословица, т.е. исполняй обычай, хотя бы он казался и неуместным.
Многие крестьянские общества считали, что закон это "нечто, навязанное извне и определяемое нуждами, интересами, взглядами и ценностями чуждых социальных групп".
В пореформенное время правительство активизировало свою законотворческую инициативу и попыталось регламентировать все сферы жизни общества. Однако удаленность окраин Российской империи, а также неграмотность населения затрудняли применение официального закона, поэтому обычное право продолжало сохраняться в крестьянских обществах. Данное положение подтверждают многие историки, в частности Самоквасов и Загоскин.
Самоквасов говорил, что во всем многообразии семейных и общественных отношений, крестьянин придерживался правовых понятий, сложившихся на протяжении столетий. Потому отношение к тем или иным явлением определялись правовым обычаем, а не постановлениями законодательства.
Загоскин Н.П. пришел к такому же выводу о значении обычного права: "обычное право не утратило жизненного значения своего и в последующие эпохи русской жизни, известно, что почти исключительно обычным правом и до наших дней регулирует свою правовую жизнь наше крестьянство, т.е. огромное большинство русского народа".
Так, обычное право регулировало все стороны жизни общества: семейные, имущественные и экономические сферы. Обычно-правовые нормы стояли на страже материальных интересов всей семьи в целом, т.е. на страже сохранения ее производственной деятельности. Именно поэтому эти нормы приспосабливались к специфике структуры крестьянской семьи.
Тем не менее, существовали пути, по которым закон проникал в крестьянскую среду. Во-первых, влияло отходничество. Крестьяне нечерноземных районов и ближайших к городу деревень большую часть года проводили вне общины, активно впитывая новые правоотношения, основанные на законодательстве. Во-вторых, - участие крестьян в качестве присяжных заседателей при решении дел в общих судебных учреждениях. В-третьих, создание института присяжных поверенных, способствовавшего осведомлению крестьян о законах. В-четвертых, появившаяся у крестьян после 1864 г. возможность разбирать свои дела в мировых судах и общих судебных учреждениях.
Наконец, и сельское начальство обязано было доводить новые указы до крестьян.
Как закон, так и обычное право имели схожие цели, а именно: достижение справедливости. Поэтому многие крестьяне довольно часто употребляли выражение "закон" вместо обычая - "как закон велит". Однако во многих случаях подразумевая под этим обычай.
Таким образом, после проведения либеральных реформ во второй половине XIX в. стало отчетливо видно наличие двух правовых систем. Это было обусловлено обособленностью крестьян, у которых всегда существовала своя правовая система.
.2 Принципы обычного права
При выделении принципов обычного права необходимо выявить его место в мировоззрении крестьян и их правосознании. Ведь у любого сословия всегда имелись свои представления и взгляды на определенные явления, тем самым отличаясь друг от друга. В зависимости от категории сословия и деятельности, которая им присуща, существовали определенные черты, характерные для них.
Так, русские офицеры выполняли обязанности не только воинского устава, но и кодекса чести, который предусматривал определенное поведение офицера в обществе.
Естественно, что данный кодекс чести существовал негласно и представлял правила, передававшиеся по традиции. Однако эти правила, вступая подчас в противоречие с гражданскими законами, как, например, в случаях с дуэльными поединками, предопределяли большую часть представлений сложившихся в кругу офицерского (дворянского) сословия.
Поэтому офицерский кодекс чести можно считать своего рода обычным правом из-за его неофициального существования среди всего дворянского сословия. Разумеется, в таком случае обычное право должно рассматриваться как нравственный кодекс.
Главным принципом обычного права, как считают дореволюционные исследователи, это принцип "трудового начала".
Прежде всего, он использовался крестьянами для определения права собственности. Считалось, что если человек тратил силы на овладение никому не принадлежащей вещи, то за его труд ему положено становиться собственником.
Так, например, в русской деревни не являлось преступлением покос травы на чужом лугу, но жатва хлеба на чужой полосе считалась кражей.
Сторонники "трудового начала" утверждали, что обычное право основывается на трех принципах:
."чтобы никому не было обидно",
.главенство хозяйственных отношений,
.приоритет коллективных интересов над индивидуальными.
Существует также иная классификация принципов обычного права (по Т.В. Шатковской):
."глядя по человеку",
."глядя по хозяйству",
.приоритет общинных интересов.
Данные принципы схожи между собой и исходили они непосредственно от крестьянских общин, которые были самодостаточны и независимы. Именно мир являлся последней инстанцией при решении любых споров.
Ключевым же принципом обычного права являлся принцип справедливости. Именно это подчеркивается в большинстве пословиц и поговорках, которые носили нравственный характер - "Где правда, там и счастье"; "Всякая неправда - грех"; "Вора миновать, доброго погубить".
В крестьянской ментальности существовал двойной стандарт при оценке правонарушения. Он образовался в результате замкнутости крестьянского мира.
Критерием оценки правонарушения являлось определение "свой - чужой". К "чужим" в деревне относились все те, кто не был членом крестьянской общины: чиновники, купцы, помещики, горожане и другие.
К данным категориям населения нравственный принцип не действовал, так как они были представителями чуждого мира. Именно поэтому крестьяне довольно часто позволяли себе воровать у помещиков: "редкий работник не отсыплет мерку зерна на гумне своего хозяина и не украдёт муки, если его пошлют на мельницу".
В понятии обычного права справедливость понималась как возмещение причиненного ущерба, в отличие от закона, который предусматривал наказание за совершенное преступление.
Именно поэтому обычное право стремилось не столько наказать преступника, а сколько примирить враждующие стороны на основании такого решения, которое устраивало бы всех, и вместе с тем было бы справедливым в глазах людей всего сообщества. Причем зачастую понятие справедливости было близким к пониманию полезности того или иного решения для общины в целом, поэтому довольно сложно говорить о том, что для обычного права всегда был важен каждый конкретный человек.
Таким образом, у крестьян существовали определенные принципы обычного права, которые были основаны на нравственном начале и принципе справедливости.
Однако они применялись исключительно в отношении крестьян, принадлежащих к данному обществу.
Глава 2. Обычное право в повседневной жизни крестьян
.1 Понятие "преступление" в представлении крестьян
В крестьянском представлении существовало разграничение понятий "преступление" и "грех" в отличие от уголовного права Российской империи. Крестьяне каждый поступок разграничивали и уже после этого применяли наказание к виновному.
В крестьянской среде не осуждались имущественные преступления против "богачей" (барина, священника). А вот преступления, совершенные против бедных, карались всегда весьма строго. К квалифицированным преступлениям крестьяне относили и те преступления против личности, в которых потерпевшими оказывались лица, состоящие с виновными в особых отношениях. В сельской среде сурово наказывались деяния, нарушившие особые известные нравственные обязанности. Так, оскорбление сыном отца считалось крестьянами более греховным и преступным, чем лица постороннего; изнасилование опекаемой опекуном каралось строже, чем то же преступление, совершенное лицом посторонним.
В крестьянской общине не считались преступными действия, обусловленные чрезвычайными обстоятельствами ("Нужда закона не знает"). Так, крестьяне могли оправдать вора и освободить его от наказания ввиду его голода. Преступления данного рода в представлении крестьянства находили свое оправдание: "Не умереть же ему с голоду, не есть же ему своих детей, ведь никто не назовется ему хлебом, быть и украсть"; "Ныне не евши, завтра не евши, тоже за живот возьмешься, пойдешь и украдешь и греха не побоишься". Историки отмечают, что крестьяне, в голодный год, взяв чужие копны, оставляли записку, что ими было взято из крайней нужды. А на следующий год крестьяне все возвращали обратно. Из этого следует вывод, что крестьяне понимающе относились к кражам, обусловленным крайним голодом.
Не считалось преступлением воровство плодов, овощей в крестьянских садах и огородах. "Репа да горох сеются для воров", - гласит народная пословица. На срывание плодов и хищение овощей сельской молодежью местные жители смотрели как на "шалости", "баловство". О краже яблок в садах орловские крестьяне говорили: "Кабы люди не крали яблок в чужих садах, может быть, и Бог не зарождал столько плодов". Не считалось предосудительным сорвать плоды в чужом саду для собственного потребления или в качестве гостинца детям. Однако, если огород, в котором росли овощи, был огорожен, то рвать там огурцы считалось кражей. В селах Ростовского уезда Ярославской губернии за кражу с огородов репы штрафовали: взрослых - рублём, несовершеннолетних - полтинником.
Крестьяне не воспринимали как преступление кражу у помещика копны ржи или овса, порубку десятка дубков в господском лесу. По понятиям крестьян, воровство у помещика грехом не являлось.
В деревне все проступки, прежде всего, получали моральную оценку. Если с точки зрения формального права многое нравственное может быть преступным, и не все, что преступно должно быть безнравственным, с точки зрения жителей деревни, все преступное обязательно безнравственно, а все, что нравственно, не может быть преступным. Данное противоречие, между обычаем и законом, выражалось в крестьянской повседневности.
Так, например не считалось преступлением покос травы на чужом лугу, но жатва хлеба на чужой полосе, считалась кражей. О рыбе, пойманной в чужих реках, крестьяне рассуждали так: "он на нее овса и муки не истратил, поить не поил, ухаживать не ухаживал, а всеми делами управляет Бог, Его и рыба вся, знать, можно ловить каждому". О потраве лугов говорили примерно тоже: "Он не пахал, не сеял траву, стало быть, нет тут никакого греха, покормить лошадь".
Также в крестьянском восприятии преступные деяния могли быть результатом действий "от лукавого". Именно поэтому в деревне говорили, что его "бес попутал", "нечистый подтолкнул", если человек впервые совершил преступление. А вот про детей, которые воспитывались в семье воров и пошедших по стопам родителей, говорили: "яблоко от яблони далеко не падет". Однако зачастую преступник вызывал сочувствие у крестьян, потому что осужден людским судом, а значит, его уже постигла кара за совершенное злодеяние. Он лишен свободы и поэтому не опасен, и теперь он вызывает не страх, а жалость.
Согласно нормам обычного права, наиболее тяжкими преступлениями в деревне являлись конокрадство, поджог, воровство. Кража считалась более вредным и опасным преступлением, нежели преступления против веры, личности, семейного союза и чистоты нравов.
В представлении крестьян кража зерна или коня рассматривалась как покушение на самого потерпевшего. Этим оно отличалось от официального закона, который иначе трактовал такого рода преступление.
Самым тяжким имущественным преступлением в деревне считалось конокрадство. По мнению крестьян, конокрадство - преступление более опасное, чем воровство, исключая кражи церковных денег и утвари. По сообщению из Тверской губернии: "На конокрадство смотрит народ как на тяжкое преступление, потому что лошадь для крестьянина настолько необходима, что без нее он пропадет". В Калужской губернии крестьяне считали, что "без лошади и мужик не хозяин, поэтому в случаях угона лошади они принимали все меры к розыску похищенного животного и наказанию виновного".
Крестьяне понимали, что нельзя сидеть без лошади, необходимо принимать меры. Мужик полагал, что если преступление направлено против него лично, то и наказание должно быть прямым и непосредственным. Он не мог быть уверен в том, что преступника вообще накажут, конокрады умело скрывались, и волостные власти чаще всего не могли своими силами справиться с этим бедствием.
Таким образом, у крестьян существовала своя классификация понятия "преступления" в отличие от официального закона. Тяжесть преступления определялась нормами обычного права.
Совершенное преступление, в первую очередь, получало моральную оценку, а затем избиралась мера наказания.
2.2 Сельское правосудие и самосуд
В пореформенные годы в русской деревне продолжала функционировать система неформального сельского суда. Она была представлена сельским сходом, судом стариков, семейным судом, судом сельского старосты, судом соседей и самосудом. Зарудный М.И. в своем исследовании отмечал, что крестьянин во всех своих сомнениях и спорах обращался к миру, оберегающему хозяйственные интересы каждого общинника для собственной пользы. "Как мир решит, - говорил крестьянин, - я миру не противник". Все решения мира были основаны на применении обычного права. Разумеется, крестьяне подчинялись суду своих односельчан, который зачастую не имел ничего общего с государственным судом. Однако своему суду крестьяне доверяли, ведь он вполне удовлетворял совести и экономическим понятиям сельского обывателя.
В обыденных спорах применялась одна из простых форм общинного суда - это суд старосты. Именно к старосте обращались крестьяне, чтобы тот их рассудил и примирил. Сельский староста, как представитель местного самоуправления, отстаивал интересы деревенских жителей. Нравственные качества человека во многом определяли отношение к своим обязанностям и отношение односельчан. Двойственность положение старост заключалось в том что, с одной стороны, они являлись выразителем воли мира, а с другой, - проводниками распоряжений вышестоящего начальства.
Традиционной формой крестьянского управления был сельский сход, который обладал судебными функциями. На сходах община решала вопросы в интересах крестьян, насколько это было можно в конкретных социально-политических условиях. При этом ей нужно было учитывать и интересы отдельного хозяйства и всей общины в целом.
Главным субъектом обычного права в деревне была признана община (сельское общество), которая получила следующие права: внутридеревенское распоряжение землей, принадлежащей крестьянам на правах собственности; контроль за целостностью межевых знаков на крестьянских землях; увольнение из своей среды порочных членов и многое другое. Сохранение и законодательное закрепление коллективной общинной собственности на землю ограничивало право крестьян быть полновластными участниками гражданских правоотношений. Правоспособность крестьян была существенно ограничена и в других отраслях права.
В крестьянской повседневности часто возникали самосуды. Крестьянское общество считало, что имеет полное право совершать самосуд. При таких расправах часто преступника убивали, однако это не считалось грехом. Убитого самосудом крестьяне тайком хоронили, при этом убитый зачислялся в список без вести пропавших. Узнав о самосуде, судебная власть пыталась его расследовать, однако розыск преступника оканчивался неудачей. Полиция не могла выяснить все обстоятельства произошедшего, так как на все на все вопросы следователя каждый крестьянин отвечал, что "били всем миром" или говорили: "Да мы легонько его, только поучить хотели. Это он больше с испугу умер".
Решение о самосуде принималось, как правило, на сходе, домохозяевами 35-40 лет во главе со старостой. Крестьяне не желали, чтобы местная власть вмешивалась в их решения, потому приговор выносился втайне. В основном, уличенного вора ждала смерть. Так, крестьяне деревни Григорьевской Самарской губернии 3 декабря 1872 г. собрались на сходку и порешили поймать Василия Андронова, обвиняемого в конокрадстве и поджоге, и разобраться с ним. Под предводительством старосты он был найден и убит. В Казанской губернии крупный вор по общему согласию крестьян был убит на берегу реки сельским старостой железным ломом и зарыт в песок. Не менее жестоко в деревне расправлялись и с поджигателями. Пожар для деревянных строений села был поистине страшным бедствием. Последствием огненной стихии являлось полное разорение крестьянского хозяйства. Поэтому жители села не церемонились с теми, кто пускал "красного петуха". Если поджигателя задерживали на месте преступления, то его жестоко избивали так, что он умирал. По сообщению корреспондента "Тамбовских губернских ведомостей" (1884 г.), в селе Коровине Тамбовского уезда крестьянина, заподозренного в поджоге, привязали к хвосту лошади, которую затем несколько часов гоняли по полю.
Дореволюционный исследователь Жбанков Д.Н. приводит пример (1900 г.) самосуда местных жителей над поджигателем в д. Лепеши Гродненской губернии. Он в частности пишет, что толпа во время пожара схватила заподозренного в поджоге и подвергла его страшным истязаниям: раскаленным железом ему выжгли глаза и жгли все тело, а один из крестьян взял топор и отрубил ему голову. В самосуде принимали участие все члены общины, а не только один потерпевший. В жестокой самочинной расправе соединялись воедино чувства мести, злобы и страха. Именно страх превращал деревню в коллективного убийцу. Другой причиной было то, что крестьяне не верили в заслуженное возмездие преступника. Так, в селе Низовом Тамбовского уезда в 1884 г. участились случаи самоуправства с ворами. Местные жители говорили: "Поди, там, таскайся по судам, с каким-нибудь негодяем, вором, а лучше всего топором в голову, да и в прорубь".
Крестьянский самосуд являлся строгим. Опасный преступник, застигнутый на месте преступления, подвергался истязаниям, которые часто заканчивались его смертью. Строгость наказания при самосуде вызывалась иногда безвыходностью положения, в которое были поставлены не только отдельные лица, но и целые сельские общества. Уездная полиция, при малом ее составе и при огромных пространствах, на которых ей приходилось действовать, не в силах была оградить крестьян ни от воровства, ни от грабежей.
Менее тяжкие преступления (кража обуви, одежды, пищи) предусматривали "посрамление". Воров срамили перед всем обществом, при этом унижая его честь и достоинство. Конечно, такого вида наказания официальный закон не знал. Однако крестьяне считали, что такой вид наказания действенен, ибо "сраму и огласки более всего боятся".
Таким образом, в крестьянской среде все конфликты разрешались путем сельского схода, решение которого обязательно подлежало исполнению. Все решения основывались на нравственных началах и силой общественного мнения. Крестьяне не особо доверяли официальному закону, и не всегда мера наказания по закону соответствовала крестьянскому пониманию данного преступления. Именно поэтому крестьяне зачастую устраивали самосуд.
Заключение
Обычное право, как и любая правовая система, изменялось под влиянием общественного развития. Однако обычное право отличалось устойчивостью в крестьянской среде. Это было обусловлено, прежде всего, общинным устройством, а также самобытностью крестьян и их менталитетом. Именно в обычном праве содержались все нормы, которые определяли правопорядок в деревне. Поэтому закон в крестьянском представлении играл второстепенную роль. Однако, несмотря на это, обычай и закон сближались, тем самым способствуя росту правовой культуры крестьян.
В крестьянском мировоззрении главным было раскаяние и исправление. Если в уголовном праве предусматривалось строгое наказание за совершение преступления, то в обычном праве не всегда преступник строго карался. Это происходило из-за того, что все преступления крестьяне оценивали с точки зрения нравственности, а не положениями закона, которые зачастую не были им известны. Тяжесть преступления по правовому обычаю определялась по степени нанесенного ущерба.
Несмотря на появление общих сословных судов в ходе либеральных реформ, в деревне по-прежнему действовали общинные суды, которые разбирали конфликтные ситуации. Все судебные разбирательства осуществлялись в рамках общинного самоуправления и на основе обычного права. Крестьянское правосудие существовало неформально, однако оно поддерживалось силой общественного мнения и карательными возможностями крестьянской общины.
Правовой обычай был направлен, прежде всего, на достижение справедливости и общественного равновесия. Именно это и было основой правосудия русских крестьян.
Список использованной литературы
1.Александров В.А. Обычное право крепостной деревни России. ХVIII-начало XIX в. М., 1984
.Безгин В.Б. Правовые обычаи и правосудие русских крестьян второй половины XIX - начала XX века. Тамбов, 2012
.Безгин В.Б. Крестьянская повседневность (традиции конца XIX-начала ХХ века), Москва - Тамбов, 2004
.Безгин В.Б. Кражи в российском селе второй половины XIX-начала XX века // Юридические исследования №6, 2013 [Электронный ресурс] #"justify">.Бочаров В.В., Рябикин А.И. Обычное право в российском политическом дискурсе в периоды реформирования отношений собственности на землю // Журнал социологии и социальной антропологии, №1. - 2005.
.Вронский О.Г. Крестьянская община на рубеже XIX-XX вв.: структура управления, поземельные отношения, правопорядок. М., 1999. [Электронный ресурс], #"justify">.Громыко М.М. Мир русской деревни. М.,1991
.Громыко М.М., Буганов А.В. О воззрениях русского народа. М., 2000
.Дружинин Н.М. Русская деревня на переломе 1861-1880 гг./ Н.М. Дружинин. - М.: Изд-во "Наука", 1978.
.Ерин П.В. Сельское правосудие и местное самоуправление русских крестьян в конце XIX-начале XX века (на материалах тамбовской губернии): автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. Наук / Ерин Павел Викторович.- Воронеж, 2013
.Ефименко А.Я. Исследования народной жизни. Обычное право. М., 1884. Вып. 1
.Загоскин Н.П. История права русского народа. Т. 1. Казань, 1899.
.Курашов А.В. Основные принципы обычного права русского крестьянства конца XIX-начала XX вв.: по материалам центральных губерний: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. Наук / Курашов, Александр Владимирович.- М., 2003
.Леонтьев А.А. Крестьянское право. СПб., 1914.
.Сборник народных юридических обычаев. - СПб.: Тип. А.С. Суворина, 1900. Т. 2.
.Селина Т.И. Теоретическая постановка актуальных проблем обычного права в пореформенной России (вторая половина XIX - начало XX века) // ЕврАзЮж №5 (12), 2009.
.Тюкавкин В.Г. Великорусское крестьянство и Столыпинская аграрная реформа. - М., 2001.
.Шатковская Т.В. Закон и обычай в правовом быту крестьян второй половины XIX века // Вопросы истории №11. - 2000.
.Шатковская Т.В. Правовая ментальность российских крестьян второй половины XIX века: опыт юридической антропометрии. Ростов н/Д, 2000.
.Якушкин Е.И. Обычное право: материалы для библиографии обычного права. М., 1910. Вып. 1.