Недействительность сделок

Недействительность сделок

Введение

Наличием в праве универсального инструментария, который дает ему возможность наиболее быстро и эффективно регламентировать практически любые отношения, в самых различных областях жизни общества. И одним из подобных инструментов выступает сделка. Являясь институтом преимущественно гражданского права, она представляет собой универсальную форму регламентации громадного массива социально-экономических отношений в таких сферах как имущественный оборот, жилищная и семейная сферы и т.д. Посредством совершения сделок рядовые члены общества и их различные объединения имеют возможность изменять объем принадлежащих им прав и обязанностей в соответствующих областях общественных отношений. При этом универсальность сделки заключается в том, что по своей сути она может выражаться в совершении практически любого действия, которое способно привести к возникновению, изменению или прекращению у участников указанных отношений определенных прав или обязанностей.

Обратной стороной такой универсальности сделок является возможность различного рода злоупотреблений при их совершении. В связи с этим особое значение приобретает вопрос о выработке в праве, требований и условий, которые обеспечили бы защиту участников правоотношений от совершения сделок, которые могут нарушить их права и породить иные не неблагоприятные последствия. Решением этого вопроса стал институт недействительности сделок. Основная задача существования данного института заключается в определении условий, при наличии которых совершенная сделка не повлечет за собой никаких юридических последствий.

Достаточно ярко проиллюстрировать необходимость существования института недействительности сделок может ситуация, складывавшаяся в нашей стране на протяжении 1990-х - начале 2000-х годов. Это время знаменовалось поистине громадными изменениями, которые происходили во всех областях жизни российского общества. Особенно сильным изменениям подверглись социально-экономическая сфера. Россия стала на путь построения рыночной экономики, что повлекло коммерциализацию огромного массива отношений. И одним из следствий этого стал значительный рост числа заключаемых сделок. Однако отсутствие в большинстве отраслей имущественных отношений договорной практики и слабая проработанность средств защиты прав юридических и физических лиц привели к огромному количеству злоупотреблений и махинаций в сфере совершения сделок. Пользуясь несовершенством законодательства и отсутствием соответствующей практики, различные недобросовестные участники гражданских правоотношений нанесли значительный экономический ущерб государству. Неуполномоченные лица за бесценок покупали и продавали предприятия, объекты недвижимости, посредством совершения мнимых или притворных сделок получали легализацию огромные суммы денежных средств, добытых преступным или иным не законным путем. При совершении многих сделок в качестве сторон выступали лица, признанные недееспособными или ограниченно дееспособными, тогда как фактические участники сделок оставались в стороне. Очень часто в качестве стимулов к совершению сделок применялись угрозы, шантаж или обман.

Таким образом, на наш взгляд вопрос недействительности сделок в гражданском праве России является достаточно актуальным на сегодняшний день. И именно этим обосновывается наш выбор его в качестве темы настоящей дипломной работы.

Весьма убедительным подтверждением актуальности выбранной темы является уровень ее разработанности в юридической литературе.

Достаточно полно юридическая природа недействительности сделок раскрыта в учебниках Гражданское право под редакцией профессоров А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Авторы учебника предложили свою классификацию оснований недействительности сделок, основанную на том порок, какого из составных элементов сделки, является основанием ее недействительности. Несколько иного принципа придерживаются авторы учебника «Гражданское право» под общей редакцией профессора Е.А. Суханова. Рассматривая основания и последствия недействительности сделок, авторы подразделяют их на абсолютно недействительные и относительно недействительные. Общими чертами обоих учебников является теоретический подход к исследованию института недействительности.

Значительно больше внимания практической стороне вопроса уделяет в своем курсе лекций «Гражданское право России. Общая часть» доктор юридических наук профессор О.Н. Садиков. Структура его исследования напоминает постатейный комментарий. При этом он не пытается произвести классификацию оснований недействительности сделки, каждое из них рассматривается самостоятельно и в том же порядке, в каком они изложены непосредственно в самом Гражданском кодексе. Слабой стороной данной работы является неубедительная теоретическая база. Достаточно большое внимание уделено теме недействительности сделок в ряде научно-практических комментариев к части первой Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ).

Таким же образом можно охарактеризовать и фундаментальный труд О.В. Гутникова «Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания». Большое внимание в его работе уделено вопросам истории развития института недействительных сделок, а так же прослеживается историческая преемственность в его развитии от римского частного права до наших дней. В то же время многие суждения, высказываемые О.В. Гутниковым, являются очень смелыми и подвергаются резкой критике со стороны других ученых.

Достаточно часто тема недействительности сделок освещалась и в юридической периодике. При этом различные авторы уделяли внимание как теоретическим, так и практическим проблемам, связанным с недействительностью сделок. Так исследованию общих начал института недействительности сделок посвящены работы С.В. Шарова «Недействительность сделок: основания и последствия», А.М. Эрделевского «Недействительность сделок», С. Зинченко и Б. Газарьяна «Ничтожные и оспоримые сделки в практике предпринимательства», Ю.П. Егорова «Несостоявшиеся сделки». Отдельным аспектам недействительности сделок посвящены статьи Н. Толчеева «Разграничение ничтожных и оспоримых сделок», Ю.А. Тарасенко «О мнимости сделки (анализ одного спора)», М.Масленникова «Недействительность притворных сделок», В.А. Петрушкина «Недействительность сделки совершенной под влиянием заблуждения», О.Кабышева, В. Пустозеровой, И. Сиротиной «Сделки и их недействительность», О. Шерстневой «Спорные сделки» и др.

Объект исследования составляют урегулированные нормами гражданского права общественные отношения по защите гражданских прав, возникающие в результате совершения ничтожной или оспоримой сделок.

Предметом исследования являются гражданско-правовые нормы, регулирующие отношения по защите гражданских прав путём признания сделки недействительной и (или) применения последствий такой недействительности; а также практика их применения и доктринальные исследования по теме.

Нормативную базу исследования составили Конституция РФ и Гражданский кодекс РФ, иное гражданское законодательство в виде федеральных законов, содержащие нормы, регулирующие отношения по защите гражданских прав, связанные с недействительностью сделок.

Научная новизна работы состоит в том, что в работе исследованы изменения законодательства в сфере признания сделок недействительными.

Методологическую основу исследования составили общенаучные диалектический и формально-логический методы, а также методы исторического, сравнительного и системного анализа.

Гипотеза исследования - признание сделки недействительной и (или) применение последствий недействительности сделки являются универсальными (общими) способами защиты гражданских прав, которые осуществляются исключительно в юрисдикционной форме в общем (судебном) порядке путём использования процессуальной исковой формы защиты права, поскольку они всегда относятся к категориям споров о праве гражданском.

Цель работы - проанализировать нормы права и судебной практики в сфере использования таких способов защиты гражданских прав как признание сделок недействительными и (или) применение последствий их недействительности.

В соответствии с поставленной целью необходимо решить следующие задачи:

. Рассмотреть понятие сделки, правовую природу недействительных сделок;

. Изучить виды недействительных сделок;

. Проанализировать составы недействительных сделок;

. Дать оценку общим основаниям и последствиям недействительных сделок;

. Охарактеризовать специальные основания и последствия недействительности сделок;

. Исследовать судебную практику правовых последствий признания недействительности сделок.

Структура работы включает в себя введение, две главы, содержащие шесть параграфов, заключение, список использованной литературы и приложения.

1. Недействительные сделки

1.1 Понятие сделки, правовая природа недействительных сделок

На современном этапе развития гражданского права наиболее универсальным основанием возникновения, изменения и прекращения, гражданских прав и обязанностей является сделка. Что во многом обусловлено ее юридической природой.

По своей сути сделка представляет собой универсальную правовую категорию, которая охватывает огромный перечень юридических фактов в форме действия, объединенных рядом общих признаков. При чем универсальность сделок проявляется в первую очередь в том, что законодательство не предусматривает конкретно, какие действия тех или иных субъектов права являются сделками. Закон лишь устанавливает перечень требований, которым должно соответствовать действие, чтобы получить статус сделки. Поэтому для того, чтобы лучше понять юридическую природу данной правовой категории необходимо в первую очередь проанализировать ее определение, закрепленное в законодательстве. Так статья 153 ГК РФ гласит, что сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Основной чертой сделки, которую можно сразу же выделить из данного определения служит то, что любая сделка это, прежде всего действие. И как любое действие она обязательно включает в себя элемент воли. Наличие в структуре сделки указанной составляющей объясняется тем, что любое действие, которое влечет за собой те или иные правовые последствия, должно в своей основе иметь определенную цель, для которой оно совершается. Так, например, Е.А. Суханов определял волю как «детерминированное и мотивированное желание лица достичь поставленной цели».

Однако стоит отметить тот факт, что воля представляет собой лишь внутреннее побуждение лица к совершению сделки. Непосредственно внешним проявлением воли к совершению сделки является волеизъявление. Именно оно делает доступной волю лица на совершение сделки для других участников гражданского оборота и как справедливо отмечал О.Н. Садиков: «Этот признак сделки позволяет отграничить ее от юридических поступков (например, обнаружения находки или клада) и юридических событий (например, стихийных бедствий)…». Еще одной существенной чертой воли является ее абсолютный характер. То есть любое лицо, совершающее сделку, ставит перед собой конкретные цели и задачи, которые оно предполагает достигнуть путем совершения сделки. При этом предполагается, что воля лица формируется без какого-либо воздействия извне, посредством осознания лицом необходимости наступления определенных правовых последствий. Если же воля лица будет формироваться под воздействием каких-либо внешних факторов (например, насилие, обман, угроза насилием), то в результате совершения такой сделки «наступают последствия, отличающиеся от тех, которые присущи сделке при обычных условиях ее совершения».

Иными словами порок воли является одним из оснований недействительности сделки (ст. 177-179 ГК РФ).

В отличие от воли, которая должна носить абсолютный характер, волеизъявление может проявляться несколькими способами. Так, например, авторы учебника «Гражданское право» под общей редакцией Ю.К. Толстого и А.П. Сергеева выделили три группы способов (или форм) выражения внутренней воли:

.Прямое волеизъявление, совершаемое в устной или письменной форме, когда содержание воли лица можно достоверно установить из составленного им документа (расписки, договора, завещания и т.д.) или из его слов, как правило, произнесенных в присутствии свидетелей.

.Косвенное волеизъявление, когда воля лица на совершение сделки, проявляется в его действиях (например, приобретение напитков в специальном автомате, символическое вручение вещи и т.д.).

.Изъявление воли посредством молчания, то есть когда от лица не исходит никаких действий, которые свидетельствовали бы о его нежелании совершить сделку.

Следует сразу же отметить, что в ныне действующем гражданском законодательстве России явно прослеживается приоритет принципа воли над волеизъявлением, поэтому воля является более важным элементом сделки нежели волеизъявление.

Применение конкретной формы совершения сделок во многом зависит, от соответствующего указания на это в законе. При чем очень часто закон устанавливает, что та или иная сделка может быть совершена только в одной форме, в первую очередь это касается письменной формы сделок. В то же время несоблюдение сторонами сделки требований закона о форме волеизъявления является основанием для признания сделки недействительной (п. 2 ст. 162 ГК РФ).

Исходя из указанных признаков сделок, можно сделать вывод о следующей их характерной черте - это обязательное соответствие требованиям закона или говоря иными словами правомерность. По мнению многих современных авторов, указанный признак является основополагающим признаком сделки. Так как он позволяет отличить сделку от действий, напрямую нарушающих закон, а так же от действий, противоречащих законам и иным нормативным актам.

Кроме того, правовые последствия, соответствующие воле сторон, может породить только такой юридический факт, который будет удовлетворять всем требованиям закона. Иначе и не возможно было бы предположить, какой именно правовой результат будет достигнут вследствие совершения сделки.

Если рассматривать требование правомерности сделки в контексте положений общей части Гражданского кодекса, то можно заметить противоречие между данной чертой сделок и принципом свободы договора. Однако данное несоответствие является таковым лишь на первый взгляд.

Согласно п. 2 ст. 421 ГК РФ стороны могут заключить договор как предусмотренный, так и непредусмотренных законами или иными правовыми актами. То есть, принцип свободы договора предусматривает возможность заключения любой двусторонней или многосторонней сделки, не нарушающей прямо или косвенно требований законов и иных нормативно-правовых актов. Тем самым, подобные сделки даже, несмотря на отсутствие, нормативно-правовых актов, регулирующих соответствующие отношения, остаются правомерными.

Дополнительным критерием правомерности сделки является ее соответствие требованиям нравственности. Данное положение основывается на п. 3 ст. 10 ГК РФ, который предусматривает, что участники гражданских правоотношений должны осуществлять свои обязанности разумно и добросовестно. Современное законодательство не дает легального определения понятию добросовестности. Однако на основании анализа ряда норм Гражданского кодекса современным российским цивилистам удалось сформулировать несколько определений данной правовой категории. На наш взгляд наиболее удачным среди них является определение В.И. Емельянова. По его мнению «лицо следует считать добросовестным в том случае, когда оно действует без умысла причинить вред другому лицу, а также не допускает легкомыслия (самонадеянности) и небрежности по отношению к возможному причинению вреда».

Таким образом, нравственность, являясь составным элементом поведения субъектов гражданских правоотношений, представляет собой стремление участников гражданского оборота порождать только такие правовые последствия, которые не причинят вреда другим лицам, а так же не повлекут за собой иных не благоприятных последствий.

Очень тесно связана с признаком правомерности сделок и такая правовая категория как кауза или основание сделки. Данное понятие является основополагающим для определения юридической природы сделок. Как отмечал А.В. Кашанин оно обуславливает «свойство договора быть, в отличие от простой совокупности двух встречных обещаний, целостным явлением, порождающим единое обязательственное правоотношение». Хотя здесь сразу же необходимо уточнить то обстоятельство, что кауза присуща далеко не всем сделкам и существует целая категория так называемых абстрактных сделок, не имеющих правового основания. В то же время нет единства и среди ученых по поводу того, что представляет собой кауза. Основной спор ведется по поводу того, является ли кауза типовым правовым результатом, который должен быть достигнут исполнением сделки или она представляет собой правовую цель, преследуемую субъектами при совершении сделки.

Как нам представляется, наиболее верной является первая позиция. Во-первых, это обусловлено тем, что правовой результат в отличие от правовой цели является объективно существующим. То есть после совершения сделки у ее сторон возникают совершенно определенные права и обязанности. В то же время правовая цель носит субъективный характер и является более трудной для восприятия другими участниками гражданских правоотношений. Кроме того, наличие определенной правовой цели далеко не всегда является гарантией того, что соответствующий правовой результат будет достигнут. Ведь цель представляет собой лишь желаемые последствия, к наступлению которых стремятся участники гражданских правоотношений. Поэтому даже выраженная способом, дающим возможность достоверно установить ее содержание, правовая цель не может лечь в основу сделки. Вследствие чего использование правового результата в качестве основного элемента кауза является наиболее предпочтительным. Конечно же, можно возразить, что на момент заключения сделки правовой результат отсутствует как таковой, а имеется лишь его ожидание, которое и называется правовой целью. Однако возможны ситуации, когда правовая цель будет зафиксирована в договоре, но при этом сама сделка будет признана недействительной вследствие отсутствия воли сторон на возникновение соответствующих правовых последствий (мнимая сделка). Если же правовая цель все же будет достигнута сторонами, то речь уже будет идти о юридическом результате. Таким образом, получается, что правовая цель является лишь составной частью каузы, а не основным ее элементом.

Еще одной специфической чертой сделки, которая отмечается некоторыми учеными, является целевой характер сделок. То есть, являясь институтом гражданского права, сделки служат своеобразным инструментом, посредством которого происходит трансформация внутренней (психической) воли лица в конкретные гражданско-правовые последствия. То есть сделка существует именно для того, что бы удовлетворять требования гражданского оборота, и она порождает только те последствия, которые непосредственно предусмотрены гражданским законодательством или хотя бы не противоречат ему.

Таким образом, по своей юридической природе сделка представляет собой юридический факт в форме волевого, правомерного действия, совершенного способом, определенным в законе, и направленным на создание определенного юридического результата, в виде возникновения, изменения, прекращения, гражданских прав и обязанностей.

Понимание юридической сущности института сделки необходимо нам для того, чтобы как можно более точно определиться с теми условиями и обстоятельствами, наличие которых влечет за собой недействительность сделки.

Но прежде чем рассматривать обстоятельства и условия, которые ведут к недействительности сделки, необходимо установить, что же собой представляет недействительность сделок как правовая категория. Однако дать ответ на данный вопрос достаточно сложно по той причине, что действующее законодательство не содержит легального определения недействительности сделок. В результате это приводит к тому, что различные ученые-цивилисты по разному начинают раскрывать сущность данной категории гражданского права. Если проанализировать непосредственно само словосочетание недействительность сделок, то можно сделать определенные выводы.

Так с точки зрения лексикологии «недействительность» означает отсутствие какого-либо действия, или возможности его совершения. Исходя из этого, можно предположить следующее. Законодатель, присваивая данному институту его название, подразумевал под этим, что сделки, обладающие признаками недействительности, являются не действующими, фактически не влекут никаких правовых последствий.

Следует отметить так же, что термин недействительная сделка появился в российском законодательстве достаточно давно. Уже в девятнадцатом веке многие российские цивилисты указывали на то, что правовая категория недействительности сделок несколько уже своего лексического смысла. В частности видный отечественный специалист в сфере гражданского права, один из основоположников российской цивилистики Д.И. Мейер справедливо полагал, что «по смыслу слова под понятие о недействительности подходит и такая сделка, которая оказывается бессильной в юридическом быту по отсутствии условия, которое определено для ее существования самими участниками сделки; но такую сделку мы называем несостоявшейся, находя это название более соответствующим ее природе».

Фактически проблема отграничения недействительных и несостоявшихся сделок не решена и поныне. Необходимость разрешения данной проблемы продиктована в первую очередь тем, что несостоявшиеся и недействительные сделки влекут за собой различные правовые последствия. Поэтому на наш взгляд, рассматривая юридическую природу недействительности сделок, необходимо определиться и с тем, что собой представляет несостоявшаяся (незаключенная) сделка. Ибо это поможет лучше понять и суть института недействительности.

Гражданский кодекс РФ не содержит определения несостоявшейся сделки. Только в ряде статей встречаются указания на те условия, при отсутствии которых сделка считается не заключенной. На основании анализа данных положений можно сделать вывод о том, что под несовершенной (не заключенной) понимается такая сделка, которая не удовлетворяет одному из обязательных (существенных) условий. То есть фактически речь идет об отсутствии одного из конститутивных элементов сделки. И поэтому вполне правомерным является вопрос о том, возможно ли вообще назвать такое действие сделкой. Ведь отсутствие какого-либо из конститутивных элементов сделки, свидетельствует о неполноте волеизъявления субъектов гражданских отношений. Так, например, в соответствии с п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 1998 г. N 26 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о залоге» отсутствие в договоре о залоге сведений, индивидуально определяющих заложенное имущество, договор о залоге не может считаться заключенным. Вследствие чего подобные действия не удовлетворяют требованиям, предъявляемым законом к сделке. То есть фактически сделка отсутствует не только как юридический, но и как социальный факт.

В целом же именно с дефектностью социальной, а не правовой основы сделки, многие современные цивилисты связывают факт не заключения сделки. В частности Ю.П. Егоров отмечал, что несостоявшаяся сделка - это факт, свидетельствующий об отсутствии фактической возможности реализовать признаваемый законом интерес в связи с дефектностью социальной основы сделок. В то время как недействительность сделок специалисты связывают именно с порочностью их юридического состава. Из этого следует, что незаключенная сделка не влечет правовых последствий, так как она не является юридическим фактом. А в строгом смысле она не является даже сделкой. Поэтому, на наш взгляд являются неосновательными мнения некоторых цивилистов о том, что несостоявшиеся сделки представляют собой разновидность недействительных сделок. Хотя ради справедливости следует отметить то обстоятельство, что многие ученые оспаривают сам факт отнесения недействительных сделок собственно к сделкам.

И вопрос этот является весьма важным для определения сути недействительности сделок как правовой категории. Ведь как отмечалось выше, основополагающим признаком сделки является правомерность. В то время как недействительность сделок, в общем ее выражении (ст. 168 ГК РФ), представляет собой несоответствие заключенной сделки требованиям законов и иных нормативно правовых актов. Или говоря иными словами, недействительная сделка является не правомерной. Если исходить из подобных представлений сразу же напрашивается вывод о том, что недействительные сделки сделками как таковыми не являются. Например, подобного мнения придерживался видный советский цивилист - профессор И.С. Перетерский. В частности он считал, что «сделка - это действие, дозволенное законом. Действия, хотя бы и вызывающие юридические последствия, но не те, которые имели в виду участники, не пользуются защитой закона и не являются сделками». Таким образом, недействительность сделок понимается как явление, в рамках которого любая сделка теряет качество юридического факта изменять, прекращать и создавать права и обязанности. Но если следовать такому подходу, то закономерно возникает вопрос, что же представляет собой недействительная сделка?

В связи с этим в отечественной цивилистике получила развитие теория, согласно которой недействительная сделка понимается как деликт. При этом некоторыми учеными высказывались мнения и о двойственной природе сделок. Так Н.В. Рабинович считала, что недействительная сделка по своей форме и содержанию образуется именно как сделка, но все же по своей природе является правонарушением. На наш взгляд отнесение недействительных сделок к деликтам является не верным. Ведь как справедливо указывала Н.В. Рабинович, недействительная сделка возникает в соответствующей форме и наделена конкретным содержанием. Очень существенную роль здесь играет и то обстоятельство, что многие недействительные сделки (это, как правило, оспоримые) существуют как правомерные до определенного момента. То есть они в любом случае являются сделками, и признание судом их недействительности не влечет за собой обращение таких сделок в правонарушения. Просто они приобретают особый статус, вследствие порочности отдельных своих конститутивных элементов. Фактически недействительные сделки представляют особую категорию сделок, которые можно назвать порочными. Их основное отличие от правомерных сделок состоит в том, что правомерные влекут за собой только те правовые последствия, на которые рассчитывали стороны сделки. Тогда как недействительные влекут за собой такие правовые последствия, которые прямо указаны в законе, независимо от воли участников сделки. При чем во всех случаях данные последствия носят типовой характер (односторонняя или двусторонняя реституция). То есть фактически последствия недействительности сделок носят отменительный характер и направлены на возврат сторон в первоначальное состояние, в котором они находились до совершения сделки. Именно данное обстоятельство и свидетельствует о том, что недействительные сделки все же являются особым видом сделок, а не правонарушением.

Ведь в результате совершения деликта остается какой-то объективно-существующий результат, в виде нарушенного права, поврежденного имущества или здоровья и причинно-следственная связь между данными последствиями и неправомерными действиями сторон. А после заключения недействительной сделки наступление таких последствий, как правило, не наблюдается. Наоборот, основаниями недействительности сделок являются нарушения, допущенные еще на стадии заключения сделки. Кроме того, правонарушение является таковым с момента его непосредственного совершения и не может иметь никаких иных последствий, помимо предусмотренных законом. В то время как в некоторых случаях за недействительными сделками может быть признано качество правомерной сделки. Например, сделки совершенные недееспособным гражданином или несовершеннолетним, не достигшим возраста четырнадцати лет (ст. ст. 172, 173 ГК РФ) могут быть признаны действительными в судебном порядке, если будет установлено, что они были совершены к выгоде указанных граждан.

Еще одним существенным отличием правонарушения от недействительных сделок является то, что в результате совершения деликта имеется пострадавшая сторона, которой был причинен материальный, физический и моральный ущерб. Как правило, другая сторона, выступает в качестве причинителя вреда. На нее возлагается обязанность возместить потерпевшей стороне ущерб. Причем возможны ситуации, когда размер возмещения превышает стоимость причиненного ущерба (например, ст. 1084 ГК РФ) В случае же признания сделки недействительной для сторон наступают определенные правовые последствия. Однако размеры возмещения, передаваемого сторонами друг другу в порядке реституции, практически всегда ограничены законом размерами исполненного. Единственным случаем, когда одной из сторон предоставляется возможность получить от другой стороны возмещение убытков в форме реального ущерба, является совершение сделок недееспособными гражданами в возрасте до четырнадцати лет или гражданами, признанными недееспособными. Кроме того, необходимо отметить, что обязанность возместить ущерб вследствие совершения недействительной сделки возлагается на дееспособную сторону только при наличии вины. Конечно, данное обстоятельство несколько сближает недействительные сделки с правонарушением, однако подобные положения скорее являются исключением из общего правила и поэтому принимать их во внимание не следует.

На основании изложенного, можно сделать вывод о том, что недействительные сделки все же относятся к формам договорных, а не деликтных обязательств. Просто недействительность сделок представляет собой такое правовое явление, при наличии которого все сделки, не соответствующие требованиям закона, фактически теряют свою юридическую силу, то есть практически институт недействительности сделок охраняет имущественный оборот от порочных юридических действий (фактов), которые могут повлечь за собой нарушение прав физических и юридических лиц. Здесь хотелось бы отметить то обстоятельство, что многие современные цивилисты указывают на то, что недействительность сделки может быть связан не только с порочностью сделки как юридического факта, но и порочностью сделки как правоотношения. Так, например, А.А. Киселев полагает, что «когда говорят о «недействительности сделки», должна иметься в виду недействительность (отрицание) тех прав и обязанностей, которые должны были наступить из сделки, но в силу определенных оснований не наступили. Таким образом, речь идет не об отрицании сделки - юридического факта, а об отрицании сделки - правоотношения».

При этом следует учитывать то обстоятельство, что по своему содержанию сделка как правоотношение является более емким понятием, нежели сделка как юридический факт.

Из общей теории права известно, что любое правоотношение состоит из четырех основных элементов: субъекта, объекта, содержания и формы. Однако помимо вышеуказанных элементов для возникновения правоотношения необходимо соответствующее основание. И как раз таким основанием, порождающим правоотношение, выступает юридический факт, ибо он представляет собой действия, которые совершает сторона (стороны) для того, чтобы создать, изменить, прекратить гражданские права и обязанности. Таким образом, получается, что порочность сделки как юридического факта неотвратимо влечет за собой недействительность сделки как правоотношения. Однако порочность остальных элементов сделки не влечет за собой порочности самого юридического факта. Из приведенных выше рассуждений следует, что недействительность сделок должна включать в себя значительно более широкий перечень оснований, ведущих к аннулированию юридического результата сделки, нежели основания порочности юридических фактов. Данное обстоятельство является дополнительным доказательством того, что недействительная сделка по своей юридической природе все же является сделкой.

Таким образом, недействительность сделок, представляет собой правовую категорию, включающую в себя совокупность оснований, при наличии которых любая сделка теряет свою самостоятельность и влечет только те правовые последствия, которые прямо предусмотрены законом, а так же механизм применения данных последствий. По нашему мнению, недействительность сделок это не просто явление юридического аннулирования результатов сделки (именно результатов, а не самой сделки), но основание применения специальных мер, направленных на защиту прав участников сделки, а в некоторых случаях всего правопорядка и общественной нравственности.

1.2 Виды недействительных сделок

Оспоримая сделка - это сделка, являющаяся недействительной в силу признания её таковой судом.

Недействительные сделки могут быть либо оспоримыми, либо ничтожными. Как видно из ее названия, оспоримая сделка может быть оспорена. Таковой ее может признать суд по основаниям, установленным ГК РФ.

Ничтожная сделка - это сделка, являющаяся недействительной независимо от признания её таковой судом.

Ничтожная сделка недействительна в силу указания закона. Она считается ничтожной независимо от ее признания таковой.

Относительно недействительными являются сделки, недействительность которых поставлена в зависимость от решения суда, арбитражного суда о признании их недействительными по требованию заинтересованных лиц (граждан либо предприятий и организаций). До момента заявления такого требования в суде или арбитраже и до признания судом (арбитражем) сделки недействительной она считается действительной. К числу относительно недействительных относятся, например, сделки, совершенные под влиянием обмана, заблуждения, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств (ст. 178 - 179 ч. 1 ГК РФ).

Обычно недействительная сделка дефектна полностью, в целом. Однако встречаются сделки, которые порочны лишь частично.

Юридические составы ничтожных сделок

. Сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности.

Недействительной является любая сделка, противоречащая закону. Вместе с тем ст. 169 ч. 1 ГК РФ выделяет особый вид противозаконных сделок - сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности. Следовательно, названные сделки характеризуются не только объективным признаком - тем, что они противоречат основам правопорядка и нравственности, но и субъективным - совершаются заведомо, т. е. с умыслом.

Ст. 169 ч. 1 ГК РФ предусматривает различные последствия такой сделки в зависимости от того, был ли умысел при ее совершении у обеих сторон или только у одной из них, а также от того, была ли сделка исполнена одной или обеими сторонами.

При наличии умысла у обеих сторон реституция не допускается, причем:

·в случае исполнения сделки обеими сторонами в доход государства взыскивается все полученное ими по сделке;

·при исполнении сделки одной из сторон с другой стороны взыскивается в доход государства все полученное ею и все, причитающееся с нее первой стороне в возмещение полученного. Такие последствия наступают при наличии умысла у обеих сторон.

Если же умысел был лишь у одной из сторон, то все полученное невиновной стороной с виновной взыскивается в доход государства, а все то, что было получено с невиновной стороны, ей возвращается. При исполнении сделки только одной из сторон применяется односторонняя реституция. Здесь возможны два варианта. Если сделка была исполнена невиновной стороной, все исполненное ей возвращается, а с виновной стороны в доход государства взыскивается все то, что с нее причиталось в возмещение исполненного. Если же сделка была исполнена только виновной стороной, то невиновная сторона обязана внести в доход государства все полученное ею. Разумеется, невиновная сторона освобождается от обязанности исполнить сделку.

. Сделки, совершенные гражданином, признанным недееспособным.

Недействительность сделки, совершенной гражданином, признанным в установленном порядке недееспособным вследствие душевной болезни или слабоумия (ст. 171 ч. 1 ГК РФ). Поскольку такое лицо признано недееспособным, совершаемые им сделки считаются недействительными.

Должна быть признана недействительной сделка по распоряжению имуществом, совершенная без согласия попечителя гражданином, ограниченным в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими веществами (ст. 176 ч. 1 ГК РФ).

. Сделки, совершенные лицами, не достигшими 14 лет.

Недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним, не достигшим 14 лет (ст. 172 ч. 1 ГК РФ). По общему правилу такие сделки подлежат признанию недействительными. Однако несовершеннолетние в возрасте до 14 лет вправе самостоятельно совершать мелкие бытовые сделки. Кроме того, они имеют право вносить в кредитные учреждения вклады и в установленном порядке распоряжаться ими (ст. 28 ч. 1 ГК РФ). Последствием совершения сделок лицами, не достигшими 14 лет, является двусторонняя реституция.

. Мнимые и притворные сделки.

Мнимая сделка - это сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создавать соответствующие её правовые последствия, ничтожна.

Мнимой называется сделка, которая совершается для вида, для создания у окружающих мнения, будто сделка совершена. Между тем в действительности участники мнимой сделки вовсе не собираются установить между собой юридические отношения, изменить их или прекратить. Например, стороны совершают сделку купли-продажи имущества, предварительно договорившись между собою, что она не должна создавать права и обязанности. Мнимая сделка во всех случаях совершается без намерения породить юридические последствия (ст. 170 ч. 1 ГК РФ).

Притворная сделка - это сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна.

В отличие от мнимых притворные сделки содержат волеизъявление, направленное на достижение юридических последствий, но не тех, которые вытекают из этой сделки. Участники притворной сделки совершают ее с целью прикрыть другую сделку, которую они в действительности хотели совершить, но не желали показать. Притворная сделка во всех случаях признается недействительной. При установлении наличия притворной сделки применяются правила, относящиеся к той сделке, которую стороны действительно имели в виду (ст. 170 ч. 1 ГК РФ).

Обычно притворная сделка совершается с целью прикрыть другую недействительную сделку. Например, таковой является сделка по продаже гражданином части ведомственной жилой площади организации , оформленная сделкой обмена жилой площади.

Следует иметь в виду, что прикрываемая сделка может быть действительной, соответствующей требованиям закона.

1.3 Составы недействительных сделок

Законодатель закрепил в Гражданском кодексе РФ только одно легальное разделение недействительных сделок на две большие категории: оспоримые и ничтожные. При этом законодатель определил и основные черты присущие данным типам недействительных сделок. Во-первых, оспоримая сделка недействительна только по основаниям, установленным Гражданским кодексом РФ. Во-вторых, оспоримая сделка может быть признана таковой только на основании решения суда. И, в-третьих, с требованиями о признании оспоримой сделки недействительной могут обращаться только лица, напрямую указанные в Гражданском кодексе РФ.

Рассмотрим приведенные выше черты оспоримых сделок более подробно.

Уже самый первый признак оспоримых сделок вызывает целый ряд нареканий со стороны практически всех цивилистов. Ведь Гражданский кодекс РФ является далеко не единственным источником гражданского права, и достаточно большой объем сделок регулируется иными федеральными законами. Поэтому установление такого правила фактически в значительной мере ограничивает перечень оснований, по которым сделка может быть признана недействительной в судебном порядке. В связи, с чем на практике содержание указанной нормы подвергается расширительному толкованию. К тому же многие специалисты ссылаются на содержание ст. 168 ГК РФ, которая определяет, что основание оспоримости сделки должно быть установлено в законе.

Здесь налицо явная недоработка законодателя. Ведь фактически многие нормы иных федеральных законов нарушают требования Гражданского кодекса РФ и устанавливают свои основания для признания сделки оспоримой. Тогда как в соответствии с абзацем 2 п. 2 ст. 3 Гражданского кодекса РФ нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК РФ. Вследствие этого, нарушающими положения Гражданского кодекса являются такие нормы как п. 6 ст. 79 Федерального закона «Об акционерных обществах» который устанавливает, что крупная сделка, совершенная с нарушением требований настоящей статьи, может быть признана недействительной по иску общества или акционера. Или п. 3 ст. 43 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» предусматривающий, что последующий договор об ипотеке, заключенный, несмотря на запрещение, установленное предшествующим договором об ипотеке, может быть признан судом недействительным по иску залогодержателя по предшествующему договору независимо от того, знал ли залогодержатель по последующему договору о таком запрещении.

На наш взгляд, законодатель давно должен был исправить данный дефект и внести соответствующие изменения в ст. 166 ГК РФ, установив, что сделки могут быть признаны недействительными только по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом РФ и иными законами.

Следующий признак оспоримых сделок касается порядка фиксации их недействительности. Закон устанавливает, что только суд может признать сделку недействительной. Данное обстоятельство означает, что до момента установления судом ее недействительности, данная сделка существует как вполне правомерная. Кроме того, закрепление судебного порядка установления недействительности оспоримой сделки свидетельствует о том, что ее неправомерность носит или неочевидный или малозначительный характер. Вследствие чего закон предоставляет сторонам сделки самостоятельно решать вопрос, обращаться ли в суд с требованием о признании сделки недействительной или нет. Оспоримыми являются сделки, в которых закон предоставляет возможность лицу самому решать, прибегать к судебной форме защиты своего права либо найти иные способы урегулирования отношений с лицами, связанными с ним. Таким образом, получается, что достаточно велика вероятность того, что сделка с определенными пороками ее элементов может не быть оспорена в суде и следовательно будет считаться действительной. Данное обстоятельство как раз и обуславливает то, что в теории гражданского права очень часто оспоримые сделки именуются относительно недействительными. В свое время была выдвинута теория, согласно которой оспоримые сделки именовались относительно действительными.

Последним законодательно закрепленным признаком оспоримых сделок является специальный перечень субъектов, имеющих право требовать в судебном порядке признания сделки недействительной. Так же как и в случае с основаниями оспоримости законодатель проявил явную непредусмотрительность, установив, что соответствующими правами обладают только лица, указанные в Гражданском кодексе. Фактически данная норма ставит вне закона такие положения как, например, п. 1 ст. 43 ФЗ «Об акционерных обществах», закрепляющий право участника общества с ограниченной ответственностью на обращение с иском в суд о признании недействительным решения общего собрания учредителей, на котором данный участник не присутствовал, либо, если он голосовал против принятого решения.

Другой пример, п. 8 ст. 44 ФЗ «О рынке ценных бумаг» предусматривает в качестве одного из полномочий федерального органа исполнительной власти по рынку ценных бумаг, возможность обращения в суд с иском о признании недействительными сделок с ценными бумагами. Для устранения всех подобных противоречий необходимо, так же как и в случае с основаниями недействительности, внести изменения в ст. 166 и расширить круг субъектов, имеющих право обращения в суд с требованиями о признании сделки недействительной.

В целом же, по мнению многих ученых именно ограниченный круг субъектов, которым предоставлена возможность оспаривания сделки, является наиболее существенным признаком, предопределяющим специфику данной категории сделок. Подобное положение во многом связано с неявным характером нарушений, которые являются основаниями для оспаривания действительности сделки в судебном порядке. А в некоторых случаях возможность оспаривания сделки напрямую зависит от субъективного отношения к ней конкретного участника гражданских правоотношений. То есть, только сторона сделки может реально оценить, насколько значительно ущемляются ее права, и в зависимости от этого принять решение по поводу обращения в суд с требованием о признании сделки недействительной. В то же время никто иной, корме соответствующего лица, не способен дать объективную оценку тем условиям, при которых была заключена сделка. В качестве примера можно привести уже упоминавшийся выше п. 1 ст. 43 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», в котором возможность обращения в суд полностью зависит от субъективного мнения участника общества, по поводу того нарушены ли его права или нет.

По нашему мнению именно поэтому законодатель достаточно редко наделяет различные государственные органы, осуществляющие функции контроля в той или иной сфере, полномочиями обращаться в суд с требованиями о признании оспоримой сделки недействительной. Н.В. Рабинович писала по данному поводу следующее: «чисто личный характер права на оспаривание сделки, по существу должен был бы исключать возможность предъявления подобных исков даже прокуратурой по собственной инициативе, ибо органы прокуратуры, как и любые посторонние лица, не могут определить психическое состояние потерпевшего, эффект, произведенный на него угрозой, насилием, обманом и пр., не могут решить за третье лицо, дает ли оно согласие на сделку, не могут решить за представляемого, желает ли оно подтвердить ее или нет».

Таким образом, получается, что основным признаком оспоримой сделки, является наличие воли, которая является основополагающим фактором, участвующим в принятии конкретным субъектом решения об обращении в суд с требованиями признания сделки недействительной. В то время как при ничтожности сделок, признание их недействительности никак не зависит т воли конкретного субъекта и является объективным фактом.

Несколько к иному выводу пришел О.В. Гутников в результате исследования юридической природы оспоримых сделок. По его мнению «все оспоримые сделки характеризуются одним общим материальным признаком: их составы всегда связаны с нарушением юридически значимой для действительности сделки воли определенного лица».

Однако на наш взгляд с таким мнением нельзя согласиться, так как порочность воли является основанием как для признания сделки оспоримой, так и для признания ее ничтожности.

Помимо всего прочего весьма существенным обстоятельством для понимания юридической сущности оспоримых сделок является следующий момент. Какой характер носит сделка, которая обладает, указанными в законе признаками оспоримой сделки, но в отношении, которой судом еще не вынесено решение о признании ее недействительной. Выше нами неоднократно подчеркивалось, что подобные сделки являются вполне действительными. Однако фактически данные сделки обладают определенными дефектами, которые не совместимы с понятием действительной сделки. Вследствие этого нам представляется, что указанные сделки носят условно действительный характер.

Таким образом, оспоримые сделки представляют собой особую группу сделок, обладающих определенными дефектами отдельных сделкообразующих элементов (форма, воля, субъектный состав, содержание), юридическая неправомочность которых поставлена законом в зависимость от воли законом же определенного круга лиц, а так же признания судебным органом порочности одного или нескольких ее элементов.

Гражданский кодекс РФ предусмотрел семь общих оснований оспоримости сделок. Если разбить данные основания на виды по критерию дефектности конкретного элемента сделки, то можно сформировать две группы оснований. В первую группу входят сделки с пороками субъектного состава, включающие в себя следующие виды: сделки юридического лица, выходящие за пределы его правоспособности (ст. 173 ГК РФ), сделки совершенные с превышением ограниченных полномочий (174 ГК РФ), сделки, совершенные несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет (ст. 175 ГК РФ), сделки, совершенные гражданином, ограниченным судом в дееспособности (ст. 176 ГК РФ).

Вторую группу составляют сделки с пороками воли, к которым относятся: сделки, совершенные гражданином не способным понимать значения своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ), сделки, совершенные под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ), сделки, совершенные под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств (ст. 179 ГК РФ).

Еще одну весьма специфическую группу составляют сделки не соответствующие требованиям закона и оспоримые в силу прямого указания на это в самом законе (ст. 168 ГК РФ). В данную группу входит неограниченное число оснований недействительности, связанных с порочностью любых элементов сделки. Так как перечень подобных оснований очень широк мы не будем останавливаться на его рассмотрении, а непосредственно займемся изучением общих оснований недействительности оспоримых сделок.

Вторую большую группу недействительных сделок в соответствии со статьей 166 ГК РФ составляют ничтожные сделки. Указанная статья определяет, что к ним относятся любые недействительные сделки, основания недействительности которых закреплены в законодательстве, и которые не требуют судебной формы признания своей недействительности и являются таковыми уже в силу своего совершения. Как уже отмечалось выше, в российской цивилистике данная категория сделок получила название абсолютно недействительных.

Фактически по своей правовой природе ничтожные сделки представляют собой такой вид юридических фактов, который хотя в силу порочности какого-либо из элементов сразу же не порождает правовых последствий и не нуждается в подтверждении таковой порочности со стороны суда. Как отмечал В.П. Мозолин, «ничтожная сделка недействительна в силу нормы права в момент ее совершения, поэтому судебного решения о признании ее недействительной не требуется (quae contra ius fiunt debent utique pro infectis haberi - сделанное против закона должно считаться ничтожным)».

По своему содержанию большинство ничтожных сделок в наибольшей степени близки к правонарушениям. Как отмечал Е.А. Суханов, у многих ничтожных сделок очевидна их яркая антисоциальная направленность.

Гражданский кодекс фактически не дает определения ничтожной сделки. Закон лишь закрепляет абстрактную конструкцию ничтожности сделок, что на практике создает сложности при определении судом к какой категории - оспоримых или ничтожных относиться сделка. Вот что они писали по этому поводу: «В соответствии с п.1 ст.166 ГК сделка признается ничтожной «по основаниям, установленным настоящим Кодексом». Эти основания представлены в виде абстрактной модели - «сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов» (ст.168 ГК) и посредством перечисления некоторых конкретных сделок (совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности; мнимых и притворных и др.).

Наличие абстрактной модели ничтожной сделки в перечне оснований для признания ее таковой ведет на практике к тому, что повсеместно и при любых издержках в их оформлении та или иная сторона в случае возникновения спора заявляет о ничтожности заключенного договора. И арбитражному суду становится сложно определить, признать ли ее ничтожной или оспоримой.

Совершенно иного мнения на конструкцию ничтожных сделок, закрепленную в статьях Гражданского кодекса РФ, придерживается Е.А. Суханов. По его мнению «наличие в законе данного общего правила объективно необходимо. Несмотря на то, что законодатель всегда стремиться наиболее полным образом описать конкретные виды (составы) ничтожных сделок, он объективно не может предусмотреть все их виды и возможные случаи совершения ничтожных сделок. Поэтому прямая ссылка на вышеприведенное общее правило, закрепленное в статье 168 ГК, должна иметь место только в тех случаях, когда для признания недействительной сделки ничтожной не установлены специальные основания».

Ничтожные сделки настолько не соответствуют требованиям закона, что законодатель счел возможным признать их недействительными даже без рассмотрения данного вопроса в судебном порядке. То есть независимо от воли сторон сделки (даже если они считают ее полностью соответствующей своим интересам), любое заинтересованное лицо может потребовать применения последствий недействительности такой сделки. При чем даже если оно не докажет в ходе судебного разбирательства своей заинтересованности в совершении сделки, то предъявив иск оно предоставит суду возможность применить такие последствия по собственной инициативе.

Еще одной существенной чертой недействительных сделок является то, что «ничтожная сделка недействительна с самого начала ее совершения». То есть для ничтожности сделок не имеет значения такое обстоятельство, как время, в течение которого сделка фактически исполнялась сторонами. В любом случае суд, применяя реституцию, должен учесть все полученное сторонами по сделке друг от друга, чтобы иметь возможность в полном объеме применить к такой сделке реституцию.

Так же как и в случае с оспоримыми сделками все ничтожные сделки классифицируются в зависимости от того, порок какого элемента является основанием их недействительности. Например, Н.Толчеев следующим образом по данному поводу писал следующее: «основания ничтожности связаны с такими пороками субъектного состава, формы или содержания сделки, которые очевидны и не позволяют считать сделку действительной».

Таким образом, Глава 9 Гражданского кодекса предусматривает всего лишь четыре состава недействительности сделок. Так к сделкам с пороком субъектного состава относятся сделки совершенные гражданином, признанным судом недееспособным (статья 171 ГК РФ), и сделки, совершенные несовершеннолетним в возрасте до четырнадцати лет. К сделкам с пороками воли относятся мнимые и притворные сделки, предусмотренные статьей 170 ГК РФ. Сделки с пороками содержания - это сделки совершенные с целью заведомо противной основам правопорядка и нравственности (статья 169 ГК РФ). Основания ничтожности сделок, предусмотренные статьей 168 ГК РФ, нельзя отнести ни к одному из приведенных выше видов сделок, так как она отсылает к содержанию других норм, которые могут предусматривать любые пороки элементов сделки. Поэтому она не будет являться предметом нашего исследования. Однако на наш взгляд не лишним будет отметить, что помимо Гражданского кодекса целый ряд законодательных актов напрямую устанавливает ничтожность конкретных видов сделок.

2. Основания и последствия недействительных сделок

2.1 Общие основания и последствия недействительных сделок

Положения ГК РФ регулирующие недействительность сделок претерпели существенные изменения. Недействительность сделок заключенных после 01.09.2013 года имеет важные особенности.

Сделки, которые стороны заключат после 01.09.2013 года, будет намного труднее признать недействительными, чем сделки, заключенные до этой даты. В результате добросовестные участники оборота получат больше гарантий того, что их контрагенты не смогут отказаться исполнять свои договорные обязательства, воспользовавшись недочетами в тексте закона.

Вот четыре принципиальных изменения, направленных на обеспечение стабильности оборота:

не может оспаривать сделку тот, кто начал ее исполнять или иным образом продемонстрировал, что расценивает сделку как действительную;

сделки не соответствующие закону направленные в защиту слабой стороны, по общему правилу являются оспоримыми, а не ничтожными;

значительно сложнее применить последствия недействительности ничтожной сделки;

согласие третьего лица, необходимое для заключения сделки, можно получить заранее.

Не может оспаривать сделку тот, кто начал ее исполнять

Тот, кто начал фактически исполнять сделку (в т. ч. принял исполнение от своего контрагента), не может ссылаться на ее недействительность, независимо от того является она оспоримой или ничтожно. Это положение закреплено в п.2 ст.166 и п.5 ст.166 ГК РФ и следует из двух новых правил:

К поведению, которое давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки, можно отнести не только ее фактическое исполнение. Это могут быть, например, и письменные уверения о готовности исполнять сделку, и иные действия, которые суд расценит в данном качестве. Фактическое исполнение сделки имеет смысл особо выделить по двум причинам:

во-первых, оно явно подпадает под приведенную выше формулировку;

во-вторых, именно оспаривание исполненных (или частично исполненных) сделок в настоящее время влечет значительные убытки для добросовестных участников оборота.

Часто недобросовестные контрагенты (покупатели, подрядчики, арендаторы) пытаются сослаться на противоречие сделки закону только для того, чтобы уклониться от исполнения своих обязательств или избежать применения мер договорной ответственности.

В одних случаях эти ссылки оказываются формальными и надуманными. И в итоге суды все же признают договор действительным и взыскивают задолженность, неустойку и т. п. Но происходит это не сразу, а только в надзорной или кассационной инстанции. Причина в том, что суду приходится толковать неоднозначное положение закона, чтобы решить, нарушает ли его данная сделка.

В других случаях, несмотря на то что договор был фактически исполнен, суд в итоге признает его недействительным. Даже если поставщику (подрядчику) удается взыскать оплату за поставленные товары (выполненные работы), он лишается возможности применить к контрагенту меры ответственности, установленные договором.

Оспаривание сделки в подобных ситуациях в настоящее время представляет самый большой риск для добросовестных хозяйствующих субъектов. Ведь если одна из сторон демонстрирует свою готовность исполнить сделку (в частности, принимает исполнение от контрагента), это внушает другой стороне уверенность в том, что сделка состоится и будет исполнена надлежащим образом. И в результате эта другая сторона, даже если испытывала первоначально какие-либо сомнения в контрагенте, исполняет свои обязательства в полном объеме.

Но если спор с контрагентом возникает до начала исполнения сделки, обычно еще есть возможность предотвратить потери - приостановить исполнение, расторгнуть договор (когда закон это разрешает) и т. п. А когда суд признает недействительной уже исполненную сделку, такие меры, как правило, бесполезны, и можно говорить лишь об уменьшении потерь.

Теперь контрагент будет существенно ограничен в самой возможности оспорить сделку после того, как он выполнил (или, наоборот, принял) работы, поставил (или принял) товары - и тем самым дал основания полагаться на действительность сделки.

ГК РФ по-прежнему делит недействительные сделки на два вида: ничтожные и оспоримые. С точки зрения практики различие между ними состоит в том, что отказаться исполнять оспоримую сделку сложнее, чем ничтожную.

В соответствии с прежней редакцией ст.168 ГК РФ по общему правилу сделка, не соответствующая требованиям закона, считается ничтожной, если только закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Теперь этот принцип будет полностью противоположным: по умолчанию сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой. При этом перечень иных последствий (отличающихся от общего правила) в законе сформулирован более сложно, чем прежней редакции.

По общему правилу последствия различаются в зависимости от того, посягает сделка на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц или не посягает. Очевидно, оценивать это в каждом конкретном случае будет суд. Тем не менее, можно попытаться предсказать, как сложится практика.

Для этого в первую очередь нужно понять, в каких конкретно случаях сделка нарушает требования закона, но при этом не посягает ни на публичные интересы, ни на права третьих лиц. Иными словами, необходимо понять, с какой целью закон может запрещать ту или иную сделку (или отдельное условие), если это делается не для защиты публичных интересов или прав третьих лиц.

Ответ здесь может быть только один: для защиты слабой стороны сделки (этот термин может означать, например, ту сторону, которой в силу объективных причин трудно получить необходимую информацию относительно того или иного условия договора).

Таким образом, сделка может нарушать требование закона, введенное для защиты:

публичных интересов и (или) третьих лиц (тогда сделка является ничтожной);

слабой стороны сделки (тогда сделка является оспоримой).

Если лицо, оспаривающее сделку, хочет сослаться на то, что она ничтожна, ему нужно будет сначала доказать, что сделка посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Проще говоря, саму ничтожность сделки теперь тоже нужно будет доказывать.

В новую формулировку ст.168 ГК РФ вообще не вписываются случаи, когда в тексте закона прямо сказано, что сделка является ничтожной. Между тем именно так закон характеризует мнимую и притворную сделку; сделку, совершенную с целью, противной основам правопорядка и нравственности; сделку, совершенную малолетним; договор коммерческой концессии, не зарегистрированный в Роспатенте, и т. п. Очевидно, законодатель исходил из того, что все сделки, которые названы в законе ничтожными, априори посягают на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц.

Во-вторых, законодатель уточнил фразу о том, что закон может предусматривать иные последствия нарушения, теперь речь идет о других последствиях нарушения, не связанных с недействительностью сделки.

Законодатель внес еще одну правку: вместо слов «закон устанавливает…» и «закон предусматривает…» («… иные последствия») теперь статья 168 ГК РФ содержит словосочетание «из закона следует…» («… что должны применяться иные последствия»).

Это изменение можно понять так: не требуется, чтобы в законе прямо говорилось: «такая-то сделка является оспоримой» или «в таком-то случае применяются другие последствия, не связанные с недействительностью сделки». Суд может прийти к такому выводу, даже если напрямую это не будет сказано - то есть все зависит от толкования судом текста закона.

По своей инициативе суд может применить последствия недействительности ничтожной сделки, если это необходимо для защиты публичных интересов и если это прямо предусмотрено в законе.

Заявить о ничтожности сделки может любое заинтересованное лицо. Потребовать применить последствия недействительности ничтожной сделки сторона сделки и другое лицо в случаях предусмотренных законом.

Закон ограничил возможность заявить о ничтожности сделки, не предъявляя при этом требование о применении последствий ее недействительности. В настоящее время суд может удовлетворить такое требование, только если лицо, заявившее его, докажет, что оно имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Для некоторых категорий договоров требуется согласование совета директоров или общего собрания участников (акционеров). Для ООО и акционерных обществ - это крупные сделки и сделки с заинтересованностью. Для унитарных предприятий ограничений больше - им требуется получать согласие собственника имущества (государственного или муниципального органа) на совершение довольно большого перечня сделок.

Если директор заключил сделку, не получив такого согласия, то сама компания или ее участник (акционер) могут оспорить сделку в суде, если докажут, что другая сторона знала или должна была знать об отсутствии необходимого согласия. С одной стороны, это защищает компанию от злоупотреблений директора (который может по сговору с контрагентом заключить сделку, выйдя за рамки своих полномочий). С другой стороны, условие о том, что другая сторона должна была знать о нарушении, - очень неопределенное. И в результате может пострадать даже добросовестный контрагент.

Все эти правила, которые раньше были прописаны только в законах об ООО, АО и унитарных предприятиях, теперь закреплены в ст. 173.1 ГК РФ.

Кроме того, добавились две важных гарантии для добросовестного контрагента:

Во-первых, согласие можно получить заранее. Как это выглядит на практике? Если организация собирается заключить сделку на значительную для нее сумму, имеет смысл обратиться к совету директоров и (или) собранию участников контрагента и спросить, нуждается ли сделка в их одобрении, и если нуждается, то одобряют ли они эту сделку. Ответ должны дать в разумный срок. В таком предварительном согласии не требуется указывать все реквизиты договора, достаточно упомянуть его предмет.

Во-вторых, возможна ситуация, когда совет директоров или собрание участников одобрили сделку, а затем сами же ее оспорили, сославшись на какой-либо недочет. В этом случае появляется шанс доказать, что лицо, давшее согласие, уже в тот момент знало или должно было знать об этом недочете. Если суд с этим согласится, то он откажет в удовлетворении требований об оспаривании сделки.

Эти же правила будут применяться не только в тех случаях, когда нужно получить согласие органа юридического лица (как в случае с крупными и оспоримыми сделками), государственного органа или органа местного самоуправления (как в случае со сделками унитарного предприятия). Но также в случаях, когда нужно получить согласие какого-либо третьего лица, например:

собственника арендованного имущества - чтобы передать это имущество в субаренду, РФ;

собственника вещи - чтобы передать в залог право на чужую вещь;

кредитора - чтобы перевести долг на иное лицо;

супруга - на совершение сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации.

2.2 Специальные основания и последствия недействительности сделок

2.2.1 Сделки с пороками субъективного состава

Прежде чем приступать к рассмотрению конкретных оснований недействительности оспоримых сделок, необходимо определиться с тем, что же собой представляет порок субъектного состава.

Сделка, как и любой другой юридический факт или правоотношение в обязательном порядке включает в себя такой элемент как субъект. И в юридическом факте и в правоотношении субъект играет очень важную роль, так как именно он является носителем субъективных прав и обязанностей, именно он совершает конкретные действия, посредством которых осуществляется реализация принадлежащих ему прав и исполнение возложенных на него обязанностей. В силу этого необходимо, чтобы субъект мог добросовестно и разумно пользоваться своими правами и исполнять имеющиеся у него обязанности. Поэтому действующее законодательство устанавливает определенные требования к субъектам гражданского оборота, которые призваны обеспечить в соответствующих условиях добросовестное и разумное использование прав и исполнение обязанностей. Поэтому случай, когда субъект, вступивший в сделку, не соответствует данным требованиям как раз и является пороком субъектного состава.

В теории гражданского права сделки с указанным пороком, как правило, подразделяются на два вида: сделки, связанные с ограничением дееспособности граждан, а так же сделки, связанные со специальной правоспособностью юридических лиц, либо со специальным статусом их органов. Такое разграничение обусловлено различиями, которые имеются в структуре дееспособности физических и юридических лиц. К тому же в отношении последних зачастую речь идет о специальной правосубъектности, ограниченной, например, наличием соответствующей лицензии или разрешения на соответствующий вид деятельности.

Для оспоримых сделок с пороками субъектного состава выделяют два основания, связанных с ограниченной дееспособностью граждан. К ним относятся совершение сделки несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет, а так же совершение сделки лицом, ограниченным судом в дееспособности. Основными критериями для отнесения указанных видов сделок к недействительным выступают возраст субъекта и его психическое отношение к совершаемым им действиям.

В соответствии с действующим Гражданским кодексом РФ несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет предполагаются частично дееспособными. Это означает, что им предоставлено право, при наличии письменного согласия их законных представителей совершать любые сделки. А такие действия как, распоряжение своим заработком, стипендией иными доходами, осуществление прав автора произведения науки, литературы или искусства, изобретения или иного охраняемого законом результата своей интеллектуальной деятельности, внесение вкладов в кредитные учреждения и распоряжения ими, совершение мелких бытовых сделок, вступление в члены кооператива несовершеннолетний вправе осуществлять самостоятельно, без какого-либо одобрения со стороны законных представителей. То есть законодатель полает, что несовершеннолетние в указанном возрастном отрезке еще не в полной мере могут осознавать всю серьезность и значительность совершения сделок и психологически не готовы принимать на себя осуществление гражданских прав и нести соответствующие этим правам обязанности. Поэтому ст. 175 ГК РФ и закрепляет правило согласно которому сделка, совершенная несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет без согласия его родителей, усыновителей или попечителя, в случаях, когда такое согласие требуется в соответствии со статьей 26 кодекса, может быть признана судом недействительной по иску родителей, усыновителей или попечителя.

В приведенной норме достаточно четко прописаны условия, при наличии которых законным представителям предоставляется право на обращение с иском в суд: если несовершеннолетним совершена сделка, согласие на которую в обязательном порядке должны были дать его законные представители. При этом для совершения сделки достаточно согласия одного из законных представителей. Однако это не является препятствием для другого законного представителя обратиться в суд с требованиями о признании сделки недействительной, так как диспозиция п. 1 ст. 175 прямо указывает на отсутствие согласия именно родителей и усыновителей (а не одного из них). В подобном случае суд, при вынесении решения в первую очередь будет руководствоваться интересами самого несовершеннолетнего.

В целом же на наш взгляд необходимо отметить, что норма ст. 175 ГК РФ устанавливает положение, согласно которому подобная сделка может быть признана недействительной. Ключевым в данном случае являются слова «может быть признана». Это означает именно право, а не обязанность суда на отнесение сделки, совершенной несовершеннолетним к разряду недействительных. То есть, установив соответствие сделки интересам несовершеннолетнего суд, вправе признать данную сделку действительной. А О.В. Гутников даже полагал, что при отсутствии нарушений сделка именно должна оставаться действительной.

Последствиями признания сделки совершенной несовершеннолетним недействительной будет двусторонняя реституция, осуществляемая в порядке, установленном абзацем 2 ст. 171 ГК РФ, то есть каждая сторона обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Кроме этого, закон в целях защиты интересов несовершеннолетнего предусмотрел возможность взыскания с дееспособной стороны реального ущерба, понесенного несовершеннолетним или его законными представителями в связи с совершенной сделкой. Единственным условием, делающим возможным такое взыскание является то обстоятельство, что дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны. Подтвердить данное обстоятельство достаточно сложно. Подтвердить факт знания о недееспособности другой стороны можно, лишь предоставив информацию о том, что дееспособный гражданин знакомился с соответствующими документами, знал о возрасте, о ранее существовавших судебных решениях и т.п..

Особую оговорку сделал законодатель в отношении несовершеннолетних лиц, приобретших на момент совершения сделки дееспособность в силу эмансипации (ст. 27 ГК РФ) или посредством вступления в брак.

Таким образом, получается, что возраст лица, выступающего стороной сделки, еще не является подтверждением того, что родители или усыновители таких лиц имеют право на обращение в суд с требованием о признании сделки недействительной. Поэтому суды в ходе рассмотрения подобных споров не должны довольствоваться установлением возраста несовершеннолетнего, совершившего сделку, а обязаны проверить наличие всех возможных обстоятельств, приводящих к дееспособности несовершеннолетнего. Так же суды обязаны проверять, не относиться ли оспариваемая сделка к разряду тех, совершать которые несовершеннолетний вправе и без согласия своих законных представителей в силу ст. 26 ГК РФ.

Схожие положения закрепил законодатель и в отношении сделок совершенных гражданами, ограниченными судом в дееспособности. Ст. 176 ГК РФ предусматривает следующее: «Сделка по распоряжению имуществом, совершенная без согласия попечителя гражданином, ограниченным судом в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами, может быть признана судом недействительной по иску попечителя».

В отличие от случая недействительности сделки, закрепленного в ст. 175 ГК РФ в основе данного вида оспоримых сделок лежат психологические факторы. Согласно ст. 30 ГК РФ гражданин, который вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами ставит свою семью в тяжелое материальное положение, может быть ограничен судом в дееспособности в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством. Над ним устанавливается попечительство. Из содержания данной статьи следует, что ограниченная дееспособность связана не с психическими заболеваниями и расстройствами, которые мешают человеку осознавать значение совершаемых им действий, а так же руководить ими. Основанием для установления данного института выступает злоупотребление лицом спиртными напитками или наркотическими средствами, которые «представляют собой такое чрезмерное или систематическое их употребление, которое находится в противоречии с интересами его семьи и влечет за собой непосильные расходы денежных средств на их приобретение, чем вызывает материальные затруднения и ставит семью в тяжелое материальное положение». При этом за гражданином остается только право самостоятельного совершения мелких бытовых сделок. Поэтому не совсем понятна позиция законодателя, установившего оговорку о возможности оспаривания в судебном порядке только сделок, связанных с распоряжением имуществом. Ведь перечень действий, которые может совершить ограниченно дееспособный гражданин значительно шире.

Последствиями признания недействительной сделки, совершенной лицом, ограниченным в дееспособности, является двусторонняя реституция, осуществляемая по правилам абзаца 2 п.1 статьи 171 ГК РФ. Попечитель так же вправе в качестве одного из исковых требований выдвинуть вопрос о взыскании с дееспособной стороны реального ущерба, понесенного его подопечным в результате совершения сделки.

Несколько более сложная ситуация складывается по поводу недействительности сделок, субъектами который являются юридические лица. Во-первых, это связано с особенностями правосубъектности юридических лиц. Как правило, у них в отличие от физических лиц не происходит отграничения правоспособности и дееспособности, и конечно же совершенно иные критерии лежат в основе порочности субъектного состава сделок с участием юридического лица.

Статья 173 ГК РФ предусматривает, что сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, либо юридическим лицом, не имеющим лицензию на занятие соответствующей деятельностью, может быть признана судом недействительной по иску этого юридического лица, его учредителя (участника) или государственного органа, осуществляющего контроль или надзор за деятельностью юридического лица, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о ее незаконности.

Если провести анализ положений данной статьи, то можно увидеть, что она фактически включает в себя два основания недействительности сделок. Это совершение сделки в рамках осуществления деятельности, не включенной в учредительные документы данного юридического лица. Второй состав включает в себя совершение сделки в сфере лицензируемой деятельности, юридическим лицом, у которого соответствующая лицензия отсутствует. В теории гражданского права указанные составы получали свои собственные наименования.

Законодатель путем установления оспоримости безлицензионных сделок стремиться защитить интересы контрагентов, которые не знали об отсутствии лицензии у юридического лица. Однако эти благие цели приводят чаще всего к негативным последствиям. По существу, утрачены возможности гражданско-правового воздействия на незаконное получение доходов от занятия лицензируемыми видами деятельности.

Очень важным для понимания сути внеуставных и безлицензионных сделок является то обстоятельство, что данные сделки могут быть признаны недействительными только в том случае, если в судебном порядке удастся доказать, что контрагент по сделке знал или заведомо должен был знать о ее незаконности. В противном случае, как отмечал В.А. Рахмилович, происходит на первый взгляд парадоксальная вещь - сделка становиться действительной. На самом деле такое положение установлено законодателем в целях защиты прав добросовестного контрагента, которому не было известно о противоречии сделки, целям деятельности юридического лица, закрепленным в его учредительных документах или об отсутствии у него лицензии.

Именно по этой причине законодатель наделяет правом оспаривания указанных сделок лишь следующих субъектов: само юридическое лицо, его учредителей, а так же государственные органы, осуществляющие контроль за деятельностью юридического лица. К таким органам относятся в первую очередь прокуратура, органы налоговой инспекции, специализированные органы, осуществляющие контроль за лицензируемой деятельностью. По мнению законодателя, контрагент по сделке не имеет права ее оспаривать в связи с тем, что он знал о неправомерности сделки, но, тем не менее, сознательно пошел на ее совершение. Если же контрагент не знал о том, что сделка совершена в противоречие с целями деятельности, указанными в учредительных документах, или без наличия соответствующего разрешения (лицензии) на занятие конкретным видом деятельности, то соответственно у него не будет и оснований для обращения с подобным иском.

Следующим видом оспоримых сделок с пороком субъектного состава являются сделки, совершенные с превышением ограниченных полномочий. Данное основание недействительности сделок предусмотрено статьей 174 ГК РФ, которая устанавливает следующее: «Если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором либо полномочия органа юридического лица - его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях».

Анализ положений приведенной статьи сразу же дает возможность выявить наиболее существенные условия, при наличии которых создаются предпосылки для установления в судебном порядке факта недействительности сделки.

В первую очередь к ним относится несоответствие объема прав, предоставленных определенному лицу (как юридическому, так и физическому) на основании договора или органу юридического лица на основании его учредительных документов, в сторону их ограничения, тому объему прав, который предоставлен данному лицу на основании доверенности или органу юридического лица на основании доверенности или закона либо если они считаются очевидными исходя из обстановки, в которой совершается сделка.

Вторым обязательным условием выступает то, что в ходе совершения сделки конкретное лицо или орган вышли за пределы предоставленного им объема прав.

Третье условие - осведомленность контрагента по сделке о наличии указанных выше ограничений, и что в силу этого у второй стороны по сделке не достаточный объем прав на ее совершение.

Еще одним обязательным условием признания указанной категории сделок недействительными является то, что ограничение должно быть неочевидным - его невозможно установить ни из содержания доверенности, ни из закона, ни из обстановки в которой совершается сделка.

На наш взгляд, выделение данного условия является необоснованным. Ведь наличие различий между доверенностью и договором, доверенностью и учредительными документами, законом или обстановкой, в которой совершается сделка, в определении объема полномочий, а так же требование закона об обязательной осведомленности контрагента о данном обстоятельстве подразумевает под собой, что ограничение полномочий носит не очевидный характер.

В целом же норма статьи 174 ГК фактически предусматривает два самостоятельных вида ограничения полномочий - договорное ограничение и ограничение, зафиксированное в учредительных документах. Различия между ними строятся на основании актов, которые непосредственно фиксируют ограничение, а так же на том, что договорное ограничение возможно в отношение как юридических, так и физических лиц.

Так же достаточно важно отметить и то обстоятельство, что полномочия указанных субъектов могут быть ограничены только на основании учредительных документов. Вот что по данному поводу говориться в п. 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного суда РФ № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 ГК РФ при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок»: «Наличие указанных ограничений, установленных в других документах, не являющихся учредительными, не может являться основанием для применения данной статьи».

Второе из обязательных условий недействительности указанной категории сделок предусматривает совершение уполномоченным на основании договора лицом или органом юридического лица действий за рамками полномочий, предоставленных им в соответствии с договором или учредительными документами. В связи с этим особую роль приобретает форма, в которой должны быть выражены имеющиеся ограничения. Так О.В. Гутников указывал, «…что в соответствующем договоре или в учредительных документах ограничение полномочий должно быть четко установленным. Это может быть прямая запись о том, что орган (поверенный) не вправе совершать сделки, отвечающие определенным признакам (выше определенной суммы, с недвижимостью и т.п.). Ограничение полномочий может так же следовать из остаточного характера компетенции органа юридического лица». На наш взгляд ограничения полномочий должны быть сформулированы таким образом, исключающим двузначное их толкование, чтобы они позволяли однозначно установить пределы компетенции поверенного или соответствующего органа юридического лица. Ведь двусмысленность в формулировке ограничений даст основание контрагенту по сделке ссылаться на данное обстоятельство и соответственно затруднит в суде доказывание ее недействительности.

Кроме того, в отношении юридических лиц следует заострить внимание на том моменте, что основаниями для применения статьи 174 ГК РФ является выход за пределы полномочий определенных в учредительных документах. Если же соответствующий орган юридического лица не выйдет за пределы полномочий, установленных законом. В соответствии с п.1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного суда РФ № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 ГК РФ при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок» в указанных случаях надлежит руководствоваться статьей 168 ГК РФ. То есть, если орган юридического лица при совершении сделки выходит за пределы полномочий, установленных для него законом, то такая сделка является ничтожной, если законом не будут установлены иные последствия ее недействительности.

Имеют свои особенности и последствия выхода лицом, действующим на основании договора, за пределы своих правомочий. Данные особенности касаются ситуации, когда физическое или юридическое лицо действует на основании договоров, порождающих отношения представительства. «В соответствии со ст. 183 ГК при превышении полномочий действовать от имени другого лица сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица. При этом действительность совершенной сделки не ставиться под сомнение, поскольку по закону ее действительность зависит только от осведомленности другой стороны в сделке о наличии ограничений». Хотя далеко не все цивилисты разделяют указанную точку зрения. Так, например, М.И. Брагинский и В.В. Витрянский считают, что «необходимо ограничительное толкование этой нормы: соответствующие последствия - договор признается заключенным с представителем - наступают только при наличии согласия третьего лица». Однако на наш взгляд, подобный подход не учитывает интересы контрагента по сделке, который не знал о наличии какого-либо ограничения и поэтому имеет права требовать, признания сделки действительной, независимо от того, кто выступит в качестве другой ее стороны.

В целом же реально доказать осведомленность контрагента по сделке о том, что полномочия другой стороны ограничены на основании договора или положений учредительных документов достаточно трудно. Сформировавшаяся по данному вопросу судебная практика особо отмечает случай заключения сделки юридическим лицом, когда в преамбуле соответствующего договора указываются учредительные документы, на основании которых действует лицо, непосредственно подписывающее договор. Так п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 ГК РФ при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок» гласит, что поскольку из смысла статьи 174 ГК РФ следует, что закон допускает случаи, когда другая сторона в сделке не знала и не должна была знать об установленных учредительными документами ограничениях, ссылка в договоре, заключенном от имени организации, на то, что лицо, заключающее сделку, действует на основании устава данного юридического лица, должна оцениваться судом с учетом конкретных обстоятельств заключения договора и в совокупности с другими доказательствами по делу. Такое доказательство, как и любое другое, не может иметь для арбитражного суда заранее установленной силы и свидетельствовать о том, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях.

Такой подход со стороны судебной практики во многом оправдан. Ведь оформление преамбулы договора не относится к существенным условиям договора. Скорее это утвердившиеся и негласные правила оформления деловой документации, которые носят лишь формальный характер. Поэтому ссылка на положения устава или иного учредительного документа в преамбуле договора не может выступать в качестве доказательства информированности контрагента о наличии ограничения полномочий на совершение сделки. Нам представляется, что порядок доказывания того, обстоятельства, что сторона по сделке знала или заведомо должна была знать о наличии ограничения полномочий своего контрагента должно подтверждаться тем, что контрагент получал и соответственно знакомился, либо имел возможность получить и ознакомиться с документами, определяющими весь объем полномочий соответствующего органа или лица, так и с документами, зафиксировавшими их ограничения.

Правом на обращение в суд с требованием о признании подобной сделки статья 174 ГК РФ наделяет лиц, в интересах которых установлены ограничения полномочий. При этом закон не указывает прямо, кто относится к данной категории лиц. Судебная практика считает по данному поводу, что в тех случаях, когда ограничения полномочий органа юридического лица установлены учредительными документами, таким лицом, по смыслу статьи 174 ГК РФ, является само юридическое лицо. В случаях, прямо указанных в законе, данные иски вправе заявлять и иные лица (в том числе учредители). Таким образом, судебная практика устанавливает, что обратиться с иском о признании подобной сделки недействительной может только само юридическое лицо.

На наш взгляд такое положение несколько не согласуется с содержанием диспозиции статьи 174 ГК РФ. Данная статья должна подлежать расширительному толкованию и правом на обращение в суд с иском о признании сделки недействительной обладает любое лицо, которое в ходе судебного разбирательства докажет, что ограничения полномочий, содержащееся в учредительных документах, установлены в целях защиты его интересов.

Кроме всего прочего, судебная практика признает за лицами, в интересах которых установлены ограничения (а фактически за самим юридическим лицом), право на признание сделки. Лицо, в интересах которого установлены ограничения, вправе впоследствии одобрить сделку, совершенную с пороками, упомянутыми в статье 174 ГК РФ. Поскольку данная норма не содержит положений об одобрении сделок, в силу статьи 6 ГК РФ к таким отношениям следует применять пункт 2 статьи 183 ГК РФ, регулирующий сходные отношения (аналогия закона). Данное положение содержится в п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 ГК РФ при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок».

Однако далеко не все отечественные ученые согласны с подобным подходом. Орган юридического лица не может рассматриваться в качестве представителя, между органом и самим юридическим лицом не существует гражданских правоотношений. Поэтому применение к указанным статьям по аналогии ст. 183 ГК, регламентирующей отношения представительства, недопустимо. В некотором смысле данная проблема является несколько надуманной. Ведь если лицо в интересах, которого установлены ограничения, одобряет сделку, то оно не будет и обращаться в суд с требованием о признании такой сделки недействительной. Если же заинтересованная сторона придет к выводу о том, что сделка вполне соответствует ее интересам уже в ходе судебного заседания, то она вправе отказаться от заявленного иска.

В случае признания сделки недействительной по основаниям, определенным в статье 174 ГК РФ, в качестве последствий применяется двусторонняя реституция.

Так же как и у оспоримых сделок, имеющих пороки, связанные с личностью участников сделки, у ничтожных сделок с тем же пороком основание недействительности сделки заложено в психологической неполноценности сторон сделки. Законодатель предполагает, что лица, которые указаны в статьях 171 и 172 ГК РФ не способны сформировать свою волю в отношение сделки, в силу того, что они не в полной сере могут осознавать значение происходящих с ними событий и руководить своими действиями.

Так статья 171 ГК РФ предусматривает ничтожность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства. В соответствии со статьей 29 ГК РФ лицо, страдающее психическим расстройством, может быть признано недееспособным только на основании решения суда. При этом такому лицу назначается опекун, который и наделяется правом распоряжаться (с согласия органов опеки и попечительства) имуществом недееспособного. В связи с этим недееспособный гражданин фактически утрачивает право, на совершение всех видов сделок, включая и мелке бытовые сделки. Именно поэтому исполнение такой сделки влечет за собой обязанность каждой из сторон возвратить другой все полученное в натуре. При невозможности возвратить полученное в натуре сторона должна возместить его стоимость в деньгах. Важно учитывать, что закон в данной норме дает квалификацию сделкам, совершаемым недееспособным лицом, а не сделкам, совершаемым с недееспособным лицом. Главным ее признаком, определяющим все последующие меры, применяемые к участникам такой сделки, является совершение сделки недееспособным лицом.

Именно поэтому особые последствия закон предусматривает для случаев, когда второй стороной в сделке является дееспособное лицо. Если оно знало или должно было знать о недееспособности другой стороны, то на него возлагается обязанность возместить недееспособной стороне реальный ущерб (п. 2 ст. 15 ГК), причиненный такой сделкой. При этом важно отметить следующее обстоятельство, на которое обратил внимание О.Н.Садиков «Согласно общим правилам гражданско-правовой ответственности вина правонарушителя предполагается (п.1 ст.401 ГК), поэтому дееспособная сторона для освобождения от обязанности возмещения реального ущерба должна представить доказательство того, что она не знала и не должна была знать о недееспособности контрагента».

Однако наиболее специфической стороной данной категории недействительных сделок является возможность признания в судебном порядке ничтожной сделки действительной, если будет доказано, что такая сделка совершена к выгоде недееспособного гражданина. При этом закономерно возникает вопрос о юридической квалификации подобных действий. Важно заметить, что в силу статьи 180 ГК РФ, предусматривающей недействительность части сделки, в случае заявления опекуном недееспособного лица соответствующего иска о признании ничтожной сделки действительной, таковой может быть признана часть сделки, относящаяся к выгоде и интересам недееспособного. О.Н.Садиков указывает на возможность совершения подобных действий только при выполнении следующих условий: «Такое решение может быть вынесено, прежде всего, при полном или частичном исполнении сделки и соразмерности произведенного по ней исполнения».

К остальным же видам сделок, совершенных несовершеннолетним, не достигшим возраста четырнадцати лет, применяются те же последствия, что последствия, предусмотренные п.2 ст. 171 ГК РФ. То есть каждая из сторон по сделке, совершенной малолетним, обязана возвратить другой стороне все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Точно так же недееспособная сторона обязана возместить малолетней стороне понесенный реальный ущерб, если она знала или должна была знать о ее возрасте. Включение данного положения является несколько спорным. Ведь малолетние внешне весьма значительно отличаются от совершеннолетних лиц, поэтому сложно представить ситуацию, когда было бы сложно не отличить малолетнего ребенка от взрослого человека. Однако в последнее время в связи с развитием информационных технологий расширяется возможность совершения сделок посредством компьютера, без непосредственного личностного контакта. Поэтому указанное положение в будущем может получить более широкое применение.

2.2.2 Сделки с пороками воли и волеизъявления

Воля представляет собой один из основополагающих элементов сделки, как юридического факта. Она отражает то обстоятельство, что действия сторон, в форме которых совершается сделка, не являются случайными, а в их основе лежит желание достигнуть конкретного результата. Непосредственным выражением такого желания, которое делает его доступным для восприятия другими сторонами по сделке, является волеизъявление. Естественно, что воля сторон должна соответствовать их волеизъявлению. В противном случае сделка просто может лишиться своего правового основания - каузы, которая как раз и подразумевает под собой наличие определенного правового результата, к достижению которого стремятся стороны сделки. Поэтому как писал И.Б. Новицкий «… предполагается, что волеизъявление (выражение воли) лица соответствует по своему смыслу подлинной воле данного лица».

Именно поэтому наличие какого-либо несоответствия внутренней воли сторон сделки их волеизъявлению, позволяет говорить о пороке воли.

В предыдущей главе мы отмечали, что ГК РФ предусматривает три основания оспоримости сделки, связанной с пороком воли.

Первым из них является недействительность сделки, совершенной гражданами, хотя и не лишенными дееспособности, но неспособными понимать значение своих действий или руководить ими, предусмотренная статьей 177 ГК РФ. П. 1 данной статьи устанавливает, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Из анализа положений, указанной статьи следует, что в ней идет речь о сделках, совершенных в особом состоянии, которое по своим характеристикам очень близко к психическим расстройствам, влекущим за собой недееспособность. Это дает основание некоторым цивилистам говорить о том, что такие сделки признаются недействительными вследствие фактической недееспособности лица. Так О.В. Гутников следующим образом характеризовал данный термин: «в отличие от юридической недееспособности, которая имеет постоянный характер и связывается законом либо с недостижением определенного возраста (ст. ст. 21,26,28 ГК РФ), либо с признанием недееспособности или ее ограничением в судебном порядке (ст. 29,30 ГК РФ), в данном случае недееспособность носит временный, одномоментный характер». То есть практически не способность понимать значение своих действий и руководить ими продиктована не стойким психическим заболеванием или расстройством, а самыми различными обстоятельствами «от заболевания и алкогольного (наркотического) отравления, до состояния сильного душевного волнения, вызванного какими-либо событиями либо действиями». Таким образом, получается, что для применения статьи 177 истцу будет необходимо представить неопровержимые доказательства того, что лицо в момент совершения сделки действительно не понимало значения своих действий или не могло руководить ими. Особенные трудности возникают, когда требования о признании сделки недействительной по основаниям статьи 177 ГК РФ предъявляется уже после смерти лица совершившего сделку.

Наибольшую сложность в подобных делах составляет вопрос доказывания наличия данных обстоятельств, а так же доказывания факта того, что указанные обстоятельства действительно повлекли за собой неспособность лица осознавать значение своих действий, а так же возможность руководить ими.

Достаточно проблемным является вопрос о том, распространяются ли положения статьи 177 ГК РФ на юридических лиц.

Ряд ученых считает, что в отношении юридических лиц правила, предусмотренные данной статьей вполне могут применяться и по аналогии закона. Так О.В. Садиков считает, что «в порядке аналогии закона следует считать возможным применение правил данной статьи также к сделкам юридических лиц, если гражданин, имеющий полномочия совершать сделку в качестве органа или представителя юридического лица, не мог понимать значение своих действий или руководить ими». С другой стороны ряд ученых (например Н.Д. Шестакова) полагает, что нет необходимости в применении аналогии, просто статья 177 ГК РФ подлежит расширительному толкованию. На наш взгляд более верной является первая позиция. Ведь сама статья 177 ГК РФ предусматривает недействительность сделки совершенной гражданином, а не юридическим лицом. Директор или иное лицо, действующее на основании доверенности, при совершении сделки выступает от имени всего юридического лица, но при этом они не являются стороной сделки. Следователь статья 177 не может подвергаться расширительному толкованию. В то же время возможна ситуация, когда представитель, выступающий от имени всего юридического лица, по тем или иным причинам не сможет осознать значение своих действий и осуществлять руководство ими. В данном случае статья 177 ГК РФ должна применяться в порядке аналогии, как регулирующая сходные отношения.

Так же необходимо отметить, что п. 2 статьи 177 ГК РФ предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной лицом, впоследствии признанным недееспособным. При рассмотрении судом подобных исков истец фактически освобождается от доказывания причин, повлекших за собой такое состояние лица, когда оно было не способно отдавать себе отчет в своих действиях. Истцу «остается подтвердить наличие у лица такого психологического расстройства в момент совершения сделки, что в большинстве таких случаев достаточно для того, чтобы сделка была признана недействительной».

Правом на обращение в суд с заявлением о признании сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьей 177 ГК РФ, наделен неопределенно широкий круг лиц, удовлетворяющих единственному требованию: совершенная сделка должна нарушать их права и законные интересы. При чем непосредственно в законе в качестве возможного истца названо и само лицо, которое в момент сделки не могло осознавать значения своих действий и руководить ими.

Следующее основание недействительности оспоримых сделок с пороками воли представляет собой совершение сделки, под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств. Статья 179 ГК РФ закрепляет правило, согласно которому сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Однако законодатель объединил все указанные сделки в одну группу. При этом он, очевидно, исходил следующих соображений. Все приведенные выше основания недействительности сделок одновременно выступают и необходимым элементом их совершения. То есть не будь обмана, заблуждения, насилия, угрозы или стечения тяжелых обстоятельств и потерпевшая сторона вообще не стала бы совершать сделку. Вторым объединяющим фактором служат общие последствия признания данной категории сделок недействительными.

Первая из указанных особенностей позволяет не принимать во внимание, ни сами условия сделки, ни порядок ее совершения, ни форму сделки. Они могут быть вполне законны. Главное заключается в том, под влиянием чего была совершена сделка. Во всех пяти случаях одна из сторон является потерпевшей от виновных противоправных действий другой стороны. Эти противоправные действия оказали решающее влияние на совершение сделки другой стороной. Необходимо так же отметить, что положения статьи 179 ГК РФ фактически предусматривают гражданско-правовые последствия преступных действий, предусмотренных статьями 159 (мошенничество), 165 (причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием), 179 (принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения).

Фактически из положений данной статьи вытекает, что если в ходе судебного разбирательства будут подтверждены факты, применения насилия, обмана или угроз, в качестве мер понуждения к совершению сделки, то суд в соответствии со статьей 226 Гражданско-процессуального кодекса РФ (далее ГПК РФ) обязан сообщить о данных фактах прокурору. Логично предположить, что в связи с этим обстоятельством рассмотрение гражданского иска должно быть приостановлено до окончания рассмотрения дела в порядке уголовного судопроизводства (статья 215 ГПК РФ). Ибо согласно п.1 статьи 49 Конституции РФ вина лица в совершении преступления может быть установлена только вступившим в законную силу приговором суда.

И наоборот привлечение какого-либо лица к уголовной ответственности по приведенным выше статьям Уголовного кодекса РФ, является основанием для обращения в суд с иском о признании недействительными сделок по основаниям статьи 179 ГК РФ.

В цело же сделки, совершенные под влиянием злонамеренного соглашения одной стороны с другой стороной характеризуются следующими признаками:

) наличие умышленного сговора между представителем потерпевшей стороны и другой стороной;

) возникновение не благоприятных последствий для представляемого;

) осуществление действий представителя в рамках предоставленных ему полномочий.

По нашему мнению особое внимание следует обращать судам при рассмотрении подобных исков на то обстоятельство, что представитель должен свободно действовать, в рамках предоставленных ему полномочий. В случае же выхода его за рамки ограничений, установленных в доверенности или учредительных документах, даже при наличии злонамеренного соглашения представителя и контрагента основанием для признания сделки недействительной будет являться статья 174 ГК РФ.

2.3 Правовые последствия признания недействительности сделок (судебная практика)

Количество дел, связанных с признанием сделок недействительными и применением последствий их недействительности в практике Арбитражного суда велико и, начиная с 90-х годов, отмечается устойчивая тенденция увеличения числа рассматриваемых арбитражным судом споров указанной категории. По данным Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, прирост количества дел этой категории в первой половине 90-х годов составлял 10-12 процентов в год, в 2010 г. по сравнению с 2009 г. - 17,2%, в 2011 г. по отношению к 2010 г. - 29,1%, в 2012 г. их число возросло еще на 24,6%, в 2013 году - на 26,2%.

В Арбитражном суде ежегодно рассматривается значительное количество дел о признании сделок недействительными. Так, в 2013 г. рассмотрено 422 иска о признании сделок недействительными, что составляет около 3% от всех споров, рассмотренных гражданско-правовой коллегией арбитражного суда в 2013 году.

Конечно, на первый взгляд, данные цифры говорят об активном использовании участниками гражданского оборота указанных способов защиты.

Между тем, анализ конкретных судебных дел выявил, что достаточно часто институт недействительности сделки используется недобросовестными лицами в целях разрушения правовых связей, основанных на сделке, что дестабилизирует гражданский оборот, создаёт угрозу правам и интересам добросовестных участников.

Анализ судебной практики рассмотрения Арбитражным судом дел о признании сделок недействительными, показал, что спектр проблемных вопросов, возникающих в данной сфере правоприменения, достаточно широк.

При определении является ли акт приема-передачи имущества сделкой, то есть юридически значимым действием, направленным на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей, необходимо исходить из конкретных обстоятельств. В частности, является ли акт единственным документом о передаче имущества, либо он является вторичным документом после подписания соответствующего договора, издание акта компетентным органом или собственником.

В том случае, когда акт приема - передачи подписывается при отсутствии гражданско-правовой сделки или административного акта и содержит все существенные условия, позволяющие говорить о наличии сделки, подписан компетентными лицами и выражает согласованную волю сторон, направленную на возникновение гражданско-правовых последствий, акт приема- передачи имеет самостоятельное значение и выступает одновременно как основанием перехода прав на имущество, то есть сделкой (ст. 153 ГК РФ), так и документом, подтверждающим исполнение сделки.

В практике Арбитражного суда достаточно часто возникают вопросы, связанные с определением правовой природы акта приёма-передачи имущества. Допустимо ли относить акт приёма-передачи к сделкам и, соответственно, распространять на него правовой режим сделок, включая механизм признания его недействительным, либо это отдельный юридический факт - поступок, действие по исполнению обязательства, возникшего на основании сделки (договора), или иного правового акта?

В одних судебных актах арбитражный суд не признаёт за актом приёма-передачи силы юридического факта, способного породить, изменить или прекратить гражданские права и обязанности, наделив его ролью технического документа, оформляющего исполнение распоряжения уполномоченного государственного органа.

Государственное учреждение, Уральское отделение Российской академии наук обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с иском к Министерству по управлению государственным имуществом Свердловской области, 3-е лицо: ГУ Отделение ПФР по Свердловской области о признании недействительной ничтожной сделки - Акта приема-передачи нежилых помещений, подписанного истцом (передающей стороной) и Уральским коммерческим банком (принимающей стороной).

Арбитражный суд в иске отказал, исходя из следующего. Судом установлено, что передача нежилых помещений от истца Уралкомбанку имела место по распоряжению ответчика, являющегося уполномоченным государственным органом по распоряжению государственным имуществом. Именно акт государственного органа явился основанием прекращения прав истца на нежилые помещения. Отношения между истцом и ответчиком в данном случае носят административный характер и не могут расцениваться как гражданско-правовые. Не установлены договорные отношения и между истцом и Уралкомбанком. Акт приема-передачи является лишь техническим документом, оформляющим исполнение распоряжения уполномоченного государственного органа. Сам по себе Акт передачи гражданских прав не порождает и не прекращает.

Данное обстоятельство подтверждается и свидетельством о государственной регистрации права оперативного управления 3-его лица на спорное имущество, в котором в качестве основания возникновения права указаны распорядительные акты государственного органа, а не Акт приема-передачи.

В других судебных актах арбитражный суд исходит из возможности распространения правового режима сделок на акты приёма-передачи.

МУГИСО обратилось в Арбитражный суд Свердловской области к Администрации МО, Комитету по управлению имуществом МО, государственному учреждению (далее - Учреждению), 3-е лицо - Торговый отдел при учреждении с иском о признании недействительной сделки - Акта от 30.06.13 г. передачи в муниципальную собственность объектов торговли и общественного питания, подписанный Учреждением и Комитетом по управлению имуществом МО и применить последствия недействительности сделки в виде возврата сторон в первоначальное положение.

Решением арбитражного суда передача объектов торговли признана недействительной. При этом суд исходил из следующего.

Решение Малого Совета народных депутатов, утвердившего объекты Министерства внутренних дел России в составе перечня объектов передаваемых из государственной собственности в муниципальную (во исполнение которого 30.06.13 между Учреждением и Комитетом по управлению муниципальной собственностью был подписан Акт передачи имущества), в данной части является незаконным, поскольку на момент составления оспариваемого акта спорное имущество находилось в составе имущества Министерства внутренних дел РФ и являлось исключительно федеральной собственностью, не подлежащей приватизации или передаче в муниципальную собственность. Следовательно, незаконной является и сама передача объектов МВД РФ по акту передачи от 30.06.13г.

Поскольку действия юридических лиц - участников передачи имущества, были направлены на изменение собственника имущества (прекращение права собственности государства и возникновение права собственности муниципального образования), данная передача, оформленная Актом от 30.06.13, является сделкой в соответствии со ст.153 ГК РФ.

Данная сделка является ничтожной (ст.168 ГК РФ), как противоречащая Постановлению ВС РФ № 3020-1 в части передачи имущества МВД РФ. Недействительная сделка не влечет юридических последствий и недействительная с момента ее совершения (ч.1 ст.167 ГК РФ).

Иски акционеров о признании недействительными сделок, заключенных акционерными обществами, могут быть удовлетворены в случае представления доказательств, подтверждающих нарушение прав и законных интересов акционера.

Право требовать применения последствий недействительности ничтожной сделки (равно как и признания ничтожной сделки недействительной) предоставлено только заинтересованным лицам, при этом интерес в оспаривании подобной сделки должен носить правовой характер, т.е. заключением и (или) исполнением сделки должны нарушаться права субъекта либо охраняемые законом интересы.

Для совершения сделок, которые не подпадают под признаки заинтересованных или крупных обществу не требуется согласие его участников, поэтому они и не обладают правом на их оспаривание.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может предъявить «любое заинтересованное лицо» (п. 2 ст. 166 ГК РФ).

В настоящее время в практике высшего Арбитражного Суда РФ наблюдаются тенденции к ограничению возможности оспаривания сделок, совершённых акционерными обществами либо обществами с ограниченной ответственностью. Высказываются мнения о том, что без доказательств заинтересованности могут быть заявлены акционером иски о признании недействительными сделок, совершённых обществом, акционером (участником) которого он является:

). о признании недействительными сделок юридического лица, выходящих за пределы его правоспособности (ст. 173 ГК РФ);

). о признании недействительными сделок, совершённых от имени организации лицом или органом, полномочия которого на совершение указанных сделок ограничены (ст. 174 ГК РФ);

). в случаях, предусмотренных ст. 83, 84 Закона «Об акционерных обществах», 45 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» при нарушении порядка совершения акционерным обществом или обществом с ограниченной ответственностью сделки, в совершении которой имеется заинтересованность;

). в случаях, предусмотренных ст. 78 Закона «Об акционерных обществах», 46 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» при нарушении порядка совершения крупной сделки.

В остальных случаях акционер обязан доказать свою заинтересованность, то есть факт нарушения субъективного, лично принадлежащего участнику общества права.

Высший Арбитражный Суд РФ разъяснил в Постановлении Пленума от 18.11.2003 № 19 «О некоторых вопросах применения ФЗ «Об акционерных обществах», что при разрешении споров, возникающих в связи с исками акционеров, необходимо иметь в виду, что акционеры вправе предъявлять иски о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьей 173 Гражданского кодекса Российской Федерации. Иски акционеров о признании недействительными сделок, заключенных акционерными обществами, могут быть удовлетворены в случае представления доказательств, подтверждающих нарушение прав и законных интересов акционера (п. 37, 38).

Лекомцева Л.И. обратилась в Арбитражный суд Свердловской области с иском к ТОО, Бугай Т.Г. и индивидуальному предпринимателю Княгинину С.В. о признании недействительными (ничтожными - ст. 168 ГК РФ) договора продажи нежилых помещений, заключенного между ТОО (продавцом) и Княгининым С.В. (покупателем) 28.09.2011., и договора купли-продажи этих же помещений, заключенного 04.07.2012. между Княгининым С.В.(продавцом) и Бугай Т.Г.(покупателем), применении последствий недействительности сделок, а также признании недействительными свидетельств о государственной регистрации названных сделок.

Решением, признал недействительным (ничтожным) договор купли-продажи нежилых помещений от 28.09.2010, заключенный между ТОО и Княгининым С.В. Производство по делу в отношении требования о признании недействительным свидетельства от 13.05.2012. о государственной регистрации сделки прекращено. Постановлением апелляционной инстанции решение отменено, исходя из следующего. Устанавливая, что ничтожная сделка недействительна в силу закона, независимо от признания её таковой судом, ГК РФ не содержит запрета на судебное оспаривание подобных сделок, предоставляя при этом право требовать признания ничтожной сделки недействительной заинтересованным лицам, подобно тому, как это предусмотрено частью 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ для требований о применении последствий недействительности ничтожной сделки. При этом интерес в оспаривании подобной сделки должен носить правовой характер, т.е. заключением и (или) исполнением сделки должны нарушаться субъективные, лично принадлежащие участнику права либо охраняемые законом интересы.

Требуя признания недействительным договора купли-продажи, заключенного 28.09.2011. ТОО с Княгининым С.В., Лекомцева Л.И. ссылается на то, что заключение этого договора лишило её, как учредителя товарищества, права первоочередного выкупа принадлежащей ТОО недвижимости и права на получение части прибыли от продажи этого имущества. Между тем, подобных прав участникам хозяйственных обществ закон не предоставляет.

Имущество общества с ограниченной ответственностью, в том числе и созданное за счет вкладов учредителей, принадлежит ему на праве собственности (п.1 ст. 66 ГК РФ). Участники хозяйственных обществ не являются субъектами общей долевой собственности на имущество учрежденного юридического лица, но лишь существование права долевой собственности дает сособственникам право преимущественной покупки доли при её продаже третьему лицу (ст. 250 ГК РФ). Среди предоставляемых участникам обществ с ограниченной ответственностью обязательственных прав по отношению к обществу (право на выплату дивидендов, на получение при выходе из общества действительной стоимости доли, на ликвидационную квоту и т.п. - ст. ст. 26, 28, 58 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»), нет права преимущественного приобретения отчуждаемого обществом имущества и права на раздел прибыли от продажи этого имущества.

При определении признаков предприятия следует исходить из юридического (а не из экономического) значения термина «предприятие» и руководствоваться признаками, указанными в § 8 гл.30 ГК РФ, а именно, особый имущественный комплекс, в состав которого входят все виды имущества, определяющие осуществление им предпринимательской деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, а также права требования, долги (т.е. обязательства собственника предприятия, связанные с деятельностью этого имущественного комплекса), а также права на обозначение, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, иные исключительные права.

ОАО обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с иском к ОАО "МК", в котором просит применить последствия недействительности ничтожной сделки - договора купли-продажи производственного комплекса "ТЭЦ", заключенного между истцом и ответчиком, а именно: обязать ОАО "МК" возвратить ОАО производственный комплекс ТЭЦ и обязать ОАО "МК" возвратить полученную от продажи ТЭЦ денежную сумму.

По договору купли-продажи недвижимого имущества истец (продавец) передал в собственность ответчика (покупателя) производственный комплекс "ТЭЦ" в виде ряда производственных зданий и сооружений и находящегося в них оборудования, т.е. между сторонами достигнуто соглашение только в отношении продажи вещей, как движимых, так и недвижимых: зданий, сооружений, оборудования, требуемого для эксплуатации этих вещей.

Экономические подходы к пониманию предприятия как совокупности основных и оборотных средств, достаточных для обеспечения производства и воспроизводства тепловой и электрической энергии ТЭЦ ВИЗа неприменимы, поскольку предприятие в понимании § 8 гл.30 ГК РФ, как объект первого рода в составе предмета договора купли-продажи предприятия, из классификации вещей (движимых и недвижимых) выпадает, поскольку вещью не является, а характеризуется как особый имущественный комплекс, в состав которого входят все виды имущества, определяющие осуществление им предпринимательской деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги (т.е. обязательства собственника предприятия, связанные с деятельностью этого имущественного комплекса), а также права на обозначение, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, иные исключительные права.

В данном случае ни содержание договора, ни анализ приложений к нему, иной переписки и иных документов не позволяет сделать вывод о том, что волеизъявление сторон было направлено на продажу предприятия как имущественного комплекса в контексте § 8 гл.30 ГК РФ.

Фактически все указанные документы свидетельствуют о продаже ответчику отдельных конкретных объектов недвижимости и связанных с этими объектами движимых вещей, объединенных лишь их функциональным назначением (ст. 135 ГК РФ).

ТЭЦ проектировалась, строилась и функционировала как вспомогательный производственный объект, поэтому лицензии на ее деятельность, тарифы на вырабатываемую ею тепло- и электроэнергию утверждались для ОАО ВИЗ, а не для ТЭЦ, как самостоятельного предприятия или его обособленного подразделения.

Ни в Уставе ОАО "Верх-Исетский металлургический завод", ни в плане приватизации этого предприятия ТЭЦ не значится в качестве самостоятельно действующего филиала или обособленного подразделения, а обозначено, как вспомогательное производство в составе Верх-Исетского металлургического завода.

То обстоятельство, что указанный имущественный комплекс может использоваться для специфической предпринимательской деятельности -электроснабжения, не является само по себе достаточным для определения входящего в его состав продаваемого имущества, как предприятия.

Из баланса арендного Верх-Исетского металлургического завода на 01.04.12г., приложенного к плану приватизации и содержащего полную расшифровку объектов недвижимости указанного предприятия, видно, что объекты, подлежавшие передаче ответчику по спорному договору, учтены на балансе самого ВИЗа именно как разрозненное имущество ВИЗа, как отдельные объекты недвижимости ВИЗа, а не как объекты в составе единого имущественного комплекса - ТЭЦ.

Указанные объекты расположены на едином земельном участке, принадлежащем ОАО "ВИЗ", земельный участок ТЭЦ не выделялся, за ним не закреплялся, о чем свидетельствуют данные плана приватизации и сведения, содержащиеся в разделе 2 оспариваемого договора. Указанные объекты были закреплены за ОАО "ВИЗ" на едином балансе, самостоятельный бухгалтерский учет деятельности ТЭЦ не производился, такие официальные документы отсутствуют, что истец не оспаривает.

Как следует из объяснений лиц, участвующих в деле, и балансовой и приватизационной документации, затраты на производство продукции ТЭЦ и доходы от ее деятельности учитывались в едином балансе ВИЗа в составе затрат и доходов предприятия - Верх-Исетского металлургического завода в целом, обязательства ВИЗа, как собственника этого производства, связанные с деятельностью этого производства, не учитывались и не выделялись, т.е. у указанного вспомогательного участка отсутствовали основные признаки предприятия в понимании § 8 гл.30 ГК РФ, в связи с чем требования истца о применении к договору купли-продажи имущества, функционально принадлежащего к указанному вспомогательному производству, требований § 8 гл.30 ГК РФ - неправомерны.

Таким образом, совершение гражданами и юридическими лицами юридически значимых действий, порождающими правовые последствия, принято называть сделками. Сделки принято делить на односторонние и двусторонние. Односторонняя сделка предполагает, что лицо ее совершающее действует в интересах другого лица. Двусторонние сделки возникают на основе взаимных действий двух сторон. Однако, законодательством установлены требования не только к лицам, совершающим сделки, но и к содержанию и форме договора, а также целям и воле сторон при заключении договора. Сделки, совершенные с нарушением требований законодательства, принято называть недействительными. Признание сделки недействительной является особой категорией дел в гражданском и арбитражном процессе.

Заключение

Недействительная сделка - это сделка, которая не порождает юридических последствий. То есть недействительная сделка не влечет за собой возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, кроме тех, которые связаны с недействительностью сделки.

Общие последствия недействительности сделки приведены в ст. 167 ГК РФ «При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по этой недействительной сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом».

Однако, могут применяться и иные последствия недействительности сделок. Для последствий некоторых видов недействительных сделок (ст. ст. 169 и 179 ГК РФ) применяются иные правила: восстановление в первоначальное состояние лишь невиновной стороны путем возвращения ей исполненного ею по недействительной сделке.

Также хочу отметить, что не во всех случаях необходимо добиваться применения последствий недействительности сделок, иногда необходимо заявлять иные исковые требования.

Недействительные сделки бывают двух видов - оспоримые недействительные сделки и ничтожные недействительные сделки. Оспоримая сделка - недействительная сделка, которая признается недействительной только по решению суда - например сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств («кабальная» сделка). Ничтожная сделка - сделка недействительная вне зависимости от решения суда, например, если это мнимая или притворная сделка (ст. 170 ГК РФ), сделка, совершенная с нарушением закона (ст. 168 ГК РФ, если при этом иное не установлено Законом дополнительно).

Основания признания сделки недействительной подробно перечислены в главе 9 части 1 Гражданского кодекса РФ.

Недействительной сделкой (ничтожной сделкой) является сделка, не соответствующая требованиям Закона и других правовых актов, если Закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. В данном случае Закон - любой закон: кодекс, федеральный закон, закон субъекта РФ и т.д.

Недействительной сделкой (ничтожной сделкой) является сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Недействительными сделками (ничтожными сделками) являются: мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия и притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку.

Недействительной сделкой (ничтожной сделкой) является сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства, но в интересах гражданина, признанного недееспособным вследствие психического расстройства, совершенная им сделка может быть по требованию его опекуна признана судом действительной, если она совершена к выгоде этого гражданина.

Недействительной сделкой (ничтожной сделкой) является сделка, совершенная несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет (малолетним). Это не распространяется на мелкие бытовые и другие сделки малолетних, которые они вправе совершать самостоятельно.

Недействительной сделкой (оспоримой сделкой) является сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, либо юридическим лицом, не имеющим лицензию на занятие соответствующей деятельностью.

Недействительной сделкой (оспоримой сделкой) может быть признана сделка, совершенная несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет без согласия его родителей, усыновителей или попечителя, в случаях, когда требуется такое согласие.

Недействительной сделкой (оспоримой сделкой) может быть признана сделка по распоряжению имуществом, совершенная без согласия попечителя гражданином, ограниченным судом в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами.

Недействительной сделкой (оспоримой сделкой) может быть признана сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

Недействительной сделкой (оспоримой сделкой) может быть признана сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки признаваемой недействительной, либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки признаваемой недействительной, не имеет существенного значения.

Недействительной сделкой (оспоримой сделкой) может быть признана сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка).

Список использованной литературы

.Конституция Российской Федерации: офиц. текст от 12.12.1993 г. // Российская газета. - 1993. - № 237.

.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г № 51-ФЗ, в ред. от 02.11.2013 // Собрание законодательства РФ. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.

.Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 г. № 138-ФЗ, в ред. от 28.12.2013 // Собрание законодательства РФ. - 2002. - № 46. - Ст. 4532.

.Уголовный кодекс Российской Федерации 13.06.1996 г. № 63-ФЗ, с изм. и доп., вступ. в силу с 21.01.2014// Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.

.Федеральный закон «Об акционерных обществах» от 25 декабря 1995 г. № 208-ФЗ, в ред. от 28.12.2013 // СЗ РФ. - 1996. - N 1. - Ст.1.

.Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ, в ред. от 05.05.2014 //СЗ РФ. - 1998. - N 7. - Ст. 785.

.Федеральный закон «Об ипотеке (залоге недвижимости)» от 16.07.1998 N 102-ФЗ, в ред. от 07.05.2013// Российская газета. - № 137. - 22.07.1998.

.Информационное письмо Президиума ВАС РФ "Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о залоге" от 15.01.1998 N 26// Вестник ВАС РФ. - № 3. - 1998.

гражданский правовой сделка

Приложение

Таблица 1. Анализ отдельных видов недействительных сделок - ничтожных и оспоримых

Ничтожные сделки не дейст. в силу пред. закона, т.е. независимо от судебного признанияПоследствия ничтожных сделокОспоримые сделки- недействительны в силу признания их таковой судомПоследствия оспоримых сделоксделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности- ст.169 ГК РФ пример: сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг.Последствием недействительности рассматриваемой группы сделок является взыскание всего полученного и причитавшегося по ней в доход Российской Федерации при наличии умысла у обеих сторон сделки или у одной из них. В отношении невиновной стороны применяется односторонняя реституция. Из текста ст. 169 следует, что если исполнение сделки не состоялось, пред. в ней последствия не применяются и сделка признается ничтожной.сделки юридического лица, выходящие за пределы его правоспособности-ст.173 ГК РФ пример: заключение муниципального контракта с юридическим лицом, у которого отсутствует лицензия на осуществление сот. вида деятельности на конкурсной основе. ПОСТАН. ТРЕТЬЕГО АРБИТРАЖ. АПЕЛЛЯЦИОННОГО СУДА от 28 мая 2010 г. по делу N А33-285/2010Применяется двусторонняя реституция- Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по данной сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.сделки, совершенные гражданином, признанным недееспособным п. 1 ст. 171ГК РФКаждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны. В интересах гражданина, признанного недееспособным вследствие психического расстройства, совершенная им сделка может быть по требованию его опекуна признана судом действительной, если она совершена к выгоде этого гражданина.сделки, совершенные с выходом за пределы ограничений полномочий на совершение сделки- ст.174 ГК РФ пример: подписание договора на основании решения Правления ТСЖ, а не общего собрания членов ТСЖ, как предусмотрено Уставом, влечет его недействительностьСделка, заключенная неуполномоченным или превысившим полномочие лицом, считается совершенной от имени этого лица и в его интересах (кроме случаев, когда впоследствии такая сделка одобрена представляемым)сделки, совершенные лицами, не достигшими 14 лет п. 1 ст. 172ГК РФ пример: покупка у несоверш. лома черных и цветных металлов, а также продажа им алкогольных напитков является ничтожной сделкойВ интересах малолетнего совершенная им сделка может быть по требованию его родителей, усыновителей или опекуна признана судом действительной, если она совершена к выгоде малолетнего.сделки, совершенные несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет п. 1 ст. 175 ГК РФ пример: продажа несовершеннолетнему мотороллераПризнание сделки несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет недействительной влечет двустороннюю реституцию и возмещение дееспособной стороной реального ущерба, понесенного недееспособным контрагентом (п. 1 ст. 171 ГК). Правила ст. 1103 ГК о неосн. обог. применяться не должны.сделки, совершенные с нарушением формы, если законом предусмотрены такие последствия- ст.165 ГК РФ пример: Сделки с акциями, совершенные до их государственной регистрации, являются недействительнымисогласно ст. 167 ГК РФ применяется двусторонняя реституция, означающая, что каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке. В случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах.сделки, совершенные гражданином, ограниченным судом в дееспособности п. 1 ст. 176 ГК РФПрименяется двусторонняя реституция- Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по данной сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недейст. сделки не предусмотрены законом.сделки, совершенные с нарушением требования о их государственной регистрации пример: Сделка с недвижимом имуществом, совершенные до их государственной регистрации, является недействительнойСогласно п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по данной сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.сделки, совершенные гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими п. 3 ст. 177ГК РФ пример: сделка по купле-продаже квартиры была признана недействительной, так как на момент совершения сделки продавец не могла осознавать характер совершаемых действий на основании данных судебно-псих. экспертизы, а в последствие была признана недееспособной(РЕШЕНИЕ СОВЕТСКОГО РАЙОННОГО СУДА Г. ВЛАДИВ. ПРИМОРСКОГО КРАЯ от 28 июля 2006 г. по делу N 2-590/06)Мнимые сделки- ч.1 ст.170 ГК РФ пример: заключение договора купли-продажи квартиры с его гос. Регистрацией в соот. органах без передачи денежных средств, вселения в квартиру и без цели изменить правовое положение сторон является мнимой сделкой.обязанности каждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах, абз. 2 п. 2 ст. 178 ГК РФсделки, совершенные под влиянием заблуждения пример: мать заключила договор купли-продажи 1/2 части жилого дома с сыном , предполагая, что это договор пожизненного содержания и проживания в указанной части дома, после заключения договора личные отношения с сыном испортились, сын стал выселять мать из дома ПЕНЗЕНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 20 мая 2008 г. по делу N 33-897обязанности каждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре возместить его стоимость в деньгах, абз. 2 п. 2 ст. 178 ГК предусматривает и так называемые дополнительные последствия, установление которых продиктовано необходимостью защиты интереса контрагента. Согласно этим правилам сторона, по иску которой сделка признана недейст., вправе требовать от другой стороны возмещения прич. ей реального ущерба, если докажет, что забл. возникло по вине другой стороны. Если это не доказано, сторона, по иску которой сделка признана недействит., обязана возместить другой стороне по ее требованию прич. ей реальный ущерб.Притворные сделки-ч.2 ст.170 ГК РФ пример: безвозмездная передача денежных средств между юридическими лицами с целью уклонения от уплаты налогов может быть прикрыта договором о совместной деятельности.При заключении притворной сделки есть свои особенности, установленные пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ, исключающие применение двусторонней реституции. К сделке, которую стороны намеревались прикрыть, применяются относящиеся к ней правила гражданского законодательства.сделки, совершенные под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств п. 2 ст. 178, п. 2 ст. 179 ГК РФ пример: заключение договора дарения квартиры с целью отказа покупателем от уголовного преследования продавцаПредусм. в п. 2 последствия недейст. рассматриваемых сделок именуются односторонней реституцией и носят конфиск. характер для контрагента потерпевшей стороны. Помимо того, это лицо обязано возместить потерп. прич. реальный ущерб, который должен быть доказан. Для прим. правил ст. 1103 ГК о неосн. обогащении нет оснований