Возмещение причиненного морального вреда по гражданскому законодательству

Возмещение причиненного морального вреда по гражданскому законодательству

ВВЕДЕНИЕ

Конституция Российской Федерации ставит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает, в частности, эффективную их охрану и защиту. В связи с этим важнейшей задачей правового государства является обеспечение справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и (или) возмещение причиненного вреда. В качестве одного из видов вреда, который может быть причинен личности, законодатель выделил (ст. 151 ГК РФ) моральный вред, т.е. нравственные или физические страдания, вызванные неправомерными действиями (бездействием) человека.

Однако такое положение в законодательстве России установилось всего лишь несколько лет назад, несмотря на то, что вопрос имеет свою историю, в которой можно выделить три этапа:

дореволюционный (с появления первых источников, в т.ч. в Русской Правде до 1917г.) - Свод законов гражданских России устанавливал ответственность за нанесение личной обиды или оскорбления в виде платы за бесчестье в пользу обиженного. Примечательно, что размер платы зависел от состояния или звания обиженного, учитывались также особые отношения обидчика к обиженному;

социалистический (с 1917 по 1991гг.) - характеризуется полным отрицанием морального вреда как явления чуждого советскому человеку;

современный (с 1991г. по н.в.) - если из-за нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ гражданин претерпел нравственные или физические страдания, то такое состояние квалифицируется как моральный вред (ст. 151 ГК РФ), который компенсируется в денежной форме.

Практика показывает, несмотря на новизну данного правового института, он оказался весьма востребованным обществом: граждане систематически обращаются в суды с заявлениями о компенсации морального вреда. Однако сравнительно небольшой опыт России в его регулировании, слабая теоретическая база исследований, посвященных проблемам применения данного института в условиях рынка, порождают многочисленные проблемы теоретического, законодательного и правоприменительного характера. К примеру, до сих пор в практике российских судов отсутствует единый подход к решению таких вопросов, как:

а) соотношение морального вреда с другими видами вреда;

б) применение исковой давности к требованиям о компенсации морального вреда;

в) допустимость перехода требований о компенсации морального вреда к третьим лицам и зачет таких требований;

г) право третьих лиц на компенсацию морального вреда, причиненного смертью потерпевшего;

д) особенности применения института компенсации морального вреда к требованиям о защите чести и достоинства;

е) взаимодействие гражданско-правового института компенсации морального вреда с институтами других отраслей права и др.

Из данного перечня усматривается, что проблем довольно много, причем как теоретических, так и практических, и все они требуют своего быстрейшего решения. Указанные обстоятельства определяют актуальность темы настоящей дипломной работы. Об актуальности рассматриваемой темы говорит и тот факт, что проблемы компенсации морального вреда активно обсуждаются сегодня в научной литературе и на страницах периодических изданий. Однако остаются еще принципиальные вопросы, по которым нет однозначной позиции ни в законодательстве, ни у специалистов.

Появлению института морального вреда в законодательстве современной России способствовали исследования таких виднейших ученых как: А.М. Беляковой, М.И. Брагинскийого, С.В. Нарижныйого, С.Н. Братуся, В.П. Грибанова, С.Е. Донцова, Н.С. Малеина, Е.А. Михно, В.А. Тархова, М.Я. Шиминовой, К.Б. Ярошенко и др. Глубиной анализа и новизной позиции отличаются труды А.М. Эрделевского, который разработал концепцию возмещения морального вреда. Заслуживают внимания статьи С.Нарижного, К. Голубева, В. Ускова. Данные источники позволяют раскрыть сущность института морального вреда в российском законодательстве, выявить его положительные стороны, а также определить недостатки правового регулирования.

Однако указанные теоретические исследования, а также иные аналитические научные труды и статьи, посвященные проблемам компенсации морального вреда, рассматривают общие вопросы морального вреда или дают оценку критериям определения размера компенсации. В то время как специфике влияния уровня коммерциализации общества и благосостояния отдельных его членов на степень востребованности института морального вреда как средства компенсации за нравственные и физические страдания в имеющихся трудах практически не уделяется внимания, либо они носят фрагментарный характер.

Таким образом, в настоящее время теоретические и практические вопросы правового регулирования института морального вреда с учетом уровня экономического развития общества и благосостояния его членов не получили системной и комплексной разработки и освещения в научной и практической литературе. Как следствие данной ситуации, несмотря на настоятельную потребность правоприменительной практики фактически отсутствуют предложения по совершенствованию действующих норм, регламентирующих данный институт. Изложенные факты и обстоятельства предопределили выбор темы настоящей дипломной работы и обусловили ее теоретическую и практическую значимость.

Объектом исследования являют гражданско-правовые отношения, складывающиеся по поводу установленной законодательством компенсации морального вреда.

Предметом исследования дипломной работы являются гражданско-правовые нормы действующего законодательства по возмещению морального вреда.

Целью написания дипломной работы является рассмотрение возмещения причиненного морального вреда по гражданскому законодательству Российской Федерации.

Отсюда задачами исследования являются:

. Рассмотреть историю возникновения и развития возмещения (компенсации) морального вреда;

. Определить условия досудебного и судебного возмещения морального вреда;

. Проанализировать размер и форму компенсации морального вреда.

. Внести предложения по улучшению данного института на современном этапе его развития.

Данная дипломная работа состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения и списка использованных источников.

В ходе исследования были использованы такие нормативно-правовые акты, как: Конституция РФ, Гражданский кодекс РФ и др., а также труды таких ученых-цивилистов, как: М.И. Брагинскийого, С.В. Нарижныйого, А. М, Эрделевскийого, включая материалы судебной практики.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И РАЗВИТИЕ ВОЗМЕЩЕНИЯ (КОМПЕНСАЦИИ) МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

1.1 Понятие возмещения морального вреда в российском законодательстве и зарубежных правопорядках

Гражданское законодательство дореволюционной России не содержало общих норм, предусматривающих возможность компенсации морального вреда. Компенсация за личное оскорбление могла быть взыскана в порядке гражданского судопроизводства только в случае, если она косвенно отражалась на имущественных интересах потерпевшего.

Однако в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве дореволюционной России содержался относительный аналог этого правового института. Как отмечал Г.Ф. Шершеневич, «закон наш, рядом с уголовным удовлетворением, предоставляет на выбор потерпевшему право требовать в свою пользу платежа пени, являющейся остатком того времени, когда все наказания носили частный характер. Размер пени или так называемого бесчестия, смотря по состоянию или званию обиженного и по особым отношениям обидчика к обиженному, не превышает 50 рублей». Дореволюционные российские правоведы, рассматривая личную обиду как возможное основание для предъявления требования о выплате денежной компенсации и понимая при этом под обидой действие, наносящее ущерб чести и достоинству человека, в большинстве своем считали предъявление такого требования недопустимым.

Видимо, в этом сказывался аристократический, «рыцарский» менталитет, свойственный российскому дворянству - сословию, из среды которого, как правило, пополнялся корпус дореволюционных российских юристов. Доминирующий подход к этому вопросу Г.Ф. Шершеневич выразил так: «Личное оскорбление не допускает никакой имущественной оценки, потому что оно причиняет нравственный, а не имущественный вред, если только оно не отражается косвенно на материальных интересах, например на кредите оскорбленного... Разве закон этот не стоит препятствием на пути укрепления в каждом человеке уважения к личности, поддерживая в малосостоятельных лицах, например лакеях при ресторанах, надежду «сорвать» некоторую сумму денег за поступки богатого купчика, которые должны были бы возбудить оскорбление нравственных чувств и заставить испытать именно нравственный вред. Отмена такого закона была бы крупным шагом вперед».

Иными словами, для российского дворянина было естественно отреагировать на оскорбление вызовом «к барьеру», но не требованием о выплате денежной компенсации - подобный образ действий и мышления был допустим лишь для «подлого» сословия; напротив, требование со стороны дворянина о выплате денег за нанесенное ему оскорбление навсегда закрывало бы для него двери в приличное общество.

Интересно, что, как и в дореволюционной России, корпус германских юристов в первой половине XX в. пополнялся в основном из рядов аристократии, но послевоенная ситуация привела к их выбытию из рядов действующих правоведов. Образовавшиеся вакансии заполнили юристы нового поколения, происходившие, как правило, из других слоев общества, - и именно во второй половине XX в. в ФРГ судебная практика существенно расширяет перечень защищаемых путем выплаты денежной компенсации неимущественных прав и благ.

После революции 1917 г. менталитет российского общества существенно изменился, но это не изменило отрицательного (хотя уже и по другим основаниям) отношения к возмещению в денежной форме морального вреда. Преобладающим оказалось мнение о недопустимости такого возмещения, в связи с чем и гражданское законодательство послереволюционной России до 1990 г. не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни возможности его возмещения.

Судебная практика в соответствии с господствующей доктриной отличалась стабильностью в этом вопросе, и суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о возмещении морального вреда в денежной форме.

Существо этой доктрины заключалось в том, что принцип возмещения морального вреда рассматривался как классово чуждый социалистическому правосознанию. Она основывалась, в частности, на демагогических утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в презренном металле, хотя подобных предложений никто и не делал; поскольку идея сторонников возмещения морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязании правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, т.е. деньги рассматривались в качестве не эквивалента перенесенных страданий, а источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав.

Позитивные взгляды на эту проблему, высказываемые в основном до начала 30-х годов (И. Брауде, Б. Утевский и др.), не возымели воздействия на законодательство и судебную практику. После «полной победы социализма в СССР» эти дискуссии прекратились, и в дальнейшем в результате соответствующей пропаганды в общественном правосознании представления о недопустимости оценки и возмещения морального вреда в имущественной форме укоренились настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественных компенсаций за причиненные физические или нравственные страдания (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались как чуждые социалистическому правовому регулированию.

Это, однако, не препятствовало использованию норм зарубежного законодательства о компенсации морального вреда при предъявлении советскими гражданами исков к иностранным юридическим и физическим лицам. Так, Н.С. Малеин отмечал, что «и ранее практика шла по пути предъявления исков о возмещении морального вреда в тех случаях, когда, например, повреждение здоровья или причинение смерти советского гражданина произошли в капиталистической стране и дело рассматривалось судом по законодательству места совершения правонарушения («принцип» приносился в жертву во имя получения валюты)».

Принцип компенсации морального вреда поддерживался в работах А.М. Беляковой, С.Н. Братуся, Н.С. Малеина, В.А. Тархова, М.Я. Шиминовой и др. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения.

Высказываемые в поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени обосновывались тем обстоятельством, что законодательство ряда других государств предусматривало возмещение морального вреда. Более серьезный аргумент против возмещения морального вреда в имущественной форме заключался в невозможности или, по крайней мере, трудности ее объективной оценки. Такая позиция отражала представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, учитывая, что при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам принцип эквивалентности неприменим.

Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушениям мер ответственности, предусмотренных различными отраслями законодательства, позволяло сделать вывод об относительности этого соответствия и несостоятельности аргументации противников возмещения морального вреда.

Понятие «моральный вред» было легализовано в российском гражданском праве лишь с принятием 12 июня 1990 г. Закона «О печати и других средствах массовой информации». Хотя он и не раскрывал содержания этого понятия, в ст.39 закона предусматривалось, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. В этой же статье было предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной форме, в размере, определяемом судом.

Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 г. (далее - Основы) (утратил законную силу), где наконец моральный вред определялся как «физические или нравственные страдания».

Российские законодатели пошли по пути внесения норм о возмещении морального вреда в отдельные законодательные акты: Закон РФ от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации», Закон РФ от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потребителей», и др.

Такая законодательная ситуация вызывала сомнения в возможности применения системы генерального деликта к возмещению морального вреда, а столь значительное число нормативных актов, регулирующих отношения в этой области наряду с регулированием разнохарактерных видов общественных отношений, порождало дополнительные сложности в правоприменительной практике, усугублявшиеся разными сроками принятия и введения в действие указанных нормативных актов.

Введенные в действие в 1995-1996 гг. части первая и вторая Гражданского кодекса РФ содержат несколько иной по сравнению с предшествующими нормативными актами подход к институту компенсации морального вреда, что неизбежно приводит к противоречиям в судебной практике.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 20 декабря 1994 г. № 10 рассмотрел некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда. Это постановление содействовало установлению единообразия в вопросе конкуренции нормативных актов при применении законодательства о возмещении морального вреда, однако ничего не дало для установления единообразия в решении вопроса о размере компенсации морального вреда. Более того, в нем содержится явно неверное, как представляется, суждение о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу.

Следует отметить, что с принятием действующего ГК РФ сделан шаг назад по сравнению с Основами в диапазоне применения института компенсации морального вреда, что сблизило российское право в данной области с правом рассматриваемых нами иностранных государств.

Подобные ретирады не единичны в российском законодательстве. Достаточно упомянуть ситуацию с п.3 ст.30 Закона РСФСР «О собственности» (утратил законную силу), принятого спустя полгода после принятия Декларации о государственном суверенитете России. Этой нормой устанавливалось право собственника требовать от государства возмещения ущерба, причиненного преступлением, с последующим взысканием этих средств государством с причинителя вреда, что весьма позитивно отражало признание государством Россия своей ответственности за состояние правопорядка в обществе, особенно если учесть отсутствие подобной нормы в Законе СССР «О собственности».

В развитии института компенсации морального вреда заслуживает внимания появление этого института в уголовном законодательстве в ст.61 Уголовного кодекса РФ 1996 г. (далее - УК РФ) в качестве одного из обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотрено добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления. Понятие «моральный вред» введено и в ст.30 Семейного кодекса РФ (далее СК РФ), вступившего в силу 27 января 1996 г.

.2 Основания возникновения морального вреда

Природа морального вреда определяется по-разному. Моральный вред может заключаться в испытываемом страхе, унижении, беспомощности, стыде, разочаровании, в переживании иного дискомфортного состояния. В Англии и США аналогом термина «моральный вред», используемого в российском законодательстве, является, в частности, термин «психологический вред», определяемый как «физические и психические страдания», причем под психическими страданиями в англо-американской судебной практике понимаются негативные эмоциональные реакции.

В научной литературе предлагается выделить критерии оценки состояния лица, свидетельствующие о нравственных или физических страданиях, которые могут быть установлены и применены судом:

поведенческие - замкнутость, нежелание вступать в контакт, утрата интереса к событиям, являющимся до этого момента для данного лица актуальными, и т.п.;

психические - уныние, одиночество, желание изолироваться;

физические - понижение общего тонуса организма, ухудшение аппетита, потеря веса, появление сопутствующих функциональных расстройств, нарушение сна.

Понятие морального вреда, существующее в гражданском законодательстве, постоянно подвергается критике среди ученых-юристов. Термин «моральный вред» нельзя считать удачным, поскольку понятие «мораль» означает совокупность ценностных представлений об идеале, добре и зле, справедливости и несправедливости. То есть моральным вредом в буквальном смысле должен считаться вред, наносимый системе оценок человека. С этих же позиций неверным представляется и термин «нравственные страдания». Более адекватным является понятие «психические страдания», что также соответствовало бы представлениям о страданиях как физических, так и психических, т.е. о психической и физической сторонах человеческой личности.

Термин «моральный вред» вполне отвечает своему содержанию.

Действительно, мораль в узком смысле означает определенную систему ценностей и понятий о добре и зле, справедливости и несправедливости, однако, если рассмотреть понятие морали в широком смысле, то в него включается и нравственность - внутренние (душевные и духовные, психические) качества человека. Правонарушитель, причиняя моральный вред, как раз затрагивает внутренний (душевный, духовный, психический) мир человека.

Существует мнение, что самостоятельное применение термина «физические страдания» в составе понятия «моральный вред» не имеет практического значения, поскольку они происходят, как и нравственные, исключительно в эмоциональной сфере потерпевшего, его психике. Термин «физические и нравственные страдания» может быть заменен в гражданском законодательстве на «переживания», под которыми следует понимать любые отрицательные эмоции, дискомфортные состояния потерпевшего, вызванные посягательством на принадлежащие ему нематериальные и материальные блага.

Однако такая позиция представляется не совсем обоснованной. Законодатель предусматривает два случая возникновения морального вреда. Во-первых, когда гражданину причинены физические страдания. При этом очевидно, что физическая боль доставляет и душевные страдания человеку. В таком случае моральный вред презюмируется. Во-вторых, когда гражданину причинены нравственные страдания. Здесь нам представляется уместным использовать вместо понятия «нравственные страдания» понятие «психические страдания», поскольку на основе заключения эксперта степень психических страданий намного легче оценить при определении размера компенсации морального вреда.

Компенсация морального вреда является общим способом защиты гражданских прав. Однако «установление специального применения этого способа делает соответствующую норму ГК РФ о компенсации морального вреда специальной, а, следовательно, не подлежащей распространительному толкованию».

Во внедоговорных обязательствах компенсационная функция получила «классическое» воплощение, проявляется в «чистом», без осложнений, виде».

Компенсация морального вреда осуществляется в рамках обязательств вследствие причинения вреда, значит, для постановки вопроса о возможности компенсации морального вреда, как правило, необходимо наличие четырех условий: непосредственно морального вреда, противоправности поведения причинителя вреда, причинно-следственной связи между поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вины причинителя вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (абз. 2 ст. 151 ГК РФ), а также степень вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ).

При определении наличия морального вреда необходимо учитывать ряд критериев: 1) длительность (устойчивость, обратимость), степень выраженности, глубину (интенсивность) страданий; 2) ситуацию причинения страданий; 3) наличие причинно-следственной связи между действиями причинителя и страданиями пострадавшего; 4) индивидуально-психологические особенности пострадавшего.

Степень страданий можно определить через их глубину. «Глубина страданий» проявляется, когда мы говорим о боли - «слабая», «терпимая», «сильная», «нестерпимая», что и определяет, насколько глубоко при этом человек страдает.

Суды при вынесении решения о компенсации морального вреда вынуждены ориентироваться на решения, вынесенные ранее по аналогичным делам другими судами. «Отсутствие систематизации судебной практики по исчислению морального вреда ставит судью в положение утопающего, цепляющегося за соломинку судебного прецедента». Хотя «суд не должен делать вывод по другой категории дел о степени вреда, нанесенного здоровью человека, без заключения медицинской экспертизы. Однако суды считают, что они вправе делать вывод о степени морального вреда без привлечения каких бы то ни было специалистов вообще».

По мнению О.В. Богданова, «логично предположить, что должна быть некая средняя величина, с которой надо сравнивать страдания лица, которому причинен вред. Степень страданий зависит, как правило, от того блага, на которое посягает правонарушитель. И в зависимости от индивидуальных особенностей она может быть меньше или больше».

Судебные решения при самом грубом обобщении дают следующую градацию денежных эквивалентов нравственных страданий в зависимости от установленных причин:

действия, не связанные с причинением физического вреда здоровью (например, незаконное увольнение), - до 50 000 рублей;

физический вред здоровью - от 5000 до 200 000 рублей;

смерть близкого родственника - до 1 млн. руб.

Однако, имея широкие полномочия, суды могут принимать решения как об увеличении, так и об уменьшении размера компенсации морального вреда. Например, Верховный Суд РФ определил, что судебные постановления, вынесенные по делу, которыми взыскана компенсация морального вреда в явно заниженном размере, нельзя признать законными, обоснованными и справедливыми, поскольку они не соответствуют целям законодательства, предусматривающего возмещение вреда в подобных случаях.

Верховный Суд РФ отправил дело на новое рассмотрение, поскольку при разрешении спора не были приняты во внимание имеющие значение для правильного разрешения дела обстоятельства, свидетельствующие о том, что родители пострадавшей и ее сын в результате действий ответчика по причинению их дочери и матери необратимого вреда здоровью (причиненного в период беременности и родоразрешения), несовместимого с нормальной жизнедеятельностью, претерпели и претерпевают нравственные страдания.

По другому делу, принимая решение о взыскании с А. в пользу К. компенсации морального вреда, причиненного в результате наезда мотоцикла под управлением ответчика на несовершеннолетнего сына истицы, в размере 100 тыс. руб., суд неправильно применил нормы материального права. Определенный судом размер компенсации морального вреда не соответствует требованиям закона, явно несоразмерен характеру и объему нравственных страданий, которые претерпела К.

Поскольку размер компенсации зависит от многих факторов, вытекающих из существа самого деликтного обязательства, законодатель оставляет решение этой проблемы на усмотрение суда. Так, по мнению П.В. Крашенинникова, «в том, что касается морального ущерба, трудно установить какие-то критерии. Истцы должны доказывать, почему именно такая сумма, ответчики - почему другая. Ну, а суд должен вынести свое решение».

Однако можно согласиться с мнением, высказанным А.И. Карномазовым, что с учетом юридической природы компенсации морального вреда размер компенсации должен носить определенный и предсказуемый характер для сходных случаев. Фактически легализованное в настоящее время свободное судейское усмотрение при определении размера компенсации морального вреда ведет к отсутствию единообразия в правоприменительной практике и, следовательно, нарушает принцип правового равенства.

Компенсация морального вреда возможна при нарушении личных нематериальных благ человека: 1) чести, достоинства и деловой репутации (распространение порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина сведений, не соответствующих действительности); 2) неприкосновенности частной жизни лица (раскрытие охраняемой законом тайны, неправомерное использование изображения гражданина, сбор и распространение информации о частной жизни лица и др.); 3) права на жизнь и здоровье (причинение тяжкого вреда здоровью, причинение смерти близкому родственнику и др.); 4) иных нематериальных прав и свобод (нарушение трудовых прав работника, незаконное привлечение к уголовной или административной ответственности и др.).

Компенсация морального вреда может осуществляться и при нарушении имущественных прав (передача покупателю некачественного товара, оказание некачественной туристической услуги и пр.).

Таким образом, компенсация морального вреда - денежная компенсация причиненных пострадавшему нравственных (психических) или физических страданий, которые не подлежат восстановлению в силу своей нематериальности и уникальности, что обусловливает и невозможность точного измерения (оценки) размера компенсации морального вреда.

Компенсация морального вреда отражает компенсационную функцию гражданско-правовой ответственности. Данная функция представляет собой направление воздействия на нарушенные гражданско-правовые отношения, которые в силу своей нематериальной природы, уникальности, исключительности не могут быть восстановлены в натуре и в отношении которых не может быть определена их стоимость.

судебный компенсация моральный вред

1.3 Компенсация морального вреда как функция гражданско-правовой ответственности

Отметим, что в настоящее время в цивилистике не решен вопрос о самостоятельности компенсационной функции гражданско-правовой ответственности. Компенсационная и восстановительная функции гражданско-правовой ответственности нередко рассматриваются как смежные или тождественные. Поэтому вопрос о том, в чем выражается компенсационная функция гражданско-правовой ответственности, можно считать неисследованным.

Обратимся к понятию функции гражданско-правовой ответственности. Функции юридической ответственности - это «основные направления воздействия юридической ответственности на общественные отношения, поведение субъектов, мораль, правосознание, культуру, в которых раскрывается ее сущность, социальное назначение и через которые достигаются цели юридической ответственности». Функциям гражданско-правовой ответственности присущ особый объект - гражданско-правовые отношения; цель воздействия - обеспечение осуществления и защиты гражданских прав, а также наказание правонарушителя.

Термин «компенсация» в переводе с латинского (compensare) означает «возмещать, уравновешивать». В словаре русского языка С.И. Ожегова компенсация трактуется через возмещение.

В.А. Белов определяет термин «компенсация» как действия, имеющие целью уравновесить имущественную либо неимущественную потерю посредством уплаты потерпевшему денег в такой сумме или передачи (предоставления) ему какого-либо имущества такого рода, качества и стоимости, которые позволят пренебречь понесенной потерей.

Д.Н. Кархалев считает компенсационную функцию специфической, присущей мерам именно гражданско-правовой ответственности. Этой же позиции придерживается Е.А. Суханов: «Основной, главной функцией является... компенсаторно-восстановительная функция. Она отражает соразмерность применяемых мер ответственности и вызванных правонарушителем убытков, а также направленность взыскания на компенсацию имущественных потерь потерпевшего от правонарушителя».

Компенсационные нормы по роли и масштабу действия в сфере гражданско-правового регулирования следует рассматривать в качестве не вспомогательных, а имеющих самостоятельное значение. Однако для современной гражданско-правовой науки актуальна проблема смешивания и отождествления компенсационной и восстановительной функций гражданско-правовой ответственности.

А.Я. Рыженков под содержанием компенсационной функции гражданского права понимает полное восстановление или компенсацию нарушенного положения потерпевшей стороны. Д.Н. Кархалев указывает, что компенсационная функция гражданско-правовой ответственности выражается в восстановлении тех имущественных потерь, которые лицо понесло в результате совершения правонарушения. Целью компенсационной функции является восстановление положения, существовавшего до совершения правонарушения.

Однако, компенсационную функцию гражданско-правовой ответственности необходимо отличать от восстановительной функции.

Данные функции права следует разграничивать по юридическим и фактическим основаниям, характеру юридических действий субъектов, средствам и способам их осуществления, задачам и целям, общесоциальным и юридическим результатам. Нельзя ставить знак равенства между компенсационными и восстановительными нормами права. Термин «компенсация» толкуется как возмещение, тогда как «восстановить» означает «привести в прежнее нормальное состояние, возродить».

Можно согласиться с Н.К. Басмановой, которая отмечает, что различие между возмещением и компенсацией прослеживается, прежде всего, по двум признакам: 1) предмету и 2) назначению. Если предметом возмещения являются убытки, т.е. имущественный вред, выраженный, как правило, в деньгах, то предмет компенсации составляет неимущественный вред (обычно не поддающийся точной денежной оценке) либо имущественный вред (в установленных законом случаях).

Таким образом, компенсационная и восстановительная функции не являются тождественными и взаимозаменяемыми. Первая направлена на компенсацию того, что восстановить невозможно в силу нематериальности (например, честь) или исключительности (например, авторские права) нарушенного блага. Последняя же восстанавливает то, что можно возродить в натуре или в отношении чего можно точно определить денежную стоимость (например, вещи).

Компенсационная функция гражданско-правовой ответственности проявляется через компенсацию при нарушении личных неимущественных прав, в первую очередь через компенсацию морального вреда.

Таким образом, можно сделать следующий вывод по первой главе. Моральный вред - физические или нравственные страдания, испытываемые гражданином при нарушении его личных неимущественных или иных нематериальных благ. В случае причинения морального вреда по решению суда он подлежит денежной компенсации. Хотя человек претерпевает страдания во множестве случаев, в том числе и в результате неправомерных действий других лиц, это не означает, что он всегда приобретает право на компенсацию морального вреда. Это право возникает при наличии предусмотренных законом условий или оснований ответственности за причинение морального вреда. Обязательство по компенсации морального вреда возникает при наличии: 1) страданий, т.е. морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага; 2) неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда; 3) причинной связи между неправомерным действием и моральным вредом; 4) вины причинителя вреда.

ГЛАВА 2. ДОСУДЕБНЫЙ И СУДЕБНЫЙ ПОРЯДОК РЕГУЛИРОВАНИЯ СПОРОВ ПО ВОЗМЕЩЕНИЮ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

2.1 Разрешение спора и способы компенсации морального вреда в досудебном порядке

Хотелось бы сразу отметить, что отсутствие обязательного претензионного порядка урегулирования споров затрудняет реализацию таких гражданско-правовых способов защиты прав потребителей, как взыскание неустойки и компенсация морального вреда. Данный пробел является существенной недоработкой законодателя на современном этапе развития рыночных отношений. Для введения обязательного досудебного порядка урегулирования споров с участием потребителей в настоящее время имеются все необходимые предпосылки: правовые (обратиться с письменной претензией потребителя побуждают требования ст. 483 ГК РФ (об извещении продавца о нарушении договора) и ст. 452 ГК РФ (о порядке изменения и расторжения договоров)), практические (невозможность взыскать моральный вред, неустойку, штраф), объективные (острая необходимость повышения уровня правовой просвещенности граждан, формирования активной правовой позиции гражданина и борьба с правовым нигилизмом, существенное изменение розничной торговой деятельности и пр.) и теоретические (обсуждение проблемы проводится не один год).

Немаловажным является и то, что рассмотрение дела в суде является достаточно затратной для бюджета процедурой.

Одним из способов решения этой проблемы видится в расширении для граждан возможностей досудебного урегулирования споров с взысканием компенсации морального вреда за необоснованный и явный отказ в удовлетворении их законных требований, за несвоевременное удовлетворение таких требований, за отказ от рассмотрения или за несвоевременное рассмотрение обращения гражданина с такими требованиями.

Представляется, что для урегулирования взаимоотношений сторон на досудебной стадии урегулирования спора необходимо принятие отдельного федерального закона, основные концептуальные положения которого заключаются в следующем.

Во-первых, моральный вред, причиненный одной стороне (гражданину) в порядке досудебного урегулирования споров вследствие того, что другая сторона (государственный (муниципальный) орган или его должностные лица либо индивидуальный предприниматель или юридическое лицо (субъект)), обязанная выполнить явно (очевидно) законные требования гражданина, отказывается это сделать или делает это несвоевременно либо субъект отказывается от рассмотрения или несвоевременно рассматривает обращение гражданина, содержащее явно (очевидно) законные требования к субъекту, подлежит компенсации в «повышенном размере (сумме)» причинителем вреда (субъектом) при наличии его вины, установленной судом.

«Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда должен быть значительным в денежном выражении, поскольку компенсирует страдания граждан по поводу очевидного и грубого нарушения их прав и законных интересов. «Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда должен быть кратным минимальному размеру оплаты труда в Российской Федерации на день принятия судебного решения (независимо от цены иска) по гражданским делам, по которым в порядке досудебного урегулирования споров гражданину было отказано в удовлетворении его явно законных требований; верхнего предела «повышенного размера (суммы)» компенсации морального вреда не устанавливается.

Во-вторых, при удовлетворении судом иска в пользу гражданина по требованиям, явно (очевидно) предусмотренным законом, суд взыскивает с другой стороны (субъекта) за несоблюдение в досудебном добровольном порядке удовлетворения требований гражданина штраф в пятикратном размере от суммы, присужденной судом в пользу гражданина, а за несвоевременное добровольное удовлетворение вышеуказанных требований штраф в трехкратном размере от суммы, присужденной судом в пользу гражданина. Значение таких штрафов состоит в том, чтобы наказать за грубейшее нарушение очевидных прав гражданина и предупредить такие нарушения в дальнейшем.

В-третьих, отказ субъекта от рассмотрения или несвоевременное рассмотрение на досудебной стадии обращения гражданина, содержащего явно (очевидно) законные требования к субъекту, также влекут за собой право гражданина в судебном порядке взыскать «повышенный размер (сумму)» компенсации морального вреда, кроме того, субъект (ответчик по делу) судом будет соответствующим образом оштрафован.

В-четвертых, сторона - истец (гражданин) освобождается от уплаты государственной пошлины при обращении в суд.

Таким образом, работает принцип «если в досудебном порядке добровольно в установленные сроки не удовлетворишь очевидно (явно) законные требования гражданина либо откажешься рассматривать такое обращение гражданина, то после судебного решения будешь платить во много раз больше». Поэтому права граждан с помощью досудебного урегулирования споров будут эффективно защищены «длинным рублем», что будет способствовать добровольному и скорейшему удовлетворению очевидно (явно) законных требований граждан к государственным (муниципальным) органам или их должностным лицам либо к индивидуальным предпринимателям или к юридическим лицам, с которыми граждане ежедневно вступают в те или иные правоотношения. При этом вышеуказанный закон, с одной стороны, будет защищать граждан от грубого и очевидного нарушения их прав и законных интересов, а с другой стороны - снизит количество обращений в суды.

Проект федерального закона по обозначенной проблематике должен содержать следующее:

предмет регулирования (отношения между гражданином, с одной стороны, и государственным (муниципальным) органом либо их должностными лицами или индивидуальным предпринимателем или юридическим лицом - с другой стороны (субъект), возникающие в ходе досудебного урегулирования споров и влекущие в дальнейшем - в судебном порядке - «повышенный размер (сумму)» компенсации морального вреда и взыскание соответствующего штрафа);

сфера действия.

Настоящий закон применяется, если одна сторона (субъект), обязанная выполнить явно (очевидно) законные требования другой стороны (гражданин), отказывается это сделать или делает это несвоевременно на досудебной стадии, то по результатам судебного разбирательства у стороны-истца (гражданина), в случае удовлетворения ее требований судом, возникает право требовать «повышенного размера (суммы)» компенсации морального вреда, причиненного отказом в удовлетворении ее очевидно (явно) законных требований или несвоевременным удовлетворением таких требований стороной-ответчиком (субъектом) на досудебной стадии, если сторона-истец (гражданин) использовала свое право на досудебное урегулирование споров.

Кроме того, настоящий закон применяется, когда субъект отказывается от рассмотрения обращения гражданина, содержащего очевидно законные требования к субъекту, в порядке досудебного урегулирования споров; когда имеются несвоевременное рассмотрение субъектом обращения гражданина, содержащего очевидно законные требования к субъекту, и последующий отказ субъекта в удовлетворении таких требований либо последующее удовлетворение этих требований в порядке досудебного урегулирования споров;

права и обязанности гражданина в ходе досудебного урегулирования споров;

права и обязанности субъекта (государственный (муниципальный) орган или их должностные лица либо индивидуальный предприниматель или юридическое лицо, к которому гражданин обратился с целью досудебного урегулирования споров);

срок рассмотрения субъектом обращения гражданина (устного или письменного либо в электронной форме) в порядке досудебного урегулирования споров с предоставлением ответа в письменной или электронной форме;

компенсация морального вреда и ее «повышенный размер (сумма)».

Понятие морального вреда и положения о его компенсации устанавливаются Гражданским кодексом РФ, при этом настоящим федеральным законом вводятся дополнительные нормы, в частности, о тех действиях (бездействиях) субъекта, которыми причиняется моральный вред гражданину в порядке досудебного урегулирования споров, кроме того, о «повышенном размере (сумме)» компенсации такого морального вреда, а также о критериях, по которым устанавливается размер (сумма) компенсации данного вреда, и т.д.

Моральный вред, причиненный гражданину в порядке досудебного урегулирования споров, вследствие того, что субъект, обязанный выполнить явно (очевидно) законные требования гражданина, отказывается это сделать или делает это несвоевременно либо субъект отказывается от рассмотрения или несвоевременно рассматривает обращение гражданина, содержащее явно (очевидно) законные требования к субъекту, подлежит компенсации в «повышенном размере (сумме)» причинителем вреда (субъектом) при наличии его вины.

«Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда. «Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда взыскивается независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных гражданином убытков;

критерии определения (установления) «повышенного размера (суммы)» компенсации морального вреда, а также суммы штрафа, подлежащих взысканию судом в случае удовлетворения исковых требований гражданина, ранее воспользовавшегося порядком досудебного урегулирования споров.

«Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда должен быть значительным в денежном выражении, поскольку компенсирует страдания граждан по поводу очевидного и грубого нарушения их прав и законных интересов.

«Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда определяется судом по своему внутреннему убеждению, с учетом всех обстоятельств дела и морального вреда (физических и нравственных страданий) конкретного гражданина; должен быть значительно больше суммы компенсации морального вреда, взыскиваемой по рассматриваемым в данном субъекте Российской Федерации аналогичным исковым делам, по которым порядок досудебного урегулирования споров не применялся.

«Повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда должен составлять не менее трех минимальных размеров оплаты труда в Российской Федерации на день принятия судебного решения (независимо от цены иска) по гражданским делам, по которым в порядке досудебного урегулирования споров гражданину было отказано в удовлетворении его явно законных требований; по тем гражданским делам, по которым в порядке досудебного урегулирования споров явно законные требования гражданина были удовлетворены субъектом несвоевременно, «повышенный размер (сумма)» компенсации морального вреда должен составлять не менее двух минимальных размеров оплаты труда в Российской Федерации на день принятия судебного решения (независимо от цены иска); верхнего предела «повышенного размера (суммы)» компенсации морального вреда не устанавливается.

При удовлетворении судом исковых требований в пользу гражданина, явно (очевидно) предусмотренных законом, суд взыскивает с другой стороны (ответчика по делу) за несоблюдение в досудебном добровольном порядке удовлетворения требований гражданина штраф в пятикратном размере от суммы, присужденной судом в пользу гражданина, а за несвоевременное добровольное удовлетворение вышеуказанных требований - штраф в трехкратном размере от суммы, присужденной судом в пользу гражданина.

Отказ субъекта от рассмотрения обращения гражданина, содержащего очевидно законные требования к субъекту, в порядке досудебного урегулирования споров признается тождественным отказу от удовлетворения явно законных требований гражданина в порядке досудебного урегулирования споров и влечет за собой соответствующие юридические последствия.

Несвоевременное рассмотрение субъектом обращения гражданина, содержащего очевидно законные требования к субъекту, и последующий отказ субъекта в удовлетворении таких требований в порядке досудебного урегулирования споров признается тождественными отказу от удовлетворения явно законных требований гражданина в порядке досудебного урегулирования споров и влекут за собой соответствующие юридические последствия.

Несвоевременное рассмотрение субъектом обращения гражданина, содержащего очевидно законные требования к субъекту, и удовлетворение субъектом таких требований в порядке досудебного урегулирования споров признаются тождественными несвоевременному удовлетворению очевидно законных требований гражданина и влекут за собой соответствующие юридические последствия.

Очевидность и явность законных требований гражданина, ранее предъявленных субъекту при досудебном урегулировании споров, оцениваются и мотивируются в судебном решении, вынесенном по итогам судебного разбирательства;

судебная защита прав граждан.

Гражданин за защитой своих прав и законных интересов может обратиться к субъекту в порядке досудебного урегулирования споров, а затем - в суд либо обратиться в суд на общих основаниях без соблюдения порядка досудебного урегулирования споров.

Иски о защите прав граждан, ранее воспользовавшихся порядком досудебного урегулирования споров, предъявляются по выбору истца в суд по месту:

нахождения юридического лица или государственного (муниципального) органа, а если ответчиком является индивидуальный предприниматель, - его жительства;

жительства или пребывания истца;

заключения или исполнения договора.

Если иск к юридическому лицу вытекает из деятельности его филиала или представительства, он может быть предъявлен в суд по месту нахождения его филиала или представительства.

Граждане, ранее воспользовавшиеся порядком досудебного урегулирования споров, а также иные истцы по искам, связанным с защитой прав таких граждан, освобождаются от уплаты государственной пошлины в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах (в Налоговый кодекс РФ необходимо будет внести соответствующие незначительные изменения - дополнения).

2.2 Определение размера и возмещение морального вреда в судебном рассмотрении

На основании ч. 3 ст. 1099 <garantF1://10064072.10993>, 1101 <garantF1://10064072.1101> ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

Моральный вред за смерть потерпевшего судебная практика оценивает в размере около 245 000 (300 000 + 130 000 + 250 000 + 300 000 / 4 = 245 000).

Сумма в 1 000 000 руб. не принималась в расчет по причине того, что носит в Самарской области пока что единичный характер. Получается, что сумма компенсации морального вреда за причинение ущерба собственности потерпевшего должна быть меньше, чем за смерть (умышленно причиненная либо по неосторожности - в зависимости от умысла осужденного) и за тяжкий вред здоровью.

Поэтому правоприменитель должен принимать во внимание указанные суммы, а равно анализировать новые судебные прецеденты, обстоятельства, при которых присуждается определенная сумма в счет компенсации морального вреда и сопоставлять эти обстоятельства с рассматриваемым им делом (что в равной мере касается судей, прокуроров, адвокатов, юрисконсультов и иных лиц). В противном случае, возможна отмена приговора вышестоящим судом, снижение размера морального вреда, дисциплинарная ответственность правоприменителя.

Проведенное Н. Муллахметовой исследование подтверждает, что 73% следователей и дознавателей ни разу не производили следственные действия для установления степени нравственных страданий потерпевшего, а 27% делали это крайне редко.

Доказательствами причинения нравственных страданий в ряде случаев служат медицинские документы, подтверждающие обращение граждан с жалобами на головную боль, повышенное давление, депрессивные состояния, показания потерпевшего, а также показания свидетелей, которые были очевидцами его переживаний. Кроме того, есть предложение ставить вопрос не только о степени нравственных страданий для конкретного человека, но и об определении размера денежной компенсации за причиненные страдания на разрешение эксперта при назначении судебно-психологической экспертизы, хотя при этом последнее слово должно оставаться за судом.

К числу обстоятельств, влияющих на размер компенсации морального вреда, Н. Муллахметова указывает на виктимное (провокационное) поведение потерпевшего, предшествующее посягательству. Например, по уголовному делу по обвинению А. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 <garantF1://10008000.1101> УК РФ, суд учел неправомерное поведение потерпевшего, явившееся поводом для совершения преступления, и взыскал с виновного 70 тыс. руб. в счет компенсации морального вреда, хотя иск был заявлен на 100 тыс. руб.

Отметим, что, к сожалениюуя на уровне правоприменения нет единого подхода в решении вопроса о том, какая ответственность должна быть возложена на причинителей вреда, если моральный вред причинен несколькими лицами. Вопросы множественности лиц, на которых может быть возложена обязанность компенсации морального вреда потерпевшему при совершении преступления, требуют всестороннего изучения, анализа и оценки.

Так, например анализ судебных актов позволяет выделить отсутствие единого подхода в решении вопроса о возложении обязанности компенсации морального вреда на нескольких причинителей. В частности, иногда суд возлагает на причинителей солидарную ответственность по компенсации морального вреда потерпевшему, иногда долевую, возлагая указанную обязанность на законных представителей несовершеннолетних осужденных. Иногда суд возлагает на одного причинителя обязанность компенсации морального вреда нескольким потерпевшим от преступления без учета степени нравственных страданий, которые были причинены каждому потерпевшему.

Вместе с тем Верховный Суд РФ, разъясняя установленные уголовно-процессуальным законодательством <garantF1://12025178.11539> требования к приговору, указал, что при удовлетворении гражданского иска, предъявленного нескольким подсудимым, в приговоре необходимо указывать, какие конкретно суммы подлежат взысканию солидарно, а какие в долевом порядке по компенсации морального вреда.

Отсюда возникает ключевой вопрос: каким образом - солидарно, субсидиарно или на долевых началах - должны нести гражданско-правовую ответственность в части компенсации морального вреда несколько лиц, нарушивших неимущественные права гражданина при совершении преступления? Ведущие ученые предлагают исходить из солидарной ответственности нескольких причинителей при компенсации морального вреда, указывая, что подобная ответственность наилучшим образом защищает интересы потерпевшего. При этом приводятся следующие основные аргументы в обоснование солидарной ответственности. Из п. 1 ст. 1099 <garantF1://10064072.10991> ГК РФ следует, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, установленными главой 59 ГК РФ. В связи с этим подлежит применению статья 1080 <garantF1://10064072.108010> ГК РФ, которая предусматривает солидарную ответственность за совместное причинение вреда. Долевая ответственность должна быть исключена, поскольку суд не сможет по заявлению потерпевшего выделить степень вины каждого из причинителей.

Изложенные аргументы достаточно убедительны и заслуживают внимания. Однако такой подход отражает буквальное толкование норм и не учитывает некоторые спорные моменты.

Во-первых, при компенсации морального вреда несколькими причинителями в рамках солидарной ответственности необходимо исходить из положений ст. 325 <garantF1://10064072.3251> ГК РФ, когда исполнение солидарной обязанности полностью одним из должников освобождает остальных должников от исполнения кредитору (в данном случае потерпевшему от преступления). Однако должник, исполнивший солидарную обязанность, имеет право регрессного требования к остальным должникам в равных долях за вычетом доли, падающей на него самого. Получается, что после компенсации морального вреда потерпевшему одним из причинителей предъявить регрессные требования другим причинителям нельзя, поскольку суд также не сможет установить степень вины каждого и определить доли в объеме компенсации морального вреда, которые должны приходиться на каждого причинителя.

Во-вторых, солидарная ответственность возникает, как правило, при неделимости предмета обязательства. Компенсация морального вреда приводит к возникновению денежного обязательства, предмет которого, напротив, является делимым, что открывает возможности и для долевой ответственности. Также при солидарной обязанности, которая должна быть возложена на причинителей вреда, потерпевший как кредитор имеет право выбрать, кто из должников и в какой части будет исполнять обязательство (ст. 323 <garantF1://10064072.323> ГК РФ). Это не вполне соответствует п. 2 ст. 1101 <garantF1://10064072.11012> ГК РФ, согласно которому размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от степени вины причинителя. Тогда, если причинителей несколько, требуется устанавливать вину каждого, и право потерпевшего как кредитора при исполнении солидарной обязанности не должно иметь значения.

В-третьих, нельзя исключать того, что достаточно часто преступления совершаются несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет, которые кроме уголовной несут также гражданско-правовую ответственность на общих основаниях. В случаях, когда у несовершеннолетнего нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения, вред возмещается в недостающей части его законными представителями (ст. 1074 <garantF1://10064072.10742> ГК РФ). Здесь предусмотрен механизм субсидиарной ответственности, который также может быть применен и при решении вопроса о компенсации морального вреда. По крайней мере, действующее гражданское законодательство этого не запрещает. С другой стороны, при совершении преступления может быть несколько потерпевших. В данном случае единого обязательства по компенсации морального вреда с участием нескольких солидарных кредиторов (потерпевших) не возникает, поскольку степень физических и нравственных страданий у каждого потерпевшего разная и нельзя вести речь об одном предмете обязательства. Соответственно до предъявления требования одним из потерпевших причинитель вреда не может полностью исполнить все требования одному потерпевшему по своему усмотрению. Это объясняется тем, что обязательство компенсации морального вреда тесно связано с личностью кредитора.

В-четвертых, нельзя исключать того, что при совершении преступления против личности возможна смерть потерпевшего. Тогда, как указал Верховный Суд РФ, моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, и, следовательно, такой вред подлежит компенсации. Но тогда возникает вопрос о том, как определить круг родственников, имеющих право на компенсацию морального вреда, и из какой степени родства следует исходить. По сути, здесь возникает проблема определения кредитора в обязательстве, которая до настоящего времени, к сожалению, пока не разрешена.

Учитывая вышеизложенное, нельзя исключать возможности долевой ответственности при компенсации морального вреда. Для этого, полагаем, необходимо соблюсти следующие условия: а) заявление потерпевшего; б) согласие причинителей на добровольную компенсацию морального вреда. Последнее условие также вполне соответствует принципу дозволительной направленности и предполагает взаимное соглашение потерпевшего и причинителя вреда, которое может быть также достигнуто и процессуально оформлено на стадии предварительного расследования. Такой подход фактически освобождает суд от обязанности устанавливать степень вины причинителей и определение долей. Более того, следует учитывать, что если на стадии предварительного расследования моральный вред будет компенсирован причинителем в добровольном порядке, то на основании ст. 61 <garantF1://10008000.61> Уголовного кодекса РФ появляются обстоятельства, смягчающие уголовное наказание.

Анализ обзоров (обобщений) судебной практики по рассмотрению дел о признании прав граждан на реабилитацию, в том числе и частичную, а также конкретных дел о компенсации морального вреда в связи с частичной реабилитацией, рассматриваемых в порядке гражданского судопроизводства, дает основания для вывода о том, что при рассмотрении требований, связанных с частичной реабилитацией, в уголовном и гражданском судопроизводстве отсутствуют единые подходы, основанные на действующем законодательстве и соответствующих позициях Конституционного Суда РФ. Сделанный вывод можно проиллюстрировать на примере ряда дел.

. Г.И. обратился в суд с иском о возмещении имущественного и компенсации морального вреда к Министерству финансов РФ. Требования о возмещении материального ущерба включали расходы на оплату услуг адвоката, возврат изъятых во время обыска денежных средств и двух мобильных телефонов. В ходе рассмотрения дела, уточнив исковые требования, Г.И. просил только о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований Г.И. сослался на то, что в отношении его со стороны государственных органов осуществлялось необоснованное уголовное преследование. При рассмотрении дела судом уголовное преследование в части двух преступлений было прекращено в связи с непричастностью его к совершению этих преступлений и за ним признано право на реабилитацию.

Из материалов дела следует, что Г.И. был задержан в порядке, предусмотренном ст. 91 УПК РФ, по подозрению в сбыте наркотиков и в отношении его судом была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Обвинительное заключение Г.И. было предъявлено по ст. ст. 30, 228.1, 228, ст. 69 УК РФ. За совершение преступлений, предусмотренных этими статьями (преступления, связанные с наркотическими средствами), он был осужден Выборгским городским судом Ленинградской области к 11 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

В рамках этого же уголовного дела Выборгский городской суд прекратил уголовное преследование в части предъявленного Г.И. обвинения в совершении двух преступлений в связи с отказом в прениях государственного обвинителя от обвинения. Постановлением суда в рамках уголовного судопроизводства за Г.И. признано право на реабилитацию ввиду его непричастности к совершению преступлений по двум предъявленным ему эпизодам.

Решением Выборгского городского суда иск Г.И. удовлетворен частично: размер компенсации морального вреда определен в сумме ниже требуемой истцом. По апелляционным жалобам Министерства финансов РФ и самого Г.И. дело было рассмотрено Ленинградским областным судом. Министерство финансов РФ просило отменить решение суда и вынести новое решение об отказе в иске, ссылаясь на несоответствие выводов суда материалам дела и на неправильное применение судом норм материального права. В обоснование своих доводов ответчик ссылался на то, что необходимые условия для возложения на казну Российской Федерации обязательств по возмещению Г.И. морального вреда отсутствуют, поскольку в соответствии со ст. 1070 ГК РФ такая обязанность может быть возложена на государство лишь при условии незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения содержания под стражей или подписки о невыезде. Вместе с тем, несмотря на то, что по двум эпизодам, указанным в обвинительном заключении, дело в отношении Г.И. было прекращено по реабилитирующим основаниям, уголовное преследование и меры процессуального принуждения в отношении Г.И. осуществлялись следственными органами законно. Положение истца как лица, обвиненного, арестованного и помещенного в условия изоляции в связи с совершением им преступлений и как претерпевшего в связи с этим ущемление личных неимущественных прав, определялось совершением им преступлений, по которым его вина доказана вступившим в законную силу приговором суда, а не обвинением в совершении преступлений, по которым государственный обвинитель отказался от обвинения. Г.И., в свою очередь, не согласился с частичным удовлетворением иска, ссылаясь на то, что суд не принял во внимание период времени незаконного уголовного преследования, незаконного содержания под стражей, количество процессуальных мер, проводимых в отношении его, категорию преступления и фактически причиненный вред в виде 11 лет лишения свободы.

Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда с учетом обстоятельств дела изменила решение Выборгского городского суда в части размера компенсации морального вреда и снизила взысканную в пользу Г.И. сумму.

Из приведенных судебных постановлений видно, что для судебных инстанций решающим доводом при удовлетворении иска Г.И. о компенсации морального вреда в связи с частичной реабилитацией явилось признание судом за ним права на реабилитацию при рассмотрении дела в уголовном судопроизводстве.

. В другом деле по иску П. к Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда судебные инстанции разошлись в позициях по поводу наличия у П. права на компенсацию. П. обосновал свои требования тем, что при рассмотрении вынесенного в отношении его приговора в кассационном порядке судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда исключила из приговора несколько эпизодов хищения и за ним было признано право на частичную реабилитацию.

Районный суд удовлетворил требования П. о компенсации морального вреда. Отменяя указанное решение и отказывая в иске П., судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда сослалась на то, что истцом не были представлены доказательства нарушения его личных неимущественных прав, причинения ему нравственных переживаний или физических страданий в результате уголовного преследования по части эпизодов хищения, исключенных из обвинительного приговора, вынесенного в отношении П., не были также представлены доказательства наступления для истца негативных последствий. В целом квалификация совершенных истцом преступлений изменена не была, срок наказания в виде лишения свободы также не изменен. Признание за истцом права на частичную реабилитацию, как отметил краевой суд, свидетельствует о наличии у него права на непосредственное возмещение имущественного вреда, устранение последствий нравственных страданий при наличии незаконного применения в отношении частично реабилитированного лица мер процессуального принуждения в ходе предварительного следствия. Возмещение вреда в данном случае возможно, если вред причинен незаконными действиями. Ссылка истца только лишь на факт признания за ним права на реабилитацию является недостаточной для взыскания компенсации морального вреда.

Далее в Определении Пермского краевого суда также отмечено, что «нормы уголовно-процессуального и гражданского законодательства не предусматривают права лица, уголовное преследование в отношении которого прекращено частично, а не полностью, либо частично оправданного лица на возмещение морального вреда, связанного с уголовным преследованием. Бесспорное право на возмещение морального вреда имеет лишь лицо, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, или лицо, дело в отношении которого прекращено полностью. П. к числу таких лиц не относится. Приговор в отношении истца состоялся обвинительный, он законно и обоснованно подвергся уголовному преследованию и был осужден к лишению свободы за совершение преступлений».

. В деле по иску Я. к Министерству финансов РФ о возмещении морального вреда, причиненного в результате незаконного привлечения его к уголовной ответственности, районный суд г. Саранска отказал в удовлетворении требований. В судебном заседании было установлено, что Я. был осужден за совершение трех преступлений (по факту вымогательства денег у В., П. и Ч.), предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 163 УК РФ, к 11 годам лишения свободы. Определением судебной коллегии Верховного суда Республики Мордовия указанный приговор был отменен, а дело направлено на новое рассмотрение. Последующим приговором Я. был признан виновным в вымогательстве денег только у одного лица и осужден по п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ к 4 годам лишения свободы. Отказывая в иске, районный суд пришел к выводу, что частично реабилитированный Я. не имеет права на компенсацию морального вреда в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, поскольку в соответствии со ст. 1070 ГК РФ право на возмещение такого вреда имеют только полностью реабилитированные лица.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Мордовия, разделяя прямо противоположную точку зрения, отметила, что вывод суда основан на неправильном применении закона и отменила решение районного суда. Позиция судебной коллегии мотивирована тем, что в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, содержащей основания и условия возмещения вреда реабилитированным, одновременно закреплено, что такое возмещение производится в порядке, предусмотренном законом. В отношении лиц, незаконно или необоснованно подвергнутых уголовному преследованию, такой порядок установлен ст. ст. 133 - 139, 397 и 399 УПК РФ. В ч. 1 ст. 133 УПК РФ предусмотрено, что право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, и при этом ни в названной, ни в других статьях не содержится положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, которое оправдано, на том лишь основании, что одновременно это лицо признано виновным в совершении другого преступления.

Для выработки единых подходов к разрешению споров, связанных с частичной реабилитацией, необходимо, как представляется, поставить на обсуждение ряд вопросов, а именно: о понятии и существе частичной реабилитации, о лицах, имеющих право на частичную реабилитацию, о значении для компенсации морального вреда постановления о признании за лицом права на реабилитацию, об особенностях рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства исков о компенсации морального вреда в связи с частичной реабилитацией.

Прежде чем перейти к обсуждению поставленных вопросов, целесообразно остановиться на особенностях нормативной базы регулирования рассматриваемых отношений.

В рамках российского законодательства первым актом, установившим ответственность за вред, причиненный действиями должностных лиц правоохранительных органов, стал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей». Статьей 2 Указа были установлены как режим ответственности за причиненный вред (обязанность возмещения вреда в полном объеме возлагалась на государство независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда), так и условия наступления такой ответственности (постановление оправдательного приговора, прекращение уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием в деянии состава преступления или за недоказанностью участия гражданина в совершении преступления, прекращения дела об административном правонарушении).

Нормы ст. 2 Указа были детализированы в утвержденном этим же Указом Положении о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Процессуальный порядок возмещения ущерба реабилитированным был урегулирован утвержденной Минюстом СССР, Прокуратурой СССР и Минфином СССР 2 марта 1982 г. Инструкцией по применению Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Все указанные акты сохраняют свое действие в части, не противоречащей федеральным законам Российской Федерации и в настоящее время.

В действующем ГК РФ ответственность за вред, причиненный гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, выразившийся в незаконном осуждении, незаконном привлечении к уголовной ответственности, незаконном применении в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, регулируется п. 1 ст. 1070 ГК РФ. Соответствующая норма сохранила установленный ранее режим ответственности: вред возмещается в полном объеме, за счет казны Российской Федерации, субъекта РФ или муниципального образования, независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или суда. Условия, при которых возмещается вред, как это было в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г., в ст. 1070 ГК РФ не закреплены. Указано лишь, что вред возмещается в порядке, установленном законом.

Нормы, устанавливающие такой порядок, в настоящее время содержатся в гл. 18 «Реабилитация» УПК РФ и регулируют не только процессуальный порядок возмещения вреда реабилитированным, но и материальные основания возмещения им вреда. Такое «двухотраслевое» и достаточно несогласованное регулирование создает для судов определенные трудности и приводит к отсутствию единообразия в судебной практике.

Начнем с того, что основания и условия возмещения вреда в связи с реабилитацией, во-первых, расширены по сравнению с теми, которые были установлены Указом от 18 мая 1981 г. и воспроизведены в ст. 1070 ГК РФ, и, во-вторых, как справедливо отмечено в литературе, они относятся к числу самых спорных и запутанных. В качестве примеров оснований, которые отнесены к реабилитирующим, однако не могут быть признаны таковыми, в литературе названы указанные в ст. 133 УПК РФ основания прекращения уголовного дела по формальным, не связанным с признанием лица невиновным, мотивам: прекращение уголовного дела (например, об изнасиловании) вследствие отсутствия обязательного заявления потерпевшего, прекращение уголовного дела в связи с отказом соответствующего органа в согласии на уголовное преследование представителя отдельной категории лиц, прекращение уголовного дела, ошибочно возбужденного второй раз по одному и тому же преступлению.

К расширению перечня оснований, дающих право на реабилитацию, относится и частичная реабилитация. Сам термин «частичная реабилитация» ни в ГК РФ, ни в УПК РФ не упоминается. Лишь в ч. 2 ст. 133 УПК РФ среди лиц, имеющих право на реабилитацию, названы осужденные в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ (оправдания осужденного либо прекращения уголовного дела или уголовного преследования по реабилитирующим основаниям). Однако в судебной практике право на частичную реабилитацию признается достаточно широко и за подозреваемыми, и за обвиняемыми, и за подсудимыми.

В судебной практике также нет единства в вопросе о необходимости соблюдения требований ст. 134 «Признание права на реабилитацию» УПК РФ в случае частичной реабилитации и о значении такого признания для компенсации морального вреда.

В приведенном ранее первом деле по иску Г.И. о компенсации морального вреда в связи с частичной реабилитацией как городской суд, так и апелляционная инстанция исходили из того, что при наличии постановления суда о праве Г.И. на реабилитацию компенсация морального вреда взыскивается в обязательном порядке. Отвергая доводы ответчика (Министерства финансов РФ), судебная коллегия отметила: «Поскольку факт причинения вреда и незаконность действий причинителя (органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда) в силу ст. 1070 ГК РФ является обязательным условием наступления гражданско-правовой ответственности, неустановление судом незаконности действий в отношении Г.И. должно было бы привести к отказу в иске». Однако, сославшись на ч. 4 ст. 61 ГПК РФ (об освобождении от доказывания по вопросам, установленным вступившим в законную силу приговором суда, при рассмотрении дела о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор), Судебная коллегия отметила, что «незаконность уголовного преследования истца установлена вышеуказанным постановлением о прекращении уголовного дела и в доказывании не нуждается. Поскольку за Г.И. признано право на реабилитацию по двум преступлениям, то доводы представителя Министерства финансов РФ о том, что из содержания судебных актов, принятых судами по уголовному делу в отношении Г.И., не следует, что они незаконные, являются необоснованными».

Таким образом, при рассмотрении дела в гражданском судопроизводстве суды не усомнились в правомерности подтверждения в уголовном судопроизводстве права на реабилитацию при частичном прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям и о значении такого признания как преюдиции в определении оснований для компенсации морального вреда. На обсуждение был поставлен только вопрос о размере компенсации.

Однако в судебной практике существуют и иные позиции. Это подтверждается материалами обобщений судебной практики по делам, связанным с частичной реабилитацией, проведенных в регионах. Так, Челябинский областной суд, отмечая отсутствие единой практики по этому вопросу, поддерживает практику признания права на реабилитацию. При этом если такое право не было признано приговором, то суды принимают такое решение в порядке исполнения приговора по правилам гл. 47 УПК РФ.

В судах Красноярского края при частичной реабилитации суды признают за соответствующими лицами как право на реабилитацию и соответственно право на возмещение ущерба. При этом, если право на реабилитацию и на возмещение ущерба не признано самим реабилитирующим актом, это упущение восполняется в результате обжалования этого акта. Высказано мнение, что отсутствие соответствующего указания о праве на реабилитацию является основанием для отказа в принятии искового заявления в порядке гражданского судопроизводства о возмещении ущерба в соответствии со ст. 1070 ГК РФ.

Из обобщения Оренбургского областного суда следует, что при частичной реабилитации не всегда суды указывают о праве лиц на реабилитацию и на возмещение имущественного вреда. Высказано мнение, что отсутствие соответствующего указания о праве на реабилитацию не должно препятствовать рассмотрению требований о возмещении ущерба ни на основании ст. 133 УПК РФ, ни на основании ст. 1070 ГК РФ.

Правильный подход к решению возникших вопросов, очевидно, может быть определен лишь путем анализа законодательства. Из п. 1 ст. 1070 ГК РФ следует, что в ней идет речь о полном восстановлении прав граждан, нарушенных в результате названных в этой же норме незаконных действий органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. Из диспозиции этой нормы не следует, что состав правонарушения предполагает и частичную реабилитацию. Поскольку в силу закона нормы гл. 18 УПК РФ, устанавливающие порядок реализации отношений, закрепленных в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, являются специальными, они не могут толковаться расширительно и распространяться на случаи неполного прекращения уголовного преследования (частичную реабилитацию). Из этого следует, что признание права на реабилитацию в уголовном судопроизводстве, предусмотренное в ст. 134 УПК РФ, в данном случае не требуется. Вынесенные решения о признании права на реабилитацию не могут иметь правового значения для суда, рассматривающего в гражданском судопроизводстве требования о компенсации морального вреда лицам, в отношении которых уголовное преследование было прекращено частично по реабилитирующим основаниям. В этом случае право лица на компенсацию морального вреда не презюмируется, суд обязан установить факт причинения морального вреда, оценить действия органа или должностного лица с точки зрения их законности и причинную связь между соответствующими действиями причинителя и наступившим вредом, а также определить размер компенсации в соответствии с требованиями ст. 1100 ГК РФ.

2.3 Определение размера и возмещение морального вреда в судебном рассмотрении в отношении юридических лиц

Согласно положениям ст. 151 ГК РФ моральный вред определяется как физические или нравственные страдания. Поскольку юридическое лицо в силу своей природы подобные страдания претерпевать не может, долгое время в судебной практике преобладала позиция, в соответствии с которой компенсация морального вреда может иметь место только в случае заявления соответствующих требований гражданином. Юридическим лицам в возмещении морального вреда арбитражные суды, как правило, отказывали.

Данная ситуация изменилась в 2003 г. после принятия Определения Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. № 508-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана Владимира Аркадьевича на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации».

Пункт 7 ст. 152 ГК РФ устанавливает возможность применения положений, касающихся защиты деловой репутации юридического лица, способами, предусмотренными для защиты деловой репутации гражданина. К таким способам в том числе относится компенсация морального вреда.

В обоснование позиции о возможности взыскания морального вреда Конституционный Суд привел решение Европейского суда по правам человека от 6 апреля 2000 г. по делу «Компания Комингерсол С.А.» против Португалии», в котором содержится вывод о том, что суд не может исключить возможность присуждения коммерческой компании компенсации за нематериальные убытки, которые «могут включать виды требований, являющиеся в большей или меньшей степени «объективными» или «субъективными».

В настоящее время удовлетворение требований о компенсации морального вреда юридическим лицам не редкость, вместе с тем единообразная судебная практика при решении рассматриваемого вопроса до сих пор не сложилась.

Как правило, суды в случае установления наличия морального (нематериального, репутационного) вреда компенсируют его размер.

Встречаются также и противоположные решения. Например, в Постановлении ФАС Центрального округа от 25 апреля 2012 г. по делу № А08-9284/2011 суд указал, что моральный вред и деловая репутация согласно положениям ст. 150 ГК РФ являются нематериальным благом. При этом исходя из смысла ст. 151 ГК РФ моральный вред может быть причинен только гражданину, но не юридическому лицу. Аналогичный вывод содержится в Постановлении ФАС УО от 10 мая 2007 г. по делу № А60-18790/2006.

На факт наличия расхождений в вопросе удовлетворения требований морального вреда юридическим лицам указал Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин: «Расхождение имеется также в понимании и применении норм, на основании которых решается возможность возмещения морального вреда, причиненного вследствие умаления деловой репутации юридического лица... Между тем верховенство права и вытекающий из него принцип конституционной законности предполагают единообразное понимание и применение закона судом не только в каждой из обозначенных судебных подсистем, но и в судебной системе Российской Федерации в целом. Причем такое единообразие предполагает не только чисто формальный аспект - одинаковое истолкование и применение, но и - что особенно важно - содержательный аспект, т.е. истолкование и применение, соответствующее нормам Конституции».

В целом, рассматривая существующую судебную практику по делам о компенсации морального вреда юридическим лицам, следует отметить, что она имеет некоторые особенности по сравнению с практикой, касающейся взыскания соответствующих компенсаций в отношении граждан.

Прежде всего, это касается случаев, при наступлении которых такая компенсация возможна. Так, компенсация морального вреда физическому лицу возможна в случае потери или умаления благ, которые условно можно разделить на три основные категории: 1) физические; 2) имущественные; 3) нематериальные.

В силу особенностей природы юридического лица компенсация ему морального вреда за причинение физических страданий невозможна. В соответствии с положениями п. 2 ст. 1099 ГК РФ моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом. Возможность такой компенсации, например, предусмотрена, Трудовым кодексом РФ, Законом о защите прав потребителей и другими нормативными актами. Применительно к юридическим лицам возможность компенсации морального вреда возникает только в случаях умаления нематериальных благ, а именно причинения вреда деловой репутации.

В Современном экономическом словаре деловая репутация фирмы определяется как оценка фирмы, предприятия, бизнеса со стороны смежников, контрагентов, потребителей, представление партнеров о фирме, благоприятствующее ее деятельности и учитываемое в условиях хозяйствования, доброе имя фирмы.

Вместе с тем следует отметить, что подавляющее большинство решений арбитражных судов, касающихся удовлетворения требований о компенсации морального вреда при причинении вреда деловой репутации юридического лица, связаны с установлением факта публичного распространения порочащих сведений. В частности, в Постановлении Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10 октября 2011 г. по делу № А13-1080/2011 суд прямо указал, что взыскание морального вреда в пользу юридического лица возможно только в случаях распространения сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, иных случаев возмещения морального вреда юридическому лицу действующим законодательством и сформировавшейся практикой арбитражных судов не предусмотрено.

При установлении факта распространения сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, с одной стороны, должно быть установлено, что сведения были распространены публично, а с другой стороны, что данные сведения были распространены ответчиком.

В соответствии с п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридическим лиц» под распространением сведений, порочащих деловую репутацию юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщением в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. При этом сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем чтобы они не стали известными третьим лицам.

Кроме того, в качестве публичного распространения сведений не рассматриваются указания в исковом заявлении на какие-либо обстоятельства, поскольку само по себе предъявление иска в арбитражный суд представляет собой способ реализации права заинтересованного лица на судебную защиту нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. Кроме того, указанные в исковом заявлении обстоятельства подлежат правовой оценке, и по результатам рассмотрения искового заявления принимается судебный акт, который может быть обжалован в установленном законом порядке.

Также не относится к способу распространения сведений, порочащих деловую репутацию, заключение эксперта, поскольку его правовой статус определен законом как доказательство, которое не имеет заранее установленной силы, но носит обязательный характер и подлежит оценке судом наряду с другими доказательствами.

При установлении лица, распространившего порочащие сведения, необходимо учитывать, что некоторые сложности могут возникнуть, если сведения были распространены с помощью сети Интернет. В случае недоказанности факта распространения сведений ответчиком в удовлетворении требований о компенсации морального вреда отказывается.

По делам о компенсации морального вреда юридическим лицам достаточно важным является вопрос об определении размера такой компенсации. Так, в Постановлении ФАС Московского округа от 20 сентября 2012 г. по делу № А40-118729/11-19-190 указывается, что судебной практикой выработаны следующие критерии, подлежащие учету при определении размера компенсации за распространение средством массовой информации недостоверных сведений: характер и содержание публикации, степень распространения недостоверных сведений, соразмерность суммы компенсации причиненному вреду, недопустимость ущемления свободы массовой информации.

Кроме того, необходимо учитывать, что компенсация морального вреда юридическому лицу является самостоятельным способом обеспечения соблюдения его прав, отличным от возмещения убытков. При этом, поскольку подлежащий возмещению вред носит нематериальный характер, его стоимостная оценка невозможна. Поэтому арбитражные суды, как правило, при определении размера компенсации не учитывают размер убытков, связанных с причинением вреда деловой репутации истца путем распространения ложных сведений.

Вместе с тем взыскание убытков в данном случае также возможно, поскольку в ст. 152 ГК РФ гражданину, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, предоставляется также право наряду с опровержением подобных сведений требовать также возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных таким распространением. Это правило применяется также к защите деловой репутации юридического лица.

Подводя итог рассмотрения отдельных вопросов, касающихся компенсации морального вреда юридическому лицу, можно отметить, что в настоящее время судебная практика в целом идет по пути возможности его удовлетворения, однако ситуация может измениться в случае внесения изменений в ГК РФ.

Действующая сейчас норма ст. 152 ГК РФ указывает на то, что ее правила о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица. Однако в 2012 г. была подготовлена редакция данной статьи (так и не вступившая в силу), предполагающая введение в нее нового п. 8 со следующей формулировкой: «При распространении сведений, порочащих деловую репутацию юридического лица, применяются правила настоящей статьи об опровержении ложных сведений, о признании распространенных сведений не соответствующими действительности и о возмещении убытков, причиненных такому лицу (статья 15)». Соответственно, компенсация морального вреда не называется в перечне возможных мер обеспечения интересов юридического лица. Вместе с тем необходимо отметить, что данная редакция не была принята, поэтому вопрос о будущем рассматриваемого правового института до конца еще не решен.

Кроме того, необходимо учитывать, что в соответствии с положениями ст. 12 ГК РФ компенсация морального вреда относится к одному из способов защиты гражданских прав. Поэтому ее применение к юридическому лицу может быть без прямого указания на это в иных статьях ГК РФ. В обоснование данного вывода можно привести позицию, содержащуюся в уже упоминавшемся выше Определении Конституционного Суда № 508-О: «Применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 ГК Российской Федерации)». Аналогичные формулировки содержатся в решениях арбитражных судов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Учитывая все вышеизложенное в дипломной работе, можно сделать следующие выводы:

Институт компенсации морального вреда продолжает оставаться объектом многочисленных научных исследований, что обусловлено целым рядом причин. Во-первых, институт компенсации морального вреда в России существует сравнительно недолго; во-вторых, несмотря на достаточно большой объем рассматриваемых судами дел о компенсации морального вреда, до сих пор нет единообразия судебных решений по таким делам; в-третьих, недостаточно удачное понятие «моральный вред» в Гражданском кодексе Российской Федерации 1994 года, сложность объективной оценки наличия, а также глубины и степени психических страданий, преобладающих в результате нарушения нематериальных прав; в-четвертых, несмотря на изменения, внесенные Федеральным законом от 02.07.2013 № 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в ст. 151 ГК РФ, критерии определения размера компенсации морального вреда продолжают оставаться размытыми.

В ст.151 ГК РФ моральный вред определяется как «физические или нравственные страдания». Определение содержания морального вреда как «страдания» означает, что действия причинителя вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию. При этом неблагоприятные изменения в охраняемых законом благах отражаются в сознании человека в форме и негативных ощущений (физические страдания), и негативных представлений или переживаний (нравственные страдания). Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение или иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние. Достаточно очевидно, что любое неправомерное действие или бездействие может вызвать у потерпевшего нравственные страдания различной степени и лишить его полностью или частично психического благополучия.

Содержанию морального вреда уделил внимание Пленум Верховного Суда РФ в постановлении № 10 от 20 декабря 1994 г. «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», указав, что «под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.».

Хотя Верховный Суд РФ не дал общего определения страданий, из приведенного текста следует, что суд раскрывает содержание одного из видов морального вреда - нравственных страданий. Очевидно, что суд понимает под нравственными страданиями переживания человека. Указывая, что моральный вред может заключаться в переживаниях в связи с болью либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, Верховный Суд РФ, таким образом, допускает возможность компенсации вторичного морального вреда.

Однако, необходимо заметить, что ГК РФ недостаточно определенно высказался по вопросу о компенсации морального вреда опороченному юридическому лицу, причем эта нечеткость унаследована от прежнего гражданского законодательства. Пункт 7 указанной статьи, распространяя на защиту деловой репутации юридического лица все правила о защите деловой репутации гражданина без каких-либо изъятий (наречие «соответственно» означает «равным образом», «в равной мере», «также»), по сути, повторяет п. 6 ст. 7 ранее действовавших Основ гражданского законодательства, предусматривавший право юридического лица на компенсацию морального вреда в еще более определенной редакции. С другой стороны, ст. 151 ГК РФ, как и ранее ст. 131 Основ гражданского законодательства, определяет моральный вред как физические или нравственные страдания и закрепляет право на его компенсацию только за гражданином.

Пленум Верховного Суда РФ в вышеуказанном постановлении № 10, посвященном применению законодательства о компенсации морального вреда, разрешил такую коллизию в пользу специальной нормы, разъяснив, что опороченное юридическое лицо имеет право на такую компенсацию. Иную позицию занял ВАС РФ, резонно рассудив, что юридическое лицо в отличие от физического страданий претерпевать не может. В итоге создалась интересная ситуация: юридические лица страдают в судах общей юрисдикции, получая за свои страдания компенсацию, но не испытывают страданий в арбитражных судах.

Разъяснение Пленума ВС РФ, безусловно, не согласуется с даваемым в ГК РФ определением морального вреда как физических и нравственных страданий, которые способен испытывать только живой человек. Но, несомненно, и то, что деловой репутации юридического лица нередко причиняется вред, не связанный с прямыми убытками. Таким образом, можно сделать следующее предложение по усовершенствованию действующего законодательства: в гражданском законодательстве следует предусмотреть право юридического лица на компенсацию репутационного вреда, дав ему самостоятельное определение, отличное от понятия морального вреда, причиняемого гражданину, тем более, что на требование опровержения сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию, исковая давность не распространяется.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

I. Нормативные акты и официальные документы, материалы судебной практики

.Конституция Российской Федерации [Текст] офиц. текст [от 12.12.1993] Российская газета. 1993. №237, 25 декабря.

.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 №51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. №32. Ст.3301.

3.Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 №223-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. №1. Ст.16.

.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. №25. Ст. 2954.

5.Закон РФ «О средствах массовой информации» от 27.12.1991 № 2124-1 // Собрание законодательства Российской Федерации. 1991. № 7. Ст.300.

6.Закон РФ «О защите прав потребителей» от 7.02.1992 № 2300-I // Собрание законодательства Российской Федерации. 1992. № 15. Ст. 766.

7.Федеральный закон от 02.07.2013 № 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. 2013. № 27. Ст. 3434.

.Постановление Пленума Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» от 20.12.1994 № 10, в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4.02.2004 №6-П // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004. № 3. - С. 11.

9.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» (далее - Постановление Пленума ВС РФ № 17 о реабилитации) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 1. С. 17.

10.Кассационное определение <garantF1://55617410.0> Верховного Суда РФ от 21 февраля 2007 г. по делу № 778-П06// СПС КонсультантПлюс. 2015.

.Кассационное определение <garantF1://1696473.0> Верховного Суда РФ от 26 июля 2010 г. по делу № 5-О10-173СП // СПС КонсультантПлюс. 2015.

.Кассационное определение <garantF1://70167950.0> Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. по делу № 46-О12-42// СПС КонсультантПлюс. 2015.

.Кассационное определение <garantF1://70161458.0> Верховного Суда РФ от 1 октября 2012 г. по делу № 45-О12-53 // СПС КонсультантПлюс. 2015.

.Определение Верховного Суда РФ от 25.05.2012 № 55-КГ12-4 // СПС КонсультантПлюс. 2015.

.Определение Верховного Суда РФ от 12.10.2012 № 51-КГ12-1 // СПС КонсультантПлюс. 2015.

16.Обзоры (обобщения), проведенные по рассматриваемому вопросу в регионах Российской Федерации в период 2011 - 2013 гг. // СПС КонсультантПлюс. 2015.

17.Обзор судебной практики Верховного суда Республики Мордовия по гражданским делам за второе полугодие 2011 г. // СПС КонсультантПлюс. 2015.

18.Обзор апелляционной и кассационной практики Пермского городского суда за второе полугодие 2012 г. // СПС КонсультантПлюс. 2015.

.Определение Ленинградского областного суда от 11 апреля 2013 г. № 33-1604 // СПС КонсультантПлюс. 2015.

2. Специальная литература:

.Басманова Н.К. Сущность и особенности возникновения правоотношений возмещения и компенсации. Иркутск, 2008.С. 12.

21.Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. М., 2012. С. 241.

22.Белов В.Л. Гражданское право: Общая часть. М., 2002. С, 637.

23.Белякова А.М. Имущественная ответственность за причинение вреда. - М.: Норма, 2002. - С.10.

24.Богдан В.В. Досудебный порядок урегулирования споров, возникающих в сфере защиты прав потребителей // Российский судья. 2003. № 3. С. 23.

.Богданов О.В. Критерии определения размера компенсации морального вреда // Юрист. 2008. № 4. С.55.

.Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность.- М.: МГУ, 2003. - С.202.

.Брауде И. Возмещение неимущественного вреда // Революционная законность. 1926. № 9. - С.12. Репринт. изд. - М.: Диалог, 2001. - С. 46.

.Зейц А. Возмещение морального вреда по советскому праву // Еженедельник советской юстиции. 1927. № 47. - С.1465. Репринт. изд. - М.: Диалог, 2001. - С. 34.

.Земскова С.И. Судебная экспертиза по делам о диффамации // Законы России: опыт, анализ, практика. 2013. № 12. С.41.

.Иванов И. Цена страданий // ЭЖ-Юрист. 2010. № 36. С. 21.

.Казанцев В.Возмещение морального вреда // Российская юстиция. 2012. № 5. - С. 27.

.Карномазов А.И. Гражданско-правовое регулирование определения размера компенсации морального вреда. Самара, 2010. С. 22.

.Карманова Е.В. Компенсационная функция гражданско-правовой ответственности в соотношении с компенсацией морального вреда // Современное право. 2014. № 5. С. 73 - 78.

34.Кархалев Д.Н. Гражданско-правовые меры защиты и меры ответственности. Уфа, 2004. С. 21.

.Корнилов Э.Г. Гражданско-процессуальные проблемы защиты прав потребителей // Хозяйство и право. 1999. № 11. С. 67 - 74.

36.Кудрявцева А.В., Олефиренко С.П. Доказывание морального вреда в уголовном судопроизводстве. М.: Юрлитинформ, 2011. С. 145.

.Лебеденко С.А. К вопросу об исчислении размеров компенсации морального вреда в уголовном праве // Вопросы теории и практики российской правовой науки: Сб. ст. VII Международной научно-практической конференции. Пенза, 2012. С. 125.

38.Липинский Д.А. Проблемы юридической ответственности. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2003. С. 75.

.Малеин Н.С. Гражданский закон и права личности. - М.: Право, 2001. - С.163.

40.Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. М.: МЗ Пресс, 2001. С. 48.

.Малеин Н.С. О моральном вреде // Государство и право. 2003. № 3. - С.33.

42.Муллахметова Н. Доказывание характера и размера вреда, причиненного преступлением // Уголовное право. 2013. № 3. С. 14.

.Нарижний С.Компенсация морального вреда пострадавшим от судебно-следственных ошибок // Российская юстиция. 2013. № 10. - С. 31.

.Орешкин С.И. Компенсационные нормы российского гражданского права. Волгоград, 2006. С.12.

45.Парфенова М.В. Возмещение морального вреда и материального ущерба в случае прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон // Законы России: опыт, анализ, практика. <garantF1://57690540.0> 2012. № 11. С. 66.

.Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2014. С. 569.

.Романов В.С. Моральный вред как институт гражданского права. М., 2006. С. 9.

48.Российское гражданское право: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2011. Т. 1. С. 432.

.Рыженков А.Л. Компенсационная функция советского гражданского права. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1983. С. 67.

.Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в гражданском праве. - М.: Юрист, 2001. - С. 13.

.Тархов В.А. Ответственность по гражданскому праву. - Саратов: СГАУ, 2003. - С.23.

.Торопов А.А. Восстановительная функция права: вопросы теории и практики. Ярославль, 1998. С.9.

.Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты // Еженедельник советской юстиции. 1927. № 35. - С.1083. Репринт. изд. - М.: Диалог, 2001. - С. 51.

54.Хавжокова З.Б. Защита чести, достоинства и деловой репутации: теория и практика гражданско-правового регулирования. М., 2009. С. 23.

55.Челышев М.Ю., Валеев Д.Х. О совершенствовании судебного и внесудебного порядков защиты прав потребителей // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. № 5. С. 16.

.Швецова А.А. Компенсационные нормы российского права. Саратов, 1999. С. 28.

57.Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1907 г.). - М.: Вагриус, 2005. - С.402.

58.Шиминова М.Я. Компенсация вреда гражданам. - М.: МГЮА, 2004. - С.51.

.Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. М.: БЕК, 1997.

.Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. М.: Инфра-М, 1997. С.133.

.Ярошенко К.Б. Обязательства вследствие причинения вреда (глава 59) (Комментарий ГК РФ) // Хозяйство и право. 1996. № 12. С. 24.