Социальная структура римского общества

Социальная структура римского общества

Содержание

Введение

.Источники и историография

.1Виды источников

.2Историография

.Социальная структура римского общества: возникновение, становление и развитие

.1Древние социальные организмы

.2Римская семья

.3Римские сословия

.Патриции и непатриции

.1Патриции и плебс

.2Борьба патрициев и плебеев

.3Рабы в Римском обществе

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Процесс формирования социальной структуры римского государства прошел долгий путь от родового строя к классовому обществу, при этом он неразрывно был связан, и шел почти одновременно с процессом формирования государства в древнем Риме, что наложило на социальную структуру Рима определенный отпечаток, который выражался в некоторых особенностях, присущих римской социальной структуре эпохи первых царей и начала Республики. Эта особенность заключалась в переплетении сословных и классовых признаков в эволюции социальной структуры общественных групп.

Первоначально она начала складываться более или менее обычным для эпохи разложением первобытнообщинного строя, путем выделения, с одной стороны, родовой знати, глав фамилий, с другой - младших сородичей, неполноправных членов фамилий, клиентов и стоявших вне рода: организации плебеев. Затем в ходе борьбы последних за свои права, которая привела в середине VI века к необходимости проведения социальных реформ, приписываемых шестому царю Сервию Туллию, было введено новое устройство римской общины на основе территориально - имущественного принципа. Созданные, в результате реформ центурии и классы объединяли лиц одинакового имущественного положения, как патрициев, так и плебеев, как членов родов, так и тех кто стоял вне их. «Сервиева конституция», игнорируя родовое деление общества, юридически оформила сложившиеся в ходе исторического развития противоречия между богатыми и бедными. Не знатность, не принадлежность к роду давали политические права, а богатство, - таков был новый принцип, принцип формирующегося классового общества, который при сокращении еще в обществе сословного деления способствовал усилению в нем классовой дифференциации, тем самым все больше усложнял социальную структуру.

Актуальность и значимость данного исследования состоит в том, что проблема изучения становления и развития социальной структуры древнего общества является составной частью вопроса возникновения римского государства, т.к. служит движущей силой данного процесса, и оказывает на него непосредственное влияние. Поэтому изучение вопроса развития социальной структуры древнего общества необходимо при рассмотрении социально-политической истории римского государства.

Цель данного исследования: проследить процесс становления, развития и окончательного формирования социальной структуры римского общества ко времени установления империи.

Задачи:

изучить источниковедческую базу данной проблемы и ее роль и место в историографической литературе;

рассмотреть процесс возникновения, становления и развития социальной структуры древнего Рима, на примере изучения развития отдельных социальных единиц, как древнейшие социальные организмы, римский род, семья и сословие;

выявить закономерность влияния классовой борьбы на развитие и сложность социальной структуры древнего Рима.

Степень изученности

Литературу, которая использовалась нами при написании дипломной работы, можно условно разделить на две группы.

К первой группе относятся учебники, учебные пособия и труды по истории древнего Рима, в которых тема социальной структуры римского общества освещалась в разном объеме.

Прежде всего, это фундаментальный труд Т. Моммзена «История Рима» [1]. В каждом томе данного учебника освещается политическая и социальная история римского государства, данная с позиций хронологической последовательности.

Нельзя не упомянуть и учебник авторитетного ученого В.И. Кузищина, который написан на основе множества источников и содержит богатый материал по исследуемой нами теме [2].

Учебник под редакцией А.И. Немировского рассматривает политическую историю Рима, эволюцию социальной структуры и формирования римского полиса [3].

В трудах Л. Винничук [4], П. Гиро [5], А.В. Гребенюка [6], А.В. Игнатенко [7], Г.С. Кнабе [8], М.Е. Сергеенко [9], Е.М. Штаерман [10], Г. Вейса [11], освещается источниковая база по изучению социальных отношений древнего Рима, раскрываются аспекты существования древнеримского общества, дается характеристика основных классов.

Во вторую группу нами включены исследования по социальной структуре римского общества.

В трудах В.И. Кузищина раскрывается генезис римского рабовладельческого строя, его основные черты [12; 13; 14]. Анализ социальных отношений в древнем Риме проводится в неразрывной связи с культурой, экономикой и политикой.

В исследовании Е.С. Голубцовой прослеживается возникновение основных классов римского общества, их взаимодействия и противоречия [15].

В работах И.Л. Маяк развитие общественных отношений в Риме рассматривается в русле формирования политической системы, оценивается влияние последней на борьбу между различными классами [16; 17].

Также свой вклад в изучение социальной структуры римского общества внесли такие ученые как Е.М. Штаерман и М.К. Трофимова [18], А.Б. Егоров [19], Н.А. Машкин [20], В.Д. Неронова [21], С.Л. Утченко [22; 23], Г. Хёфлинг [24].

Методологическую основу работы составляет принцип историзма и хронологической последовательности, а также системный подход, примененный к изучению структуры римского общества.

Хронологические рамки исследуемого периода: VIII век до н.э. - когда только шло становление социальной структуры, и до III века до н.э. - времени окончательного формирования социальной структуры древнеримского общества.

Научная новизна работы заключается в попытке по-новому взглянуть на социальную структуру римского общества I тысячелетия до нашей эры, не только с позиций исторического анализа, но также с привлечением культурологических, политологических и экономических данных.

Практическая значимость данного исследования состоит в том, что оно может быть использовано в качестве дополнительного материала на практических занятиях по дисциплине «История древнего мира». Помимо этого дипломная работа может служить основой внеклассного, либо кружкового занятия в средней школе, быть темой урока - дискуссии.

Структура

Дипломная работа состоит из введения, трех разделов, заключения и списка использованной литературы, общим объемом страниц.

1. Источники и историография

.1 Виды источников

В изучении древнего Рима существует древняя традиция. Проблемами социального, политического и экономического развития римского общества интересовалось немало ученых - исследователей на протяжении многих лет. В начале XIX века в исторической науке, а в частности в вопросах изучения древнего Рима, распространение получила аналитическая традиция, которая учитывала устное поэтическое творчество древних римлян. В соответствии с имевшимися тогда источниками, разнообразие которых было не столь велико, в отличии от того, чем сейчас располагает современная историческая наука, ученые XIX века включали в свои исследования персонажи из героических песен, которые являлись подобием греческих. Конечно, такого величественного эпоса как у греков у римлян обнаружено не было, однако, в наличии родовых преданий вряд ли следует сомневаться. Позже, с развитием науки и с появлением новых видов источников, было подтверждено предположение ученых, что некоторые персонажи, фигурирующие в античной традиции были действительно реальными лицами в римской истории. Так, например, мнение ученых XIX века о том, что можно считать исторические личности Горациев и Куриациев, сага о которых была историками истолкована как свидетельства реальных социальных феноменов древнего Рима, было в последствии подтверждено новыми источниками, в частности археологическими [25,с.37].

На первых ступенях изучения ранней римской истории ученые, за отсутствием большого разнообразия источников, использовали в своих исследованиях нарративные источники. Эти источники представляют собой произведения античных авторов. Особенностью, а скорее всего недостатком этих источников была их хронология. Во-первых, само время создания произведения или документа не соответствовало времени описывающихся в ней событий и явлений реальной жизни, так как появились они на свет гораздо позже; во-вторых, чисто субъективное мнение авторов о тех или иных событиях имевших место в то время, либо об исторических личностях не могло дать объективной оценки историческому процессу. Эти обстоятельства и породили в науке недоверие к сообщениям античных авторов. Однако, в настоящее время арсенал источников значительно пополнился за счет новых археологических открытий. Археологические источники смогли таким образом реабилитировать античную традицию о раннем Риме в ее главных чертах. Именно археологические находки позволили ученым уточнить время тех или иных событий, о которых упоминается в произведениях античных авторов, а так же, по замечанию итальянского ученого Паллотино, археологическая документация римской жизни, составляет скелет наших знаний о примитивном Риме [26,c.41].

Археологические находки - это непременно, прежде всего памятники материальной культуры и их значение очень велико. С их помощью восстанавливается планировка мест обитания древнейшего населения Рима, а так же облик жилых строений и важнейшего святилища. Они дают возможность представить элементы хозяйства, быта и идеологических представлений жителей Рима.

По мимо собственно римских археологических данных, большое значение в изучении истории развития римского общества имеют археологические памятники близлежащих областей - Лация и Этрурия, которые позволяют ввести римские материалы в общеиталийский контекст. Так, например, большое значение имели в семидесятые годы открытия в Лации археологом Кастаньоли. В имении Протика ди Маре на месте древнего Лавиния была обнаружена керамика, восходящая к XII веку до н.э. Это сразу углубило историю Лавиния по сравнению с прежними представлениями на несколько веков. Там была найдена линия 13-ти алтарей в составе сакрального комплекса, относящегося к VI веку до н.э. Однако входящее в него сооружение, как показывают найденные осколки керамики, было построено на месте более древнего. Отсюда следует, что место это издавна, а не только с VI века было священным. Находится оно на расстоянии не много более 4-х километров от Лавиния, что почти совпадает с данными Дионисия в рассказе об основании Лавиния Энеем. Эти находки позволяют более обоснованно судить о степени достоверности традиции о предыстории Рима.

Но при всей безусловной значимости и красноречивости археологических материалов на их основе нельзя составить сколько-нибудь связанного представления об истории древнего Рима, они могут служить лишь подтверждением хронологической точности описываемых событий в произведениях античных авторов. Поэтому письменные памятники остаются незаменимым видом источников. Они состоят из произведений античных авторов разных жанров, а так же юридических документов.

Еще одной относительной чертой письменных источников является то, что среди них почти нет документальных памятников, кроме восстановленных законов XII таблиц. Но это отнюдь не значит, что письменная традиция не достойна доверия и должна быть отброшена. Напротив, комплексное рассмотрение всех видов источников позволяет считать сочинения античных писателей в целом заслуживающими доверие, что не исключает необходимости критического подхода к их сообщениям.

Единственным документальным памятником древнего Рима являются законы XII таблиц. К вопросу об историчности данного документа посвящено достаточно много литературы, но в настоящее время законы признаны подлинными свидетельствами V века до н.э. и первой записью обычного права в Риме. Своеобразие этого памятника состоит в том, что несмотря на их принадлежность к эпохе Ранней республики, они могут быть использованы для воспроизведения явлений царского периода, этому способствует их чрезвычайно архаический язык [18,c.19].

Нарративные источники, о которых уже упоминалось выше, очень разнообразны и степень их значимости не всегда определяется их сравнительной древностью и жанром. В массе сохранившихся античных свидетельств о древнем периоде следует все же выделить главные, вобравшие в себя утраченные первоисточники и оказавшие наибольшее влияние на последующую античную письменную традицию. Это сочинения Цицерона, Варрона, Дионисия, Галикарнасского, Тита Ливия и Плутарха, а так же эрудитов - Феста, Павла, Диакона и т.д.

Важное значение в качестве источника имеет так же и язык римлян. Языковые данные проясняют этногенетические процессы, культурные и экономические связи Рима, уточняют временную последовательность некоторых событий, могут служить так же подтверждением сообщений античных авторов. О характере местности, где возник Рим, дают представления топонимические данные. Так же лингвистические исследования значительно продвинули знания о древней римской истории.

Таким образом, источников по истории древнего Рима действительно много и при этом они очень разнообразны. Причина разнообразия источников заключается прежде всего в высоком уровне развития римской культуры на протяжении многих веков, которая смогла оставить потомкам богатое наследие. Другая причина разнообразия источников связана с постоянным расширением количества источников, особенно в результате археологических раскопок и анализа лингвистических материалов. И использование всего разнообразия источников в изучении социальных, политических, экономических и культурных процессов римского общества определяется тем, что каждый тип источников, взятый в отдельности, не может служить достаточной базой для обоснованных суждений. Только комплексное использование материалов позволяет говорить о столь отдаленном времени как о достоверной истории, по крайней мере в ее главных чертах.

.2 Историография

социальный римский сословие древний

На протяжении XX века в исторической науке не раз возникали дискуссии по вопросам истории древнего Рима. Наиболее обсуждаемым вопросом, касающимся истории развития римского общества в догосударственную эпоху стал вопрос хронологии возникновения и эволюции Рима как города и как государства, и как следствие первого вопроса, вторым дискуссионным вопросом был вопрос зарождения, становления и развития социальных отношений в римском обществе.

В 50-60е годы в зарубежной историографии римской истории характерной чертой в изучении древнего Рима являлось внимание к хронологическому аспекту проблемы. В значительной мере на интерес к этому вопросу повлияли работы и археологические исследования ученого археолога Э. Гъерстада. Открытые им новые археологические данные были изложены в нескольких его работах, особенно важными из которых являются статьи в многотомном издании «Подъем и закат Римского мира» и его книга «Легенды и факты древней Римской истории» [21,c.25].

В своих работах Гъерстад предлагает новую периодизацию, в основе которой лежит деление на «городскую» и «догородскую» эпохи в зависимости от характера строений хитинного типа или домов на фундаменте, сочтя началом городской эпохи лишь время с конца первой четверти VI века до н.э. В свою периодизацию он уложил и историю царского времени и начала Республики, точно следуя античной традиции в изложении основных фактов, Гъерстад полагал, что начало царской эпохи Рима должно соответствовать началу городской эпохи, и тем самым начало Республики было смещено им на 60 лет позднее, что не соответствовало сведениям античной традиции.

После выхода в свет работ Гъерстада в полемику по вопросу о периодизации архаического Рима включился западногерманский ученый Х. Мюллер - Карпе.

Х. Мюллер - Карпе в своем фундаментальном труде «К становлению Рима» уточнил свою позицию не только в отношении хронологии царского времени и Республики, но и раскрыл идею о том, что происхождение Рима нельзя рассматривать как «возникновение», а надо понимать как «становление», т.е. как исторический процесс, в котором формирование города и эволюции хозяйственной, политической, социальной и культурной жизни являются органическим продолжением тенденции, присущих раннежелезному веку Средней Италии.

Мюллер - Карпе в своей работе подверг критике выводы Гъерстада по конкретным вопросам, в частности, оценке им фрагмента аттического краснолакового сосуда строгого стиля как доказательство того, что Сервий Туллий правил в V веке до н.э., откуда следовала более поздняя, чем принято в науке, правления первых доэтрусских царей [27,c.104].

В это же время вопросом хронологии занимался и итальянский историк Паллотино. В его исследованиях был поставлен вопрос о необходимости осмысления накопившихся археологических данных по доримской Италии и их хронологии в связи с преданиями о легендарных героях и в том числе эпонимах, прибывших в Италию из Балканского мира.

Дискуссия по вопросу хронологии доцарского и царского Рима, а так же периода Республики была продолжена в 70-80е годы итальянскими учеными Ф. Рибеццо, Дж. Девото, Э. Перуцци. Для их исследований было характерно применение языковых материалов и результатов лингвистических исследований в изучении древнего Рима. Ученые устанавливают наличие различных италийских компонентов в языке первоначального Рима, что с одной стороны, подтверждает сообщение античной традиции о росте его народонаселения, а с другой стороны уточняет представление ученых об этом процессе. Критика ими античной традиции, накопление языковых и археологических материалов и особенно успехи в области этрусскологии привели к тому, что ими был сделан вывод, что Рим можно считать этрусским городом уже при Нуме, либо сабинской колонией [22,c.52].

Проблемой зарождения, становления и развития социальных отношений в римском обществе занимались такие ученые как Нибур, Ине, Т. Моммзен, Э. Мейер, Франчиши и др. Основоположник критического метода в истории Б.Г. Нибур, в соответствии с имевшимися тогда источниками, еще в XIX веке основывался в изучении Рима на античную традицию. Используя метод аналогии, Нибур сумел разглядеть в древнем римском обществе родовую организацию и признал родовое устройство как основу древнейшего общества на притибрских холмах. Этот вывод Нибура был принят и Т. Моммзеном. Последним был принят тезис о первоначальной равнозначности понятий «римский народ» и «патриции» [1,c.66].

В работе Т. Моммзена «История Рима» наряду с другими не менее важными была рассмотрена проблема, касающаяся этнического состава раннего Рима, где ученый решительно объявил римлян латинами с незначительным вкраплением сабинян. Так же в своей «Истории Рима» Моммзен дал краткий очерк царского периода на фоне этнической и социальной истории ранней Италии в ее противоречии с греческой, которая, по его мнению, заключалась в духовном различии эллинов и италиков [1,c.74].

В более поздних работах историков наблюдается интерес к проблеме социальной дифференциации римского населения в VIII - V веках до н.э. Так, по мнению Э. Мейера, разделение римского населения на патрициев и плебеев было результатом экономической дифференциации населения, которая наблюдалась во всех античных городах.

Отличительной чертой поздних работ в области данной проблемы, стало то, что в большинстве случаев во многих исследовательских работах уже отошли от патриархальной теории, господствовавшей в трудах Дж. Вико и Т. Моммзена. Так же много было сделано для понятия сущности рода [15,c.129].

В 70-80-е годы ряд историков в западноевропейской исторической науке придерживались точки зрения, что на усиление семьи повлияли экономические причины, точнее, экономический фактор: период от пастушества и экстенсивного земледелия к интенсивному, тем самым усилив семью, как хозяйственную единицу рода. Другие же проявляли интерес к политическому аспекту рода и семьи. Среди ученых, занимающихся этой стороной вопроса семьи можно отметить Бонфанте, который поставил проблему происхождения римской государственности в ее отношении к догосударственным институтам. Он последовательно проводил в своих работах идею о том, что и род и семья были изначально носителями политической организации, унаследованной затем государством.

В ряде работ итальянского ученого Франчиши на первом плане стоит вопрос курий, которые были первоначальными этническими и невоенными объединениями. Франчиши рассматривает проблему курий в противовес с другими исследователями и он не считает время создания курий одновременно с созданием триб [17,c.37].

С.И. Ковалев в своей «Истории античного общества», написанной в 1966 году, уделяет много внимания проблеме населения доримской Италии и социальным процессам в римской общине. Изучая этнические процессы в истории Рима, Ковалев сделал попытку наметить процесс социальных изменений в древней Италии. По мнению Ковалева, начало I тыс. до н.э. означало зарю железного века и одновременно усиления социальной дифференциации, выделения знати. Что же касается изучения вопроса развития римской общины в работах Ковалева, то у него римская община царской эпохи признавалась патрицианской и определялась как «примитивный город - государство» с типичными чертами «военной демократии». Царскую эпоху ученый расценивает как время позднеродового строя и в понимании Ковалева, патриции и populus (народ) совпадали. Таким образом, благодаря трудам этого ученого, в советской исторической науке была определена принадлежность царского Рима к формационной системе периодизации и было высказано предположение о процессе развития общества в пределах царской эпохи [21,c.57].

Эти положения нашли свое дальнейшее развитие в трудах Н.А. Машкина. Он дает более точное определение, называя царскую эпоху переходной от первобытнообщинного строя к классовому обществу, опираясь на работу Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства», он подчеркивал, что применительно к царскому времени термин «rex» должен пониматься как племенной вождь, а царская эпоха вообще как период военной демократии, но не на всем ее протяжении. Эта стадия заканчивается реформой Сервия Туллия, завершающая переход Рима к государству [21,c.64].

В 50-70е годы исследованием развития социальной структуры римского общества и хронологии древнейшей римской государственности занимались такие ученые как Ельницкий, Немеровский, Дьяков и др.

В работе В.И. Дьякова «История римского народа в античную эпоху» в основном делается акцент на историю царского периода древнего Рима. По мнению ученого, Рим на протяжении 2-3-х веков правления царей прошел ступени от матриархата, а во время существования объединенных поселений на холмах и патриархата. Исконный populus определяется им как неустойчивая объединение замкнутых самостоятельных родов - gentes, бывших примитивными, по преимуществу пастушескими общинами - коммунами, как родовые общины, характеризуемые родовой собственностью на землю и коллективным использованием пастбищ. С ростом производства и с усилением частной собственности выделились экономически сильные «старшие» роды, а внутри родов - родовая аристократия, патриций. Остальные члены родов противостояли им как зависимые клиенты. Римское общество в это время, по мнению ученого, вносит общественно - распределительный характер. Начиная с VIII века до н.э., усовершенствование техники железа, наступает переход к земледельческому хозяйству, а громоздкий род постепенно заменяется в хозяйстве подвижной индивидуальной семьей. Конец царской эпохи в Риме, согласно В.И. Дьякову, был временем полного разложения родового строя. Как видно в работе В.И. Дьякова, царская эпоха оценивалась им с точки зрения формационной принадлежности. Римское общество того времени оставалось, по мысли автора, в пределах родового строя, хотя на последнем этапе и подвергалась полному разложению [21,c.70]. В работах Л.А. Ельницкого исследуются конкретные аспекты ранней римской истории, в частности, он рассматривает эволюционный процесс развития римского общества, его структуру и состав. Так одна из его работ «Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII-III веках до н.э.» посвящена истории римского рабства, которое было характерным явлением римского общества. Царская эпоха не составляет основной части этого труда, но обращаясь отдельно к хронологии раннего Рима и связанных с ней социально - историческим фактом, автор, характеризуя социальное развитие Рима при этрусских царях, отличает рост рабства в его патриархальных формах, причем Ельницкий рассматривает этот процесс на фоне развития всей социальной системы римского общества. Автор данной монографии говорит о появлении рабства в царский период за долго до возникновения государства, в конце эпохи бронзы, т.е. на рубеже II и I тысячелетия до н.э. Это патриархальное рабство сопоставимо, по его мнению, с первоначальной клиентелой. Таким образом, Ельницкий характеризует социально - экономическое развитие раннего Рима как интенсивное и «стремительное» в социально - экономическом отношении с ранним зарождением государственности [21,c.73].

А.И. Немировский в своей книге «История раннего Рима и Италии» привлекает обширный круг научной литературы и новый археологический материал. Рассматривая формирование римского государства, он разделяет точку зрения на патрициев как на первоначальное население Рима, входившее в родовую организацию и комплектовавшие из своей среды сенат. По его мнению, римская семья стала продуктом распада рода, но первоначальная семья не была еще моногамной семьей, а относилась к типу домашней или семейной общины. А.И. Немировский полагает, что разложение родо-племенного строя происходило в период возникновения Рима. Превращение Рима в государственное образование рассматривается в его работе в связи с теми экономическими сдвигами VI и 1-й половины V века до н.э., которые сделали невозможными существование первобытных отношений, а затем преобладание родовой аристократии в Риме.

Рассматривая развитие социальных отношений в религиозном аспекте, Немировский ставит перед собой цель изучить идеологическое оправдание социальных порядков складывавшихся в период разложения первобытнообщинных отношений, проследить роль религии, давшей идеологическое обоснование утверждению частнособственнических отношений, господству рабовладельческой аристократии и рабства. Он приходит к такому выводу, что эволюция римской религии прямо зависела от общественной трансформации. Боги родовых коллективов превращались в представителей территориальных единиц, затем верующие обращались к божеству уже не от коллектива, а от собственного имени. Изменялся и культ, Наряду с сельскими праздниками появились и их городские варианты. С ростом социальной иерархии выдвигались культы, представленные усилившимися социальными слоями. Те же социально - экономические сдвиги сказывались и на организации культа. Постепенно коллегии жрецов, объединенных по родо - племенному принципу заменялись коллегиями, входившими в состав государственного аппарата [3,c.150].

В 80-90-е годы в исторической науке вопросом определения общины и ее социального состава занимались В.И. Кузищин, Е.М. Штаерман, Л.И. Маяк.

В монографии Е.М. Штаерман «Древний Рим: проблемы экономического развития» анализируются те особенности социально - экономической истории древнего Рима, которые определяются характером гражданской античной общины. Сопоставляя эту общину с другими - кровнородственной и соседской (или сельской), автор изучает причины, определявшие развитие в них рабовладельческих отношений. Штаерман дала наиболее емкую характеристику сельской общины, подчеркнув верховное право коллектива общинников на свою территорию, существование органов управления этим коллективом и осознание им своей общности [10,c.88].

Вопросу генезиса римского полиса и эволюции социальной структуры римского общества посвящена работа Л.И. Маяк «Рим первых царей». Эволюция института римского полиса в этой работе органически связана с эволюцией государственности Рима и его социальной структуры. Автор считает, что римский род в данный период еще был патриархальным, состоящим из больших отцовских семей, но полного имущественного равенства среди них уже не существовало. Об этом свидетельствует наличие клиентелы [16,c.124]. На процесс имущественной дифференциации в роду непосредственно влияло, распространявшееся в это время патриархальное рабство. Но этот институт не получил еще большого развития, о чем свидетельствует, в частности, постоянное увеличение количества родов в продолжении всей царской эпохи, которые довольствовались в производственной сфере услугами клиентов.

Таким образом, многочисленные исследования позволяют сделать вывод о том, что римское общество в VIII-III веках до н.э. было еще очень архаичным, покоившемся на принципах коллективных форм собственности на основное средство производства - землю. Исследования царского периода показали, что в это время знал не только клиентскую зависимость, патриархальное рабство, выделение знати и социальные раздоры, но и усиление царской власти за счет принижения роли народного собрания и особенно сената. Знаменательной приметой того времени было появление частных земельных владений, что влекло за собой естественные изменения в социальной среде. Формирование социальной структуры римского общества шло одновременно и имело прямую зависимость от процесса формирования института римской государственности.

2. Социальная структура римского общества: возникновение, становление и развитие

.1 Древние социальные организмы

социальный римский сословие древний

Кроме легенд и преданий историческая наука в общем мало знает о том, как сложились римские сословия. На этот счет существует много предположений ученых, но до сих пор ни одно из них вряд ли можно признать абсолютно верным.

Одним из распространенных путей формирования сословий в обществах, которые еще не были классовыми, но уже знали разделение труда и социальную дифференциацию, является путь, когда так называемые «подразделения» народа, кроме всадников и сенаторов и отличные от цензовых классов, но учитывавшихся цензором и основывавшиеся на функциональной роли сословия в системе государства и в системе социальной иерархии, на ряду с выделением знати, первоначально, как и творчество, выполняли свою определенную общественную функцию [2,c.97].

Исследователи данной проблемы считают, что такой путь характерен для периода Республики. Что же касается более ранних процессов, предшествующих этому, то здесь можно отметить некоторые особенности зарождения сословий и развития сословной иерархии.

Одной из таких особенностей является этническая неоднородность населения Рима, которая сыграла немаловажную роль в процессе формирования структуры римского общества. На этот счет среди ученых существует несколько точек зрения. Так, например, Нибур Б.Г. на основе изучения произведений древних авторов сделал вывод о том, что история царского Рима развивалась преимущественно в рамках латино - сабинской общины, и именно эти этносы, по мнению ученого, сыграли роль в формировании сословий. Эту точку зрения поддерживает и О.Л. Крюков в работе «Мысли о первоначальном развитии римских патрициев и плебеев в религиозном отношении». Он проводит идею смешанного этнического характера первоначальных римлян, причем обоих сословий, так что патриции у него - латины с незначительной примесью сабинян, а плебс - латины с сильной примесью этрусков [28,c/101]. На основании данного предположения об этническом характере римской общины был сделан вывод о том, что Рим можно считать сабинской колонией в Лации, а отсюда латин и сабинян древнейшим составом римского населения.

Другие ученые большое внимание уделяют этрускам, чем латинам и сабинянам. Подчеркивая роль этрусков в ранней римской истории, они представляют себе Рим в качестве колонии этрусков на латинской земле, откуда следует, что древнейшим населением Рима были, прежде всего, латины, а затем этруски. Таким образом, мнения ученых об этническом составе римских общин очень разнообразны. Нет единой точки зрения и среди античных писателей, которые донесли до нас сведения о том, что Рим возник как неоднородный в этническом отношении организм, состоявший из латинов, сабинов, этрусков. Произведения античных авторов, откуда мы черпаем сообщения по интересующему нас вопросу относится к разным жанрам. Они написаны либо на латинском, либо на греческом языке и представляют собой разные версии античной традиции. Римскую, в узком значении этого слова, и греческую. Вопросы римского этногенезиса в античной традиции рассматривались Диодором Сицилийским и Дионисием Галикорнасским, Титом Ливием, Саллюстием Криспом и др. Но сведения этих авторов, сообщаемые ими по проблеме населения древнего Рима, отрывочны и односторонни.

В исследовании процесса развития римского этногенезиса и его влияния на формирование социальной системы римского общества большую роль сыграли произведения античной исторической литературы.

Наиболее ранним из историков, сохранившем сведения о римской этнической истории, является Саллюстий Крисп. В кратком экскурсе в историю формирования Римского государства, содержавшемся в «Заговоре Катилины», Саллюстий Крисп (86-36 годы до н.э.) утверждает: «Город Рим, насколько я узнал, основывали и владели им сначала троянцы, которые бежали вместе с вождем Энеем, и с ним аборигины, племя дикое, без законов, без власти и своевольное». Далее Саллюстий сообщает, что эти разнородные и происхождению, и по языку, и по культуре элементы удивительно легко и быстро сжились и объединились в едином полисе [16,c.84].

Из выше сказанного можно сделать вывод, что Саллюстий в своих сообщениях о древнем населении Рима придерживается традиционной римской версии начала римского этногенезиса, указывая на троянцев, как на основателей Рима, причем он отличает мирный характер этого процесса.

В произведениях Диодора Сицилийского (90-21 года до н.э.) в основном влияние направлено на эпоху ранней римской республики. Сведения, сообщаемые им по проблеме населения древнего Рима очень отрывочны. Упоминает он лишь о передвижении по Италии сикелов [29,c.58].

Дионисий Галикарнасский (с 30 года до н.э. в Риме) основывается преимущественно на сообщениях греческих авторов, по большей части утраченных, но учитывает и сведения анналистов, в том числе и наиболее авторитетного римского писателя Катона Старшего. Из сообщений Дионисия выясняется, что первоначально территория Рима, как и всего Лация, была занята варварами - сикелиотами, которых иначе называли владельцами Сатурнинской земли. Затем Рим был захвачен пришедшими с гор аборигинами, к которым потом присоединились пеласги и другие эллины. Эта смесь народов получила в последствии название латинов по имени правившего там царя Латина [29,c.60].

Вот лишь некоторые примеры информации о римском этногенезисе, которую донесла до нас античная традиция. Несомненно, точность и достоверность этой информации зависит от того какими источниками располагали античные историки, поэтому их сведения так отрывочны и односторонни.

Уточняя, достигнутые в результате современных исследований по проблеме древнего населения Рима, по мнению Л.И. Маяк, позволяют сказать, что этнический состав Рима был действительно сложным, подвижным и многослойным [16,c.208]. Входящие в него элементы имели неодинаковое этногенетическое значение. Этническая принадлежность той или иной группы населения во многом влияла на ее место в социальной структуре общества. На всем протяжении долгой римской истории продолжали жить в более или менее модифицированном виде социальные организмы, возникшие в период первобытности: род, трибы, курии, семья.

Некоторые западноевропейские историки, как Бонфанте, Э. Мейер, в своих работах последовательно проводят идею о том, что и род и семья были изначально носителями политической организации, унаследованной затем государством.

Э. Мейер, например, социальной единицей считал орду, из распада которой образовались и род и семья, и в орде он видел первоначальный «политический» организм [6,c.72].

Еще исследователи XIX века пришли к выводу о гетерогенности «догражданских групп», а именно арио - европейцы в период экспансии на Балканский и Апеннинский полуострова образовали некие этнические единства, которые были и политическими единицами [11,c.314].

Основными, можно сказать, уже вполне сложившимися организмами древнего Рима являлись трибы и курии, род и семья. Все эти элементы социальной структуры образовались на основе этнических единств, которые, как уже отмечалось выше, были одновременно и политическими единицами.

Интересен и сам процесс создания этих образований. Франчиши, например, не считает создание курий одновременных с созданием трех триб. Причем он подразделяет курии на два вида: первые, или древние, существовали до Палатинской общины, т.е. до Ромула, в качестве «гентильных консартерий», вторые, или новые курии создаются около середины VII века до н.э., когда в результате реформы были созданы три трибы, и таким образом происходила трансформация курий [18,c.111]. Эти новые курии при этрусских царях были источником набора пехоты. Трансформация этих курий, по мнению Франчиши, заключалась в том, что новые курии становились искусственными подразделениями гентильных групп, именуемых трибами. При этом оба вида курий являлись обозначением и социальных групп, и одновременно место их собраний. В республиканскую эпоху было известно 30 курий, причем курии не являлись Фратриями. Первоначально же курии не представляли собой воинских подразделений.

Следовательно курии были первоначальными, этническими, общественными и невоенными объединениями, а три трибы - вторичными, не этническими и военными объединениями. Образование курий было длительным и естественным процессом, причем число 30 обуславливало появления в традиции числа трех триб.

Происхождение этих социальных институтов датируется исследователями достаточно широкими рамками царского периода. Вопрос о происхождении курий и триб рассматривается Э. Гъерстадом. По его мнению, курии носили «догородской» характер, что устанавливается по связи их с «догородскими», т.е. первобытными празднествами. Трибы же возникли в период основания города, уже при Ромуле [30,c.54].

Тема числовых отношений общественных групп, в частности деления на три трибы и тридцать курий, в древнем Риме затронуто в небольшой, но содержательной работе И. Хана «Плебеи и родовое общество» [31]. В этой работе рассматриваются проблемы распада родового строя. Автор отмечает, что в родовом обществе при коллективной собственности на средства производства и общем труде разные роды могут оказываться в зависимости от качества земли и количества поголовья скота в различном имущественном положении. Аналогичные условия складывались и внутри родов. Однако ученый уточняет, что пока эти различия в имущественном отношении и в отношении власти незначительны, а главное, нестабильны и самопроизвольны, общество не меняет своего характера. Когда же они становятся устойчивыми и сознательными, происходит качественное изменение всего общества [31,c.16-17].

Опираясь на изучение истории античных народов, И. Хан называет основные черты и критерии, позволяющие установить наличие развитой социальной дифференциации, это терминологические и численные определения общественных групп. Применяя данные критерии к Риму, И. Хан указывает на традицию о трех трибах, тридцати куриях и трехстах родах в Риме как на действительно имевшую место фиксацию количества привилегированных групп архаического общества. Эта фиксация представляет собой важный фактор превращения общества в классовое. Ученый подчеркивает, что римское общество уже на ранней стадии в результате сознательного и единовременного акта было поделено по принципу происхождения на три трибы и тридцать курий. Поскольку слова «триба» и «курии», а так же «род» латинского происхождения, то возникновение соответствующих институтов относится к доэтрусской эпохе. Таким образом, И. Хан рассматривает возникновение традиционной «троичной» римской социальной системы, как долгий процесс складывания и роста числа составляющих ее единиц, который завершается установлением их полного числового предела, т.е. их троичности. И так, родовой строй постепенно начинает распадаться. Этому способствовалo и развитие производительных сил, которая влияла на экономику страны и развитие сельского хозяйства, что в свою очередь ведет к выделению отдельных самостоятельных социальных организмов, которое способствует более успешному ведению хозяйства и обработки земельных угодий. Рост производительных сил, давая все большую возможность появления у отдельных хозяйств излишек производства, что естественно вело к появлению бедных и богатых хозяйств. Это естественная взаимосвязь в процессе складывания социальных отношений в обществе вела к усилению социальной дифференциации и повлияла на появление новых категорий населения. Античная традиция отличает закономерность, что процессу разложения родового строя и усилению социальной дифференциации способствовала растущая миграция населения на Апеннинский полуостров, что вело к росту численности римского населения в пределах VIII середины VII в.в. до н.э. за счет внешних пришельцев. Однако, Маяк считает, что римское население увеличилось еще и за счет естественного прироста населения [17,c.81].

Таким образом, в науке внимание, в основном, было обращено на проблему историчности римской структуры и поднят вопрос о трех трибах тридцати куриях как о принадлежности правления Ромула. Согласно данным исследований в этом вопросе достижение числа 30 стало рассматриваться как процесс. Одновременно было высказано мнение о фиксации числа социальных единиц в процессе формирования города и оценено это явление как фактор, свидетельствующий о распаде родового строя и способствующий ему.

Что же представляли собой эти социальные организмы как трибы и курии ?

Если говорить о курии, то в отечественной исторической литературе она понимается по разному: как «фратрии» или как «союз мужей», или «союз воинов». Л.И. Маяк, например, считает, что фратрией курия в рассматриваемое время быть не могла, т.к. фратрии были сложившимся институтом в период материнского рода [17,c.200]. Эта же стадия Римом была уже пройдена. Развитие скотоводства и усложнение процесса земледелия уже утвердили в Риме отцовский род. Курии не были оторваны от родо-племенной организации, а составляли ее органическую часть. Основное отличие курии от фратрии состоит в том, что фратрии охватывают всех членов входящих в них родов, курии - только мужчин. Деятельность курий была достаточно многообразна. Фест так определяя курию: «Курия - это место, где вершились общественные дела» [19,c.106]. Таким образом, о куриях говорится как об объединении людей, а так же о месте, где они собирались. Курии обладали общностью земли, а так же общностью святынь и празднеств.

В вопросе о создании и деятельности триб ученые видят элементы искусственности, точнее - сознательный акт, который можно отнести ко времени до середины VIII века до н.э., когда образовались их подразделения, курии. Разные мнения ученых по вопросу возникновения триб дают возможность сделать следующие предположения в отношении данных социальных организмов древнего Рима. Трибы образовались на протяжении правления царей от Ромула до этрусков. Основателем системы триб ученые считают Сервия Туллия, приемника Тарквиния Древнего, которому приписывается реформа общественного строя, получившая название «политическая революция». Так же, в месте с тем, в общем остается в историографии признаний названий всех триб (Тициев, Рамнов, Луцеров) и части курий как этрусских, и этот факт вряд ли можно опровергнуть.

По мере развития римского общества, его экономики и общественных порядков прежние социальные организмы приобретали новые формы и функции. Так на общественную жизнь все больше начинают влиять не трибы или курии, хотя эти институты еще и в это время успешно существовали, а начинают приобретать все больший вес новые социальные институты - это род, затем позже семья. Если трибы и курии представляли собой объединения основанные на общественных началах, то и род и семья всегда были более крепкими в социальном плане организмами, которые были укреплены более сильными связями, т.е. кровнородственными. Определяя характер римского gens (рода), надо иметь ввиду, что в современной науке существуют различные представления об институте рода. Часть ученых высказывается в пользу того, что в материнском роде, свойственном раннему родовому обществу, производственные отношения в основном совпадали с отношениями между кровными родственниками, иными словами, род в то время был общиной, социально - экономическим организмом, для которого характерны общеродовая собственность на основные средства производства, коллективный труд и потребление, а так же абсолютное полноправие всех членов. В отличии от материнского, отцовский род, по мнению исследователей, перестает быть основной социально - экономической ячейкой общества, каковой становится большая патриархальная семья, которая называется так же семейной, или домовой общиной. В процессе развития производительных сил производственные отношения уже не совпадают в нем с кровнородственными. Род уже не является общиной. Он превращается в экзогамный коллектив кровных родственников, в основном регулирующий брачные отношения [13,c.17].

Так если говорить о царской эпохе, где идет переход от первобытно общинного строя к классовому обществу, основной общественной единицей становится отцовский экзогамный род. Члены рода были связаны взаимным правом наследия. Роды представляли собой не «сплоченные» коллективы родственников, а уже разделялись на семьи. После разложения первобытнообщинного строя известные элементы родовой организации сохранились, хотя в царский период связи между сородичами значительно ослабли и многие институты родового строя исчезли, но все же его черты оставались в виде пережитков. Таким образом, роды превращаются в замкнутые корпорации.

И так, роды (gentes) были живым действующим организмом в Риме второй половины VIII века до н.э., причем не смотря на постепенны распад рода на отдельные семьи, общественное пользование землей сохранилось.

Данное предположение о деятельности рода в это время подтверждается законами XII таблиц, где имущество умершего без наследников из числа ближайших агнатов передавалось его родичам, а не государству, откуда и следует гентильная собственность на все имущество, в том числе и на землю.

Характерной особенностью соседской сельской общины античности или римского gens начала царской эпохи, является то, что она не становится условием членства в общине высшего порядка, в гражданской общине, или полисе. Здесь нет иерархии однотипных общин. Надо отметить, что сельская община и гражданская в условиях античности разнохарактерны, они существуют, имея различные функции и значение. В этих условиях gens теряет черты социально - экономического организма [14,c.37].

Прогресс производительных сил усложняет всю общественную структуру. В том числе в качестве производственных единиц в известных пределах функционируют сельские общины и завоевывающие все большее место частные хозяйства, с сельской общиной непосредственно не связанные, хотя гентильные связи здесь полностью никогда не утрачиваются и продолжают играть роль в наследственном праве и делах культа.

Принадлежность к gentes долгое время являлась условием и гарантией полноправности гражданства, но постепенно уступала в этом смысле место римской семье (familia). Уже в республиканское время римским гражданином мог быть человек, обладающий тремя главными состояниями: Statys libertatis, civitatis, familia, но уже не gentes. Эта формула отразила результат длительной эволюции римского общества от родового строя к гражданской общине, полису или civitas [32,c.49].

Таким образом, в древнем Риме, как и у других народов, имущественное и социальное расслоение населения идет вместе с распадом родоплеменного строя и образованием частной собственности на землю, скот и другое имущество. И хотя такое расслоение уже создает предпосылки формирования общественных классов, дает возможность для оформления этих классов в зачаточном виде, пережитки родоплеменных отношений накладывают свой отпечаток на этот процесс.

.2 Римская семья

Римская семья, по мере ослабления родовых связей усиливалась и в течение столетий продолжала оставаться основной хозяйственной и общественной единицей. Структура семьи была традиционна на протяжении столетий. Во главе семьи стоял отец семейства (pater familias). Власть его над личностью жены и детей была неограниченной. Он имел над ними право жизни и смерти. Все эти лица, находившиеся под отеческой властью, назывались агнатами и к ним принадлежали только те, кто имел кровную связь в семействе, а так же усыновленные ими и женщины, вышедшие замуж за его детей и внуков [24,c.67].

Таким образом, семья становилась вполне самостоятельным социальным и хозяйственным организмом, но еще была заключена в систему родства, что и представляло собой gens.

Gens царской эпохи и gens существовавших в республиканское и императорское время, имели свои определенные отличия, что прямым образом сказывалось на их роли в социальных отношениях среди членов общины. Род царской эпохи носил гетерогенный, общинный характер, когда родовые организации поздней эпохи уже не составляли общин, а определялись лишь общностью имени и культов, и сокращали в общем экзогамию, хотя практически люди отходили от запретов на браки даже в границах шести степеней родства. Эти явления отражают усиление роли семьи в связи с утверждением частнособственнических начал.

В римской семье были довольно сильны агнатские связи, которые усиливались с развитием семейной собственности. Как отмечает Л.И. Маяк, в агнатской группе проступает большая семейная община, как часть более обширных родственных единиц, имевших общинный характер. Выделение агнатства в начале царской эпохи, вероятно, служило укреплению семьи, в соответствии с римской системой определения родства и составляла 4-ю, реже 5-ю степень родства [17,c.212].

У Г.С. Кнабе определение агнатства звучит так: «Агнаты - это связанные родством по мужской линии, как бы родственники по отцу, как например, брат, рожденный тем же самым отцом, сын брата и внук его, а так же дядя по отцу, сын или внук его» [8,c.39]. Таким образом, у Г.С. Кнабе четко подчеркивается именно отцовская линия родства и определение агнатства. Агнатами могли быть братья, имеющие общих родителей, имевших в свою очередь общего отца, т.е. единокровные.

Существовала и другая группа, носившая название «когнаты» и имевшая социально - экономическое значение для всей общины. Упоминается об этой категории населения и в Дигестах. Когнаты здесь соотнесены вместе с агнатами: «Когнатами являются и те, кого законы VII таблиц называют агнатами, но они - агнаты по отцу из той же фамилии; те же, кто связан родством через женщин, именуются только когнатами». В другом месте - Дигест - семью из всех агнатов называют «фамилией общего права»: «ведь если по смерти главы семьи, все же все, кто был под властью одного отца, называются принадлежащими той же самой семье, приходящими из того же самого дома и рода» [23,c.144].

Итак, можно сказать, что агнаты представляли собой сложную по составу группу, а именно свободных членов римской фамилии, состоявших под властью главы семьи, а так же его ближайших родственников. Но оба эти организма, агнаты и семья, полностью друг с другом не совпадали, т.к. жены, например, были связаны агнатством лишь внутри семьи того отца семейства (pater familias), под властью которого они жили. Таким образом, агнатская группа в узком значении состояла из большой семьи.

Не смотря на отрывочность и беглость сообщений античных авторов, можно все таки составить довольно целостное представление о римской фамилии в начале царской эпохи и далее по мере ее развития.

Сначала следует остановиться на личном, так сказать, составе семьи (personal). Об этом сообщают Дигесты со ссылкой на законы XII таблиц перечисляющие члены семьи (proprio jure). Их много (plures), все они находятся под властью одного главы семьи либо по природе, либо на основании права. Во главе семьи - pater familias, входят в нее и mater familias, их сыновья с детьми, т.е. внуками и внучками, и дочери. Это перечисление кончается словом «deinceps», значит, ряд может быть продолжен и дальше, по крайней мере вплоть до правнуков [30,c.89].

В Дигестах, как подчеркивает Н.А. Машкин, также указывается, что под словом «parens» понимаются не только отец (pater), но и дед с бабкой, и прадед с прабабкой, и все следующие по восходящей линии [20,c.266].

Тем самым, сведения из Дигест дают нам представление нам о явлениях, возникших в глубокой древности и свидетельствуют о многоколенности и обширности римской фамилии.

Итак, семья царской эпохи была большой домовой общиной, которая входила составной частью в родовую общину, т.е. была общиной низшего порядка, включавшейся в гентильную общину более высокого порядка.

Основой как семьи, так и общины были коллективное владение или собственность на главное средство производства - землю, при том, что семья получала земельный участок от общины. Эта большая семья состояла из нескольких, 3-4-х поколений прямых родственников по нисходящей линии. Как считает Л.И. Маяк, римская фамилия существовала, вероятно, и в форме консорция братьев с их потомками, но преимущественно в качестве того семейного типа, какой получил в науке наименование отцовской семьи [17,c.280].

Чтобы характеристика ранней римской фамилии была более точной и объективной, необходимо отметить ее отношение к агнатской группе. Согласно В.И. Кузищину, агнатская группа состояла из главы семьи с его женой, его сыновьями и внуками с их женами, которые жили единой большой отцовской семьей, а после смерти главы - отдельными большими отцовскими семьями, возглавляемыми родными братьями [12,c.127]. Таким образом, агнатская группа включала в себя первоначально многоколенную большую отцовскую семью. И здесь, в данном случае можно сделать вывод, что римская семья на первоначальном этапе своего развития представляла собой четко функционирующий жизнедеятельный организм не только в рамках рода, но и в рамках поселений, в которых группировались как родственники, так и соседи.

Агнатство, значит, было тесно связано с семьей, с развитием семейной собственности, но учет его для реконструкции древнейшей эпохи необходим, потому что в агнатской группе проступает большая семейная община, как часть более обширных родственных единиц, имевших общинный характер, и выделение агнатства в начале царского времени служило укреплению семьи.

Еще одной из главных особенностей римской семьи, была ее замкнутость. По римским законам был установлен запрет на браки внутри родни 6-7-й степеней родства. Этот барьер был воздвигнут в силу биологических причин и вместе с тем отражал совокупность определенных условий социально - экономического развития. Ограничение семейного круга диктовалось не только биологической необходимостью, но и экономической, обусловленной количеством земли в условиях слаборазвитого производства, что влекло за собой исключения «лишних» семей из рода, представлявшего собой общину.

В условиях имущественной и социальной дифференциации в период замыкания римской общины, семьи, которые не получали родовой земли, исключались тем самым не только из рода, но и из круга формирующегося гражданства, давая начало новым, но уже плебейским родам.

Таким образом, фамилия представляла собой основную производственную ячейку, внутри которой первоначально возникло разделение труда и эксплуатация ее главой остальных сочленов. Pater familias, видимо, был несколько ограничен в своих действиях в самой фамилии, о чем свидетельствует такой институт, как домашний суд, в котором принимали участие все родные, а так же от части и несвободные сочлены фамилии, судя по тому, что Катон в случае особо серьезных преступлений, совершенных рабами, выносил решение об их наказании лишь с участием остальных рабов [9,c.295]. Ограничивало его и освещенная религией традиция, ставившая рабов под защиту ларов. Но перед внешним миром pater familias выступал как единственный полноправный собственник фамилии, которой он владел в качестве сочлена гражданской общины.

Характер общественных связей обуславливался здесь опосредованием владельческого статуса гражданским коллективным владением как личной так и общественной собственностью, что в свою очередь обуславливало и иную, по сравнению, например, с феодализмом, основу внеэкономического принуждения. Оно базировалось не на политической власти над членами фамилии (в первую очередь над рабами), а на власти господина над принадлежавшим ему имуществом, в частности в царское время (период), когда большую роль играла клиентела, а рабы (часть из них) происходили из младших и неимущих сочленов фамилии и пользовались известной - хотя и весьма ограниченной - правоспособностью. Полномочия главы фамилии не проистекали из передачи ему каких - либо политических прав и регулировались опять - таки только традицией и религией (так, обманувший клиента патрон предавался проклятию, а не карался по светским законам) [7,c.69]. В дальнейшем пути клиентов и рабов расходятся. Первые превращаются в граждан, вторые - после издания закона Аквилия - в полную собственность господ, и теряют всякую правоспособность, всякую связь с гражданскими институтами.

Таким образом, римский род (gens) царского времени являлся основной социальной структурой римского государства, и в свою очередь подразделялся на несколько больших патриархальных семей (familias), включавших в себя 3-4 поколения потомков главы семьи (pater familias). Социально - экономической основой рода была коллективная родовая собственность на землю, земельный фонд распределялся между входившими в род семьями. Римская же фамилия обладала общностью имущества и представляла собой основную хозяйственную единицу в социально - экономической структуре древнего Рима.

.3 Римские сословия

Римское общество отличается сложностью своей структуры, которая заключается в наличии сословий и статусов. Науке мало известно о том как образовались римские сословия. Но в античной традиции имеются сообщения о древнейшем делении населения Рима по функциональному признаку, которое представляло собой организацию ремесленных коллегий и поставленных под наблюдение префектов пагов. Таким образом, первоначальный характер римских сословий, или как они иначе трактуются в научной литературе - ordines, основывается на сферах деятельности тех или иных групп населения [26,c.34].

В последствии с усложнением социальной структуры римского общества такой характер ordines не был полностью утрачен и продолжал существовать в новых условиях с некоторыми изменениями соответственно той эпохи, где эта система действовала.

В привычной трактовке термин «сословие» понимается как определенный слой населения с закрепленным законом и обычаем, определенным комплексом прав и обязанностей. Исследователи такими сословиями считают сенаторов, всадников и позже возникших декурионов. К сословиям причисляется и плебс, хотя, как сообщает античная традиция, сами римляне его сословием не считали, в отличие от populus, к которому принадлежали все сословия [29,c.169].

Римские сословия отличались от сословий феодального общества тем, что хотя происхождение здесь и играло огромную роль в определении места человека в сословной иерархии, эта роль не была столь определяющей как при феодализме, т.к. корректировалась имущественным цензом. Поэтому в Риме сословная принадлежность была наследственной лишь в той мере, в какой обладание необходимым цензом и прохождение магистратур, нужных для сенаторской карьеры, или занятия должностей, открывавших путь всадническому достоинству, отличались принадлежностью к знатным и богатым семьям [33,c.48].

Другим отличием римских сословий от феодальных было то, что продвижение из низшего сословия в высшее было затруднено [5,c.126]. Но в различные эпохи дело в этом смысле обстояло по-разному. Если рассматривать историю развития социальных отношений в римском обществе, складывания в нем сословной системы, то здесь надо отметить следующее: античная традиция сообщает, что уже к концу царской эпохи, это приблизительно VII и V века в римском обществе наблюдаются явления усиления социальной дифференциации среди населения. Начинают появляться новые социальные институты. Основными такими новыми институтами можно назвать клиентелу, патронат и плебс.

До поры, до времени общество довольствовалось фиксацией числа основных, связанных с потребностями военного дела социальных единиц, т.е. курий и триб, пока, наконец, не было закреплено и число принимаемых в трибы родов, что означало завершение формирования первоначальной замкнутой общины гражданского типа. Но постепенно социальные отношения усложняются и выходят за рамки гражданской общины. На арену общественных отношений выходят новые социальные группы населения. История возникновения этих групп в науке находится под вопросом.

В трудах Нибура и Моммзена отмечено усложнение социальных отношений, но обстоятельства возникновения института патроната-клиентелы, по мнению Нибура, не известны, как и самого Рима. По мнению Моммзена, клиенты несвободные люди, принадлежащие семейным и родовым единицам [1,c.22].

Немало внимания институту клиентелы уделяет и Ельницкий К.Н. в работе «Возникновение рабства в Риме в VIII-III веках до н.э.» [34]. Он рассматривает его в ряду других форм зависимости и отождествляет с зависимым сельскохозяйственным населением завоеванных Римом соседских территорий, аналогичным греческому сельскохозяйственному населению. Ученый отмечает, что и этнографический материал позволяет говорить, что примитивное отношение господства и подчинение порождали клиентелу, мало чем отличающуюся от патриархального рабства и похожую на крепостную зависимость.

В отличие от классических работ ученых по данной проблеме, современная точка зрения на возникновение и развитие института клиентелы подчеркивает то, что клиентела зародилась вместе с возникновением города и делением его обитателей на патрициев и плебеев. Такого мнения придерживается, в частности, В.Д. Неронова. Так же, в соответствии с взглядом этого ученого, бедные сородичи составляли плебс и вместе с тем клиентов [21,c.186].

В западной исторической науке существует следующая точка зрения на процесс возникновения клиентелы. Появление клиентелы связывают с экономическим состоянием Рима, и этим самым утверждается предположение, что римская клиентела возникла независимо от этрусков, а значит в доурбанистический период. Она являлась выходом из положения в условиях противоречий между правящей группой и теми, кто создавал благополучие Рима. При этом своеобразие римской клиентелы заключалось в ее нескончаемости, в хронологическом постоянстве. В основном ее структура почти ни когда не менялась: это были отношения зависимости рождавшие определенные обязанности, которые препятствовали их прекращению.

Плебеи нуждались в патронате, а патриции в богатстве плебеев; таким образом, клиенты являлись богатыми плебеями в эпоху Ромула.

Согласно Л. Винничук, клиенты занимались производительным трудом, т.е. земледелием, были и пастухами и ремесленниками [4,c.120].

Представление о римской клиентеле среди различных ученых различны, это обусловлено характером источников. В исторической науке раннюю клиентелу понимают как примитивную форму зависимости, возникшую в родовом обществе, а также принимается еще идущие от Нибура положение о том, что клиентела предшествовала возникновению плебса.

Если же основываться на сообщениях античных авторов, то возникновение института клиентелы представляется следующим образом. Так А.Б. Егоров полагает, что по крайней мере частично клиенты комплектовались из чужаков, не связанных ни с каким родом. Однако, как известно из источников, в Риме при первых царях, такой путь образования клиентелы, т.е. из приличных людей был исключением и имел минимальное значение [19,c.89].

Современная историческая наука предполагает, что есть гораздо больше оснований считать, что возникновение клиентелы тогда было результатом расслоения внутри gentes, а так же между gentes. Кроме упомянутых сообщений древних авторов о существовании такой категории населения, т.е. о происходящей в обществе социальной дифференциации, можно назвать и конкретные показатели этого явления. Так, среди предписаний Ромула значится обязанность клиентов помогать своими средствами патронам выдавать замуж их дочерей в том случае, если отцы нуждались в этом, т.е. если они находились в затруднительном положении [29,c.166].

На социальную дифференциацию в эпоху первых царей указывает не только существование клиентов; кроме них рядом с родовладыками упоминаются в традиции «друзья и сотоварищи», а так же простолюдины. Последние в источниках обозначаются как «плебс» или «народ» [2,c.302]. Эти простолюдины или «плебс» и клиентела - все эти категории населения составляли единую рядовую массу - populus. И Цицерон, и Тит Ливий в своих сообщениях дают основание считать «плебс» - тождественным клиентеле. Так Цицерон отмечает, что Ромул распределил плебс на клиентелы. Это же отмечает и Тит Ливий, в его сообщениях плебеи действуют как полноправные члены общины. Но уже в сообщениях Плутарха определенно различаются и «плебеи» и «клиенты» [29,c.205-208].

Таким образом, можно сделать вывод о составе populus. Среди populus, во-первых необходимо выделить верхушку, знать, т.е. патрициев и основную ее массу, которую составляют плебеи. Это рядовая масса populus, именуемая античными авторами плебеями, участвовала в народных собраниях и фактически совпадала с патрициями.

Отмечая наличие социальной дифференциации в римском обществе в эпоху первых царей и начала Республики, необходимо отметить и наличие имущественной дифференциации. Это подтверждается сообщениями из источников об имущественных различиях в среде римлян.

Так и деление общества на патрициев и плебеев шло с учетом и материальной состоятельности. Клиенты же комплектовались в первую очередь из простых членов родов, т.е. из патрициев, а не из состава patres (отцов). На это косвенным образом указывает и род и положение внутри его этих социальных категорий.

Таким образом, в раннем римском обществе были клиенты среди которых выделялись особо близкие к патронам люди. Патроны же в противовес клиентам и массе populus, очевидно, принадлежали к родовой верхушке. Они, видно, и были patres, входившими в сенат.

На основании этих выводов мы можем себе уже более конкретно представить себе структуру римского общества, где шло четкое подразделение среди граждан на отдельные категории людей соответственно их материальному положению и роду занятий. Наиболее ясно выделяется верхушка общества - родовая знать, обладающая властью и богатством, и которая была подчинена основная масса населения, носившая общее название populus. Внутри populus так же имелись определенные разграничения связанные с имущественным положением тех или иных групп населения. Такая система разделения граждан на отдельные категории и послужила основой сословной системы римского общества.

Во времена Республики продвижение из низшего сословия в высшее, как уже отмечалось выше, было затруднительно и лишь сравнительно немногие из них становились всадниками и сенаторами. А.В. Игнатенко, например, считает, что вероятно, это было связано с сильными пережитками той предшествующей эпохи, в которую родовая знать, как у всех стадиально близких обществ, имела чрезвычайный вес, и с взаимосвязанностью высокого ранга с крупным землевладением, большой, обычно наследственной клиентелой, обуславливавшей престиж в политической жизни [7,c.247].

Также надо отметить и то, что в Риме такого различия как в феодальном обществе, где владения земельной собственностью четко разграничивались между противостоящих друг другу антагонистическими классами, так различия между все определявшей земельной собственностью среди римских сословий не наблюдалось. Земельные владения сенаторов и всадников, с одной стороны, и плебеев с другой, отличались только размерами. В остальном они находились в одинаковом положении, как земли приобретенные по праву оккупации или выделенные из земельного фонда города, к которому они принадлежали. Е.М. Штаерман отмечает, что тот же статус характеризовал и земли декурионов и все эти сословия принципиально имели равное право пользоваться общественными землями или как общинными угодьями, или арендуя на них участки и как юридически равноправные члены гражданской общины участвовать в распоряжении этими землями и выбирать непосредственно ведающих ими лиц [10,c.284]. Конечно на практике члены высших сословий располагали несравненно большими возможностями, но юридически различие прав разных сословий на частные и общественные земли, закреплено не было.

Как упоминалось выше, сложность структуры римского общества, характеризуется наличием сословий и статусов. Так, некоторые группы населения в Риме имели лишь определенный статус и не принадлежали к какому-либо сословию.

Гражданский статус отличался от сословия по своему генезису, т.к. он возник не из общественного разделения труда и общественных функций, а из принадлежности к определенной общине и положение гражданина в случае, если его община входила в более крупное объединение, определялась положением в нем его родины. Так римский гражданин имел большие привилегии чем перегрин, потому что Рим господствовал над городами и селами перегринов, а не потому, что ему принадлежали какие-то особые функции в общественном разделении труда, определенного размера ценз.

Римские сословия не были гомогенными. Е.М. Штаерман считает, что они выступают то более, то менее дифференцированными в зависимости от общих социально - экономических и политических условий той или иной эпохи, и соответственно сословное деление могло в большей или меньшей степени совпадать с классовыми [18,c.308].

В науке одним из спорных вопросов является вопрос - можно ли считать сословием рабов, вольноотпущенников и другие зависимые группы населения.

Сами римляне их сословием (ordo) не считали, что и понятно, если рассмотреть функциональное происхождение ordines. Рабы, не принадлежавшие гражданскому обществу не могли, с точки зрения римлян выполнять внутри него какие-нибудь функции, а являлись собственностью господ, будь - то частные лица, города, государства, хотя в последних случаях на рабов не возлагались общественные функции. Е.М. Штаерман, например, считает, что объективно рабы все же могут рассматриваться как сословия: их права хоть и с отрицательным знаком, и их юридическое положение были закреплены законом; принадлежность к рабам определялась происхождением (за исключением тех случаев, когда речь шла о порабощении пленных) и была наследственной [18,c.177]. И хотя формально они в состав общества граждан не входили, фактически они составляли важную часть общества в целом, участвуя во всех сферах его жизни - от производства его материальных благ до отправления государственных административных должностей.

Можно ли считать особым сословием плебс? При Республике он, как известно, выделился из состава populus в особую имевшую свои прерогативы категорию. Эта категория заключалась в их праве проводить плебисциты, выбирать народных трибунов. Но видимо в полной мере о плебсе как о сословии можно говорить с тех пор, как он закрепился конституционно, что было одним из симптомов усиления сословного принципа.

Если говорить о высших сословиях, то здесь не возникает спорного вопроса о принадлежности сенаторов, всадников и декурионов к высшей ступени сословной иерархии в ранней истории Рима, когда земледелие было основной отраслью хозяйства, для большинства граждан, при слаборазвитом денежном обращении, сословное деление свободных было в наибольшей степени связано с земельной собственностью. Легенды о римских царях, которые освободили простой народ, раздав ему земельные участки, а так же выделение в законах XII таблиц пролетариев в особую по сравнению с земельными собственниками категорию - все это показывает, что в ранней Римской Республике принадлежность к высшему сословию определялась земельной собственностью, как и происхождением. Поскольку в Риме сельское хозяйство играло важную роль, то сенатское сословие и сословие всадников при всем их функциональном различии в государстве были в основном сословиями крупных землевладельцев, несмотря на исчисление их ценза в деньгах [14,c.125].

С развитием товарно-денежных отношений сословное деление начинает постепенно стушевываться и на первый план выходит разделение общества на классы. Своеобразие римской общины и заключалось в том, что здесь деление на классы не было конкретным как это представляет марксистская теория. В римском обществе названные классы - были классами - сословиями [5,c.358]. С сохранением пережитков родового строя в некоторых чертах сохранялoсь исключительно сословное деление по принципу происхождения, но все большую роль начинают играть деньги.

В связи с этим появляются новые классы - сословия «эксплуататоров» и «эксплуатируемых». Примером может служить торгово-промышленное сословие, в его состав могли входить и сенаторы и вольноотпущенники. Вследствие этого сословная принадлежность не совпадала с классовой. К одному классу по признаку его места в производстве и по его организации могли быть отнесены работавшие в большей или меньшей степени на рынок и ставившие своей целью получение денежного дохода владельцы вилл и мастерских, основанных на труде рабов. Среди них могли быть представители разных сословий [21,c.193].

И так, специфика социальной структуры римского общества уже в более позднее время (конец Республики и начало Империи) заключалось в переплетении сословного и классового признака, в сосуществовании разных классов, связанных с сосуществованием разных укладов, что в последствии определяло характер классовой борьбы в римском обществе.

3. Патриции и не патриции

.1 Патриции и плебс

Патрициями в древнем Риме называлась родовая аристократия. Первоначально патрициями называлась, по-видимому, коренное население Рима, входившее в родовую организацию и противостоявшее плебеям. Согласно традиции патриции составляли сначала 100 , затем уже 300 отцовских родов и образовывали римский народ (populus). Родовую аристократию патриции составили после выделения из рода знатных патриархальных семей, члены которых стали претендовать на лучшую часть военной добычи, которой являлись земля и рабы, а так же на монополию вступать в сенат и становиться военноначальниками. Уже в царскую эпоху они противостояли зависимым клиентам, плебеям и рабам.

Сначала VI века до н.э. в период формирования классового общества и государства, патриции превращаются в господствующий класс - сословие Римской республики, обладающим всеми гражданскими и политическими правами, главным из которых являлось замещение высших магистратур.

Проблема же происхождения патрициев принадлежит к числу спорных, что прежде всего объясняется противоречивостью источников. Так, ученый В.И. Кузищин видел в патрициях коренное население, составлявшее искусственно образованную гентильную организацию [12,c.222]. Поддерживая идею родовой патрицианской общины, ученый О.Л. Крюков впервые разработал вопрос о социальных и религиозных различиях между патрициями и плебеями [28]. С появлением патриархального рабства и частичного владения землей внутри родовых коллективов ускорилось расслоение между родами и внутри родов. В них стали выделяться более знатные и богатые семьи. Свойственной первобытности принципы авторитета по старшинству, мудрости и опытности, заменялись принципом знатности, родовитости.

Только члены этих семей, с течением времени, стали называться патрициями, противопоставляя себя незнатным родственникам, основной массе народа (populus). Незнатные обедневшие родичи оказывались в зависимости от них, искали у них помощи и защиты. Они становились клиентами патрициев, а те их лабронами, т.е. покровителями. Узы патроната - клиентелы - считались священными, и нарушение их каралось смертью.

Картина социальной жизни усложнялась еще и тем, что растущий город пополнялся еще за счет завоеванного населения, а так же добровольных пришельцев, иногда целых родов. Сначала пришлое население включалось в родовую организацию трех триб. Но потом доступ в нее был прекращен, и новые поселенцы оказались на положении неполноправных, поскольку лишены были участия в куриатных комициях и в сенате. Число же их быстро увеличивалось, пополнялось, почему их и стали называть плебсом (от plere - наполнять) [8,c.263].

По вопросу о происхождении плебеев существуют различные теории. Первая попытка научного объяснения происхождения плебеев принадлежит Нибуру, утверждавшему, что римский плебс образовался из жителей ближайших к Риму селений, которые были покорены первыми царями и приведены в Рим. Они были свободными, но не имели ни каких прав и не могли вступать в брак с патрициями. Со времени Анка Марция плебеи составляли многочисленное свободное население, не имевшее своей организации вплоть до реформ Сервия Туллия [31,c.28].

Теорию Нибура оспаривал Инэ, видевший в плебеях бывших клиентов, которые принадлежали к туземному населению и после завоевания находились в крепостной зависимости от патрициев, а потом получили освобождение. К теории Инэ примыкает и Моммзен в своей работе «История Рима». По его мнению плебс возник из клиентов и переселившихся в Рим чужестранцев [1,c.257]. Первоначально клиенты получали защиту только через своих патронов, но по мере укрепления и развития государства клиента защищал непосредственно царь; грань между гражданами и не гражданами постепенно стиралась. Плебс противостоял полноправным гражданам вплоть до реформы Сервия Туллия, завершившей процесс двух слоев населения. К. Куманецкий, считавший культ предков главной особенностью античного города, полагал, что в ту пору, когда община состояла из семей или фамилий, основой которых был домашний культ предков, в силу разных причин появился новый общественный слой, который лишен был культа и очага [26,c.310]. Это чуждое основным группам населения, которое встречается не только в Риме, но и в других античных городах и составило плебс, включенный в конце концов в римскую общину. Несколько особняком стоит теория К.Н. Ельницкого, по мнению которого разделение римского населения на патрициев и плебеев было результатом экономической дифференциации населения, которая наблюдалась во всех античных городах [34,c.115-116].

Вопрос о происхождении плебеев затрагивался неоднократно и в специальной исторической литературе, появившейся в конце XIX и в начале XX века. Высказывались предположения о том, что патриции и плебеи принадлежали к различным этническим группам. Одни историки видели в патрициях сабинских завоевателей, в плебеях же - исконное латинское население. Другие считали, что патрицианские роды были потомками этрусских завоевателей, плебеи же - завоеванными латинскими жителями, постепенно добившимися своего освобождения. У В.И. Кузищина следующая точка зрения по данному вопросу: «Оценивая различные теории происхождения плебса, нужно во-первых, сказать, что завоевания, несомненно, сыграло большую роль в образовании плебса. Римский хозяйственный строй не был еще на столько развит, чтобы образование плебса могло быть результатом экономического расслоения» [14,c.182]. Инэ и Моммзен считают, что в традиции не осталось ни каких следов, что плебеи это потомки крепостных клиентов [1,c.420].

Таким образом, мнения ученых по вопросу о происхождении социальных институтов как плебеи и патриции; очень разнообразны. Но благодаря дошедшим и сохранившимся до нас источникам, и разнообразии предположений в современной исторической науке, более или менее создается целостное представление о социальных процессах в римском обществе в VIII - III веках до н.э.

Так, принимая за достоверность данные Т. Ливия, можно констатировать увеличение численности населения за период от Ромула до Сервия Туллия, а точнее до времени окончательного утверждения центуриантного порядка на несколько десятков тысяч человек, но эти расчеты приблизительны. Новые поселенцы, как правило, прибывали в Рим либо целыми родами, либо частью их, но в любом случае пополняли число римских родов, включаясь в существующие трибы и курии. По сообщениям Т. Ливия - «уже при Тулле Гостилии, число граждан удвоилось за счет альбанцев. Анк Марций после взятия Гелен и Фиканы переселил много тысяч латинян в Рим в качестве граждан» [30,c.193]. Хотя эти переселенцы расцениваются обычно исследователями не как полноценные граждане, а как плебеи, они все-таки увеличивали реальное население Рима, но если даже полагать, что из «многих тысяч» в гражданство была включена лишь часть, то и она повлияла на количественные показатели римского народа.

Таким образом, в условиях развития в Риме рабовладельческих отношений, наряду с местным населением, когда-то принадлежавшем к родовым организациям, и уже в царский период все еще сохранившем родовые формы общежития, стало появляться и быстро увеличиваться пришлое население. Оно было лично свободным, но т.к. не происходило из старых римских родовых общин, не могло пользоваться общей землей и не имело права принимать участие в решении общих дел. В результате уже в этот период в Риме создается сложная картина социального расслоения. Наряду с зарождением в обществе двух основных групп - рабов и рабовладельцев, среди свободных уже в царский период обособляются - римский народ (populus), т.е. потомки старых родовых организаций и плебеи - жители покоренных Римом областей, и новые поселенцы, причем надо учитывать, что каждая из двух последних групп - римский народ и плебеи - не была однородна по своему социальному составу. В ожесточенной борьбе этих групп и происходит крушение родового строя в Риме. Уже в конце царского периода эта борьба привела к тому, что были заложены основы будущего римского государства. Об этом свидетельствует деятельность шестого римского царя Сервия Туллия, который провел реформы, напоминающие реформы Солона и Клисфена.

Так, Тит Ливий в своей «Римской истории от основания города» говорит о Сервии Туллии - как об основателе сословного деления государства, которое определило различия в правах и положении. Он установил ценз, учреждения в высшей степени благотворное для государства, которому было суждено достичь такого величия: на основании его, военные и гражданские обязанности были распределены на поголовно, как прежде, а по имущественному положению; тогда установлены были классы и центурии и на основании ценза было сделано ряд распределения, удобное для мирного и военного времени [22,c.271].

Таким образом, по реформе Сервия Туллия свободное население Рима было разделено на классы по имущественному цензу и соответственно этому делению пользовалась политическими правами. Вместе с этим было введено территориальное деление. «Так и в Риме - пишет Ф. Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства», - еще до упразднения так называемой «царской власти» был разрушен древний общественный строй, покоившийся на личных кровных узах, а вместо него было создано новое, действительно государственное устройство, основанное на территориальном делении и имущественных различиях» [35,c.284]. Хотя эти реформы Солона и Клисфена и были вызваны теми же причинами, действие которых известно в Аттике, но вместе с тем, они имели и значительные отличия. Одной из причин этих отличий было то, что римская родовая знать - патриции, располагавшая земельными угодьями, была более сильной, чем в Аттике, где на ряду с земледелием развивалось ремесло и торговля, служившие материальной базой для демократической партии. Поэтому патриции сумели захватить командные позиции в молодом римском государстве. Об этом свидетельствует то, что плебеи после реформы оставались политически бесправными, т.е. не могли принимать участие в работе органов римского государства и становились экономически угнетенными.

По своему составу плебс делился на городской и сельский. Последний был значительно более однородным, различались в основном лишь по размерам принадлежащему тому или иному крестьянину участка, хотя, как отмечает Е.М. Штаерман, несомненно и в его среде выделялись более богатые люди, выступавшие в качестве ростовщиков, закабалявших бедноту, и неимущие, наживавшиеся батраками, попадавшие в кабалу, уходившие в город и в армию [18,c.266].

Городской плебс был гораздо более многосложен, включая как богатых торговцев и владельцев ремесленных предприятий, так и мелких ремесленников и торговцев, наемных работников, людей без определенных занятий, живших за счет государства и патронов. Несмотря на разнообразие этого сословия, права которыми они располагали распространялись на всех. Так, плебеи, например, не имели права пользоваться общественной землей, т.к. реформа Сервия Туллия даже в народном собрании представляла преимущественное положение римской знати.

Таким образом в эпоху существования Рима, быстрый процесс разложения родового строя, развитие рабовладения в Средиземноморье, завоевание Рима этруссками создали здесь сложную и своеобразную социальную дифференциацию.

3.2 Борьба патрициев и плебеев

Во внутренней истории Римского государства одним из важных является процесс формирования рабовладельческого общества, в основу которого легла борьба между патрициями и плебеями.

В основу этого процесса легло прежде всего неравное экономическое положение этих двух сословий. Патриции к этому времени уже не участвуют в процессе производства. Причиной этому послужило то, что уже на стадии разложения родового строя среди патрициев наметилась экономическая дифференциация, многие патриции потеряли землю и вынуждены были стать клиентами у более богатых сородичей. Такие отношения клиентелы скрывали реальную эксплуатацию соплеменников, создавая внешние признаки большой патриархальной семьи с защитой патроном младших ее членов - клиентов. Надо отметить, что в эту же большую патриархальную семью входили и рабы, которые уже были в ранний период римской истории.

Таким образом, патриции не участвовали в производстве благодаря эксплуатации клиентов и рабов. Плебеи же занимались трудом и жили за счет доходов от своего труда, т.е. существование плебеев предполагало прежде всего существование за счет собственного труда. Однако, эти классовые различия между патрициями и плебеями были очень тесно связаны с сословными различиями и во многом ими и объяснялись. Плебеи были совершенно бесправны, хотя лично и свободны, они не могли претендовать на получение общественных земель, появляющихся в результате новых завоеваний; они так же не могли участвовать в управлении государством, в отличие от патрициев, которые этим правом пользовались. Тем самым классовые различия оказались закрепленными правовыми установлениями, неполноправием плебеев.

Такое неравное положение класса - сословий патрициев и плебеев не могло не выявиться в классовый антагонизм между ними. Усилению претензий плебеев способствовало и усилившееся и в их среде имущественная дифференциация. Требование плебеев было двуединым, которое выражало и классовые, и сословные противоречия: средства производства и равные права [12,c.76].

Борьба патрициев и плебеев продолжалась с конца VI века и почти до конца IV века до н.э., принимая при этом иногда и острые формы. Эта борьба вызывала в середине VI века до н.э. проведение реформ, приписываемых шестому царю Сервию Туллию, который ввел новое устройство римской общины на основе территориально - имущественного принципа. Так называемая Сервиева конституция означала уничтожение примитивной патрицианской civitas и создания патрицианского - плебейского государства, которое в ходе своего дальнейшего развития превращается в классическое рабовладельческое государство [30,c.142]. Однако формально включение плебеев в состав единой с патрициями общины не решало вопрос о средствах производства, и прежде всего о земле. На основании этого можно сделать вывод, что суть борьбы патрициев и плебеев заключалась, или другими словами сводилась к борьбе мелкой земельной собственности с крупной. В царский период и во времена ранней республики патриции владели крупными земельными участками из ager publicus, а большинство плебеев имело лишь приусадебные участки, или вовсе были без земли.

Таким образом, в результате реформ плебеи были включены в состав гражданской общины, а значит и в вооруженные силы государства. Все это дало в их руки своеобразную форму борьбы за свои права в виде сецессии (secessio), т.е. ухода плебеев из Рима, обычно на Авентинский холм или Священную гору. При удалении плебеев, составляющих основную массу войска, Рим тем самым оставался почти открытым для врагов.

Наиболее подробные сведения о борьбе патрициев и плебеев, а так же о проведении реформ Сервия Туллия содержатся в трудах античных авторов: Дионисия Галикорнасского, Тита Ливия, Цицерона, Пления Старшего, Теллия и Феста.

Согласно сведениям античной традиции, сецессий насчитывается пять: в 494, 449, 445, 342 и 287 годах до н.э. Кроме общественной земли плебеи требовали отмены долговой кабалы, ограничения процента ростовщиков и уравновешивания с патрициями в политических правах [31,c.36].

Тит Ливий, например, так описывает положение в Риме на кануне первой сецессии плебеев: «внутри государства царило несогласие вследствие непримеримой ненависти между патрициями и плебеями, преимущественно вследствие долговых обязательств плебеев. Последние громко роптали на то, что, сражаться в чужих краях за свободу и власть, они находятся в плену и угнетении у сограждан, что свобода плебеев в меньшей опасности на войне, чем во время мира, и среди врагов, чем среди сограждан» [22,c.258]. «Но восставшие, продолжая и гораздо более угрожая, чем прося, требуют созвать сенат и окружают курию, собираясь сами решать и руководить государственным советом» [22,c.259].

После первой сецессии плебеи получили право избирать своих магистров, т.е. народных трибунов в трибутных комициях (согласно традиции 471 года до н.э.). Обязанность и права народных трибунов состояли в том, чтобы защитить плебеев от произвола патрицианских магистратов. На этом заканчивается первый этап борьбы, охвативший период от реформ Сервия Туллия до установления народного трибуната.

Дальнейшая борьба плебеев сосредоточилась на доступе их к использованию ager publicus наравне с патрициями. Плебеи требовали раздела общественного поля. Тит Ливий сообщает, что в качестве инициатора аграрного законопроекта выступил консул (486 год до н.э.) Спурий Кассий, который предложил раздать плебеям половину только что отнятых у герников двух третьих земли. К этому он хотел присоединить часть уже имеющейся ager publicus [14,c.200]. Патриции, противясь этому требованию, в большинстве случаев выдают общественную землю за свою частную. С помощью второго консула Прокула Вергиния законопроект Кассия был отклонен, а его автор обвинен в стремлении к захвату царской власти и казнен. В 478 году до н.э. плебеи вновь выступают с требованием закона о разделе общественных земель. Их представителем и защитником на этот раз становится народный трибун Понтифиций, который после отказа сената поставил законопроект на утверждение народным собранием [8,c.369]. Но сенат и патриции вновь сумели отклонить требования плебеев. В ответ на это в 460 году до н.э. вспыхнуло новое восстание плебеев под руководством Аппия Тедрония из сабинов. В нем приняло участие около 4 500 человек, которые захватили капитолий, а Аппий Тедроний заявил, что он хочет снять тяжелое ядро рабства.

Следующий этап борьбы связан с составлением «Законов XII таблиц», когда плебеи боролись за право входить в состав комиссии децемвиров (451 год до н.э.). Но в первый год ее работы в состав комиссии они не были включены, и лишь на второй год они добились права участия в комиссии своих представителей [6,c.179]. Тем самым, принятие «Законов XII таблиц» стало определенной победой плебеев в борьбе с патрициями. В частности, законы частично улучшали положение эксплуатируемых: ограничен ссудный процент, уменьшен произвол патрициев над клиентами и рабами, ограничены полномочия сената, поскольку принятые законы установили, что «решение народного собрания должно иметь силу закона» [30,c.122]. Но остался нерешенным вопрос о долговой кабале и за патрициями сохранялось исключительное право на ager publicus. Так же, согласно «Законам XII таблиц» запрещались браки между патрициями и плебеями, но уже в 445 году до н.э. по закону народного трибуна Т. Канулея они были разрешены. Это был еще один шаг вперед в борьбе плебеев за свои права. Следующим значительным шагом второго этапа борьбы стал 444 год до н.э. С этого года стали избирать военных трибунов с властью, равной креторской, и хотя и реже, чем патриции, но все же плебеи занимали высшую магистратуру.

Последний третий этап борьбы начинается с 80-х годов IV века до н.э., когда в результате жестокого экономического кризиса и роста задолженности, причиной которого стал набег галлов около 390 года до н.э., вновь обострилась борьба между патрициями и плебеями [28,c.138]. Был посажен в тюрьму Марк Манлий Капитолийский, первый патриций действовавший в интересах плебеев. Как сообщает Ливий, плебеи заставили сенат издать постановление об освобождении Манлия, который после освобождения стал еще активнее призывать простой народ на борьбу против патрициев. Но вскоре Манлий был обвинен в стремлении к царской власти и по приговору суда он был сброшен с Тарпейской скалы (384 год до н.э.).

В 378 году до н.э. для постройки каменной стены вокруг Рима был введен новый налог, следствием чего стало увеличение долгов плебейского населения и новое обострение социального конфликта [14,c.286]. Для решения данного конфликта, народными трибунами Лицинием и Секстием были предложены следующие законопроекты (рогации) в пользу плебеев: это ограничение земельных наделов патрициев, об освобождении должников - плебеев от уплаты процентов кредиторам, о праве избирать одного высшего магистра - консула из плебеев. Борьба за принятие этих законопроектов длилась около 10 лет, и только в 367 году до н.э. сопротивление знати было сломлено и все три закона приняты. Первым плебеейским консулом в 366 году до н.э. стал Секстий [2,c.402]. Воспользовавшись новым законом, богатая верхушка плебса получила возможность приобрести в собственность часть ager publicus, в то время как основная масса плебеев оставалась бедной, располагая лишь небольшим наделом. С этого времени плебеи все реже выступают единой силой, богатая плебейская верхушка все более тяготеет к патрициям и путем браков вступает в связь с ними. Начинает формироваться единый класс эксплуататоров, в то время как бедные плебеи нередко попадают в долговую кабалу.

Недовольство основной массы плебеев вылилось в 342 году до н.э. в крупное восстание. Основным требованием восставших было отмена долговой кабалы. Но долговая кабала, несмотря на ее официальную отмену, как общественный институт осталась. В 326 году до н.э. вспыхнуло вновь восстание плебеев против долговой кабалы. Как сообщат Ливий, закабаленные были освобождены и запрещено на будущее время брать должником в кабалу [3,c.367].

Последним годом борьбы между патрициями и плебеями принято считать 287 год до н.э., когда диктатор из плебеев, Гортензий вторично провел закон, по которому решения плебесцитов (постановления принятые плебеями на собраниях по трибам) - закон для всех граждан, в том числе патрициев. Таким образом с конца III века до н.э. верхушка плебса получила доступ ко всем магистратурам.

В результате борьбы патрициев и плебеев изменился и социальный состав римского общества. В ходе этой борьбы оформилась социальная структура римского общества как общества рабовладельческого. Богатые и средние слои патрициев и плебеев составили класс рабовладельцев, а бедные слои патрициев и плебеев - класс плебса. Внутри класса рабовладельцев мы видим оформившиеся в результате борьбы патрициев и плебеев сословия нобилитета и всадников. Плебс представлял из себя класс - сословие мелких собственников - производителей (земледельцы, ремесленники, мелкие торговцы). Плебс делился на сельский и городской. Сельский плебс по сравнению с городским был более однородным, хотя и среди него были люди с значительными земельными участками, а так же ростовщики, закабалившие бедноту. В состав городского плебса входили богатые торговцы и владельцы крупных ремесленных мастерских, мелкие ремесленники и торговцы, наемные работники и люмпен пролетарии, жившие на подачки государства и патронов [13,c.299].

Так, борьба патрициев и плебеев сыграла роль движущей силы в процессе формирования социальной структуры римского общества. В процессе этой борьбы были ликвидированы остатки родового строя и рабовладельческие отношения получили более благоприятные условия для своего развития. Удовлетворение основных требований плебеев способствовало консолидации римского общества; сословная борьба, раздиравшая и ослаблявшая изнутри Римское государство постепенно затухает. Уравнение в правах плебеев с патрициями изменило классовую и социальную структуру римского общества. Патриции и плебеи перестали быть разными классами - сословиями. Верхушка плебса объединилась теперь с патрициями и образовала новое сословие - нобилити, состоявший из крупных рабо- и землевладельцев, из среды которых пополнялся сенат и избирались на государственные должности магистры. Зажиточная прослойка римских граждан, связанная со средним землевладением, торговлей и ремеслами, образовала сословие всадников. Все прочие составляли плебс - это были свободные крестьяне, мелкие ремесленники и торговцы. Нобилитии и всадничество стали господствующим классом земле- и рабовладельцев, который противостоял классу свободных мелких собственников - плебсу. Однако противоречие между плебсом и нобилитетом не носили антогонистического характера, как между патрициями и плебеями до этого. Оба класса (нобилити и плебс) объединяли некоторые общие интересы, поскольку и те и другие противостояли формирующемуся классу рабов, который превращается уже к этому времени в основной производящий класс.

.3 Рабы в римском обществе

Проблеме изучения вопроса рабства в римском обществе в царский период и начала Республики посвящено немало работ. Определенная трудность изучения вопроса рабства в Риме заключается в том, что отсутствует какая-либо точная, конкретная информация по данной проблеме. Упоминаний о рабстве, как о распространенном явлении в царский период и позже в трудах античных авторов чрезвычайно мало. Самым ранним документальным политиком, зафиксировавшим рабство в римском обществе, являются законы XII таблиц. В этих законах рабство рассматривается в рамках должничества. Поэтому на основании законов XII таблиц можно говорить о развитии отношений рабской зависимости при безусловном преобладании рабства - должничества, проистекающего из самозаклада и продажи членов семьи его главой. Архаичность законодательства позволяет проецировать указанные отношения в прошлом при сопоставлении их с данными традиции. Это дает возможность с известной степенью достоверности представить себе наличие института рабства в начале царской эпохи. Из всех данных античных авторов можно выявить только факт появления рабской зависимости в древнейшем Риме. Рабами становились частично военнопленные, частично люди из состава populus, оказавшиеся в тяжелых материальных условиях [18,c.11].

До сих пор очень многие историки древности отрицают за рабовладением значение фундамента античного общества на том основании, что рабов как таковых во многих древних государствах было на протяжении всей их истории настолько мало, что они ни как не могли составить основы их хозяйственной жизни. Наряду с рабами и в той и в другой области хозяйства постоянно наличествовали «закрепощенные» или даже вовсе «свободные» производители - наемные рабочие или мелкие земельные собственники, представление о которых ни как не укладывается в понятии раба.

Ни гелоты, ни клероты, ни пенесты, ни тем более, феты, гектеморы такими историками не ставятся в один ряд с рабами. Так же как ни в коем случае не приравниваются к рабам древнеиталийские клиенты (пилаты или пенесты, у Дионисия Галикарнасского и других греческих историков). Между тем в какой-то мере все эти и греческие и латинские «крепостные» сходны [22,c.312]. Во-первых, по социальному положению между собой, и во-вторых, весьма близки к состоянию патриархального рабства, как это явствует из этнографических данных.

С такой точки зрения некоторые ученые отрицают роль рабства как явления, определившего характер античной экономики и социальной жизни римского общества.

Например, Г. Хёфлинг, является весьма решительным противником представления о рабах как об основе античного хозяйства. По его мнению, античное рабство (в узком смысле этого слова) тонет в различного рода промежуточных общественных состояниях, которые они ни в коей мере не склонны как -либо соединять с представлениями о рабстве. Т.к. сама неопределенность соответствующих социальных обозначений, с которой приходится сталкиваться в источниках многим исследователям данной проблемы, когда одни древние авторы именуют рабами тех, которых другие не считают таковыми, когда, кроме того они приравнивают иногда к рабам такие общественные категории, которые по общепринятому мнению, существовавшему в древности и сохранившемуся до наших дней, отнюдь к ним не принадлежали - все это ведет к тому, что само понятие древнего рабства следует рассматривать более широко [24,c.79].

Представлению об ограниченной и социальной не выраженной роли рабства в царскую эпоху в Риме противоречит весьма отчетливая разработка рабского статуса в законах XII таблиц. Здесь исследователями найдены определения не только уголовно - правового характера, но так же и свидетельства того, что уже по крайней мере в V веке до н.э., а по всей вероятности и еще раньше, судебная практика знала споры о свободном или рабском состоянии того или иного лица. Подобные судебные казусы могли возникнуть лишь на почве достаточно широкого распространения бытового рабства, когда юридическое положение лиц, попавших в рабство частно - правовым порядком, оставалось неопределенным или неоформленным.

К.Н. Ельницкий в своей работе «Возникновение рабства в Риме в VIII - III веках до н.э.» высказывает следующую точку зрения на данную проблему. Характеризуя социальное развитие Рима при этрусских царях, он отмечает рост рабства в его патриархальных формах; это явствует особенно из участия рабов в определенных культах и празднествах. Сообщая большой материал об архаическом рабовладении в Риме, автор не считает рабов основным классом тогдашнего римского общества и категорически отделяет их от клиентов - плебеев [34,c.155].

В отличие от широко распространенного в это время института клиентелы на территории древней Италии, Этрурии и др., рабство было менее распространенным и находилось на начальной стадии своего развития. Это подтверждает этрусская художественная традиция, сохранившая немало изображений домашних рабов: это слуги на пирах, танцоры, музыканты, гимнасты и т.п. На фресках этрусских погребальных камер, домочадцы, которые находились, вероятно, на положении рабов, изображались в одеждах мало чем отличных по своему виду и существу от одежды владельцев, что даже можно усомниться в их рабской принадлежности. Однако, как сообщают этрусские источники, различия в положении домашних рабов и свободных родичей не редко стирались, не определенны бывали и их правовые различия. Так, например, древние источники сообщают о роскоши этруссков и о прислуживающим на их пирах рабах и рабынях, для которых одно название, равно относящиеся так же и к свободным домочадцам, находившимся на положении клиентов; сам внешний вид рабов и их одежды не соответствовали их рабскому положению. Таким образом, К.Н. Ельницкий в своей монографии, посвященной рабству, считает, что хотя в истории древнеэтрусского рабовладения следует предполагать известную эволюцию, однако в целом оно сохранило на протяжении своего развития достаточно примитивный, патриархальный характер. Что же касается в целом рабства в Италии царского периода, то согласно документальным источникам, можно сделать вывод о патриархальном характере данного института [34,c.162].

Исследуя эту проблему, К.Н. Ельницкий приводит следующие данные: так, по законам XII таблиц, налагая за членовредительство, причиненное рабу, сумму штрафа, равную половине штрафа, предусмотренного за членовредительство свободного (VIII ст.), законы XII таблиц приравнивают в какой-то мере раба к свободному, не устанавливая между ними принципиального различия [34,c.164]. Это обстоятельство объясняется архаичностью права XII таблиц, рассматривающего раба с точки зрения патриархально - рабовладельческих норм, весьма не отчетливых и неопределенных в разграничении лиц зависимого состояния. Увеличение численности чужеземных рабов, широко продававшихся и покупавшихся на рынке, изменяло ранее существовавшее предположение и способствовало в дальнейшем распространению взгляда на раба как на вещь. Это не мешало, считает К.Н. Ельницкий, в достаточно раннее время возникновению судебных споров об определении юридического положения того или иного лица в качестве свободного или раба [34,c.165]. На это указывает наличие в законе XII таблиц фиксированного залога, входившего в казну и уплачиваемого при возникновении подобного судебного спора. Само наименование этого залога свидетельствует о глубокой древности процедуры, кормящейся в священном праве. Наличие этой статьи в законах XII таблиц свидетельствует так же, с одной стороны, о достаточном распространении бытового рабства, с другой же - о частоте таких случаев пребывания в рабстве, когда юридическая сторона вопроса могла оставаться не достаточно ясной. Еще одной особенностью института рабства в древности было то, что рабы обладали определенными гражданскими правами: рабы до введения закона, запрещающего им быть поручителями в суде, из чего следует, что до введения этого закона рабы имели право выступать в суде в качестве поручителей. Данные сведения отчетливо показывают эволюцию института рабства в царский период не смотря на то, что они отрывочны, в связи с отсутствием большого числа сохранившихся источников, но эти данные позволяют дать представление о некотором его развитии от патриархальных форм родового рабства.

Наличные факты по истории древнеиталийского рабовладения, сколь они ни были бы отрывочны и ни фрагментарны дают представление о некоторой его эволюции от патриархальных форм родового рабства. Эти формы весьма тесным образом связанны с клиентелой, откуда этот институт, имевший такое важное значение для дальнейшей истории Рима, видимо и берет свое начало.

Наблюдая далее развитие рабовладельческих отношений в Италии в начальную пору существования древних государств: в Великой Греции, Этрурии и Лации, рабовладение здесь встречается как с примитивными, распространенными на целые племена, так и с более развитыми и жестокими формами этих отношений, возникших в результате работорговли и распространения домового рабства. Эти формы существуют одновременно и границы между ними довольно неопределенны и неуловимы [3,c.421].

И хотя формально они в состав общества граждан не входили, фактически они составляли важную часть общества в целом, участвуя во всех сферах его жизни - от производства материальных благ до отправления государственных должностей.

Для рабов их сословная и классовая принадлежность первоначально более или менее совпадали. Обе обуславливались особенно, после издания закона Аквилия, их превращением в полную собственность господ, утраченной имевшейся у них на ранних этапах истории Рима, хотя бы минимальной правоспособности и всякой связи с гражданскими институтами (например, ответственность перед законом за совершенные по приказу господину преступления, право иногда выступать в суде и т.п.). Как можно судить по некоторым данным, например у Е.М. Штаерман, раб мог в исключительных случаях искать защиты у народного трибуна, но народные трибуны в те времена, как пишет Плутарх, цитируя Куриона, противостояли всем магистратам, т.е. не составляли, так сказать, органической части зарождавшегося государственного аппарата, выросшего из потребностей и условий гражданского общества [18,c.306].

Известной защитой рабу служила традиция, освященная религией, религиозными установлениями фамилий, особенно культом Ларов. В те времена, когда рабство еще носило патриархальный характер, рабы вместе с младшими членами фамилии служили Ларам дома и перекрестков. Однако уже во времена Катона рядовые сельские рабы от участия в религиозных церемониях отстранялись. Жертвы за фамилию приносил господин или вилик. Одновременно урезывались права рабов на отдых в праздничные дни. К регулировавшим его сакральным законам был прибавлен целый ряд поправок, фактически сводящих на нет отдых от работ. Раб окончательно превращался в средство производства, с которым хозяин мог обращаться как угодно, руководствуясь лишь соображениями собственной выгоды.

В Риме имущественное неравенство не могло привести к превращению гражданина ни в раба, ни в землевладельца, находившегося в личной или в юридической зависимости от другого гражданина, поскольку даже клиенты, сидевшие на землях представлявших их перед гражданской общиной патронов, в значительной мере эмансипированными, стали равноправными гражданами, связанные с патронами лишь традицией по мере исчезновения «спектра состояний» между рабами и свободными пропасть между свободными полноправными и равноправными гражданами, с одной стороны, и рабами с другой, все более углублялись.

Противоречивость в положении рабов, составлявших основной класс производителей материальных благ и в то же время класс - сословие, в гражданское общество не включавшееся, служившее его «пьедесталом», составляет одну из главных особенностей производственных отношений и социальной структуры античного, в том числе и римского, мира. Эта особенность определила, в частности, и характер классовой борьбы и ее перспективы. С одной стороны, эта борьба оказывала чрезвычайно большое влияние на все сферы жизни, с другой - она не могла привести к освобождению рабов как класса, т.к. класс этот не был составной частью гражданского общества в отличии от феодального крестьянства.

Заключение

Рассмотренный материал позволяет прийти к следующему заключению. Изучение источников и историографии вопроса развития социальной структуры древнего Рима показало, что римское общество в VIII - III веках до н.э. было еще архаичным, покоившемся на принципах коллективных форм собственности на основе средств производства - землю и формирование его социальной структуры шло одновременно и имело прямую зависимость от процесса формирования института римской государственности. Такая зависимость непосредственно сказывалась на особенности социальной структуры римского общества, которая выражалась в переплетении сословных и классовых признаков в эволюции социальной структуры общественных групп древнего Рима.

Решающее значение для оформления социальной структуры римского общества имела центуриатная реформа Сервия Туллия, которая уничтожила юридические различия между патрициями и плебеями, хотя практически политическая власть сохранялась у патрициев. Это обстоятельство служило причиной продолжения сословно-классовой борьбы. В результате этой борьбы падает долговое рабство. Его падению способствует развитие привозного, классического рабовладения и противоречие между рабами и рабовладельцами становится главным противоречием римского общества.

Таким образом, в период перехода от родового строя к рабовладельческому в древнейшем Риме с VIII века до н.э. по III век до н.э. происходит складывание и окончательное оформление социальной структуры древнего Рима. В ходе этого процесса в римском обществе обнаруживаются следующие основные классы - сословия:

. Зажиточные землевладельцы, в руках которых постепенно начинает концентрироваться владение землей. К этой группе, возвышающейся над массой мелких производителей, уже принадлежат так же и богатые не знатные семьи. Богатство перестало быть принадлежностью одной лишь знати. В этот переходный период, для которого уже с VI века до н.э. характерно существование государства, землевладельцы являются господствующим классом - сословием, а позднее, когда рабство стало основой производства, они превращаются в своем большинстве в класс рабовладельцев.

. Класс, который составляет масса прежних рядовых членов общины, мелкие производители: ремесленники, владельцы небольших участков, обрабатывающие свою землю с помощью членов своей семьи и большей частью без рабов. В количественном отношении они составляют большинство населения и угнетаются экономически и политически членами господствующего класса.

Этрусский период был благоприятным для экономического и политического развития мелких производителей. Цари использовали их как силу, противостоящую римской родовой знати. Мелкие производители трудятся главным образом для удовлетворения собственных потребностей; производство для обмена является еще не правилом, но исключением. Этот класс разнороден и непостоянен по-своему составу и находится в состоянии беспрерывного распадения и текучести. Следует так же подчеркнуть, что для того периода невозможно провести резкие границы между классами; между ними существовали переходные слои, не дающие возможности резкого разграничения.

. Класс рабов. В этот ранний период он еще не являлся основным классом общества, и не составлял основу производства. Противоречивость в положении рабов состояла в том, что с одной стороны, они входили в состав класса производителей, а с другой стороны, в гражданское общество как класс они не включались. Такое положение рабов составляло одну из главных особенностей производственных отношений античного мира. Патриархальное рабство так же продолжает существовать, но оно все больше становится застойным элементом в обществе.

Так в процессе складывания и окончательного оформления социальной структуры римского общества в VIII - III веках до н.э. происходит уничтожение примитивной патрицианской общины и создание патрицианско-плебейского государства, которое в ходе своего дальнейшего развития превращается в классическое рабовладельческое государство.

Список использованной литературы

1Моммзен Т. История Рима. М., 1994, 480 c.

Кузищин В.И. История древнего Рима. М., 2001, 468 с.

Немировский А.И., Ильинская Л.С., Уколова В.И. История раннего Рима и Италии. М., 1994. 514 c.

Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. М., 1988, 379 с.

Гиро П. Частная и общественная жизнь римлян. СПб., 1995, 600 c.

Гребенюк А.В. Цивилизации античного мира и средневековой Европы. М., 1997, 315 c.

Игнатенко А.В. Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре.Свердловск,1988, 316 c.

Кнабе Г.С. Древний Рим - история и современность. М., 1986, 502 c.

Сергеенко М.Е. Жизнь Древнего Рима. Очерки быта. М.-Л., 1964, 480 c.

Штаерман Е.М. Древний Рим: проблемы экономического развития. М., 1978, 369 c.

Вейс Г. История цивилизации. М., 1998, 496 c.

Кузищин В.И. Римское рабовладельческое поместье II в. до н.э. I в. н.э. М.,1973, 299 c.

Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий в Италии. М., 1976, 368 c.

Кузищин В.И. Античное классическое рабство как экономическая система. М., 1990, 310 c.

Голубцова Е.С. Община, род, племя, народность в античную эпоху. М., 1998, 387 с.

Маяк И.Л. Рим первых царей: генезис римского полиса. М., 1983, 298 c.

Маяк И.Л. Римляне ранней республики. М., 1993, 401 c.

Штаерман Е.М., Трофимова М.К. Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи (Италия). М., 1974, 346 c.

Егоров А.Б. Рим на грани эпох. Проблема рождения и формирования принципата. Л., 1985, 240 c.

Машкин Н.А. Принципат Августа. Происхождение и социальная сущность. М.-Л., 1989, 400 c.

Неронова В.Д. Формы эксплуатации в древнем мире в зеркале советской историографии. Пермь, 1992, 236 c.

Утченко С.Л. Древний Рим. События. Люди. Идеи. М., 1969, 377 c.

Утченко С.Л. Кризис и падение Римской республики. 1965, 388 с.

Хёфлинг Г. Римляне, рабы, гладиаторы. М., 1992, 236 c.

Соколов Г.И. Искусство древнего Рима. М., 1971, 280 с.

Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима. М., 1990, 512 c.

Нечай Ф.М. Рим и италики. Минск, 1963, 344 c.

Крюков О.Л. Мысли о первоначальном развитии римских патрициев и плебеев в религиозном отношении. М., 1977, 190 с.

Утченко С.Л. Политические учения Древнего Рима III-I вв. до н.э. М., 1977, 300 c.

История политических и правовых учений / Под ред. В.С. Нерсесянц. М., 1985, 398 с.

Хан И. Плебеи и родовое общество. М.,1975, 92 с.

Дементьева В.В. Магистратура диктатора в ранней Римской республике (V-III вв. до н. э.). Ярославль, 1996, 295 c.

Дементьева В.В. Римская магистратура военных трибунов с консульской властью. М., 2000, 267 c.

Ельницкий К.Н. Возникновение рабства в Риме в VIII-III веках до н.э. М., 1991, 230 с.

Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М., 1970, 340 с.