Валентностные свойства глаголов ощущения
Курсовая работа
Валентностные свойства глаголов ощущения
Введение
валентность лингвистика ощущение глагол
Существенный вклад в теорию и практику валентностного анализа был сделан в отечественной лингвистике (Кацнельсон С.Д., Бурлакова В.В., Филичева Н.И., Мухин А.М. и др.). Современное языкознание располагает большим количеством работ, посвященных как разработке теоретических проблем, так и исследованию валентных свойств различных частей речи. Если в начале появления круг применения теории валентности ограничивался глаголом, то дальнейшая разработка теории доказала, что не только глаголы, но и другие части речи обладают валентностными свойствами. В настоящее время существует тенденция приписывать валентностные свойства не только глаголу, прилагательному и существительному, но и наречию, предлогу и союзу. Однако, особое внимание лингвистов, как отмечает В.В. Бурлакова, продолжают привлекать вопросы валентности глагола - языковой единицы, обладающей наиболее сложными и разнообразными сочетательными потенциями. Организующую роль глагола для большинства предложений признают большинство языковедов.
Именно такое исследование, проведенное на материале текстовой и словарной выборке, предпринимается в настоящей курсовой работе. Целью курсовой работы является исследование валентностных свойств группы глаголов ощущения.
Объектом исследования являются глаголы ощущения русского языка.
Задачами работы являются анализ частотности глаголов, исследование валентностей глаголов ощущения: индивидуальной и категориальной, синтаксической и семантической, субъектной и объектной.
В качестве основного метода исследования в курсовой работе используется метод лингвистического описания с привлечением методов сравнительного анализа, валентностного анализа, контекстуального анализа.
Цели и задачи исследования определили его структуру. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.
1. Понятие валентности в современной лингвистике
.1 Трактовка валентности в отечественной и зарубежной лингвистике
Изучение сочетательных свойств языковых единиц неизбежно приводит к теории валентности [13, с. 109]. Теория валентности, как и сам термин, возникли в лингвистике сравнительно недавно. Существуют три точки зрения по поводу использования термина «валентность». Одни лингвисты применяют его, чтобы передать потенциальные сочетательные свойства единицы в плане языка. Другие пользуются им только для обозначения актуализированной сочетательной способности единицы и, таким образом, переносят его в сферу речи. Третьи считают, что термин «валентность» может быть применен для обозначения сочетательных способностей лингвистических единиц как языка, так и речи. [1, c. 54]
Термин «валентность» заимствован в лингвистику из химии для обозначения сочетательных способностей языковых единиц и получил широкое употребление сравнительно недавно. Свое начало в лингвистике термин «валентность» ведет от работ французского лингвиста, представителя структурального направления Л. Теньера, который не только ввел этот термин, но разработал теорию валентности [15, c. 125]. Своеобразие концепции Л. Теньера в отношении термина «валентность» заключается в специфике трактовки глагола. Согласно теории Теньера, глаголу в предложении принадлежит центральная роль, все остальные члены предложения, включая и подлежащее, подчинены ему. Однако, в валентный набор глагола Теньер включил только подлежащее и дополнение и назвал эти элементы «актантами», то есть участниками действия [13, c. 110]. Все виды обстоятельств в терминологии Теньера «сиркостанты», из валентного набора глагола исключаются. Такая трактовка валентных свойств глагола обусловлена тем, что Теньер исходил из смыслового уровня анализа и полагал, что всякое действие требует определенного количества участников - «актантов», которые на уровне предложения могут быть представлены либо как дополнение, либо как подлежащее. По мнению, Теньера, все обстоятельственные элементы (сиркостанты) не обусловлены значением глагола и поэтому не входят в его валентный набор. В дальнейшем эта точка зрения была пересмотрена, и некоторые типы обстоятельств, требуемые смыслом глагола, также стали включаться в валентный набор глагола. Дальнейшее развитие теории «валентности» позволило доказать, что существуют глаголы, для реализации значения которых определенные типы обстоятельств необходимы и, следовательно, входят в их валентный набор. Термин «валентность» сравнительно молод. В отечественном языкознании его впервые применил С.Д. Кацнельсон, определивший валентность, как «способность слова определенным образом реализовываться в предложении и вступать в определенные комбинации с другими словами» [7, c. 132]. Почти 40 лет спустя С.Д. Кацнельсон дает более лаконичное определение: «валентность - это свойство определенных разрядов слов присоединять к себе другие слова». Каждое полнозначное слово способно сочетаться с какими-либо другими словами, но валентность - это нечто большее, чем способность вступать в синтаксические отношения».
Термин «валентность» для В.М. Лейкиной означает сочетательную способность встречаться с другими элементами того же класса. Эта способность предопределяется смысловыми, грамматическими, экспрессивными и стилистическими факторами [12, c. 33]. В.В. Бондцио утверждает, что при изучении моделей предложения значительное место принадлежит теории валентности. При этом под валентностью понимается прежде всего сочетаемость глаголов с определенными обязательными членами предложения, что и служит часто в сочетании с традиционным учением о глагольном управлении, основой моделирования предложений, однотипно связанных с ним распространителей его значения [2, c. 130].
Несмотря на существование различных точек зрения на сущность теории валентности, следует признать, что понятие валентности, главным образом, касается семантического содержания глагола [8, c. 10]. Валентность, как свойство слова иметь при себе определенный набор синтаксических позиций некоторые лингвисты противопоставляют сочетаемости, понимая валентность как потенциальную способность языкового элемента сочетаться с другими элементами.
О.С. Ахманова определяет сочетаемость как способность элементов соединяться друг с другом в речи [4, c. 245]. Н. 3. Котелова трактует сочетаемость слова, как совокупность его синтагматических потенций, принадлежность которых слову, характеризует его как определенное свойство, иначе говоря, это набор и условия реализации распространителей слова, его синтагматических свойств, его связеизменение [5, c. 81]. По определению М.Д. Степановой термин «валентность» можно считать синонимом «сочетаемости», то есть термин «валентность» используется для обозначения потенциальных комбинаторных свойств морфологических единиц, это как бы пучок возможностей, реализация отдельных составляющих которых происходит в различных типах словосочетаний [7, c. 80]. Сочетаемость слова - это его способность объединяться в речи с определенными словами для выполнения того или иного смыслового задания. Иначе говоря, сочетаемость слова есть реализация его валентности [9, c. 130].
Дальнейшее развитие теории валентности привело к некоторым изменениям в значении самого термина «валентность», который разделил судьбу многих других лингвистических терминов и стал многозначным. Первоначально значение термина «валентность» не отличалось от значения «сочетание». Подобное толкование этого термина характерно для подавляющего большинства как отечественных, так и зарубежных лингвистов. Однако в последнее время появилась тенденция сузить значение термина «валентность» и применять его либо только к области уровня языка для обозначения потенциальной способности к сочетаемости языковых единиц, либо только для обозначения речевой реализации этих способностей. Ни одно из предложенных сужений значения термина «валентность» не укоренилось в лингвистике, и это вполне естественно, так как предлагаемые ограничения вносят ненужные осложнения в его употребление. Однако, тенденция употреблять термин «валентность» в отношении потенциальных свойств языковых единиц завоевала гораздо большую популярность, чем его использование для обозначения актуализации этих свойств в речи [14, c. 110].
За последние десятилетия теория валентности прошла определенный путь развития и многие постулаты этой теории были пересмотрены, другие - расширены и углублены. Если в начале своего появления валентность связывалась с глаголом, то по мере развития валентностному анализу стали подвергаться и другие части речи, способные открывать вокруг себя места для актантов. Если первоначально валентность определялась только как сочетаемость глагола с дополнениями, то позднее круг «участников» расширялся за счет включения всех необходимых по смыслу добавлений к глаголу и в первую очередь - структурно-обязательных обстоятельств. Небезынтересно отметить, что несмотря на наличие большого количества исследований по валентности языковых единиц, некоторые лингвисты признают, что законы, управляющие функционированием слова, в частности, его сочетаемостью в одних случаях представляются достаточно простыми и очевидными, в других же - сложными, трудно объяснимыми и даже загадочными [3, c. 60].
1.2 Типы валентности
Различая синтаксическую и лексическую сочетаемость Е.С. Кубрякова определяет первую как, способность слова вступать в те или иные связи с другими словами, а также занимать определенную позицию высказывания. Способность данного слова как определенной лексемы встречаться совместно с другой лексемой и проявлять избирательность в выборе лексического партнера, составляет то, что можно назвать лексической сочетаемостью [8, c. 22]. Если синтаксическая сочетаемость слова есть выражение его принадлежности к грамматическим классам слов, прежде всего - частям речи, лексическая сочетаемость слова обусловлена более его индивидуальными семантическими свойствами и потому она связана чаще с факторами узуального порядка. Правила синтаксической сочетаемости обычно фиксируют более общие закономерности употребления слова, правила лексической сочетаемости - более индивидуальны. Они диктуются не только принципами согласования определенных смыслов, но и более частными закономерностями их сочетания. Они не столько предписывают связи, сколько фиксируют распространенность тех или иных сочетаний и привычность ассоциации одних слов с другими [6, c. 26].
Понятиям семантической и синтаксической валентностей соответствуют понятия лексической и грамматической валентности, которыми оперируют некоторые исследователи. Суть грамматической валентности, по мнению М.Д. Степановой, заключается в способности слова комбинироваться с определенными частями речи в определенных грамматических факторах как, например, «переходный глагол + имя в винительном падеже», тогда как лексическая валентность, то есть «заполнение синтаксических моделей конкретными лексическими единицами», связана с экстралингвистическими факторами [2, c. 71].
В отечественной лингвистике было введено понятие «активной» и «пассивной» валентности. Активной валентностью единицы называют ее способность подчинять себе определенные типы зависимых членов предложения. Существенным помимо рассмотренных выше видов валентностей является противопоставление категориальной и индивидуальной валентности. Категориальная валентность - это валентность, присущая всем элементам, входящим в данный класс, валентность, характеризующая данную категорию языковых элементов в целом. Категориальная синтаксическая валентность зависит, прежде всего, от принадлежности слова к определенному лексико-грамматическому разряду (части речи). Так, например, глагол как часть речи характеризуется совершенно иными валентностными свойствами, чем имя существительное. В отличие от категориальной валентности, индивидуальная валентность характеризует отдельный элемент или отдельные элементы того или иного класса, а не весь класс в целом. Для грамматики, в частности, для синтаксического строя, типичны в основном категориальные (стандартные) валентности [13, c. 108].А.М. Мухин, рассматривая валентность различных лексико-семантических групп глаголов, описывает следующие типы валентности: 1) Объектная валентность глаголов из числа как однопереходных, так и двупереходных. Объектные синтаксемы используются по-разному в предложениях при переходных глаголах различных лексико-семантических групп. 2) Косвенно-объектная валентность глаголов (в основном из числа двупереходных), поскольку в отношении употребительности косвенно-объектных синтаксем при них переходные глаголы также неоднородны. Специфика объектных и косвенно-объектных синтаксем заключается в том, что лексическая наполняемость их различных позиционных и лексико-комбинаторных вариантов сводится к тем лексемам-дополнениям, сочетаемость с которыми учитывается при выделении лексико-семантических групп переходных глаголов. 3) Медиативная валентность. 4) Респективная валентность. 5) Каузальная валентность. Особую значимость, по А.М. Мухину, имеет объектная валентность, определяя которую он относит глаголы в предложениях к числу переходных [9, c. 60].
Обзор работ отечественных и зарубежных лингвистов показал, что различные лингвисты выделяют различные типы валентности: семантическую и синтаксическую; лексическую и грамматическую; синтаксическую и лексическую, реляционную и конфигурационную; содержательную и формальную; обязательную и факультативную, потенциальную, реализованную, одноместную и многоместную; категориальную и индивидуальную; активную и пассивную; узуальную и окказиональную, контактную и дистантную; эмотивную; объектную, косвенно-объектную, медиативную, респективную и каузальную.
Все типы валентностей заслуживают самого тщательного изучения, однако, наибольший интерес лингвистов вызывает проблема соответствия семантической и синтаксической валентности. Уже сейчас лингвистам ясно, что между уровнем семантики и уровнем синтаксиса нет однозначного соответствия [15, c. 128].
2. Валентные особенности глаголов ощущения
2.1 Валентность глаголов ощущения
По утверждению некоторых российских ученых, в объективном мире действие (состояние) не существует само по себе, оно реализуется в функции субъекта. Поэтому глагол обозначает актант, характерный для динамической и статической деятельности лиц и предметов. Эта деятельность реализуется через агенс. В свою очередь агенс того или иного характера является источником действия, состояния или ощущения, материализующихся в логическом субъектно-семантическом актанте [3, c. 31]. Агенсная валентность слова «видеть» реализует субъект предиката, совпадающего с подлежащим, которое выражено именем существительным: Мальчик увидел лисицу. Субъект агенса обладает значением логико-семантического статуса и имеет обобщенный характер, поэтому он не всегда обозначает лицо, человека. Например, «Птица увидела лисицу». Субъект агенса иногда выражается не именем существительным, он сохраняет своё валентное значение - значение субъекта агенса: незрячий и верблюда не увидит. Иногда значение агенса (субъект) выражается имплицитно, т.е. не вербально. Валентность объекта глагольного предиката «видеть» в предложениях часто реализуется с помощью актантов различных степеней. Например: В левом окне вижу антенну, в правом - Землю. Здесь валентность объекта глагольного предиката реализована с помощью актанта второй степени с предметным значением, выраженным именами существительными в винительном падеже в позициях прямого дополнения (антенну, Землю). В данном предложении валентность агенса имеет имплицитный актант первой степени, материальное выражение которого соответствует личному местоимению первого лица (производитель зрительного ощущения - я, субъект, говорящий) в именительном падеже в роли нефункционального подлежащего. Кроме того, в этом предложении наблюдается валентность локалиса, реализация которой осуществлена с помощью актанта четвертой степени, выраженного именем существительным в винительном падеже с использованием предлога в функции обстоятельства места (в иллюминаторе). Валентностная характеристика глагольного предиката «видеть» в значении «увидеть» почти не отличается от валентностной характеристики глагольного предиката в значении «смотреть». Например, в предложении «В правом иллюминаторе вижу полёт птиц» глагол - предиката «вижу» содержит валентности агенса, объекта, локалиса, которые являются облигаторными. Валентность агенса глагольного предиката «вижу» в этом предложении реализована не материализованным актантом первой степени, формальное выражение которого совпадает с личным местоимением первого лица единственного числа именительного падежа (говорящий - я, производитель зрительного ощущения «увидеть») в позиции нефункционального подлежащего (я - вижу). Валентность объекта данного глагольного предиката осуществляется актантом второй степени, выражение которого обеспечено словосочетанием «полёт птиц» в винительном падеже в позиции функционального эксплицитного прямого дополнения. Кроме того, в этом предложении эксплицитно выражен актант третьей степени, с помощью которого реализована валентность локалиса глагольной лексемы «вижу». Столь тщательное рассмотрение валентности одного глагола зрительного ощущения позволяет сделать обобщение с другими глагольными единицами данного микрополя. В русском языке в функционально-семантической микросистеме глаголов зрительного ощущения важное место занимает глагольная лексема «смотреть». Валентностная потенциальность данного глагола несколько отличается от валентностных возможностей его синонимического эквивалента «видеть», так как данная глагольная лексема двухвалентна. В связи с этим она имеет обязательную валентность объекта и агенса. Денотат объекта данной валентности служит для восприятия ощущений зрением. Его валентность реализуется актантом второй степени, выраженным именем существительным, отвечающим на вопрос что в позиции прямого дополнения: смотреть новый фильм; смотреть видео и т.д. Нередко у глагола-предиката «смотреть» имеется и факультативная валентность, реализующаяся сирконстантом, выраженным именем существительным в винительном падеже. Вторая валентность объекта глагольной лексемы «смотреть» имеет актант второй степени. Его денотатом является значение «направлять взгляд, чтобы увидеть что-либо». Например, смотреть на улицу; смотреть на картину. В данных примерах предикат «смотреть» обладает двумя облигаторными валентностями: а) валентность агенса, выраженная актантом первой степени; б) валентность объекта, выраженная актантом второй степени в виде имени существительного в винительном падеже в функции косвенного дополнения (на картину).
В русском языке к глаголам слухового ощущения в основном относятся лексемы «слышать» и «слушать», которые являются инвариантами в функционально-семантической микросистеме глаголов слухового ощущения. Глагольный предикат «слышать» управляется лексемой со значением полного охвата предмета действием. В предложении «Я недавно слышал рассказ о дружбе» глагольная лексема «слышать» обладает двумя облигаторными валентностями: а) валентностью агенса, реализованной актантом первой степени, который выражен личным местоимением в позиции подлежащего (Я); б) валентностью объекта, реализованной с помощью актанта второй степени, который выражен именем существительным в винительном падеже в позиции прямого дополнения (рассказ). Данная глагольная лексема в функции предиката управляет словоформой, отвечающей на вопрос «о чем?» со значением частичного охвата предмета действием. Кроме того, эта глагольная лексема в может иметь валентности факультативного характера, например, валентность локалиса и темпоратива. Так, в предложении «Сегодня студенты факультета услышали о вчерашних событиях» обе валентности глагольного предиката имеют следующие особенности: 1) валентность локалиса реализована с помощью сирконстанта, выраженного наречием в функции обстоятельственного детерминанта времени (сегодня); 2) валентность темпоратива - сирконстантом, который выражен именем существительным в предложном падеже с предлогом в позиции обстоятельственного детерминанта места (на факультете). Активно осуществляемое слуховое восприятие (ощущение) в обозначается глаголами «слышать» и «слушать» и их синонимическими вариациями, такими как заслушивать - «слушать публично что-либо, оглашаемое на собрании и т.д.», выслушивать - «слушать высказанное мнение, речь, доклад и т.д.», прослушивать - «слушать от начала до конца», «слыть» - быть известным: Коршуновы слыли первыми богачами в хуторе Татарском. Тогда уполномоченный, также как и Серпилин, встал на одно колено, и Зайчиков, опустив прикушенную губу, шепотом сказал ему что-то, что тот не сразу расслышал. Поняв по его глазам, что он не расслышал, Зайчиков еще раз с усилием повторил сказанное [9, c. 236]. Председатель навел очки на секретаря. Тот приподнял бумаги и огласил: - «…заслушав сообщение товарища Курта Вана, единогласно постановил: считать образ действий названного товарища правильным…» [9, c. 135].
В русском языке семантический класс восприятия по семам, обозначающим средства восприятия, дифференцируются на пять подклассов: 1) глаголы с общим значением восприятия; 2) глаголы зрительного восприятия; 3) глаголы слухового восприятия; 4) глаголы обоняния и 5) глаголы осязания. А.А. Потебня правомерно указывал на то, что лексическое значение слов, органически связанное с грамматическими значениями, является структурным элементом языка, и в этом смысле они актуальны - по сравнению с теми понятиями, которые складываются на их основе и с их помощью. Однако локализованность действий ощущений в эквивалентных (равнозначных) смыслу позициях, является закономерной, что делает элементы структуры глагола ощущения вкуса логически оправданными, поскольку они составляют основу сложения двух семантических элементов структуры модели (попробовать сладкое, вкушать яства и т.д.). Значение глаголов ощущения вкуса имеет прямое отношение к органам чувств человека и животного (язык, губы, рот), которые принимают активное участие при приёме пищи и ассоциируют вызываемые ощущения вкуса при помощи определенных стимуляторов (вкусный, сладкий, кислый и т.д.). В русском языке к глаголам вкусового ощущения относятся глаголы пробовать, попробовать, вкусить, вкушать, насладиться, отведать, трапезничать, есть, кушать, дегустировать и др. Компоненты значения «попробовать пищу» и «попробовать свои силы» (в каком-либо деле) выявляются в контексте как разные системы оппозиций, поскольку производное значение «приступить к какому-либо занятию, делу» не имеет никакого отношения к значению «попробовать пищу» (с главным значением вкусового ощущения), хотя общий семантический компонент глагола «попробовать», конструирующий ось ориентации семантики этих глаголов, сохраняет схожесть структуры при различии лексических значений. На основании этих доказательств становится возможным говорить о своеобразии семантических отношений структуры глаголов вкуса, которые при неправильном подборе лексики приводят к распаду тождества семантики и структуры глаголов вкусового ощущения (пробовать еду) и глаголов физического действия (пробовать силы). Момент зарождения и динамика его развития, а также близость структуры характеризуют различные семантические соотношения значений: 1. Выявление (на начальном этапе) скрытого дискурса семантики компонента, т.е. исходного значения (пища) и его преобразование в существенный элемент конструкции приводит к созданию правильного соотношения семантических значений (пробовать что? пищу). 2. Омонимизация глаголов в конструкциях «пробовать (силы) и пробовать (пищу)» ярко выражена, хотя при определении позиции существенных элементов их исходного значения (пища и силы) они проявляются весьма отчетливо. 3. Скрытые компоненты (пищу или силу) обуславливает разрыв семантических связей в конструкциях. 4. Общность плана выражения (пробовать и пробовать) при полном различии плана содержания (пробовать пищу и пробовать силы) является показателем особенностей семантической структуры значения, в которой элементами конкретного смысла являются семы «пища» и «силы». 5. Разрыв семантических связей в моделях глаголов вкусовых ощущений отрицателен, в них частные явления рассматриваются в контексте определенных закономерностей (пища или сила), объединенных общим функциональным назначением - быть испробованным. Снять синхронный срез данного процесса означает выявить и определить основные виды связей между омонимизирующими значениями «пробовать» при глаголах вкусового ощущения и «пробовать» при глаголах конкретного физического действия (приложить усилия к чему-либо). Современные методы семантического анализа лексики предоставляют подобную возможность исследователю. Здесь мы вплотную подходим к понятию «семантическая структура значения», под которым понимается совокупность отдельных, иерархическим образом организованных сем. Подобный подход к лексической единице позволяет взглянуть на процесс расщепления тождества слова с позиции структуры слова и структуры значения. При этом расходящиеся значения (пищу или силу пробовать) рассматриваются на уровне сем, а затем выявляется общий семантический признак в структуре общих значений. В русском языке к ФСМС глаголов ощущения вкуса относятся лексемы лизать (несов. вид) - в значении «проводить языком по чему-л.». Например, в предложении «Огонь лижет стены» данная глагольная лексема имеет две облигаторные валентности: 1) валентность агенса, 2) валентность объекта - пациенса. Валентность агенса этого глагола реализована актантом первой степени, обозначающим не лицо, а предмет в широком грамматическом смысле слова, выраженный именем существительным в именительном падеже в функции подлежащего (огонь). Валентность объекта глагольного предиката «лижет» осуществлена с помощью актанта второй степени, реализованного существительным в винительном падеже в позиции прямого дополнения (стены). Валентность потенции агенса и объекта-пациенса наблюдаются и у глагольной лексемы «вкушать, вкусить» со значением «ощутить, испытать». В предложении «Он вкусил все радости земные» реализованы обе валентности: валентность агенса с помощью актанта в позиции подлежащего (он) и валентность объекта - пациенса с актантом в позиции прямого дополнения (радости земные).
Значение осязания и ощупывания осуществляется с помощью осязательных действий, что является одним из внешних чувств человека и животного, их способностью воспринимать, ощущать прикосновения, давления, растяжения. В русском языке основное значение осязания обозначается глаголом осязать: мы осязаем температуру через кожу; температура осязается человеком посредством кожи; кожа осязает температуру. Инвариантными коррелятами данного глагола являются лексемы щупать, прощупывать: врач едва прощупывал пульс. В приведенном предложении «Мы осязаем температуру через посредство кожи» глагольная лексема осязаем обладает тремя обязательными валентностями: 1) валентностью агенса, реализация которой осуществляется актантом первой степени, который выражается с помощью личного местоимения в функции подлежащего (мы); 2) валентность объекта, реализованная актантом второй степени, который выражается с помощью существительного в винительном падеже в позиции прямого дополнения (температуру); 3) валентность инструменталиса, реализованная актантом третьей степени, который выражается существительным аналитической формы в позиции косвенного дополнения (посредством кожи). Данное предложение в русском языке имеет два варианта трансформы, в которых характер валентности глагольного предиката осязать / ощущать претерпевает изменение. Например: В ноздри Нагульнова ударил теплый запах жилья и свежих хмелин. Но некогда было ему разбираться в запахах и ощущениях… [2, c. 81]. Исследование языковой природы глаголов ощущения, создание языковой картины ее меняющейся видовременной перспективы и изучение тех языковых параметров и средств, которые принимают участие в этом процессе, является одной из наиболее актуальных и интереснейших, но неизученных проблем сопоставительной лингвистики русского и таджикского языков. Теоретическое осмысление и конкретное исследовательское постижение семантических особенностей данной ЛСГ глаголов ощущения русского языка в различных контекстах, объединенных общим функциональным назначением, позволяет заключить следующее: 1. Общий смысловой компонент (осязание) может иметь различный семантический вес и совместно с другими семами конструировать новые производные значения (щупать, ощущать, прощупывать, прикасаться к кому-либо или чему-либо). 2. Сложившиеся новые производные значения входят в новую систему оппозиций (щупать пульс, ощущать температуру, прикасаться к рукам и др.), при этом данные значения приобретают соответствующие семантические признаки. 3. Характер смысловых связей и значений глаголов ощупывания и осязания определяется семантическим слиянием двух существенных компонентов смысла (щупать пульс). 4. По типу семантических соотношений и значений все анализируемые глаголы русского языка дифференцируются на несколько групп с различной степенью типичности. 5. Смысловая структура первого значения (ощупывать) в русском языке включает сему конкретного действия, а его вариации, вызванные какими-либо внеязыковыми причинами, получают новые смысловые оттенки на его базе. Этот сдвиг детерминируется особенностью отдельных ЛСГ глагольной лексики (производных от основной глагольной лексемы - ощупывать / осязать) к трансформациям и перемещениям. Сдвиг в семантике обнаруживается сначала в своеобразии лексико-семантических отношений в структуре глагольных словосочетаний, а затем и в пространстве предложений.
2.2 Общая валентная характеристика глаголов ощущения
Все чаще в круг исследуемых вопросов сопоставительной лингвистики включаются вопросы внутренней организации (структурно-семантической и композиционно-стилистической потенции, а также функциональной особенности) глаголов ощущения русского языка, их соотнесенность с экстралингвистической действительностью, с прагматической и функционально-семантической ролью, что составляет важнейшую основу проблемы изучения взаимодействия различных планов языковой системы глаголов ощущения русского языка при вербализации конкретных биологических ощущений. Глаголы ощущения русского языка отличаются исключительной сложностью своего содержания, разнообразием грамматических категорий и средств оформления, богатством парадигматических и синтагматических связей и наиболее конструктивны по сравнению с другими категориями частей речи. Глагольные конструкции с ядерным значением ощущения в русском языке играют огромную роль в конструировании словосочетаний и предложений, поскольку лексические компоненты в глагольных значениях тесно переплетены и постоянно взаимодействуют с грамматическими и лексико-грамматическими компонентами всего контекста. Это вызывает необходимость исследования структурно-семантического своеобразия употребления глагольной лексики данного класса и принципов ее классификации в различных условиях, их функциональной концептуализации в русском языке. Раскрывая в данном курсовом исследовании национально-специфическую языковую природу глаголов ощущения русского языка, мы изначально старались представить ее в различных аспектах: в плане парадигматическом - как систему взаимно противопоставленных форм (ощущать холод, голод, страх, радость); в плане синтагматическом - с точки зрения их употребления в речи (ощущался резкий запах); на уровне текста - в свете тех отношений, которые складываются при зарождении текста; как часть инвентаря языковых форм, участвующих в создании адекватной интерпретации особенностей биологических ощущений (испытывать, чувствовать холод, голод, горечь и т.п.). Исследование проблемы в указанном дискурсе предоставляет возможность прийти к следующим выводам, характеризующим функциональные и структурно-семантические микросистемы глаголов ощущения русского языка (глаголов зрительного и слухового ощущений, глаголов ощущения запаха и вкуса (обоняния), глаголов ощупывания и осязания). В русском языке лексемы видеть, смотреть, глядеть, взирать, созерцать, глазеть, слышать, внимать, обонять, ощущать, осязать, чувствовать, чуять являются основными инвариантными единицами глаголов ощущения (восприятия), среди которых некоторые условно относятся к устаревшим слоям лексики русского языка (взирать, внимать), часть других глаголов относится к книжно-литературным единицам (созерцать), а некоторые из них - к разряду просторечной глагольной лексики (глазеть). Указанную классификацию объединяет лишь тот фактор, что все три разряда глаголов (архаизмы, книжно-литературные слова и диалектизмы) имеют гораздо ограниченную степень употребления по сравнению с нормативной глагольной лексикой. Следует отметить, что инвариантные единицы глаголов ощущения (восприятия) в русском языке имеют отдельные синонимические варианты, среди которых есть и фразеологические эквиваленты. Семантические особенности глаголов ощущения русского языка тесно связаны с понятием валентности, которая в сопоставляемых языках имеет сложную природу, связанную с различными аспектами закономерностей данных языков, с пересечением законов лексикологии, синтаксиса и лексической семантики. Валентностью определяются в русском языке абсолютные и относительные свойства глаголов. Абсолютные глаголы - это одновалентные глаголы, требующие наличия субъекта. К глаголам данной группы в русском языке относятся такие, которые не нуждаются в дополнительных словах, грамматически способствующих завершению предложения. Относительные глаголы характеризуются тем, что они, кроме субъекта, требуют еще одно дополняющее слово, что позволяет сконструировать грамматически законченное и правильное предложение. Глаголы ощущения русского языка относятся к глаголам относительной группы. Они в обоих языках функционируют в качестве двухместного предиката, при помощи актантов которого осуществляется реализация валентностей агенса и объекта глаголов ощущения.
Как отметил Д.Н. Шмелев «Использование глаголов с конкретными значениями для обозначения более отвлеченных действий - явление настолько широко распространенное в языке, что исследователи неоднократно определяли его как языковую метафору» [4, c. 127]. Связь между основным и переносным значением в приведенных глаголах состояния выступает как следствие устойчивых ассоциаций, что подтверждается зафиксированностью основных и производных значений в словарях русского языка. Например, у слова трогать выделены значения: I. 1. прикасаться к кому-чему-н., задевать; 2. брать, пользоваться; 3. беспокоить, задевать, обижать; 4. вмешиваться в чьи-нибудь дела, приставать к кому-н.; 5. обычно с отрицанием: приниматься, браться за что-н.; 6. о мимическом движении, внешнем проявлении каких-н. изменений: едва обнаруживаться. II. 1. вызывать в ком-нибудь сочувствие, приводить в умиление; III.1.отправиться в путь: понуждать к движению (понукая запряженное животное). Из вышеприведенных примеров видно, как резко возрастает количество значений данного глагола, обусловленное появлением многочисленных метафорических переносов в словаре русского языка. У слова окаменеть вышеуказанный словарь фиксирует три значения: 1. становиться твердым как камень. 2. перен.: становиться каменным, безжизненным, застывшим. 3. перен.: потерять способность чувствовать, проявлять какие-либо чувства, стать безжалостным, жестоким. Сфера употребления глаголов ощущения выделенной группы достаточно ограничена, чаще всего они используются в художественных тестах для создания определенной образности. В современном языке наблюдается изменение стилистической окраски подобных глаголов, утрачивается характерная образность, слова как бы нивелируются, например: ощущал острую необходимость ее видеть, осязал близость ее тела, обонял запах ее духов и др. Рассмотренные выше метафорические переносы можно расценивать как устойчивые, характерные для глаголов восприятия. Однако интересно отметить и другие ассоциативные связи, хотя и ограниченные очень узким кругом глаголов ощущения, но также являющиеся основой для регулярных переносов, например с названиями животных, птиц, присущих им свойств и повадок. Здесь значение появляется в результате семантической деривации, например: прорычать в ответ; накаркать неудачу, заливаться соловьем. Значения у этих глаголов развиваются на основе наших знаний о тех или иных представителях животного мира. В стилистическом отношении перечисленные глаголы чаще всего характеризуются как просторечные. В целом можно говорить о достаточной выраженности границ рассматриваемой ЛСГ, типологии ассоциативных связей. Таким образом, валентность глаголов любой семантической группы в русском языке имеет тесную связь с понятием переходности-непереходности. Характер объекта нашего исследования свидетельствует о том, что глаголы ощущения в изучаемых нами языках в большинстве относятся к переходным глаголам. Глагол - будучи конструирующим членом предложения в русском языке - обычно обладает активной валентностью и потому может быть только носителем валентности, вербоцентрической единицей. Признание конструирующей роли глагола ощущения в русском языке при функциональной концептуализации мира или фрагментов биологических ощущений посредством вербальных знаков придает этой категории лексики статус оформителя субъектно-предикатного отношения, которое рассматривается в качестве основы, ядра предложения, структурного центра его функционально-семантических полей. При этом логико-семантическая валентность глаголов ощущения русского языка создает предпосылки для семантического моделирования различных конструктов, обозначающих своеобразные модели, типы, рамки, семантические обозначения вербализованных биологических ощущений, выявляемых через общее ядро предложения, состоящего из предиката и соответствующего числа аргументов. Данные предложения представляют собой взаимосвязанные и взаимообусловленные субмодели, лексические элементы которых составляют не налагающиеся изоморфно друг на друга единицы.
Заключение
Основную задачу настоящей курсовой работы составляло исследование валентностных свойств глаголов ощущения в русском. В курсовой работе был сделан анализ синтаксической (индивидуальной и категориальной) и семантической (объектной и субъектной) валентностей глаголов психического воздействия. Данному анализу предшествовало описание трактовки валентности в зарубежной и отечественной лингвистике. Были описаны различные типы валентности: семантическая и синтаксическая, лексическая и грамматическая, факультативная и обязательная, формальная и содержательная, эмотивная, узуальная, окказиональная, контактная, дистантная, потенциальная и реализованная, комплексная, категориальная и индивидуальная, объектная, косвенно-объектная, медиативная, респективная и каузальная.
В исследовательской главе был сделан анализ валентностных свойств глаголов ощущения. Исследование состояло из четырех частей: анализ сравнительной частотности глаголов ощущения, описание индивидуальной валентности каждого глагола, выявление категориальной валентности, характеризующей всю группу глаголов в целом и исследование семантической валентности глаголов (объектной и субъектной).
Признание конструирующей роли глагола ощущения в русском языке при функциональной концептуализации мира или фрагментов биологических ощущений посредством вербальных знаков придает этой категории лексики статус оформителя субъектно-предикатного отношения, которое рассматривается в качестве основы, ядра предложения, структурного центра его функционально-семантических полей. Данные предложения представляют собой взаимосвязанные и взаимообусловленные субмодели, лексические элементы которых составляют не налагающиеся изоморфно друг на друга единицы.
Список литературы
1.Теньер, Л. Основы структурного синтаксиса / Л. Теньер // Вступ. ст. и общ. ред. В.Г. Гака. - М.: Прогресс, 1988. - 656 с.
.Котелова, Н.З. Значение слова и его сочетаемость (к формализации в языкознании) / Н.З. Котелова. - Л.: Наука, 1975. - 164 с.
.Плунгян, В.А. Общая морфология: Введение в проблематику: Учебное пособие / В.А. Плунгян. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Едиториал УРСС, 2003. - 384 с.
.Тестелец, Я.Г. Введение в общий синтаксис / Я.Г. Тестелец. - М.: Издательство РГГУ, 2001. - 800 с.
.Степанова М.Д. Теория валентности и валентностный анализ - М, 1973.
.Мухин А.М. Валентность и сочетаемость глаголов // В/Я, №6, 1987.
.Лейкина В.М. Некоторые аспекты характеристики валентности. - И 1961.
.Кубрякова Е.С. Лексическая и синтаксическая сочетаемость слова и ее отражение в процессах словообразования. - М, 1979.
.Филичева Н.И. Понятие синтаксической валентности в работах зарубежных языковедов // В/Я, №2, 1967.
.Хельбиг Г. О валентности глагола в современных лингвистических исследованиях // ИЯШ, М; №6,1971.
.Лосев А.Ф. О бесконечной смысловой валентности языкового знака. // ИАНОЛЯ, №1, 1977.
.Бондцио В.В. Теория валентности и обучение языку // ИЯШ, №5, 1977.
.Малащенко В.Н. Роль синтаксической сочетаемости в реализации лексических значений // Межвузовский сборник научных трудов. - Ростов-на-Дону. 1984.