.
В 539 г. до н.э. на территорию Месопотамии вторглись новые захватчики - персы, сумевшие победить Мидию и захватить большую часть Вавилона. С этого момента Вавилон навсегда утрачивает свою независимость.
В начале разговора о Двуречье и одном из первых населявших ее народов - шумерах - память невольно обращается к словам одного из выдающихся шумерологов XX века Сэмюэла Ноя Крамера, открывшего миру многие литературные и религиозные памятники культуры шумеров: "Общественное и духовное развитие человечества зачастую идет медленно и таким извилистым путем, что его нелегко проследить. Могучие деревья вырастают порой за тысячи километров от того места, где зрели семена, из которых они поднялись, - иногда через тысячи лет после того, как эти семена созрели". И в самом деле, вся история Месопотамии - одной из древнейших мировых цивилизаций - является прекрасной иллюстрацией этого образного высказывания. Здесь, в долинах Тигра и Евфрата появилось многое из того, что европейская культурная традиция необоснованно относила к собственным достижениям. Здесь, на не слишком богатой земле, совершаются великие культурные открытия: изобретается письменность, зарождается религия, развивается одно из высочайших искусств человека - искусство общения с другими народами, решаются сложнейшие хозяйственные задачи. Здесь создаются мифы и предания, удивительно похожие на библейские сказания. Здесь зарождается, достигает своего расцвета и гибнет древнейшая цивилизация, значительно повлиявшая на судьбу мировой культуры.
И все это было погребено под слоем многовековых наслоений почвы, казалось бы, навеки забыто, стерто из человеческой памяти. Но, к нашему счастью, пытливые археологи вновь открыли миру древние культуры Месопотамии, позволяя нам понять, где произросли те семена, из которых выросли современные культуры, давая возможность выяснить роль Востока в формировании античной культуры.
На первый взгляд, вроде бы и нет ничего удивительного в завоеваниях древнейших культур Двуречья: все это одновременно с ними "открывали" в Египте, Иране, Древнем Китае, каждый раз находя новые варианты решения одних и тех же стоящих перед человечеством задач. Люди так же, как и в других культурных ареалах, пытались выжить в противостоянии стихиям, приобретая опыт строительства и гончарного дела, акклиматизируя растения и строя системы орошения, так же стремились объяснить вселенную, слагая мифы о творении мира и борьбе добра со злом, так же учились писать и сочиняли первые поэмы, так же воевали и заключали перемирия, постигая науку сосуществования. Все это так, но есть в культуре шумеров, первых известных нам жителей Двуречья, одна характерная особенность: "Шумерская цивилизация, насколько мы можем судить в настоящее время, - единственная в своем роде: до нас дошло такое огромное количество письменных документов, как ни от какой другой древней культуры мира. Эти документы сообщают сведения буквально обо всех сторонах жизни древних людей. Даже от египетской, значительно превзошедшей шумерскую по числу памятников изобразительного искусства, не сохранилось памятников письменности в таком объеме". В этом смысле шумеры благодаря возможности осветить многочисленные аспекты их существования представляют собой некоторый образец истории древней цивилизации, по которому мы можем соизмерять другие культуры, судьба которых была не столь любезна к письменным источникам - наиболее ценному научному материалу.
Первые целенаправленные раскопки на территории Древней Месопотамии начались еще в середине XIX веке, когда П.Ботта нашел в Хоремхебе дворец Саргона I. В XIX веке в Двуречье работали такие археологи как Дж. Рич, Г. Лэйард, Х. Рассам, Э. де Сарзек. В XX веке раскопки приобрели систематический характер, позволив открыть множество памятников материальной культуры в Уре, Эшнунне, Аккаде, Мари. Представшие миру образцы архитектуры, изобразительного искусства, утвари значительно уступали по красоте и великолепию уже известным египетским находкам, поскольку Месопотамия не столь богата твердым материалом, в котором ее жители могли бы запечатлеть рождающиеся образы. От больших сооружений остались лишь бесформенные холмы, расплылись русла древних каналов, истлели сплетенные из тростника бытовые предметы. Зато время заботливо донесло до наших дней письменные памятники - глиняные таблички с клинообразными надписями, которые продолжают находить и сегодня. Выбор материала для письма был поистине удачен, поскольку таблички из глины хорошо сохраняются в земле, где вряд ли могли бы столь хорошо сохраниться папирус или ткань. Эти документы истории правдиво повествуют о жизни людей древности. "Глиняная табличка, испещренная клинописными значками, могла бы служить таким же символом древнего Двуречья, каким для Египта являются пирамиды". Первые попытки расшифровать клинопись делались еще в XVIII в. датчанином Карстеном Нибуром. В XIX в. над этим работали Гротефенд, Бюрнуф, Роулинсон. Предметом истинного научного увлечения расшифровка клинописных значков оставалась и для ученых XX века - Б.Ландсбергера, А.Фалькенштейна, Т.Якобсена, С.Крамера. Среди исследователей, внесших лепту в изучение Месопотамии, есть имена и наших соотечественников - Н.П.Лихачева, М.В.Никольского, В.К.Шилейко, А.П.Рифтина, В.В.Струве, И.М.Дьяконова, Л.А.Липина.
Большая часть шумерских литературных текстов дошла в копиях конца III - начала II тысячелетия до н.э. Это было время, когда шумерский язык уже изучался в школах как язык делопроизводства, литературы и культа мертвых. Когда же в результате археологических работ в 50-х гг. нашего века были обнаружены памятники шумерской литературы эпохи расцвета этой культуры (середина III тысячелетия до н.э.), ученые были поражены бережностью отношения аккадцев, начавших доминировать в Междуречье, к "писаному слову". При сопоставлении текстов, дошедших до нас в двух версиях - поздней (конца III - начала II тыс. до н.э.) и древней (сер. III тыс. до н.э.) - оказалось, что за более чем пятисотлетний период, отделяющий их друг от друга, они мало изменялись, сохраняя изначальную композицию, общие приемы, структуру произведений ("Поучение мудреца Шуруппака своему сыну", "Гимн храму города Кеша"). За этим фактом стоит одна значительная черта культуры Шумера и Аккада - уважение к письменному источнику, к "слову запечатленному", в том числе и к слову, записанному на языке другого народа. Не только в III-м, но и во II-м, и в I-м тысячелетии до н.э. можно увидеть то же отношение к литературным источникам. Как в свое время аккадский (вавилонский) разговорный язык вытеснил шумерский, так и сам он впоследствии сменялся аморейским, затем арамейским, а литературные источники на аккадском продолжали бережно сохранять, переписывать, изучать. И что еще более удивительно, сочиняются новые произведения на аккадском и даже на шумерском языках. В Месопотамии, как и в Египте, отношение к письменному знаку было священным - как к части миропорядка, созданного богами. Все это значительно облегчает труд исследователя, стремящегося воссоздать облик древней цивилизации. И, тем не менее, всегда остаются проблемы, которые чрезвычайно трудно разрешить.
При изучении истории какой-либо культуры один из первых вопросов, который встает перед учеными - вопрос о том, как появились на данной территории те или иные племена, ставшие основателями местной культуры, были ли они пришлыми или аборигенными. По отношению к шумерам с достоверностью можно сказать лишь то, что были они пришельцами. Особенности их культурного наследия позволяют говорить об их прародине как о горной стране (в шумерском языке всегда слова "страна" и "гора" имели одинаковое написание; мифы определяли местом жительства верховного бога шумерского пантеона Энлиля высокую гору; в форме шумерского храма - зиккурута, возводившегося на искусственной опоре или на холме-террасе, явственно прослеживается стремление устроить возвышение как некое подобие горы, что свойственно, как правило, горным народам, приносящим жертвы богам на горных вершинах). Однако, исконная родина шумеров была, вероятно, расположена таким образом, что ее жители смогли освоить искусство мореплавания, так что добирались на территорию Двуречья они морским путем, о чем свидетельствует их появление прежде всего в устьях рек. Ко времени своего появления на новой земле шумеры уже умели строить и водить суда, ориентироваться на воде, и это позволило им организовать судоходство по рекам и каналам. Кроме того, они безотлагательно приступили к созданию ирригационной системы. Сами шумеры в мифах упоминают некий Дильмун, который называют раем первых людей и откуда, вероятно, они начали свою миграцию. Но вот о том, что это за Дильмун, ученые спорят с начала нашего столетия. В качестве прародины шумеров называли Кавказ (Ш.Оттен), Тибет (В.Христиан), Индию (Й.Клима, С.Гэдд), Иран (Н.Никольский), остров Бахрейн (В.Афанасьева) и др. Неизвестно, что сдвинуло шумеров с их места, были ли они кочевыми племенами или к переселению их подтолкнула какая-то природная или социальная катастрофа, но они стали мигрировать, в том числе и в Двуречье (ориентировочно в VI-V тысячелетии до н.э.). Попав в Месопотамию, шумеры обрели новую родину, где было с избытком земли, способной давать большие урожаи. Однако жизнь и здесь не была простой и требовала от шумеров напряжения сил и неустанной работы по "приручению" природной стихии. "Земля Шумера была расположена примерно в пределах южной части современного Ирака. Это плоская равнина наносного происхождения с чрезвычайно жарким, засушливым климатом. Невозделываемые земли, обдуваемые ветрами, в большинстве своем засушливы и бесплодны. По существу, здесь нет ни полезных ископаемых, ни камня, ни какого-либо строительного материала, за исключением зарослей тростника на болотах. Это была "богом проклятая" земля, казалось бы, обреченная на нищету и запустение. Однако, люди, заселявшие эту страну и называвшиеся начиная с III тысячелетия до н.э. шумерами, были наделены способностью к созиданию и практическим складом ума. Они сделали замечательные технические изобретения и умели настойчиво и упорно трудиться, добиваясь удовлетворения всех своих нужд. Несмотря на неблагоприятные природные условия, они превратили Шумер в истинный "сад Эдема". Освоив ремесло, строительство, металлургию, гончарное дело (примерно с середины III тыс. до н.э. шумеры стали применять для изготовления керамики гончарный круг), древние жители Месопотамии не уставали трудиться и помнили, что отнюдь не всегда успех дела зависит от их упорства и настойчивости, что есть силы, значительно превосходящие их собственные - смертоносные стихии, и разливы Тигра и Евфрата, засухи и плодоносные дожди: их можно предсказать и предвидеть, попытаться предотвратить или вызвать, но вряд ли можно подчинить. Это часть божественного, не подвластного человеку. Как знать, может быть, в этом сакральном отношении к природе следует искать одно из основных отличий мировоззрения древнего человека, и особенно - человека восточного, от нашего миропонимания с его непоколебимой верой в мощь своего разума и своих рук, способных поворачивать реки, разгонять тучи и уничтожать "во благо цивилизации" лесные массивы.
Мироустройство для шумера священно и сакрально, и человек способен своими усилиями поддержать его путем оказания почестей богам, повиновения царю, соблюдения законов. Человек активен. Не только богами, но и его трудом обеспечивается существование мира: пока богам приносятся жертвы и строятся храмы, пока каждый смертный неукоснительно и безропотно исполняет царские повеления, мир стоит нерушимо, иначе - гибель, хаос, вражда, воспринимаемые как гнев богов на небрежение людей к своим обязанностям. Подобные воззрения закреплялись в мифологических преданиях и были характерны для многих древних народов - египтян, ацтеков, индийцев, иранцев, хотя в зависимости от особенностей исторического развития того или иного народа получали своеобразную окраску.
Шумеры пытались найти объяснение окружавшему их миру, который далеко не всегда был доброжелателен по отношению к человеку, попытаться понять его сущность и исток. Хотя невозможно говорить о существовании в Шумере философии, ибо она в это время еще не выделилась в самостоятельную сферу знания, все же жители страны много размышляли о природе сущего, об устройстве вселенной и законах ее развития. Они не были еще способны найти абстрактные составляющие видимого мира, которые с легкостью удавалось позднее находить классикам древнегреческой философии (идеи, атомы и пустота, материя и форма). Шумеры были еще очень наивны в своих попытках создать простейшую космологию, обожествляя видимое, осязаемое и близкое. По мнению шумеров, основными элементами мироздания были земля и небо, а потому обозначали вселенную они словом "ан-ки", что значит "небо-земля". Земля представлялась плоским диском, а небо - пустым пространством, опирающимся сверху и снизу на твердую металлическую поверхность. Скорее всего, эта поверхность представлялась состоящей из олова, который шумеры почтительно именовали "небесным металлом". Между землей и небом располагался третий элемент - воздух "лиль" (имеет также значения "дуновение", "ветер", "дух"), главное свойство которого - движение, способность менять местоположение, подвижность. Солнце, Луна, планеты также созданы из "лиля", но наделены способностью светиться. Вселенная - "небо-земля" - со всех сторон объята бесконечным океаном, в котором она каким-то образом сохраняет неподвижность.
В соответствии с такими представлениями об устройстве миропорядка шумеры творили и космогонию - рассказ о возникновении, создании мира, а точнее - теогонию, поскольку вместе с другими древними народами они верили, что процесс рождения мира полностью совпадает с процессом рождения богов, ведь каждый бог являет собой какую-либо стихию, качество, явление. Шумеры не сомневались в том, что существует множество сходных с людьми живых существ, но наделенных сверхъестественным могуществом. Эти существа ежесекундно управляют мирозданием и действуют по строго установленным правилам. Один следит за землей, другой - за реками, третий - за воздухом, четвертый - за огнем. Они не только управляют ими, но и олицетворяют их, сами есть вода, земля, воздух, огонь. Последовательно рождаясь, они и составляют мир, являя собой его части и проявления.
В начале всего сущего был первозданный океан. Он породил гору как единство земли и неба (похожий миф существовал и у египтян), где подножием являлся низ земли, а вершиной - верхняя часть неба. Затем на этой горе появились боги в человечьем обличье бог Ан (небо) и богиня Ки (земля), которые вступив в союз породили бога воздуха Энлиля. Последний, "дабы создать то, что полезно", отделил небо от земли. В то время как его отец Ан поднял небо, сам Энлиль опустил землю и, вступив с ней в брак породил других богов, положив тем самым начало космосу. От браков богов родились бог луны Син (Нанна), от луны - бог солнца Уту и богиня Венеры Инанна и другие боги и богини вплоть до самых "мелких" (а в шумерском пантеоне были не только боги, управляющие мощными стихиями и масштабными природными явлениями, но даже божества для орудий труда - мотыги и плуга, формы для выделки кирпичей). В III тысячелетии до н.э. шумерский пантеон состоял из нескольких сотен богов, хотя определить их точное число не представляется возможным, поскольку у одного бога было множество различных имен, прозвищ, эпитетов, которые мы ошибочно можем принимать за имя отдельного бога. Но были в обширном пантеоне шумеров особо почитаемые боги. Таков бог неба Ан, являвшийся изначально верховным богом шумерского пантеона, но "уступивший" свое место Энлилю примерно к 2500 году до н.э. Главное святилище Ана находилось в Уруке, а этот город также долгое время играл ведущую роль в политической истории Шумера. Бог Энлиль - бог воздуха, "Владыка-ветер" - обладал множеством разнообразных титулов - "царь неба и земли", "отец богов", "владыка всех стран". Он считался покровителем царской власти, и, по мнению шумеров, непосредственно наделял правителя царскими полномочиями. Он называл имя царя, вручал ему скипетр и помогал в осуществлении полномочий. В более поздних мифах Энлиль предстает как творец мироздания: это он сотворил день, населил землю, изобрел мотыгу и плуг. Он же является божеством грозы и бурь, носителем высшей справедливости. Видную роль в шумерской мифологии занимает Энки - владыка водной стихии и одновременно с этим бог мудрости. Энки упорядочил жизнь на земле в соответствии с волей верховного бога Энлиля: посылает дождь и вместе с ним плодородие, наполняет реки водой, пускает в них рыб, создает разнообразные формы животной и растительной жизни, а также загоны для скота, определяет функции других богов и т.п.
Я - господин, чье слово свято, всех я превыше, я властелин!
По Слову моему загон построен, хлев возведен,
Слово мое к небесам приблизилось - с небес дождит изобилие!
Слово мое к земле приблизилось - рыб потоки несет половодие.
Энки оказывается необычайно терпим по отношению к людям, и во многих случаях выступает их защитником перед Энлилем, который склонен уничтожить человечество, например, за то, что производимый людьми шум мешает ему спать, как рассказывается в мифе об Атрахасисе. Широко почитаема в Шумере была богиня-мать Нинхурсаг. Она имела также имена Нинмах ("высокая госпожа") и Нинту ("госпожа, давшая жизнь"). Вероятно, в мифах о рождении богов именно она именуется Ки - богиней-землей, женой Ана, прародительницей всего живого. Согласно шумерским мифам, она выполняет важнейшие функции при сотворении человека. Поклонялись древние шумеры Инанне - богине любви, Сину - богу луны, Уту - богу солнца. Богиней загробного мира считалась богиня Эрешкигаль, а ее супругом был бог войны Нергал. Шумеры, равно как и все древние народы, старались обожествить буквально все, что имело значние для их повседневной жизни, что служило орудием труда или средством пропитания. В шумерском пантеоне мы находим бога-пастуха Думузи, бога строительства Мушдамма, и даже бога кирпича Кабта. Древние жители Двуречья считали, что боги обитают "на горе небес и земли", там, где восходит солнце.
Шумерский миф о сотворении человека является прекрасной иллюстрацией представлений древнего человека о миропорядке, в котором боги сосуществуют с людьми, а люди являются их слугами, созданными с целью освободить богов от какой бы то ни было работы. Согласно этому мифу, боги, в особенности женские божества, стали испытывать затруднения в добывании пищи и стали жаловаться на неудобства. Однако спящий в глубокой водной бездне Энки не слышал их сетований, и тогда к нему обратилась его мать - Намму, призывая его создать то, что избавило бы богов от трудов по поиску пропитания:
Встань же сын мой со своего ложа, покажи свою
искусность и мудрость,
Создай нечто, что богов заменит, пусть оставят свои корзины!
Бог Энки устроил пир по поводу сотворения человека, и на нем богиня Нинмах, развлекаясь, слепила из глины шесть человеческих уродов, среди которых была бесплодная женщина и существо, лишённое пола. Энки определил этим существам судьбу (ткать и быть слугой во дворце соответственно), а затем, чтобы не отстать от Нинмах, сам сотворил существо из глины, которое оказалось слабым как телом, так и духом. Как заканчивается миф, к сожалению, понять невозможно ввиду повреждения табличек. Однако, этот миф, вероятно, был основой старовавилонского мифа об Атрахасисе, донесшим до нас историю о сотворении человека и всемирном потопе. В нем рассказывается, что Энки для создания человека, на которого можно было бы переложить бремя богов, требует на собрании богов убить одного из них, чтобы очистить остальных и замешать на крови убитого глину:
В собранье ответили: "Так да будет!"
Аннунаки великие, вершащие судьбы.
В день первый, седьмой и пятнадцатый
Совершил омовение (Энки).
Бога Ве-ила, имевшего разум,
В собранье своем они убили.
Человеческая жизнь оказывается купленной дорогой ценой - ценой крови бога, а, значит, эта жертва не должна быть пустой, и человек обязан оправдать свое предназначение, выполнить свою функцию по поддержанию миропорядка. Божественная жертва требовала ответной жертвы со стороны человека в виде зерна, мяса жертвенных животных, пива, золотых украшений и т.п. И, может быть, здесь следует искать исток прекрасного развития в Древнем Шумере культовой стороны религии. Святилища богов были густо расположены по всей территории страны. В храмах находились статуи богов, которые жрецы окружали многочисленными почестями, в том числе и умывали, одевали, "кормили" и "поили". "Богам в храме Урука еда подавалась два раза в день. Первая и основная трапеза приходилась на утро, когда храм открывался, вторая - на вечер, очевидно, на время непосредственно перед закрытием дверей святилища... Каждая трапеза состояла из двух блюд, называемых "основное" и "второе". Блюда различались между собой скорее по количеству, чем по составу продуктов. Церемониал, характер и число блюд, входивших в божественную трапезу, приближаются к человеческим меркам, вообще характерным для месопотамских богов". Трудно сказать, как представляли себе шумеры соотношение между богом и его изваянием - верили ли, что изваяние и есть бог, думали ли, что бог в определенное время нисходит в свое материальное изображение, считали ли, что скульптуры являются воплощением бога. Но точно известно, что, попадая в беду, люди обнимали изображение божества, чтобы на них перешла божественная благодать, обращались к изваяниям богов, стремясь достичь успеха в осуществлении задуманного дела - будь то торговая операция или вступление в брак.
В свою очередь, и боги несут обязанности по обеспечению порядка во вселенной. Они являются разумными правителями, имеют свои строго обозначенные функции. Они управляют миром и живущими в нем людьми, карают, милуют и вознаграждают. Судьбы всего космоса, отдельных событий, стихий и людей решаются на общем божественном совете - своеобразном собрании богов. Они созидаются, утверждаются и поддерживаются объединенными волями великих сил мира, олицетворенных богами, и приводятся в исполнение Энлилем - богом грозы. Одним из первых благодеяний, оказанных богами космосу и живущему в нем человеку, было установление божественного распорядка, обозначаемого термином "ме". Смысл этого понятия до сих пор до конца не выяснен, поскольку было оно очень объемно и многозначно. Это естественный, "правильный" ход вещей, обеспечивающий порядок и спокойствие в мире; это субстанция, внутренняя сила, энергия каждого предмета; это все социальные, политические, идеологические, этические правила и нормы поведения; это закон в самом широком смысле этого слова. В шумерском мифе о богине Инанне имеется перечень законов "ме", охватывающий более ста наименований разнообразных сфер жизни, управлявшихся этими божественными правилами и законами. Здесь мы находим "верховную власть", "власть богов", "царский трон", "истину", "нисхождение в подземное царство", "восхождение из подземного царства", "героизм", "власть", "вражду", "ложь", "доброту", "правосудие", "искусство обработки дерева", "искусство обработки металла", "искусство писца", "раздоры", "мир" и др. Как хорошо видно, были божественные "ме" не только для благого, но и для злого, например, для раздоров, лжи, войн, угнетения, насилия. Шумеры вряд ли искали ответа на вопрос, зачем боги внесли зло в мир, не силясь постигнуть замысел и волю богов. Здесь, видимо, проявилась уверенность древнего человека в том, что все существующее существует именно так, как должно, имеет непреложный закон бытия, а, значит, в равной мере необходимо. Мир таков, каков он есть, и в этом - его судьба. Все законы и правила были созданы богами, но, будучи созданными, продолжают жить независимо от богов, более того, подчиняют себе богов, ибо установлены непоколебимые законы и для власти богов. И боги подчинялись своей судьбе, выполняя возложенные на них обязанности по управлению миром и человеческими судьбами. В таком понимании "ме" есть что-то родственное понятию рока, необходимости в античной мифологии, где с роковой неизбежностью сбывается установленное и для человека, и для песчинки, и для Афины.
О важности принципов "ме" свидетельствует мифологический рассказ о том, как Инанна украла эти божественные установления у их хранителя Энки, дабы упрочить свое могущество. Инанна, являвшаяся покровительницей города Урука, решила возвеличить себя и свой город, сделав его центром шумерской культуры. Для этого она решила перенести божественные законы из дома Энки (Абзу), находившегося в Эриде, в Урук. Однако сделать это возможно было лишь хитростью, поскольку владетель законов был богом мудрости, познавшим все тайны. Инанне удалось очаровать мудрого Энки, который устроил в честь богини любви пир. Охмелев, он дарит ей законы:
Светлой Инанне, дочери моей, да отдам я ей:
Доблесть, Могучесть, Неправедность, Праведность,
Градов Ограбление, Плачей Устроение, Радость Сердечную,
Чистая Инанна в обладание да получит,
Именем моей силы, именем моего Абзу!
Естественно, по прошествии некоторого времени Энки опомнился и бросился вслед за Инанной, однако, при помощи различных хитростей ей удается доставить законы в Урук, прославив свой город.
Законы "ме" пронизывали всю жизнь человека, наполняя ее целесообразностью и направленностью, творили высокую мораль. Боги же, установившие "ме", неусыпно следят за их исполнением, карая непокорных людей за небрежение к божественным установлениям, поскольку предпочитают нравственное безнравственному. Нравственность наряду с почитанием богов представлялась шумерам гарантом сохранения устойчивости мира. Не случайно в шумерской мифологии все главные божества восхваляются за их приверженность добру, справедливости, истине. В функции бога Солнца Уту входит непосредственный надзор за соблюдением морали, поскольку его око способно охватить весь мир и ежедневно отслеживать каждого человека. В шумерский пантеон входила, кроме того, богиня Нанше - хранительница истины, правосудия и милосердия. Она защищала обездоленных, противостояла произволу сильных, карала обидчиков:
Дабы сирот утешить, вдов обеспечить,
Дабы власти сильного положить предел,
Дабы сильного отдать слабому,
Взоры Нанше проникают в сердца людей.
Древние шумеры не питали иллюзий на счет добродетельности человеческого рода. утверждая, что "ни одно человечье дитя не выходит безгрешным из женского лона, издревле не бывало в мире беспорочного отрока", однако, считали при этом, что большинство несчастий все-таки происходит по вине самих людей, а вовсе не богов, сотворивших мировое зло.
И все же, достаточно трезвое отношение к жизни и себе, характеризовавшее мировоззрение шумеров, не обходило стороной и богов, которые не всегда оставались благими по отношению к сотворенному ими человеку. В Древнем Шумере появляется на свет первая мифическая история о потопе, которая была заимствована создателями Ветхого Завета. Впервые история о великом потопе была обнаружена Джорджем Смитом при расшифровке одиннадцатой таблички вавилонского "Эпоса о Гильгамеше". Смит, занимавшийся сортировкой и копированием клинописных текстов по поручению Г.Роулинсона и самостоятельно изучивший ассиро-вавилонский язык, был потрясен своим открытием, ибо, как всякий англичанин, с детства помнил аналогичный библейский рассказ. Он немедленно приступил к переводу этого мифа. В конце 1872 года миф был опубликован и вызвал всеобщий интерес, так что владельцы газеты "Дэйли телеграф" вызвались оплатить поездку Смита в Ниневию и проведение археологических работ с целью найти недостающие части мифа, а Совет попечителей Британского музея дал ему шестимесячную командировку. Уже в мае 1873 года талантливому самоучке удалось обнаружить 17 недостающих строк рассказа о потопе, а вскоре и практически все части "Эпоса о Гильгамеше". Анализируя ассиро-вавилонский текст, Смит предположил, что оригинальным языком эпоса был более древний шумерский язык, а сам он был написан в городе Уруке. Эти выводы подтолкнули ученых к поискам оригинальной версии мифа, и немного спустя она была обнаружена. В 1914 году Арио Пёбель опубликовал часть шумерской таблички из Ниппурской коллекции Музея Пенсильванского университета (Филадельфия), посвященной потопу. Оказалось, что "из всех имеющихся в литературе легенд о великом потопе наиболее древняя - вавилонская или, правильнее - шумерийская: известно, что как ни стара сама по себе вавилонская версия этой легенды, она была заимствована вавилонянами от их еще более древних предшественников - шумерийцев, от которых семитические обитатели Вавилонии, по-видимому, переняли основные элементы своей цивилизации". Несмотря на фрагментарность шумерского текста, несомненно, что именно он был основой аккадского сказания о потопе, изложенного и в эпосе о Гильгамеше, и в эпосе об Атрахасисе.
В шумерском мифе о потопе говорится о том, что царю и жрецу бога Энки Зиусудре божественный глас сообщает о решении богов обрушить на землю потоп. Та часть таблички, где говорилось о строительстве корабля, утеряна. Рассказ возобновляется лишь там, где буря и дождь обрушились на страну и не прекращались семь дней и семь ночей. На восьмой день снова появилось солнце Уту, перед которым спасшийся Зиусудра преклонился и совершил жертвоприношения. Здесь текст снова имеет пробел и возобновляется на повествовании о том, что преклонившийся перед богами Энлилем и Аном Зиусудра получает дар бессмертия и обожествляется, после чего боги переносят его в Дильмун, где восходит Уту. Более длинная и значительно более полно сохранившаяся аккадская версия истории о потопе в основных частях совпадает с шумерской, хотя в ней действует герой Утнапиштим, которому бог мудрости Эа сообщает о предстоящем потопе. В вавилонских эпосах подробно описывается строительство корабля-ковчега, помещение на него семьи Утнапиштима, домашних и диких животных, ремесленников, длительное плавание среди потоков воды, гнев Энлиля, узнавшего о спасении людей и заступничество бога Эа за них, обожествление Утнапиштима и его жены.
Если принять во внимание, что "Эпос о Гильгамеше" был известен уже в III тысячелетии до н.э., а Библию начали писать только в XIII в. до н.э., становится ясной связь между культурным наследием древнего Двуречья и культурой древних евреев. Трудно сказать, как и когда составители Ветхого Завета познакомились с месопотамскими легендами. Они могли попасть к евреям, пришедшим с Аравийского полуострова и кочевавшим по Вавилонии и Ассирии; древние евреи могли их также узнать во время пленения царем Саргоном II или вавилонского пленения; а, может быть, этот миф имел широкое распространение и перекочевал к другим народам, в том числе и к евреям в Палестину. Точки зрения ученых в этом вопросе расходятся, хотя многие из них сходятся во мнении, что легенда о потопе вряд ли могла возникнуть самостоятельно в очень засушливой и безречной Палестине, тогда как Месопотамия нередко переживала катастрофические наводнения. Неудивительно, что наводнения, распространявшиеся на значительные территории, а иногда почти на все занимаемое шумерами пространство, казались им всемирными, хотя, конечно же, не могли быть таковыми в действительности. Мифы о потопах "под мифической оболочкой содержат зерно истины. Возможно, что они скрывают в себе воспоминания о наводнениях, которые действительно произошли в отдельных местах, но, передаваемые народной памятью из поколения в поколение, приняли со временем грандиозные размеры мировых катастроф".
Не склонны были шумеры идеализировать и современное состояние мира, поскольку, в отличие от египетского мировоззрения, воспринимавшего миропорядок как раз и навсегда установленную данность и потому не знающего идеи Эдема или Золотого века, шумерское мировосприятие включает в себя представление о более блаженных временах. Примером тому - эпическое сказание "Энмеркар и правитель Араты", где изложена одна из первых легенд о золотом веке, которая была столь популярна в античном мире. Это было время блаженства, когда земля изобиловала пищей и не было злобных диких зверей, когда был един язык населявших землю людей.
В стародавние времена змей не было, скорпионов не было!
Гиен не было, львов не было,
Собак и волков не было,
Страха и ужасания не было,
В те годы страны горные Шубур-Хамази,
Многоязыкий Шумер, Гора великая Сутей княжественных,
Аккад, Гора вседостойная,
Марду, страна горная, что в безопасности покоится,
Вся вселенная, в попечении божьем,
Славили Энлиля на одном языке.
Однако это счастливое время кончилось, поскольку Энки по каким-то причинам выступил против власти Энлиля, в результате чего период мира и спокойствия закончился и наступил период вражды, войн и раздоров.
Уровень культуры, достигнутый шумерами и их понимание божественного порядка "ме" привели к разработке норм и законов для всех сторон общественной жизни. Шумерское законодательство, имеющее очень древнее происхождение, лежит в основе всех последующих месопотамских правовых систем. Первую попытку реформирования социально-правовой системы Шумера предпринял правитель Лагаша Уруинимгина (последняя треть IV тысячелетия до н.э.), который "восстановил законность и порядок", "признал свободу" граждан. Этот законодатель отозвал сборщиков налогов, избавил город от ростовщиков и воров. В созданных им законах содержались установления, несколько облегчающие жизнь простых тружеников: "если сын бедняка соорудит рыбный садок, никто не украдет теперь его рыбу", никогда богатый чиновник не посмеет врываться больше в сад матери бедняка, отрясать деревья и уносить плоды, никогда сироты и вдовы не будут более страдать от произвола сильных. Спустя несколько столетий, при основателе III династии Ура правителе Ур-Намму в Шумере уже существовал свод законов. Иными словами, первое шумерское законодательство появилось за 300 лет до знаменитых вавилонских законов Хаммурапи. Как и его предшественники, Ур-Намму стремился позаботиться о том, "чтобы сирота не становился жертвой богача", "вдова - жертвой сильного", "человек одного шекеля - жертвой человека мины", прилагал усилия к избавлению города от вымогателей и взяточников. Примечательно, что эти древнейшие в истории права законы не знали принципа талиона - "око за око, зуб за зуб", который был широко распространен у других народов и в гораздо более поздние времена. Основным наказанием за преступление здесь выступает денежный штраф: "Если (человек человеку орудием...) его... отрезал ногу, 10 шекелей серебром он должен заплатить"; "Если человек человеку оружием кости... перебил, 1 мину серебром он должен заплатить"; "Если человек человеку орудием "гешпу" отрезал нос, 2/3 мины серебром он должен заплатить". Сохранившиеся фрагменты кодекса Ур-Намму свидетельствуют также о применении в судопроизводстве испытания водой. Кодекс Ур-Намму послужил основой для последующих законов Шульги. Законы Шульги (2093-2046 гг. до н.э.) свидетельствовали о существовании хорошо налаженной судебной системы. В них было предусмотрено наказание за привод беглого раба, вводились наказания за различные виды преступлений.
Шумер отличался развитой экономической жизнью, охватывающей земледелие с необходимой ирригацией, ремесло, строительство, внутреннюю и внешнюю торговлю. Развитие хозяйства и управления закономерно требовало отчетности и сохранения сведений о произведенной продукции и действиях с нею. "В IX-IV тыс. до н.э. обитатели ближневосточных поселений от Западной Сирии до Центрального Ирана использовали для учета различных продуктов и товаров трехмерные символы - маленькие глиняные шарики, конусы и т.п. В IV тыс. до н.э. наборы таких фишек, регистрировавшие какие-то акты передачи тех или иных продуктов, начали заключать в глиняные оболочки размеров с кулак. На внешней стенке "конверта" иногда оттискивали фишки, заключаемые внутрь, чтобы иметь возможность вести точные подсчеты, не полагаясь на память и не разбивая опечатанных оболочек. Необходимость в самих фишках, таким образом, отпадала - достаточно было одних оттисков. Позже оттиски были заменены процарапанными палочкой значками-рисунками. Такая теория происхождения древнемесопотамского письма объясняет выбор глины в качестве писчего материала и специфическую, подушко- или линзообразную форму древнейших табличек". Так. вероятно, возникло пиктографическое письмо, в котором было более полутора тысяч знаков-рисунков, каждый из которых обозначал слово или несколько слов. Процесс развития письменности постепенно приводил к уменьшению числа знаков, их схематизации (постепенному превращению рисунка в линейную схему, а затем - в сочетание вертикальных и горизонтальных косых клиньев, оставляемых трехгранной палочкой) и фонетизации (обозначению звуковой стороны слова - фонемы). Развитая клинописная система сложилась к середине III тыс. до н.э., и с этого времени ее начинают использовать семитские народы, населявшие среднюю и северную части Двуречья, а также эблаиты в Западной Сирии. Позднее (в начале II тыс. до н.э.) клинопись заимствуется хеттами, затем - жителями Угарита, которые на ее основе создают упрощенную слоговую клинопись, повлиявшую на финикийскую письменность. В I тыс. до н.э. месопотамская клинопись заимствуется Урарту и Персией.
Развитие письменности определяет жанровое разнообразие литературы шумеров, включающей списки богов, гимны, мифы, эпические произведения, историческую литературу, публицистику, сказки, басни, пословицы и поговорки. Сегодня мы знаем, что в Шумере был не только замечательный эпос (сказания об Эрмеркаре, Лугальбанде, Гильгамеше), но и, к примеру, прекрасные, басни, в которых совершенно в духе Эзопа в образах животных рисуются и высмеиваются человеческие пороки. Вот одна из них. Однажды лиса потребовала у бога Энлиля рога дикого быка, и бог выполнил ее желание. Но стоило только подняться ветру и пойти дождю, и лиса из-за вновь обретенных рогов не смогла укрыться в свою нору. В течение всей ночи ей пришлось сносить холодный северный ветер и тучи. Лишь под утро мокрая и продрогшая лиса отправилась к богу Энлилю, чтобы попросить избавить ее от рогов, столь необдуманно выпрошенных у бога. Умели создавать шумеры проникновенные любовные песни, являвшиеся, вероятно, частью связанной с таинством брака культовой поэзии и делающие их чувства понятными и близкими современным людям:
Ты, пьянящий сердце мое, любимый мой,
Что за краса твоя радостная, сладостная - душистый мед,
Ты, пронзивший сердце мое, любимый мой,
Что за краса твоя радостная, сладостная - душистый мед.
Ты захватчик мой, все дрожит во мне,
Желанный, влеки же скорее на ложе,
Ты захватчик мой, все дрожит во мне,
Желанный, влеки же скорее на ложе.
Дошли до наших дней и поговорки, прекрасно отражающие житейскую мудрость шумеров ("Счастье - в женитьбе, а подумав - в разводе", "Дружба длится день, родство длится вечно", "Увернулся от дикого быка - натолкнулся на дикую корову"). В 70-х гг. прошлого века при раскопках в Абу-Салябихе были открыты литературные памятники Шумера, относящиеся примерно к середине III тыс. до н.э., а в их числе - "Поучения мудреца Шуруппака", представляющие собой сборник афоризмов и пословиц. Это древнейший сборник такого рода.
Культура Шумера отличалась высокоразвитым изобразительным искусством и архитектурой. Прежде всего, нужно упомянуть о своеобразии созданных шумерами типов храма, дворца, жилого дома. Храм города, своеобразная архитектурная доминанта, посвящался богу-покровителю и строился на возвышенном месте на высокой платформе, к которой с двух сторон вели лестницы или пандусы. Непосредственно святилище прямоугольной или овальной формы располагалось на краю платформы и имело открытый внутренний двор. Наиболее ранний образец храмовой архитектуры шумеров - храм в Телль-Укайре. К концу III тыс. до н.э. в Шумере рождается особый тип храма - храм на нескольких платформах (зиккурат). Так, например, храм в Уре имел три ступени, и до сих пор возвышается на 20 метров. Его верхние, сравнительно невысокие ярусы, опирались на большую прямоугольную усеченную пирамиду высотой около 15 метров. Наклонные поверхности расчленялись плоскими нишами, а сплошные террасы имели различные цвета - черный, красный, белый. Иногда число платформ в зиккуратах Двуречья доходило до семи. При строительстве дворцов правителей с середины III тысячелетия до н.э. шумеры стали сочетать элементы светского здания и крепости, обнося внутренние прямоугольные постройки с обязательным внутренним двориком системой глинобитных стен. Таков, например, "дворец А" в Кише. Городская архитектура планировалась таким образом, что все постройки группировались изначально вокруг храма, а позднее - вокруг дворцового комплекса. Как правило, какой бы то ни было план отсутствовал, застройка производилась стихийно. Улицы были узкими и кривыми. Дома по преимуществу были прямоугольные, без окон, и освещались только через дверной проем. В целом же, архитектура Шумера сохранилась плохо: "Век сырцовой постройки недолог, а глина, точнее, сырцовый кирпич, формованный из нее, часто с примесью рубленой соломы или тростника, был единственным строительным материалом в Двуречье. Деревянными были балки перекрытия и двери, причем привозное дерево ценилось так дорого, что переезжающий из одного дома в другой обычно увозил с собой деревянные части дома". Для облицовки зданий применяли глазурованные кирпичи.
Была развита в Шумере скульптура, хотя в основном она являлась культовой. В соответствии с представлениями шумеров, следовало поставить в храме небольшую статуэтку с посвящением богу, чтобы исполнилась просьба, обращенная к нему. Статуэтки эти достаточно однотипны. У многих из них огромные уши, символизировавшие безграничную мудрость (в шумерском языке слово "нгештук" означает одновременно "мудрость" и "ухо"). Единый канон даже к концу III тыс. до н.э. так и не был выработан, хотя отличительные черты шумерских изображений выявить достаточно легко: глаза и брови инкрустируются, подчеркиваются уши, брови и прическа изображаются также при помощи одинаковых приемов (статуэтка молящейся, пожертвованная в храм богини Аштарат; статуя царя Ику-Шамагана из храма в Нинни-Заза и др.). Широкое распространение получил в Шумере невысокий рельеф. Рельефное изображение характеризуется суммарной трактовкой деталей и изображением людей с неестественно большими глазами. На шумерских рельефах можно проследить некоторые черты, роднящие их с египетскими рельефами: люди изображаются таким образом, что голова и ноги повернуты в профиль, а плечи в фас, боги и правители изображаются более крупными, нежели их подданные. Интересным примером шумерского рельефа является изображение Ур-Нанше, правителя Лагаша, размещавшееся, по-видимому, на дверях храма. Были шумеры хорошо знакомы с техникой обработки драгоценных металлов и камней, комбинировали золото с ляпис лазурью, серебром, раковинами, драгоценными камнями (статуэтка козлика, опирающегося на куст, из царских могил в Уре и др.). Для украшения золотых, серебряных, медных шлемов, топоров кинжалов, входивших в состав погребальных предметов, использовались чеканка, гравировка и зернь. Хотя говорить о каких-либо особо значительных достижениях шумерского искусства вряд ли стоит, его стиль, бесспорно, был воспринят вавилонской, ассирийской и халдейской культурами.
Где шумерам удалось оставить глубокий след - так это в области научных знаний, некоторыми из которых мы пользуемся по сей день. Они создали шестидесятеричную систему счета, в основу которой были положены числа 1, 60, 600, 3600. И хотя впоследствии в самой Месопотамии возникла десятичная система, древняя шестидесятеричная система продолжает служить нам: мы по-прежнему делим круг на 360°, часы - на 60 минут, а минуты - на 60 секунд, и никому в голову не приходит, что можно делить час или минуты иначе, используя десятичную систему. О высоком развитии математики у шумеров свидетельствуют математические тексты, в которых упоминаются возведение в степень, извлечение корней (квадратных и кубических), число p, вычисление объемов усеченной пирамиды, длины окружности и площади круга, арифметические и геометрические прогрессии, дроби. Существовала система мер и веса. В качестве наименьшей весовой меры применялся шеум ("зерно", 0,046г), а в качестве наибольшей - талант (30,3 кг). Нужды хозяйственной жизни определили развитие шумерской астрономии, опиравшейся на систематические наблюдения жрецов, закрепляемые в храмовых записях (в Уре обнаружен свод астрономических наблюдений, проведенных халдейскими жрецами за 360 лет). Был создан лунный календарь, каждый месяц которого имел 29-30 дней, а год составлял 12 месяцев (354 дня). Расхождение с солнечным календарем составляло 11 дней ежегодно, и для "выравнивания" каждые три года вводился дополнительный 13-й месяц. Кроме того, каждый город Шумера имел свой календарь, составленный в соответствии с ходом сельскохозяйственных работ, где месяцы именовались "сев", "жатва", "праздник вкушения ячменя" и т.д. шумерские астрономы умели предсказывать солнечные и лунные затмения.
Медицина не достигла в Шумере таких успехов, как в Египте. Лечение, в основном, было тесно связано с магическими действиями. Тем не менее, в Шумере существовали врачи различных специализаций - терапевты, хирурги, ветеринары, акушеры. Шумерские врачеватели умели снимать катаракту с глаза, вскрывать нарывы, сращивать переломы. Была им известна и фармакология. Пример тому - "Ниппурский справочник врача", датирующийся XXIV в. до н.э. и включающий 15 рецептов микстур, припарок, мазей.
Достижения шумерской культуры оказали сильное влияние на культуры древних евреев, персов, греков, а через них - на современные культуры, но, наверное, более всего животворный дух Шумера обогатил другие цивилизации Месопотамии - Аккад, Вавилон и Ассирию. Возникавшие в Месопотамии государства принимали достижения древних шумеров, но не были слепыми подражателями, становясь творцами собственных культур, каждая из которых оставила заметный след в истории.
Возьмем, к примеру, Аккад, царям которого удалось установить власть над всем шумером и подчинить Элам. Это государство семитов стало преемником культуры шумеров, включив их самих в состав своих жителей. И хотя просуществовал Аккад не долго, его культура оставила след в истории. Так, например, при Саргоне Древнем было создано первое в истории профессиональное войско, состоявшее из 5400 солдат, которые находились на царском обеспечении, введена единая для всей Месопотамии система мер и весов, налажена внешняя торговля с Индией и Аравией. Не осталась незамеченной в истории культуры не только деятельность Саргона I, но и история его жизни. Саргон Древний был незнатного происхождения и некоторое время работал садовником в Кише. Став царем, он распространил легенду о своем рождении и жизни, в которой говорилось о том, что царская власть вручена ему богиней Иштар.
Я - Шаррукин, царь могучий, царь Аккада,
Мать моя - жрица, отца я не ведал.
Брат моего отца в горах обитает.
Град мой - Ацупирану, что лежит на берегу Евфрата.
Понесла меня мать моя жрица, родила меня в тайне.
Положила в тростниковый ящик, вход мой закрыла смолою,
Бросила в реку, что меня не затопила.
Подняла река, понесла меня к Акки, водоносу.
Акки, водонос, багром меня поднял,
Акки, водонос, воспитал меня, как сына.
Хотя в этой легенде используется шумерская мифологическая история о богине Инанне и садовнике Шукалитуде, именно в аккадском варианте она впоследствии много раз будет повторяться в мифологии уже других народов. С ней связаны легенды о персидском царе Кире, а также хорошо известная европейцам легенда о Ромуле и Реме, матерью которых тоже была жрица и которые речным течением были вынесены на берег, где их обнаружил пастух. Легенда о Саргоне Древнем, возможно, стала основой рассказа о Моисее, изложенного в книге "Исход" Ветхого Завета: родившая Моисея мать в течение трех месяцев скрывала его, но, не имея средств на его воспитание, положила его в корзину и оставила не берегу Нила, где мальчик был обнаружен дочерью фараона. При аккадском царе Нарам-Суэне (2236-2200 гг. до н.э.), когда Аккад достиг наибольшего могущества, впервые в истории Двуречья было введено поклонению царю как богу, подобное культу фараона в Древнем Египте. Нарам-Суэн именовал себя "могущественным богом Аккада" и изображался в головном уборе, украшенном рогами, считавшимися в то далекое время символом бога. До нас дошло одно из наиболее известных месопотамских произведений - аккадский "Эпос о Гильгамеше", о котором уже шла речь выше, и в котором нашли отражение многие шумеро-аккадские представления. Гильгамеш был реальным историческим лицом, царем Урука в XXVII-XXVI вв. до н.э. Он стал героем ряда поэм, на основе которых позднее сформировался цельный эпос. В этом литературном произведении ярко проявляется общая для шумеров и аккадцев вера в неизбежность определенной богами судьбы. Конец человеческой жизни - смерть, которая столь же неминуема, как ежевечерний закат солнца или осеннее увядание растительности. Это отношение перешло, вероятно, и к вавилонянам, многое позаимствовавшим из шумеро-аккадской культуры:
Боги, когда создавали человека,
Смерть они определили человеку,
Жизнь в своих руках удержали.
При этом в отличие от египтян с их верой в посмертное блаженство, шумерам и аккадцам загробный мир рисовался очень и очень мрачными красками, что и отразилось в "Эпосе о Гильгамеше":
В дом мрака, в жилище Иркаллы,
В дом, откуда вошедший никогда не выходит,
В путь, по которому не выйти обратно,
В дом, где живущие лишаются света,
Где их пища - прах и еда их - глина,
А одеты, как птицы, одеждою крыльев,
И света не видят, но во тьме обитают,
А засовы и двери покрыты пылью!
Таким образом, бесплотный дух, по представлению древних жителей Месопотамии, спускается в темный и мрачный подземный мир, где влачит жалкое существование. Из этого следовало, что в своей заботе о богах, о миропорядке, о посмертном существовании не стоит забывать о земных радостях, поскольку эта жизнь вряд ли когда повторится:
Ты же Гильгамеш, насыщай желудок,
Днем и ночью да будешь ты весел,
Праздник справляй ежедневно,
Днем и ночью пляши ты!
Такие мотивы нередко проявляются во время социокультурных кризисов, когда разрушаются многие ценности, когда человек пытается понять быстрые изменения окружающего мира и пересматривает свои жизненные ориентиры.
Определенных успехов по сравнению с шумерами добились аккадцы и в искусстве. Они значительно свободнее и ближе к оригиналу, особенно в рельефе, изображали человеческое тело. На широко известной стелле Нарам-Суэна с большой живостью изображен царь, поднимающийся на гору во главе отряда воинов, перед которым падает пораженный копьем неприятельский воин. Фигура царя изображена мощно и уверенно, показывая победу обожествленного правителя над побежденными врагами.
Вряд ли стоит кого-либо убеждать в том, что культура Вавилонии была значительна и величественна, тем более что сегодня мы еще помним такие выражения как "вавилонская башня", "вавилонское столпотворение", "вавилонская блудница". Семитские племена амореев, вторгшиеся на территорию Двуречья в конце III тыс. до н.э., слились с аккадцами и шумерами, синтезировав новую культуру на основе семитской и шумерской культур. Они избрали в качестве своей столицы шумерский город Кадингир, что значило "врата бога", и перевели его название на свой язык - Баб-Илу (Вавилон), что точно совпадало с его шумерским названием - "Врата бога". Начиная с этого времени, роль Вавилона в культурной жизни Двуречья постоянно росла. Город этот, по описаниям очевидцев, был удивительно красив. "Построен Вавилон вот как. Лежит он на обширной равнине, образуя четырехугольник, каждая сторона которого 120 стадий длины. Окружность всех четырех сторон города составляет 480 стадий. Вавилон был не только большим городом, но и самым красивым из всех городов, которые я знаю. Прежде всего город окружен глубоким, широким и полным водой рвом, затем идет стена шириной в 50 царских локтей, а высотой в 200, царский же локоть на 3 пальца больше обыкновенного. ...Город же состоит из двух частей. Через него протекает река по имени Евфрат, берущая начало в Армении... По обеим сторонам реки стена, изгибаясь, доходит до самой реки, а отсюда по обеим берегам идет стена из обожженных кирпичей. Город же сам состоит сплошь из трех- и четырехэтажных домов и пересечен прямыми улицами, идущими частью вдоль, а частью поперек реки. На каждой поперечной улице в стене вдоль реки было столько же маленьких ворот, сколько и самих улиц. ...Храмовый священный участок - четырехугольный, каждая сторона его длиной в две стадии. В середине этого храмового священного участка воздвигнута громадная башня, длиной и шириной в 1 стадию. На этой башне стоит вторая, а на ней - еще башня, в общем восемь башен - одна на другой. Наружная лестница ведет наверх вокруг всех этих башен. На середине лестницы находятся скамьи, должно быть, для отдыха. На последней башне воздвигнут большой храм. В этом храме стоит большое, роскошно убранное ложе и рядом с ним золотой стол. Никакого изображения божества там, однако, нет. ...Есть в священном храмовом участке в Вавилоне внизу еще и другое святилище, где находится огромная золотая статуя сидящего Зевса. Рядом же стоит большой золотой стол, скамейка для ног и трон - также золотые. ...Была еще в священном участке в то время, о котором идет речь, золотая статуя бога, целиком из золота, 12 локтей высоты". Здесь, в Вавилоне, находилось одно из величайших творений человеческих рук, одно из чудес света - "Висячие сады Семирамиды". Созданы они были при царе Навуходоносоре II в VI в. до н.э. и предназначались для его прекрасной жены Амиты. Сады эти не имели непосредственного отношения к ассирийской царице конца IX в. до н.э. Семирамиде (Шаммурамат), с именем которой традиция и молва связали их впоследствии, отдавая дань широкой строительной и военной деятельности этой правительницы. Но кем бы не были построены и выращены эти замечательные террасные сады, они были замечательны, и сегодня то и дело возникают проекты их возрождения.
Величие Вавилона было настолько велико, что даже после окончательной утраты независимости Нововавилонским государством в октябре 539 г. до н.э. после захвата его персами, он сохранял положение культурного центра и оставался одним из значительных городов мира. Даже Александр Македонский, видевший не одну столицу, решил, что Вавилон в Месопотамии, наряду с Александрией в Египте, достоин стать столицей его огромной империи. Здесь он принес жертвы Мардуку, короновался и дал приказ восстановить древние храмы. Именно здесь, в Вавилоне, этот завоеватель и умер 13 июня 323 г. до н.э. Впрочем, красота этого месопотамского города не помешала Александру Великому разрушить один из самых примечательных вавилонских архитектурных ансамблей - семиярусный зиккурат Этеменанки ("Вавилонскую башню"), которая столь поразила создателей Ветхого Завета и вдохновила их на создание одного из самых красивых рассказов о происхождении языков. "Комментаторы, вероятно, правы, приписывая происхождение сказания тому глубокому впечатлению, которое великий город произвел на простодушных кочевников-семитов, попавших сюда прямо из уединенной и безмолвной пустыни. Они были поражены неумолчным шумом улиц и базаров, ослеплены калейдоскопом красок в суетливой толпе, оглушены трескотней людского говора на непонятных для них языках. Их пугали высокие здания, в особенности огромные террасообразные храмы с крышами, сверкавшими глазурованным кирпичом и упиравшимися, как им казалось, в самое небо. Неудивительно, если эти простодушные жители шалашей представляли себе, что люди, взобравшиеся по длинной лестнице на вершину огромного столба, откуда они казались движущимися точками, действительно соседствовали с богами".
Даже прекратив свое существование, Вавилония продолжала оказывать влияние на судьбы мировой культуры, питая ее своими мифами, государственно-правовыми установлениями, художественными традициями. В Вавилонии был создан космогонический миф о сотворении мира "Энума элиш..." ("Когда вверху…"), полностью заимствованный впоследствии ассирийской мифологией. В этом широко распространенном в Двуречье и исполняемом регулярно во время празднования вавилонского Нового года рассказе нашло отражение возвышение вавилонского бога Мардука (бога весеннего солнца и его творческой мировой силы). В первозданном состоянии не существовало ничего, кроме океана пресной воды Апсу и океана соленой воды Тиамат. От их союза родились круглые горизонты неба и земли - Аншар и Кишар, в свою очередь породившие бога неба Ану и бога земли и воды Эйю. Эйя порождает Мардука. Младшее поколение богов вызвало недовольство Апсу и Тиамат постоянным шумом, и Апсу вместе со своим советником Мумму решил убить своих потомков, хотя Тиамат и была противницей этого. Однако бог мудрости Эйя проведал об их планах, усыпил Апсу и умертвил его. Тиамат, узнав о смерти Апсу, сотворила войско чудовищ, чтобы наслать их на богов и отомстить за смерть Апсу. Эйя по каким-то причинам отказался расправиться с Апсу, и Мардук решается на это при условии, что боги наделят его полной властью и что его слово будет неотвратно вершить судьбы. Ему удается победить темные силы злого хаоса в лице Тиамат и создать из ее тела целую вселенную. Он распределяет созвездия, устанавливает их движение, создает человека. По совету Эйи, Мардук решает, что для создания человека необходимо умертвить предводителя мятежников - чудовище Кингу и замешать на его крови глину. Человек же, как повествуется в "Энума элиш..." должен освободить богов от физической работы. В этом рассказе "легко проследить лежащие в его основе шумерские элементы. Но в "Энума элиш..." разбросанные во многих шумерских мифах мотивы соединены и спаяны в единое целое".
Вавилонская литературная традиция подарила нам представляющие огромный интерес произведения - "Поэму об Атрахасисе", повествующую о сотворении человека и всемирном потопе, "Вавилонскую теодицею", "Разговор господина с рабом" и др. В "Вавилонской теодицее" звучат нотки, предвосхищающие тему библейской книги Иова. В ней повествуется о невинном страдальце, обижаемом незаслуженно своим богом:
Что получил я от бога, которому поклонялся?
Пред тем, кто ниже меня, я склоняюсь,
Презирают меня (и) последний, (и) богатый, и гордый…
Вгляделся я в мир - дела (обстоят) по-другому:
Демону бог не закрыл дороги,
Отец по каналам волочит лодку,
(А) сын его (взрослый) разлегся в постели.
Трудно найти нечто более известное из достижений вавилонской культуры, нежели законы царя Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.), при котором Старый Вавилон достиг своего наивысшего могущества. С этим древнейшим восточным правовым кодексом знаком каждый, кто интересовался историей государства и права. Целью этого свода законов было провозглашено восстановление справедливости. В нем установлены различные виды наказаний за широкий спектр правонарушений, в том числе за членовредительство, должностные преступления, воровство, халатность при выполнении работы. Этот судебник позволяет сделать вывод о социальном составе вавилонского общества. В нем выделяются три категории людей - полноправные граждане, мушкенумы (зависимые царские люди), рабы - ответственность которых за преступления определялась по-разному. Кодекс Хаммурапи признавал собственность как институт, регламентировал условия найма и его оплаты, аренды, залога имущества. Наказания за преступления были очень суровыми ("Если сын ударил своего отца, то ему отрежут руки"), и преступник нередко карался смертной казнью. Основное отличие законов Хаммурапи от более древних месопотамских кодексов состоит в том, что основной принцип назначения наказания - талион:
"196. Если кто-нибудь повредил глаз у сына мужа, то повредят
глаз ему [самому].
197. Если он сломал кость у сына мужа, то сломают кость ему".
Законы Хаммурапи знают квалифицированную смертную казнь - сожжение за инцест с матерью, посажение на кол жены за участие в убийстве мужа и др. Этот кодекс стал образцом законодательства вплоть до эллинистического и даже до парфянского периода в истории Вавилона. С именем Хаммурапи связан и один из наиболее интересных рельефов Вавилона - изображение этого царя перед богом солнца Шамашем, помещенное на верхней части столба с текстом законов. В изображении сохранено портретное сходство.
Вавилон прославился в древнем мире еще и своей наукой, и в особенности - математической астрономией, расцвет которой пришелся на V в. до н.э., когда работали школы в Уруке, Сиппаре, Вавилоне, Борсиппе. Вавилонскому астроному Набуриану удалось создать систему определения лунных фаз, а Киден открыл солнечные прецессии. Большинство из того, что можно увидеть без телескопа, было нанесено на звездную карту именно в Вавилоне, и уже оттуда попало в Средиземноморье. Существует версия о том, что Пифагор заимствовал свою теорему у вавилонских математиков.
И, наконец, Ассирия. Эта страна, обладавшая высокой культурой, стала преемницей шумеро-аккадского и вавилонского наследия. Ассирийцы заимствовали систему клинообразной письменности, многие религиозные верования и мифы, эпические произведения, типичные элементы искусства, в том числе форму храма, ряд научных знаний, элементы права у своих предшественников - шумеров, аккадцев, вавилонян. Именно в Ассирии традиции месопотамской культуры получают свое полное выражение. Здесь создаются научные произведения и лексические справочники, энциклопедии и покаянные псалмы, и даже обширные летописи ассирийских царей. Здесь собирались первые систематически составленные крупные библиотеки (примером тому - библиотека царя Ашшурбанапала в Ниневии, обнаруженная при раскопках холма около деревни Куюнджик в 1853 г.). именно этим библиотекам мы обязаны сохранением шумерских, аккадских, вавилонских литературных памятников. Здесь строились замечательные дворцы (например, дворец Ашшурназирпала в Калахе), поражающие своей грандиозностью и обилием декоративной орнаментации. Но основное значение Ассирии заключается в том, что это было первое в мире государство, поставившее целью объединение под своей властью всего известного в то время мира. На пути достижения подобных замыслов Ассирии удалось многого достичь: в XIV-IX вв. до н.э. она неоднократно покоряла всю Северную Месопотамию и прилегающие к ней районы, от Ирана на востоке до Средиземного моря на западе, от Закавказья на севере до Эфиопии на юге. Имперский дух ассирийских царей прекрасно передал В.Брюсов в стихотворении "Ассаргадон":
Я - вождь земных царей и царь Ассаргадон.
Владыки и вожди, вам говорю я: горе!
Едва я принял власть, на нас восстал Сидон.
Сидон я ниспроверг и камни бросил в море.
Египту речь моя звучала, как закон,
Элам читал судьбу в моем едином взоре,
Владыки и вожди, вам говорю я: горе!
Кто превзойдет меня? Кто будет равен мне?
Деянья всех людей - как тень в бездумном сне.
Мечта о подвигах - как детская забава.
Я исчерпал до дна тебя, земная слава!
И вот стою один, величьем упоен,
Я - вождь земных царей и царь - Ассаргадон.
Армия и система управления Ассирии на многие века стала образцом для других народов, включая персов, эллинов, римлян. Достаточно сказать, что система деления державы на провинции и принцип разделения военной и гражданской властей в провинциях был заимствован Ахеменидами из Ассирии. Положенные в основу персидского государства, они надолго обеспечили последнему стабильность. Порядки и обычаи месопотамского царского двора оказали сильнейшее влияние на придворный церемониал персов, эллинистических правителей, а вслед за ними - и римских императоров. Многие из тех современных явлений, об истоках которых мы никогда не задумываемся, берут свое начало в Древнем Двуречье: там были созданы первые в мире зоопарки и солнечные часы, оттуда пошла традиция и само название карнавала, там, как утверждают авторитетные литературоведы, зародился любовный роман, там составлялись первые коллекции минералов и растений, собирались первые библиотеки. Анализ великих культур Месопотамии, подаривших миру множество значительных цивилизационных открытий и обращенных в прах неумолимым временем, заставляет вслед за А.С. Пушкиным задуматься о бренности всего существующего на этом свете:
Гусар! все тленно под луною;
Как волны следом за волною,
Приходят царства и века.
Скажи, где стены Вавилона?
Литература
1.Афанасьева В., Луконин В., Померанцева Н. Искусство Древнего Востока. М., 1976.
2.Древние цивилизации. Под общ. ред. Г.М.Бонгард-Левина. М.,1989.
.Кленгель-Брандт Э. Путешествие в древний Вавилон. М., 1979.
.Клочков И. Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. М., 1983.
.Крамер С.Н. История начинается в Шумере. 2-е изд. Пер. Ф.Л.Мендельсона. М., 1991.
.Матвеев К.П., Сазонов А.А. Когда заговорила клинопись. М., 1979.
.Оппенгейм А. Древняя Месопотамия. М., 1990.
.Хук С.Г. Мифология Ближнего Востока. М., 1991.
.Я открою тебе сокровенное слово. Литература Вавилонии и Ассирии. М., 1989.