Психологические особенности взаимодействия адвоката с подозреваемым, обвиняемым на стадии предварительного расследования
Контрольная работа
Психологические особенности взаимодействия адвоката с подозреваемым, обвиняемым на стадии предварительного расследования
Содержание
1. Психические состояния подозреваемого, обвиняемого
. Помощь адвоката в снятии отрицательных состояний у подзащитного
. Стратегия и тактика защиты подозреваемого, обвиняемого
Литература
. Психические состояния подозреваемого (обвиняемого)
Отношения адвоката и доверителя аккомпанируют с колоссальными детерминантами, обусловленными психическим состоянием подозреваемого. Во многом это связано с предвзятым отношением к подозреваемому со стороны следственных органов. К числу состояний, негативно сказывающихся на психике подозреваемого, обвиняемого относятся стресс, фрустрация, порой приводящие к образованию экзистенциального вакуума. Подобного рода психическое состояние приводит к последствиям в виде замыкания подозреваемого в собственных мыслях, нежелании вступления в конструктивный диалог со следователем, а иногда даже с адвокатом. Или же, напротив, стрессовая ситуация может привести к резонерству и антимонии.
Нервно-психическое напряжение - рядовое состояние подавляющего большинства подозреваемых, обвиняемых. Причем существенно отличаются психические состояния действительно виновных лиц и лиц, в отношении которых выдвигаются подозрения, либо обвинения, не соответствующие истине. Так, истинно невиновные лица более болезненно воспринимают обвинения в совершении преступления. Невиновные подвергаются воздействию таких детерминантов, как адаптация, наложение полученного ранее негативно-стрессового жизненного опыта. Помимо прочего, им присуще чувство отторжения наказания ввиду необоснованных обвинений. Развивается чувство несправедливости и страха за свою судьбу в случае, если следственные органы придут к ложным выводам о причастности к совершению преступного деяния, либо противоправными методами и способами прибегнут к принуждению дачи ложных показаний и виновности.
В свою очередь, заведомо виновное лицо подвержено внутренней психологической перестройке, связанной с принятием обвинений, допуском вероятного привлечения к ответственности и претерпеванию тем самым негативных последствий совершенного им деяния. В этом, как указывает Ганс Кельзен, заключается принцип справедливости юридической ответственности. Неизбежность наказания может привести к фуцианству, когда виновное лицо, даже против своей воли, соглашается со всеми обвинениями.
Преследуя цель избежать ответственность и скрыть свое участие в совершении преступления, виновное лицо прикладывает массу усилий для сокрытия, в частности, внутренних переживаний, связанных с угрызениями совести и страхом возможного наказания. Подавление переживаний негативно сказывается на общем психическом состоянии человека, и еще сильнее приводит к их обострению. И без того нестабильное нервно-психическое состояние приходит в полную дезорганизацию. Могут наблюдаться высокие амплитуды смены настроения: от активного, боевого, способного к противодействию, до подавленного, меланхоличного. Причем способность выстоять нервно-психическое напряжение напрямую зависит от совокупности факторов, включая темперамент человека, поддержку со стороны близких. Подозреваемый также испытывает стресс в связи с недостаточным владением информацией о деле, и эта неизвестность проявляется в виде обостренного чувства страха. Относительно данной категории обвиняемый находится в более выгодном положении, так как, по крайней мере, обладает более обширной информацией. Тем не менее, для подозреваемого и обвиняемого характерны схожие психические состояния, приводящие к определенному поведению.
Ситуация привлечения в качестве подозреваемого, обвиняемого по уголовному делу безусловно является стрессовой. Стрессорами в данном случае выступают неблагоприятные последствия для самого привлекаемого и для лиц, находящихся в ближайшем окружении: семья, друзья, коллеги. Неблагоприятные последствия заключаются не только в вероятном привлечении к ответственности, но и в изменении социального статуса личности, престижа, отношений в референтной группе, жизненных целей и установок, оценочной характеристики личности. Так, к примеру, неблагоприятные последствия могут выразиться в моббинге коллег в связи с их нежеланием осуществлять дальнейшее сотрудничество с лицом, привлекаемым следственными органами. А учитывая, что лишь небольшое количество людей способно не зависеть от внешних оценок, подобные неблагоприятные последствия, связанные с взаимодействием с внешней средой, касаются практически каждого подозреваемого, обвиняемого.
К примеру, подозрение в совершении тяжкого преступления учителем несомненно приведет к отстранению от него коллег по работе, учеников и их родителей. К сожалению, обывателю невозможно внушить положения о презумпции невиновности. В общественной сознании складывается следующее: «Если подозревают, значит, есть за что». При этом обыватели руководствуются сложившимися пословицами и поговорками, к примеру, «нет дыма без огня», «даром молва не бывает».
В суждениях о подозреваемом со стороны третьих лиц может проявиться эффект ореола, причем в негативной оценочной пристрастности (отрицательный ореол) с проявлением гипертрофированного внимания к недостаткам, проявляющимся в виде подозрения в совершении преступного деяния. Информация о лице категорируется на базе информации о его подозрении следственными органами. При этом достаточно владение минимальной информацией, носящей негативный оттенок, для перекрывания совокупности иных положительно характеризующих качеств человека. Указанная тенденция, способная затемнить одни характеристики и повысить значимость других, «играет роль своеобразного ореола в восприятии человека человеком».
Крайне стрессовым является избрание в отношении подследственного меры пресечения в виде заключения под стражу, когда подследственный оказывается в заведомо непривычной для себя обстановке. Лишение свободы в любом случае предполагает длительное нахождение в стрессовом состоянии.
Во многом нервно-психическое напряжение обусловлено поведением следователя, его психологическом подавлении воли подозреваемого, сомнении в правдивости данных показаний, предвзятом отношении. В этой связи, именно перед адвокатом стоит задача взятия на себя обязанностей по снятию стресса подзащитного посредством установления доверительных отношений. Подзащитный должен понимать, что он не одинок, что адвокатская деятельность непосредственно направлена на защиту его прав, свобод и интересов.
Иным отрицательным состоянием подозреваемого, обвиняемого является фрустрация. Не существует однозначного толкования термина «фрустрация» (от лат. frustratio - обман, расстройство, разрушение планов). Так, с филологической точки зрения frustration означает расстройство (планов), уничтожение (замыслов). Иными словами, это состояние человека, когда он пребывает в заведомо травмирующей для себя ситуации. т. е. указывает на какую-то, в известном смысле слова, травмирующую ситуацию, при которой терпится неудача. С точки зрения юридической психологии, под фрустрацией понимается крайняя степень дезорганизованности сознания и деятельности, детерминированное столкновением человека с реальной или мнимой ситуацией невозможности реализации жизненных потребностей. Депривация потребностей приводит к гипертрофированному чувству безысходности и в некоторых случаях к депрессивному состоянию, образованию экзистенциального вакуума. Барьеры выступают в роли непреодолимых или преодолимых трудностей. Если в сознании человека устойчивую позицию занимает его невозможность или неспособность преодоления сложившейся жизненной ситуации, то наступает фрустрация.
Стрессовая ситуация избрания меры пресечения в виде лишения свободы и фрустратор в роли следователя несомненно оказывают фрустрирующее воздействие на подозреваемого. В данном случае имеет место быть не только депривация потребности в общении с людьми (особенно ближайшим окружением), ограничение информированности о происходящем, но и непосредственная физическая изоляция.
Нравственные и физические страдания связаны с выходом из зоны комфорта, необходимостью принудительной адаптации к жестким условиям, резкое снижение деятельного образа жизни. Состояние фрустрации тесно взаимосвязано с такими психическими состояниями, как тревожность, ригидность.
Перед адвокатом стоит задача подготовки клиента к встрече с барьером, возможному поведению фрустраторов в форме запугиваний, убеждений в бессмысленности сопротивлении, подавлении воли. Защитник всеми силами должен помочь подзащитному не впасть в состояние фрустрации, в последующем приводящее к поискам выхода из фрустрации посредством самооговора или попытки суицида.
При проведении такого наиболее распространенного следственного действия, как допрос подозреваемый, обвиняемый испытывает целый комплекс психо-эмоциональных потрясений. Действительно виновное лицо испытывает страх быть изобличенным, что, естественно, негативно сказывается на психике. Притупляется ясность мышления, объективная оценка вопросов, которыми оперирует следователь при проведении допроса, ухудшается самоконтроль, возникает масса сомнений в благосклонности защитника. Попросту говоря, подследственному кажется, что весь мир настроен против него. При этом чувство страха и тревожности может возникнуть с момента совершения преступления и обостриться в момент общения со следственными органами.
Угрызения совести сопровождаются страхом общественного порицания за содеянное. Для большинства подследственных характерен страх потери устоявшегося социального и материального статуса. Данные факторы могут сподвигнуть подозреваемого, обвиняемого к уклонению от дачи правдивых показаний.
Рядом авторов совместно было проведено научное исследование с разработкой коррекционных программ. А.В. Наприс, И.Е. Семенов, А.В. Малых, Е.В. Хомич, Д.В. Хромов, С.Н. Воронин, О.А. Калачкин, Л.В. Перевалова, А.И. Набокин исследовали типичные психические состояния осужденных, подозреваемых, обвиняемых и их учет в процессе профилактики правонарушений. В работе ими были проанализированы общие характеристики психических состояний, причины их возникновения, физиологические основы, классификации и формы их проявления, а также иные вопросы, в большей мере касающиеся психического состояния осужденных к реальному лишению свободы. Исследование показало, что среди осужденных, подозреваемых, обвиняемых наиболее распространенными психическими состояниями являются «тревога (с тенденцией к высокому уровню)» - (74%) и «стресс» - (52%), «невротизация» - (38%), «надежда» - (27%), «ожидание» - (18%). Кроме того, авторы исследования пришли к выводам о значимости возрастного ценза при том или ином проявлении нервно-психическом напряжении. Так, к примеру, выявлено, что тревожность, невротизация в большей степени характерна для возрастной категории от 20 до 30 лет. Помимо прочего, авторами выявлена зависимость психического состояния от привлечения к ответственности впервые и повторно, от вида совершенного преступления. Темпоральные психические свойства личности также оказывают влияние на психическое состояние.
2. Помощь адвоката в снятии отрицательных состояний у подзащитного <#"justify">В соответствии со ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан:
1) честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией <consultantplus://offline/ref=E3743D715CE75C924E35EA43364D44EC428ED4F661CFFDD588D4BDd3v5N> Российской Федерации, законом и КПЭА;
) уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей, коллег и других лиц, придерживаться манеры поведения и стиля одежды, соответствующих деловому общению.
В соответствии с ч. 1, 2 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия.
Итак, для возможности снятия отрицательных состояния у подзащитного необходимо установление доверительных отношений. Однако практика показывает, что общение адвоката и подзащитного зачастую детерминировано наличием ряда ситуаций, осложняющих установление доверительных отношений. Тем не менее, преодоление коммуникативных трудностей приводит к благоприятному сотрудничеству в дальнейшем.
Коммуникативный барьер не обязательно означает наличие конфликтной ситуации. Зачастую и в простой жизненной обстановке между людьми может не складываться общение. Нервно-психическое напряжение подследственного абсолютно точно оказывает непосредственное влияние на построение диалога с защитником. Отсутствие взаимопонимания, психологическая напряженность, замкнутость подозреваемого сказывается на общении.
При общении адвокату надлежит учитывать нервно-психическое состояние подзащитного и самому вести себя таким образом, чтобы у подзащитного не возникло сомнений в квалифицированности адвоката. Доверителя необходимо убедить, что адвокат «на стороне подследственного», что в этой ситуации адвокат поддержка и опора доверителя. Психологическое состояние адвоката должно быть стабильным. Нельзя проявлять слабость, неуверенность в себе.
С момента первой встречи с подзащитным стоит всецело осознавать, что адвокат и его поведение находятся под чутким наблюдением и оценкой доверителя. Доверитель, находясь в стрессовом состоянии и фрустрационном воздействии, негативно воспринимает всех вокруг, в частности, адвоката.
Для установления доверительных отношений обеим сторонам необходимо быть откровенными, правдивыми. Малейшее сокрытие фактов, относящихся к расследуемому уголовному делу, может привести к неправильно выстроенной защите и подрыву доверия. Откровенной коммуникации со стороны подзащитного можно добиться путем собственной откровенности, тактичности, толерантности, сдержанности в выражениях. Безусловно, уверенность доверителя в своем защитнике возрастает при демонстрации последним профессионализма. Необходимо донести до доверителя, что выбор тактики, стратегии и методики защиты, благоприятствующей доверителю, зависит от правдивости данных им сведений.
Психологический контакт - идеальная форма отношений защитника и доверителя. Установление психологического контакта зависит от аттракции и антипатии, которые возникают на первоначальном знакомстве. Первое впечатление оставляет отпечаток на формировании дальнейших отношений. «Эффект первичности» означает склонность индивида придавать наибольшую значимость при оценке незнакомого человека первому впечатлению о нем или первым сведениям о нем, иными словами первые сведения о человеке более влияют на представление о нем, чем последующая получаемая информация.
Адвокату надлежит тщательно подготовиться к первой встрече с доверителем, ведь именно на ней первостепенную роль играют психо-эмоциональные факторы. Так, необходимо верно и тактично поприветствовать подзащитного, вести себя вежливо и доброжелательно, по возможности обсудить физическое и эмоциональное состояние подзащитного. Лишь после первоначальных ознакомительных стадий можно переходить к непосредственно юридическому разговору, связанному с разъяснением прав и обязанностей доверителя, выяснению обстоятельств, относящихся к расследуемому преступному деянию. Следует учитывать особую апперцепцию подзащитного. Адвокатская практика показывает, что подзащитный хочет оставить о себе благоприятное впечатление, что несомненно обусловлено дальнейшим сотрудничеством. Адвокату рекомендуется разузнать о человеческих достоинствах подзащитного, и если последний увлеченно начинает рассказывать о себе, это верный путь к установлению психологического контакта.
В соответствии с ч. 1 ст. 202 УПК РФ, предусмотрено право защитника иметь свидание с подзащитным наедине. Данный факт благоприятно сказывается на установлении доверительных отношений между адвокатом и подзащитным. Спокойная обстановка является платформой для правдивого и откровенного общения.
Адвокат выступает в роли психолога при подавлении нервно-психического напряжения подзащитного. Помогает преодолеть страх, агрессию, тревожность, стресс и фрустрацию. Для преодоления психических отрицательных состояний Г.Г. Шиханцов выделяет следующие необходимые меры, которые следует предпринять адвокату при осуществлении деятельности:
1.вернуть подзащитного в уравновешенное состояние и попытаться внушить ему мысль о том, что невозможно достичь какого-либо оптимального результата без душевного равновесия;
.преодолеть агрессивность и стереотипность (слепое повторение фиксированных реакций) в поведении подзащитного;
.добиться психологической совместимости с подзащитным, подразумевающей обоюдное желание выхода из трудной ситуации;
.подавить личные обиды, антипатии, возникшие в ходе общения;
.устранить какую-либо наигранность и натянутость в процессе общения с подзащитным;
.избегать «показной жалости» к подзащитному;
.подготовить подзащитного к проведению следственных действий.
Таким образом, адвокат при осуществлении деятельности должен быть не только квалифицированным специалистом, но и обладать основами психологии.
. Стратегия и тактика защиты подозреваемого, обвиняемого
В соответствии с ч. 1, 2 ст. 21 Конституции РФ, достоинство личности охраняется государством; ничто не может быть основанием для его умалении, никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию, никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам. Согласно ч. 1 ст. 23 Конституции РФ, каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.
Запрет произвольного или незаконного посягательства на честь и репутацию человека, право каждого на защиту закона от таких посягательств закреплено в ст. 12 <consultantplus://offline/ref=52FD78E7BD754875044F9C80A87790F079BC2BBBFFAF29E7B385159ECFF0DC589C0C4ABA7D8AC028v2q6P> Всеобщей декларации прав человека 1948 г., в ст. 17 <consultantplus://offline/ref=52FD78E7BD754875044F9C80A87790F07DBB28B2F4FC7EE5E2D01B9BC7A09448D24947BB7C8AvCq8P> Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. Кроме того, регламентируется прямой запрет на жестокое и бесчеловечное отношение.
Увеличивающееся значение уважения чести и достоинства основывается на том, что одной из ключевых целей правоохранительной деятельности сформулирована не защита общественных отношений в целом, а защита чести, достоинства, прав и свобод каждого человека и гражданина.
Защита прав, свобод и интересов подозреваемого (обвиняемого) реализуется посредством наделения защитника правом собирать доказательства путем получения предметов, документов и иных сведений; опроса лиц с их согласия; истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии (ч. 3 ст. 86 <consultantplus://offline/ref=AB06F9AEF9C01F135AE8E6D7FBF10BDE1DC0FCA5B3FFE3F8C17FE49CEB564E8FF40A6A12EC0F3AE0N8w0J> УПК РФ).
Несмотря на то, что в УПК <consultantplus://offline/ref=AB06F9AEF9C01F135AE8E6D7FBF10BDE1DC0FCA5B3FFE3F8C17FE49CEBN5w6J> РФ закреплено право адвоката собирать доказательства, в теории уголовного процесса и криминалистики существует дискуссия по указанному вопросу. Так, некоторые придерживаются мнения о наличии правомочия защитника на собирание процессуальных доказательств, некоторые же, напротив, не признают право собирать доказательства защитника на самостоятельное участие в доказывании на этапе собирания доказательств.
Под собиранием доказательств понимается «активная целенаправленная деятельность органа расследования, прокурора, суда, состоящая в извлечении из следов, оставленных событием, фактических данных, относящихся к делу, в преобразовании и закреплении этих данных, то есть в придании им надлежащей процессуальной формы». Иными словами, законодательством определены особые субъекты, правомочные осуществлять собирание доказательств в рамках расследования уголовного дела. Адвокат не относится к указанной категории субъектов. Тем не менее, адвокат вправе ходатайствовать перед следователем о приобщении собранных материалов к делу в качестве доказательств. В любом случае, решение об удовлетворении или отказе в удовлетворении ходатайства выносится следователем. В связи с чем, в случае принятия следователем отрицательного решения, собранные адвокатом материалы не будут приобщены к материалам дела в качестве доказательств.
Важнейшие тактические средства и методы профессиональной защиты реализуются адвокатом при его участии в производстве следственных действий.
В российском уголовно-процессуальном законодательстве следственные действия направлены на собирание и проверку доказательственной информации по уголовному делу. В соответствии с ч. 1 ст. 86 <consultantplus://offline/ref=B7C48E3F69C8F4489E789FE7659DD6680E0014217434634B0407B709A66481F34274F959B32C74D7t6p1J> УПК РФ, доказательства собираются «в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных уголовно-процессуальным кодексом». Следственные действия направлены на поиск, обнаружение, изъятие (фиксацию) и приобщение доказательств к уголовному делу. Следственные действия являются средством, обеспечивающим полноту и результативность в процессе добывания доказательственной информации по уголовному делу.
Эффективное проведение следственных действий обеспечивает максимальную полноту доказательственной информации по расследуемому уголовному делу и гарантирует соответствие закону действий не только следователя, но и адвоката-защитника.
Тактика действий адвоката в рамках участия в следственных действий можно рассмотреть по аналогии с тактикой следователя при производстве следственных действий. Так, действия адвоката можно разделить на: подготовительные, рабочие, заключительные.
При этом стоит учесть, что производство следственного действия находится в компетенции следователя, что означает изначально «второстепенное» положение адвоката в плане осведомленности о проведении того или иного следственного действия. На практике нередка ситуация, когда следователь назначает определенное время проведения следственного действия (допрос, очная ставка, предъявление для опознания и другие), а адвокат в силу уважительных причин, к примеру, занятости по другому делу, находящемуся в его производстве, не может явиться для участия в намеченное время. В этом случае адвокату надлежит находить определенные пути решения проблемы: предложить подзащитному дать согласие на проведение следственного действия в отсутствие защитника либо ходатайствовать о переносе проведения следственного действия на другое время (предложить альтернативу следователю), документально подтвердив уважительность причин неявки. Так, Кодекс профессиональной этики адвоката закрепляет следующее: «При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании или следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени адвокат по возможности должен заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними взаимоприемлемое время» (ч. 1 ст. 14 КПЭА).
Во имя сохранения доверительных отношений с клиентом, адвокату рекомендуется представить документальное подтверждение наличия объективно уважительных причин невозможности явки на проведение следственного действия в назначенное следователем время. При этом неоднократная нестыковка планов следователя и адвоката может привести к исчерпанию лимита доверия к адвокату, обвинении его в злоупотреблении правом и умышленном затягивании сроков предварительного расследования. Подобного рода аффективность взаимоотношений между следователем и адвокатам негативно отразится «на шкуре подсудимого».
Адвокат самостоятельно правомочен решать эффективность и необходимость участия в проведении следственного действия путем «оценки имеющейся в его распоряжении информации, ее рефлексивного анализа, использования других известных методик и процедур индуктивного и дедуктивного мышления и, конечно же, своих криминалистических познаний и опыта». Безусловно, в большинстве случаев, в силу профессионализма адвоката, его участие благоприятно скажется на защите доверителя. Посему при первом же интервьюировании адвокату надлежит уведомить доверителя о необходимости согласования всех действий и отказе от участия в производстве следственных действий без участия адвоката.
Бесспорно, вопрос о необходимости участия в следственном действии адвокат должен обсудить с доверителем, объяснив ему основания нецелесообразности участия. Однако итоговое решение об участии адвоката остается за подзащитным. Если подзащитный соглашается с доводами адвоката и считает их обоснованными, подзащитный участвует в следственном действии самостоятельно, без участия адвоката. Если подзащитный не принимает доводы адвоката и настаивает на его обязательном участии, то адвокат обязан согласиться с позицией подзащитного и реализовать ее, использовав при этом все допустимые законодательством возможности.
На первоначальном этапе, исходя из криминалистической сущности планирования, адвокату надлежит сделать акцент на выработке последовательности своих действий в процессе расследования уголовного дела. Определение задач и способов их реализации является неотъемлемой составляющей в деятельности адвоката. Защитник должен обладать максимально допустимой информацией об уголовном деле и материалах, собранных следственными органами, в частности, информацией об обстоятельствах, смягчающих и отягчающих ответственность подозреваемого (обвиняемого). Кроме того, должен выработать тактику и методику защиты прав, свобод и интересов доверителя в производстве конкретного следственного действия, пути законодательно допустимой нейтрализации выявления отрицательных для интересов доверителя сведений.
Наиболее распространенным следственным действием, в ходе которого выясняется наибольшее количество обстоятельств по уголовному делу, используемых в качестве доказательств, является допрос. Едва ли существуют уголовные дела, при расследовании которых не проводились допросы. Участие адвоката может положительно повлиять на допрос.
По мнению С.А. Голунского и Г.К. Рогинского: «Допрос - большое искусство. Научиться вести допрос можно только на практике. Это, как всякое искусство, требует, с одной стороны, способностей, а с другой - опыта и умения». Указанное мнение справедливо как для следователя, так и для адвоката.
Разумеется, основополагающим принципом при осуществлении допроса является принцип законности. Так, показания допрашиваемого лица являются надлежащим образом полученным доказательств лишь в случае соответствия проводимого допроса требованиям законодательства. Подобного рода корреляция находит выражение в непосредственном подчинении нормам, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством. Кроме того, полученные показания должны быть оформлены в надлежащей процессуальной форме.
К примеру, согласно ч. 2 ст. 75 УПК РФ, к недопустимым относятся доказательства, собранные в ходе допроса подозреваемого (обвиняемого) в отсутствие защитника, если подозреваемым (обвиняемым) в рамках судебного разбирательство не будут подтверждены данные на стадии предварительного расследования показания. В частности, это положение относится к показаниям в случаях отказа подозреваемого (обвиняемого) от защитника, но не подтвержденных в суде. Следовательно, привлечение защитника играет немаловажную роль для признания показания доказательством по уголовному делу.
К сожалению, в практике встречаются случаи недобросовестного осуществления адвокатом профессиональной деятельности. Так, адвокатом В. были нарушены нормы Кодекса <consultantplus://offline/ref=B53A886679ECF6312ECA6BBB107FB7D0849F713AA79FA27A2A1F732077L8T8P> профессиональной этики адвоката, а именно: из сообщения судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга о нарушении адвокатом В. норм Кодекса <consultantplus://offline/ref=B53A886679ECF6312ECA6BBB107FB7D0849F713AA79FA27A2A1F732077L8T8P> профессиональной этики адвоката следует, что в производстве судьи находится уголовное дело. В судебном заседании подсудимая ФИО указала, что в ходе предварительного следствия было нарушено ее право на защиту: под психологическим воздействием следователя она перед окончанием предварительного расследования была вынуждена отказаться от защитника ФИО. Подсудимая пояснила, что имеющиеся в материалах уголовного дела протокол предъявления права на защиту, постановление о привлечении ее в качестве обвиняемой, протокол допроса в качестве обвиняемой, протокол уведомления об окончании следственных действий составлены в ее отсутствие и подписаны ею позже под давлением следователя при ознакомлении с материалами уголовного дела в отсутствие адвоката В., который был назначен ей следователем, однако фактически ее защиту не осуществлял, в следственных действиях в отношении нее участия не принимал, однако позднее потребовал оплату адвокатских услуг. Квалификационная комиссия справедливо пришла к заключению о нарушении адвокатом В. требований КПЭА, обязывающих адвоката соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства и исполнять свои обязанности добросовестно и квалифицированно.
Однако не все «псевдоадвокаты» получают по заслугам, некоторые остаются безнаказанными. К сожалению, небольшой процент адвокатов - это настоящие преступники, члены организованных преступных группировок, готовые на совершение различных преступлений, чтобы их подельники ушли от заслуженной уголовной ответственности. Адвокаты-преступники регулярно дают взятки и посредничают во взяточничестве, фальсифицируют документы, шантажируют, угрожают свидетелям, потерпевшим. Часть таких адвокатов-преступников известна правоохранительным органам и спецслужбам, и информация об этих людях есть в специальных базах данных. Разумеется, суд не признавал таких адвокатов преступниками, они формально чисты перед законом, но, с точки зрения психологии, следователи, их начальники, прокуроры и судьи часто располагают негативной репутационной информацией о такого рода «бандитских адвокатах». И отношение к ним у государственных должностных лиц - соответствующее.
Тем не менее, подавляющая часть адвокатов - это честные и порядочные юристы, защищающие права своих клиентов в рамках закона. Основной целью адвоката, принимающего участие в допросе, является минимизация получения следователем от подзащитного информации, которая может повлиять на обвинение. Действуя в рамках установленных законодательством полномочий, адвокат оказывает воздействие на форму и содержание допроса.
Для следствия преимущественным является установление истины, на что и направлен допрос. Адвокат же вправе сориентировать клиента на сокрытие тех сведений, которые пагубно скажутся на обвинении, но, тем не менее, подзащитный не вправе искажать эти сведения.
При этом позиция адвоката всецело зависит от позиции подзащитного. Так, если подзащитный признает себя виновным, действия адвоката должны быть направлены на применение впоследствии в рамках судебного разбирательства ст. 73 УК РФ об условном осуждении, адвокат должен предпринять меры для того, чтобы суд пришел к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания. Если подзащитный не признает себя виновным, адвокату надлежит в меру своих возможностей выстроить защиту таким образом, чтобы представить доказательства невиновности клиента, отыскать в материалах дела обстоятельства, ставящие под сомнение виновность клиента.
Всецело справедливо указание в ст. 73 УПК РФ на акцентировании внимания на способе совершения преступления и обстоятельствах, побудивших к совершению противоправного деяния. В криминалистической науке способы подготовки, совершения и сокрытия преступления рассматриваются как системы действий, детерминированных условиями внешней среды и психофизиологическими свойствами личности, корреспондирующие с избирательным использованием соответствующих орудий или средств и условий места и времени.
Так или иначе, все действия адвоката должны быть всецело направлены на защиту прав, свобод и интересов подзащитного. Адвокат является лишь представителем, несмотря на то что является профессиональным «игроком» и на досудебной и судебной стадии. Об оном свидетельствуют и положения, закрепленные в Кодексе профессиональной этики адвоката, которые по общему правилу запрещают адвокату занимать позицию по делу, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле (ч. 2 ст. 9 КПЭА) <consultantplus://offline/ref=4594C6D8AFA88578F7C0EF16718556BE2404BAC65CA540C6A73E084673BE350AD1DDCA911FDE7A42F0gAO>. Раскрывая указанное положение, приходим к выводу, что адвокат не вправе самовольно, по собственному разумению совершать действия, либо воздерживаться от совершения действия (бездействие), противоречащих позиции самого подзащитного. Единственное исключение из правила составляет самооговор подзащитного.
Адвокат может изобличить доверителя в самооговоре, к примеру, посредством тщательного опроса подзащитного в самооговоре, признаками которого являются «обилие противоречий между отдельными частями показаний; между показаниями, которые допрашиваемый давал в разное время; наличие в показаниях неправдоподобных деталей; совпадение показаний допрашиваемого со слухами, которые распространились в данной местности в связи с обнаружением преступления».
Ситуация самооговора может возникнуть в следующих случаях:
1.добровольное согласие
.1.наличие тесной эмоциональной связи с действительным (фактическим) преступником (кровнородственные или иные связи);
.2.извлечение материальной выгоды со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей;
2.принудительное согласие
.1.применения угроз подзащитному со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей;
.2.применение угроз близким лицам подзащитного со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей;
.3.шантаж со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей.
При наличии тесной эмоциональной связи с действительным (фактическим) преступником (кровнородственные или иные связи) подзащитный сознательно дает показания, противоречащие действительности, подписывает «чистосердечное признание», содействует следствию. В случае противоречий, которые зачастую обнаруживаются в рамках проведения следственного эксперимента, ссылается на давность события, забывчивость либо «помутнение» рассудка во время непосредственного совершения преступления и в дальнейшем. При этом подзащитный руководствуется целью отгородить близкого человека от уголовного преследования, не хочет «ломать» жизнь. Подобного рода ситуация может сложиться, например, в отношении ребенка. Это для потерпевшей стороны несовершеннолетний преступник в любом случае представляет «злодея», а для родителя ребенок остается ребенком, несмотря на совершаемые им ошибки.
Извлечение материальной выгоды со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей может привлечь лицо при разных обстоятельствах: тяжелое материально положение семьи, необходимость денежных средств на медицинское обслуживание кого-то из близких, возможность наживы (корыстный мотив).
Принудительное согласие может быть детерминировано применением угроз подзащитному со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей. Причем неважно является ли угроза реальной, главное, чтобы для подзащитного она являлась таковой. Кроме того, сильно действует на психическое состояние подзащитного применение угроз близким лицам подзащитного со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей. Так, лицо может безразлично относиться к собственной судьбе, однако в большей мере ценить жизнь и здоровье своих близких. В данном случае действительному преступнику достаточно легко подавить волю подзащитного. Аналогичное давление оказывается посредством применения шантажа со стороны действительного (фактического) преступника или его представителей.
Предположим, что при первой встрече с адвокатом доверитель полностью признается в совершении преступления, не преследует цели защищаться, намерен перейти в процедуру особого порядка или заключить досудебное соглашение.
Несмотря на то, что особый порядок принятия судебного решения давно урегулирован уголовно-процессуальным законодательством, а Пленум ВС РФ в 2006 г. давал разъяснения по вопросам применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел, применение положений гл. 40 УПК РФ до сих пор вызывает множество трудностей в правоприменительной практике. Полагаю, что причиной тому является разрозненность некоторых положений и пробелы в законодательстве. Далее в работе рассмотрены некоторые проблемы применения особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением.
Проблемы применения особого порядка принятия судебного решения.
Следует отметить, что однозначного мнения по поводу положительного или отрицательного эффекта особого порядка нет. Некоторые теоретики и практики уголовного процесса активно поддерживают упрощенную судебную процедуру, аргументируя свою позицию тем, что особый порядок судебного разбирательства позволяет значительно сэкономить силы, средства и время, необходимые для достижения целей уголовного судопроизводства.
Другие же, негативно относятся к упрощенным порядкам, включая особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением, полагая, что при осуществлении особого порядка судебного разбирательства происходят многочисленные нарушения законодательства, в том числе нарушение прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства.
На практике имеются случаи, когда судьи (возможно умышленно) не принимали во внимание существенные нарушения уголовно-процессуального законодательства, допущенные органами предварительного расследования при производстве по уголовному делу, поступившему в суд с ходатайством о его рассмотрении в порядке гл. 40 <garantF1://12025178.11540> УПК РФ. Например, в постановлении Президиума Московского городского суда от 8 ноября 2013 г. по делу N 44у-305/13 фабула обвинения явно не соответствует законодательству.
Проблема необходимости условия о согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением.
В соответствии со ст. 314 УПК РФ, обязательным условием для применения особого порядка принятия судебного решения, является согласие обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Иными словами, если обвиняемый не соглашается с обвинением (даже частично), то особый порядок не возможен.
Однако судебная практика не всегда соответствует нормам, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством. Так, к примеру, в ходе рассмотрения мировым судьей по судебному участку № 45 (Вашкинский район) дела по обвинению Ч. в совершения преступления, предусмотренного ст. 157 ч. 1УК РФ, выяснилось, что Ч. не согласен с предъявленным обвинением. В связи с этим мировой судья 14 марта 2005 г. вынес постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения дела в общем порядке на 23 марта 2005 г. Однако 23 марта 2005 г. с согласия государственного обвинителя тот же судья постановил обвинительный приговор в отношении Ч. без проведения судебного разбирательства, хотя Ч. по-прежнему был не согласен с обвинением в полном объеме.
А уголовное дело в отношении Я. Абзелиловским районным судом 14 декабря 2010 г. было рассмотрено в особом порядке, несмотря на наличие постановления суда от 12 ноября 2010 г. о прекращении особого порядка в связи с возражением потерпевшего.
Однозначно подобного рода нарушений уголовно-процессуального законодательства не должно быть в правоприменительной практике.
Какие меры необходимо предпринять адвокату, если доверитель намерен перейти в процедуру особого порядка или заключить досудебное соглашение? Учитывая, что, в соответствии с ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» и КПЭА, адвокату надлежит честно, разумно и добросовестно, квалифицированно и принципиально исполнять свои обязанности, защищать права и интересы доверителя. Для того чтобы помощь адвоката была полезной или, по крайней мере, не причиняла вреда доверителю, адвокату надлежит использовать все возможности для обеспечения полной и эффективной работы в отношении доверителя. Кроме того, следует заранее предупредить подзащитного, что особый порядок вовсе не означает назначение меньшего срока, чем предусматривает обычная правоприменительная практика по вменяемой статье.
Среди деятелей в юридической сфере сложилось неоднозначное отношение к особому порядку судебного разбирательства. Так, к примеру, Попова Е.И., является противником упрощенного порядка принятия судебного решения, ссылаясь на гибель криминалистики из-за этого порядка. Категоричное мнение о полном упразднении упрощенного порядка судебного разбирательства высказывают такие исследователи, как В. Быков, Н. Громов.
Следующим образом высказывается адвокат Московской коллегии адвокат М. Барабанова: «Если бы ликвидировали общий порядок и остался только особый, без исследования обстоятельств дела, я бы согласилась с критиками. А так - нет. Что плохого в том, что у подсудимых появляется шанс получить меньшее наказание?». Однако, пожалуй, высказывание про «меньшее наказание» неверно, так как в 2012 году Институт проблем правоприменения провел исследование, направленное на анализ практики применения положений гл. 40 УПК РФ и пришел к обратным выводам.
Был проведен анализ размера назначенного наказания в случае применения особого порядка судебного разбирательства. Как указано выше, наказание не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, если применяется особый порядок принятия судебного решения. Однако при рассмотрении дел в общем порядке, как правило, судья не назначает максимально предусмотренное наказание. В качестве примера: за умышленное убийство (часть 1 ст. 105 УК РФ) предельный размер наказания составляет 15 лет лишения свободы. При этом 92% от числа осужденных получают срок до 10 лет - в пределах двух третей от максимального размера наказания. Иными словами, по большому счету обвиняемый и не обладает преимуществом при согласии с предъявленным обвинением.
Проведенное Институтом проблем правоприменения исследование показало, что использование особого порядка судебного разбирательства далеко не всегда приводит к реальному смягчению наказания для подсудимого, а точнее ни к какому смягчению наказания для подсудимого использование особого порядка не приводит.
Несмотря на то, что институт досудебного соглашения о сотрудничестве действует с 2009 г., а Пленум ВС РФ в 2012 г. давал разъяснения, применение положений гл. 40.1 УПК РФ до сих пор вызывает множество трудностей в правоприменительной практике. Возможно, причиной тому является разрозненность некоторых положений и пробелы в законодательстве. Далее в работе рассмотрены некоторые проблемы института досудебного соглашения о сотрудничестве, требующие модернизации.
Проблема, связанная с сообщением подозреваемого (обвиняемого) сведений только о его собственном участии в преступной деятельности.
В соответствии с ч. 4 ст. 317.6 УПК РФ, особый порядок проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, не применяется, если содействие подозреваемого или обвиняемого следствию заключалось лишь в сообщении сведений о его собственном участии в преступной деятельности. А согласно Приказу Генпрокуратуры, прокурорам приказано не допускать внесения представлений в порядке ст. 317.5 УПК РФ в случае, когда содействие подозреваемого или обвиняемого следствию заключалось только в сообщении им сведений о его собственном участии в преступной деятельности.
Однако судебная практика по данному вопросу неоднозначна.
Так, в первом полугодии 2014 г. в Калининский районный суд Саратовской области поступило уголовное дело в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 <garantF1://10008000.1051> УК РФ с заключенным досудебным соглашением об особом порядке судебного производства. Так как содействие обвиняемого К. следствию заключалось лишь в сообщении сведений о его собственном участии в преступной деятельности, суд обоснованно принял решение о рассмотрении уголовного дела в общем порядке. Приговор суда осужденным К. был обжалован в судебную коллегию по уголовным делам Саратовского областного суда. Апелляционным определением от 8 апреля 2014 года приговор в отношении К. оставлен без изменений.
В то же самое время Д. Степаненко, М. Днепровская в своей работе приводят примеры из судебной практики, в которых имеют место факты вынесения приговоров с учетом досудебного соглашения о сотрудничестве с единственным исполнителем совершения пяти краж личного имущества, приготовления к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере. Правда, не совсем ясно, кого в подобных случаях изобличили обвиняемые.
Таким образом, суды выносят разные решения по одному и тому же факту, что, несомненно, дискредитирует как судей, так и судебную систему в целом.
Проблема сообщения ложных сведений.
В п. 19 Постановления Пленума ВС РФ от 28 июня 2012 г. даются следующие разъяснения: по смыслу ст. 63.1 <garantF1://10008000.631> УК РФ, ч. 4 ст. 317.6 <garantF1://12025178.317604>, ч. 5 ст. 317.7 <garantF1://12025178.317705> УПК РФ, если установлено, что подсудимым были представлены ложные сведения или сокрыты от следователя либо прокурора иные существенные обстоятельства совершения преступления либо его содействие следствию заключалось лишь в сообщении сведений о его собственном участии в преступной деятельности или подсудимым не соблюдены все условия и не выполнены все обязательства, предусмотренные заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве, суд принимает решение о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначает судебное разбирательство в общем порядке.
К сожалению, на практике существуют случаи, при которых правоохранительные органы без дополнительной проверки достоверности принимали во внимание факты, предоставленные подозреваемым (обвиняемым), изъявившим желание заключить в дальнейшем соглашения. Кроме того, зачастую эти подозреваемые (обвиняемые) умаляют свою роль в преступлении, увеличивая при этом роль соучастников. Подобного рода злоупотребление естественно связано со значительным смягчением наказания в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве
Постановление следователя о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с подозреваемым или обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и решение прокурора о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве должно приниматься с учетом фактических обстоятельств дела и реальной перспективы достижения целей досудебного соглашения о сотрудничестве. А факты, предоставленные подозреваемым или обвиняемым должны тщательно проверяться и подкрепляться неоспоримыми доказательствами.
Адвокат, преследуя цель защиты прав, свобод и интересов доверителя, первостепенно должен выработать собственную правовую позицию по делу. Лишь в этом случае, адвокат сможет выступать в роли независимого профессионального защитника, сможет обрисовать доверителю максимально полезные решения, которые возможно предпринять по делу, а также, сообщить о негативных последствиях, связанных при совершении других действий.
Разумеется, адвокат может понять полную картину произошедшего и сформировать определенную позицию только после ознакомления с материалами дела. Следовательно, даже если доверитель настроен на процедуру особого порядка, адвокату стоит при переговорах с клиентом убедить его отложить переход в особый порядок хотя бы до ознакомления с материалами дела, когда можно сделать выводы о примерной судебной перспективе дела.
Без согласования с доверителем указанных условия перехода в процедуру особого порядка, обжалование следственных действий адвокатом может быть истолковано доверителем как действия, противоречащие его позиции. Таким образом, в глазах доверителя подрывается доверие к адвокату. Во избежание утраты доверительных отношений с клиентом и с целью превенции создания для себя заведомо опасной возбуждением дисциплинарного производства ситуации, следует согласовывать каждое действие с клиентом.
В случае ненадлежащей позиции адвоката, подзащитный вправе подать в суд на адвоката. Так, к примеру, К. обратился в суд с иском о признании действий адвоката Л. незаконными, взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда. К. указывает, что адвокат Л., с которым было заключено соглашение на участие в уголовном деле в качестве защитника истца. К., будучи изолированным от общества, надеялся на честность и добросовестность исполнения адвокатом своих обязанностей, однако Л. не только не исполнял свои обязанности, но и, в нарушение Кодекса <consultantplus://offline/ref=E13418D6DD6F2242AB188DE7CCCD4E8D9EBD694835A21F1B0E6CFC58FA52C1O> профессиональной этики адвоката, занял по делу позицию, противоположную позиции доверителя и действовал вопреки его воле.
Адвокат правомочен использовать две основные тактики при проведении допроса:
.оборонительную;
.атакующую (наступательную).
Оборонительная тактика заключается в корректировке вопросов следователя, нацеливании подзащитного на тактически верные ответы. Атакующая тактика подразумевает более активное участие адвоката в задавании вопросов. Зачастую адвокат комбинирует поведение, в большей степени относящееся к той или иной тактике, подстраиваясь под складывающуюся ситуацию при допросе и избранной тактикой следователя.
Вопросы адвоката направлены собирание информации о произошедшем: выяснение обстоятельств у самого подзащитного, всеобъемлющий анализ протокола допроса вновь полученных сведений о деянии, уточнение отдельных показаний подзащитного. Все действия производятся для осуществления защиты доверителя.
С целью достижения и реализации положительной для подзащитного обстановки необходимо предпринять некоторые превентивные меры при первом же общении с клиентом. Во-первых, следует выслушать видение подзащитного, разъяснить ему, что защиту возможно выстроить только в том случае, если подзащитный будет честен и не будет утаивать от адвоката какие-либо факты. Важным для установления доверительных отношений, является разъяснение законодательных норм об адвокатской тайне.
Следует учитывать следующее изречение: «Правомочие должно толковаться ограничительно» Правомочие адвоката давать показания о сведениях, составляющих адвокатскую тайну, вопреки воле подзащитного даже для самозащиты от обвинения, в качестве исключения из общего правила, не может быть истолковано правоприменителем расширительно. Важно отметить, что адвокатскую тайну, гарантией которой и выступают положения пунктов 2 <consultantplus://offline/ref=117134BE97DD997C7E0D8B877677CFD9CA7C46579E81B8FD60DE8E1F4E452032210E1F49E0DFECCDJBO1P>, 3 ч. 3 ст. 56 <consultantplus://offline/ref=117134BE97DD997C7E0D8B877677CFD9CA7C46579E81B8FD60DE8E1F4E452032210E1F49E0DCEBCFJBO5P> УПК РФ, составляют не только сведения, имеющие конфиденциальный характер, но и согласно ч. 2 ст. 6 КПЭА «любые сведения, связанные с оказанием юридической помощи», невзирая на то, как и когда они получены.
Правильно избранная тактика адвоката базируется на прогнозировании плана допроса, сконструированного следователем, сообщение подзащитному примерных ответов на поставленные вопросы, которые пойдут на пользу подзащитному, будут нейтральными, но ни в коем случае не навредят в последующем при признании показаний доказательством. Следует также предупредить доверителя о предполагаемой поведенческой тактике следователя, направленной на подавление воли подзащитного с целью получения показаний, явно свидетельствующих о виновности подозреваемого. Кроме того, особое внимание стоит уделить не только вербальному общению, но и языку жестов и мимике. Это связано в первую очередь с тем, что сомнение следователя в достоверности показаний может привести к постановке дополнительных вопросов, направленных на изобличение подозреваемого.
Если допрашиваемый дает показания, не являющиеся истинными, путается в них, противоречит сам себе, следователь, детерминированный «лжепоказаниями», может задавать дополнительные вопросы с применением тактики логических или психологических уловок, пытаться оказать психологическое давление. В качестве превентивной меры адвокату следует предупредить подзащитного о том, что тот вправе отказаться от дачи показаний в любой момент допроса, не отвечать на конкретные вопросы, если сочтет их ненадлежащими, даже в случае согласия на сотрудничество со следствием.
При этом перед адвокатом стоит задача избежать открытого конфликта со следователем, дабы в последующем, к примеру, при осуществлении иных следственных действий, данный факт не отразился на доверителе.
На первой же встрече адвокат в уведомительно-информационном порядке доводит до клиента материально-правовые и процессуальные последствия лица, совершившего преступное деяние.
При подготовке подзащитного к допросу адвокату надлежит:
1.проанализировать содержание и форму показаний (выделить главную и второстепенную темы, определить отношение допрашиваемого к преступлению и его последствиям);
.установить интонационную направленность его речи: сожаление, раскаяние, пренебрежение, ненависть;
.оценить его речь (выявить лексические, синтаксические, стилистические признаки, наличие жаргонизмов) и на основании этого сделать вывод о степени образованности и развития допрашиваемого;
.обратить внимание на речемоторные признаки, проявляющиеся в особенностях речевого дыхания, темпе, тембре и громкости речи, а также на такие внешние проявления, как покраснение, побледнение, выступание пота, появление пятен на лице и шее, что свидетельствует о скрытых переживаниях допрашиваемого;
.оценить мимику и пантомимику, которые отражают отношение человека к произносимому им тексту.
В.В. Печерский придерживается мнения, что адвокат может попросить следователя во время допроса воздержаться от задавания вопросов, касающихся личной жизни доверителя, в связи с тем, что подобного рода вопросы могу негативно отразиться на эмоциональном состоянии доверителя. Тем не менее, следственная практика не коррелирует с указанным доводом, ввиду того, что именно посредством использования психо-эмоционального состояния допрашиваемого выявляются обстоятельства, раскрывающие субъективную сторону совершенного преступления, а именно: вина, цель, мотив.
Разумеется, с теоретической и практической точки зрения, все стороны участвующие в допросе обязаны держаться в пределах нравственного поля, соблюдая общие принципы этики и морали. Однако защитнику надлежит быть «на страже» и пресекать какие-либо некорректные вопросы или бестактное поведение следователя. Так, совершенно недопустимо поведение следователя, обращенное на угрозу жизни и безопасности подозреваемого (обвиняемого), унижение человеческого достоинства, провокация подозреваемого на безнравственное поведение. При этом, на практике адвокаты, столкнувшись с нарушением уголовно-процессуальных норм, реагируют по-разному. Одни сразу обращают на это внимание следователя, его начальников и прокуроров, другие - специально ждут суда, чтобы только в суде заявить о факте нарушения уголовно-процессуальных норм. Разумеется, адвокаты решают для себя этот вопрос по-разному, в зависимости от того, какие именно нормы УПК РФ были нарушены.
Защитник вправе обсуждать со следователем постановку вопросов, предлагать приобщить свои вопросы, обосновать свое толкование совершения преступного деяния, основанное на показаниях подзащитного и собранных материалах уголовного дела. Доводы адвоката, подкрепленные доказательственной базой, принимаются следователем в обязательном порядке, что исходит из требования законодательства о всестороннем, полном и объективном исследовании имеющихся по делу доказательств, выявляющих как сведения обвинительного, так и оправдательного характера.
Адвокату надлежит всеобъемлюще осуществлять контрольную функцию в отношении себя, подзащитного и следователя. Перед началом допроса осведомить доверителя о его правах и обязанностях, в обязательном порядке разъяснив возможность отказа от дачи показаний.
Следственная практика демонстрирует тактику следователя при проведении допроса в форме свободного рассказа допрашиваемого, если последний непосредственно вступает в диалог и не отказывается от дачи показаний. Адвокат в данном случае внимательно выслушивает показания, не прерывая допрос. Когда следователь переходит к постановке уточняющих вопросов защитник бдит за формулировкой поставленных вопросов, не допускает использования наводящих вопросов, заведомо компрометирующих подзащитного, ибо они могут пойти во вред подзащитному.
Помимо прочего, защитник бдит за поведением следователя, чтобы выявить ход допроса и незамедлительно отреагировать в случае необходимости. Зачастую используется институт перекрестного допроса, в ходе которого вопросы задает не только следователь, но и адвокат.
С точки зрения психологии, стиль общения адвокатов и следователей сильно зависит, как правило, от того, как шла юридическая карьера адвоката. Те, кто стал адвокатом после окончания вуза, через 10-15 лет работы адвокатом стремятся к минимально необходимому, строго выверенному уровню конфликтности в общении со следователями, их начальниками и прокурорами. Иными словами, избирают оборонительную тактику. Те же, кто стал адвокатом после 5-7 лет работы следователем, помощником прокурора или судьей, часто значительно более конфликтны и избыточно агрессивны, чем в аналогичных ситуациях адвокаты первого типа. Для них больше характера атакующая тактика.
психический подозреваемый обвиняемый адвокат
1.Вилкова Т.Ю. Принцип уважения чести и достоинства личности в уголовном судопроизводстве: правовые основы, содержание, гарантии // Адвокатская практика. 2015. № 5. С. 6-11 // СПС «КонсультантПлюс».
.Володина С.И. Этос в судебной речи адвоката // Адвокатская практика. 2013. № 1. С. 2-5 // СПС «КонсультантПлюс».
.Гармаев Ю.П., Кириллова А.А. Судебное разбирательство по уголовным делам об убийствах, предусмотренных ч. 1 ст. 105 УК РФ: криминалистические и уголовно-процессуальные аспекты // СПС «КонсультантПлюс».
.Глушков А.И., Головко Н.В. Процессуальные и тактические проблемы допроса несовершеннолетних потерпевших и свидетелей // Российский следователь. 2015. № 3. С. 12-15 // СПС «КонсультантПлюс».
.Драпкин Л.Я. Использование методики рефлексивного моделирования при изучении темы «Тактика допроса подозреваемого в конфликтной ситуации» // Российский юридический журнал. 2013. № 6. С. 96-102 // СПС «КонсультантПлюс».
.Жадяева М.А. Адвокатура как жанр искусства // Адвокатская практика. 2011. № 6. С. 42- 44.
7.Левитов Н.Д. Вопросы психологии. 1967. № 6. URL: <#"justify">Судебная практика
.Апелляционное определение Верховного суда Республики Татарстан от 03.03.2016 по делу N 33-3789/2016 // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Московского городского суда от 20.08.2015 по делу N 33-29613/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Оренбургского областного суда от 17.09.2015 по делу N 33-6214/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Верховного суда Чувашской Республики от 25.05.2015 по делу N 33-2147/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Алтайского краевого суда от 06.05.2015 по делу N 33-3977-15 // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Самарского областного суда от 20.05.2015 N 33-5294/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 02.04.2014 N 84-АПУ14-2сп // СПС «КонсультантПлюс».
.Апелляционное определение Приморского краевого суда от 24.08.2015 по делу N 22-4877/2015 // СПС «КонсультантПлюс».
.Обзор дисциплинарной практики Совета Адвокатской палаты г. Москвы. Пункт 3 // СПС «КонсультантПлюс».