Противоречивость перехода к информационному обществу и информационной экономике

Противоречивость перехода к информационному обществу и информационной экономике

Контрольная работа

Противоречивость перехода к информационному обществу и информационной экономике

Содержание

1. Движение к информационному обществу в рамках тенденции социализации

Негативное влияние рыночного механизма на становление информационного общества

. Постановка проблемы дифференциального экономического роста в информационной экономике

Литература

1. Движение к информационному обществу в рамках тенденции социализации

Выше мы уже обосновали, что современную фазу развития мы характеризуем как переходную. Состояние транзитивности относится и к информационному обществу. Наметившийся переход к информационному обществу отражает в себе две тенденции. Одна из них - это ярко выраженная тенденция тяготения общества к социализации. Другая закономерность состоит в торможении рыночным механизмом процессов свободного и полнокровного развития информатизации общества и экономики. По нашему мнению, информационная экономика, информационное общество находятся в зародышевых стадиях развития, пока можно говорить только о переходных процессах движения. В литературе имеются прямые высказывания, подтверждающие такой подход. Так Н. Моисеев использует термин «переходный этап к информационному обществу», при этом он обращает внимание на то, что «уже видны некоторые черты желаемого общества». Главный критерий переходности - это наличие противоречий особого рода. Как мы говорили выше, данные противоречия обусловлены противоборством тенденций социализации общества и сопротивлением рыночных механизмов. Переходное состояние информационной стадии развития подтверждается и наличием переходных форм информационного характера. Рассмотрению данных процессов мы и посвящаем этот параграф. Прежде всего, выявим те закономерности развития информационного общества, которые говорят о необходимости коренных изменений устройства общества, форм собственности, стратегических направлений развития, системы ценностей, базовых видов труда в направлении процессов социализации. За о-нову рассуждений возьмем черты информационного общества, предложенные в работах ведущих теоретиков информационного общества. Так, по мнению П. Друкера, которое представлено в работе «Посткапиталистическое общество» к базовым чертам нового общества относятся следующие моменты:

-переход от индустриального хозяйства к экономической системе, основанной на знаниях и информации;

-преодоление капиталистической частной собственности;

-формирование новой системы ценностей современного человека;

-трансформация национального государства под воздействием процессов глобализации экономики и социума.

Е. Масуда выделял 15 особенностей информационного общества, которые в корне противоположны индустриальному. Рассмотрим некоторые из них. Итак, специфика информационного общества может быть представлена по следующим критериям.

-По признаку инновационных технологий. Так, первой инновационной технологией индустриального общества, была паровая машина с ее главной функцией замещения либо усиления физического труда человека. В информационном обществе инновационной будет «компьютерная технология», ее фундаментальной функцией должна быть замена либо усиление умственного труда человека.

-По ведущей отрасли. Ведущими отраслями экономического развития индустриального общества являются те, которые обеспечивают машинное оборудование и химические препараты. В новом информационном обществе ведущая отрасль - интеллектуальное производство, а его базовая часть - производство знаний.

-По главному субъекту социальной активности. Если в индустриальном обществе главным субъектом социальной активности является предприятие, экономическая группа, то в информационном обществе важнейшим субъектом социальной активности будет свободное сообщество, социоэкономическая группа.

-По основе общества. В индустриальной системе господствуют собственность на капитал, свободная конкуренция и максимизация прибыли. В информационном же обществе определять все процессы будет инфраструктура, которая объединит два типа капитала: общественный и ориентированный на знание индивидуальный.

-По способу устройства общества. Принято считать, что индустриальное общество - это строй централизованной власти и иерархии классов. Напротив, информационное общество будет горизонтально функциональным, поддерживающим социальный порядок посредством автономии и взаимно дополняющих функций свободного гражданского общества

-По главной цели. Целью индустриальной стадии развития являлось достижение благосостояния, прежде всего в материальном его понимании. Новое информационное общество главную цель видит в новой пирамиде ценностей, в том числе учитывается ценность времени.

-По высшей ступени развития. Наивысшей ступенью развития индустриального общества является стадия высокого массового потребления, особенно товаров длительного пользования, например, автомобилей, стиральных машинок и т. д. По мнению многих исследователей наиболее развитой стадией информационного общества будет уровень высокого массового когнитивного творчества.

-По духовным приоритетам. Дух индустриального общества был духом возрождения человеческой свободы, формирование фундаментальных прав человека, признание его значимости и достоинства. Духом информационного общества будет дух глобализма, в котором человек и природа смогут жить вместе в гармонии.

В работах российских экономистов также широко изучается проблема характеристик информационного общества. Достаточно удачным, на наш взгляд, является их систематизация в работе А. А. Чернова. По его мнению, информационное общество - это, во-первых, общество нового типа, возникшее в результате глобальной социальной революции. Во-вторых, это - общество знания, где главным условием роста благополучия человека и государства является знание. Знание, в свою очередь, развивается благодаря доступу к информации. В-третьих, это - глобальное общество, в этом обществе обмен информацией не имеет ни временных, ни пространственных границ. В-четвертых, это такое общество, которое открывает каждому сообществу новые возможности для самореализации.

Итак, во-первых, информационную фазу развития однозначно расценивают как глобальную. Акцентирование внимания на данной черте нового общества особенно отчетливо проявляется в работах М. Маклюэна, М. Кастельса. Главным фактором, влияющего на формирование социально-экономической основы нового общества М. Маклюэн считает информационные технологии. Телекоммуникационные и компьютерные сети он образно сравнивает со своеобразной нервной системой в образовании «глобального объятия». Последнее означает, что все оказывается настолько взаимосвязаным, что в результате происходит становление глобальной деревни.

М. Кастельс свою основную работу по информационной экономике посвятил развернутому анализу современных тенденций, приводящих к формированию основ общества, которое он назвал «сетевым». Вместо слова «информационная экономика» он использует термин «информациональная», вкладывая в это особый смысл. По его мнению, информационная экономика и глобальная экономика сливаются в единое качество. Информационные технологии создали материальную основу глобализации экономики как качественно нового процесса. Лучше всего понимание М. Кастельсом данного аспекта проявляется в его знаменитой фразе о том, что теперь экономика способна «работать как единая система в режиме реального времени в масштабе всей планеты». Информационная эра рассматривается им как эпоха глобализации. Для обоснования данного тезиса он опирался на то, что информация по своей природе является таким ресурсом, который легче других проникает через всевозможные преграды и границы. При этом сетевые структуры становятся одновременно и средством, и результатом глобализации общества. Представленные выше черты информационного общества показывают, что в работах как западных, так и российских экономистов, посвященных изучению данной проблемы, такая черта как глобальность является общей, дискуссий данный момент не вызывает. Мы считаем, что обозначенный аспект уже говорит о многом. Налицо новая стадия интеграции, слияния, взаимозависимости мирового хозяйства. Обратим внимание, что речь не идет об обобществлении как основе интеграции. Многие теоретики информационного общества, наоборот, считают, что ему свойственно разукрупнение, индивидуализация в отношении производственных процессов. В исследованиях Э. Тоффлера делается акцент внимания на немассовое производство. Он считал, что в будущем продукция будет изготавливаться только под заказ при возрастании роли заказчика. Такой тип производства подобен доиндустриальной фазе, но в современных условиях он построен на новой основе - информационных технологиях. Широкую известность получила идея автора об «электронном коттедже», где предполагается оборудование рабочего места дома. Э. Тоффлер, рассуждая о недалеком будущем, которое принесет электронная революция, делал следующие предположения. Еще при жизни нашего поколения крупнейшие фабрики и учреждения наполовину опустеют и превратятся в складские или жилые помещения. Со временем в каждом доме будет оборудовано недорогое рабочее место, оснащенной «умной» печатной машинкой, копировальной машиной, телекоммуника-ционным устройством. В работах М. Кастельса вышеуказанная идея получила широкую поддержку. Автор считал, что информационная экономика будет характеризоваться переходом от массового производства к гибкому производству, от фордизма к постфордизму. Вместе с тем, речь не идет просто о возврате назад. М. Кастельсом была высказана мысль о том, что в новом обществе реальными производственными единицами являются не фирмы, а сети. Рождается новая организационная форма - сетевое предприятие. Обратим внимание на то, что в отличие от периода свободной конкуренции некрупное производство рождается из глобальных благ - сетевых. В этом огромная разница с путем первоначального накопления капитала. Итак, информационная революция порождает новую производительную силу как мировую, принадлежащую всему человечеству. Рыночное устройство общества со свойственной ему обособленностью собственности, доходов и интересов не вписывается в эту новую модель.

Во-вторых, такой характер единения экономического пространства на базе информационной революции, на наш взгляд, совершенно логично вызывает к жизни мысль необходимости контроля, планирования. Так в литературе приводится следующий факт. До середины 1980-х годов США были лидером на рынке информационных услуг. Их государственная политика в отношении данного сектора экономики была направлена на повышение роли рынка и сокращение роли государства. Страны Европы и Япония, во многом благодаря доминированию государственного сектора в сфере информационных технологий, догнали США, наметилось отставание темпов роста информационных продуктов данной страны от своих конкурентов. После этого государство США начинает активно вмешиваться в данную сферу деятельности. Оно выявило необходимость работать в трех направлениях.

. Внедрение новых информационных технологий вызвало к жизни уменьшение занятости. Экономическую политику нужно было направить на перераспределение общественных фондов с тем, чтобы воздействовать на решение проблемы занятости.

. Произошло сокращение занятости в военно-промышленном комплексе. Высвободившие высококвалифицированные кадры необходимо было обеспечить рабочими местами. Разумеется, сектор наукоемких услуг лучше всего подходит для этой цели.

. В условиях жесткой конкуренции на мировых рынках информационные компании США начали искать поддержку у государства.

На наш взгляд, подтверждением того, что мировая общественность близка к признанию планового характера нового общества является то, что ведущие страны мира провели ряд мероприятий по построению основ информационного общества. К ним относится следующее.

. В 1993 году США составили план в области формирования Национальной информационной инфраструктуры.

. В 1994 году был выработан план действий на уровне Европейского сообщества под названием «Европейский путь в информационное общество.

. В 1995 году была разработана программа «Финский путь в информационное общество» в Финляндии.

. В Российской Федерации была объявлена федеральная целевая программа «Электронная Россия» на 2002-2010 годы.

. В 1996 году ФРГ приняло свою программу действий «Путь Германии в информационное общество.

Кроме того, есть факты, подтверждающие усиливающуюся тенденцию мирового сообщества к координации в вопросе об информационных взаимодействиях. Так Женевская встреча 2003 года по вопросам глобального информационного общества выработала ряд принципов. Исследователи проблемы перехода общества к информационной стадии его развития также обращаются внимание на аспект контроля. Объяснение этому заключается в том, что любой революционный процесс имеет непредсказуемые последствия. В работе А. А. Лазаревича говорится о том, что быстро увеличивающийся объем знаний и информации может привести к «социальной неуправляемости». Необходимо предотвратить возможные негативные последствия. Тем более что речь идет о качественном изменении самих основ жизни человеческого общества, об изменении социальной природы общественных отношений. Высказывается мнение, что «проблемы формирования информационного общества - коллективная забота всего человечества». О лавинообразном потоке информации говорят попытки ряда исследователей оценить степень созревания нового общества через количество потребляемой информации. Например, американец Д. С. Робертсон приравнивал понятия цивилизации и информации. Он ранжировал цивилизации по количеству используемой информации, информационное общество с электронной обработкой информации, по его мнению, достигло максимальной величины по сравнению с предыдущими стадиями. Это соответствует четвертому уровню развития по сравнению с развитием письменной и книжной культуры. Приводятся и другие данные, свидетельствующие об информационном буме.

Так, например, есть сведения, что первое удвоение знаний человечества с начала нашей эры произошло в 1750 году, второе - в начале XX в., третье - в 1950 году. После 1950 года удвоение знаний происходило каждые 10 лет, после 1970 года - каждые 5 лет, а после 1991 года - ежегодно. Объем знаний в мире к началу XXI в. увеличился более чем в 250 тыс. раз. Подтверждением высоких темпов нарастания информационного накопления являются и следующие цифры. Ежегодно появляется примерно 100 тыс. журналов (на 60 языках), 5 млн научных книг и статей, 250 тыс. диссертаций и отчетов; всемирный книжный фонд насчитывает 1,5 млрд названий книг; количество публикаций в мире удваивается каждые 10-15 лет, число телефонных каналов - каждые 11 лет. Главное в том, что число автоматизированных баз данных вырастает за десять лет в 10 раз. Кроме того, есть сведения, что уже в 1960-е годы в США темпы роста бумажного делопроизводства стали превосходить в три раза темпы прироста валового продукта страны. Появляется мнение, что в обществе может наступить информационный хаос. Одновременно наблюдается и перепроизводство информации, и ее недостаток. Последнее явление может проявить себя в дублировании информационных продуктов, их невостребованности, опоздании, невозможности обнаружить и т. п. Приводятся данные, что в конце XX века на поиск необходимых документов в библиотеках США расходовалось около 300 млн. долларов ежегодно. В 1990-х годах американские исследователи установили, что каждая десятая научно-исследовательская работа бесполезна, поскольку она была уже выполнена, а ее результаты уже были где-то опубликованы. Конечно, новый этап информационной революции предназначен для решения ряда вышеуказанных проблем на базе развития электронных технологий. Вместе с тем, очевидна потребность контроля за потоком информации. С одной стороны, информация как глобальный ресурс дает возможность ее совместного целенаправленного производства и распределения, а с другой стороны, только что указанные сведения говорят о необходимости ее планового движения. Разумеется, можно говорить о том, что потребность существует только в планировании информационной сферы. В таком случае, вспомним о темпах и прогнозах развития данного сектора, о росте занятых в нем, о динамике инвестиций. Думаем, что планирование информационных процессов автоматически распространяется на всю экономику.

В-третьих, непосредственно ставится вопрос об изменении структуры общества, об изменении отношения к частной собственности. Обратим внимание на черты нового общества у П. Друкера, обозначенные в начале параграфа. Данный автор решительно заявляет о необходимости отмены частной собственности, отмирании стоимостных отношений, о выделении приоритетной позиции классу, вырабатывающему знания. Выше мы перечислили черты информационного общества в соответствии с подходом Е. Масуды. Выделим из них те, которые, по нашему мнению, соответствуют вышеуказанному тезису. Прежде всего, он считает, что главным субъектом социальной активности в новом обществе будет не предприятие, а свободное общество, социоэкономическая группа. В основе всех процессов будет лежать инфраструктура, в составе которой два типа капитала: общественный и индивидуальный, основанный на знании. В отличие от индустриального общества, основанного на централизованной власти и иерархии классов, в новом обществе социальный порядок будет поддерживаться посредством автономии и взаимодополняющих функций свободного гражданского общества. Итак, представление Е. Масуды об информационном обществе явно выражается в необходимости устранения тех причин, которые ведут к неравенству, эксплуатации, захвату ведущих позиций собственниками капитала. Российский исследователь В. Л. Иноземцев, чьи работы посвящены изучению постэкономического общества, также делал акцент на коренное изменение основ нового общества. Отмирание частной собственности, по его представлению, выражается в следующем. На смену частной собственности приходит личная собственность индивидов, владельцев ресурса информации и капитала. Выступая в таком качестве, они в своей хозяйственной деятельности гораздо меньше зависят от институтов индустриального общества. У работника возникает возможность большего маневра, большей свободы, он меньше привязан к конкретному месту работы. В сочетании с деперсонификацией капитала образуется основа для преодоления противоречия между трудом и капиталом. В исследовании данного ученого есть положение и об изменении классовой структуры общества. По его мнению, образуется новый класс, который состоит из владельцев информации, знаний. Люди, входящие в него, обособляются не на основе права распоряжения вышеуказанными благами, а на основе способности ими пользоваться. Движущим мотивом и целью их деятельности не является обогащение, приобретение материальных благ, однако они получают их благодаря своим творческим способностям. В. Л. Иноземцев обращает внимание на то, что в современных условиях «простое деление на классы сменилось гораздо более запутанной и сложной социальной системой». По его мнению, современный классовый конфликт не разворачивается вокруг собственности как средства производства. Он формируется как результат неравного распределения самих человеческих возможностей. Люди с совер-шенно другими интересами, нематериальными, не воспринимают передачу части богатства как эксплуатацию. Автор этим объяснял исчезновение эксплуатации.

Понимание данного явления В. Л. Иноземцевым отличается от социалистического подхода, скорее напоминает мысль о новом технократическом классе. Вместе с тем, мысль об изменении классовой структуры информационного общества не случайна. Каждая новая стадия общественного развития вела к формированию новой классовой структуры, новой системы отношений в обществе. Если к данному факту добавить необходимость плановости глобального информационного общества, то становится очевидным, что наличие старых отношений собственности, рыночных форм взаимодействия как базовых не вписывается в новое общество. Главными ресурсами, движущими силами новой экономики становятся знания и ресурсы, а эти категории плохо уживаются с рыночными ограничителями. Знания и информация должны иметь самые широкие возможности для распространения, для этого нужны наиболее обобществленные формы собственности, нерыночный характер взаимодействий.

В-четвертых, путь к информационному обществу сопряжен со становлением новой системы ценностей. О данной особенности информационного общества говорится в работах Е. Масуды, П. Друкера, выше этот момент отмечен в чертах нового общества у данных авторов. Наибольшее развитие, по нашему мнению, эта цель информационного общества нашла отражение в теории креативной экономики. Речь идет уже не просто о новых факторах экономического роста, а о новых целевых задачах общества и отдельных людей, живущих в эпоху информационной революции. Новая система ценностей связана, прежде всего, с ориентацией общества на творческую деятельность. Выше мы уже говорили о соотношении понятий постиндустриального общества и креативной экономики. Исследование данной категории в работе Б.В. Корнейчука опирается на свою систему взглядов по поводу взаимосвязи категорий экономического развития и роста. Экономический рост представляется как процесс увеличения во времени суммарной стоимости произведенных благ в экономике (валового внутреннего продукта). Под экономическим развитием понимается процесс увеличения во времени общего благосостояния. При этом обращается внимание на двойственность вышеуказанных понятий. Если говорить об экономическом развитии, то общее благосостояние является целью, а объем ВВП - его необходимым условием. При постановке проблемы экономического роста объем ВВП является целью, а общее благосостояние - необходимым условием роста. В рамках нашего исследования является важной идея о том, что уже существует мнение о принципиально иной цели развития современной экономики, о других подходах к оценке результатов деятельности нового общества. Так, общее креативное благосостояние рассматривается как общественный продукт информационной экономики. В работах других российских авторов также делается акцент на иные целевые установки нового общества. В работе О. В. Мельникова говорится, что главной целью креативной экономики является удовлетворение всевозрастающих духовных потребностей людей за счет создания социально-экономических и технологических условий, способствующих проявлению творческой (созидательной) энергии личности и корпоративной (коллективной) творческой энергии организаций как образа жизни. На этом этапе человек сможет творчески использовать силы природы, а не бороться с ними. Творческая энергия человека становится основным экономическим ресурсом.

Общее креативное благосостояние, в свою очередь, представляет собой объем высшей деятельности в обществе. Факторами общего благосостояния являются уровень образования, уровень здоровья и совокупный доход населения. Уровень образования в современных исследованиях принимает достаточно конкретный вид. Например, он представлен как интегральная оценка реализованной способности членов общества заниматься высшей деятельностью. При таком подходе возможен учет многих качеств человека: его образование, собственный профессиональный опыт, наследуемые способности, данное воспитание, уровень личной культуры. Уровню образования отводится функция интенсивности общего креативного благосостояния, по сути дела, его статическая характеристика. В официальных расчетах уровень образования может быть измерен посредством следующих показателей: удельный вес работников с высшим образованием в общей численности населения; средняя продолжительность обучения работников; число выпускников вузов на тысячу населения. Уровень здоровья также рассматривают как интегральный показатель. Этот показатель предназначен для оценки совокупности факторов, препятствующих реализации творческих способностей индивида. В основе данного показателя ложится оценка средней продолжительности жизни при рождении. Уровень здоровья определяет экстенсивность общего креативного благосостояния и его динамику. Под совокупным доходом понимается оценка всех внешних условий, влияющих на уровень образования и здоровья. Распределение денежных доходов в пользу сфер образования, здравоохранения может сыграть большую роль, чем их наличие. Метод измерения общего креативного благосостояния основан на расчетах капитала Джевонса-Шумпетера. Делается предположение, что все члены общества делятся на две социальные группы, соответственно, объем высшей деятельности для первой и второй групп равен Е1 и Е2. Совокупный ее объем составит Е. В первой группе средняя продолжительность жизни обозначим как Н1, во второй группе как Н2. Тогда сумма общего креативного благосостояния выглядит следующим образом.

экономический рост информационный общество

W = E1 x H1 +E2 x H2

Если умножить и поделить правую часть данного равенства на суммарный объем творческой деятельности Е, то получится:

= E (e1 x H1 +e2 x H2)

где е1 и е2 - выражают удельный вес творческой деятельности индивидов первой и второй групп в общем объеме творческой деятельности, а W - общее креативное благосостояние. Так как сумма долей творческой деятельности равна единице, то в скобках практически дано значение средней продолжительности жизни в обществе. Получим, более простой вид формулы общего креативного благосостояния

= E x H.

Итак, общее креативное благосостояние можно рассчитать как произведение уровня образования и уровня здоровья населения.

В исследованиях по креативной экономике предлагаются различия производственных функций традиционной макроэкономики и информационной макроэкономики. Во-первых, в обычной макроэкономике совокупный продукт измеряется в стоимостных единицах, а в информационной - в квадратных временных единицах. Во-вторых, валовой внутренний продукт, создаваемый в рамках определенного временного интервала, характеризуется как запас. Общее креативное благосостояние не имеет экономического смысла, сумма его значений может быть представлена как поток. В-третьих, валовой внутренний продукт отражает конкретный полезный результат производственной деятельности людей за определенный интервал времени, а общее креативное благосостояние - уровень развития общества, которому предшествовала длительная созидательная деятельность людей. Значение общего креативного благосостояния нельзя быстро изменить, этот показатель является инерционным в рамках краткосрочного периода. В-четвертых, факторы валового внутреннего продукта представлены в рамках данной теории как затраты, в этом качестве они снижают эффективность общественного производства. Уровень образования или уровень здоровья как факторы общего креативного благосостояния сами по себе имеют ценность в качестве слагаемых общественного развития.

В рамках теории информационной экономики представляется совершенно другое отношение ко многим знакомым нам категориям. Например, в индустриальном обществе доминирующим видом труда был простой труд, в том числе неквалифицированный, рутинный. Тем не менее, этот труд считался производительным. Творческий труд считался непроизводительным. В новой информационной экономике умственная деятельность, творческий труд являются приоритетными видами труда, так как именно они соответствуют цели новой экономики. В свое время немецкий экономист Ф. Лист первым отнес умственную деятельность к производительному труду. В индустриальном обществе капитал является материальным фактором, он включает в себя здания, помещения, технический парк, машины и т.д. В современном информационном обществе важнейшую роль выполняет интеллектуальный капитал, который включает в себя образование, опыт, здоровье и пр. В корне изменяется представление о богатстве в новом обществе. Богатство в индустриальном обществе предполагало совокупность накопленных вещей, которые при определенных обстоятельствах могут быть превращены в деньги. Это богатство является внешним и может быть объектом отчуждения. В информационной экономике богатство представляет собой совокупность личных качеств человека. Такого рода богатство не может быть отторгнуто от человека, является его внутренним потенциалом, более того, человек может продолжать наращивать эти запасы. Ценность в индустриальном обществе определялась рыночной ценой. Рыночная цена в рамках некоторых теорий зависела от количества простого труда, затраченного на производство товара. В экономике нового типа ценность благ зависит от их способности увеличивать продолжительность высшей деятельности человека. Ценность становится креативной ценностью. Потребности в экономике индустриального общества связывают с потреблением материальных благ, они классифицируются в связи со структурированием самих благ. В условиях информационной экономики все потребности подчинены главной цели человека - развитию его творческой деятельности, поэтому их классификация не имеет смысла. Потребности традиционной экономики являются вторичными. В отношении оценки благосостояния мы уже говорили выше. Добавим только, что благосостояние отдельного человека измеряется потоком креативных благ (периодов творчества), а общественное благосостояние суммой продолжительности творческой деятельности всех членов общества в рамках определенного временного интервала. Сами социальные взаимодействия людей в информационном обществе меняются с отношений рыночного обмена на обмен информационными продуктами. Эти отношения могут осуществляться непосредственно между людьми, либо через посредство институтов. В новых условиях меняется и модель человека. Хорошо известная теория «экономического человека» уходит в прошлое, оставляя пространство для модели «креативного человека».

Модель «экономического человека» создана была в эпоху расцвета механики И. Ньютона, индивиды приравнивались к однородным предметам. Их взаимодействие на основе конкуренции подобно сталкиванию шариков, чем выше рыночная власть человека, тем больше его влияние на других людей. В информационной экономике человек не может рассматриваться как однородное физическое тело, каждый субъект уникален, так как обладает своим особым творческим потенциалом. Концепция «креативного человека» предполагает органические взаимосвязи в обществе. Во-первых, людям данного общества свойственны отношения общности, сотрудничества, взаимодействия, а не конкуренции, борьбы, антагонизма. Во-вторых, взаимосвязь людей становится обязательной и неотъемлемой чертой нового общества. В-третьих, индивидуальные, личностные качества отдельного человека составляют его общественную значимость, именно благодаря этим качествам он вливается в органическую общность. В-четвертых, плодотворная, а не рыночная ориентация адекватна новому человеку. Ценностью выступает сам процесс творчества, а не те конечные материальные блага, которые он получит в результате.

Выше мы уже говорили об исследованиях современных марксистов, в частности А.В. Бузгалина и А. И. Колганова. Идея нового общества полностью совпадает в их понимании с новой ролью человека. Новый тип общественного развития они характеризуют как переход из «царства необходимости» к «царству свободы». Известные марксистские лозунги находят свое отражение в проблемах современного общества. В их работах можно встретить такое суждение: «…переход к обществу, основанному на превращении творческой деятельности в главный фактор развития… автоматически вызывает необходимость в развитии креативного потенциала человека как «сверхзадаче» общественного развития». В данном исследовании выделяется такое явление как креатосфера. Это полностью соответствует нашему тезису о выделении данного сектора экономики в сектор с особыми целевыми установками. К креатосфере относят деятельность в области науки, искусства, социальных инноваций и нравственного багажа, словом, все области деятельности человека, где он может проявить свои творческие способности. В данной работе обосновывается необходимость сокращения сектора традиционного материального производства в пользу креатосферы. Мы согласны с мнением авторов о том, что новый тип человека будет формироваться на основе включения в творческую деятельность (предполагается привитие этих навыков с детства) и освоения подлинной культуры. К сферам творческой деятельности предполагается отнесение следующих видов занятости:

воспитание и обучение на всех уровнях;

социальная реабилитация;

все сферы занятий, связанные с обеспечением здорового образа жизни;

воссоздание биосферы, создание гармоничной среды обитания;

наука и инженерное творчество;

деятельность, связанная с формированием информации, культурных ценностей а также с их распространением, обеспечением доступа к ним;

социальные, технологические инновации;

искусство.

Для нас важнейшим моментом в исследовании данного вопроса является тот очевидный вывод, что новая целевая установка общества не может быть совместимой с рыночным устройством общества. В работе Рудой Т. В. дается характеристика креативной экономики как экономики, направленной на нестандартное решение, в ней происходит создание новой информации, которая в дальнейшем будет являться основой нового креатива. Если экономика знаний опирается интеллектуальный потенциал личности, то креативная - на рациональное творчество. Высказывание о рациональном творчестве уточняется мыслью о том, что креативная экономика решает проблемы завтрашнего дня, а именно, находит новые рыночные ниши. Более того, автор считает, что креативность тем и отличается от творчества, что она имеет в своей основе рациональную, прагматическую составляющую, включается в отношения бизнеса. Рассуждения о креативной экономике подобного рода сводятся к нахождению нового ресурса для обогащения, который является «свежей кровью» для несправляющего с экономикой рынка. На наш взгляд, постановка вопроса о креативной экономике сама по себе показывает необходимость смены всей системы отношений человеческого общества и экономики в том числе. Вышеуказанные особенности нового информационного общества, такие как плановость, устранение частной собственности и стоимостных механизмов, глобальный характер логически вписываются в его новые целевые установки.

. Негативное влияние рыночного механизма на становление информационного общества

Обратим внимание, что встречаются следующие оценки роли рынка в процессах информатизации общества: «Рыночная форма сужает обмен информацией до распространения в основном ценовых сигналов»; «…большая часть людей не готовы делиться информацией…». Несмотря на относительно молодой характер информационной революции, уже можно отметить ряд негативных тенденций в ее процессе, последние связаны с рыночным устройством общества. Во-первых, совершенствование информационных технологий рассматривается не только как средство, увеличивающее оперативность, но и конкурентоспособность. Таким образом, формируется противоречие между единым информационным пространством и попытками закрепить его преимущества за отдельными хозяйственными единицами. В такой ситуации очень остро стоит вопрос о монопольных тенденциях в области информационного пространства. Не вызывает сомнения правильность мнения о том, что производство информационных продуктов является основой для эффекта масштаба. По мнению И. А. Стрельца данный факт в сочетании с сетевыми внешними эффектами служат основой для формирования монополии в информационном пространстве. Западная экономическая мысль подтверждает такое мнение. Американский экономист К. Шапиро указывает, что формирование монопольных тенденций на данном рынке обусловлено эффектом масштаба как со стороны предложения, так и со стороны спроса. В свою очередь, обратим внимание на такую особенность информационной экономики как ее глобальный характер. В таком случае, по нашему мнению, совершенно обоснованы опасения «монополизации планетарной информационной системы и ее подчинения эгоистическим интересам отдельных групп людей». Выше мы уже говорили о том, что формируется монополия нового типа, ей характерно снижение цен. Не представляет сомнения, что капитал вряд ли стал бы заниматься благотворительностью. Есть данные об огромных темпах прибыли информационных корпораций. Совершенно очевидно, что снижение цен могло быть еще более активным. Мнения экономистов по вопросу монополии на информационных рынках, как известно, разделились. Обращается внимание на определение монопольного характера компаний, то есть, каковы формы проявления монополизма. Такие экономисты как К. Келли и П. Ромер видят опасность монополии на рынке информационных технологий в торможении развития инноваций, поэтому они отводят монополии подобного рода отрицательную роль. Конечно, есть факторы, сдерживающие эти тенденции. Данный рынок относительно молод и имеет ярко выраженные специфические черты продукта. Поэтому, совершенно справедливо отмечается в литературе, что между информационными компаниями существует жесточайшая конкуренция, фирмы пребывают в постоянном поиске наиболее эффективного решения производственных и управленческих задач. На основе этого высказываются мнения, что конкуренция в этом секторе приближена к совершенной. Мы считаем, существование причин возникновения монополии, а тем более сам факт ее наличия, уже должен вызывать тревогу. Вышеуказанные особенности со временем могут потерять свою силу, а монополия останется со всеми свойственными ей негативными последствиями.

Во-вторых, серьезную проблему составляет неизбежно возникающее в условиях рыночной системы так называемое «цифровое» неравенство. В литературе уже обозначена данная проблема, появляются исследования в этой области. Говорится то, что темпы новой технологической революции ведут к информационному расколу общества. Интеллектуальная дифференциация возникает на основе ограничения доступа к новым техническим средствам. Один из авторов данное явление называет «новой социальной дифференциацией общества». Общество разделилось на людей, умеющих пользоваться компьютером и Интернетом и не умеющих это делать, имеющих доступ к данной технике и не имеющих. Как правило, «цифровой разрыв» между странами измеряется количеством телефонов, компьютеров и пользователей Интернета. Прежде всего, цифровое неравенство формируется на мировом уровне. Ранее сформировавшийся технологический разрыв между развитыми странами (США, Западная Европа, Япония) и остальным миром увеличивается еще в большей мере под влиянием применения информационных технологий. В области производства информтехники абсолютное лидерство принадлежит США и Японии. Доля США в общей стоимости данной продукции составляла в конце XX века 30 %, в Японии - 25 %, в то время как соответствующие доли Великобритании, Германии, Франции составляли 4 %, 3,8 %, 3,6 %. Можно добавить и следующие цифры. В 2000 г. в США доступ к Интернету имело 48 % населения, в Швеции - 48 %, Канаде - 44 %, Японии - 22 %, в КНР (без Гонконга) 2,3 %, Индии - 0,7 %. Скорее всего, подобного рода тенденции выражаются в опасениях захвата данного нового рынка отдельными странами. Уже встречаются высказывания об «американизации» мирового информационного пространства. Аналитики современного состояния научно-технического потенциала производства обращают внимание на наличие трех ведущих научно-технических центров. Затраты США на информационное развитие составили 400 млрд долл. (2,7 % к ВВП), Евросоюза - 270 млрд долл. (2 % к ВВП), Японии - 150 млрд долл. (3,4% к ВВП). При этом по уровню научно-технического развития США опережает Японию в 2,5 раза, Германию - в 3,6 раза, Великобританию - в 5 раз. Неравномерность информационного развития выражается в структурных диспропорциях на рынке труда. В условиях информационной революции возрос спрос на высококвалифицированных работников, на интеллектуалов. Страны третьего мира достаточно долго были источником дешевой неквалифицированной рабочей силы. В изменившихся условиях их рынок труда не представляет интереса для предпринимательства. Развивающиеся страны пытаются приспособиться к требованиям новой экономики. В то же время многим из них подключение международных информационных сетей, состоящих из спутниковых сетей типа Интернет и сетей взаимоувязанных компьютеров, является огромной проблемой. Данное оборудование находится в пользовании практически всех крупных ТНК. Если сопоставить цифры по удельному весу жителей третьих стран с удельным весом пользователей Интернета и расходами на информационную технику, информационные технологии и информационную инфраструктуру в этих же странах, то очевидны выводы об усилении процессов дифференциации в рамках мирового хозяйства. Есть данные, что неравенство существует даже в отношении пользования сотовой связью. В странах так называемого «золотого миллиарда» сотовыми телефонами обеспечены все, но в мире есть 2 млрд людей, которые никогда даже не соприкасались с этим благом. Подавляющее число пользователей Интернета приходится на Европу и Северную Америку, мизерные цифры - на Латинскую Америку, Ближний Восток, Африку. Мировая общественность проблемы информационного неравенства уже выносит на обсуждение. Так, уже имела место встреча лидеров стран большой восьмерки в Японии, где была принята «Окинавская Хартия о глобальном информационном обществе». Был поставлен вопрос о путях преодоления информационной безопасности, была создана рабочая группа. В одной из программ развития ООН был предложен такой критерий бедности как информационный. В его основу ложится принцип доступности к информации широких масс населения. На теоретическом уровне разрабатываются вопрос о сокращении цифрового неравенства. Например, предлагаются следующие пути: технический, образовательный, культурный, демонстрационно-просветительный, тестиро-вание, оценочный».

Если вспомнить специфику глобального информационного общества, то вполне логичным будет предположение об особо значимых последствиях информационного неравенства на все сферы жизни людей. В литературе уже появился такой термин как «информационное противоборство». Речь идет о том, что страны, сосредоточившие в своих руках преимущества компьютерных технологий, будут использовать это как средство информационно-психологического воздействия на другие народы. Объектом воздействия может быть индивидуальное и общественное сознание, методом информационная, политическая, экономическая, культурная экспансия. Мировой общественностью признается наличие реальной угрозы использования информационных технологий в целях, несовместимых с основными принципами поддержания мировой стабильности и безопасности. Информационное противоборство может включать влияние на системы управления других государств, на политическое и военное руководство, на средства массовой информации. В свою очередь, преимущества в области информационных технологий позволяют странам-лидерам надежно защищать свои информационные системы от аналогичного вмешательства. О непростом характере взаимодействия рынка и информационного пространства говорит явление электронного бизнеса. Электронный бизнес, по пониманию большинства авторов, отличается от информационного бизнеса. Обратимся к трактовкам данного понятия в литературе. Один из подходов западных исследователей заключается в следующем: информационный электронный бизнес определяется как компания, получающую все или часть доходов с помощью Интернета, то есть путем предоставления услуг или продажи товаров через Интернет. В данном определении есть сущностная черта электронного бизнеса, а именно то, что он связан со сферой Интернета. Незначительно отличаются другие определения электронного бизнеса, где речь идет об использовании современных информационных технологий. Например, встречается такая его характеристика: «приложение информационных технологий к сфере купли-продажи услуг, продуктов и информации с использованием общедоступных сетей». Разумеется, сразу встает вопрос о том, существует ли различие явлений электронного бизнеса и электронной коммерции. Представим одно из определений электронной коммерции. Оно звучит следующим образом: под электронной коммерцией «следует понимать предпринимательскую деятельность по осуществлению коммерческих операций с использованием электронных средств обмена данными». Материал, который предложен выше по характеристикам понятий электронного бизнеса и электронной коммерции, по нашему мнению, показывает наличие слабо различимых признаков. По этой причине ряд авторов отождествляют данные явления. Некоторые их них пытаются показать разницу данных категорий, например А. П. Сергеев обращает внимание на путаницу понятий электронный бизнес и электронная коммерция. Вместе с тем, ставя задачу обозначить наличие самостоятельности у этих явлений, он определяет их весьма схоже. Электронный бизнес он рассматривает как произвольную деловую активность, использующую возможности глобальных информационных сетей (Интернет) для преобразования внутренних и внешних связей с целью получения прибыли; а электронную коммерцию как любые формы деловой активности, реализуемые в информационных сетях. Значительная часть авторов все же отводят электронной коммерции ту же роль, как и всякой коммерции, то есть она ограничена сферой отношений купли-продажи, хотя нельзя отрицать наличие своей специфики. В нашем исследовании главная задача состоит не в выявлении субординации данных понятий. Мы акцентируем внимание на том факте, что появляется так называемый индивидуальный электронный бизнес. Смысл данного явления заключается в осуществлении предпринимательской деятельности одного человека через Интернет-пространство, способ зарабатывания денег с помощью компьютера. Этот бизнес может представлять разные формы:

)покупка или бесплатное приобретение информации с целью открытия своего бизнеса в традиционной сфере;

)участие в электронной коммерции (создание Интернет-магазинов, Интернет-аукционов и т. д.);

)зарабатывание денег посредством участия в рекламе, размещенной исключительно в информационном поле компьютера;

)инвестиционная деятельность при посредстве компьютера;

)наконец, самое новое, порожденное исключительно эрой Интернета явление - производство информационных «продуктов» людьми, сидящими за компьютером с последующей их продажей в Интернете;

Мы считаем, что явление индивидуального электронного бизнеса выступает как характерный пример переходных форм к новому информационному обществу. С одной стороны, данная форма занятости соответствует во многом идее Э. Тоффлера об электронном коттедже. В литературе появляются статьи о новой форме занятости, о новом поколении фрилансеров. Обращается внимание на позитивные моменты этого явления, указывающие на адекватность данной формы занятости новому обществу. В одном из источников называются черты подобного плана. Прежде всего, происходит перемещение сферы применения человеческого труда из материального производства к нематериальному. Далее, расширяющаяся доступность информационных средств производства подрывает характерную для капитализма зависимость непосредственного производителя от работодателя. Информационные работники самостоятельны, не нуждаются в отношениях найма. Они продают не способность к труду, а готовую услугу. Например, разработка интернет-сайта, проведение рекламной компании, перевод текста, обучение в Интернете. Эти люди организуют сами свое время, формируют свои мотивы к деятельности, стремятся к саморазвитию. Некоторые футурологи видят в этом явлении прообраз экономики будущего, например, Т. Малоун, Р. Лойбахер. Они обращают внимание на временный характер сетей. Когда работа выполнена фрилансером, сеть распадается, и он вновь свободен. С другой стороны, электронную занятость можно характеризовать как зарождение малого бизнеса в сети Интернет. То есть начинается процесс рыночного освоения изначально не просто общественного, а глобального блага. Информационное пространство нового уровня, которым являлся Интернет, втягивается в старую систему отношений. Формируется тенденция его деления на части, его эксплуатации в интересах определенных групп общества. Интернет начинает служить средством усиления неравенства в обществе. Более того, зародилось целое движение теоретиков обогащения, так в Интернете расширяются и множатся «информационные продукты» о том, как быстро заработать серьезный капитал, проводятся веб-конференции и веб-семинары. Уже есть довольно авторитетные авторы. Таким образом, новое завоевание информационной революции служит целям старого общества, призывает к ориентированию на материальное обогащение.

Кроме того, в функционировании нового информационного сектора экономики появляются особенности и механизмы, никак не вписывающиеся в рыночную экономику. Эти особенности уже обнаруживаются при изучении понятия и содержательных моментов информации. Американский экономист К. Эрроу связывал понятие информации с явлением неопределенности. Он говорил: «Где существует неопределенность, имеется и возможность ее уменьшить, называемая информацией. Информация - понятие, прямо противоположенное термину неопределенность». Американский ученый К. Шэннон, основатель теории информации, также акцентировал внимание на данном аспекте, рассматривая информацию как снятую неопределенность наших знаний о чем либо. Рассмотрим некоторые свойства информации. Информация должна быть достаточной. Достаточность информации характеризует такое ее количество, которого достаточно для принятия определенного решения, для выполнения определенной программы. Информация должна быть своевременной. Своевременность информации означает ее использование в тот момент, когда она необходима для деятельности. Информация должна быть точной. Точность информации указывает на степень соответствия полученных данных тому действительному состоянию вещей, о которых получена информация. Напрашивается вывод, что как содержание самого явления информации, так и ее черты говорят о тяготении данного ресурса к плановости, всеобщему охвату. Достаточности, точности информации мешает рыночная обособленность, конкуренция, борьба интересов. Свое особое положение в системе экономических категорий информация подтверждает спецификой ценообразования. Ряд исследователей в данной сфере считают, что цену информации нельзя определить на основе метода общественно-необходимых затрат труда. Объясняется такой подход уникальностью каждого блока информации. Один из российских теоретиков информационной экономики Р. М. Нижегородцев отмечал, что стоимостной неопределенностью обладает информация и как продукт, и как фактор производства. К причинам того, что информация не вписывается в рыночные механизмы калькулирования, относятся ее следующие свойства.

1. Информация может быть и частным и общественным продуктом. Она обладает таким свойством, что потребление ее одним лицом не мешает ее потреблению другими лицами. Если информационный товар передан потребителю, то это не значит, что он отчужден от производителя.

. Информационные продукты выступают сразу в нескольких качествах в производственных процессах. Они являются ресурсами, основными средствами, частью оборотных средств. Разумеется, это осложняет процесс оценки стоимости.

. Информационные продукты обладают таким свойством, что затраты на их производство гораздо больше затрат на их тиражирование. Кроме того, их жизненный цикл очень динамичен, поэтому они быстро морально устаревают. В такой ситуации соотнести стоимость и цену достаточно затруднено.

. В процессе движения информационных продуктов есть еще одна особенность, отличающая их от материальных продуктов. Крайне важным в данном секторе экономики являются сопутствующие услуги, например обновление программного обеспечения и предоставление дополнительной информации. Дополнительные услуги и продукты также обладают добавленной стоимостью, в такой ситуации расчет цен становится еще более затрудненным.

. Для расчета стоимости информации осложняющим фактором является и то обстоятельство, что данное благо весьма трудно оценить. Бытует мнение, что существующие методы расчета ценности информации не являются точными. Причем, сложности наблюдаются и при количественной оценке, и при качественной.

Сложности при формировании цены информационных продуктов могут быть следующего плана. Во-первых, ценность информационного продукта выявляется после его использования, а анализ спроса и предложения нужен заранее. Во-вторых, так как информационные продукты чаще всего являются сопутствующими товарами, то они применимы в рамках конкретного производственного процесса. В-третьих, монопольная прибыль носит неустойчивый и временный характер. Как только продукт получает широкое распространение, основа для данного вида дохода исчезает. В-четвертых, стоимость информационного продукта может формироваться не сразу. Она проходит путь проб и ошибок, достаточно сильно колеблется. В-пятых, возможность многократного использования продукции информационного сектора приводит к падению цены. По этой причине продавец пытается ограничить доступ к своим товарам хотя бы от несанкционированных покупателей.

Очень созвучен вопрос о свойствах информации со свойствами информа-ционных продуктов. Назовем наиболее характерные из них. Во-первых, обращается внимание на то, что это продукт особого рода, ему характерны как свойства традиционных продуктов материального производства, так и специфические свойства продукта информационной деятельности. Во-вторых, этот продукт имеет не только конкретную полезность для конкретного потребителя, но и всеобщую полезность, как носитель информации. В-третьих, существует спорное мнение, что информационный продукт является всеобщим продуктом труда. Это означает, что люди в процессе трудовой деятельности выделяют, преобразуют, накапливают, передают информацию новым поколе-ниям. В-четвертых, информационный продукт заключает в себе информацию, поэтому может быть использован многократно. Поступление традиционного материального продукта в пользование, потребление означает его износ, а затем и полное исчезновение (или прихождение в негодность), в то время как информационный продукт, например при посредстве патентов, авторских прав, лицензий может обеспечивать потребителю полезность того же уровня, что была в начале. В - пятых, характерным свойством информационного продукта называется моральный износ. Мы считаем, что эта особенность связана с таким свойством информации как актуальность и своевременность. В то же время, хотели бы обратить внимание на то, что такие блага материального мира как средства производства и даже некоторые виды сырья в значительной степени подвержены моральному износу. В-шестых, информационный продукт имеет разные потребительские формы и способы его предоставления потребителю. В-седьмых, информационный продукт имеет специфическую структуру затрат на его производство: затраты на тиражирование намного меньше, чем у традиционных продуктов а затраты на создание могут быть больше чем у вышеназванных продуктов. В-восьмых, нематериальная природа информации должна найти материализацию в информационном продукте, например на дисках, печатных изданиях, персональных компьютерах. В - девятых, информационный продукт может служить для широкого потребления или может соответствовать исключительно индивидуальному спросу отдельного потребителя.

Итак, мы думаем, что приведенные выше сведения об особенностях рассматриваемого нами блага «информация» говорят о том, что перед нами особый продукт, товар и ресурс. Его свойства либо полностью противоречат рыночным законам, либо проявляется частичное несоответствие. Информационные продукты по своей сути тяготеют к общественному характеру движения, попытки обуздать эту тенденцию приводят к осложнению процесса как их производства, так и потребления. Сложности при выявлении стоимости и формировании цены подтверждают принципиально новую природу блага «информация».

Есть и другие примеры «нерыночного» поведения информационного сектора. Например, вызывает огромный интерес тот факт, что в условиях мирового кризиса финансовое положение информационных компании коренным образом отличалось от традиционного экономического сектора. Маркетологи в данном периоде сразу высказали предположение, что кризис может положительно отразиться на ИТ-отраслях. Статистика подтверждала, что высокотехнологичные компании продолжали демонстрировать рост доходов в период общего падения темпов роста. У компании Google росла и прибыль, и выручка; почти в два раза возросла выручка компании Яндекс; IBM увеличила чистую прибыль больше, чем прогнозировалось, сумма прибыли на одну акцию выросла темпами большими, чем предсказали аналитики. Известен тот факт, что во время кризиса информационные компании даже наращивали инвестиции.

. Постановка проблемы дифференциального экономического роста в информационной экономике

Экономический рост как экономическая категория и как экономическое явление, по нашему мнению, находится на промежуточном уровне между экономическим развитием и производством. Будучи формой реализации экономического развития, он скрывает, упрощает некоторые черты экономического развития. Категория производства, напротив, является более конкретной, более прикладной, собственно именно сам процесс производства в первую очередь определяет темпы экономического роста. Состояние производящего сектора объясняет возможности экономического роста. Совершенно логично, на наш взгляд, показать, каким образом теория дифференциального экономического роста будет реализовываться в реальном секторе экономики. Мы думаем, что нашей задачей в данной части исследования будет конкретизация вопроса о перспективах развития отдельных компонентов производственного сектора, по сути дела, о новой структуре производства. Основой для формирования такой модели будет тот комплекс проблем, который мы сформулировали выше как проблемы экономического мирового развития. Непосредственное влияние на формирование удельного веса компонентов новой экономики окажут следующие выявленные ранее тенденции:

-приоритетное развитие сферы услуг, существенное возрастание роли нематериальных продуктов и нематериального производства.

-исчерпание природных ресурсов в мировой экономике, необходимость пересмотра роли воспроизводимых и невоспроизводимых ресурсов, материальных и нематериальных;

-серьезное возрастание роли экологических проблем, ранее не учитываемое в основных моделях равновесия и роста;

-изменение роли социального фактора, социальной политики, рассмотрение данных явлений не как вторичных по отношению к материальному производству, а как, во-первых, его результат, во-вторых, определяющих его качественный и количественный рост;

-разрастание финансового сектора, увеличение его влияния на реальный сектор экономики, нарастание в нем проблем;

-изменение роли таких благ как информация, знание, идеи, наука, инновации, превращение их в факторы роста;

-переходный характер современной экономики от рыночных основ к социализации общества.

Однако мы знаем, что термин «производство» не является востребованным в современной теории, даже его функциональное значение не всегда ясно выражено. Поэтому изначально обратимся к самой категории производства, уточним, насколько она может быть встроенной в общую логику анализа. Кроме того, мы считаем, что рассмотрение производства и воспроизводства в ретроспективном анализе дает нам информацию о том, что в зародышевом состоянии существовала концепция дифференциального экономического роста. Каждое направление экономической мысли пыталось дать ответ на вопрос о том, какая сфера экономики должна быть базовой и что является богатством на данном этапе развития экономики и общества.

Вопрос о месте производства в системе ценностей экономикс выглядит далеко неоднозначно. С одной стороны, он кажется раз и навсегда решенным. Существует сравнение производства с черным ящиком. В него входят ресурсы, а выходят продукты, и экономиста в таком случае сам ящик интересовать не должен. Производство в данной ситуации рассматривается как чисто технологический процесс. Отведение производству мизерной роли, как в экономической теории, так и в жизни человека, подтверждают следующие мнения западных экономистов. Так, А. Маршалл считал, что вряд ли правомерно вообще говорить о способности человека создавать материальные блага, человек может только перестроить, комбинировать материальные предметы, чтобы сделать их более полезными, например, соединить куски дерева, посеять зерна и получить колосья пшеницы. При этом А. Маршалл ссылался на философа Ф. Бэкона: В действительности человек не может ничего другого, как только соединять тела природы. Остальное природа совершает внутри себя. Следующий аргумент в занижении роли производства или вообще его отрицания как теоретически значимой категории приводится в связи с тем или иным толкованием категории богатства. Если обратиться к категориям производительного и непроизводительного труда, то известно, что различные направления экономической мысли придерживались разных точек зрения по этому поводу. Так, физиократы считали производительным только труд в сельскохозяйственном производстве, А. Смит и Д. Рикардо - в сфере промышленности, при этом А. Смит труд в сфере услуг не считал производительным, даже труд самых уважаемых сословий общества: государя с его чиновниками, офицерами, по его мнению, подобно труду домашних слуг - не производителен.

Уже в XVIII - начале XIX века меняется представление о нематериальных благах, так, Ж.-Б. Сэй причислял к благам и адвокатские конторы, и круг покупателей купца, и славу военного предводителя. К. Маркс относил к сфере производительного труда услуги, однако торговлю он исключал из сферы производительного труда, подчеркивая, что в ней ничего не создается, только происходит смена денежной формы товарной и наоборот. Очень широко использовал понятие нематериальных благ как неотъемлемого компонента богатства А. Маршалл, который приводил подробную классификацию экономических благ, относил к ним и организацию развлечений, и систему образования, и более здоровые санитарные условия. Вместе с тем, производительный труд он соотносил с категорией полезности. Более категорично оценка роли производства в создании богатства звучит у П. Хейне, для которого экономический рост состоит не в увеличении производства вещей, а в увеличении богатства, в то время как к богатству можно отнести все, что люди ценят. Эта мысль далее развита таким образом, что к богатству можно отнести и профессиональные знания, и природные способности человека, и свободное время - и все это оказывается не связанным с самим производством.

С другой стороны, в рамках той же западной экономической мысли можно обнаружить аспект, указывающий на значимость роли производства. Так, в учебниках Экономикс сначала говоритcя о том, что экономическая теория - это наука об обмене и денежных сделках в обществе, далее добавляется, что это - наука о решении человеком задач в области потребления и производства. Одним из методологических принципов экономикс является исследование категорий на микро-уровне и макро-уровне. Вольно или невольно, но авторы данного направления рассматривают производство сначала на микро-уровне, а затем обращаются и к макро-уровню. Исследование рынков факторов производства (а не только непосредственно производственной деятельности фирмы) уже само по себе является изучением законов, управляющих производством. Например, закон убывающей производительности факторов производства, которому столь значительное внимание уделял Дж. Б. Кларк, вряд ли можно считать законом обмена. При рассмотрении данного закона неоднократно говорится о последовательном присоединении труда и капитала к ресурсу земли, о том, что в процессе производства используются все более дорогие машины и т. д. Таким образом, закон убывающей производительности факторов производства, позднее именуемый как закон убывающей отдачи, раскрывает не просто специфику спроса, предложения на рынках факторов производства. Прежде всего, он определяет основу, базу закономерностей функционирования производственной деятельности фирмы, отражаясь на кривых издержек и доходов. Построение изоквант, расчет производственных функций показывает реализацию проблемы выбора в мире ограниченных ресурсов. Предприниматель, комбинируя факторы производства, рассматривая различные варианты их сочетания, выбирая наилучший из них, осуществляет не просто технологический или организационный акт, в его действиях отражены закономерности экономики, касающиеся как ограниченных ресурсов, так и возможностей экономического роста. То есть, даже при рассмотрении производства на микро-уровне, обнаруживается теоретическая состоятельность данной категории. При рассмотрении связи с законами, определяющими функционирование рыночной системы на макро-уровне, еще в большей мере проявляется, с одной стороны, потребность в исследовании проблемы производства на уровне макроэкономики, а с другой стороны, отторжение данной проблемы. Во-первых, с самого начала макроэкономического анализа при характеристике макроэкономических показателей обращается внимание на то, что это стоимость произведенных за год товаров и услуг, вводятся такие понятия как амортизация, добавленная стоимость, производственный метод расчета валового национального продукта. Во-вторых, исследование проблем занятости, моделей экономического равновесия и экономического роста, по нашему мнению, самым непосредственным образом касается проблемы общественного производства. Вместе с тем, в макроэкономическом анализе не было попыток выделить данную тему. Хотелось бы обратить внимание на ряд моментов макроэкономики, которые могли бы в совокупности достаточно полно охарактеризовать производственную концепцию экономистов западного направления.

1. В кейнсианской, неоклассической, неокейнсианской и т.д. концепциях так или иначе рассматривается исходная основа производства: либо рыночная, либо смешанная, сочетающаяся с государственным регулированием. Балансирование потреблением, сбережением, инвестициями, ценами на товары и ресурсы, рассмотренные в вышеуказанных теориях вполне можно рассматривать как исходные условия формирования производства того или иного типа.
2. Явления мультипликатора, акселератора и по своей сути, и по формулам расчета встроены, на наш взгляд, в концепцию развития, расширения производства, тех механизмов, которые в нем заложены с целью движения вперед.
3. Проблему занятости можно рассматривать как социальную проблему, а можно как экономическую. При исследовании занятости в экономическом аспекте мы выходим на проблему эффективности производства, его резервов роста и т. д.

4. Если анализировать экономический рост, то обязательно встают вопросы, каковы источники роста, и что, собственно говоря, растет. Что относить к тем показателям, которыми характеризуется экономический рост, совпадают ли результаты экономического роста с показателями общественного производства?

Итак, проблема производства, как мы показали выше, представлена в экономикс, но ее изложение носит больше прикладной и математический характер. Расчеты прибыли и издержек на уровне фирмы, способы определения величины совокупного продукта национальных экономик, факторы увеличения этого продукта - вот что является объектом изучения в рамках обозначенной проблемы.

Как известно, в функционировании мировой экономики в последние десятилетия произошли существенные изменения, о которых говорилось выше. Российское национальное хозяйство пережило существенную трансформацию. В силу указанных причин меняется отношение к реальной экономике, к производству. Встает вопрос о возврате к забытым категориям производства, о необходимости анализа процессов, происходящих в производственном секторе экономики, с точки зрения социальных отношений. В экономикс термин воспроизводство, как известно, не используется, анализ поведения фирмы в долгосрочном периоде и макроэкономических моделей с учетом этого периода в определенной степени напоминают эту категорию. В российской литературе неоднократно встречаются попытки внедрения термина воспроизводства в современную западную мысль. Так, В. Черковец говорил, что …следуя классической традиции… процесс воспроизводства целесообразно рассмотреть на двух структурных уровнях экономики: как воспризводство индивидуального капитала - микроэкономический аспект; как воспрозводство общественного капитала - макроэкономический аспект. В. Корняков дополняет эту идею, говоря о том, что сами авторы экономикс признают необходимость обращения к теории общественного воспроизводства. Так он говорил: «следует согласиться с постановками экономикс о том, что макроэкономические исследования необходимо дополнять поисками на более высоком политэкономическом уровне познания - на уровне теории общественного воспроизводства. С. Губанов, рассуждая по поводу того, можно ли вдохнуть жизнь в схемы расширенного воспроизводства, дает утвердительный ответ. мотивируя это он тем, что «существует и вполне реализуем алгоритм, с помощью которого к воспроизводственным схемам классического вида приводятся данные межотраслевых балансов с матрицей любой размерности. Так выявлено, что в современных условиях существует тенденция понижения органического строения капитала, кроме того, встречаются случаи, когда расширенное производство осуществлялось как при равных темпах роста обоих подразделений, так и на основе опережения одного из них. То есть межотраслевой баланс любой страны и любого типа можно трансформировать в схемы расширенного воспроизводства, по которым определяются далее объем и доля накопления, инфляционный потенциал экономики, мера ее сбалансированности. Так С. Губанов в вышеуказанной статье преобразовал межотраслевые балансы ряда ведущих стран - СССР, США, Германии, Японии, Великобритании, а также пореформенной России в схемы расширенного воспроизводства. В результате он получил возможность вывести информацию о ряде макроэкономических параметров, таких как совокупные издержки, потенциал накопления, доля накопления в ВВП, оборот капитала, соотношение подразделений по прибыли и т. д. Мировой финансовый кризис начала XXI века, практически, по общему мнению, продемонстрировал крах идеологии финансового либерализма. Ученые и политики интенсивно ищут модели будущего устройства экономики, экономической политики, активно занимаются выработкой антикризисных программ. По нашему мнению, построение новой посткризисной экономики должно базироваться на максимальном ее приближении к реальному сектору, а экономическая мысль должна вернуться к базовым категориям производства, воспроизводства на новом уровне, в том числе с учетом инновационного типа развития. Более современные, послекризисные исследования включают следующие идеи. Академик РАН В. В. Ивантер в своем интервью обратил внимание на то, что Россия в отличие от Америки не должна рассчитывать на движение финансовых потоков, как страна, обеспеченная ресурсами, она должна сосредотачивать свои усилия на реальном секторе экономики. Для этого ее экономика прежде всего должна быть направлена на добычу ресурсов и их переработку, при условии использования высоких технологий и высокотехнологичных производств. По его мнению, Россия « обречена на экономический рост». Мировой финансовый кризис только усилил интерес к проблеме производства, воспроизводства, в том числе к марксистской концепции. В исследованиях В. Маевского говорится о том, что необходим пересмотр теории простого воспроизводства, ее творческое переосмысление. В работе А. Пороховского рассматривается проблема перехода к наукоемкой экономике. Появление новых факторов производства, таких как услуги и информация, является сопряженной с проблемой воспроизводственных связей. Последнее время огромный научный интерес вызывают проблемы инноваций и модернизации по понятным причинам. Рассмотрение данных вопросов, разумеется, тесно сопряжено с производственными аспектами, так, например, бесспорным является мнение о том, что для развития новой, наукоемкой экономики необходимо динамичное развитие процессов накопления новых знаний и инновационных технологий во всех отраслях народного хозяйства.

В рамках возрождения трудовой теории обращается внимание на роль категории производительности труда. Еще в работе Адама Смита встречается мысль о том, что у «богатства народов» есть два источника: численность трудоспособного населения страны и производительность его труда, при этом в динамическом аспекте ведущая роль принадлежит производительности (продукт в единицу времени). Карл Маркс, развивая понимание данной категории, определил факторы, влияющие на ее уровень и рост: «Производительная сила труда определяется многосложными обстоятельствами, между прочим, средней степени искусства рабочего, уровнем развития науки и степенью ее технологического применения, общественной комбинацией производственного процесса, размерами и эффективностью средств производства и, наконец, природными условиями».

В литературе обращается внимание на неоклассическую теорию. В ней отношения обмена и распределения выведены на первый план, категория производительности труда «или растворена в общем понятии производительности или отодвинута на второстепенные позиции в ряд так называемых экзогенных факторов». Данный подход к анализу производительности труда привел к тому, что этой категории уделялось все меньше внимания. Ее нет в учебниках по микро- и макроэкономике, эта категория слабо представлена даже в данных официальной российской статистики. Вместе с тем появились высказывания о том, что западная экономическая теория приходит к мысли о необходимости признания роста производительности труда как ключевой категории «новой экономики», в частности такие западные экономисты как Р. Солоу и М. Кастельс.

Значение производительности труда подтверждается тем, что в условиях мирового финансового кризиса возвращается интерес к этой проблеме. В российской экономической литературе интерес к этой категории повышается в связи с концепцией перехода к инновационной экономике. В литературе последнего периода возрождается точка зрения о приоритетности ресурса труда, в частности говорится о том, что живой труд - это единственный ресурс, поступающий в систему общественного воспроизводства извне. Объясняется это тем фактом, что работник появляется в современном воспроизводственном процессе лишь на время труда, в отличие от вещественных факторов; работник в процессе производства принадлежит не обществу, не производственному процессу, а только самому себе, он может выйти из процесса данного, оставаясь самим собой. По сути дела, формируется попытка создать новую трудовую парадигму политической экономии - трудовую теорию потребительной стоимости, которая может составить основу политической экономии в широком смысле, пригодную для анализа всех общественно-экономических формаций. Автор данной концепции В. Ельмеев исходит из следующих положений:

-необходимо разработать политическую экономию в ее широком смысле, предметом которой бы служило производство, распределение и потребление благ, предназначенных для производства и воспроизводства общества и человека, начиная с первобытной эпохи и кончая современным обществом;

-классическая политическая экономия, разработанная А. Смитом, Д. Риккардо, К. Марксом и другими была и остается теорией товарного производства, политической экономией капитала;

-маржинализм также выступает теорией капитала;

-попытки «экономикс» разрешить противоположность трудовой теории и полезностной вызывает отрицательное отношение;

-исходя из вышесказанного, идея создания трудовой теории потребительной стоимости кажется вполне обоснованной и логичной. В этой теории отправным пунктом исследования считается то, что фундаментальной основой всякого общества считается жизнеобеспечивающий труд.

Думаем, что эту концепцию можно трактовать следующим образом: в современных условиях роль материальных факторов иссякает, следовательно, вопрос о возрастании роли такого относительно нематериального фактора как труд является очень своевременным. В исследованиях по этому вопросу пошли и далее, так введено понятие трудового капитала (сам термин у автора введен в связи с тем, что он не считает труд товаром, следовательно, труд авансируется как капитал). Трудовой капитал представлен в двух формах. С одной стороны, человек как источник физиологической энергии в случае целесообразного использования приносит непосредственную пользу, но в данном случае его можно сравнить пользой, полученной от деятельности рабочего животного. С другой стороны, человек представляет управляющую систему и именно в таком качестве ему отводится главная роль. Способность человека осуществлять процесс управления связывает интеллект человека и исполнительный рабочий орган.

Новую волну интереса к проблеме производства вызывает переход к информационной экономике. В литературе появился термин «новая экономика», мы считаем, что с его помощью экономисты пытаются охарактеризовать новые тенденции, прежде всего в производящем секторе, как следствие информатизации общества. Понятие «новой экономики» сформировалось на основе работ К. Келли и М. Кастельса. Так К. Келли в книге «Новые правила для новой экономики» обозначил такие ее черты:

-глобальный характер происходящих изменений;

-оперирование неосязаемыми благами: идеями, информацией и взаимоотношениями;

-тесное переплетение и взаимодействие отдельных сегментов новой экономики.

-М. Кастельс выделяет пять особенностей новой экономики:

-производительность все в большей мере зависит от использования достижений науки и техники, от качества информации и менеджмента;

-происходит смещение внимания производителей и потребителей от материального производства в сторону информационной деятельности;

-существенная трансформация производственного процесса от вертикально интегрированной организации в сторону горизонтальных сетевых взаимоотношений между подразделениями;

-капитал, производство, рынки, труд, информация перешагивают национальные границы, экономика приобретает глобальный характер;

-информационные технологии несут революционный характер преобразования материального мира.

-Возникновение новой экономики связывают с определенным явлением - появлением Интернета, соответственно с определенным периодом. Так в 1993 - 95 годах произошли первые факты тестовой покупки через Интернет-магазин и началось обращение к всемирной сети бизнеса и средств массовой информации. Один из российских авторов говорит о том, что новая экономика - «это такое влияние высоких технологий на экономическое окружение, которое ведет к изменению отдельных макроэкономических параметров». Так или иначе, все отзывы о новой экономике на уровне производящего сектора реализуются через следующие конкретные факты. Во-первых, появляются принципиально новые факторы производства. В исследованиях М.А. Игнацкой по новой экономике говорится: «…не только производство товаров и услуг и не финансовый потенциал, а прежде всего наука и образование, высокие, наукоемкие и информоемкие технологии определяют качество роста материального производства». В новой информационной модели экономики информационные блага становятся главными факторами организации, управления и функционирования. Во-вторых, наступил новый этап автоматизации. Если ранее машины заменили производительные функции человека, то теперь машины заменяют интеллектуальные способности человека, можно сказать, возникает конкуренция между искусственным интеллектом и естественным. В-третьих, современные информсистемы вызывают тенденцию дальнейшего вытеснения труда не только из сферы материального производства, но из сферы обращения. В-четвертых, меняется роль самих результатов производства - продуктов. Все большее значение и количественный рост имеют продукты сферы знаний и информации, они могут иметь форму материальную, интеллектуальную, духовную. В-пятых, ставится вопрос о фундаментальном скачке производительности труда в связи с информационной революцией. Основная гипотеза, выдвигаемая в этом направлении, заключается в том, что всепроникающий характер информационных технологий привел к повышению эффективности во всех экономических секторах. Данный эффект осуществляется через снижение цен на продукты новых технологий; через снижение транзакционных издержек коммуникаций потенциальных партнеров; в случае онлайновой торговли снижаются административные издержки (устраняются лишние посредники). Повышение общей производительности труда осуществляется как через ее рост в отраслях, производящих товары для информационных технологий, так и через рост в отраслях, использующих информационные технологии. Сторонником признания повышения производительности труда из-за информационных технологий является, например, В. Нордхаус. Он признает наличие двух эффектов: прямого эффекта и эффекта перелива, то есть производительность растет и в самом информационном секторе, и в традиционном из-за роста первого. Аргументированность данного утверждения усиливает так называемая «гипотеза отсрочки Девида». П. Девид обратил внимание на то, что многие важнейшие изобретения, как например, применение электроэнергии вызвало повышение производительности не сразу, а через 40 лет. К противникам наличия эффекта перелива относят Р. Солоу, Р. Гордона. Р. Солоу обращал внимание на статистику темпов роста производительности труда в экономике, а Р. Гордон связывал изменения данного показателя с цикличностью и инструментами государственной стабилизационной политики.

Так или иначе, наличие дискуссий в западной литературе по вопросу производительности труда в современном обществе подтверждает возрастание интереса к реальному сектору экономики. Мы думаем, что реальный сектор экономики нельзя ограничивать только сектором производства материальных благ - вещей. В современной экономике полноценное право приобрел и вопрос о нематериальном производстве. По поводу нематериального производства можно сказать следующее. Данный термин существует в научной мысли достаточно давно, еще в литературе советского периода рассматривали понятия нематериальное производство, материальное производство, непроизводственная сфера, сфера услуг, сфера обслуживания; было представлено огромное количество дискуссий по этой тематике, однако, по нашему мнению, наступило время, когда есть серьезные причины, чтобы вернуться к акцентированию внимания на этой категории. В исследованиях по сфере услуг приводится ряд факторов, которые влияют на возрастание ее роли в современной экономике. К этим факторам относят:

макроэкономическую роль государства;

рост уровня благосостояния населения;

повышение технического уровня деятельности в сфере услуг (сотовая связь, медицинские, банковские услуги);

увеличение разнообразия форм подготовки занятых в малом бизнесе, как следствие, рост квалифицированных специалистов в этой сфере;

возрастание уровня культуры.

В основу самого термина «нематериальное производство» заложена изначально такая основа, что продукт является нематериальным благом. Известная фраза К. Маркса о том, что эпохи отличаются не тем, что производят, а как производят, в современном обществе уже не является бесспорной. Особый характер продукта труда в этой сфере имеет в современных условиях решающее значение, причем не только в данный момент, но и в отношении перспектив развития общества. Нематериальное производство должно развиваться более быстрыми темпами, чем материальное. Это связано с рядом причин. Одна из них - исчерпывание материальных ресурсов, загрязнение окружающей среды. Сфера услуг, особенно социальных услуг как важнейшая часть нематериального производства является менее фондоемкой, менее энергозатратной, наконец, гораздо меньше влияет на загрязнение окружающей среды. Вторая причина - эта структурная часть экономики более непосредственно выходит на нужды человека, а человек с его потребностями и предпочтениями стоит во главе экономики. Третья причина заключается в том, что фактор труда выходит на более значимое место в экономике, чем вещественные факторы, неспроста появилась точка зрения о необходимости развивать теорию трудовой стоимости, трудового капитала. В то же время известно, что сфера услуг является более трудозатратной, чем традиционное материальное производство. Кроме всего прочего, существует еще одна важная причина отдать этой сфере предпочтение. Существует точка зрения, что затраты на труд намного меньше чем результаты, причем последние могут существенно превосходить уровень затрат. Модели роста, построенные на таком факторе как человеческий капитал, результатом исследования формируют мнение о том, что закон убывающей производительности факторов производства ставится под сомнение. В отношении вопроса о роли науки можно сказать то же самое, только с некоторыми уточнениями.

В рамках рассматриваемой нами концепции дифференциального экономического роста мы считаем необходимым выделить вопрос об экономических благах. Мы знаем, что существует достаточно большое количество классификаций благ, однако как в самом понимании блага, так и в его различных типологиях, практически отсутствует связь с производственным аспектом. Акцент делается на характере потребления блага. Мы считаем, что благо, прежде всего, является продуктом труда, производственной деятельности. По нашему мнению, в современной экономике все меньше используется термин «услуга», он заменяется понятием «благо», поскольку услуга является простейшей формой результата труда. Услуга представляет собой эффект, получаемый потребителем, в момент ее получения. Как мы знаем, одной из характеристик услуги является то, что в ней совпадает момент производства и потребления. Понятие услуги было предметом широких дискуссий еще в советской литературе, но и в современных источниках самым востребованным является ее понимание как «результата непосредственного взаимодействия исполнителя и потребителя, а также собственной деятельности исполнителя по удовлетворению потребности потребителя» или как блага, «предоставляемого в форме деятельности или неосязаемого товара, которые могут производиться, передаваться и потребляться одновременно». В принципе, потребительский эффект наличествует и в материальном благе, вещи, только этот эффект начинает угасать вместе с износом этой вещи. В современной экономике сохраняется сектор традиционного производства, например, добыча угля и производство простейших услуг, например, бытовых. Ремонт одежды, химчистка, доставка товаров, уборка помещения и т. д. носят краткосрочный и единственный эффект. Вместе с тем, при характеристике современного этапа развития общества - информационной экономики - мы уже неоднократно говорили о возрастании роли, даже о принципиально новом значении таких благ как информация, знания, наука, идеи. В литературе существует точка зрения, в соответствии с которой благо может давать эффект дважды: сначала на уровне индивида, затем на уровне общества. Так Рубинштейн, уделивший огромное внимание вопросу о классификации благ, выделял в связи с вышесказанным индивидуальные, коммунальные, социальные блага. Например, посещение театра сначала дает индивидуальный эффект зрителю, а потом и социальный эффект обществу в виде повышения уровня культуры. Однако даже в этом, весьма основательном исследовании благ, акцент делается на потребительском эффекте. Мы считаем, что в современной экономике производятся такие высшие блага, которые имеют множественный эффект, причем эффект характера «производство-потребление». То есть, при его неоднократном воспроизводстве имеет место вновь производство данного блага-эффекта с его одномоментным потреблением, только на новом уровне взаимодействия. Так, знание может быть получено после завершения образования. Однако при применении его в производстве, при передаче его своим коллегам, эффект от него имеет тенденцию к мультипликативному росту. В теориях экономического роста встречается такое направление как обучение в процессе деятельности. Эта теория впервые была создана К. Эрроу, затем получила развитие в исследованиях П. Ромера. В данной модели предполагается, что устойчивый рост достигается как результат обучения работников в процессе производства. Объем приобретаемых в процессе производства знаний дает базу для внедрения достижений научно-технического прогресса. Возможность большего или меньшего получения знаний в процессе деятельности зависит от задействованного объема капитала, оснащенности каждого рабочего места, всего объема капитала в экономике. Свободное распространение знаний между работниками получило название эффекта растекания знаний (spillow effect ). О подобного рода эффектах, думаем, без сомнения можно сказать в случае с использованием информации, научных достижениях. В вышеуказанной теории экономического роста говорится о таком следствии как неубывающая предельная производительность фактора знания. Блага, имеющие отложенные во времени эффекты, являются, по нашему мнению, не просто услугами, а креативными благами (о них уже говорилось при характеристике свойств информационной экономики). Вместе с тем, мы считаем, что такое название они получили не только из-за положительного влияния на темпы экономического роста. В них заложен еще один эффект - целевой, то есть данные блага соответствуют цели, направлению развития современной переходной мировой экономики. Мы думаем, что все блага в той или иной мере обладают свойством мультипликации эффекта, их можно даже различать по силе данного эффекта. На наш взгляд, мультипликативный эффект может существовать и в отношении антиблаг. Определенные сектора экономики производят эффекты, которые во времени усиливаются, но при этом изначально они имеют негативное влияние на общество. К ним можно отнести загрязнение окружающей среды, увеличение отходов, бедность, нищету, экономические преступления и т. д. Мы считаем, что основой данных негативных эффектов был производящий сектор, затем произошло «растекание эффекта». Причем, речь идет о рыночной основе производства, об экономическом росте на основе рыночных принципов.

Выше нами было сказано о противоречии между экономическим развитием и экономическим ростом, которое должно разрешиться посредством модели дифференциального экономического роста. Данная модель, в свою очередь, предполагает сознательное мировое регулирование с целью движения по пути социализации общества, вытеснения рыночных начал. Поэтому отведение определенной роли каждому сектору экономики зависит от вышеуказанной цели развития. Заметим, что не только исторические школы выделяли ту или иную отрасль экономики как ведущую. В современных условиях исследователи при сравнении индустриального, доиндустриального и постиндустриального обществ обращают прежде всего внимание на соотношение секторов экономики как критерий того или иного общества. Работы о наличии трех секторов: первичного, вторичного и третичного появились еще в конце 1930-х годов, но системный характер эта концепция получила в работе К. Кларка «Условия экономического прогресса», вышедшая в 1940 г. Он рассмотрел общественное воспроизводство как совокупность трех вышеназванных секторов. Каждый из секторов имел свою производительность. Экономический прогресс приводил к перемещению рабочей силы из менее эффективных секторов в более эффективные сектора. Рассмотрим таблицу, предложенную в одном из источников.

Таблица 1. Соотношение производственных секторов в доиндустриальном, индустриальном и постиндустриальном обществах

Тип обществаДоиндустриальноеИндустриальноеПостиндустриальноеТип/сектор производстваПервичный ДобывающийВторичный СоздающийТретичный Сфера услугПреобразуемые ресурсыПриродные силы Вода, ветер. Домашние животные и человеческие мускулыСозидающая энергия Электричество на базе угля, нефти, газа, ядерного топливаИнформация, знания Системы хранения, обработки и передачи данныхВедущий сектор экономикиСырьевой Сельское хозяйство, рыболовство, добыча полезных ископаемых, лесоматериалы и пр.Обрабатывающий Производство товаров Обрабатывающая промышленность, строительствоОбразованиеСтратегический ресурсСырьевые материалыКапиталЗнания, информацияКлючевая технологияИндивидуальное умение, мастерствоМашинные технологииИнтеллектуальные технологииБазовые профессииФермер. Ремесленник, рабочийРабочий, инженерУченые и специалистыТип «общественного» человека»Традиционный («патриархальный) человек«Экономический» человекСоциально-творческий («социологический») человек

Таблица показывает нам, что выведение третичного сектора - сектора услуг на первое по значимости место меняет и другие параметры общества и экономики. Так, меняются и базовые ресурсы, и ведущие технологии, и престижные профессии. Отдельно следует обратить внимание на взаимодействие секторов в рамках именно переходных экономик. Так в одной из работ по переходной экономике автор О. Ю. Мамедов представляет смешанную экономику как двухсекторную. «Рыночно-нерыночная» двойственность переходной экономики, по его мнению, составляет ее фундаментальное системообразующее свойство. Несмотря на тот факт, что автор вел речь о переходных процессах в бывших социалистических странах, его идея рассматривать переходные процессы под таким углом зрения достойна внимания. В теориях экономического роста также уделялось внимание моделям роста в экономиках, основанных на наличии двух секторов. Один из этих секторов был назван мальтузианским, а другой - сектор Солоу. В первом секторе базовую роль играет фактор земли, во втором - капитал. Ставка заработной платы и рентная цена капитала в мальтузианской экономике являются константами. В модели Солоу технологии растут. Когда экономика получит достаточное развитие, доля труда и капитала в мальтузианском секторе начнет стремиться к нулю. Ресурсы начнут перемещаться в сектор Солоу. Первый сектор будет иметь убывающую отдачу, второй сектор - возрастающую. В результате мальтузианский сектор будет вытеснен сектором Солоу. Подобного рода рассуждения представлены в модели Хансена - Прескотта. По нашему мнению, данная модель служит примером любых переходных процессов. В современном обществе информационные отрасли вытесняют традиционные. Однако не следует рассматривать этот процесс как автоматический. Также как не следует и упрощенно воспринимать эту ситуацию. В литературе отмечается, что принцип противопоставления «старых» отраслей «новым» отраслям, старой экономики - новой экономике не является состоятельным. Базовые отрасли, так называемой старой экономики, традиционно дают основу не только для развития научно-технического прогресса, но и для благосостояния человека. Механизм, который должен привести общество к формированию новой экономики, нужно сознательно формировать. Более того, в этот механизм должны быть заложены другие целевые установки, как нового общества, так и новой экономики. В предыдущем параграфе мы уже говорили о противоречивом врастании общества в информационную стадию развития. Разумеется, этот момент касается и перехода к новой экономике. Новую экономику еще характеризуют как сетевую. Рассмотрим черты сетевой экономики, предлагаемые в одной из работ по электронному бизнесу.

1. Ценность участия отдельных субъектов растет в прямой зависимости от числа участников деятельности;

. Рост результативности выполняемой работы происходит на основе всей сети и эти результаты распределяются между всеми участниками процесса;

. Информационные продукты могут совершенствоваться при одновременном падении цен;

. В условиях сетевой экономики ее участники заинтересованы в использовании «открытых систем»;

. Интересы субъектов сетевой экономики перемещаются с максимизации собственной прибыли на максимизацию эффективности инфраструктуры в целом;

. Происходит замена тяжелых материальных производств легкими информационными процессами;

. Сетевая экономика основана на творческом труде ее участников, дает стимулы для поиска новых решений и комбинаций.

Важные выводы делают авторы этой работы, утверждая, что сетевая экономика заключает в себе механизмы самоорганизации и самообновления, порождает отмирание старых форм и зарождение новых. По нашему мнению, не только данное утверждение говорит о переходном характере сетевой экономики. В тех ее чертах, которые были представлены выше, очевидны принципиально новые моменты. Рост взаимозависимости участников сетевых контактов, совместная заинтересованность в результатах труда, стремление к открытости в своих действиях, отход от традиционного приоритета целевых установок на максимизацию прибыли - все это в совокупности показывает соответствие тенденции социализации новой экономики.

Конкретизация дифференциального экономического роста в производящем секторе должна состоять в следующем. Итак, во-первых, традиционное производство, где осуществляется процесс производства при посредстве традиционных предметов труда, средств труда, должно иметь тенденцию к сокращению. Во-вторых, в связи с вытеснением рыночного механизма должна сократиться роль финансового сектора, некоторые авторы называют его «превратным» сектором. Продажа компонентов фиктивного капитала, кредиты, в том числе потребительские приносят вред современной экономике больший, чем польза. Причем, под вопрос ставится и существование денег. В-третьих, внимательно рассмотреть перспективы развития потребительского сектора, особенно производство товаров для богатых. Например, на рынке потребительских товаров необходимо минимизировать фактор моды. Огромное количество ресурсов тратится на производство товаров, без которых человек мог бы обойтись, которые не прошли путь физического износа. На поиск новинок, их распространение, рекламу тратятся огромные средства, а товары, которые физически еще годны к употреблению, увеличивают размер отходов. Особенно опасно, если фактор моды связан с расходованием природных материалов: шкур животных, натуральным деревом и т. д. Использование материалов - продуктов химического производства также наносит вред окружающей среде, а фактор моды подстегивает их расширение. Использование принципиально новых технологий порой приносит вред на потребительском рынке, например, масштабная замена окон, полов, выравнивание стен ведет не только к новым типам производств, но и к огромным масштабам мусора, не находящего достойного применения. В-четвертых, пересмотреть роль такого блага как реклама, которая не только сама по себе высокозатратная, но еще она подстегивает «перепотребление», на рынках как потребительских товаров, так и факторов производства. В-пятых, такие явления как бедность, нищета, голод, массовые болезни необходимо рассматривать как антиблага. Борьбу с ними не следует считать только элементом социальной политики, а назрела потребность постановки этих задач в новой модели мирового развития. В-шестых, переработку отходов, исключение дальнейшего загрязнения окружающей среды поставить в разряд первейших по значимости благ. В-седьмых, сектор креативных благ развивать как приоритетный по вышеуказанным причинам. В-восьмых, внимательно отнестись к явлению инноваций как к фактору экономического развития. Если они по-прежнему будут способствовать обогащению отдельных субъектов, вести в ухудшению экологической среды, к доминированию одних стран над другими, то такого рода инновации современной экономике не нужны. Инновационная деятельность должна осуществляться в интересах новой экономики и нового общества.

Таким образом, в том случае, когда мы конкретизируем концепцию дифференциального экономического роста, мы не просто провозглашаем лозунг о необходимости увеличивать инвестиции в креативный сектор экономики, а показываем источники его возможного увеличения. Ресурсы, высвобождаемые от сокращения тенденции потребительства, от вытеснения финансового сектора, от сокращения размеров загрязнения и хищнического расходования природных ресурсов, смогут быть направлены на развитие приоритетных отраслей, сфер производящего сектора. Еще раз повторим, что если результатом проводимых мероприятий будет снижение темпов экономического роста в целом, то это должно считаться не только допустимым, но и вполне логичным. Речь идет о реальном сокращении, а в отдельных случаях, до полного исчезновения определенных секторов экономики, это вписывается в общую модель развития человечества, у которого теперь иные цели, чем увеличение потребления обычных потребительских товаров.

Литература

.Богомолов, О. Взаимовлияние глобального кризиса и общественно-политической мысли / О. Богомолов // МЭиМО. - 2011. - № 1. - С. 86-90. Бродский, Б. Е. Лекции по макроэкономике переходного периода / Б. Е. Брод-ский. - М.: ГУ ВШЭ, 2005. - 224 с.

.Бузгалин, А. В. Пределы капитала: методология и онтология / А. В. Бузгалин, А. И. Колганов. - М.: Культурная революция, 2009. - 680 с.

.Бузгалин, А. В. Теория предельной полезности как следствие трудовой теории стоимости / А. В. Бузгалин, А. И. Колганов // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 6. Экономика. - 2011. - № 6. - С. 3-20.

.Бунеева, М. В. Теоретические основы анализа общества потребления / М. В. Бунеева // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 6. Экономика. - 2011. - № 6. - С. 53-57.

.Бурменко, Т. Д. Сфера услуг: экономика: учебное пособие / Т. Д. Бурменко, Н. Н. Даниленко, Т. А. Туренко; под ред. Т.Д. Бурменко. - М.: КНОРУС, 2007. - 328 с.

.Валиева, О. В. Наука и бизнес: стратегический альянс / О. В. Валиева // ЭКО. - 2007. - № 8. - С. 41-60.

.Варшавский, А. Проблемы науки и ее результативность / А. Варшавский // Вопросы экономики. - 2011. - № 1. - С. 151-157.

.Вебер, М. Биржа и ее значение / М. Вебер. - М.: Кучково поле, 2007. - 432 с.

.Веблен, Т. Почему экономическая наука не является эволюционной дисциплиной / Т. Веблен // Истоки: из опыта изучения экономики как структуры и процесса / Я. И. Кузьминов [и др.] - Гос. Ун-т - Высшая школа экономики. - 2-е изд. - М.: Изд. Дом ГУ ВШЭ, 2007. - 533 с.

.Вилков, Н. Философия богатства / Н. Вилков. - Тюмень: Изд-во Тюменского государственного университета, 2001. - 254 с.

.Волков, А. Проблемы обеспечения устойчивого развития / А. Волков, В. Мешков, А. Щербаков. // Экономист. - 2012. - № 3. - С. 79-96.

.Воронкова, О. В. Теоретические аспекты бедности в контексте уровня и качества жизни населения / О. Воронкова // Качество жизни населения в Рос-сии и ее регионах: колл. монография / под ред. С. В. Кущенко, Г. П. Ли-винцевой, Л. А. Осьмук. - Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2009. - С. 53-70.

.Восколович, Н. А. Специфика формирования доступности платных потребительских услуг / Н. А Восколович // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 6. Экономика. - 2012. - №3. - С. 3 - 11.

.Всемирная энциклопедия: Философия / главн. науч. ред. и сост. А. А. Гри-цанов. - АСТ, М-н.: ХАРВЕСТ, Современный литератор, 2001. - 1312 с.

.Гайдар, Е. Восстановительный рост и некоторые особенности современной экономической ситуации в России / Е. Гайдар // Вопросы экономики. - 2003. - № 5. - С. 3-21.

.Голенда, Л. К. Электронный бизнес / Л. К. Голенда, М. А. Акифинда. - Минск: БГЭУ, 2011. - 113 с.

.Голиченко, О. Модели развития, основанного на диффузии технологий О. Голиченко // Вопросы экономики. - 2012. - № 4. - С. 117-131.

.Гапоненко, А. Л. Управление знаниями / А. Л. Гапоненко. - М.: ИПК Госслужбы, 2001. - 52 с.

.Грядущее информационное общество / А. А. Лазаревич [и др.]. - Минск: Белорус. Наука, 2006. - 392 с.

21.Гасратян, К. М. Этика человеческой деятельности и благосостояние / К. М. Гасратян // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 6. Экономика. - 2012. - № 1. - С. 9.