Развитие и становление проблематики психолингвистики
Реферат
по истории и философии науки
Развитие и становление проблематики психолингвистики
Введение. Трудности определения психолингвистики
психолингвистика наука знание
Для многих дисциплин, сформировавшихся или формирующихся на стыке двух и более традиционных наук, актуальна проблема определения непосредственно новой науки, а также разработки научно-терминологического аппарата.
Для психолингвистики, возникшей как наука в 50-е гг. ХХ века, данный вопрос всё ещё остается открытым. Необходимо отметить, что использование самого термина «психолингвистика» вызывает некоторые противоречия. Считается, что слово «психолингвистика» было введено в научный обиход в начале 50-х гг после двух междисциплинарных совещаний в США. А.А. Леонтьев, ученый, стоявший у истоков отечественной психолингвистики, отмечает, что данное слово было использовано в статье психолога Н. Пронько «Язык и психолингвистика» в 1946. В зарубежной науке также популярно наименование «психология языка». «Психолингвистика» у некоторых авторов также может относиться не к науке в целом, а только к историческому периоду развития собственно лингвистики. Например, психолингвистика Хомского и Миллера, популярная в 70-х гг. ХХ века, конечно, имеет более узкое определение, чем данная наука в целом. Однако нередко происходит потеря уточняющих элементов, что ведет к неверной интерпретации термина, а вслед за этим объектов и задач дисциплины.
Другие авторы под термином «психолингвистика» подразумевают направление языкознания или психологии. Так, Придо называет психолингвистику экспериментальной лингвистикой. А. А. Леонтьев считает, что «на современном этапе развития психолингвистика органично входит в систему психологических наук». Такое различное отношение к позиции психолингвистики в научной системе координат определяется в первую очередь пограничностью дисциплины.
В психолингвистике отсутствует свой, уникальный, терминологический аппарат. В связи с этим она пользуется терминами лингвистики и психологии, поэтому смещение фокуса исследований зависит от выбора более лингвистического или более психологического ракурса. Следовательно, появляются различные интерпретации термина психолингвистика. Таким образом, при использовании данного термина необходимы уточнения исторического периода развития науки или её отраслевого направления.
Вернемся к определению значения психолингвистики. Говоря о психолингвистике в общем, можно классифицировать представленные определения по нескольким типам:
·Исторические. К таким определениям относятся уже упомянутые определения исторической стадии развития науки. Например, психолингвистика Хомского - лингвистическая дисциплина, исследующая психологическую реальность лингвистических моделей и теорий. Психолингвистика Осгуда - система, опирающаяся на необихевиоризм в психологическом плане и на американскую дескриптивную лингвистику. Он определяет психолингвистику как науку о процессах кодирования и декодирования в индивидуальных участниках коммуникации.
·Направленические, или отраслевые. Психолингвистика - отрасль языкознания, изучающая процессы речи с точки зрения соотношения между содержанием речевого акта и намерения лица, делающего сообщение.
·Лингвистические. «Лингвистический энциклопедический словарь» определяет психолингвистику как науку, изучающую процессы речеобразования, а также восприятия и формирования речи в их соотнесенности с системой языка.
·Психологические. М. Сигуан говорит, что психолингвистика занимается изучением психологических последствий владения языком. Согласно «Словарю практического психолога», психолингвистика - научная дисциплина, изучающая обусловленность процессов речи и её восприятия структурой соответствующего языка (или языка вообще).
1. Предпосылки к появлению психолингвистики. Зарубежные исследователи
Существует различное отношение к необходимости выделения психолингвистики в отдельную науку. Отечественный ученый А.А.Леонтьев считает, что психолингвистика «возникла в связи с необходимостью дать теоретическое осмысление ряду практических задач, для решения которых чисто лингвистический подход оказался недостаточным».
В историческом плане сближение двух дисциплин психологии и лингвистики началось задолго да идеи их объединения. В начале ХIХ в.появилась мысль о том, что язык есть порождение духа. На её основе немецким мыслителем Вильгельмом фон Гумбольдтом (1767-1835) была сформулирована лингвистическая концепция. «Язык в своих взаимозависимых связях есть создание народного сознания», - эта цитата из работы Гумбольдта «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода» определяет основную линию языковых изысканий исследователя. В. фон Гумбольдт утверждал, что человек воспринимает действительность через язык; язык является своеобразными «шорами» человеческого сознания. Кроме того, восприятие мира индивидуально для каждого народа, т.к. зависит от языка данного народа. Эта идея послужила появлению понятия «дух народа» или «духовная сила народа». Она была поддержана и развита другим немецким ученым Г. Штейнталем (1823-1899).
Г. Штейнталь, как и другие сторонники идей В. фон Гумбольдта, считал, что язык - это «выражение осознанных внутренних, психических и духовных движений, состояний и отношений посредством артикулированных звуков». Таким образом, Штейнталь, определяя язык как духовную деятельность, придает изучению языка идею психологизма, которая была принята учеными ХХ века. По мнению Штейнталя, «дух народа», обладающий способностью меняться в истории, есть источник человесческой деятельности. Именно «дух народа» определяет одинаковый образ мышления представителей этого народа, что и проявляется в языке. «Единство индивидуумов в народе отражается в общем для них языке; определенная индивидуальность народа нигде не выражается так ярко, как в своеобразной форме языка».
Идея «духа народа» была частично отвергнута, хотя в некотором преобразованном виде была продолжена Вильгельмом Вундтом (1822-1920). В.Вундт в совей концепции о языке исходил из того, что первичной ступенью развития общества является группа индивидов. Это сходно с идеей Штейнталя о «духе народа». Однако само понятие «дух народа» было пересмотрено. Вундт считал, что рассуждая о психической стороне жизни народа, следует говорить о «народной душе» как о совокупности душевных переживаний, о чем он и писал в начале ХХ века в фундаментальном труде «Психология народов. Исследования законов развития языка, мифов и обычаев». Предметом психологии Вундт определил язык, мифы и обычаи. «язык содержит в себе общую форму живущих в духе народа представлений, их законы и их связи». Вундт находил в языке физическую и психическую мотивированность, что и делает язык психофизической деятельностью. Исследователь также подчеркивал одновременность появления человеческого языка и мышления. Несмотря на то, что многие идеи Вундта были впоследствии отвергнуты, нельзя отрицать в целом пользу его научного вклада в развитие психолингвистики.
Двое рассмотренных исследователей являются продолжателями идей Гумбольдта, согласно которому язык есть проявление психологии народа. Примерно в то же время появилось направление, представители которого развивали индивидуалистский подход к изучению психологии. Это направление получило название младограмматиков. Основоположник этого направления Г.Пауль (1846-1921) изложил свою концепцию в работе «Принципы истории языка». Г. Пауль говорил о психологической основе всех наук, присовокупляя и физическую сторону, следовательно «психические и физические факторы, следуя свойственным им законам, получают возможность взаимодействовать для достижения общей цели».
Г. Пауль не приемлет идею «духа народа» Штейнталя, указывая на то, что любой языковой акт производится индивидуально. Соответственно, язык является продуктом психической деятельности индивида и уникален в каждом случае. Следовательно, для изучения языковых процессов необходимо использовать индивидуальную психологию. Однако языковая деятельность возможна только при взаимодействии индивидов. Изменения происходят в психике, а следовательно и в языке, в основном бессознательно.
Также Пауль говорил о необходимости исторического изучения языка, что вызывало основной поток критики в адрес Г. Пауля. Нельзя обойти вниманием швейцарского ученого Фердинанда де Соссюра (1857-1919), чей труд «Курс общей лингвистики» является на сегодняшний день одним из самых авторитетных в языкознании. В работе Ф. де Соссюра также можно найти идеи о связи психологии и языкознания.
Одним из достижений научной мысли Фердинанда де Соссюра, связанным с психологизмом языка, является четкое разграничение понятий язык и речь. В концепции Соссюра язык представляется как продукт социального взаимодействия, который занимает надындивидуальную позицию. Язык не может быть сознательно изменен. Его структура «виртуально существует у каждого в мозгу». Речь, согласно исследователю, является индивидуальной психофизической деятельностью. Естественно, что речь и язык взаимодействуют, однако речь является первичной по отношению к языку, и именно индивидуальный акт речи способствует изменениям в языке.
Ещё одним значимым для исследования предпосылок психолингвистики компонентом концепции Фердинанда де Соссюра является учение о языковом знаке. Швейцарский учёный определяет языковой знак как «двустороннюю психическую сущность». Знак - это двусторонняя сущность, т.к. он связывает понятие и акустический образ, а психической сущностью знак является в силу своей немотивированности. Это означает, что какой-либо акустический образ выбран для обозначения какого-либо понятия посредством человеческой воли и разума.
Говоря об отношениях, в которые вступают знаки, Соссюр выделяет два типа: синтагматические и ассоциативные отношения. Синтагматические отношения - отношения, при которых знаки образуют определенные сочетания в потоке речи - синтагмы. Ассоциативные отношения - отношения, в которых знаки образуют определенные группы в памяти вне потока речи. Эта система является одной из основополагающих для современных психолингвистических исследований ассоциативных полей понятий.
Представитель вюрцбургской психологической школы Карл Бюлер (1878-1963) в своей книге «Теория языка. Репрезентативная функция языка» интерпретирует речевое высказывание как поступок, в трактовке автора, речевое действие. Такие речевые действия связаны и с другими сознательными человеческими действиями. Сам речевой акт, по мнению К.Бюлера, является «смыслонаделением», что означает определенную свободу языка давать наименования фактам жизни в зависимости от конкретного случая.
Одну из ведущих ролей в мировой психологии играет направлением бихевиоризм. Бихевиоризм формалистически относит психику к продукту внешних воздействий, т.е. стимулов. Содержание же психики отражается реакциями на внешние воздействия. Поэтому, согласно бихевиоризму, язык тоже является определенной реакцией, т.е. одним из видов человеческого поведения. В некоторых повторяющихся ситуациях человек приучился использовать определенную речевую форму, т.е. реагировать на эту ситуацию с помощью речи. Само речевое высказывание тоже может быть стимулом. Таким образом, возникает цепь рефлекторных актов, которые образуют вербальное поведение.
Представитель бихевиоризма американский лингвист Л.Блумфилд (1887-1949) полагал, что люди воздействуют друг на друга с помощью практических, неречевых, и речевых стимулов. Речевые стимулы в свою очередь являются замечающими практические стимулы. Следовательно, речь, по мнению Л.Блумфилда, представляет собой средство решения практических задач, а её основная функция - это регуляция человеческой деятельности. Блумфилд не показывает связь языка и мышления, сводя коммуникативную роль языка к рефлекторной цепи стимулов и реакций и не разделяет биологические процессы и социальную природу языка. Таким образом, Л.Блумфилд в традиции бихевиоризма считает язык одной из форм человеческого поведения, которая позволяет координировать деятельность более четко и приспосабливаться к социальной среде благодаря определенной лингвистической форме.
2. Предпосылки к появлению психолингвистики. Отечественные исследователи
В отечественной науке идеи о психологическом характере языка появлялись приблизительно в то же время, что и у их коллег за рубежом. Идеи немецких исследователей получили развитие у таких известных исследователей, как А.А. Потебня, Ф.Ф. Фортунатов, И.А. Бодуэн де Куртэне. Также интересны идеи о языке российского физиолога И.М. Сеченова (1829-1905).
Иван Михайлович Сеченов в работах «Предметная мысль и действительность», «Элементы мысли» ищет ответ на вопрос, как связаны тело и разум. По мнению И.М.Сеченова, психические процессы связаны со всей деятельностью органов чувств. Заблуждение же о том, что между телом и разумом существует некий разрыв связано с тем, что взрослый человек мыслит не одними чувственными образами, «но и производными от них формами, так называемыми отвлечениями, или абстрактами». В связи с этим можно говорить о цепи стольких превращений мысли, что становится сложно обнаружить изначальную точку формирования полученной мысли. «Несмотря на очевидное существование чувственной подкладки, абстракты этой категории уже настолько удалены от своих корней, что в них едва заметно чувственное происхождение»19.
Согласно И.М. Сеченову, слово первоначально является элементом чувственной группы, которое затем отделяется от неё и становиться знаком этой группы. Речь как система таких условных знаков развивается параллельно и зависимо от мышления и становится необходимостью при переходе от чувственных образов во «внечувственную» область. Нельзя не отметить связь идей И.М.Сеченова и идеями известного ученого Александра Афанасьевича Потебни (1835-1897).
В своей знаменитой работе «Мысль и язык» (1892) А.А. Потебня говорит о том, что язык есть объективация мысли. Мысль постоянно возвращается к чувственному образу, независимо от того, насколько она абстрактна.
Ещё одной важнейшей заслугой А.А. Потебни является призыв к изучению живого слова, т.е. слова в речи, а не в словарях, которые он сравнивает с гербарием. «Вырванное из связи слово мертво, не функционирует, не обнаруживает ни своих лексических, ни тем более формальных свойств, потому что их не имеет».
Его связь с идеями В.фон Гумбольдта выражается в том, что он также считал, что в общении люди затрагивают такие области в сознании, которые хранят похожие представления. Но люди используют не одинаковые, а соответствующие понятия. Следовательно, А.А. Потебня полностью разделял мысль Гумбольдта «…всякое понимание есть вместе непонимание, всякое согласие в мыслях - вместе несогласие».
По мнению А.А. Потебни, мысль создается с помощью языка, т.е. мысль не выражается словами, а формируется ими. Исследователь различает внешнее проявление, т.е. членораздельный звук, и внутреннюю форму, т.е. тот способ, каким выражено содержание. Содержание превалирует над формой, т.к. без взаимодействия с другими формами в речи эта форма не дает никакого понимания. Восприятие речи также строго индивидуально. До тех пор, пока внешняя форма не будет связана и известным говорящему образом, она не приобретет для него смысла. «Понимание другого человека происходит от понимания себя».
Проблемы языка и мышления также волновала Филиппа Федоровича Фортунатова (1848-1914). Рассуждая об их связи, он говорил, что графическое или звуковое оформление слова является для того, кто его воспринимает не набором известных знаков, а обозначаемой действительностью. На такой характер восприятия уже в ХХ веке указал психолог Н.И. Жинкин.
Заслуга другого отечественного ученого Алексея Александровича Шахматова (1864-1920) состоит в том, что он ввёл понятие «коммуникация», которую он называл актом мышления. Также исследователь рассматривает внутреннюю речь и делает вывод о том, что внутренняя речь предшествует символическому оформлению в речи внешней.
Значительный вклад в языкознание и создание предпосылок к появлению психолингвистики внес выдающийся ученый Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (1845-1929). В своей лекции «Некоторые общие замечания о языковедении и языке» определяя языкознание, этот лингвист намечает основы интегративного подхода к изучению языковых явлений. И.А. Бодуэн де Куртенэ считал языковые явления порождением психики, следовательно, языкознание - психологическая наука. Однако язык реализуется в обществе и «так как психическое развитие человека вообще возможно только в общении с другими людьми», то языкознание может трактоваться как «наука психологично-социологическая».
Так же, как и В.фон Гумбольдт и А.А. Потебня, И.А.Бодуэн де Куртенэ считал, что язык - индивидуальное достояние каждого, «он существует в индивидуальных мозгах». Согласно ученому, язык состоит из разнородных элементов: фонаций, аудиций и церебраций. Фонации соответствуют чувственным представлениям; аудиции - это акустический результат деятельности органов чувств; церебрации - «процессы, происходящие в индивидуальном мозговом центре».
И.А. Бодуэн де Куртенэ также говорит о многофункциональности языка и его проявлений в зависимости от определенный ситуации общения, например, формальной или неформальной, и даже от настроения говорящего.
И.А. Бодуэн де Куртенэ указал на необходимость изучения нарушения языковых механизмов для понимания нормального функционирования языка. Например, его работа «О патологии и эмбриологии языка» посвящена динамике усвоения языка у ребенка с экспрессивной алалией. Изучение языковых патологий получило широкое развитие среди представителей петербургской школы, в том числе Л.В. Щербой, учеником И.А. Бодуэна де Куртенэ, о достижениях которого будет сказано ниже.
Другой отечественный ученый Николай Вячеславович Крушевский (1851-1887) утверждал наличие ассоциативных процессов в функционировании языка. По его мнению, в процессе употребления слово и представление создают неразрывную пару. При употреблении слова возникает образ или представление «о вещи со всеми её признаками». Изучение ассоциаций является одним из ведущих направлений современной психолингвистики. Идеи Н.В. Крушевского доказана многочисленными экспериментальными исследованиями.
При поиске предпосылок психолингвистики стоит сказать о вкладе Евгения Дмитриевича Поливанова (1890-1937). Он так же, как и вышеупомянутые ученые, говорит об индивидуальном характере языка. Н.В. Поливанов разработал концепцию двуязычия как психологического феномена. Ученый говорит о субъективном восприятии изучаемого языка, которое происходит из индивидуального опыта усвоения родного языка. С целью изучения особенностей языкового восприятия Е.Д. Поливанов призывал к разработке психофонетики, т.к. был уверен в разрыве между восприятием и «фонологическим представлением данного слова в языке говорящего».
Отечественный исследователь Лев Семенович Выготский (1896-1934) считается ученым, заложившим основу психолингвистических исследований в нашей стране. Л.С. Выготский изучал широкий круг проблем, в основном связанных с развитием мышления и речи у детей. Л.С. Выготский является основателем отечественной психологической школы, к которой принадлежат такие выдающиеся ученые, как А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, П.Я. Гальперин, Д.Б. Эльконин. В настоящее время традиции психологической школы Выготского продолжают Н.И. Жинкин, А.А. Леонтьев, В.П. Зинченко. Взгляды Л.С. Выготского значительно повлияли на мировую психологическую и педагогическую науку.
Л.С. Выготский стремился построить общую систему, описывающую развитие мыслительных и речевых процессов. С этой целью он тщательно анализировал и сопоставлял концепции его предшественников и современников. Например, в известнейшей работе «Мышление и речь» ученый изучает взгляды Ж.Пиаже в попытке найти точки соприкосновения его концепций и понять и вывести общую структуру мышления у детей. Таким образом, с точки зрения современной науки, Л.С. Выготский стремился создать целостную психолингвистическую теорию.
Л.С. Выготский первым пересмотрел широко распространенный в науке подход «анализа по элементам» и ввел «анализ по единицам». Концепция «анализа по единицам» стала основой множества моделей порождения и восприятия речи, созданных различными психолингвистическими школами, а также и классификаций так называемых психолингвистических единиц, являющихся структурными компонентами речевой деятельности.
Анализ и осмысление внутренней психологической структуры процесса порождения речи как особой психологической деятельности и делает Л.С. Выготского предтечей современной психолингвистики. Ключевым положением концепции Выготского является рассмотрение связи мысли и слова как процесса, а не фиксированного, статичного, образования. Ученый говорит о том, что мысль выражается словом, но и слово порождает мысль, следовательно, происходит постоянное движение от мысли к слову и обратно. «…течение мысли совершается как внутреннее движение через целый ряд планов…». Необходимо напомнить, что подобная идея появлялась уже у А.А. Потебни. По мнению Л.С. Выготского, для понимания процесса порождения речи следует изучить фазы, из которого складывается это «движение». Процесс порождения речи выглядит следующим образом. Первой ступенью является мотивация речи, т.е. «смутное желание», «чувствование задачи». Далее следует мысль, что соответствует речевому намерению. Затем происходит опосредование мысли во внутреннем слове. Следующая фаза - опосредование мысли во внешнем слове, т.е. в его значениях. Процесс порождения речи завершается в опосредованием мысли в словах, т.е. акустико-артикуляционная реализация речи.
Огромная заслуга Л.С. Выготского перед мировой наукой заключается в том, что он наметил направления изучения такой многосторонней проблемы как связь процессов мышления и речи. Эти идеи получили развитие в работах его учеников и последователей таких, как А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, Н.И. Жинкин, которые будут рассмотрены далее.
Другой замечательный учёный Лев Владимирович Щерба (1880-1944), ученик И.А. Бодуэна де Куртенэ, разрабатывал важнейший аспект психолингвистики - речевую организацию индивида. В знаменитом труде «О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании» Л.В. Щерба провел ограничение между процессом речевой деятельности и её продуктом. Продолжая идеи Фердинанда де Соссюра, Л.В. Щерба говорит о «психофизиологической речевой организации индивида», которая является «социальным продуктом». В качестве предмета изучения языкознания академик Щерба предлагает выделить три аспекта:
речевую деятельность, т.е. говорение и понимание;
языковую систему, т.е. словарь и грамматику;
языковую систему, т.е. всё, что говорится и понимается в определенной ситуации и времени какой-либо общественной группой.
По Л.В. Щербе, связь между тремя аспектами языкознания осуществляется за счет того, что языковой материал создается речевой деятельностью, а языковая система извлекается из речевого материала.
Л.В. Щерба также обосновал роль эксперимента в изучении языковых явлений, что является одной из главных методик психолингвистических исследований на современном этапе. Ученый полагал, что выведение языковой системы из текстов - единственный возможный метод для изучения мертвых языков. Однако к изучению живых языков исследователю следует подходить совершенно иначе. Ему тоже необходим языковой материал, но любой постулат должен быть проверен на предмет, отвечает ли он действительности в связи с этим Л.В. Щерба говорит о важности изучения «отрицательного языкового материала», т.е. постулатов, которые не подтверждены действительностью. Рассматривания рассуждения и идеи отечественных и зарубежных ученых очень близки к современным психолингвистическим подходам. Таким образом, делая вывод о предпосылках появления психолингвистики следует ещё раз подчеркнуть основные мысли, объединяющие ученых прошлого и психолингвистическое настоящее.
·Это, во-первых, осмысление и принятие связи языка и сознания, а также важнейшей роли психологического фактора в речевой деятельности;
·Определение роли социального взаимодействия в формировании речевого высказывания, а также речи и языка в целом;
·Определение связи мысли и языка и изучение стадий превращения мысли в речь;
·Понимание важности и необходимости изучения детской речи и языковых патологий для дальнейшего исследования мыслительных и языковых явлений;
·Разграничение методов исследования мертвых и живых языков, а также принятие важности лингвистического эксперимента.
. Оформление психолингвистики в самостоятельную область научного знания
Как упоминалось выше, моментом возникновения отдельной научной дисциплины «психолингвистика» принято считать междисциплинарный семинар, проведенный в г.Блумингтон, штат Индиана. Он был организован психологами Ч. Осгудом и Дж. Кэрролом и лингвистом Т. Сибеоком. Результатом этого взаимодействия психологов с лингвистами стала работа Psycholinguistics. A survey of theory and research problems Ed. By Ch.Osgood and T.Sebeoc, Baltimore, 1954 («Психолингвистика. Теоретические и исследовательские задачи»), которая заложила основу объединения психологии с языкознанием на основе теоретической модели Чарльза Осгуда. Данная модель имеет двойное основание: с точки зрения психологии, Осгуд использует необихевиористские разработки, а с точки зрения лингвистики - дескриптивизм. Целью данной теории было создание модели поведения, включающей следующие уровни: 1. Уровень предложений - мотивационный; 2. Уровень словесных элементов предложения - семантический; 3. Уровень фонетически оформленных слов - уровень последовательностей; 4. Уровень слогов - интеграционный. Психолингвистику Осгуд определяет как науку о процессах кодирования и декодирования в индивидуальных участниках коммуникации. Данное определение иллюстрирует распространение информационного подхода в мировой науке 60х годов. В то же время всё более популярными становятся теории связи и компьютерное моделирование интеллектуальных процессов. Таким образом, для объяснения речевых и мыслительных процессов психолингвисты стали использовать так называемую компьютерную метафору, проводя тем самым аналогию между работой мозга и компьютера.
Ч. Осгуду принадлежит идея количественного измерения субъективной семантики слов, которая оформилась в психолингвистическую экспериментальную методику семантического дифференциала. Данный метод используется в психологии и психолингвистики, а также в психиатрии, психодиагностике, в теории массовых коммуникаций и для изучения фонетического значения слов, количественного и качественно индексирования значения слова с помощью шкал, на которых находится пара антонимичных прилагательных. По мнению Ч. Осгуда, семантический дифференциал призван выявить, прежде всего, эмоциональную оценку качеств объекта и, в меньшей степени, - познавателные и поведенческие установки реципиентов в отношении объекта (до или после его предъявления).
Следующим этапом развития психолингвистики можно считать уход от бихевиористического направления к изучению когнитивных процессов. Хотя Ч. Осгуд считается сторонником бихевиоризма, в 1980 г. он разработал глубинную когнитивную систему, которая обеспечивает переработку семантической информации. По Ч. Осгуду, человек обладает семантической системой психики, которая является первичной по отношению к грамматической системе. Данная семантическая система складывается в раннем возрасте и перерабатывает воспринимаемый языковой материал. Пропускная способность данной системы зависит от опыта и знаний человека. Словесные элементы предложения являются связующими между миром и языком.
Однако видимый поворот к изучению когнитивных феноменов мы находим у американского лингвиста Н. Хомского в концепции трансформационных, или порождающих грамматик. Сам трансформационный подход предложил учитель Хомского лингвист Зелиг Харрис, а Н. Хомский в своей работе «Синтаксические структуры» 1957 развил данный подход в следующую концепцию. Учёный представляет мышление человека как хранилище глубинных синтаксических структур, содержащих абстрактные категории. Благодаря грамматическим трансформациям, эти глубинные структуры становятся поверхностными, состоящими из конкретных категорий. Элементы поверхностной структуры взаимосвязаны так же, как и в звучащей речи. Но для того, чтобы поверхностные структуры преобразовались в звучащую речь, следует произвести фонетические трансформации. Согласно Н. Хомскому, данная система преобразований универсальна для любого языка и способствует свободному и разнообразному использованию языка. По мысли исследователя, существует строгий порядок фиксированных операций, по которому производятся такие трансформации.
Трансформационная грамматика Хомского нашла много сторонников за счет своей оригинальности, но также и подвергалась и строгой критике. Например, европейские лингвисты, опираясь на свою твердую психологическую традицию, крайне скептически отнеслись к системе Хомского. А.А. Леонтьев в книге «Основы психолингвистике», который относит Хомского ко второму психолингвистическому поколению. сравнивает концепции Осгуда и Хомского и приходит к выводу, что по сути ничего оригинального в ней нет, а наоборот в этой грамматике много слабых сторон. Во-первых, якобы универсальность предложенных глубинных структур Хомского оказывается ограничена структурой языков: если для английского языка данная концепция оказалась успешной, то для других, в том числе и русского, она мало применима. Во-вторых, стремясь объединить психологический и лингвистический характер речепорождения, данная концепция всё же является односторонне лингвистической, сводя психологический процесс усвоения языка к формальному усвоению грамматических структур, тогда как модель Осгуда являлась в целом психологической, опираясь в целом на постулаты бихевиоризма. Затем, система Хомского описывает порождение и восприятие предложения, а не высказывания, на которое влияет контекст общения. Это в свою очередь также делает её искусственной, как и систему Осгуда, где он говорит об усвоении слов и фраз, вырванных из контекста общения. Данный факт чересчур упрощает процесс речепроизводства, отвергая частные особенности этого процесса. Нежизнеспособность трансформационной грамматики Хомского была доказана также экспериментально: появились многочисленные расхождения теоретической базы концепции и практического использования языка в естественных условиях.
Следующий период развития психолингвистики, «новая психолингвистика», связан с именем американского психолингвистика Дж. Верча, Дж. Брунера, Ж. Мелера, Ж. Нуазе. В общем, идеи представителей «новой психолингвистики» выглядят следующим образом. Во-первых, появляется мысль о необходимости автономной психолингвистики, независящей от лингвистических систем. По мнению Ж. Нуазе, качественная характеристика психолингвистики - в её когнитивизме: это скорее логические правила, чем языковые. Также Дж.Верч говорит о том, что лингвистический и психологический аспект речевого высказывания перерабатываются одновременно. Критикуя концепцию Н. Хомского, они преодолели её односторонность, так изучали психолингвистические процессы в широком когнитивном контексте.
Возвращаясь к способам интерпретации процессов мышления, стоить отметить, что на современном этапе произошёл отход психолингвистического сообщества от «компьютерной метафоры» в силу её ограниченности и использование «мозговой». Для сегодняшних исследований более характерно обращение к нейрологии для объяснения когнитивных процессов. В статье «Значение слова и «живой поликодовый гипертекст» А.А. Залевская предлагает метафору «живого гипертекста», которая сейчас широко используется в новейших технологиях и представляет собой интеграцию существенных компонентов компьютерной и мозговой метафор, что придает ей большую объяснительную силу, в частности, для процессов мышления.
С момента появления «новой психолингвистики» начался переход от изучения функций речепроизводства слова (Осгуд) и предложения (Хомский) к изучению особенностей функционирования текста, а затем и дискурса. Наконец была принята важность роли совместной деятельности для объяснения умственных процессов.
. Оформление проблематики отечественной психолингвистики
В работе «Основные проблемы нейролингвистики» 1975 г. А.Р. Лурия сравнивает научные позиции лингвистики, с одной стороны, и психологии и психолингвистики. Он замечает, что на самом деле лингвистические исследования языка в основном направлены на конструирование моделей функционирования языка, но её не интересует основа, на который человек формирует высказывание по этой модели. Тогда как задачей психологии и психолингвистики ученый определяет выявление и объяснения тех умственных процессов, которые управляют речевой деятельностью человека. А.Р. Лурия исследовал широкий круг вопросов. В работе «Язык и сознание» ученый последовательно рассматривает развитие значения у слова, развитие понятия и способы его изучения, виды речи и их мозговую основу, ассоциативные поля и методы их исследования, а также используя нейропсихологические данные о процессах, предшествующих и сопутствующих речевым патологиям. В Предисловии автор замечает, что очевидной целью данной работы является представления в общем виде проблематики психологических наук, а также и «сблизить» эти представления с лингвистическими. Особенностью данной работы является рассмотрение роли речи в формировании сознания, что на данном этапе явилось инновацией.
Главной задачей психолингвистики как самостоятельной науки было и остается изучение процессов овладения языком и функционирование языка при производстве и восприятии речи. Здесь можно говорить о научном направлении, связанном с изучением овладения родным или иностранным языкам в различных социальных условиях. Однако исследования по всем эти направлениям делают вклад в формирование общей структуры механизмов усвоения и использования языка. Тем не менее, это обширное поле деятельности для психолингвистов с постоянно меняющимся ракурсом в зависимости от тех или иных факторов.
Отечественная психолингвистика развивалась как теория речевой деятельности, поэтому следует подробно остановиться на ученых, признанных основателями данной теории, и их работах. Деятельностный подход был создан двумя психологами представителем психологической школы Л.С. Выготского, Алексеем Николаевичем Леонтьевым (1903-1979) и Сергеем Леонидовичем Рубинштейном (1889-1960). Ученые разрабатывали данный подход отдельно друг от друга, и несмотря на некоторые общие положения, их теории имеют собственный ракурс.
С.Л. Рубинштейну принадлежит формулировки принципа единства деятельности и сознания. По Рубинштейну, единство сознания и деятельности не означает их равенства. Данная теория говорит о том, что сознание формируется деятельностью, а также проявляется в деятельности. Отличием деятельностного подхода от бихевиористического является то, что согласно теории деятельности, сознание контролирует деятельность, поэтому деятельность демонстрирует сознание, а не является всего лишь компонентом рефлекторной цепи человека. Таким образом, сознание и деятельность образуют замкнутую систему. А.Н. Леонтьев в некотором смысле критикует понимание Рубинштейна данного принципа. Леонтьев говорит, что неверно рассматривать деятельность как внешнее проявление, как нечто динамическое, а сознание - как внутреннее, нечто статическое. В жизнедеятельности человека эти два аспекта неотчуждаемы. На данную интерпретацию отношений сознания и деятельности повлияла марксистская теория и одна из главных идеологических догм «Бытие определяет сознание», на которую и опирались двое учёных при формулировании деятельностного подхода. Современные исследователи считают данную трактовку упрощенной по сравнению с настоящим положением дел.
«В современном мире психология выполняет идеологическую функцию и служит классовым интересам; не считаться с этим невозможно».
В работе «Деятельность. Сознание. Личность» А.Н. Леонтьев рассматривает структуру и виды деятельности. Он говорит о предметном характере не только познавательной деятельности, но и сферы потребностей, эмоций и чувств. Таким образом, деятельность всегда опредмечена в мотиве. Возвращаясь к иному, чем у Рубинштейна, ракурсу теории деятельности Леонтьева, заметим, что последний говорит о двух типах деятельности - внутренней и внешней. Опираясь на положения, сделанные Л.С. Выготским, ученый приходит к выводу о неразрывном характере внутренней и внешней деятельности, не упуская из виду тот факт, что внешняя деятельность порождает внутреннюю, но в ней и выражается. В этой же работе А.Н. Леонтьев показывает строение деятельности. Согласно А.Н. Леонтьеву, у любой деятельности есть мотив. Если он отсутствует, значит, он объективно или субъективно скрыт. Для любой деятельности необходимы действия. Действиями являются процессы, которые подчинены целям. Действия опять же неотделимы от деятельности, которая требует строго порядка выполнения эти действий. Соответственно, деятельность состоит из цепи действий, направленных на определенную цель и подчиненных определенному мотиву. А.Н. Леонтьев считает, что система деятельности не может изучаться только на выбранном уровне, либо психологическом, либо, физиологическом, либо социальном, следовательно, для объяснения механизмов деятельности необходим совокупный анализ разных уровней.
А.Н. Леонтьев представляет свою концепцию того, как значение влияет на восприятие мира человеком. Он показывает процесс овладения значениями ребенком сначала на непосредственно предметном уровне, а затем на логическом в процессе интериоризации. Однако значения обладают двойственным характером: с одной стороны, они функционируют в сознании человека как принятые обществом образования, а с другой, они преломляются в индивидуальном опыте.
Идеи, способствующие сближению лингвистики и психологии, занимали и Николая Ивановича Жинкина (1893-1979). В знаменитой статье «О кодах и кодовых переходах во внутренней речи» Н.И. Жинкин указывает на упорное упущение лингвистикой исследования мышления как экстралингвистической области в решении отношения между языком и содержанием. Рассуждая о соотношении мышления и речи, Жинкин говорит, что система мыслей производится в совместной деятельности людей. Передатчиком эти мыслей от одного человека к другому является речь. Следовательно, задачей и лингвистики, и психологии должна стать проблема поиска места, где мысль зарождается.
Проведя многосерийный опыт по выявлению процесса передачи мысли, Н.И. Жинкин выдвигает гипотезу о наличии кодов, функционирующих во внутренней речи человека в любом натуральном языке. Данные коды представляют некоторые изображения или системы изображений, которые могут быть выведены в любой язык благодаря уже существующим в нем наименованиям. Хотя сами изображения не могут быть произнесены. В связи с этим, делается вывод о наличии универсального, внутреннего, языка, который лишен избыточности, в отличие от натурального. Также, согласно Н.И. Жинкину, мышление представляет собой двойственный процесс, т.е.реализуется в двух кодах: «предметно-изобразительном коде (внутренняя речь) и речедвигательном коде (экспрессивная речь)». Данная двухкодовая система является замкнутой, т.к. внутренняя речь стимулирует экспрессивную, и наоборот.
В книге «Речь как проводник информации» Н.И. Жинкин развивает концепцию внутренней речи. Он говорит, внутренняя речь является важнейшим механизмом речемыслительной деятельности, которая обеспечивает понимание между говорящими и следовательно, социальное функционирование индивида. Ученый развивает свою теорию и рассматривает соотношение уже трех кодов- языка, речи и интеллекта. Интеллект соотносится с речью как кодировщик образов, т.к. содержанием интеллекта являются образные представления и некоторый языковой материал типа отдельных слов и интонаций. Чувственное восприятие стимулирует работу интеллекта, интеллект, используя язык, выводит в речь информацию, необходимую для взаимопонимания людей. На этой основе Н.И. Жинкин вводит понятие универсального предметного кода (УПК). УПК одинаков для всех, т.к. сложился на основе восприятия одной и той же действительности многими поколениями, независимо от языка. Благодаря УПК и внутренней речи происходит порождение речевого высказывания.
Стоит отметить вклад в развитие теории речевой деятельности философа, физиолога и психолога Петра Кузьмича Анохина (1898-1974). В работе «Биология и нейрофизиология условного рефлекса» ученый предлагает концепцию функциональных систем, которая представляет собой схему деятельности. По П.К. Анохину деятельность состоит из трех стадий. На первой стадии происходит афферентный синтез, т.е. происходит объединенный анализ всех импульсов, поступающих через к акцепторы к нервному центру. Компонентами афферентного синтеза является мотивационное возбуждения, возникающее из той или иной потребности. Другим компонентом афферентного синтеза является память, которая содержит необходимую память для запуска процесса. В синтезе участвуют также раздражители различного характера, которые в функциональной системе Анохина получили наименование пусковых афферентов. Для афферентного синтеза важную роль играют условия или обстановка; это может быть последовательность каких-либо действий, т.е. обстановочных афферентов, вызывающих мотивационное возбуждение. Влияние обстановки на появление рефлекса было описано ещё академиком И.П. Павловым. Таким образом, для появления действия необходимы определенные условия и раздражители, информация о чем хранится в памяти. На следующей стадии афферентный синтез переходит в принятие решения. Эта стадия носит название эфферентного синтеза. При этом процессе происходит переход импульсов от нервных центров к органам, осуществляющим действия. При эфферентном синтезе программа действия уже сформирована в плане цели и способов действия, но не реализуется. На следующем этапе происходит собственно выполнение действия. При этом совершается обратная афферентация: реальный результат сравнивается с заложенным в памяти. Если данный результат не соответствует запланированному, то поисковая операция продолжается до тех пор, пока новый афферентный синтез не сформирует новую программу действия, отвечающую ожидаемому результату. Когда данная операция завершается успешно, наступает удовлетворение активности.
Советский лингвист Соломон Давидович Кацнельсон в известной работе «Типология языка и речевое мышление» предлагает собственную схему речемыслительного процесса. Ученый определяет язык не только как средство общения, но и как средство формирования и выражения мысли. Он разграничивает процесс порождения речи и выражения речи. Размышляя о роли языка в мышлении, С.Д. Кацнельсон утверждает необходимость привлечения материалов психологии и нейрофизиологии. Он дает определение сознанию как «совокупности знаний об окружающей среде, которой владеет индивид». Ученый предполагает разные способы и формы хранения информации различного характера в мозгу, но делает основной вывод о том, что между этими формами и способами существуют «различного рода предметно-содержательные связи». Эта совокупность знаний добывается индивидом осознанно через практическую деятельность, которая всегда социально обусловлена. С.Д. Кацнельсон отмечает, что схема деятельности сознания соответствует схеме хозяйственной деятельности человека, а именно: производство, распределение, обмен и потребление. Он предлагает своё объяснение процессам порождения речи, выделяя 3 этапа: речемыслительной, или семантической, лексико-морфологической и фонологической. Ученый характеризует процессы говорения и слушания как два противоположных: первый происходит от сознания к речи, второй - от речевого сообщения к сознанию. С.Д. Кацнельсон говорит о ведущей роли грамматики в речемыслительных процессах. В своей работе он подробно рассматривает свойства грамматических категории и их роль в речемыслительных процессах.
В период оформления проблематики отечественной психолингвистики на симпозиумах, начавшихся в 1966г., рассматривались следующие вопросы. На симпозиуме по психолингвистике 1968 г. Были определены такие сектора развития науки, как теоретические вопросы использования порождающих грамматик в психолингвистическом моделировании, обучение языку, семантические параметры и компоненты, понимание и осознание речи, ассоциативные методики семантических исследований, проблемы восприятия речи. Данный симпозиум сопровождался публикацией книги «Теория речевой деятельности» (1968), обобщающей идеи докладов симпозиума.
На следующем симпозиуме 1970 г. продолжилось развитие темы обучения языку, а также поднимались вопросы эффективности воздействия речи, психолингвистики в судебной психиатрии и криминалистике, детской речи, связи психолингвистики с психиатрией, нейропсихологией и патопсихологией. За данным симпозиумом последовала публикация книги «Семантическая структура слова: психолингвистические исследования» (1971), где детально рассматривается проблема семантики с точки зрения психолингвистики. Развитию психолингвистики в нашей стране способствовало и организация региональных пунктов психолингвистических исследований.
В конце ХХ - начале XXI проблематика психолингвистики становится связана с изучением соотношения языка и сознания. Коллективная монография сектора психолингвистики и теории коммуникации института языкознания РАН «Язык и сознание: парадоксальная рациональность» ставила целью разработку методологической основы исследования человеческого сознания посредством анализа речевого общения в ракурсе деятельности и культуры. Исследования языка и сознания проводятся по нескольким направлениям: теоретические проблемы, экспериментальные методики, онтогенез и филогенез языкового сознания, ассоциативный словарь как модель языкового сознания, этнокультурологические исследования.
С 1997 по 2009 гг. на симпозиумах обсуждались, как и прежде, вопросы методологии и теории психолингвистики, также исследования образа мира через языковое сознание русских, онтогенез языкового сознания, патологии языкового сознания, конфликтология, текста как универсальная форма овнешнения содержания языкового сознания, ментальный лексикон, ассоциативный тезаурус и детскую речь.
6. Психолингвистика на современном этапе
У психолингвистического подхода к изучению языка как достояния человека имеется ряд особенностей. Психолингвистики принимает, что психическая деятельность характеризуется постоянным взаимодействием мышления, речи, памяти, восприятия и других психических процессов и их продуктов. Разделение психических процессов обусловлено научными целями детального изучения. Из этого следует, что и разные уровни психических процессов, как то: сенсорно-перцептивный, речемыслительный, понятийный, интеллектуальный, также взаимосвязаны. При этом каждый из уровней может стать ведущим в зависимости от потребностей индивида. Фундаментальным свойством психических процессов является то, что наряду с осознанным и вербализированным в действительности существует неосознанное и невербализированное. Переживаемая человеком через индивидуальный опыт действительность предметна. Таким образом, особенностью психолингвистики является изучение языка совместно со всеми факторами психической жизни человека и воздействия общества.
Отечественная психолингвистика основывается на психологической теории деятельности, которая связана с Л.С. Выготским, А.Н. Леонтьевым, А.Р. Лурией, С.Л. Рубинштейном. Данная теория дает следующие характеристики деятельности: предметность, социальная природа, опосредованность, общность строения внутренней и внешней деятельности, интериоризация внешней деятельности во внутреннюю. В книге «Когнитивная наука: основы психологии познания» Б.М. Величковский указывает, что при исследовании познавательных процессов важно разграничивать активность человека на деятельность, действия и операции. Также следует различать значение и смысл как компоненты сознания, а также принять чувственную ткань как компонент сознания. А.Г. Асмолов в работе «Неодеятельная парадигма» считает, что деятельностный подход открывает большие возможности интегрированного изучения природы человека с привлечением знания других научных областей. Основой для этого он считает положение данного подхода о том, что сознание реализуется в деятельности и вслед за этим раскрывается и образ мира.
На данном этапе психолингвистика рассматривает следующие проблемы: языковые и речевые механизмы человека, значение слова как достояние человека и функционирование слова, ментальный лексикон, речепроизводство, понимание речи. Речевая деятельность может быть разделена на мозговые механизмы, механизмы овладения и пользования языком, которые в свою очередь могут быть разделены на более частные механизмы.
За несколько десятилетий изучения мозговых процессов представления о них постоянно менялись. Данный процесс не останавливается и сейчас. Т.В. Черниговская в своих лекциях, а также в работе «Язык, мышление, мозг» на многие заблуждения касательно мозговых процессов человека и животных, а также их мыслительных способностях и представляет обзор мировых тенденций в исследовании мозговых механизмов.
В книге «Психолингвистика. Теория речевой деятельности» В.П. Глухов и В.А.Ковшиков предлагают различные теории овладения языком детьми. Указываются также и определенные условия для овладения языком. Это в первую очередь биологическое созревание конкретных нервных структур, необходимых в данном процессе, и органов речи и слуха, а также достаточное психическое развитие, хотя авторы предостерегают от абсолютизирования роли психики, т.к. известно, что языком овладевают и с различными психическими нарушениями. Не стоит упускать из внимания то, что для овладения языком, необходимо и одновременное овладевание неречевой деятельностью. Далее рассматриваются движущие силы механизма овладения языком, т.е. разного пода потребности. Затем дается подробная характеристика закономерностей овладения языка, для чего привлечены работы Бодуэна де Куртенэ, Л.С. Выготского, Б.Г. Ананьева, а также детальное описание каждого этапа овладения речью с указанием примерного возраста. Однако если на сегодняшний день удалось установить последовательность и нюансы овладения речью ребенком, то остается открытым вопрос о наличии каких-либо врожденных структур, которые позволяют овладеть им в сравнительно короткий период жизни. Этой проблеме посвящены многочисленные работы Н.Хомского и его последователей, а также отечественного ученого Т.В.Черниговской, изучающей работу мозга. Исследования проблем развития речи постоянно предлагают новые данные. Статья Т.В. Ахутина, К.В. Засыпкина, А.А. Романова. «Предпосылки и ранние этапы развития речи» представляет широкий обзор результатов последних исследований данной проблемы, проведенных зарубежными психологами и лингвистами, и делает акцент на её прагматической стороне.
О механизмах воспроизводства языка и пользования им пишет Н.И. Жинкин в статье «О кодовых переходах во внутренней речи», о которой упоминалось выше, и в монографии «Механизмы речи». Н.И. Жинкин говорит от двойственной природе этих двух процессов, что вытекает из физиологии, т.к. нервный импульс может быть или возбудительным, или тормозным. В монографии большое место уделяется как раз объяснению появления звука с точки зрения физиологии, также рассматривается речевое дыхание. По Н.И. Жинкину, весь речевой механизм является двойственным: первыми основными компонентами речевого процесса являются прием и выдача, т.е. речедвигательная и слуховая активности, и далее происходит отбор и сопоставление, анализ и синтез элементов, необходимых для воспроизводства речи, учитываются динамическая и статическая характеристика речи. Следовательно, согласно Н.И. Жинкину, механизм воспроизводства характеризуется двузвенностью и взаимодополняемостью.
В работе А.А. Леонтьева «Психолингвистика» представлена подробная теория порождения речи, разработанная автором вместе с Т.В. Рябовой-Ахутиной. Согласно данной теории, на первом этапе порождения речи происходит внутреннее программирование содержания высказывания. Основой внутреннего высказывания является код, предложенный Н.И. Жинкиным, т.е. представление, имеющее смысл для говорящего. Развитие внутренней программы в высказывание представляет сложную схему, распадающуюся на подэтапы и этапы и включающую семантические, грамматические, артикуляционные и синтаксические компоненты. Ценность данной теории в том, что она учитывает разнообразные модели порождения, выдвинутые и отечественными, и зарубежными исследователями данной проблемы.
Общий механизм говорения схематично представлен в работе И.А. Зимней «Функциональная психологическая схема формирования и формулирования мысли посредством языка». Она говорит об операциональных и смыслорегулирующих механизмах в речевой активности, а также рассматривает механизм осмысления, в котором выделяет смысловые связи различной степени опосредованности. И.А. Зимняя указывает на важность изучения механизмов контроля речевой активности.
Другим направлением психолингвистики, связанным с речевыми механизмами, является языковое сознание. Языковое сознание - настолько многостороннее понятие, что задача его определения совершенно непроста. Существуют разнообразные подходы к его изучению. А.П. Стеценко в статье «О специфике психологического и лингвистического подходах к проблеме языкового сознания» рассуждает о методах интегрированного исследования и утверждает необходимость создания нередукционных представлений об изучаемом предмете каждой из наук. Такой подход способствует нахождению точек соприкосновения и дальнейшему комплексному исследованию. Автор также критикует современный языковедческий подход к исследованию языковых явлений, а также и сознания. С точки зрения психологии изучение языкового сознания должно представляться как рассмотрение одного из уровней общей картины мира человека. С точки зрения лингвистики, языковое сознание должно исследоваться как один из факторов, объясняющий процессы речевых механизмов.
И.А. Зимняя в статье «Способ формирования и формулирования мысли как реальность языкового сознания» определяет языковое сознание как один из способов существования личностного и познавательного сознания человека как социализирующегося индивида. Таким образом, сознание, выраженное в языковых формах, может быть исследовано в совокупности психологических элементов личности.
Е.Ф. Тарасов в статье «О формах существования сознания» рассматривает возможные подходы к изучению различных форм сознания. Независимо от форм существования сознания, единственным возможным способом его овнешнения является язык. Сознание может быть исследовано на результатах взаимодействия человека с общественно-предметным миром. Однако значения слов, которые репрезентуют сознание, подвержены искажению со стороны этого общественно-предметного мира. Поэтому поиск наименее искаженных форм овнешненного сознания представляет значительную трудность для исследователя.
Проблема сознания, по мнению многих авторов, связана с проблемой функционирования значения слов. Согласно А.Н. Леонтьеву, значения языка содержат «идеальную форму существования предметного мира». Однако сознание не является формой функционирования усвоенных извне значений». А.Н. Леонтьев определяет сознание как внутреннее движение компонентов человеческой деятельности.
В работе «Деятельностный ум» А.А. Леонтьев говорит о двойственности значений: с одной стороны, значения являются объектом сознания человека, с другой - с помощью значений человек осознаёт предметный мир. А.А. Залевская рассматривает различные аспекты двойной жизни значений в монографии «Индивидуальное знание: специфика и принципы функционирования». Выделяя восемь функций значения слова, автор стремится показать, как образ мира преломляет содержание деятельности человека и как внутренний и внешний контекст влияет на функционирование значений.
Актуальной для современной психолингвистики является проблема ментального лексикона. Проблема ментального лексикона является одним из новейших, поэтому единого толкования данного понятия ещё не сложилось, но существуют различные спорные точки зрения. Первые упоминания о ментальном лексиконе в научной литературе появились в середине 70х гг. В книге Ч. Осгуда «Абстрактная грамматика употребления языка» лексикон трактуется как один из механизмов в когнитивной переработке информации, которую связывает два направления перекодирования: от перцептивных знаков к значениям и от намерения говорящего к деятельности любого характера. Осгуд представляет лексикон как процесс хранения большого набора связей между знаками и кодами семантических признаков.
Выделяют два основных направления исследования ментального лексикона. Первое направление носит характер определения глубинных когнитивных структур с помощью компьютерной метафоры. В книге «Относительные модели лексикона» рассматривает «лексические семантические отношения», т.е. отношения между словами и отношения между концептами.
Второе направление стремится выявить специальные когнитивные структуры человека и описать механизмы их функционирования, о чем говорится в многочисленных публикациях, например, Д. Кэрролл «Психология языка» 1994, М. Гарман «Психолингвистика» 1990. Согласно Д. Кэрролл, память человека состоит из взаимосвязанных элементов, которые иерархично выстроены в сеть. Извлечение информации из узла происходит за счет активации исходного узла с последующей активацией других узлов, которая распространяется параллельно по цепи.
В «Кратком словаре» 1996г. ментальный лексикон толкуется как система, которая посредством языка отражает знания о словах и их эквивалентах и производит операции по репрезентации знаний.
Более детальное изучение ментального лексикона связано с выяснением единиц, хранящихся в нем. Так, М. Гарман говорит о хранящихся в ментальном лексиконе значениях слов и словоформ, к которым обеспечен доступ, т.е. по Гарману, ментальный лексикон определяет понимание речи. В. Левелт считает, что единицами ментального лексикона являются леммы, которые он определяет как нефонологические части лексической информации. Из ментального лексикона извлекаются лексические единицы для выражения значения согласно намерению говорящего. Следовательно, по Левелту, ментальный лексикон важен при производстве речи.
А.А. Залевская в работе «Психолингвистические проблемы семантики слова» предлагает рассматривать лексикон как средство доступа к единому информационному тезаурусу, который хранит знания, систему норм и оценок и эмоции.
Для исследования ментального лексикона проводятся экспериментальные исследования и составляются ассоциативные словари, которые предлагают обширные материал для сопоставления языкового сознания носителей разных языков и культур. Первым ассоциативным словарем, содержащим большой набор слов, стал «Ассоциативный тезаурус английского языка», созданный под руководством Джорджа Киша в Эдинбургском университете в г. На русском языке первым подобным словарём является «Словарь ассоциативных норм русского языка» под. ред. А.А. Леонтьева. В настоящее время более полным является «Русский ассоциативный словарь» (составители: Ю.Н. Караулов, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова. - М., 1994-2002). Он включает в себя следующие части: т. 1. Прямой словарь: от стимула к реакции; т. 2. Обратный словарь: от реакции к стимулу; т. 3-6 представляют собой также прямые и обратные словари двух других списков слов. В этом словаре 1277 стимулов, что немного меньше количества слов, которые употребляются говорящими в обыденной речи (1500-3000); в качестве ответов зафиксировано 12 600 разных слов, а всего - более миллиона реакций.
Существует также «Славянский ассоциативный словарь: русский, белорусский, болгарский, украинский» (составители Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова, Ю.Н. Караулов, Е.Ф. Тарасов. М., 2004. 792 с.) Этот словарь также состоит из двух частей: первая - «От стимула к реакции» (Прямой словарь); вторая - «От реакции к стимулу» (Обратный словарь), а также включает ряд справочных индексов, содержащих алфавитные списки слов-стимулов и частотные списки реакций.
Разработан также словарь «Ассоциативные нормы испанского и русского языков» (составители М. Санчес Пуиг, Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова. Москва-Мадрид, 2000. 496 с.).
Ассоциативный эксперимент имеет большое значение для различных областей наук, в частности, социологии, психологии и лингвистики. Данные ассоциативного эксперимента могут быть использованы для определения семантической близости между словами, что способствует решению проблемы синонимии. В целом, ассоциативный эксперимент даёт возможность выяснить структуру языкового сознания носителей языка, изучить так называемые внутренний лексикон. Также данная методика применяется для изучения ценностно-ориентированного единства групп. Результаты данного эксперимента служат не только для построения семантической структуры слова, но и для поиска и изучения связей в психике человека.
Проблемы ментального лексикона освещает с 2006 г. канадский журнал «The Mental Lexicon. Данное издание является площадкой для представления моделей репрезентации слов в сознании, моделей доступа к словам и их воспроизводства, рассмотрению экспериментальных методик и развития ментального лексикона в течение жизни и при билингвизме.
Проблематика понимания речи включает в себя изучение собственно текста, изучения человека как субъекта понимания текста и моделирование процессов понимания речи. Процесс понимания речи тесно связан с процессом восприятия, таким образом принято наличие постоянного взаимодействия этих двух процессов. Также различают восприятие и понимание устной и письменной речи. Работа Феррейра и Анс отмечает, что письменная речь позволяет контролировать скорость поступления информации, что является преимуществом. Однако устное сообщение предлагает больше информации за счет экстралингвистических факторов. Объединяющим моментом восприятия и понимания устного и письменного высказывания являются некоторые единые законы переработки информации, получаемой по чувственным каналам.
Для изучения восприятия речи в 50-60гг. ХХв. Ведущими были следующие теории. Акустическая теория понимала восприятие как последовательное опознавание сегментов потока речи и переложение их на более высокие уровни, начиная со звуков, образующих слоги и т.д. Моторная теория предполагала, что в распознавании сигналов устной речи пассивно участвует слуховая система, а также происходит сокращение мышечных структур артикуляционного аппарата, с помощью которого на микроуровне совоспроизводится слышимое.
Теория анализа через синтез объясняла опознавание с помощью взаимодействия правил речепроизводства и сопоставление полученных результатов с воспринимаемыми элементами. В связи с многоуровневостью данного процесса в настоящее время появляются всё новые теории, которые сосредотачивают внимание на различных аспектах восприятия. Например, теория Маккленда и Элмана говорит об уровневом характере опознавания информации, причем опознавание на низких уровнях влияет на опознавание на высоких. Механизмы восприятия рассматриваются в экспериментальном исследовании А.С.Штерн «Перцептивный аспект восприятия речевой деятельности» 1992 г. А.С.Штерн установила общий механизм восприятия речевых элементов на всех языковых уровнях, а также факторы, которые определяют их восприятие. Выяснилось, что одни и те же факторы обуславливают восприятие и отдельного слова, и слова в контексте. Также стало известно, что в восприятии речи участвуют традиционные единицы, как то: слог, слово, предложение, и признаки, значимые при перцептивном процессе.
Некоторые исследования, направленные на поиск общего механизма понимания, посвящены изучению понимания предложений или текстов. Б.М. Величковский говорит о модели «садовой дорожки», в рамках которой понимание - последовательное опознавание синтаксических структур и их толкование. Модель удовлетворения множественных ограничений включает в процесс опознавания и контекст, и семантику.
Тем не менее несмотря на разнообразные модели механизма понимания, исследователи пришли к общим положениям. Во-первых, необходимо учитывать экстралингвистические факторы и психические процессы человека; во-вторых, результаты многочисленных экспериментов свидетельствуют о том, что человек понимает в тексте то, что ожидает или хочет увидеть.
С 80-х гг. ХХ в. особенное внимание привлекает «ментальная модель» понимания. П.Джонсон-Лэйрд определяет данную модель как некоторое знание в памяти человека, которое имеет структуру, соответствующую чувственным образам, и не содержит переменных.
В 90-е гг. ХХ в. одной из ведущих моделей стала модель ситуации, которая постулирует субъективность понимания текста в определенный момент времени.
Большое количество моделей процесса понимания и результаты экспериментальных исследований позволяют говорить о возможности создания метатеории. А.А. Залевская выделила семь так называемых опор для метатеории. Во-первых, по её мнению, текст не может состояться без производящего и воспринимающего субъектов. Во-вторых, слово воспринимается как средство доступа к единой информационной базе человека, также важно различать функции слова в континууме производство-понимание.
В реальности значение и смысл для индивида сливаются так же, как и содержание текста и его смысл. Стоит также принять во внимание цели воспринимающего субъекта, т.е. пассивное или профессиональное восприятие. Здесь же логично упомянуть и позиционирование воспринимающего субъекта к воспринимаемому. Утверждается наличие пристрастности понимания, которое связано с предметностью, что в итоге позволяет выделить образ мира как глобальный фактор, влияющий на понимание.
Заключение
Таким образом, существует некая картина мира, которую индивид реализует, пользуясь доступными языковыми средствами. Психолингвистика, исследуя результаты данного процесса, может прийти к пониманию психических механизмов, приводящих к определенным речевым последствиям.
Двигаясь к единой цели объяснения функционирования языка как достояния человека, мировая и отечественная психолингвистика с разных ракурсов рассматривает данную проблему. Если в настоящее время ведущим направлением зарубежной психолингвистики становится ментальный лексикон, то отечественные исследователи основное внимание уделяют языковому сознанию, образу мира, межкультурному и межэтническому взаимодействию. Также традиционно важное место занимают проблемы теории и методологии. Новые научные сферы открываются благодаря психолингвистическим исследованиям на материале восточных языков. Handbook of East Asian Psycholinguistics предлагает публикации о китайской, японской и корейской психолингвистиках, позволяющих иначе взглянуть на когнитивные процессы.
Принимая во внимание факт, что психолингвистика является междисциплинарной наукой, необходимо отметить научные области, с которыми данная наука так или иначе объединена, и упоминание, о которых необходимо в нашей работе. Психолингвистика тесно связана со всеми отраслями психологии, психиатрией, коррекционной педагогикой, с различными лингвистическими и социологическими науками. В значительной степени психолингвистика опирается на данные лингвистического анализа, но рассматривает их как материал для дальнейшего анализа. В психолингвистических исследованиях могут использоваться понятия и результаты исследований в других психологических областях. «Она, со своей стороны, обогащает другие предметные области психологии как в теоретическом плане (вводя новые понятия и подходы, по-иному, более глубоко трактуя принятые понятия и пр.), так и в плане прикладном, позволяя решать практические задачи, недоступные другим традиционно сложившимся психологическим дисциплинам».
Библиография
1.Анохин, П. К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса / П. К. Анохин. - М.: Медицина, 1968. - 548 с.
.Асмолов,А.Г. Неодеятельная парадигма в мышлении XXI века/Асмолов А.Г. // Мир психологии, 2003. т.№2.-С.155-158.-С.2003 ISBN 5-211-00221-0
.Ахутина Т.В., Засыпкина К.В., Романова А.А. Предпосылки и ранние этапы развития речи: новые данные ISSN 2077-5911
.Баранов А.Н., Добровольский Д.О. (Ред.) Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике. - М.: Помовский и партнеры, 1996. - 656с. ISBN 5-87232-028-0; Изд.2-е, испр.и доп. - М.: Азбуковник, 2001. - 640с. ISBN 5-937860-23-3
.Бюлер Карл. Теория языка: Репрезентативная функция языка = Sprachtheorie: Die Darstellungsfunktion der Sprache / Пер. с нем. Общ. ред. и коммент. Т. В. Булыгиной; Вступ. ст. Т. В. Булыгиной, А. А. Леонтьева (с. VII-XXIV). - М.: Прогресс: Универс, 1993. - 501 с. - (Языковеды мира). - 5000 экз. - ISBN 5-01-001595-1 (в пер.)
.Величковский Б.М. Когнитивная наука. Основы психологии познания. В 2 томах. Том 1. - М.: Смысл, 2006. - 880с. ISBN 5-89357-216-5
.Глухов В.П., Ковшиков В.А. Психолингвистика. Теория речевой деятельности. - М.: АСТ, Астрель, 2007. - 320с. ISBN 5-17-040766-1, 5-271-15287-1
.Головин С.Ю. Словарь практического психолога, Минск.: Харвест, 1997. - 799 с. - ISBN 985-433-167-9
.Жинкин Н.И. О кодах и кодовых переходах во внутренней речи // Вопросы языкознания. - 1964 - №6. - с.26. с.26-38.
.Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. - М.: Наука, 1982. - 157с.
.Залевская А.А. Психолингвистические проблемы семантики слова - Калинин: КГУ, 1982. - 80c.
.Залевская А.А. Введение в психолингвистику: учебник. - 2-е изд. испр. и доп. - М.:Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. - 560 с. ISBN 978-5-7281
.Залевская А.А. Значение слова и «живой поликодовый гипертекст» // Вопросы психолингвистики. - 2013. - №1(17). - с.8-20 ISSN 2077-5911
.Зимняя И.А. Функциональная психологическая схема формирование и формулирования мысли посредством языка // Исследование речевого мышления в психолингвистике. - М.: Наука, 1985. - с.85-99
.Зинченко Большой психологический словарь. - АСТ, АСТ Москва, Прайм-Еврознак, 2009. - 816с. ISBN 978-5-17-059582-2, 978-5-403-01215-7, 978-5-93878-921-0
.Корсини Р., Ауэрбах А.. Психологическая энциклопедия. - Спб.: Питер, 2006, - 1096с. ISBN 5-272-00018-8
.Крушевский Н.В. Очерк науки о языке // Хрестоматия по истории русского языкознания/ Под ред. Ф.П.Филина. - М.: Высшая школа, 1973. - с.417-433.
.Леонтьев А. А. Психолингвистика, Л.: Наука, 1967- 118с.
.Леонтьев А.А. Психология общения. - 2-е изд. - М.: Смысл, 1997 - 365с. ISBN 5-354-00451-9
.Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. -- М.: Смысл, 1999. - 288 с. ISBN 5-89357-052-9
.Леонтьев А.А. Деятельностный ум. - М.: Смысл, 2001. - 384с. ISBN 5-89357-106-1
.Леонтьев А.Н., Запорожец А.В., Гальперин П.Я., Эльконин Д.Б. Деятельность, сознание, личность. - Смысл, Академия, 2005. - ISBN 5-89357-153-3, 5-7695-1624-0
.Лингвистический энциклопедический словарь / Гл.ред. В.Н.Ярцева. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685с. ISBN 5-85270-031-2
.Лурия А. Р. Язык и сознание / Под ред. Е.Д. Хомской. 2-е изд. - М.: Изд-во МГУ, 1998. - 336 с. ISBN 5-211-03957-2
.Лурия А.Р. Этапы пройденного пути: Научная автобиография. - М.: Издательство МГУ, 2001. - 192с. ISBN 5-211-04434-7
.Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвистики. - Либроком, 2009. - 256с. ISBN 978-5-397-00734-4
.Поливанов Е.Д. Субъективный характер восприятия звуков языка // Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию: Избранные работы. - М.: Главная редакция восточной литературы, 1968. - с.236-253.
.Ушакова Т.Н. (ред.) Психолингвистика: Учебник для вузов/ под ред. Т.Н. Ушаковой. - М.: ПЕР СЭ, 2006. - 416с. ISBN 5-9292-0144-7
30.Фрумкина P.M. Лингвистическая гипотеза и эксперимент (о специфике гипотез в психолингвистике) // Гипотеза в современной лингвистике. - М., 1980.
.Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. - ЛКИ, 2008. - 428 с. ISBN 978-5-382-00617-8
.Штерн А.С. Перцептивный аспект речевой деятельности (экспериментальное исследование). - Спб., 1992
.Черниговская Т. В. Язык, мышление, мозг: основные проблемы нейролингвистики // Труды отделения историко-филологических наук РАН / Отв. ред. академик А. П. Деревянко, Москва. 2004, Вып. 2.
.Язык и сознание: парадоксальная рациональность. - М. : Институт языкознания, 1993. - 174 с.
35.Caroll D. W., Psychology of language5 edition Wadsworth Publishing, 2007 - 512p. ISBN: 049509969
.Evens M.W. (Ed.) Relational models of the lexicon: Representing knowledge in semantic networks. - Cambridge; New York; New Rochelle etc.: Cambridge University Press, 1988/ - 390 p.
.Ferreira F. & Anes M. Why study spoken language? // Gernsbacher M.N. (Ed.) Handbook of psycholinguistics. - San Diego; New York; Boston etc.: Academic Press, 1994. - Pp.33-56
.Garnham M. Psycholinguistics. - Cambridge etc.: Cambridge University Press 1990.
. Johnson-Laird P.N. Mental models // Posner M.I. Foundations of cognitive science. - Cambridge: MA etc.: The MIT Press, 1993. - Pp.469-499
.Levelt W.J.M. Speaking: From intention to articulation. - Cambridge, MA; London: The MIT Press, 1993. - 566 p.
.McClelland J.L. & Elman J.L. The TRACE model of speech perception // Cognitive Psychology. - 1986. - Vol.18 Pp.1-86
.Prideux G.D. Psycholinguistics; The experimental study of language.- London, Croom Helm, 1984 ISSN 0002-7162
.http://www.textologia.ru/search/?q=469&s_w=%EF%F1%E8%F5%EE%EB%E8%ED%E3%E2%E8%F1%F2%E8%EA%E0&x=0&y=0