Попытка создания сюжетной схемы в рассказах Чехова
Попытка создания сюжетной схемы в рассказах Чехова
Рассказ Чехова “Злой мальчик”
- история о двух влюбленных, Иване Ивановиче Лапкине, “молодом человеке
приятной наружности” и Анне Семеновне Зямблицкой, “молодой девушке со
вздернутым носиком”. Кроме черт внешности персонажей, из развернутой экспозиции
(оканчивается словами “Он стоял в воде, глядел на молодых людей и ехидно
улыбался”) читатель узнает, что действие экспозиции происходит на берегу реки,
где молодые люди “принялись за рыбную ловлю”, и о взаимной любви героев. Я
отношу диалог к экспозиции, а не к завязке, т.к. развитие дальнейшего действия,
основываясь на заданных фактах (молодые, романтичные, влюбленные),
отталкивается все-таки от проблемы, которой в рассказе служит даже не
столько факт появления брата Анны Семеновны, гимназиста Коли, сколько то,
что он говорит, его позиция по отношению к влюбленным:
“А-а-а… вы целуетесь? – сказал он.- Хорошо же! Я скажу мамаше”. Итак,
проблема героев, мешающая их отношениям – “злой мальчик”. Т.е. завязкой
действия служит появление брата героини и проявление его “низкого, гнусного и
мерзкого” характера. Далее – действие классически развивается по восходящей.
Конфликт начинает разрастаться сразу после обозначенной реплики Коли, в его
коротком диалоге с Лапкиным:
– Надеюсь, что вы, как
честный человек… - забормотал Лапкин, краснея. – Подсматривать подло, а
пересказывать низко, гнусно и мерзко… Полагаю, что вы, как честный и
благородный человек…
–
Дайте рубль, тогда не скажу! –
сказал благородный человек. – А то скажу.
Лапкин вынул из кармана
рубль и подал его Коле. Тот сжал рубль в мокром кулаке, свистнул и поплыл.
Отметим, что приведенный
диалог служит моделью, по которой читатель может восстановить и остальные
подобные разговоры, о которых автор говорит: “Весь июнь
Коля не давал житья бедным влюбленным”. Такое использование композиционного
элемента позволяет, во-первых, не “затягивать” рассказ и сохранять интерес
читателя к нему, а во-вторых, задействовать воображение читателя.
Кульминация в рассказе
спорна. Разумеется, можно обозначить событие, случившееся как-то раз за обедом
как наивысшую точку действия. В поддержку такого мнения можно привести
определение понятия “кульминация”: наивысшая точка напряжения в развитии конфликта, в
которой раскрывается сущность противоборствующих характеров. Действительно, в
этом эпизоде характеры героев раскрыты ярко:
Как-то раз, за обедом,
когда подали вафли, он [Коля] вдруг захохотал, подмигнул одним глазом и спросил у
Лапкина:
– Сказать? А?
Лапкин страшно
покраснел и зажевал вместо вафли салфетку. Анна Семеновна вскочила из-за стола
и убежала в другую комнату.
Но, с другой стороны, мы не узнаем ничего
нового о героях. Застенчивость Лапкина так же четко была показана в 1ом
диалоге у реки (через использование незаконченных фраз и умолчаний), там же мы
узнали о грубости и бестактности Коли, о смущении Анны Семеновны читатель мог
догадаться хотя бы по тому, что она вела себя абсолютно пассивно перед
наглостью младшего брата. К этим рассуждениям можно добавить и факты текста: после эпизода за обедом не происходит перелома действия.
Читаем: “И в таком положении молодые люди находились
до конца августа”, - т.е. приведенный Чеховым эпизод подобен первому
диалогу по роли в тексте. А где же, собственно, кульминация? Думается, перелом действия наступает с объявлением помолвки
влюбленных. В тексте на это есть прямое указание: “И
в таком положении молодые люди находились до конца августа, до того самого дня,
когда, наконец, Лапкин сделал Анне Сергеевне предложение”, - т.е. ситуация
резко изменилась. С официальным обнародованием отношений герои получают право
на встречи и поцелуи, а Коля лишается власти над ними. После предложенной
кульминации действие быстро идет к логическому завершению – справедливому
наказанию “злого мальчика” (в тексте действие по нисходящей представлено одним
предложением: “Поговоривши с родителями и получив согласие,
Лапкин прежде всего побежал в сад и принялся искать Колю”). Само наказание при
таком рассмотрении композиции – развязка. Четкой и яркой при этом раскладе
представляется и идея рассказа: показать нелепость и
всесильность некоторых общественных традиций. Ведь чувство молодых людей не
изменилось от объявления помолвки, не стало глубже и сильнее, но, тем не менее,
теперь оно ЗАКОННО, дозволено, в отличие от “незаконной” влюбленности, которую
эксплуатировал Коля. Характерно, что и сами молодые люди считали свои отношения
до официального объявления неправильными – отсюда и слабость их перед наглостью
гимназиста. Сам Коля не столько “подлец”, сколько находится под властью
традиций общества, подобно Лапкину и Анне Сергеевне. Чехов, заставляя нас
смеяться над ситуацией, заставляет и задуматься над ее противоестественностью,
которая из ребенка делает доносчика, а из влюбленных – преступников.
Тема рассказа – встреча двух
бывших одноклассников, “двух приятелей: один толстый, другой тонкий”. В
экспозиции (первый абзац) автор предлагает читателю своеобразные портреты всех
действующих лиц рассказа, причем описания приятелей построены по одной схеме (запах, пища), жена и сын тонкого предстают
похожими на него самого – жена “худенькая женщина с длинным подбородком”, сын –
“высокий”. Также в экспозиции очерчено место действия рассказа – вокзал
Николаевской железной дороги. Экспозиция лаконична, что соответствует самой
форме произведения – рассказ.
Завязка рассказа –
в начале диалога между толстым и тонким. Без диалога не было бы действия и
причины для данного повествования. Итак, диалог между двумя приятелями
развивается. Тонкий выглядит общительным человеком, который искренне рад
встрече с одноклассником, это подтверждают приемы передачи его речи. Толстый
тоже рад встрече, более того, он смотрит на тонкого “восторженно”, спрашивая
его о службе. Тонкий, несмотря на наблестящую жизнь, оптимист (“жалованье
плохое…ну, да Бог с ним!”), для него служба отходит на второй план, а основное
пока – старый приятель. Но как меняется ситуация после того, как толстый
сообщит о своих служебных успехах! Поведение тонкого резко становится из
дружеского “чинопоситанием”. Из того, как повлияла реплика толстого на
дальнейший ход разговора, изменила его характер, читатель может заключить, что
эта фраза – кульминация. После нее разговор сходит на нет. Автор создает еще
один портрет тонкого – уже после кульминации, и, хотя обстановка и окружение
остаются прежними, на все будто наложен отпечаток “искривившей лицо тонкого
широчайшей улыбки”: “сам он съежился,
сгорбился, сузился… Его чемоданы, узлы и картонки съежились, поморщились…
Длинный подбородок жены стал еще длиннее; Нафанаил
вытянулся во фрунт и застегнул все пуговки своего мундира”. Диалог тонкий ведет
уже не с другом детства, но с крупным чиновником, отчего себя чувствует мелким
во всем – вплоть до голоса (он хихикает, “как китаец”). Обращается к толстому
исключительно “ваше превосходительство”. Интересно, что не любимый русской
литературой “маленький человек”, а именно крупный чиновник, тайный советник,
выглядит более привлекательным в описываемой ситуации: он пытается
вернуть тонкого к дружеской беседе (“Мы с тобой друзья детства – к чему это
чинопочитание!”), но скоро убеждается в бесполезности этих попыток (“Толстый
хотел было возразить что-то, но на лице у тонкого было написано столько
благоговения, сладости и почтительной кислоты, что тайного советника
стошнило”). Наступает развязка: толстый подает на прощание руку, отвернувшись, тонкий
принимает это презрение как должное и пожимает три пальца. Чехов заканчивает
рассказ фразой “все трое были приятно ошеломлены”, относящейся к семье тонкого
- она перекликается с такой же фразой в середине рассказа, характеризующей
состояние друзей при встрече: “оба были приятно ошеломлены”. Это созвучие еще раз
подчеркивает контраст тонкого-друга и тонкого, общающегося с важным
“вельможей”. С помощью контраста двух образов тонкого – до и после кульминации
– автор ярче очерчивает основную проблему данного рассказа, свойственную для
многих его произведений – проблему “обмельчания маленького человека”.