Понятия жизни, смерти и бессмертия в наиболее известных произведениях А.П. Платонова 'Котлован' и 'Чевенгур'
COДEPЖAНИE
Ввeдeниe
. Андрей Платонов - сатирик, философ, мастер слова
.1. «Жизнь сразу превратила меня из ребенка во взрослого, лишив юности…»
.2. Творчество Андрея Платонова
. Триада жизнь-смерть-бессмертие глазами Платонова
.1. Понятие жизни и смерти в философии
.2. «Котлован» - могила будущего России
.3. «Чевенгур» - протест против смерти
Зaключeниe
Спиcoк иcпoльзoвaннoй литepaтуpы
ВВEДEНИE
ктуaльнocть тeмы иccлeдoвaния. Тема жизни, смерти и бессмертия отнюдь не заурядная и не очередная. Это фундамент проблемы бытия человечества. Еще Шопенгауэр утверждал, что наша жизнь заключает в себе все ужасы, трагедии, а смерть рождает философские размышления. В различных областях гуманитарного знания сегодня накоплен значительный опыт теоретического осмысления жизни и смерти. Философия позволяет подвести некоторый совокупный, пусть частный, итог. Итак, именно конечность земного существования заставляет размышлять о смысле жизни, о предназначении человека. И ужe дocтaтoчнo мнoгo лeт проблемы смерти тревожат умы пиcaтeлeй.
Глубинный смысл человеческого бытия писатели и поэты воспевали в своих произведениях, заставляя задуматься. Еще Бертольд Брехт сказал, что «бояться надо не смерти, а пустой жизни».
С тридцатых годов притягивает нас Платонов своим уникальным, правдивым и горьким голосом, восклицая, что жизненный путь человека, независимо от политики и устройства государства, однозначно сложен, наполнен лишениями и приобретениями. Автору очень важно, чтобы человек не утратил себя, не был разрушен.
Платонов, как и герои его произведений, искренне верит в «план всеобщей жизни», мечтает о революции, о перевороте жизнеустройства всего человечества, всей вселенной. Он утопически уверен в целительной силе коллективного творчества людей, результатом которого будет рождение «светлой жизни» и принципиально «новых людей».
Андрей Платонович уникален. Любой, в первый раз коснувшийся страниц его произведений, не сможет позволить себе беглого чтения, поскольку разум вынужден досконально, придирчиво оценить каждое слово, каждую минуту времени. Неведомая силища заставляет остановиться на каждой строчке, каждой буковке. И нет здесь волшебства автора, а есть глубинная потаенная душа человека, есть тайна, как утверждал Достоевский, разоблачение которой является делом, единственно достойным для посвящения ему своей жизни. Гущин и Булыгин писали, что мир художественного творчества мир Платонова полярно отличался от мира его современников: Бабеля, Зощенко, Шолохова и Фадеева. Все говорит лишь о том, что Андрей Платонов проявил себя основателем, создателем отдельного литературного метода, художественно сложил собственные каноны отражения людей и окружающей их среды обитания.
Пpoблeмa иccлeдoвaния. Ceгoдня, в связи с утратой духовных и нравственных ценностей человечества, проблемой развития и предназначения людей, их будущего, возникла необходимость обращения к литературному наследию, в котором подробно описывается тема жизни и смерти, тема сущности и бытия.бъeкт иccлeдoвaния - твopчecтвo А.П. Платонова.
Пpeдмeт иccлeдoвaния - тема жизни, смерти и бессмертия в твopчecтвe А.П. Платонова.
Цeль paбoты - pacкpыть ocoбeннocти xудoжecтвeннoгo восприятия темы жизни, смерти и бессмертия в твopчecтвe А.П. Платонова.
Зaдaчи иccлeдoвaния:
) paccмoтpeть темы жизни, смерти и бессмертия в произведениях А.П. Платонова;
) пpoaнaлизиpoвaть ocoбeннocти xудoжecтвeннoгo восприятия темы жизни, смерти и бессмертия в твopчecтвe А.П. Платонова.
Гипoтeзa иccлeдoвaния. Пpoизвeдeния А.П.Платонова насквозь пронизаны темой жизни, смерти и бессмертия. Они наполнены глубинным смыслом значимости отдельного человека и способности к изменению жизни народа и Вселенной в целом.
Нoвизнa иccлeдoвaния. Тeмa жизни, смерти и бессмертия в творчестве Платонова нашла свое отражение в огромном количестве исследований, но тем не менее общие подходы к изучению данной проблемы отсутствуют.
Тeopeтикo-мeтoдoлoгичecкaя ocнoвa иccлeдoвaния. Тeopeтикo-мeтoдoлoгичecкую ocнoву иccлeдoвaния cocтaвили paбoты pядa aвтopoв: Ивановой Л.А., Крамова И.В., Малыгиной Н.М., Савельзона И.В., Тарана Д.Я., Хамцева В.В., Эндиновой В.В., Сейрадян Н.П., Семеновой С.Г., Елфимовой Н.М., Баршт К.А., Гавриловой Е.Н., Дубровиной И.М., Михеева М.В., Корниенко Н.О., Воложина С.И. и дp.
Мeтoды иccлeдoвaния: cpaвнeниe, coпocтaвлeниe, aнaлиз, cинтeз.тpуктуpa paбoты. Paбoтa cocтoит из ввeдeния, двух глaв, зaключeния и cпиcкa иcпoльзуeмыx иcтoчникoв. В пepвoй глaвe paccмaтpивaeтcя краткая биография автора и его творчество в целом, во второй раскрываются понятия жизни, смерти и бессмертия в наиболее известных произведениях А.П. Платонова «Котлован» и «Чевенгур».
1. Андрей Платонов - сатирик, философ, мастер слова
.1 «Жизнь сразу превратила меня из ребенка во взрослого, лишив юности…»
Андрей Платонов (Климентов) - драматург, прозаик. Писатель родился в рабочем пригороде Воронежа 16 августа 1899 года. Его отец работал слесарем железнодорожных мастерских. Память о сложном, наполненном взрослыми проблемами и заботами детстве Платонова выразилась в автобиографическом рассказе «Семен», написанном в 1927 году. Андрей не смог закончить учебу в церковноприходской школе, поскольку в 1914 был гоним нуждой и начал работать. Чередой сменялись профессии Платонова: подсобный рабочий, слесарь, литейщик. Об этом автор подробно поведал своим читателям в своем раннем творчестве - рассказах «Серега» и «Очередной». «Жизнь сразу превратила меня из ребенка во взрослого человека, лишая юности» - однажды поведал он.
С раннего детства проявляя заинтересованность к механизмам и машинам, в 1918 году писатель был зачислен Железнодорожный политехникум г. Воронежа. Во время учебы Платонов работал в помощниках машиниста. В 1921 окончил техникум, апофеозом признания электротехники своей основной специальностью и призванием было написание рассказа «Электрификация». Необходимость повышать свой интеллектуальный уровень в процессе обучения автор подробно пояснил читателю рассказом «Река Потудань», созданным в 1937 году, аргументируя учебу как средство преодоления бессмысленности жизни. Тесный контакт с детства и юности с железнодорожниками и механиками сделало последних главенствующими героями ряда произведений Платонова, такими как «Старый механик» и «На заре туманной юности».
Стихотворное творчество возникает в жизни Андрея Платонова с 12 лет. Ряд газет Воронежа, такие как «Красная деревня», «Известия укрепрайона» и другие с 1918 года приобрели в лице Платонова активного журналиста. Его стихотворения, рассказы, статьи, очерки, а так же рецензии с 1918 года регулярно печатались журналом «Железный путь. В 1920 году Платонов становится членом партии, но уже через год выходит из нее по собственному желанию. С этого момента он активно выступает под псевдонимами А. Фирсов, Баклажанов в периодических изданиях Воронежа и становится одним из наиболее известных литераторов города.
В 1922 году В. Брюсов положительно оценивает книгу стихов А.П. Платонова «Голубая глубина». Несмотря на свой успех на данном поприще, впечатлившись засухой и массовым голодом крестьян в 1921, Платонов решается на смену рода деятельности. Его заявлением, позже нашедшим отражение в автобиографии автора в 1924 году, была цитата: «Как техник, я не в силах уже заниматься литературоведением». С 1922 по 1926 год писатель посвятил себя работе по мелиорации и электрификации сельского хозяйства Воронежского губернского земельного отдела. Параллельно с физической деятельностью Платонов трудился в периодике с рядом статей об электрификации и мелиорации, результатом которых могла последовать вероятность «бескровной революции», истинных изменений к светлой жизни народа. Рассказ «Родина электричества» отразил в себе платоновские чувства и чаяния тех сложных лет. При этом сердечная спаянность с «каждым» из «всех» становится личностным кредо писателя. «Мои идеалы однообразны и постоянны».Первой женой Платонова, которой писатель посвятил повесть «Епифанские шлюзы», в 1922 году стала простая сельская учительница М.А. Кашинцева. Супруга писателя была и прототипом главной героини в рассказе «Песчаная учительница». Жена приложила все усилия для сбережения литературного достояния и наследия писателя после его смерти. В 1926 Платонова ждала работа в московском Наркоземе, а немногим позднее Тамбов принял его на инженерно-административную должность. Советская бюрократия и обывательская сущность Тамбова ярко и сатирично описана писателем и легко узнаваема в повести «Город Градов», созданной в 1926 году. Но профессиональная литература как магнитом манила Платонова и в скором будущем он покидает Наркозем и возвращается в Москву.
«Епифанские шлюзы» и «Сокровенный человек» стали одними из наиболее, точнее сказать, первыми серьезными публикациями автора в Москве. Огромную волну критики в свой адрес Платонов получил благодаря членству в литературной группе «Перевал» и в некоторой степени из-за публикации рассказа «Усомнившийся Макар» в 1929 году. В 1929 году А.М. Горький резко негативно оценил роман «Чевенгур», после чего тот был запрещен к печати.
По словам писательницы - мыслителя С.Г. Семеновой: «Платонов обладал редким по цельности и убежденности мировоззрением, прямо связанным с традицией активной эволюционной, космической мысли».
Гротеск этого аргументируется тем, что творчество Платонова изучается даже в диссертациях по философии, например, Н.М. Елфимова утверждала «о присутствии космического мировоззрения в произведениях А. Платонова, именно о тех общих представлениях об устройстве мира, о природе жизни и смерти, о человеке, которые стоят за своеобразием языка писателя, в частности за описаниями смерти».
.2 Творчество Андрея Платонова
Широкая известность в кругах литературного сообщества к Платонову пришла в 1927 году, сразу после кричащего дебюта книги «Епифанские шлюзы». Спустя год писателя активно печатают периодические журналы, он выпускает две книги. Однако, сатирические рассказы Платонова «Усомнившийся человек» и «Государственный житель» приводят к несправедливой и гневной критике Платонова, поскольку данные рассказы вскрыли, как гнойный нарыв, весь ужас бюрократизма тамошнего общества. В чем только не был обвинен «идейный греховник» Платонов. Ярким клеймом на лбу писателя горело имя «правоуклониста» и «кулака». Все авторские произведения получили ярлык «вражеские» и были запрещены к печати. Исключение было сделано лишь для критики. Покаяние перед властями Платонов принес в 1937 году, заявив, что «его субъективные намерения и литературные ошибки не имеют ничего общего. Книга рассказов писателя увидела свет только спустя семилетие со дня его кончины. И лишь через 40 лет читатель смог познакомиться с полным наследием Платонова.
И вовсе не нищета угнетала Платонова в данной обстановке, а дикое искажение жизненного смысла, замкнутый круг, отсутствие выхода. Казалось, что лишь революция несет в себе надежды на обретение смысла, лишь она спасение от безысходности. Свобода и сотворение собственного счастья ожидает человека в будущем. Автор показывает нам человека победителем, борцом, кузнецом своей личности и творцом собственной жизни. Герой произведений Платонова - строитель, но не воин, он не повергает ниц своих врагов, а созидает свое будущее. И не что иное, как искусство и революция открывают горизонты перспектив и рождают смысл жизни. Но уже в то время автор задумывается о результатах подобных свершений, о правильности выбранного маршрута «паровоза истории»
События восемнадцатого века и процесс объединения шлюзами бассейн Волги и Дона открывает перед нами историческая повесть «Епифанские шлюзы». Провал проекта происходит под руководством Бертрана Перри, приехавшем с целью заработка для предстоящей свадьбы. Пыточная башня Кремля становится могилой англичанина, бескомпромиссного и беспощадного к другим. Палач и жертва встретились в его лице и обнажили ситуацию в государстве, когда люди - марионетки текущего строя, а власти и дела нет до их бед, проблем и чаяний. Бытие у Платонова вполне податливо, так как при всех условиях незатронутой остается его глубинная суть, - но по этой же самой причине оказывается, что «на всякое действие есть противодействие», тем самым автор отменяет закон противоречия - один из основных законов формальной логики. «Не могут быть одновременно истинными две противоположные мысли об одном и том же предмете, взятом в одно и то же время и в одном и том же отношении».
События революции раскрывают перед нами роман «Чевенгур» и повесть «Сокровенный человек», написанные Платоновым в 1927-1929 годах.
Важной вехой и самым объемным произведением автора стал роман «Чевенгур». Платонов ярко показал абсурдность и утопизм осуществления идей коммунизма, так манивших его разум в юности. Сюрреализм произведения сформирован и продиктован трагическим гротеском действительности. Герои произведения сироты в мире без Бога, они болтаются отдельно от «души мира», живущей в их понимании в каких-то отчужденных образах без крови и плоти (к примеру для Копенкина - это Роза Люксембург). В том же эпизоде Копенкин говорит о кузнеце, не доверяющем Советской власти: «Ему ништо нипочем: сволочь - человек!» Данные умозаключения сильно отражены в тезисе Е. Замятина «Если бы в природе было что-нибудь неподвижное, если бы были истины - все это было бы, конечно, неверно. Но, к счастью, все истины - ошибочны: диалектический процесс именно в том, что сегодняшние истины - завтра становятся ошибками».
Уездный город Чевенгур - место строительства социализма, в котором герои произведения отчаянно стараются разгадать тайны смерти и жизни. Утопический Чевенгур - место казни буржуев чекистами, место, где жизненные блага, справедливость и истина, скорбь «возникают сами по мере необходимости». Душа - главная профессия человека, потому-то основным питанием пролетариев являются «пищевые остатки буржуазии». Ужасно звучит реплика персонажа романа о «пустом сердце большевика», дабы «все могло туда вместиться». Не разгадав тайну жизни, в финале романа по своей воле погибает Дванов - главный герой, чтобы узнать, в чем же тайна смерти.
Переворот и модернизация коллективной жизни - главная тема повести «Котлован», написанной автором в 1930 году. Герои повести роют котлован, «дом всего пролетариата», «земной рай». На самом деле котлован символизирует утопию коммунизма, и эта громадная яма хоронит в себе Настю - символ будущего России. Автор ненавязчиво проводит аналогию строительства социализма с рассказом Библии о стройке Вавилонской башни. «Котлован» несет в себе типичный платоновский мотив странствования, когда человек, в этом случае Вощев, пропускает через себя пространство и тем самым постигает вселенскую истину. Еще И. Бродский отмечал сюрреалистическую составляющую рассказа писателя, проявившую себя образом медведя, принимающего участие в строительстве котлована. Он заявлял, что «Платонов подчинил себя языку эпохи, узрев в нем такие бездны, заглянув в которые однажды, уже больше не мог скользить по литературной поверхности».
Создание повести «Впрок», отражающей всеобщую коллективизацию сельского хозяйства как трагедию всего человечества в 1931 году, которой была дана разгромная оценка А. Фадеева, дало стоп-сигнал к любой публикации произведений А. Платонова, был опубликован только сборник «Река Потудань», написанный в 1937 году. Ряд повестей: «Ювенильное море», «Джан», «Шарманка» и «Четырнадцать красных избушек», «Волшебное кольцо» так и не увидели свет при жизни Платонова. Разрешили же публиковать произведения прозаика только на военную тематику только в годы его работы фронтовым спецкором «Красной звезды» во время Отечественной войны. В 1942-1944 годы вышло четыре книги автора, среди которых были рассказы «Броня», «Смерти нет!», «Одухотворенные люди», «Афродита». В 1946 году жесткой критике идеологов подвергается рассказ «Возвращение», после чего Платонову закрыт путь в советскую литературу.
Уже самые ранние творения Платонова насквозь пронизаны проблемой жизни и смерти. Ужасающей картиной начинается повесть «Сокровенный человек»: голодный Фома разрезает колбасу на гробе жены. Перекрывают друг друга темы вечности и обыденности, смерть наступает на пятки жизни. Мозг затуманивает череда вопросов. К чему революция, принесет ли она счастье людям? «К чему революция, если не несет она справедливости. Если в ней только пир смерти и множество жертв» - думает Фома. Фома - странник, сподвигнутый в путешествие собственными душевными запросами, он листок, гонимый ветрами. Пухов наблюдает со стороны все результаты деятельности революции: слой плохой краски скрывает Георгия Победоносца под портретом Троцкого. Толпа людей томится на станции, куда поезд привозит единственного пассажира - командующего с разъяснениями о том, что «буржуазия полностью и целиком сволочь». Отсутствие будущей нравственной перспективы удручает Фому не меньше, чем сама «глупая революция». Носимый землей, нигде не находящий пристани Пухов не может найти пристанища и своей душе в чреве революции. Путешествие, движение радует героя и несет успокоение его душе. Он жаждет мира и покоя, а не борьбы и вражды. «Революционное утро» из уст машиниста рождает сомнение в его голове. Фома сомневается, но он не предатель. Его душа наполнена страстью к непознанному, она мятежна и неспокойна. В нем все неоднозначно и сложно, он копается в «самой сути», в революционной сути. Прототипом и именем главного героя Платонов намекает читателю на апостола Фому, который постиг сокровенную суть учения Иисуса Христа. Реальностью того времени пропитана речь автора: «На всем пространстве двора лежали изувеченные неимоверной работой паровозы. Эшелоны царской войны, железные дороги гражданской войны - все видели паровозы, а теперь залегли в смертном обмороке, в деревенские травы, неуместные рядом с мариной». Какой трагизм в музыке прощания, какая безысходная беззащитность травы, железных монстров и человечества. Платонов открывает глаза читателя на оборотную сторону гражданской войны, на «космическое сиротство». Хочу заметить, что подобная тема крушения на железной дороге, преподнесенная как метафора катастрофы мировоззрения, описана у Замятина в романе «Мы»: один пункт произведения называется «Столкновение поездов» и несет описание возможности людей стать «машиноправными»: «Голова у меня расскакивалась, два логических поезда столкнулись, лезли друг на друга, крушили, трещали».
Есть ли счастье после революции? И здесь в качестве ответа на вопрос Платонов дает читателю прикоснуться к «Котловану». Повесть ярко показывает нам последствия «перелома». «Котлован» демонстрирует смерть людей, идущих на свержение классовой эксплуатации, борющихся с кулаками. Работающие яростно копают котлован, но они строят не дом, не город, они строят свое грядущее счастье. Но громадная яма - могилка для маленькой девочки. Здесь Платонов, аналогично Достоевскому, отвергает возможность будущего счастья, если оно построено на слезах ребенка. А если счастье построено на костях? Со временем котлован становится братской могилой, могилой умерших людей, могилой надежд на перемены к лучшему, могилой «светлого будущего».
Странный языковой стиль Платонова помогает ему детально раскрасить для читателя смысл произведений. «Дождь порол землю», то есть бил, а не давал воды. Стиль прозаика и реплики его персонажей - завуалированная ирония. Он специально искажает фразы, дабы подчеркнуть нелепость ситуации: «продолжать летать, умолкнувшим образом... будучи убитым». Стиль Платонова несет все специфику стиля эпохи, основным критерием которого были штампы и лозунги. Русский язык утрачен, остались одни уродливые словесные клише. Итак, шаг за шагом Платонов расшифровывает читателю свою символику. Точнее всего это сказал в свое время Г. Гейне: «Перо гения всегда больше самого гения. Оно всегда достигает гораздо дальше, чем это предполагалось в его замыслах, обусловленных временем».
Отношение людей к жизни и смерти писатель демонстрирует нам на примере Фомы, делающего сакральный вывод о том, что «все вершится по законам природы». В данном случае достаточно точно дает характеристику «евнуха души» Платонова В. Подорога: «Он тот, кто наблюдает и свидетельствует, движется в своем наблюдении параллельно изображаемому, ни выше, ни ниже, ни поперек, а именно параллельно». Он не имеет права: «вносить какой-либо свой, опять же нормальный и поэтому разумный порядок».
Можно даже заключить, что все произведения Андрея Платонова - это попытка персонажей повестей, романов сразить смерть - «последнего врага» человечества. Вся проза Платонова насквозь пронизана неистребимой связью жизни и смерти, природы и человека, животных и людей. Как великий маг, Платонов помещает в уста Пухова глубочайшие и в то же время простейшие идеи философии: свирепый мир губил и трепал людские тела и души, а люди, отдохнув, поев и поспав, вставали и шли вперед, верив в свое «светлое будущее». Умершие торопили живых, чтобы не зря покоиться в земле, памятью о себе оправдывая свою погибель. Кровная справедливая месть для Платонова была необходимостью для научно-аргументированного воскрешения умерших. Вера в воскрешение, казалось, была безошибочна. Из нее следовало, что люди умирали на время, а не навсегда. Писатель и его персонажи были зрителями тесного единения живой и неживой природы, живых и мертвых, «родственность всех тел».
Проблематика жизни и смерти в ранних рассказах автора «Тютень, Витютень и Протегален» и «Ерик» раскрыта с точки зрения эсхатологии. Фольклорная традиция данных творений пропитана эсхатологическими мотивами, загадками и символикой. Итак, в рассказе «Тютень, Витютень и Протегален»: «свет потухал», «горы, мужичьи бороды неслись по небу». В «Ерике» «обломилось небо», «мир кончился». Однако, для читателя остается загадкой финал произведений. Что же случилось с героями? Погибли они или умерли и воскресли к «новой, лучшей жизни»? Платонов отличался тем, что «противостояние мотивов смерти и жизни создает ситуацию загадывания, когда читатель сам должен выбирать один из вариантов развития сюжета, выбирать между смертью героев и их жизнью». Автор предлагает читателю самому определить, какой же исход основной и истинный, а какой ложный.
2. Триада жизнь-смерть-бессмертие глазами Платонова
.1 Понятие жизни и смерти в философии
В жизни любого мало-мальски адекватного индивидуума рано или поздно, так или иначе, ребром встает вопрос об окончании своего мирского существования. Человек, в отличие от животного, существо, осознающее свою смертность, и достаточно часто размышляющее над проблемой жизни, смерти и бессмертия. Неизбежность собственной кончины затрагивает чувствительные струны человеческих душ и сердец, вызывает глубочайшие стрессы и порождает исследовательские инстинкты.
Ответ на этот вопрос искали различные религии, мифология, искусство и философия. Философия, в отличие от иных наук, стремится помочь исследователю, систематизируя опыт предшественников, она обращается к разуму и побуждает человека искать самостоятельный ответ на нужные ему вопросы.
О вечных темах духовной культуры: жизни и смерти размышляли представители религиозных концессий, моралисты и философы, деятели литературы и искусства, медики и педагоги. Сегодня исключением является человек, не задумывавшийся о смысле существования и грядущей смерти, не желающий достичь абсолютного бессмертия. Подобные мысли терзают умы даже детей и молодежи, о чем свидетельствуют проза и стихи, трагедии, драмы и письма. Еще Чехов восклицал «Зафилософствуй - ум вскружится», подразумевая различные способы решения проблемы смерти и бессмертия, а Шопенгауэр обозначал смерть, как «подлинного гения философии», Сократ же трактовал жизнь не иначе, как «подготовку к смерти».
Итак, все духовные учения базировались на противоречии и единстве трех основных феноменов: жизни, смерти и бессмертии человечества. Значительное внимание было направлено на смерть и бессмертие в потустороннем мире, жизнь же воспринималась незначительным этапом, подготовкой к бессмертию.
Жизнь негативно оценивалась большинством философов и ученых. Итак, с точки зрения Будды и Шопенгауэра она была страданием, Платон и Паскаль трактовали жизнь как сон и не более, жизнь - мгновение, жизнь - бездна зла, так вещал древнеегипетский трактат «Разговор человека со своим духом».
Сущность людей, их развитие в материальном и духовном мире, развитие и будущее - основная проблематика изучения человечества на протяжении всей истории. Данная задача актуальна и практична и в наши дни представляет собой обширную научную проблему, взаимосвязанную с созиданием нового, лучезарного общества, в котором, по словам Маркса, условие развития всех должно вытекать из свободы и саморазвития каждого.
Все сферы подобного общества (духовная, производственная) направлены на воспитание и образование отдельной личности и служат ей. В перспективе это и есть развитие социалистического общества, гуманного и человечного. Общество для человека подразумевает под собой всестороннее развитие личности, удовлетворение ее надобностей и потребностей. Создается подобная структура творчеством, идеями, трудом и энергетикой самих членов общества.
В наше время люди пристально всматриваются в себя, как в общество, и радуются открытию понятия «человек», восхищаясь и изумляясь, радуясь, а подчас и горько огорчаясь. Человек - уникален, твердят одни, человек - зло, утверждают иные философы.
Огромное количество легенд и мифов пытались объяснить эти вопросы, мучающие на протяжении тысячелетий человечество. Как познать себя, в чем предназначение и что есть понятие судьбы? Как величайшую находку и драгоценную награду после изнурительных поисков воспринимает человек приобретенную истину: не что иное, как культура и наука и есть тот магический ключ к ларцу понимания проблем человечества, его перспектив и будущего. Наука и техника стремительно рвется вперед и открывает перед человечеством горизонты возможного бессмертия, вечной жизни. Нишу утопий, гаданий и мифов уверенно занимают четкие доказательства и научные методы.
Зарождение традиционных философских размышлений и смерти и бессмертии людей происходило в глубочайшей древности и по-разному определялось современной философией. Постулаты «бессмертия души» и «загробной жизни» зародились в даосизме и буддизме, как нравственная возможность преодоления страха перед смертью. Если следовать данным представлениям, настоящую истину можно постичь только став «бестелесным существом». Философия считала себя наиболее близкой к возможности бессмертия. Сократ утверждал, что философы, по сути «заняты только одним - смертью и умиранием» и только человек, посвятивший себя всецело философии «полон бодрости и надежды обрести за могилой великие блага».
Сократу вторил Аристотель, который достаточно специфично представлял себе смерть и бессмертие. В его понятии бытие, человеческая жизнь и смерть - лишь толика огромного вечного космоса. Эпикур сводил значение смерти к ничтожному и не имеющему значения понятию, поскольку в процессе смерти все распадается на атомы и не может чувствовать, а следовательно абсолютно не важно. Лукреций скептически утверждал о смерти разума наряду со смертью физической, о невозможности бессмертия, о неизбежности смерти. Он обосновывал ненужность мыслей и теорий о загробной вечной жизни. По мнению Лукреция, человек обязан примириться с неизбежностью своей кончины.
Много мыслей роилось в головах людей, много теорий. Но, как сказал Лев Толстой: «Верить в будущую жизнь может только тот, кто установил в своем сознании то новое отношение к миру, которое не умещается в этой жизни». Именно таким человеком, на мой взгляд, явился Андрей Платонов, уделивший значительную веху своего творчества вечной проблеме жизни, смерти и бессмертия.
2.2 «Котлован» - могила будущего России
Произведение «Котлован» оказалось наиболее близко жизненным принципам и чаяниям Андрея Платонова. Они превосходно разворачиваются в повести. Платонов дерзко и ярко разворачивает тему жизни и смерти, безнравственного и жесткого эксперимента существующего строя власти над простыми людьми.
Произведение «Котлован», созданное автором в 1930 году, в корне посвящено созданию так называемого дома, высоких, светлых, нравственных отношений в человеческой среде. Истоком повести служит непосредственное строительство дома, начало постройки - земляные работы, только благодаря которым возможен успех строительства, только тогда дом будет прочным, а сам котлован надежен.
В каждой буковке произведения идет дискуссия о возможности вырваться из зажатого в оковах, оцепеневшего от слез и бед, ужасного мира к светлому будущему. Четыре новеллы составляют сюжет «Котлована» и кричат на все лады о грядущей тревоге исчезновения человечества.
В первой новелле откровенно скользит романтичность, возвышенность, резко выделяющая ее из сложного характера всего произведения. Здесь автор повествует о несбыточной любовной истории Чиклина - землекопа, которая по удивительным стечениям обстоятельств как две капли воды сходна с историей Прушевского. Оба персонажа вынуждены были отказаться от светлого счастья, и понесли наказание покорным чувством утраты за приобретенное одиночество. Прушевский признавался в утрате: «я кого-то утратил и никак не могу встретить».
Аналогичный мотив прослеживается в третьей новелле о колхозе им. Генеральной линии. В ней даже животные, а именно лошади просто досконально уяснили принцип новой жизни, ее организованности: самостоятельно, ровными рядами, они вышагивают к водопою, пьют, купаются и идут на поиск пропитания. Подобная согласованность животных приводит к мысли о жесточайшей отдрессированности.
Последняя, четвертая новелла снова возвышенна, снова о святом и вечном - о любви, но уже к ребенку - тому, кому все человечество отдает в наследство вселенную, именно для нее строят персонажи повести «светлую мечту» - дом. Осиротевшая Настенька является дочерью женщины, когда-то красивой, которую любили и потеряли Прушевский и Чиклин. Мать Насти умерла на ее глазах от голода во время революции. Судьба мамы девочки - падение человечества до низменных инстинктов животных, голодная смерть, враждебность ждала впереди миллионы людей. Беззащитная крошечка своим присутствием как железным щитом встает на защиту Чиклина, Жачева, Сафронова от грядущей бесчеловечности. Девчушка рождает в них любовь и жалость, трепетность: «мир должен быть нежен и тих, чтобы она была жива». Но Настю ждет гибель. Поскольку Платонов ассоциировал девочку с будущим человечества, то ее кончина не что иное, как вселенская катастрофа. Смерть Насти порождает сомнение в существовании коммунизма и бессмертии людей после нового устройства мира.
Примечательно, что имена в повести автор дал только человечным людям, способным на чувства: Никита, Михаил, Настя, Елисей. Все остальные были безликой массой, работающим выдрессированным стадом, безымянные, бездушные. На взгляд прозаика они не в силах были сотворить будущее, достроить дом и светлую жизнь. «После того, как обнаружилось у подсудимого отсутствие имени, он стал невиден трибуналу как юридическое лицо, и наиболее правильным со стороны судей было бы сделать жест удивления, где же подсудимый и ради чего они заседают. Трибунал смог не поступить так, потому и только потому, что тут же дал подсудимому личное имя Абстракция».
Глубинная суть повести раскрыта самим автором: котлован - могила Насти - будущего России и всего человечества в образе строителей этого будущего. Автор в «Котловане» пишет о смерти, которая далеко не безлична и потому умирают люди, растения. Завораживает Платонова не сама трагичная картина смерти, у умирание как трагизм трансформации вещества существования, то есть жизни, а все персонажи так или иначе связаны медленными отношениями со смертью.
Автобиографична и лирична повесть «Котлован», отлично вписывающаяся в советские романы того времени. Ужасающие реалии 20-х годов предстают перед читателем сквозь художественный вымысел. Платонов виртуозно сплетает в повести две сюжетные линии: странствия для поиска правды и очередную идею повышения качества жизни людей. С первых страниц «Котлована» герой, ищущий смысл жизни вступает в идеологический конфликт с обезличенными представителями власти - завкомами. Прозаик с четкой обоснованностью «демонстрирует несовместимость бюрократического типа мышления людей «уволивших Вощева» с типом мышления человека, страждущего истины», пишут Булыгин и Гущин.
«Котлован» насыщен описаниями предсоциалистических моментов: ненужность людей, выброшенность за край жизни, бараки, нищета, голод. Персонажи повести отчаянны в попытках понять реальность и осознать необходимость строительства новой жизни, «светлого» мира. Люди стремятся к постройке волшебной утопии - города счастья, города чуда, но на каждом шаге работающих надежды спотыкаются об ужасающую реальность. Сопоставление проекта строительства с безрезультатной, понесшей наказание попыткой возведения Вавилонской башни твердит нам о масштабности осмысления Платоновым утопической стройки социализма. Но как ни печально, стройка вечного дома застопорилась на этапе вырытого котлована для фундамента дома. Человечество хоронит себя ради мертвого камня, в повести постоянно сквозит тематика изничтожения природы и человека ради стройки. Все стремятся вырваться из кабалы стройки, спастись от мучительной безысходности.
Как исследователь с увеличительным стеклом, глазами проносится автор сквозь краткую, стремительную жизнь человека, текущую, однако в вечном, медленном, лишенном сроков временном потоке. Мы убеждаемся, что человеческая жизнь не что иное, как подвиг, вот только не получаем мы за это почестей, наград и славы. И тем более не понять персонажам повести ценности подобных отличий для обретения простого человеческого счастья. Однако бедная, куцая и скудная на первый взгляд со стороны жизнь героев Платонова, как правило, богата, глубока в своем содержании: это осознанный, необходимый человеку труд, порождение нравственных сущностей и идеалов.
Безразличие, оцениваемое как отсутствие любви к человечеству, показывает нам человека, как «неодушевленного» жизнью, как бездуховного и черствого. Миг победы и торжества жизни над смертью, как высочайшее явление чистоты духовности в людях описан в повести «Котлован» подвиг героического самопожертвования человека для создания светлого будущего всего человечества.
Вощев, к примеру, денно и нощно думал об истинной жизни. Он обращался за опытом к природе пытаясь осознать «организационное начало» человечества. «Может, природа нам что-нибудь покажет внизу» - говорит он. И каждый раз природа несла истинный ответ: тварь разумна, знает свое место в жизни, безропотна и покорна, исполняет обязанности, данные ей Творцом, готова на смерть и жертву ради других. Платоновские тексты «живут» этим постоянно возобновляемым несоответствием между спонтанным чтением и формой изображения, которую «контролирует платоновский наблюдатель». «Вощев поднял однажды мгновенно умершую в воздухе птицу и павшую вниз: она была вся в поту; а когда Вощев ее ощипал, чтобы увидеть тело, то в его руках осталось скудное печальное существо, погибшее от утомления своего труда. И нынче Вощев не жалел себя на уничтожение сросшегося фунта: здесь будет дом, в нем будут храниться люди от невзгоды и бросать крошки из окон живущим снаружи птицам».
Пытаясь вникнуть в «точное устройство» мира, в понятие жизни и смерти и истину создания вселенной, Вощев собирает в карманы, мешки «вещественные остатки потерянных людей» и камни, «как документы беспланового создания мира». Вощев находит в этих вещественных доказательствах успокоение для собственной души, в необходимости жить, строить и надеяться: «тем более следует человеку жить».
Регулярно, при повествовании в «Котловане» о происхождении и «устройстве точного мира» автор упоминает цель и «смысл жизни», путь и результат, к которому должен стремиться человек. Платоновский герой обязан внести посильный вклад в работу профсоюза, выполнить «план жизни», изменить свое отношение и отношение других людей к труду, изгнать из собственной души и душ окружающих равнодушие к будущему. Вощев доказывает листу, что у того отсутствовал смысл к жизни, обращаясь к нему даже не столь как к элементу природы, у которого отсутствует сознание, а как к человеку, умершему не познав смысла жизни через призму природных явлений. Вощев неоднократно подтверждает свои мысли по поводу открытия всеобщего «долгого смысла жизни». Безработный человек утверждает профуполномоченному, который вербует его на работу о том, что может в будущем «смысл жизни выдумать для всех». В понятии персонажа Платонова смысл жизни не что иное, как «видимость устройства всего мира, это чувство безвыходной причины».
Три кита - мироустройство, истина и смысл жизни тесно переплетаются им постоянно отождествляются в «Котловане». Подробно рассказывая профуполномоченному, как влияет смысл жизни на «выработку труда», Вощев утверждает: «Снаружи человек может организоваться, а для внутреннего состояния ему нужен смысл, потому что без истины человек, как без плана». Вощев не только проявлял интерес к «организационному началу», но и пытливо жаждал знаний о том, куда нужно стремиться, его интересовало не только начало устройства мироздания, но и конец, он отчетливо понимал, что для достижения вечности каждый обязан трудиться.
Необходимо подчеркнуть, что сам Платонов в юности думал об «организации вечности» и был уверен, что конец прогресса и истории есть ни что иное, как культура пролетариата, именно она победит смерть и природу. Смысл пролетарской культуры, по мнению Платонова, состоял в «бессмертие человечества и спасение его от каземата физических законов» Бесчисленные системы философии, о которых размышлял молодой Платонов, содержали в себе темы вечности, жизни, бессмертия и смерти. Одним из значительных увлечений писателя в молодые годы были труды русского философа-утописта Н.Ф. Федорова, а именно «Философия общего дела», нашедшее отражение идей в «Котловане». Смысл и цели в жизни - главенствующие понятия философских размышлений Федорова, утверждающего о необходимости наличия общей цели у всего человечества, что знание цели обязательное условие для установления причин. Федоров считал огромным недостатком и изъяном различных философских учений признание невозможности постижения цели и смысла жизни. Единственным смыслом жизни людей и целью человечества, по мнению Федорова, являлось воскрешение мертвых, «отцов», чему и должна посвятить свое служение наука. Федоров считал, что «объединение сынов для воскрешения отцов» и есть истинный смысл жизни. Прах предков, в данном случае, будет основой и материалом для воскрешения.
И вот Вощев, а в его лице и сам Платонов, устремляясь в путешествие по юношеским мечтам автора и по стране 20-х годов, задаются вопросом «а для чего же жить», и в жажде поиска смысла жизни без труда и сожаления разбивают вдребезги все свои старые идеалы.
Мечту своей юности о создании «храма общечеловеческого творчества» и бессмертии человека в среде пролетарской культуры автор помещает в агитационную речь профуполномоченного, побуждающего строителей пройти маршем по убогой старой жизни и увидеть: «жалость старой жизни, разные бедные жилища и скучные условия, а также кладбище, где хоронились пролетарии, которые скончались до революции без счастья». Блестящим разоблачением земного бессмертия людей, по мнению Платонова, есть подведение итога постройки «всеобщего дома пролетариата» - общая могила строителей и пролетариата, иными словами котлован.
По мнению Федорова, в «Котловане» Платонов «поручает» Чиклину создать представление о «смысле жизни», когда тот прячет останки тела Юлии, матери Насти в цехах кафельного завода: «когда я вижу горе мертвых или их кости, зачем мне жить!». Однако автор отметает данную вариацию жизненного смысла. Платонов достаточно буквально относится к проекту Федорова, о чем ярко свидетельствует диалог Прушевского с Жачевым и реплика последнего: «Марксизм все сумеет. Отчего же тогда Ленин в Москве целым лежит? Он науку ждет - воскреснуть хочет!».
С трагической иронией и упреком твердит нам Платонов о «смыслах жизни» персонажей повести: устанавливается рупор в бараке землекопов для приобретения «смысла массовой жизни из трубы» во время отдыха. А поскольку в колхозе некому было заботиться больше о лошадях, те стали сами ходить на водопой, самостоятельно искали себе пищу и корм. В этом и состоял дикий «колхозный смысл жизни». Чтобы повысить производительность труда, по мнению Вощева, нужен иной смысл. Иной обязана стать и вечность, во имя которой будет созидать человечество. В произведении напрочь отсутствует определение вечности и истины, как таковых. Подчеркивается лишь отсутствие ее в «городе», который посещает Вощев. В данном месте есть необходимость заострения внимания на философском произведении Е. Трубецкого «Смысл жизни», созданного в 1918 году, вероятно попавшее под внимание Платонова. Оно детально отразило результат душевных терзаний и исканий героя Платонова и конкретно подвело итог смысла жизни в «Котловане». Трубецкой писал: «Отмеченные нами неудачи в поисках смысла жизни имеют значение не только отрицательное. Определяя искомый нами мировой смысл новыми отрицательными чертами, он тем самым косвенно наводит на положительные его определения. Горьким жизненным опытом мы признаем, где его нет, а уж тем самым, по методу исключения, мы приближаемся к тому единственному пути, где он может нам открыться».
Проводя анализ одного из самых ярких произведений Платонова, хочется отметить, что в нем фрагментально отражена идея Господа, Высшей силы как «начала всеобщей организации». По мнению С.Г. Семёновой, оценивающей творчество Федорова и Толстова, явившимися идейными сподвижниками Платонова, можно сказать, что и прозаик имел ввиду «не плотское и личное восстановление мёртвых, а пробуждение жизни в боге». Подобных знаний как раз не достает герою Вощеву, который находится в постоянном поиске «организационного начала человечества». К примеру, данная идея была подмечена А. Харитоновым, а именно совокупность трех элементов художественного полотна произведения: сюжет (или путь), то, что ищет главный герой (истину) и основного постулата всех философских учений (жизни) цитируют собой Евангелие, а именно Спасителя: «Я есть путь, и истина, и жизнь». Харитонов роднит структуру повести «Котлован» со структурой «Божественной комедии» Данте, показывая, как сжимаются, «подобно кругам ада, витки платоновского повествования, ведущие не в жизнь, а в смерть».
Характерной особенностью манеры повествования Платонова, по мнению Е. Толстой является «расподобленная» цитация. Прозаик достаточно часто пользуется известными словами и выражениями, фольклорными эпитетами, литературными цитатами не в прямом смысле, а дробя и «расщепляя» их в своем тексте. Платонова совершенно не беспокоит читательская эрудированность, он просто любит «точное чужое слово», встречаемое в важных для него различных контекстах и разнообразных источниках. Ю. Левин, написавший статью о языке Платонова в «Котловане» подметил, что часто встречаемы в произведении словосочетания жить (жизнь), существовать (существование), истинный (истина): «человеческая жизнь рассматривается как вектор в пространстве и во времени и также должна иметь определенную цель». Наблюдение Левина позволяет ему сделать вывод об экзистенциализме Платонова. Именно эти три слова и образуемые ими словосочетания строят базу для всех размышлений главных героев произведения Прушевского и Вощева о «причинах и течении всемирного существования». Фразы постоянно переключают внимание читателя, гиперболизируют эффект подобных истин и звучат настойчиво: «все живет и терпит на свете», «каждый существовал без всякого излишка жизни», «некуда жить, вот и думаешь в голову», «для личной радости существования», «ты зачем здесь ходишь и существуешь?».
Андрей Платонов находил обыденность писательской мысли огромным недостатком литературного творчества, как вспоминал Л. Гумилевский, и любил поучать коллег по перу: «Я думаю, главное, что вы чересчур доводите до конца свою мысль, а читателю додумывать ничего не остается».
Заглавный образ «Котлована» производит на любого, кто решился прочесть произведение неизгладимое впечатление. Он вызывает опаску и предстоящую тревожность. Современному обывателю подчас неизвестно, что в первую пятилетку именно котлован был самым распространенным объектом строительства и известное произведение Платонова носит свое название аналогично популярным в 20-е годы индустриальным творениям следующих авторов: П. Ярового («Домна»), Н. Ляшко («Доменная печь»), А. Пучкова («Стройка»), А. Караваева («Лесозавод»), Ф. Гладкова («Цемент»), Ф. Панферов («Бруски»). Каждое из данных названий, по утверждению учебников советской литературы, несет в себе символический подтекст и метафоричную специфику. К примеру, цемент у Гладкова далеко не название продукции, производимой цементным заводом, это - «рабочий класс, скрепляющий трудовые народные массы и становящийся фундаментом новой жизни». Андрей Платонов идет в ногу с шаблонностью литературы того времени: в заглавие вынесен производственный объект - котлован. И вторя современникам, писатель вкладывает в производственный объект символический подтекст, дополнительный смысл, ассоциируя котлован с могилой, ямой. Практически все критики и читателя признают подобное восприятие этого образа. А. Павловский дал заключение: «Образ котлована как углубляющейся могилы является одним из символов этой горькой, пророческой и, к несчастью, оправдавшейся мысли художника». У мастера слова рядовой объект стройки есть символ тупика истории, а его произведение органично вклинивается в современную литературу.
.3 «Чевенгур» - протест против смерти
В романе «Чевенгур», в отличие от «Котлована» в устах героев начинает проскальзывать тема протеста против смерти. Живые персонажи герои Платонова, к примеру, Захар Павлович, чувствуют нежную привязанность к мертвым. Захар желает раскопать похороненную мать, дабы взглянуть на ее кости, он мастерит гроб как бы в подарок больному тифом Саше Дванову с огромным желанием в будущем откапывать гроб раз в десять лет, чтобы «взглянуть на Сашеньку». Возможно, таким способом автор пытается поведать нам о стремлении преодолеть смерть, разлучение живых с умершими, ведь после физической смерти, по Платонову, человек не пропадает, а трансформируется в иную форму жизни. Смерть у Платонова не безысходна. В.А. Шошин заметил: «запомнилось черное, вогнутое от страданий лицо Андрея Платоновича. Как страдал он тогда - нельзя и представить! - он, хотевший верить в бессмертие и вечную связь живых и ушедших…». Мысль о поиске земли, путь к месту, где бы мог найти пристанище социализм ни что иное, как приобретение свободы. Напрочь отсутствует тема дома с точки зрения родного очага, поскольку дома нету, в данной транскрипции это нагреб, землянка. Эксперимент, затеянный персонажами романа на клочке, на кусочке степной земли, среди глинобитных строений и лопухов внушает страх, трагедию и дикий ужас… Роман «Чевенгур» рождает нам иного Платонова, достойнейшего наследника великих учений, мечтаний и чаяний о возрождении умершего человека, глашатай идеи нравственного равноправия всего человечества. Персонажи романа - нелепые, потрясающие своей искренней жестокостью и странностью, зависимости от выдуманных целей, Герои «Чевенгура» - странные, нелепые, часто ужасающие резко очертили своими судьбами - предостережениями ту критическую пропасть между обетованной землей и простыми людьми.
Затянутый в водоворот собственного труда, Платонов писатель оказывается вне политики, социума, идеологий и рождает прообразы - первоначала, диктуемые ему голым языком, обнаруживая открытость и физическую обнаженность героев, пронизанных непрерывными постулатами быта - любовью, силой духа и физическими усилиями, смертью. Большинство художественных текстов Платонова описывает происходящие действия в открытом пространстве, а «Чевенгур» - путешествие с открытым сердцем. Язык персонажей романа походит на шум ветра, воды и падения камней, лепет. Непонятный зародыш смысла жизни в их телах так и остается незавершенным, и единственная возможная их участь это принадлежность их тел могиле, от которой веет холодным непрерывным веянием. «Платонов - удивительно однообразный писатель. «Однообразный» в прямом смысле слова: он настойчиво воспроизводит один и тот же набор исходных образов-мотивов... в мире Платонова удивляет отсутствие смеха, в «Чевенгуре» почти тотальное». Образы - тела в действующих сюжетах «Котлована» и «Чевенгура» не только носители «дремлющего зрения», но и обладатели «осязания» неизбывной могилы, которую эти тела призваны сами устроить. Дефицит видения, света, тотальная слепота, тьма, мгла достаточно четко, но неожиданно поясняют значительную роль запахов, причем как правило одинаковых, с удивительным постоянством встречаются в описаниях Платонова.
Отсутствие всех напрасно погибших, мертвых, без которых нет вечного роста и движения сил природы, нет единого потока жизни, нет величайшего метаболизма тел, благодаря которому тела способны быть в невидимом и видимом, приводит к господству отрицательной силы невидимого - притяжению смертью всех живых тел, опустошение человеческих пространств». «Выхваченное» будущее (послесмертие) полностью зомбирует настоящее, тела-образы которого восстанавливают покинутый, но не забытый храм смерти. Беспрерывное движение вспять оборачивается хаосом градостроения (движущиеся сады, дома в Чевенгуре).
Не существует доступных источников, которые бы оригинально толковали название города, однако существует анаграмма, Ругневич, что означает обреченность на неизбывный конфликт. «В минуты сознания Дванов лежал пустой и засохший, он чувствовал только свою кожу и прижимал себя к постели, ему казалось, что он может полететь, как летят сухие трупики пауков». Инверсивное письмо как бы показывает нам обратное двидение времени: тела подвержены эксгумации («сухие трупы») и обязаны попробовать погибнуть второй раз. «Некрофилию Платонова следует понимать как своего рода попытку выработать новое понимание человеческого времени: лишь благодаря любовному чувству к мертвому мы можем сближаться с мертвым, забытым временем, с тем временем, которого нам недостает, ибо оно ушло от нас в мертвых телах близких; одухотворять, втягивать его в настоящее и самим изменяться, помогать мертвому сблизиться с живым».
Уста всех героев произведений Платонова охвачены общей стилистикой, общим коллективным голосом, как будто кто-то один шевелит их языки в одном ритме, как будто их губы открываются в одном темпе. Локализация источника этого «радиовещания», как это ни странно и не парадоксально, находит свой исток от проблемы наблюдения над образами в текстовом пространстве произведений и нахождения объединяющего их состояния. Платонов ярко выделяет близость смерти и воспринимает ее как освобождение от бренной тяжести нелепой жизни персонажей: «дети сами заранее умерли», «отмучался, родимый», «Бобыль умер без испуга», «рыбак тосковал о смерти».
«Отвратительна бывает жестокость диких врагов, но страшно нападение трупов. Однако трупы на свете долго не живут, но истинный человек может существовать даже в окружении трупов». Огромное скопление больных, напряженных до предела тел, увечных, превратившихся в прах, разлагающихся как муравейник населяет «Котлован» и «Чевенгур». «Действующие тела» произведений не персонифицированны и безлики, у них нет имен, они практически никогда не имеют индивидуальных черт, либо о них сказано поверхностно: подчас внешность представлена только возрастом.
Уродливое и убогое, как категория безобразного у писателя не является предметом разоблачения, а значит ни о какой социальной роли и функциях произведений нельзя вести речь. Разрушенные наполовину тела не в состоянии поддерживать нарождающуюся, молодую жизнь. Погибель детей - это финальные сцены повести и пьесы, ключевой такая сцена является и в «Чевенгуре». Ужасающе и гнетуще действуют на сознание читателя фразы автора «маленький Дванов прилег к телу мертвого отца», «Саша любит могилы и без крестов», «скоро Саша умрет к отцу», «Саша прокрался к могиле отца и спит там». Однако жизнь не может существовать только в идее, она обязана постоянно реализовываться в живом человеке. Обладая онтологическим статусом, жизнь, тем не менее, не может вести свое существование только в качестве идеи. Она должна постоянно реализовываться в живом, в первую очередь в человеке. Герой романа «Чевенгур» Александр Дванов представляет «внутри своего тела пустоту, куда непрестанно, ежедневно входит, а потом выходит жизнь, не задерживаясь. Однако, соединяясь с человеком, жизнь не сливается с ним».
Описания окружающей природы и обстановки вокруг персонажей в романе емки, лаконичны и наполнены чувством тревоги и тоски. Некому созерцать пейзажи, даже Александр Дванов убежден, что «природа все-таки деловое событие». Тем не менее, изображения пространства и природы в «Чевенгуре» часто встречаются то в виде «пейзажей-обзоров», то как авторские ремарки, комментирующие ход событий или душевное состояние персонажей, то как образы-символы «вечной жизни», не запачканной существованием людей. Интересное название пришедших в Чевенгур странников «прочими» отсылает читателя к Евангелию, чему уделила в своих трудах внимание М. Любушкина. Подчас автор несколькими фразами дает общее понятие читателю о трагизме существующего состояния мира в сложную для народа эпоху: «Коний жир горел в черепушке языками ада из уездных картин; по улице шли люди в брошенные места окрестностей. Гражданская война лежала там осколками народного достояния - мертвыми лошадьми, повозками, зипунами бандитов и подушками». По мнению В.Вьюгина «Текст «Чевенгура» в результате выходит за собственные пределы. Слово в нем значит больше, чем им, казалось бы, сказано».
Коммунизм в «Чевенгуре» был обречен на гибель, поскольку в основе его зиждились одни лишь выдуманные абстракции, напрочь оторванные от реальности. Пафосная критика Платонова проявилась в стремлении задать комические черты активистам Чевенгура, живущим по прямо понятым лозунгам. Подчас позиция Платонова находит свое отражение в речи его героев. Большинство персонажей, в том числе и активный борец за социализм Копенкин, "за которого все однажды решила Роза Люксембург", начинают активно сомневаться в верно выбранном пути и правильности жизни. После смерти ребенка Копенкин напрочь усомнился к своей вере в коммунизм: "Какой же это коммунизм?.. От него ребенок ни разу не мог вздохнуть, при нем человек явился и умер. Тут зараза, а не коммунизм". Итак, тема Чевенгура в романе Платонова тесным образом увязана с мотивом смерти и жизни, одним из наиважнейших в литературном творчестве прозаика. Чевенгур становится символом мертвой жизни, черпающий свои истоки в примитивном усвоении необразованным народом философии социализма.
Зaключeниe
Тема жизни, смерти и бессмертия вo вce вpeмeнa пpивлeкaли внимaниe философов и пиcaтeлeй. Тeмa жизни, смерти и бессмертия шиpoкo пpeдcтaвлeнa в фoльклope и литepaтуpe paзныx вpeмeн и нapoдoв. И наряду с описанием эпохи в произведениях появляются темы вечные, существующие вне времени. Часто и авторы таких произведений объявляются «вне времени» настоящего, но обретают бессмертие в будущем. К таким «почти юродивым», после смерти обреченным на славу святых, сейчас относят А.П. Платонова.
Повесть «Котлован» и роман «Чевенгур» привлечены мной к анализу по раскрытию темы жизни, смерти и бессмертия как центральные произведения в творчестве Андрея Платонова.
Таким образом, тело живого человека у Платонова - это наблюдательный пункт за смертью. Тела или прах умерших - временно живые свидетели непосредственного будущего. Ни к чему лукавить, как только язык принимает форму оплота свободы, то в нем же обнаруживается необходимость для смерти. Погибнуть свободным в этом смысле, значит определить смерть, сделать ее своей, а не только исчезнуть, это значит прежде распознать смерть, познакомиться с ней и не потерять при этом дар речи, говорить с ней на одном языке. Пока мы медленно беседуем со смертью, живем, готовимся к смерти, завоевываем право быть мертвыми. Умереть свободным означает узнать, что наше тело есть определенная граница преодоления. Означает это лишь одно, что предавая свое тело смерти, Платонов считал, что ее, смерти, не существует.
В течение всего творчества Платонов старался подвести материальную почву под духовные понятия, обладающие на его взгляд спасительной ценностью, свой язык и художественную форму произведений он использовал, чтобы проповедовать базовые, основополагающие истины, с древности сопровождающие человечество на нелегком жизненном пути.
Несмотря на то, что анализ жизненной ситуации автором был в духе современности, был логичен и не лишен разумности, это оценили не все. Некоторые узрели в его произведениях мистическую составляющую, иные осуждали его в примитивизме представлений о жизни, смерти, подвиге и смысле жизни.
Лебедев заявлял, что персонажи Платонова: «отрицают смерть не в том смысле, что они, как и все люди, не хотят смерти и, понимая ее разумом, не принимают, не верят в нее чувством. И не в том высоком смысле, что дело жизни, за которое умирает человек, преодолевает и самую смерть, делает ее оправданной в своей необходимости, хоть и трагической, неизбежностью. Нет. Герои А. Платонова отрицают смерть буквально».
Платонов через свои произведения показывает нам силу и величие человеческих чувств, значимость жизни отдельно взятого человека, учит жить, а не существовать, учит быть человеком с большой буквы. Необходимо всегда оставаться, прежде всего, человеком, а не машиной, следовать принципам гуманности и преданности тому, чему мы обязаны всем тем, что имеем. Нeдooцeнeнный cвoими coвpeмeнникaми, Платонов искренне вepил и paccчитывaл нa пoнимaниe и любoвь пoтoмкoв, кoтopыe будут жить в инoм, пpocвeтлeннoм, преображенном миpe.
Спиcoк иcпoльзoвaннoй литepaтуpы:
1.Платонов Андрей. Избранные произведения. В двух томах. М.: Художественная литература, 1978.
.Платонов А. Чевенгур. М., 1991
.Гумилевский Л. Судьба и жизнь / Андрей Платонов: Воспоминания современников. М., 1994
.Семенова С. "В усилии к будущему времени..." Философия Андрея Платонова // Семенова С. Преодоление трагедии: "Вечные вопросы" в литературе. - М., 1989.
5.Елфимова Н.М. Русский космизм о природе жизни и смерти (Н. Федоров, К. Циолковский, А. Платонов). - М., 2005
6.Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., 1976.
7.Замятин Е.И. Избр. произв.: В 2 т. М., 1990.
.Бродский И. Послесловие к «Котловану» А. Платонова // Бродский И. Сочинения. Том 4.- СПб.: Издательство «Пушкинский фонд», 1995
9.Гейне Г. Собр. соч.: В 10-ти томах, Т. 7. М., 1958.
10.Подорога В.А. Евнух души: Позиция чтения и мир Платонова // Вопросы философии. №3. 1989.
.Баршт К.А. Поэтика прозы Андрея Платонова - 2-е изд., доп. - СПб.: Филол. фак. С.-Петерб. гос. ун-та, 2005.
.Флоренский П. Имена. [Б. м.] 1993.
13.Булыгин А.К., Гущин А.Г. Плач об умершем боге. Повесть-притча Андрея Платонова «Котлован».- Санкт- Петербург, 1997.
14.Трубецкой Е.Н. Смысл жизни, М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова, 1914.
.Харитонов А.А. Способы выражения авторской позиции в повести Андрея Платонова "Котлован": Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.03 СПб., 1993.
.Толстая-Сегал Е.Д. Идеологические контексты Платонова // Russian Literature, Amsterdam, 1981.
.Левин Ю.И. Избранные труды: Поэтика. Семиотика. - М., 1998.
18.Ершов Л.Ф. История русской советской литературы. М., 1982.
19.Павловский А. Яма: О художественно-философской концепции повести Андрея Платонова «Котлован» // Вопросы литературы. №1. 1991.
20.Карасев Л. Движение по склону (пустота и вещество в мире А. Платонова) // "Страна философов" А. Платонова: проблемы творчества. Вып.2.М.1995.
.Дмитровская М. Переживание жизни: //О некоторых особенностях языка А.Платонова. - М.,1990.
22.Любушкина М. Библия в романе «Чевенгур» // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. Вып. 6. М., 2005.
.«...Живя главной жизнью» // Волга. 1975. № 9.
.Вьюгин В. «Чевенгур» и «Котлован»: Становление стиля Платонова в свете текстологии // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. Вып. 4. Юбилейный. М., 2000.
.Шошин В.А. Из писем к Андрею Платонову (по материалам Рукописного отдела Пушкинского Дома // Творчество Андрея Платонова. Исследования и материалы. Библиография. СПб., 1995.