Выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ

Выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ

Введение

Главным источником информации были на протяжении многих лет и остаются сегодня СМИ. Темой большинства статей в газетах или выступлений по телевизору являются политические отношения. Газетно-публицистические тексты, ораторские выступления, посвященные политике, официальные тексты на политическую тему (постановления, указы, законы), политические статьи входят в политический дискурс.

Термин «политический дискурс» является центральным понятием политической лингвистики и представляет собой особую разновидность дискурса и имеет своей целью завоевание и удержание политической власти.

Политический дискурс не так давно стал объектом изучения лингвистов. Однако исследования по данной проблеме можно найти в работах известных советских и зарубежных ученых.

Проблему изучения политического дискурса затрагивают в своих работах такие российские лингвисты, как Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, В.З. Демьянков, В.А. Маслова и другие. Ученые выделяют функции и признаки политического дискурса, изучают особенности политического языка, рассматривают политический дискурс с разных точек зрения: филологической, социопсихолингвистической, индивидуально-герменевтической.

Следует отметить, что большой вклад в исследование политического дискурса внесла Е.И. Шейгал. Одним из ее фундаментальных трудов является "Семиотика политического дискурса".

В западноевропейской лингвистике изучением проблемы политического дискурса занимаются Э. Бенвенист, Дж. Браун, М. Фуко, З. Харрис, Д. Шифрин, и другие. Зарубежные ученые отмечают, что политический дискурс приспособлен к сокрытию и приукрашиванию действительности, к манипуляции сознанием.

Политический дискурс обладает рядом предпосылок для манипулирования общественным сознанием. Его манипулятивный потенциал обусловлен, в первую очередь, интенциональной установкой этого вида дискурса. Его цель - власть: ее завоевание, реализация, сохранение.

Для сокрытия истинных целей политики прибегают к различным способам вуалирования правды, заменяя неприятно звучащие слова более нейтральными, то есть используют эвфемизмы. Эвфемизмы (греч.euphemismos, от eu - хорошо, phemi - говорю) - это эмоционально-нейтральные слова, выражения, употребленные вместо синонимичных им слов или выражений, представляющихся говорящему неприличными, грубыми или нетактичными.

В английском языке довольно значителен пласт эвфемизмов, используемых с целью маскировки или искажения подлинной сущности обозначаемого. Разновидностью маскирующих эвфемизмов являются политические эвфемизмы, цель которых обмануть общественное мнение и/или выразить что-либо неприятное более деликатным способом.

С ростом тенденции к эвфемизации политического дискурса появляется проблема выявления функций эвфемизмов в политическом дискурсе. Особенно остро эта проблема стоит в отношении СМИ, где употребление эвфемизмов является стратегией уклонения от истины и средством вуалирования информации.

Актуальность настоящего исследования обусловлена недостаточной изученностью функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ.

Цель нашей работы - выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ.

Для достижения этой цели мы выделили следующие задачи:

1)      изучить и проанализировать лингвистическую и другую научную литературу по данной проблеме;

2)      выявить особенности и отличительные черты дискурса, политического дискурса;

)        изучить особенности эвфемизмов и их употребления в политическом дискурсе, а также выявить основные сферы их употребления;

)        выявить функции употребления эвфемизмов в американских и британских СМИ.

В нашей работе мы будем использовать следующие методы исследования:

1)      описательный метод;

2)      метод семантического дефинитивного анализа;

)        метод сравнительного анализа;

)        статистический метод.

Объектом нашего исследования является политический дискурс американских и британских СМИ.

Предмет исследования - функции эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ.

Материалом исследования послужили статьи американских и британских СМИ, таких как The Globalist, The New York Time, The Economist, The Times, The Guardian.

Гипотеза нашего исследования заключается в том, что: 1)эвфемизмы в политическом дискурсе выполняют функцию смягчения, сокрытия и искажения информации о негативных экономических факторах, антигуманной политике государства, агрессивных военных действиях, неспокойной обстановке в отдельных регионах, незаконных действиях властей, дискриминации по социальному статусу; 2) доминирующей функцией эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ является сокрытие информации об агрессивных военных действиях.

Практическая значимость - результаты данного исследования могут быть использованы в курсах лекций и на семинарских занятиях по политической лингвистике, коммуникативной прагматике, лингвистике текста, языку СМИ, а также на научном кружке «Модальность текста и дискурса». Результаты нашего исследования будут полезны студентам и преподавателям, занимающимся изучением данной проблемы.

Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ, а также в определении их доминирующей функции. Кроме того, нами составлен глоссарий эвфемизмов, выявленных в политическом дискурсе американских и британских СМИ

Научная новизна исследования заключается в выявлении и описании функций эвфемизмов в политическом дискурсе (на материале статей англоязычных британских и американских СМИ) на лексическом и семантическом уровнях.

Структура ВКР соответствует поставленным проблемам и задачам. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, как на русском так и на английском языках, куда входят словари и справочники, а также материалы из всемирной сети Интернет, приложения - сводные таблицы, диаграммы, глоссарий эвфемизмов.

Выпускная квалификационная работа прошла апробацию на конференциях «Актуальные вопросы германистики», состоявшейся 24 декабря 2008г, и «Студенты ВУЗов школе и производству», состоявшейся 28 апреля 2009 года; на заседаниях научного кружка «Модальность текста и дискурса». Также были написаны статьи на темы: «Эвфемизмы в политическом дискурсе как стратегия уклонения от истины», «Функции эвфемизмов в политическом дискурсе», которые включены в сборник по материалам конференции «Актуальные вопросы германистики». Доклад «Функции эвфемизмов в политическом дискурсе» на конференции «Студенты ВУЗов школе и производству» занял II-е место.

политический дискурс эвфемизм денотативный

Глава I. Политический дискурс. Функции эвфемизмов в политическом  дискурсе

.1 Понятие дискурса. Дискурс и текст

В 50-е годы ХХв. Эмиль Бенвенист, разрабатывая теорию высказывания, последовательно применяет традиционный для французской лингвистики термин discourse в новом значении - как характеристику "речи, присваиваемой говорящим". Зелиг Харрис публикует в 1952 г. статью "Discourse analysis", посвящённую методу дистрибуции по отношению к сверхфразовым единствам. Таким образом, эти два авторитетных учёных закладывают традицию тождественного обозначения разных объектов исследования: Э. Бенвенист понимает под дискурсом экспликацию позиции говорящего в высказывании, в трактовке З. Харриса объектом анализа становится последовательность высказываний, отрезок текста, больший, чем предложение [27;156].

Первоначальная многозначность термина предопределила и дальнейшее расширение его семантики. В 60-е годы Мишель Фуко, развивая идеи Э. Бенвениста, предлагает своё видение целей и задач дискурсивного анализа. По мнению М. Фуко и его последователей, приоритетным является установление позиции говорящего, но не по отношению к порождаемому высказыванию, а по отношению к другим взаимозаменяемым субъектам высказывания и выражаемой ими идеологии в широком смысле этого слова. Тем самым, для французской школы дискурс - это, прежде всего, определённый тип высказывания, присущий определённой социально-политической группе или эпохе ("коммунистический дискурс") [27;158].

Четкого и общепризнанного определения «дискурса», охватывающего все случаи его употребления, не существует и сегодня. Дебора Шифрин, наряду с такими учеными как Дж. Юл, Дж. Браун и другие, выделяет три основных подхода к трактовке этого понятия.

Первый подход, осуществляемый с позиций формально или структурно ориентированной лингвистики, определяет дискурс просто как «язык выше уровня предложения или словосочетания» - «language above the sentence or above the clause» [4;29]. Д.В. Звягинцев уточняет данное определение следующим образом: «Под дискурсом, следовательно, будут пониматься два или несколько предложений, находящихся друг с другом в смысловой связи» - критерий смысловой связности вносит заметную поправку, но сохраняет общую тенденцию [36].

Второй подход дает функциональное определение дискурса как всякого «употребления языка»: «the study of discourse is the study of any aspect of language use». Этот подход предполагает обусловленность анализа функций дискурса изучением функций языка в широком социокультурном контексте. Такой же точки зрения придерживается Н.Д. Арутюнова. По её словам, «дискурс - это речь, погруженная в жизнь» [35].

Д. Шифрин предлагает третий вариант определения, подчеркивающий взаимодействие формы и функции: «дискурс как высказывания» «discourse as utterances». Это определение подразумевает, что дискурс является не примитивным набором изолированных единиц языковой структуры «больше предложения», а целостной совокупностью функционально организованных, контекстуализованных единиц употребления языка [18;8].

Немецкий философ и социолог Ю. Хабермас называет «дискурсом» особый идеальный вид коммуникации, осуществляемый в максимально возможном отстранении от социальной реальности, традиций, авторитета, коммуникативной рутины и т.п. и имеющий целью критическое обсуждение и обоснование взглядов и действий участников коммуникации [37].

В.З. Демьянков, в свою очередь, понимает под дискурсом текст в его становлении перед мысленным взором интерпретатора. Дискурс состоит из предложений или их фрагментов, а содержание дискурса часто, хотя и не всегда, концентрируется вокруг некоторого «опорного» концепта, называемого «топиком дискурса», или «дискурсным топиком» [32;69].

Лингвистический энциклопедический словарь дает следующее определение дискурса: «Дискурс (от франц. discourse - речь) - связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей в механизмах их сознания (когнитивных процессах)» [38;149].

Дискурс включает паралингвистическое сопровождение речи (мимику, жесты), выполняющее следующие основные функции, диктуемые структурой дискурса: ритмическую («автодирижирование»), референтную, связывающую слова с предметной областью приложения языка (дейктические жесты), семантическую, эмоционально-оценочную, функцию воздействия на собеседника, т.е. иллокутивную силу. Дискурс изучается с соответственными «формами жизни» (репортаж, интервью, экзаменационный диалог, инструктаж, светская беседа, признание и пр.) Одной своей стороной дискурс обращен к прагматической ситуации, которая привлекается для определения связности дискурса, его коммуникативной адекватности, для выяснения его импликаций и пресуппозиций, для его интерпретации. Другой своей стороной дискурс обращен к ментальным процессам участников коммуникации: этнографическим, психологическим и социокультурным правилам и стратегиям порождения и понимания речи в тех или других условиях (англ. discourse processing), определяющих необходимый темп речи, степень ее связности, соотношение конкретного, нового и известного, субъективного (нетривиального) и общепринятого, эксплицитного и имплицитного в содержании дискурса, меру его спонтанности, выбор средств для достижения нужной цели, фиксацию точки зрения говорящего и т.п. [34].

Дискурс - это любой текст (устный и письменный, современный и исторический, реальный и искусственно сконструированный) во всей его полноте и многозначности, полифоничности и полифункциональности, с учетом реального и потенциального, реального и «достраиваемого», конструируемого. Его план содержания, кроме непосредственно коммуницируемого, включает в себя целый комплекс знаний о мире, социуме, коммуникантах, коммуниктивных кодах и их взаимодействии [31;10].

Дискурс - это (так же как и текст) деятельность, феномен и функция одновременно. Но в дискурсе деятельность сужена до ее социально-ориентированных речевых проявлений. В свою очередь, при рассмотрении дискурса в качестве феномена, связанного с деятельностью, акцент делается на то, что это феномен социально-ориентированной речевой деятельности, «прочитанный» лишь с этих позиций. Наконец, дискурс если и рассматривается с позиций его функциональной нагрузки, то лишь в функции социальной ориентации и организации [25;101].

Согласно Е.И. Шейгал, дискурс характеризуется такими коммуникативно-функциональными параметрами, как:

) предельность и одновременно отсутствие строгих структурных ограничений. Дискурс может включать в себя любое количество и перечень единиц речевой деятельности: от последовательности двух и более речевых актов до множества речевых событий;

) системность, заключающаяся в соблюдении закономерностей продуцирования любого дискурса и его составляющих регулярными способами речевой деятельности (сигматическими, семантическими, прагматическими, синтаксическими);

) функциональная завершенность и коммуникативная определенность конкретного дискурса, Этот параметр собственно деятельностный (функциональный) и служит, как следует из коммуникативно-функционального подхода к исследованию, основным смыслоразличительным в реальной коммуникации и выделительным в научно-исследовательской практике критерием перехода единиц речевой деятельности в конкретный дискурс языковой личности [32;16].

Мы видим, что лингвистические употребления термина «дискурс» сами по себе весьма разнообразны, но в целом за ними просматриваются попытки уточнения и развития традиционных понятий речи, текста и диалога.

Базовым для нашей работы мы будем считать определение, взятое из лингвистического энциклопедического словаря, так как оно, по нашему мнению, является более полным и общим по отношению к остальным.

Что касается соотношения понятий дискурс и текст, то эта проблема обсуждается давно и с неизменным интересом. Считаем, что это требует краткого комментария и в данной работе. Иногда эти термины разграничивают по оппозиции письменный текст - устный дискурс, что сужает объем данных терминов, сводя их к двум формам языковой действительности - использующей и не использующей письмо. Такой подход весьма характерен для ряда формальных исследований языка и речи, его можно встретить в трудах таких ученых как И.Р. Гальперин, Т.М. Дридзе, О.И. Москальская и др. [18;87].

В.В. Богданов понимает текст как «языковой материал, фиксированный на том или ином материальном носителе с помощью начертательного письма (обычно фонографического или идеографического) [4;27].

Текст является точкой сопряжения разнонаправленных, но конгруэнтных по своей природе действий, совершаемых коммуникантами. Представление о дискурсе как процессе позволяет анализировать текст как явление статическое, зону погашения сил. Такое понимание текста не является традиционным для отечественного языкознания, хотя З.Я. Тураева отмечает, что "как некая объективная реальность текст существует в определённых параметрах вне сознания творящего и воспринимающего его субъекта. В этом смысле он представляет собой закрытую систему, для которой характерно состояние покоя"[30;12]. Более традиционной является точка зрения на текст, во-первых, как на факт письменной формы языка; во-вторых, происходит смешение прямого и метонимического значений: термином "текст" описывается фрагмент текста. Сравним определение, предложенное И.Р. Гальпериным: "Текст - произведение речетворческого процесса, обладающее завершённостью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединённых разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющей определённую целенаправленность и прагматическую установку" [9;18]. Такое определение вполне согласуется со статическим (off-line) подходом к языку, объектом анализа которого, по меткому замечанию П. Серио, является "язык Адама, эта произносимая в одиночестве, лишённая памяти речь" [27;197].

Итак, термин «дискурс», как он понимается в современной лингвистике, близок по смыслу к понятию «текст», однако подчеркивает динамический, разворачивающийся во времени характер языкового общения; в противоположность этому, текст мыслится преимущественно как статический объект, результат языковой деятельности, в этом и заключается основное отличие между данными аспектами.

Чрезвычайно близко к понятию дискурса и понятие «диалог». Дискурс, как и любой коммуникативный акт, предполагает наличие двух фундаментальных ролей - говорящего (автора) и адресата. При этом роли говорящего и адресата могут поочередно перераспределяться между лицами - участниками дискурса; в этом случае говорят о диалоге. Если же на протяжении дискурса (или значительной части дискурса) роль говорящего закреплена за одним и тем же лицом, такой дискурс называют монологом. Неверно считать, что монолог - это дискурс с единственным участником: при монологе адресат также необходим. В сущности, монолог - это просто частный случай диалога, хотя традиционно диалог и монолог резко противопоставлялись [7;88].

При изучении дискурса, как и любого естественного феномена, встает вопрос о классификации: какие типы и разновидности дискурса существуют. Самое главное разграничение в этой области - противопоставление устного и письменного дискурса. Это разграничение связано с каналом передачи информации: при устном дискурсе канал - акустический, при письменном - визуальный.

Несмотря на то, что в течение многих веков письменный язык пользовался большим престижем, чем устный, совершенно ясно, что устный дискурс - это исходная, фундаментальная форма существования языка, а письменный дискурс является производным от устного.

Реальное сопоставление устного и письменного дискурса как альтернативных форм существования языка началось лишь в 1970-е годы.

Помимо двух фундаментальных разновидностей дискурса - устной и письменной - следует упомянуть еще одну: мысленную. Человек может пользоваться языком, не производя при этом ни акустических, ни графических следов языковой деятельности. В этом случае язык также используется коммуникативно, но одно и то же лицо является и говорящим, и адресатом. В силу отсутствия легко наблюдаемых проявлений мысленный дискурс исследован гораздо меньше, чем устный и письменный. Одно из наиболее известных исследований мысленного дискурса, или, в традиционной терминологии, внутренней речи, принадлежит Л.С. Выготскому [13; 45].

Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что существует несколько подходов к трактовке понятия «дискурс», но все они так или иначе связаны с понятиями текста и диалога. В отличие от текста, который является статичным, дискурс характеризуется динамичным и разворачивающимся во времени характером. Равно как диалог, дискурс является коммуникативным актом и предполагает наличие двух его участников - адресата и говорящего (автора). Также нельзя не заметить, что, говоря о дискурсе, следует учитывать не только языковые факторы, но также и факторы экстралингвистические, такие как прагматический, социокультурный, психологический и другие, так как они являются его неотъемлемой составной частью.

.2 Политический дискурс

Разновидностью дискурса является политический дискурс. В.А. Маслова рассматривает политический дискурс, как «вербальную коммуникацию в определенном социально-психологическом контексте, в которой отправитель и получатель наделяются определенными социальными ролями согласно их участию в политической жизни, которая и является предметом коммуникации». Политический дискурс как вид институционального общения располагает системой конститутивных признаков и наделяется рядом функций [19;43].

Политический язык отличается от обычного тем, что в нем:

«политическая лексика» терминологична, а обычные, не чисто «политические» языковые знаки употребляются не всегда так же, как в обычном языке;

специфичная структура дискурса - результат иногда очень своеобразных речевых приемов,

специфична и реализация дискурса - звуковое или письменное его оформление [10;29].

Политический дискурс может рассматриваться как минимум с трех точек зрения:

чисто филологической - как любой другой текст; однако, «боковым зрением» исследователь смотрит на фон - политические и идеологические концепции, господствующие в мире интерпретатора,

социопсихолингвистической - при измерении эффективности для достижении скрытых или явных, - но несомненно политических - целей говорящего,

индивидуально-герменевтической - при выявлении личностных смыслов автора и/или интерпретатора дискурса в определенных обстоятельствах [20;15].

Согласно Е.И. Шейгал «политический дискурс» является выражением всего комплекса взаимоотношений между человеком и обществом, и, таким образом, это явление по сути своей функционально направлено на формирование у реципиентов некоторого фрагмента мировосприятия или картины мира [32;146].

По мнению Е.К. Павловой «политический дискурс» - это совокупность политических дискурсий социума: дискурса власти, контрдискурсии, публичной риторики, закрепляющих сложившуюся систему общественных отношений либо дестабилизирующих ее [25;99].

Мы, вслед за К.В. Никитиной, выделяем такие черты политического дискурса, как:

«ораторство»: доминирует декламаторский стиль воззвания,

пропагандистский триумфализм,

идеологизация всего, о чем говорится, расширительное употребление понятий, в ущерб логике,

преувеличенная абстракция и наукообразие,

повышенная критичность и «пламенность»,

лозунговость, пристрастие к заклинаниям,

агитаторский задор,

превалирование «Сверх-Я»,

формализм партийности,

претензия на абсолютную истину.

Эти свойства проявляют полемичность, вообще присущую политическому дискурсу и отличающую его от других видов речи. Эта полемичность сказывается, например, на выборе слов и представляет собой перенесение военных действий с поля боя на театральные подмостки. Такая сублимация агрессивности заложена (по мнению некоторых социальных психологов) в человеческой природе [23;58].

Общественное предназначение политического дискурса состоит в том, чтобы внушить адресатам - гражданам сообщества - необходимость «политически правильных» действий и/или оценок. Иначе говоря, цель политического дискурса - не описать, а убедить, пробудив в адресате намерения, дать почву для убеждения и побудить к действию. Поэтому эффективность политического дискурса можно определить относительно этой цели [24;45].

Политический дискурс составляет значительную часть нашего общения и обладает высокой степенью аргументации для отстаивания точки зрения, оправдания или опровержения мнения либо для получения одобрения от аудитории.

В политическом дискурсе часто используются лексические и стилистические средства, что может быть объяснено их большим аргументативным потенциалом, большой образностью, что немаловажно, если учитывать, что эти тексты предназначены для публичных выступлений и призваны сразу овладеть вниманием слушателя, воздействовать на его чувства и эмоции [23;58].

Речь политика (за некоторыми исключениями) оперирует символами, а ее успех предопределяется тем, насколько эти символы созвучны массовому сознанию: политик должен уметь затронуть нужную струну в этом сознании; высказывания политика должны укладываться во «вселенную» мнений и оценок его адресатов, «потребителей» политического дискурса. Любой дискурс, не только политический, по своему характеру направленный на внушение, учитывает систему взглядов потенциального интерпретатора с целью модифицировать намерения, мнения и мотивировку действий аудитории [24;47].

С лингвистической точки зрения дискурс сочетает в себе сам текст как изолированный вербализованный результат речи и контекст, в котором он функционирует, - ситуативный и культурный. Как отмечает Е.И. Шейгал, «язык как абстрактная знаковая система реально существует в виде дискурса, вернее дискурсов. Общение всегда протекает в определенной сфере человеческой деятельности, в определенном социальном пространстве» [33;159]. Поэтому исследователи сосредоточивают внимание на различных видах дискурса - экономическом, медийном, научном и т.п. Принимая во внимание тот факт, что дискурс создается в определенной ситуации общения, где участники обладают различными социальными ролями и установками, выделяют два типа дискурса - персональный (личностно-ориентированный) и институциональный (статусно-ориентированный). Институциональный дискурс представляет собой общение в заданных рамках статусно-ролевых отношений и выделяется на основании двух признаков: цель и участники общения [14;18]. К последнему типу относится и политический дискурс СМИ.

В основном политическая коммуникация опосредована дискурсом СМИ, т.к. в современном мире у политиков минимализированы возможности прямого контакта с населением. В дискурсе масс-медиа журналисты выступают в качестве посредников между политиками-профессионалами и массовой аудиторией непрофессионалов. Поскольку население дистанцировано от правительства и не может непосредственно наблюдать процесс принятия решений, касающихся общественной жизни, журналисты становятся «рассказчиками» о политике и политиках и, соответственно, формируют общественное мнение. Таким образом, средства массовой коммуникации становятся практически единственным средством общения политиков и масс [7;98].

Обладая множеством сходных черт, дискурс СМИ и политический дискурс пересекаются в некоторой области своего применения. Скажем, выступление политика на конференции представляет собой политический дискурс, а его транслирование по телевидению (с неизбежной в этом случае вводкой, т.е. предваряющим комментарием ведущего, и отбором отснятого материала) - уже политический дискурс СМИ. Текст закона относится к политическому дискурсу, а новостная заметка о его принятии или разъяснение его действия в авторской колонке - политический дискурс СМИ. Репортаж о вручении кинематографической премии - дискурс СМИ, репортаж о вручении правительственных наград - политический дискурс СМИ. Список примеров наложения политического дискурса и дискурса СМИ можно продолжать и далее.

Таким образом, политический дискурс СМИ возникает в области пересечения политического дискурса и дискурса СМИ. В качестве рабочего предлагаем использовать определение Р.М. Блакара: «политический дискурс СМИ - сложное коммуникативное явление, имеющее своей целью борьбу за власть посредством формирования общественного мнения, включающее текст как вербализованный результат речи, контекст - ситуативный, социокультурный и прагматический, а также специальные языковые средства, отвечающие целям и задачам дискурса» [7;92].

Сравнивая понятия «политический дискурс» и «политический дискурс СМИ» мы отметили, что они являются взаимосвязанными, причем первое имеет более широкое значение. Поэтому мы можем считать «политический дискурс СМИ» разновидностью «политического дискурса», следовательно, в данной работе мы будем считать эти понятия взаимозаменяемыми. То есть, говоря о свойствах и особенностях политического дискурса СМИ, мы предполагаем, что эти категории могут быть применимы также и к политическому дискурсу.

Политический дискурс СМИ обладает рядом предпосылок для манипулирования общественным сознанием. Его манипулятивный потенциал обусловлен, в первую очередь, интенциональной установкой этого вида дискурса. Его цель - власть: ее завоевание, реализация, сохранение [32;15]. Задача политического дискурса СМИ - воздействие на формирование общественного мнения. Достижение цели и задачи обеспечивается тем, что политический дискурс СМИ - коммуникативное явление, а любое общение - это целенаправленное воздействие.  

Политический дискурс СМИ обладает воздействующей способностью и может манипулировать общественным мнением в необходимом для отправителя сообщения русле. Это - его задача, которая позволяет достичь цели данного дискурса - власти.

Социокультурный контекст политического дискурса СМИ характеризуется, во-первых, ориентацией на массовую аудиторию, во-вторых, национально-культурной спецификой, в-третьих, идеологичностью. Будучи институциональным видом общения, политический дискурс СМИ оказывает влияние на самые широкие слои общества, это - его задача и способ, т.к. массовая аудитория отличается общими ценностями и установками, которыми можно управлять [8;73]. Массовая коммуникация объединяет разные гетерогенные группы, "выплавляет" образованную массу людей, для которых характерны определенные ценности. Общественное массовое мнение здесь становится средством завоевания, реализации и удержания власти [17;11]. Политический дискурс СМИ возникает не в абстрактной сфере, а в конкретных жизненных условиях, поэтому обладает национально-культурной спецификой. Соответственно текст политического дискурса СМИ является культурным продуктом и репрезентантом. В то же время, политический дискурс СМИ вносит вклад и в культурную специфику времени [22;249].

Политический дискурс СМИ относится к сфере определенного социального взаимодействия, обслуживая политические интересы некоторых социальных групп, неся определенную идеологическую нагрузку. Он отражает взгляды, убеждения, ценностные ориентации определенной социальной группы, т.е. обладает идеологичностью.

Политический дискурс СМИ располагает и таким ресурсом управления знаниями общества о мире и, соответственно, его реакцией, как информация. Современное общество настолько тесно связано и зависимо от информации, что его называют «информационным», а членов этого общества - «суверенные потребители» информационного века [6;36]. Информация в широком смысле слова - это отражение реального мира. Но передача информации - это не констатация фактов объективной реальности, а их интерпретация, т.е. перенос в реальность информационную. Информация вызывает направленные мыслительные процессы и эмоциональные состояния. Информация формирует наши мысли, структурирует наш опыт и определяет наши взгляды на окружающий мир. Информируя, политический дискурс СМИ воздействует [5;28].

Итак, информация в политическом дискурсе СМИ - это интерпретация, она не может быть полностью объективна, так как человеческий фактор играет особую роль в любом виде дискурса. Дискурс - явление антропоцентричное, он отражает мир субъективно, т.к. говорящий (пишущий) «присваивает» речь. В связи с тем, что субъект политического дискурса СМИ, который отражает некоторые интересы и имеет некоторые цели и задачи, интерпретирует действительность в тексте, данный вид дискурса отличается субъективностью, что способствует манипулированию информацией в необходимом для адресанта направлении [3;167].

В свете всего вышесказанного политический дискурс СМИ предстает самостоятельным коммуникативным явлением, образованным в сфере пересечения политического дискурса и дискурса СМИ. Такие его особенности как интенциональность, масс-ориентированность, национально-культурная специфика, идеологичность, информативность и субъективность создают необходимые предпосылки для манипуляции общественным сознанием. Политический дискурс СМИ тем самым обладает всеми возможностями для управления мнениями и отношениями аудитории в необходимом для субъекта русле.

.3 Понятие эвфемизма. Сферы употребления эвфемизмов

По мнению Д. Кристалла, политический дискурс, наряду с рекламным, приспособлен для того, чтобы приукрашивать действительность и скрывать истинное положение дел. Поэтому одной из прагматических закономерностей функционирования политического языка является тенденция к эвфемизации.

Лингвистический словарь терминов дает нам следующее определение эвфемизмов. «Эвфемизмы (греч.euphemismos, от eu - хорошо, phemi - говорю) эмоционально-нейтральные слова, выражения, употребленные вместо синонимичных им слов или выражений, представляющихся говорящему неприличными, грубыми или нетактичными» [38;590]. Например: рус. «пожилой» вместо «старый», «уклониться от истины» вместо «соврать»; франц. executer “казнить” (букв. - “исполнить”) вместо mettre a mort “предать смерти”; польск. pomoc domowa (букв. - “домашняя помощь”) вместо sluzaka “служанка”. Эвфемизмы характеризуются большой степенью подвижности. Ими заменяются также табуизированные названия, архаичные (рус. «хозяин» вместо «медведь», «шут с ним» вместо «черт с ним», франц. parbleu вместо par dieu) и новые («летальный исход» вместо «смерть», «новообразование» вместо «опухоль»).

Под эвфемизмами понимают также окказиональные индивидуально-контекстные замены одних слов другими с целью искажения или маскировки подлинной сущности обозначаемого, например, употребление слова «холерина» Ф.М. Достоевским для обозначения психофизического состояния человека.

Эвфемизму противопоставляется дисфемизм - замена эмоционально и стилистически нейтрального слова более грубым, пренебрежительным и т.п., например, «загреметь» вместо «упасть» [38;591].

По определению Д.Н. Шмелева, эвфемизмы - это «слова и выражения, служащие в определенных условиях для замены тех обозначений, которые представляются говорящему нежелательными, не вполне вежливыми, слишком резкими» [29;113].

Б.А. Ларин считает, что по семантической структуре эвфемизмы - одна из разновидностей тропа, то есть метонимии, метафоры, синекдохи и др. Отличие этой разновидности в ее назначении и в сфере применения. Эвфемизмы имеют целью не образное представление действительности, как тропы поэтического языка, а затмение, прикрытие неприглядных явлений жизни или нескромных мыслей, намерений [16;61].

Е.И. Шейгал считает, что эвфемизм - это анти-инквента, он основан на преуменьшении степени отрицательного признака или на переключении оценочного знака с отрицательного на положительный. То есть, эвфемизм «работает» на улучшение денотата. Говорить эвфемистично - значит использовать язык в качестве щита против объекта, вызывающего страх, неприязнь, гнев и презрение. Эвфемизмы используются для сокрытия правды об отрицательных сторонах денотата [33;158].

Е.К. Темирбаева определяет политические эвфемизмы как «слова и выражения, употребляемые в языке политики вместо нежелательных слов и выражений с целью скрыть, смягчить или исказить смысл освещаемых событий и явлений» [29;13]. Данное определение почти полностью совпадает с определением эвфемизма, поэтому будем считать что эвфемизм и политический эвфемизм - это понятия тождественные. Между ними существует лишь одно отличие - сфера употребления. Политические эвфемизмы - это эвфемизмы, характерные для языка политики.

Как известно, язык политики представляет собой одну из наиболее динамических ветвей языка. Выбор слов для номинации политических реалий, безусловно, определяется экстралингвистическими факторами, связанными с изменениями в политической жизни. Вместе с тем, существенное влияние на язык политики конца ХХ - начала ХХI века оказали идеи так называемой «политической корректности», которая «требует убрать из языка все языковые единицы, задевающие чувства, достоинство индивидуума, ущемляющие его человеческие права привычной языковой бестактностью и/или прямолинейностью в отношении расовой и половой принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего вида и т.п., вернее, найти для них нейтральные или положительные эвфемизмы» [11;54].

В прагматическом плане эвфемия связывается с нарушением максимы действия (четкости и ясности изложения). Эвфемизация представляет собой стратегию вуалирования, затушевывания нежелательной информации, которая позволяет приглушить, сделать менее очевидным неприятные факты.

Эвфемистическое переименование представляет собой результат своеобразного компромисса между семантикой (отражение сущности денотата) и прагматикой (отражение интересов говорящего). Эвфемизмом обозначается нечто, что по логике вещей следовало бы оценить отрицательно, но интересы говорящего (политическая выгода) заставляют оценить это положительно, и в то же время требование максимы качества не позволяет выдавать явно черное за белое. Выход из данной ситуации один: признать черное черным, но при этом сделать вид, что оно все-таки не очень черное, а скорее, лишь слегка черное.

Итак, смещение прагматического фокуса в процессе эвфемистического переименования приводит к «улучшению» денотата, что и является основной задачей эвфемии. В самом общем виде модель «улучшения» (плохое - хорошее) для политического дискурса Е.И. Шейгал представляет следующим образом: социальная проблема - решение проблемы или социальный конфликт - гармонизация, (хотя на самом деле это лишь создание видимости гармонизации, уход от проблемы, с помощью ее избирательного освещения).

Итак, Е.И. Шейгал, обобщая варианты конкретизации этой общей модели, выделяет наиболее распространенные модели смещения прагматического фокуса:

1)      аморальное поведение - благородный мотив/достойная цель;

2)      неблагоприятные последствия - веская и уважительная причина;

)        принуждение - свободный выбор;

)        насильственность - естественный ход событий;

)        глобальный характер проблемы - частный случай проблемы;

)        незаконность - законность действия;

)        потеря для объекта - выгода для объекта действия;

)        неравный статус - равный статус;

)        я/мы - ответственность - они - ответственность;

) намеренность - случайность нарушения социальных норм;

) уничтожение человека - уничтожение неживого объекта. [18; 132]

Что касается языковой техники эвфемизации, то этот вопрос подробно рассматривался в ряде работ таких ученых как, Н.С. Крысин, В.П. Москвин и др.

Е.И. Шейгал предлагает сводный список, охватывающий практически все разновидности лексических инноваций, включая способы словообразовательной и семантической деривации. Она рассматривает эту классификацию, во-первых, применительно к политическим эвфемизмам, во-вторых, под некоторым углом обобщения.

Важно отметить, что эвфемистичность не является собственной характеристикой слова, поэтому вряд ли можно говорить об эвфемизмах как об особых лексических пластах. Точнее было бы сказать, что эвфемия - это способы или особые категории использования слова, которые составляют часть более широкой коммуникативной стратегии косвенности.

С ономасиологической точки зрения суть эвфемии заключается в том, что это непрямое наименование нежелательного денотата. Используемые при этом различные языковые средства, позволяющие уклониться от прямой номинации, могут быть классифицированы по формальным и содержательным характеристикам.

С формальной точки зрения, исходное и результатирующее наименование, все разновидности эвфемистических замен можно свести к трем типам: 1) развертывание (1 - n): слово - словосочетание; 2) свертывание (n - 1): словосочетание - слово; слово - аббревиатура; 3) эквивалентная замена (1 - 1); (n - n): количество составляющих не меняется.

С содержательной точки зрения, по характеру семантических преобразований и результатирующему смысловому эффекту разграничиваются два типа замен: замены, без увеличения смысловой неопределенности, примерно эквивалентные по объему значения, и замены, приводящие к увеличению смысловой неопределенности [33;145].

Эвфемизмы являются подвижным пластом лексики любого языка - практически каждый день появляются новые. Их можно разделить на 2 большие группы: постоянные и непостоянные. Постоянные эвфемизмы - это эвфемизмы, которые однажды появившись, существуют на протяжении многих лет и даже столетий. Непостоянные эвфемизмы можно также назвать контекстуальными, то есть применимыми только в данном контексте, в данной ситуации [41;7]. Именно к этой группе относятся эвфемизмы, которые мы исследуем в нашей работе.

Оценка говорящим того или иного предмета речи с точки зрения приличия / неприличия, грубости / вежливости обычно бывает ориентирована на определенные сферы деятельности людей (или отношений между ними). Вслед за Б.А. Лариным, мы выделяем такие традиционные сферы как:

) некоторые физиологические процессы и состояния; ср. освободи нос! - вместо высморкай!; освободить кишечник; недомогание (о менструации); Она ждет ребенка (вместо: Она беременна) и др.;

) определенные части тела, связанные с 'телесным низом'; объекты этого рода таковы, что и непрямое, эвфемистическое их обозначение в бытовой речи воспринимается большинством как не вполне приличное, например обозначение половых органов;

) отношения между полами; ср.: находиться в близких, интимных отношениях, в интимной связи, физическая близость; просторечное употребление глаголов встречаться, дружить, гулять (с кем-либо); У нас с ним ничего не было (имеется в виду физическая близость), и т.п.;

) болезнь и смерть: «недомогание», «плохо себя чувствовать» вместо «болеть», «хворать»; «Она совсем плохая» - о безнадежно больной, «ушел от нас», «его не стало» вместо «умер»; «кончина» вместо «смерть»; «летальный исход» как медицинский эвфемизм, заменяющий "слишком прямое" «смерть», и др. Темы смерти и похорон, если эти события актуальны (либо совпадают с моментом речи, либо отделены от него небольшим промежутком времени), вербализуются почти исключительно с помощью эвфемизмов. Сравним, «скончаться» и устаревшее, простонародное «кончиться», «усопший», «не стало», «нет больше с нами»; «предать земле» (но не закопать!); действия учреждений, занимающихся организацией похорон, в официальном языке обозначаются расплывчатым и эвфемистическим по своей природе оборотом ритуальные услуги. Сравним также в речи медиков: «потерять больного», то есть допустить, чтобы больной умер, «не справиться с болезнью»; «дети уходят» (в значении 'умирают') [16;23].

Эти сферы эвфемизации можно назвать личными; они касаются личной жизни и личности говорящего, адресата и третьих лиц.

Кроме того, явление эвфемизации наблюдается и в различных сферах социальной жизни человека и общества.

Л.П. Крысин выделяет следующие сферы социальной жизни, в которых используются эвфемизмы:

1. Традиционной сферой, в которой активно употребляются эвфемистические средства выражения, является дипломатия. Совершенно очевидно, что те коммуникативные задачи, с которыми приходится иметь дело дипломатам и политикам, невозможно решить, используя лишь прямые номинации, обходясь без обиняков, намеков, недоговоренностей, камуфляжа, то есть - без всего того, для выражения чего как бы и предназначены эвфемизмы.

Часто мелькающие сейчас на страницах печати и в эфире слова и обороты такие как, «пойти на крайние меры», «непредсказуемые последствия», «конфронтация» (применительно к ситуациям, когда идет война, хотя и, возможно, локальная), «определенные круги», «соответствующие инстанции», «миротворческие акции», «принцип взаимности» - родились именно в дипломатическом речевом обиходе.

. Репрессивные действия власти: «задержать» вместо «арестовать» «высшая мера» вместо «смертная казнь», «применить санкции» - этот оборот употребляется в весьма неопределенном смысле: он может означать привлечение к уголовной ответственности, лишение свободы, экономическую или военную блокаду районов и целых государств. Сюда же примыкают характерные для недавнего прошлого обозначения мер партийного и административного воздействия на людей: «предупредить», «поставить на вид», «указать» - как правило, без заполнения валентности содержания, и др.

. Государственные и военные тайны и секреты, к числу которых относится производство оружия, определенных видов техники, социальный и численный состав учреждений (не только военных), профиль их работы и многое другое. Например, употребление слов «объект», «продукт», «изделие», «ящик» и др. вместо «оружие»; а также: «разработка необычных видов оружия» (имеется в виду бактериологическое оружие), «нетрадиционные формы войны» (имеются в виду формы войны, направленные на полное уничтожение живой силы противника с сохранением его военной техники).

. Деятельность армии, разведки, милиции, уголовного розыска и некоторых других органов власти, действия которых не должны быть "на виду". Здесь употребительны слова и обороты с достаточно общим смыслом, в то время как применяются они по отношению к конкретным действиям и явлениям: «задание», «операция» («идти на задание», «выполнить задание», «провести операцию по задержанию преступника»), «объект» в значении «лицо, за которым ведется негласное наблюдение»; «акция», «специальная акция»; «учреждение закрытого типа», жаргонно-профессиональное «иметь, получить допуск» (без указания объекта: к секретной документации, к секретной работе), «невыездной» - о человеке, связанном с секретной работой и потому не имеющем возможности ездить за границу (в дальнейшем было распространено на политически неблагонадежных лиц).

. Сфера распределения и обслуживания: «товары повышенного спроса», «дефицитные товары», «дефицит»; в бытовой речи и в просторечии распространены обороты «организовать, устроить что-нибудь» в значении «содействовать в приобретении какого-нибудь товара».

. Отношения между различными национальными и социальными группами, статус этих групп: «некоренное население» - может быть употреблено применительно к русским, живущим в Прибалтике или других бывших республиках СССР; «этническая чистка» - уничтожение в том или ином районе (городе, республике) лиц, не принадлежащих к господствующей в этом районе нации; впервые было употреблено применительно к ситуации в Югославии, где сербы уничтожают мусульман, хорваты - сербов на территории Хорватии, а затем стало использоваться по отношению к ситуациям в бывшем СССР; «гастролёры из кавказского региона» - о преступных группах в Москве и Петербурге, состоящих из "лиц кавказской национальности"; «группы повышенного риска» - о наркоманах, гомосексуалистах, проститутках, которые имеют более высокую (чем другие социальные группы) вероятность заразиться СПИДом.

. Некоторые виды профессий, эвфемистическое обозначение которых имеет целью повысить престиж этих профессий или скрыть негативное впечатление от обозначаемого "прямым" наименованием рода занятий: «оператор машинного доения», «оператор на бойне», «оператор очистных работ» (ср. прежнее ассенизатор, переставшее выполнять свою эвфемистическую функцию), «контролер» вместо «надзиратель», «исполнитель» - о человеке, приводящем в исполнение смертные приговоры (ср. палач) и др. Существенную роль в этой группе эвфемизмов играют иноязычные обозначения, например, киносексопатолог - инструктор по случке собак [15;21]

Г.А. Заварзина отмечает, что наиболее часто политические эвфемистические обороты в современной речи и СМИ используются в сферах политической деятельности для обозначения:

1)      Органов власти и их деятельности. Например, «управляемая элита» вместо «правление в соответствии с интересами правящей элиты», «настройка правительства», «настройка органов власти» вместо «снятие с ключевых постов тех или иных членов правительства», «компетентные органы» вместо «федеральная служба контрразведки» и т.д.

)        Военных действий и их участников. Например, «зачистка территории» вместо «физическое уничтожение», «вооруженные бандформирования», «незаконные вооруженные бандформирования» вместо «боевики, бандиты», «полевые командиры» вместо «руководители бандитских формирований».

)        Экономических методов и их последователей. Например, «финансовая пирамида» вместо «финансовая афера», «налоговая оптимизация» вместо «неуплата налогов», «освобождение цен», «свободные цены» вместо «рост цен», «капитаны российского бизнеса» вместо «олигархи».

4)      Различных национальных и социальных групп и отношение между ними. Например, «люди без определенного места жительства» вместо «бродяги», «афророссиянин» вместо «негр», «малообеспеченное население», «простые люди» вместо «бедные».

)        Явлений внешнеполитического характера. Например «однополярный мир» вместо «диктат США», «ассиметричный ответ» вместо «приведение ракет в боеготовность»[11;55].

Также ученый отмечает, что основной целью создания политических эвфемизмов в данных сферах является нейтрализация истинного смысла прямых наименований, нежелательных по политическим или этническим причинам. В связи с этим возникают определенные функции эвфемизмов в политическом дискурсе. Об этом речь пойдет в следующем пункте нашего исследования.

1.4 Функции эвфемизмов в политическом дискурсе

Прежде, чем мы определим функции эвфемизмов в политическом дискурсе, обратимся к понятию «функция» и дадим его дефиницию.

«Функция - роль, назначение чего-либо; обязанность, круг деятельности» [39;856].

Существуют различные подходы к определению функций эвфемизмов. Например, В.П. Москвин в своей статье «Эвфемизмы: системные связи, функции и способы образования» выделяет основные функции и функциональные типы эвфемизмов на основе сфер их употребления:

1) Замена точных названий пугающих предметов и явлений, например, “уйти из жизни” вместо “умереть”, “новообразование” вместо “опухоль”.

) Нежелание называть что-либо неприятное, отвратительное своим прямым именем, например, “насекомое” вместо “вошь”, “клоп”.

) Замена слов или выражений, считающихся неприличными в данную эпоху и в данном конкретном социуме, например, “я облегчила себе нос” вместо “я высморкалась” (из поэмы Н.В.Гоголя “Мертвые души”).

) Избежание прямых наименований из боязни обидеть либо собеседника, либо третье лицо (этикетные эвфемизмы), например, “ограниченный”, “неумный” вместо “глупый”.

) Искажение или маскировка подлинной сущности обозначаемого: рус. “позаимствовать” вместо “украсть”, англ. Vietnam efforts “вьетнамские усилия” вместо Vietnam war “война во Вьетнаме”, push-button war “война кнопок” вместо nuclear war “ядерная война”.

6) Обозначение непрестижных с точки зрения данного социума профессий, организаций, например, “модель” вместо “манекенщица”, “техничка” вместо “уборщица”, англ. sanitation engineer “санитарный инженер” вместо garbageman “мусорщик” [21;62].

По мнению Е.И. Шейгал, эвфемизация представляет собой стратегию вуалирования, затушевывания нежелательной информации, которая позволяет приглушить, сделать менее очевидным неприятные факты. С этим она связывает и цель употребления эвфемизмов, под которой понимается смещение прагматического фокуса, которое приводит к «улучшению» денотата [33;166]. На основе этого ученый выделяет и основные способы эвфемизации:

. Перекодировка с заменой оценочного знака (замена без увеличения смысловой неопределенности).

Такая замена представляет собой перекодирование с переключением отрицательного оценочного знака на нулевой или положительный. Например, pacification вместо destruction, guest workers вместо migrant workers.

. Снижение категоричности констатации факта (замена, приводящая к увеличению смысловой неопределенности).

Данный способ эвфемизации достигается следующими способами:

)        Описательный перифраз (circumlocution), суть которого состоит в распределении значения на несколько слов. Например, management and application of controlled violence = war. Нередко такой перифраз выглядит как словарная дефиниция, то есть практически имеет тот же семный состав. Однословное наименование всегда выразительнее, семантически сильнее развернутого перифраза. Табуируемое однословное наименование является не только более прямой номинацией по сравнению с описательным, но и более мощным по воздействию, поскольку значение сконцентрировано в одном слове, тогда как описательная парафраза ослабляет «концентрацию» значения, как бы распыляет его. Это ослабляет значение и служит средством избежать прямой конфронтации с неприятной проблемой.

)        Градация (преуменьшение):

а) преуменьшение степени признака (полноты действия), что позволяет как бы снять ответственность за слишком резкую номинацию, приводящую к потере лица: приостановить членство (прекратить), to discourage the growing number of people from abroad (to impose severe restrictions on immigration).

б) сужение объема значения и тем самым преуменьшение масштабов плохого: отдельные регионы (вся страна), неполная занятость (безработица).

. Увеличение референциальной неопределенности (замена, приводящая к увеличению смысловой неопределенности).

Достигается следующими средствами:

1)      Синтаксический эллипсис (безобъектное употребление переходных глаголов). Например, the respected president Leopold Senghor (respected by whom?), undesirable discharge (not desired by whom?). Снятие семы участника позволяет избежать ответственности.

2)      Семантический эллипсис - редукция семы, входящей в прагматический фокус. Например, collateral damage (изъятие сем «человек», «убийство»), implementation force (изъятие сем «войска НАТО», «межправительственно соглашение»).

)        Генерализация, размывание смыслового содержания:

а) замена нежелательного наименования родовым термином, в значении которого отсутствуют компоненты прагматического фокуса, мотивирующего отрицательную оценку. Например, беспорядки (массовые акции протеста), contribution (tax).

б) замена словом широкой семантики. Например, action, mission, operation (aggression, invasion, war).

в) введение квантора неопределенности, в частности, слов-определителей с диффузной семантикой (некоторый, известный, определенный, соответствующий, надлежащий и др.), которые в сочетании с существительными широкой семантики превращаются в штампы политического дискурса. Например, определенные шаги в этом направлении сделаны, соответствующие указания были даны и т.д.

) Ещё одним фактором создания смысловой неопределенности является затемнение внутренней формы эвфемистического наименования, затрудняет его расшифровку и его соотнесение с исходной номинацией.

Функцию «напускания тумана» выполняют малопонятные, малоизвестные широкой публике юридические, экономические, военно-технические термины, в основном построенные на латинских заимствованиях: nutritionally deficient (starving), an instance of plausible deniability (a lie) [25;167].

Мы считаем, что анализ механизма функционирования и воздействия эвфемизмов в языке политической пропаганды представляется целесообразным проводить на основе их классификации.

Мы, вслед за Е.К. Темирбаевой, предлагаем взять за основу данного исследования систему классификации политических эвфемизмов, наиболее существенными аспектами, которой можно считать функциональное назначение эвфемизма и виды денотативного искажения. Предлагаемая классификация является дальнейшим развитием идей, заложенных в работах А.Д. Пароятниковой, И.К. Белодеда, В.К. Фаворина. Опираясь на эти работы, можно представить классификацию политических эвфемизмов в следующем виде:

1.      Функции политических эвфемизмов:

а) смягчение значения слов с целью успокоить общественное мнение;

б) сокрытие сути явления для маскировки негативных сторон деятельности, незаконных или аморальных действия властей, особенно в случае крупных политических скандалов;

в) намеренное искажение сути явления для оправдания действий отдельных лиц, государственных учреждений, для создания пропагандистских стереотипов.

. Виды денотативного искажения:

а) синонимическая денотация, при которой слово заменяется его синонимом, имеющим другой оттенок значения, менее понятным, наукообразным;

б) неточно-ориентирующая денотация, когда используется выражение, которое может в определенном контексте быть синонимическим заменяемому выражению, но в данном контексте выполняет дезориентирующую роль;

в) расширительная денотация, при которой происходит замена нежелательного конкретного понятия более общим;

г) сужающая денотация, при которой происходит замена общего понятия более узким;

д) ложная денотация, при которой одно понятие подменяется другим.

Анализ конкретных политических эвфемизмов на основе предлагаемой классификации дается в таблице 1, где приведены слова и выражения, широко используемые американской пропагандой, особенно при освещении крупных политических скандалов. В таблице 1 приведено 20 политических эвфемизмов (см. Приложение 1).

Для иллюстрации рассмотрим функционирование трех эвфемизмов, принадлежащих к разным группам.

В своем выступлении в связи с «Уотергейтским делом» тогдашний президент США Р. Никсон употребляет смягчающую эвфемистическую замену слова «преступление» (crimes) на выражение «серьезные злоупотребления» (serious abuses). Слово «злоупотребления» имеет более широкое значение, чем слово «преступления», поэтому такая расширительная эвфемистическая замена несколько смягчает смысл признания президента.

Примером скрывающего эвфемизма с неточно-ориентирующей денотацией может служить замена выражения «подслушивание телефонных разговоров» (wiretapping) на выражение «электронное наблюдение» (electronic surveillance). Наукообразный термин «электронное наблюдение» не ассоциируется в сознании читателя с противозаконными действиями разведслужб США. Читатель может и не догадаться, что речь идет о подслушивании телефонных разговоров.

Искажающие эвфемизмы - это тонкая ложь, завуалированная так хитро, что читатель часто даже не подозревает, что его обманули. Так при слушаниях «Уотергейтского дела» «кража со взломом» (burglary), совершенная в отеле «Уотергейт» была названа президентом Р. Никсоном «странным инцидентом» (bizarre incident) [29; 14-16].

Выводы по Главе I

Итак, изучив и проанализировав лингвистическую и другую научную литературу по проблеме функций эвфемизмов в политическом дискурсе, мы пришли к следующим выводам:

. «Дискурс» является понятием многозначным и многосторонним. Он включает в себя паралингвистическое сопровождение речи (мимику, жесты), выполняющее следующие основные функции, диктуемые структурой дискурса: ритмическую («автодирижирование»), референтную, связывающую слова с предметной областью приложения языка (дейктические жесты), семантическую, эмоционально-оценочную, функцию воздействия на собеседника, т.е. иллокутивную силу.

2. Термин «дискурс», как он понимается в современной лингвистике, близок по смыслу к понятию «текст», однако подчеркивает динамический, разворачивающийся во времени характер языкового общения; в противоположность этому, текст мыслится преимущественно как статический объект, результат языковой деятельности, в этом и заключается основное отличие между данными аспектами.

. Чрезвычайно близко к понятию дискурса и понятие «диалог». Дискурс, как и любой коммуникативный акт, предполагает наличие двух фундаментальных ролей - говорящего (автора) и адресата. При этом роли говорящего и адресата могут поочередно перераспределяться между лицами - участниками дискурса; в этом случае говорят о диалоге.

. В нашей работе базовым определением дискурса является определение ЛЭС, согласно которому, дискурс - связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей в механизмах их сознания (когнитивных процессах).

. Политический дискурс мы, вслед за В.А. Масловой, рассматриваем, как «вербальную коммуникацию в определенном cоциально-психологическом контексте, в которой отправитель и получатель наделяются определенными социальными ролями согласно их участию в политической жизни, которая и является предметом коммуникации». Политический дискурс как вид институционального общения располагает системой конститутивных признаков и наделяется рядом функций.

. По мнению Е.И. Шейгал, эвфемизм - это анти-инквента, он основан на преуменьшении степени отрицательного признака или на переключении оценочного знака с отрицательного на положительный. То есть, эвфемизм «работает» на улучшение денотата. Говорить эвфемистично - значит использовать язык в качестве щита против объекта, вызывающего страх, неприязнь, гнев и презрение. Эвфемизмы используются для сокрытия правды об отрицательных сторонах денотата.

7. В нашей работе под политическими эвфемизмами мы, вслед за Е.К. Темирбаевой, понимаем «слова и выражения, употребляемые в языке политики вместо нежелательных слов и выражений с целью скрыть, смягчить или исказить смысл освещаемых событий и явлений».

8. Под функцией эвфемизмов мы понимаем их роль, назначение в политическом дискурсе. Мы выделяем такие функции политических эвфемизмов как смягчение, сокрытие, искажение информации.

Глава II. Выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ

В данной главе мы рассмотрим эвфемизмы в политическом дискурсе на материале американских и британских СМИ. Также мы выявим основные виды денотативного искажения при эвфемизации политического дискурса. Так как мы рассматриваем эвфемизмы именно в политическом дискурсе, то следует отметить, что выявленные нами эвфемизмы в большинстве случаев являются контекстуальными, то есть являются эвфемизмами только для данного контекста, в соответствии с данной ситуацией. Другими словами, если выбранное нами слово будет употреблено в другом контексте, при описании иного явления, оно может и не являться эвфемизмом. Причем, наше исследование построено таким образом, что мы выявляем, действительно ли выделенное нами слово является эвфемизмом, по отношению к тому, которое оно заменяет. Критерием отбора эвфемизмов является частотность их употребления и соответствие политической тематике.

Эвфемистические замены выполняют особую роль в рассматриваемой нами сфере. Целью нашего исследования является выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе.

Мы исследовали ряд англоязычных статей британских и американских СМИ, посвященных событиям, связанным с политической жизнью этих стран. Мы использовали статьи из таких изданий, как The Globalist, The New York Time, The Economist, The Times, The Guardian. Значения слов выявлялись на материале англо-английских словарей: Macmillan, Longman Dictionary, The Oxford Dictionary, The New Websters Dictionary, The Advanced Learner’s Dictionary of Current English, Concise Oxford Portable English Dictionary, а также он-лайн словарей с сайтов Интернета. Для того, чтобы наше исследование было более объективным, мы исследовали равное количество эвфемизмов в американском и британском политическом дискурсе.

.1 Выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе американских СМИ

. Данная статья взята нами из журнала The Globalist от 27.11.08. Статья называется «Is Iraq really coming right?». Ее автор Фред Кеннеди. Материал статьи посвящен жизни в Ираке после войны, взаимоотношениям между разными партиями и людьми разных исповеданий. Также автор рассказывает о том, каким образом будут проходить выборы в Ираке в ближайшем будущем, и какие партии претендуют на руководство страны. В подготовке к выборам стране помогает ООН во главе с США.

Moreover, under the tutelage of an energetic UN team in Baghdad, the system for the provincial elections provides for open lists, whereas last time they were closed.

Здесь мы наблюдаем замену слова «power» на эвфемизм «tutelage». Проанализируем и сравним значения данных слов:

Таблица 1

tutelage

Power

1) the act of tutoring [46; 288]; 2) instruction; teaching [43; 1449]; 3) being under the care of a tutor or guardian [46; 288]; 4) the state or period of being under someone’s care or protection [43; 1449]; 5) the office of a guardian [46; 288]; responsibility for someone, their education, property, actions, etc; protection [43; 1449].

1) control over others; influence [46; 219]. 2) political control of a country or Government [44; 557]; 3) the ability to influence or control people [44; 557]; 4) the ability to achieve something or make something happen [44; 557]. 5) the authority to act [46; 219]; 6) a strong country that is able to influence other countries [44; 557]; 7) a person, group, nation that has influence or control [46; 219];

У слова «tutelage» значения 1) «the act of tutoring», 2) «instruction; teaching» близки со значениями, 1) «influence» и 6) «a person, group, nation that has influence or control» слова «power». При этом здесь не реализуются такие семы, как 1) «control over others», 2) «political control of a country or Government», 3) «the ability to influence or control people», 4) «the authority to act», 5) «a strong country that is able to influence other countries», 7) «the ability to achieve something or make something happen».

В данном примере автор использует искажающий эвфемизм «tutelage» вместо слова «power». Наблюдается ложная денотация, то есть подмена одного понятия другим: слово «tutelage» может быть употреблено вместо «power» в некоторых ситуациях, когда не теряются семы, определяющие значение слова «power», или в том случае, когда данные семы не несут основную смысловую нагрузку. Но в данном контексте эти семы являются важными для полного понимания ситуации.

Вследствие эвфемизации происходит искажение сути явления для оправдания действий государства. Также употребление эвфемизма «tutelage» - «опекунство, забота» вместо лексемы «power» - «власть» позволяет скрыть реальную полноту власти ООН и США в Ираке. Кроме того, происходит смещение прагматического фокуса в направлении принуждение - свободный выбор, насильственность - естественный ход событий, незаконность - законность действий.

Функция эвфемизма «tutelage» - искажение информации об агрессивных военных действиях США в Ираке.

. Продолжая тему выборов в Ираке, автор статьи рассказывает о том, кто из представителей США занимается данной проблемой.

In any event, as the recently departed American mastermind of the surge, General David Petraeus, repeatedly said, the gains remain “fragile and reversible”.

Говоря об американском агенте, автор употребляет эвфемистическую замену «mastermind» вместо «agent». Проведем дефинитивный анализ данных слов и докажем, что они являются близкими по значению, но имеют разные компоненты прагматического фокуса, мотивирующего отрицательную или положительную окраску явлений.

Таблица 2

mastermind of the surge	Agent
1) a very clever person especially one who is responsible for a plan [43; 838]; 2) the person who is planning and organizing a scheme, etc. [47; 431]; 3) someone who plans a difficult or complicated operation, especially a crime [44; 444]; 4) one with the ability to conceive or direct a complex operation [46; 178].	1) a spy [47;15] 2) one who acts for another [46;10]; 3) someone who works for a government and collects secret information [44;15]; 4) person or thing that serves to change [46; 10]; 5) an authorized representative [46;10].

Значение 4) «one with the ability to conceive or direct» слова «mastermind» можно соотнести со значением 6) «someone whose job is to help a person or company by dealing with the business for them» слова «agent». Но мы видим, что теряются такие семы слова «agent» как 1) «person or thing that serves to change», 2) «one who acts for another», 3) «an authorized representative», 4) «someone who works for a government and collects secret information», и его основная сема - 6) «a spy», включающее компонент прагматического фокуса, мотивирующего отрицательную окраску. Также это приводит к смещению прагматического фокуса в направлении аморальное поведение - благородный мотив, незаконность - законность действия.

Следовательно, употребление эвфемизма с ложной денотацией «mastermind» - «руководитель (особый, скрытый)» вместо лексемы «agent» - «агент, шпион» в данном контексте приводит к сокрытию незаконности действий властей, их аморальности.

Функция эвфемизма «mastermind» - сокрытие информации о агрессивных военных действиях США в Ираке.

. В этой же статье, говоря о выборах в Ираке, автор упоминает о гибели Саддама Хусейна.

The main shift will be towards much stronger representation for Sunni Arabs, who have been sorely under-represented since Saddam’s demise.

Не смотря на то, что Садам Хусейн был убит, автор употребляет лексему «demise», которая в данном случае является эвфемистической заменой слова «murder».

Проведем анализ и сравнение значений данных слов:

Таблица 3

Saddam’s demise	Murder
1) death [47; 191] 2) the end of someone’s life [44; 182]; 3) the time when someone or something stops existing [44; 182]; 4) a termination of existence [46; 97] 5) a transfer of rights or authority [46; 97].	1) the murdering of somebody [47; 459]. 2) the crime of killing a person intentionally [43; 895]; 3) the crime of deliberately killing someone [44; 473]; 4) pointless death, especially caused by carelessness [43; 895].

Как мы видим, значения 1) «death», 2) «the end of someone’s life» и 4) «a termination of existence» слова «demise» совпадают со значением 2) «death» слова «murder». Но теряются такие определяющие семы слова «murder», как 1) «the crime of killing a person intentionally», 3) «the crime of deliberately killing someone», 4) «the murdering of somebody», то есть теряются семы, указывающие на убийство. Это позволяет скрыть реальную причину смерти бывшего правителя Ирака Саддама Хусейна, то есть, убийство. Как известно, по одной из официальных версий Садам Хусейн был убит по приказу американского командования. Мы наблюдаем смещение прагматического фокуса в направлении насильственность - естественный ход событий, я/мы-ответственность - они-ответственность.

Автор использует скрывающий эвфемизм с ложной денотацией «demise» - «отречение от престола; смерть, кончина» вместо слова «murder» - «убийство». Такая подмена слов позволяет скрыть реальные причины смерти Саддама Хусейна, и причастность к этому правительства США. Функция эвфемизма «demise» - сокрытие информации о незаконных действиях властей США.

4. Автор следующей статьи «The rich are the new wipping boys of British politics. But they are less friendless than they seem» в журнале The Economist от 27.11.08 Стив О’Брайен пишет о том, какие меры принимает Британское правительство, чтобы выйти из мирового экономического кризиса. Как мы узнаем из данной статьи, власти Британии собираются повысить налоги и тем самым поднять доход государственной казны. Но люди с разным достатком будут платить разный налог, причем установлено четкое разграничение между «бедными» и «богатыми» в соответствии с их годовыми доходами. Говоря о богатых, вместо слова «rich» автор использует его эвфемистическую замену «well-off».

Most well-off people instinctively resist the idea that they are rolling in it: the rich are always different, elsewhere, someone else.

Проанализируем и сравним данные слова на основе семантического дефинитивного анализа.

Таблица 4

Well-off people	Rich
1) rich [44;831]; 2) in comfortable circumstances [44;310]; 3) wealthy [46;310]; 4) having quite a lot [43;1514].	1) wealthy; possessing a lot of money or other valuable property [43;1155]; 2) plentiful, elegant or lavish [46;237]; 3) having a lot of money, property, resources [47;604]; 4) having valuable possession [46;619].

Как видно из анализа данных слов, значения 3) «wealthy» и 4) «having quite a lot» слова «well-off» совпадают со значениями 1) «wealthy, possessing a lot of money or other valuable property », 3) «having a lot of money, property, resources » и 5) «having valuable possession» слова «rich». Но утрачивается такая сема, как 2) «plentiful, elegant or lavish».

В данном примере слово «rich» - «богатый» заменено смягчающим эвфемизмом с синонимической денотацией «well-off» - «обеспеченный, состоятельный», имеющим другой оттенок значения. Такая замена употребляется в связи с нормами политической корректности, чтобы не задеть людей другого более низкого класса, с худшим финансовым положением. Кроме того, это приводит к смягчению значения слова «rich», с целью успокоить общественное мнение. Наблюдается смещение прагматического фокуса в направлении неравный статус - равный статус. Функция эвфемизма «well-off» - смягчение информации о дискриминации людей по социальному статусу.

. В этой же статье, продолжая говорить о новых налогах для граждан Британии, автор рассказывает о примерных суммах налога для людей определенного достатка.

Meanwhile, anyone earning over 40000 pounds is, in the government’s view, comfortable enough to cough up a few pounds extra in national-insurance contributions.

Здесь автор использует эвфемизм «contribution» вместо слова «tax». Проведем анализ значений данных слов.

Таблица 5

Contribution

Tax

1) something that you give or do that helps someone to achieve something or helps to make something successful [44;149]; 2) an amount of money given to a cause, charity [43;280]; 3) a regular payment, especially to the state, to pay for something such as a pension [43;280]; 4) a tax which must be paid by people whose country has been invaded by an enemy army and which is used to support that army [45;261].

1) money which must be paid to the government according to income, property, goods bought etc. [43;1388]; 2) a charge levied for the support of government [46;270]; 3) money that people or business firms have to pay to the government to be used for public purposes [47;730]; 4) an amount of money that you have to pay to the government/ it’s used for providing public services and for paying for government institutions [44;750]. 5) a strain or burden [47;730]; 6) a heavy demand [43; 1388].

Как видно из анализа данных слов, семы 3) «an amount of money given to a cause», 4) «a regular payment, especially to the state, to pay for something such as a pension» слова «contribution» совпадают с семами 4) «money that people or business firms have to pay to the government to be used for public purposes» и 5) «an amount of money that you have to pay to the government/ it’s used for providing public services and for paying for government institutions» слова «tax». Но при этом утрачиваются такие семы, как 1) «money which must be paid to the government according to income, property, goods bought», 2) «a heavy demand», 3) «a charge levied for the support of government», 5) «a strain or burden» слова «tax». В данном примере наблюдается смещение прагматического фокуса в направлении принуждение - свободный выбор.

Анализ данных слов показывает, что лексема «contributions» - «взнос, пожертвование» имеет более широкое значение, чем слово «tax» - «налог», поэтому лексема «contributions» является эвфемистической заменой с расширительной денотацией слова «tax». Скрывающий эвфемизм «contributions» используется для маскировки сути явления, в данном случае - сбора налогов.

Функция эвфемизма «contribution» - сокрытие информации о антигуманной политике государства.

. В этой же статье, рассказывая об отношении к постановлению правительства главы New Labour Party мистера Дарлинга, автор, упоминая об экономическом кризисе, заменяет слово «crisis» словом «fiscal abyss».

In a country where median full-time earnings are 24,900 pounds, people making four times that much or more ought to help fill the fiscal abyss.

Проведем семантический дефинитивный анализ данных слов

Таблица 6

Abyss	Crisis
1) a) a large deep hole [43; 3]; b) an extremely deep pit [47; 4]; c) a tremendous depth [46; 3]; 2) a very frightening or dangerous situation [44; 3]; 3) an extremely deep pit [47; 4]; 4) a difficult situation of public finances when the government has no enough money for payments [50]	1) the change of a disease which indicates recovery or death [47;135]; 2) turning point in illness, life or history [44; 213]; 3) the decisive state of things, or the point of time when an affair has reached its height, and must soon terminate or suffer a material change [47;135]; 4) time of difficulty, danger or anxiety about the future [43;199].

Значения 2) «a very frightening or dangerous situation», 3) «a difficult situation», слова «abyss» совпадают со значением 4) «time of difficulty, danger or anxiety about the future» слова «crisis». Однако при этом теряются все остальные значения слова «crisis», такие как 1) «the change of a disease which indicates recovery or death», 2) «the decisive state of things, or the point of time when an affair has reached its height, and must soon terminate or suffer a material change», 3) «turning point in illness, life or history». Отсутствие данных сем в эвфемизме с расширительной денотацией «abyss» позволяет смягчить информацию, доносимую до адресатов. Происходит смещение прагматического фокуса в направлении глобальный характер проблемы - частный случай проблемы. Употребление эвфемизма «abyss» - «бездна, пропасть» вместо лексемы «crisis» - «кризис» успокаивает общественное мнение в отношении проблемы мирового экономического кризиса. Функция эвфемизма «abyss» - смягчение информации о негативных экономических факторах, а именно о последствиях мирового экономического кризиса.

. Рассуждая далее в этой же статье о том, к чему могут привести данные решения правительства, автор вновь упоминает о мировом кризисе.

But another part of the gamble is that the country has changed too: that the incipient recession has fostered a new mood of social solidarity, a yearning to “share the pain” of the downturn - particularly if the pain is aimed at bankers and other much loathed “spivs and speculators”.

Как мы видим, вместо прямого наименования явления - «crisis», вновь употреблен эвфемизм, в данном случае - «recession».

Сравним значения слов «recession» и «crisis»

Таблица 8

Recession	Crisis
1) a receding or withdrawl [44; 230]; 2) a period of reduced trade and business activity [43; 1111]; 3) a reduction in trade or prosperity [47; 583]; 4) a period when trade and industry are not successful and there’s a lot of unemployment [44; 597]; 5) a difficult time for economic of country [46; 230]; an economic downturn [44; 230].	1) the change of a disease which indicates recovery or death [47;135]; 2) turning point in illness, life or history [44; 213];  3) the decisive state of things, or the point of time when an affair has reached its height, and must soon terminate or suffer a material change [47;135]; 4) time of difficulty, danger or anxiety about the future [43;199].

Как мы видим, значение 6) «a difficult time for economic of country» слова «recession» совпадает со значением 4) «time of difficulty, danger or anxiety about the future» слова «crisis». При этом все остальные значения слова «crisis», такие как 1) «the change of a disease which indicates recovery or death»; 2) «the decisive state of things, or the point of time when an affair has reached its height, and must soon terminate or suffer a material change»; 3) «turning point in illness, life or history» теряются в результате процесса эвфемизации. Происходит смещение прагматического фокуса в направлении глобальный характер проблемы - частный случай проблемы.

Как и в предыдущем примере, потеря этих сем, в данном случае при употреблении эвфемизма с сужающей денотацией «recession» - «снижение, спад», приводит к смягчению заменяемого слова «crisis» - «кризис», что позволяет смягчить масштабы и серьезность проблемы мирового экономического кризиса. Функция эвфемизма «recession» - смягчение информации о негативных экономических факторов, в частности, о последствиях мирового экономического кризиса.

8. Следующая статья «Eastern Europe awaits a new American president nervously but in hope» взята из журнала The Economist от 13.11.08. Автор статьи Питер Шранк. В статье говорится о том, какую политику планирует новоизбранный президент США Барак Обама в отношении стран Европы и Азии. Автор рассуждает, в чем схожи его действия с действиями экс-президента Дж. Буша и чем они отличаются. Например, об Украине и Грузии, которых Буш обещал включить в НАТО, Обама отзывается не очень лестно, называя их «unconvincing candidates». Говоря о Грузии, он называет ее «erratic and indefensible», употребляя эвфемизм «erratic» вместо лексемы «restless».

But if Mr Obama wants to cash his popularity in Europe, he is more likely to do so by asking European countries to send more troops to Afghanistan, not to swallow their objections to NATO membership for two increasingly unconvincing candidates: a chaotically divided Ukraine and an erratic, indefensible Georgia.

Проведем анализ лексем «erratic» и «restless».

Таблица 9

Erratic	Restless
1) changeable without reason; not regular in movement or behavior [43;439]; 2) derivating from the customary or expected [46;122]; 3) lacking consistency [46;122]; 4) not regular [47;242]; 5) not reliable [47;242]; 6) changing often or not following a regular pattern [44;232].	1) not willing to keep still [44;614]; 2) not satisfied with the way that you’re living and wanting to have new experience [44;614]; 3) unable to rest or keep still [44;599]; 4) uneasy [46;235]; 5) impatient [46;235].

 

Сравнивая значения слов, мы выяснили, что значения 1) «changeable; not regular», 6) «changing often or not following a regular pattern» слова «erratic» совпадают со значением и5) «impatient» слова «restless». Но утрачиваются такие значения лексемы «restless» как 2) «not satisfied with the way that you’re living and wanting to have new experience», 4) «uneasy»; и семы, выражающие волеизъявление личности 1) «not willing to keep still», 3) «unable to rest or keep still». В результате эвфемизации происходит смещение прагматического фокуса в направлении незаконность - законность действия, намеренность - случайность нарушения социальных норм.

Употребление эвфемизма с сужающей денотацией «erratic» - «изменчивый, непостоянный» вместо заменяемого слова «restless» - «неспокойный» приводит к искажению сути явления, в данном случае того, что Грузия находится в состоянии готовности к войне и является инициатором боевых действий по отношению к соседним государствам. Функция эвфемизма «erratic» - искажение информации о неспокойной обстановке в отдельных регионах мира.

Анализ эвфемизмов в политическом дискурсе американских СМИ показал, что основной функцией эвфемизмов здесь является сокрытие информации/ Функция сокрытия информации составляет 52%. Эвфемизмы в политическом дискурсе американских СМИ, в большинстве случаев, выполняют функцию сокрытия агрессивных военных действий. Функция смягчение информации составляет 32%, при этом преобладающей является функция смягчения негативных экономических последствий. Функция искажения информации составляет 16%, это искажение информации об агрессивных военных действиях и о неспокойной обстановке в регионах мира.

.2 Выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе британских СМИ

1. Автор статьи «Obama promises better days, calls for nation to pull together» Ричард Берден, является представителем газеты The Times. Журналист освещает обращение Президента США Барака Обамы к народу, его прогнозы на будущее, призыв к американскому народу держаться вместе и не падать духом. Лидер Америки рассказывает о военных планах в отношении Афганистана и Ирака, но главной темой его выступления становится проблема мирового финансового кризиса и состояние экономики страны, потерпевшей много убытков. В одном из своих высказываний Барак Обама описывает экономику эвфемизмом «ailing» вместо прямого наименования проблемы «declining».

But the ailing economy was a dominant theme in Obama’s address, with the president urging worried.

Сравним значения слов «ailing» и «declining».

Таблица 9

ailing	declining
5) ill; in poor health [47;16]; 6) feeling pain or distress [46;11]; 7) affecting with pain or distress [46;11]; 8) in difficulties, not successful [47;16]; 9) growing weak [43; 23].	1) deteriorating or decaying [46; 93]. 2) gradually decreasing or loosing strength [47;186]; 3) going from better to worse, or from higher to lower[43;335]; 4) becoming weaker or smaller [47;186].

Итак, сравнивая дефиниции данных слов, мы выяснили, что значение 4) «in difficulties, not successful» эвфемизма «ailing» совпадает со значениями 2) «gradually decreasing or loosing strength» и 3) « going from better to worse, or from higher to lower» заменяемого слова «declining». Но при этом упускаются такие значения последнего как 1) «deteriorating or decaying», 4) «becoming weaker or smaller». Употребление эвфемизма «ailing» - «больной, нездоровый» с расширительной денотацией смягчает значение слова «declining» - «ухудшающийся, убывающий», с целью успокоить общественное мнение, сделать менее заметными последствия кризиса. Происходит смещение прагматического фокуса в направлении глобальный характер проблемы - частный характер проблемы. Использование эвфемизма позволяет донести до граждан информацию о состоянии экономики страны в корректной форме. Кроме того, нужно отметить, что в отношении неодушевленного существа - экономики, употреблено слово, описывающее состояние живого существа. Это является примером политической метафоры, которая также употребляется с целью уклонения от прямого наименования явлений. Функция эвфемизма «ailing» - смягчение информации о негативных экономических факторах, о последствях мирового экономического кризиса.

. Далее в этой же статье, продолжая свое обращение к народу Америки, Президент Обама употребляет эвфемистическую замену «uncertain times» вместо слова «crisis».

But while our economy may be weakened and our confidence shaken; though we are living through difficult and uncertain times…

Рассмотрим дефиниции данных слов и сравним их значения.

Таблица 10

Uncertain times	Crisis
1) not reliable [47;772]; 2) doubtful or dubious [46;290]; 3) likely to change [43;1457]; 4) unpredictable [46;290]; 5) not yet determined [46;290]; 6) tenuous [46;290];	1) Time of difficulty, danger or anxiety about the future [43; 199]. 2) turning point in illness, life or history [44; 213]; 3) the decisive state of things, or the point of time when an affair has reached its height, and must soon terminate or suffer a material change [47; 135];  4) the change of a disease which indicates recovery or death [47; 135].

Теперь, когда мы выделили значения данных слов, можно сравнить какие их них соотносятся друг с другом, имеют общий смысл. Значения 1) «not reliable», 2) «doubtful or dubious» 4) «unpredictable» эвфемизма «uncertain» можно соотнести со значениями 4) « the change of a disease which indicates recovery or death» слова «crisis», так как данные значения предполагают значение «неуверенности, непредсказуемости, неизвестности». В то же время, в эвфемизме присутствует значение 3) «likely to change», которое настраивает на лучшее и на ожидание позитивных перемен, в данном случае улучшение состояния экономики целой страны. В слове «crisis» подобное значение также присутствует 3) «the decisive state of things, or the point of time when an affair has reached its height, and must soon terminate or suffer a material change». Эта дефиниция напротив несет негативную оценку событий. Происходит смещение прагматического фокуса в направлении глобальный характер проблемы - частный случай проблемы.

Такое употребление смягчающего эвфемизма с расширительной денотацией «uncertain times» - «неопределенные, сомнительные времена» вместо слова «crisis» - «кризис» позволяет успокоить общественное мнение, по поводу всего происходящего в стране и в мире. Также данный эвфемизм смягчает информацию, предназначенную для широкого круга читателей и слушателей. Функция эвфемизма «uncertain times» - смягчение информации о негативных экономических факторах, о последствиях мирового экономического кризиса.

. Здесь же, говоря о мерах, предпринятых для восстановления и приведения в порядок экономической системы страны, Барак Обама вновь употребляет эвфемистическую замену.

Obama used the occasion to explain the steps he has taken to revive the economy, and also to lay out a broader agenda, including a healthcare overhaul, improvements to education, and energy independence - campaign promises that have been subsumed by poor economic news.

Как мы видим, вместо слова «reinforce», более подходящего для данного контекста, Президент США использует эвфемизм «revive». Проведем семантический дефинитивный анализ данных слов и сравним их значения.

Таблица 11

revive	reinforce
1) to make healthy again [43;1140]; 2) restore to or regain life, consciousness or strength [42]; 3) bring back to life, activity or use [47;603]; 4) improve the position or condition of [42]; 5) restore interest in or the popularity of [42]; 6) rise again; be renewed [45;1109].	1) to add strength or support to; make stronger or firmer [43; 1122]. 2) strengthen or support, give added strength to [42]; 3) provide with additional personnel or material [42]; 4) increase the size, thickness of a thing [45;1085].

Как мы видим из анализа значений данных слов, они могут быть взаимозаменяемыми, так как они имеют общую сему - «усиление, добавление силы». Это наблюдается при сравнении значений 2) «restore to or regain… strength» слова «revive» и значений 1) «to add strength or support to; make stronger or firmer», 2) «strengthen or support, give added strength to» слова «reinforce», а также значений 4) «improve the position or condition of» слова «revive» и 3) «provide with additional personnel or material» слова «strengthen». При этом эвфемизм «revive» имеет значения, не свойственные заменяемому слову «reinforce» - 1) «to make healthy again» , 3) «bring back to life, activity or use», 5) «restore interest in or the popularity of», 6) «rise again; be renewed». Причем в данных значениях «revive» употребляется преимущественно с одушевленными существами. Тогда как в данном случае эвфемизм «revive» употреблен с неодушевленным предметом, а именно со словом «economy» (экономика). Это является примером персонификации. Мы наблюдаем также смещение прагматического фокуса в направлении потеря для объекта - выгода для объекта, глобальный характер проблемы - частный случай проблемы.

В данном контексте лексема «revive» - «оживлять, возрождать», употребленная вместо лексемы «reinforce» - «укреплять, восстанавливать» выполняет дезориентирующую роль, поэтому она является эвфемизмом с неточно-ориентирующей денотацией. Таким образом, эвфемизм «revive», употребленный вместо заменяемого слова «reinforce», приводит к смягчению сути явления с целью успокоить общественное мнение. Функция эвфемизма «revive» - смягчение информации о негативных экономических факторах, а именно, о последствиях мирового экономического кризиса.

. Заканчивая статью, автор подчеркивает, что глава штата Луизианы - Бобби Джиндал - обвиняет правительство демократов во главе с Обамой в расточительности, которая плохо скажется на благополучии и материальном состоянии следующих поколений американцев.

Delivering the official Republican response to Obama, Louisiana Governor Bobby Jindal accused Democrats of «irresponsible» spending that would leave the next generation in crippling debt.

Говоря о непрактичном, нерациональном, растратном использовании денег автор употребляет эвфемистическую замену «irresponsible» вместо слова «extravagant». Проведем анализ значений данных слов.

Таблица 13

irresponsible	extravagant
1) not responsible [45; 695]; 2) not showing a proper sense of responsibility [47;377]; 3) lacking a sense of duty [46;156]; 4) having or showing the lack of ability to behave carefully, think of the effect of one action or another etc. [43;696] 5) not trustworthy [45; 695]; 6) thoughtless [46;156]; 7) unpredictable [46;156].	1) wasteful especially of money [43;457]; 2) spending or using too much [47;254]; 3) spending money foolishly or carelessly, wasteful [45; 458]; 4) immoderate, going beyond what is reasonable [45;458]; 5) prone to or causing waste [46; 126]; 6) wild and uncontrolled [45;458].

Итак, можно сказать, что значения 7) «unpredictable» слова «irresponsible» и 5) «wild and uncontrolled» слова «extravagant», 1) «not responsible», 2) «not showing a proper sense of responsibility» слова «irresponsible» и 2) «spending or using too much» слова «extravagant», а также 4) «having or showing the lack of ability to behave carefully, think of the effect of one action or another» слова «irresponsible» и 4) «immoderate, going beyond what is reasonable» слова «extravagant» совпадают в общем смысле. Но, данные слова являются разными лексемами, поэтому при употреблении эвфемизма «irresponsible» теряются такие значения слова «extravagant», как 1) «wasteful especially of money», 3) «spending money foolishly or carelessly, wasteful». То есть при использовании контекстуального эвфемизма «irresponsible» - «безответственный» с расширительной денотацией размывается точное значение заменяемого слова «extravagant» - «расточительный, неэкономный» и теряется сема «money», то есть «деньги». Происходит смещение прагматического фокуса в направлении незаконность - законность действия, глобальный характер проблемы - частный случай проблемы. Это приводит к сокрытию нежелательной информации, которая не должна стать оглашенной. Функция эвфемизма «extravagant» - сокрытие информации о негативных экономических факторах, о последствиях мирового экономического кризиса.

5. Автор статьи «MoD keeps powder dry as Nato awaits President Obama’s plea for troops» из газеты The Times от 3 марта 2009 г. Майкл Эванс. В данной статье идет речь о прошедшей встрече президента США Барака Обамы с премьер-министром Великобритании Гордоном Брауном, и о предстоящем собрании лидеров государств НАТО. Автор освещает основные моменты этой встречи, а также решения, принятые лидерами государств. Среди остальных, на переговорах обсуждался вопрос о поддержке Великобританией войск США в Афганистане и о том, будут ли посланы солдаты Соединенного Королевства в эту азиатскую страну. В нескольких предложениях автор употребляет эвфемистическую замену слову «войска».options for sending more British troops to Afghanistan are being studied across Whitehall in preparation for an appeal by president Obama for every NATO member to deploy additional manpower and firepower there. Obama is expected to make an appeal to all NATO members to raise their contribution, either more manpower or increased investment.

Рассмотрим подробнее значение эвфемизма «manpower» и заменяемого им слова «troops».

Таблица 14

manpower

troop

1) soldiers [43;785]. 2) an organized group of soldiers, Scouts etc. [47;762]; 3) a group of soldiers, especially cavalry or soldiers in armored vehicles [43;140]; 4) a unit of cavalry [46;286]; 5) a number of people moving along together [47;762]; 6) a group of people or wild animals especially when moving [43;1440]; 7) a flock of herd [46;286]

Из анализа данных слов мы можем сделать вывод, что некоторые значения слова «troop» имеют общие семы со значениями лексемы «manpower». А именно, значения 2) «an organized group of soldiers, Scouts etc.», 5) « a number of people moving along together», 6) «a group of people or especially when moving» слова «troops» и значения 1) «the number of people working or available for work or service», 2) «the laborers, solders that are available or required». Общая сема этих значений - «общность людей, объединенных одним и тем же занятием». Однако в слове «troops» также присутствует сема «военные, солдаты», тогда как в употребленном эвфемизме «manpower» эта сема отсутствует. В результате эвфемизации происходит смещение прагматического фокуса в направлении незаконность - законность действий. Употребление эвфемизма с расширительной денотацией «manpower» - «личный состав, людские ресурсы» вместо заменяемого слова «troops» - «войска» приводит к сокрытию сути явлений, а именно о вводе войск американской армии в Афганистан. Функция эвфемизма «manpower» - сокрытие информации о агрессивных военных действиях США в отношении Афганистана.

. В этой же статье мы находим еще одну эвфемистическую замену. Автор упоминает о том, что Президент Обама обозначит проблему войны в Афганистане, и необходимость размещения военные силы в других наиболее опасных и агрессивно настроенных районах. При этом употребляется эвфемизм «unstable» - «нестабильный», вместо лексемы «aggressive» - «агрессивный, готовый атаковать», которая по нашему мнению является более подходящей для описания данного явления.

This is because of the expectation that Mr Obama will use the Strasbourg summit - his first opportunity to address the alliance directly - to emphasize the importance of the mission in Afghanistan and the need to increase the number of combat serving in the most unstable areas.

Рассмотрим и сравним значения интересующих нас слов.

Таблица 14

Unstable

Aggressive

1) likely to change or become unbalanced [47;781]; 2) lacking strength, firmness, and balance [43;1468]; 3) not firmly based and likely to change or fail [43;1468]; 4) (of a person) lacking steadiness of mind; changeable and not dependable [43; 1468]; 5) easily influenced [46;295]; 6) emotionally unsettled [46;295].

1) always ready to quarrel or attack [43;21]; 2) characterized by or disposed to hostile or belligerent action [64;11]; 3) quarrelsome; fond of attacking without good cause [45;49]; 4) likely to attack people [47;15]; 5) not afraid of opposition; determined and forceful [43;21]; 6) made for use in attack (of weapons) [43;21]; 7) active, working hard to get things done [45;49]; 8) bold and assertive [46;11].

Как видно из анализа значений данных слов, некоторые из них имеют общие семы. А именно: значения 1) «likely to change or become unbalanced», 2) «not firmly based and likely to change or fail» слова «unstable» значение 1) «ready to quarrel or attack» слова «aggressive», имеют сему «изменение положения, состояния». Значение 6) «emotionally unsettled» слова «unstable» и значение 3) «quarrelsome; fond of attacking without good cause» слова «aggressive» имеют общую сему «неуравновешенность, неспокойность характера». При этом теряются остальные значения замененного слова «aggressive» 2) «characterized by or disposed to hostile or belligerent action», 4) «likely to attack people», 5) «not afraid of opposition; determined and forceful», 7) «active, working yard to get things done», 8) «bold and assertive». Данные значения придают лексеме «aggressive» отрицательную эмоциональную окраску, которой лишен эвфемизм «unstable». Также происходит смещение прагматического фокуса в направлении глобальный характер проблемы - частный случай проблемы.

Употребление эвфемизма с расширительной денотацией «unstable» - «нестабильный» вместо лексемы «aggressive» - «агрессивный, нападающий» приводит к сокрытию передаваемой информации, в данном случае информации об опасных территориях некоторых государств, население которых настроено воинственно по отношению к другим людям. Функция эвфемизма «unstable» - сокрытие информации о неспокойной обстановке в отдельных регионах мира.

. В статье Филиппа Вебстера «Gordon brown travels in hope of new special relationship», опубликованной 3 марта 2009 года в The Times, речь идет о встрече премьер-министра Великобритании Гордона Брауна с президентом США Бараком Обамой. Глава правительства Соединенного Королевства рассказывает об основных моментах и ключевых вопросах данной встречи. Самым важным в их разговоре будет пункт об экономическом развитии и поддержке стран в период мирового экономического кризиса. Говоря о восстановлении экономики, Мистер гордон Браун употребляет эвфемистическую замену вместо прямого наименования лексемы.

He will support MrObama in efforts to reduce dependence on foreign oil and achieve a low-carbon economy that could, he says, create hundreds of thousands of jobs across the world and drive economic recovery.

Вместо более уместного, по-нашему мнению, в данном случае слова «renewing» - «восстановление, обновление», автор употребляет эвфемизм «recovery» - «выздоровление, восстановление после болезни». Сравним и проведем анализ значений данных лексем.

Таблица 15

recovery	renewing
1) an act or the process of recovering [42]; 2) restoration to health [45;1075]; 2) getting well again after being ill or weak [47;585]; 3) a return to good health, strong condition [43;1114]. 4) getting back state of health [45;1075]; 5) the act of regaining [45;1075]; 6) returning to a former state [46;231].	1) giving fresh life or strength to [42]; 2) restoring something to its original condition or replacing it with something new [47;594]; 3) resuming or re-establishing after an interruption [42]; 4) replacing or restoration[46;233]; 5) extending the period of validity [42].

Сравнивая значения слов, мы получили следующие результаты. Значение 2) «restoration to health» эвфемизма «recovery» и значения 2) «restoring something» и 4) «replacing or restoration» слова «renewing», а также 4) « a return to…, strong condition» эвфемизма «recovery» и 1) «giving … strength to» слова «renewing» совпадают, имеют общий смысл. Это значит, что слова могут быть взаимозаменяемыми. Но при этом эвфемизм «recovery» имеет более узкое значение, оно употребляется в основном с одушевленными существительными. То есть состояние, обозначаемое лексемой «recovery» - «выздоровление, восстановление сил», присуще только живым существам. А в данном случае это слово употреблено со словом «economy», следовательно это пример политической метафоры, которая используется для изменения окраски передаваемой информации. Кроме того, в результате эвфемизации происходит смещение прагматического фокуса в направлении глобальный характер проблемы - частный случай проблемы.

Таким образом, употребление эвфемизма с сужающей денотацией «recovery» - «выздоровление», вместо заменяемого слова «renewing» - «обновление, возобновление» приводит к смягчению влияния мирового экономического кризиса на экономику стран. Функция эвфемизма «recovery» - смягчение информации о негативных экономических факторах, в частности о последствиях мирового экономического кризиса.

. Следующая статья выпущена 30 марта 2009 года газетой The Times. Статья называется «General Sir Richard Dannatt says MoD Took Eye off Iraq as Afghan Instability Grew». Автором данной публикации является Майкл Эванс. В этой статье генерал британской армии рассказывает о войне в Афганистане. Он говорит о том, как развивались события до настоящего времени и какие планы у британского командования на будущее. Вспоминая то время, когда в Афганистане начались нападения на британских солдат, Ричард Дэннат, называет войну в Афганистане кампанией, то есть использует эвфемистическую замену «campaign» вместо прямого наименования «war».

Attacks on British soldiers in Iraq rose dramatically in 2005 after military chiefs, under orders from Tony Blair, switched their attention to a new campaign in Afghanistan, the head of the Army has told The Times.

Сравним значения слов «campaign» и «war».

Таблица 17

Campaign

War

1) a connected set of actions intended to obtain a particular result, especially in politics or business [43;177]. 2) a number of operations carried out with some special purpose [45;169]; 3) an organized course of action to achieve a goal [42]; 4) a number of military operations connected with one another and having a special purpose [45;169]; 5) a connected set of military actions forming a separate part of war [43;177].

1) fighting between two or more countries or groups that involves the use of armed force and usually continues for a long time [43; 1378]; 2) a state of competition, conflict or hostility [42]; 3) a sustained campaign against something undesirable [42]; 5) a situation in which countries, organizations or businesses compete with each other in order to gain economic advantage [49];

Из анализа значений данных слов видно, что значения 2) «a number of operations carried out with some special purpose», 3) «an organized course of action to achieve a goal» эвфемизма «campaign» совпадают со значением 3) «a sustained campaign against something …» слова «war», кроме того значение 1) «a connected set of actions intended to obtain a particular result, especially in politics or business» слова «campaign» совпадает со значением 5) «a situation in which countries, organizations or businesses compete with each other in order to gain economic advantage» слова «war». Также следует отметить, что значения слова «war» являются более узкими, конкретными по отношению к значениям слова «campaign». Следовательно, слово «campaign» является эвфемистической заменой с расширительной денотацией лексемы «war». Употребление эвфемизма «campaign» вместо лексемы «war» позволяет сокрыть реальные действия и намерения британских властей по отношению к Афганистану. Также наблюдается смещение прагматического фокуса в направлении - аморальное поведение - благородный мотив/достойная цель.

Функция эвфемизма «campaign» - сокрытие информации о агрессивных военных действиях Великобритании в отношении Афганистана.

Анализ эвфемизмов в политическом дискурсе британских СМИ показал, что основной функцией эвфемизмов здесь является сокрытие информации. Функция сокрытия информации составляет 54%. Эвфемизмы в политическом дискурсе американских СМИ, в большинстве случаев, выполняют функцию сокрытия агрессивных военных действий. Функция смягчения информации составляет 46%, при этом преобладающей является функция смягчения информации о негативных экономических последствий.

Выводы по главе II

Мы исследовали эвфемизмы в политическом дискурсе американских и британских СМИ. Целью нашего исследования было выявление функций эвфемизмов в политическом дискурсе. Мы пришли к следующим выводам:

1)      в политическом дискурсе американских и британских СМИ наблюдается тенденция употребления эвфемизмов.

2)      некоторые эвфемизмы являются контекстуальными, то есть являются эвфемизмами только для данного контекста.

)        при употреблении эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ происходит смещение прагматического фокуса в таких направлениях, как глобальный характер проблемы - частный случай проблемы, аморальное поведение - благородный мотив/достойная цель, глобальный характер проблемы - частный случай проблемы, незаконность - законность действий, потеря для объекта - выгода для объекта, намеренность - случайность нарушения социальных норм, принуждение - свободный выбор, неравный статус - равный статус, насильственность - естественный ход событий, я/мы- ответственность - они-ответственность. Доминирующим является смещение прагматического фокуса в направлении - глобальный характер проблемы - частный случай проблемы.

)        эвфемизмы, используемые в политическом дискурсе американских и британских СМИ, выполняют определенные функции.

) функциями эвфемизмов в политическом дискурсе американских и СМИ являются: смягчение информации о негативных экономических факторах, дискриминации людей по социальному статусу; сокрытие информации об агрессивных военных действиях США, антигуманной политике государства, незаконных действиях властей; искажение информации об агрессивных военных действиях США в Ираке, неспокойной обстановке в отдельных регионах.

) функциями эвфемизмов в политическом дискурсе британских СМИ являются: смягчение информации о негативных экономических факторах, а именно последствий мирового экономического кризиса; сокрытие информации о негативных экономических факторах, а именно последствий мирового экономического кризиса, агрессивных военных действиях Великобритании в отношении Афганистана, неспокойной обстановке в отдельных регионах мира,

) доминирующей функцией эвфемизмов в политическом дискурсе как американских, так и британских СМИ является функция сокрытия агрессивных действий властей.

Заключение

В данной выпускной квалификационной работе были изучены и выявлены функции употребления эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ. Исследование проводилось на материале англоязычных британских и американских СМИ.

В ходе работы мы изучили и проанализировали лингвистическую и другую научную литературу по данной проблеме, выявили особенности дискурса, политического дискурса, его основные и отличительные черты, изучили особенности эвфемизмов, сферы их употребления. Также была изучена проблема употребления эвфемизмов в политическом дискурсе.

Под «дискурсом» мы понимаем «связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей в механизмах их сознания (когнитивных процессах)».

Политический дискурс мы рассматриваем, как «вербальную коммуникацию в определенном cоциально-психологическом контексте, в которой отправитель и получатель наделяются определенными социальными ролями согласно их участию в политической жизни, которая и является предметом коммуникации». Политический дискурс как вид институционального общения располагает системой конститутивных признаков и наделяется рядом функций.

Политический дискурс, наряду с рекламным, приспособлен для того, чтобы приукрашивать действительность и скрывать истинное положение дел. Поэтому одной из прагматических закономерностей функционирования политического языка является тенденция к эвфемизации.

Эвфемизмы - эмоционально-нейтральные слова, выражения, употребленные вместо синонимичных им слов или выражений, представляющихся говорящему неприличными, грубыми или нетактичными

Под политическими эвфемизмами мы понимаем «слова и выражения, употребляемые в языке политики вместо нежелательных слов и выражений с целью скрыть, смягчить или исказить смысл освещаемых событий и явлений».

Во второй главе мы исследовали статьи американских и британских СМИ и выявили в них функции употребления эвфемизмов в политическом дискурсе. В ходе исследования мы выяснили, что функциями употребления эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ являются: смягчение, сокрытие, искажение информации о негативных экономических факторах, антигуманной политике государства, агрессивных военных действиях, незаконных действиях властей, последствиях военных действий, неспокойной обстановке в отдельных регионах, дискриминации по социальному статусу.

Выделение функций смягчения, сокрытия, искажения информации о негативных экономических факторах, антигуманной политике государства, незаконных действиях властей, дискриминации по социальному статусу связано с тем, что мы рассматривали статьи, опубликованные в период с осени 2008 по весну 2009 года, во время пика мирового экономического кризиса. Это время, когда происходит спад продаж, производства, время массовых сокращений и увольнений персонала.

Кроме того, в этот период проходят встречи глав государств США и Великобритании, на которых ведутся переговоры об обстановке в таких странах, как Афганистан, Грузия, Ирак. В статьях, посвященных данной тематике, мы выделили функции смягчения, сокрытия, искажения информации о незаконных действиях властей США и Великобритании, агрессивных военных действиях США и Великобритании в отношении Ирака и Афганистана, последствиях военных действий в Ираке, неспокойной обстановке в отдельных регионах.

Доминирующей функцией эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ является сокрытие агрессивных военных действий США и Великобритании в отношении Ирака и Афганистана, что подтверждает гипотезу нашего исследования.

Результаты исследования, полученные в данной работе, могут быть использованы в дальнейшем при изучении проблемы функционирования эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ.

Библиография

1.   Баранов А.Н., Казакевич Е.Г. Парламентские дебаты: традиции и новации [Текст] / А.Н. Баранов, Е.Г. Казакевич. - М.: Знание, 1991. - 64с.

2.      Бессонов Б.Н. Пропаганда и манипуляция // Реклама: внушение и манипуляция [Текст] / под ред. Д.Я. Китайгородская. - Самара: БАХРАХ-М, 2001. С. 703-726.

.        Бенвенист Э. Общая лингвистика [Текст]/ Э. Бенвенист. - М.: 1974. - 447с.

.        Богданов В.В. Коммуникативная компетенция и коммуникативное лидерство // Язык, дискурс и личность [Текст] / В.В. Богданов. - Тверь, 1990. С. 26 - 31.

.        Боришполец К.П. Методы политических исследований [Текст] / К.П. Боришполец. - М.: Аспект Пресс, 2005. С. 28.

.        Брайант Д., Томпсон, С. Основы воздействия СМИ [Текст] / Д. Брайант, С. Томпсон. - М.: Изд. дом «Вильямс», 2004. С. 36.

.        Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального воздействия [Текст] / Р.М. Блакар. - М., 1987. С. 88-124.

8.   Вильданова Г.А. Структурно-семантические, когнитивные, прагматические и другие аспекты исследования единиц разных уровней. Современные проблемы лингводидактики: Межвузовский сборник научных статей [Текст] / Г.А. Вильданова. - Бирск: Бирский гос.пед.институт, 2004. вып.1. - 163с.

9.      Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования [Текст] / И.Р. Гальперин. Изд-е 5-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2007. - 144с. (Лингвистическое наследие ХХ века).

.        Демьянков В.З. Политический дискурс как предмет политологической филологии// Политическая лингвистика. - Вып. 1(24). - Москва, 2008. - С. 29-33.

.        Заварзина Г. А. Эвфемизмы как проявление «политической корректности» - Русская речь [Текст] / Г.А. Заварзина. - М.: 2000. - №2. С. 54 - 56.

.        Зятькова Л.Я. Субъективная модальность политического дискурса: монография [Текст] / Л.Я. Зятькова. - Ишим: Изд-во ИГПИ им. П.П.Ершова, 2007. - 144с.

.        Капралова В.Т. Лексика и фразеология общественно-политического содержания в публицистике и словарях: Дидактический материал [Текст] / В.Т. Капралова. - М.: МГПИ, 1984. - 51с.

.        Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс [Текст] / В.И. Карасик. - Волгоград: Перемена, 2000. С. 5 - 20.

.        Крысин Л.П. Эвфемизмы в современной русской речи// Русский язык конца ХХ столетия. - М.,2000. - 88с.

.        Ларин Б.А. Об эвфемизмах // Проблемы языкознания. Л., 1961

.        Макаревич Э., Карпухин О. Игры интеллигентов, или Социальный контроль масс [Текст] / Э. Макаревич, О. Карпухин. - М.: Изд-во Эксмо, 2003. С. 11.

.        Макаров М.Я. Основы теории дискурса [Текст] / М.Я. Макаров. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 280с.

.        Маслова В.А. Политический дискурс: языковые игры или игры в слова? Политическая лингвистика [Текст] / В.А. Маслова. - Вып. 1(24). - Екатеринбург, 2008. - С. 43 - 48.

.        Медведева Е.В. «Новояз» и «новокульт» в глобальном пространстве// Вестник МГУ. Сер. 19 - Лингвистика и межкультурная коммуникация [Текст] / Е.В. Медведева, 2006. № 4, С. 15.

.        Москвин В.П. Эвфемизмы: системные связи, функции и способы образования// Вопросы языкознания [Текст] / В.П. Москвин. М.: - 2001. - №3 С. 58 - 70.

.        Моль А. цит. по: Кара-Мурза С.Г. Краткий курс манипуляции сознанием [Текст] / А. Моль, - М.: Издательство Эксмо, 2003. - 448с.

23. Никитина К.В. Технологии речевой манипуляции в политическом дискурсе СМИ (на материале газет США): Автореферат дисс. ... канд. филол. наук. - Уфа, 2006. - с.58.

.     Никитина К.В., Башкирский В.Д. Политический дискурс СМИ и его особенности, создающие предпосылки для манипуляции общественным сознанием, государственный университет [Текст] / К.В. Никитина, В.Д. Башкирский. - Уфа. 1995. - С. 45 - 48.

. Павлова Е.К. Лексические проблемы глобального политического дискурса / Е.К. Павлова // Вестник Московского ун-та. Сер. 19, Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2005. - № 2 - С. 98-112.

.     Покровская Е.В. Структурно-семанитические свойства (на материале социально-политической лексики)// Рус. яз. за рубежом [Текст] / Е.В. Покровская. - 1995. - №1 С. 31 - 33.

27. Серио П. Деревянный язык и его двойник // Квадратура смысла: французская школа анализа дискурса. - Москва, 1999.

28.    Сорокин Ю.А. Политический дискурс: попытка истолкования понятия // Политический дискурс в России [Текст] / Ю.А. Сорокин. - М., 1997. - 257с.

.        Темирбаева Е.К. Эвфемизмы в языке политики и в художественной литературе// Слово в словаре и тексте/ Под редакцией Ю.И. Сусловой [Текст] / Ю.И. Суслова. - М.: Изд-во МГУ, 1991. - 198с.

.        Тураева З.Я. Лингвистика текста: (Текст: структура и семантика). - Москва, 1986.

31. Ухванова-Шмыгова И.Ф. Дискурс-анализ в контексте современных исследований / И.Ф. Ухванова-Шмыгова // Методология исследования политического дискурса: Актуальные проблемы содержательного анализа общественно-политических текстов: сб. науч. трудов / Белгосуниверситет; И.Ф. Ухванова-Шмыгова, А.А. Маркович, В.Н. Ухванов; под общ. ред. И.Ф. Ухвановой-Шмыговой. - Вып. 3. - Минск, 2002. - С. 6-28.

.     Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса [Текст] / Е.И. Шейгал. - Волгоград, 2000. - 211с.

33. Шейгал Е.И. Эвфемизация в политическом дискурсе// Языковая личность: проблемы креативной семантики. К 70-летию профессора И.В. Сентеберг: Сб. научных трудов [Текст] / Е.И. Шейгал. - ВГПУ - Волгоград: Перемена, 2000. - 215с.

Словари:

34. Лингвистический энциклопедический словарь.// Гл. ред. В. И. Ярцева, - М.: Сов. Энциклопедия. 1990 - 685с.

35.    Ожегов С.И. Словарь русского языка: 70000 слов/ Под ред. Н.Ю. Шведовой. - 23-е изд., испр. - М.: Рус.яз., 1991. - 917с.

.        Языкознание: Большой энциклопедический словарь// Гл.ред. В.И. Ярцева - 2-е изд. - М.: Большая Рос. Энциклопедия. 1998. - 685с.

37.    A Dictionary of Euphemisms and other Doubletalk//Hugh Rawson. - Crown Publishers, Inc New York, 1991. - 312 p.

.        Concise Oxford English Dictionary 11 Portable.

.        Longman Dictionary of English Language and Culture - Longman Group Ltd. 1998. - 1568 p.

.        Macmillan Essential Dictionary for learners of English. International student edition. - Macmillan Publishers Ltd. 2007. - 861 p.

.        The Advanced Learner’s Dictionary of Current English/ А.С. Хорнби, Э.В. Гэтенби, Г. Уэйкфилд. - М.: АСТ, 2006. - 1566, [2] с.: ил.

.        The New International Webster’s Standard Dictionary. - Trident Reference Publishing. 2006 - 318 p.

.        The Oxford Dictionary of the English language/ Дж. М. Хокинс. - М.: ООО «Издательство АСТ», 2004 - 828 с.

Приложение 1

Виды денотативного искажения	Функциональное значение
	Смягчающие		Скрывающие		Искажающие
	денотат	Языковой знак	денотат	Языковой знак	денотат	Языковой знак
Синонимическая денотация	poverty	Low income	Before the event, after the event	Pre-situation, Post-situation
Неточно-ориентирующая денотация	False cheap flattery, expensive flattery	Inoperative stroking, puffing	Wiretapping scandal	Electronic surveillance incident	Bombing criminal activities	Air support intelligence operation
Расширительная денотация	Crimes wrong	Serious abuses inappropriate	Government sponsored crimes bugging smb’s telephone	White House horrors intelligence gathering	Casing the joint	A vulnerability and feasibility study
Сужающая денотация			The War department	Department of Defence
Ложная денотация			Breaking and entering	Intelligence -gathering operation	Burglary Burglars prisons	Bizarre incident plumber correctional facilities

Таблица дается по: Темирбаева, Е.К. Эвфемизмы в языке политики и в художественной литературе// Слово в словаре и тексте/ Под редакцией Ю.И. Сусловой [Текст] / Ю.И. Суслова. - М.: Изд-во МГУ, 1991. - 198с.

Приложение 2

Функции эвфемизмов в политическом дискурсе американских и британских СМИ

Функции	Примеры
1. Смягчение информации о: - негативных экономических факторах	эвфемизм	Заменяемое слово
1.	Abyss Recession Uncertain times Ailing Revive Recovery	Crisis Crisis Crisis Declining Reinforce Renewing
- антигуманной политике государства	Commitment	Obligation
- агрессивных военных действиях	Ally	Troop
- незаконных действиях властей	Obtain Elect	Seize Appoint
- дискриминации по социальному статусу	Well-off	Rich
Сокрытие информации о: - негативных экономических факторах	Difficult times  Seizure  Irresponsible	Crisis Crisis Extravagant
- антигуманной политике государства	Contribution	Tax
- агрессивных военных действиях	Conflict  Mastermind  Manpower Firepower Campaign Topple Involvement Forces	War Agent  Troops Weapon War Kill Power Troops
- неспокойной обстановке в отдельных регионах	Unstable	Aggressive
- незаконных действиях властей	Demise	Murder
- последствиях военных действий	Exhausted	Destructed
- Искажение информации о: неспокойной обстановке в отдельных регионах	Erratic	Restless
- агрессивных военных действиях	Tutelage	Power

Приложение 3

Функции эвфемизмов в политическом дискурсе американских СМИ

Приложение 4

Функции эвфемизмов в политическом дискурсе британских СМИ

Приложение 5

Глоссарий эвфемизмов политического дискурса американских и британских СМИ

1) Abyss - crisis

) Action - aggression

) Ailing - declining

) Ally - troop

) Bribery - money politics

) Campaign - war

) Capital punishment - retribution

) Collateral damage - murder

) Commitment - obligation

) Conflict - war

) Contribution - tax

) Defense Department - War Department

) Demise - murder

) Difficult time - crisis

) Elect - appoint

) Erratic - restless

) Exhausted - destructed

) Firepower - weapon

) Forces - troops

) Guest workers - migrant workers

) Seizure - crisis

) Incursion - invasion

) Involvement - power

) Irresponsible - extravagant

) Manpower - troop

) Mastermind of the surge - agent

) Mission -war

) Obtain - seize

) Operation - war

) Opposition research - Watergate

) Pacification - destruction

) Recession - crisis

) Recovery - renewing

) Revive - reinforce

) Topple - kill

) Tutelage - power

) Uncertain times - crisis

) Unconvincing - suspicious

) Unstable - aggressive

) Visual surveillance - spying

) Well-off - rich

Приложение 6

From The times4, 2009promises better days, calls for nation to pull together Richard Burden- President Obama, tempering the series of grim economic diagnoses he has delivered in recent weeks, sounded a new note of optimism last night, vowing that "America will emerge stronger than before" from the Wall Street meltdown and mortgage crisis that has sent the country into a deep recession.

"The weight of this crisis will not determine the destiny of this nation," Obama said in his first speech to a joint session of Congress. "Those qualities that have made America the greatest force of progress and prosperity in human history we still possess in ample measure. What is required now is for this country to pull together, confront boldly the challenges we face, and take responsibility for our future once more."remarks - while not officially a State of the Union address, since Obama has been in office only five weeks - had all the trappings of one: a national television audience, the walk to the rostrum through glad-handing lawmakers, the ordinary Americans sitting in the gallery and pointed out as living examples, and the series of standing ovations.used the occasion to explain the steps he has taken to revive the economy, and also to lay out a broader agenda, including a healthcare overhaul, improvements to education, and energy independence - campaign promises that have been subsumed by poor economic news."Now is the time to act boldly and wisely - to not only revive this economy, but to build a new foundation for lasting prosperity," he said. "Now is the time to jump-start job creation, restart lending, and invest in areas like energy, healthcare, and education that will grow our economy." Obama also touched on the wars in Iraq, where he plans to withdraw most US combat troops by the summer of 2010, and Afghanistan, where he is dispatching 17,000 more troops this spring. But the ailing economy was a dominant theme in Obama's address, with the president urging worried Americans to unite to get through a crisis he said would eventually abate.

"The impact of this recession is real, and it is everywhere. But while our economy may be weakened and our confidence shaken; though we are living through difficult and uncertain times, tonight I want every American to know this: We will rebuild, we will recover, and the United States of America will emerge stronger than before," Obama said to resounding applause.still faces a reluctant and energized GOP minority, which has emerged from two devastating elections to form a determined and unified front against Obama's economic agenda. The president's $787 billion stimulus plan passed without a single House Republican vote, and garnered just three aye votes from Senate GOP moderates.the official Republican response to Obama, Louisiana Governor Bobby Jindal accused Democrats of "irresponsible" spending that would leave the next generation in crippling debt.The Times3, 2009keeps powder dry as Nato awaits President Obama's plea for troops

Michael Evans, Defence Editoroptions for sending more British troops to Afghanistan are being studied across Whitehall in preparation for an appeal by President Obama for every Nato member to deploy additional manpower and firepower there. US President, however, is not expected to make any personal appeal to Gordon Brown when the two leaders meet in Washington today and the Prime Minister has not taken with him any British pledge of reinforcements. Prime Minister and the President appear to have agreed to defer the issue of whether Britain will add to its 8,300-troop presence in Afghanistan until the matter is raised within the Nato alliance at its 60th anniversary summit in Strasbourg on April 3. sources said that Mr Brown and Mr Obama were expected to make a joint statement after today’s meeting in which they would underline the efforts the US and Britain have taken together against the Taleban in Afghanistan.would also be a focus on the need for greater participation by civilian specialists to increase the level of reconstruction in the country. options are being drawn up by the Ministry of Defence in consultation with the Foreign and Commonwealth Office. This is because of the expectation that Mr Obama will use the Strasbourg summit - his first opportunity to address the alliance directly - to emphasise the importance of the mission in Afghanistan and the need to increase the number of combat troops serving in the most unstable areas. reports that Taleban groups based in Pakistan are planning to join forces and confront Western troops, military commanders involved in the Afghanistan campaign have urged the alliance to send more soldiers. Mr Obama is expected to make an appeal to all Nato members to raise their contribution, either with more manpower or increased investment. senior source said that although the Prime Minister was not planning to talk about extra British troops in Washington, options had been drawn up. Prime Minister caught Whitehall off guard last year when he announced during a visit to Baghdad that some British troops would be withdrawn from Iraq by Christmas. This led to some confusion, and in later clarifications it emerged that the troops would not begin to leave until later this month. options include two additional deployments that have already been approved by the MoD: the seven Merlin helicopters currently in Iraq are to be transferred to Afghanistan, although it will cost £50 million - and take up to four months - to modify them; and about 300 explosives experts are to be sent to deal with the growing threat from roadside bombs. ’s contribution to Afghanistan is to be increased on a small scale in October when Major-General Nick Carter takes command of Regional Command South headquarters.The Times3, 2009Brown travels in hope of new special relationship

Philip Webster and Tom Baldwin, WashingtonBrown sought a decisive break with the Bush-Blair era by heralding a special relationship that places economic harmony ahead of military cooperation. Before flying out of Britain for a meeting with President Obama today, he said: “Past British prime ministers have gone to Washington to talk about wars. I’m going to talk about stability for the future.” Brown will use a speech to both Houses of Congress to warn that protectionist tendencies -as held by many senior Democrats in his audience - risk making the recession worse. He will offer strong backing to Mr Obama’s green agenda in the teeth of fierce domestic opposition.is the first European leader to visit the President and hopes to use the opportunity to secure a global response to the economic crisis before next month’s G20 summit in London.Mr Obama’s economic stimulus package, the Prime Minister said: “If America and Britain did similar things for the economy then the effects would be magnified.” acknowledged public concerns that the invasion of Iraq had damaged the transatlantic partnership. “I want to talk about the renewal of our relationship for new times,” he said. an interview with talkSPORT, he hinted that the stiff reserve he displayed towards George Bush on his first visit to Washington as Prime Minister had been replaced by warmth for a President he sees as a fellow progressive: “I think the impression he has given of America to the world is transformative. I think people’s view of America is changing as a result.”will support Mr Obama in efforts to reduce dependence on foreign oil and achieve a low-carbon economy that could, he says, create hundreds of thousands of jobs across the world and drive economic recovery. Brown will also call on countries to renounce protectionism as one of the six key elements of a “global new deal” at the G20 summit on April 2. Mr Obama is under pressure to protect jobs by putting up trade barriers. items on the agenda today will be Afghanistan, the Middle East and climate change, plus an attempt by Mr Brown to get Mr Obama’s commitment to the goal of universal access to primary education by 2015. Blair will be in Washington for a climate change conference but is not expected to meet his successor.The Economist  27th 2008 Iraq it really coming right?SHOULD be momentous. In Baghdad in the middle of this week, after fierce debate and protests on the streets, Iraq’s fractious parliament at last voted to approve a withdrawal agreement with the United States, under which all American troops will leave the country by the end of 2011. And yet the mood of this exhausted country is far from jubilant. Mosul, 320km (200 miles) north of Baghdad up the Tigris river, the governor of Nineveh province, Doraid Kashmoula, furrows his brow, fiddles with his worry-beads in one hand, stubs out yet another cigarette with the other and reels off a litany of woe in his dankly curtained office. The scion of a prominent Sunni Arab family, he took the job two years ago after his predecessor, his cousin, was assassinated.then he has survived half a dozen murder attempts. His son, a brother and four cousins have been killed by insurgents. His house has been burnt down. He is protected both by the Kurdish guerrillas, who control the eastern half of the city and a clutch of fortified government buildings in the western half, and by the Iraqi army and police, with American forces at their shoulder, when he ventures farther afield.

“Security is slowly getting better,” he says, without much conviction. At present the insurgents carry out about ten attacks a day in his province, including car bombs and ambushes, mostly in the vicinity of Mosul. In each of the past four months, more than 100 civilians and about a score of army and police have been killed, according to official figures.provincial council’s chairman, another Sunni Arab, tells a similar tale. From a drawer in his desk he takes a sheet of paper displaying 12 coloured photographs of “martyrs”: four brothers and eight cousins, all murdered because of their kinship to himself. A councillor representing the Iraqi Islamic Party (IIP), a long-established Sunni outfit which heads the main Sunni block in the national parliament and is led by one of the country’s two vice-presidents, Tariq al-Hashemi, says that 420 of his party members in Mosul have been killed in the past two years. Nineveh’s deputy governor, a Kurd, says that 1,600 of his people in Mosul have died at the hands of insurgents since the American invasion-as have “many more Arabs”. knows how many insurgents operate in the area. Maybe 5,000, says the council chairman, describing a spectrum from al-Qaeda fanatics to secular Baathists. “Plus a million supporters,” he adds, with a mirthless laugh. As the Americans and their Iraqi army allies successfully hunt them down elsewhere in Iraq, many have gravitated to Mosul. It is close to Syria, from which foreign jihadists still infiltrate. The city has a history of Baathist loyalty to Saddam Hussein and hostility to the Shias, who count for barely 5% of its people. ’s multiple fault-lines are especially visible-and occasionally bloody-in Nineveh and Mosul. Some towns in the province have a record of Shia-Sunni enmity. Nineveh has Iraq’s largest minority of Christians, themselves divided into various sects, some speaking Aramaic, the language of Christ. In a northern arc dwell the Yazidis, more than 500,000-strong they claim, who follow an ancient religion that reveres a Peacock Angel; many Muslims damn them as devil-worshippers. Then there are the Shabaks, who claim descent from Persians and follow various brands of religion, including Islam. There are also the Turkomens, stay-behinds from the days when Mosul was the capital of one of the three Ottoman vilayets (administrative regions) that were crudely lumped together to form Iraq when the Turkish empire collapsed after the first world war.the biggest and currently the scratchiest division is between Arabs and Kurds, who control most of the east and north of Nineveh, and account for about one-third of its population. Most of the Sunni Arabs, the province’s largest group, boycotted the last elections in 2005, so the Kurds ended up with a disproportionately large chunk of the provincial government (31 out of 41 seats in the council) and hold sway over the hapless Mr Kashmoula and the council chairman, whom the insurgents curse as puppets and traitors. this may soon change dramatically because the Sunnis are set to contest provincial elections due on January 31st, when they may well oust the Kurds from local power. To minimise their expected losses, the Kurds are bent on ensuring that all the non-Sunni minorities, such as the Christians, Yazidis and Shabaks, vote for a Kurdish-led list of candidates. people from these small minorities, together perhaps more than a tenth of the province’s people, say that the Kurds, who control the territory where most of them live, are trying to intimidate them into voting their way. The Kurds, they say, are even attempting to frighten them into fleeing east into areas more firmly controlled by the Kurdish Democratic Party (KDP) from its headquarters in Erbil, capital of the Kurdistan Regional Government. Sinjar, west of Mosul, some Yazidis, who predominate there, say the Kurds want to force them to vote for the Kurdish list. Not only would that mean increasing the Kurds’ chances of holding on to the provincial council. It would also strengthen their case to have such places as Sinjar, which are technically part of Nineveh, eventually transferred formally to Iraq’s Kurdistan region, whose area the Kurds seek to widen as much as possible.Christians have been hammered, in Nineveh as in the rest of Iraq: their numbers throughout the country are said to be down from 800,000 in 2003 to around 250,000 today. Earlier this year the archbishop of the ancient Chaldean church was abducted in Mosul and murdered. In October, some 10,000 Christians fled into Kurdish-held areas from close to Mosul after a dozen of them had been killed. No one is certain who the culprits were. any event, tension is rising across the ethno-sectarian board: between Kurds and Arabs; between Sunnis who have co-operated with government and the larger number who have not; between Kurds and minorities; and within the minorities themselves. “If we [Christians] had guns we’d kill each other too,” says a prominent Chaldean Christian. “If Mosul was peaceful, we’d want to stay in Nineveh,” says a leading Christian businessman in the town of Bartulla, just east of Mosul. “But if it isn’t, we’d like to be part of Kurdistan.”there is a gleam of hope that in Nineveh, as elsewhere in Iraq, the coming provincial elections may shift the dynamic of Iraqi politics, pave the way for more genuinely representative government and make it harder for the insurgents to hold the loyalty of the disgruntled. The key is that, unlike last time, the Sunni Arabs are expected to vote en masse. If Nineveh’s council took on a Sunni nationalist hue, the insurgents might be in trouble. al-Maliki, Iraq’s Shia prime minister, is said to be reaching out to Sunni politicians, military men and tribal leaders in the hope of widening his narrow base in the Islamic Dawa party. But Iraq is entering an even more frenetic political phase than usual. The provincial elections should point, for the first time in three years, to whom the Iraqis want to run their country.poll will also serve as a dry run for a general election due at the end of next year. Moreover, under the tutelage of an energetic UN team in Baghdad, the system for the provincial elections provides for open lists, whereas last time they were closed. This time parties will win representation on a proportional basis in each of the 18 provinces (bar the three Kurdish ones and the disputed Kirkuk province, where elections will not take place), but voters will also be able to mark their order of preference for individual candidates on their chosen party list. Some 400-plus parties have been registered, more than 150 in Baghdad alone, with more than 14,600 candidates and 36-odd coalitions. main shift will be towards much stronger representation for Sunni Arabs, who have been sorely under-represented since Saddam’s demise. A battle is brewing between the established Sunni parties and an array of groups emerging out of the tribal councils that have played so crucial a part in beating back the insurgency, including al-Qaeda, especially in the western province of Anbar and along the Euphrates valley north-west of Baghdad.fight for supremacy within the new Shia establishment has also begun. A striking development is the emergence of Mr Maliki as a would-be strongman. Despite his wooden persona on the dais and on television, he has surprised everyone by his increasingly ruthless determination to tighten his grip. He was boosted by his success, earlier this year, when he personally directed the Iraqi army to sweep the Shia militias loyal to Muqtada al-Sadr, a radical cleric, out of Iraq’s then chaotic second city, Basra. The army promptly replicated that success in the hitherto lawless Shia slums of Baghdad, known as Sadr City. Mr Maliki is also interfering with senior appointments in the armed forces: the new divisional army commander in Mosul, for instance, is said to be a brother-in-law.has also gained ground, even among Sunnis, by his increasingly acerbic attitude towards the Kurds, who many Arabs think have overreached themselves in the past few years. In August he sent Iraqi army units into Khanaqin, a mainly Kurdish district that is controlled by the Kurdish authorities but falls within Diyala province. He and Massoud Barzani, president of the Kurdistan Regional Government, who heads the KDP, one of two rival parties that jointly run Iraqi Kurdistan, are increasingly rude to each other. Mr Barzani is said to have recently told Mr Maliki to his face: “You smell like a dictator.”he is rattling a lot of fellow Shias with his powers of patronage and purse. His own Dawa party has split, with his predecessor as prime minister, Ibrahim al-Jaafari, promoting himself as a stalking horse for the Sadrists, whose party has been barred from the lists. The other leading Shia party, the Islamic Supreme Council of Iraq, led by the ailing Abdel Aziz al-Hakim, is equally worried by what it sees as the prime minister’s authoritarian bent. In particular, Mr Maliki’s assorted rivals have complained about his setting up of “support councils” among various tribes, both Sunni and Shia, to help his party get out the vote-by means of bribery and intimidation, according to his detractors.among the Sunnis is no less fierce, especially in the tribal movement known as the Sahwa (Awakening) and the Salvation Front, which are bidding to oust candidates tied to the largest Sunni block in parliament, the National Accord Front, or Tawafuq, whose leading party is the IIP. Here too Mr Maliki has been weaving controversial alliances, backing one group against another. The political emergence of the tribes, many of which had previously supported the insurgents, is part of a new dynamic that has seen al-Qaeda and other rebel groups beaten back if not completely defeated. Mr Maliki has also been accused of having hundreds of IIP members arrested, especially in the mixed-sect Diyala province.one knows what the new electoral picture will be like. Some say that Mr Maliki’s Dawa will do badly, whatever the advantages of incumbency. The Sadrist movement, internally divided like so many others, is widely thought to have lost ground yet still commands the sympathy of hordes of poor Shias in such places as Sadr City and in the southern provinces. The tribal parties have never been tested. Maliki will naturally take as much credit as he can from the withdrawal agreement with the Americans. He, or so it will be claimed, has nailed down the occupiers and made them promise to leave within three years. Under the agreement, American forces, now about 146,000-strong in Iraq, will withdraw from the cities by the middle of next year. All military operations will require the assent of Iraqis. Americans will be barred from using Iraq as a launch pad to attack other countries.is, in fact, considerable wiggle-room in the agreement. The timing can be extended by mutual consent. Even the requirement for American troops to withdraw from city centres may be open to an elastic interpretation. The Joint Security Stations, where American troops are entrenched in mini-forts scattered across the cities, have been an essential part of the military surge which, since early last year, has stanched the terrible sectarian bloodletting, especially in Baghdad. Already they are jointly manned by Americans and Iraqis. Iraq’s generals may well be loth to remove the Americans, perhaps relabelling them as “advisers”. Iraqi army and national police (a kind of gendarmerie) have improved out of all recognition in the past two years and at last count numbered 266,000, alongside 257,000 local police, 36,000 border guards and more than 100,000 “Sons of Iraq”, the militias formed by the mainly Sunni tribal councils. But even their best units still rely heavily on the Americans for air support, not least the helicopters that are crucial in counter-insurgency, and for other technical skills, including communications, intelligence and logistics.the continuing horrors in Nineveh, bitter fighting in parts of Diyala, rising tension between Arabs and Kurds, and a continuing if less frequent cycle of bombs in Baghdad, the violence overall has greatly subsided from its level of two years ago. In the second half of 2006, violent civilian deaths, mostly in Baghdad, amounted to around 20,000, counted in morgues and hospitals. The latest estimates put the monthly figure at under 500 a month, still a shocking number, but an eighth of what it was. Fewer than 50 Iraqi soldiers and police were killed in October compared with 300-plus in April last year. The American military death toll has dived from 126 in May last year to 14 last month; the total since the invasion in 2003 is nearing 4,200. 20,000 out of Iraq’s 34,000 doctors have left (after 2,000 were murdered) and few of the 2m-plus Iraqis now living abroad (many of them middle-class professionals) are yet willing to return. In the past few weeks, suicide-bombers have killed people at the checkpoints into Baghdad’s international zone, on the road to the airport, by one of the main bridges and outside the Ministry of Trade, where eight female employees were killed. The country still offers nothing approaching a secure environment where foreigners can come and do business. A number of foreign companies, especially in the oil sector, have signed big deals. But no major foreign banks or businesses have thought it feasible to set up shop in the open in Baghdad. Though safer than it was, Baghdad is still the most dangerous capital in the world.any event, as the recently departed American mastermind of the surge, General David Petraeus, repeatedly said, the gains remain “fragile and reversible”. The coming elections at the beginning and end of next year will give a vivid picture of Iraq’s political balance of power. But a potentially devastating lack of consensus among the main political groups and their leaders still prevails. Corruption is rife. Many ministries are still fiefs of patronage. Family and tribal ties are what count in getting jobs. Intrigue and deceit seem to dog the management of just about every political party. No culture of tolerance or pluralism has yet emerged.fundamental three-way split still prevents Iraq from coming together as a country. Though it is hopeful that the Sunni Arabs, probably some 20% of the population, seem set to be drawn back into the heart of parliamentary and provincial politics next year, few of their leaders seem willing yet to acknowledge that they have lost the power that they had always held. former deputy prime minister, a Sunni, insisted last week that his fellow Sunnis represent “at least 50% of Iraqis, by God!” Some of the leading Shias, who by most calculations represent more than 50% of the total population, seem prepared to reach out to the Sunnis, especially the biddable tribal sheikhs, provided they accept their new position as second fiddlers. But most Shias still regard the Sunnis with suspicion. “Maliki’s worst nightmare is still waking up to find a Sunni general in charge of the country again,” says a seasoned Western observer in Baghdad. Kurds are enjoying a golden age of near-independence that they have never had before. Their region still feels the perkiest and safest in Iraq, though its leaders have yet to acquire truly democratic instincts. But the Kurds remain loth to make the sort of compromise over the bitterly disputed mixed Arab-Kurdish-Turkomen city of Kirkuk and the surrounding province which might in turn allow them to have more say over the oil in the area they control. Both Shia and Sunni Arabs habitually refer to the Kurds with ill-disguised contempt. American and UN diplomats fear that the Kurdish leaders, wary of being outflanked by each other on such issues as Kirkuk, are in danger of overplaying their hand-at a risk of losing much that they have already achieved.short, the new establishment of Shias, Sunnis and Kurds sorely needs to build a sense of nationhood. The withdrawal agreement means that it will soon be for the Iraqis alone to define their destiny. For the next few years the Americans may yet find themselves holding the ring. But once the occupiers have left, the chances that the Iraqis will entrench and cherish a stable, federal, pluralist democracy must still be rated at less than even. The Economist27th 2008rich are the new whipping boys of British politics.they are less friendless than they seem.O’BraienLOT of energy is expended by British think-tanks and sociologists on identifying the poor. Less attention is paid to classifying the rich. Public policy has haphazardly offered some pointers, by setting thresholds above which Britons are considered undeserving of state support, vulnerable to inheritance tax and so on; but hitherto these signals have not added up to a clear definition of richness. Most well-off people instinctively resist the idea that they are rolling in it: the rich are always different, elsewhere, someone else. So perhaps it is helpful of Alistair Darling, the chancellor of the exchequer, to have offered a clear typology of wealth in his emergency budget on November 24th.

You are very rich, the chancellor implied, if you earn more than £150,000 ($230,000) a year. You are still rich if you earn more than £100,000. He told the very rich-around 400,000 taxpayers, roughly 1% of earners-that from 2011 they will pay a new top rate of income tax of 45% (the current top rate is 40%), on earnings above £150,000. Both groups-around 800,000 people altogether-will pay more tax from 2010, through the erosion of their tax-free allowances. Meanwhile, anyone earning over £40,000 is, in the government’s view, comfortable enough to cough up a few pounds extra in national-insurance contributions (though according to a rival arithmetic, £20,000 marks the real cut-off between winners and losers under the new arrangements).

Two questions arise from Mr Darling’s delineation of this hierarchy-and the jettisoning of New Labour’s iconic pledge not to raise income tax, a promise that has helped to win it three general elections. First, does it make sense for the exchequer?government’s case, though Mr Darling didn’t put it quite like this, runs as follows. Britain is broke; in the medium term, taxes have to rise. In a country where median full-time earnings are £24,900, people making four times that much or more ought to help fill the fiscal abyss. And although this is the first lift in the top rate of income tax for more than 30 years, it is scarcely a confiscatory levy like the legendary rates of the 1970s, when Old Labour dinosaurs roamed the Treasury. trouble with this argument is that the hikes will raise barely any money. The 45% rate will yield little according to the Treasury, and practically nothing according to some analysts, because of dodges and disincentives. Rather than budgetary pragmatism, the changes seem to be the fiscal equivalent of a firework set off during an earthquake-the earthquake being Mr Darling’s staggering debt projections, his Panglossian growth forecasts and a public-spending squeeze of a kind Labour once excoriated. It is fair to conclude that the real motive is diversionary and political. , the second question: is pinching the rich quite as politically clever as the government evidently believes? Pinch yourselfpolitical calculation seems to be that, after 11 years in office, Labour is no longer dogged by memories of the vengeful taxes and fiscal incontinence of its previous stint in power, historical anxieties that constrained its tax policy until now. That hunch may be justified: many young voters are more likely to associate Labour with persistent inequality than with IMF bail-outs. But another part of the gamble is that the country has changed too: that the incipient recession has fostered a new mood of social solidarity, a yearning to “share the pain” of the downturn-particularly if the pain is aimed at bankers and other much-loathed “spivs and speculators”. Satisfying this mood with token raids on the rich, Labour reckons, will win more votes than will be lost by severing its already frayed bond with the City. The hikes may cost it a few marginal seats in the stockbroker belt of the south-east, but they will firm up ratings farther north.Darling, and his boss, Gordon Brown, are not alone in sniffing a new political atmosphere. Even before this week’s emergency budget, some in the Conservative Party, no less, muttered about proposing a new supertax and using the proceeds to cut rates for the middle classes. The Tories now say that should they win the next election (more likely than not), and have scope for tax-cutting (rather less likely), the first beneficiaries would be businesses and those on low and middle incomes; reversing Mr Darling’s higher-rate changes would “not be a priority”. The poor rich are suddenly friendless. are they? The rich may be a tiny minority, but they are not altogether alone. Indeed that was, or appeared to be, one of the basic intuitions that took New Labour to power. Labour’s original tax pledge was a totem of its revamped economic approach: of its acknowledgment that free markets and deregulation were, after all, the best way to maximise national prosperity and finance progressive goals. But it also implied an even greater admission: that Britain was more individualistic, more aspirational and less collectivist than Labour had previously believed. The pledge seemed to concede that Margaret Thatcher had been right about not only economic policy but also the national personality; that Britons might resent inherited privilege but were increasingly relaxed about wealth itself. New Labour realised that whereas the rich are few, the would-be rich-likewise alarmed by punitive taxes-are numerous. now appears that for Mr Brown and Mr Darling, at least, New Labour’s old posture on tax may not have represented the fundamental reappraisal of Britain’s psychology that it did for Tony Blair; that for them it was a necessary economic and electoral strategy, not an imaginative epiphany. Perhaps they are right about the new mood: Number 10 doubtless spent almost as much as the new taxes will extract on testing their popularity in focus groups. But it may be that the country has changed less than Mr Brown thinks, and that even in a slump the rich are less isolated than they look. More than an economic crime, pinching the rich may turn out to be a profound political mistake.The Economist13th 2008Europe awaits a new American president nervously but in hopeShrankthe next president of the United States for three hours in what an eyewitness called a “malodorous” small room at an airport in the provincial Russian city of Perm looks, in retrospect, to have been a pretty bad idea. No matter that the Kremlin muttered an apology for delaying Barack Obama, along with his mentor on the Senate Foreign Relations Committee, Richard Lugar, in August 2005. The hold-up was blamed on a muddle over paperwork-although some Russia-watchers suspected it was a calculated Kremlin snub to the Republican Mr Lugar. Obama now plays down the episode, but his first-hand experience of the Russian bureaucracy’s capacity for at best capricious incompetence and at worst vindictiveness could yet prove telling. His team of hundreds of foreign-policy experts ranges from those who see the Bush administration’s policy as dangerously confrontational to those who think it too soft. Michael McFaul, a Stanford academic who has become a caustic critic of the Kremlin, is an influential Obama adviser. But it remains to be seen how many people Mr Obama will pick from his own team, and how many from the Hillary Clinton camp of experienced Russia hands.Democratic Party is in general rather less hawkish than many of Mr Obama’s senior advisers. Yet the prosaic truth is that, whoever secures the top jobs in the new administration, American policy towards eastern Europe is likely to be shaped mainly by events and bureaucratic drift, not personalities. Barring a new crisis (such as another war in Georgia), eastern Europe is unlikely to get anything like as much attention as the economy. Even more conveniently, the main decisions can easily be fudged or postponed.the Bush administration is still trying to push for Ukraine to be given a clear path towards future NATO membership. It reiterated this at a recent high-level NATO-Ukraine meeting in Estonia. But if Mr Obama wants to cash in his popularity in Europe, he is more likely to do so by asking European countries to send more troops to Afghanistan, not to swallow their objections to NATO membership for two increasingly unconvincing candidates: a chaotically divided Ukraine and an erratic, indefensible Georgia. Obama administration may concentrate on the nitty-gritty of military reform in the Ukraine rather than grand promises of NATO membership. That would be welcome in Russia. So too might be Mr Obama’s rather more doveish line on nuclear weapons (see article). But another sore point with the Kremlin is America’s plans for missile defences, and especially for the siting of ten interceptor rockets in Poland and a radar in the Czech Republic. These-if they work-might stop or deter an Iranian missile attack on America or Europe. But public opinion in the Czech Republic and Poland remains unenthusiastic. And Russia has now threatened a bunch of countermeasures, including putting nuclear-capable missiles in the Kaliningrad exclave and targeting the missile-defence installations with its own nuclear arsenal.Obama, like many Democrats, sounds sceptical on missile defence. With no money allocated to the programme by Congress, it will be easy to keep the plans alive on paper, but to do little to promote them in practice. And if talks with Russia about nuclear weapons do go ahead, a deal on missile defence might be thrown in. Czechs and Poles may feel a touch queasy as these issues are discussed over their heads; but there is little they can do about it in practice.is it likely that an Obama administration will fight hard for greater European independence from Russia’s monopoly of east-west gas pipelines. The Bush administration promoted Nabucco, a pipeline that would bring Caspian and Central Asian gas to Europe via Turkey. But a shambolic and inattentive European policy on pipelines and energy dependence in recent years has left policymakers in Washington feeling that they are wasting their time. If the Europeans cannot look after their own interests, why should America?The Economist13th 2008turbulent few months are expected on Capitol Hill Claudio Munosis coming to Congress. The oldest senator, Robert Byrd of West Virginia (pictured), is to be shunted aside as chairman of the mighty appropriations committee. Mr Byrd, a Democrat, started winning elections 66 years ago, when his local chapter of the Ku Klux Klan picked him as its leader, or “Exalted Cyclops”. A senator since 1959, he is no longer a racist but is notorious for lavishing taxpayers’ cash on boondoggles named after himself. As he nears his 91st birthday, however, he is in poor health. He will be replaced by Senator Daniel Inouye of Hawaii, a sprightly 84-year old. this turmoil is occurring at a difficult time. The world economy is having a seizure. Carmakers in Detroit are begging for a bail-out. The Democrats who control Congress would like to help President-elect Barack Obama tackle these crises. But he will not become president until January 20th. For now, George Bush is the only man who can sign (or veto) laws. And only the old Congress can pass them: the new one does not take office till January 6th. A short-term economic stimulus is needed before then, and is likely to pass. Mr Bush also wants Congress to ratify a free-trade deal with Colombia. It probably won’t. the House of Representatives the Democrats have a comfortable majority, which will get even bigger next year. In the Senate they currently have only a 51-49 edge, including two independents, and next year’s line-up is still unclear. The Democrats will have at least 57 seats, a hefty majority. But three seats are still undecided. Recounts of close races in Alaska and Minnesota could drag on for weeks, with allegations of cheating from both sides. And a run-off will be held in Georgia on December 2nd, as local rules require, after neither candidate won more than 50% of the vote. the Democrats win all three seats, which is unlikely but not impossible, they will be able to shut down Republican filibusters and ram through any law they like. Republican big beasts, including John McCain, are converging on Georgia to support Senator Saxby Chambliss in the run-off. A Democratic supermajority would mean: “No checks. No balances. No stopping them,” warns one website. , Nancy Pelosi and Harry Reid, the top Democrats in the House and Senate, are furiously juggling. Even as their members jostle for jobs in the new Congress, they still have a lame-duck legislature to run. They seem to have kept a lid on the in-fighting, at least for now, but several big jobs are yet to be filled. Joe Biden is moving to the White House, his plum spot as chairman of the Senate Foreign Relations Committee is up for grabs. John Kerry, a former Democratic presidential nominee, says he wants it. But if Mr Obama makes him secretary of state or ambassador to the UN, the more leftish Senator Russ Feingold of Wisconsin would be in line. Another question-mark hangs over Senator Joe Lieberman, the Democratic vice-presidential nominee in 2000. This year he backed John McCain for the presidency. Many Democrats want to punish him, by stripping him of his chairmanship of the homeland security committee or even kicking him out of the Democratic caucus. But Mr Obama is said to want to let bygones be bygones. the House some personnel changes portend a leftward shift. Rahm Emanuel, a forceful centrist, is leaving his Chicago seat to become Mr Obama’s chief of staff. His post as Democratic caucus chairman, the number-four job in the House, goes to John Larson of Connecticut, who is somewhat further to the left. And Henry Waxman of California is challenging John Dingell of Michigan for the chairmanship of the House committee that handles energy and climate change. bitter battle is brewing. Many ideological greens prefer Mr Waxman, who supports tougher curbs on carbon emissions and has a more belligerent approach to corporations. Many pragmatists prefer Mr Dingell, for the same reasons. A cap-and-trade bill will be much harder to pass now that the economy is in the doldrums, says a former Clinton White House staffer. Mr Dingell, who hails from Michigan, is trusted by the big carbon-emitting industries. Mr Waxman is not. So a deal next year may be more likely under Mr Dingell. immediately, congressional Democrats are urging Mr Bush to find as much as $50 billion to rescue the Big Three carmakers. Mr Dingell strongly supports this idea. So do most Democrats. If the government can bail out greedy bankers, they reason, surely it can help horny-handed workers keep their jobs. Plus, they see the cash infusion as an opportunity to insist on greener cars. Republicans are aghast. If the financial system had collapsed, it would have devastated the entire economy. That is not true of carmakers. If the Treasury props them up, every badly-run company in America will beat a path to its door. But a bail-out looks likely. And if Republicans in the Senate lose their power to filibuster, the Democrats will abolish workers’ right to a secret ballot before unionising. That, warn Republicans, will let unions do to other firms what they did to General Motors.The Times4, 2008must learn English to qualify for a British passportFordwho make little effort to integrate into society will wait longer before they can become British citizens under changes to citizenship rules. part of the Borders, Immigration and Citizenship Bill, they will have to “earn” the right to a passport rather than simply achieving it through five years’ residence. The latest measure will end the automatic right to stay and replace it with a new system of “earned citizenship” and temporary residence. will have to demonstrate a good ability in English and a knowledge of life in Britain before becoming citizens. Immigrants who do no voluntary work will qualify only after eight years and those who become unemployed will be asked to leave. Bill will deny full access to social benefits, including social housing, to those who have not completed a new period of probationary citizenship of between one and five years. The aim is to link the gaining of a British passport to a greater commitment to the British way of life. Immigrants convicted of serious criminal offences could be barred from citizenship and those found guilty of minor crimes may face delays in having their applications processed. Bill will also reduce the restrictions on people from overseas, but who have a British-born mother, applying to become a citizen. Children born to British mothers before 1961 will be able to apply for citizenship. Previously it was passed on through fathers.

The Government proposes to levy a top-up fee on immigrants to create a fund expected to run to £20 million. Cash from the fund will be distributed to local authorities facing short-term pressure because of an influx of migrants. Huhne, the Liberal Democrat home affairs spokesman, said: “These proposed reforms are a tacit admission that the Government has failed in its seven previous immigration Bills. We need to re-establish controls over our borders so we can count people in and out.” Smith, the Home Secretary, will also unveil reforms to the police service, including plans for directly elected police authorities. Although the issue does not generate much public interest, it is generating concern within political parties and threatens to put local councillors at loggerheads with Westminster frontbenchers. have been expressed by Labour local government leaders that direct votes for police authorities might lead to right-wing groups gaining political control of the police in ballots where the turnout was low. is wider concern among the police that this is part of a trend towards politicians obtaining power over the direction of policing. parts of the proposals are less controversial and include laying down minimum national standards for neighbourhood policing teams and a new structure for police pay. will be given powers to take fingerprints while they are out on the beat and to use hand-held computers and other devices to cut down on paperwork. Under the Coroners and Justice Bill, the Government plans to introduce new “investigative witness anonymity” to protect witnesses to gang-related killings. It will also reform murder law, including the abolition of the partial defence of provocation, and modernise the law on assisted suicide. Bill also includes establishing a sentencing council for England and Wales to make sentencing more consistent and introduces a scheme to stop criminals selling their stories. The Bill applies to England and Wales, with some elements extending to Scotland and Northern Ireland. to hold some inquests in private on the ground of national security appear to have been put on hold after criticism from MPs and justice campaigners.25, 2007the New York TimesObama’s American ExceptionalismA. PrebleBarack Obama’s meteoric rise from relative obscurity to presidential contender has been aided by the debate over the war in Iraq. Obama, who was not a U.S. Senator when Congress voted to go to war in 2002, has worn his opposition to the war as a badge of honor. But as Christopher Preble argues, that will only carry him so far, ecognizing the need to lay out a foreign policy agenda defined by more than opposition to the war in Iraq, Senator Obama set out to explain his broader vision for U.S. foreign policy in an April 2007 speech before the Chicago Council of Global Affairs. speech contained a healthy helping of high-minded rhetoric about the need “to stay on the offense, from Djibouti to Kandahar,” of leading a global effort “to keep the world’s deadliest weapons out of the world’s most dangerous hands,” of the need to build “stronger alliances,” and of leading “a stronger push to defeat the terrorists’ message of hate with an agenda for hope around the world.” few concrete recommendations, including his proposal to increase U.S. foreign aid spending to $50 billion by 2012, are conventional in the sense that they are designed to appeal to his party’s liberal base. underlying message implies a willingness to use force abroad that might be nearly indistinguishable from that of the current occupant of the White House.conventional is his invocation of Franklin Roosevelt. Obama, channeling FDR, explains that the United States leads “the world in battling immediate evils and promoting the ultimate good.” And so we must. “We must lead by building a 21st century military to ensure the security of our people and advance the security of all people.” (Emphasis added) expansive vision for what the United States can and should do is consistent with Obama’s endorsement of a permanent increase in the size of the military, an additional “65,000 soldiers to the Army and 27,000 Marines.” of the other candidates aspiring for the nomination have embraced the idea of growing the military, and the logic is consistent with Obama’s accurate observation that “the war in Afghanistan and the ill-advised invasion of Iraq have clearly demonstrated the consequences of underestimating the number of troops required to fight two wars and defend our homeland.” there are two ways to solve this problem - by either restraining the impulse to intervene militarily or by increasing the military. Obama conceded as much. “Of course,” he explained, “how we use our armed forces matters just as much as how they are prepared.” President Obama have sent troops to Panama? To Somalia? To Haiti? Would he have declared, as George H.W. Bush did, that Saddam's aggression against Kuwait would not stand?, the underlying message of his speech, and of his specific proposals, implies a willingness to use force abroad that might be nearly indistinguishable from that of the current occupant of the White House. that explains why the junior senator from Illinois won praise from Robert Kagan, the Washington Post columnist. He seemed genuinely excited about Obama’s embrace of a highly activist foreign policy. had a hand in shaping that policy in the mid-1990s, when he (along with William Kristol) called for the United States to play the role of “benevolent global hegemon” - i.e. “world’s policeman.” Iraq war and other global misadventures have revealed that being the world’s cop is a costly undertaking. although 76% of Americans, according to a recent poll taken by the Chicago Council on Global Affairs and WorldPublicOpinion.org, say that the United States is “playing the role of world policeman more than it should be,” Kagan believes that he has found yet another politician who believes the United States doesn't play the role often enough - hence his praise for “Obama the Interventionist.”