Изобразительное искусство Беларуси в конце XVIII – начале XIX вв.
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ
"БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ТРАНСПОРТА"
Кафедра "Философия, история и политология"
Контрольная работа
по белорусоведению
на тему: «Изобразительно искусство Беларуси в конце XVIII - начале XIX вв.»
Гомель, 2014
Содержание
Введение
. Тяжелые условия развития изобразительного искусства Беларуси в конце XVIII - начале XIX вв.
. Монументальная живопись
. Графика
. Скульптура
Заключение
Список литературы
Введение
Культура Беларуси в первой половине XIX века находилась под сильным влиянием польской и в меньшей степени русской культуры.
Это объясняется объективными условиями - длительном нахождением Белоруссии в составе Речи Посполитой и непродолжительным - в составе Российской империи. Правящие круги этих государств вели политику, направленную на денационализацию белорусскою этноса Российские власти в первой четверти XIX потворствовали ополяченному местному дворянству, и в этот период процесс полонизации продолжался и даже укрепился.
Только после подавления восстания 1830-1831 гг. царское правительство начало политику вытеснения польского языка и культуры, насаждения православия и единой русской народности. В результате полонизация сменилась русификацией. В этих тяжелых условиях хранителями языка и национально-культурных традиций выступало преимущественно крестьянство. Но и среди шляхты до конца не исчезла связь с родной землей, жило, хотя часто и подсознательно, чувство этнической принадлежности, которое проявлялось в так называемом «литовском патриотизме». В XIX в. народная культура и старобелорусская письменно-культурная традиция стали основным источником национального возрождения. Происходило становление новой белорусской литературы, национального театра, началось исследование народных быта и творчества. Развивалось национальное самосознание, возникло стремление осмыслить историческое наследие белорусского народа. Становление белоруской национальной культуры и ее размежевание с господствующими в крае российской и польской культурами проявилось в развитии крестьянско-народнической, революционно-демократической мысли, социально-критических мотивах устного народного творчества, в народной тематике и национальной стилистике изобразительного искусства, в научных исследованиях жизни и культуры белорусов.
Белорусское изобразительное искусство в XVIII в. развивалось в тяжелых социально-исторических условиях.
Речь Посполитая, в состав которой входила Белоруссия, переживала период упадка и разложения. Ее экономика находилась в состоянии глубокого кризиса. Ни одна страна Европы не знала таких резких социальных контрастов, такой пропасти между господствующим классом и угнетенными, как Белоруссия. Польские и полонизированные белорусские магнаты жили здесь в фантастической роскоши. Они имели и свои оркестры, и театральные труппы из крепостных. При дворах магнатов работали живописцы, графики, скульпторы, мастера по художественной обработке дерева и металлов, мастера по изготовлению оружия, предметов украшения и домашнего обихода. Среди них было много талантливых, хорошо подготовленных мастеров. В этом нас убеждают богатые собрания предметов изобразительного искусства, изделий прикладного искусства, хранившихся в коллекциях магнатов. В особенности славились коллекции Радзивиллов, Тышкевичей, Сапегов, Ходкевичей, Огинских, Любомирских и других.
В XVIII в. правительство Речи Посполитой и католическое духовенство усилили национально-религиозный гнет в Белоруссии и на Украине. Для того чтобы укрепить в Белоруссии позиции польских магнатов и католического духовенства, польские короли продавали им или передавали в качестве награды земельные участки, деревни и города. Повсеместно в Белоруссии шло строительство католических монастырей, костелов и коллегиумов, открывались католические миссионерские школы. В то же время повсеместно в городах и селах закрывались православные церкви и монастыри, закрывались или передавались в руки католического духовенства белорусские школы и типографии.
Усилилось наступление на белорусский язык и культуру. До первой половины XVI в. белорусский язык в Великом княжестве Литовском был государственным языком. На нем велась государственная переписка, писались акты и привилеи, печатались религиозные и светские книги. После заключения Брестской и Люблинской уний на первое место в государственной переписке Речи Посполитой выдвинулся латинский и польский языки. Однако и в это время белорусский язык считался одним из основных государственных языков. Об этом свидетельствуют многочисленная переписка, государственные акты и другие документы, написанные на белорусском языке. Это положение было закреплено в Статуте Великого княжества Литовского, изданном в 1588 г.
К концу XVII в. положение резко изменилось. Латинский и польский языки начинают вытеснять в канцелярской переписке белорусский и литовский. А в 1697 г. по решению сейма было запрещено пользоваться белорусским языком в государственной переписке.
Изменились и условия формирования и подготовки кадров изобразительного искусства Белоруссии. В XVI-XVII вв. подавляющая масса мастеров искусства получила художественные навыки и образование у иконописцев, мастеров прикладного искусства, скульпторов и графиков в монастырях, дворах магнатов и братствах. Многие из них проходили обучение у цеховых мастеров - ювелиров и золотарей, гончаров и резчиков по дереву. Их учителями были часто односельчане, родственники, старшие братья, отцы или просто знакомые.
Этот гнет затормозил прогрессивное развитие белорусской культуры, и в том числе искусства. Наметившийся в белорусском искусстве XVI XVII вв. процесс освобождения его от влияния религии и господства церкви в XVIII в. был задержан. Религия усилила свое влияние на искусство, а католическая церковь еще активнее начала вести борьбу против проникновения в искусство светских мотивов.
2. Монументальная живопись
В XVIII в. построено много церквей, монастырей и дворцов. Многие из них были оформлены внутри живописью. Большинство этих росписей погибло. И только немногие сохранившиеся произведения дают нам далеко не полное представление о красоте и богатстве этого вида искусства.
Монументально-декоративные росписи мы можем разделить на четыре группы. Первую группу составляют росписи церквей, вторую - росписи костелов, третью - росписи дворцов и четвертую - росписи синагог. Каждая из этих групп имеет свои композиционные особенности, свои стилистические черты.
Большое внимание в XVIII в. обращалось на росписи православных церквей. Если это была каменная церковь, то росписи выполнялись по штукатурке, а если деревянная, то по деревянной гладко обструганной стене. Позже росписи деревянных храмов производились на холсте и приклеивались к стенам. Так, например, были сделаны росписи в Троицкой церкви Маркова монастыря в Витебске. П. Красовицкий относит эти росписи к началу XVIII в. Здесь же он сообщает, что в 90-х годах XIX в. их осматривал И.Е. Репин, который дал им высокую оценку и сказал, что они написаны талантливым живописцем-самоучкой.
Во многих произведениях живописи Троицкой церкви Витебска заметно влияние барокко. Все они - многофигурные композиции с развернутым драматическим действием. Изображенные персонажи полны движения и внутренней жизни. Здесь нет статичных поз, неподвижных, покоящихся рук. Они полны внутреннего горения, живо реагируют на происходящие вокруг события.
Автор росписей - большой мастер композиции. Для каждой фигуры он находит соответственно сюжетному действию и сану изображаемой личности необходимое место. Он умело группирует вокруг героя второстепенные персонажи. Несмотря на большое число фигур, ни одна из них не повторяет другую. Для каждой художник находит свойственные ей жесты и выражение лица. В росписях изображены библейские мифологические персонажи. Несмотря, однако, на это, автор стремился наделить их чертами живых людей и индивидуализировать их жесты.
В этом храме есть несколько характерных композиций. Мы имеем в виду росписи «Апостол Фома», «Апостол Варфоломей», «Закопанные живые в землю», «Великомученик Василий» и другие. Фигуры в этих росписях изображены в спокойных позах, их движения медленные. Это или палачи, с поразительным равнодушием выполняющие свое страшное дело, или их жертвы, спокойно переносящие мученичество. Каждая из фигур написана с большой обстоятельностью, с четкой характеристикой внешнего вида. С особой тщательностью выписывает мастер обнаженные человеческие тела. Композиция в этих росписях простая и, как правило, симметричная. Например, в картине «Апостол Варфоломей» мы видим двух палачей, спокойно сдирающих кожу с подвешенного к дереву Варфоломея.
Интересную группу образуют росписи, выполненные на темы нового завета: «Исцеление слепого», «Неверие Фомы», «Жертвоприношение», «Проповедь в пустыне» и другие.
Кроме религиозных композиций, в храме было помещено несколько картин на исторические темы: «Князь Владимир вначале создал церковь святого Спаса», «Пимен Печерский». Картины эти не отличаются по стилю от религиозных композиций. В них отчетливо выступает желание подчеркнуть близость белорусской церкви XVIII в. к раннему периоду русской церкви, положившему начало распространения православия среди восточнославянских племен.
Особое место в монументальной живописи Белоруссии занимают стенные росписи Жировицкого монастыря. Создавались они в разное время. Росписи Успенского собора созданы в XVII в. В XVII и XIX вв. они частично переписывались. В настоящее время от них остались четыре евангелиста на парсунах под куполом и несколько плохо сохранившихся изображений неизвестных лиц. Главное достоинство этих росписей - тесная связь с интерьером. Все они хорошо вкомпонованы в плоскость стен и тесно связаны с архитектурой. Они приятны по цвету и спокойны по композиции.
Недалеко от главного корпуса расположена каплица Вознесения (Кальвария), построенная в 1769 г. и расписанная в 1772 г. белорусским художником из Жировиц Шашалевичем. Архитектура каплицы простая. Это небольшое прямоугольное сооружение без внутренних опорных столбов. Эта простота не импонировала хозяевам храма. Они решили обогатить его интерьер. С этой целью было дано задание живописцу Шашалевичу написать на плоскости главной алтарной стены перспективу с изображением полукруглого алтаря с распятием, лестницей и балюстрадами, нарисовать вблизи стен напротив пилястр скульптуры святых и дополнить живописную лепку карнизов. Шашалевич справился с порученной работой. Изображенная им алтарная стена, обрамленная арочным пролетом с колоннами, воспринимается иллюзорно как настоящая, сделанная архитектором из материала, а нарисованные на стенах масляными красками фигуры посетители иногда принимали за скульптуры из гипса.
Известно лишь, что в Жиро-вицах в XVIII в. существовала живописная мастерская, вероятно, входившая в цеховую организацию маляров. Хозяином ее был маляр Михаил Климович, у которого в обучении было четыре ученика (возможно, подмастерья): Иван, Георгий, Михаил и Баян. Это дает нам основание предполагать, что Шашалевич получил образование в Жировицах у одного из работавших там художников. Вполне возможно, что этим художником был Климович Михаил.
Помимо собора Успения и каплицы Вознесения, в Жировицах была в свое время расписана одна из комнат здания, выстроенного в XVI в. По словам очевидца, на этих росписях были изображены святые и рядом с ними крестьяне в лаптях и запорожские казаки, изгоняющие ксендзов и польских панов из храма. Изображение святых, по всей вероятности, было сделано вскоре после постройки здания. Что же касается изображений крестьян и казаков, то они были выполнены позже, возможно, в XVII в. Здание это было уничтожено во время перестройки в 20-е годы нашего столетия.
3. Графика
В XVIII в., так же как и в XVII, ведущее место в белорусской графике принадлежало книжной гравюре. Развитие белорусской гравюры в XVIII в. по-прежнему находилось в тесной взаимосвязи с типографской деятельностью. Типографии, издатели книг выступали как основные, а часто как единственные заказчики гравюры. Они определяли тематику и технику гравюры, влияли на ее стиль и качество. В этой связи мы можем говорить о некоторой зависимости белорусских граверов от типографий. В XVIII в. в Белоруссии по-прежнему издавали главным образом религиозные книги. Это обстоятельство наложило свой отпечаток на гравюру, которая, как известно, в своей подавляющей массе была религиозного содержания.
Гравюра на дереве относится к технике высокой, выпуклой печати. Она в большей мере отвечала требованиям типографской печати. Ее легче всего связать по техническим условиям с печатанием буквенного текста. Это обстоятельство и определило преобладающее значение гравюры на дереве в белорусской графике и оттеснило другие ее виды.
Белорусская гравюра XVIII в., так же как и XVII, была представлена произведениями мастеров разных школ и направлений. Наиболее значительной из этих школ является могилевская граверная школа, возникшая при Могилевской братской типографии. Вторым центром белорусской гравюры являлась виленская граверная школа. Мастера этой школы работали главным образом для Святодуховской типографии в Вильно, а также для других типографий Великого княжества Литовского. Помимо названных центров, белорусская гравюра XVIII в. развивалась в Супрасле, Несвиже и Полоцке.
Наиболее заметный след в белорусском изобразительном искусстве оставила могилевская граверная школа. Главные представители этой школы - Максим Ермолович Вощанко и его сын Василий. Деятельность Максима Вощанко (умер в 1708 г.) в основном падает на XVII в. О его творчестве было сказано в предшествующей главе. Что же касается творчества его сына Василия Вощанко, работавшего с 1698 по 1730 г., то его мы рассматриваем в главе, посвященной искусству XVIII в.
Василий Вощанко - мастер книжной и станковой гравюры. В настоящее время известны семь произведений В. Вощанко. К ним относятся: заглавный лист книги «Осьмогласник» 1754 г., повторенный с гравюры книги «Диоптра» 1698 г.; заглавный лист книги «Небо новое» 1699 г.; заглавный лист книги «Перло многоцветное» 1699 г.; заглавный лист «Книги житий святых» 1702 г.; гравюры «Иван Дамаскин» и «Рождество Христово» из книги «Осьмогласник» 1730 г. и гравированный на холсте « Антимнис» 1708 г.
Василий Максимович Вощанко всю свою жизнь работал в Могилеве. Он является наиболее видным и самым ярким представителем могилевской граверной школы. Отличительной особенностью его работ являются высокий уровень рисунка и граверного мастерства, умение создавать сложные, но четкие по композиции произведения.
Характерная черта гравюр В. Вощанко - тесная связь с иконописью. Например, композиция гравюры заглавного листа «Диоптры» 1698 г. целиком заимствована от иконы и построена из отдельных окон (клейм). В центре заглавного листа в прямоугольном с полукруглым завершением клейме помещено название книги «Диоптра или зерцало живота в мире сем человеческого». Вокруг этого клейма размещены круглые и овальные медальоны. Подобный порядок композиционного построения широко применялся в иконописи.
Одной из отличительных особенностей гравюры могилевской школы, и в том числе В. Вощанко, является широкое применение орнаментированных рам. Состоят эти рамы, как правило, из покрытых растительным орнаментом полос, ширина которых часто превышает ширину самой гравюры. Орнаментальные мотивы гравюр В. Вощанко во многом перекликаются с орнаментом московских изданий XVI-XVII вв. Эта близость с особой отчетливостью обнаруживается в таких произведениях, как заставка книги «Диоптра» 1698 г. и заставка московского «Апостола» 1564 г. В обоих случаях орнаментальные мотивы, густо покрывающие отдельные участки гравюр, тесно объединены с изображениями человеческих фигур и предметов. Разница между ними состоит в том, что орнамент «Апостола» более натуралистичен, более детален в фиксации растительных форм. Орнамент же «Диоптры» трактован в большей мере обобщенно, в нем отчетливо видно стремление к стилизации.
Гравюра заглавного листа из «Книги житий святых» (1702) является наиболее совершенной по композиции и рисунку. Построена она согласно общепринятому канону. В центре гравюры помещено прямоугольное клеймо с названием книги и указанием, что издана книга в городе Могилеве, в «друкарне братства Богоявления старанием и коштом Максима Вощанки в 1702 г.»
Высокая техника исполнения, хорошая увязка отдельных компонентов гравюры между собой, мягкость переходов от темных к светлым пятнам, плавность линий дают нам право отнести эту гравюру к числу лучших произведений графического искусства Белоруссии.
Мастерство гравюр Вощанко росло из года в год. Гравюра «Ян Дамаскин» из «Осьмогласника» 1730 г. резко отличается от рассмотренных нами. Если композиция гравюр заглавного листа «Небо новое» и заглавного листа «Книга житий святых» скомпонована из отдельных элементов (архитектурные формы, человеческие фигуры и др.), то композиция гравюры «Ян Дамаскин» строится на основе развития одной темы, раскрывает одно сюжетное действие.
Наряду с В. Вощанко в Могилеве работал Федор Ангилейко, создавший гравюры для книги «Ирмолай сиречь Осьмогласник Иоанна Дамаскина» издания 1700 г. и для книги «Часослов» 1703 г., Апанас Вощанко, создавший гравюры для книги «Акафисты» 1698 г. Кроме того, известны мастера Чернявский Михаил, Стрельбицкий Ян, работавший в Могилеве в 1703 г., и другие. В Могилеве в это время издавалось сравнительно много книг. Требовалось много граверов и печатников. Недаром в тогдашних документах отмечается нехватка специалистов по изданию книг. Известно, например, что в 1725 г. могилевское Богоявленское братство просило старосту Петра Александровича пригласить для Братской типографии словолитчика.
Некоторые из книг Супрасльской типографии были украшены миниатюрой. Наибольший же интерес представляют заставки и концовки, скомпонованные из растительных побегов, листьев и цветов. Интересно, что в этих орнаментальных мотивах довольно часто изображались дубовые листья и желуди, а также листья и шапки подсолнуха. Небезынтересно также заметить, что подобные мотивы иногда встречаются в народном декоративном искусстве Белоруссии.
Наряду с книжной гравюрой на дереве в XVIII в. существовали и другие виды графического искусства. Мы имеем в виду гравюру на меди, рисунки карандашом, пером, зарисовки акварелью и сепией. Примечателен также факт появления произведений графики на светские темы. Сузился круг графических произведений на библейские темы. Художник Гершко Лейбович создает серию гравированных на меди портретов Радзивиллов, художник А. Даманский - большую серию рисунков сепией на бытовые темы. Пишутся акварелью и карандашом виды городов. Во всем этом мы видим рост интереса художников к реальной жизни народа, к человеку того времени, к его повседневным заботам и волнениям.
Все рисунки написаны на темы из жизни Кобринскои экономии и рассказывают о ее людях. Все, что ежедневно видел художник, он внимательно заносил на страницы инвентаря. Кем работал Даманский? Надо думать, что он входил в многочисленный штат дворовых генерала Флеминга и, по всей вероятности, выполнял роль писаря, в обязанности которого входило составление инвентаря. Впечатлительный и живой по натуре, Даманский не ограничивался сухой записью о собирании урожая, обмолоте зерна, продаже продуктов сельского хозяйства и покупке предметов фабричного и кустарного производства в городе. Он придавал этим сухим записям образный характер, зарисовывал быт и труд дворовых крепостных Кобринскои экономии. Так явилась на свет эта книга.
Художник Даманский был близок к трудовому народу, он хорошо знал его жизнь, наблюдал за его трудом, а возможно, и сам выполнял сельскохозяйственные работы. В этом нас убеждают его рисунки, в которых он правдиво и метко характеризует самые различные процессы сельскохозяйственных работ: молотьбу, уборку сена, подготовку почвы к посеву и другие.
В Вильно в XVIII в. существовало несколько типографий. В данном случае нас интересуют главным образом книги на русском языке, выпускаемые типографией Святодуховского братства. Как и в Супрасльской типографии, здесь было издано несколько книг светского содержания. Особый интерес представляют «Доношение о бою в Курляндии при мызе Муроме» и «Реляция об отбитии от Петербурга Мейделя и оборона Котлина», выпущенные в 1705 г. во время пребывания русских войск в Вильно в период русско-шведской войны. Некоторые из книг, выпущенных в Святодуховской типографии, были оформлены гравюрами. К сожалению, мы мало знаем о граверах, создавших эти произведения. В настоящее время нам известно только несколько имен: Лопатинский Ян, выполнявший рисунки для Святодуховской и Евьевской типографий, Перли Ян, из-под резца которого вышло много гравюр, главным образом на меди. Наряду с работами, выполненными в Вильно, Перли оформил несколько книг, выпущенных могилев-ской типографией. Кроме названных, в Вильно работали Жуковский Михаил, Каруга Ксаверий, Павел Комар, создавший цветные гравюры, и другие.
Ценным материалом для изучения белорусской гравюры XVIII в. является альбом «Изображение семьи Радзивиллов по оригиналам». В альбоме помещено около 160 гравированных портретов членов фамилии Радзивиллов, созданных в период с 1346 по 1758 г. Под портретами надписи, из которых мы узнаем, кто изображен на данном портрете. Если это мужчина, то обязательно называются его владения и занимаемые им должности. При изображении военных перечисляются победы, одержанные ими над противником. Во многих случаях в целях прославления портретируемого указывается на его заслуги перед государством, называются церкви и монастыри, которые были им сооружены.
Альбом «Изображение семьи Радзивиллов по оригиналам» создавался на основе документальных материалов и архивных данных с оригиналов.
Большинство гравюр альбома по своим художественно-техническим качествам близко к гравюре Войтундуса Первого Радзивилла. Это обстоятельство дает нам основание автором большинства гравюр считать Гершко Лейбовича. Совершенно одинаковым способом кладется в этих портретах штриховая линия, сходным образом выписываются резкими линиями глаза, закругленный подбородок, нос и губы. Во всем этом мы узнаем руку одного мастера.
Мы не знаем, где получил профессиональное образование Лейбович. Во всяком случае, как это можно заключить из гравюр, Лейбович владел техникой гравюры. Его резец передавал индивидуальные черты моделей, выполненных в технике живописи и рисунка. Он улавливал характер и индивидуальные черты портретируемых.
Вместе с Лейбовичем над созданием портретов для альбома работал художник Доминик Хесский. Однако какие портреты принадлежат его кисти - у нас нет сведений.
Некоторые гравюры альбома носят ремесленнический характер. В них мы часто встречаем механическое повторение однажды найденного способа изображения лица, подбородка, шеи. В особенности этот штамп мы улавливаем в изображении очерченных сплошной толстой линией глаз, бровей, носа, рта и щек. Граверный портрет во многих случаях лишается глубины психологической характеристики, тонкости в трактовке черт лица.
Успешно развивалось портретное искусство и в стенах Полоцкой академии. Здесь было создано несколько портретов политических и религиозных деятелей.
Полоцкая академия сыграла заметную роль в подготовке художников. Известно, например, что в ней получали общее и художественное образование белорусские художники В. Ванькович, Р. Слизень.
4. Скульптура
В белорусской скульптуре XVIII в., как и в скульптуре предыдущего периода, наблюдались два направления. Одно из них представляло собой народную скульптуру, связанную главным образом с предметами крестьянского быта. Создавалась она преимущественно крестьянами и имела чисто утилитарное значение. Это, прежде всего, черпаки, ковшики и другие предметы быта, напоминающие фигуры животных, птиц, зверей или же мифологических существ. Памятники этой скульптуры до нас не дошли. О них мы знаем по устным преданиям старожилов.
Полнее сохранилась скульптура, создаваемая в свое время для храмов и дворцов магнатов. Делалась она, как правило, также из дерева. Что касается скульптуры из камня, керамики, гипса, кости и других материалов, то она встречалась значительно реже и не имела столь широкого распространения, как резная по дереву. Объясняется это, прежде всего, широким использованием в быту белорусского народа дерева и высокой техникой обработки деревянных изделий.
Скульптура храмов носила религиозный характер. Обычно изображались Христос, богоматерь и другие святые православного и католического вероисповедания. Главной темой скульптуры дворцов была античная мифология и история. Часто встречались скульптуры античных божеств: Венеры, Афродиты, Аполлона, Марса, героев «Илиады» и «Одиссеи» и другие.
Скульптура XVIII в., так же как и XVII в., включает в себя станковую и орнаментально-декоративную. Последняя непосредственно вплеталась в декоративное оформление храмов и дворцов и составляла единое целое с архитектурой и живописью. Так создавались в храмах главные и боковые алтари, иконостасы и приделы в честь различных святых. Для оформления парадных комнат и залов дворцов также использовались различные виды скульптуры, которая в этих ансамблях выступала как связующее звено, объединяющее различные виды и жанры искусства.
Декоративное искусство в XVIII в. достигло своего наивысшего расцвета. Известно, что магнаты Белоруссии были богатейшими людьми в Европе. Им принадлежали сотни тысяч десятин земельных угодий. В их фольварках и имениях работали десятки тысяч крепостных. Магнаты имели по нескольку дворцов в городах и сельской местности. На их строительство и украшение тратились баснословные средства. Роскошные пиры, богатая одежда, пышное оформление залов и гостиных было сокровенной мечтой, гордостью магната. Сделать лучше, чем у соседа, поразить гостей роскошью и затейливой выдумкой было постоянным стремлением магнатских фамилий. Это в какой-то мере оказывало влияние на стиль белорусской декоративной скульптуры. Она украшала стены больших залов и интимных комнат, окна и двери, потолки и стены, карнизы и бордюры. Здесь же размещалась на постаменте станковая скульптура, фамильные портреты магнатов, портреты знаменитых лиц и скульптурные изображения богов и героев античности.
В нашем распоряжении имеется несколько резных декоративных скульптур из Слонимского краеведческого музея. Среди них выделяется ваза, очевидно, завершавшая в свое время колонну. Пышные формы вазы украшены волютами. Увенчанная пальметтами и бутонами цветов, ваза дает хорошее представление о характере декоративного искусства дворцов. Интересен также мотив лебедя, грациозно изогнувшего шею и поднявшего крылья, резвого амура с луком и стрелой в руке, цветов и побегов растений.
Барокко в белорусском искусстве зародилось в XVII в. Черты барокко в произведениях искусства этого времени не всегда были уловимы, они как бы растворялись в традиционных приемах и стилистических особенностях белорусского искусства, развивающегося на древнерусской основе. В произведениях белорусского барокко конца XVII-XVIII вв. смелее решаются вопросы композиции, они более динамичны, их авторы больше уделяют внимания отображению бурных душевных переживаний изображаемых персонажей.
Интересны в этой связи фигуры ангелов из церкви в Быховском уезде, хранящиеся в настоящее время в Государственном художественном музее БССР. Все они являлись в свое время фрагментом алтарной перегородки и, по-видимому, были размещены в ее верхних частях. Распластанные по горизонталям фигуры с большим мастерством передают состояние полета, что с особой полнотой проявляется в изображении рук и ног и в свободно развевающихся складках одежды. Движения ангелов неторопливы, они полны спокойствия и внутренне уравновешены, что отличает рассматриваемые скульптуры от произведений искусства польского барокко.
С большим мастерством передает автор пластику одежды. Он смело сопоставляет плоскости с взвихренными от движения частями одежды. В совершенстве владея резцом, он вносит в лицо ангела черты, подмеченные у реальных людей, их одеяние имеет сходство с одеждой белорусских горожан того времени.
Белорусское искусство в XVIII в. переживало своеобразный перелом. В связи с усилением национально-религиозного гнета, насильственного распространения среди белорусского народа унии и католицизма некоторые белорусские художники постепенно отходят от традиционных форм, сюжетов и стиля древнебелорусского искусства и подвергаются при этом воздействию западноевропейского искусства.
Заключение
изобразительный искусство скульптура роспись
В XVIII в. шел процесс становления классицизма в художественной культуре восточноевропейских народов. В Белоруссии, где господствующие верхи пользовались в основном польским и латинским языками, классицизм проявился прежде всего в литературе на этих языках, а также отразился на архитектуре, изобразительном и ораторском искусстве. Классицизм не стал эпохой в становлении новой белорусской литературы. Однако этот факт не следует абсолютизировать и делать вывод, будто в XVII-XVIII вв. наступил абсолютный перерыв в становлении белорусской национальной литературы. В неблагоприятных социально-политических условиях национальная письменность сблизилась с фольклором, обновила свой лексический состав и грамматический строй, однако развивалась в форме неофициальной народной культуры и главным образом анонимно.
1.История белорусского искусства: У 6 т. Т.3/с Рэдкал.: С.В. Марцелев и др.- Наука и техника, 1989.
2.Кацер М.С. Изобразительное искусство Белоруссии дооктябрьского периода. - Мн.: Наука и техника, 1969.
.Качановский У.У. История культуры Белоруссии. - Мн.:НКФ «Экоперспектива».