Первая мировая война в освещении русской прессы

Первая мировая война в освещении русской прессы

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

СИБАЙСКИЙ ИНСТИТУТ (ФИЛИАЛ)

ФЕДЕРАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО БЮДЖЕТНОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Юридический факультет

Специальность «История»

КУРСОВАЯ РАБОТА

на тему: ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА В ОСВЕЩЕНИИ РУССКОЙ ПРЕССЫ

Выполнила: Хущамова Л.М.

Проверил: д.и.н., проф. Филоненко А.Л.

Сибай - 2014

Содержание

Введение

Глава I. Общая характеристика Первой мировой войны в освещении русской прессы

.1 Положение русской прессы в годы Первой мировой войны

.2 Отражение в периодике восприятия войны населением страны

Глава II. Антинемецкие настроения население в периодической печати в годы Первой мировой войны

.1 Освещение в периодической печати шпиономании

.2 Отражение в прессе борьбы с «немецким засильем»

Заключение

Список источников и использованной литературы

Приложения

Введение

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что 1 августа 2014 года исполнится 100 лет началу Первой мировой войны. Празднование всей страной и союзницами Российской империи в Первой мировой войне этой замечательной юбилейной даты привлекает внимание всей общественности. Особый интерес тема Первой мировой войны вызывает, конечно же, у историков. В Первой мировой войне возрастает роль средств массовой информации среди населения. На протяжении всей Первой мировой войны «пресса путем информации о военных событиях и определенного освещения фактов формировала определенные взгляды и мнения, воздействовала на духовное состояние армии и населения страны, настраивала к действиям. Она содействовала формированию благоприятного общественного мнения в союзных и нейтральных странах и вносила разложение в ряды противника». Таким образом, война 1914-1918 годов показала, «какую огромную роль имеет печать как средство воздействия на общественное мнение и психологию масс», продемонстрировала «значение печати как мощного фактора вооруженной борьбы», в том числе в деле формирования образа врага и его внедрения в массовое сознание.

В наше время СМИ играют все большую роль как в решении вооруженных конфликтов, так и непосредственно в их ходе. «Сегодня в развитых государствах любое действие невозможно без соответствующей информационной подготовки. Войны должны выглядеть справедливими, враг - жесточайшим, собственные воины - настоящими героями». Современные войны - это, прежде всего, вооруженные политические демонстрации. И демонстративный момент в них не менее важен, чем собственно момент применения оружия. Вообще, пропаганда срабатывает только тогда, когда люди ходят по колена в пропаганде. Журналисты давно стали третьей стороной едва ли не каждого вооруженного конфликта, и от того, какую сторону СМИ склонны поддержать, в значительной мере зависит его результат. Ученые, которые исследуют влияние информационных процессов на ход современных вооруженных конфликтов, отмечают: "Политические, идеологические и геополитические взгляды формируются у значительной части общества исключительно на основе телекоммуникаций". О значительной роли СМИ в решении военных конфликтов мы можем увидеть на примере сложившейся ситуации на Украине.

Русское общество активно реагировало на события, происходившие за рубежом; в области внешней политики пресса, являвшаяся проводником взглядов политических партий, отражала и формировала общественное мнение. В понятие «пресса» входят не только газеты, но и журналы; однако, в рассматриваемый период именно газетам, как более оперативным и доступным, принадлежала ведущая роль в формировании у современников представлений о происходящем в мире.

Обращение к периодической печати как к основному источнику обусловлено ее способностью отражать особенности времени.

В связи с этим важно воссоздать эволюцию характера восприятия войны разными социальными слоями России, что может стать частью полной и всеобъемлющей истории России в один из переломных ее периодов.

Хронологические рамки работы охватывают период июля 1914 - февраля 1917 годов. Несмотря на то, что война закончилась для России 3 марта 1918 года после подписания Брестского мира, февраль 1917 года является рубежом между монархическим и декларируемо республиканским государственным устройством. Соответственно изменились условия функционирования прессы, характер и тематика ее публикаций.

Историография проблемы. Исследование любой темы предполагает обязательное осмысление степени ее изученности, анализ достигнутых в этой области результатов и предпосылок дальнейших исследований, формулирования их задач. До сих пор в отечественной историографии практически нет трудов, анализирующих в социокультурном аспекте общественные настроения россиян в годы Первой мировой войны как в общероссийском, так и в региональном масштабах на материалах прессы. Литературу, в которой рассматриваются тенденции проявления общественных настроений этого времени, можно условно разделить на 2 направления: 1) историческое и 2) историко-философское.

В изучении общественных взглядов в России в рассматриваемый период можно выделить несколько этапов. Дофевральский период историографии отмечен выходом в свет большого числа работ историко-философского характера, созданных современниками и очевидцами войны. В них, как правило, обосновывалась официальная трактовка ее целей и характера.

При этом авторы в какой-то мере фиксировали состояние эмоций и настроений в обществе. Публицист И. Сенигов в одном из изданий делал акцент на осознании правоты народом, вступившим в войну для обороны страны от иностранной агрессии. Идеолог анархизма П.А. Кропоткин, ссылаясь на небольшой экскурс в недавнее историческое прошлое Германии, тем самым противопоставлял германское вероломство русской ментальности. Поздние славянофилы М. Викторов и Я.В. Червинка определяли российские настроения начала войны как часть общеславянских.

Н.А. Бердяев позитивное значение войны усматривал в радикальном изменении сознания русской интеллигенции, традиционно отрицавшей духовные национальные ценности и реальный опыт российской государственности. Осознание интеллигенцией необходимости самопожертвования ради отечества философ считал конструктивным следствием войны. Легальный в прошлом марксист C.JI. Франк писал о возрождении в российских настроениях идеи национальности, т.е. усилении в обществе позиций возрождающегося славянофильства.

В 1990-е годы переизданы работы М.О. Меньшикова, являвшегося одним из популярных журналистов правого направления. Анализируя злободневный для общественных настроений военных лет вопрос о «немецком засилье», публицист отстаивал категорию национального. Он считал, что пропорция иностранцев в обществе не должна быть разрушительной для государства.

В указанный период выходило много работ научно-популярного и пропагандистского характера. В.Е. Ермилов события современной войны считал продолжением вековой борьбы с турками за свободу униженных славянских народов. Помимо духовных мотивов участия России в войне, в публикациях обосновывался важнейший политико-территориальный аспект: овладение черноморскими проливами Босфор и Дарданеллы. Данная проблема, по мысли И.В. Волкова, являлась актом торжества исторической справедливости. Д.Г. Булгаковский отмечал усталость и равнодушие в общественных настроениях 1916 года. Целью его работы был призыв к напряжению всех сил общества во имя близкой победы.

Иной точки зрения придерживались большевики и левые интернационалисты. Уже в начале войны в «Манифесте ЦК РСДРП» В.И. Ленин в 33-м номере газеты «Социал-демократ», выходившей за рубежом, сформулировал большевистское понимание войны как империалистической, захватнической, грабительской: «Захват земель и покорение чужих наций, отвлечение трудящихся масс от внутренних политических кризисов России, Германии, Англии и других стран, разъединение и националистическое одурачивание рабочих и истребление их авангарда в целях ослабления революционного движения пролетариата - таково единственное действительное содержание, значение и смысл современной войны.

Меньшевик-интернационалист Н.Н. Суханов адресовал упрек «национал-либеральной интеллигенции» в том, что она поддерживает правительственную идею овладения Константинополем и черноморскими проливами. Позднее В.И. Лениным сформулированы основные положения большевистского толкования Первой мировой войны, базировавшиеся на классовых принципах. Они господствовали в течение десятилетий в советской историографии. После Февраля 1917 года появились издания, пропагандирующие новую концепцию войны, основывающуюся на необходимости защиты завоеваний демократической революции. Публикации этого периода стали первым опытом неоднозначного осмысления очевидцами и участниками событий восприятия войны российским обществом. Разумеется, им не сопутствовала систематическая работа с источниками, они имели обобщенный и подчас эмоциональный характер, что было обусловлено историческим моментом. Историк Н. Коробка, анализируя воздействие на массы идеи мира без аннексий, отмечал тот факт, что она исходит от российских социалистов. Россия, по их мнению, должна была отказаться от своих польских провинций, в то время как подобное требование не распространялось на ее противников. Разделяющий взгляды социалистов поэт-символист В.Я Брюсов отмечал в общественных настроениях утрату надежд на освобождение порабощенных народов от германского и турецкого империализма и появление мысли о заключении мира с Германией на любых условиях. Последнее он считал неприемлемым. Историки меньшевик Н.А. Рожков и кадет П.Н. Милюков убеждали общественное мнение в том, что Россия должна довести до конца начатое дело овладения проливами Босфор и Дарданеллы. Это объяснялось тем, что популярная в начале войны идея возвращения Константинополя в ведение русской православной церкви и контроля над проливами уже не являлась таковой к 1917 году.

Среди исторических трудов 1920-х годов по военной тематике в первую очередь следует выделить работу известного историка, бывшего генерала царской армии A.M. Зайончковского, создавшего капитальное исследование «Мировая война 1914 - 1918 гг.», выдержавшее к настоящему времени четыре издания. Следует, однако, сказать, что Зайончковский коснулся вопросов борьбы за союзников и привлечение на свою сторону национальных меньшинств в странах противника. Последние действия были невозможны без изучения общественных настроений во враждебных государствах. М. Павлович (М. Вельтман) связывал кризис в общественных настроениях России с сокращением производства в отраслях промышленности, удовлетворяющей интересы мирного населения. Б. Кандидов затронул вопрос участия русской церкви в массовом движении помощи фронту, освещаемом прессой военных лет, сделав соответствующий времени акцент на пропагандистской стороне данного явления.

С середины 1930-х по середину 1950-х годов советская историческая наука развивалась в условиях сложившейся административно-командной системы и культа личности, когда основное внимание уделялось истории создания и деятельности ВКП (б). В работах, рассматривающих проблему восприятия войны различными слоями общества в контексте истории Первой мировой войны, единственно допустимыми стали идеологизированные оценки. В сравнении с предшествующим периодом уменьшился объем публикации источников, неординарные исследовательские подходы и суждения исключались.

Среди изданий этого времени выходили труды, посвященные отдельным проблемам прессы, в частности, журналистике. В конце 1930-х годов появилась монография К. Омельченко «Большевистская печать». Небольшой раздел анализирует большевистские легальные и нелегальные издания в годы империалистической войны. В нем говорится о деятельности «Правды» в период нового революционного подъема и ее закрытии накануне войны, зарубежной большевистской газете «Социал-демократ», выходившей с 1908 по 1917 год, провинциальных нелегальных периодических изданиях. Однако конкурировать с популярными легальными изданиями большевистской печати было трудно.

В целом издания тех лет при характеристике состояния общества следовали тенденции неприятия войны трудящимися массами и большевиками. При этом обличались шовинистические проявления классово чуждых социальных групп, т.е помещиков и буржуазии. Как правило, тема патриотических настроений, свойственных любому народу при объявлении войны его стране, отсутствовала в литературе этого периода. Новый этап в развитии исторической науки начался в конце 1950 - 1970-х годов как следствие некоторой либерализации политической и общественной жизни страны. В этот период советскими историками было написано значительное число работ по проблемам Первой мировой войны. Среди многих работ мы выделяем сборник статей «Первая мировая война (1914 - 1918)». Одной из интересных для нас в ней оказалась публикация B.C. Дякина «Первая мировая война и мероприятия по ликвидации так называемого немецкого засилья». По мнению автора, меры правительства отчетливо выражали классовые интересы помещиков, частично решить земельный вопрос оно пыталось за счет немецких колонистов. Но это верно лишь отчасти. В этом акте было заинтересовано крестьянство ряда губерний.

В тот же период вышли содержательные работы по истории русской прессы. Для конца 1950-х значительным событием стал выпуск справочного пособия по журналистике «Русская периодическая печать. 1895 - 1917 гг.». Главную задачу авторы составители видели в том, чтобы как можно полнее описать большевистскую печать дооктябрьского периода - легальную и нелегальную, центральную и местную, но также рассматриваются газеты и журналы монархического, либерально-демократического и иных направлений, выходившие в течение почти двухсот лет их издания. В этой книге даны краткие характеристики органов периодической печати, выходивших и в годы мировой войны.

Выходили и монографии по отдельным органам печати. Книга И.В. Кузнецова и С.С. Матвиенко рассказывает о созданной В.И. Лениным и выходившей за рубежом большевистской газете «Социал-демократ», сыгравшей, по словам авторов, большую роль в непримиримой борьбе вождя большевистской партии с оппортунистами. Газета освещала нарастание революционного кризиса в стране в годы мировой войны. В монографии А.З. Окорокова наиболее интересной для нас оказалась первая глава, в которой рассматривается пресса рубежа XIX - XX веков. Хотя большинство характеристик ее органов и не выходит за рамки аннотаций из названных выше справочников, но автор порой дает ценные в информационном отношении данные о прессе. В 1971 году издана книга Б.И. Есина о русской дореволюционной газете. Особый интерес представляет раздел «Газетное дело в начале XX века». В нем дана краткая, но содержательная и интересная характеристика органов печати различных направлений. Имеются сведения о революционной, в том числе и о большевистской прессе. Расширенный и дополненный вариант этого раздела опубликован Б.И. Есиным в виде статьи под названием «Русская легальная пресса конца XIX - начала XX века» объемом в четыре с небольшим печатных листа в сборнике «Из истории русской журналистики конца XIX - начала XX века». В 1984 году появился сборник статей «Русская литература и журналистика начала XX века. 1905 - 1907 гг.: Буржуазно-либеральные и модернистские издания». В этом издании особый интерес представлял раздел о либеральной журналистике, в частности, о журналах «Вестник Европы» и «Русская мысль».

В 1960 - 1980-е годы усложнилась и стала обширнее проблематика научных исследований. Вышедшая в 1975 году двухтомная история Первой мировой войны под редакцией И.И. Ростунова освещает многие вопросы, интересовавшие общественное мнение на протяжении 1914-1918 годов как в области внешней, так и внутренней политики России. В книге, например, мы находим утверждение о том, что так называемое «священное единение» общества и власти, имевшее место в начальные месяцы войны, произошло в условиях пика стачечного движения июля 1914 года. Затем наступил его резкий спад. То есть война в первые ее месяцы разрешила, как казалось тогда многим, социальные конфликты, объективно развивающиеся в обществе. Н.Н. Яковлев указывает на то, что общественным настроениям в России было свойственно преувеличивать степень военных неудач. Часть вины за это автор усматривает в тенденциозности русской прессы.

Не менее интересна для исследователей будет работа А. Ф. Бережного «Русская легальная печать в годы Первой мировой войны», в которой автор впервые в истории отечественной журналистики советского периода рассмотрел работу легальной, в том числе и военной, периодической печати. А. Ф. Бережной исследовал деятельность царского правительства и военного командования в управлении прессой, акцентировал внимание на «ужесточении военной цензуры и ранее принятых военных законов о печати» 4, частично рассмотрел создание и недолгую деятельность Бюро печати, ввиду «обнажившихся дефектов и узости целей Бюро» 5, изучил проблемы, с которыми сталкивались корреспонденты при подготовке и отправке материалов с театра военных5 действий в свои издания и изощрениях, к которым им приходилось прибегать.

С начала 1990-х годов по настоящее время российская историография характеризуется стремлением создать максимально целостную картину времени. В литературе указанного периода наряду с новыми подходами в анализе многих событий и фактов появились исследования по проблеме национального самосознания в различных его проявлениях в контексте Первой мировой войны. Среди монографий можно назвать исследование Ю.Д. Коробкова. Период февраля-октября 1917 года рассматривается в ней как логическое следствие не только дестабилизации военного времени, но и изменения социального сознания на рубеже веков. О.С. Поршнева проецирует данную проблему на общественное сознание и поведение рабочих, крестьян и солдат в указанный период. К. Касьянова в контексте своей работы обращается к исследованию проявлений русского самосознания в период Первой мировой войны.

Заслуживают внимания сборники, включающие научные статьи историков. Два из них, вышедших под созвучными названиями - «Первая мировая война. Пролог XX века» и «Первая мировая война: дискуссионные проблемы истории» - содержат статьи ведущих российских исследователей, специализирующихся на изучении этой войны.

Объектом исследования являются Первая мировая война.

Предметом исследования в преддипломной работе стали общественные настроения российского общества в годы Первой мировой войны, отраженные в периодике 1914 - февраля 1917 годов.

Целью работы является исследование процесса трансформации общественных настроений 1914 - февраля 1917 годов, фиксируемых в периодической печати. Патриотические в начале войны, они постепенно сменились усталостью и неверием в победу под влиянием военных поражений и экономических трудностей. Отражение в прессе изменения объектов общественного внимания дает представление о социокультурных факторах, обусловивших данное явление. В основе указанных изменений лежит общественное сознание, без учета особенностей которого невозможно достижение таких целей, как победа в войне. В том, что Первая мировая война не завершилась для России победой, проявилось незнание особенностей национального характера и возможных негативных его проявлений в сложный для страны период, требующий моральных и материальных ограничений.

Для достижения цели исследования были поставлены перед собой следующие задачи:

изучить положение русской прессы в годы первой мировой войны;

исследовать восприятие войны населением и отражение его в периодике

анализ освещения в периодической печати шпиономании;

показать отражение в прессе борьбы с "немецким засильем".

Источниковая база определена предметом и задачами работы и состоит из комплекса материалов, которые группируются по их функциональному значению. Были использованы источники, объединенные в следующие группы: 1) периодические издания, 2) материалы законодательства, 3)делопроизводственная документация, 4) документы политических партий, 5) воспоминания, дневники, частная переписка. Иными словами, использовались самые разнообразные источники, начавшие выходить с первых дней войны.

Поскольку исследование строится на публикациях прессы, то основным источником являются газеты и журналы июля 1914 - февраля 1917 годов. В печати отражены основные проблемы внутренней жизни, ставшие предметом изучения в преддипломной работе.

Среди многих российских газет начала века выделялась как исполнением, так и публикуемыми материалами газета А.С. Суворина «Новое время», выходившая с 1868 по 1917 год. Ведущими публицистами этой газеты являлись талантливые журналисты М.О. Меньшиков, В.В. Розанов, А.Б. Энгельгардт, А.А. Пиленко, А.В. Амфитеатров и другие. На страницах «Нового времени» регулярно появлялись материалы ее оппонентов и велась полемика между собственными сотрудниками, что было свойственно немногим газетам в России. В период войны «Новое время», как и большинство органов прессы, занимало патриотическую позицию.

Самая распространенная в Москве газета «Русское слово» принадлежала паевому товариществу, где крупнейшим пайщиком являлся И.Д. Сытин. В целом издание проявляло либеральное направление. Стремлением Сытина было создать из «Русского слова» внепартийную, внеклассовую, хорошо осведомленную газету, с большим тиражом и большим влиянием. Как в обстановке нового подъема общественного движения, так и в период мировой войны ведущие сотрудники газеты придерживались принципа беспартийности. Ее не случайно называли «фабрикой новостей». Тираж газеты в 1916 году достигал 739 тыс. экземпляров.

Среди наиболее популярных изданий следует назвать газету «Утро России», начавшую выходить в 1907 году в Москве на средства известного промышленника П.П. Рябушинского. В августе 1914 года газета стала выходить с экстренными выпусками, появившимися сразу же после объявления войны. В редакционный комитет, кроме самого П.П.Рябушинского, входил его брат В.П. Рябушинский, а также С.Н. Третьяков, С.А. Смирнов и П.А. Бурышкин.

Ежедневную газету «День» основал в 1912 году в Петербурге И.Д. Сытин. С 1913 года «День» начал издаваться «Северным издательством на паях». Редактором газеты стал И.Р. Кугель, коллектив редакции состоял из сотрудников левой ориентации - меньшевиков, эсеров и интеллигентов, придерживающихся радикальных взглядов. В период Первой мировой войны газета занимала оборонческую позицию.

В соответствии с Манифестом 1905 года каждая из легальных партий после 17 октября 1905 года стремилась иметь свой печатный орган. С 1905 года «Союз русского народа» издавал газеты «Гроза» и «Русское знамя». Последняя приобрела гораздо большую популярность. Первым редактором этого правого издания был И.С. Дурново, затем А.И. Трещатный и П.Ф. Булацель. В годы войны газета эмоционально приветствовала победы русской армии, сохраняя при этом свою националистическую направленность.

Партия «Союз 17 октября» имела около 30 газет. Наиболее популярной являлась «Голос Москвы». Газета выходила ежедневно во второй столице с 23 декабря 1906 и по июнь 1915 года и возглавлялась лидером октябристов А.И. Гучковым. В годы войны она активно освещала как мировые события, так и внутреннюю жизнь страны в тот период.

На фоне других изданий выделялась газета «Речь», ежедневный центральный орган кадетской партии. Она начала выходить с 1906 года в Петербурге. Вначале ее издателем был разбогатевший железнодорожный подрядчик Ю.Б. Бак, а с 1908 года - «Товарищество по изданию газеты «Речь» под председательством И.И. Петрункевича. Газету редактировали лидер кадетов ГТ.Н. Милюков и член ЦК И.В. Гессен. Финансировали газету состоятельные члены партии и Азовско-Донской банк. В 1907 - 1914 годах кадеты издавали более 70 газет и журналов.

Газета «Социал-демократ» выходила с февраля 1908 по январь 1917 года. Выпущено было всего 58 номеров. В 33 - первом из вышедших в период мировой войны, опубликован написанный В.И. Лениным манифест ЦК РСДРП «Война и российская социал-демократия». Его тираж составил лишь 500 экземпляров. Следующие номера выходили тиражом 1500 экземпляров. В газете сотрудничали Н.К. Крупская, И.Ф. Арманд, М.М. Литвинов.

Таким образом, публикации прессы самых разных жанров в данном случае являются важными источниками для исследования сознания российского общества в 1914 - феврале 1917 годов. Были исследованы периодические издания июля 1914 - февраля 1917 годов, выборка которых в определенной степени проецируется на систему прессы указанного времени.

Значительную помощь в работе оказали материалы законодательства, выходившие в разное время российской истории. В данном случае прежде всего следует указать «Временное положение о военной цензуре в связи с действующим Уставом о цензуре и печати». Важным источником, дающим понятие об официальных мотивах вступления России в войну, явился «Высочайший Манифест Божиею милостию». В контексте анализа общественных настроений в отношении русского общества к «немецкому засилью» востребованным нами оказался сборник «История российских немцев в документах», в котором опубликован закон о прекращении землевладения германских и австрийских подданных.

Как известно, современники Первой мировой войны оставили множество воспоминаний, мемуаров, описаний своего времени, эпохи, участия в ней, часть которых нами уже упомянута. Мемуаристика является важным историческим источником, к которому неоднократно обращается автор.

Известный историк и депутат II-IV Государственных Дум от партии кадетов П.Н. Милюков вину за социальный и политический кризис во время войны возлагает на императора и правительство. Подобные настроения были свойственны оппозиционной части интеллигенции. Милюков затрагивает роль прессы в общественной жизни России начала XX века, и прежде всего газеты «Речь».

Глава I. Общая характеристика Первой мировой войны в освещении русской прессы

Задолго до начала войны русское правительство и буржуазия через свою печать развернули усиленную пропаганду союза с Англией и Францией. Так, орган октябристов «Голос Москвы» еще до объявления войны публиковал подборки и целые полосы под общим заглавием «Накануне войны», «Война или мир?», «Накануне европейской войны», и экстренное прибавление от 18 июля «Война неизбежна».

июля 1914 года «Правительственный вестник» опубликовал манифест императора в связи с начавшейся войной, в котором царь призывал: «В грозный час испытания да будут забыты внутренние распри. Да укрепится еще теснее единение Царя с Его народом». Высочайший манифест был напечатан также экстренными прибавлениями к уже подготовленным накануне номерам газет. В российских городах в первые дни войны прошли верноподданнические манифестации, митинги и богослужения. Предприниматели, банкиры клялись в верности царю и готовности все отдать для разгрома врага. Представители разных партий призывали забыть о партийных разногласиях и сосредоточить все силы лишь на достижении главного - отстоять Родину. У нас теперь есть только одна партия - партия русских, и мы к ней принадлежим, восклицали бывшие противники. На собрании октябристов в Москве и заседании центрального комитета «Союза 17 октября» в Петербурге при участии членов октябристских фракций в Думе были приняты резолюции с призывами отказаться от партийных разногласий, тесно сплотиться для оказания помощи армии. С этим согласились и представители правого крыла кадетов.

В день объявления войны вышли экстренные выпуски газет и листовок с сообщением об этом событии. На следующий день тема войны вытеснила со страниц газет все другие темы. Перед сообщениями с фронта, сообщениями о манифестациях, ходе мобилизации и проводах новобранцев, статьями, направленными против немцев или пропагандирующими цели войны, потеснились происшествия и даже объявления, занимавшие прежде большую часть площади газеты.

В газетах и журналах возникли новые рубрики - «Война» (в большинстве изданий), «Военные известия» и другие. Наряду с информацией с фронтов и из-за границы публиковались крупные статьи и корреспонденции, посвящавшиеся событиям в тылу, фактам военной истории, положению в странах союзников и врагов. Обращаясь же к внутренним проблемам страны, публицисты ограничивались лишь глухими намеками на рабочее движение.

Целью пропаганды было убедить союзников в наличии твердого и постоянного единства русского народа и его силе, принизить силу враждебных стран и внушить народу представление о вероломстве и жестокости противников. Эта пропаганда распространялась на все категории русских людей, дифференцировались применительно к различным слоям народа. Возникали газеты, журналы и листовки для крестьян и воинов. Эти издания говорили о высоких целях войны, и об издевательствах немцев и так далее как можно более доступным языком. Специально был создан, например, листок для нижних чинов «Военная летопись». Здесь была передовая, отделы «Военные известия», «Вести с родины», «Известия из вражеской земли», «Смесь» («Русские герои», «Немецкие трофеи»), «С театра войны» и так далее.

Общий патриотический подъем, охвативший Россию в первые месяцы войны, довольно быстро угас: бездарное командование, поражение на фронте, тяжелое положение в тылу из-за неорганизованности и отсталости страны быстро остудили самые горячие патриотические чувства. В начале войны русская пресса растерялась, ее деятельность не удовлетворяла даже собственных сотрудников. Мельгунов, многолетний автор провинциального отдела «Русских ведомостей» в докладе 1916 года говорил: «Наша печать за самым малым исключением повинна в тяжком грехе распространения тенденциозных сведений, нервирующих русское общество, культивирующих напряженную атмосферу шовинистической вражды, при которой теряется самообладание и способность критически относиться к окружающим явлениям. Война оказала разлагающее влияние на значительную часть нашей печати - она лишила ее морального авторитета».

Так, немецким командованием были созданы специальные армейские и прифронтовые газеты. Большая работа проводилась и в довоенной России. В 1912 года было рассмотрено и утверждено специальное «Положение о военных корреспондентах в военное время», согласно которому работа военных корреспондентов строго регламентировалась. 28 января 1914 года был опубликован первый «Перечень» сведений, которые запрещалось помещать в печати по военным соображениям. В него включалось все, что касалось изменений в вооружении армии и флота, формирования воинских частей, ремонтных работ, стрельб, боеприпасов, маневров и соборов, хотя подобные сведения могли провозглашать в публичных выступлениях. Печать оказывалась под более строгим контролем, чем устное слово. 12 июля 1914 года был утвержден новый, расширенный «Перечень», включивший целый ряд дополнительных запретов.

На следующий день после начала войны, 20 июля, было подписано «Временное положение о военной цензуре». Оно характеризовалось его авторами как мера исключительная, направленная на то, чтобы «не допускать по объявлении мобилизации армии, а также во время войны оглашения и распространения путем печати, почтово-телеграфных сношений и произносимых в публичных собраниях речей и докладов сведений, могущих повредить военным интересам государства».

Цензорскому досмотру подлежали не только произведения печати (газеты, журналы, книги, эстампы, рисунки и т.п.), но и также вся почтовая и телеграфная корреспонденция, тексты и конспекты публичных выступлений. Военная цензура устанавливалась в полном объеме в местах военных действий и частичная - вне таких мест. Функции цензуры в местах военных действий осуществляли штабы командующих армиями и военными округами. За пределами фронтовых районов такую задачу выполняли главная военно-цензурная комиссия, находившаяся при главном управлении генерального штаба, и местные военно-цензурные комитеты, которые состояли при штабах военных округов, военные цензоры. Была установлена стройная и строгая система контроля и за печатью, и за устным публичным словом, и за личными мнениями людей. Были установлены более строгие, чем прежде, кары на нарушения. К примеру, призывы к прекращению войны - в публичной речи, докладе или произведении печати - карались заключением от 2 до 8 месяцев. Расширялся и список того, о чем нельзя писать журналистам. Чтобы выполнить все требования «Перечня», надо было не упоминать совсем об армии и военных действиях. Специальным указанием было запрещено сотрудничество в печати нижним чинам.

Таким образом, создать централизованную организацию по сбору информации о военных событиях не удалось. Петербургское телеграфное агентство распространяло «не факты, а вымыслы», по выражению одной из газет. Печать иногда тиражировала самые невероятные слухи. Так, в ноябре 1914 года «Вечерние известия» крупным шрифтом на первой полосе сообщили о взятии русской черноморской эскадрой Константинополя (что, конечно, не соответствовало действительности). Читатели устроили патриотическую демонстрацию, которую пришлось разгонять.

В 1915 году в докладе царю говорилось о необходимости «более широкого осведомления отечественной печати и прессы дружественных России государств о ходе военных действий». Наиболее влиятельным органам прессы было разрешено послать своих корреспондентов в ставку. Но, даже имея информацию с фронтов, напечатать что-либо было трудно. Гражданская цензура была полностью передана в руки департамента полиции, который запрещал даже пометы на корреспонденциях «из действующей армии». Иногда из уже набранного материала цензура вырезала целые куски, и газеты выходили с белыми пятнами.

Несмотря на все трудности военного времени, в 1915 году в России было открыто около 200 новых газет и более 280 журналов, в 1916 году - открыто 110 газет и около 240 журналов. Большая часть этих изданий возникла не в столицах, а в провинциях. Но из открытых газет многие тут же закрывались: за время войны в Петрограде, например, по различным причинам прекратилось 833 журнала.

В листовке издателей журналов «Новая жизнь» и «Свободный журнал», призывавших к подписке на 1915 год, указывалось: «Разразившаяся во втором полугодии европейская война поставила в совершенно безвыходное положение почти все петроградские ежемесячные журналы». Причиной такого состояния были: цензура, военное положение в Петрограде, бумажный голод и сокращение кредитов. Среди закрытых журналов были и широко известные «Русское богатство» и «Заветы». Ряд изданий был прекращен по приказу главного начальника Петроградского военного округа. На основании «Положения о чрезвычайной охране» перестал существовать журнал «Студенческие годы».

Среди возникших в 1915-1916 годах изданий были газеты и журналы самого различного характера. Многие из них уже самим названием демонстрировали определяемое войной содержание: «Последние армейские известия», «Вестник Комитета Западного фронта Всероссийского земского союза», «Вести с театра великой войны», «В дни войны», «Великая война в образах и картинах», «Герои», «Вестник Кавказской армии» и так далее. Наряду с органами армий создавались бульварные издания, газеты и журналы кооператоров и промышленников. Выходили также так называемые «однодневные газеты» - одноразовые выпуски, сбор от которых поступал на различные общественные акции. Так, 9 февраля 1915 года в Москве увидела свет «однодневная газета в пользу жертв войны» «День печати»: в номере было 10 страниц, заполненных рекламой, информационными и публицистическими материалами. Появлялись периодические «листки» и «вестники» в отдаленных провинциях. Только земствами издавалось более 120 разнообразных изданий.

Три политических лагеря, сформировавшиеся в России после революции 1905 года, по-прежнему существовали и активно проявляли себя в общественно-политической жизни, что отражалось на направлении изданий. Это консервативно-охранительный лагерь (Союз русского народа, Союз Михаила Архангела), либерально-оппозиционный (октябристы, прогрессисты и кадеты) и революционно-демократический (трудовики, социалисты-революционеры, максималисты, анархисты, меньшевики, социал-демократы).

Каждая политическая партия, выступавшая на стороне правительства, обладала большим или меньшим числом разнообразных легальных периодических органов, причем кадетско-октябристскому блоку принадлежало чуть ли не 90 процентов всех политических газет России, их поддерживали «Речь», «Русские ведомости», «Биржевые ведомости», «Утро России», «Коммерсант», «Новое время» и другие издания.

Крупный отряд печати составляли официальные издания. Кроме центральных «Правительственного вестника» и «Сельского вестника», выходили губернские, полицейские и другие «Ведомости». В русле правительственной политики выступали патриотические, монархические и черносотенные издания «Голос русского», «Илья Муромец», «Защита» - правительство рекомендовало распространять такие издания бесплатно. С начала 1914 года стал выходить двухнедельный иллюстрированный «военно-литературный» журнал «Армия и Флот», предназначенный для официальной пропаганды в войсках.

Центральным органом прогрессистов в это время являлась издававшаяся в Москве газета «Утро России» (1907, 1909-1918). Наиболее активными сотрудниками газеты были публицисты и военные корреспонденты Ардов, Н. Бердяев, Н. Минский, Стахович, Филатов и другие. Партию прогрессистов представляли также журнал «Промышленность и торговля» и «Финансовая газета».

«Утро России» еще до официального объявления войны энергично ратовало за вступление в нее своей страны. В газете широко освещалось развитие военных событий в других странах и приезд в Россию Пуанкаре. Начало войны печать прогрессистов встретило с восторгом. Передовая газеты, опубликованная на следующий день после объявления войны, называлась: «С нами Бог!» Газета выступала с шовинистических позиций, вела кампанию против всего немецкого. После крупных поражений царских войск она стала настаивать на создание «правительства национальной обороны» с включением в него представителей «общественных элементов», то есть буржуазии. Редакция выступала за создание политической партии промышленников. Нежелание же правительства пойти на уступки вызвало у нее, как и у многих буржуазных партий, раздражение, но газета отступила, когда правительство начало атаку на оппозицию и распустило Думу. «Национально-прогрессивная партия России на забастовку не пойдет», - так писала газета. Таким образом, на страницах прогрессистской печати отражались взгляды промышленной российской буржуазии, которая попыталась получить власть в обстановке первой мировой войны, но отступила перед правительством.

Печать партии кадетов в эти годы оставалась после правительственной самой многочисленной в стране. Редакции ее главных органов в годы войны не претерпели больших организационных изменений. Идейное и фактическое руководство было в руках Милюкова и Гессена, активно участвовал в печати Струве, Долгоруков и другие. «Русские ведомости» после 1905 года превратились в орган правых кадетов, к этому же лагерю принадлежали «Биржевые ведомости» (руководили Розанов и Проппер). Виднейшими и наиболее активными публицистами этих кадетских органов в то время были: Милюков, Стахович, Туган-Барановский, Философов («Речь»); Мельгунов, Пешехонов, Титовский («Русские ведомости»); Струве, Изгоев, Аверченко, Н. Бердяев, Тан-Богораз, Ясинский («Биржевые ведомости»). В предвоенное время кадетские издания не стояли в стороне от пропаганды надвигающейся войны. С началом войны стало явным единство кадетов с правительством, печать с большим пафосом заявляла о необходимости внутреннего мира и поддержке правительства. При этом органы кадетов пытались говорить от имени народа.

В начале войны центральный комитет партии кадетов принял специальное обращение к населению России, в котором призывал все классы и партии отказаться от внутренних споров и выступить вместе с правительством. Авторы кадетских газет внушали, что начавшаяся война - за мир, что она пользуется полной поддержкой народа. С первых дней войны кадетские издания, и прежде всего «Речь», уделяли много внимания задачам печати. Они провозглашали необходимость направить усилия всей русской печати на достижение национального, классового и партийного единства, на мобилизацию всех сил народа в интересах победы.

Война заставила все политические группы и партии определить свои взгляды и тактику, ясно высказать свое отношение к ней. Однако она существенно не изменила их принципиальных политических позиций. Вначале некоторые лидеры меньшевиков выступали против войны. Плеханов, к примеру, на первых порах не был активным «оборонцем», но он встал на сторону Франции против Германии, призывал волонтеров защищать страну передовой культуры и славных революционных традиций - Францию. Вскоре он выступил уже с заявлением, что победа России в войне принесет ей и ее демократии большую пользу.

Мартов на первом этапе войны выступил в заграничных изданиях с серией антивоенных статей под общим заглавием «Война и российская демократия». Но так он себя вел недолго, очень быстро перешел на оборонческие позиции, писал о том, что политическую борьбу нужно вести только после войны. К 1915 году стало очевидно, что меньшевики-ликвидаторы выступают на стороне «оборонцев», приверженцев «войны до победного конца». Эсеры, вышедшие из периода реакции особенно ослабленными и разобщенными, во время войны начали активно действовать и повысили свой авторитет как политическая партия. Эсеры и меньшевики занимали общие позиции, хотя отражали интересы различных слоев трудящихся России - рабочего класса (меньшевики) и крестьянства (эсеры), и придерживались различной тактики борьбы. Во время войны разногласия внутри партии эсеров достигли большой остроты и завершились расколом организации на интернационалистов и оборонцев. Но эсеры-оборонцы имели большее число сторонников. Виднейшие лидеры эсеров сразу высказались за победу России. Они считали, что во время войны революция несвоевременна.

В течение всей войны меньшевикам удалось сохранить журнал «Страхование рабочих» (Пг, с дек. 1912). Они продолжали активно участвовать в «толстых» литературно-художественных и общественно-политических журналах «Наша заря», «Современный мир», «Современник», «Северные записки», «Студенческая жизнь».

Оборонческие позиции литературного и научно-политического журнала «Современный мир» выявились в первой же, вышедшей в годы войны, книжке. Журнал состоял из двух частей - литературно-художественной и общественно-политической, несшей главную идейную нагрузку. Среди постоянных обозревателей по различным вопросам были Иорданский, Майский, Дейч и другие.

Эсеры-интернационалисты, действовавшие в России, в начале войны выступали с листовками, в которых резко осуждали войну, призывали к революционной борьбе и подготовке новой революции в стране. За годы войны было выпущено более 100 подобных листовок. Но если эсеры-интернационалисты активно выступали против войны, то эсеры-оборонцы сталь за активно высказывались за войну. Они участвовали в оборонческих организациях и печати, призывали помогать армии и т.д.

Журналы меньшевиков и эсеров активно включились в освоение военной темы. Здесь, в отличие от правительственных изданий, нет разъяснений «великих» задач войны, отсутствуют беспощадные нападки на противников. Но и здесь распространяются ура-патриотические идеи, раздаются призывы к защите своей страны.

Таким образом, легальные меньшевистско-эсеровские издания заняли оборонческие позиции, выступили с активной поддержкой царского правительства в его военной тематике. Тема войны почти полностью вытеснила со страниц этих изданий всякие другие.

.2 Отражение в периодике восприятия войны населением страны

пресса война мировой шпиономания

Вступление России в войну было встречено большинством населения страны патриотическим подъемом. Волна стихийного патриотического воодушевления в той или иной степени и форме захватила все социальные слои и группы. Это было типичное восприятие новой начавшейся войны для патриархальной России. Однако сразу же обозначились идейные и политические различия позиций общественных групп в трактовке причин, целей и характера войны. В православных и монархических кругах сложилось верноподданническое настроение. При этом можно отметить, что патриотизм у данной группы населения был, что называется, стихийным, само собой разумеющимся. Причин, целей войны, своего противника представители этих кругов часто не знали и назвать не могли. Генерал А. И. Деникин вспоминал: «Народ подымался на войну покорно, но без всякого воодушевления и без ясного сознания необходимости великой жертвы». Война воспринималась крестьянством как ссора русского царя с немецким, как необходимость защищаться, «ежели немец прет». Духовенство, часть дворянства, интеллигенции, предпринимателей разделяли идеи панславизма, священной борьбы двух начал славянства и германства, в которой первое олицетворяет «культуру и божественную правду», второе - грубую силу бронированного кулака. Позиция священнослужителей других конфессий (мусульман, иудеев, старообрядцев и др.) была солидарна с православной церковью: повсеместно проводили молебны о даровании победы русской армии и сбор пожертвований на нужды войны.

Патриотизм образованных кругов, интеллигенции, был другого свойства: осознанный, обосновывался комплексом представлений о причинах, целях и характере войны, однако его оттенки определялись политической позицией тех или иных социальных групп. Характерна была идеологизация международных отношений. В качестве общепризнанного в этой среде представления о причинах возникновения войны можно назвать идею о войне народов как о неизбежном следствии полувековой политики агрессивного германского милитаризма, стремящегося к мировому господству. Практически все легальные издания периода войны, включая социалистические и часть кадетских, пропагандировали идею справедливой Отечественной войны со стороны России.

Одним из первых актов правительственной пропаганды явилось переименование столицы из Санкт-Петербурга в Петроград, совпавшее с публикацией сообщений о поражении русских войск в Восточной Пруссии. Переименование столицы вызвало негативную реакцию некоторой части интеллигенции, рассматривавшей «позорное переименование» как бестактную выходку, омрачающую «память о великом преобразователе России», свидетельствовало о хрупкости патриотического единства общества.

С началом войны осуществлялся значительный выпуск плакатов, открыток, литературы патриотического содержания, в частности, о фактах немецких зверств в прифронтовой полосе. Нагнетание эмоций провоцировало непредсказуемые действия участников патриотических манифестаций и шествий: случались разгромы магазинов иностранцев, произошло нападение на посольство Германии.

Либерально-буржуазная печать определяла в связи с наступившими событиями задачи духовенства и интеллигенции, которые должны были «вдохнуть ...в воинов то сознательное чувство глубокого и понятного патриотизма», которое они переживали сами. В отличие от русско-японской войны, когда либеральная интеллигенция занимала пораженческую позицию, в июле 1914 года она поддержала правительство, подчеркивая справедливый, оборонительный характер войны «за честь и величие России». Интеллигенция была убеждена, что России не страшны никакие враги и она «с честью и достоинством выйдет из великого испытания».

На заседании Думы 26 июля 1914 г. октябристы дали торжественную клятву безоговорочно поддерживать военные усилия правительства.

«Традиционный кадетский пацифизм сменился страстным патриотизмом. Главным лозунгом партии стал призыв "Война до победного конца". Кадеты желали победы в войне, исходя из своего понимания интересов Российского государства. Поражение Германии и ее союзников позволило бы реализовать их внешнеполитическую концепцию, осуществить идею "Великой России"».

Значительно оживилась в годы Первой мировой войны партия прогрессистов: заявили о своей поддержке правительства в доведении войны до победного конца, проголосовали за военные кредиты, приняли участие в созданных правительством в 1915 г. особых совещаниях (по обороне, топливу, перевозкам, продовольствию).

Осознанный протест против войны, неприятие ее целей были проявлены в среде революционных социалистов: социал-демократов и социалистов-революционеров. Однако в их рядах произошел раскол на правых оборонцев-патриотов, сторонников войны до победного конца, пацифистский центр, признающий необходимость обороны Отечества исходя из войны как факта, и революционеров-интернационалистов, выступавших за гражданскую войну с правительством, против лозунга обороны. Лучше всех сформулировал позицию оборонцев-патриотов, на наш взгляд, Г. В. Плеханов: «Сначала победа, потом революция». Большинство меньшевиков призывало к скорейшему заключению всеобщего демократического мира без аннексий и контрибуций как пролога к европейской революции, выдвигая лозунг «Пи побед, ни поражений». Позиция В. М. Чернова, одного из лидеров эсеров, была левоцентристской в партии и приближалась в вопросе войны к меньшевистской.

В.И. Ленин в Швейцарии сформулировал альтернативную антивоенную платформу большевиков. Он считал, что начавшаяся война носит с обеих сторон несправедливый, захватнический характер и поэтому в каждой воюющей стране социалисты-интернационалисты и рабочие должны продолжать классовую борьбу, не останавливаясь перед возможностью военного поражения своих правительств. По его мнению, лучшим ответом международного пролетариата на мировую войну была бы мировая революция, т. е. социалистические революции в развитых странах Запада и демократические революции в странах второго эшелона развития капитализма, в том числе и в России, с перспективой последующего перерастания борьбы за демократию в борьбу за социализм. В. И. Ленин выдвинул лозунг о превращении войны империалистической в войну гражданскую.

На избравших пораженческую позицию большевиков были обрушены правительственные репрессии: в июле 1914 года закрыта газета «Правда», в ноябре закрыта и сослана в Сибирь фракция большевиков в Государственной Думе, продолжилась политика закрытия нелегальных организации.

Вступление России в войну вызвало по всей стране мощное движение благотворительности, в которое включились различные социальные слои: дворяне, промышленники, купцы, средние слои городских обывателей, земские служащие, крестьянство, студенчество. Это опять же было характерно для Российской империи в начальный период практически любой войны. В следующем году настроения общественности и тон прессы меняются. Неудачи на фронте вызвали массовый всплеск антиправительственных настроений и привели к важным кадровым перестановкам. Обзор поволжских газет за 1915 год, проведенный Е. П. Терешиной, показал, что «число изданий значительно возросло к августу 1915 года, когда стало известно о поражении русской армии на фронтах. Патриотически настроенные либеральные круги не хотели прощать командованию и правительству крупных просчетов. С лета 1915 года, в связи с выходом оппозиционных газет, их общий тон стал более полярным: от ура-патриотического до критического. Либерально-демократическая и либерально-буржуазная печать занимала центристские позиции, в основном осуждая растущую в стране спекуляцию, нерешенные проблемы с организацией жизни беженцев, думскую политику. В вопросе о войне и мире эти издания придерживались официальной точки зрения, выступая с призывами довести войну до победного конца и "поддержать национальное дело"...». Исследователь Первой мировой войны Ю. А. Писарев также подтверждает резкое изменение отношений к характеру войны с весны 1915 г. интеллигенции и солдатской массы.

Центральной темой газет становятся трудности, вызванные войной: резкое подорожание товаров широкого потребления, в связи с этим ставится под сомнение патриотизм купцов и фабрикантов, думающих больше о собственной выгоде, чем о единстве фронта и тыла. Такого мнения придерживалась правомонархическая легальная и левая нелегальная печать. Либералы, земцы со страниц своих изданий пытались объяснить причины дороговизны объективными трудностями военного времени.

В конце мая 1915 г. в Москве произошел немецкий погром, продолжавшийся три дня и захвативший пригороды.

Шестнадцатый год стал определяющим для России: экономика страны была перенапряжена, свирепствовал хозяйственный кризис, происходил рост рабочего и оппозиционного движений, распространялись слухи об измене в верхах власти. В этих условиях в русской армии, на фронте и в тылу, росло брожение: цели войны для солдатской массы были малопонятны и чужды, офицеры отмечали слишком частые ошибки командования в подготовке и проведении военных операций. Е. Ю. Семенова показывает, что уже с лета - осени 1915 г. и по начало 1917 г. «продовольственный вопрос» стал основным раздражителем спокойствия горожан и той лакмусовой бумажкой, что определяла политические взгляды.

Чем дальше шла война, тем более злобным становился тон официальной печати, все больше яростных атак обрушивалось на «прогрессистов», отставки в правительстве стали такими частыми, что именовались не иначе как «министерская чехарда».

В стачках и забастовках в 1916 г. в России участвовали 951 тыс. человек. Экономические забастовки были связанны с нехваткой продуктов питания, инфляцией, развитием спекуляции, ростом доходов заводчиков. Носили они ярко выраженный антивоенный характер. Рабочие требовали улучшения снабжения продуктами питания и увеличения заработной платы. Осенью 1916 г. основные события в рабочем движении разворачиваются в Петрограде. Резкое увеличение крестьянских выступлений в 1916 г. свидетельствовало о нарастании общего кризиса в стране.

Конец 1916 г. ознаменовался поворотом в массовой психологии, настроениях значительной части населения, прежде всего рабочих, крестьян и солдат, суть которого - страстное, стихийное стремление к миру.

«Наметились кардинальные перемены в армии. Самосознание солдат претерпело довольно значительную эволюцию, и с их настроением нельзя было не считаться. Падение нравственности отмечалось и в тылу, в людях выработалась привычка к смерти, инстинкт самосохранения парализовался, интеллигенция задумалась о проблеме добра и зла. Февральская революция явилась стихийным проявлением народного недовольства, медленно вызревавшего, но проявившегося резко и бурно. Победа Февральской революции и курс Временного правительства на осуществление демократических преобразований вызвали в стране широкую волну народной поддержки.

Глава II. Общественные настроения в периодической печати в годы Первой мировой войны

.1 Освещение в периодической печати шпиономании

Попробуем дать определение термину «шпионаж» (который является синонимом термина «шпионство»). Итак, слово шпионаж происходит от немецкого Spion - «шпион», что, в свою очередь, родственно глаголу spahen - «выслеживать». Таким образом, шпионаж - это передача, похищение или собирание в целях передачи иностранному государству или организации (их агентуре) сведений, составляющих государственную или военную тайну, а также иных сведений для использования в ущерб безопасности страны. Также шпионаж является одной из форм деятельности разведывательных органов государства.

За два года до начала Первой мировой войны, 5 июля 1912 года в Российской империи был принят закон о шпионстве. Помимо всего сказанного в нем, там давалось чёткое понятие «шпионства». Звучало оно следующим образом: под шпионством теперь понимается способствование иностранному государству по сбору сведений или предметов, касающихся внешней безопасности России или вооруженных ее сил, или сооружений, предназначенных для защиты страны. Надо отметить, что принятый в России закон лег в основу проектов аналогичных законов в Австрии и Германии, которые датируются 1914 годом.

В условиях обилия печатных средств массовой информации шпионаж приобретает свои особенности. Теперь шпиону не обязательно было действовать в личном контакте с информаторами, ими становились газеты и журналы. Это, в свою очередь, способствовало формированию специальных навыков, критическому отношению к получаемой информации, а также навыков аналитической работы. Однако не стоит приуменьшать роль устных сообщений в форме сплетен и слухов, которые зачастую перекочевывали и на страницы периодических изданий. Таким образом, мы приходим к выводу, что шпионство является частью того, что называют психологической (или же информационной) борьбой (или войной). В этой связи представляется, что данный аспект в контексте многих войн XIX - нач. XX вв., а возможно и более ранних периодов, является малоизученным.

Говоря о способах ведения шпионажа, необходимо отметить, что здесь речь пойдет преимущественно о немецком шпионстве, так как в условиях Первой мировой войны оно приобрело огромное значение и огласку в печати, а также повлияло на целый ряд громких судебных процессов.

Между тем, вполне возможно обозначить основные способы добывания информации немецкими шпионами. Перечислим их: 1) Подкуп лиц, хранящих секретные документы; 2) Кража (при благоприятном случае) этих документов; 3) Снимки военных сооружений и окружающей их местности потайными фотографическими аппаратами; 4) Выпытывание нужных сведений во время незначительных разговоров с искусным наведением собеседника на нужную тему.

Последний из перечисленных способов добычи информации развивает автор статьи «Наша болтливость» в одном из номеров «Русского инвалида». Точное имя автора определить непросто, так как под псевдонимом «Зритель» могли скрываться в изучаемый период три человека: Манухин Сергей Иванович, Марголис Иосиф Арсеньевич, Лазаревский Иван Иванович.

Автор замечает, что «… достаточно раз проехать хоть по одной железной дороге, прилегающей к театру войны и быть хоть немного внимательным, чтобы собрать обильный запас сведений, так нужных противнику… косвенными пособниками шпионажа у нас являются болтуны. В число их попадают многие и не подозревающие этого… кроме величайшего преступления перед родиной ведь все эти лица и сами себе громадный вред приносят; выигрывают только одни враги, да «ловящие в мутной воде рыбу». Из этого следует вывод: «… Нужно же сознать, что иногда от одной неосторожной фразы зависит исход, быть может, целого сражения или прибавится количество напрасных жертв в несколько раз. А ведь главная борьба еще впереди! Надо хоть теперь зажать рты всем болтунам и отнестись к ним с крайней суровостью».

Один из способов ведения психологической борьбы также нашел свое отражение на страницах «Русского инвалида», на этот раз в виде предупреждения от Главного Управления Генерального Штаба: «Через нейтральные страны делаются попытки распространять в народ зловредные и возмутительные по своему содержанию воззвания, в которых изображением своих побед в крайне преувеличенных красках враги наши стараются воздействовать на общественное мнение в смысле необходимости заключения мира. Воззвания эти, дабы избежать цензуры и задержания, вкладываются тайным образом в разные предметы, провозимые из-за границы и поступающие в общую продажу и по внешнему виду не внушающие никакого подозрения».

Таковы были основные способы добывания важных сведений и распространения дезинформации противником, главным образом Германией.

Подобные настроения (т.е. шпиономания) были свойственны любой армии и любой стране на первом этапе войны. Исследователь О.Р. Айрапетов, ссылаясь на статью А.А. Свечина в «Русском инвалиде», показывает негативное влияние этого явления: «Надо опасаться легенд о шпионах - они разъедают то доверие друг к другу, которым сильно государство… Сеется страх перед шпионами; создается какая-то тяжелая атмо­сфера общего предательства; в народной массе ежедневно тщательно культивируется тупая боязнь; а страх измены - нехороший страх; все это свидетельствует прежде всего о растущей неуверенности в своих силах… Ум человеческий отказывается искать простых объяснений грозным явлениям. Серьезные неудачи порождают всегда и большие суеверия. В числе таковых, тесно связанных с поражением, наиболее видное место занимают суеверия о шпионах… Жертвы нужны - человеческие жертвы - объятому страхом людскому стаду».

Таким образом, мы приходим к выводу, что шпиономания вовсе не была чисто русским явлением, как можно было бы подумать. Данное явление было не менее широко распространено и в странах Европы во время Первой мировой войны. Но, как верно подметил О.Р. Айрапетов, нигде кроме России во время войны за измену Родине и шпионаж в пользу Германии не судились военный министр и ближайшие к нему сотрудники. «Дело Мясоедова» и «Дело Сухомлинова» (иногда объединяемые в одно) явились печально известными и громкими образцами постановочных судебных процессов. К тому же, есть основания полагать, что шпиономания стала одним из важных факторов, приведших к подрыву легитимности и падению самодержавия в России в ходе февральских событий 1917 года.

.2 Отражение в прессе борьбы с "немецким засильем"

С вступлением России в Первую мировую войну получившее в России широкое распространение немецкого землевладения и землепользования, а также предпринимательской активности в торгово-промышленной сфере встретило серьезные препятствия. Пресловутое «засилье немечества» стало слишком привлекательной во всех отношениях темой, чтобы ее не использовать и не свалить на вчерашних союзников ответственность за все беды страны и не попытаться решить за их счет свои насущные проблемы.

«Высочайшим» указом от 28 июля 1914 г. о правилах, которыми Россия будет руководствоваться во время войны, прекращалось действие всяких льгот и преимуществ, предоставленных в свое время подданным «неприятельских государств». Органам власти предписывалось задерживать тех из них, которые состоят на действительной военной службе или подлежат призыву, в качестве военнопленных, а также предоставлялось право высылать «вражеских подданных» из пределов России и отдельных местностей. Проживавшие в России лица немецкой национальности уже не рассматривались в качестве одной из категорий иностранцев русскоподданных, а как подданные воюющей с Россией державы или как потомки таковых. В связи с этим во внутриполитической конъюнктуре произошли серьезные изменения, и вчерашним высокопоставленным германофилам пришлось срочно открещиваться от прежних взглядов и искать поводы для демонстрации своего патриотизма. Шумиха вокруг «немецких привилегий» подходила для этого как нельзя лучше. Инициативу проявило Министерство внутренних дел, что свидетельствовало об организованном и официальном характере кампании по борьбе с «немецким засильем». 10 октября 1914 г. министр внутренних дел Н. А. Маклаков препроводил в Совет министров докладную записку «О мерах к сокращению немецкого землевладения и землепользования». С первых строк документа его авторы безапелляционно утверждали, что «стремительное увеличение немецкого землевладения... должно было всячески содействовать подготовке германского военного нашествия на... западные окраины». Как непреложный факт провозглашалось и то, что проживавшие в приграничной полосе немцы обязаны были при наступлении германской армии «предоставить в ее распоряжение квартиры и фураж, а при требовании последнего для нужд русской армии - сжечь его», нисколько не смущаясь тем, что установлено это было «по неподдававшимся проверке данным». Согласно столь же достоверному источнику информации, в Бессарабии новая железная дорога прошла исключительно по немецким колониям и даже «образовала особый угол для того, чтобы прорезать их центр», в то же время «минуя русские села с такой тщательностью, что ни одно из них не оказалось к ней поблизости». Объяснялось подобное безобразие происками местного земства, «всецело находящегося в руках немецких колонистов».

Конкретные предложения Н. А. Маклакова предусматривали, во-первых, распространение ограничительных мер в отношении немецких колонистов на все западные губернии, во-вторых, содержали не только запрет на приобретение указанной категорией собственников нового земельного имущества, но и впервые вводили в государственную практику принцип принудительного отчуждения уже существующих владений на основании национальной принадлежности их собственников. При этом авторы проекта признавали, что ими предусматривается «доселе не свойственное России» начало обратного действия ограничительных законов, но, не отрицая суровости планируемых шагов, считали их необходимыми.

Однако приоритет в постановке вопроса о необходимости борьбы с «германизмом в русской жизни» принадлежал прессе. Наступательный характер здесь задавало «Вечернее время», которое 1 сентября 1914 г. напечатало открытое письмо «группы русских» с призывом к «бескровной борьбе с немецким началом в России». Один из активных сотрудников этой газеты Ф. Оссендовский впоследствии писал, что он «вел борьбу с германцами во всех отраслях нашей жизни, пользуясь материалами и денежными средствами, предоставленными Н. А. Второвым, А. И. Гучковым, польскими деятелями и др.». Столь же воинственные позиции занимало и «Новое время», наиболее значимым вкладом которого в борьбу с германизмом стала публикация списков сенаторов с немецкими фамилиями летом 1915 г. По свидетельству современников, «эффект этой публикации был тот, что Сенат подавляющим большинством высказался за лишение германских подданных судебной защиты». Большой общественный резонанс получили и напечатанные в «Русском Слове» две обширные статьи А. И. Куприна об «исконном бесправном 10-миллионном населении Прибалтийского края», попранном «господской пятой» нескольких «десятков баронских родов» и почти миллионом немцев-горожан. В действительности все население прибалтийских губерний к этому времени не достигало и 3 млн, а проживавших там немцев насчитывалось около 150 тыс. В сознании обывателя настойчиво формировался образ внутреннего врага, повинного во всех бедах страны.

С первых же дней войны на страницах российской прессы стал формироваться неприглядный образ беспощадного и коварного врага. Кампания началась в связи с жестоким обращением немцев с оставшимися в Германии иностранцами. С началом крупномасштабных военных действий рассказы и слухи о «немецких зверствах» умножились. Поступавшие в связи с этим из Ставки в МИД России обширные материалы обрабатывались, а составленные на их основе памятные записки распространялись за границей. Неудивительно поэтому, что в России имели место уличные эксцессы вроде разгрома здания немецкого посольства в Петербурге. Министерство иностранных дел в своей докладной записке Николаю II назвало этот факт «ужасающим и прискорбным событием».

Огульное отрицание всего немецкого перекинулось и на интеллигенцию: различные научные общества стали исключать из своей среды германских и австрийских ученых. Очень быстро это обличение всего немецкого обратилось и против немецких элементов внутри России.

Увы, в условиях нагнетания антинемецкой истерии борьба с «немецким засильем» скоро вышла из рамок «бескровной». Наиболее сильным проявлением антинемецких настроений стали майские события 1915 г. в Москве. «Во второе лето Великой европейской войны, в конце мая 1915 года, в первопрестольной столице бывшего российского государства в Москве, произошел грандиозный погром. Били немцев, - вспоминал позднее чиновник особых поручений при МВД Н.П.Харламов. - Погром продолжался три дня, с 27 мая по 29 мая, и сопровождался зверским убийством пяти лиц немецкого происхождения в том числе четырех женщин. На лучших улицах Москвы: Тверской, Петровке, Кузнецком мосту, Мясницкой и многих других, а также в роскошных зданиях торговых рядов были разгромлены все торговые помещения, имевшие иностранные вывески». Всего было разгромлено 732 помещения: магазины, склады, конторы и частные квартиры, а нанесенный ущерб составил более 50 млн руб. От погрома пострадали не только австро-немецкие подданные: толпа громила все магазины и конторы с иностранными вывесками, независимо от подданства или национальности их владельца, а в некоторых случаях и «даже чистокровных русских». По мнению Харламова, именно пресса «подготовила и воспитала то чрезвычайное озлобление, которое немцы и все немецкое встречали в московских низах.

С 19 февраля 1916 г. Общество приступило к изданию журнала «1914 год (Известия Общества 1914 года)».

В Москве такая же деятельность била ключом в обществе «За Россию», которое постоянно публиковало списки «вражеских германских фирм» в Москве, «желая выяснить размеры в городе немецкого засилья». Был издан специальный справочник «Германские и австрийские фирмы в Москве на 1914 год», в котором были приведены домашние адреса и телефоны и даже местоположение подмосковных дач хозяев и руководителей фирм.

Полную поддержку взятого правительством курса на ликвидацию в стране «засилья немечества» выразил черносотенный лагерь. При этом правые совершенно не смущались тем обстоятельством, что вплоть до 1914 г. германофильские настроения бурно процветали именно в их среде, а черносотенные лидеры и идеологи неоднократно, причем в свойственной им ультимативной форме, предостерегали правительство от конфронтации с западным соседом, видя в «старинных отношениях с Германией... могучий оплот монархического принципа среди кругом бушующего моря революций». Разразившаяся война в корне изменила ситуацию, превратив прежних умилявшихся всем немецким черносотенцев в наиболее рьяных обличителей «германизма». Причины столь резкой переориентации кроются не только и не столько в желании правых лишний раз продемонстрировать верноподданнические чувства и столь свойственный им «истинно русский патриотизм». Борьба с «немецким засильем», особенно с обширным колонистским землевладением, давала русским помещикам шанс хоть как-то решить аграрную проблему, оттянуть на возможно более долгий срок постановку вопроса о перераспределении в той или иной форме находившихся в их руках десятков миллионов десятин земель. Именно поэтому правые развернули вокруг «немецкого вопроса» столь лихорадочную шумиху, неустанно призывая правительство как можно скорее покончить с «германизмом».

Что же в итоге принесло России стремление властей избавиться от немецкого землевладения? На 1 января 1917 г. к отчуждению было предназначено 3 517688 десятин земель «неприятельских» подданных и выходцев. Остается непонятным, каким образом идеологи ликвидационной политики пытались решить с их помощью аграрный вопрос, если в то же время (на 1 января 1917 г.) площадь крестьянских (надельных и частновладельческих) земель в стране составляла более 188 млн десятин, частновладельческих (без крестьянских) - 63 млн десятин (из них - 43 млн десятин помещичьих), а земель государственных, церковных и ведомственных - 154 689 513 десятин. Затеянная главным образом ради спасения земель русских помещиков, попытка ликвидации «немецкого засилья» в земельной области не только не выполнила этой задачи, но и способствовала прямо противоположным результатам.

Заключение

В данной работе были исследованы публикации периодической печати, отражающие объекты общественного внимания в годы Первой мировой войны, начиная с июля 1914 и заканчивая февралем 1917 годов.

С началом войны печатные издания, прежде всего, православно-монархического направления, взяли на себя роль главного источника, формирующего мировоззрение общества в целом и отдельных его слоев, в частности. Периодическая печать не только сообщала населению о событиях на фронте, но и содействовала формированию патриотических и верноподданнических настроений, уверенности в победе российских и союзных войск.

В периодике военных лет нашли свое концентрированное отражение составляющие социальных настроений в России, объекты интересов общества:

. Надежды на послевоенное духовное обновление России. Оппозиционные настроения в стране, господствовавшие в конце XIX - начале XX веков, несколько отступили в начале войны. Декларированное «священное единение» народа с властью и власти с народом нашло широкое отражение на страницах легальной прессы. Периодические издания первых месяцев войны полны оптимизма по поводу послевоенного будущего России, В то же время нелегальные прокламации РСДРП (б) призывали население не верить призывам власти, развязавшей, как утверждали большевики, чуждую народу войну.

После поражения русских армий в Восточной Пруссии в августе 1914 года появились первые сомнения в неминуемости скорой победы. При отступлении из Польши летом 1915 года они приобрели необратимый характер. Упаднические настроения прежде всего были свойственны тылу.

. Значительное внимание после первых поражений армии периодика уделяла проблеме шпионажа и измены. Этот аспект прочно вошел в общественные настроения. Еще до начала войны в европейских странах начались опасения по поводу вражеского шпионажа, усилившиеся с началом войны. В России наряду с уверенностью в организации широкой сети германских шпионов проявлялись и сомнения в этом. Пресса отражала данные противоречия в обществе.

. В ходе войны выявилась неоднозначность общественного отношения к «немецкому засилью». Немцы, жившие в России более полутора веков, имели устойчивые позиции в земледелии, торговле, промышленности, науке и армии. С началом войны многими это было расценено как опасное засилье.

Публикации периодики свидетельствуют об антинемецких настроениях, захватывающих представителей различных социальных слоев. Многие выражали возмущение тем, что немцы «захватили» важнейшие сферы общественной жизни.

При этом звучали обвинения властям в попустительстве германским подданным, подлежащим интернированию. Против «немецкого засилья» часть населения выступала в форме погромов немецких магазинов и фирм. На эти же темы появлялись публикации в прессе и отдельных книжных изданиях.

В то же время антинемецкая кампания не приняла всеобщего шовинистического характера. Пресса, отражая плюрализм общественных настроений, публиковала материалы различных жанров, выступающие против борьбы с немецким «засильем».

Многие журналисты призывали к разуму, терпимости по отношению к народу, проживающему в России полтора столетия. Читателям напоминают о заслугах немцев перед страной и о достижениях немецкой культуры. То есть национальная толерантность, свойственная русским, проявлялась и в годы Первой мировой войны.

Таким образом, по мере появления и развития указанных выше объектов общественного мнения можно проследить эволюцию социальных настроений в годы войны.

По мере перехода маневренной войны в позиционную и ухудшения экономической ситуации в стране внимание прессы сосредоточивалось на трудностях населения, проникаясь конфронтационными настроениями по отношению ко многим социальным группам. Постепенно в обществе начал обозначаться системный социальный и политический кризис, разрешившийся революционным путем в феврале 1917 года.

Список источников и литературы

I. Источники

.        Утро России. - 1914. - 5, 10 сентября, 2, 11 октября, 5 ноября.

.        Социал-демократ. - 1914 г. - 19 октября; 1916 г. 13 апреля, 31 мая.

.        Новое время. - 1915. - 1, 2, 3 ноября.

.        Временное положение о военной цензуре в связи с действующим Уставом о Цензуре и Печати. Приложения: Правила о повременной печати и формы прошений / Сост. И.К. Авдеенко. Одесса: Тип. «Спорт и Наука», 1914. - 40 с.

.        Высочайший Манифест Божиею милостию. СПб.: Живое слово, 1914. Первые публикации - в различных периодических изданиях, в т.ч. в журнале «Русское богатство». - 1914. - № 8. -

.        Милюков П.Н. Воспоминания (1859 1917). В 2 т. Т.2. - М.: Современник, 1990. - 446 с.

.        Плеханов Г.М. О войне. Пг.: Книгоиздательство бывш. М.В. Попова, 1915. - 85 с.

.        Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1916. Отдел I. Петроград, 1916. - 3000 c.

.        Родзянко М.В. Крушение империи: Книга воспоминаний. М.: Скифы, 1992. - 283 с.

II. Периодическая печать

.        Виноградов В.Н. Забытая мировая война //Аргументы и факты. 2004. № 29. С. 16.

.        Дейли Дж. Пресса и государство в России (1906-1917 гг.) // Вопросы истории. 2001. № 10. С. 25-45.

.        Кудряшов С. Немецкий шпионаж в России // Родина. М., 1993. № 5/6. С. 92-95

.        Суханов Н.Н. Интересы России в мировой войне // Летопись. 1916. № 3. С. 188.

.        Шелохаев В.В. Либералы и массы (1907-1914 гг.) // Вопросы истории. 1994. №12. С. 47.

.        Харламов Н. П. Избиение в Первопрестольной: немецкий погром в Москве в мае 1915 года // Родина. 1993. № 8/9. С. 127-132.

III. Интернет-ресурсы

.        Электронное научное издание "Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей" [электронный ресурс]. URL: #"800265.files/image001.jpg">

Приложение 3

 <http://ic.pics.livejournal.com/mi3ch/983718/4521422/4521422_original.jpg>

Приложение 4

Высочайшее повеление, предложенное Правительствующему Сенату Министром Юстиции, ст. 1278 Об утверждении Положения об Особом Комитете по борьбе с немецким засильем

Министр Юстиции, 10 июня 1916 года, предложил Правительствующему Сенату, для распубликования, препровожденное Управляющим делами Совета Министров, удостоившееся собственноручного Его Императорского Величества утверждения, в 1 день июня 1916 года, Положение об Особом Комитете по борьбе с немецким засилием.

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою написано: «БЫТЬ ПО СЕМУ».

В царской Ставке. 1 июня 1916 года.

Скрепил: Председатель Совета Министров Б. Штюрмер.

Положение Об Особом Комитете по борьбе с немецким засильем

. Для объединения, согласования и руководящего направления деятельности правительственных и общественных учреждении и должностных лиц по осуществлению как действующих, так и могущих последовать узаконений и распоряжений Правительства, ограничивающих права неприятельских подданных и выходцев, а также для соображения и обсуждения предположений о мероприятиях по освобождению страны от немецкого влияния во всех областях народной жизни Государства Российского, учреждается Особый Комитет.

. Те из указанных в предшедшей статье мероприятий, которые для осуществления своего требуют издания новых законов или Высочайших повелений в порядке Верховного управления, представляются на рассмотрение Совета Министров.

.В состав Особого Комитета входят: Председатель, назначаемый Высочайшею властью по докладу Председателя Совета Министров; старшие, преимущественно с правами Товарища Министра, чины ведомств: военного, морского, внутренних дел, иностранных дел, земледелия, торговли и промышленности, юстиции, финансов, путей сообщения, народного просвещения, Православного Исповедания и государственного контроля, назначаемые Главными Начальниками сих ведомств; Заменяющий в высших государственных установлениях Наместника Его Императорского Величества на Кавказе; Помощник Финляндского Генерал-Губернатора и Управляющий делами Совета Министров...

.Особый Комитет, в целях осуществления поставленных ему задач, имеет право:

) входить через Председателя в непосредственные сношения с Министрами и Главноуправляющими отдельными частями;

) требовать от органов центрального и местного управления всех ведомств, а также от местных судебных установлений к властей, нотариальных предприятий доставления необходимых сведений;

) обозревать через своих членов, а по соглашению с подлежащими Главными Начальниками ведомств и через особо на те уполномоченных Комитетом лиц, дела местных административных учреждений всех ведомств, касающиеся предметов ведения Комитета, и требовать представления таковых дел для обозрения в Комитет;

) преподавать местным административным учреждениям всех ведомств, через Главных их Начальников, указания и разъяснения к руководству при разрешении дел, предоставленных ведению Комитета.

. На рассмотрение Особого Комитета передаются Главными Начальниками ведомств и Генерал-Губернаторами все общие вопросы и предположения по предметам, указанным в статьях 1 и 2 сего положения, а также все сомнения или недоразумения, возникающие при применении на практике означенных в статье 1 ограничительных законов и распоряжений Правительства. Состоявшиеся постановления Комитета подлежат обязательному в административном порядке исполнению правительственных установлений и должностных лиц...

. Особый Комитет имеет свою печать с изображением Государственного Герба и надписью под оным: «Особый Комитет по борьбе с немецким засильем».

. Председатель Особого Комитета представляет на благовоззрение Государя Императора, через Совет Министров, отчет о деятельности Комитета не менее одного раза в течение года.

Подписал: Председатель Совета Министров Штюрмер.

Приложения 5

Библиографические сведения

НИКОЛАЙ II (1894-1917) - последний российский император (Николай Александрович Романов), старший сын императора Александра III и императрицы Марии Федоровны, родился 6 мая (18 мая по новому стилю) 1868 года в Царском Селе, был 17 июля 1918 в Екатеринбурге. Царь Польский и великий князь Финляндский (20 октября (1 ноября) 1894 года - 2 марта (15 марта) 1917 года). Фельдмаршал британской армии (18 декабря 1915 года). Верховный Главнокомандующий.

ФРАНЦ ИОСИФ I - император Австрийской империи и король Богемии со 2 декабря 1848 года, апостолический король Венгрии со 2 декабря 1848 по 14 апреля 1849 года (1-й раз) и с 13 августа 1849 (2-й раз); с 15 марта 1867 года - глава двуединого государства - Австро-Венгерской монархии. Из рода Габсбургов, правивший в 1848-1916 гг. Франц Иосиф I родился 18 августа 1830 года в Вене. Умер 21 ноября 1916 г.

ВИЛЬГЕЛЬМ II - Король Пруссии и император Германии в 1888-1918 гг. Сын Фридриха III и Виктории Английской. Родился 27 янв. 1859 г. Умер 4 июня 1941 г.

Приложение 6

Исторические термины, используемые в работе

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА (28 июля 1914 - 11 ноября 1918) - один из широкомасштабных вооруженных конфликтов в истории человечества. Это название утвердилось в историографии только после начала Второй мировой войны в 1939 году. В межвоенный период употреблялось название "Великая война", в Российской империи её также называли "Великой войной", "Большой войной", "Второй Отечественной", "Великой Отечественной", а также неформально (и до революции, и после) - "германской"; затем в СССР - "империалистической войной". Империалистическая война между двумя коалициями капиталистических держав за передел уже поделенного мира, передел колоний, сфер влияния и приложения капитала, порабощение др. народов. Было вовлечено 38 из существовавших в то время 59 независимых государств.

ШПИОНАЖ (слово шпионаж происходит от немецкого Spion - «шпион», что, в свою очередь, родственно глаголу spahen - «выслеживать») - это передача, похищение или собирание в целях передачи иностранному государству или организации (их агентуре) сведений, составляющих государственную или военную тайну, а также иных сведений для использования в ущерб безопасности страны. Также шпионаж является одной из форм деятельности разведывательных органов государства.

ШПИОНОМАНИЯ - чрезмерная подозрительность, навязчивое стремление видеть в чьей-либо деятельности признаки шпионажа или желание разгласить государственную тайну.

ЗАСИЛЬЕ - вредное подавляющее влияние кого-либо, чего либо на ход жизни, дел.