изучить закономерности и практику квалификации насильственных хищений, и проанализировать конкретные проблемы и ошибки в квалификации.
Объектом дипломной работы являются общественные отношения охраняющие право собственности от хищений, совершенных путем применения насилия.
В сферу предмета дипломной работы входит уголовное законодательство, предусматривающее ответственность за насильственное хищение имущества.
Методологическую основу дипломной работы составляют основополагающие законы и теории познания, общенаучный, диалектический метод изучения социальных явлений. При написании работы была использована совокупность различных методов познания, в том числе историко-правовой, юридическо-правовой, социально-психологический, логический, а также сравнительный анализ.
Теоретической основой дипломной работы явились научные труды по уголовному и уголовно-исполнительному праву, криминологии, затрагивающие причины совершения группы преступлений, связанных с насильственным хищением. При подготовке дипломной работы были использованы труды следующих авторов: Хилюта В.В., Чечель Г., Седых Л., Токарчук Р.Е., Редин М.П., Лопашенко Н.А., Карпова Н.А., Гертель Е., Горюнова Т.А. и др. Нормативной базой работы являются Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс Российской Федерации, а также действующие административное, гражданское и иное законодательство, нормативные правовые акты высших органов государственной власти и управления Российской Федерации.
Научная новизна дипломной работы заключается в обосновании необходимости изучения насилия как самостоятельной межнормативной уголовно-правовой категории при совершении открытого хищения.
ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ НАСИЛЬСТВЕННЫХ ХИЩЕНИЙ И РАЗВИТИЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ НОРМ, УСТАНАВЛИВАЮЩИХ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НИХ
§1. Насильственные хищения в истории отечественного уголовного права
Первым систематизированным законом в истории России было Соборное Уложение 1649 года. О хищениях имущества говорилось в главе XXI Уложения «О разбойных и о татиных делах».
В Судебнике 1550 года впервые в истории русского законодательства была предпринята попытка разграничения таких преступлений против собственности как открытое хищение имущества (грабеж) и хищение, соединенное с насилием (разбой). Судебники не раскрывали состава этих преступлений. Под разбоем в XVI в. Понималось насильственное завладение чужим имуществом, совершенное в виде промысла, как правило, шайкой преступников, сопряженное с убийством, причинением вреда здоровью, поджогом.
Указ 1781 г. впервые для кражи, грабежа и мошенничества предусматривал родовое понятие «воровство» и соответственно выделял воровство-грабеж (открытое завладение имуществом), воровство-кража (тайное отобрание имущества), воровство-мошенничество (карманные кражи; грабежи без насилия, совершенные внезапно, рывком на людном месте; завладение чужим имуществом посредством обмана или вымысла). Надо также сказать, что обозначенный термин «воровство» был и ранее известен русскому праву, однако употреблялся он в весьма широком значении - как всякое преступное действие (поджог, притоносодержательство, подлог, преступления государственные и т.д.). Вместе с тем, после Указа 1781 г. термин «воровство» стал употребляться не только как понятие родовое, охватывающее различные виды похищения чужого имущества, но и в смысле родового, равнозначного краже.
Таким образом, объективная потребность в выявлении некого обобщающего понятия в среде имущественных преступлений возникла в период формирования кодифицированного законодательства. Так, в томе XV Свода законов Российской империи к трем уже упомянутым видам воровства (кража, грабеж, мошенничество) относят также присвоение вверенного имущества и присвоение находки (утайка вверенного, утайка найденного, растрата казенного имущества). Наряду с этим, в ст. 804 Свода законов говорилось, что «всякое похищение чужой собственности есть воровство».
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. выдвинуло вместо понятия воровства, родовое понятие «похищение». Статья 2128 Уложения о наказаниях относила к похищению разбой, грабеж, воровство-кражу и воровство-мошенничество. Как видно, здесь присвоение и вымогательство не относились к похищению и являлись самостоятельными формами имущественных посягательств.
В доктрине уголовного права отмечалось, что «имущественное похищение есть умышленный противозаконный, с целью присвоения, захват чужого движимого имущества из чужого владения». Характерными признаками похищения выступали обстоятельства, при которых нарушение права собственности было непременно соединено с нарушением владения вещью. Предметом похищения выступало имущество в смысле определенной телесной вещи, находящейся в чужом владении. Действие в похищении (захват) состояло в самовольном и противозаконном взятии имущества из владения потерпевшего и перенесение его во владение виновного. Внутренняя сторона похищения предполагала умышленность хищнической деятельности и намерение (цель) присвоить себе вещь. Помимо этого, к признакам похищения дореволюционное право относило противоправность (противозаконный захват чужого блага) и безвозмездность (получение виновным прибыли из имущества потерпевшего). Как видно, обозначенные признаки весьма схожи с нынешними, содержащимися в определении хищения, более того именно современное понимание хищения базируется на доктрине похищения имущества ХIХ века.
В связи с подготовкой нового проекта Уголовного уложения особое внимание его составителей было обращено к правовой терминологии. Разработкой понятия похищения занимались такие видные ученые-криминалисты, как Л.С. Белогриц-Котляревский, С.В. Познышев, И.Я.Фойницкий, Н.С.Таганцев, В.В.Есипов и др.
Первоначально редакционная комиссия при Комитете для составления проекта нового Уголовного уложения предполагала объединить в уложении все случаи похищения чужого движимого имущества в одно общее понятие - имущественного хищничества, но позже во избежание слишком резкого уклонения от существующей системы, редакционная комиссия посчитала нецелесообразным придерживаться данного положения.
Уголовное уложение 1903 г., упростив систему имущественных преступлений, сохранило родовое понятие похищения, однако к нему оно относило разбой, вымогательство и воровство (охватывало тайное и открытое похищение чужого движимого имущества). Мошенничество, злоупотребление доверием и присвоение были выделены за рамки похищения. Само же похищение рассматривалось как «умышленный захват преступными способами чужого движимого имущества с целью обращения его в свою собственность». Таким образом, похищение охватывало не только нарушение права собственности на вещь, но и фактическое обладание ею. Главным образом, исходя из принятой концепции, присвоение вверенного имущества и злоупотребление доверием остались за пределами похищения потому, что не нарушали права фактического обладания вещью, а мошенничество помимо похищения имущества охватывало приобретение вообще всяких имущественных прав, что не подпадало под родовое понятие похищения.
Понятие «похищения» по-разному раскрывалось и в советской уголовно-правовой литературе. Одни ученые рассматривали похищение как «умышленное противозаконное завладение чужим имуществом, находящимся во владении другого лица, физического или юридического, с целью присвоения», другие как «умышленное обращение виновным в свою собственность имущества, находящегося в обладании другого лица, совершаемого посредством захвата».
Так, УК РСФСР 1922 г. определял кражу как «тайное похищение имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения»; грабеж как «открытое похищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им, но без насилия над личностью или с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего»; разбой как «открытое, с целью похищения имущества, нападение отдельного лица на кого-либо, соединенное с физическим или психическим насилием, грозящим смертью или увечьем».
Как видно, похищение имущества могло быть насильственным (разбой, грабеж с насилием) и ненасильственным (кража, грабеж без насилия), а вымогательство и мошенничество не относились к похищению ввиду того, что они могли быть направлены на завладение имуществом не только как материальной вещи. Таким образом, первое советское законодательство и наука уголовного права в большей своей части рассматривали «похищение» по аналогии с русским дореволюционным правом, и этой причине были свои объяснения.
Законодательная неопределенность в понимании хищения допускала различные толкования этого понятия. Одни юристы к хищению относили кражу и мошенничество, другие добавляли еще и растрату; высказывалось мнение, что хищение могло быть совершено только посредством открытого завладения или же вовсе преступными способами взятия и обращения в свою пользу имущества.
Обозначенную тенденцию сохранил и УК РСФСР 1926 г.: законодательного определения похищения (хищения) так и не было предложено, а на доктринальном уровне вопрос о формах и самой сути понимания хищения оставался открытым.
С принятием постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» произошли еще одни, кардинальные перемены в понимании хищения имущества. Несмотря на то, что за хищение (воровство) колхозного и кооперативного имущества, а также грузов на железнодорожном и водном транспорте, устанавливалась высшая мера наказания - смертная казнь, самого определения хищения названное постановление так и не содержало (данный термин использовался применительно к преступлениям против государственного и общественного имущества).
Вместе с тем, хищением стали называть наиболее опасные преступления против социалистической собственности (кража, грабеж, разбой, присвоение, мошенничество и т.д.) независимо от способа их совершения. Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. мало согласовывалось с положениями действующего тогда УК РСФСР 1926 г., в результате чего система уголовно-правовых норм, посвященных охране отношений собственности, оказалась еще более запутанной и противоречивой.
Однако ввиду того, что названные акты также не содержали исчерпывающего перечня форм хищения и четких его признаков (в указах употреблялась формула: «кража, присвоение, растрата или иное хищение»), перед наукой уголовного права и судебной практикой была поставлена задача установить эти признаки и выработать такое определение понятия «хищение», которое бы позволило единообразно решать вопросы уголовной ответственности за посягательства на социалистическую собственность.
Наличие в теории различных определений термина «хищение», его неодинаковое понимание и различная трактовка признаков порождали расширительное либо ограничительное толкование самой дефиниции хищения, что непременно вело к трудностям в применении уголовно-правовых норм об ответственности за хищение имущества. Однозначного ответа на данный вопрос не дал и УК РСФСР 1960 г. (УК БССР 1960 г.), несмотря на то, что в уголовный закон были введены новые нормы о причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, присвоении найденного или случайно оказавшегося у виновного социалистического имущества и другие, которые не рассматривались как хищение. Переосмысление понятия «хищение» и способов его совершения так и не было произведено, хотя действовавший тогда уголовный закон последовательно исходил из того, что хищение может быть совершено в форме кражи, грабежа, разбоя, присвоения, растраты, злоупотребления служебным положением и мошенничества.
Важнейшие общие признаки хищения были даны в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. № 4 «О судебной практике по делам о хищениях имущества» (безвозмездность; изъятие; понятие вверенного имущества; момент окончания хищения; квалификация продолжаемых и повторных хищений; определение стоимости похищенного и др.), причем основные положения данного постановления остались непоколебимы и последующие акты высших судебных инстанций (в том числе и после распада СССР) основывались именно на закрепленных в нем определениях, и применяются в сегодняшней судебно-следственной практике.
Действующий УК РФ определяет хищение как «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества».
Таким образом, понятие хищения стало представлять собой унифицированное, универсальное определение группы деяний, обладающих едиными признаками. Конечно же, такое законодательное закрепление можно только приветствовать, поскольку оно имеет не только теоретическое, но и принципиально важное практическое значение, способствуя отграничению хищений от других преступлений, посягающих на собственность и совпадающих с ним по ряду признаков и элементов.
§2. Насильственные хищения: понятие и виды. Соотношение с общим понятием хищения
Среди форм хищения с учетом примыкающего к ним вымогательства можно выделить две подгруппы:
-насильственные формы (разбой, вымогательство, грабеж, соединенный с насилием);
-ненасильственные формы (кража, присвоение, растрата, мошенничество, грабеж без насилия).
В первой подгруппе объединены наиболее опасные преступления, связанные с посягательством на личность. Их особо квалифицированные виды все относятся категории особо тяжких преступлений.
В современном российской уголовном праве термином «хищение» обозначается большая группа преступлений против собственности, сходных между собой по многим объективным и субъективным признакам. Законодательное определение понятия хищения дано в УК РФ в виде примечания 1 к статье 158: «Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества».
Хищение - это всегда имущественное преступление. Имущество представляет собой предмет хищения, который следует отличать от объекта - общественных отношений.
Основными признаками хищения являются:
-действия в виде противоправных безвозмездного изъятия и (или) обращения;
-указанные действия направлены на чужое имущество;
-данное имущество обращается в пользу виновного или других лиц;
-эти действия причиняют ущерб собственнику или иному владельцу имущества;
-они совершаются с корыстной целью.
Принуждение - это предъявление к лицу требования, которое может подкрепляться насилием или угрозой его применения, и деятельность по выполнению данного требования. Принуждение рассматривается в двух аспектах: как акт насилия и как состояние вынужденности, в результате которого совершается общественно опасное деяние.
-по способу - физическое и психическое;
-по характеру - преодолимое и непреодолимое;
-по субъекту - публичное (исходящее от органов государственной или муниципальной власти), общественное (исходящее от коллективных, не властных органов), личное;
-по отношению к праву:
-основанное на нормах права;
-внеправовое, основанное на неправовых нормах (морали, традициях, ритуалах и др.);
-неправовое (противоправное).
Физическое насилие - совершенное помимо или вопреки воле потерпевшего общественно опасное и противоправное нарушение анатомической целостности организма или физиологических функций внутренних органов, а также иное ограничение свободы волеизъявления лица. Причинение вреда здоровью - основной вид физического насилия.
Определение, как видно, построено следующим образом. Физическое насилие вообще - это ограничение свободы волеизъявления лица. Указан один из видов такого ограничения, наиболее часто встречающийся: нарушение анатомической целостности организма или физиологических функций внутренних органов.
Психическое насилие качественно отличается от физического. При нем не нарушается и не может нарушаться целостность организма и его наружных тканей, по крайней мере визуально. Данный вид насилия заключается в нематериальном воздействии на потерпевшего. Психическое насилие охватывает гораздо большее количество способов, нежели физическое, ибо психическая деятельность человека, как положительная, так и отрицательная (которая является сейчас предметом нашего анализа), несравненно более многообразна, чем физическая, и лежит в ее основе.
Психическое насилие не может быть сведено лишь к угрозе. Это любое целенаправленное деструктивное воздействие на психику человека: оскорбление, систематическое унижение достоинства, жестокое обращение, гипноз, принудительная инъекция наркотических средств или психотропных веществ, в том числе угроза причинения вреда своей жизни или здоровью.
У любого человека слово «угроза» в первую очередь ассоциируется с причинением вреда личным, общественным, государственным, имущественным, неимущественным и иным интересам и благам, а в целом, общественным отношениям. Если эти интересы, блага и общественные отношения закреплены, регулируются и охраняются нормами права, то любая «угроза» принимает противоправный характер и, следовательно, ей противостоят отрасли права, в рамках которых происходит охрана вышеназванных, но уже правовых отношений. Поэтому угроза это чаще всего не только социальное, но и правовое явление, которое традиционно рассматривают как вид психического насилия.
Угрозу можно трактовать двояко:
-как способ нарушения психической неприкосновенности личности;
-как возможная опасность наступления преступных последствий.
Гипноз - это форма внушения, способ воздействия на подсознание, минуя сознание, который вполне может применяться в мирных целях (лечебных, психологических и др.).
Гипноз в собственном смысле слова является психическим принуждением, поскольку всегда выступает как намеренное, инициативное давление на психику. Но принуждением гипноз будет тогда, когда используется в неправомерных целях для совершения преступлений. Чтобы гипноз был наделен функцией «насилия», он должен непосредственно причинять вред психике, в противном случае это будет «ограничение свободы волеизъявления».
Перед тем как вывести определения принуждения и насилия, предстоит соотнести эти понятия. Нет сомнения, что первое по объему шире второго. Они не являются синонимами, в противном случае в законе использовался бы только один из этих терминов. Однако законодатель намеренно употребляет в определенных случаях понятия «принуждение», а в других - «насилие».
Насилие и принуждение делятся по характеру на физическое и психическое.
Насилие - это исключительно причинение вреда человеку либо физически, либо психически. Вся разница между ними заключается в том, что если первое заметно визуально («нарушение анатомической целостности тканей и органов» и др. - в общем, буквальное разрушение организма как системы), то второе - нет. При нем вред наносится психике, что непременно сказывается на физическом здоровье. Иными словами, психическое воздействие - это опосредованное, через психику, физическое воздействие.
Действия, связанные с применением насилия, всегда подлежат самостоятельной квалификации, если не выступают отягчающим ответственность признаком состава преступления.
Физическое насилие - вид (способ) физического принуждения, заключающийся в совершении общественно опасного и противоправного деяния в виде непосредственного физического деструктивного воздействия на потерпевшего.
Психическое насилие - вид (способ) психического принуждения, заключающийся в совершении общественно опасного и противоправного деяния в виде непосредственного психического деструктивного воздействия на потерпевшего.
В юридической литературе встречается и кардинальное предложение о полном исключении общего понятия хищения. В обоснование своей позиции многие ученые отмечают, что понятие хищения является излишней законодательной конструкцией, производной по своему происхождению и усложняющей в конечном счете как уголовно-правовые нормы, так и процесс их применения. При этом указывается, что не все формы хищения, закрепленные в ст. 158-162 УК, соответствуют признакам, предусмотренным примечанием 1 к ст. 158 УК. Например, проф. Н.А. Лопашенко пишет, что: «Современная законодательная конструкция разбоя находится в глубоком противоречии с опять же законодательным определением хищения. Поэтому считать разбойное нападение формой хищения нет никаких оснований». Таким образом, мы считаем, что разбой по праву является одной из форм хищения чужого имущества. В силу этого его законодательное описание не должно иметь принципиальных отличий от характеристики других форм хищения (кражи, мошенничества, присвоения, растраты, грабежа). Ныне такие отличия есть: состав разбоя - формальный и усеченный, а составы кражи, мошенничества, присвоения, растраты, грабежа - материальные и неусеченные. Вследствие этого разбой, будучи формой хищения, не подпадает под определение понятия хищения, содержащееся в примечании 1 к ст. 158 УК. Такое положение дел нельзя признать нормальным. Для исправления ситуации желательно изменить диспозицию ч. 1 ст. 162 УК, изложив ее по аналогии с диспозициями статей Кодекса об иных формах хищения. Выглядеть она будет примерно так: «Разбой, то есть хищение чужого имущества путем нападения, совершенного с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия». Под эту формулировку следует подстроить понятия всех квалифицированных видов разбоя.
В соответствии со ст.161 УК РФ, грабеж - это открытое хищение чужого имущества. Грабеж - это ненасильственное преступление и лишь в п. г ч.2 ст. 161 УК РФ предусмотрена ответственность за грабеж, сопряженный с насилием, но не опасным для жизни или здоровья, либо угрозой его применения.
Законодатель выделил насильственный грабеж в квалифицированный состав, тем самым показывая повышенную общественную опасность действий виновного, который посягает не только на собственность потерпевшего, но и на его личность. Таким образом, причиняется вред, либо создается угроза применения такого вреда здоровью, личной свободе потерпевшего. Понятием «применения насилия, не опасного для жизни и здоровья», охватывается причинение легкого вреда здоровью, не вызвавшее кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности. То есть данным понятием охватываются повреждения в виде кровоподтеков, небольших ран, ссадин, незначительные скоропроходящие последствия, длящиеся не более 6 дней, легкие недомогания. Помимо вышеперечисленного к неопасному насилию относятся побои, иные насильственные действия, не повлекшие последствий, перечисленных в ст.115 УК РФ. Так же в данное понятие входит лишение или ограничение свободы потерпевшего, если такие действия направлены на лишение его возможности препятствовать изъятию имущества.
В дополнение к ответственности за применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, законодатель предусмотрел ответственность и за угрозу применения такого насилия. На практике очень сложно установить характер угрозы, так как в данном случае угроза выражается в крайних формах устрашения, при этом насилие, которым угрожают потерпевшим, не должно представлять опасности для здоровья. Данный вопрос обычно решается с учетом места преступления, количества преступников, возможности потерпевшего позвать на помощь и т.д.
В тех случаях, когда последствия примененного насилия охватывается понятием насильственного грабежа, но в момент применения такое насилие было опасно для жизни и здоровья, действия виновного следует квалифицировать как разбой.
Статья 162 действующего Уголовного кодекса РФ определяет разбой как «нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия».
Разбойные нападения крайне опасны для общества, во-первых, тем, что причиняют значительный материальный ущерб не только гражданам, но и государственным и иным организациям; во-вторых, из всех форм корыстных преступлений разбой является наиболее общественно опасным и дерзким, что обусловлено не столько фактом посягательства на отношения собственности, сколько способом такого посягательства - нападением, соединенным с реальным применением насилия, опасного для жизни или здоровья человека, или с угрозой применения такого насилия. Таким образом, являясь двухобъектным преступлением, разбой посягает не только на собственность, но и одновременно на неприкосновенность личности.
Насилие - специфический вариант противоправного воздействия на человека, характеризуется в первую очередь такими основными показателями, как интенсивность и общественная опасность.
Наибольшим по степени общественной опасности преступным воздействием является именно физическое насилие, когда преступник вступает с потерпевшим в непосредственный физический контакт, что повышает вероятность причинения вреда здоровью потерпевшего или смерти.
Физическое насилие можно определить как умышленное противоправное применение физической силы к потерпевшему.
Из этого определения вытекают такие его основные признаки, как нарушение телесной неприкосновенности потерпевшего, противоправность и умышленный характер действий виновного. В ходе разбоя телесная неприкосновенность нарушается как причинением телесных повреждений, так и физическим подавлением воли потерпевшего, лишением возможности поступать по собственному усмотрению. В этих случаях преступление приобретает наиболее агрессивный, дерзкий и опасный характер, и объем возможных общественно-опасных последствий фактически неконтролируем, поскольку и преступник, и потерпевший находятся в экстремальной ситуации.
По признаку интенсивности насилия разбой отграничивается от насильственного грабежа, если применяется насилие, не повлекшее причинения вреда здоровью, либо преступник угрожает применением такого насилия, его действия необходимо квалифицировать по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ.
Если насильственными действиями здоровью потерпевшего причинен тяжкий вред, то он не охватывается основным составом разбоя и образует его особо квалифицированный вид, предусмотренный п. «в» ч. 4 ст. 162 УК. Признак насилия также является основанием разграничения насильственного грабежа и вымогательства.
Признаком разбоя может служить и такое насилие, которое применяется не к собственнику или владельцу имущества, а к посторонним лицам, которые, по мнению виновного, могут воспрепятствовать насильственному завладению имуществом, например, сторожу.
Наиболее сложными для квалификации являются такие ситуации, когда насилие не причинило никакого вреда, но в момент применения создавало реальную опасность для здоровья человека, например, потерпевшего вытолкнули из движущегося транспорта или подвергли воздействию термических факторов, электротока и т.п.
Противоправность насилия состоит в том, что физическая сила применяется без каких бы то ни было законных оснований, и это очень важно, поскольку действующий УК РФ в некоторых случаях признает насилие правомерным, например, при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление (ст. 37, 38 УК РФ).
Сравнение понятий «нападение» и «насилие» при разбое показывает, что оба они характеризуются такими общими признаками, как противоправность, направленность на подавление сопротивления потерпевшего, возможность как физического, так и психического воздействия на человека, а также цель противоправного завладения чужим имуществом.
Разбой представляет специфическую форму хищения, не подпадающую под его общее определение. Если любая иная форма хищения характеризуется такими законодательно закрепленными в Примечании 1 к ст. 158 УК РФ признаками, как противоправное и безвозмездное изъятие чужого имущества, то разбой определен в законе не как «изъятие» чужого имущества, а как «нападение в целях хищения чужого имущества», и для его квалификации как оконченного преступления достаточно самого факта нападения, факта завладения имуществом и причинения материального ущерба собственнику или иному владельцу имущества не требуется, то есть состав разбоя сконструирован в законе как формальный, более того - как усеченный.
При прямом умысле, согласно требований ч. 2 ст. 25 УК РФ, лицо, совершая преступление, осознает общественную опасность своих действий, предвидит наступление общественно опасных последствий и желает их наступления. При совершении разбойного нападения наступление таких последствий, как вред, опасный для жизни или здоровья, не всегда желается субъектом, а лишь допускается на пути к достижению цели хищения чужого имущества, а значит, можно сделать вывод, что по отношению к последствиям насилия действия виновного характеризуются косвенным умыслом.
В ч.1 ст. 163 УК РФ вымогательство определяется как «требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких».
Соединенное с насилием требование передачи права на имущество, когда само это имущество должно перейти к виновному, необходимо квалифицировать по аналогии с разбоем.
Однако состав разбоя в качестве предмета не предусматривает право на имущество и совершение действий имущественного характера. Поэтому требование немедленной передачи права на имущество либо совершения других действий имущественного характера под угрозой немедленного применения насилия также будет вымогательством.
Таким образом, вымогательское принуждение - достаточно широкое явление, вмещающее различные по интенсивности виды воздействия. Как правило, оно оставляет потерпевшему возможность выбора вариантов поведения, проявления воли, поскольку препятствия, выставляемые перед ним виновным вполне преодолимы. Но иногда принуждение носит непреодолимый характер и выполнение требований принуждающего является единственно возможным выходом из созданной принуждением ситуации.
В случае непреодолимости принудительного действия и отсутствия выбора у принуждаемого лица оно становится безвольным орудием в руках принуждающего и его собственное поведение не имеет значение для права. Такое ответственное поведение предполагается законом как продолжение действия принуждающего субъекта и в ряде случаев обозначается в законе как его действие, например, хищение. В других случаях, содеянное относится к области вымогательства и, если оно заканчивается преступлением самого потерпевшего, допускается вопрос о наличии обстоятельства, исключающего преступность деяния (Физическое или психическое принуждение - ст. 40 УК РФ).
В заключении хочется отметить, что разбойные нападения являются особо опасными преступлениями, и профилактика их требует ужесточения и введения новых, отдельных для конкретной категории преступлений, законодательных актов.
Таким образом, насилие может выступать в двух формах - физическое и психическое. Под физическим насилием мы понимаем общественно опасное, противоправное, умышленное воздействие на жизнь, здоровье, телесную неприкосновенность или физическую свободу (физическую сферу) человека без его согласия на данное деяние, в результате чего ему причиняется вред или создается угроза его причинения. Специфика психического насилия заключается в информационном воздействии на психику человека путем запугивания, угроз физической расправой, применения оружия с целью сломить волю потерпевшего к защите своих прав и интересов, к оказанию сопротивления.
Хищение чужого имущества как совокупность признаков, характеризующих определенную группу преступлений, не предусматривает применения насилия. Насилие может являться характеристикой только конкретных форм хищения, к которым принято относить грабёж и разбой. Из этого следует, что насильственное хищение, совершаемое путём незаконного проникновения в жилище, может совершаться только в форме грабежа и разбоя.
Оценивая верность законодательной характеристики насильственного грабежа в п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, мы считаем, что формулировка «с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья» является неудачной. Союз «или» является разделительным и при буквальном его толковании означает, что насилием, характерным для грабежа, является насилие, или не опасное для жизни, или не опасное для здоровья. Между тем оценка насилия как не опасного для жизни вовсе не означает, что содеянное всегда образует признаки грабежа. Совершенно ясно, что насилие должно быть одновременно как не опасным для жизни, так и не опасным для здоровья. Другими словами, если насилие опасно только для здоровья и не опасно для жизни, то такое насилие не подпадает под буквальное толкование формулировки статьи и не соответствует теоретическому и практическому толкованию насилия при грабеже. Исходя из сказанного, мы предлагаем, в п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ заменить союз «или» на «и».
Исследуя ст. 161 УК РФ, применение насилия для совершения хищения законодателем рассматривается как менее опасный признак, чем особо крупный размер грабежа или совершение грабежа организованной группой. Подобная позиция законодателя весьма неудачна. Насилие как способ грабежа изменяет свойства и общественную опасность этого преступления. Мы считаем необходимым законодательно разделить грабеж на насильственный и ненасильственный.
ГЛАВА 2. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА НАСИЛЬСТВЕННЫХ ХИЩЕНИЙ
§1. Объективные признаки насильственных хищений
уголовный насильственный хищение преступление
К объективным относятся признаки, которые характеризуют объект и объективную сторону преступления, т.е. реальные события, явления объективной действительности.
Объект преступления является обязательным содержанием каждого преступления, поскольку совершенное деяние не может быть преступным, если оно не посягает на те общественные отношения, которые охраняются уголовным законом. Непосредственный объект характеризует своеобразность данного вида преступления, степень его общественной опасности, особые способы посягательства на данный объект.
При конструировании составов насильственных хищений, для их индивидуализации в качестве признаков используются виды насилия, формы психического принуждения, предметы хищений и признаки «формального разграничения» (открытость, нападение, требование). Следствием различного соотношения перечисленных признаков выделяются различные основные и дополнительные непосредственные объекты. Если основной непосредственный объект насильственных хищений определяется предметом посягательства, то дополнительный непосредственный объект - формой принуждения. Признаки «формального разграничения» на объект не влияют.
По свойствам предмета и производным особенностям квалификации насильственные хищения в Уголовном кодексе Российской Федерации можно условно разделить на две группы. К первой группе относятся генеральные формы хищений, предусмотренные в главе 16 УК РФ (насильственный грабеж, разбой и вымогательство).
Вторую группу формируют специальные составы хищений в отношении специально выделенных предметов, корреспондирующих иной основной объект (предметы, имеющие особую ценность (ст. 164); ядерные материалы или радиоактивные вещества (ст. 221); оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства (ч. 1 ст. 226); ядерное, химическое или другие виды оружия массового поражения (ч. 2 ст. 226); наркотические средства или психотропные вещества (ст. 229 УК РФ).
Хищения относятся к предметным преступлениям, когда при уяснении фактических обстоятельств совершенного деяния требуется тщательное определение предмета посягательства, который «является одним из основных признаков и может выступать составообразующим». Предмет преступления, будучи обязательным признаком конкретного состава преступления, входит в основание уголовной ответственности, и его установление обязательно для привлечения к ней. Изучение предмета способствует более глубокому и правильному выяснению сущности объекта преступления, его конкретизации. В зависимости от предмета посягательства в Уголовном кодексе Российской Федерации конкретизируется видовой объект хищения: отношения принадлежности имущества (глава 21), общественная безопасность (ст. 221, чч. 1 и 2 ст. 226) или здоровье населения (ст. 229).
Дополнительным непосредственным объектом хищений, совершаемых с «насилием» в Уголовном кодексе Российской Федерации, является неприкосновенность и целостное состояние личности. Только при наличии посягательства на два непосредственных объекта насильственных хищений можно признать в действиях виновного наличие одного из их составов.
Дополнительные непосредственные объекты насильственного грабежа, разбоя и насильственного вымогательства различаются. Существует мнение, что дополнительный непосредственный объект «всегда указывается в конкретной уголовно-правовой норме наряду с основным непосредственным объектом». В отношении насильственного хищения такой закономерности не обнаружено, и его определение в зависимости от вида насилия представляется непростым делом.
При установлении указанного объекта посягательства принято использовать вид насилия, поэтому непосредственным дополнительным объектом насильственного грабежа признают преимущественно телесную неприкосновенность, разбоя - жизнь или здоровье человека. В отношении насильственного вымогательства существует множество взглядов, начиная с неприкосновенности человека, личной безопасности и заканчивая его здоровьем. Представляется очевидным тот факт, что разбой, насильственные вымогательство и грабеж в Уголовном кодексе Российской Федерации не дают возможности для разграничения по объекту посягательства. Как основной, так и дополнительный непосредственные объекты могут полностью совпадать, поскольку наступление последствия для здоровья находится в стороне от хищения и не определяет его содержания.
В процессе квалификации насильственных хищений, несмотря на акцент, сделанный на способе их совершения, значение дополнительного непосредственного объекта конкретного деяния и субъективная сторона по отношению к данному объекту зачастую игнорируются. Следует согласиться, что в насильственных хищениях, вопреки принципам Уголовного кодекса Российской Федерации, значение «объекта как одного из обязательных элементов состава преступления фактически незначительно». После предмета основное прикладное значение для квалификации насильственных хищений имеют элементы объективной стороны преступления: способ хищения и последствия от насилия.
Оценка способа завладения имуществом на основании изучения объективной стороны деяния является отправной точкой в процессе разграничения хищений и проведения отграничения их от смежных преступлений. Способ поставлен в основу деления хищения на формы, между тем сложно назвать указанное деление последовательным и логически обоснованным, оно отрывисто и несоразмерно. В ряде случаев существует весьма тонкая грань между отдельными проявлениями хищения, зачастую она выглядит не более чем принятая условность. Применение насилия возможно как при грабеже и разбое, так и при вымогательстве, а это свидетельствует, что такой критерий, как генеральный способ, не определяет отличия упомянутых преступлений.
Насилие в исследуемых хищениях является средством, служащим цели завладения чужим имуществом, его удержания, либо средством, обеспечивающим силовую поддержку требования при вымогательстве. Оно служит «причиною утраты имущества одним лицом и приобретения его другим». В насильственном грабеже и разбое принуждение направлено на то, чтобы потерпевший не оказывал сопротивления похищению, для нейтрализации его возможностей к сопротивлению, пассивности или беспомощности потерпевшего. Оно может служить и для принуждения к активному поведению в пользу виновного и выражаться в побуждении потерпевшего к тому, чтобы облегчить поиск или получение имущества либо даже посодействовать виновному в хищении.
Насильственный грабеж это генеральная форма насильственного хищения, которая имеет общий для хищений момент окончания преступления, т.е. материальный состав. Для признания его оконченным требуется наступление последствий, принятых для хищения, что является закономерным для преступлений, преследуемых в главе 21 УК РФ.
В состав разбоя, в отличие от других хищений, кроме вида насилия, включен признак «нападение». О нападении как самостоятельном объективном признаке разбоя можно говорить весьма условно, имея в виду, что вне насилия или угрозы применения насилия оно теряет уголовно-правовое значение. Нападение, не соединенное с агрессивным насильственным поведением виновного, лишается всякого смысла.
Обоснованный для разбоя значимостью непосредственного дополнительного объекта посягательства, момент его окончания в Уголовном кодексе Российской Федерации относителен и не реализован в полной мере. Такая ситуация сложилась не без влияния особого внимания к самостоятельности признака «нападение». В отношении специальных составов хищений законодатель не указал на то, являются ли эти составы материальными либо формальными. В доктрине одни исследователи связывают их окончание с фактическим изъятием и (или) обращением в свою пользу или в пользу других лиц соответствующих предметов; а другие - с моментом окончания генеральных форм хищения, которыми они могут совершаться. По данному вопросу только в отношении ст. 226 УК РФ в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 разъяснено, что «хищение огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств путем разбойного нападения (пункт «б» части четвертой статьи 226 УК РФ) следует считать оконченным с момента нападения с целью завладения этими предметами». Поводом для подобного вывода служат те же основания, что и в разбое, а именно ценность и значимость дополнительного непосредственного объекта - жизни и здоровья человека, которые определяют момент окончания этого преступления. Признавая последнюю позицию справедливой, заметим, что доктринальными спорами не исправить сложившуюся ситуацию. Становится очевидным, что основанием, значимым для разграничения генеральных форм хищения, влияющим на их общественную опасность, являются не различие в форме завладения имуществом (натуральном изъятии или приобретении права на него), не условности в отношении понимания имущества и момента завершения хищения или значение признаков «формального разграничения», а именно тот факт, является ли хищение насильственным или нет. Связано оно с принуждением человека или нет. Основной признак насильственных хищений «в большей мере объединяет эти преступления по способу, нежели служит их разделению». Все перечисленные составы связаны с непосредственным физическим или психическим принуждением лица в целях завладения его имуществом.
Сомнительным основанием разграничения грабежа и разбоя законодатель определяет интенсивность насилия. В этом случае квалификация зависит от того, было ли насилие опасно для жизни или здоровья. Вопросы эти возникают, когда насилие не повлекло причинение вреда здоровью потерпевшего, но по условиям применения представляло такую опасность. «Критерием наличия указанной опасности является такое развитие событий, которое при обычных условиях необходимо ведет к последствиям в виде причинения вреда здоровью». При оценке степени интенсивности насилия по способу действия учитываются конкретные обстоятельства совершения преступления: нанесение ударов в защищенные или незащищенные части тела, избиение ногами или руками и т. п. В насилии, опасном для жизни, видят такое физическое воздействие на потерпевшего, которое при беспрепятственном развитии или без приостановления приведет к смертельному исходу. К данному насилию относят сдавливание руками или шнуром шеи, перекрытие дыхательных путей с помощью набрасывания на голову мешка из пленки, запирание лица в холодную камеру, перегретое или наполненное газами помещение. Насилие, опасное для здоровья, определяют в воздействии на тело человека, которое может привести к расстройству здоровья (подключение к телу электрического тока среднего напряжения, приложение к телу нагревающегося утюга, ущемление тканей щипцами, нанесение ударов по лицу и т. п.).
Категория «насилие», благодаря вековой практике применения в качестве исследуемых видов, стала рассматриваться «как процесс и как результат этого процесса». При описании в учебниках и монографиях его все чаще связывают исключительно с последствиями. Разница буквального толкования категории «насилие, опасное для жизни или здоровья» и практики его применения, в попытке отграничить от «насилия, не опасного для жизни или здоровья», приводит в тому, что происходит подмена нормативного акта интерпретационным. Содержание определяющего признака насильственных хищений раскрывается не в уголовном законе, а в актах судебного и доктринального толкования. Определяется для обеспечения практики его применения, а не в целях поиска его содержания или назначения.
Уделим некоторое внимание другим формам физического принуждения, являющимся сегодня содержанием категории «насилие»: бездействию в отношении зависимого лица и приведению в бессознательное или беспомощное состояние посредством введения в организм потерпевшего каких-либо веществ.
Характер неисполнения имеющихся у виновного обязанностей по обеспечению жизни или здоровья зависимого лица может иметь сравнимое с насилием социальное свойство. Когда, не обнаружив ценностей, виновный, желая получить от потерпевшего сведения о том, где хранятся ценности, умышленно не предоставляет потерпевшему, лишенному свободы, возможность выйти в туалет, не кормит его, не передает необходимое лекарство или медлит в его применении, когда от этого зависит течение болезни и пр., налицо форма принуждения - неисполнение имеющихся у виновного обязанностей (бездействие в отношении зависимого человека). Корреспондируемая обязанность по устранению опасности для жизни или здоровья путем предоставления пищи, удобств и пр. лежит на лице, похитившем человека или лишившем его свободы, но их отсутствием можно добиться получения имущества, близости или другого желаемого виновным результата. Бездействием можно добиться желаемого от зависимого больного человека (инвалида и т. п.), при этом для отнесения к насилию оно также должно представлять угрозу для основных благ человека. Тот факт, что границы категории «насилие» не определены, предоставляет возможность квалифицировать указанное деяние как насильственное хищение, когда имело место умышленное невыполнение указанных обязанностей. Это допустимо в целях индивидуализации ответственности и наказания в рамках оценочных категорий, которые оперативно устраняют пробелы в законодательстве.
Отнесение к действующей оценочной категории «насилие» тайного применения ядовитых, одурманивающих и иных веществ, для приведения потерпевшего в необходимое виновному состояние, бессознательное или беспомощное, в целях завладения чужим имуществом обоснованно. Эта форма физического принуждения, в характере воздействия на человека, сходна с применением силы. Данная позиция допустима исключительно до самостоятельной криминализации подобного способа. «При воздействии этими предметами на организм человека физический вред может быть причинен в той же мере, как и при воздействии на организм оружием». Влияние на общественную опасность хищений указанной формы физического принуждения даже более значительно, чем у насилия (в узком смысле). Даже самое безвредное вещество, данное против воли, как и применение силы, может служить причиной вредных последствий для здоровья, не только от самого вещества, но и от падения, в результате его действия, химической реакции с напитком, в котором оно использовано, или в результате болезни потерпевшего. В этой опасности отражается свойство характера всех форм принуждения, влияющих на повышение общественной опасности хищений, при этом неосторожный или умышленный вред не могут входить в их содержание.
§2. Субъективные признаки насильственных хищений
Под субъектом преступления в общем смысле понимается лицо, совершившее преступление. Для того чтобы это лицо можно было рассматривать именно субъектом преступления, способным нести уголовную ответственность, оно должно обладать рядом юридически значимых признаков.
Согласно действующему законодательству (ст. 19 УК РФ), уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного Уголовным кодексом Российской Федерации. Субъект преступления как элемент общего состава преступления имеет своим содержанием физическое лицо, а его обязательными признаками являются вменяемость и возраст уголовной ответственности.
Наступление уголовной ответственности законодательство соотносит с достижением определенного возраста. Общий возраст уголовной ответственности связан с достижением 16 лет (ч. 1 ст. 20 УК РФ), в исключительных случаях в отношении преступлений, наиболее доступных пониманию подростков, уголовная ответственность наступает с 14 лет. Нижняя возрастная граница уголовной ответственности устанавливается не произвольно, а связана с появлением в определенном возрасте способности лица соотносить свои желания и побуждения с нормами поведения, требованиями общественного запрета, понимать фактический характер и социальную значимость своих действий, а также правильно воспринимать уголовное наказание. Наконец, только в отношении лиц, обладающих этой способностью, возможны и целесообразны меры уголовной ответственности.
Посягательства на чужое имущество, особенно насильственные, очень рано осознаются как запрещенные деяния. В связи с этим уголовная ответственность в отношении совершения генеральных форм насильственных хищений начинается с 14 лет (ч. 2 ст. 20 УК РФ). В силу специфики некоторых предметов специальных составов хищений (оружие и наркотические средства) уголовная ответственность по ст. ст. 226 и 229 УК РФ также начинается с указанного возраста. Молодые люди в наше время очень рано начинают понимать особенные свойства указанных предметов, а также фактор запрещенности их оборота. Исключением касательно насильственных хищений является возраст уголовной ответственности в отношении хищения предметов, имеющих особую ценность (ст. 164 УК РФ), и хищения либо вымогательства ядерных материалов или радиоактивных веществ (ст. 221 УК РФ). Данная позиция представляется нам обоснованной, так как обозначенные предметы лицами в возрасте до 16 лет, по всей видимости, не связываются с какими-либо особыми отличительными признаками, отличающими их от имущества. Лица, совершившие их до 16 лет, уголовной ответственности по указанным статьям не подлежат. При этом в их действиях обязательно имеются признаки одной из генеральных форм хищения, которые для лиц в возрасте от 14 до 16 лет вполне понятны, и именно поэтому их действия должны быть квалифицированны по соответствующим статьям главы 21 УК РФ.
Так, В. Г. Павлов предлагает привлекать к уголовной ответственности за разбой с 13 лет, обосновывая свои предложения криминогенной обстановкой и увеличением подростковой преступности, что свидетельствует о «глубокой криминальной пораженности не только подрастающего поколения, но и общества в целом».
По нашему мнению, предложения о снижении возраста уголовной ответственности обоснованны. Доводы противников данного подхода базируются на психологии и касаются того, что именно к 14 годам заканчивается переходный возраст, происходит физическое, психическое и социальное «взросление», формируется личность, способная к абстрактному мышлению, складывается мировоззрение, познаются закономерности окружающей действительности, жизненный опыт, появляется способность понять не только смысл и общественную опасность ряда преступлений, но и смысл уголовной ответственности и наказания. Следовательно, предлагается процесс становления личности сопровождать условиями безнаказанности, что и формирует «соответствующие» знания об «окружающей действительности» - первоначальный преступный опыт без его осуждения.
Сегодня снижению возрастного предела уголовной ответственности препятствует одно обстоятельство - действующая система наказаний. «Места лишения свободы плохо справляются с целью исправления и предупреждения преступлений, недаром их называют школами преступности. И если бы они не служили еще и средством восстановления справедливости, то их существование вряд ли было бы оправданным». Судимость в юном возрасте лишит мальчиков армии (ч. 3 ст. 23 Федерального закона от 28.03.1998г. № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе»), что нельзя признать правильным. В возрасте с 10 до 16, даже до 20 лет личность еще можно «лепить», не случайно говорят, что «армия из мальчика делает мужчину». Порядком и дисциплиной, что составляет культуру общественного поведения, без излишеств в виде лишения свободы в криминальной среде, можно воспитать если не общественно полезную, то общественно безвредную личность. Обсуждение вопроса снижения возраста уголовной ответственности допустимо только в совокупности с обсуждением серьезных изменений в системе наказаний, например обсуждения возврата ареста, введения обязательного воспитательного или образовательного труда для малолетних, обязательных психологических тренингов кратковременных, чувствительных и не помещающих в мир криминала.
Субъективная сторона преступления - это внутренняя психологическая характеристика преступного деяния, заключающаяся в психическом отношении преступника к совершаемому преступлению в целом и его отдельным юридически значимым элементам объективного характера. Субъективная сторона преступления является относительно сложным образованием, состоящим из ряда взаимосвязанных элементов, имеющих общее и особенное уголовно-правовое значение. К ним относятся: вина, мотив и цель преступления, эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления.
Вина является ядром субъективной стороны и обязательным признаком любого преступления. Она отражает психическое отношение к совершаемому лицом общественно опасному деянию (действию или бездействию) и наступившим в результате этого общественно вредным последствиям.
Принцип субъективного вменения, закрепленный в ст. 5 УК РФ, устанавливает, что «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина». В силу указанного принципа, установление психического отношения лица, совершившего общественно опасное деяние либо вызвавшего определенные вредные последствия, к своему деянию, является неотъемлемым этапом квалификации. Этот этап не только влияет на определение преступности деяния, но и отвечает на вопрос, какой состав подлежит вменению. Вина - психическое отношение лица к своему противоправному поведению (действию или бездействию) и его последствиям. Она означает осознание (понимание) лицом недопустимости (противоправности) своего поведения и связанных с ним результатов. Вина - необходимое условие юридической ответственности.
В уголовно-правовой литературе насильственные хищения всегда относили к преступлениям, совершаемым умышленно. Так, А.Н. Трайнин утверждал, что «если закон говорит о хищении имущества, то совершенно бесспорно, что имеется в виду умышленное преступление: можно по неосторожности унести чужую вещь, но похитить чужое имущество нельзя».
С таким представлением о форме вины следует согласиться в отношении всех составов насильственных хищений. Действительно, невозможно, действуя неосторожно или с косвенным умыслом противоправно, с применением принуждения, безвозмездно изъять чужое имущество или приобрести право на него, в корыстных целях. Между тем в насильственных хищениях Уголовного кодекса Российской Федерации изъятие имущества осуществляется посредством форм принуждения и причинения вреда здоровью, включенных в признак «насилие».
Особенности исследуемых составных преступлений вызывают необходимость раскрывать содержание вины в трех аспектах:
-в отношении изъятия чужого имущества;
-в отношении насилия;
-в отношении вреда здоровью.
«Сложный состав преступления, имеющего два и более объекта, деяния и последствия, имеет две вины». Соглашаясь с тем, что хищение имущества совершается с прямым умыслом, учитывая достаточную изученность вопроса психического отношения лица к самому хищению, мы сосредоточим внимание на вопросе психического отношения лица к применяемому «насилию» и последствиям от него.
Преступления с формальным составом могут быть совершены только с прямым умыслом. Физическое принуждение (насилие) как способ завладения чужим имуществом непосредственно связано с выбором лица, совершающего указанное преступление. Оно желает использовать выбранный им способ действия в целях совершения хищения, а также осознает степень опасности для жизни или здоровья избранного им способа действия, а равно и то, к каким последствиям его действия могут привести.
Никакое причинение вреда не может быть признано преступлением, если отсутствует вина лица, причинившего вред. Поэтому, какой бы вред здоровью не причинялся в процессе совершения насильственных хищений, он не может быть вменен в вину лицу без определения его психического отношения к указанным последствиям. Размытость границ оценочной категории «насилие», включение в ее содержание разнообразных по тяжести последствий создают затруднения в квалификации при определении отношения виновного к применению вида насилия и причинению вреда здоровью.
В вопросе виновного отношения субъекта к физическому принуждению принято считать, что имеет место прямой умысел по отношению к применению вида «насилия» и прямой определенный (конкретизированный) или неопределенный (неконкретизированный) умысел по отношению к последствиям. Последствия в формальном составе преступления, являющиеся содержанием категории «насилие, опасное для жизни или здоровья», «презюмируются фактом совершения действия (бездействия)». Между тем, чтобы они стали содержанием указанной категории, они должны быть следствием исключительно прямого умысла. В противном случае они не служат средством достижения целей хищения, не имеют с ним причинно-следственной связи и не могут быть содержанием категории «насилие». Неосторожные физические последствия не соответствуют «функции физического насилия (принуждению), которую оно выполняет, будучи средством преступления». Они не выступают компонентом мотивационной и целеполагающей деятельности субъекта.
Начнем с рассмотрения виновного отношения лица к насилию, не опасному для жизни или здоровья, являющемуся способом грабежа. Прямой умысел к указанному виду насилия подразумевает наличие интеллектуального и волевого моментов, в соответствии с которыми лицо осознает не только то, что применяет насилие и желает его применить, но и свойства насилия, в данном случае его «безопасность» для человека. Только объем «неопасного насилия», «лишь насилие, которое по своему характеру не представляет опасности для жизни или здоровья» может быть сознательным выбором лица, совершающего насильственный грабеж. Следовательно, виновный может отделить его от насилия, опасного для жизни или здоровья, и входящих в его содержание преступлений против личности, служащих способом хищения. Между тем опасность для жизни или здоровья - это имманентный признак насилия, если же предположить возможность его неопасной формы, то ее наличие говорит о том, что оно регулярно может служить причиной неосторожного вреда здоровью.
Вред здоровью, не вызванный прямым умыслом от насилия, не опасного для жизни или здоровья, не может быть содержанием насилия либо насилия, опасного для жизни или здоровья.
Применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия не всегда является столь уж однозначным показателем того, что имело место насилие, опасное для жизни или здоровья. Установление «потенциальных поражающих свойств, примененных при совершении насильственных хищений орудий, также не гарантирует правильное решение вопроса об интенсивности примененного насилия, поскольку их реальное использование часто не предсказуемо по тяжести последствий». Использование разнообразных «орудий» еще не повод говорить о применении их в качестве оружия, о повышенной опасности, а иногда, наоборот, основание видеть в действиях виновного стремление избежать причинения вреда здоровью. Вредные последствия от насилия - еще не основание вменять признак «насилие, опасное для жизни…», они могут быть результатом стечения обстоятельств, результатом неосторожности, вызванной насилием, не опасным для жизни или здоровья, или косвенного умысла.
Содержанием категории «насилие, опасное для жизни или здоровья» являются не только последствия, но и способы действия, заведомо для виновного создающие реальную опасность наступления последствий от легкого вреда здоровью до смерти, обладающие непосредственной «способностью по своим объективным качествам причинить такой вред».
Убийство и тяжкий вред здоровью не входят в содержание насилия, объективную сторону разбоя или насильственного вымогательства. Они должны квалифицироваться самостоятельно, в первом случае как покушение на квалифицированные составы разбоя (п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ) или вымогательства (п. «в» ч. 3 ст. 163 УК РФ), во втором - как совокупность покушения на убийство и разбой или вымогательство.
Насилие в насильственных хищениях не лишается своих имманентных признаков, а значит, не может быть согласовано с волей потерпевшего. Если между несколькими сообщниками, один из которых инкассатор, охраняющий деньги, которые, в свою очередь, являются целью похитителей, имелась договоренность о применении к указанному сообщнику силы в определенной форме, то насилие отсутствует. В этом случае, даже если ему причинен вред здоровью определенной тяжести, насилие отсутствует, несмотря на то, что формально силовое воздействие тоже служит целям похитителей: сокрытию сообщника, а значит, преступления; так как оно лишено содержания формы принуждения. В данной ситуации, если к другим посторонним лицам силовое воздействие не применялось, говорить о насильственном хищении не нужно, и такое деяние следует квалифицировать как кражу или грабеж, в зависимости от признака открытости. Здесь отсутствует преступление против личности, поскольку оно вызвано волей лица, иное решение, это нарушение права <#"justify">ГЛАВА 3. ПРОБЛЕМЫ ОТГРАНИЧЕНИЯ НАСИЛЬСТВЕННЫХ ХИЩЕНИЙ ДРУГ ОТ ДРУГА И ОТ ИНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ СОБСТВЕННОСТИ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
§1. Основные критерии разграничения насильственных хищений между собой
Кризисные явления в сфере экономики, политики, идеологии и во всех других сферах жизнедеятельности российского общества, кардинально усилившиеся к началу 90-х гг. XX в. и продолжающиеся до настоящего времени, способствовали значительному увеличению не только общего количества преступлений против собственности, но и таких наиболее опасных форм хищения, как разбой и грабеж. Так, за последние пять лет общее число преступлений против собственности, официально регистрируемых на территории Российской Федерации ежегодно, стабильно превышает полтора миллиона, то есть составляет более половины от числа всех зарегистрированных преступлений.
Грабеж и разбой в числе преступлений против собственности не столь распространены, как, например, кража, но они обладают повышенной общественной опасностью и тоже имеют тенденцию к росту.
Отдельные обвинительные приговоры по делам о разбое и насильственном грабеже, вынесенные судом первой инстанции, отменяются вышестоящими судебными инстанциями в связи с неправильным применением уголовного закона. Наряду с другими причинами, связано это в том числе и с тем, что рассматриваемые виды хищений имеют множество сходных признаков. Разбой и насильственный грабеж являются самостоятельными составами преступлений, а уголовная ответственность за совершение разбоя значительно строже, чем за совершение насильственного грабежа. Поэтому необходимо четко разграничивать их при квалификации содеянного следователем и судом.
Насильственный грабеж и разбой совершаются сходными способами, связанными с применением насилия (физического или психического) к потерпевшему, и оба эти преступления повышенной общественной опасности.
Поскольку рассматриваемые преступления всегда связаны с насильственным способом их совершения, то уголовная ответственность наступает даже при незначительной стоимости похищенного имущества.
В отличие от насильственного грабежа, разбой - нападение с целью хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (ч. 1 ст. 162 УК РФ).
Из определений рассматриваемых преступлений можно сделать вывод о том, что эти составы хотя и являются сходными, но имеют и ряд отличий. В п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» в п. 3 указывается, что «открытым хищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161 УК РФ (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества, либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет».
Открытый способ хищения означает, что собственник, иной владелец имущества, другие лица, являвшиеся очевидцами, наблюдая факт открытого изъятия, осознавали противоправный характер действий грабителя, и сам похититель это тоже осознавал и понимал, что ему могут воспрепятствовать и в последующем изобличить в совершенном хищении, но игнорировал данное обстоятельство. Если хищение совершается в присутствии такого лица, в отношении которого похититель уверен, что оно не воспрепятствует содеянному и не изобличит его в будущем в связи с дружескими, родственными или иными отношениями, то такое деяние признается тайным и квалифицируется как кража (ст. 158 УК РФ).
Разбой в отличие от грабежа всегда предполагает нападение. Если сравнивать объекты посягательства в составах разбоя и простого грабежа, то они различны. Разбой имеет два объекта посягательства: право собственности и здоровье или жизнь потерпевшего. В основном составе грабежа только один объект - право собственности, а в составе насильственного грабежа, как и в разбое, два объекта: основным непосредственным объектом является право собственности конкретного потерпевшего, на которое посягает похититель, а дополнительными - телесная неприкосновенность или физическая свобода потерпевшего.
Субъектом в составах рассматриваемых преступлений является физическое вменяемое лицо, достигшее к моменту совершения хищения четырнадцатилетнего возраста, и по этому элементу состава они не отличаются.
Сравнительный анализ разбоя и насильственного грабежа по признакам субъективной стороны показывает, что они в рассматриваемых составах практически идентичны и характеризуются виной в виде прямого умысла, а также корыстными мотивом и целью. То есть, в обоих случаях лицо осознавало общественную опасность своих действий, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде имущественного ущерба и желало их наступления, а в составе разбоя в силу того, что он усеченный - лицо желало совершить нападение с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия. Корыстные мотив и цель означают, что виновный стремится посредством своих действий к получению незаконной материальной выгоды (к незаконному обогащению) за счет похищаемого чужого имущества.
Основные признаки, по которым разбой отличается от насильственного грабежа, относятся к объективной стороне этих составов.
Разбой представляет собой «нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия» (ч. 1 ст. 162 УК РФ). В уголовно-правовой теории предпринимались неоднократные попытки научного определения понятия нападения как конструктивного признака разбоя. На наш взгляд, одним из вполне приемлемых определений является следующее: нападение в составе разбоя - это «создание опасности применения насилия, которое, исходя из конкретной обстановки, было объективно реально, независимо от того, осознавал ли этот факт потерпевший или нет, а также осуществление в отношении потерпевшего действий, направленных против его жизни и здоровья».
В самом деле, нападение при разбое, как это чаще всего и бывает, может носить открытый характер, но может совершаться и незаметно, скрытно от потерпевшего (нападение, к примеру, сзади, внезапно, когда пострадавший, не успев понять характера происходившего, в результате примененного насилия теряет сознание). Нападение может выражаться в насилии, повлекшем причинение опасного вреда жизни или здоровью; в действиях, направленных против жизни или здоровья; в угрозе применения такого насилия, т. е., по существу, в объективно реальной опасности применения насилия, опасного для жизни или здоровья.
Судебная практика признает нападением и опосредованное насильственное воздействие на психику человека путем обмана. Это может быть воздействие на потерпевшего с помощью одурманивающих, сильнодействующих, ядовитых и т. п. веществ. Психотропные вещества, обманным способом введенные в организм потерпевшего в больших количествах, нередко создают реальную опасность для жизни и здоровья.
Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, «в случаях, когда в целях хищения чужого имущества в организм потерпевшего против его воли или путем обмана введено опасное для жизни или здоровья сильнодействующее, ядовитое или одурманивающее вещество с целью приведения потерпевшего в беспомощное состояние, содеянное должно квалифицироваться как разбой. Если с той же целью в организм потерпевшего введено вещество, не представляющее опасности для жизни или здоровья, содеянное надлежит квалифицировать в зависимости от последствий как грабеж, соединенный с насилием. Однако не признаются нападением ситуации, при которых потерпевший добровольно принимает алкогольные, наркотические или иные психотропные вещества при отсутствии обмана со стороны похитителя.
В отличие от насильственного грабежа, являющегося открытым похищением, для разбоя не имеет значения обстановка совершения нападения. Например, это может быть удар в спину, удушение веревкой сзади, применение слезоточивого или психотропного газа.
Различаются разбой и насильственный грабеж и по конструкции состава преступления: состав грабежа является материальным, а разбой сконструирован по типу формального (а по мнению многих авторов, усеченного) состава.
Разбой - это единственная форма хищения, состав которого сконструирован по типу формального (усеченного), то есть единственным обязательным признаком объективной стороны данного состава является само противоправное действие в виде нападения, а также способ его совершения - применение насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угроза применения такого насилия. Следовательно, наступление или ненаступление вредных последствий, причинная связь между противоправными действиями и наступившими вредными последствиями находятся за рамками состава, однако фактическое наступление общественно опасных последствий в сфере и основного, и дополнительного объектов посягательства охватывается составом разбоя и дополнительной квалификации не требует. Исключение составляют случаи причинения смерти потерпевшему умышленно или по неосторожности.
Грабеж имеет материальный состав, поэтому наступление общественно опасных последствий, а также причинная связь между совершенным деянием и причиненным имущественным ущербом являются обязательными признаками его объективной стороны. Общественно опасными последствиями при грабеже является имущественный вред, т. е. прямой материальный ущерб, причиненный собственнику или иному владельцу путем изъятия находящегося в их обладании чужого для похитителя имущества. Таким образом, из этого следует, что грабеж считается оконченным не с момента изъятия чужого имущества, а лишь с возникновением у виновного реальной возможности распоряжаться или пользоваться похищенным имуществом по своему усмотрению. Однако фактическая реализация похищенного имущества выходит за рамки объективной стороны состава грабежа. Если виновному не удалось изъять чужое имущество или похищаемое имущество было у него отобрано в процессе совершения хищения, то данное деяние должно квалифицироваться как покушение на грабеж.
Главным отличием разбоя и насильственного грабежа является характер насилия, примененного виновным к владельцу имущества или иному лицу, пытавшемуся воспрепятствовать хищению, степень опасности для жизни и здоровья потерпевшего, интенсивность физического или психического воздействия.
Побои характеризуются нанесением многократных ударов. Побои на теле потерпевшего могут оставить видимые повреждения, а в некоторых случаях их может и не быть. К иным насильственным действиям относятся причинение мучений (действия, причиняющие страдания путем длительного лишения питья или тепла, либо помещение или оставление жертвы во вредных для здоровья условиях и других сходных действиях), истязаний (деяния, связанные с многократным или длительным причинением боли - щипание, сечение, причинение множественных, но небольших повреждений тупым или остро колющими предметами, воздействие термических факторов и иные аналогичные действия).
При квалификации хищения чужого имущества, совершенного с применением насильственного ограничения свободы, необходимо учитывать характер и степень опасности этих действий для жизни и здоровья, а также последствий, которые реально наступили или могли наступить потенциально.
Насилие, применяемое при грабеже, не способно повлечь ни кратковременного расстройства здоровья, ни незначительную стойкую утрату общей трудоспособности, т. е. причиненные грабителем телесные повреждения имеют незначительные скоропреходящие последствия, длящиеся не более шести дней.
При хищении чужого имущества, совершенного путем разбоя, виновный применяет насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшего, либо угрозу применения такого насилия.
Под насилием, опасным для жизни и здоровья, понимается такое насилие, которое повлекло или могло повлечь причинение тяжкого, средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.
Нападение с целью хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, будет иметь место и в том случае, если оно, хотя и не причинило вреда здоровью потерпевшего, однако в момент применения создало реальную опасность для жизни или здоровья.
Иногда в процессе хищения чужого имущества потерпевшему высказывается угроза применения насилия, носящая неопределенный характер (например, с использованием фраз «плохо будет», «сильно побью» и т. п.). В таких случаях разграничение насильственного грабежа и разбоя следует проводить с учетом всех юридически значимых обстоятельств дела (места и времени совершения хищения, обстановки совершения преступления, числа соучастников, особенностей и поражающих свойств предметов, которыми виновный угрожал потерпевшему, психологических особенностей, влияющих на субъективное восприятие высказанной угрозы потерпевшим и т. п.). Во всяком случае для квалификации содеянного по ст. 162 УК РФ необходимо установить и доказать, что угроза была направлена на подавление воли потерпевшего и у виновного были намерения вызвать у потерпевшего осознание опасности для своего здоровья или жизни. Если это не доказано, то действует принцип: «все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого», и содеянное в таких случаях квалифицируется по п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ как насильственный грабеж.
Так, 5 сентября 2002 г. около 23 ч 30 мин С., К., М., Н. вступили в предварительный сговор на разбойное нападение на частного предпринимателя В., для чего приготовили маски с прорезями для глаз, обрезы, подошли к д. 21 по ул. Октябрьской в с. Таштып, спрятались за бетонными плитами и стали поджидать приезда к дому В. Когда потерпевший с женой подъехали к дому, нападавшие подбежали к машине.
Жена потерпевшего попыталась позвонить по телефону, но К. ударил ее рукой, в которой находился обрез по голове, причинив легкий вред здоровью.
М. и С. подбежали к В., при этом М. направил на него обрез ружья и потребовал поднять руки. Потерпевший попытался отобрать обрез, но не смог, услышав крики жены, побежал к ней на помощь. После этого М. произвел два выстрела в сторону В., попав в низ живота, причинив тяжкий вред здоровью. После выстрелов нападавшие скрылись с места происшествия.
Вывод суда о том, что В., ударив К. головой о лестницу, создал реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего, противоречит материалам дела и показаниям К.
Так, К. в судебном заседании показал, что, когда он поднимался по лестнице, его внезапно кто-то сзади сильно толкнул, он не удержался на ногах и упал, при этом головой ударился о ступеньку лестницы, после чего незнакомец пытался завладеть его деньгами.
Согласно заключению судебно-медицинского эксперта от удара при нападении К. были причинены легкие телесные повреждения, не повлекшие за собой кратковременного расстройства здоровья. При таких обстоятельствах считать, что насилие, примененное к К., создавало реальную опасность для его жизни или здоровья, нет оснований. Содеянное В. необходимо квалифицировать как покушение на грабеж, соединенный с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего.
Так, кассационной инстанцией В. признан виновным в разбойном нападении, совершенном с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего и в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.
Президиум Верховного Суда РФ отметил неправильную юридическую оценку содеянного В. по следующим основаниям.
Действия В., связанные с нападением на потерпевшую с целью завладения ее деньгами, в результате которых потерпевшей был причинен тяжкий вред здоровью, квалифицированы судом по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 3 ст. 162 и ч. 1 ст. 111 УК РФ.
Насильственный грабеж отличается от разбоя не только по характеру применяемого насилия, но и по его направленности и ближайшим целям. При разбое насилие, опасное для жизни или здоровья, либо угроза применения такого насилия направлены, в первую очередь, на самого потерпевшего, на его волю, и основная цель применения насилия - подавить волю потерпевшего, преодолеть его реальное или потенциальное сопротивление изъятию чужого имущества. Именно поэтому насилие при разбое гораздо интенсивнее и опаснее, чем при насильственном грабеже.
Совершая грабеж, похититель применяет насилие, не опасное для жизни и здоровья, либо угрожает применить такое насилие главным образом для того, чтобы обеспечить беспрепятственный доступ к похищаемому имуществу, либо оно применяется в целях захвата имущества или его удержания после изъятия. Грабитель, в отличие от разбойника, не стремится создать у потерпевшего ощущение опасности для своей жизни и здоровья и вынудить его тем самым к отказу от сопротивления, он чаще всего использует насилие для того, чтобы лишить потерпевшего физической возможности воспрепятствовать совершаемому хищению чужого имущества.
Нисколько не оспаривая обоснованность выделения насильственного грабежа в квалифицированный состав, на наш взгляд, вряд ли можно однозначно оценить включение в этот состав не только реальное применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, но и угрозу применения такого насилия.
Представляется, что сама по себе высказанная похитителем угроза применить насилие, не опасное не только для жизни, но даже и для здоровья потерпевшего (т. е. не создающее опасности причинения даже легкого вреда его здоровью), хотя и свидетельствует о несколько большей степени общественной опасности совершаемого открытого хищения по сравнению с обычным ненасильственным грабежом, но вряд ли самодостаточна для признания ее самостоятельным квалифицирующим признаком, наличие которого качественно изменяет степень общественной опасности деяния в целом и требует существенного увеличения пределов уголовной ответственности путем ее дифференциации в специальной уголовно-правовой норме (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ). Например.
.Н. совместно с соучастниками проник в квартиру потерпевшего С., где Ш. нанес С. удар кулаком в лицо, в результате чего последний упал. Н. и другие осужденные нанесли лежащему на полу потерпевшему несколько ударов руками и ногами по различным частям тела, в результате которых у последнего образовались повреждения, не причинившие вреда здоровью.
.Ш. и Ж. обвинялись в совершении ряда преступлений, в том числе в совершении разбойного нападения.
В кассационной жалобе осужденные Ж. и Ш. просили приговор отменить и дело направить на новое расследование, поскольку к Т. насилие, опасное для его жизни и здоровья, они не применяли и не угрожали таким насилием.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила, указав следующее.
Вина Ж. и Ш. подтверждается их показаниями на предварительном следствии, показаниями свидетелей, актами судебно-медицинских, биологической экспертиз и другими доказательствами.
Вместе с тем вывод суда о том, что осужденные совершили на потерпевшего Т. разбойное нападение, не основан на материалах дела.
Мотивируя данный вывод, суд указал в приговоре, что виновные завязали глаза и руки потерпевшему. Эти действия суд посчитал угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего.
Однако каких-либо доказательств, свидетельствующих, что связывание рук и ног потерпевшего, а также завязывание ему глаз угрожало его жизни и здоровью, судом не приведено. Нет также подтверждения того, что при изъятии имущества у Т. осужденные иным способом угрожали его жизни и здоровью.
При таких обстоятельствах действия Ж. и Ш. по этому эпизоду следует переквалифицировать с пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 162 на пп. «а», «б», «в», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ (в ред. Федерального закона от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ).
С учетом изложенного, думается, угрозу применения насилия, не опасного для жизни и здоровья, целесообразно исключить из числа квалифицирующих признаков грабежа и перевести такие деяния в простой грабеж, предусмотренный ч. 1 ст. 161 УК РФ. Однако при назначении наказания в рамках санкции ч. 1 ст. 161 УК РФ судам, конечно же, нужно будет учитывать факт применения к потерпевшему психического воздействия в виде угрозы применить насилие, не опасное для жизни и здоровья, и индивидуализировать наказание в сторону увеличения его размера.
При разграничении насильственного грабежа и разбоя необходимо, исходя из общего понятия насилия, правильно определять его направленность при совершении конкретного деяния, а также интенсивность и цели применения насилия фактическую степень тяжести вреда здоровью, причиненного потерпевшему, и объективную способность (или неспособность) причинения большего вреда с учетом адекватной оценки всех юридически значимых обстоятельств содеянного. Не менее важно установить содержание умысла виновного в отношении применяемого им насилия, а особенно его субъективную оценку своей угрозы применения насилия и цель, ради достижения которой он адресует ее потерпевшему.
Рассмотрев признаки составов разбоя и насильственного грабежа, а также общие вопросы их разграничения, можно отметить, что признаки, позволяющие отличить их друг от друга, нередко весьма подвижны, и границу между ними в практической деятельности следователя и суда далеко не всегда легко определить. Правоприменитель иногда допускает ошибки при квалификации, связанные с разграничением разбоев и грабежей, совершенных с применением насилия. Для правильного применения уголовного закона необходимо полное и объективное исследование всех юридически значимых обстоятельств дела в их совокупности.
При рассмотрении уголовных дел о разбое и насильственном грабеже суду необходимо установить и исследовать ряд объективных и субъективных признаков, характеризующих совершенное деяние. В первую очередь суд должен установить факт совершения хищения, сопряженного с применением насилия, а также его характер, степень опасности для жизни и здоровья потерпевшего, интенсивность нападения, а если физическое насилие не применялось, то реальность примененной угрозы, в том числе оценить средства угрозы, использованные виновным при ее применении. Если при совершении разбоя использовалось оружие или иные предметы в качестве оружия, то суду необходимо установить, при каких обстоятельствах и в каких целях похититель приобрел данные предметы.
Таковы основные критерии разграничения рассматриваемых преступлений, учет которых будет способствовать снижению ошибок, допускаемых в правоприменительной практике при квалификации насильственного грабежа и разбоя.
§2. Проблемы квалификации насильственных хищений и отграничения их от других преступлений против собственности
Точная, законная и обоснованная квалификация фактически совершенных насильственных хищений чужого имущества в следственной и судебной практике нередко связана с отграничением их от других преступлений против собственности.
В теории отечественного уголовного права применительно к УК РФ общепринятым является деление преступлений против собственности, ответственность за которые установлена ст. ст. 158 - 168 главы 21, именуемой «Преступления против собственности», этого УК, на следующие три группы:
-хищения чужого имущества в рассмотренных формах и виде;
-иные виды неправомерного завладения или пользования чужим имуществом - вымогательство (ст. 163), причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165) и неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (ст. 166),
-уничтожение или повреждение имущества - умышленное (ст. 167) и по неосторожности (ст. 168) .
Приведенное положение является основой для определения круга тех преступлений против собственности, которые необходимо отграничивать от насильственных хищений чужого имущества. Базируясь на этом положении и, кроме того, учитывая особенности признаков, присущих, с одной стороны, отдельным формам хищения чужого имущества и, с другой - отдельным видам иных преступлений против собственности, представляющих собой неправомерное завладение или пользование чужим имуществом либо уничтожение или повреждение чужого имущества, к предмету указанного отграничения следует отнести отграничение, во-первых, хищения в любых форме или виде от иных видов неправомерного завладения или пользования чужим имуществом, во-вторых, хищения в любых форме или виде от уничтожения или повреждения чужого имущества и, в-третьих, отдельных форм хищения от отдельных видов иных преступлений против собственности, составляющих неправомерное завладение или пользование чужим имуществом, а именно кражи, грабежа и разбоя от неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения, мошенничества, присвоения и растраты от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, грабежа, совершенного с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, и разбоя от вымогательства, совершенного с применением угрозы насилием либо насилия. При этом отграничение хищения в любых формах или виде от иных видов неправомерного завладения или пользования чужим имуществом отличается от отграничения отдельных форм хищения от отдельных видов иных преступлений против собственности, составляющих неправомерное завладение или пользование чужим имуществом, тем, что при первом указанные преступления отграничиваются друг от друга в самом общем выражении, крупным планом, а при втором - по специфическим, индивидуализирующим признакам, которыми характеризуются конкретные названные, с одной стороны, формы хищений и, с другой - виды неправомерного завладения или пользования чужим имуществом. В самом общем выражении хищение чужого имущества в любых форме или виде отграничивается от иных видов неправомерного завладения или пользования чужим имуществом по такому критерию, как присущность любой форме или виду хищения совокупности всех признаков хищения, предусмотренных в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, а также выработанных теорией отечественного уголовного права, и несвойственность этой совокупности признаков, т.е. некоторых из них, каждому из иных видов неправомерного завладения или пользования чужим имуществом. Так, вымогательству не всегда присущ предмет преступления - чужое имущество, ибо оно может быть совершено по поводу не только имущества, но и права на имущество или действий имущественного характера, факультативными, а не обязательными признаками этого преступления являются изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц и причинение ущерба собственнику или иному владельцу этого имущества; причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием может быть совершено как в отношении предмета преступления - чужого имущества, так и права на имущество, данному преступлению несвойственны изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц и корыстная цель; неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения посягает на общественные отношения собственности, с одной стороны, не связанные с порядком распределения материальных благ, установленным в государстве, а с другой - складывающиеся по поводу не любого чужого имущества, а лишь по поводу автомобиля или иного транспортного средства. При таком завладении отсутствуют безвозмездное обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц и, как правило, причинение ущерба собственнику или владельцу автомобиля или иного транспортного средства, равного стоимости названных предметов, а также цель хищения, т.е. корыстная цель. Отмеченное позволяет констатировать, что в целом перечисленные виды неправомерного завладения или пользования чужим имуществом существенно отличаются от хищения чужого имущества в любых формах или виде.
Отграничение отдельных форм и видов насильственного хищения от отдельных видов иных преступлений против собственности, составляющих неправомерное завладение или пользование чужим имуществом, касается, отграничения, во-первых, кражи, грабежа и разбоя от неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения, во-вторых, мошенничества, присвоения и растраты от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием и, в-третьих, грабежа, совершенного с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, и разбоя от вымогательства.
Кража, грабеж и разбой отграничиваются от неправомерного завладения автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения по признакам, которые не присущи последнему полностью или частично.
Первый признак, полностью, т.е. во всех случаях, несвойственный названному неправомерному завладению, - это цель хищения. Отсутствие данного признака зафиксировано как в наименовании ст. 166 УК РФ, которой установлена ответственность за указанное преступление, сформулированном как «неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения», так и в диспозиции ч. 1 этой статьи, где указано «без цели хищения».
Второй признак, который представляется возможным ранжировать в качестве частично не присущего указанному неправомерному завладению, выражается в том, что его предмет крайне ограничен по сравнению с предметом кражи, грабежа и разбоя, ибо им признаются только автомобиль или иное транспортное средство, а не любое чужое имущество. Этот признак также прямо назван в наименовании ст. 166 УК РФ и в диспозиции ее ч. 1.
Третий, четвертый и пятый признаки, полностью несвойственные неправомерному завладению автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения, очерчены в предыдущем изложении и выражаются соответственно в том, что объектом этого преступления являются отношения собственности, не связанные с порядком распределения материальных благ, установленным в государстве; при его совершении отсутствует безвозмездное обращение чужого имущества в виде автомобиля или иного транспортного средства в пользу виновного или других лиц; его совершение не влечет, как правило, причинение ущерба собственнику или иному владельцу автомобиля или иного транспортного средства, равного стоимости этих предметов, причем исключение составляют случаи дорожно-транспортных происшествий, приведших к их серьезному повреждению вплоть до полной непригодности к последующей эксплуатации.
Мошенничество, присвоение и растрата, когда при совершении присвоения и растраты используются обман или злоупотребление доверием, отграничиваются от причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием по такому критерию, как несвойственность последнему признаков хищения, на что прямо указано в диспозиции ч. 1 ст. 165 УК РФ, предусматривающей ответственность за это преступление, содержащей словосочетание «при отсутствии признаков хищения». Однако в частично цитированной диспозиции отсутствует перечень признаков хищения, не присущих причинению имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием. Сопоставление последнего в этой диспозиции с определением хищения чужого имущества, сформулированным в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, позволяет сделать вывод, согласно которому причинению имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием не присущи такие признаки, как противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц и корыстная цель. Этот вывод подтверждается разъяснением, содержащимся в абз. 1 п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», согласно которому «от мошенничества следует отличать причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения (ст. 165 УК РФ). В последнем случае отсутствуют в своей совокупности или отдельно такие обязательные признаки мошенничества, как противоправное, совершенное с корыстной целью безвозмездное окончательное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или пользу других лиц».
Кроме того, названное причинение имущественного ущерба может быть совершено, на наш взгляд, в отношении не только предмета преступления - чужого имущества, но еще и права на чужое имущество, что является признаком, отличающим его от присвоения и растраты, предметом которых признается лишь чужое имущество.
Одной из возможных проблем, способной привести к неверной квалификации хищений, является неточное представление о линиях разграничения между такими формами хищения, как кража (или иногда грабеж) и мошенничество.
Ошибки в применении закона в такого рода случаях определяются, как правило, тем, что иногда при совершении краж и даже грабежей виновный прибегает к обману, вводя в заблуждение лиц, владеющих имуществом, либо входит к ним в доверие, чтобы облегчить себе доступ к имуществу и совершить затем тайное или открытое хищение. В подобных ситуациях возникает своеобразная конкуренция между нормами закона, определяющими признаки хищения как мошенничество.
Кража и грабеж относятся к той разновидности способов хищения, которую в литературе нередко именуют хищением имущества. Специфика любого похищения состоит в том, что изъятие имущества виновный осуществляет путем его захвата, помимо или против воли лица, в обладании которого оно находится. Так, при совершении кражи изъятие имущества производится тайно и, следовательно, помимо и без всякого участия воли этих лиц, незаметно для них и без их ведома. При грабеже виновный захватывает имущество открыто, игнорируя уполномоченных лиц, их пожелание. Насильственный грабеж состоит в таком открытом захвате имущества, который обеспечивается подавлением воли лиц, в собственности или под охраной которых оно находится, путем применения или угрозы применения насилия, не опасного для жизни или здоровья.
Для мошенничества же характерен как бы добровольный акт передачи имущества. При совершении мошенничества виновный в отличие от вора или грабителя воздействует не на само имущество, а на сознание потерпевшего, склоняя его путем обмана или злоупотребления доверием к передаче имущества в пользу мошенника.
От хищения путем присвоения или растраты мошенническое обращение в свою пользу переданного лицу имущества отличается тем, что имущество передается виновному неофициально, на основе личного доверия, без предоставления каких-либо полномочий в отношении переданного имущества.
В УК предусмотрен ряд составов преступлений, смежных с мошенничеством. В частности, многие составы преступлений, предусмотренных нормами, включенными в главу 22 «Преступления в сфере экономической деятельности».
К ним могут быть отнесены следующие: лжепредпринимательство (ст. 173), незаконное получение кредита (ст. 176), незаконное использование товарного знака (ст. 180), нарушение правил изготовления и использования государственных пробирных клейм (ст. 181), заведомо ложная реклама (ст. 182), злоупотребления при выпуске ценных бумаг (эмиссий) (ст. 185), изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ст. 186), изготовление или сбыт поддельных кредитных либо расчетных карт и иных платежных документов (ст. 187), неправомерные действия при банкротстве (ст. 195), преднамеренное банкротство (ст. 196), фиктивное банкротство (ст. 197) и обман потребителей (ст. 200).
Рассмотрим основные условия разграничения названных преступлений мошенничества.
Мошенничество прежде всего, схоже с лжепредпринимательством, предусмотренным ст. 173 УК.
Отграничение мошенничества от лжепредпринимательства связано главным образом с установлением тех форм лжепредпринимательства, которые тесно соприкасаются с мошенничеством. Эти формы имеют целью, во-первых, получение кредитов, которые всегда представляют собой имущество, и, во-вторых, извлечение иной имущественной выгоды. Причем в обоих случаях для окончательного лжепредпринимательства необходимо наступление последствий в виде причинения крупного ущерба правоохраняемым интересам граждан, организаций, государства.
При отсутствии таковых последствий лжепредпринимательство в указанных формах представляет собой оконченное мошенничество, если виновный завладел чужим имуществом или приобрел право на него, либо приготовление или покушение на это преступление, если виновному не удалось достичь такого результата.
При этом оконченное мошенничество квалифицируется по ст. 159 УК, исключая п. «б» часть 3; покушение на мошенничество - по ст. 30 и ст. 159 УК, исключая п. «б» ч. 3 ст. 159 УК; поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК приготовление к мошенничеству, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 159 УК, наказуемо, ибо такое мошенничество не относится к категории тяжких или особо тяжких преступлений.
Такой смежный с мошенничеством состав преступления, как незаконное получение кредита, предусмотрен ст. 176 УК.
Сопоставление этого вида преступления с мошенничеством показывает, что они сходны по объективной стороне состава. Различия состоят в субъективной стороне. Если при незаконном получении кредита виновный не преследует цели безвозмездного изъятия, а его первоначальные намерения заключаются только в пользовании указанными средствами для удовлетворения финансово-хозяйственных нужд организации, то при мошенничестве правонарушитель вообще не собирается возвращать полученный кредит. Об этом могут свидетельствовать факты сокрытия заемщиком данных о себе, переезд с места жительства и не сообщение об этом представителю коммерческой организации, использование кредита на иные цели, не предусмотренные договором о кредите.
Способы совершения преступления при мошенничестве, как и при лжепредпринимательстве и незаконном получении кредита, могут совпадать такие, как:
-получение с целью присвоения тех или иных вещей напрокат;
-представление в организацию подложных документов, достоверности на получение материальных ценностей и т.д.;
-выдача банком векселей, чеков, гарантийных писем;
-учреждение лжефирмы, лжебанка, или страховой компании;
-при манипуляциях с кредитовыми авизо;
-представление в качестве залога неполноценное, либо уже заложенное имущество, а иногда и не принадлежащее получателю кредита на имущество и т.д.
Незаконное использование товарного знака определено в ст. 180 УК РФ. Указанное использование при реализации товаров, перечисленных в ст. 180 атрибутов, сопряженной с увеличением стоимости товара и завладением разницей между установленной и фактической стоимостью, подпадает одновременной под действие как названной статьи, так и ст. 159 УК. Причем нормы, содержащиеся в ч.ч. 1 и 2 ст. 180 УК, являются специальными по отношению к нормам, установленным в ст. 159 УК.
Согласно правилу квалификации преступлений при конкуренции общей и специальной нормы применяется специальная норма, т.е. ст. 180 УК.
Мошенничество имеет схожие признаки и с составами преступлений, предусмотренными ст. ст. 181, 186 и 187 УК. В них установлены условия ответственности за нарушение правил изготовления государственных пробирных клейм; изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг; изготовление или сбыт поддельных кредитных либо расчетных карт и иных платежных документов.
Мошеннические действия нередко сочетаются неправомерными действиями при банкротстве (ст. 195 УК), преднамеренном банкротстве (ст. 196 УК), фиктивном банкротстве (ст. 197 УК).
Как справедливо отмечается в юридической литературе, в конструкцию составов этих статей (имеется ввиду ст. ст. 195-197 УК) законодателем заложены юридические обобщения, позволяющие наказывать за преступления, совершенные в различных сферах, разные по фактическим обстоятельствам, но единые по преступной направленности. Квалификация преступлений устанавливается с учетом характера вины. Если вина умышленная, выясняется цель - необходимый элемент умышленного действия и в зависимости от цели определяется квалификация преступления. При этом должно учитываться различие между понятиями - цель преступления и мотив, толкнувший на его совершение. В этой связи вопрос от ограничении мошенничества от указанных преступлений возникает тогда, когда специальный субъект обращает в свою пользу или в пользу других лиц чужое имущество посредством представляющих собой обман действия, описанных в диспозициях ч.ч. 1 и 2 ст. 195, ст. ст. 196 и 197 УК. Такое деяние содержит признаки мошенничества, если чужое имущество обращено в пользу виновного или других лиц и умысел на это возник до совершения обмана, состоящего в неправомерных действиях при банкротстве, преднамеренном или фиктивном банкротстве.
Таким образом, отграничение перечисленных преступлений от хищений проводятся по таким критериям, как предмет преступления и направленность умысла.
Грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, и разбой отграничиваются от вымогательства по ряду признаков.
Вымогательство определено в ч. 1 ст. 163 УК РФ как «требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения иных действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких», а п. «в» ч. 2 этой статьи предусмотрен квалифицирующий признак, состоящий в совершении вымогательства «с применением насилия». Такие признаки, как требование передачи чужого имущества, угроза применения насилия и применение насилия, обусловливают сходство вымогательства с указанными видами грабежа и разбоем. Вместе с тем при наличии других признаков вымогательство существенно отличается от грабежа и разбоя, ибо последние два названных вида преступлений совершаются, во-первых, по поводу только предмета преступления - чужого имущества, но не права на имущество либо действий имущественного характера и, во-вторых, с угрозой применения лишь насилия, а не с угрозой уничтожения или повреждения чужого имущества либо с угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, или иных сведений, оглашение которых может причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких. Поэтому уголовно-правовое значение имеет отграничение грабежа, совершенного с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, и разбоя не от любого вымогательства, а лишь такого, которое выражается в требовании передачи только чужого имущества и в угрозе применения исключительно насилия либо в применении насилия. Критериями такого отграничения являются моменты реализации требования передачи чужого имущества и угрозы применения насилия.
Как справедливо отмечается в юридической литературе, «грабежу и разбою присущи, во-первых требование немедленной передачи имущества и, во-вторых, немедленное применение насилия либо угроза немедленным применением насилия, а при вымогательстве - то и другое либо то или другое имеет место в будущем». Основываясь на цитированном положении, необходимо констатировать, что при грабеже и разбое, выражающихся в требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, не опасного или опасного для жизни или здоровья, моменты реализации требования и угрозы предполагаются немедленно, а при вымогательстве - один из них или оба - в будущем; при грабеже и разбое, проявляющихся в указанном требовании, соединенном с применением насилия, не опасного или опасного для жизни или здоровья, реализация требования передачи чужого имущества предполагается немедленно, а при вымогательстве - всегда в будущем, поскольку насилие во всех случаях его применения реализуется немедленно.
На практике вызывает затруднение также разграничение составов мошенничества и обмана потребителей. Например, Ц. была осуждена за мошенничество по ч. 1 ст. 159 УК РФ. Преступление совершено при следующих обстоятельствах: работая продавцом в коммерческом киоске по договору подряда с частным предпринимателем, при продаже спиртных напитков Ц. обсчитала покупателя на 11 тыс. рублей, присвоив их себе. При данных обстоятельствах действия Ц. (и других - в таких же ситуациях) надлежит квалифицировать по ст. 200 УК РФ, а не по ст. 159 УК РФ. Ведь Ц. - не частное лицо, она заключила трудовое соглашение с индивидуальным предпринимателем; по договору она наделена частью его прав (на реализацию товара). Следовательно, она - субъект преступления, предусмотренного ст. 200 УК РФ «Обман потребителей».
Важно также уяснить различие между мошенничеством и присвоением, поскольку нередки случаи, когда якобы преступные действия лиц носят исключительно гражданско-правовой характер.
Присвоением либо растратой вверенного или находящегося в ведении государственного или общественного имущества является незаконное безвозмездное обращение в свою собственность или в собственность другого лица имущества, находящегося в правомерном владении виновного, который в силу должностных обязанностей, договорных отношений или специального поручения государственной или общественной организации осуществлял в отношении этого имущества правомочия по распоряжению, управлению, доставке или хранению имущества, совершенное лицом, не обладающим указанными выше правомочиями, но имеющим к нему допуск в связи с порученной работой либо выполнением служебных обязанностей, подлежит квалификации как кража. Некорректно определены и признаки состава такого преступления, как причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления доверием, предусмотренного ст. 165 УК РФ. Закон указывает, что такой ущерб должен причиняться «собственнику или иному владельцу имущества». В действительности такой ущерб может быть причинен чаще всего не собственнику или иному владельцу имущества, а контрагенту в обязательственных отношениях. Учитывая, что применение этой нормы в отношении наиболее опасных и распространенных преступлений блокировано специальной нормой о злоупотреблении полномочиями (ст. 201 УК РФ), повышение наказаний за это преступление становится бессмысленным и даже жестоким. В реальной практике лишь незначительные проступки оказываются в пределах действия этой нормы (например, провоз проводником по железной дороге безбилетного пассажира). С другой стороны, в соответствии с буквой закона даже традиционные деяния (мошенническое использование телефонной связи и махинации со счетчиками электроэнергии), а равно «новые» злоупотребления (задержка банковских проводок, уклонение путем обмана от погашения долгов и др.) не охватываются ни составом данного преступления (так как никакому «собственнику или владельцу имущества» ущерб не причиняется), ни нормой о мошенничестве (ибо никакого имущества виновный не похищает и права на имущество не приобретает).
Сравнительный анализ разбоя и насильственного грабежа по признакам субъективной стороны показывает, что они в рассматриваемых составах практически идентичны и характеризуются виной в виде прямого умысла, а также корыстными мотивом и целью.
Насильственный грабеж отличается от разбоя не только по характеру применяемого насилия, но и по его направленности и ближайшим целям. При разбое насилие, опасное для жизни или здоровья, либо угроза применения такого насилия направлены, в первую очередь, на самого потерпевшего, на его волю, и основная цель применения насилия - подавить волю потерпевшего, преодолеть его реальное или потенциальное сопротивление изъятию чужого имущества. Именно поэтому насилие при разбое гораздо интенсивнее и опаснее, чем при насильственном грабеже.
При разграничении насильственного грабежа и разбоя необходимо, исходя из общего понятия насилия, правильно определять его направленность при совершении конкретного деяния, а также интенсивность и цели применения насилия фактическую степень тяжести вреда здоровью, причиненного потерпевшему, и объективную способность (или неспособность) причинения большего вреда с учетом адекватной оценки всех юридически значимых обстоятельств содеянного. Не менее важно установить содержание умысла виновного в отношении, применяемого им насилия, а особенно его субъективную оценку своей угрозы применения насилия и цель, ради достижения которой он адресует ее потерпевшему.
Точная, законная и обоснованная квалификация фактически совершенных насильственных хищений чужого имущества в следственной и судебной практике нередко связана с отграничением их от других преступлений против собственности.
В практике уголовного судопроизводства отграничение хищения от смежных составов является одним из проблемных вопросов, и вызывает массу ошибок. Так, некоторые суды допускают ошибки при квалификации действий виновных, в том числе в отграничении тайного хищения от открытого и т.д.
Среди норм законодательства, имеющих отношение к квалификации грабежа, представляется, нуждается в уточнении разграничение понятий насилия, опасного и неопасного для жизни и здоровья граждан.
Повышение эффективности уголовно-правовой борьбы с грабежами во многом связано со своевременным совершенствованием уголовного законодательства и практики его применения.
Таким образом, представляется целесообразным изменить диспозицию нормы об ответственности в следующей редакции «Грабеж - открытое хищение чужого имущества, при котором виновный осознает присутствие иного лица при изъятии имущества, а наблюдающий понимает противоправность действий виновного».
Чтобы уменьшить рост преступлений против собственности, предлагается:
-обязательное проведение профилактических бесед, участковыми уполномоченными полиции с лицами отбывших наказание и условного осуждения, проживающими на их участках и этим предотвращать новые преступления.
-помощь в трудоустройстве лиц отбывших наказание.
-система образования должна добавить в школьную программу предмет, касающееся юридической дисциплины. Для того чтобы, несовершеннолетние знали, какой вред может быть причинен их ними деяниями, и последствий совершения преступления.
Необходимо отметить, что в случае совершения грабежа при отягчающих обстоятельствах, предусмотренных несколькими частями статьи 161 УК РФ, действия виновного при отсутствии реальной совокупности преступлений подлежат квалификации лишь по той части указанных статей Уголовного кодекса Российской Федерации, по которой предусмотрено более строгое наказание. При этом в описательной части приговора должны быть приведены все квалифицирующие признаки деяния.
Родовым объектом преступления в виде разбоя является установленный порядок функционирования экономики в целом. Объективная сторона разбоя характеризуется прежде всего нападением с целью хищения чужого имущества, то есть неожиданными для потерпевшего и активными умышленными насильственными действиями, опасными для жизни и здоровья, либо угрозой такими действиями. Состав разбоя является формальным, преступление считается оконченным с момента нападения, то есть наступление реального имущественного ущерба необязательно.
Субъективная сторона разбоя характеризуется тем, что виновный осознает, что причиняет вред здоровью и противоправно изымает чужое имущество, и желает этого своими активными действиями; виновный предвидит наступление общественно опасных последствий, применяя насилие и похищая имущество потерпевших, то есть данное преступление совершается с прямым умыслом. Направленность умысла при данной форме хищении определяется корыстным мотивом. Однако сущность корыстного мотива законодательно не определена.
Определение мотива корысти видится следующим: «Под мотивом корысти следует понимать явное стремление виновного получить имущественную и иного рода личную выгоду в результате совершения преступления».
В качестве предложений по совершенствованию действующего законодательства можно предложить следующие:
.Учитывая, что нападение является наиболее важным признаком разбоя, определяющим характер данного преступления, по нашему мнению представляется более точным и правильным название преступления, предусмотренного статьей 162 УК РФ не «разбой», а «разбойное нападение».
.Практика признания насилия, опасного для жизни или здоровью применительно к разбою в виде причинения легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью человека, а также насилия, потенциально угрожающего жизни человека в момент применения, считается устоявшейся и соответствует современным реалиям. Однако, учитывая, что такой признак содержится не только в ст. 162 УК РФ, но и в других нормах в качестве квалифицирующего признака (например, в ст. ст. 126, 127, 206, 318 и др.), думается, понятие такого насилия должно быть законодательное, например, в виде примечания к ст. 162 УК РФ. Такое примечание должно иметь следующее содержание: «Под насилием, опасным для жизни или здоровья в статьях настоящего Кодекса понимается насилие, повлекшее причинение легкого либо средней тяжести тяжкого вреда здоровью человека, а также насилие, хотя и не повлекшее указанные последствия, но реально угрожающее жизни человека в момент его применения».
.При квалификации разбоя, в процессе которого совершено убийство, судебно-следственная практика, как и в соответствии с предыдущим уголовным законодательством, исходит из необходимости квалификации действий виновного по совокупности преступлений, предусмотренных п. «з» ч. 2 ст. 105 и п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ при отсутствии иных квалифицирующих признаков. Однако такая позиция не бесспорна в силу прямого указания в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ «сопряженное с разбоем». По указанной причине, представляется, данный квалифицирующий убийства признак должен заключаться только в корыстной мотивации действий виновного и из него должны быть исключены такие признаки, как «сопряженное с разбоем и вымогательством».
Таким образом, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ выглядел бы следующим образом: «Из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с бандитизмом». При этом действия виновного должны быть квалифицированы «по найму и сопряженное с бандитизмом» только в том случае, если отсутствуют корыстные побуждения.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Нормативно-правовые акты
.Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993г. (ред. от 30.12.2008) // Российская газета. 1993. 25 дек.
.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996г. № 63-ФЗ (ред. от 30.12.2012) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.
.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994г. № 51-ФЗ (ред. от 11.02.2013) // Собрание законодательства РФ. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.
.Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004г. № 188-ФЗ (ред. от 25.12.2012) // Собрание законодательства РФ. - 2005. - № 1 (часть 1). - Ст. 14.
.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001г. № 174-ФЗ (ред. от 11.02.2013) // Собрание законодательства РФ. - 2001. - № 52 (ч. I). - Ст. 4921.
.Федеральный закон от 28.03.1998г. № 53-ФЗ (ред. от 30.12.2012) «О воинской обязанности и военной службе» // Собрание законодательства РФ. - 1998. - № 13. - Ст. 1475.
.Федеральный закон от 12.08.1995г. № 144-ФЗ (ред. от 29.11.2012) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 33. - Ст. 3349.
.Постановление Правительства РФ от 17.08.2007г. № 522 (ред. от 17.11.2011) «Об утверждении Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» // Собрание законодательства РФ. - 2007. - № 35. - Ст. 4308.
Материалы судебной практики
.Постановление Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» от 27.12.2002 № 29 (ред. от 23.12.2010г.) [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2.
.Постановление Пленума Верховного суда РФ № 1 от 17.01.1997 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» [Текст] // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3.
.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002г. № 5 (ред. от 06.02.2007) «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2002. - № 5.
.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 2.
Научная и учебная литература
.Агапов, П. Уголовно-правовая характеристика нападения при бандитизме [Текст] / П. Агапов // Уголовное право. 2005. № 6.
.Белокуров, О.В. Актуальные проблемы совершенствования уголовного законодательства: вопросы юридической техники / Материалы III Междунар. науч.-практ. конференции / Отв. ред. В.С. Комиссаров [Текст] / О.В. Белокуров. М., 2012.
.Борбат А. В., Завидов Б. Д. Состав преступления как основание уголовной ответственности // КонсультантПлюс. - 2010.
.Бриллиантов А.В., Долженкова, Г.Д., Иванова, Я.Е. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Бриллиантова [Текст] / А.В. Бриллиантов, Г.Д. Долженкова, Я.Е. Иванова. М., 2012.
.Буркина, О.А. Квалификация имущественных преступлений с применением насилия [Текст] / О.А. Буркина // Российский следователь. 2008. № 20.
.Векленко В. В. Объект в структуре состава преступления // Уголовный закон: проблемы теоретического моделирования и применения. - Омск, 2012.
.Владимиров В. А. Борьба с преступными посягательствами на личную собственность по советскому уголовному праву. - М., 2007.
.Гаухман Л. Д., Пашковский В. А. Уголовно-правовая охрана личной собственности граждан. - М., 2008.
.Гертель Е. Разграничение понятий «насилие» и «принуждение» в уголовном праве [Текст] / Е. Гертель // Уголовное право. - 2010. - № 5.
.Горюнова Т.А. Проблема равной защиты разных форм собственности в уголовном праве России [Текст]: Уголовное право: стратегия развития в XXI веке // Сборник материалов III Международной научно-практической конференции. - М., 2006.
.Гравина А., Яни С. Правовая характеристика нападения как элемента объективной стороны разбоя // М:, 2011. № 7.С. 19.
.Дагель П. С. Субъективная сторона преступления и ее установление. - Воронеж, 2010.
.Завидов Б. Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности: (комментарий). - 2009.
.Зарипов З. С., Кабулов Р. К. Квалификация краж, грабежей, разбоев, совершенных путем проникновения в помещение или иное хранилище: лекция / МВД России. Ташкент, 2011.С.88.
.Зелинский А. Ф. Криминальная мотивация хищений и иной корыстной преступной деятельности. - Киев, 2010.
.Карпова Н.А. Хищение чужого имущества: Вопросы квалификации и проблемы дифференциации уголовной ответственности [Текст]: учебное пособие / Н.А. Карпова; под ред. Н.Г. Кадникова. - М: Юриспруденция, 2011.
.Комментарий к УК РФ / под ред. Ю. И. Скуратова, В. М. Лебедева. - М., 2012. - С. 141.
.Коробов, П. Разбой как типичная форма хищения [Текст] / П. Коробов // Уголовное право. 2006. № 1.
.Котельникова, Е.А. О законодательной регламентации понятия «насилие» [Текст] / Е.А. Котельникова // Черные дыры в российском законодательстве. 2008. № 1.
.Кочои, С. Разбой (некоторые вопросы квалификации) [Текст] / С. Кочои // Уголовное право. 2000. № 2.
.Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность [Текст]: монография / Н.А. Лопашенко. - М: Норма, 2012. - 527 с.
.Марцев, А.И., Векленко, В.В. Совершенствование уголовного законодательства об ответственности за разбой [Текст] А.И. Марцев, В.В. Векленко // Российский юридический журнал. 1994. № 2.
.Нагаева, Т.И. Уголовно-правовая оценка нападения. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук [Текст] / Т.И. Нагаева. М., 2005.
.Наумов А. В. Практика применения УК РФ: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / под ред. Г. М. Резника. // КонсультантПлюс. - 2012.
.Павлов В. Г. Субъект преступления и уголовная ответственность. - СПб., 2010.
.Панов Н. И. Квалификация насильственных преступлений. - Харьков, 2012.
.Пионтковский А. А., Меньшагин В. Д. Курс уголовного права: (Особенная часть). - М., 2010. - Т. 1.
.Пионтковский А. А., Меньшагин В. Д. Уголовное право: (Часть Особенная). - М., 2008.
.Редин М.П. Разбой (понятие, конструкция состава) [Текст] / М.П. Редин // Современное право. - 2007. - № 3.
.Сердюк, Л.В. Насилие: уголовно-правовое и криминологическое исследование [Текст] / Л.В. Сердюк. М., 2002.
.Симонов В. И. Уголовно-правовая характеристика физического насилия: автореф. дис. … канд. юрид. наук. - Свердловск, 2012.
.Ткаченко В. И. Насилие, не опасное и опасное для жизни и здоровья, как уголовно-правовая категория // Гос-во и право. - 2007. - № 12.
.Токарчук Р.Е. Насильственные хищения: социальная природа норм и вопросы совершенствования уголовной ответственности [Текст]: монография. - М: Юрлитинформ, 2012. - 288 с.
.Трайнин А. Н. Общее учение о составе преступления. - М., 2007.
.Уголовное право. Особенная часть / под ред. И. Я. Козаченко. М., 2008.С.66.
.Устинов В. С. Уголовно-политическая стратегия в XXI веке // Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. В. И. Горобцов. - Красноярск, 2008. - Вып. 6.
.Фойницкий И. Я. Курс Уголовного права. Посягательства на личность и имущество. - СПб., 2010.
.Хилюта В.В. Разбой: от усеченного - к материальному составу преступления [Текст] / В.В. Хилюта // Адвокат. - 2007. - № 8.
.Шарапов, Р.Д. Физическое насилие в уголовном праве [Текст] / Р.Д. Шарапов. СПб., 2011.
.Юнусов А. Х. Значение понятия «насилие» для квалификации разбоя // Вестник ЛГУ. Сер. 6. - 2009. - Вып. 2.
.Яни П. Сложные вопросы субъективной стороны преступления // КонсультантПлюс. - 2006.
Авторефераты диссертаций
.Барсукова И.Г. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика разбоя: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.08 / И.Г. Барсукова. - М., 2005.
.Вишнякова Н.В. Объект и предмет преступлений против собственности: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.08 / Н.В. Вишнякова. - Омск, 2003.
.Ермакова О.В. Момент окончания преступлений против собственности: закон, теория, практика: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.08 / О.В. Ермакова. - Томск, 2011.
.Казанков В.Ю. Разбой как форма хищения чужого имущества: Уголовно-правовой аспект: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.08 / В.Ю. Казанков. - Ростов н/Дону, 2006.
.Нагаева Т.И. Уголовно-правовая оценка нападения: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.08 / Т.И. Нагаева. - М., 2005.
.Филаненко А.Ю. Хищение чужого имущества: уголовно-правовой и криминологический аспекты: автореф. дис… докт. юрид. наук: 12.00.08 / А.Ю. Филаненко. - М., 2010.
.Хабаров А.В. Преступления против собственности: Влияние гражданско-правового регулирования: автореф. дис… канд. юрид. наук: 12.00.08 / А.В. Хабаров. - Тюмень, 2009.