Допустимость доказательств

Допустимость доказательств

Оглавление

Введение

. Сущность и содержание оценки доказательств в уголовном процессе

.1 Понятие оценки доказательств как элемента процесса доказывания

.2 Субъекты оценки доказательств

. Оценка допустимости доказательств.

.1 Понятие допустимости доказательств и критерии ее оценки

.2 Допустимость доказательств, полученных на основании результатов ОРД

.3 Актуальные проблемы определения допустимости отдельных видов доказательств

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Актуальность темы исследования. Одной из задач любого государства является борьба с преступностью. Как известно, раскрытие и расследование преступлений, доказывание виновности осуществляется правоохранительными органами в рамках уголовно-процессуальной деятельности, которая регламентируется Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее - УПК РФ). Согласно ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется в целях, во-первых, защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, во-вторых, защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Вторая из отмеченных целей обуславливает важные особенности уголовного судопроизводства: эта деятельность является гласной, уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон, обвиняемому (подозреваемому) предоставлены широкие права на защиту (ст.ст. 15, 16 УПК РФ). Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания, а также отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию, невозможны без уголовно-процессуального доказывания, которое является обязательным условием для установления истины по уголовному делу.

Одним из свойств доказательств является их допустимость с точки зрения законности источников, методов и приемов, с помощью которых они были получены. Изучению проблем, связанных с использованием допустимых доказательств в доказывании, посвящены труды многих известных процессуалистов и криминалистов. Однако проведенные исследования осуществлялись, как правило, до происходящей в нашей стране правовой реформы и не могли осветить все вопросы, возникшие в теории и на практике по данной проблеме.

В науке уголовного процесса до сих пор нет единой точки зрения о сущности категории допустимости доказательств, основаниях исключения доказательств из уголовного процесса, возможности использования в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности.

Теоретическая часть исследования основана на изучении работ ведущих ученых-процессуалистов: Арсентьева В.Д., Балакшина B.C., Белкина Р.С., Ларина А.М., Лупинской П.А., Пашина С.А., Фактулина Л.Н., Фойницкого И.Я., Хмырова А.А. и др.

Целью выпускной квалификационной работы является комплексное исследование института допустимости доказательств в уголовном процессе, выявление проблем правового регулирования и разработка путей их решения.

Для достижения данной цели, в ходе исследования, поставлены следующие задачи:

охарактеризовать свойства, виды и способы собирания доказательств;

рассмотреть критерии допустимости доказательств в уголовном судопроизводстве;

проанализировать процесс взаимодействия следственной и оперативно-розыскной деятельности и его влияние на формирование допустимых доказательств.

Объектом настоящего исследования являются общественные отношения, связанные с получением и использованием доказательств, условиями отнесения доказательств к допустимым в уголовном судопроизводстве. Предметом исследования являются непосредственно нормативно-правовые акты, регулирующие основания и порядок осуществления оценки доказательств на предмет их допустимости, труды ученых, соответствующая следственно-судебная практика.

1. Сущность и содержание оценки доказательств в уголовном процессе

.1 Понятие оценки доказательств как элемента процесса доказывания

Чтобы доказательства могли быть использованы как средства доказывания, их следует собрать, т.е. тем или иным путем получить в распоряжение субъекта доказывания именно как доказательства, выделить из всего необозримого множества фактических данных по признаку их значения для дела.

Собирание доказательств - необходимая фаза процесса доказывания. Собирание доказательств - понятие комплексное. Оно включает в себя их обнаружение (розыск, поиск), получение, фиксацию, изъятие и сохранение доказательств.

Собирание доказательств - это осуществление уполномоченными органами и лицами деятельности по обнаружению, истребованию, получению и фиксации в установленном законом порядке доказательств.

Собирание доказательств происходит главным образом в стадиях предварительного расследования, подготовки судебного заседания и судебного разбирательства путем совершения следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных законом.

Основная работа по собиранию доказательств на досудебных стадиях приходится на долю дознавателя или следователя. От их усилий зависит многое. Они готовят процессуальные основания для вынесения приговора. Допускать ошибки в своей деятельности они не должны, так как исправить их, когда дело поступит в суд, крайне затруднительно из-за потери времени и высокой вероятности исчезновения следов преступления, а главное - из-за того, что суд не уполномочен восполнять пробелы в доказательствах своими силами. Вместе с тем суд полностью не исключен из числа участников уголовного судопроизводства, наделенных полномочиями по выявлению и собиранию доказательств (ч. 1 ст. 86 УПК РФ). Он в ходе предварительного слушания поступившего от прокурора уголовного дела вправе: удовлетворить ходатайство защиты о вызове свидетелей для подтверждения алиби обвиняемого, истребовать дополнительные доказательства, допросить любых лиц для решения вопроса об исключении доказательств, признанных недопустимыми (ст. 234, 235 УПК РФ). При рассмотрении дел частного обвинения по ходатайству сторон мировой судья вправе оказывать им содействие в собирании таких доказательств, которые не могут быть получены сторонами самостоятельно (ст. 319 УПК РФ). В судебном разбирательстве любого уголовного дела суд может назначать по собственной инициативе судебную экспертизу, осматривать вещественные доказательства (ст. 283, 284 УПК РФ). Он может также проводить такие судебные действия, как осмотр местности и помещения, следственный эксперимент, освидетельствование, предъявление для опознания (ст. 287-290 УПК РФ). Все эти действия осуществляются с целью как собирания, так и проверки доказательств.

При производстве следственных и судебных действий, связанных с обнаружением и фиксацией доказательств, допускается использование достижений науки и техники. В соответствии с прямыми предписаниями закона такое использование может проявиться, например, в производстве различных видов экспертиз, привлечении специалистов, призванных содействовать в осуществлении конкретных следственных и судебных действий, применении новейших средств звуко- или видеозаписи, использовании специально разработанных приемов и материалов для выявления и фиксации следов, которые могут стать доказательствами, изготовлении слепков, оттисков.

Несколько иная роль в собирании доказательств отведена подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям. В соответствии с ч. 2 ст. 86 УПК им дано право собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств. Представленный ими предмет или документ станет доказательством лишь при том условии, что ходатайство об их приобщении к делу будет удовлетворено дознавателем, следователем, прокурором или судом.

Примерно такая же роль отведена и защитнику подозреваемого, обвиняемого. В ч. 3 ст. 86 УПК РФ сказано, что он вправе получать предметы, документы и иные сведения, опрашивать лиц с их согласия, а также истребовать справки, характеристики, иные документы от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны представлять запрашиваемые документы или их копии. Однако все то, что может собрать защитник, не приобретает статуса уголовно-процессуального доказательства. Чтобы сведения, выявленные и собранные защитником, стали доказательствами, необходимо придать им процессуальную форму. Для этого защитник должен заявить ходатайство о приобщении к делу предметов, документов, справок и о допросе опрошенного защитником лица в качестве свидетеля или потерпевшего. Если дознаватель, следователь, прокурор, суд удовлетворят это ходатайство, то собранные сведения обретут статус доказательства.

Одной из новелл действующего УПК РФ является введение в качестве самостоятельной нормы (ст. 90 УПК РФ) преюдиции (преюдициальности). Под преюдицией понимается обязательность принимать без проверки факты, ранее установленные вступившим в законную силу приговором или иным судебным решением по какому-либо уголовному делу. Смысл данного института заключается в том, что сведения, установленные судом по ранее рассмотренному уголовному делу и содержащиеся во вступившем в законную силу приговоре, при предварительном расследовании или судебном разбирательстве нового уголовного дела не подлежат ревизии, принимаются судом, прокурором, следователем и дознавателем без доказывания.

В то же время, если по уголовному делу по обвинению одного или нескольких лиц, в отношении которых имеется приговор, вступивший в законную силу и обладающий в этой связи преюдициальным значением, привлечено к уголовной ответственности и иное лицо или лица, в отношении которых такого приговора не было вынесено, то такой приговор не может предрешать виновность этих лиц.

Собирание доказательств осуществляется при соблюдении ряда условий, процессуальных и криминалистических.

. При собирании доказательств необходимо безусловное соблюдение требований законности. Практически это означает:

собирание доказательств только предусмотренными законом способами;

использование законных способов собирания доказательств только в рамках такой их процессуальной процедуры, которая установлена законом;

собирание доказательств только уполномоченным на то законом лицом;

объективность, беспристрастность в собирании доказательств.

Как уже указывалось, способы собирания доказательств - это те процессуальные действия, проведением которых обнаруживают, фиксируют, изымают и сохраняют доказательства. Но и предусмотренные законом способы собирания доказательств должны применяться в строгом соответствии с нормами уголовно-процессуального права, которые их регламентируют.

Разумеется, закон предусматривает лишь общие правила пользования тем или иным способом собирания доказательств и не может регламентировать многочисленные технические средства и тактические приемы проведения следственных действий, направленные на повышение их эффективности, обеспечение полноты собирания доказательственного материала. К этим техническим средствам и тактическим приемам предъявляется непременное требование: они должны не противоречить закону, соответствовать принципам законодательства, которые иногда именуют "духом закона".

. Собирание доказательств предполагает обеспечение полноты собранного по делу доказательственного материала. Все процессуальные действия по собиранию доказательств должны проводиться качественно, тщательно; ни одно из доказательств, существенных для дела, не должно оказаться вне поля зрения субъектов доказывания.

. Весьма важна своевременность действий по собиранию доказательств, заключающаяся в правильном выборе момента проведения того или иного следственного действия по собиранию доказательств. Если это действие по своему характеру является неотложным, то оно и должно проводиться немедленно, как только в нем возникла необходимость; если момент проведения такого действия определяется какими-либо тактическими соображениями, то это также должно учитываться следователем или судом.

Последнее особенно важно в тех случаях, когда несвоевременное проведение следственного действия может привести к расшифровке источника оперативной информации о характере и местонахождении источника тех доказательств, с целью обнаружения которых проводится это следственное действие.

. Должны быть соблюдены необходимые гарантии достоверности сведений о получаемых фактических данных. Это условие обеспечивается, во-первых, выбором достоверных источников доказательственной информации; во-вторых, соблюдением тех тактических условий и приемов проведения следственных действий, которые создают предпосылки для получения достоверных результатов; в-третьих, применением таких технических средств, которые позволяют полно выявить, точно зафиксировать и надежно сохранить доказательства.

Проверка доказательств - самостоятельный элемент доказывания, состоящий в выявлении достоверности сведений о преступлении и доброкачественности источника их получения.

Она осуществляется в ходе доказывания на всех стадиях процесса. Ее способы могут меняться, но сущность остается неизменной.

Проверке подвергаются все собранные доказательства, как сведения об искомых фактах, так и источники их получения, как каждое доказательство в отдельности, так и в совокупности с другими доказательствами.

Осуществляется она с помощью следственных действий и логическим путем. В ст. 87 УПК РФ сказано, что проверяемое доказательство необходимо сопоставить с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, получить иные доказательства, подтверждающие или опровергающие проверяемое доказательство.

При проверке доказательств можно использовать любое следственное действие, в том числе очную ставку, следственный эксперимент, проверку показаний на месте, судебную экспертизу.

При проверке доказательств путем их сопоставления следует исходить из положений закона, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ч. 2 ст. 17).

Закон адресует проверку доказательств дознавателю, следователю, прокурору, суду, государственным органам и должностным лицам, от которых зависит принятие процессуальных решений. Другие субъекты процесса лишь принимают участие в проверке доказательств, заявляя ходатайства об устранении противоречий в доказательствах или оспаривая в пределах предоставленных им прав достоверность сведений, доброкачественность носителя доказательственной информации или обращая внимание на нарушение процессуальной формы.

Оценка доказательств имеет своим назначением определение относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств для разрешения уголовного дела (ст. 88 УПК РФ).

Оценку доказательств нельзя относить к завершающему этапу доказывания. Она охватывает всю уголовно-процессуальную деятельность по собиранию и проверке доказательств.

Оценка доказательств - непрерывный процесс определения свойств и значения доказательств для установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК. В пределах одной стадии можно говорить о предварительной и окончательной оценке доказательств субъектом доказывания. Оценка может быть предварительной потому, что нет еще необходимой совокупности доказательств для окончательного определения значения и качества доказательств. Как только такая совокупность появляется, дознаватель, следователь, прокурор, суд получают возможность дать окончательную оценку, в результате которой формируется вывод по делу.

Относимость доказательства - одно из свойств, которое свидетельствует прежде всего о его связи с существом дела, а равно с т.н. промежуточными фактами, т.е. с фактами, установление которых необходимо для подтверждения или опровержения обстоятельств, включаемых по закону в предмет доказывания.

Другими словами, доказательство должно иметь значение для правильного разрешения конкретного дела. Оно считается относимым, когда имеет отношение к делу, т.е. к установлению или опровержению обстоятельств, входящих в предмет доказывания в целом, а следовательно, к принятию законного, обоснованного и справедливого итогового решения.

следственный оперативный розыскной доказательство

1.2 Субъекты оценки доказательств

Доказывание, как важнейшая уголовно-процессуальная деятельность, осуществляется определенными участниками уголовного процесса, которых в теории доказывания называют субъектами доказывания. Субъекты доказывания - это не все участники уголовного процесса, а лишь те, которые имеют в нем самостоятельный или представляемый процессуальный интерес.

В соответствии с принципом состязательности функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо; суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения или защиты, а создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав; стороны обвинения и защиты равноправны перед судом (ст. 15 УПК РФ).

В теории состязательного уголовного процесса сторона определяется как «участник судопроизводства, который отстаивает перед судом определенный охраняемый законом интерес и пользуется для этого теми же правами, которыми обладает участник судопроизводства, отстаивающий противоположный интерес».

В плане роли в установлении истины, прав и обязанностей в области работы с доказательствами субъектов доказывания обычно подразделяют на две группы: на лиц, для которых доказывание является обязанностью, и лиц, для которых доказывание является не обязанностью, а правом.

К первой группе относятся прокурор, следователь, руководитель следственного органа, дознаватель, начальник подразделения дознания (и орган дознания в целом); ко второй - подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, их представители, защитник, представители учреждений и организаций по делам несовершеннолетних.

Отсутствием правового интереса в доказывании характеризуются только те лица, которые привлекаются к участию в уголовном судопроизводстве для выполнения вспомогательных задач. Они отвечают не за доказывание, а за добросовестное выполнение своих должностных, профессиональных обязанностей (эксперт, переводчик) или гражданского долга (свидетель). Они являются участниками уголовно-процессуальных правоотношений, но не имеют ни материально-правовой, ни процессуальной заинтересованности в установлении истины по делу.

Принципиальное отличие субъектов первой и второй групп проявляется в их отношении к обязанности доказывания. Обязанность доказывания - это обязанность доказать виновность лица в совершении преступления. В содержание этой обязанности входит доказывание и самого факта, т.е. события преступления и его уголовной противоправности, и достаточной степени для признания преступлением общественной опасности совершенного лицом деяния. Доказывание виновности включает в себя также опровержение обстоятельств, исключающих преступность деяния и возможность привлечения лица к уголовной ответственности (невменяемость, необходимая оборона и др.).

Действующий закон устанавливает правило, согласно которому «бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения» (ч. 2 ст. 14 УПК РФ). Для субъектов, отнесенных к первой группе, участие в доказывании - не только их право, но и их процессуальная и служебная обязанность, вытекающая непосредственно из УПК РФ. Так, ч. 1 ст. 86 прямо предусматривает, что собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных настоящим Кодексом. В то же время субъектам второй группы та же ст. 86 (ч. 2-3) не вменяет в обязанность собирать доказательства, но лишь предоставляет такое право, причем возможности для реализации этого права у них (по сравнению с субъектами, первой группы) сильно урезаны.

Проверка доказательств также вменяется в обязанность именно субъектам первой группы (ст. 87 УПК РФ); об участии субъектов второй группы в этом процессе в УПК не упоминается, хотя формального запрета и для этих субъектов на проверку доказательств путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство (ст. 87 УПК РФ), быть не может.

Субъекты первой группы обязаны принять все предусмотренные законом меры для выяснения и установления всех обстоятельств, входящих в предмет доказывания, выявить как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие и отягчающие его ответственность обстоятельства. Эту обязанность они реализуют, участвуя во всех стадиях процесса доказывания, а прокурор - и в стадии судебного разбирательства. Принципиальным в их деятельности представляется правило, согласно которому все, относящееся к обвинению, обязаны доказывать они, не перелагая бремя доказывания на других субъектов доказывания, в частности на подозреваемого и обвиняемого: подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

Анализ полномочий прокурора, содержащихся в ч. 2 ст. 37 УПК РФ, свидетельствует о том, что все они находятся в пределах осуществления функции уголовного преследования (обвинения) и закрепляют руководящее положение прокурора по отношению к следователю и дознавателю. Такой статус прокурора является закономерным следствием того, что именно на него возложена обязанность представлять в суде сторону обвинения. Процессуальное руководство прокурором деятельностью дознавателя и следователя означает вместе с тем ответственность прокурора за качество этой деятельности, а следовательно, за законность и обоснованность решений должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование. Федеральным законом от 05.06.2007 № 87-ФЗ полномочия по руководству расследованием и надзору за исполнением законов органами предварительного следствия были разделены между двумя субъектами - руководителем следственного органа и прокурором.

Потерпевший приобретает все права субъекта доказывания с момента вынесения постановления (определения) о признании его таковым; эти права он может совмещать с правами гражданского истца.

С учетом положений ст. 42 УПК РФ можно выделить следующие формы участия потерпевшего в доказывании: 1) представление доказательств, 2) заявление ходатайств (в том числе о производстве следственных или иных процессуальных действий), 3) дача показаний.

Вместе с тем у потерпевшего есть иные процессуальные права, которые способствуют более эффективному участию в доказывании: право иметь представителя, пользоваться помощью переводчика бесплатно, знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы и заключением эксперта (если экспертиза проводилась в отношении потерпевшего или по его ходатайству), знакомиться с материалами уголовного дела по окончании предварительного расследования, получать копии постановлений о возбуждении уголовного дела, признании его потерпевшим или об отказе в этом, о прекращении уголовного дела, приостановлении производства по уголовному делу и пр.

Потерпевший наделен правом не только представлять доказательства, но, согласно ст. 86 УПК РФ, участвовать в собирании доказательств, хотя в ограниченном объеме: он вправе собирать и представлять документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств. Проводить следственные, судебные и иные процессуальные действия могут только уполномоченные государственные органы и должностные лица. То есть предоставляемые потерпевшим объекты становятся доказательствами только после выполнения соответствующего процессуального действия (допроса, выемки, вынесения постановления о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств). Роль потерпевшего в собирании доказательств при этом выглядит пассивной, т. к. он вправе лишь ходатайствовать о приобщении к делу предметов или документов, а ходатайство может быть отклонено. Кроме того, у потерпевшего могут возникнуть затруднения в истребовании некоторых документов, и тогда приобщить документ к делу можно будет только путем направления запроса органами дознания, следствия, прокуратуры и суда. В итоге все сводится к заявлению ходатайства об истребовании документов.

В ч. 2 ст. 159 УПК закреплено правило, согласно которому потерпевшему или его представителю не может быть отказано в допросе свидетелей, производстве судебной экспертизы и других следственных действий, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела. Очевидно, что потерпевший, не имеющий юридического образования, грамотно составить ходатайство может только с помощью представителя. Важность обеспечения потерпевшего представителем не раз подчеркивалась учеными.

В УПК (ст. 246) по делам публичного и частно-публичного обвинения государственный обвинитель имеет право отказаться от обвинения. В этом случае в соответствии с п. 2 ст. 254 УПК РФ дело прекращается в судебном заседании. Однако иногда позиция потерпевшего не сходится с позицией государственного обвинителя. Состязательность должна допускать спор потерпевшего не только с защитой или подсудимым, но и с прокурором. В противном случае право потерпевшего на судебную защиту по данной категории дел ставится в зависимость от усмотрения государственного обвинителя (прокурора).

Широкий объем процессуальных прав, предоставленный УПК России потерпевшему, дает ему возможность активно содействовать проведению предварительного расследования и судебного разбирательства, полнее осуществлять защиту своих прав, в целом содействовать судебно-следственным органам в обеспечении выполнения предписаний п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК. Недооценка роли потерпевшего как субъекта доказывания отрицательно сказывается на раскрытии, расследовании и судебном разбирательстве уголовного дела.

По поводу вопроса - является ли суд субъектом доказывания, существуют различные мнения. П. А. Лупинская по этому вопросу пишет: «Различие взглядов по этому вопросу имеет в своей основе различное понимание доказывания только как деятельности, состоящей в подтверждении истинности, правильности выдвигаемого тезиса. С этих позиций и утверждают, что суд познает, а доказывают стороны... Понимание доказывания и как пути познания, и как формы обоснования своего убеждения приводит к выводу, что в уголовном процессе доказывание составляет обязанность суда».

В судебном разбирательстве, по словам А. П. Гуськовой, проводится не только новое исследование всех доказательств, собранных на предварительном следствии, но суд рассматривает также вновь представленные дополнительные доказательства по ходатайству сторон или по собственной инициативе. Исследование доказательств в суде происходит при активном участии обвинителя, подсудимого, его законного представителя, защитника, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей.

А. Р. Белкин считает, что придание суду подобных функций противоречит пониманию и принципам отправления правосудия. Суд стоит над сторонами в процессе, он судит, а не доказывает, ему принадлежит лишь на стадии судебного следствия функция исследования и оценки представляемых сторонами доказательств. Но реализация этой функции еще не означает участия в доказывании в полном объеме, поскольку суд не должен собирать доказательства, т. е. формировать доказательственную базу обвинения и защиты. Очевидно, что последовательная и прямолинейная реализация принципа состязательности процесса приводит к необходимости признать собирание доказательств лишь правом, но не обязанностью суда. Однако законодатель не пошел по этому пути, сохранив эту обязанность суда в ч. 1 ст. 86 УПК РФ.

Участники уголовного процесса со стороны защиты - подозреваемый, обвиняемый, защитник наделены широкими полномочиями по оспариванию обвинения. Презумпция невиновности, существующая в российском уголовном судопроизводстве, освобождает подозреваемого и обвиняемого от обязанности доказывать свою невиновность, и бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых ими в свою защиту, лежит на стороне обвинения (ч. 2 ст. 14 УПК РФ). Но как сторона в уголовном процессе обвиняемый (подозреваемый) имеет право участвовать в доказывании по уголовному делу и этим реализовать свой процессуальный интерес - защититься от предъявленного обвинения. В связи с этим он наделен соответствующими процессуальными правами (ч. 4 ст.ст. 46 и 47 УПК РФ), одно из которых - иметь защитника .

Показания обвиняемого (подозреваемого), данные им в отсутствие защитника в ходе досудебного производства по уголовному делу, согласно норме, закрепленной в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, относятся к недопустимым доказательствам. Посредством данной процессуальной нормы находит свое воплощение принцип презумпции невиновности уголовного судопроизводства. Любые сведения, данные подозреваемым, обвиняемым в ходе досудебного производства по уголовному делу, отвечающие, в свою очередь, требованиям допустимости доказательств, при их неподтверждении указанными лицами в суде автоматически признаются недопустимыми доказательствами. Обвинение в уголовном судопроизводстве не может основываться лишь на признательных показаниях подозреваемого, обвиняемого. Эти признательные показания должны использоваться в собирании других доказательств по уголовному делу.

Введя в состав ч. 2 ст. 75 УПК п. 1, законодатель стремился не допустить получение «вынужденных признаний подозреваемого, обвиняемого». В судебно-следственной практике часто встречаются случаи, когда обвиняемый признает свою вину не ввиду своего раскаяния и не под давлением собранных доказательств, обвиняющих его в совершении деяния, а в результате применения к нему насилия.

Учитывая особенности правового положения обвиняемого как лица, в отношении которого решается вопрос о применении уголовно-правовых санкций, закон особо оговаривает, что признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств (ч. 2 ст. 77 УПК РФ).

Обстоятельства события преступления, виновность лица не могут быть исследованы вне личности обвиняемого. Личность, в свою очередь, не может быть познана вне события преступления и других обстоятельств предмета доказывания. Г. М. Миньковский еще в 1956 г. писал, что изучение личности обвиняемого представляет собой составную часть исследования различных вопросов, подлежащих разрешению по делу. На протяжении достаточно длительного времени многие авторы ставили вопрос о том, что доказывание обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, должно стать самостоятельной составной частью предмета доказывания.

Одной из целей изучения личности обвиняемого является правильное разрешение возникающих в процессе производства по делу вопросов уголовно-правового характера, и прежде всего, достиг ли обвиняемый возраста уголовной ответственности, вменяем ли он. Кроме того, сведения о личности обвиняемого важны и для правильной квалификации содеянного в случаях, когда те или иные составы преступлений содержат квалифицирующие признаки, относящиеся к субъекту преступления, для определения вида наказания, наличия обстоятельств, смягчающих либо отягчающих наказание, назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, условного осуждения, освобождения от уголовной ответственности, освобождения от наказания, отсрочки отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей, и т.д.

Процессуальный статус защитника включает его право собирать и представлять доказательства, закрепленное в п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ. В ч. 3 ст. 86 УПК РФ, указывается, что защитник вправе собирать доказательства путем получения предметов, документов и иных сведений; опроса лиц с их согласия; истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

По мнению В. А. Лазаревой, сведения, которые изложены в документах, представленных защитником, облечены в предусмотренную ч. 2 ст. 74 УПК РФ форму иных документов и обладают свойством допустимости: они проверяемы; получены лицом, которому закон предоставил такое право одним из способов, предусмотренных законом; имеют письменное закрепление и удостоверены должным образом.

Однако в законе не оговаривается ничья обязанность предоставлять эти предметы, документы и пр.; защитник не может провести опрос, если лицо не согласно, при этом для проведения допроса следователю согласия допрашиваемого не требуется; никакой санкции за пренебрежение обязанностью предоставления в распоряжение адвоката запрошенных им документов в законе не предусмотрено.

Законодатель, определив способы собирания доказательств защитником, не установил процессуальные формы данных способов собирания доказательств, так как все они имеют место вне производства по уголовному делу. Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлены ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.

Сведения, собранные защитником, могут стать доказательством после того, как они будут представлены лицам, ведущим судопроизводство, признаны ими имеющими значение по делу и приобретут необходимую процессуальную форму. Соответственно, лицо, опрошенное защитником, должно быть допрошено в качестве свидетеля. Поэтому отсутствуют результаты опроса адвокатом лица с его согласия и в перечне доказательств в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

Допрос, в отличие от опроса, - следственное действие, которое обеспечивается государственным принуждением, гарантирующим достоверность получаемых показаний. Процедура получения показаний в результате опроса существенно отличается от допроса и в части процессуальных гарантий допрашиваемого лица.

Отсутствие при опросе таких гарантий, как предупреждение свидетеля об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, разъяснения права не свидетельствовать против себя самого и своих близких родственников, было предметом рассмотрения Конституционным Судом в части соответствия ст. 19 и 48 Конституции РФ. Конституционный Суд указал, что наделение защитника таким правом означало бы придание - вопреки требованиям Конституции РФ и уголовно-процессуального законодательства - несвойственной ему процессуальной функции.

Последовательна позиция и Верховного Суда по данному вопросу. Примером этому может служить следующее уголовное дело.

Органами предварительного следствия адвокат С. обвинялся в фальсификации доказательств по уголовному делу об особо тяжком преступлении, а также в подстрекательстве путем уговоров к заведомо ложным показаниям свидетеля в суде и при производстве предварительного следствия. При этом, по мнению стороны обвинения, фальсификация доказательств состояла в том, что адвокат С. с целью освободить от уголовной ответственности своего подзащитного, обвиняемого в убийстве и изнасиловании, умышленно внес в составленные им протоколы опросов ложные сведения, подтверждающие алиби своего подзащитного, и представил эти протоколы опросов следователю с ходатайством о приобщении их к уголовному делу. Это ходатайство следователем было удовлетворено, а протоколы опроса свидетелей приобщены к уголовному делу в качестве документов и отнесены в соответствии с ч. 1 ст. 74 УПК РФ к числу доказательств. Однако суд первой инстанции адвоката С. по предъявленному обвинению оправдал, указав, что имеющиеся в деле протоколы опросов, в фальсификации которых обвиняется С., доказательствами по делу признаны быть не могут, так как они получены в условиях отсутствия предусмотренных уголовно-процессуальным законом гарантий их доброкачественности и могут рассматриваться только в качестве оснований для вызова и допроса указанных лиц в качестве свидетелей или для производства других следственных действий по собиранию доказательств, а не как доказательства по делу. Более того, ч. 2 ст. 74 УПК РФ, устанавливающая исчерпывающий перечень видов доказательств по уголовному делу, не относит к доказательствам протоколы опроса. Отнесение же протокола опроса к такому виду доказательств, как "иные документы", невозможно, поскольку документы могут содержать сведения, зафиксированные, полученные, истребованные или представленные в предусмотренном законом порядке. Кассационная инстанция приговор суда первой инстанции в отношении С. оставила без изменения, указав, что сведения, полученные защитником в результате опроса, могут стать доказательствами по уголовному делу только тогда, когда опрошенное защитником лицо подтвердит эти сведения на допросе, проведенном в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона дознавателем, следователем, прокурором или судом. Протокол опроса является лишь формой фиксации хода и результатов опроса.

Таким образом, право адвоката на собирание доказательств хотя и закреплено в УПК, но реализация его на досудебных стадиях опосредована через соответствующих субъектов уголовного судопроизводства - дознавателя, следователя, прокурора, - поскольку именно на них возложена обязанность собирать доказательства путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК. Право защитника на опрос лица с его согласия используется им в большинстве случаев в целях выявления потенциальных свидетелей, чьи показания могут содействовать защите, о допросе которых потом может быть заявлено ходатайство. Для защитника такой предварительный опрос имеет важное значение, поскольку позволяет до того, как заявить ходатайство о допросе того или иного лица в качестве свидетеля, убедиться, какие он намерен дать показания и не приведет ли его допрос к ухудшению положения подзащитного.

Основной целью участия адвоката-защитника в уголовном процессе, и, следовательно, в доказывании является опровержение доводов обвинения, в основе которого лежит проверка обвинительных доказательств. УПК в ст. 87 не указывает защитника среди субъектов проверки доказательств, следовательно, ему не доступны процессуальные способы проверки, а именно - проверка путем производства следственных действий. Однако он может осуществить проверку доказательств путем собирания новых доказательств с помощью всех доступных ему средств (ч.1 ст.53, ч.3 ст.86 УПК РФ). Кроме того, УПК РФ уже на стадии предварительного расследования предоставляет адвокату-защитнику широкий круг прав, обеспечивающих его доступ не только к доказательствам защиты, но и к доказательствам обвинения (п. 3-7 ч.1 ст.53 УПК и др.), из чего следует, что адвокат-защитник обладает всеми процессуальными возможностями для участия в проверке доказательств в полной мере.

Неравенство стороны обвинения и защиты в ходе предварительного расследования в определенных полномочиях, например в собирании доказательств, вовсе не свидетельствует об отсутствии принципа состязательности, поскольку данное неравенство сглаживается посредством наделения защиты дополнительными правомочиями, не свойственными стороне обвинения, наличия определенных преимуществ у защиты (презумпция невиновности, правила о толковании сомнений в пользу обвиняемого, о возложении бремени доказывания на обвинителя, о недопустимости поворота обвинения к худшему и особой устойчивости оправдательного приговора и т. д.).

Большое значение в формировании доказательств по уголовному делу имеет участие лиц, обладающих специальными знаниями. В настоящее время специальные знания так называемых сведущих лиц используются в доказывании посредством привлечения эксперта и специалиста.

Согласно ст. 57 УПК РФ эксперт - это лицо, обладающее специальными знаниями и назначенное в установленном УПК порядке для производства судебной экспертизы и дачи заключения. А. А. Эйсман определил специальные знания как не относящиеся к числу общеизвестных, общедоступных, имеющих массовое распространение. Специальные знания - это те, которыми профессионально владеет узкий круг специалистов).

Специальные знания ограничивают пределы компетенции эксперта; он вправе отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы специальных знаний (п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК). К числу последних традиционно относят правовые вопросы. В частности, эксперт не вправе квалифицировать насильственную смерть как убийство или самоубийство, высказываться об особой жестокости или жестоком обращении, поскольку эти вопросы касаются юридической оценки деяния.

Эксперт по смыслу закона не является субъектом доказывания, и в литературе обычно его таковым не считают. Между тем, некоторые авторы ставят вопрос о признании эксперта - наряду с другими участниками процесса доказывания - его субъектом. А. Р. Белкин в поддержку такого статуса судебного эксперта приводит доводы о том, что иногда эксперт вынужден собирать доказательства. В судебном разбирательстве эксперт по ходатайству сторон или поручению суда реально участвует в процессе доказывания, исследуя доказательства или указывая на пробелы в системе доказательств, требующие ее восполнения.

В ответ на мнение о том, что законом должно быть предоставлено право эксперту собирать доказательства в некоторых специально оговоренных случаях, А. В. Кудрявцева пишет, что субъектами доказывания следует считать только таких участников уголовно-процессуального права, в деятельности которых содержатся все элементы (этапы) и стороны процесса доказывания, а именно дознавателя, следователя, прокурора и суд. Любое исключение из правила о том, что субъектами собирания доказательств являются лица, на которых лежит ответственность за уголовное дело и обязанность полно, всесторонне, объективно исследовать обстоятельства дела, может привести к необоснованным злоупотреблениям, размыванию правил допустимости доказательств, нарушению принципа законности в уголовном судопроизводстве.

В не меньшей степени все сказанное выше можно отнести и к деятельности такого процессуального субъекта, как специалист. Действующий УПК РФ (и, особенно, последовавшие поправки к нему) резко повысил его значимость в процессе доказывания, признав заключение специалиста как отдельный вид доказательств и разрешив сторонам приглашать специалиста и пользоваться его помощью по собственной инициативе. Такой специалист, по мнению А. Р. Белкина, может внести заметный вклад в процесс доказывания и потому должен причисляться к субъектам этого процесса).

К заключению специалиста как к новому доказательству в теории уголовно-процессуального права сложилось неоднозначное отношение. Одни считают, что заключение специалиста доказательственного значения не имеет, поскольку «суждения, содержащиеся в нем, лишь способствуют правильному пониманию сторонами и судом фактов и обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, уяснение которых требует специальных познаний». Другие ученые признают за ним доказательственное значение. «В своем заключении... специалист может давать уже известным суду обстоятельствам новое освещение, проясняющее их истинное значение, и, кроме того, с помощью специальных познаний и приемов выявлять перед судом обстоятельства, которые без разъяснения специалиста могли бы остаться вне поля зрения суда». И если представленное стороной защиты заключение специалиста позволяет увидеть неполноту произведенных экспертом исследований, ненаучность примененных им методик, необоснованность или противоречивость экспертных выводов, его существование обоснованно.

Таким образом, резюмируя изложенное, можно утверждать, что в уголовно-процессуальном доказывании в той или иной степени принимают участие практически все участники уголовного судопроизводства. Вместе с тем степень и объем такого участия различен: одни лишь способствуют решению задач доказывания на отдельно взятом его этапе, главным образом при собирании информации об обстоятельствах преступления и формировании, а также проверке доказательств. Другие, напротив, сами осуществляют такую деятельность, активно проходя все ее этапы, пытаясь достичь при этом истинных знаний об обстоятельствах произошедшего криминального события, ставшего объектом правового познания.

2. Оценка допустимости доказательств

.1 Понятие допустимости доказательств и критерии ее оценки

Допустимость доказательств - это их соответствие нормам нравственности, истинности, а равно требованиям закона относительно источника, способа собирания и вовлечения в уголовный процесс сведений.

В УПК РФ детально регламентируется весь ход дознания, предварительного следствия и судебного процесса по уголовным делам. Закон предусматривает гарантии защиты прав подозреваемого, обвиняемого и подсудимого на всех стадиях. Нарушение любой из статей УПК РФ признается нарушением закона, следовательно, доказательства, добытые при этом, считаются незаконными, например показания, полученные под влиянием угроз, насилия, обмана, незаконного психологического воздействия и иных недозволенных методов.

В связи со сказанным представляется вполне логичным, что в литературе по уголовному процессуальному праву приобретение доказательствами свойства допустимости обусловлено выполнением некоторых условий:

а) привлечение надлежащего субъекта, правомочного проводить процессуальные действия, направленные на получение доказательств;

б) надлежащий источник фактических данных (сведений, информации), составляющих содержание доказательства;

в) надлежащее процессуальное действие, используемое для получения доказательств;

г) надлежащий порядок проведения процессуального действия (судебного или следственного), используемого как средство получения доказательств.

Решая вопрос о допустимости того или иного доказательства, суды могут руководствоваться разъяснением, содержащимся в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 года № 1 "О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" и п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия".

Решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в п. 3 ч. 2, суд должен в каждом случае выяснять, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение. В силу ч. 7 ст. 235 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым.

Процессуальные источники, в которых содержатся сведения, не отвечающие нормам истинности или нравственности, не должны признаваться доказательствами. Примером доказательства, не соответствующего нормам истинности, могут быть показания допрошенного в качестве свидетеля экстрасенса о месте, где зарыт труп или о приметах преступника, если, с его слов, он узнал эти сведения с помощью магии. Уровень развития нашего общества и представлений об иррациональных явлениях не позволяет протокол следственного действия, содержащий такую информацию, даже правильно с точки зрения закона оформленный, признать допустимым доказательством.

Вполне правомерно признать недопустимым доказательством протокол допроса, содержание которого изложено в нецензурных выражения, даже когда он полностью соответствует сказанному на допросе.

Доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона (недопустимыми), если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.

Не любое нарушение нарушением требований УПК РФ приводит к тому, что доказательство становится недопустимым. Несущественные, бесспорно не влияющие на доказательственное значение закрепленных в доказательстве сведений нарушение не должно влечь за собой признания доказательства недопустимым. Не следует, к примеру, признавать недопустимым протокол следственного действия, если вместо имени и отчества как требует п. 3 ч. 3 ст. 166 УПК РФ, участвующего в нем должностного лица органа дознания, в протоколе указаны лишь инициалы последнего.

В соответствии с ч. 2 ст. 48 Конституции РФ и на основании ст. 49 УПК РФ каждый задержанный, заключенный под стражу имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента фактического его задержания и даже на более раннем этапе расследования, а каждый обвиняемый в силу указанной конституционной нормы и на основании ст. 47 УПК имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента предъявления обвинения. При нарушении этого конституционного права все показания задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого и результаты следственных действий, проведенных с его участием, должны рассматриваться судом как доказательства, полученные с нарушением закона.

Примером доказательства, полученные с нарушением закона, может служить протокол допроса подозреваемого, обвиняемого, его супруга и близкого родственника, без разъяснения им ст. 51 Конституции РФ и с одновременным предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний; заключение эксперта, когда постановление о назначении судебной экспертизы не было своевременно (до производства судебной экспертизы) предоставлено обвиняемому, чтобы он мог заявить отвод эксперту; представить дополнительные вопросы для получения по ним заключения эксперта и т.д.

В случае признания доказательства полученным с нарушением закона суд должен мотивировать свое решение об исключении его из совокупности доказательств по делу, указав, в чем выразилось нарушение закона.

По общему правилу недопустимые доказательства не должны участвовать в процессе доказывания не только при рассмотрении дела судом присяжных, но и в обычном порядке, не только в судебных, но и в досудебных стадиях.

Не только обвинительные, но и оправдательные сведения должны фиксироваться без нарушения закона. Между тем признание доказательства недопустимым - это не обязанность, а право суда. В связи с чем суд может, исходя из обстоятельств дела и хода его расследования, не признавать недопустимым оправдательное или смягчающее наказание доказательство.

Показания обвиняемого (подозреваемого), данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подсудимым в суде не имеют юридической силы и тогда, когда участие в данном деле, и соответственно в данном допросе защитника было обязательно, и когда обвиняемый (подозреваемый) по собственной инициативе отказался от помощи защитника на предварительном следствии.

.2 Допустимость доказательств, полученных на основании результатов ОРД

Некоторые авторы, полагали: поскольку ОРД сопровождается неконтролируемым ограничением конституционных прав граждан и не дает достоверной информации, её результаты не могут вводиться в уголовный процесс в качестве доказательств.

Думается, что как сама ОРД, так и использование её результатов в уголовном процессе, опирается на положения ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, допускающей ограничение федеральным законом конституционных прав и свобод человека и гражданина. Конституционный Суд РФ и Верховный Суд РФ признают возможность учета результатов ОРД в доказывании.

Всеобщая декларация прав человека 1948 г. (ст. 12) и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (ст. 8) допускают возможность вмешательства государства в частную жизнь граждан при наличии процедурных гарантий. Европейский Суд по правам человека, решения которого обязательны для российских правопримененителей, не ставит под сомнение возможность использования в доказывании сведений, полученных при проведении специальных оперативных мероприятий.

Например, в деле «Шенк против Швейцарии» Европейский Суд указал, что «использование в качестве доказательства записи, полученной нелегальным («нелегальным» в смысле «негласным») путем, является законным, так как это разрешено швейцарским законодательством».

Сказанное означает, что осуществление ОРД и процессуальное использование её результатов соответствует как Конституции РФ, так и нормам международного права.

Как указывает ч. 2 ст. 11 ФЗ об ОРД, результаты ОРД могут «…использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств», в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию и предусмотренных в ст. 73 УПК РФ. Примечательно, что П.А. Лупинская считает такую формулировку неточной, так как она «…может дать основание для вывода, что оперативные материалы уже с момента их представления должны рассматриваться как доказательства».

Согласно ст. 89 УПК РФ в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам уголовно-процессуальным кодексом.

Результаты ОРД не обладают признаком допустимости. В связи с получением их вне процедуры, установленной в УПК РФ, также возникают сомнения в относимости и достоверности оперативных данных, а также в допустимости методов получения этих данных (недопустимо в доказывании использовать пусть и правдивую информацию, но полученную в результате насилия и т.п.).

Таким образом, данные, полученные в ходе ОРД, могут стать доказательствами, если будут получены в рамках процедуры собирания доказательств, предусмотренной в УПК и найдут закрепление в процессуальных источниках, перечисленных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

Суд имеет право оценивать не материалы ОРД, содержащие юридически значимую информацию, а извлеченные из них процессуальными способами и закрепленные в процессуальных источниках фактические данные. Общее правило использования результатов ОРД, предусмотренное ст. 89 УПК РФ, можно перефразировать так: для обоснования выводов об обстоятельствах, составляющих предмет доказывания, можно использовать информацию, полученную в ходе ОРМ, если эта информация получена и зафиксирована с помощью средств, указанных в УПК РФ.

Как указывает М.П. Поляков, «…идея использования результатов ОРД в доказывании сводится к трансформации формы, к приданию оперативно-розыскной информации уголовно-процессуальной формы». Для этого уполномоченный субъект должен:

) получить сведения, обнаруженные при ОРМ, из процессуальных источников, например, допросить оперативных сотрудников и других лиц, о которых стало известно из допроса оперативных работников и которым известны интересующие обстоятельства;

) проверить их относимость к делу, например, путем проведения экспертиз, идентифицирующих лиц, зафиксированных на аудиопленке;

) проверить их достоверность: установить источник их получения и исследовать его, изучить материальные носители информации (например, видеозапись, представленную ОРО, проверить на наличие монтажа), сопоставить с другими доказательствами по делу.

Статья 10 Закона об ОРД 1992 г. содержала несколько иные правила использования результатов ОРД в доказывании: "Результаты оперативно-розыскной деятельности могут быть использованы в качестве доказательств по уголовным делам после их проверки в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством". Такая редакция открывала широкую возможность для прямого использования результатов ОРД в качестве доказательств по уголовным делам. Из содержания формулы закона 1992 г. выпала такая важная составляющая процесса доказывания, как собирание доказательств, что недопустимо.

Собирание доказательств должно происходить в рамках уголовного процесса, а не за его пределами. Обязательным свойством доказательства, помимо относимости, является свойство допустимости, означающее, что доказательство получено из надлежащего источника, управомоченным лицом, законным способом и облачено в надлежащую форму.

Требование допустимости имеет своей целью обеспечить надежность, достоверность используемых в процессе доказательств, исключить применение недопустимых способов получения информации. За рамками процесса возможно лишь обнаружить источники будущих доказательств.

Поэтому результаты ОРД ни при каких обстоятельствах не могут рассматриваться и применяться в качестве доказательств по уголовным делам, даже если была осуществлена их проверка (но не получение) в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством. Проверке в уголовном процессе (да и не только проверке, но и оценке) подлежат доказательства, а не результаты оперативно-розыскной деятельности (ч. 3 ст. 87 УПК РФ). Чтобы сведения, содержащиеся в результатах ОРД, могли признаваться доказательствами, эти сведения должны быть собраны (получены) с помощью процессуальных средств.

Алгоритм использования результатов ОРД в доказывании можно условно разбить на два этапа.

Первый этап включает в себя проверку законности ОРД, в ходе которой получены представленные результаты, и проверка правильности оформления предоставления результатов ОРД, а

второй этап - законное с точки зрения УПК РФ формирование процессуального доказательства на основе результатов ОРД.

Рассмотрим данные этапы более детально.

Вопрос о том, насколько влияет соблюдение либо несоблюдение требований Закона об ОРД на допустимость сформированных на их основе доказательств, является спорным. В частности, высказано следующее суждение: если доказательства формируются не в ходе ОРД, а при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности, то «… нарушения порядка проведения оперативно-розыскных мероприятий не всегда влекут недопустимость использования их результатов в процессе. … нормы Конституции (ч. 2 ст. 50.) и УПК прежде всего предусматривают нарушения уголовно-процессуальной, а не оперативно-розыскной формы».

Думается, что приведенные для обоснования позиции аргументы недостаточно корректны. Часть 2 ст. 50 Конституции РФ запрещает использовать в правосудии доказательства, полученные с нарушением федерального закона, т.е. как УПК, так и Закона об ОРД. Двуступенчатость формирования доказательств - сначала получены оперативные данные, затем процессуальные доказательства - требует и двух уровней оценки допустимости доказательств: с точки зрения законности ОРД и с точки зрения законности процессуальных действий.

На необходимость проверки судом соблюдения Закона об ОРД при оценке допустимости сформированных на основе результатов ОРД доказательств указывает и Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»: «Результаты оперативно-розыскного мероприятия могут быть положены в основу приговора, если они получены в соответствии с требованиями закона…» (п. 14). В Постановлении речь идет о соблюдении закона именно при получении результатов ОРД, а не при их закреплении в процессуальной форме. Следовательно, Верховный Суд считает обязательным условием признания допустимыми таких доказательств соблюдение Закона об ОРД.

Другое дело, что не всякое нарушение Закона об ОРД может повлиять на достоверность полученного в конечном итоге доказательства. Если, например, в ходе ОРМ были применены средства, причиняющие вред окружающей среде (запрет на их применение установлен в ч.3 ст. 6 ФЗ об ОРД), то это вряд ли повлечет юридические последствия для доказательств, ибо никак не сможет повлиять на содержание полученных материалов. Или: в постановлении о проведении проверочной закупки не приведены основания для проведения данного ОРМ. Это не означает, что оснований на самом деле не было. Такое нарушение устранимо. По сложившейся практике следователь либо суд по ходатайству государственного обвинителя может допросить должностных лиц ОРО или запросить материалы ДОУ, подтверждающие наличие оснований, либо, в конце концов, суд на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ по ходатайству стороны обвинения может возвратить уголовное дело прокурору для устранения нарушений закона, не связанных с восполнением неполноты предварительного расследования.

Ю.П. Гармаев приводит целый ряд примеров нарушений Закона об ОРД, которые могут не повлечь исключения из доказывания сведений, изначально полученных в ходе ОРД.

Что же должны проверить субъекты уголовного процесса в полученных материалах с точки зрения законности ОРД? Следователю, прокурору, участвующим в планировании ОРМ, консультирующим оперативных работников, а также следователю при получении им результатов ОРД в виде подлинников оперативно-служебных документов надо проверить:

) соблюдены ли цели, задачи, принципы ОРД. Выясняется это как по представленным документам, так и в ходе допроса лиц, производивших ОРД, путем постановки вопроса о том, для чего производилось конкретное ОРМ;

) уполномоченный ли орган - субъект ОРД, осуществлял соответствующее ОРМ; уполномоченное ли должностное лицо органа (т.е. оперуполномоченный или иное должностное лицо) подписало документы, обосновывающие ОРМ, или документы, составляемые в ходе и по результатам ОРМ. Для ответа на данный вопрос кроме традиционных процессуальных способов проверки (анализ документов, допрос) могут быть истребованы ведомственные нормативные акты.

Далее рассмотрим второй этап.

Поскольку результаты ОРД являются лишь данными об источниках сведений об обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, постольку на этом этапе сведения, содержащиеся в результатах ОРД, должны быть получены процессуальным путем. Они должны быть зафиксированы надлежащим лицом, в ходе процессуального действия, указанного в УПК РФ, после этого процессуальным же путем проверены с точки зрения относимости и достоверности путем проведения различных следственных действий.

Иначе говоря, лицо, производящее расследование, основное внимание должно уделять фиксации перехода сведений из одного состояния (оперативного) в другое (процессуальное).

Следует проверить:

) относятся ли полученные в ходе ОРД сведения к предмету доказывания (ст. 73 УПК РФ);

) содержат ли представленные сведения указание на источник получения предполагаемого доказательства или предмета, который может стать доказательством. Если такой источник неизвестен или не подлежит разглашению, полученные сведения не имеют доказательственной силы;

) какие доказательства процессуальным путем получены (сформированы) на их основе:

а) вещественные доказательства - ст. 81 УПК РФ (например, денежные купюры, образцы средства их пометки, наркотические средства);

б) иные документы - ст. 84 УПК РФ (например, акт проверочной закупки, акт вручения денежных купюр и технических средств);

в) показания свидетелей - ст. 79 УПК РФ (например, показания оперативников, «покупателя», «присутствующих лиц»);

г) другие доказательства.

В связи с решением вопроса о видах доказательств, в которые трансформируются результаты ОРД возникает проблема квалификации с точки зрения ч. 2 ст. 74 УПК РФ фотографий, аудио-, видеозаписей, электронных носителей информации, полученных в ходе ОРД и переданных для приобщения к уголовному делу.

Закон об ОРД высказался определенно только в отношении одного носителя информации - фонограммы прослушивания телефонных и иных переговоров. Она вместе с бумажным носителем передается для приобщения к уголовному делу в качестве вещественного доказательства. Но УПК дает почву и для другого решения вопроса: ч. 2 ст. 84 относит подобного рода материалы к иным документам. С точки зрения конкуренции норм (ч. 1 ст. 7 УПК РФ), применению подлежит процессуальный закон. Но ч. 8 ст. 186 того же УПК РФ предусматривает приобщение к делу фонограммы контроля и записи переговоров как вещественного доказательства. Какая же из норм УПК точнее отражает природу рассматриваемых материалов?

В силу двойственности механизма формирования доказательств на технических носителях информации было бы целесообразно придать им статус самостоятельного вида доказательств. С одной стороны, доказательственное значение имеет именно содержание материалов, что роднит их с иными документами (ч. 1 ст. 84 УПК РФ). Да и ст. 5 Федерального закона от 29 декабря 1994 г. № 77 «Об обязательном экземпляре документов» под документом понимает «материальный объект с зафиксированной на нем информацией в виде текста, звукозаписи и изображения, предназначенный для передачи во времени и пространстве в целях хранения и общественного использования».

С другой стороны, информация неотделима от предмета-носителя, т.к. непосредственно отражается в виде звуковых и зрительных образов, а это придает сходство с вещественными доказательствами.

Именно ввиду последнего обстоятельства, ввиду необходимости исследования предмета-носителя с целью обеспечения достоверности получаемого доказательства практика идет по пути признания перечисленных материалов вещественными доказательствами. Тем более что в ч. 4 ст. 84 УПК предусмотрено: «Документы, обладающие признаками, указанными в ч. 1 ст. 81 настоящего кодекса (то есть признаками вещественного доказательства), признаются вещественными доказательствами».

) соответствуют ли полученные доказательства требованиям допустимости (требованиям ст. 79, 81, 84, и др. УПК РФ);

) содержат ли результаты ОРД данные, позволяющие проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе (ст. 73 - 89 УПК РФ). В частности, нет ли «слабых звеньев в движении» вещественных доказательств (упаковка наркотиков, их цвет, форма, консистенция, номера денежных купюр, реквизиты печатей на упаковке и т.д.).

Рассматривая, как могут быть устранены недочеты и восполнены пробелы в представленных в уголовный процесс с целью использования в доказывании результатах ОРД, Ю.П. Гармаев предлагает истребовать необходимые материалы из ОРО. Думается, что по своей инициативе сделать это могут следователь, дознаватель или прокурор. Суд же в силу принципа состязательности может использовать данный способ собирания доказательств только по ходатайству стороны обвинения, а не по собственной инициативе.

Практически деятельность на этом этапе выглядит так: надо установить, кем были обнаружены и представлены предметы, которые могут стать доказательствами, или сообщены сведения о лицах, которые могут быть вызваны для допроса в качестве свидетелей. После осмотра и приобщения предметов в качестве доказательств, допроса лиц в качестве свидетелей по правилам УПК они становятся доказательствами по делу.

Если в качестве предмета выступают аудиозаписи, видеозаписи или фотографии, должно быть установлено кем, когда, при каких обстоятельствах эти материалы получены. С этой целью допрашивается лицо, производившее эти записи или фотографирование. В литературе высказано мнение о том, что если источник и способ получения предмета либо документа не имеют значения с точки зрения оценки доказательства, то по соображениям конспирации они могут быть не указаны. Так, фотоснимок, фиксирующий факт, событие, имеет доказательственную ценность независимого от того, кто его сделал.

Записи осматриваются, что позволяет выявить их относимость к делу, постановлением признаются вещественными доказательствами и приобщаются к делу, «расшифровываются» с помощью экспертизы, с помощью же экспертиз устанавливается не только кто и что говорил, но отсутствие насилия, подлинность и т.п.

В случае видеозаписи может быть произведен осмотр местности или помещения, запечатленных на видеопленке. В итоге доказательствам станут показания свидетелей, вещественные доказательства, а заключения экспертов и протоколы следственных действий будут гарантировать достоверность полученных доказательств. Если следователь не признает представленный ОРО предмет вещественным доказательством, то он должен вынести по этому поводу мотивированное постановление и возвратить объект тому органу, который его передал.

Способы введения результатов ОРД в уголовный процесс могут быть более конкретно и наглядно рассмотрены на примере отдельных ОРМ. Анализ с этой точки зрения перечня ОРМ, приведенного в ст. 6 Закона об ОРД, а также практики использования в доказывании полученных при их проведении данных, приводит к следующим выводам.

Опрос граждан. Результаты опроса оформляются справкой оперативного сотрудника, в которой он излагает полученную информацию путем пересказа. Самостоятельного доказательственного значения этот документ иметь не может, поскольку получен в свободной форме и не содержит никаких гарантий достоверности пересказа.

Он указывает на источник информации. После допроса ранее опрошенного лица будет получено доказательство - показания. Применительно к опросу, проведенному защитником, Конституционный Суд РФ разъяснил: «…полученные защитником в результате опроса сведения могут рассматриваться как основание для допроса указанных лиц в качестве свидетелей или для производства других следственных действий…»

Кроме того, информация, изложенная в справке, может иметь ориентирующее значение. Если в процессе опроса был составлен иной документ, исходящий от опрашиваемого и содержащий информацию, пригодную для проверки (письменные объяснения или заявление, протокол устного заявления, протокол явки с повинной), то такой документ приобщается к материалам уголовного дела, проверяется путем допроса и оценивается наряду с другими доказательствами.

На практике получили распространение случаи применения скрытой аудиозаписи опроса с последующим её представлением следователю для приобщения к уголовному делу в качестве вещественного доказательства. Что касается обвиняемого (подозреваемого), как бы не закреплялся его опрос в ходе ОРД (объяснения, фиксация на аудио-, видео-носителе), данные, полученные при опросе, если он впоследствии их не подтверждает, не могут использоваться в качестве доказательства, поскольку такое использование сообщенных им данных будет нарушать право лица не свидетельствовать против себя самого.

Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 01.12.1999 г. № 211-О, проведение ОРМ, сопровождающих производство предварительного расследования по уголовному делу, не может подменять процессуальные действия, предусмотренные уголовно-процессуальным законом.

Иначе говоря, невозможно использование результатов опроса, проведенного без должных гарантий прав обвиняемого (без разъяснения прав, в том числе права не свидетельствовать против себя, без участия защитника и т.д.), вместо показаний обвиняемого. Для получения информации от обвиняемого закон предусматривает специальную процедуру допроса, и только результаты последнего могут считаться допустимым доказательством.

Также запрещается воспроизведение результатов оперативного опроса подозреваемого, обвиняемого, не подтвержденных на следствии или в суде, путем допроса в качестве свидетелей лиц, его опрашивавших. Это вытекает из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2004 г. № 44-О, в силу которого «положение, содержащееся в части третьей статьи 56 УПК РФ в его конституционно-правовом истолковании, не может служить основанием для воспроизведения в ходе судебного разбирательства содержания показаний подозреваемого, обвиняемого, данных в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденных им в суде, путем допроса в качестве свидетеля дознавателя или следователя, производившего дознание или предварительное следствие». Иное приводит к нарушению права не свидетельствовать против себя (ст. 51 Конституции РФ).

Если Конституционный Суд считает невозможным допрос следователя, проводившего следственное действие в процессуальных условиях, то тем более невозможен допрос оперативного сотрудника, пересказывающего информацию, полученную в ходе опроса. Иначе, по сути, произойдет подмена процессуальных доказательств результатами ОРД.

Не являются допустимым доказательством показания оперативного сотрудника, который сообщает информацию со слов конфидента в интересах сохранения тайны без указания источника осведомленности (п. 2 ч. 2 ст.75 УПК). В литературе высказываются предложения о закреплении в УПК такой возможности для сотрудников ОРО. При этом ссылаются на имеющийся опыт, например, США, где показания полицейских, основанные на использовании осведомителей, признаются доказательством.

Наведение справок. Возможность придания доказательственного значения результатам наведения справок как ОРМ зависит от его характера. Если наведение справок выразилось в форме запроса, направленного за подписью руководителя ОРО, и получении официального (с необходимыми реквизитами) ответа в письменном виде, то нет никаких препятствий к тому, чтобы данный ответ на запрос в дальнейшем был приобщен к уголовному делу в качестве иного документа (ст.84 УПК РФ).

Например, существенная информация, полученная путем наведения справок, может находиться в розыскных делах в отношении лиц, по факту насильственной смерти которых впоследствии были возбуждены уголовные дела (информация от оператора связи о телефонных переговорах, из аэропорта - о вылете самолетом).

Если же результаты данного ОРМ отражены в рапорте или справке оперативного сотрудника, то полученные им сведения имеют исключительно ориентирующее значение.

Сбор образцов для сравнительного исследования. Чтобы определить доказательственное значение результатов этого ОРМ, необходимо сравнить его с процессуальным аналогом - получением образцов для сравнительного исследования (ст. 202 УПК РФ).

Последнее осуществляется на основании постановления следователя, с составлением процессуального протокола. Лицо, у которого изымаются образцы, участвует в данном действии, имеет право удостоверить его результаты своей подписью в протоколе. Такие правовые гарантии не предусмотрены при сборе образцов как ОРМ. Следовательно, образцы, полученные в результате ОРМ, не могут быть приобщены к уголовном делу в качестве вещественного доказательства и стать объектом исследования в рамках судебной экспертизы. Такие образцы предназначены для проведения другого ОРМ - исследования предметов и документов.

Если говорить об образцах устной речи, то в их качестве можно использовать не только аудиозаписи допросов, но и, в частности, любительские записи из видеоархивов проверяемых лиц.

Здесь уместно осветить проблемы, возникающие в связи с получением образцов для сравнительного исследования, необходимых для производства фоноскопической экспертизы аудиозаписей, произведенных в рамках ОРМ.

Эти записи представляют собой вполне доброкачественный в правовом отношении объект для идентификационного судебно-экспертного исследования. Главное, чтобы факт их получения был зафиксирован в материалах оперативно-розыскного производства и они были бы направлены следователю.

Проблемы нередко возникают при получении, уже названных, образцов устной речи для сравнительного исследования, когда проверяемые лица отказываются их предоставить, а следователь ранее не воспользовался благоприятной в тактическом отношении ситуацией для производства первого допроса подозреваемого с применением аудиозаписи или видеозаписи. В некоторых случаях при отказе от записи образцов голоса подозреваемые, обвиняемые ссылаются на ч. 1 ст. 51 Конституции РФ, расширительно трактуя ее положения как якобы предоставляющие им право отказаться не только от дачи показаний, но и от представления органам предварительного следствия и суду образцов для сравнительного исследования, других доказательств, хотя в названной конституционной норме установлено только право отказа от дачи показаний.

В ряде определений Конституционного Суда РФ указано, что право не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников не исключает возможности проведения в отношении этих лиц следственных действий, направленных на получение у них и использование в уголовном процессе помимо их воли других существующих объективно материалов, которые могут иметь доказательственное значение. Подобные действия - при условии соблюдения установленной уголовно-процессуальным законом процедуры и обеспечении последующих судебной проверки и оценки полученных доказательств - не могут быть расценены как недопустимое ограничение гарантированного ч. 1 ст. 51 Конституции РФ права, поскольку их совершение предполагает достижение конституционно значимых целей.

В связи высказывается мнение, что объекты, могущие выступать в качестве образца для сравнительного исследования, не обязательно должны быть получены в соответствии со ст. 202 УПК РФ. Они могут быть получены и в результате проведения других следственных действий.

Существует также мнение, что рассматриваемые образцы могут быть получены путем производства оперативно-розыскного мероприятия на основании поручения следователя, которое он вправе давать органам дознания в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ. Имели место случаи, когда отдельные прокуроры и судьи расценивали как допустимые доказательства заключения фоноскопических экспертиз, выполненных с использованием записей, полученных оперативными работниками тайно от подозреваемых, обвиняемых.

По нашему мнению, это противоречит закону, поскольку производство экспертизы - процессуальная процедура. Следовательно, используемые в ходе ее выполнения в идентификационных целях объекты должны быть получены также процессуальным путем. Вполне конкретно по этому поводу высказался Конституционный Суд Российской Федерации: "Проведение в связи с производством предварительного расследования по уголовному делу оперативно-розыскных мероприятий не может подменять процессуальные действия, для осуществления которых уголовно-процессуальным законом, в частности, статьей 202 "Получение образцов для сравнительного исследования" УПК РФ, установлена специальная процедура".

Аналогична и правовая позиция Верховного Суда РФ, который указал на обоснованность исключения судом первой инстанции из числа доказательств ряда заключений фоноскопических экспертиз, выполненных с использованием в качестве образцов для сравнительного исследования записей голосов обвиняемых, полученных тайно от них, в отсутствие их защитников, без разъяснения им процессуальных прав.

Проверочная закупка. Использование в доказывании результатов данного ОРМ имеет принципиальное значение для некоторых категорий уголовных дел, ибо обеспечивает расследование и суд прямыми доказательствами. Нередко дела о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотиков, целиком основываются на результатах ОРД. В частности, результаты проверочной закупки прямо подтверждают факт сбыта наркотических средств. Акт проверочной закупки, составляемый с участием представителей общественности (так называемых понятых), является таким же документом и имеет такое же доказательственное значение, как, например акт контрольной закупки, составляемый государственным контролирующим органом.

Поэтому он может быть приобщен к уголовному делу в качестве иного документа при условии соблюдения требований Закона об ОРД и УПК. Все участники проверочной закупки (оперативные сотрудники, «покупатель», представители общественности) допрашиваются о ходе ОРМ и его результатах. Полученные при проверочной закупке материальные объекты (например, наркотики) должны быть осмотрены, приобщены к уголовному делу в качестве вещественного доказательства и подвергнуты экспертному исследованию.

Исследование предметов и документов. Ведомственные нормативные акты содержат указания, запрещающие приобщение к уголовному делу справок о результатах оперативного исследования предметов и документов, т.е. они не должны представляться следователю для использования в порядке ст. 11 Закона об ОРД. Они могут иметь ориентирующее значение, использоваться для подготовки и проведения следственных действий.

Наблюдение. Результаты наблюдения фиксируются в справках оперативных сотрудников, а также с помощью технических средств. Когда оперуполномоченный лично осуществлял наблюдение, то возможен его допрос в качестве свидетеля. Показания сотрудников ОРО должны оцениваться наравне с показаниями других свидетелей и не могут быть отвергнуты лишь по причине их профессиональной заинтересованности в раскрытии преступлений.

Если при этом применялись технические средства фиксации, то не исключается передача фотографий, аудио- и видео- записей следователю для приобщения к уголовному делу в качестве вещественных доказательств после проведения необходимых процессуальных действий (осмотр, экспертное исследование для исключения признаков монтажа, а также для идентификации голоса, стиля речи, личности изображенных).

Возможен также допрос лиц, запечатленных на видеоматериалах. Когда наблюдение осуществлялось конфидентом, его результаты имеют ориентирующее значение, т.к. разглашение личности конфидента возможно лишь по правилам ст. 12 Закона об ОРД. Допрос оперативного сотрудника об обстоятельствах наблюдения, которые стали ему известны со слов конфидента, исключается, ибо это производное доказательство, источник информации не известен, следовательно, данная информация не может быть проверена.

Отождествление личности. В теории ОРД признано, что результаты отождествления личности независимо от характера документирования могут быть использованы только как имеющие значение для поиска доказательств, для разработки версий, но не в качестве фактических данных, которые могут приобрести доказательственное значение.

В противном случае оно может подменить собой процессуальное предъявление для опознания, не предоставляя при этом необходимых гарантий достоверности (обязательный предварительный допрос о признаках внешности, описание этих признаков в процессе отождествления и т.д.).

На практике встречаются случаи преобразования актов отождествления в иные документы. Но специфика ещё и в том, что результаты отождествления личности не могут быть с достоверностью проверены следователем и судом при допросе участников данного ОРМ. Опознав однажды лицо, опознающий в дальнейшем будет всегда указывать на опознанного и в ходе допросов будет называть его признаки внешности, т.к. именно с ними для лица ассоциируется теперь внешность подозреваемого. Именно на данной закономерности основан запрет повторного предъявления для опознания (ч. 3 ст. 193 УПК РФ).

Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств. Справка о результатах обследования не может быть использована в уголовно-процессуальном доказывании как иной документ, т.к. не обладает достаточными гарантиями достоверности.

Что же касается данных зафиксированных в технических носителях информации, то теория и практика уголовного процесса не исключают возможность их преобразования в доказательства при соблюдении соответствующих требований Закона об ОРД и УПК РФ.

Необходимость в этом возникает тогда, когда в ходе обследования обнаружены следы преступления, которые могут быть утрачены до закрепления в процессуальной форме, либо изымаются предметы на основании ст. 15 Закона об ОРД (например, берутся пробы обнаруженного вещества).

В этом случае после передачи результатов ОРД следователю все участники ОРМ допрашиваются, а материальные носители информации (фотографии, видеозаписи, пробы) осматриваются, приобщаются к делу в качестве вещественных доказательств и подвергаются экспертному исследованию. Если в дальнейшем в ходе предварительного расследования обнаружить и изъять подлинные материалы не удается, полученные в результате ОРД их отображения, если они введены в уголовный процесс, могут рассматриваться как производные вещественные доказательства.

Необходимо стремиться к максимальному ограничению изъятия оперативным, а не процессуальным путем, т.к. это создает затруднения в доказывании объективной связи между полученными предметами и преступлением.

Прослушивание телефонных переговоров. Вопрос о судьбе результатов данного ОРМ решен прямо в законе. В соответствии с Законом об ОРД «в случае возбуждения уголовного дела в отношении лица, телефонные и иные переговоры которого прослушиваются …, фонограмма и бумажный носитель записи переговоров передаются следователю для приобщения к уголовному делу в качестве вещественных доказательств». Законодатель исходит из того, что если уголовное дело уже возбуждено и возникает необходимость в контроле переговоров, он должен осуществляться уже не по правилам Закона об ОРД, а в порядке ст. 186 УПК РФ.

Далее же процессуальное оформление и исследование полученных материалов будет происходить по аналогии с процедурой установленной в ч. 6-8 ст. 186 УПК РФ. При этом может возникнуть необходимость в проведении ряда экспертиз (для исключения признаков монтажа, идентификации голоса и стиля речи).

Снятие информации с технических каналов связи. Правила использования результатов данного ОРМ в доказывании практически аналогичны правилам введения в процесс материалов прослушивания телефонных переговоров. Разница состоит лишь в характере передаваемых предметов, особенности которых могут повлечь необходимость участия специалиста во всех процессуальных действиях (допустим, в осмотре электронных носителей информации), а также назначение иных, чем в предыдущем случае, судебных экспертиз (например, компьютерных).

Оперативное внедрение. Результаты данного ОРМ не вводятся в уголовный процесс, ибо это может привести к разглашению секретных сведений.

Контролируемая поставка. Информация, полученная в ходе контролируемой поставки, может быть оформлена по аналогии с проверочной закупкой: постановление о проведении, акт о проведении, документация, сопровождающая поставку (доверенности, приходно-расходные документы), объяснения граждан, включенных в ОРМ, технические носители информации и предметы поставки. После получения перечисленных материалов следователем и судом участники ОРМ допрашиваются, а предметы исследуются с помощью экспертизы.

Оперативный эксперимент. Результаты этого ОРМ оформляются и передаются следователю по сходной с ранее описанными случаями схеме. Другое дело, что оперативный эксперимент может быть более сложным, чем, например, проверочная закупка, комплексом действий, и поэтому акт о его проведении должен отражать большее количество информации (например, о расстановке участников, об участии специалиста и т.д.).

Поскольку в ходе данного ОРМ нередко фиксируется факт совершения преступления, следы которого должны закрепляться уже с помощью процессуальных средств, важно четко разграничивать оперативно-розыскное документирование и процессуальное доказывание, чтобы не допустить подмены следственных действий оперативными мероприятиями.

Так, если факт получения взятки «под контролем» фиксируется с помощью технических средств и протокола оперативного эксперимента, то факт обнаружения у взяткополучателя денег должен быть закреплен протоколом осмотра места происшествия, а сухие смывы с рук подозреваемого должны быть получены в ходе, например, освидетельствования.

В дальнейшем участники эксперимента допрашиваются, а видеозапись факта дачи-получения денег исследуется экспертным путем.

Итак, мы выяснили, что для уголовного судопроизводства обязательным свойством доказательства, сформированного на основе результатов ОРД, является свойство допустимости, означающее, что доказательство получено из надлежащего источника, управомоченным лицом, законным способом и обличено в надлежащую форму. Требование допустимости имеет своей целью обеспечить надежность, достоверность используемых в процессе доказательств, исключить применение недопустимых способов получения информации.

Между тем, результаты ОРД, сами по себе, не обладают признаком допустимости изначально. Данные, полученные в ходе ОРД, могут стать доказательствами, если будут получены в рамках процедуры собирания доказательств и найдут закрепление в процессуальных источниках.

Использование результатов ОРД в уголовном процессе и учет их в доказывании возможны, это подтверждают и высшие судебные органы Российской Федерации, но при этом правоприменители не должны забывать про тот факт, что оперативные материалы не могут рассматриваться как доказательства непосредственно с момента их получения.

.3 Актуальные проблемы определения допустимости отдельных видов доказательств

Со дня введения в действие нового УПК РФ прошло немало времени, но полемика, вызванная содержанием нормы, определяющей критерии недопустимости доказательств, продолжается до сих пор. Это реакция юристов на несовершенство закона, породившее ряд проблем в правоприменительной практике.

Несмотря на различные точки зрения, очевидно, что положения ст. 75 УПК РФ нуждаются в приведении их в соответствие между собой и другими нормами уголовно-процессуального закона, а также с Конституцией РФ. Пока этого не произошло, вопрос о допустимости доказательств должен решаться в строгом соответствии с ныне действующим законодательством на основе принципа равноправия сторон обвинения и защиты.

В связи с рассматриваемой проблемой нельзя не согласиться с мнением А. Леви о том, что вытекающая из п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ "асимметрия" правил оценки доказательств является худшим вариантом "асимметрии" этих правил. Такая точка зрения справедлива, поскольку указанная норма, во-первых, вступает в противоречие с ч. 1 той же статьи УПК РФ, определяющей недопустимые доказательства как доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона. Во-вторых, п. 1 ч. 2 ст. 75 ставит в неравное положение стороны защиты и обвинения, ущемляя права последней, создавая тем самым своего рода "асимметрию" прав участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения и защиты. Это проявляется в том, что показания, данные подозреваемым или обвиняемым на допросах, произведенных в соответствии с требованиями УПК РФ, но в отсутствие защитника, включая случаи отказа от него, и не подтвержденные ими в суде, признаются недопустимыми доказательствами. Иначе говоря, доказательства, добросовестно полученные в соответствии с требованиями закона, признаются недопустимыми только потому, что во время допроса отсутствовал защитник, от которого подозреваемый, обвиняемый отказался, реализуя свое право, предоставленное ему ст. 52 УПК РФ.

В то же время доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, но свидетельствующие в пользу обвиняемого, предлагается признавать допустимыми доказательствами на том основании, что обвиняемый не должен страдать из-за нарушения органом уголовного преследования требований закона. Столь полярный подход к оценке доказательств представляется неверным, поскольку он противоречит требованию ч. 1 ст. 75 УПК РФ о том, что недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут использоваться для доказывания любого из обстоятельств, подлежащих доказыванию, в том числе обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания (п. 7 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). Кроме того, необходимо иметь в виду, что обвиняемый защищен презумпцией невиновности, гарантированной ему Конституцией, поэтому искусственное создание каких-либо дополнительных "гарантий", тем более ценой нарушения требований закона, недопустимо. При этом следует также учитывать, что потерпевший в силу действия п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ обречен "страдать" даже в том случае, если доказательства, изобличающие виновного, получены в соответствии с требованиями закона. Такое положение противоречит ч. 4 ст. 15 УПК РФ, согласно которой стороны обвинения и защиты равноправны перед судом, и не соответствует ст. 45 Конституции РФ, гарантирующей каждому гражданину государственную защиту его прав и свобод. Вытекающая из нынешней редакции ст. 75 УПК РФ "асимметрия" правил оценки доказательств, а соответственно и прав сторон уголовного судопроизводства, нуждается в незамедлительном устранении законодательным путем. Все представленные сторонами доказательства, полученные в соответствии с уголовно-процессуальным законом, на равных для сторон условиях должны признаваться допустимыми, исследоваться судом в полном объеме и оцениваться в совокупности на основе установленного ст. 17 УПК РФ принципа свободы оценки доказательств.

К сожалению, существующее ныне положение усугубляется тем, что в судебной практике в последнее время отмечается тенденция признания недопустимыми доказательствами не только показаний подозреваемого, обвиняемого, данных в отсутствие защитника на допросах и не подтвержденных ими в суде, но и протоколов следственных действий - очных ставок, следственных экспериментов, проверок показаний на месте, выполненных в отсутствие защитника по причине отказа от него в соответствии со ст. 52 УПК РФ.

С такой позицией согласиться нельзя, поскольку она противоречит закону и тоже является проявлением "асимметрии" прав сторон обвинения и защиты. Данная позиция, укореняющаяся в судебной практике, по мнению Ю.Ю. Воробьёва, результат неверного, необоснованно широкого толкования таких понятий, как "показания подозреваемого" и "показания обвиняемого". Чтобы убедиться в правомерности этого довода, достаточно проанализировать содержание п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ в сравнении с нормами, определяющими вышеуказанные понятия.

Согласно п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, к недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде.

Статья 76 УПК РФ показания подозреваемого определяет как сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства в соответствии с требованиями ст. ст. 187 - 190 УПК РФ.

В ст. 77 УПК РФ установлено, что показания обвиняемого - сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями ст. ст. 173, 174, 187 - 190 и 275 УПК РФ.

Эти сведения отражаются в протоколе допроса, составленном в соответствии со ст. 190 УПК РФ.

Следовательно, показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства, - это сведения, полученные от них на допросе, а не в ходе какого-либо иного следственного действия. Сведения же, сообщенные подозреваемым, обвиняемым, например, в ходе очной ставки, следственного эксперимента, проверки показаний на месте, осмотра, выемки, показаниями в том смысле, в котором их определяет закон, не являются и отражаются в протоколах указанных следственных действий.

Справедливость такого вывода подтверждается ст. 74 УПК РФ, определяющей понятие доказательств по уголовному делу: согласно ч. 2 указанной статьи показания подозреваемого, обвиняемого выделены в отдельный вид доказательств (п. 1), а протоколы следственных действий - в другой (п. 5). Поэтому нельзя распространять положения п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ на иные, кроме допроса, следственные действия, выполненные в отсутствие защитника, если подозреваемый, обвиняемый отказался от защитника и отказ оформлен надлежащим образом.

Вместе с тем, поскольку указанная норма (п. 1 ч. 2 ст. 75) действует, необходимо учитывать, что такие следственные действия, как очная ставка, следственный эксперимент, проверка показаний на месте, производны от сведений, сообщенных подозреваемым, обвиняемым на допросе. Поэтому протоколы указанных следственных действий следует признавать недопустимыми доказательствами, если допрос был произведен в отсутствие защитника. Следует согласиться с мнением А.Анисимова, который полагает, что, если подозреваемый, обвиняемый допрошен с участием защитника, то последующие следственные действия, выполненные в его отсутствие, будут являться недопустимыми доказательствами лишь при наличии одного из следующих условий или их совокупности:

) следственное действие выполнено с нарушением требований уголовно-процессуального закона;

) в нарушение ч. 1 ст. 52 УПК отказ от защитника не оформлен надлежащим образом, т.е. не заявлен в письменном виде либо не отражен в протоколе соответствующего следственного действия.

Причем, учитывая возможность последующего сообщения о вынужденном характере отказа от защитника, отказ, в подтверждение его добровольности, должен быть засвидетельствован подписью защитника в письменном заявлении подозреваемого, обвиняемого или в протоколе соответствующего следственного действия.

С практической точки зрения, для обеспечения допустимости производных от допроса доказательств подозреваемый, обвиняемый должен допрашиваться, как правило, с участием защитника. При этом следует руководствоваться положениями ч. 2 ст. 52 УПК РФ о том, что отказ от защитника не обязателен для дознавателя и следователя. В этом случае, при соблюдении вышеуказанных условий, последующие следственные действия, выполненные в отсутствие защитника, будут являться допустимыми доказательствами.

Особого внимания заслуживает явка с повинной. Согласно ст. 142 УПК РФ заявление о явке с повинной - это добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении. Заявление может быть сделано как в письменном, так и в устном виде. Устное заявление принимается и заносится в протокол в порядке, установленном ч. 3 ст. 141 УПК РФ.

Заявление о явке с повинной, сделанное лицом в отсутствие защитника, но полученное с соблюдением требования ст. 142 УПК РФ, должно признаваться допустимым доказательством, так как лицо заявляет о совершенном им преступлении, а не дает показания в качестве подозреваемого или обвиняемого. Если потом лицо заявит о самооговоре, вопрос о допустимости явки с повинной как доказательства должен решаться на основе ее правовой оценки в совокупности с другими доказательствами.

Заключение

Реализация государственных задач в области борьбы с преступностью в практической деятельности правоохранительных органов немыслима без качественно нового научного осмысления, совершенствования правовой регламентации и практической апробации важнейших институтов уголовно-процессуального права.

Законодательные новации, привнесенные в Российскую правовую систему принятием УПК РФ, к сожалению, не решили, а наоборот, усугубили проблемы доказывания по уголовным делам. Основные трудности -неопределенность, двусмысленность формулировок, определяющих понятие доказательств, их основные свойства, процесс доказывания, а также роль различных участников судопроизводства в нем.

Формирование доказательств как правового понятия прошло длительный путь в различных типах процесса: частно-искового (древнеримская модель, единая для гражданских и уголовных дел, существовавшая в древнерусском процессе), розыскного (инквизиционного), состязательного и смешанного.

Уголовного процессуальный кодекс РФ олицетворяет собой информационную модель доказательств, закрепляя в ч.1 ст. 74 УПК РФ положение о том, что доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном Уголовно-процессуальным кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, однако, в ч.2 ст. 74 относит к этим «сведениям» протоколы следственных и судебных действий, иные документы.

Допустимость доказательств предполагает соблюдение целого ряда требований: неукоснительное соблюдение конституционных прав, свобод и охраняемых законом интересов личности в процессе производства по уголовному делу; соблюдение нравственных требований при производстве процессуальных действий, направленных на получение доказательств; собирание доказательств законным способом; получение доказательств посредством установленного законом процессуального действия; соблюдение процессуальной формы закрепления доказательств; получение доказательств надлежащим (уполномоченным лицом) лицом; получение доказательств из установленного законом источника.

Соблюдение всех приведенных выше требований в совокупности представляет собой сложный юридический факт, порождающий признание доказательства допустимым.

Допустимость - значимое правое требование, которое должно быть закреплено в законе.

Нарушения закона, явившиеся причиной признания доказательств недопустимыми, различны по своей природе. Многообразие нарушений закона, влекущих (способных повлечь) признание доказательств недопустимыми, порождает необходимость в разграничении этих нарушений на касающиеся: времени производства следственного действия; я состава участников следственного действия; процессуального порядка назначения следственного действия; процессуального порядка производства следственного действия (при условии их влияния на процесс получения доказательств); нарушения требований уголовно-процессуального закона, регламентирующего порядок собирания, проверки и оценки доказательств. Каждое из обозначенных нарушений имеет свои разновидности, которые подробно рассмотрены в диссертации.

Устранение допущенных в ходе производства по уголовному делу нарушений представляет собой процессуальную реабилитацию доказательств или восполнение «убытков» доказывания. Формы устранения зависят от характера допущенных нарушений.

Понятие доказательства в уголовном судопроизводстве относится к числу основных положений, имеющих теоретическое и практическое значение. Таким значением данное понятие обладает в связи с тем, что в силу особенностей установления события преступления, виновности обвиняемого и других обстоятельств, которые произошли в прошлом и не могут быть воспроизведены во всех деталях повторно, доказательства являются единственно допустимой возможностью ретроспективного познания того, что произошло в объективной реальности.

Таким образом, доказательствами по уголовному делу являются законно полученные сведения о фактах, на основе которых суд, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела. Процессуальная форма доказательств обеспечивает необходимый уровень истинности содержащихся в них сведений. Только с их помощью возможно как предварительное, так и судебное установление вины лица в совершении преступления. Только исследование и оценка допустимости доказательств приводит к установлению истины в уголовном процессе.

Список использованных источников и литературы

1. Нормативно-правовые акты

.1. Конституция Российской Федерации // Собрание законодательства РФ, 14.04.2014, № 15, ст. 1691

.2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от ) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921

.3. Федеральный закон от 05.06.2007 № 87-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ", 11.06.2007, № 24, ст. 2830

.4. Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" ред от // Собрание законодательства РФ, 14.08.1995, № 33, ст. 3349

. Литература

.1. Победкин А.В., Гавриков В.А. О некоторых проблемах определения допустимости доказательств в уголовном процессе // Государство и право. 2006. № 7. - С.7

.2. Савицкий, В. М. Государственное обвинение в суде / В. М. Савицкий. - М.: Наука, 1971. - С. 96.

.3. Левченко, О. В. Презумпция правосубъектности участников уголовного процесса как гарантия осуществления принципа состязательности сторон в судебном разбирательстве / О. В. Левченко // Проблемы состязательного правосудия : сб. науч. тр. / под ред. В. Л. Будникова. - Волгоград : ВолГУ, 2005. - С. 16.

.4. Лазарева, В. А. Доказывание в уголовном процессе : учеб.-практич. пособие / В. А. Лазарева. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Юрайт, 2010. - С. 77.

.5. Михайловская, И. Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе / И. Б. Михайловская. - М. : ТК Велби : Проспект, 2006. С. 13.

.6. Шинкевич, Н. Е. Потерпевший как субъект доказывания / Н. Е. Шинкевич // Вестник ОГУ. - 2006. - № 3. - С. 182.

.7. Леви А.А. Особенности предварительного расследования преступлений, осуществляемого с участием адвоката / А. А. Леви, М. В. Игнатьева, Е. И. Капица. - М. : Юрлитинформ, 2003. - С. 86.

.8. Винницкий, Л. В. Криминалистическая виктимология: монография / Л. В. Винницкий, Н. Е. Шинкевич. - Челябинск : Полиграф-Мастер, 2005. - С. 72-73.

.10. Воробьева, Ю. Ю. Современные проблемы процесса доказывания в российском уголовном судопроизводстве : автореф. дис. … канд. юр. наук / Ю. Ю. Воробьева - Оренбург, 2006. - С. 16.

.11. Курс советского уголовного процесса. Общая часть / под ред. А. Д. Бойкова, И. И. Карпеца. - М. : Юрид. лит., 1989. - С. 629.

.12. Гуськова, А. П. Теоретические и практические аспекты установления данных о личности обвиняемого в российском уголовном судопроизводстве : учеб. пособие / А. П. Гуськова. - Изд. второе, перераб. и доп. - М. : Юрист, 2002. - С. 76.

.13. Белкин, А. Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве : монография / А. Р. Белкин. - М. : Норма, 2007. - С. 57-58.

.14. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / под общ. ред. В. В. Мозякова. - М. : Экзамен ХХI, 2007 - С. 192-193.

.15.Неретин, Н. Н. Некоторые аспекты допустимости показаний обвиняемого, данных им в досудебном производстве / Н. Н. Неретин // Вестник ОГУ. - 2010. - № 3 - С. 127.

.16. Миньковский, Г.М. Предмет доказывания в советском уголовном процессе. VI.. 1956. - С. 41.

.17. Гуськова, А. П. Теоретические и практические аспекты установления данных о личности обвиняемого в российском уголовном судопроизводстве : учеб. пособие / А. П. Гуськова. - Изд. второе, перераб. и доп. - М.: Юрист, 2002. - С. 46.

.18. Гребнева, Н. Н. Обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, как элемент предмета доказывания по уголовному делу : автореф. дис. … канд. юр. наук / Н. Н. Гребнева. - Тюмень, 2006. - С. 16.

.19. Лазарева, В. А. Доказывание в уголовном процессе : учеб.- практич. пособие / В. А. Лазарева. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Юрайт, 2010. - С. 208.

.20. Белкин, А. Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве : монография / А. Р. Белкин. - М.: Норма, 2007. - С. 59.

.21. Быков, В. Право защитника собирать доказательства / В. Быков, Н. Громов // Законность. - 2003. - № 10. - С. 12.

.22. Кириллова, Н. П. Участие адвоката-защитника в процессе доказывания / Н. П. Кириллова // Юридический мир. - 2008. - № 6. - С. 62.

.23. Чеботарева, И. Н. Уголовно-процессуальное значение сведений, собранных адвокатом-защитником в результате опроса лица с его согласия / И. Н. Чеботарева // Уголовное судопроизводство. - 2010. - № 1. - С. 30.

.24. Насонова, И. А. Теоретические аспекты принципа состязательности в уголовном процессе России / И. А. Насонова, Д. А. Туров // Проблемы состязательного правосудия : сб. науч. тр. / под ред. В. Л. Будникова. - Волгоград : ВолГУ, 2005. - С. 8.

.25. Эйсман, А. А. Заключение эксперта (структура и научное обоснование) / А. А. Эйсман. - М. : Юрид. лит., 1967. - С. 91.

.26. Лазарева, В. А. Доказывание в уголовном процессе : учеб.- практич. пособие / В. А. Лазарева. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Юрайт, 2010. - С. 280-281.

.27. Белкин, А. Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве : монография / А. Р. Белкин. - М. : Норма, 2007. - С. 60.

.28. Кудрявцева, А. В. Является ли эксперт субъектом доказывания / А. В. Кудрявцева // Российский судья. - 2005 - № 6. - С. 27.

.29. Белкин, А. Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве : монография / А. Р. Белкин. - М. : Норма, 2007. - С. 61.

.30. Уголовный процесс: учебник / под ред. В. П. Божьева. - 2-е изд., перераб. и доп. -М.: Высшее образование, 2008. - С. 147-148.

.31. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации : учебник / отв. ред. И. Л. Петрухин. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Велби, 2009. - С. 173 - 174.

.32. Уголовный процесс : учебник / А. В. Смирнов, К. Б. Калиновский / под общ. ред. А. В. Смирнова. - 4-е изд., перераб. и доп. - М. : КНОРУС, 2008. - С. 157.

.33. Лазарева, В. А. Доказывание в уголовном процессе : учеб.- практич. пособие / В. А. Лазарева. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. : Юрайт, 2010. - С. 304.

. Судебная практика

.1. О некоторых вопросах применения судом Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 // БВС. - 2007. - № 5.

.2. О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина А.А.Б. на нарушение его конституционных прав п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ : определение Конституционного Суда РФ от 4 апреля 2006 г. № 100 // Вестник Конституционного Суда РФ. - 2006. - № 4.

.3. О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 // БВС. - 2004. - № 5.

.4. О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 // БВС. - 1996. - № 1.

.5. О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации : постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 // БВС. - 2003. - № 12.

.6. Приговор Курского областного суда от 04.05.2006 по уголовному делу № 2-4-06 // Архив Курского областного суда. - 2006.

.7. Кассационное Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 10.08.2006 по уголовному делу № 39-006-9 по кассационному представлению государственного обвинителя на оправдательный приговор Курского областного суда от 04.05.2006 // Архив Курского областного суда. - 2006.

.8. Определение Конституционного Суда РФ от 16 декабря 2004 г. N 448-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики о проверке конституционности пункта 2 части четвертой статьи 46 и пункта 3 части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 3.

.10 Кассационное Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 апреля 2010г. № 83-О09-34 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2010. № 5.