Уголовное право Англии и Германии

Уголовное право Англии и Германии

1. Особенности Уголовного права Англии

.1 Источники уголовного права Англии

В современной Англии основными источниками права, в том числе и уголовного, являются статуты (парламентское законодательство) и судебные прецеденты.

Общее право. Хотя некоторые важные вопросы Общей части к настоящему моменту получили свое законодательное решение, все же значительная их часть существует до сих пор в том виде, в котором они были сформулированы в судебных прецедентах. Отсутствие в Англии Уголовного кодекса является специфической особенностью уголовного права, вытекающей из всего хода исторического развития английского права. Можно сказать, что судебная практика является наиболее древним источником английского права. Еще задолго до издания законодательных актов, начиная с XII в., королевские судьи, заседавшие в судах в Вестминстере и разъездных судах графств, рассматривая дела и вынося приговоры, создавали правила, которые впоследствии легли в основу уголовного права Англии. Так, судьи Суда Королевской скамьи в XI1-XIII вв. выработали правила об ответственности за наиболее тяжкие преступления - фелонии, а в XIV в. - за менее тяжкие преступления - мисдиминоры. Позднее определенную роль в формировании уголовного права сыграл Суд Звездной палаты, решения которого, например, легли в основу современной доктрины сговора и покушения.

И сегодня ответственность за некоторые преступления устанавливается по общему праву. Это значит, что их определение можно найти не в парламентском акте, а в решениях судов. В данном случае речь идет не только об определении преступления как такового, но и наказании, которое должно быть назначено виновному. Некоторые статуты определяют наказание за преступления, ответственность за которые установлена по общему праву. Тяжкое и простое убийства, например, являются преступлениями по общему праву. Определения же этих деянии нельзя встретить ни в одном статуте, однако наказания за них предусмотрены в Законе о преступлениях против личности 1861 г. и других законодательных актах. При этом следует помнить, что суды не вправе устанавливать уголовную ответственность за какие-либо новые преступные действия или расширять уже существующие составы преступлений. Это правило было подтверждено в 1972 г. решением по делу Нуллера, вынесенным Палатой лордов, которая отказалась подтвердить наличие такого полномочия у судов.

О том, кто и когда стал описывать споры сторон в суде и решения судей, рассматривавших дела, как в разъездных, так и в Вестминстерских судах, существуют различные мнения: одни английские историки считают, что первые записи делали клерки судов, другие - что первоначально это были конспекты студентов-юристов. Тем не менее, уже к концу XIII в. такие записи получили распространение среди судей и членов возникшей в то время корпорации правозаступников. Первые записи такого рода, получившие название «Ежегодники», были рукописными, а затем, с изобретением книгопечатания, выходили в печатном виде под именами составителей (действительными или вымышленными). Ежегодники содержали краткие сообщения об обстоятельствах дела, имена тяжущихся, судей, барристеров, краткое изложение их доводов и решений судей. Следует отметить, что начиная с 1362 г. все судебное разбирательство стало вестись на английском языке, хотя судебные решения и другие процессуальные документы до 1731 г. по-прежнему составлялись па латыни.

Сборники судебных отчетов примерно с середины XIX в. издавались под именами составителей - известных английских юристов (Кок, Крок, Плоудсп и др.). Затем с 1861 г. начинает выходить ежемесячная серия отчетов под названием «Law Reports». Эти отчеты издавались уже не частными издателями, а под наблюдением особого совета, пользующегося правами юридического лица.

В настоящее время наиболее известными и авторитетными являются Всеанглийские судебные отчеты («ЛИ England Reports»), публикуемые еженедельно, а также «The Criminal Appeal Reports», в которых публикуются решения по уголовным делам.Что же касается техники ссылок на судебные отчеты, то, как правило, они делаются следующим образом. Сначала указывается название дела, затем год вынесения решения, номер тома отчета, сокращенное название суда или серии отчетов и страница, на которой оно опубликовано (например, R v Codere [1916] 12 Cr App 21, 28).

Следует отметить, что развитие общего права основывалось на сложившихся в судебной практике правилах применения прецедента. Основной принцип, соблюдаемый при отправлении правосудия, состоит в том, что сходные дела разрешаются сходным образом. Известный английский юрист Р. Кросс писал: «Прецедентное право» состоит из норм и принципов, созданных и применяемых судьями в процессе вынесения ими решения. В системе, основанной на прецедентном праве, судья при рассмотрении последнего по времени дела обязан принимать во внимание эти нормы и принципы, в то время как в некоторых других правовых системах они служат всего лишь материалом, который судья может учитывать при вынесении собственного решения». Кроме того, прецедентное право в наши дни очень часто применяется при толковании законодательных актов.

Некоторые отрасли английского права, в том числе и уголовное право, в значительной степени основаны на решениях судей, чьи выводы публиковались в судебных отчетах на протяжении семи столетий. В настоящее время вся английская система прецедентов сводится к следующему: каждый суд обязан следовать решению более высокого в иерархии суда, а апелляционные суды связаны своими предыдущими решениями. Исключение составляет Палата лордов, которая начиная с 1966 г. вправе изменять практику, отступив от прежнего решения, когда сочтет это необходимым. Действие доктрины прецедента зависит от иерархии судов. Вышестоящий суд может отвергнуть решение нижестоящего суда и, в некоторых случаях, свои предыдущие решения. Кроме того, любая правовая норма, в том числе и прецедент, может быть изменена парламентским актом.

И, наконец, при рассмотрении общего права как источника английского уголовного права необходимо остановиться на работах известных юристов различных поколений. Хотя в наши дни эти труды и не являются источниками права в прямом смысле этого слова, их авторитет по-прежнему очень высок. Р. Уолкер указывает, что можно говорить о двух видах руководящей правовой литературы. К первому относятся старинные руководства, которые используются в качестве первичного источника общего права, например «Институции» Э. Кока.

Второй вид - это современные учебные руководства, которые не являются собранием обязательных норм, хотя их часто цитируют, а их авторы пользуются уважением. «Водоразделом» между этими трудами принято считать «Комментарии к законам Англии» Блэкстона, опубликованные в 1765 г., - на эту работу часто ссылаются как на обязательный источник и в то же время от нее ведут начало все современные учебники по английскому праву. В наши дни наиболее известными трудами, оказывающими огромное влияние на формирование современного уголовного права, являются книги Кении, Карда, Кросса и Джонса, Смита и Хогана и Глэнвилла Уильямса.

Статутное право. Нормы общего права, развивавшиеся в течение столетий, постоянно дополнялись или заменялись нормами статутного права, образовав в результате особый достаточно гибкий свод правил. Поэтому ни в коей мере в настоящее время нельзя сказать, что в Англии судебный прецедент вытеснен статутным правом. Ф.М. Решетников и Т.В. Апарова в предисловии к русскому переводу книги Р. Кросса о прецедентном праве отмечали, что «исторически сложившиеся своеобразные формы, в которых выражены материальные и процессуальные нормы английского права, прежде всего их некодифицированность, имеют своим следствием то, что судебный прецедент и парламентский акт существуют как два равноправных тесно взаимодействующих источника права, и существование одного немыслимо без другого».

Статутное право, как уже отмечалось, является вторым основным источником современного уголовного права Англии. Если обратиться к истории, то можно увидеть, что с течением времени в системе источников английского уголовного права роль статутов по сравнению с общим правом заметно возрастает. Особенно усилилось влияние статутов со второй половины XIX в. Еще в начале XIX в. считалось, что статутное право не должно противоречить принципам общего права, а тем более отменять их. Законы либо декларировали, либо исправляли некоторые нормы общего права. Многие английские юристы и сегодня аналогичным образом оценивают роль статутного права. И действительно, очень часто в статутах дается лишь законодательное воплощение норм, выработанных общим правом. Основные принципы уголовной ответственности по-прежнему устанавливаются нормами общего права, хотя некоторые из них, например принципы, касающиеся сговора и покушения, получили законодательную регламентацию в актах парламента.

Как правило, законодательные акты в области уголовного права устанавливают ответственность за конкретные преступления. Очень часто издание статута бывает делом случая, являясь по существу ответом на вопрос, возникший в судебном деле. Например, таким образом появилась в 1976 г. новая формулировка изнасилования, что было связано с рассмотрением дела Моргана и отчетом по данному вопросу, подготовленным комитетом Хейброна.

Что касается развития статутного права на современном этапе, то обращает на себя внимание огромная законопроектная работа, осуществленная Комиссией по реформе права, учрежденной в 1965 г. Эта комиссия подготовила проекты многих законов по различным отраслям права. Помимо этой комиссии разработкой законопроектов занимаются специальные королевские комиссии и Комитет по пересмотру уголовного законодательства, созданный еще до второй мировой войны.

Развитие уголовного законодательства в Англии с конца 1960-х гг., в первую очередь, шло путем издания законов, регулирующих Особенную часть уголовного права. Законы, в которых тем или иным образом затронуты вопросы Общей части, начинают издаваться с середины 1970-х гг. К ним относятся Законы об уголовном праве 1967 и 1977 гг., Закон об уголовно-наказуемом покушении 1981 г., Закон о преступлении (наказания) 1997 г., Закон о преступлении и ином нарушении порядка 1998 г.

Следует отметить, что очень часто нормы материального уголовного права содержатся в законах уголовно-процессуального характера. Сюда относятся Закон о компетенции уголовных судов 1973 г., Закон о магистратских судах 1980 г., Законы об уголовной юстиции 1982 г. и 1991 г., Закон о полиции и доказательствах по уголовным делам 1984 г., Закон о полиции 1997 г. и другие акты. Практически нет ни одного законодательного акта, который содержал бы одни материальные или процессуальные нормы, независимо от названия закона он содержит те и другие нормы.

Помимо специальных уголовных законов в Англии издается большое число актов по различным отраслям права, которые содержат нормы уголовно-правового характера, устанавливающие ответственность за конкретные правонарушения. Наряду с современными уголовными законами продолжают существовать и древние законы. Так, по свидетельству такого авторитетного издателя, как лорд Хэлсбери, наиболее древним из действующих уголовных актов является Закон об измене 1351 г.

Официально законодательные акты публикуются Королевским издательством в виде издания отдельных актов либо в виде ежегодного собрания парламентских актов.

Действие закона. Если речь идет о территориальном действии закона, то существует презумпция, согласно которой парламентский акт действует на всей территории Соединенного Королевства, если иное не оговорено в самом акте. Часто в законе содержится норма, распространяющая его действие или исключающая из него Шотландию или Северную Ирландию. Иногда действие закона может специально выходить за пределы Соединенного Королевства, хотя в принципе это противоречит вышеназванной презумпции. Что же касается действия закона во времени, то обычно он вступает в силу с того дня, когда было получено королевское одобрение, если в нем самом не указана иная дата. Чаще всего это связано с тем, чтобы дать возможность заинтересованным лицам подготовиться к вступлению закона в силу. Иногда в законе предусмотрено, что он вступит «в день, который будет указан». Этот день может быть назначен «приказом в Совете» или приказом соответствующего министра. Очень часто различные статьи закона вступают в силу в различное время, хотя иногда отдельные статьи закона вообще не вступают в силу. Делегированное же законодательство вступает в силу в момент принятия.

Толкование статута. Следует отметить, что толкованию статутов английское право придает особое значение. Если статут составлен четко и в нем была использована недвусмысленная терминология, то необходимости в судебном толковании, как правило, не требуется. Наличие двусмысленности, возникшей в результате ошибки при подготовке законодательства, либо использование неопределенных формулировок обязательно потребует дальнейшего толкования статута при его применении.

Английские судьи выработали три подхода к толкованию законов. Это - «буквальное» правило, «золотое» правило и правило «исправления зла». «Буквальное» правило применяется в тех случаях, когда слова, употребленные в законе, не имеют альтернативного значения, т.е. толкуются буквально. Если применение буквального толкования приводит к абсурдному выводу, оно не применяется. В том случае, когда закон составлен таким образом, что могут существовать два или более буквальных толкований, суд применяет то из них, которое будет более последовательным и приведет к логическому результату. Такой подход к толкованию называют «золотым правилом».

Кроме того, существует еще один способ толкования закона, который обычно называют правилом «исправления зла». Суть его состоит в том, что когда цель статута - исправление ошибки («исправление зла»), суд должен применять такое толкование, которое в наибольшей степени отвечает указанной цели. Для толкования закон читается полностью, так как отдельные слова часто имеют иное значение, чем слова, использованные в контексте. Суд должен тщательно изучить как подробное, так и краткое название закона. Заголовки разделов и пояснения на полях не являются частью закона и не влияют на сто толкование.

Как отмечается в английской юридической литературе, положения, относящиеся к уголовному праву, толкуются особенно ограничительно. Например, Р. Уолкер в своей известной книге, посвященной английской судебной системе, отмечает, что если статут, устанавливающий уголовную ответственность, содержит двусмысленные или неопределенные выражения, он должен толковаться в пользу индивидуума. Из этого общего правила вытекает презумпция, согласно которой исключается ответственность при отсутствии mens rea (вины), которая по общему праву является обязательным элементом преступления. Однако это правило толкования не применяется, отмечает Уолкер, когда статут недвусмысленно вводит уголовную санкцию, - в данном случае суд обязан применить это наказание, даже если оно кажется ему несправедливым.

Делегированное законодательство. Помимо статутов к источникам английского уголовного права относится делегированное законодательство. Как отмечают английские юристы, преимущество делегированного законодательства состоит в том, что оно дает возможность быстро принимать и изменять постановления, не предоставляя их па утверждение парламента. Делегированное законодательство является действительным лишь тогда, когда оно не выходит за рамки полномочий, предоставленных парламентом. Если же делегированный акт признан ultra vires (т.е. выходит за рамки полномочий), то он является недействительным. Высшей формой делегированного законодательства является «приказ в Совете», которым вводятся в действие многие законы. Фактически «приказ в Совете» издается правительством и просто санкционируется Тайным Советом. «Приказы в Совете» и другие делегированные акты публикуются Издательством Ее Величества в сборнике Statutory Instruments.

В уголовных статутах часто содержатся отсылки, предоставляющие Государственному секретарю полномочия, связанные с применением таких актов. Эти полномочия могут, например, касаться исполнения отдельных видов наказаний и т.п. Иногда делегированное полномочие может затрагивать весьма важный вопрос. Так, в Законе о детях и подростках 1969 г. содержится норма, устанавливающая возраст наступления уголовной ответственности с 14 лет (по общему праву уголовная ответственность наступает с 10 лет). Однако в действительности этот параграф может вступить в силу лишь после издания соответствующего приказа Государственного секретаря.

Законодательство Европейского Сообщества. На территории Великобритании законодательство Европейского Сообщества признается в качестве права в силу Закона о Европейских Сообществах 1972 г. Оно не может быть признано разновидностью подзаконных нормативных актов, так как институты сообществ ни в коей мере не подчиняются парламенту Великобритании, и только его отдельные виды могут быть названы делегированными. Большей частью это законодательство касается экономических вопросов, таких как добросовестная конкуренция, таможня, автотранспортное регулирование, сюда относятся и вопросы, связанные с иммиграцией. Такого рода правовые нормы содержатся в договорах, инструкциях, директивах и решениях органов Сообщества. Следует отмстить, что влияние права Европейского Сообщества па английское уголовное право минимально и говорить о нем можно, главным образом, когда возникаю! вопросы, связанные с иностранцами, морским рыболовством и перевозками.

К нормативным актам Европейского Сообщества относятся в первую очередь постановления, издаваемые Советом Министров Европейского Союза или Европейской комиссией, которые применяются повсеместно и имеют «прямое действие». Эти постановления, устанавливающие права и обязанности физических и юридических лиц, подлежат обязательному применению судами государств-членов Сообщества без законодательного закрепления, хотя обычно директивы и решения (Совета или Комиссии) должны быть предварительно одобрены английским парламентом. Недавним примером такого законодательного закрепления является Закон об огнестрельном оружии (Изменения) 1992 г., одобренный после издания Директивы Европейского Совета об опасном оружии. Что же касается директив и решений в области уголовного права, то вряд ли даже те из них, которые отвечают всем установленным требованиям, могут иметь прямое действие без дополнительного законодательного одобрения.

Европейская конвенция по правам человека. Европейская конвенция и Первый протокол к ней не являются частью английского права и, следовательно, они не могут применяться в случае противоречия. Английские судьи вправе интерпретировать английские законы в духе Европейской конвенции по правам человека, по, если они не могут этого сделать, то обязаны применить нормы английского права.

Кодификация. Как уже указывалось, особенность английского уголовного права состоит в отсутствии Уголовного кодекса. Попытки кодифицировать уголовное право Англии и Уэльса имеют давнюю историю. Первые попытки такого рода были предприняты уполномоченными по вопросам уголовного права еще в первой половине XIX века. Ими было подготовлено два законопроекта, охвативших преступления против личности и кражу, которые, хотя и были приняты парламентом в 1853 г., по мнению английских юристов, не принесли большой пользы. В последующие годы также предпринимались шаги, направленные на подготовку Уголовного кодекса Наиболее известным из всех последующих проектов являлся проект Уголовного кодекса Дж.Ф.Стифена, представленный им r парламент в 1878 г. Несмотря на то, что данный проект был отвергнут законодателями, он в дальнейшем послужил моделью для различных кодексов, впоследствии принятых в английских колониях, включая Новую Зеландию, Западную Австралию и Тасманию.

Результатом работы комиссий по подготовке Уголовного кодекса явилось издание в Англии в разные годы большого числа уголовных законов, часть которых полностью состояла из материальных норм, а другая часть включала также и процессуальные нормы. Эти законы являли собой своеобразные кодексы, охватившие определенные области уголовного права. Например, Закон о преступлениях против личности 1861 г. (с последующими изменениями) предусмотрел ответственность за противоправное поведение, направленное против личности, и, помимо норм о наказаниях за простое и тяжкое убийство, ввел уголовную ответственность за тяжкие телесные повреждения, отравление, нападение, похищение ребенка, двоеженство и незаконный аборт. Законом о краже 1968 г. и Законом об уголовно наказуемом причинении вреда 1971 г. была установлена ответственность за ряд преступлений против собственности.

Начиная с 1981 г. в Англии развернулась работа над очередным проектом Уголовного кодекса, который в 1984 г. был представлен на обсуждение специалистов, а в 1989 г. после доработки был направлен лорду-канцлеру. В его Общей части учтены нормы и статутного, и прецедентного права, регулирующие ныне соответствующие правовые институты. Сознавая сложность принятия парламентом Уголовного кодекса в целом, Комиссия по реформе права в целях облегчения процесса кодификации предложила провести через парламент ряд более мелких законопроектов по отдельным проблемам уголовного права. В 1993 г. Комиссия опубликовала отчет о преступлениях против личности (за исключением убийства) и проект Закона об уголовном праве, в котором предлагалось реализовать часть предложений по указанном проблеме. В июле 1997 г. новое правительство лейбористов объявило о своем одобрении концепции поэтапной реформы и в феврале 1998 г. был опубликован правительственный документ, содержавший проект Закона о преступлениях против личности.

.2 Понятие преступления. Классификация преступлений

Английское уголовное право - единственное из правовых систем развитых государств, которое не знает законодательной констатации преступления. По мнению английских юристов, невозможно выработать такое понятие, которое удовлетворяло бы всех и охватывало бы все действия и бездействие, носящие уголовный характер. Более того, у законодателя, как считают такие авторитеты области уголовного права, как Кард, Кросс и Джонс, вообще ист необходимости в легальной формулировке преступления. Однако поиск в самой природе преступления таких особенностей, которые могли бы лечь в основу его дефиниции, не прекращается. Достаточно часто при попытках дать определение преступного деяния правоведы ссылаются на мнение, высказанное лордом Эткиным в 1931 г., о том, что «качество, присущее уголовному деянию, не может быть понято интуитивно или раскрыто с помощью каких-либо стандартов за исключением одного, который требует, чтобы деяние было запрещено под страхом наказания».

Несмотря, однако, на такого рода высказывания в английской юридической литературе сформировалось определенное мнение о том, что же представляет собой преступление. Многие юристы по-прежнему считают одним из наиболее удачных определений преступления то, которое было дано Стифеном, когда он перерабатывал «Комментарии к законам Англии» Блекстона. Данное определение гласит: «Преступлением является всякое нарушение права, рассматриваемое с точки зрения вредной направленности (evil tendency) такого нарушения против общества в целом». Составители энциклопедического словаря английского права также используют это определение Стифена, добавляя, что преступлением также «является действие или невыполнение обязанности, причиняющие вред обществу и запрещенные законом под страхом наказания, налагаемого государством.

Другая, более развернутая формулировка преступления предусматривает, что «преступлением или уголовным правонарушением является вред, запрещенный правом, независимо от того, является ли он также деликтом, нарушением договора или нарушением доверия, главным последствием которого будет то, что преступник, если найден и подлежит уголовной ответственности, преследуется в уголовном порядке от имени государства и, если будет признан виновным, наказывается».

Классификация преступлений. Если обратиться к работам английских специалистов в области уголовного права, то следует признать, что все они предлагают примерно одинаковую классификацию преступлений.

В самом общем виде можно говорить о следующих типах классификации:

) по источникам возникновения уголовной ответственности;

) в зависимости от значимости объекта посягательства;

) по степени опасности преступления, которая охватывает в свою очередь две классификации - с материально-правовой и процессуальной точек зрения.

В соответствии с источниками уголовной ответственности все уголовные деяния делятся на преступления по общему праву и статутные. В настоящее время ответственность за множество преступлений установлена в статутах, однако некоторые очень серьезные преступления, такие как тяжкое и простое убийство, по-прежнему являются преступлениями по общему праву. Следует отметить, что доля статутных преступлений все более увеличивается, поскольку многие преступления по общему праву отменяются как устарелые или заменяются статутными с учетом требований времени. Изнасилование, например, перешло в категорию статутных преступлений только после принятия Закона о половых преступлениях (дополнения) 1976 г. До этого времени оно также являлось преступлением общего права, хотя статутная ответственность за иные половые преступления была введена еще в 1956 г.

Представление о классификации преступлений в Англии в зависимости от значимости объекта посягательства в определенной степени можно почерпнуть не из законодательных источников (из-за отсутствия Уголовного кодекса), а из различных учебников и практических руководств, составленных ведущими специалистами в области уголовного права. Часто преступления объединены в несколько групп: преступления против личности, половые преступления, преступления против собственности, политические преступления, преступления против общественного порядка, преступления против правосудия, преступления против публичной морали, автотранспортные преступления. Некоторые авторы дополнительно выделяют компьютерные преступления, преступления, связанные с повреждением имущества, подделку.

Классификация по степени опасности преступления обычно предполагает две классификации - с материально-правовой и процессуальной точки зрения.

До издания Закона об уголовном праве 1967 г. в Англии существовало деление преступлений в зависимости от степени их опасности на особо опасные преступления - измену (treason) и фслонии (felonies) и менее опасные преступления - мисдиминоры (misdemeanors).

Общее право среди преступлений, подлежащих преследованию по обвинительному акту, выделяло фелонии как наиболее тяжкие преступления, обязательным последствием которых являлась конфискация имущества. Само слово «фелония» уже содержало указание на конфискацию, поскольку этот термин происходит от слов «fee» -феодальное владение и «Ion» - цена, т.е. «фелония» означала всегда преступление, наказание за совершение которого всегда предполагало лишение преступника его собственности. Принято считать, что измена являлась разновидностью фелонии, так как Закон об измене 1351 г. установил ответственность за измену или иную фелонию, однако с учетом значительных процессуальных различий, присущих судебному разбирательству дел об измене, «фелония» и «измена» традиционно рассматривались отдельно друг от друга.

В соответствии с давно сложившимися нормами общего права измена подразделялась на государственную измену (high treason) и малую измену (petty treason). К первой группе относились такие преступления, как убийство короля, королевы и членов его семьи, оказание помощи его врагам, подделка королевской печати, фальшивомонетничество, убийство канцлера или судей, а ко второй - убийство женой мужа или слугой хозяина. В настоящее время под понятие измены (treason) подпадают лишь те действия, которые относились к государственной измене.

К фелониям относились тяжкое и простое убийство, берглэри, похищение имущества, двоебрачие, изнасилование. Следует отметить, что первоначально любая фелония каралась смертной казнью и конфискацией имущества и лишь позднее стали использоваться иные виды наказания.

К менее опасным преступлениям - мисдиминорам - общее право относило лжесвидетельство, сговор, обман, мошенничество, бунт, нападение. Совершение мисдиминора не влекло за собой обязательной конфискации имущества и никогда не каралось смертной казнью. В отличие от обвинявшихся в фелонии, лицо, обвинявшееся в совершении мисдиминора, имело право вызвать в суд свидетелей защиты и воспользоваться услугами защитника (эти различия были устранены в законодательном порядке в начале XVIII века).

Деление преступлений на фелонии и мисдиминоры Законом 1967 г. было отменено, и в настоящее время по материальному признаку они подразделяются на измену и другие преступные деяния.

По способу судопроизводства преступления, с учетом их общественной опасности, делятся на деяния, преследуемые по обвинительному акту, суммарные и так называемые «гибридные», выбор процедуры судебного разбирательства которых зависит от обвиняемого.

По обвинительному акту преследуются преступления, подлежащие рассмотрению судом, состоящим из судьи и присяжных заседателей. Как правило, судебному разбирательству предшествует слушание дела в магистратском суде, для выяснения, достаточно ли доказательств для предания обвиняемого суду. Если доказательств достаточно, дело передается на рассмотрение суда Короны.

Суммарные преступления - это такие преступления, которые рассматриваются магистратским судом без участия присяжных. Магистратский суд рассматривает дело по существу от начала до конца, без предварительного разбирательства.

«Смешанными», или, как их еще называют, «гибридными», являются преступления, которые могут быть рассмотрены по выбору в одном из вышеназванных порядков. Составы этих преступлений также как и составы суммарных преступлений, устанавливаются статутами, причем в законе специально оговаривается, что они могут рассматриваться как суммарно, так и по обвинительному акту. Лицо, обвиняемое в одном из преступлений этого класса, вначале предстает перед магистратским судом, где посредством специальной процедуры определяется метод судебного разбирательства дела.

Закон 1967 г. также ввел дополнительное процессуальное основание, позволяющее классифицировать преступления на арестные и неарестные. Арестным преступлением является определенное уголовное деяние, которое влечет за собой возможность применения ареста без приказа судьи. Это может быть либо преступление, подлежащее наказанию, строго определенному в законе (смертная казнь или пожизненное тюремное заключение за совершение тяжкого убийства), либо преступление, за которое лицо, прежде не судимое, может быть приговорено к тюремному заключению на срок не менее 5 лет (простое убийство, кража, различные преступления, связанные с использованием опасного для жизни оружия и т.д.).

Арест может быть произведен как констеблем, так и частным лицом. Констебль без приказа судьи имеет право произвести арест лица, в отношении которого у него есть разумные основания подозревать, что оно виновно в совершении или собирается совершить арестное преступление. Кроме того, констебль не только имеет право арестовать лицо, но и может с целью ареста подозреваемого войти в любое место, используя силу, и провести там обыск, если у него есть для этого разумные основания. В отличие от констебля частное лицо может произвести арест только в том случае, если оно знает (а не только подозревает) о совершении преступления.

Все остальные преступления относятся к числу неарестных преступлений. В ряде случаев закон все-таки допускает возможность ареста без приказа судьи, но при соблюдении определенных условий и в отношении преступлений, не отнесенных законом к категории арестных. К ним относится нарушение общественного порядка, сопряженное с дракой или пьянством, а также автотранспортные нарушения. Это возможно, однако, только тогда, когда полицейский не может установить точное имя или адрес подозреваемого, либо не верит в их правильность; если он убежден, что подозреваемый скроется с места до получения повестки в суд; либо если полицейский считает, что арест необходим для защиты интересов других лиц, например детей, или имущества других лиц.

.3 Субъект преступления

Физические лица. К уголовной ответственности по английскому праву может быть привлечено любое физическое лицо -английский подданный, иностранец и лицо без гражданства.

Исключение составляют лица, которые освобождаются от уголовной ответственности в силу своего положения. Во-первых, по установившейся традиции считается, что суверен (король или королева) не может совершить преступления (King can do not wrong) и потому не может быть привлечен к ответственности. Во-вторых, согласно Закону о дипломатических привилегиях 1964 года послы и лица, входящие в состав служебного персонала иностранного посольства наделены иммунитетом от уголовного преследования. В случае освобождения дипломатического представителя от занимаемой должности он немедленно утрачивает привилегию безответственности за преступное деяние, совершенное им.

В учении о физическом лице как субъекте преступления основным является вопрос о невменяемости. По английскому праву невменяемость может быть обусловлена возрастом, душевной болезнью и опьянением.

Несовершеннолетие по английскому праву обычно связывается с отсутствием воли, что может служить причиной, исключающей уголовную ответственность. Уголовное законодательство различает три группы несовершеннолетних - малолетние дети в возрасте до 10 лет, дети в возрасте от 10 до 14 лет и подростки в возрасте от 14 до 17 лет (при назначении наказаний к ним приравниваются молодые люди в возрасте от 17 лет до 21 года).

До принятия Закона о детях и подростках 1933 г. по общему праву малолетним, не подлежащим уголовной ответственности, признавался ребенок, не достигший 7 лет. Этим законом возраст наступления уголовной ответственности был повышен до 8 лет, а затем Законом о детях и подростках 1969 г. - до 10 лет (в Законе 1969 г. содержится статья, устанавливающая возраст наступления уголовной ответственности за все преступления кроме убийства с 14 лет, однако, до настоящего времени эта статья так и не вступила в силу).

В отношении малолетних, не достигших десятилетнего возраста существует неоспоримая презумпция, что дети в этом возрасте не могут быть уголовно дееспособными. Поэтому никакое действие, совершенное таким малолетним, не влечет для него уголовной ответственности.

До издания Закона о преступлении и ином нарушении порядка 1998 г. по общему праву дети в возрасте от 10 до 14 лет также считались уголовно недееспособными, хотя эта презумпция не была незыблемой. Поскольку само по себе совершение ребенком такого возраста уголовного деяния не являлось достаточным prima facie доказательством наличия вины, как это имело бы место в отношении взрослого, обвинение должно было еще доказать наличие у ребенка «злонамеренности». Необходимость в особых доказательствах злонамеренности выражалась в том, что присяжные помимо обычного вопроса, касающегося совершения действия, в котором ребенок обвиняется, должны были задать ему вопрос относительно того, знает ли он, что поступает дурно.

Судебная практика и доктрина всегда исходили из того, что ребенок в возрасте от 10 до 14 лет может быть обвинен в совершении преступления только в том случае, когда обвинение безо всяких разумных сомнений докажет, что в его действиях присутствуют оба элемента преступления - actus reus и mens rea, а также осознание ребенком факта причинения серьезного вреда. Что же касается последнего условия, то для привлечения ребенка к уголовной ответственности не достаточно было простого доказательства того, что ребенок понимал неправильность своего поведения. Доказательствами в таком случае должны были служить сведения о поведении ребенка после совершения преступления, его ответы на вопросы полиции, анализ его психического состояния, природа и тяжесть совершенного преступления.

Следует отметить, что тенденции современного английского уголовного права свидетельствуют об отходе законодателя от традиций общего права. По общему праву, например, всегда считалось, что мальчик, не достигший 14 лет, не может быть признан виновным в совершении изнасилования или ином половом преступлении. Эта презумпция общего права была отменена Законом о половых преступлениях 1993 г., согласно которому мальчик в возрасте до 14 лет теперь при наличии других условий наступления уголовной ответственности можег быть обвинен как исполнитель в половом преступлении.

Законом 1998 г. (ст. 34) презумпция общего права, в соответствии с которой ребенок в возрасте 10 лет и старше не способен совершить преступление, также была отменена.

Душевная болезнь. Даже во времена средневековья ссылка на душевное заболевание являлась возможным способом защиты от уголовной ответственности. В то же время одной только душевной болезни для полного освобождения от ответственности всегда считалось недостаточно. По мнению Кении, английское право различает две группы душевнобольных:

) лица, душевная болезнь которых такова, что «они не дали бы своей болезни воли, если бы около них находился полисмен».

В общем праве уже более ста пятидесяти лет существуют правила (хотя нельзя со всей уверенностью сказать, что они носят исчерпывающий характер), позволяющие в зависимости от наличия или отсутствия у лица способности различать в совершенном им преступлении хорошее от дурного.

Эти правила были названы по имени некоего Макнотсна, страдавшего манией преследования, который задумал убить своего «преследователя» премьер-министра Англии Роберта Пиля, по по ошибке убил его секретаря Драммонда. Макнотен был оправдан судом ввиду душевной болезни. Дело получило такой резонанс в обществе, что даже вызвало дебаты в Палате лордов. Недоумевающие лорды не могли понять, почему обвиняемый был оправдан, и потому поставили ряд конкретных вопросов перед 15 авторитетными судьями, входившими в состав одной из комиссий, готовившей очередную реформу английского уголовного права.

В 1843 г., не рассматривая материалы дела, судьи в абстрактной форме дали по этим вопросам заключение, которое, не будучи санкционировано как нормативный акт, стало называться правилами Макнотена. Суть этих правил сводится к следующему:

) Каждый человек презюмируется душевно здоровым и обладающим достаточной степенью разумности для того, чтобы нести ответственность за совершенные им преступления, пока обратное не будет достоверно доказано присяжным.

) Для освобождения от ответственности ввиду душевной болезни должно быть с «очевидностью» установлено, что во время совершения действия, по поводу которого он привлекается к ответственности, обвиняемый действовал под влиянием такого происходящего от душевной болезни дефекта сознания, что он не в состоянии был отдавать себе отчет в природе и свойствах совершаемого им действия или (если отдавал себе в этом отчет) не был в состоянии понять безнравственность своего действия.

) Относительно осознания душевнобольным того, что действие дурно, судьи указали: «Если обвиняемый сознавал, что не должен был действовать таким образом и что его поведение нарушает закон, он должен быть наказан». Таким образом критерием является не вообще способность различать хорошее и дурное, как это предполагалось раньше, а эта же способность применительно к конкретному совершенному действию.

) Если преступное деяние было совершено обвиняемым под влиянием бредовых идей об окружающем, которые затемнили для него подлинное значение совершаемого им действия, обвиняемый подлежит такой ответственности, какой он подлежал бы, если бы факты соответствовали его представлениям о них. Душевнобольной может, например, совершить убийство под влиянием галлюцинации, заключающейся в том, что он - палач, правомерно приводящий в исполнение приговор суда, или же всего лишь в том, что потерпевший обманул его когда-то в карточной игре.

Для того, чтобы получить освобождение от уголовной ответственности по правилам Макнотена, обвиняемый должен доказать, что страдает от заболевания «сознания» в юридическом смысле этого слова (что не всегда связано с заболеванием мозга), когда совершает запрещенное законом действие.

Современная трактовка понятия «сознание», использованного в правилах Макнотена, была дана Палатой лордов в более поздних решениях. Например, в решении по делу Салливан было указано, что под «сознанием» понимаются такие психические способности, как разумность, память и понимание. Если действие болезни ухудшает эти способности, то этиология болезни значения не имеет, т.е. наступление уголовной ответственности не должно зависеть от того, о каком заболевании идет речь - органическом или функциональном, постоянном или временном, излечимом или неизлечимом.

Следует отметить, что дела, в которых обвиняемый в качестве защиты от уголовного преследования ссылается на душевную болезнь, встречаются крайне редко. Причины этого могут быть различны, включая и ту, что в этом случае лица, освобождаемые от уголовной ответственности на основании правил Макнотсна, помещаются в специальные лечебные заведения психиатрического профиля, нередко пожизненно. Другой причиной может быть и то, что после принятия Закона об убийстве 1957г. в качестве защиты теперь может выступать ссылка обвиняемого на «уменьшенную ответственность».

Концепция уменьшенной ответственности, известная ранее шотландскому праву, была введена в английское право Законом 1957 г., который предусматривает, что «лицо, которое убивает или участвует в убийстве другого, не подлежит наказанию за тяжкое убийство, если оно страдает от такой аномалии сознания(независимо от того, вызвано ли это задержкой или отставанием в умственном развитии либо другой врожденной причиной, вызванной заболеванием или повреждением), которая существенным образом ухудшила его психическую ответственность за свои действия или бездействие в момент совершения убийства или за соучастие в нем».

Уменьшенная ответственность, в отличие от правил Макнотена, которые полностью освобождают при наличии душевной болезни лицо от уголовной ответственности, является фактором, смягчающим ответственность и дающим возможность в определенных случаях переквалифицировать тяжкое убийство в простое убийство. Это особенно важно при выборе судом наказания, поскольку за тяжкое убийство но закону полагается только пожизненное тюремное заключение, а простое убийство может быть по усмотрению суда наказано менее строго. Правило уменьшенной ответственности распространяется только на случаи обвинения в убийстве и не может быть применено, например, в случае покушения на умышленное убийство.

Английская судебная практика придерживается мнения, что для применения правила об уменьшенной вменяемости необходимо сочетание трех элементов. Во-первых, обвиняемый должен страдать от такой «аномалии сознания» в момент совершения преступления, которую обычный разумный человек определит как «ненормальность».

Во-вторых, «аномалия сознания» должна проистекать от одной из определенных причин, а именно, от задержки или отставания в развитии либо от любой врожденной причины, вызванной заболеванием или повреждением. При этом под болезнью или повреждением понимается органическое или физическое повреждение или болезнь тела, включая мозг, а любой врожденной причиной может быть функциональное психическое заболевание.

В-третьих, «аномалия сознания», упомянутая в Законе, должна существенным образом уменьшить психическую ответственность обвиняемого за его действия или бездействие. Ответить на вопрос о том, что же понимается под словами «существенным образом», достаточно сложно. Судебная практика придерживается мнения, что во многих случаях речь идет о невозможности обвиняемым контролировать свои действия и импульсы.

Опьянение. Старое английское право рассматривало опьянение в качестве обстоятельства, отягчающего вину по делам о преступлениях, предрасположение к которым было вызвано опьянением.

По мнению же современных английских юристов алкоголь является веществом, способным изменить настроение, восприятие или сознание, привести к утрате сдержанности, самоконтроля, нарушению движений, реакций, рассудительности и способности предвидеть последствия. Такой же эффект могут иметь не только наркотики, но и другие вещества.

Следует отмстить, что при совершении под влиянием алкоголя или наркотиков определенных преступлений, например, автотранспортных либо связанных с нарушением общественного порядка, именно опьянение является существом преступления. При совершении же других преступлений, таких как убийстве, нападение или кража, опьянение способно определенным образом влиять па совершение преступлений, но не является существенным фактором. Английское право различает два вида опьянения - добровольное и недобровольное опьянение.

Добровольное опьянение. Опьянение по английскому общему праву является добровольным в тех случаях, когда обвиняемый сознательно употребляет алкоголь или иное лекарственное средство или одурманивающее вещество или их комбинацию, даже если он не знает их природы или силы или если воздействие указанных веществ значительно сильнее, чем можно было ожидать.

Из этого правила существует два исключения, когда опьянение не признается добровольным, а именно, если лекарственное средство было принято по назначению врача, или если опьянение вызвано неопасным лекарством, которое при обычных обстоятельствах не способно вызвать побочных явлений агрессивности (например, седативными средствами).

Добровольное опьянение само по себе не освобождает от ответственности за совершение уголовно наказуемого деяния, даже если это опьянение временно вызвало значительное затемнение рассудка.

Основанием этого является то, что в отличие от психического заболевания, состояние опьянения связано с наличием волевого момента (т.е. свободы выбора), и потому заслуживает осуждения с точки зрения морали и права. Вместе с тем, хотя опьянение и не исключает вину, оно может быть основанием для снижения наказания.

Добровольное опьянение является фактором, определенным образом влияющим на уголовную ответственность, например, в случаях, когда:

а) существенным элементом преступления является специальное намерение и опьянение обвиняемого доказывает, что у него такое намерение отсутствовало; или

б) опьянение вызвало такое расстройство сознания, что должно быть применено правило Макнотена.

К первому случаю относятся преступления, связанные с насилием, когда у обвиняемого в связи с опьянением может отсутствовать необходимая mens rea, например, потому, что он убивает другого по ошибке, считая, что стреляет в пугало, либо не понимая, что этим может причинить вред другому лицу.

В течение длительного времени авторитетным считалось разъяснение правил об опьянении, данное в 1920 г. Палатой лордов по делу Бирда. В разъяснении, на которое и в наши дни в определенной степени продолжают ссылаться суды, было указано, что во внимание должны приниматься доказательства того, что опьянение было слишком сильным, «чтобы подсудимый мог сформировать у себя ту особую цель, которая является конститутивным элементом соответствующего преступления. Эти доказательства должны быть рассмотрены в сочетании с другими доказанными по делу обстоятельствами, для того, чтобы определить, имел или не имел обвиняемый такое намерение».

В этом случае опьянение, если оно несовместимо с необходимым субъективным элементом преступления, «исключает совершение преступления, о котором идет речь». Например, суд может признать, что лицо, находящееся в состоянии опьянения, не было способно сформировать в момент совершения им убийства намерение убить или нанести тяжкое телесное повреждение, и в связи с этим изменить квалификации его деяния с тяжкого убийства на простое убийство, не требующее специального намерения. Именно эта часть разъяснения решения по делу Бирда была подтверждена в 1979 г. Палатой лордов по делу Маджевски.

В решении по делу Маджевски было также сформулировано другое правило, касающееся опьянения. Согласно этому правилу, когда для наступления уголовной ответственности за преступление требуется основное намерение (и не требуется специального намерения), лицо может быть осуждено, если оно находилось в состоянии добровольного опьянения в момент совершения преступления (даже при отсутствии mens rea, обычно требуемой для этого преступления, и наличии состояния автоматизма).

Другим исключением из общего предписания о том, что добровольное опьянение влечет уголовную ответственность, является применение правил Макпотена в случае, если обвиняемый был опьянен до такой степени, которая вызывает расстройство сознания.

Хотя простой дефект сознания вследствие опьянения не признается судами «нарушением сознания», постоянное пьянство или злоупотребление наркотиками иногда могут привести к необратимым изменениям психики, вызванным белой горячкой или алкогольным психозом. В судебной практике, однако, редко встречаются случаи, когда суд принимает в качестве доказательства психического заболевания ссылку на опьянение. Самым старым примером, упоминаемым в этой связи является дело Дейвиса, обвинявшегося и признанного невиновным в «стрельбе с целью убийства» (в действующем законодательстве теперь используется иная терминология). В свою защиту Дейвис ссылался на белую горячку, возникшую на почве пьянства, которой он страдал в момент совершения преступления. Судья Стифен в своем напутствии присяжным указал на необходимость проведения разграничения между обычным пьянством и заболеванием, возникшем на его почве. Мнение судьи Стифена по делу Дейвиса послужило основой для решения иных аналогичных дел.

Значительный интерес вызвала трактовка влияния опьянения на сознание обвиняемого, данная Палатой лордов по делу Галахера. Это решение более позднего периода представляется весьма важным, поскольку в нем сделан акцент на применение правил Макпотена в связи с заболеванием, вызванным злоупотреблением алкоголем. Обвиняемый, являвшийся психопатом, намеревался убить свою жену. Перед тем, как совершить преступление он купил бутылку виски и выпил немного для храбрости. Во время судебного процесса, Галахер в свою защиту сослался на отсутствие особого намерения (направленного на совершение умышленного убийства), а свои действия объяснил психическим заболеванием, усиленным опьянением. На суде подтвердилось, что обвиняемый действительно страдал психопатией, которая осложнилась употреблением спиртного напитка, что в свою очередь, привело к потере самоконтроля.

В напутствии присяжным судья отметил, что при обсуждении возможности применения правил Макнотена в этом случае присяжные должны учитывать состояние сознания, которое обвиняемый имел до того момента, как выпил виски. Палата лордов подтвердила решение, вынесенное судом присяжных, указав, что в случае психопатии, т.е. заболевания, которым страдал Галахер (до употребления алкоголя), правила Макнотена не могли быть применены в его деле и речь идет о простом снижении самоконтроля. В отличие от этого случая, если бы психопатия была вызвана чрезмерным употреблением алкоголя или наркотического вещества, обвиняемый смог бы воспользоваться правилами Макнотена.

Недобровольное опьянение. По общему праву в отличие от добровольного опьянения лицо, принявшее алкоголь против своей воли, не может в полной мере нести ответственность за свое состояние, хотя ссылка на то, что обвиняемый принял алкоголь против своей воли, не является абсолютной защитой от уголовного преследования. Английские судьи полагают, что недобровольное опьянение должно приниматься в расчет при решении вопроса о наличии mens rea (независимо от требования специального намерения) и могут, учитывая это назначить более мягкое наказание.

Классическим примером недобровольного опьянения является опьянение обвиняемого, вызванное другим лицом, например, когда кто-то другой влил водку в лимонад, выпитый затем лицом, совершившим преступление.

Опьянение может быть недобровольным также еще в двух случаях. Во-первых, при приеме лекарственного средства, прописанного врачом, если доза лекарства не была превышена, или если обвиняемый не употребил при этом алкоголь либо другое лекарство. И, во-вторых, если обвиняемый принял не опасное лекарство (например, седативное или снотворное средство), даже если доза лекарства была чрезмерной или были нарушены предписания врача.

Авторитетным мнением, на которое ориентируется английская судебная практика в последние годы при ссылке обвиняемого на недобровольное опьянение в качестве обстоятельства, исключающего уголовную ответственность, является решение по делу Харди. В этом деле обвиняемый, чтобы успокоиться выпил несколько таблеток вали-ума, считая, что его действие снижено, поскольку срок хранения уже истек. Затем под влиянием лекарства он развел огонь в спальне и в дальнейшем был обвинен в умышленном повреждении имущества с намерением поставить под угрозу жизнь других людей на основании Закона о преступном причинении вреда 1971 г. По утверждению Харди, из-за приема лекарства у него отсутствовала mens rea. Апелляционный суд по делу Харди признал, что если обвиняемый совершил деяние, находясь под влиянием неопасного лекарства (даже в случае приема чрезмерной дозы), к нему не должно применяться обычное правило об опьянении.

При определении влияния опьянения на возникновение уголовной ответственности статутное право следует подходу к добровольному и недобровольному опьянению, выработанному общим правом, за исключением того, что бремя доказывания недобровольного опьянения возложено на самого обвиняемого. Примером того может служить Закон о публичном порядке 1986 г., содержащий специальные предписания относительно лиц, подлежащих ответственности за бунт или иное нарушение общественного порядка, сознание которых было ослаблено под влиянием алкоголя.

Для наступления уголовной ответственности за указанные преступления в качестве особого фактора требуется намерение или осознание опасности совершаемых действий. Названный выше Закон (ст. 6 (5)) предусматривает, что обвиняемый, ссылаясь на правила Макнотена, должен доказать отсутствие самоопьянения или необходи.мость применения опьяняющих средств в лечебных целях.

Корпорации. Согласно английскому праву аналогично физическим лицам к уголовной ответственности могут быть привлечены корпорации, такие как инкорпорированные компании, публичные корпорации или органы самоуправления.

По Закону об интерпретации 1978 г. под «лицом», подлежащим ответственности за совершение статутного преступления, если иное не предусмотрено законом, понимается и корпорация. Идея о том, что корпорация должна нести уголовную ответственность в английском нраве получила признание с середины XIX века, когда суды стали выносить решения о признании корпораций, виновными в нарушении статутных обязанностей. Примером одного из последних решений такого рода является решение палаты лордов 1996 г., в соответствии с которым одна компания была признана виновной в нарушении обязанностей, возложенных на нее Законом о здоровье и безопасности на производстве 1974 г. Эта статья закона предусматривает, что работодатель обязан организовать производство таким образом, чтобы избежать риска причинения вреда здоровью и безопасности любых лиц, находящихся на территории производства. В решении Палаты лордов было указано, что компания несла личную ответственность за невыполнение требований Закона.

Кроме того с 1944 г. стало возможным привлекать к уголовной ответственности корпорацию как исполнителя или соучастника любого преступления независимо от наличия mcns геа. При этом используется так называемый принцип отождествления (идентификации). Суть этого принципа состоит в том, что действие (или бездействие) и психическое состояние высших должностных лиц корпорации (контролирующих служащих) определяется как действие и психическое состояние корпорации. В этом случае возникает не замещающая, а личная ответственность корпорации. В тех случаях, когда преступление совершено должностным лицом, корпорация отвечает как исполнитель, если же служащий выступал в качестве соучастника - корпорация подлежит ответственности как соучастник.

Для ответа на вопрос, кто же может быть отождествлен с корпорацией, необходимо обратиться к решению, состоявшемуся в 1957 г.. По образному определению лорда Дсннинга компанию можно сравнить с человеческим существом: у нее также есть мозг и нервные центры, которые контролируют его движения, а также руки, действующие в соответствии с указаниями центра. Некоторые из людей, работающие в компании, - обычные служащие и агенты - являются не более, чем руками, выполняющими работу и не отвечающими за разум и волю. Иное дело, когда речь идет о дирекции и управляющих компании, которые являются мозгом и волей компании и контролируют ее деятельность. Такие служащие компании могут быть идентифицированы с ней. В этом же решении было отмечено, что как корпорация может быть идентифицировано и иное лицо, если ему были делегированы полномочия, связанные с функцией управления.

Следует упомянуть о двух исключениях, при которых описанный выше способ идентификации применить невозможно. Во-первых, к ним относятся преступления, которые по своей природе не могут быть совершены корпорацией, например, половые преступления, двоеженство и пр. (хотя некоторые английские юристы считают, что, если корпорация и не может быть обвинена в совершении таких преступлений как исполнитель, теоретическая возможность ее обвинения как соучастника не исключена).

Второе исключение связано с тем, что в определенных случаях, например, когда речь идет о корпорации, признанной виновной в совершении умышленного убийства, приговор суда не может быть исполнен, поскольку наказанием за совершение данного преступления является пожизненное лишение свободы.

.4 Соучастие в преступление

Как и многие другие институты английского уголовного права, развивавшиеся в системе общего права на протяжении не одного столетия, соучастие имеет давнюю историю. Существовавшая до издания Закона об уголовном праве 1967 г. классификация соучастников была связана с делением преступлений на три большие группы: деяния, подпадавшие под понятие измены; фелонии и мисдиминоры. Деление же соучастников на исполнителей и других участников преступления существовало лишь применительно к фелониям.

Такой подход обосновывался тем, что соучастие в измене признавалось настолько опасным, что все лица, участвующие в ней, признавались исполнителями. В отношении мисдиминоров прослеживался аналогичный подход с тем различием, что не считалось нужным проводить формального разграничения между участниками преступления ввиду малозначительности деяний.

Следует отметить, что к моменту принятия Закона об уголовном праве 1967 г. в Англии сложилась определенная система соучастия, применявшаяся к фелониям, которая включала исполнителей и их соучастников до и после факта совершения преступления. Исполнители в свою очередь подразделялись на исполнителей первой степени и исполнителей второй степени.

По общему праву под исполнителем первой степени понимался главный виновник преступления, т.е. лицо, в преступном намерении которого заключена последняя, заслуживающая порицания психическая причина преступного действия. Почти во всех случаях таким лицом бывает человек, совершивший преступление лично. Однако не исключено, что преступление может осуществляться с использованием невиновного посредника (агента), который не подлежит уголовной ответственности за совершенное им деяние, поскольку не имел преступного намерения в отношении совершенных действий. Таким образом, невиновным посредником является тот, кто совершает actus reus преступления, но не подлежит ответственности по причине недееспособности, либо потому, что у него отсутствует mens rea, или в связи с тем, что деяние было совершено под принуждением.

Примером использования невиновного посредника является ситуация, когда дочь по указанию матери дает больному отцу лекарство, содержащее яд. Если дочери не было известно о намерениях матери, в случае смерти отца исполнителем умышленного убийства будет мать, а не дочь, у которой отсутствовала mens rea (хотя в деле Эйпои, в аналогичной ситуации, когда дочь дала яд по указанию матери, именно дочь была признана исполнителем, а мать - соучастником преступления). Более современным, хотя и менее драматичным примером использования невиновного посредника, является дело Стингера, в котором менеджер компании умышленно подписал фальшивые счета для того, чтобы через невиновных служащих получить деньги с банковского счета компании. Суд признал его виновным в краже денег по фальшивым документам с использованием невиновных посредников.

В качестве невиновного посредника может быть использовано даже животное. Так, в нападении будет виновен тот, кто натравливает на прохожих собаку, а в краже может быть признан виновным хозяин, использующий для этого дрессированное животное.

Исполнителем второй степени по общему праву являлось лицо, действия которого охватывались понятием «пособничество и подстрекательство» (aiding and abetting) в момент совершения фелонии. Под этим выражением общее право понимает, главным образом, подстрекательство. Для того, чтобы стать «aider» или «abettor» лицо должно словами или делом проявить известную активность с целью подстрекнуть исполнителя или исполнителей к совершению преступления. Однако в ряде случаев под выражением «aiding and abetting» английское право иногда понимает пособничество или способствование.

Лицо, способствовавшее совершению преступления, подлежало ответственности за те преступления главного виновника, которые были совершены им для исполнения их общей цели. В случае, если двое имели общую цель совершить разбойное нападение и один из них убил потерпевшего, в то время как другой, присутствуя при этом, способствовал совершению преступления в качестве исполнителя второй степени (т.е. подстрекая к разбойному нападению), то оба виновны в совершении умышленного убийства, хотя второй и не давал специального согласия на ту степень насилия, которое имело место.

Пособником до факта совершения преступления называлось лицо, которое помощью или советом содействовало одному или нескольким главным виновникам в совершении преступления. Если же преступление было совершено способом, отличным от того, который был первоначально предложен, соучастник, не освобождается от уголовной ответственности. Поэтому, если А передает Б револьвер для того, чтобы он был использован для убийства третьего лица, то использование Б яда вместо огнестрельного оружия не освобождало А от уголовной ответственности как пособника до факта совершения преступления. Однако когда Б вместо того, чтобы воспользоваться советом А, совершил абсолютно другое незапланированное преступление, лицо, давшее совет, освобождалось от ответственности за соучастие, если только преступление, совершить которое советовал соучастник, само не явилось вероятной причиной другого действительно совершенного преступления. Хотя суд не всегда признавал в таких обстоятельствах виновным лицо, давшее совет совершить преступление. Примером такого рода является дело по обвинению Сондерса и Арчера в убийстве ребенка. Один из них подговорил другого передать женщине, желая ее смерти, отравленное яблоко. Мать, между тем, отдала яблоко своему ребенку, который и умер от отравления. В решении суда по этому делу было признано, что этот последний результат не был настолько вероятен, чтобы можно было привлечь первоначального подстрекателя в качестве соучастника в убийстве ребенка.

Пособничество после факта совершения преступления по общему праву относилось к наиболее отдаленной степени соучастия, при которой соучастником признавалось лицо, которое, зная о совершении фелони и и активно помогая, предоставляло одному из преступников (даже пособнику) убежище или оказывало иное содействие, укрывая от правосудия. Пособничество после факта совершения мисдиминора уголовной ответственности не влекло.

На практике же различие между первыми тремя из перечисленных выше форм соучастия в фелонии практически никакого значения при определении наказания не имело. Максимум предусмотренного законом для каждого преступления наказания оставался неизменным для всех категорий соучастников, которые могли быть осуждены даже если главный преступник еще не был осужден или вообще находился вне досягаемости правосудия. На этот факт необходимо особо обратить внимание, поскольку до издания Закона 1861 г. соучастники не могли быть осуждены раньше исполнителя преступления, хотя предполагаемый исполнитель мог быть необоснованно оправдан или даже умер до своего ареста.

Единственное имеющее значение различие, сохранявшееся между различными категориями соучастников, состояло в том, что пособничество после факта совершения преступления наказывалось значительно мягче.

Существование системы различных видов соучастников (применительно только к фелониям) было вызвано в первую очередь тем, что до XIX века фелонии как тяжкие преступления карались смертной казнью, и судьи стремились ограничить круг лиц, к которым она могла быть применена, только исполнителями преступлений.

Реформа английского уголовного права XIX века коснулась и института соучастия. В 1861 г. был принят статут (который принято переводить как Закон о пособниках и подстрекателях). Следует отметить, что этим Законом, несмотря на его название, не было введено разграничение между этими видами соучастников. Он решал исключительно процессуальные вопросы, касающиеся соучастия, не внося никаких изменений в четырехзвенную классификацию участников преступления, выработанную общим правом.

В Законе было установлено, что исполнители второй степени и пособники могут быть преданы суду независимо от того, осужден или нет исполнитель первой степени. Законодатель отказался от правила, согласно которому исполнитель подлежал суду в отдельном процессе, и разрешил судить его по одному обвинительному акту с соучастниками.

Закон 1861 г. не содержит легального определения соучастия -его заменяет перечень соответствующих действий, представляющих собой пособничество или подстрекательство к преступлению. В ст. 8 Закона сказано, что «лицо, которое помогает, подстрекает, советует или обеспечивает совершение преступления, преследуемого по обвинительному акту, признается виновным в том же самом преступлении».

В современных законах часто можно встретить и иные термины, такие как «договариваться», «способствовать» и т.д., применяемые для определения действий соучастников. При этом, безусловно, всегда подразумевается заранее обусловленная общая преступная цель (например, человек может быть признан виновным только в покушении, а не в убийстве, поскольку присоединился к нападавшему, нанесшему смертельное ранение, без предварительной договоренности с ним).

Пособничество может выражаться и в преступном бездействии (например, если на лицо возложена статутная обязанность осуществлять какие-либо действия). Так, хозяин ресторана был признан пособником лиц, распивавших спиртное в общественном месте в запрещенное время, так как не закрыл ресторан в положенный час.

Закон об уголовном праве 1967 г. устранил различия между фелониями и мисдиминорами, что привело к отмене четырехзвенной классификации соучастников. Отныне к соучастникам применяется ст. 8 Закона о пособниках и подстрекателях 1861 г. (в ред. 1977 г.), согласно которой соучастник должен быть подвергнут такой же уголовной ответственности как исполнитель преступления. Однако судьи при назначении наказания оценивают «вклад» каждого из преступников, и потому проблемы соучастия по-прежнему продолжают интересовать английских юристов.

После принятия Законов 1861, 1967 и 1977 гг. нормы общего права отнюдь не потеряли своего значения, особенно когда речь идет о квалификации преступления или назначении наказания.

В наши дни в уголовном праве также используется термин «соучастники», но одни юристы относят сюда любых участников преступления, включая исполнителя, другие же - только дополнительных, таких которые участвуют в совершении преступления, оказывая помощь в его совершении, советуя или побуждая другого.

Согласно современной доктрине исполнителем признается лицо, которое осуществило, полностью или частично, преступление своими руками, с использованием технических средств, либо с помощью невиновного посредника. По-прежнему сохраняет свою силу и правило, согласно которому соучастник может быть осужден за совершение преступления независимо от обвинения или осуждения исполнителя. Однако при этом обвинение должно было доказать, что: а) обвиняемый соучастник способствовал, советовал или подстрекал к совершению преступления, б) что преступление действительно было совершено и в) что у обвиняемого была mens rea, необходимая для возникновения уголовной ответственности.

Лицо, которое оказывает поддержку правонарушителю после совершения преступления, не может быть признано соучастником, так как оно не принимало участия в преступном посягательстве, хотя такое лицо, помогающее преступнику избежать задержания или ареста, может быть признано виновным в помощи преступнику, т.е. в совершении статутного преступления.

Если преступление было совершено, то для возникновения ответственности соучастника не имеет значения тот факт, что обвиняемый не мог совершить преступление как исполнитель (женщина может быть признана соучастником изнасилования, хотя закон предусматривает ответственность за изнасилование только для мужчины).

Что же касается такого необходимого субъективного элемента преступления, как mcns rea, то, безусловно, у соучастника в отличие от исполнителя она может быть несколько иной. Обвинение должно доказать, что соучастник:

а) намерен совершить действия, которые, как ему известно, способны помочь или поддержать исполнителя при совершении преступления;

б) знает или, по меньшей мере, не обращает внимания на любое обстоятельство, которое является необходимым элементом преступления; и

в) осознает то, что исполнитель действует или собирается действовать с mens rea, необходимой для данного преступления.

Эксцесс исполнителя. Английским уголовным правом выработано правило «общей преступной цели», согласно которому одно лицо отвечает за действия другого, направленные на достижение общей преступной цели, ради которой они объединились. Данное правило не распространяется па действия, вышедшие за рамки совместного замысла. Иными словами, если исполнитель в значительной степени отклоняется от посягательства, о котором шла речь, и сознательно выполняет другое деяние, то только он подлежит уголовной ответственности.

В том случае, когда исполнитель случайно отклонился от выработанной сообща линии поведения, ситуация меняется. Соучастник считается виновным, если он предвидит все условия, определяющие наступление уголовной ответственности. В настоящее время ведущим прецедентом в этой области являются решения Палаты лордов по делам Пауэлла и Инглиша, состоявшиеся в 1997 г.

В деле Пауэлла двое обвиняемых вместе с приятелем пришли домой к торговцу наркотиками с целью их приобретения. Открывший дверь торговец был убит выстрелом. Поскольку не было ясно, кто из троих выстрелил, обвинение сочло, что, если это сделал приятель обвиняемых, то они также виновны в тяжком убийстве, поскольку знали об оружии, которое могло быть использовано для убийства или нанесения тяжких телесных повреждений, что и было подтверждено приговором суда. В решении Палаты лордов указывалось, что, если один участник совместного преступного сообщества предвидит в качестве реальной возможности совершение в ходе преступления иного преступного действия другим участником с соответствующей mens rea, то первое лицо также виновно в совершении этого преступления. По мнению Палаты лордов, это может иметь место даже в том случае, когда один из участников «прямо или точно» не выражал своего согласия или даже прямо возражал против этого. В деле Пауэлла требование определенной степени предвидения как «предвидения реальной возможности» было определено как «предвидение риска, который обвиняемый не принимал во внимание, полагая, что он существует в такой отдаленной степени, что в целом не представляет опасности».

Иное решение было вынесено по делу Инглиша, который вместе с другим лицом напал на полицейского, избив его деревянной дубинкой. Хотя смерть полицейского наступила от раны, нанесенной ножом, использованным соучастником Инглиша, суд признал последнего виновным в соучастии в тяжком убийстве. Палата лордов, в свою очередь постановила, что если соучастник предполагал или предвидел, что исполнитель собирался или мог выполнить с соответствующей mcns rea задуманное преступление, соучастник не может нести ответственности за совершенное преступление, если действия исполнителя совершенно отличались от первоначального плана.

Добровольный отказ. Лицо может избежать уголовной ответственности за соучастие при добровольном отказе от совершения преступления. Однако отказ должен состояться до того, когда наступят вредные последствия и носить деятельный характер.

Эти правила, сформулированные в прецедентах и доктрине, в законодательстве не были закреплены. Поэтому в каждом конкретном случае суд исходит из норм общего права. В некоторых случаях добровольный отказ не освобождает от уголовной ответственности, например, когда действия исполнителя вышли за рамки чисто подготовительных. Не сформировалось единого мнения судов в отношении формы, в которой должен осуществляться добровольный отказ от совершения преступления. Существует, однако, общее требование, предусматривающее, чтобы отказ был непременно деятельным. Пассивное устранение одного из соучастников преступления от его совершения, например, в связи с арестом, не освобождает его от ответственности.

В одних случаях деятельный отказ может выражаться лишь в устной форме, когда, например, лицо, подстрекавшее другого к совершению преступления, заранее прямо и недвусмысленно сообщает другому о своем отказе. В других случаях может потребоваться и физическое участие в предупреждении преступления. Например, в решении по делу Бейкера Апелляционный суд не признал в качестве деятельного добровольного отказа от участия в преступлении действия обвиняемого, который после нападения на человека (убитого его соучастником в результате этого нападения) отступил назад со словами: «Я не буду этого делать». В каждом отдельном случае с учетом всех обстоятельств дела суд решает, какой должна быть степень физического вмешательства для того, чтобы отказ от преступления был признан добровольным и эффективным.

Закон об уголовном праве 1967 г., отменив ответственность «пособников после факта совершения фелонии», ввел самостоятельный состав преступления для лиц, помогающих заведомому преступнику (assisting offender). В ст. 4 Закона установлено, что если лицо, зная или будучи уверенным в том, что другим лицом совершено арестное преступление, умышленно и без соответствующих полномочий или без уважительных причин создает условия, мешающие аресту или наказанию, оно виновно в воспрепятствовании уголовному преследованию. Такая помощь преступнику может быть выражена как в конкретных действиях, так и в словах, например в даче ложной информации или использовании «промежуточного агента».

Наказание за подобные действия зависит от того наказания, которое грозит основному преступнику. Если наказание за преступление строго определено в законе, то виновный в воспрепятствовании уголовному преследованию может быть лишен свободы на срок до 10 лет; если основное преступление наказывается лишением свободы на срок до 14 или 10 лет, то лицо, оказывающее помощь, соответственно может быть лишено свободы на срок до 7 или 5 лет. Во всех остальных случаях максимальный срок наказания в виде лишения свободы составляет 3 года.

.5 Понятие, цели и система наказаний

Хотя английское законодательство не содержит понятия наказания и его целей, в теории уголовного права эти вопросы издавна были предметом исследования знаменитых английских философов и юристов. При определении того, что же представляет собой наказание и каковы его цели, на первый план выступают проблемы философского характера. По мнению известного британского философа X. Харта, «наказание является методом социального контроля, который определяет максимум возможной индивидуальной свободы в различных сферах в пределах принудительно устанавливаемых правом границ. Основное же действие уголовного наказания состоит в провозглашении определенных стандартов поведения и назначении карательных мер за отклонение от них, мер, которые делают отклонение менее привлекательным, в результате чего индивиды оказываются перед проблемой выбора». В другой своей работе X. Харт попытался помимо иных выделить следующие характерные черты наказания:

) наказание должно сопровождаться болью или иными следствиями, которые обычно считаются неприятными;

) оно должно налагаться за нарушение норм права;

) оно должно применяться к действительному или предполагаемому правонарушителю за совершенное им деяние;

) оно должно быть сознательно исполнено другими по отношению к правонарушителю людьми;

) оно должно налагаться и исполняться властью, уполномоченной на то правовой системой, против которой и было совершено правонарушение.

По мнению X. Харта, предложенная им схема, носит общий концептуальный характер и потому предназначена не только для уголовного права, но применима и к другим отраслям права.

Что же касается уголовного права, то в качестве основных целей наказания английские юристы называют воздаяние за совершенное преступление, устрашение, защиту общества от вреда, причиняемого преступлениями и реабилитацию преступников.

В Англии нет ни одного законодательного акта, в котором были бы сформулированы общие принципы, понятие и цели наказания. В то же время, законы, принятые парламентом в последнее десятилетие, свидетельствуют о напряженной работе в этой области, о попытках выработать, опираясь на традиционные понятия, новые подходы и принципы назначения и исполнения наказаний за уголовные преступления. В этих законах па первое место выдвигается принцип справедливого воздаяния, устрашения и защиты общества от вреда, причиняемого преступлением.

Следует отметить, что само по себе понятие «воздаяния или кары» за преступление не однозначно. Это может быть и удовлетворение государством желания индивида, которому был причинен вред, отомстить преступнику, а может быть - и порицанием со стороны государства, которое назначает преступнику наказание за нарушение законов государства. Принцип воздаяния также предполагает, что наказание не должно быть слишком строгим, и требует соразмерности наказания и тяжести содеянного. Цель наказания, направленная на устрашение, преследует выработку негативного отношения к преступлению, как у самого преступника, так и у других людей, с тем, чтобы удержать их от совершения преступных действий в будущем.

Важными целями уголовного права в целом по-прежнему остаются предупреждение преступлений и реабилитация правонарушителя. Считается, однако, что реализация этих целей не должна вести к усилению наказаний в конкретном деле, если только это не оправдано серьезностью преступления или вредом, причиненным обществу. Так, в настоящее время совершение преступления повторно, за некоторым исключением, установленным в Законе о преступлении (наказания) 1997 г., не является обстоятельством, влияющим на усиление ответственности.

Система наказаний. Отсутствие Уголовного кодекса или какого-либо единого законодательного акта, определяющего систему наказаний, тем не менее, восполняется значительным числом законов, определяющих полномочия уголовных судов по назначению наказаний, которые могут применяться за совершение преступлений. Можно сказать, что несмотря на это в Англии существует достаточно гибкая система наказаний. Ее характерными признаками являются то, что она установлена уголовными законами; существующая система наказания обязательна для судов и представляет собой исчерпывающий перечень наказаний. Следует отметить, что действующая система наказаний не предусматривает их градации на основные и дополнительные, поэтому все наказания носят альтернативный характер и могут либо заменять, либо дополнять друг друга. Анализ законодательства и судебной практики позволяет выявить связь, существующую между некоторыми видами наказаний, которая проявляется в том, что в случае уклонения осужденного от отбытия одного, менее строгого наказания, оно может быть заменено другим, более строгим. Например, нарушение условий про-бации, неуплата штрафа и неисполнение некоторых иных видов наказания влекут за собой их замену тюремным заключением. Кроме того, необходимо выделить отдельную группу наказаний, которые могут применяться судами лишь с согласия подсудимого.

Обращает на себя внимание и тот факт, что система наказаний, обусловленная социальными целями, необходимостью борьбы с преступностью, развивается в последние десятилетия в направлении дальнейшей ее дифференциации, особенно, когда речь идет о наказаниях для несовершеннолетних и молодых правонарушителей, лицах совершивших малозначительные правонарушения.

Это развитие проявляется в нескольких направлениях. Весьма важной для английского законодательства последних лет является тенденция ограничения использования тюремного заключения как вида наказания только случаями совершения наиболее серьезных преступлений (хотя в отдельных случаях в законе сохраняется возможность назначения даже продленных сроков тюремного заключения). На первый план также все большее выдвигаются наказания, не связанные с лишением свободы, в связи с чем были значительно расширены полномочия уголовных судов по их назначению.

Что же касается назначения наказания, то здесь судьи всегда были наделены правом самого широкого усмотрения. Исключение составляют лишь те преступления, санкции за которые строго определены в законе, в том числе караемые смертной казнью, и убийство, за которое полагается пожизненное лишение свободы. Определяя наказание за конкретные составы преступлений, законодатель в статутах, как правило, устанавливает верхний предел наказания для наиболее серьезных случаев - нижняя же граница в законах дается значительно реже. Современное английское законодательство предусматривает пять категорий наказания, в том числе:

) смертную казнь;

) наказания, связанные с лишением свободы (custodial sentence), включая тюремное заключение, продленное тюремное заключение, пожизненное тюремное заключение, условную отсрочку наказания в виде лишения свободы с назначением надзора или без такового;

) наказания, не связанные с лишением свободы, но ограничивающие ее определенным образом (community sentence), в том числе про-бацию, предоставление бесплатных услуг обществу, запрет покидать в определенные часы установленное место жительства и др.;

) наказания финансового характера (штраф, компенсацию и конфискацию) и

) наказания для несовершеннолетних.

2. Особенности Уголовного права ФРГ

2.1 Общая характеристика источников уголовного права ФРГ

К источникам уголовного права ФРГ относятся Основной закон (Конституция) ФРГ 1949 г., Уголовный кодекс ФРГ 1871 г., федеральные уголовные законы, уголовное законодательство земель, иностранное уголовное законодательство. Особенностью уголовного права ФРГ является то, что оно кодифицировано не полностью. Наряду с Уголовным кодексом существуют иные многочисленные некодифицированные уголовно-правовые нормы, содержащиеся в различных законах. Поэтому следует различать собственно Уголовный кодекс (кодифицированный акт) и более широкое понятие - уголовное право, в которое входят как УК ФРГ, так и иные многочисленные уголовно-правовые предписания, содержащиеся в различных законах, составляющих так называемое дополнительное уголовное право.

Основной закон (Конституция ФРГ) 1949 г. является источником уголовного права ФРГ, прежде всего, потому, что в ней содержится ряд основополагающих уголовно-правовых принципов. Например, ст. 102 Конституции отменила смертную казнь. Статья 103 (2) провозгласила главное требование принципа законности: «деяние подлежит наказанию, если его наказуемость была установлена законом до совершения деяния». Статья 103 (3) установила: «никто не может быть подвергнут многократному наказанию за одно и то же действие, на основании общего уголовного закона». Статья 104 допускает лишение свободы только на основании формального закона и по решению суда.

Так как ФРГ является федерацией земель, то для нее характерно то, что уголовное законодательство относится к области конкурирующего законодательства (ст.ст. 72,74 Основного закона (Конституции) ФРГ).

Это означает, что субъект федерации (т.е. земля) может урегулировать вопросы, относящиеся к предмету конкурирующей компетенции, в том случае и в том объеме, в котором это не урегулировано федерацией. «Другими словами, если федеральный законодатель воспользовался предоставленными ему полномочиями и издал нормы в какой-либо области уголовного права, то в этой области утрачивают силу все прежде изданные уголовные законы отдельных земель и впредь в данной области исключается их законодательная деятельность». В настоящее время Уголовный кодекс существует только на уровне федерации.

Основным источником уголовного права ФРГ является Уголовный кодекс (УК) от 15.05.1871 г. в редакции от 13.11.1998 г.

Уголовный кодекс Германской империи 1871 г., лежащий в основе современного УК ФРГ, основываясь на философии Канта и Гегеля, воспринял идеи классической школы уголовного права с ее теорией психологической вины и свободы воли, с объективными основаниями уголовной ответственности за причинение вреда правовому благу, с концепцией наказания как возмездия за зло. Уголовный кодекс в первоначальной редакции отличался относительным либерализмом. Так, например, в первый год его действия 75% преступников осуждались к штрафным санкциям.

Является закономерным, что в УК, принятый в прошлом столетии, для соответствия времени и потребностям общества вносились многочисленные изменения, обусловленные появлением новых видов преступных деяний, таких, например, как геноцид, отмывание денег, транспортные преступные деяния, преступные деяния против окружающей среды, преступные деяния, связанные с конкурсным производством и недобросовестной конкуренцией, и многие другие преступления. Таким образом, УК ФРГ в последней редакции представляет собой современный правовой документ, хотя, несомненно, свои основные правовые институты он черпает именно в Уголовном кодексе 1871 г., а тот в свою очередь - в Уголовном кодексе Пруссии 1851 г. Достигнуть этого удалось благодаря проводимому уже с конца прошлого столетия процессу изменения УК, тесно связанному с германской уголовной политикой в целом.

Первые существенные изменения УК начались еще в эпоху Веймарской республики (1919-1933 гг.). В этот период были приняты Законы о денежном штрафе 1921-1924 гг., открывшие путь для широкого применения этого вида наказания при его назначении за оконченное преступное деяние и за покушение на него. В 1923 г. был принят Закон об отправлении правосудия по делам несовершеннолетних. В 1933 г. в УК была введена система мер исправления и безопасности. С 1933 по 1945 г. действовали отдельные правовые акты национал-социалистского толка. Они отличались крайней реакционностью, присущей фашистской правовой политике и идеологии. Само национал-социалистское уголовное право осталось только проектом.

После окончания второй мировой войны большинство уголовных законов, принятых с 1933 по 1945 г., в соответствии со ст. 4 Потсдамского соглашения были отменены.

-й Закон об изменении УК от 04.08.1953 г. ввел институт условно-досрочного освобождения и условного освобождения. Он же привел к опубликованию новой редакции УК от 25.08.1953 г. С тех пор из названия УК было изъято «для Германской империи».

С 1953 г. в ФРГ началась работа по подготовке общей реформы уголовного законодательства. В 1954 г. бундестагом создается Большая комиссия по реформе уголовного права. Первый в послевоенный период и девятый в ряду общих реформ УК проект не был представлен бундестагу ввиду истечения срока полномочий последнего. Правительственный проект под названием «Проект-1962» («Е-162») был обсужден в правительстве, но не был одобрен вследствие острой критики со стороны ряда официальных лиц и ученых ФРГ.

В противовес правительственному проекту УК 14 профессоров уголовного права ФРГ и Швейцарии опубликовали в 1966 г. свой, так называемый Альтернативный проект Общей части УК (АЕ). Альтернативный проект УК ставил четыре основные цели: 1) достижение цели ресоциализации преступников на рациональных началах (принцип «ultima ratio»); 2) деморализирование уголовного права, которое исходило бы не из этических оценок, а из конкретной угрозы деяния социальному правопорядку; 3) либерализацию и 4) гуманизацию уголовного права. Важным шагом на пути изменения уголовного права стало принятие 1-го Закона о реформе уголовного права от 25.06.1969 г. и 2-го Закона о реформе уголовного права от 04.07.1969 г. Они заложили основу для коренного изменения Общей части УК. В этой связи 2-й Закон,

например, преобразовал Общую часть УК, содержащую основные понятия для всех уголовно-правовых деяний, в том числе был изменен порядок и нумерация параграфов. Кроме того, данным Законом были внесены изменения в Особенную часть УК.

Последующие Законы о реформе уголовного права, Законы об изменении Уголовного кодекса и Закон о введении в действие Уголовного кодекса 1974 г. привели к принятию новой редакции УК от 02.01.1975 г. Можно сказать, что с принятием этой редакции УК реформа Общей части УК по существу подошла к своему завершению. Изменение норм Особенной части после 1975 г. продолжалось и продолжается до сих пор. Наиболее существенные изменения были внесены Законом от 28.03.1980 г. о преступных деяниях против окружающей среды (бывший раздел 28, §§ 321-330 с) и о должностных преступных деяниях (бывший раздел 29). Законами от 13.04.1986 г. и от 15.05.1986 г. УК был дополнен новыми нормами о хозяйственных преступлениях. Закон о защите потерпевших от 18.12.1986 г. в перечень смягчающих обстоятельств включил понятия «возмещение ущерба» и «примирение с потерпевшим». В то же время была декриминализирована часть мелких преступлений в сфере дорожно-транспортных и имущественных преступлений. Эти и ряд других изменений обусловили принятие новой редакции УК от 10.03.1987 г.

После 1987 г. последующие изменения УК ФРГ касались, прежде всего, следующих вопросов: Законом от 09.06.1989 г. в связи с введением института главного свидетеля при террористических актах была усилена ответственность за похищение человека с целью вымогательства (§ 239 а) и захват заложников (§ 239 Ь). Закон от 13.06.1990 г. расширил действие § 316с: к охране судов в воздушном пространстве была добавлена охрана гражданского речного судоходства. 25 Закон об изменении УК от 20.08.1990 г. расширил норму § 201 о нарушении конфиденциальности слова. 26-й Закон об изменении УК от 14.07.1992 г. усилил ответственность за торговлю людьми (§§ 180 Ь, 181). Существенные изменения произошли в связи с принятием Закона о борьбе с нелегальной торговлей наркотиками и другими формами проявления организованной преступности от 15.07.1992 г. в таких составах деяний как особо тяжкий случай кражи, совершенной бандой (§ 244), укрывательство имущества, добытого преступным путем, совершаемое бандой, в виде промысла (§ 260 а) и отмывание денег (§ 261). В результате этого была значительно усилена ответственность за совершение корыстных преступных деяний бандой.

Этим же Законом в Общую часть УК была введена новелла: в систему наказаний был внесен новый вид наказания - имущественный штраф (§ 43а). Имущественный штраф применяется за совершение бандой предусмотренных нормами Особенной части УК ФРГ тяжких преступных деяний в области организованной преступности, в том числе связанных с наркотиками. Имущественный штраф назначается наряду с пожизненным лишением свободы или лишением свободы на срок не менее двух лет. Это наказание выражается в уплате назначенной судом денежной суммы, размер которой ограничивается стоимостью имущества, принадлежащего лицу, совершившему преступное деяние. Важную роль играет введение нормы о расширенной конфискации (§ 73 d), применяемой за определенные законом тяжкие деяния, в большинстве случаев совершаемые бандой. 27 Закон об изменении УК от 23.07.1993 г. распространил действие § 174, абз. 1 и 3 о развратных действиях в отношении опекаемых лиц и § 176, абз. 1-4, 5 № 2 и 6 о развратных действиях в отношении детей на деяния, совершенные гражданином ФРГ за границей независимо от законодательства страны, где было совершено деяние. Этим же Законом были внесены изменения в § 184 о распространении порнографических изданий. Была установлена ответственность за распространение изданий, содержащих изображение порнографического насилия над детьми.

Немало проблем возникло также в связи с объединением Германии в 1990 году. Это было обусловлено, прежде всего, различием в правовых системах двух государств на территории Восточной и Западной Германии. УК ФРГ в редакции опубликования от 10.03.1987 г. с последующими изменениями на основании статьи 8 и Положения I главы III раздела С подраздела III § 1 Договора об объединении от 31.08.1990 г. с 3.10.1990 г. вступил в действие с некоторыми исключениями на территории новых федеральных земель Бранденбург, Мекленбург -Передняя Померания, Саксония, Саксония-Анхальт, Тюрингия и бывшей восточной части Берлина. Исключения касаются, прежде всего, того, что некоторые нормы УК ФРГ до настоящего времени не применяются на территории бывшей ГДР. Некоторые нормы УК ГДР от 12.01.1968 г. на основании Договора об объединении сохранили свое действие на территории бывшей ГДР, и после объединения Германии, например, статьи о неприменении сроков давности к преступлениям против мира, человечности и прав человека и к военным преступлениям (§ 84), о простом злоупотреблении (§ 149), о создании ситуации, связанной с причинением опасности окружающей среде (§ 191а), о нарушении судейской независимости (§ 238).

Определенные трудности в германской судебной практике встречаются также и в связи с уголовно-правовой оценкой деяний, совершенных еще на территории ГДР до вступления в силу Договора об объединении Германии в 1990 г., если в отношении них не истекли сроки давности. На основании этого Договора были внесены изменения и дополнения в Закон от 02.03.1974 г. о введении в действие УК. Так, например, ст.ст. 315, 315 а, 315Ьи315с данного Закона содержат нормы о действии УК ФРГ в отношении совершенных в Германской Демократической республике деяний, о сроках давности, применяемых к ним, о подаче жалобы и о специфике применяемых на территории ГДР уголовных наказаний. Абзац 1 ст. 315 Закона о введении в действие УК ФРГ и абз. 3 § 2 УК ФРГ образуют специфическое ограничительное положение в отношении деяний, совершенных на территории ГДР до 03.10.1990 г. Статья 315 устанавливает, что «в отношении преступных деяний, совершенных на территории Германской Демократической республики до вступления в силу Договора об объединении, находит свое применение § 2 Уголовного кодекса с указанием на то, что суд отказывается от наказания, если по праву Германской Демократической республики, действовавшему на момент совершения деяния, не могло быть назначено ни лишение свободы, ни отсрочка исполнения наказания, ни денежный штраф». В свою очередь абз. 3 §2 УК ФРГ устанавливает: «Если закон, который действовал в момент окончания деяния, изменяется перед принятием решения, то должен применяться самый мягкий закон». На основании этих двух норм в отношении преступных деяний, совершенных на территории бывшей ГДР, применяется преимущественно федеральное уголовное право. Это положение действует, прежде всего, в тех случаях, когда федеральное право является более мягким. В противном случае применяется право бывшей ГДР. Если деяние не являлось наказуемым по праву ГДР, то оно не наказывается и по праву ФРГ. Таким образом, для лица, совершившего деяние на территории ГДР, в настоящее время применяется то право (ГДР или ФРГ), которое является для него более благоприятным.

В этой связи следует отметить также, что германским законодателем на основании Закона от 22.12.1997 г. были продлены уголовно-правовые сроки давности до 02.10.2000 г. в отношении преступных деяний, совершенных на территории ГДР, и за которые верхний предел наказания составляет лишение свободы на срок до пяти лет.

Новеллы в УК ФРГ были внесены в 1994, 1995 и 1997 гг. Законами об изменении УК и рядом других законов, содержащих уголовно-правовые предписания (например, Законом о борьбе с организованной преступностью от 28.10.1994 г., на который впервые в современном уголовном праве Германии была возложена задача гармонизации рамок наказания, решение которой впоследствии было продолжено 6-м Законом о реформе уголовного права от 26.01.1998 г.). 28-й Закон об изменении УК от 13.01.1994 г. ввел в Особенную часть УК норму о подкупе депутатов (§ 108 е). 29-й Закон исключил уголовную ответственность за гомосексуальные действия (§175) и изменил §182 УК. 30-й Закон от 23.06.1994 г. касался приостановления срока давности уголовного преследования половых преступных деяний, совершенных в отношении детей и молодежи (§78 Ь). 31-й Закон от 27.06.1994 г. -2-й Закон по борьбе с преступностью, связанной с посягательствами на окружающую среду, существенно изменил 28-й раздел Особенной части УК «Преступные деяния против окружающей среды». 32-й Закон от 01.06.1995 г. изменил абз. 1 §69 Ь, касающийся предписаний о лишении водительских прав в международном автомобильном сообщении, и исключил абз.2 § 44, относящийся к запрещению управлять транспортным средством в международном автомобильном сообщении. Закон от 06.06.1995 г. по выполнению Конвенции ООН по международному морскому праву от 10.12.1982 г. и Конвенции от 28.07.1994 г. по осуществлению части XI Конвенции по международному морскому праву внес изменения в § 5 № 11 УК ФРГ. Теперь эта норма устанавливает, что германское уголовное право действует независимо от права места совершения деяния в отношении следующих деяний, которые совершаются за границей: «И. Преступные деяния против окружающей среды в случаях, предусмотренных §§ 324, 326, 330 и 330 а, которые были совершены в исключительной экономической зоне Германии, поскольку не преследуются в качестве преступных деяний по международной Конвенции по защите моря». Законом об изменении Закона о помощи беременным женщинам и семье от 21.08.1995 г. был изменен ряд норм УК, связанных с прерыванием беременности, и была усилена уголовно-правовая защита беременных женщин.

На основании Закона об информационной и коммуникационной службе от 22.07.1997 г. под письменными материалами (§11, абз. 3) по смыслу УК стали пониматься и носители информации. На основании 33-го Закона об изменении уголовного права от 1.07.1997 г. были внесены изменения в §§ 177-179 УК, предусматривающие уголовную ответственность за преступления против полового самоопределения, и из УК был исключен § 237 (похищение женщины против ее воли). Существенные изменения в УК ФРГ были внесены Законом о борьбе с коррупцией от 13.08.1997 г., который не только уточнил понятие должностного лица (§ 11, абз. 1, п. 2, буква с), но и изменил ряд норм особенной части. Так, например, этим законом был добавлен новый раздел о преступных деяниях против конкуренции, который является теперь 26-м разделом. В связи с этим была изменена нумерация последних четырех разделов и теперь их насчитывается тридцать. В связи с усилением борьбы с коррумпированными должностными лицами этим же законом были внесены изменения и в нормы о должностных преступных деяниях, предусмотренные теперешним 30-м разделом.

Закон о трансплантации органов от 05.11.1997 г. внес изменения в § 5, на основании которого германское уголовное право действует независимо от права места совершения в отношении торговли органами (§ 18 Закона о трансплантации), если исполнитель ко времени совершения деяния является гражданином ФРГ. Законом о реформе правового статуса ребенка от 16.12.1997 г. была принята новая редакция §11 (Абз.1, № 1, буква а). Сопроводительный Закон к Закону о телекоммуникациях от 17.12.1997 г. установил уголовную ответственность за ряд преступных деяний, совершенных в этой сфере (например, нарушение тайны почтовой и телекоммуникационной связи (§ 206)).

-й Закон о реформе уголовного права от 26.01.1998 г. и Закон по борьбе с сексуальными деликтами и другими опасными преступными деяниями от 26.01.1998 г. по праву характеризуются рядом германских правоведов как третий этап реформы уголовного права. Принятие 6-го Закона стало логическим продолжением работы по реформированию современного уголовного права Германии, основа для которого была заложена первыми пятью Законами о реформе уголовного права, принятыми еще в 1969-1974 гг. По существу 6-й Закон явился первой всеобъемлющей реформой Особенной части УК Германии с момента его вступления в силу в 1871 г.

Основной целью, которую преследовал германский законодатель, принимая данный закон, была «гармонизация пределов наказания, изменение уголовно-правовых норм, их дополнение и принятие новой редакции для того, чтобы улучшить уголовно-правовую защиту и облегчить применение права, а также исключение неприменяемых и ставших ненужными уголовно-правовых норм».

Впервые задача гармонизации пределов наказания в современном УК ФРГ, как уже отмечалось, была возложена на Закон о борьбе с организованной преступностью от 28.10.1994 г. Однако, по мнению германских правоведов, пределы наказания за преступные деяния против личности оставались намного ниже, чем за деликты против собственности и имущества. Поэтому 6-й Закон рассматривал эту задачу с точки зрения создания новой системы пределов наказания, в которой более существенное значение придавалось правоохраняемым благам личности, таким как жизнь, телесная неприкосновенность, личная свобода, половое самоопределение, а не материальным правовым благам (собственность, имущество и пр.). Это ни в коем случае не означало, однако, автоматическое повышение санкций одних норм и снижение других.

Основная задача гармонизации пределов наказания, поставленная перед этим законом, была решена следующим образом:

. В целях гармонизации рамок наказания, учитывая ценность и значимость различных правовых благ, были устранены противоречия между наказаниями за телесные повреждения, убийства и сексуальные деликты с одной стороны, и деликты против собственности, имущества и подделку документов с другой. Внутри этих групп преступных деяний были надлежащим образом согласованы пределы наказания.

С этой целью 6-й Закон не только изменил размеры наказания в целом, но и разработал две специфические модели их построения в зависимости от специфики правоохраняемого блага: правоохраняемые блага личности или материальные правовые блага:

А) Для проступков, которые, как правило, наказываются лишением свободы на срок до пяти лет и (по меньшей мере также)) преследуют цель защиты правовых благ личности, 6-й Закон ввел следующую модель рамок наказания:

основной состав преступного деяния: лишение свободы на срок до пяти лет - в данном случае с повышенным минимальным размером наказания;

в данном случае наказуемость покушения;

первая квалификационная ступень (прежде всего причинение (или поставление в опасность причинения) тяжкого вреда здоровью: лишение свободы от одного года до десяти лет, в менее тяжких случаях - лишение свободы на срок от шести месяцев до пяти лет;

следующая квалификационная ступень для (по меньшей мере неосторожного) причинения смерти - лишение свободы на срок не менее трех лет, в менее тяжких случаях - лишение свободы на срок от одного года до десяти лет;

Этой основной модели соответствует построение рамок наказания в таких составах как оставление в опасности (§ 221 новый), похищение несовершеннолетних (новый § 235), незаконное лишение свободы (новый § 239), ошибочное производство ядерно-технической установки (новый § 312), повреждение важных сооружений (новый § 318) и в значительной мере преступные деяния в сфере окружающей среды (§§ 324-329, а также §§ 330,330 а). Связанные с этим изменения пределов наказания в сторону их повышения (с некоторыми исключениями) относятся либо к первой квалификационной ступени (как, например, при оставлении в опасности, похищении несовершеннолетних, повреждении важных сооружений, в преступных деяниях против окружающей среды), либо к следующей квалификационной ступени, связанной с причинением смерти (как, например, при повреждении важных сооружений, в преступных деяниях против окружающей среды. Эти квалификационные ступени были вновь введены в норму о похищении несовершеннолетних).

Б) Для проступков, для которых верхний предел наказания составляет пять лет лишения свободы и преследует цель защиты материальных ценностей, 6-й Закон ввел следующую модель построения пределов наказания:

основной состав преступного деяния: лишение свободы на срок до пяти лет или денежный штраф;

в данном случае наказуемость покушения;

пределы наказания для особо тяжких случаев: лишение свободы на срок от шести месяцев до десяти лет.

Этой основной модели соответствует построение пределов наказания в таких составах как мошенничество (§ 263 новый), компьютерное мошенничество (§ 263 а новый), преступное злоупотребление доверием (§ 266 новый), подделка документов (§ 267 новый), подделка технических записей (§ 268 новый) и подделка данных, имеющих доказательственное значение (§ 269 новый). Изменение пределов наказания в сторону их снижения в этих составах касается особо тяжких случаев. До принятия рассматриваемого закона минимальный размер наказания по действующей норме составлял всего один год лишения свободы, максимальный же размер наказания при мошенничестве, компьютерном мошенничестве и преступном злоупотреблении доверием составлял десять лет, а при упомянутых деликтах, связанных с подделкой документов - даже пятнадцать лет лишения свободы.

. Кроме гармонизации пределов наказания, значение 6-го Закона о реформе уголовного права состоит в том, что он реформировал отдельные группы уголовно-правовых норм (например, поджоги (§§ 306-306 f), принял новую редакцию некоторых составов преступных деяний (например, создание вооруженных групп (§ 127), оставление в опасности (§ 221), тяжкий разбой (§ 250) и др.), ввел новые уголовно-правовые запреты (например, составы злоупотребления страхованием и подделки платежных карт), усилил уголовно-правовую защиту некоторых групп потерпевших (например, детей на основании §§ 176-176 b и § 236)» и исключил из УК не применяемые на практике нормы (например, § 144 (склонение лица к эмиграции путем обмана) и § 217 (детоубийство)).

По мнению германского законодателя, 6-й Закон должен был завершить реформу Особенной части УК ФРГ в целом. Однако эта задача не была выполнена полностью. Поэтому по оценке германских правоведов, 6-й Закон нельзя назвать радикальной реформой пределов наказания. Так, например, не была реформирована норма о тяжком убийстве (§ 211), хотя, по мнению большинства германских правоведов, это является необходимым по ряду причин: во-первых, диспозиция этой нормы представляет устаревшую, ориентированную на типологическую характеристику личности формулировку, во-вторых, санкция в виде пожизненного лишения свободы является абсолютной и противоречит Конституции ФРГ, что создает определенные трудности в судебной практике.

Принятый в тот же день, что и 6-й Закон, Закон о борьбе с сексуальными деликтами и иными опасными преступными деяниями внес изменения главным образом в Общую часть УК ФРГ. Он реформировал норму об условно-досрочном освобождении от наказания при отбытии срочного лишения свободы (§ 57, абз. 1, № 2), распространил применение превентивного заключения на определенные сексуальные деликты, телесные повреждения и некоторые преступные деяния, совершенные в состоянии опьянения. Этим же Законом суду была предоставлена возможность устанавливать надзор на неопределенный срок (§ 68 с) в том случае, если осужденный не согласен с указанием пройти курс лечения воздержанием или не следует такому указанию (§ 68 с, абз. 2).

Следует отметить, что в настоящее время в ФРГ реформируется и уголовно-исполнительное право. Германская уголовно-правовая доктрина включает в это понятие ту часть уголовного права, которая содержит предписания об исполнении связанных с лишением свободы наказаний и мер исправления и безопасности. В ФРГ эти вопросы регулирует Закон об исполнении наказания от 16.03.1976 г. В настоящее время в него вносятся изменения, которые направлены, прежде всего, на решение задач по эффективной борьбе с преступностью. Свидетельством этого может быть тот факт, что в связи с принятием Закона о борьбе с сексуальными деликтами и иными опасными деяниями были внесены изменения в § 9 Закона об исполнении наказания, содержащего предписания о переводе заключенного в социально-терапевтическое учреждение. Теперь заключенный, который за совершение сексуального деликта (§§ 174-180 или § 182 УК) был осужден к лишению свободы на срок не менее двух лет, может быть переведен в социально-терапевтическое учреждение без его согласия, если суд после проведения соответствующей проверки сочтет это необходимым. Эта новация преследует цель более эффективно воздействовать на лиц, совершивших тяжкие сексуальные деликты, в том числе использовать новейшие методы лечения, уже применяемые в социально-терапевтических учреждениях или которые планируется ввести в ближайшем будущем. До 31.12.2002 г. это предписание действует в качестве дис-позитивной нормы. Это вызвано тем, что германский законодатель предоставляет федеральным землям время для создания необходимых условий для осуществления этих мер.

Свидетельством того, что реформа УК Германии еще не завершена, стало то, что уже после вступления двух Законов от 26.01.1998 г. в силу в УК ФРГ были внесены новеллы Законом об изменении Закона о дорожном движении и других законов от 24.04.1998 г, Законом об улучшении борьбы с организованной преступностью от 4.05.1998 г., Законом о специальности психолога-психотерапевта и детского и подросткового психотерапевта, об изменении Пятой книги Кодекса социального права и других законов от 16.06.1998 г., Законом об исполнении Договора от 24 сентября 1996 г. о всестороннем запрещении ядерных испытаний от 23.07.1998 г., 11-м Законом об изменении Закона о правилах воздушных перевозок от 25.08.1998 г., 3-м Законом об изменении Федерального положения о нотариате и других законов от 31.08.1998 г., Законом о защите финансовой сферы ЕС от 10.09.1998 г. и Законом о борьбе со взяточничеством в странах Европейского союза от 10.09.1998 г.

Многочисленные изменения, внесенные в УК ФРГ этими законами, привели к принятию новой редакции УК от 13.11.1998 г.

Последние изменения были внесены в УК ФРГ Законом о новом регулировании защиты конституционных органов Федерации от 11.08.1999 г., вступившим в силу 17.08.1999 г. и исключившим из УК ФРГ § 106 а (нарушение запрета проводить демонстрации в определенных местах).

Изменения УК ФРГ будут продолжаться и в дальнейшем. Они коснутся, вероятно, прежде всего, составов Особенной части, т.к. очевидно, что любой современный УК должен своевременно криминализировать новые виды опасных деяний. В этой связи должна быть продолжена законодательная работа по криминализации деяний, связанных с организованной преступностью, в том числе с криминальным нарко-тизмом. Высказываются предложения о введении в УК Германии норм, которые бы имели своей целью защиту интересов Европейского сообщества. Дискутируется вопрос о необходимости создания европейского уголовного права как самостоятельной отрасли права. С учетом требований развития техники предполагается введение новых уголовно-правовых норм в области «компьютерной» преступности и охраны окружающей среды. Высказываются мнения о необходимости реформирования норм о создании преступных сообществ (§ 129), создании террористических сообществ (§ 129 а), полном опьянении (§ 323 а).

Таким образом, более чем столетняя реформа УК ФРГ, прежде всего ее Особенной части, будет продолжаться и в дальнейшем. Ее главной целью следует считать защиту личности и ее основных прав и свобод от преступных посягательств с учетом принципов правового государства.

Дополнительным уголовным правом (Nebenstrafrecht) считаются все те законы (помимо уголовного кодекса), которые содержат правовые предписания, ставящие определенные деяния под угрозу наказания. Такие уголовно-правовые предписания содержатся во многих законах, число которых затрудняются назвать германские правоведы. Эти законы в большинстве своем содержат нормы, регулирующие не уголовно-правовые отношения, а публично-правовые или гражданско-правовые отношения (например, в области экономического права (§ 45 Закона об атомной энергии, § 35 Закона о федеральном банке, § 54 Закона о кредитных учреждениях), в области здравоохранения (§ 63 Федерального закона о борьбе с эпидемиями), в области производства продовольственных товаров и предметов потребления (§11 Закона о соответствии продовольственных товаров требованиям гигиены и качества) и многие другие.

К законам дополнительного уголовного права относится также Закон об отправлении правосудия по делам несовершеннолетних от 4.08.1953 г. в редакции от 11.12.1974 г. Указанный закон применяется в отношении несовершеннолетних, т.е. лиц, достигших ко времени совершения преступного деяния четырнадцати лет, но не достигших еще восемнадцати лет, и в отношении молодежи, т.е. лиц, которые ко времени совершения преступления достигли восемнадцати лет, но не достигли двадцати одного года (§ 1 Закона об отправлении правосудия по делам несовершеннолетних).

Указанный закон отличается определенной спецификой. Он является правовым документом, который содержит нормы уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права, лежащие в основе отправления правосудия по делам несовершеннолетних и молодежи.

Еще одним важным законом дополнительного уголовного права является Закон о нарушениях общественного порядка от 24.05.1968 г. в редакции от 19.02.1987 г. Сфера его применения определена в § 1: «Нарушением общественного порядка является противоправное и предосудительное (упречное) деяние, которое осуществляет состав закона, который предусматривает назначение за него наказания в виде денежного штрафа (Geldbusse)». Рассматриваемый закон состоит из нескольких частей: 1- «Общие предписания», 2 - «Судебное производство о назначении денежного штрафа (Geldbusse)», 3 - «Отдельные нарушения общественного порядка». В последней определен перечень нарушений общественного порядка и устанавливаются санкции за них.

Закон о введении в действие УК ФРГ от 2.03.1974 г. в редакции от 16.06.1995 г. содержит ряд предписаний, не вошедших в УК ФРГ, например, предметном действии УК, о соответствии федерального и земельного уголовного права, о применении отдельных уголовно-правовых предписаний, в том числе о применении уголовного права ФРГ для деяний, совершенных на территории ГДР до объединения Германии в 1990 г.

2.2 Преступное деяние

Преступное деяние (Straftat) является понятием материального уголовного права. В процессуальном смысле употребляется прежде всего понятие деяние (Tat).

УК ФРГ (§ 12) выделяет два вида преступных деяний: преступление и проступок. При этом в основу такого деления положен чисто формальный признак - минимальный размер наказания. Так, преступлением являются противоправные деяния, за которые предусмотрено как минимальное наказание лишение свободы на срок не менее одного года и более строгое наказание, а проступком - противоправное деяние, за которое как минимальное наказание предусмотрено лишение свободы на более краткий срок или денежный штраф (Geldstrafe). При этом отягчающие или смягчающие обстоятельства, которые предусмотрены положениями Общей части или для особо тяжких или менее тяжких случаев, не имеют значения для данной классификации.

Если же за совершенное деяние предусмотрено наказание в виде денежного штрафа (Geldbusse), то оно является так называемым нарушением общественного порядка (Ordnungswidrigkeit) и предусмотрено в так называемом дополнительном уголовном праве, речь о котором шла выше.

Преступным деянием признается противоправное, виновное, соответствующее признакам состава деяния и находящееся под угрозой наказания деяние. Указанные признаки (кроме третьего) вытекают из § 12 УК ФРГ, а признак «соответствие составу деяния» -из § 13.

Деяние представляет собой человеческое поведение не только в его активной форме - действие, но и в пассивной - бездействие. Действие должно быть осознанным. Поэтому неосознанные действия не являются деянием в уголовно-правовом смысле слова (например, рефлекторные действия или телодвижения, которые обусловлены воздействием третьих лиц или действием сил природы).

Действие должно быть в причинной связи с наступившим или желаемым результатом. Бездействие может быть осознанным или неосознанным. В обоих случаях бездействие только тогда является деянием в уголовно-правовом смысле слова, если бездействующее лицо а) имеет возможность активно действовать и б) осознает эту возможность, или на основании закона обязано активно действовать.

Параграф 13 устанавливает: «Кто, бездействуя, вызывает последствия, предусмотренные составом деяния, подлежит наказанию только тогда, когда он юридически был обязан не допускать последствия и если бездействие соответствует выполнению состава деяния путем действия».

По Уголовному кодексу 1871 г. противоправность понималась только как уголовная противоправность, то есть противоречие только уголовному закону. Сейчас же это понятие существенным образом расширилось и в настоящее время по германскому праву противоправность понимается в более широком смысле слова как противоречие деяния правопорядку в целом, то есть деяние содержит состав закона преступного деяния или нарушения общественного порядка.

Деяние, содержащее состав закона, только тогда не является противоправным, когда у лица отсутствует понимание того, что оно действует противоправно, если оно не могло избежать этой ошибки (§17 УК ФРГ). Поэтому ошибка в запрете (то есть ошибка лица относительно того, что оно действует противоправно), как правило, влечет за собой признание невиновности лица. Если же лицо заблуждается в фактических обстоятельствах дела (то есть его заблуждение относится к определенным признакам конкретного состава закона), то считается, что такая ошибка исключает совершение умышленного деяния и лицо может быть наказано только за совершение деяния по неосторожности (§ 16, абз. 1).

Признак «соответствие составу закона»- понимается как выполнение конкретным деянием законодательно определенных признаков состава закона, т.е. определенных в соответствующей норме. В более узком смысле слова состав уголовного закона понимается как законодательное определение объективных и субъективных предпосылок поведения, находящегося под угрозой наказания, необходимых для признания его преступным деянием.

Составы уголовного закона детально регламентируются в Особенной части УК ФРГ. Существенной особенностью германского уголовного права является то, что вина не признается элементом состава закона. О соответствии преступного деяния составу закона или о выполнении состава закона речь может идти только в том случае, если его признаки соответствуют всем признакам состава уголовного закона.

В германской уголовно-правовой доктрине проводится классификация составов на следующие основные группы: деликты-действие и деликты-бездействие, формальные и материальные составы (используя применяемую в российском уголовном праве терминологию). Особо выделяют группу деликтов опасности и группу преступных деяний, совершенных самим исполнителем. Уголовный кодекс ФРГ знает деление составов на основные, квалифицированные и привилегированные (например, в разделах 16, 17 Особенной части УК ФРГ и др.).

В германской уголовно-правовой доктрине наказуемость как признак преступного деяния понимается так, что конкретное деяние подлежит наказанию. При этом деяние может наказываться только в том случае, если его наказуемость была определена законом, действовавшим до совершения деяния (статья 103 (2) Конституции ФРГ, § 1 УК ФРГ). В этом нашел свое законодательное закрепление принцип «nullum crimen, nulla poena sine lege». На основании принципа определенности наказания наказуемость конкретного деяния должна быть предусмотрена в конкретной норме закона, состав которого оно выполняет, и наказание за это деяние может быть назначено в пределах санкций, предусмотренных законом.

2.3 Субъект преступного деяния

Возраст уголовной ответственности. По германскому уголовному праву субъектом преступного деяния является физическое лицо, достигшее четырнадцатилетнего возраста и вменяемое.

Возрастное начало уголовной ответственности содержится не в УК ФРГ, а в Законе об отправлении правосудия по делам несовершеннолетних от 04.08.1953 г. УК ФРГ, как отмечалось, содержит лишь предписание о том, что невменяемым является тот, кто при совершении деяния еще не достиг четырнадцати лет (§ 19).

В доктрине германского уголовного права не употребляется такое понятие, как специальный субъект (используя применяемую в российском уголовном праве терминологию). Хотя равнозначное понятие существует. При этом акцент смещается на «специальность» самого деяния. Поэтому используется термин специальные деликты (Sonderdelikte). К ним относятся все те составы деяния, в которых круг исполнителей ограничивается определенными признаками (например, должностного лица или лица, специально уполномоченного на выполнение публичных обязанностей, судьи или третейского судьи (§ 331), матери в существовавшем ранее составе детоубийства (бывший § 217) и др).

Лицо, не обладающее указанными в норме Особенной части УК признаками, не может быть признано исполнителем. Соучастие в форме пособничества или подстрекательства в данном случае может иметь место.

Вменяемость. По германской уголовно-правовой доктрине вменяемость, как уже отмечалось, является предпосылкой вины и, следовательно, наказуемости субъекта преступного деяния.

О вменяемости речь может идти с момента достижения лицом четырнадцатилетнего возраста (§ 19). Уголовный кодекс ФРГ содержит также нормы о невменяемости вследствие психических расстройств и об уменьшенной вменяемости. Так, § 20 содержит медицинские критерии невменяемости: болезненное психическое расстройство, глубокое расстройство сознания, слабоумие или другое тяжелое психическое отклонение. Эта же норма устанавливает, что лицо действует без вины, если оно при совершении деяния вследствие указанных психических расстройств не способно было осознавать противоправность деяния или действовать с сознанием их противоправности.

Глубокое расстройство сознания может быть, например, в состоянии гипноза, аффекта, наркотического опьянения и на практике трактуется относительно произвольно. Спорной является также проблема о значении опьянения для уголовной ответственности. Общая часть УК ФРГ не содержит норм, регулирующих данный вопрос. В этой связи на практике применяется норма Особенной части о состоянии полного опьянения (§ 323 а).

В положениях § 20 закрепляется одна из основных характеристик невменяемости по германской уголовно-правовой доктрине: невменяемое лицо, совершая деяние, выполняет состав закона, но в силу указанных причин оно действует без вины.

Уголовный кодекс ФРГ знает институт уменьшенной вменяемости (§ 21), которая имеет место, «если по указанной в § 20 причине способность лица осознавать противоправность деяния или действовать в соответствии с этим была существенно уменьшена». Такое состояние, в отличие от состояния, указанного в § 20, не исключает вменяемости. В соответствии с этим положением наказание лицу может быть смягчено.

.4 Понятие вины

В германской уголовно-правовой доктрине вина понимается как упречность соответствующего составу деяния поведения. Вид упрека определяется в зависимости от того, действовало лицо умышленно или по неосторожности. Упрек выносит суд в адрес виновного, в каждом конкретном случае определяя, осознавало лицо противоправность своего поведения, точнее говоря, должно ли было лицо осознавать, что оно действует противоправно.

Упрек суда в адрес лица является предпосылкой вменяемости, т.е. его способности осознавать противоправность своего поведения. В этой связи § 19 УК ФРГ устанавливает, что «невменяем тот, кто при совершении деяния еще не достиг четырнадцати лет».

Германская уголовно-правовая доктрина и правоприменительная практика определяют вину как внутреннее отношение исполнителя к своему деянию, характеризующуюся упречностью. Различаются две формы вины: умысел и неосторожность. Под умыслом понимается наличие у лица осознания противоправности своего поведения и воли, направленной на совершение данного противоправного деяния. Неосторожность имеет место тогда, когда лицо оставляет без внимания требуемую осмотрительность, которую он был в состоянии и обязан в данном случае проявить в силу своих личных способностей и знаний.

Германская уголовно-правовая доктрина выделяет два вида умысла: прямой и косвенный. Субъект преступного деяния действует с прямым умыслом, если он имеет определенное намерение. Это означает, что его воля направлена на определенную цель. В отличие от прямого, косвенный умысел предполагает, что субъект преступного деяния лишь предполагает возможность нарушения закона, считается с этим, а в ряде случаев даже соглашается с наступлением последствий, которые он не желает. При этом воля к действиям является безусловной. Например, А. вступает в половые сношения с Б. При этом он не знает, исполнилось ли ей 14 лет или нет.

УК ФРГ не содержит определений форм вины. Параграф 15, однако, устанавливает, что наказуемым является только умышленное деяние, если закон прямо не предусматривает наказание за неосторожное деяние.

В дискуссии о соотношении деяния, умысла и осознания противоправности, проводимой германскими правоведами, выделяется две основные точки зрения: уголовное право преступление наказание

.Так называемая «теория вины», господствующая на практике, отделяет умысел от сознания неправомерности деяния и считает его самостоятельным элементом вины. Умысел должен относится только к признакам состава закона, описанным в конкретной норме. Если у умышленно действующего лица отсутствует осознание противоправности, то нужно применительно к наступающим последствиям, связанным с наказуемостью данного лица, различать, действовало ли лицо без вины, не зная о противоправности своего действия, или оно могло избежать незнания противоправности. В первом случае речь идет о ненаказуемости лица, а во втором - об ошибке в запрете, которую можно было избежать. В последнем случае лицо может быть наказано за совершение умышленного деяния, наказание за которое в определенных случаях может быть смягчено.

. Представители так называемой «теории умысла» рассматривают знание лица о том, что он своим действием нарушает правовой запрет, то есть осознание противоправности, позитивной предпосылкой умысла. Это ведет к тому, что при отсутствии осознания всегда исключается умысел, и лицо не может быть наказано за совершение умышленного деяния. Наказуемость возможна только в том случае, если деяние лица соответствует признакам состава закона, предусматривающего уголовную ответственность за неосторожное преступное деяние.

2.5 Понятие соучастия

Правовому регулированию этого института посвящена глава третья раздела 3 Общей части УК ФРГ (§§ 25-31). Уголовно-правовая доктрина и законодатель ФРГ выделяют две формы соучастия: исполнительство (Taeterschaft) и подстрекательство, пособничество (Teilnahme), что существенным образом отличается от правового регулирования данного института в российском уголовном праве. Не содержит УК ФРГ и понятия такого вида соучастника как организатор.

УК ФРГ не содержит понятия соучастия. В доктрине германского уголовного права под соучастием понимается участие нескольких лиц различным образом в совершении умышленного преступного деяния.

Законодатель и правоприменительная практика выделяют две основные формы соучастия: 1) исполнительство и 2) подстрекательство и пособничество. Институт исполнительства определен в § 25 УК ФРГ: Анализ этой нормы позволяет выделить три формы исполнительства: единоличное исполнительство (Alleintaeterschaft, § 25, абз. 1, 1 альтернатива), посредственное исполнительство (milteltxire Taeterschaft, § 25, абз. 1, 2 альтернатива) и соисполнительство (Mittaeterschaft, § 25, абз. 2). Из анализа § 25 УК ФРГ вытекает, что исполнителем является тот, кто совершает преступное деяние 1) сам или 2) посредством другого, который является «средством» совершения преступного деяния. В германской уголовно-правовой доктрине исполнитель определяется следующим образом: исполнителем является тот, у кого при совершении умышленного преступного деяния воля направлена на то, чтобы совершить преступное деяние как свое собственное. Если у нескольких лиц эта воля объединена, то речь идет о соисполнительстве. Параграф 25, абз. 1, альтернатива 1 создает законодательную основу для правовой оценки действий лиц, исполняющих один и тот же состав деяния параллельно друг с другом (Nebentaeterschaft). Такая ситуация встречается, когда несколько лиц, каждый из которых выполняет состав деяния, стремятся к достижению одного и того же преступного результата, однако все они действуют независимо друг от друга. Например, А. и Б. одновременно стреляют в С., для того, чтобы его убить. А. и Б. не знают о существовании друг друга. А. и Б. являются так называемыми параллельными исполнителями.

Соисполнительство определяется как совершение уголовно наказуемого деяния несколькими лицами сообща. В германской уголовно-правовой доктрине данный признак трактуется как сознательное и желаемое взаимодействие.

В неосторожных преступных деяниях исполнителем является каждый, кто осуществляет состав деяния, не осознавая и не желая его осуществления совместно.

Второй формой соучастия является подстрекательство (§ 26) и пособничество (§ 27). Основное отличие этой формы от исполнительства состоит в том, что подстрекатель и пособник, как правило, не имеют господствующего значения в совершении преступного деяния, а имеют лишь подчиненное, хотя и неравноценное, значение. По образному общепринятому выражению германской уголовно-правовой доктрины и судебной практики «исполнительство держит в своих руках все преступное деяние». Роль подстрекательства и пособничества иная.

Подстрекателем является тот, кто умышленно подстрекал другое лицо к умышленному преступному деянию, а пособником - тот, кто помогает другому в совершении умышленного преступного деяния. § 26 УК ФРГ устанавливает, что подстрекатель наказывается так же, как и исполнитель. На основании § 27 УК ФРГ наказуемость пособника также ставится в зависимость от наказуемости исполнителя. В этой связи можно говорить об акцессорности (зависимости) соучастия.

Под подстрекательством германская уголовно-правовая доктрина понимает умышленное возбуждение у другого лица решимости совершить преступное деяние. Германская судебная практика, как правило, исходит в данной ситуации из того, что подстрекатель должен сформировать у лица умысел на совершение преступного деяния. В определенной ситуации подстрекательством может быть признано также «укрепление» у лица решимости совершить преступное деяние, если умысел на его совершение сформировался еще не окончательно.

Таким образом, подстрекательство характеризуется наличием объективных и субъективных признаков. К первым относятся: а) по меньшей мере, покушение на умышленное противоправное деяние или оконченное умышленное противоправное деяние, б) склонение к совершению деяния, возбуждение решимости его совершить. Субъективным признаком подстрекательства является двухсторонний умысел на подстрекательство относительно умышленного противоправного оконченного деяния и относительно склонения к совершению деяния, возбуждение решимости его совершить.

Под пособничеством понимается оказание помощи в совершении деяния, причем в любой форме.

Основное отличие пособничества от исполнительства проводится, прежде всего, по объективным признакам: пособник не играет господствующей роли в совершении преступного деяния. Его «вклад» ограничивается только содействием в совершении последнего. УК ФРГ устанавливает, что пособник наказывается более мягко, чем подстрекатель (§ 49, абз. 1).

Таким образом, пособничество, также как и подстрекательство, характеризуется наличием объективных и субъективных признаков. К первым относятся: а) по меньшей мере, покушение на умышленное противоправное деяние и оконченное умышленное противоправное деяние, б) оказание помощи в совершении деяния. Субъективным признаком пособничества является наличие двухстороннего умысла на пособничество относительно умышленного противоправного оконченного деяния и относительно оказания помощи в совершении данного деяния.

Как уже отмечалось, в УК ФРГ не предусмотрен такой вид соучастника как организатор (используя терминологию, применяемую в российском уголовном праве. Его преступные действия получают иную уголовно-правовую оценку). В этом состоит специфика института соучастия в германском уголовном праве. В каждом конкретном случае так называемый «организатор» признается иным соучастником преступного деяния: исполнителем, подстрекателем и пособником. Чаще всего он является исполнителем (соисполнителем) преступного деяния, учитывая господствующее положение исполнительства в совершении преступного деяния, о чем говорилось выше. В Особенной части УК ФРГ предусмотрена уголовная ответственность за создание преступных и террористических сообществ (§§ 129, 129 а).

Соучастие возможно только до окончания преступного деяния. После речь может идти только о различных видах укрывательства, которые являются самостоятельными составами преступлений и за которые предусмотрена уголовная ответственность в нормах 21 раздела Особенной части УК ФРГ.

Что же касается наказуемости соучастников, то следует отметить следующее:

) каждый соучастник наказывается в соответствии со своей виной (§29 УК ФРГ);

) если имеет место так называемое покушение на соучастие у подстрекателя или пособника (§ 30 УК ФРГ), то они наказываются по нормам о покушении на преступление; при этом суд смягчает им наказание; это же правовое предписание действует в отношении лиц, которые «выражают готовность совершить преступление, кто принимает предложение другого или кто договаривается с другим лицом совершить преступление или подстрекать к преступлению».

) в ряде случаев может иметь место добровольный отказ от покушения на соучастие, который не влечет за собой уголовного наказания (§ 31 УК ФРГ).

.6 Понятие наказания. Его цели. Система наказаний

УК ФРГ не содержит понятия наказания. Доктрина традиционно определяет наказание в зависимости от его отношения к целям. Поэтому признаку представители германской уголовно-правовой доктрины еще с начала XIX века подразделялись на сторонников абсолютных и относительных теорий наказаний. Для абсолютных теория главной целью наказания которой является возмездие, для относительных - устрашение. Большое значение имеют цели превенции и ресоциализации. Наибольшей популярностью среди практиков пользуются смешанные теории наказания.

По германской уголовно-правовой доктрине, наказание является регулярным правовым последствием виновно совершенного преступного деяния. Действующий УК ФРГ содержит в Общей части раздел третий, который включает в себя уголовно-правовые предписания о правовых последствиях деяния.

В главе первой «Наказание» рассматриваемого раздела предусмотрено два вида наказаний, которые по своей правовой природе являются основными - лишение свободы (§§ 38, 39) и денежный штраф (§§ 40-43). К дополнительным наказаниям относится одно - запрещение управлять транспортным средством (§ 44). Кроме того, новеллой системы наказаний, предусмотренной УК ФРГ, является такое специфическое для германского уголовного права наказание как имущественный штраф (§ 43 а). Он имеет особую правовую природу. В настоящее время имущественный штраф на практике применяется крайне редко и по существу рассматривается как новый вид денежного штрафа. Специфичным для системы правовых последствий деяния по УК ФРГ является и такой ее элемент, как дополнительные последствия. К ним относится лишение права занимать определенные должности, права пользоваться правами, полученными в результате публичных выборов, права публично избирать или голосовать, права быть избранным и права голоса (§ 45). Специфичным институтом германского уголовного права является и так называемая система мер (Massnahmen). Германский законодатель понимает их как правовые последствия виновно совершенного деяния. Меры не относятся к наказаниям, дополнительным наказаниям и дополнительным последствиям. На основании §11 п. 8 к ним относятся «любые меры исправления и безопасности, конфискация имущества, изъятие предметов преступления, уничтожение орудий преступления и запрещенных к обороту вещей». Так называемое дополнительное уголовное право (Nebenstrafrecht) содержит специфические меры, например, запрет содержания животного (§ 20 Закона о защите животных). Специфические наказания, применяемые к несовершеннолетним правонарушителям, содержатся и в так называемом молодежном уголовном праве (Jugendstrafrecht). К ним можно отнести воспитательные и исправительные меры, предусмотренные Законом об отправлении правосудия по делам несовершеннолетних в редакции от 11 декабря 1974г.

На основании Основного закона (Конституции) ФРГ 1949 г. смертная казнь в ФРГ не применяется.

Список использованной литературы

. Уголовное право зарубежных государств. Общая часть: Учебное пособие / Под ред. и с предисл. И.Д. Козочкина. - М.: Омега-Л, Институт международного права и экономики им. А.С. Грибоедова, 2003. - 576 с.