Китч: не-искусство не-элиты. Этимология и история понятия
Китч: не-искусство не-элиты. Этимология и история
понятия
Конрадова
Наталья Александронна — аспирантка Российского института культурологии (РИК).
Отечественная
наука о культуре стала уделять систематическое внимание массовой культуре
сравнительно недавно. Если на Западе подобной тематике посвящались тома научной
и публицистической литературы, то у нас терминология еще не устоялась и
исследователи часто пользуются понятиями, заимствованными из обыденного языка
или из смежных дисциплин.
Таким
термином является, в частности, "китч". Наполненное отрицательным
пафосом, оно пришло в научный оборот из публицистики. Причем если в
публицистике китч с момента появления (с 1970-х годов) стал означать
одновременно художественное направление (например, в "буржуазной"
литературе) и предмет домашнего обихода, то в такой традиционно оценочной
науке, как искусствоведение, он стал тождествен художественному суррогату,
искусству низкого качества и не рассматривался как самоценное явление.
Суждения
авторов-искусствоведов крайне оценочны ("плохой вкус",
"дешевка", "фальшь", "слащавость" и т.д.), хотя
следует отметить интересную детализацию форм и методов китча (доступность,
реалистичность, пародийность и т.д.). Разумеется, эта точка зрения имеет под
собой основание, если рассматривать китч как искусство: роскошь и помпезность,
к которым он часто тяготеет, выглядят сомнительно.
Однако
то, что мы называем китчем, не является искусством и выполняет особые, отличные
от художественных функции. Не эстетические ценности произведения, но
адекватность его требованиям массового потребителя делает китч привлекательным
и выгодным с коммерческой точки зрения, а существует он в рыночном пространстве
и, как всякий продукт, функционирует в системе "спрос-предложение".
В
настоящее время в социокультурных исследованиях авторы все чаще обращаются к
китчу, не давая ему определения. Поэтому одной из актуальных задач исследования
массовой культуры становится выявление того, что же такое китч и какую роль он
играет в культуре.
Обратимся
к этимологическим словарям. Слово появилось в 1860-1870-е годы в Германии
(Мюнхене) и означало переделку старой мебели, обновление с оттенком обмана:
продавать старое как новое. Вторая вероятная составляющая значения - английское
слово sketch ("набросок"). Один из словарей подробно объясняет этот
источник: "Когда англо-американские покупатели не хотели дорого платить за
картину, они требовали набросок, sketch" [1]. Некоторые значения,
существующие еще на этапе формирования термина и отраженные в немецких
этимологических словарях [1, 2], остаются в нем по сей день: коммерческое
бытование (использование при описании китча слов "продажа",
"распродажа", "сбывание"); негативная оценка (частое
упоминание слов мусор , грязь , а также звукоподражание, в котором
"шипящий звук символизирует преувеличенное неприятие" [2]); подделка
под что-либо ценное и новомодное. Любопытно, что китч XX века, скорее,
наоборот, продается как искусственно состаренный, сделанный "под
антиквариат". Вероятно, это связано с общим ощущением эпохой своей
истории, порождающим моду на новое или старое.
В
современном языке "китч" становится более общим термином, вбирая в
себя все новые смысловые оттенки. Выясняется, что китч - это особая область
массовой культуры, которая имеет определенные социально-семантические функции,
отчасти совпадающие с функциями искусства в "высокой" культуре, если
принять во внимание теорию о структурно-функциональном подобии элитарной и
массовой культур [З]. При упоминании "высокой", "элитарной"
и "низовой", "массовой" культур сразу обозначим свою
позицию: автор не считает, что традиционная оценочная вертикаль при разделении
культуры перспективна для современной культурологии. Хотя мы считаем китч
областью массовой культуры, последняя постоянно изменяется, все более сливаясь
с элитарной, черпая из нее образцы и формы и питая ее саму. Если делить
культуру на массовую и элитарную по потребительской шкале, то окажется, что
спектр потребителей от самых "низких" до самых "высоких"
жанров непрерывен. Более того, поскольку китч обладает не только эстетической,
но и компенсаторной функцией и ее можно описать во фрейдистских терминах
сублимации и замены, среди элитарных "потребителей культуры" многие
становятся одновременно потребителями массовой культуры. В такой ситуации
ориентиром для отнесения явления к массовой культуре должна стать не его
эстетическая оценка, а рыночная позиция и коммерческая стоимость: иными
словами, "кассовость".
Остается
вопрос о формальном отличии китча от искусства, в частности его жанровая
характеристика. Проблема принадлежности какого-либо жанра к
"высокому" или "низкому" так и не была решена классической
(ни даже модернистской) культурой, а постмодернизмом вообще сведена на нет . В
современной массовой культуре уже давно не бывает произведений "чистого
жанра": все они содержат несколько жанровых структур. Так, например,
мелодрама всегда приправлена комедийной или детективной компонентой, вестерн
растворен в боевике или гангстерском жанре и т.д. Поэтому определение китча
должно исходить, вероятно, не из морфологических особенностей произведения, а
из его функций.
Текстологическое исследование: современные
интеллектуалы на защите культуры
Для
определения того, что под термином "китч" понимают носители
"высокой" культуры, наиболее эффективным и объективным методом
является, вероятно, текстологический анализ. Ниже представлены результаты
текстологического анализа двух видов текстов - словарных статей (на европейских
и русском языках) и русскоязычной публицистики. Последняя группа была
рассмотрена в связи с тем, что термин "китч" в русскоязычных словарях
появился недавно 1 и последних недостаточно для количественного
анализа, поэтому они были сведены воедино с результатами исследования
публицистических текстов.
Конечной
целью исследования было сравнение значений термина, бытующих в западной
культуре и в русскоязычной среде. Объединяя в одно исследование статьи на
английском, французском и немецком языках, мы имеем в виду, что для различных
европейских стран возможны нюансы в значениях, особенно в сравнении с
представлениями, господствующими в США, но они несоизмеримо меньше разницы
между западным и российским восприятием китча. Это связано с сильной
просвещенческой традицией в русской культуре, выражающейся, в частности, в
принципиально негативном восприятии "низких" моральных и эстетических
норм массовой культуры, а также с тем, что русскоязычная критика долгое время
была в изоляции, в то время как западные идеи и тексты имели хождение на
территории всей Европы и США и сообща создавали тот образ массовой культуры,
который имеет место до сих пор.
Кратко
опишем методологию проведенного анализа. В результате исследования англо-,
франк е- и немецкоязычных словарных статей, посвященных китчу, были выявлены
основные группы интерпретации.
Публицистические
тексты, найденные в электронном виде (источник - сеть Ин-тернет), -
музыкальные, художественные, кинематографические и литературные рецензии,
интервью, аналитика, обзоры — были сведены в один текст. С помощью программы
TACT 2 был выявлен конте кст сл ова "китч" и его
производных ("китчевый", "китчевик",
"китчево-салонный", "китчмэйкер"), а из него выделены
значимые для исследования слова. Затем с учетом повторяемости тех или иных слов
они были распределены по категориям, составленным по результатам анализа
словарных статей, и подсчитаны в процентном соотношении.
Перечислим
наиболее популярные среди авторов значения, а также лексикон, с помощью
которого они описывали данное явление. Наиболее распространенная категория (63%
иностранных словарей - 54% среди общего числа упоминаний о китче) - плохой
вкус, дешевка. Мы интерпретируем ее как несоответствие элитарным эстетическим
установкам. Здесь очевидна полярная ориентация слов, которые легко можно
разделить по пафосу на отрицательные и положительные: безвкусица - вкус,
высокий - низкий, элитарный - бульварный и т.д. В начале статьи уже шла речь о
проблеме оценочного отношения к массовой культуре. Современную критическую и
научную литературу можно разделить на две примерно равные части: написанную с
позиций классического традиционализма русской интеллигенции, т.е. негативную
оценку всего, связанного с массовыми вкусами, и с позиции нового поколения
критиков-постмодернистов, для которых не существует проблемы массовой культуры,
поскольку она является питательной средой и общим фоном для существования любой
другой субкультуры, включая и классическую элитарную. Несмотря на это, и
молодые исследователи, каковых большинство среди авторов публицистических
статей, попадающих в Интернет, склонны акцентировать первую категорию с
оценочных позиций.
Следующая
категория (47% ) - массовость и популярность. Эти признаки являются важнейшими
для отнесения произведения к китчу. Им соответствуют слова, отражающие
конкретный материальный контекст существования китча: бестселлер, супермодный,
поп-звезды , фольклор, бульварный и т.д. Из общего ряда выбивается лишь слово
"фольклор". Здесь авторы, возможно, сами того не подозревая,
затронули глубочайшую тему: родство современного китча и фольклора, которое во многом
является объяснением его успеха. И дело, вероятно, не в том, что фольклорные
формы привычны и потому популярны. Такой подход был продемонстрирован
тоталитарной культурной политикой (в фашистском, советском и других вариантах),
направленной на искусственную реставрацию популярности фольклора, в результате
чего популярности не прибавилось, а "официоз" стал ассоциироваться с
нарочитым "народным" китчем 3 . Тонкие взаимосвязи
массовой, популярной и народной культур и, главное, их различия еще не были изучены
и обобщены на должном теоретическом уровне. Но становится очевидно, что и китч,
и фольклор ориентируются на один и тот же пласт сознания, эксплуатируют одни и
те же методы привлечения и развлечения слушателя-зрителя (и часто - участника).
При большом сходстве и то, и другое, как правило, плод коллективной
деятельности (если рассматривать авторское произведение китча как результат
коллективного творчества тех, чьи идеи, формы и образы были автором
заимствованы), имеют схожие эстетические 4 , досуговые и
компенса-торные функции. Однако они суть совершенно разные явления.
Рыночность
и коммерциализированность - пожалуй, наиболее важные для понимания социального
функционирования китча категории, хотя в текстах они акцентуированы
относительно слабо (16% и 10%). Как и искусство, китч существует в коммерческом
контексте. Но для искусства рынок не является жизненно важным условием. Более
того, новое художественное направление всегда стоит перед выбором между
традиционным искусством и новой неосвоенной территорией, коммерчески невыгодной
по определению. Для китча же коммерческая ценность (прямо следующая из его
массовости и популярности) - неотъемлемый и определяющий фактор.
Если
предыдущие категории выявляют природу китча и описывают среду его бытования, то
следующие описывают собственно китчевые формы, среди которых наиболее важная
(47% ) - ориентация на образец (имитативность, адаптивность, серийность,
тиражированность). Здесь кроме слов "паразитировать" и
"претензия", имеющих явную отрицательную оценку, все остальные лишь
констатируют отсутствие оригинальной идеи, новшества - того, что делает
произведение искусства истинно ценным (по крайней мере по современным
эстетическим канонам 5 ). Отметим также значение подделки, которое
осталось в термине с момента возникновения.
Вероятно,
при анализе феномена повторения и ориентации на образец можно провести
параллель с природным устройством негенетического канала наследования
(повторение как обучение). С той только разницей, что в культуре значимая
информация определяется не естественным отбором, как в природе, а
"искусственными" культурными образованиями, в которых гораздо чаще и
сложнее происходят изменения (смена "верха" и "низа",
горизонтальные реструктуризации и т.д.). Однако, не имея достаточных данных по
этому поводу, оставим этот тезис гипотезой.
Следующая
описательная 6 категория (42%-33%) — сентиментальность, сюжетность и
занимательность. В случае декоративно-прикладного китча это можно назвать
пышностью форм и " слащавостью ". Из массы слов, касающихся внешнего
проявления сентиментальности (блеск, виньетки и т.д.), выделяется термин
"неоакадемизм". Это отсылает нас к статье основоположника изучения
китча (с искусствоведческой и отчасти культурологической точки зрения) К.
Гринберга, который полагал, что в эпоху художественного упадка и застоя
"творческая деятельность теряет значение за счет виртуозности в мелких
деталях формы", приобретая, таким образом, черты академизма (или
"александринизма") вопреки "искусству для искусства" и "чистой
поэзии", где "содержание или сюжет становятся чем-то, чего сторонятся
как чумы" [7]. Все эти цитаты ясно дают понять, что Гринберг отождествляет
академизм и китч. Последний отличает любовь к ремесленной виртуозности и
сюжетности за счет решения истинно художественных задач и "больших",
"дискуссионных" вопросов. Законы "кассовое"™" хорошо
известны "китчмэйкерам" и давно И спользуются ими в поп-индустрии:
захватывающая фабула, а также лежащие на поверхности идея или мораль,
"запуск" эмоциональных механизмов - умиления, жалости, как, например,
в мелодрамах, либо страха и агрессии, как, например, в боевиках, триллерах и
т.д.
Сентиментальность
- качество, традиционно приписываемое "нечестному" искусству,
акцентирующему зрителя на сочувствии и умилении вопреки собственно
эстетическому восприятию. В отличие от российских сторонников слияния
эстетического и этического (чьи идеологические корни находятся в мощной
отечественной традиции литературной и художественной ангажированности) западная
культура со времен X. Ортеги-и-Гассета [8] и Гринберга склоняется к иным
позициям: настоящее искусство - только "для искусства", остальное -
китч. Авангард, развивавшийся изначально по пути наращивания абстракционизма,
преодолев барьер абсолютной бессюжетности, снова стал склоняться к полной политической
и социальной ангажированности. Но, как неоднократно замечали исследователи и
теоретики искусства [9, 10], настоящие художники движутся по пути расширения
границ эстетического, в то время как китч, наоборот, подчиняет уже готовые
эстетические продукты жизненным потребностям, формируя при этом собственную
эстетику.
Интересным
описательным моментом китча является категория отрешенности от реального мира
(21% ) - обращение к "далеким мирам" (местам или историческим
эпохам), несовременность или даже немодность. Здесь обнаружено всего три слова:
история (в значении истории человечества), ретро и сувенир. Все они весьма
показательны и "инобытийность" китча объединяет все три слова данной
категории. Подвластный распространенному среди своих потребителей желанию отрешиться
от ежедневных насущных проблем, китч уводит зрителя-читателя-слушателя в
"мир иной" - другую историческую эпоху, географическое место
(отдаленное и малоизвестное, экзотическое) или в другую социальную прослойку.
Наиболее привлекательными и, как это убедительно объяснил Э. Моран [11],
закономерными для потребителей "китча развлечения" являются судьбы
актеров, художников, модельеров и писателей - современных
"олимпийцев", поп-звезд и массовых идолов. Их жизнь не в пример
артистичнее жизни обывателя - она протекает на виду у публики и в то же время
неизвестна и волнующа. Популярность "новых олимпийцев" во многом
связана с обострением коммуникативных задач экранной культуры и необходимостью
возмещать непосредственный контакт со зрителем, поскольку влияние таких
традиционно коммуникативных видов искусства, как театр или народное
представление, в индустриальную и постиндустриальную эпоху ничтожно мало по
сравнению с экранными видами развлечений [12, с. 48; 13]. Боги должны быть
рядом, поэтому название, данное поп-звездам Мораном, - "олимпийцы" -
как нельзя больше подходит для описания сущности новых культов, сначала
возводящих участников представления (будь то кинофильм, телепередача или любая
другая публичная деятельность) в ранг отчужденного от зрителя мифологического
персонажа, а затем низводя его интимную жизнь до уровня всеобщего обсуждения.
В
этой же категории присутствует понятие "ретро". То, что когда-то было
наиболее модным, быстро становится немодным и устаревшим, а по прошествии
определенного времени умиляет своей прошлой актуальностью. «Лишь въевшаяся
пыль, износ, патина смягчают близость фамильных реликвий к китчу и делают
безвкусицу "хорошего вкуса" сносной» [14]. В современном мире мода на
все виды продукции сменяется каждый сезон, поэтому понятие "ретро"
возникает не только при смене поколений, но и в пределах нескольких лет.
Происходит это отчасти по искусственно "сфабрикованным" сценариям, и
потому анализ реальной основы динамики актуального и неактуального (а затем снова
актуального) затруднен. Однако очевидно, что китч существует отчасти благодаря
этой ностальгической нотке, вызывая эмоции и "сантименты" по
прошлому.
Понятие
"сувенир" 7 близко понятию "ретро", но часто
напоминает не о времени, а о месте. Наиболее распространенный сувенир -
туристический. Благодаря невключенности туриста в культуру посещаемой страны,
ему непонятны отрицательные черты сувенирной продукции (как, например,
тиражированность и зачастую некачественность), но очевидна
"инобытийность" относительно его собственной страны и культуры.
"Метаисторичность
8 китча (5% ) - категория, в которой присутствует значение уникальности
или вечности. Несмотря на относительно недавнее рождение термина, вопрос о
"метаисторичности" китча остается открытым, поскольку помимо
промышленного тиражирования, возникшего лишь в индустриальную эпоху, он
обладает некоторыми принципиально универсальными характеристиками, актуальными
в любой культуре (компенсаторные функции, выражающиеся в сентиментальности и
сюжетности; символическое обобщение социально значимой информации;
имитативность; коммерческий контекст и т.д.). В индустриальную эпоху
компенсаторная функция все более актуализируется, человек все больше
отчуждается от собственной природы и китч приобретает новый масштаб и
значимость, занимая все больший удельный вес в культуре.
Отдельно
необходимо остановиться на последней категории - постмодернистской трактовке
китча (21% ) . Лексика говорит об иронии и пародийности в формах и о том, что
называют слиянием элитарной и массовой культур в кратком, но исчерпывающем
понятии "постмодерн". Последний использует продукты массовой культуры
и сами каноны по их производству для построения новых форм, цитируя или
имитируя китч. В то время как китч сам по себе - "девственный мир, не
тронутый рефлексией" [15], постмодернизм отличается присутствием рефлексии
(как правило, ироничной).
Рассмотрим
подробнее отношения постмодернизма, китча и высокой культуры, характерные для
современной российской культуры. План содержания постмодернизма настолько
многослоен, что даже не все представители элитарной культуры, ослепленные
ненавистью к "масскульту", способны "расшифровать" его и
его методы 9 . Примитив, наив, бульвар, лубок, низкий или средний
жанр в противовес высокой культуре (и то, и другое - без кавычек), беллетристика
и комикс - так "обзывают" постмодернистский китч, не подозревая, что
это лишь первый и наиболее очевидный план постмодернистских произведений , и,
причисляя, таким образом, себя к лагерю тех, кто не разглядел других уровней,
т.е. к масскультовским потребителям. Характерный для русской культуры конфликт
массового и элитарного, давно изжитый в западной культуре, "вошел в свою
финальную и наиболее острую стадию. Коммерциализация искусства, произошедшая за
последнее десятилетие, натиск низкой, бульварной культуры, поддерживаемой
мощным потребительским спросом, понудил культуру элитарную отойти на последние
рубежи обороны. Но возможность компромисса между высоким и низким искусствами
элитарной культурой по-прежнему отрицается..." [17]. Есть и обратные примеры
поиска второго смысла или иронии там, где их и вовсе нет. "Интеллигенция
сначала решила презрительно не замечать Веронику Кастро, а потом, передумав,
принялась анализировать ее, словно Бергмана" [18]. Остается добавить, что
последователи постмодернистской традиции (к которым нам по объективным причинам
трудно причислить русскую интеллигенцию) могут одинаково продуктивно
анализировать высшие образцы кинематографа и мексиканские сериалы, поскольку
для них не существует проблемы большей или меньшей значимости этих текстов в
культуре. Более того, степень распространенности явлений массовой культуры и
является зачастую критерием их значимости (в рамках традиционалистской
парадигмы).
Поскольку
мы склоняемся к "трехмерной" модели 10 современной
культуры (в которой массовая культура распространена всюду, а элитарная
является, скорее, субкультурой), то и культурных "потребителей"
нельзя делить на массовых и элитарных: среди сторонников высокой культуры
большинство являются также потребителями китча - в форме телевидения, массовой
литературы или домашнего дизайна.
Существует
еще несколько определений, выявленных в ходе контент-анализа, выходящих за
рамки проанализированных нами категорий, но являющихся значимыми для данного
исследования. Мы разбили их на несколько групп. 1. Обозначение актуального
культурного поля, в котором находится китч: читатель, зритель, критика,
публика, литература, живопись, искусство, картина, музыка, фильм, роман,
комикс, телесериал и т.д. 2. Имена собственные: Глазунов, Шилов, Церетели. Представление
об их деятельности уже стало штампом в российских масс-медиа, и эти имена часто
служат символом российского китча. 3. Частица "не". Она выделена
особо, так как встречается гораздо чаще, чем в аналогичных публицистических
текстах (76 раз в анализируемом тексте и от 21 до 64 раз в контрольных
текстах). Факт популярности частицы явно указывает на общий негативный пафос
текста.
Что же такое китч?
После
подробных комментариев результатов контент-анализа попытаемся сконструировать
(на их же основе) собственное определение китча как явления, чрезвычайно
актуального в современной культуре. "Классический" китч (в
западноевропейском и американском понимании как производное популярной
культуры) есть результат коммуникации аутентичного художественного произведения,
свежего, высоко оцененного "элитарной" культурой, и потребителя -
представителя "массовой" культуры. Эта коммуникация происходит в
условиях развитого художественного рынка через посредника: производителя китча
или СМИ как тиражирующую инстанцию. До возникновения современного варианта СМИ
роль последних мог выполнять, например, художник-копировальщик или ремесленник,
производитель "товаров народного потребления".
Вышесказанное
касается предметной области китча, но существует также литературный, музыкальный,
телевизионный, кинематографический 11 и другой китч.
Воспользовавшись издревле существующей системой разделения искусств по принципу
временнбй или пространственной локализации на "мусические" и
"пластические" [12, с. 46], выделим две подгруппы китча: назовем их
"китч развлечения" и "дизайн-китч". Первая занимает
развлекательно-компенсаторную нишу, что отчасти совпадает с функциями искусства
в сфере "высокой" культуры. Это касается краткосрочных произведений,
требующих от потребителя внимания и "проживания", сюжетной
заинтересованности и досуга. Вторая связана, как это следует из названия
подгруппы, со статическими произведениями - картинами, скульптурами,
сувенирами, украшениями, предметами одежды и дизайна и т.д. И тому, и другому
виду китча присущи одни и те же признаки, разница может быть лишь в их
акцентуации: например, китчу развлечения в большей степени присуща сюжетность,
а для дизайн-китча характерно долговременное бытование в определенной среде и
связанная с этим знаковость.
Рассмотрим
подробнее семантический аспект китча. Основное его отличие от искусства - в
том, что китч, не являясь эстетически ценным в элитарном понимании, заменяет
красоту на ее знак. Попадая в определенный контекст - в дом, если это предмет
дизайна, в ансамбль одежды, если это украшение, и т.д., - китч становится
обозначающим красоты. Благодаря своей нарочитости 12 и яркому плану
выражения он легко выполняет функцию знака, если существует необходимость
доказательства социальной, интеллектуальной, эстетической или даже гендерной
полноценности.
Примечательно,
что китч вообще, как правило, существует в контексте: без него репродукцию
известной картины можно рассматривать как, например, достижение современной
копировальной техники или как вариант дидактического материала для школьников и
студентов. Макияж в такой ситуации распадается на бессмысленные краски, а
бумажная икона служит реальным сакральным предметом для истинно верующих, но не
способных приобрести ценную вещь людей.
Сочетание
яркого плана выражения и низкой рыночной стоимости делает китч популярным и
массовым. Но в некоторых пограничных социальных ситуациях, наоборот,
предпочитается завышенная стоимость произведения и "эксклюзивность",
что делает покупку признаком финансового процветания. Например, в ситуации нуворишей,
по воспитанию и образованию не имеющих доступа к высокой культуре, но
обладающих большими средствами и вынужденных самоутверждаться иными способами.
Собственно говоря, роскошь как социальный знак существует столько, сколько
существует культура - "любой акт показного, бьющего на эффект потребления
есть демонстрация силы. Любое транжирство немыслимо без публики, на которую
нужно произвести впечатление" [14]. Но если в традиционных культурах этому
придавалось ритуальное значение (индейский ритуал потлач), то в современной
ситуации социальных изменений к нему добавляется реальная потребность в
обозначении личных и социальных границ.
Еще
один пример рождения китча в пограничной зоне - стык субкультур, городской и
деревенской. Тогда на традиции и привычки одной группы наслаиваются внешние
атрибуты другой и возникает несоответствие плана выражения и плана содержания,
а как результат - "полукровка "- китч, созданный в согласии с
эстетическими представлениями одних, но формами других, чуждый, по сути, и тем,
и другим. Отсюда - все эти модные одно время шестимесячные "химии",
источником которых служила западная мода на прически a la afro, яркая и
неуместная для городского жителя сельская косметика и т.д. Последний пример
хорошо подходит для описания семантической функции китча: неумело, с точки
зрения профессионального визажиста, накрашенная посетительница сельского клуба
(который среди элитарных критиков стал излюбленной метафорой провинциального
китча) обозначает таким способом женскую красоту, как бы говоря присутствующим:
сейчас я красавица, поскольку проживаю досуг. Понятно, что в трудовой ситуации
подобный антураж не только неуместен, но и опасен. Иллюстрацией может служить
сцена из фильма "Здравствуй и прощай", в которой героиня приходит в
городской магазин и требует помаду, "которой губы красят". Накрасив
губы купленной помадой среди бела дня, она попадает в щекотливое положение и
вынуждена судорожно стирать следы преступления. Похожий сюжет можно найти в
более раннем фильме "Простая история", где героиня Н. Мордюковой
пытается скрыть нанесенный не вовремя макияж.
Примеры
можно продолжать: в современной провинции мы часто встречаем интересные
варианты словоупотребления. Так, например, "зала" (в женском роде,
что указывает на его французское происхождение времен светских салонов)
означает гостиную комнату, а слово "кушать", употребляемое также в
галантном обществе XIX века, используется в обыденной речи вместо слова
"есть". Пример из другой области -у потребление словосочетания "от
кутюр", которое от прямого перевода с французского haut couture (высокая
мода) перешло к обозначению вещи "от кутюра", т.е. "от
моды" ("от модельера" и т.д.).
Собственно
говоря, салонная культура XIX века действительно тиражировалась в современных
ей, но отдаленных от столичной светской жизни кругах, и проиллюстрировать это
можно не только научными исследованиями 13 , но и обильными
примерами из классической русской литературы - образами Н. Гоголя, А. Чехова и
других писателей. Все попытки воссоздать моду и манеры светского общения в
поместных кругах, как правило, превращались в повод для иронии и пародии
представителей "высокого".
Авангард, официоз и популярная культура
Наиболее
важная для понимания отечественных особенностей китча категория, найденная
только в русскоязычных источниках (43%), - "государственный" китч:
"безыдейный",
"советский", "идеология", "официоз",
"соцреализм". Возникновеиие этих слов в лексиконе русскоязычных
авторов неслучайно. На фоне процветания классического китча, понимаемого как
массовое искусство и индустрия развлечений, чрезвычайно насыщенное сюжетом и
вызывающее сочувствие и сопереживание, в советском и постсоветском культурном
пространстве в связи с расколом советской культуры на официальную и
андеграундную, раскололось и понятие: эпигоны официоза воспринимали его как
безыдейное и буржуазное (в "худшем" значении этого слова) искусство,
а подпольная богема, андетраундная субкультура - как признак официоза,
воплощения идеологизированности и заштампованности. Разумеется,
художники-нонконформисты видели китч и в "классическом" его западном
культмассовом варианте. Средством борьбы и с тем, и с другим служила ирония,
породившая соцарт и иже с ним. "Конфликт богемы с советской властью был
вызван чисто эстетическими причинами. Как всегда, естественный консерватизм
общественного вкуса приводит к образованию анархического авангарда -
богемы", -п исали П. Вайль и А. Генис [20].
Принимая
во внимание, что тоталитарное искусство - часть тоталитарной культуры, а китч -
часть массовой, сравним их роли в этих культурах по нескольким пунктам.
•
Ангажированность. Искусству (точнее, тому, что играет роль искусства, но
таковым уже не является) отводится нехудожественная роль, оно абсолютно
ангажировано и впоследствии заштамповано, становится средством для достижения
политических (экономических) целей 14 . Аналогом
политико-идеологических функций тоталитарного искусства является реклама в
массовой культуре. И то, и другое -п ропаганда (идей, товаров или образа
жизни). Народность, всегда входящая в рецепт тоталитарного произведения, в
китче превращается в популярность.
•
Художественные средства. Реализма как художественного средства не было ни там,
ни там: основные формы - гротеск, фантазия, условность, экспрессия. Но при этом
связь изображаемого и изображения неразрывна, похожесть — инстинктивное
требование к искусству 15 . Условность характерна для
тоталитарно-популярного искусства, но тоталитаризм никогда не допустит
абсолютной условности абстракционизма, в котором нет места идее. Китч же
способен копировать не только "Мону Лизу", но и Мондриана - был бы
образец расхож .
•
Связь с народным искусством. И то, и другое близко народному искусству по
методам и черпает из народного искусства идеи и образы как наиболее удобные для
использования семантические штампы [21], как эффективные рычаги манипуляции,
берущие начало в коллективном бессознательном. Само народное искусство часто
перерождается в китчеподобное слащавое напоминание о мощи национальной
культуры, и здесь уже невозможно отделить собственно тоталитарное искусство от
китча: так стало с народными промыслами, с одинаковой легкостью
воспроизводящими древние сюжеты и, например, революционные мотивы - Палех,
Богородицкая роспись, узбекское ковровое дело и т.д.
Из
приведенного сравнения можно сделать выводы: и в тоталитарном искусстве, и в
массовом наличие конкретных нехудожественных целей сводит искусство к
манипулированию, на смену эстетическим установкам приходят политические (в
первом случае) или экономические (во втором) мотивировки. Причем авторы
используют давно отработанные и поэтому беспроигрышные методы:
фольклорно-мифологи-ческие образы или достижения психоанализа. Китч использует
то, что уже доказало свою эффективность для публики и что не рискует быть
революционным открытием, пусть даже удачным. Это - одно из отличий искусства от
китча, и его причины кроются, вероятно, в самой природе человека.
Российские
интеллектуалы во многом сохраняют традиции элитарного сознания русской
интеллигенции и относятся к массовой культуре в целом и китчу в частности как к
недостойной культурного человека области. При этом советская действительность
наложила неизгладимый отпечаток на современные представления о китче, и его
прочными коннотатами по сей день являются соцреализм и официоз. С. Фай-бисович
, один из художников-авангардистов советского периода, анализируя собственную
деятельность и культурный контекст российского авангарда и андеграунда,
считает, что в классическом варианте противостояние китча и высокого искусства
отслеживалось только "в подвальчике андеграунда", а на поверхности
функцию китча (для государства-потребителя) играл официоз [22]. Однако,
обращаясь к советской популярной культуре, мы обнаруживаем тот самый
классический китч, который и в западной культуре, и, вероятно, в других
культурах и исторических эпохах играл не столько политическую или
идеологическую, сколько социальную, семантическую, компенсаторную и
экономическую роль.
Приложение
№
Похожие работы на - Китч: не-искусство не-элиты. Этимология и история понятия
|