раскрыть результаты и последствия интервенции на Дальнем Востоке.
Хронологические рамки курсовой работы охватывают период 1917 - 1922 гг. Территориальные рамки работы охватывают Дальний Восток и частично Сибирь.
Источники и историография
При изучении данной темы наибольшее значение имеют письменные источники. Их можно разделить на следующие группы:
) официальные (договоры, протоколы, телеграммы, постановления, предписания, ноты, прокламации и т.д.);
) периодическая печать;
) мемуарные;
) неопубликованные архивные материалы.
Тема иностранной интервенции и гражданской войны в России нашла широкое отражение в научных трудах, художественной литературе, кинематографе, изобразительном искусстве. У победителей она с самого начала была окружена героико-романтическим ореолом, созданным под воздействием партийно-государственной пропаганды, положения которой интенсивно внедрялись в историческую науку. Вследствие этого многие события тех лет получили однобокое освещение, другие вообще замалчивались, будучи запретными даже для упоминания. Огромная масса документов, запрятанных в секретные фонды, оказалась недоступна для исследователей, что также не позволяло внести ясность в те или иные проблемы.
Отечественную историческую литературу по рассматриваемой проблеме можно условно представить двумя периодами - советским и постсоветским, отличающимися друг от друга методологической и источниковой базой. В советский период (с 1917 г. до второй половины 1980-х гг.) отечественную историографию проблемы обусловливала марксистско-ленинская идеология. В постсоветский период (со второй половины 1980-х гг. по настоящее время) в исторических исследованиях сложились либерально-буржуазные концепции общественного развития.
В рамках первого периода историографии вопроса можно выделить несколько этапов. На первом этапе (с 1917 г. до начала 1930-х гг.) в советской историографии сохранялась определенная свобода дискуссий в рамках идеологии РКП (б) - ВКП (б). Среди работ того периода можно назвать книгу Е. Якушкина "Английская интервенция в 1918 - 1920 гг." [26].
На втором этапе (с начала 1930-х до середины 1950-х гг.) отечественная историография проблемы основывалась на сталинской концепции Гражданской войны. Для нее были характерны схематизм, обезличивание исторического процесса, отсутствие должного анализа идейно-политических платформ противников Советской власти. Для данного периода можно выделить работы Г.Е. Рейхберга "Японская интервенция на Дальнем Востоке. 1918 - 1922 гг." [19], С. Цыпкина "Октябрьская революция и гражданская война на Дальнем Востоке" [22], А.И. Мельчина "Американская интервенция на советском Дальнем Востоке в 1918 - 1920 гг." [15], Л.Е. Элиасова "Американская интервенция в Забайкалье (1918 - 1920)" [24].
Третий этап развития историографии проблемы начался после XX съезда КПСС. Возрождалась ленинская концепция Гражданской войны, переиздавались протоколы и стенографические отчеты съездов и конференций КПСС. В научный оборот были введены новые источники. Вышли в свет обобщающие труды по истории Гражданской войны. Про интервенцию и гражданскую войну на Дальнем Востоке писал Г.В. Кузьмин в рамках своей книги "Гражданская война и военная интервенция в СССР" (1958) [14]. Поскольку работа носит обзорный характер, то события на Дальнем Востоке освещены недостаточно подробно. Более подробное описание данных событий было в книге С.Н. Шишкина "Гражданская война на Дальнем Востоке" [23], вышедшая в 1957 г. Помимо этой работы можно назвать также работы А.И. Крушанова "Гражданская война в Сибири и на Дальнем Востоке (1918 - 1920)" [12, 13], А.Т. Якимова "Дальний Восток в огне борьбы с интервентами и белогвардейцами (1920 - 1922)" [25], энциклопедические работы "Гражданская война и военная интервенция в СССР" [5] и "Гражданская война на Дальнем Востоке. (1918 - 1922)" [6]. Влияние интервентов на планы белых сил по государственному устройству постбольшевистской России были рассмотрены в монографиях А.В. Березкина [1], Г.А. Гвишиани [3], С.С. Григорцевича [7], Е.И. Поповой [18], М.И. Светачева [21] и др.
Вторая половина 1980-х гг. в отечественной историографии проблемы отмечается ослаблением марксистко-ленинской методологии. Делаются попытки обобщить историографические труды по интервенции на Дальний Восток России. В 1989 г. был выпущен сборник "Иностранная интервенция против страны Советов" [10], где коротко рассматривается зарубежная историография по данному вопросу. В 1991 г. вышла книга И.В. Наумова "Гражданская война на Дальнем Востоке в советской историографии середины 1950-х - середины 1980-х гг." [17].
После распада СССР марксистско-ленинская методология полностью отметается, на смену ей приходят новые методы исследования.
Среди современных работ можно назвать работы В.В. Галина "Интервенция и Гражданская война" [2], А.И. Дерябина "Гражданская война в России, 1917 - 1922. Войска интервентов" [9], Д.В. Митюрина "Гражданская война: белые и красные" [16], сборники научных статей "Гражданская война в России: перекрёсток мнений" [4], "Дальний Восток России в период революций 1917 г. и гражданской войны" [8].
В последние годы появилось множество публикаций, в которых делаются попытки раскрыть малоизвестные страницы истории, найти новые подходы к изучению событий 1917 - 1922 гг. Но при этом нередко одна тенденциозность заменяется другой, при которой весь обличительный пафос направлен всецело против большевиков, которые изображаются исключительно в негативном свете, в то время как руководители белого движения предстают в них исключительно как герои.
Наряду с этим обнаруживается и стремление поменять, руководствуясь антибольшевистскими соображениями, сложившиеся оценки иностранной интервенции, представить её положительным явлением. Эта тенденция заметна как за пределами России, так в ней самой. Даёт о себе знать склонность к оправданию интервенции на том основании, что в ходе данного мероприятия его организаторы и участники будто бы всерьёз стремились оказать материальную и моральную помощь местному российскому населению.
Однако, меняя одну тенденциозность на другую, невозможно объективно оценить такое сложное явление, как гражданская война и интервенция. Отвергая узкоклассовый подход в его освещении, нельзя в то же время становиться на точку зрения противоположной стороны и сводить всё к обвинению или осуждению большевиков.
Если говорить про зарубежную историографию, то следует отметить, что в ней прослеживались две тенденции. Одна была связана с полным неприятием Октябрьской революции и большевиков. Эта тенденция преобладала. В качестве её представителей можно привести американского историка Дж. Кеннана. Другая тенденция была связана с более взвешенным подходом к оценке тех событий. К её представителям относятся американские историки Дж. Штессингер, Р. Листон, Н.Г. Левин, английский историк Э. Ротштейн, японский историк Ё. Ютака [10]. Ё. Ютака в своей статье анализирует влияние японской интервенции на Дальнем Востоке на внутреннее положение страны и причины поражения японской интервенции. Он приходит к выводу, что основными причинами эвакуации японских войск было широкое партизанское движение, с одной стороны, и отрицательное отношение японской общественности к войне, с другой.
Таким образом, проведенный историографический анализ проблемы позволяет сделать вывод, что, несмотря на довольно обширную литературу, данная тема требует изучения на основе современной источниковой базы и методологии.
интервенция дальний восток японская
Глава I. Исторические предпосылки и первый этап интервенции (1918 - конец 1919 гг.)
Дальний Восток был одним из наименее развитых регионов Российской империи. Он был географически отдалён от основных экономических и политических центров страны. Будучи обширным по территории, он имел слабо развитую сеть путей сообщения и потому был слабо связан с другими частями страны. Одним из немногих путей, связывающих Дальний Восток с остальной Россией, была Транссибирская магистраль, строительство которой завершилось незадолго до описываемых в курсовой работе событий. Плотность населения региона была очень низкой. Количество населенных пунктов было невелико. Единственным крупным промышленным центром являлся Владивосток. Дальневосточная промышленность была развита слабо, поэтому численность рабочих, главной опоры советской власти, здесь была значительно ниже, чем в центре. Основную часть населения составляло крестьянство, которое делилось на коренное зажиточное и представителей переселенческих элементов - "новосёлов", материальное положение которых было значительно хуже. Важной особенностью региона являлось также то, что здесь полностью сохранила свою военную организацию привилегированное казачество, зажиточная часть которого сдавало большую часть своей земли в аренду. Также имелась значительная прослойка городской торговой буржуазии, царских чиновников и офицеров императорской армии. Зажиточные крестьяне, городская торговая буржуазия, офицерство императорской армии, царские чиновники и руководство казаков составили в дальнейшем значительную часть кадров антибольшевистских сил края [6, с. 30].
Военные силы России в данном регионе были немногочисленны, а переброска дополнительных сил в случае начала боевых действий была затруднена. Русско-японская война 1904 - 1905 гг. наглядно продемонстрировала слабость позиций России на Дальнем Востоке.23 августа (5 сентября) 1905 г. в Портсмуте (США) было подписано перемирие. Россия признала Корею сферой влияния Японии, уступила ей Южный Сахалин, права на Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и Дальним, Южно-Маньчжурскую железную дорогу. Поражение заставило Россию переориентировать свои внешнеполитические приоритеты с дальневосточного на европейский вектор [6, с. 35].
Но на этом противостояние не закончилось. Япония просто выжидала удобного момента, чтобы отторгнуть у России весь Дальний Восток. Хотя на короткое время, казалось, в русско-японских отношениях возникло некоторое "потепление": в период Первой мировой войны Япония и Россия стали формальными союзниками. Впрочем, Япония выступила в войне на стороне Антанты с единственной целью: заполучить под свой контроль германскую сферу влияния в Китае и её колонии в Тихом океане. После их захвата осенью 1914 г. активное участие Японии в войне закончилось. На обращение западных союзников с просьбой прислать в Европу японский экспедиционный корпус японское правительство отвечало, что "её климат не подходит для японских солдат" [20, с. 36].
июля 1916 г. между Россией и Японией было заключено секретное соглашение о разделе сфер влияния в Китае, где был пункт, декларирующий военный союз между двумя странами: "В случае, если третья держава объявит войну одной из договаривающихся сторон, другая сторона по первому же требованию союзника должна прийти на помощь". Японцы намекали, что готовы пойти и на большее, если им уступят Северный Сахалин, но русская делегация отказалась даже обсуждать подобный вариант.
Что касается отношения общественности и армии к "союзнику", то оно было вполне определённым: ещё живы были воспоминания о русско-японской войне, и все понимали, что с Японией придётся воевать в не слишком далёком будущем. Временный и противоестественный характер союза России и Японии был очевиден для русского общественного сознания, тем более что японцы не скрывали своих территориальных притязаний и готовились реализовать их при первом удобном случае [Там же, с. 37].
В годы Первой мировой войны внимание России полностью было отвлечено на события, происходившие в Европе. Япония в это время входила в Антанту, то есть объективно являлась союзником России. Поэтому в данный период российское правительство не держало крупных военных сил на Дальнем Востоке. Здесь находились лишь небольшие военные отряды, необходимые для поддержания коммуникаций. В ходе Первой Мировой во Владивостоке скопилось около 40 тысяч солдат, матросов и казаков (при том, что население города составляло 25 тыс.), а также большое количество военного снаряжения и оружия, привезённого сюда союзниками по Антанте для переброски на запад по Транссибу [22, с. 61].
В феврале 1917 г. в России произошла революция, которая резко обострила внутриполитическое положение страны. Низвержение монархии способствовало вовлечению в политическую жизнь широких масс населения. Установившееся двоевластие привело к постепенной дезинтеграции страны. Контроль со стороны центральной власти над отдельными, особенно отдалёнными, частями России резко ослабел. Свержение Временного правительства в ходе Октябрьской революции способствовало ещё большему обострению внутриполитической борьбы в стране. Россия постепенно скатывалась к гражданской войне. Революционное брожение в стране привлекло к ней внимание иностранных государств. Они решили воспользоваться ослаблением России для реализации своих захватнических планов по отношению к ней.
После победы Октябрьской революции правительства США, Японии, стран Антанты приступили к разработке планов свержения советской власти. Большое значение придавалось захвату Сибири и Дальнего Востока как плацдарма для борьбы с Советской республикой. В ходе подготовки к интервенции правительства стран Антанты и США не только стремились спасти Россию от большевиков, но и хотели решить свои корыстные интересы. Так, США продолжительное время настойчиво готовились к захвату русских территорий в Сибири и на Дальнем Востоке, как и Япония, ожидая лишь удобного случая, чтобы осуществить свои планы [22, с.70].
Революционные события 1917 г. породили хаос власти на Дальнем Востоке. На руководство Владивостоком претендовало Временное правительство, казачьи атаманы Семёнов и Калмыков, Советы (большевики, эсдеки и эсеры), правительство автономной Сибири и даже директор КВЖД генерал Хорват.
Русские антибольшевистские силы содействовали развязыванию иностранной интервенции, надеясь при помощи иноземных войск свергнуть советскую власть. Так, черносотенно-кадетская газета "Голос Приморья" напечатала 20 марта 1918 г. сообщение на английском языке о имевшем место избиении в Благовещенске 10 тысяч жителей, о массовых расстрелах советскими органами граждан Амурской области. Неизвестно, насколько достоверным была эта информация, но несомненно, это сообщение было рассчитано на вовлечение Японии в конфликт в данном регионе. Ведь именно подобное свидетельствовало о "беспорядках и анархии в России, да к тому же исходящее от самих "русских деятелей" давало повод Японии и другим странам начать интервенцию" [19, с.30].
Англия также активно участвовала в развертывании интервенции. Занятая войной против стран германского блока в Европе и, заинтересованная прежде всего в усилении своих позиций на севере европейской России, Средней Азии и на Кавказе, она добивалась скорейшего вторжения на Дальний Восток японо-американских войск. При этом английские министры особенно отмечали, что японская армия наиболее подготовлена для немедленной интервенции. Это мнение особенно отстаивал военный министр У. Черчилль, являвшийся ярым поборником войны с большевиками.
Всеми средствами поддерживала антибольшевистское сопротивление и готовились к военной интервенции Франция, стремившаяся создать вокруг Советской России "санитарный кордон", а затем путём экономической блокады добиться свержения власти большевиков. Правительство США и Франции были непосредственными организаторами антибольшевистского мятежа чехословацкого корпуса. Именно правительства этих государств финансировали сопротивление большевикам [21, с. 70].
Подготовка вооруженной интервенции на Дальнем Востоке завершилась в начале весны 1918 г. К этому времени союзные державы окончательно договорились о предоставлении инициативы Японии, об использовании чехословацкого корпуса для контрреволюционного мятежа, о снабжении всем необходимым белогвардейцев. И хотя существовало сильное "соперничество между Японией и Америкой", а также между другими государствами, страх перед большевистским правительством заставил их объединиться и вести совместную вооруженную интервенцию.
По согласованию правительств США и Японии последней была предоставлена свобода действий на Дальнем Востоке. Войска Японии должны были выполнить роль основной ударной силы участвовавших в интервенции государств. США и Англия надеялись переложить на нее вину за развязывание интервенции [18, с. 68].
Правительство США провоцировало Японию на выступление, всячески поощряло японскую военную верхушку на вооруженную агрессию и в то же время добивалось от своей союзницы согласованных действий, что в действительности означало контроль США. Антисоветскую направленность политики США великолепно понимали и полностью учитывали милитаристы Японии. Их вполне устраивал американский план признания необходимости использования в интервенции японской армии. Японское правительство оправдывало необходимость борьбы против России на Азиатском материке своей традиционной политикой, вызванной якобы историческим развитием страны. Сущность внешнеполитической концепции японского империализма состояла в том, что Япония должна иметь плацдарм на материке [19, с. 57].
Вначале империалисты, направив в конце 1917 - начале 1918 гг. свои военные корабли во Владивосток, пытались проводить интервенцию замаскировано, используя силы внутреннего антибольшевистского сопротивления, которые выступили против Советской власти в начале 1918 г. Советской власти удалось достаточно легко подавить внутреннюю контрреволюцию: разгромить отряды Семенова в Забайкалье и Калмыкова в Приморье. После Брестского мира и разгрома антибольшевистских сил руководство Антанты взяло курс на открытую интервенцию.
Начало интервенции
4 апреля 1918 года во Владивостоке было совершено убийство двух японцев, а уже 5 апреля в порту Владивостока высадились японский и английский десанты (англичане высадили 50 морских пехотинцев, японцы - 250 солдат) под предлогом защиты своих граждан. Однако возмущение немотивированной акцией оказалось столь велико, что через три недели интервенты все же убрались с улиц Владивостока на свои корабли.
Для вооруженной борьбы в Сибири и на Дальнем Востоке интервенты решили использовать чехословацкий корпус, сформированный еще летом 1917 г. с разрешения Временного правительства из военнопленных австро-венгерской армии. Советское правительство разрешило эвакуацию корпуса из страны. Первоначально предполагалось, что чехословаки выедут из России во Францию через Архангельск и Мурманск. Но в связи с изменением обстановки было решено эвакуировать корпус через Владивосток. Драматизм ситуации состоял в том, что первые эшелоны прибыли во Владивосток 25 апреля 1918 г., в то время как остальные растянулись на всем протяжении Транссибирской магистрали вплоть до Урала, численность корпуса превышала 30 тысяч человек [25, с.33].
В июне 1918 года союзные десанты во Владивостоке несколько раз силой противостояли попыткам Совета вывезти из Владивостока на запад России стратегические запасы: амуниционные склады и медь. Поэтому 29 июня командующий чехословацкими войсками во Владивостоке русский генерал-майор Дитерихс предъявил ультиматум владивостокскому совету: разоружить свои отряды через полчаса. Ультиматум был вызван сведениями, что вывозимое имущество используется для вооружения пленных мадьяр и немцев - несколько их сотен находились недалеко от Владивостока в составе отрядов Красной гвардии. Чехи со стрельбой быстро заняли здание совета и приступили к насильственному разоружению отрядов городской Красной гвардии [16, с.52].
В мае - июне 1918 г. войска корпуса при поддержке подпольных антибольшевистских организаций свергли советскую власть в Сибири. В ночь на 29 июня произошел мятеж чехословацкого корпуса во Владивостоке, почти весь состав Владивостокского Совета был арестован.
После взятия Владивостока чехи продолжили наступление на "северные" отряды приморских большевиков и 5 июля взяли Уссурийск. По воспоминаниям большевика Уварова, всего за время переворота чехами в крае было убиты 149 красногвардейцев, арестованы и преданы военно-полевому суду 17 коммунистов и 30 "красных" чехов.
Именно июньское выступление во Владивостоке Чехословацкого корпуса стало поводом для совместной интервенции союзников. На совещании в Белом доме 6 июля 1918 года было решено, что США и Япония должны высадить на российском Дальнем Востоке по 7 тысяч солдат.
июля 1918 года в городе высадились многочисленные десанты интервентов, а союзное командование во Владивостоке объявило город "состоящим под международным контролем". Целью интервенции было объявлено оказание помощи чехам в их борьбе против германских и австрийских пленных на территории России, а также оказание помощи Чехословацкому корпусу в его продвижении с Дальнего Востока во Францию, а затем на родину [8, с.64].
- 23 августа 1918 г. в районе разъезда Краевского против советских частей выступил объединенный отряд интервентов. Советские войска были вынуждены после упорных боев отступить к Хабаровску.
Угроза советской власти на Дальнем Востоке нависла не только со стороны Владивостока. Западная группа чехословаков и белогвардейцев с боями продвигалась на восток. 25-28 августа 1918 г. в Хабаровске состоялся 5-ый съезд Советов Дальнего Востока. В связи с прорывом Уссурийского фронта на съезде обсуждался вопрос о дальнейшей тактике борьбы. Большинством голосов было принято решение о прекращении фронтовой борьбы и роспуске красногвардейских отрядов с тем, чтобы затем организовать партизанскую борьбу. Чрезвычайный V съезд Советов Дальнего Востока решил прекратить борьбу на уссурийском фронте и перейти к партизанской борьбе. Функции органов Советской власти стали осуществлять штабы партизанских отрядов [23, с.39].
октября 1918 г. японские и американские войска вошли в Хабаровск и передали власть атаману Калмыкову. Советская власть была свергнута и в Амурской области, 18 сентября пал Благовещенск. Так закончился первый период гражданской войны на Дальнем Востоке.
Во Владивостоке дерберовское "правительство автономной Сибири", захватившее власть после свержения Совета, объявило себя верховной властью на всей территории Сибири и Дальнего Востока. Но уже в 20-х числах сентября 1918 г. оно по соглашению с председателем Временного сибирского правительства Вологодским, приехавшим во Владивосток для переговоров с представителями иностранных держав, ушло в отставку.
Верховным уполномоченным Временного сибирского правительства по Дальнему Востоку с правами наместника был назначен генерал Хорват; его помощником по военной части - генерал Иванов-Ринов, являвшийся активным участником тайных военных организаций, подготовлявших контрреволюционный переворот в Сибири.
В Благовещенске 20 сентября образовалось так называемое правительство Амурской области во главе с эсером Алексеевским. Одним из первых мероприятий этого правительства было распоряжение о возвращении под страхом жестоких репрессий всех национализированных приисков бывшим частным владельцам [14, с.146].
Но и это правительство просуществовало недолго. В связи с назначением Хорвата верховным уполномоченным по Дальнему Востоку Амурское правительство Алексеевского через два месяца самоупразднилось и передало временно власть Амурской областной земской управе.
В ноябре 1918 г. к власти в регионе пришло правительство адмирала А.В. Колчака. Уполномоченным Колчака на Дальнем Востоке был генерал Д.Л. Хорват.
К концу 1918 года численность интервентов на Дальнем Востоке достигла 150 тыс. чел., в том числе японцев - свыше 70 тыс., американцев - ок.11 тыс., чехов - 40 тыс. (включая Сибирь), а также небольшие контингенты англичан, французов, итальянцев, румын, поляков, сербов и китайцев. В эту цифру не входят многочисленные белогвардейские формирования, которые действовали полностью благодаря поддержке иностранных государств [13, с.78].
Главное командование оккупационными войсками на Дальнем Востоке, по соглашению США с Японией, осуществлялось японским генералом Отани и его штабом, а затем генералом Оой. США, Япония, Англия, Франция и Италия, совершая интервенцию на Дальний Восток, действовали согласованно. Но совместные действия этих держав против Советской власти отнюдь не означали, что противоречия между США и Японией уменьшились. Наоборот, взаимное недоверие и подозрительность их усилились. Империалисты США прилагали усилия к тому, чтобы, используя Японию, ограничить в то же время захватнические аппетиты своего партнера и самим захватить как можно больше. Однако Япония настойчиво добивалась главенствующего положения на Дальнем Востоке и старалась занять все стратегические пункты края [2, с. 120].
Опираясь на штыки интервентов, временно победившие антибольшевистские силы обосновалась в городах края. В первое время эсеры и меньшевики, оказавшиеся кое-где у власти, пытались играть роль демократических сил, призванных объединить все слои населения для борьбы с большевизмом. Но по мере нарастания сил интервентов всякая видимость даже такой "демократии" быстро улетучивалась. Эти партии, будучи под контролем интервентов, стали проводниками воинствующего антибольшевизма.
Стремясь распространить свою власть и на Дальний Восток, Колчак, как уже говорилось выше, назначил туда своих должностных лиц. Однако Япония всячески этому противодействовала и выдвигала своих ставленников. Захватив Амурскую область, японские интервенты посадили в Благовещенске сначала атамана Гамова, после него полковника Шемелина, а затем атамана Кузнецова [21, с.89].
В Хабаровске с помощью американских и японских войск обосновался атаман Калмыков, объявивший себя начальником гарнизона. Он подчинил себе все гражданские и военные ведомства, входившие в Приамурский военный округ.
В Чите и Забайкалье японцы поставили у власти атамана Семенова. В Сахалинской области Временное сибирское правительство назначило в октябре 1918 г. своим комиссаром бывшего вице-губернатора Сахалина фон Биге, отстраненного от должности после Февральской революции [Там же, с.90].
Наличие многочисленных правительств и правителей, оказавшихся на Дальнем Востоке после падения первых Советов, обусловливалось, во-первых, противоречиями, которые были в стане самих интервентов, и, во-вторых, особыми методами осуществления интервенции империалистической Японией, которая в это время имела там самую большую военную силу.
Основными противоречиями, определившими расстановку антибольшевистских сил на Дальнем Востоке, явились противоречия между японскими и американскими империалистами.
Интервенты Японии, выполняя свой план завоевания господства в Азии, несмотря на совместную с американцами интервенцию, сами намеревались захватить Дальний Восток и Сибирь. США, в свою очередь, делали все, чтобы заполучить на Дальнем Востоке такие позиции, с которых можно было бы контролировать Японию и подчинить ее действия американским интересам [18, с.117].
И американские и японские интервенты, стремившиеся захватить как можно большую часть добычи, с настороженностью хищников пристально следили друг за другом.
Цели интервентов. Взаимоотношения интервентов и антибольшевистских правительств
Первым объектом интересов всех интервентов, вторгнувшихся в Дальневосточный край, являлись железнодорожные пути сообщения. Соединенные Штаты Америки, прикрывая свои захватнические планы ссылками на необходимость экономической помощи, еще при Керенском пытались заполучить Китайско-Восточную и Сибирскую железные дороги. Правительство Керенского в виде компенсации за предоставленные ему кредиты отдавало эти железные дороги под контроль Америки, что являлось, по существу, скрытой формой продажи их американским капиталистам. Уже летом и осенью 1917 г. миссия американских инженеров в составе 300 человек во главе с Джоном Стивенсом развернула свою деятельность на Дальнем Востоке и в Сибири. Миссия преследовала две цели: активную борьбу против Советов и укрепление экономических позиций американского капитала в России [3, с. 71].
Советское правительство аннулировало все договорённости западных стран с императорским и Временным правительствами, но США продолжали удерживать под своим контролем железнодорожные пути. Захват железных дорог американские правящие круги рассматривали как наиболее верное средство обеспечения своего господства на Дальнем Востоке и в Сибири. Однако в результате энергичных требований Японии им пришлось пойти на вынужденные уступки. После длительных переговоров было достигнуто соглашение об организации межсоюзнического контроля над Китайско-Восточной и Сибирской железными дорогами [Там же, с.74].
Для этого в марте 1919 г. был создан межсоюзный комитет и союзный совет по воинским перевозкам. Практическое руководство эксплуатацией дорог и ведение хозяйства вверялось техническому совету во главе со Стивенсом. В апреле 1919 г. все железные дороги были распределены между войсками интервентов следующим образом: Америка должна была контролировать часть Уссурийской железной дороги (от Владивостока до Никольск-Уссурийского), Сучанскую ветку и часть Забайкальской железной дороги (от Верхнеудинска до Байкала). Япония взяла под свой контроль Амурскую железную дорогу и часть Уссурийской (от Никольск-Уссурийского до Спасска и от ст. Губерово до ст. Карымской), часть Забайкальской железной дороги (от ст. Маньчжурия до Верхнеудинска). Китай формально получил под свой контроль Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД) и часть Уссурийской железной дороги (от ст. Уссури до ст. Губерово), но фактически КВЖД управлял технический совет, возглавляемый американским представителем Стивенсом. В дальнейшем американцы заняли участок Верхнеудинск - ст. Мысовая; русским белогвардейцам был выделен участок ст. Мысовая - Иркутск; чехословацким мятежникам - Иркутск - Ново-Николаевск (Новосибирск); дальше к западу и Алтайскую железную дорогу должны были охранять польские легионеры [13, с.101].
Таким образом, американские войска, взяв под контроль важнейшие участки Сибирской магистрали, могли контролировать перевозки японцев как из Владивостока в Хабаровск и на Амур, так и из Забайкалья в Сибирь. Вместе с тем американские интервенты обосновались в наиболее важных стратегических пунктах. В Хабаровске расположилась бригада под командованием полковника Моора; в Верхнеудинске и Забайкалье - отряд американских войск под командованием полковника Морроу; во Владивостоке - главной базе всех интервентов - находилась штаб-квартира во главе с генералом Гревсом. Американская эскадра военно-морского флота под командованием адмирала Найта блокировала дальневосточное побережье [5, с.187].
Американские интервенты, не довольствуясь Дальним Востоком, хотели распространить влияние на всю Сибирь и проложить дорогу к центральным районам Советской республики. С этой целью американский посол в Японии Моррис, являвшийся одновременно "высоким комиссаром" США в Сибири, генерал Гревс и адмирал Найт в сентябре 1918 г. разработали план дальнейшего расширения американской интервенции.
Под предлогом помощи чехословацким мятежникам, терпевшим поражение от Красной Армии на Волге, предусматривалась переброска значительной части американских войск в Омск. Здесь намечалось создать базу оккупационных войск США, опираясь на которую американские интервенты совместно с японскими и английскими интервентами и чехословацкими мятежниками предполагали начать операции против Красной Армии за Уралом. Реализация этого плана, по замыслу его составителей, должна была не только обеспечить удержание в руках чехословацких войск и белогвардейцев рубежа Волги, но и поставить под более твердый контроль Америки Сибирскую железную дорогу. План был одобрен президентом США Вильсоном, однако распри между интервентами помешали осуществить его. Ни один из участников интервенции не хотел ради своего партнера подвергаться участи чехословацких мятежников, потерпевших поражение на Восточном фронте [21, с.124].
После разгрома Германии правящие круги Антанты стали организовывать общий поход против Советской республики. Они делали тогда главную ставку на сибирского диктатора Колчака, выдвинутого ими в качестве "всероссийского правителя", который должен был объединить все внутренние антибольшевистские силы для борьбы с Советской властью.
Япония же считала, что от поддержки Колчака на Дальнем Востоке выиграет прежде всего Америка, которая и без того фактически уже взяла под свой контроль Китайско-Восточную и Сибирскую железные дороги.
Стремлению американских империалистов установить свое экономическое господство японские интервенты противопоставляли военную оккупацию края, стремясь при помощи вооруженной силы, которую им было легче доставить, чем США, занять господствующее положение на Дальнем Востоке. Отказывая в военной помощи Колчаку, они выдвигали своих ставленников - атаманов Семенова, Калмыкова и др. [23, с.63]
В ноябре 1918 г., через несколько дней после установления в Сибири колчаковской диктатуры, японский министр иностранных дел телеграфировал Семенову: "Японское общественное мнение не одобряет Колчака. Вы протестуйте против него". Выполняя японские инструкции, Семенов отказался признать Колчака верховным правителем и выдвинул свои кандидатуры на этот пост - Хорвата, Деникина, атамана Дутова; себя Семенов объявил "походным атаманом" всего Дальневосточного казачьего войска. Всемерно противодействуя распространению власти Колчака к востоку от Иркутска, семеновцы служили своего рода барьером, которым японские империалисты хотели отгородить и изолировать Дальневосточный край от колчаковского, т.е. американского, влияния [Там же, с.64].
Что касается дальнейших взаимоотношений Колчака и Семенова, то следует сказать, что Колчаку, основательно потрёпанному Красной Армией, несмотря на помощь Америки, Англии и Франции, пришлось пойти в конце концов на компромисс с Семеновым. После поражения весной 1919 г. на уфимско-самарском направлении Колчак стал добиваться помощи Японии. Для этого ему пришлось назначить Семенова помощником командующего войсками Приамурского военного округа, хотя Семенов фактически продолжал не подчиняться омскому правительству и оставался в Чите. После этого Япония оказала Колчаку помощь, правда, не живой силой, чего добивался Колчак, а вооружением и обмундированием (Колчак добивался посылки двух японских дивизий на запад от Иркутска вместо уходивших войск чехословацких мятежников) [13, с.215].
и 17 июля 1919 г. посол в Японии Крупенский телеграфировал управляющему министерством иностранных дел колчаковского правительства Сукину о том, что японское правительство дало согласие на поставку 10 млн. патронов и 50 тыс. винтовок, но просило сообщить, "в какой срок, по возможности кратчайший, будет произведена оплата". О какой оплате говорили японские монополисты, достаточно красноречиво свидетельствует донесение генерала Романовского, специально командированного в Японию для переговоров о помощи, начальнику колчаковского штаба генералу Лебедеву. Генерал Романовский доносил, что Япония намерена предъявить в качестве компенсации за оказываемую помощь следующие требования:
) Владивосток - свободный порт;
) свободная торговля и плавание по Сунгари и Амуру;
) контроль над Сибирской железной дорогой и передача Японии участка Чанчунь - Харбин;
) право рыбной ловли на всем Дальнем Востоке;
) продажа Японии северного Сахалина [23, с.80].
Захватническая политика американских и японских интервентов была понятна и белогвардейцам. Американский ставленник Колчак еще до того, как он был объявлен верховным правителем, оценивая политику империалистических государств на русском Дальнем Востоке, отмечал в разговоре с генералом Болдыревым (в то время главнокомандующим белогвардейской сибирской армией):". притязания Америки весьма крупные, а Япония не брезгует ничем". В письме Деникину от 1 октября 1918 г. Колчак высказал также весьма пессимистический взгляд на положение Дальнего Востока: "Я считаю, - писал он, - его (Дальний Восток) потерянным для нас, если не навсегда, то на некоторый промежуток времени" [14, с.165].
Американские интервенты, не желая сильно ввязываться в гражданскую войну, обычно доверяли карательные работы белогвардейцам и японской войскам. Но иногда они и сами принимали участие в расправах над мирным населением. В Приморье до сих пор помнят о злодеяниях, совершенных американскими захватчиками в годы интервенции [1, с.243].
Один из участников партизанской борьбы на Дальнем Востоке А.Я. Яценко в своих воспоминаниях рассказывает о расправе американских и японских интервентов над жителями села Степановка. Как только партизаны ушли из села, в него ворвались американские и японские солдаты.
"Запретив кому бы то ни было выходить на улицу, они закрыли снаружи двери всех домов, подперев их кольями и досками. Затем они подожгли шесть домов с таким расчетом, чтобы ветер перебросил пламя на все остальные избы. Перепуганные жители стали выскакивать из окон, но тут интервенты принимали их на штыки. По всему селу в дыму и пламени рыскали американские и японские солдаты, стараясь никого не выпустить живым. Страшная картина разгрома предстала перед нашими глазами в Степановке, когда мы вернулись в нее: от изб остались кучи обугленного дерева, и всюду на улицах, на огородах лежали трупы заколотых и расстрелянных стариков, женщин и детей" [24, с.107].
Другой участник партизанской борьбы, командир партизанского отряда А.Д. Борисов рассказывает о том, как американские интервенты обстреливали из бронепоезда село Анненки. "Приблизившись к выемке (железнодорожной - С. Ш.), они открыли орудийный огонь по селу. Обстрел крестьянских домов они вели долго и методично, причинив большой ущерб жителям. Несколько ни в чем неповинных крестьян было ранено" [15, с.50].
Следствием жестокостей, творимых интервентами и белогвардейцев, стал рост партизанского движения.
Глава II. Начало перелома в ходе гражданской войны на дальнем востоке (конец 1919 - начало 1920 гг.)
Победа партизанского движения на Дальнем Востоке. Конец первого этапа интервенции
Партизанско-повстанческое движение на всем Дальнем Востоке к январю 1920 г. приобрело огромный размах. Власть интервентов и белогвардейцев фактически распространялась только на крупные города края и узкую полосу вдоль железнодорожной магистрали, значительная часть которой была совершенно парализована. Партизаны дезорганизовали тыл врага, отвлекли и сковали значительную часть его сил. Все иностранные войска оказались связанными на охране коммуникаций и не могли быть двинуты на фронт для оказания помощи Колчаку. В свою очередь победы Советской Армии создавали благоприятные условия для еще более широкого развертывания партизанского движения [23, с.105].
Окончательный разгром колчаковской армии в конце 1919 г. и победоносное продвижение советских войск в глубь Сибири коренным образом улучшали обстановку борьбы в Дальневосточном крае. Благодаря сокрушительным ударам партизан и работе подпольных коммунистических организаций быстро таяла и теряла свою боеспособность живая сила противника. Солдаты белогвардейских частей, значительная часть которых была насильно мобилизована, не только всячески уклонялись от участия в карательных экспедициях и посылки на фронт, но сами восставали и с оружием в руках переходили на сторону партизан. Революционное брожение коснулось и иностранных войск. В первую очередь оно задело чехословацкие войска, являвшиеся в начале интервенции основной ударной силой империалистов Америки, Англии и Франции [22, с.159].
Антиколчаковские настроения чехов выразились в открытой попытке совершить переворот. 17-18 ноября 1919 г. бывший командующий 1-й Сибирской армией Колчака чешский генерал Гайда вместе с группой эсеров, именовавшей себя "областным сибирским правительством", поднял во Владивостоке восстание под лозунгами "демократизация режима" и "созыв Всесибирского учредительного собрания". В районе вокзала завязались ожесточенные бои между приверженцами Колчака - войсками генерала Розанова и восставшими, среди которых было много бывших белых солдат и рабочих-грузчиков [22, с.161].
Хотя Розанову при содействии остальных интервентов, главным образом японцев и американцев, и удалось подавить это восстание, однако остановить начавшийся распад было уже невозможно. Настроение чешских солдат стало настолько угрожающим, что генерал Жанен вынужден был отдать приказ об эвакуации их в первую очередь. Двигаясь по Сибирской железнодорожной магистрали на восток, чехи не допускали к ней бегущие под натиском Советской Армии колчаковские части, задерживали правительственные эшелоны белых, в том числе и поезд самого "верховного правителя" [Там же, с.162].
Семенов, пытаясь заслонить себя от наступавших частей Советской Армии, обратился к чехам с воззванием о помощи и пытался затормозить их эвакуацию. По указке японских интервентов он прервал сообщение с Дальним Востоком. Генерал Жанен и члены иностранных военных миссий при Колчаке, испугавшись потери последней возможности к отступлению, приказали чехам разоружить семеновцев, выдвинувшихся в район озера Байкал, и открыть путь на восток. В довершение всего чехи, чтобы реабилитировать себя в глазах трудящихся масс, 14 января выдали Колчака с санкции генерала Жанена иркутскому "Политцентру".7 февраля 1920 г. по постановлению Иркутского ревкома, взявшего власть в свои руки, Колчак вместе со своим премьер-министром Пепеляевым был расстрелян [12, с.37]. Только остатки 2-й и 3-й колчаковских армий общей численностью до 20 тыс. штыков и сабель, возглавляемые генералом Каппелем, а после его смерти - генералом Войцеховским, успели отступить на восток к Верхнеудинску и далее к Чите. Их преследовали по пятам части 5-й Краснознаменной армии и отряды восточносибирских и прибайкальских партизан [23, с.115].
Большевистские идеи стали проникать в среду и других интервенционистских войск. Нежелание японских и других войск интервентов воевать в России сделали их очень восприимчивыми к большевистской пропаганде. Многие воинские части не только отказывались воевать против большевиков, но и открыто выражали им свою поддержку [21, c.170].
Японское командование самым жёстким образом подавляло пробольшевистские настроения в своих частях. Солдаты, которые выражали поддержку большевикам, вывозились в море и там расстреливались. Но и это не всегда помогало. Японское командование вынуждено было под видом "предоставления отдыха" сменять целые части и привозить вместо них новые, укомплектованные более надежным контингентом. Американское командование также вынуждено было напоминать своим войскам о целях, для которых они прибыли на Дальний Восток. В одном из приказов по американским войскам говорилось: "Вы прибыли в Сибирь не для поощрения большевизма, а для борьбы с ним". Вторая половина 1919 г. и в особенности последние его месяцы ознаменовались крупными выступлениями рабочих в поддержку Советской России в ряде западных государств [23, с.117].
К концу 1919 г. крах колчаковского режима выявился достаточно четко. В результате поражений белых армий фронт быстро приближался к Омску. 10 ноября 1919 г. колчаковский Совет Министров покинул свою "столицу", 12 ноября за ним последовал Верховный правитель. Местом новой резиденции должен был стать Иркутск. Дальний Восток оставался последним оплотом Белой борьбы.
Различные антибольшевистские силы спешно приступили к конструированию новой политической структуры на Дальнем Востоке. В окружении американского президента Вильсона, японских правящих кругах, среде правых социалистов, активно обсуждалась идея создания буферного государства. Наиболее активную деятельность в этот период развернули эсеры и меньшевики. Они всеми силами стремились найти себе союзников, поставить под свой контроль отступающие белые армии [16, с.147].
Правые социалисты взяли на себя задачу создания буфера на Дальнем Востоке. В соответствии с решением, принятым в ноябре 1919 г. Всесибирским краевым комитетом ПСР, эсеры призывали к созданию "однородной социалистической власти" с участием эсеров, меньшевиков и большевиков. Они объявили первоочередной задачей своей партии "воссоздание политического и экономического единства страны", которая могла быть реализована только в результате воссоздания России как федеративной демократической республики путем усилий самого трудового народа. С эсерами солидаризировались меньшевики [16, с.149].
Рассчитывая на поддержку американских, англо-французских, чешских союзников, эсеры и меньшевики приступили к созданию руководящего центра для "организации общественных сил на антиколчаковской платформе". Американцам явно импонировала эсеровская программа, представлявшая собой смесь правосоциалистических и либеральных взглядов.
ноября 1919 г. в Иркутске тайно собралось Всесибирское совещание земств и городов. На нем из представителей эсеров, меньшевиков, земцев и кооператоров был создан Политический центр. В него вошли эсеры, меньшевики, беспартийные кооператоры и земцы. Политцентр охватил своим влиянием губернии Томскую, Енисейскую, Иркутскую, а также Якутию, Забайкалье, Приморье. В январе 1920 г. был создан филиал Политцентра во Владивостоке [23, с.121].
Успехи Красной Армии и партизан изменили международную обстановку. 10 декабря 1919 г. английский премьер-министр Ллойд Джордж вынужден был сделать на заседании парламента заявление о том, что "русский вопрос" будет пересмотрен. 16 декабря совещание пяти союзных государств - участников интервенции - вынесло решение о прекращении дальнейшей помощи антибольшевистским русским правительствам, предоставив США и Японии действовать в соответствии со своими интересами. В январе 1920 г. Англия, Франция и Италия приняли решение прекратить блокаду Советской России. 23 декабря 1919 г. государственный секретарь США Лансинг в письме президенту Вильсону просил ускорить отзыв американских войск из Сибири. Открытое столкновение с Красной Армией не входило в интересы США. 5 января правительство Соединенных Штатов Америки было вынуждено принять решение об отзыве своих войск с территории русского Дальнего Востока и приказало генералу Гревсу начать сосредоточение их во Владивостоке для отправки в Америку не позднее 1 апреля 1920 г. В ноте, направленной 10 января Японии, правительство США заявляло, "что оно сожалеет о необходимости принять это решение, ибо это решение…определяет конец…совместным усилиям Японии и Соединенных Штатов помочь русскому народу" [18, с. 201].
Поскольку американские расчёты на Колчака не оправдались, но США не хотели отказываться от своих интересов на русском Дальнем Востоке, был сделан расчёт на продолжение интервенции японскими войсками. В начале 1920 г. в Сан-Франциско было принято решение об организации американо-японского синдиката по эксплуатации природных богатств на русском Дальнем Востоке. В проекте устава этой организации говорилось о том, что синдикат намерен взять в свое ведение добычу минеральных ископаемых как в Средней Сибири, так и в прибрежных районах, постройку железных дорог в Сибири, в Маньчжурии, оборудование электростанций и т.п. Американские монополисты надеялись подчинить Японию своему экономическому влиянию, для того чтобы легче было воспользоваться плодами японской экспансии. В этом же направлении действовали и правящие круги Америки, поощряя японских милитаристов на продолжение интервенции. 30 января 1920 г. правительство США заявило о том, что "оно не собирается противодействовать мерам, какие японское правительство найдет нужным для достижения тех целей, во имя которых американское и японское правительства стали сотрудничать в Сибири" [18, с. 207].
В тот же день на секретном совещании руководителей миссий и представителей военного командования интервентов, находившихся во Владивостоке, было принято решение: в связи с уходом американских, английских, французских и чехословацких войск поручить Японии представительство и охрану интересов союзников на русском Дальнем Востоке [21, с.176].
Восстание против белогвардейцев и интервентов в Приморье
Между тем подпольные организации Коммунистической партии, опираясь на успех партизанско-повстанческого движения, охватившего весь край, развернули деятельную подготовку к свержению белогвардейских властей.
Состоявшаяся в декабре 1919 г. во Владивостоке подпольная партийная конференция решила начать широкую подготовительную работу к вооруженному восстанию против колчаковской власти в Приморской области. С этой целью военный отдел областного комитета партии был реорганизован в военно-революционный штаб коммунистов, во главе которого был поставлен Сергей Лазо. Перед штабом была поставлена задача разработать план восстания, создать боевые отряды, установить прочную связь с партизанами, а также привлечь к восстанию распропагандированные колчаковские части [23, с.122].
Несмотря на трудности, связанные с тем, что Владивосток был оккупирован интервентами, военно-революционный штаб с поставленной задачей справился успешно. Ему удалось установить связь с несколькими колчаковскими частями и создать в них боевые группы пробольшевистски настроенных солдат. Штаб заручился поддержкой моряков и даже некоторых военных школ на Русском острове. Из-за сложных международных условий восстание должно было проходить не под советскими лозунгами, а под лозунгом временной передачи власти областной земской управе [23, с.122].
января был создан Объединенный оперативный революционный штаб, в который вошли представители военно-революционных организаций. Руководящая роль в нем оставалась за коммунистами. Восстание было назначено областным комитетом партии на 31 января. В этот же день начиналась всеобщая забастовка владивостокских рабочих. По плану "воинские части Русского острова, примкнувшие к восстанию, должны были перейти по льду Амурский залив и, выйдя к Эгершельду, выбить колчаковцев из штаба крепости и станции Владивосток. Отряды, наступавшие из района Гнилого угла, должны были окружить Народный дом, обезоружить личную охрану Розанова, занять это помещение и, продвигаясь дальше, занять телеграф, банк и другие государственные учреждения. Со стороны Первой речки предложено было выступить моторизованным частям и латышскому национальному полку в направлении штаба крепости. Сюда же должны были подойти матросы со стороны Военного порта". Одновременно к городу стягивались партизанские отряды. Таким образом, план предусматривал нанесение концентрических ударов по наиболее важным объектам - штабу крепости и резиденции колчаковского генерал-губернатора Розанова, овладение которыми сразу же давало восставшим господствующее положение [Там же, с.124].
января партизанские отряды Никольск-Уссурийского района под командованием Андреева заняли при содействии восставшего гарнизона станцию Никольск-Уссурийский. Восстал также гарнизон ст. Океанской, переименовавший себя в 3-й партизанский полк. Во Владивостоке восстание началось в 3 часа 31 января. Тщательная подготовка восстания дала положительные результаты. К 12 часам город был уже в руках восставших и партизан. Интервенты, связанные вынужденным нейтралитетом и боясь открыто выступить на стороне белогвардейцев, все же помогли Розанову бежать и укрыться в Японии. После переворота у власти встало временное правительство Приморской областной земской управы, которое огласило список своих ближайших задач, среди которых значилось и принятие мер к прекращению интервенции [Там же, с.125].
Свержение власти белогвардейцев во Владивостоке в значительной степени содействовало успеху движения и в других городах края. В десятых числах февраля партизанские отряды Приамурья окружили Хабаровск. Калмыков, видя неизбежность потери города, расстрелял свыше 40 человек, заподозренных в большевизме, захватил более 36 пудов золота и 13 февраля бежал со своим отрядом на китайскую территорию.16 февраля партизаны совместно с экспедиционным отрядом, посланным из Владивостока, заняли Хабаровск. Власть в Хабаровске перешла в руки городской земской управы [23, с.126].
В низовьях Амура партизанские отряды в конце января подошли к крепости Чныррах, прикрывавшей подступы к Николаевску-на-Амуре, и послали к японскому командованию парламентеров с предложением начать мирные переговоры о передаче города без боя. Это предложение возникло в связи с заявлением командующего японскими войсками в Амурской области генерала Сироодзу от 4 февраля о нейтралитете. Японские интервенты убили парламентеров. Тогда партизаны начали наступление. Под прикрытием снежного бурана лыжники 1-го Сахалинского повстанческого полка 10 февраля ворвались в крепость и овладели ее фортами. Попытки японцев отбросить партизан не увенчались успехом. 12 февраля крепость окончательно перешла в руки партизан. Партизаны начали осаду города. После повторных предложений о перемирии, в ответ на которые японцы открыли орудийный огонь, была введена в действие партизанская артиллерия. Видя безвыходность положения, японское командование приняло условия перемирия.28 февраля партизанские отряды вступили в Николаевск-на-Амуре. В Амурской области белогвардейцы и интервенты к концу января 1920 г. оказались оттесненными к железной дороге и держались только в городах и на наиболее крупных станциях [12, с.62].
Видя, что разгром неизбежен, командующий японскими войсками генерал Сироодзу (командир 14-й японской пехотной дивизии) запросил главный штаб оккупационных войск во Владивостоке о присылке помощи или о разрешении эвакуироваться. Но японский главнокомандующий генерал Оой не мог помочь Сироодзу. Единственным выходом из создавшегося положения оставалось объявить нейтралитет, что Сироодзу и сделал 4 февраля 1920 г.
Иная обстановка сложилась в Забайкальской области. Потерпев поражение в Приморье и на Амуре, японские интервенты прилагали все усилия к тому, чтобы удержать свои позиции в Забайкалье. Они хотели создать здесь прочный заслон против двигавшейся из Сибири Советской Армии и с этой целью, несмотря на объявленный нейтралитет, продолжали оказывать Семенову самую активную поддержку [23, с.128].
Кроме 5-й пехотной дивизии, штаб которой был переведен в Верхнеудинск, в районе Читы в начале 1920 г. начали появляться новые японские части. Сюда из Амурской области перебрасывалась и значительная часть 14-й пехотной дивизии. Семеновские войска были реорганизованы по японскому образцу и усилены новыми белогвардейскими бурят-монгольскими формированиями. Используя колчаковский указ о предоставлении полномочий "образовать органы государственного управления в пределах распространения его полноты власти", Семенов 16 января 1920 г. сконструировал свое "правительство Российской восточной окраины" во главе с кадетом Таскиным [23, с.129].
В связи с этим командовавший японскими оккупационными войсками в Забайкалье командир 5-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Судзуки издал специальный приказ: "Теперь, когда в Чите образовано авторитетное правительство ген. Семенова, японские и русские войска поведут более решительную борьбу с большевиками. я прошу мирных граждан сел и городов не верить вредным слухам об изменении политики японского императорского правительства и об уходе японских войск из Забайкальской области" [27, с. 110].
Несмотря на все старания, Семенову не удалось упрочить свое положение. Но в военном отношении, ввиду усиления японских войск в Забайкалье, он получил известную опору. Немаловажную роль сыграли и каппелевские части, добравшиеся до Читы во второй половине февраля 1920 г. Из них Семенов сформировал два корпуса. Уже в середине марта один корпус был выдвинут в район Сретенска против восточнозабайкальских партизан. Здесь был даже образован Восточный фронт во главе с генералом Войцеховским, которому Семенов передал в общей сложности до 15 тыс. штыков и сабель и поставил задачу разгромить партизан и очистить от них районы к востоку от Читы. Эти меры дали временный эффект. Красные партизанские полки трижды пытались овладеть Сретенском, вынуждены были отступить, понеся большие потери; погибли многие видные представители партизанского командного состава. Это объяснялось грамотными действиями семёновских частей, удобством их позиции и, что более важно, поддержкой каппелевских и японских частей, пришедших на помощь семёновцам [23, с. 131].
Наступление партизан на Верхнеудинск
На других участках фронта партизаны действовали более успешно. В конце февраля 1920 г. прибайкальские партизаны овладели Троицкосавском и, установив связь с Забайкальской группой войск Иркутского ревкома (1), начали подготовку к наступлению на Верхнеудинск. В Верхнеудинске и его пригородах располагались кавалерийский полк, Особая бригада, отряд Россианова, местный батальон белогвардейцев, а также один полк 5-й японской пехотной дивизии. На станции стояли чехословацкие эшелоны.
февраля Забайкальская группа войск приблизилась к городу. Планом наступления предусматривалось нанести одновременный удар с севера и с запада. Прибайкальские партизаны должны были наступать с юга через реку Селенгу [22, с. 192].
После первых же столкновений семеновцы отошли в город и к железной дороге под прикрытие японских войск. Но японское командование ввиду неблагоприятно складывавшейся для него обстановки и враждебной позиции, занятой чехами, не решилось открыто вступить в бой. Стремясь выиграть время, оно обратилось к командованию Забайкальской группы с просьбой отсрочить вступление партизанских частей в Верхнеудинск сначала до 16, а затем до 19 часов 1 марта. К этому времени японский штаб обещал удовлетворить требования нашего командования - очистить город от семеновцев.
В ночь на 2 марта партизаны начали наступление на Верхнеудинск. Японские интервенты не выполнили своего обещания. Семеновцы продолжали оставаться в Верхнеудинске и сосредоточивали свои силы. В ночь на 2 марта произошли ожесточенные уличные бои, в которых белогвардейцы потерпели полное поражение. Оставив большое количество вооружения и пленных, они вынуждены были поспешно отходить на восток. Часть из них укрылась в расположении японского гарнизона.
Как выяснилось позже, японские войска, пользуясь ночной темнотой, пытались оказать помощь семеновцам. Японские пулеметчики вели огонь по партизанским цепям, наступавшим от реки Селенги, но предотвратить разгрома белогвардейцев они не смогли.2 марта 1920 г. Верхнеудинск был полностью занят партизанами, а через три дня - 5 марта - здесь было создано Временное земское правительство, в которое вошли и коммунисты [23, с.134].
С первых же дней своего существования правительство категорически потребовало от японского командования вывести свои войска из Забайкалья. Но только 9 марта, ввиду приближения частей 5-й Краснознаменной армии и 1-й Иркутской дивизии, созданной Иркутским ревкомом, японские войска начали уходить из Верхнеудинска в сторону Читы. Вслед за ними тотчас же двинулись партизанские отряды Западного Забайкалья.
Вооруженные силы советской власти на Дальнем Востоке состояли из партизанских отрядов, находившихся в стадии реорганизации, и бывших колчаковских гарнизонов, перешедших на нашу сторону. Над приведением этих сил в единую стройную военную организацию деятельно работали коммунисты из Военного совета Приморья под руководством Сергея Лазо. Они установили через Дальбюро ЦК РКП (б) связь с командованием Советской Армии в Сибири [Там же, с.135].
В марте 1920 г. Дальневосточный краевой партийный комитет принял по докладу Лазо ряд важных решений по вопросам военного строительства. Все вооруженные силы объединялись в три армии: Дальневосточную, Амурскую и Забайкальскую. Главнокомандующим назначался Лазо. Партизанские отряды переформировывались в девять дивизий и две отдельные бригады [23, с.137].
В Дальневосточную армию должны были войти 1-я Приморская дивизия с дислокацией в районе Владивосток, Шкотово, Сучан;
-я Никольско-Уссурийская, 3-я Иманская, 4-я Хабаровская дивизии, бригада Шевченко с расположением в Гродеково и партизанская бригада Тряпицына, расквартированная в Николаевске-на-Амуре.
Амурскую армию составляли 5-я и 6-я Амурские дивизии; Забайкальскую - 7, 8 и 9-я Забайкальские дивизии. Командиры дивизий должны были являться одновременно начальниками военных районов, в которых эти дивизии располагались. Штаб главнокомандующего и Военный совет предполагалось к 10 апреля перевести из Владивостока в Хабаровск.
Такое количество соединений развертывалось потому, что японских войск насчитывалось на Дальнем Востоке также около девяти дивизий. К тому же японцы имели преимущество в качестве и количестве боевой техники, а на владивостокском рейде стояли их военные корабли. Но в конечном счете партизанские войска имели то преимущество, что их поддерживало почти все население и что они были воодушевлены идеей борьбы за свою родную землю [Там же, с.138].
Основная трудность проведения военных мероприятий заключалась в том, что их приходилось осуществлять на глазах у японских интервентов, которые не только не собирались покидать советскую территорию, но и продолжали наращивать своё военное присутствие на Дальнем Востоке.
Заявив о своем нейтралитете, японские интервенты, так же как и американцы, не отказались от своих захватнических планов. Об этом свидетельствовало в первую очередь затяжка с ответом японского правительства на предложение Советского правительства от 24 февраля 1920 г. начать мирные переговоры. Без ответа остались и неоднократные обращения Временного правительства Приморской земской управы к японскому командованию с требованиями вывода японских войск с территории Дальнего Востока. В этих условиях нужна была максимальная гибкость и осторожность. Готовясь к борьбе, необходимо было в то же время избегать любых поводов для провокаций со стороны врага, которые могли быть использованы Японией и США для развязывания открытых боевых действий против советских войск на Дальнем Востоке [8, с.221].
А попытки в этом направлении делались. США, Англии и Франции, возлагая нанесение главного удара на Польшу, известную роль в своих замыслах отводили и Японии. Еще 1 января 1920 г. орган английских консерваторов "Тайме" писал о предоставлении "свободы рук Японии". Облекая это требование в более конкретную формулу, призывающую к действиям, "Тайме" прямо указывал: "Польша - с запада, Япония - с востока" [26, с.59].
Дальневосточные газеты того времени сообщали, что между правительствами США и Японии было достигнуто соглашение, по которому Япония должна усилить свои войска в Сибири, чтобы оказать сопротивление продвижению Советской Армии на Дальний Восток. Учитывая сложность обстановки, 4-я краевая Дальневосточная партийная конференция, проходившая в Никольске-Уссурийском с 16 по 19 марта 1920 г., приняла специальную резолюцию о постановке военного дела. В резолюции указывалось: "Каждый солдат, каждый партизан должен помнить, что победы еще нет, что над всеми нами висит грозная опасность. Ни один солдат, ни один партизан нашей дальневосточной Красной Армии не может уйти из рядов войск, ни одна винтовка не должна быть положена до тех пор, пока интервенция не будет прекращена и Дальний Восток не воссоединится с Советской Россией.
Солдаты и партизаны должны избегать всяких конфликтов, всякого обострения отношений с японцами. Соблюдайте выдержку и спокойствие, не давайте повода для столкновений. Не вступайте в столкновение первыми, даже в том случае, если вас будут на это вызывать. Каждый должен помнить, что выйдет из того, если мы первыми вызовем войну" [27, с.167].
Наряду с созданием регулярной армии перед дальневосточными организациями Коммунистической партии стояла не менее актуальная задача - объединение всех освобожденных от белогвардейцев и интервентов районов. На территории Дальневосточного края образовалось несколько пробольшевистских правительств. В Амурской области была восстановлена Советская власть. Исполкомы Советов создавались также в Николаевске-на-Амуре и в Александровске-на-Сахалине. В Приморье у власти находилось Временное правительство областной земской управы. В Западном Забайкалье власть принадлежала Временному Верхнеудинскому земскому правительству. 4-я Дальневосточная партийная конференция вынесла решение считать необходимым скорейшее объединение всего Дальнего Востока под властью единого советского органа [23, с.145].
Выполняя директивы конференции, Далькомпарт дал указания о проведении уездных и областных съездов Советов и наметил на 15 апреля созыв краевого съезда в Хабаровске. Это было ошибочное решение. Коммунисты Приморья и Амура, боровшиеся около трех лет за Советскую власть, не сразу поняли, что восстановление Советов на Дальнем Востоке в тех условиях являлось преждевременным [23, с.146].
Таким образом, партизанское движение Дальнего Востока одержало в начале 1920 г. крупную победу. Партизанское движение явилось одним из важнейших факторов, способствовавших разгрому Колчака Красной Армией. Успехи партизан заставили правительства США, Англии, Франции и Италии вывести свои войска с Советского Дальнего Востока. Японские интервенты также принуждены были объявить о нейтралитете. В результате этой победы партизаны заняли более двух третей всей территории Дальневосточного края. Но и они оказались зажатыми с двух сторон. С востока им угрожали восточнозабайкальские и амурские партизаны, а с запада - отряды прибайкальских партизан, двигавшиеся в авангарде Красной Армии. Казалось, еще один удар - и весь Дальний Восток окажется под советским контролем. Однако последующие события резко изменили обстановку [23, с.149].
Глава III. Второй этап интервенции (весна - осень 1920 г.)
Ухудшение внешнеполитического положения Советской России весной 1920 г. Николаевский инцидент и его последствия
В апреле 1920 г. центр боевых действий гражданской войны переместился в европейскую часть России. На этот раз основными противниками Советской России выступили Польша и Врангель. Важную роль в деле подготовки к войне Польши и Врангеля сыграло правительство США, которое помогало им в военном отношении. Положение Советского правительства вновь резко осложнилось [3, с.169].
События на Западном и Южном фронтах оказали влияние и на события в Дальневосточном крае. В начале апреля 1920 г. оставшиеся соединения войск Америки, Англии, Франции и Италии покидали Дальний Восток. На Дальнем Востоке оставались японцы, незначительные силы китайцев, последние эшелоны чехословаков и американские военные наблюдатели в окрестностях Владивостока. Японские войска располагались в Забайкалье, в Хабаровске, в Николаевске-на-Амуре и в Приморье. В районе Читы группировались вместе с японцами белогвардейские армии Семёнова и Каппеля. Они отрезали Дальневосточный край от Западного Забайкалья и Сибири [23, с.150].
Новая обстановка, сложившаяся в связи с развертыванием войны с Польшей и Врангелем и непримиримостью Японии, вынуждала временно воздержаться от советизации края. Центральный Комитет Коммунистической партии принял решение создать на Дальнем Востоке буферную республику, которая, будучи по форме буржуазно-демократической, парализовала бы агрессивные поползновения империалистической Японии и других государств. В конце марта 1920 г. по этому вопросу были получены директивы Центрального Комитета РКП (б) [Там же, с.151].
Выполняя их, Дальневосточный краевой партийный комитет 29 марта принял решение временно отказаться от восстановления Советов, предложить Приморской земской управе распространить особым законом свою власть на все области Дальнего Востока и ввести в свой состав представителей от Приморья, Амурской области, Сахалина и Камчатки.
Между тем японские интервенты, наблюдая за тем, как быстро растут и крепнут вооруженные силы Дальнего Востока, готовили новое нападение. Действуя в соответствии с замыслами организаторов третьего похода Антанты, они одновременно хотели использовать нападение на Советскую республику Польши и Врангеля, чтобы нанести внезапный удар по жизненным центрам Дальневосточного края и установить свой полный контроль над ним. К этому японские милитаристы готовились давно. Под предлогом смены "уставших частей" они подвозили новые соединения. В общем для захвата советских дальневосточных земель Япония направила в 1920 г.11 пехотных дивизий численностью около 175 тыс. человек из числа 21 дивизии, которые Япония имела в то время, а также крупные военные корабли и морскую пехоту [12, с.103].
Японские войска занимали наиболее выгодные в оперативно-тактическом отношении пункты, проводили военные маневры. Для того чтобы усыпить бдительность Военного совета Приморья и революционных войск, все эти мероприятия прикрывались внешней лояльностью. Но вместе с этим японское командование готовило крупную провокацию. Оно хотело оправдать в глазах мирового общественного мнения факт оставления войск на Дальнем Востоке и создать предлог для осуществления намеченного плана новой агрессии [Там же, с.104].
Такой провокацией явилось выступление японских интервентов в Николаевске-на-Амуре 12 - 15 марта 1920 г. До этого местное командование японских войск заверяло партизан в своих симпатиях к Советской России. Японские офицеры в качестве "гостей" посещали партизанский штаб, заводили с партизанами беседы. Им удалось войти в доверие к партизанскому командованию и добиться права нести караульную службу в расположении своих войск и учреждений (право, которого японцы были лишены по договору о перемирии).
марта в Николаевске-на-Амуре открывался областной съезд Советов. После открытия должны были состояться торжественные похороны жертв интервенции и белогвардейского террора. В ночь на 12 марта значительные отряды японских войск неожиданно появились перед партизанским штабом, перед зданием, где размещались революционные части и артиллерия. Штаб сразу же оказался окруженным тремя цепями. Часовые были убиты. Японские войска открыли пулеметный огонь, начали бросать в окна ручные гранаты и подожгли здание. Одновременно были обстреляны и подожжены другие помещения, занятые партизанскими частями. Почти все японские подданные также были вооружены и вели огонь из окон своих домов. План японского командования состоял в том, чтобы внезапным ударом уничтожить весь командный состав партизанских частей [19, с.78].
Но расчёт японцев не оправдался. Партизаны, несмотря на неожиданность нападения и значительные потери, не растерялись и вступили в бой. Постепенно им удалось объединиться в группы, установить связь. Уже к середине дня 12 марта сопротивление партизан приняло организованный характер. Развернулись уличные бои. Под натиском партизан противник начал терять один пункт за другим. К исходу дня главные силы сгруппировались в помещении японского консульства, в каменных казармах и в здании гарнизонного собрания. Бои, носившие крайне ожесточенный характер, продолжались два дня. Партизаны штурмом брали не только улицы, но и частные дома японских резидентов. К вечеру 14 марта японцы были разбиты. Только одна группа противника, засевшая в каменной казарме, продолжала сопротивляться. В это время командующий японскими войсками Хабаровского района генерал Ямада, напуганный поражением своих войск, приказал начальнику японского гарнизона в Николаевске-на-Амуре прекратить военные действия и заключить перемирие.
марта в 12 часов последняя группа японцев, находившаяся в казарме, вывесила белый флаг и сдала оружие. Таким образом, провокационное нападение японских интервентов благодаря мужеству и стойкости партизан было ликвидировано. В уличных боях японские войска понесли большие потери [23, с.153].
Этот инцидент интервенты немедленно попытались использовать в своих интересах. Они сообщили о "нападении красных на мирных японских граждан и о кровавых зверствах большевиков" в Николаевске-на-Амуре. В Японии был проведен даже специальный "траурный день в память жертв большевистского террора", а японские газеты требовали оставления японских войск на Дальнем Востоке якобы для того, "чтобы защитить мирное население от поголовного истребления". Американская антисоветская пропаганда также распространяла версии об "исчезнувшем городе", сожженном партизанами-большевиками [18, с.243].
марта 1920 г. японское правительство, оставлявшее до того без ответа все запросы относительно эвакуации японских войск, заявило о том, что Япония не признает возможным отозвать в настоящее время свои экспедиционные силы и оставляет их до тех пор, пока "установится прочное спокойное положение и угроза для Маньчжурии и Кореи исчезнет, когда жизнь и имущество японских подданных в Сибири будут в безопасности и свобода передвижения и сообщения обеспечены" [14, с. 199].
Так был проведен и использован японскими правящими кругами "Николаевский инцидент", который в продолжение нескольких лет выставлялся ими в качестве официального оправдания интервенции и прикрытия захватнических целей. Теперь известно, что акция в Николаевске-на-Амуре была проведена партизанами под командованием анархиста Я.И. Тряпицына, действовавшего без согласования с Советским правительством и впоследствии расстрелянного по приговору народного суда.
В первых числах апреля вновь прибывшие японские части начали занимать ряд выгодных высот и объектов в окрестностях Владивостока и в самом городе. Японский флаг появляется на Тигровой горе, господствующей над районом вокзала; устанавливаются пулеметы на чердаках зданий.3 апреля японские войска занимают радиостанцию морского ведомства на Русском острове. Одновременно японское командование проводит маневры с целью обучить войска действиям по овладению городом.
В самом Владивостоке и его районе намечаются сборные пункты для гражданского японского населения на случай тревоги [14, с. 201].
Приготовления японских интервентов не остались незамеченными Военным советом Приморья.1 апреля 1920 г. Лазо писал командованию 5-й Краснознаменной армии в Иркутск, что японцы готовятся предъявить ультиматум с рядом требований. Далее в докладе говорилось, что если японцы и не пойдут на открытое столкновение, то они готовы пойти на создание инцидентов, на оккупацию ряда пунктов в целях больше получить при заключении мира. При этом не исключалась возможность открытого выступления японских войск. Касаясь оценки действий Соединенных Штатов Америки, 4-я Дальневосточная конференция РКП (б) в резолюции по текущему моменту отметила, что "политику Америки можно определить как политику выжидательную, как предоставление Японии свободы действий, не связывая себя никакими обязательствами". Что же касается политики Японии, то о ней в резолюции было записано: "Японский империализм стремится к территориальным захватам на Дальнем Востоке. Мы стоим перед лицом опасности японской оккупации" [27, с.171].
Ввиду нависшей угрозы Военный совет наметил ряд мероприятий для перебазирования частей, военных кораблей и складов в район Хабаровска. Особое значение Лазо придавал подготовке к отпору японцам со стороны Амурской области, которая должна была явиться основной базой революционных войск.
В одной из телеграмм начальнику Хабаровского района, относящейся еще к 20 марта 1920 г., он настаивал на немедленном снабжении Хабаровска медикаментами, патронами, снарядами и указывал на решение Военного совета создать в Благовещенске патронный завод. Вместе с тем Военный совет отправил из военных складов Владивостока в Хабаровск более 300 вагонов с грузами, а также эвакуировал золотой запас в Амурскую область. Однако далеко не все из намеченных мероприятий удалось претворить в жизнь [23, с.156].
апреля 1920 г. командующий японскими экспедиционными войсками генерал Оой предъявил Временному правительству Приморской земской управы ультиматум с требованием "обеспечить японские войска квартирами, продовольствием, путями сообщения, признать все прежние сделки, заключенные между японским командованием и русскими властями (т.е. белогвардейскими), не стеснять свободы тех русских, которые обслуживают японское командование, прекратить всякие враждебные действия, от кого бы они ни исходили, угрожающие безопасности японских войск, а также миру и спокойствию в Корее и Маньчжурии. приложить все старания к безусловному обеспечению жизни, имущества и других прав японских подданных, проживающих в Дальневосточном крае" [23, с.157].
Временное правительство Приморской земской управы послало для переговоров по ультиматуму специальную делегацию, которая заявила протест по поводу японских требований. Одновременно Военный совет отдал секретный приказ о приведении частей в боевую готовность. Но соотношение сил было явно не в нашу пользу. Численность партизанских войск составляла не более 19 тыс. человек, тогда как японцы имели к этому времени до 70 тыс. человек и военную эскадру. Кроме того, силы их продолжали непрерывно увеличиваться [25, с.92].
Действия японских войск в апреле - мае 1920 г.
"Было решено, - пишет Нисикава, - разоружение это провести в два срока: начать по этому поводу мирные переговоры в начале апреля и, смотря по обстоятельствам, вторые - в начале мая. Так как при первых же переговорах было очевидно, что трудно будет избежать столкновения с большевиками, нужно было вовремя принять все приготовительные меры, и я немедленно выехал в зону расположения японских войск для ознакомления с положением большевистских войск и составления оперативного плана действий японских охранных войск" [27, с.175]. Приводя далее уведомление командующего экспедиционными силами генерала Оой о вероятности осложнений и о подготовке к ним, Нисикава раскрывает тактику японского командования: "Если большевики примут наше предложение, то войска не должны настаивать на выставляемых требованиях. В случае, если они не согласятся на наши требования, принять надлежащие меры против политических группировок. Однако трудно предположить, чтобы можно было сохранить имеющееся положение, дабы ничего не возникло. В данном случае необходимо, чтобы приказы и распоряжения доставлялись своевременно, и каждая часть разработала бы соответствующим образом план действий, согласованный с общим руководством во избежание допущения ошибок в нужный момент" [27, с.176].
Таким образом, японские войска заранее имели указания о выступлении, а переговоры велись для того, чтобы усыпить бдительность командования советских войск. В ночь на 5 апреля, когда казалось, что конфликт уже улажен, японцы внезапно открыли артиллерийский и пулеметный огонь во Владивостоке, Никольске-Уссурийском, Хабаровске, Шкотове и других городах Приморья.
Они обстреливали советские гарнизоны, правительственные и общественные здания, уничтожали и грабили имущество. Советские части, застигнутые врасплох, не смогли оказать организованного сопротивления; к тому же они имели указания избегать вооруженных столкновений с японцами. Японские отряды захватили во Владивостоке вокзал, телеграф, стоявшие на рейде суда, овладели крепостью и разгромили помещения Центрального бюро профсоюзов, земской управы, партийного комитета и штаба [14, с. 296].
Главный удар японские интервенты нанесли по руководящим органам для того, чтобы сразу устранить возможность организации противодействия. На этот счет у них имелись особые указания. В первую очередь были схвачены члены Военного совета - С. Лазо, А. Луцкий и В. Сибирцев, которых они передали затем белогвардейскому вооружённому формированию есаула Бочкарева, оперировавшей в районе Имана. Белогвардейцы по указанию интервентов расправились с руководителями революционной армии Приморья. Они сожгли их в паровозной топке на ст. Муравьево-Амурская Уссурийской железной дороги (сейчас ст. Лазо).
В Никольске-Уссурийском японские войска арестовали почти всех участников съезда трудящихся Приморской области, собравшегося в первых числах апреля. Здесь особенно сильно пострадал 33-й полк, который подвергся сосредоточенному артиллерийскому и пулеметному обстрелу при отходе за реку Суйфун. Более тысячи безоружных бойцов Никольского гарнизона были захвачены в плен. Значительные потери понес также гарнизон в Шкотове, в котором оказалось более 300 человек убитыми и до 100 человек ранеными [23, с.160].
В Хабаровске 3 апреля представитель японского командования объявил о предстоящей эвакуации японских войск. Одновременно в местной газете появилось объявление о том, что 5 апреля в 9 часов утра японские части будут проводить "практическую учебную артиллерийскую стрельбу". В связи с этим японское командование просило жителей не беспокоиться.
Утром 5 апреля японская артиллерия действительно открыла огонь, но не по мишеням, а по государственным учреждениям, штабу революционных войск, воинским казармам, общественным зданиям и мирным жителям. Вслед за этим началась пулеметная и ружейная стрельба, под прикрытием которой японская пехота окружила казармы. Специально выделенные группы японских факельщиков обливали дома горючим и поджигали их. Скоро весь Хабаровск был окутан густым дымом пожарищ. Весь день 5 апреля не смолкала орудийная и пулеметная стрельба. Под огнем японских интервентов в Хабаровске погибла большая часть 35-го полка. Только отрядам Шевчука и Кочнева удалось с боем прорваться сквозь японские цепи и с большими потерями отойти на левый берег Амура. Некоторые партизанские подразделения и остатки Хабаровского гарнизона отошли в район разъезда Красная Речка. В Хабаровске японские оккупанты убили и ранили около 2 500 человек бойцов и мирных жителей [Там же, с.161].
Выступление японских войск всюду сопровождалось расправами над мирным населением. Наряду с русскими сильно пострадали корейцы, с которыми японские солдаты обращались как с рабами.
В результате выступления японских войск было убито несколько тысяч мирных жителей, расстреляны многие партийные и советские работники, бойцы и командиры революционной армии. Массовыми убийствами и разгромом государственных, партийных, профсоюзных и военных организаций Приморья японские империалисты хотели стереть с лица земли "красную опасность" и установить на Дальнем Востоке свои порядки. С этой целью они намеревались посадить в Приморье семеновскую администрацию [14, с.298].
В своих действиях японские милитаристы опирались на поддержку других государств - участников интервенции и прежде всего США. Накануне выступления японских войск состоялось совещание американского, английского, французского и других консулов. Недаром дипломатический представитель Японии во Владивостоке Мацудайра на следующий же день после событий 4 - 5 апреля в специальном интервью заявил, что "Япония действовала соответственно соглашению со всеми союзниками". Американские круги, оправдывая зверства японских войск, заявляли, что все это произошло "вследствие опасения восстания, которое могло бы угрожать базе японских войск" [7, с.177].
Но интервенты не достигли своих целей. Их действия вызвали глубокое возмущение населения Дальнего Востока. 5 апреля генерал Оой, пытаясь оправдать выступление японских войск, выпустил лживое воззвание, в котором мотивировал это выступление имевшим якобы место нападением "русских вооруженных групп на японские склады, гаражи и этапное управление". Этому воззванию не поверили даже враги Советской власти, настолько были очевидны для всех грубейшее нарушение японской армией элементарных международных прав и ее захватнические цели.
В тот же день (5 апреля) Временное правительство Приморской земской управы вручило консулам иностранных государств во Владивостоке меморандум, в котором заявило решительный протест против действий японского командования. В меморандуме говорилось:". Временное правительство обращает данный свой протест ко всем союзникам, так как интервенция была предпринята всеми союзниками совместно и ответственность за все последствия интервенции должна лежать одинаково на всех союзниках" [23, с.163].
Отдельные отряды и части советских войск, оказали упорное сопротивление японским войскам. В Хабаровске геройски сражалось подразделение Особого отряда Амурской военной флотилии под командованием коммуниста Н. Хорошева. В некоторых местах, как, например, в Спасске, бои продолжались до 12 апреля. Японцы потеряли здесь до 500 человек.
Работавший в Благовещенске 8-й съезд трудящихся Амурской области при первом же известии о выступлении японских войск избрал военно-революционный комитет, которому передал всю полноту гражданской и военной власти и вынес решение об организации в Амурской области Красной Армии.
Амурский ревком решил создать для отпора японским интервентам фронт на левом берегу Амура. Командующим фронтом был назначен С.М. Серышев, а комиссаром П.П. Постышев. Сосредоточившиеся здесь отряды амурских партизан и отошедшие из-под Хабаровска части Приморской армии организовали оборону. Они преградили доступ японским захватчикам в Амурскую область. 18 мая, когда Амур очистился от льда, японцы подготовили десантную операцию через так называемую "Бешеную протоку", но получили сокрушительный отпор. Весь японский десант был уничтожен артиллерийским и пулеметным огнем [8, с.145].
Под давлением общественного мнения японское командование, не найдя поддержки ни в одной из политических группировок, вынуждено было вновь допустить к управлению Временное правительство Приморской земской управы и пойти на переговоры с ним. Была создана русско-японская согласительная комиссия, которая 29 апреля 1920 г. выработала условия из 29 пунктов о прекращении военных действий и "О сохранении порядка в Приморской области". Согласно этим условиям русские войска не могли находиться одновременно с японскими войсками в пределах, ограниченных линией, проходящей в 30 км от конечного пункта, занимаемого японскими войсками по Уссурийской железной дороге, с одной стороны, и линией русско-китайско-корейской границы с запада и юга - с другой, а также в полосе вдоль Сучанской железнодорожной ветки от Сучана до конца ее на расстоянии 30 км в каждую сторону [12, с.178].
Временное правительство Приморской земской управы обязывалось вывести свои части из указанных районов. Оно могло держать здесь лишь народную милицию численностью до 4 500 человек. 24 сентября 1920 г. было заключено дополнительное соглашение, по которому после очищения японскими войсками Хабаровска русские вооруженные силы не могли заходить южнее реки Иман. Так была создана "нейтральная зона", которую интервенты широко использовали для концентрации и формирования в ней белогвардейских отрядов, а также как плацдарм для последующих нападений на Дальневосточную республику. Оккупационные планы японским милитаристам удалось осуществить весной 1920 г. только лишь в отношении северной части Сахалинского полуострова и низовьев Амура.
В апреле - мае они высадили в Александровске-на-Сахалине и в устье Амура крупные десанты и установили здесь военно-оккупационный режим, поставив свою администрацию [23, с.170].
Образование ДВР и создание Народно-революционной армии
Выступление японских интервентов и разгром ими революционных организаций прервали начатое в Приморье государственное и военное строительство. Центр тяжести борьбы с интервентами на Дальнем Востоке переместился в Западное Забайкалье. Отсюда легче было поддерживать связь с центром Советской России и получать необходимую помощь [23, с.171].
марта 1920 г. в Верхнеудинске собрался съезд "трудящихся Прибайкалья", созванный Временным верхнеудинским земским правительством.
апреля 1920 г. съезд декларировал образование нового государства - независимой демократической Дальневосточной республики. В декларации говорилось: "Опрокинув узурпаторов, Колчака и Семенова, народ Забайкальской области через избранных своих представителей заявляет:
. Дальневосточные области, включая области Забайкальскую, Амурскую, Приморскую, Сахалинскую, Камчатскую и полосу отчуждения Восточно-Китайской железной дороги, вследствие их экономического и географического положения, большого протяжения их пограничной линии и отдаленности от центра российской Республики, декларируются независимой демократической Дальневосточной республикой" [27, с.185].
Правительство нового государственного образования формировалось на коалиционных началах. В него вводились представители от коммунистов, эсеров, меньшевиков, а также от областного земства. Но общее политическое руководство, согласно решению Центрального Комитета Коммунистической партии, оставалось за Дальбюро ЦК РКП (б).В.И. Ленин, выступая на коммунистической фракции VIII съезда Советов РСФСР в декабре 1920 г., основной причиной создания ДВР назвал стремление избежать открытого военного столкновения с Японией [23, с.172].
Перед правительством ДВР встала задача - объединить все области Дальневосточного края в единое государство. Для этого прежде всего необходимо было устранить "Читинскую пробку", созданную японскими интервентами из семеновских и каппелевских войск. Эту задачу предстояло решить в сложных условиях. Ликвидировать военные соединения Семенова можно было только посредством полного разгрома их живой силы, избегая в то же время войны с Японией, стоявшей у них за спиной.
Вместе с организацией Дальневосточной республики, и даже несколько ранее, начали создаваться ее вооруженные силы - Народно-революционная армия. Кадрами этой армии на первых порах были восточносибирские и прибайкальские партизаны, а также некоторые колчаковские части, перешедшие на сторону большевиков. Формирование частей и соединений Народно-революционной армии проводилось двумя центрами. Начал эту работу Иркутский ревком, сформировавший еще в феврале 1920 г. 1-ю Иркутскую стрелковую дивизию, а продолжил ее главный оперативный штаб, созданный в Верхнеудинске после прихода сюда в десятых числах марта частей Советской Армии. Штаб издал приказ о подчинении ему всех действующих в Прибайкалье партизанских отрядов и приступил к переформированию отрядов и Забайкальской группы войск в Забайкальскую стрелковую дивизию и Забайкальскую кавалерийскую бригаду [Там же, с.173].
Быстрое освобождение Верхнеудинска в значительной мере обусловливалось тем, что Семенов, несмотря на поддержку японских интервентов, не смог усилить оборонявшийся там гарнизон белых. Активные действия восточно-забайкальских партизан, создавших серьезную угрозу Сретенску и последней коммуникации, связывавшей атаманскую "столицу" с внешним миром, железной дороге Чита - Маньчжурия, вынуждали Семенова значительную часть своих войск держать восточнее Читы.
Здесь в районах Сретенска и Нерчинска были сосредоточены Забайкальская казачья дивизия (до 3 тыс. штыков и сабель) и Отдельная Забайкальская казачья бригада (2 тыс. сабель). Для охраны железной дороги Чита-Маньчжурия на наиболее крупных ее станциях - Борзя, Оловянная и Даурия - группировалась конно-азиатская дивизия барона Унгерна (1 тыс. сабель) [2, с.407].
Первое и второе наступления Народно-революционной армии на Читу
Образование в марте 1920 г. общего фронта амурских и восточнозабайкальских партизан и ожидавшиеся в связи с этим еще более решительные действия партизанской армии заставили Семенова начать переброску на восток дополнительно Сводной Маньчжурской бригады и 2-го корпуса каппелевцев, переформированного из остатков 2-й колчаковской армии [2, с.410].
Положение, создавшееся в Восточном Забайкалье в середине марта, вынудило японское и семеновское командование образовать Восточный фронт, чтобы разгромить партизанские отряды в районах восточное Читы. Японские интервенты и семеновцы полагали, что решение этой, по их мнению, легко выполнимой задачи, даст возможность обеспечить тыл, высвободит силы и развяжет руки для последующей эффективной борьбы против Народно-революционной армии.
Что касается Западно-Забайкальского фронта, то здесь семеновское командование решило пока проводить активную оборону, прочно обеспечив за собой основные направления, ведущие к Чите, где белогвардейцы рассчитывали на поддержку японских войск. Соответственно этому плану белогвардейские и японские части, заняв плацдарм по западному берегу рек Читы и Ингоды на линии населенных пунктов Смоленское, Кенон, Татаурово, сосредоточивались основными группировками в трех районах.
Белогвардейцы к западу от Читы и в самом городе имели до 6 тыс. штыков, около 2 600 сабель, 225 пулеметов, 31 орудие и японские интервенты - до 5200 штыков и сабель при 18 орудиях. Общая же численность всех семеновских и каппелевских войск к 25 марта 1920 г. была: офицеров - 2337, штыков - 8383, сабель - 9041, пулеметов - 496, орудий - 78 [23, с.176].
Во второй половине марта и первой половине апреля 1920 г., в период первого наступления на Читу, Народно-революционная армия располагала единственным регулярным соединением, закончившим свое формирование - 1-й Иркутской стрелковой дивизией. На эту дивизию и на партизанские отряды, действовавшие на перевалах Яблонового хребта и в долине реки Ингоды, и легла главная тяжесть борьбы с семеновцами и японскими войсками. Остальные соединения находились еще в процессе формирования.
После освобождения Верхнеудинска и очищения от белогвардейцев Прибайкалья 1-я Иркутская стрелковая дивизия двинулась в железнодорожных эшелонах на восток. 13 марта 3-я бригада этой дивизии, следовавшая впереди, достигла ст. Хилок. Главные силы дивизии - 1-я и 2-я бригады подходили в это время к ст. Петровский завод.
Дальнейшее продвижение 3-й бригады по железной дороге к Чите встретило препятствие со стороны японских интервентов, выдвинувших на ст. Хушенга один из полков 5-й японской дивизии [Там же, с.178].
На требование командира бригады пропустить части Народно-революционной армии к Чите японское командование ответило отказом, мотивируя это необходимостью охранять от партизан железную дорогу, по которой будто бы должны были проследовать эшелоны с чехословаками. Это было явной ложью, так как Иркутская дивизия еще из Иркутска двинулась вслед за последним эшелоном чехословаков. Командир дивизии, которому было поручено вести переговоры, предъявил японскому командованию копию ноты чехословацкого посла от 11 марта, в которой указывалось, что эвакуация чехословацких войск не встречает никаких затруднений. Однако это не изменило позиции японского командования.
Чтобы не вступать в прямое вооруженное столкновение с японскими войсками и не дать Японии предлога для войны против Дальневосточной республики, продвижение по железной дороге пришлось прекратить. Требовалось принять такое решение, выполнение которого вынудило бы японцев самих очистить железную дорогу. Последнего можно было достигнуть сосредоточением своих сил таким образом, чтобы угрожать тылу японских войск, т.е. вывести части 1-й Иркутской стрелковой дивизии или к северу от железной дороги в район Вершино-Удинской, Беклемишево, озеро Телемба или к югу - по Ямаровскому тракту в район Татаурово, Черемхово [Там же].
Несмотря на то, что для сосредоточения к северу от железной дороги нужно было вернуть эшелоны в Верхнеудинск из-за отсутствия дорог, а затем проделать по Старо-Читинскому тракту 400-километровый марш, командование Народно-революционной армии предпочло это направление южному. Оно опасалось, что вскрытие и разлив реки Ингоды помешает продвижению войск в ингодинском направлении. Кроме того, предполагалось, что в случае перехода японских войск в общее наступление 1-я Иркутская стрелковая дивизия должна будет отходить на Баргузин, так как тоннели на Забайкальской железной дороге намечалось в этом случае взорвать [23, с.179].
марта было приказано 1-ю и 2-ю бригады 1-й Иркутской стрелковой дивизии направить по Старо-Читинскому тракту в район Вершино-Удинской, Беклемишево, озеро Телемба, где и занять исходное положение для наступления на Читу, имея главные силы на левом фланге. 3-я бригада должна была оставаться на линии железной дороги с задачей активной обороны. На ингодинском направлении оставлялись лишь партизанские отряды с задачей смелыми действиями приковать к себе группу семеновцев в районе Черемхово, Нов. Кука, Ст. Кука [12, с. 192].
В этих условиях целесообразно было подождать, когда завершится формирование резервных соединений, чтобы иметь возможность создать более мощные группировки. К тому же части 1-й Иркутской стрелковой дивизии, совершившие длительный марш по дороге, разрушенной отходившими белыми частями, нуждались в отдыхе. Нужно было подтянуть отставшую артиллерию и обозы. Однако командование Народно-революционной армии решило начать наступление немедленно. Первостепенное значение для принятия такого решения имела информация, полученная со ст. Зилово от командующего Восточно-Забайкальским фронтом партизан Д.С. Шилова. В этой информации сообщалось, что каппелевцы и семеновцы бросили на участок Нерчинск, ст. Куэнга, Сретенск большую часть своих боеспособных сил. Кроме того, положение амурских партизан осложнилось выступлением японских интервентов в Приморье. Командование партизанским фронтом просило ускорить наступление на Читу и указывало на то, что все население Дальнего Востока готово к решительной и беспощадной борьбе с японскими захватчиками.
апреля войска получили приказ о переходе в решительное наступление с целью разбить семеновцев и 11 апреля овладеть Читой [23, с.180].
В специальной инструкции говорилось об отношении к японцам. В случае перехода японских войск к боевым действиям против Народно-революционной армии приказывалось выслать парламентеров и требовать соблюдения нейтралитета. В том случае, если японцы все же начнут военные действия, дальнейшее наступление частей Народно-революционной армии предлагалось приостановить и, заняв удобные позиции, перейти к упорной обороне. Начало наступления намечалось на 9 апреля 1920 г. Однако последовавший 8 апреля мощный контрудар семеновских и японских войск привёл к изменению планов партизанского командования и в конечном итоге к неудаче первого наступления Народно-революционной армии на Читу [23, с.182].
После первого неудачного наступления Народно-революционной армии на Читу японские интервенты стремились закрепиться в Забайкальской области. Они оставили без ответа предложение Верхнеудинского правительства от 21 апреля 1920 г. о перемирии. Японская военщина не только фактически, но и формально взяла под свое командование семеновские и каппелевские части [7, с.149].
Одновременно японские самолеты совершали дальние разведывательные полеты, разбрасывая листовки с призывом к партизанам сложить оружие и угрожая, что в противном случае "не будет никакой пощады, что японские войска всегда наготове". Но японским захватчикам не удалось достичь своих целей.
Неудачными также оказались и попытки Семенова развязать себе руки на Восточно-Забайкальском фронте, хотя туда были брошены крупные силы.
В десятых числах апреля, когда решалась судьба Читы, генерал Войцеховский предпринял большое наступление, двинув свои силы одновременно из Сретенска, Нерчинска и со ст. Оловянной. 12 апреля ему удалось охватить широким полукольцом партизанские полки, сгруппировавшиеся в районе станицы Копунь. Заняв населенные пункты Удычи, Налгачи, станицы Жидку и Шелопугино, белые на 13 апреля намечали нанести концентрический удар по станице Копунь [23, с.183].
Но партизанское командование раскрыло замысел и группировку врага и решило само перейти в наступление. В ночь на 13 апреля ударная группа партизан в составе пяти полков (из них два пехотных и три кавалерийских), прикрывшись частью сил с севера, нанесла внезапный удар на Купреково, Шелопугино и разгромила здесь дивизию генерала Сахарова. Белогвардейцы потеряли до 200 человек убитыми, массу ранеными и 300 сдавшимися в плен.
Остальные разбежались по лесам.
После этого партизаны повернули свои полки на станицу Жидку и, подойдя к ней под прикрытием снежного бурана, разбили здесь вторую дивизию каппелевцев. Однако отсутствие боеприпасов не позволило партизанам развить свой успех далее вдоль Амурской железной дороги, а также выйти на железнодорожную магистраль Чита - Маньчжурия. Вместе с тем их активные действия заставили Семенова отказаться от мысли высвободить хотя бы часть сил для Читинского фронта [11, с.359].
Началась подготовка второго наступления на Читу. Партизанское командование попыталось учесть ошибки предыдущего наступления. Но боевые действия 25 апреля - 5 мая закончились неудачно для партизан.
Основная причина неуспеха второго наступления Народно-революционной армии на Читу заключалась в том, что принятый командованием план был неточно выполнен командирами дивизий, не понявшими идею операции. Вместо одновременных массированных ударов по врагу с севера и юга наступление вылилось в ряд разрозненных, несогласованных между собой действий войск. Штаб армии, первейшей обязанностью которого являлось проверить подготовку и организацию наступления, не сделал этого, а командование армии своевременно не исправило допущенные ошибки [23, с.186].
Недооценка решающих направлений, неправильное распределение сил внутри ударных группировок и отсутствие взаимодействия между ними позволили противнику производить маневр по внутренним операционным направлениям. Слабой стороной действий войск Народно-революционной армии являлось также неумение обеспечивать фланги и создавать резервы. Штаб армии был оторван от войск. Он находился в Верхнеудинске, в удалении от фронта более чем на 400 км. Штабы дивизий располагались от войск на расстоянии 70 - 80 км [11, с.371].
Отсутствие радиосвязи, несовершенство имевшихся других средств связи при таком удалении штабов неизбежно приводило к опаздыванию информации об обстановке. Метод управления, основанный только на директивах и приказах, мало отвечал маневренному характеру боевых действий.
Обстановка в Забайкалье летом и осенью 1920 г. Освобождение Читы
Несмотря на то, что второе наступление на Читу, предпринятое Народно-революционной армией в конце апреля 1920 г., потерпело неудачу, политическое и стратегическое положение японских интервентов и семеновцев не улучшилось [23, с.187].
мая 1920 г. правительство РСФСР официальной нотой признало Верхнеудинское правительство и выразило готовность немедленно вступить в официальные дипломатические отношения с новым государством для заключения торговых и политических соглашений.
мая объединенное заседание ревкома и Центрального бюро профсоюзов Амурской области вынесло решение о признании Дальневосточной республики во главе с Верхнеудинским правительством.
мая Временное правительство Приморской земской управы объявило декларацию о полном согласии с Верхнеудинским правительством и о поддержке его в ликвидации "Читинской пробки". Все это делало положение Дальневосточной республики более прочным [23, с.189].
Японские империалисты всячески пытались изолировать Верхнеудинское правительство от остальных областей Дальнего Востока, создав из них свой буфер японской ориентации. Для этого им необходимо было прежде всего разгромить Советскую власть на Амуре. Но 18 мая 1920 г. амурские войска дали решительный отпор японским интервентам, пытавшимся вторгнуться в Амурскую область.
Но и после этого японская военщина по приказу из Токио продолжала разрабатывать планы наступления на Благовещенск и оккупации освобожденных от интервентов районов.
В июне 1920 г. японское командование, пользуясь затишьем, наступившим на фронте к западу от Читы, предприняло новый поход против восточнозабайкальских партизан, с тем чтобы, разбив их, разделаться с амурскими партизанами. Однако и на этот раз японцы встретили такой отпор, что вынуждены были отказаться от своей затеи и пойти на мирные переговоры. В результате переговоров 2 июля было заключено перемирие для районов правого берега реки Шилки, а 10 июля и для левого берега.
Потерпела крах и попытка создать в противовес ДВР свой буфер путем установления контакта между Временным правительством Приморской земской управы и Семеновым, хотя японское командование и обещало за это эвакуацию своих войск из Приморья. В этом же месяце японцы оккупировали Северный Сахалин [7, с.165].
Значительно ухудшилось международное и внутриполитическое положение Японии. Внутри страны росло недовольство политикой правительства. Даже в парламенте звучали требования о прекращении интервенции. Все это заставило японских империалистов менять свою тактику на Дальнем Востоке. Видя безрезультатность дальнейшей борьбы в Забайкалье и чувствуя все возраставшую силу Народно-революционной армии, они стремились удержать сохранить за собой то, что считали еще не совсем потерянным для себя - Южное Приморье.
В мае 1920 г. японский министр иностранных дел Уцида, а за ним командующий японскими войсками на Дальнем Востоке генерал Оой выступили в печати с декларацией "по Сибирскому вопросу", в которой было заявлено о прекращении военных действий [23, с. 191].
мая 1920 г. начались предварительные переговоры между Представителями Верхнеудинского правительства и японским командованием.
июля на ст. Гонгота было заключено соглашение о перемирии и установлении нейтральной зоны.
июля японское командование подписало соглашение о прекращении военных действий и установлении нейтральной зоны к западу от Читы между войсками Народно-революционной армии и японо-белогвардейцами. Несколько ранее, 3 июля 1920 г. японское правительство опубликовало декларацию, в которой извещало о решении эвакуировать свои войска из Забайкалья. Эвакуация японских интервентов из Читы и Сретенска началась 25 июля, но проводилась с большой неохотой, с различными проволочками и затянулась фактически до 15 октября. Семёнов написал в Японию письмо с просьбой отсрочить эвакуацию японских войск ещё хотя бы на 4 месяца. В ответ он получил сухую телеграмму из военного министерства с отказом [23, с. 193].
Однако для того, чтобы сохранить Читинский район и тем обеспечить свое влияние в Забайкалье, японцы выговорили распространение Гонготского соглашения и на семеновские войска, гарантировав соблюдение последними условий этого соглашения. Одновременно японский главный штаб экспедиционных сил во Владивостоке дал указания Семенову собрать в Чите "народное собрание". Однако даже это "собрание", созванное в первых числах сентября 1920 г., заняло непримиримую позицию по отношению к атаману и объявило себя верховной властью, за что и было разогнано [Там же, с. 194].
Несмотря на отрицательный ответ из Токио, Семенов продолжал усиленно добиваться оставления японских войск в районе Читы. С этой целью семеновцы начали нарушать установленную Гонготским соглашением нейтральную зону. Однако все попытки семёновцев продлить пребывание японских войск в Восточном Забайкалье закончились неудачно.
Наступление проходило в октябре 1920 г. в три этапа. Боевые действия завершились блестящей победой войск Амурского фронта. Чита была освобождена. Следующей задачей Народно-революционной армии стало освобождение Приморья. Причиной успехов партизанских частей стала не только более хорошая подготовка и организация похода, но и события на других фронтах боевых действий: подписание осенью 1920 г. советско-польского перемирия и разгром Врангеля на Южном фронте [23, с. 195].
Глава IV. Завершение интервенции на дальнем востоке
Боевые действия в 1921 - 1922 гг. Завершение японской интервенции
Оставив Забайкалье, японцы сосредоточились в Приморье. Боевые действия продолжались ещё два года. Интервенты оказывали поддержку местным антибольшевистским силам. В середине апреля 1921 г. в Пекине состоялось организованное японскими милитаристами совещание представителей белогвардейских отрядов (Семенова, Вержбицкого, Унгерна, Анненкова, Бакича, Савельева и др.). Совещание имело целью объединить белогвардейские отряды под общим командованием атамана Семенова и наметило конкретный план выступления. Согласно этому плану Вержбицкий и Савельев должны были выступить в Приморье против Приморского земского областного правительства; Глебов - повести наступление со стороны Сахаляна (с китайской территории) в Амурскую область; Унгерн - через Маньчжурию и Монголию наступать на Верхнеудинск; Казанцев - на Минусинск и Красноярск; Кайгородов - на Бийск и Барнаул; Бакич - на Семипалатинск и Омск. Все эти выступления белогвардейцев не нашли никакой поддержки среди населения и были быстро ликвидированы советскими войсками [23, с.212].
Только в Приморье, куда Народно-революционная армия не имела права доступа по условиям соглашения от 29 апреля 1920 г. о "нейтральной зоне", выступление семеновцев и каппелевцев, опиравшихся на японские штыки, имело успех. 26 мая 1921 г. белогвардейцы свергли Приморское земское правительство и установили власть представителей так называемого "бюро несоциалистических организаций" во главе с монархистами и спекулянтами - братьями Меркуловыми. В подготовке переворота вместе с японскими интервентами деятельное участие приняли американский консул Макгаун и специальные представители правительства США - Смит и Кларк. Так японские и американские империалисты руками белогвардейцев создали в Приморье, в противовес Дальневосточной республике, пресловутый "черный буфер" [7, с.189].
Японские интервенты вначале рассчитывали поставить у власти атамана Семенова и привезли его во Владивосток. Но против этого палача и японского шпиона высказался даже опасавшийся всенародного возмущения консульский корпус. Каппелевцы также были против прихода к власти Семенова. Последний, получив от Меркуловых около полумиллиона рублей золотом "отступных", уехал в Японию. После этого он сошел с политической арены.
Правительство Меркуловых начало проводить террор против всех революционных и общественных организаций, существовавших в Приморье при земском областном правительстве. Террор сопровождался массовым разграблением российской собственности. Примером такого грабежа являлась так называемая "продажа" японцам семи русских миноносцев за 40 тыс. иен. Ответом было расширение партизанской борьбы местного населения против белогвардейцев и интервентов [23, с.215 - 216].
Решительная борьба населения Дальнего Востока против иностранных захватчиков, рост недовольства политикой интервенции внутри самой Японии, обострявшиеся противоречия в отношениях с Соединенными Штатами Америки (которые, несмотря на активное участие Японии во всех мероприятиях по подготовке нападения на Советскую республику, отказывались признать ее право на самостоятельную оккупацию русского Дальнего Востока) - все это вынуждало японские правящие круги искать новые способы для удержания захваченной территории. Кроме того, японские империалисты хотели предупредить обсуждение дальневосточного вопроса на созываемой США в ноябре 1921 г. Вашингтонской конференции и показать, что этот вопрос мирно разрешается самими заинтересованными странами. С этой целью в августе 1921 г. они созвали в Дайрене конференцию из представителей Дальневосточной республики и японского правительства, обещая обсудить вопрос об эвакуации своих войск из Приморья и урегулировать взаимоотношения между Японией и ДВР [Там же, с.217].
Дайренская конференция открылась 26 августа 1921 г. На первых же заседаниях делегация ДВР ясно сформулировала свои основные предложения. Она заявила, что все вопросы могут быть разрешены только при условии немедленной эвакуации японских войск и безусловного участия в переговорах представителей РСФСР. Японская делегация, всячески затягивая переговоры, настаивала на том, чтобы не связывать вопроса об эвакуации своих войск с происходящей конференцией, и отклонила предложение об участии в конференции представителей Советского государства [6, с.312].
сентября делегация Дальневосточной республики представила конкретный план соглашения, по которому предлагалось в течение месяца эвакуировать японские войска с Дальнего Востока. Представители японского правительства ответили, что эвакуация японских войск может быть произведена лишь после ликвидации "Николаевского инцидента" и притом в срок, какой найдет нужным сама Япония. Уже одной этой оговоркой исключалась фактически всякая возможность положительного разрешения вопроса, а сами переговоры заводились в тупик. После значительного перерыва, в октябре, Япония предъявила свой контрпроект соглашения, состоявший из 17 пунктов и трех секретных статей. Этот контрпроект полностью раскрывал империалистические планы Японии, стремившейся превратить Дальневосточный край в свою колонию. Переговоры закончились неудачно.
Между тем под прикрытием затянувшихся переговоров в Дайрене проводилась интенсивная подготовка к нападению на Дальневосточную республику. Белогвардейские войска, осевшие в Приморье, снабжались деньгами, оружием, боеприпасами. Среди солдат и населения проводилась агитация, изображавшая поход против Дальневосточной республики как борьбу "за святую веру православную, за церкви божьи и за государство русское, за родину, за отечество и за родные очаги".
Началась кампания по вербовке добровольцев в армию, закончившаяся неудачей. Никакой существенной поддержки белогвардейцы не получили. Они вынуждены были начать наступление с теми силами, какие у них были [23, с.219].
Высадив 5 ноября десанты в заливах Восток и Америка, белые при поддержке судовой артиллерии оттеснили партизан вверх по реке Сучан. Командование партизанских отрядов для усиления Сучанского отряда сняло свои силы из Яковлевки и Анучино. Воспользовавшись этим, белые 10 ноября повели наступление от Никольска-Уссурийского и Спасска на Анучино и Яковлевку, отрезая с тыла пути отхода партизанам на север для соединения с Народно-революционной армией. Партизаны, охватываемые со стороны моря и северо-запада, вынуждены были рассеяться по сопкам хребта Сихотэ-Алинь. Оттеснив партизан в горы, белогвардейцы под прикрытием японских гарнизонов начали сосредоточиваться к южной границе "нейтральной зоны" в районе ст. Шмаковки, имея целью начать наступление на Хабаровск [Там же, с.220].
В результате трехлетнего господства интервентов и белогвардейцев в Дальневосточном крае Дальневосточная народная республика получила в освобожденных областях совершенно разрушенное хозяйство. Достаточно сказать, что посевная площадь к 1921 г. по сравнению с 1916 г. в Забайкалье, Амурской области и Приамурье сократилась на 20%. Добыча каменного угля по сравнению даже с 1917 г. упала на 70 - 80%. Железные дороги (Забайкальская и Амурская) были совершенно разрушены. Их провозоспособность едва достигала 1 - 2 пар поездов в сутки. Из имевшихся 470 паровозов 55% требовали капитального ремонта и из 12 тыс. товарных вагонов 25% были непригодными для эксплуатации [Там же, с.221].
Огромное истощение экономических ресурсов края вынуждало правительство ДВР пойти па резкое сокращение численности Народно-революционной армии, достигавшей к лету 1921 г.90 тыс. человек, и ее реорганизацию.
Реорганизация частей Народно-революционной армии к началу наступления "белоповстанческой армии" еще не была полностью закончена. Кроме того, наступление белых совпало с периодом, когда народоармейцы старых возрастов были демобилизованы, а новобранцы еще не прибыли [23, с.223].
Поэтому на первом этапе боевых действий Народно-революционная армия была вынуждена оставит Хабаровск. Это произошло 22 декабря 1921 г. Однако в боях под ст. Ин белогвардейцы потерпели поражение и начали отступать. Они закрепились на волочаевском плацдарме. Между тем правительством ДВР были приняты меры по повышению боеспособности Народно-революционной армии. В январе 1922 г. боевые действия возобновились. Белогвардейцы вновь потерпели ряд поражений. В феврале 1922 г. красные начали контрнаступление. В результате упорных боёв им удалось занять волочаевские позиции и Хабаровск. Белогвардейцы попытались закрепиться на позициях возле ст. Бикин, но безуспешно. В итоге они отступили к северной границе "нейтральной зоны" в районе г. Иман. Однако красные продолжили преследование врага и в пределах "нейтральной зоны", избегая при этом столкновений с японскими войсками [6, с.320].
-2 апреля Читинская бригада заняла пос. Александровскую, Анненскую, Константиновку, имея задачу продолжать наступление на юг.
Чтобы избежать вооруженного столкновения с японцами, Военный совет Восточного фронта направил в Спасск своего уполномоченного, который должен был согласовать с японским командованием вопрос о пропуске частей Народно-революционной армии для ликвидации мятежников, именующих себя "белоповстанцами". Во время начавшихся переговоров японские войска 2 апреля внезапно открыли огонь из 52 орудий, сосредоточенных в районе Спасска, по Читинской бригаде и начали наступление двумя колоннами от Спасска и Хвалынки, стремясь окружить части Народно-революционной армии [23, с.225 - 226].
Ответные военные действия со стороны Народно-революционной армии означали бы открытую войну с Японией. Именно этого добивались иностранные империалисты, поощряя японское командование на провокационные нападения на ДВР. Чтобы не поддаться на провокацию и избежать войны, командование Восточного фронта отдало приказ Читинской бригаде отойти за реку Иман и занять на случай наступления японцев на Хабаровск оборонительные позиции в районе ст. Гондатьевка. Сводная бригада, достигшая к тому времени ур. Анучино, также была отозвана за северную границу "нейтральной зоны".
С середины 1922 г. начался последний этап борьбы с интервентами на Дальнем Востоке. Он протекал в более благоприятной для Дальневосточной республики обстановке и завершился полным изгнанием врага.
Поражение белогвардейцев под Волочаевкой сильно поколебало позиции японских интервентов в Приморье. Теперь не оставалось даже формальных предлогов для оставления там японских войск. Правительство США, стараясь смягчить впечатление от провала собственной военной авантюры на Дальнем Востоке и убедившись в нереальности своей политики продолжения военной интервенции руками японских милитаристов, начало производить нажим на Японию с целью заставить ее вывести войска из Приморья. Монополисты Америки стремились перенести центр тяжести своей агрессии на экономическое поприще, чтобы экономическим путем закабалить советский народ. Японские войска в этом деле могли служить только помехой. Кроме того, США не хотели усиления Японии - своего конкурента в установлении контроля над азиатско-тихоокеанским регионом [18, с.317 - 318].
В самой Японии политическая обстановка летом 1922 г. складывалась также неблагоприятно для воинствующей клики и сторонников интервенции. Экономический кризис, огромные, но безрезультатные затраты средств на интервенцию, достигшие полутора миллиардов иен, большие потери людей, - все это возбуждало недовольство продолжавшейся интервенцией не только со стороны широких слоёв населения, но и со стороны мелкой буржуазии Японии [23, с.228].
Особенно сильное влияние на пересмотр политики японских империалистов в отношении русского Дальнего Востока оказывало укрепление Советской республики в результате победоносного окончания гражданской войны и все более увеличивающееся значение Советского государства на мировой арене. 1922 г. ознаменовался переломом в отношениях целого ряда капиталистических стран к Советской России. Началась полоса дипломатических и экономических переговоров [Там же, с.229].
В Японии произошла смена правящего кабинета. Новый кабинет во главе с адмиралом Като, - представителем морских кругов, склонявшихся к перенесению центра тяжести экспансии с берегов Дальнего Востока в бассейн Тихого океана, - выступил с заявлением о прекращении войны на Дальнем Востоке. В таких условиях японское правительство вынуждено было признать необходимость эвакуации войск из Приморья и пойти на возобновление прерванных в Дайрене дипломатических переговоров [23, с.230].
сентября 1922 г. открылась новая конференция в Чанчуне, на которой присутствовала объединенная делегация РСФСР и ДВР с одной стороны и делегация Японии - с другой.
Представители Советской республики и ДВР выставили перед японцами как необходимое условие для ведения дальнейших переговоров основное требование - немедленно очистить все районы Дальнего Востока от японских войск. Японский представитель Мацудайра уклонился от прямого ответа на это требование. И только после того, как советская делегация, видя безуспешность дальнейших переговоров, хотела покинуть конференцию, он заявил о том, что эвакуация японских войск из Приморья - вопрос решенный. Но, соглашаясь на эвакуацию своих войск из Приморья, японская делегация заявила, что японские войска будут продолжать оккупацию Северного Сахалина в качестве компенсации за "Николаевский инцидент". Это требование было отвергнуто делегацией РСФСР. Переговоры зашли в тупик и были прерваны 19 сентября [Там же, с.231].
После возобновления переговоров японская делегация продолжала настаивать на своем заявлении о продолжении оккупации северной части Сахалина. Тогда делегация Дальневосточной республики предложила расследовать "Николаевские события" и обсудить их по существу. Попав в затруднительное положение, глава японской делегации ничего иного не мог придумать, как заявить, что "Япония не может входить в детали "николаевских событий": дело в том, что правительства РСФСР и ДВР не признаны Японией". Ввиду явной несостоятельности этого заявления переговоры 26 сентября были снова прекращены [18, с.321 - 323].
Начав дипломатические переговоры в Чанчуне и всемерно затягивая их, японские империалисты хотели отвлечь внимание, выиграть время и прикрыть те мероприятия, которые проводились ими одновременно в Южном Приморье. Японская делегация явно выжидала результатов нового, подготавливаемого японскими захватчиками, нападения на Дальневосточную республику.
июня по указке японских интервентов был собран так называемый "Земский собор", состоявший из крайних монархистов, белогвардейской военщины и реакционного духовенства. "Земский собор" избрал взамен братьев Меркуловых временным правителем края Дитерихса, бывшего каппелевского офицера. Оказавшись у власти, Дитерихс начал с того, что объявил себя "земским воеводой" [23, с.233] и приступил к реорганизации государственного управления в Южном Приморье на началах средневековой Руси. Пытаясь сыграть на религиозных чувствах населения, он установил основной административной единицей церковный приход. При помощи японских интервентов Дитерихс начал собирание и реорганизацию всех белогвардейских отрядов, переименовав их в "земскую рать". К сентябрю 1922 г. реорганизация и вооружение "земской рати" были закончены, и Дитерихс объявил о походе против Дальневосточной республики под лозунгом "За веру, царя Михаила и святую Русь" [23, с.234 - 235].
Однако сил для развития наступления у белых не было. Поэтому они вскоре перешли к обороне. Дитерихс издал указ о всеобщей мобилизации и наложил крупный чрезвычайный налог на торгово-промышленные слои населения для военных нужд. Все учебные заведения были закрыты, а учащаяся молодежь направлена в "земскую рать". Для того чтобы обеспечить тыл своих войск, Дитерихс приказал Сибирской казачьей группе генерала Бородина перейти в решительное наступление на Анучинский партизанский район с задачей разгромить и отбросить партизан к северу. Однако ни одно из этих мероприятий не дало результатов [Там же, с.235].
октября 1922 г. Народно-революционная армия начала Приморскую операцию. Она развивалась успешно и продолжалась до 25 октября. В итоге частями Народно-революционной армии был занят последний крупный город на Дальнем Востоке - Владивосток.
Приморская операция, являвшаяся последней крупной операцией Народно-революционной армии, завершилась блестящей победой над врагом. Лишь незначительная часть белогвардейцев успела бежать из Владивостока на японских судах. Разгромом "земской рати" интервентам был нанесен последний и решительный удар. После этого им ничего не оставалось делать, как эвакуировать свои войска из Южного Приморья.
В ноябре 1922 г. вынужден был покинуть Владивостокский порт и американский крейсер "Сакраменто" с отрядом американцев, находившимся на Русском острове. Через семь месяцев после завершения Приморской операции, 2 июня 1923 г., бухту Золотой Рог покинуло последнее японское судно - броненосец "Ниссин" [20, с.40].
Заключение
После прочтения первой главы курсовой работы следует сделать такие выводы:
. Позиции России на Дальнем Востоке были непрочными и уязвимыми, и существовала потенциальная угроза иностранного проникновения в данный регион. Только сильная центральная власть способствовала сохранению контроля над этим регионом.
. Основным соперником России выступала Япония. Союз между ними, существовавший между ними в годы Первой мировой войны, был формальным и непрочным.
. В связи с революционными событиями 1917 г. создались благоприятные условия для начала интервенции.
. Государства-участники интервенции на Дальний Восток в своей акции руководствовались только своими эгоистичными и захватническими целями. Помощь антибольшевистским силам не являлась их основной целью, а была призвана лишь оправдать присутствие иностранных войск на территории России. Их помощь носила главным образом экономический характер, поскольку они не хотели ввязываться в боевые действия против советских войск.
. Несмотря на согласованные действия интервентов, между ними сохранялись противоречия.
На основании прочтения материала второй главы можно выделить следующие важные моменты:
. После разгрома Колчака обстановка на Дальнем Востоке стала менее благоприятной для интервентов. Их войска стали терять боеспособность.
. Изменилась также и международная обстановка. Это всё вместе взятое заставило большинство стран вывести свои войска с Дальнего Востока. Только Япония сохраняла своё военное присутствие.
. Интервенты утратили контроль над целым рядом территорий Дальнего Востока. Однако условия для полного их изгнания ещё не сложились.
. Советское правительство в своих действиях на Дальнем Востоке стремилось избежать открытого столкновения с японскими войсками.
Если говорить о выводах по третьей главе, то можно отметить следующее:
. Осложнение обстановки на европейском театре боевых действий привело к её изменению и на Дальнем Востоке.
. Оставшись последней страной, державшей войска на Дальнем Востоке, Япония попыталась реализовать собственные захватнические планы. Несмотря на объявленный нейтралитет, она не только не сократила своё военное присутствие, но и напротив, увеличила его. Николаевский инцидент был использован в качестве оправдания этих действий. Япония попыталась нанести решительный удар по партизанскому движению, но несмотря на некоторые успехи, в целом она не смогла достигнуть своих целей.
. После создания ДВР и Народно-революционной армии удалось достигнуть большей организованности действий большевистских войск. Они достигли ряда успехов в изгнании белогвардейцев и интервентов, но из-за ряда объективных и субъективных причин не смогли достигнуть полного их изгнания.
. После изменения осенью 1920 г. международной обстановки и роста недовольства в самой Японии начали создаваться благоприятные условия для установления полного контроля Советского правительства над территорией Дальнего Востока. Япония сохраняла за собой только территорию Приморья.
Выводы, которые можно сделать по четвёртой главе:
. Япония, несмотря на всё более ухудшавшуюся обстановку на международной арене и внутри страны, до последнего стремилась сохранить своё военное присутствие на Дальнем Востоке. Поддерживая антибольшевистские силы, она пыталась придать ему "законный" вид. С этой же целью она затягивала переговоры с Советским правительством о выводе своих войск с Дальнего Востока.
. К 1922 г. Советское правительство обладало достаточными силами для полного изгнания интервентов и белогвардейцев.
. Все попытки Японии удержаться на Дальнем Востоке оказались безуспешными.
Однако и после окончания интервенции Япония не отказалась от своих агрессивных целей на Дальнем Востоке. Последующие события подтвердили это. Но потери, понесённые Японией во время интервенции 1918 - 1922 гг. способствовали тому, что она более никогда не решалась на широкомасштабное вторжение в данный регион.
В целом, подводя итог всему вышесказанному, можно сказать, что в основном задачи, поставленные при написании курсовой, были выполнены, однако из-за большого количества литературы и сложности самой темы курсовой работы, некоторые моменты не удалось рассмотреть должным образом. Тема является дискуссионной, насчёт многих её аспектов до сих пор нет согласия среди учёных историков. Поэтому данная тема ждёт новых исследований.
Библиографический список
1.Березкин, А.В. Октябрьская революция и США 1917 - 1922 гг. - М., 1967. - 495 с.
2.Галин, В.В. Интервенция и Гражданская война. - М.: Алгоритм, 2004. - 605 с.
.Гвишиани, Л. Советская Россия и США. - М., 1970. - 327 с.
.Гражданская война в России: перекрёсток мнений. - М.: Наука, 1994. - 377.
.Гражданская война и военная интервенция в СССР. - М.: Советская энциклопедия, 1983. - 702 c.
.Гражданская война на Дальнем Востоке. (1918 - 1922). - М.: Наука, 1973. - 351 с.
.Григорцевич, С.С. Американская и японская интервенции на Советском Дальнем Востоке и ее разгром (1918 - 1922 гг.). - М., 1957. - 200 с.
.Дальний Восток России в период революций 1917 г. и гражданской войны. - Владивосток, 1998. - 291 с.
.Дерябин, А.И. Гражданская война в России, 1917 - 1922. Войска интервентов. - М.: АСТ, 1998.
.Иностранная интервенция против страны Советов/ [Ред. - сост.е.Б. Кудрякова]. - М.: ИНИОН, 1989. - 166 с.
.Какурин, Н.Е. Гражданская война, 1918 - 1921. - СПб.: Полигон, 2002. - 670 с.
.Крушанов, А.И. Гражданская война в Сибири и на Дальнем Востоке (1918 - 1920). Разгром объединённых вооружённых сил империалистических держав и российской контрреволюции в Сибири и на Дальнем Востоке. - 1984. - 224 с.
.Кузьмин, Г.В. Гражданская война и военная интервенция в СССР. - М.: Воениздат, 1958. - 360 с.
.Мельчин, А.И. Американская интервенция на советском Дальнем Востоке в 1918 - 1920 гг. - М.: Воен. - мор. изд., 1951. - 72 с.
.Митюрин, Д.В. Гражданская война: белые и красные. - М.: Полигон, 2004. - 282 с.
.Наумов И.В. Гражданская война на Дальнем Востоке в советской историографии середины 1950 - середины 1980 гг. - Иркутск, 1991. - 143 с.
.Попова, Е.И. Политика США на Дальнем Востоке. - М., 1967. - 340 с.
.Рейхберг, Г.Е. Японская интервенция на Дальнем Востоке. 1918 - 1922 гг. - М.: Соцэкгиз, 1935. - 114 с.
20.Cенявская, Е.С. Противники России в войнах XX в. - М., "Российская политическая энциклопедия" (РОССПЭН), 2006. - 288 с.
.Светачев, М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.). - Новосибирск, 1983. - 334 с.
.Цыпкин, С. Октябрьская революция и гражданская война на Дальнем Востоке. - Хабаровск, М., 1933. - 305 с.
.Шишкин, С.Н. Гражданская война на Дальнем Востоке. 1918 - 1922 гг. - М.: Воениздат, 1957. - 268 с.
.Элиасов, Л.Е. Американская интервенция в Забайкалье (1918 - 1920). - Улан-Удэ, 1953. - 158 с.
.Якимов, А.Т. Дальний Восток в огне борьбы с интервентами и белогвардейцами (1920 - 1922). - М.: Наука, 1979. - 120 с.
.Якушкин, Е. Английская интервенция в 1918 - 1920 гг. - М.; Л: Госуд. изд-во, 1928. - 106 с.
.Японская интервенция 1918 - 1922 гг. в документах/ Центрархив. Массовая историческая библиотека. - М., 1934. - 236