христианскую этику и способствовала дальнейшему развитию гуманизма.
Неогуманизм, сложившийся в Германии во 2-й пол. 18 - нач. 19 вв., связан с обращением к культуре античной Греции как историческому прообразу гармоничного развития человеческой индивидуальности (И. И. Винкельман, И. В. Гёте, Ф. Шиллер, К. В. фон Гумбольдт). Так же связан с просветительским идеалом воспитания человеческого рода (Г. Э. Лессинг) в его поступательном движении к совершенству, «гуманности» и счастью, сопровождающемся всесторонним раскрытием заложенных в нём сил (И. Г. Гердер). Эти идеи легли в основу предпринятой Гумбольдтом реформы школьного и университетского образования.
В отличие от античного космоцентризма и средневекового теоцентризма, новоевропейский гуманизм отстаивает антропоцентричную картину мира, в которой человек занимает самостоятельное («срединное») место между Богом и природой, небом и землей. Человек рассматривается как свободное существо, способное творить самого себя, придавать себе такую природу, какую сам пожелает, как субъект познания и деятельности, опирающийся в своих действиях на собственный разум и творческие потенции. Это открытие гуманизма получило развитие в мысли Нового времени, утверждавшей решающее значение человеческого разума, как в познании мира, так и в создании общественно-политических форм человеческого общежития. Наибольшее влияние эта традиция оказала на развитие социально-философской мысли - гуманистический идеал личности как свободной индивидуальности, способной к самосозиданию и творчеству, породил мечту об обществе, в котором эта способность будет полностью реализована в жизни, что привело к возникновению первых коммунистических утопий (Т. Мор, Т. Кампанелла и др.).
В других вариантах социально-философской мысли гуманизм сохраняет значение основополагающей культурной ценности, с позиции которой ведётся критика капитализма как общества, исключающего подлинную свободу и автономию человека, подчиняющего его власти рационально организованных сил в лице финансово-промышленных корпораций, политической бюрократии и электронных средств массовой информации. Критика эта характерна для многих направлений левого толка и различных представителей неомарксизма, в частности франкфуртской школы (М. Хорк-хаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе), неофрейдизма (Э. Фромм) и др.
Трагичная судьба гуманизма в современном мире - центральная тема экзистенциализма. Согласно М. Хайдеггеру («Письмо о гуманизме»), несостоятельность новоевропейского гуманизма заключена в абсолютизации им человеческой субъективности как условия познания и покорения внешнего мира посредством науки и техники, в забвении человеком «истины бытия», только и придающей смысл его существованию. Задача человека - не навязывать свою волю сущему, а лишь вслушиваться в голос «бытия». Ж.П. Сартр, истолковывая экзистенциализм как гуманизм, понимает под этим свободу каждого в решении своей судьбы. Экзистенциальный гуманизм, в отличие от классического, апеллирует к человеку не как к родовому существу (трансцендентальному или абсолютному субъекту), а как к конкретному индивиду в уникальности и неповторимости его личного существования.
1.2 Появление и развитие идей гуманизма в России
Начиная с ХVIII столетия гуманистические идеалы постепенно начали проникать и распространяться в России. По убеждению их сторонников, эти идеалы должны были заменить собой традиционные ценности российского общества, общинный характер бытия русского народа, традиционное понимание сути государства и др. Иначе говоря, гуманизм в России выполнял ту же функцию, что и в Западной Европе, - разрушение традиционного общества.
Уже у первых значительных русских поэтов XVIII века - Ломоносова и Державина - мы находим секуляризованный национализм, соединенный с гуманизмом. Уже не святая Русь, а Великая Русь вдохновляет их; национальный эрос, упоение величием России относятся всецело к эмпирическому бытию России вне всякого историософского обоснования. В этом обращении к России есть, конечно, реакция против слепого поклонения Западу и пренебрежительного отношения ко всему русскому, что так ярко проявлялось в русском вольтерианстве. Ломоносов был горячим патриотом и верил, что российская земля может рождать собственных «Платонов» и «Невтонов».
Державин, истинный "певец русской славы", защищает свободу и достоинство человека. Этот мотив чистого гуманизма все больше становится кристаллизационным ядром новой идеологии.
Хочется отметить еще двух ярких представителях русского гуманизма XVIII века - Н.И. Новикова и А.Н. Радищева.
Н.И. Новиков (1744-1818) родился в семье небогатого помещика, получил довольно слабое образование дома, но много потрудился над своим самообразованием. В 25 лет он предпринял издание журнала ("Трутень"), в котором проявил себя человеком большого общественного чутья, страстным обличителем разных неправд русской жизни, горячим идеалистом. Борясь со слепым поклонением Западу, высмеивая жестокие нравы русской жизни того времени, Новиков с глубокой скорбью пишет о тяжком положении русских крестьян. Работа мысли шла под знаком реакции тогдашним "западникам" и выработки нового национального самосознания. Но в гуманизме XVIII века у русских все чаще начинает выдвигаться основное значение морали и даже проповедуется первенство нравственности над разумом. В педагогических мечтах, столь близких в России XVIII века к утопическому плану "создания новой породы людей", на первое место выдвигали "развитие изящнейшего сердца", а не разума, развитие "умонаклонения к добру".
Обратимся к другому яркому выразителю русского гуманизма XVIII века - А. Н. Радищеву, у которого мы найдем еще больше философского содержания. Для последующих поколений русской интеллигенции Радищев стал неким знаменем, как яркий и радикальный гуманист, как горячий сторонник примата социальной проблемы.
В лице Радищева мы имеем дело с серьезным мыслителем, который при других условиях мог бы дать немало ценного в философской области, но судьба его сложилась неблагоприятно. Творчество Радищева получило при этом одностороннее освещение в последующих поколениях - он превратился в "героя" русского радикального движения, в яркого борца за освобождение крестьян.
Тяжелая судьба Радищева дает ему право на исключительное внимание историков русского национального движения в XVIII веке - он, бесспорно, является вершиной этого движения, как яркий и горячий представитель радикализма. Радищев опирался на идеи естественного права, которые в XVIII веке срастались с руссоизмом, с критикой современной неправды. Но, конечно, он в этом не одинок - он лишь ярче других выражал новую идеологию, полнее других утверждал социальную и моральную темы в построении новой идеологии. Радищев первый пробует дать самостоятельное обоснование новой идеологии (конечно, опираясь на мыслителей Запада, но по-своему их синтезируя). Развиваясь в границах национализма и гуманизма, Радищев проникнут горячим пафосом свободы и восстановления "естественного" порядка вещей.
В духовной мобилизации творческих сил России сыграло громадную роль русское масонство XVIII и начала XIX веков. С одной стороны, оно привлекало к себе людей, искавших противовеса атеистическим течениям XVIII века, и было в этом смысле выражением религиозных запросов русских людей этого времени. С другой стороны, масонство, увлекая своим идеализмом и благородными гуманистическими мечтами о служении человечеству, само было явлением внецерковной религиозности, свободной от всякого церковного авторитета. Захватывая значительные слои русского общества, масонство, несомненно, подымало творческие движения в душе, было школой гуманизма, и в то же время пробуждало и умственные интересы. В русском гуманизме, связанном с масонством, существенную роль играли мотивы чисто моральные. В этом отношении гуманизм XVIII века находится в теснейшей связи с моральным патетизмом русской публицистики ХIX века.
Хочется отметить, что с середины XVIII века - в царствование Елизаветы, русское высшее общество к этому времени уже окончательно отошло от родной старины. В переводческой и оригинальной масонской литературе довольно явственно выступает основная религиозно-философская тема: учение о сокровенной жизни в человеке, о сокровенном смысле жизни вообще. Здесь теоретический и практический интерес сливались воедино; особую привлекательность этой мистической метафизике придавала ее независимость от официальной церковной доктрины, а в то же время явное превосходство, в сравнении с ходячими научно-философскими учениями эпохи. Для русского общества учения, которые открывались в масонстве, представлялись проявлением современности - в ее более глубоком течении. Масонство, как и вся секуляризованная культура, верило в "золотой век впереди", в прогресс, призывало к творчеству. В русском масонстве формировались все основные черты будущей "передовой" интеллигенции - и на первом месте здесь стоял примат морали и сознание долга служить обществу, вообще практический идеализм. Это был путь идейной жизни и действенного служения идеалу.
В современной философии, при изменениях жизни и мыслей, происходивших с конца XIX века со все большим ускорением, многие принципы, в том числе и классического гуманизма были поставлены под сомнение.
Своеобразным гуманизмом новой волны представляется философия экзистенциализма (от позднелатинского existentia - cуществование). Отцом экзистенциальной мысли для современного экзистенциализма стал Мартин Хайдеггер. Он оказал решающее влияние и на французский экзистенциализм.
Центральным тезисом экзистенциализма является утверждение, согласно которому "сущность человеческого бытия заключается в eksistence, в преступлении", в выходе за пределы всех других существ и самого себя. Это означает не только то, что, как хотел показать Сартр в сочинении "Экзистенциализм - это гуманизм", человек открыт миру, а не скован предопределенностью, но и то, что внутри себя человек - постоянное преступление, бесконечное воспарение.
Хайдеггер противопоставляет свою концепцию традиционному гуманизму в рациональной и оптимистической форме XVIII-XIX веков, а также догматической форме утверждения неизменных ценностей. Однако гуманизм он опровергает не во имя антигуманизма, а во имя eksistence человека, его незавершенности, его созидательного познания.
Экзистенциализм - философия суровая и трезвая, в центре его исследований стоит человек, ставший благодаря опыту двух мировых войн враждебным идеологии, человек, сил которого хватает только на то, чтобы существовать и преследовать единственную цель: внешне и внутренне справиться с бременем своей судьбы.
Гуманизм принес в этическую мысль признание самоценности человеческой личности и земной жизни. Отсюда постепенно развились идеи счастья, справедливости и равенства людей. Вольно или невольно, но гуманистическое течение эпохи Возрождения способствовало утверждению прав личности и, в частности, признанию права на счастливую жизнь. Не стоит удивляться, что в дальнейшем гуманизм органично трансформировался в человеколюбие, пропагандирующее мягкость в отношениях, сострадание, милосердие, дружелюбие, а со временем и терпимость к инакомыслящим. Многие философские течения впитали в себя черты гуманизма.уманизм как явление оказался исторически изменяющейся системой воззрений. Зародившись в искусстве, он открыл дорогу науке, научно-технической революции, способствовал экономическому буму, просвещению, социальным преобразованиям и революциям.
Глава II. Вернадский
.1 Жизненный путь
Владимир Иванович Вернадский
(1863-1945)
ВЕРНАДСКИЙ, ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ - один из основоположников геохимии, радиогеологии, создатель биогеохимии и учения о ноосфере, историк и организатор науки, философ, общественный деятель.
Родился в Петербурге 28 февраля (12 марта) 1863 в семье либерального профессора политэкономии Ивана Васильевича Вернадского от второго его брака с Анной Петровной Константинович, дочерью украинского помещика, бывшей в молодости хоровой певицей и вокальным педагогом. Детство будущего ученого прошло на Украине. Вернадский начал учиться в Харьковской гимназии, а летом с семьей выезжал в гостеприимную среду многочисленных полтавских родственников. На всю жизнь он сохранил привязанность к языку, истории и культуре родного края, специально ими занимался и при всем, можно сказать, планетарном универсализме своего мировоззрения оставался в сокровенной сердечной глубине украинским патриотом. Формировала юного Владимира культурно и общественно возбужденная атмосфера ближайшего семейного окружения. Среди них выделялась оригинальная личность его дяди Евграфа Максимовича Короленко, многообразно развившего себя автодидакта, поклонника звездного неба; туда же обратил он воображение и мысль своего любимого племянника. Особый душевный след оставил и старший сводный брат Владимира Николай, сын рано умершей от туберкулеза первой жены Ивана Васильевича, замечательной русской публицистки, борца за женские права Марии Николаевны Шигаевой. Любимец семьи, необычайно одаренный юный художник и поэт, Николай был первым учителем младшего брата в чтении и письме, он же увлек его в горние области человеческого духа, стал первым его вожатаем по мировой культуре. Получив от Николая решающий толчок к личностному самоуглублению, Владимир Иванович с детства начинает вести подробные дневники, что продлится до самой его смерти. В результате такого непрерывного самоотчета Вернадский не оставил за порогом памяти и рефлексии ничего по-настоящему важного в своей жизни, выстроил ее и оставил потомкам как цельное произведение (в последние годы все больше его фрагментов начинает появляться в нашей печати).
Эти дневники обнаруживают такие неожиданные стороны его личности, в том числе и складывающейся, какие иначе были бы совершенно неуловимы за внешне доступным обликом. Именно из записей Владимира Ивановича выясняется, как потрясла его, 11-летнего мальчика, безвременная кончина 22-летнего брата Николая. Более того, как это ни странно, возможно, именно в переживаниях этого времени лежит первопричина его будущей всецелой обращенности к науке. Оказывается, с раннего детства Владимир был наделен странными, пугавшими его самого качествами: он страдал наследственным лунатизмом, ему было дано во сне и наяву вызывать образы дорогих людей, причем в яркой, галлюцинаторной форме, и вступать с ними в контакт. Сразу после смерти брата, с которым его соединяла такая интимная душевная связь, он вначале «из-за страха» (его собственное объяснение в поздних дневниках) стал решительно глушить в себе такого рода «мистические» рецепторы и к университетским годам вполне в этом преуспел. Сознательно закрыв для себя «область каких-то неизведанных и не известных в своей основе переживаний», Владимир Иванович как бы рационализировал свою природу, атрофировал в ней редкие парапсихологические возможности; он выбрал путь углубления не в таинственное и загадочное в человеческой психике, а в многообразие окружающей живой и неживой природы, ее закономерностей, выбрал трезвое научное знание. Тут было некое бегство от себя, собственных иррациональных бездн, всяческой интроспекции и субъективности навстречу безусловной объективности мира - и он это понимал. «Я что-то остановил в своей природе. Иногда жалею, что погасил, а не развил эту способность... Твердо и ясно сознаю, что какая-то сторона видения мною в моей личности остановлена», - писал Вернадский в дневнике 11 июня 1931 г. (Русский космизм). (Однако по тем же дневникам мы узнаем, что вытесненная способность общения с образами ушедших из жизни близких вернулась к нему незадоло до смерти.) Итак, Владимир Иванович рано решил для себя: «по двум путям углубляться невозможно». Это впечатление сознательного самоограничения, предельной дисциплинированности, плодотворной целеустремленности лежит на всей его личности и жизни, вплоть до самых бытовых их проявлений. Это был человек, в высокой степени следовавший предписанным себе строгим правилам нравственной и творческой гигиены.
В 1876 семья вернулась в Петербург, и учение было продолжено в Петербургской гимназии, где в старших классах Вернадский увлекся естествознанием и чтением трудов А.фон Гумбольдта. В 1881 поступил на физико-математическое отделение Петербургского университета, блиставшего в то время исключительным созвездием таких светил русской науки, как Д. И. Менделеев, А. М. Бутлеров, А. Н. Бекетов, В. В. Докучаев, И. М. Сеченов Его учителем стал основоположник почвоведения В.В.Докучаев. В университете родилось и укрепилось столь свойственное Вернадскому - ученому и мыслителю чувство и сознание сопряженности своих научных и философских забот с усилиями живших в веках и искавших в том же направлении людей. Университетские годы стали и периодом окончательной кристаллизации нравственного облика Владимира Ивановича. Он находит себе ближайших друзей-единомышленников, которые составили своего рода духовную общину, получившую позднее название «Братство». Среди них были будущие крупные деятели русской культуры: историки А. А. Корнилов и И.М. Гревс, геоботаник А.Н. Краснов, индолог, академик С.Ф. Ольденбург, его брат Ф.Ф. Ольденбург, педагог-просветитель, общественный деятель и писатель Д. И. Шаховской. Особую сердечную теплоту вносили в «Братство» и несколько замечательных, широко образованных женщин, подруг жизни своих товарищей-мужчин, среди них была и будущая жена Владимира Ивановича - Наталья Егоровна Старицкая, с которой он соединил свою судьбу в 1886 г.
Тридцать пять лет неукоснительно соблюдались два простых правила, внешне скреплявшие членов этой свободной общности: регулярные письма друг другу и обязательный ежегодный (30 декабря) сбор. Но главное - было общие идеалы, духовная и душевная поддержка, строгая товарищеская оценка. Идеалы «Братства»: высшую ценность человеческой личности, работу на просвещение народа, демократизм, отвращение к насильственным методам утверждения своих взглядов - его члены пронесли через всю жизнь, через все испытания эпохи.
Самым главным своим учителем Вернадский считал Василия Васильевича Докучаева (1846-1903), основателя новой науки - генетического почвоведения, автора гениального учения о почве. Этот выдающийся ученый и мыслитель, мечтавший о синтетическом естествознании, которое сумеет соединить в единой взаимосвязи живую и мертвую природу, дал генеральное направление научным дерзаниям Вернадского.
В 1885 защитил диссертацию на степень кандидата и по предложению Докучаева стал сотрудником минералогического кабинета при университете.
В 1888 Вернадский был командирован в Европу, стажировался в Мюнхене у кристаллографа П.Грота и в Париже у Л.Ле Шателье в Парижской горной школе и Фердинанда Фуке в Коллеж де Франс. В Париже увлекся древнегреческой философией. В Москве читал лекции и занимался со студентами в качестве приват-доцента Московского университета с 1890 по 1898. Развивал теорию генезиса минералов, к этому же времени относится открытие каолинового ядра, основного радикала, входящего в большую часть алюмосиликатов. В 1891 защитил магистерскую диссертацию (О группе силлиманита и роли глинозема в силикатах). В следующем году вышел его Курс кристаллографии. Значительное место в университетском курсе по минералогии Вернадский отвел истории минералов и химии земной коры, роли кислорода, выделяемого живыми организмами. Много ездил по Центральной и Восточной Европе и России, проводя геологические изыскания.
В 1897 защитил докторскую диссертацию по кристаллографии Явления скольжения кристаллического вещества. Был избран профессором Московского университета. В 1897 организовал сессию Международного геологического конгресса в Москве. Занимался количественными оценками распределения элементов в земной коре (опубликованными в выпусках Опытов описательной минералогии), развивал представление о природных изоморфных рядах, открывавшее путь к формулировке законов распределения. В начале века начал исследования по истории науки, уже в то время, предчувствуя свою идею 1920-х годов о научной мысли как геологическом факторе. В 1905 был избран помощником ректора Московского университета, в 1906 - адъюнктом Петербургской Академии наук, а в 1908 - экстраординарным академиком. В 1906 был заведующим Минералогическим музеем. Жил попеременно в Петербурге и Москве.
В декабре 1909 выступил на XII съезде естествоиспытателей и врачей с докладом Парагенезис химических элементов в земной коре, положившим начало науке геохимии, которая, в понимании Вернадского, должна была стать историей "земных атомов". Ученый призывал воспользоваться новым методом исследования истории химических элементов с применением явления радиоактивности, предположил существование генетической связи химических элементов. Продолжил разработку идей о влиянии живого органического мира на историю элементов, входящих в состав земной коры, пришел к выводу о вечности живого вещества как общем проявлении космоса, наподобие энергии и материи.
Осознав значение радиоактивных веществ как источника энергии и, возможно, средства создания новых химических элементов, Вернадский активно принялся за практическую работу по картированию месторождений радиоактивных минералов и сбору образцов. В 1909 стараниями Вернадского была учреждена Радиевая комиссия. В следующем году в поисках месторождений радиоактивных веществ ученый побывал в Закавказье, Забайкалье, в Фергане, на Урале. В Петербурге была организована первая геохимическая лаборатория, позже при ней было образовано специальное радиологическое отделение во главе с Л.С.Коловрат-Червинским. В декабре 1911 на Менделеевском съезде Вернадский сделал доклад О газовом обмене земной коры, в котором обосновал мысль об "организованности" планеты, об общем планетном механизме.
марта 1912 Вернадский был избран ординарным академиком Петербургской Академии наук, в 1914 стал директором Геологического и Минералогического музея Академии наук в Петербурге. В 1915 выступил в качестве учредителя и председателя Комиссии по изучению естественных производительных сил (КЕПС), созданной для координации развития горнорудной промышленности. Комиссия приступила к изданию Трудов, содержавших большой материал по сырьевым ресурсам России. "Геологически самое существенное отличие, внесенное в химическую работу живого вещества человеком, по сравнению с играющими столь важную роль в геологической истории микроорганизмами, - заметил Вернадский, - заключается в разнообразии химических изменений, вносимых человеком, в том, что он один коснулся в своей работе почти всех химических элементов и, вероятно, в конечном итоге коснется всех элементов". В 1917 Вернадский обдумывал план создания новой научной дисциплины - биогеохимии, специально занимающейся живым веществом как частью или функцией биосферы.
(переезд в Петербург в 1911 г. и избрание академиком через год, затем - с 1915 г. - глава созданной им Комиссии по изучению естественных производительных сил России, а после революции, с 1918 г., - первый ректор организованной им Украинской академии наук, потом, с 1921 г., директор основанного им Радиевого института, а с 1929 г. и первой в мире биогеохимической лаборатории...)
Вернадский активно участвовал в общественной жизни России конца 19 - начала 20 в., входил в земское и конституционно-демократическое движения. В конце августа - начале сентября 1903 вместе с П.Б.Струве, Н.А.Бердяевым, С.Л.Франком, С.Н.Булгаковым, С.Н.Трубецким, П.И.Новгородцевым, И.И.Петрункевичем, Д.И.Шаховским, С.Ф.Ольденбургом и др. учредил "Союз Освобождения", идеи которого легли в основу образованной год спустя конституционно-демократической партии. Был членом Бюро земских съездов (во главе с Д.Н.Шиповым), одним из участников известного петербургского общеземского съезда 3-9 ноября 1904, активным участником движения за автономию университетов. На первом и втором съездах конституционно-демократической партии, был избран членом ее центрального комитета. В апреле 1906 был приглашен в Государственный совет от академической курии, в которую входили также и преподаватели университетов (вышел из Совета после роспуска Думы в июле 1906, вновь вошел в его состав в 1907). В 1907 вошел в редакцию кадетской газеты "Новь". В декабре 1910 оставил Московский университет в знак протеста против репрессивных мер, принятых властями после похорон Л.Н.Толстого, в которых участвовали студенты. Был исключен из членов Государственного совета. Возобновил деятельность в Совете в 1915. В феврале 1917 Совет был упразднен. Последним его актом стала телеграмма царю в Ставку с предложением отречься от престола, подписанная четырьмя членами Совета, в том числе Вернадским.
После событий февраля 1917 Вернадский был назначен председателем ученого комитета Министерства земледелия и избран профессором Московского университета. В марте его включили в комиссию по реформе высших учебных заведений при Министерстве просвещения, а в августе он получил назначение на должность товарища министра народного просвещения. После публикации 17 ноября воззвания Временного правительства (к тому времени подпольного), в котором большевики были названы насильниками, и под которым стояла подпись ученого, Вернадский вынужден был скрыться, и уехал сначала в Москву, а затем в Полтаву. Характерна его запись того времени: "Правы большевики - идет борьба между капитализмом и социализмом. Лучше ли социализм капитализма? Что он может дать народным массам? Социализм неизбежно является врагом свободы, культуры, свободы духа, науки. Русская интеллигенция заражена маразмом социализма".
В Киеве в 1918 при гетмане П.П.Скоропадском Вернадский занялся организацией Академии наук Украины, был избран ее президентом. Занимался также формированием академической библиотеки, пытаясь в начавшемся хаосе и калейдоскопической смене властей спасти ценные коллекции книг и рукописей. После прихода большевиков в феврале 1919 пытался наладить работу Академии. В июле уехал в Староселье на опытную станцию, вернулся в Киев с приходом Добровольческой армии, встречался с А.И.Деникиным по вопросу о финансовой поддержке академии. Уехал в Ростов, когда к городу подошла Красная Армия, в декабре перебрался в Крым. Был приглашен на должность профессора минералогии Таврического университета в Симферополе, в сентябре 1920 стал его ректором. Собирался эмигрировать в Великобританию, однако остался по настойчивой просьбе преподавателей университета. Встречался с П.Н.Врангелем, просил о содействии университету. Несмотря на скудость средств, пытался наладить минералогические и геохимические исследования. Одна из лекций Вернадского в университете носила характерное для всей будущей деятельности ученого название О роли человека, его сознания и воли для жизни природы.
В январе 1921 с приходом в Крым большевиков Вернадский был уволен из университета. Благодаря наркому здравоохранения Н.А.Семашко (ученику Вернадского по Московскому университету) уже в феврале вместе с семьей Ольденбурга отдельным вагоном, прицепленным к санитарному поезду, был отправлен в Петроград. (Почти сразу после отъезда Вернадского и других ученых в Москву, а затем в Петроград в Крыму начался красный террор.)
В Петрограде, в июле 1921, Вернадский был арестован ЧК и чуть не попал в черный список по "делу Таганцева". В скором времени освобожденный (благодаря заступничеству того же Семашко) из заключения, не дожидаясь новых неприятностей вместе с дочерью отправился на биостанцию близ Мурманска. Вернувшись в Петербург осенью, занялся организацией совместно с В.Г.Хлопиным Радиевого института при наркомате просвещения. Весной 1922 прочитал ряд лекций по геохимии, в частности посвященных химическому составу живого вещества (лабораторные опыты по разложению различных видов животных и растений к элементарному химическому составу начали давать интересные результаты, свидетельствовавшие об особых свойствах выделяемых из организмов элементов и избирательном отношении организмов к изотопам). В Доме литераторов сделал доклад, в котором высказал мысль о безначальности космоса и жизни как его составной части. Приняв приглашение Парижского университета, в начале лета 1922 уехал вместе с женой и дочерью через Прагу (где осталась учиться дочь) в Париж. Читал лекции в Сорбонне в конце 1922 - 1924, выпустил на французском языке книгу Геохимия (на русском языке книга вышла в 1927 под названием Очерки геохимии). Работал в лаборатории М.Склодовской-Кюри. Получив грант от фонда Розенталя, подготовил отчет Живое вещество в биосфере и статью Автотрофность человечества. В последней ученый утверждал, что человечество должно овладеть непосредственным синтезом пищи из минеральных источников, минуя посредников (растения), и предсказывал появление автотрофных животных. Вернадский высказывал также мысль о том, что источником энергии для живого вещества может быть не только лучистая энергия Солнца, превращаемая живым веществом в химическую, но и атомная энергия, связанная с рассеянием химических элементов в земном веществе (т.е. атомов, не входящих в соединения, в частности радиоактивных элементов, йода, благородных газов и др.). (В 1937 на XVII Международном геологическом конгрессе высказал предположение, что все химические элементы находятся в состоянии радиоактивного распада, "не обнаруживаемого современными методами".)
Опираясь на Ольденбурга, в Петербурге Вернадский выступил с инициативой восстановления Комиссии по истории знаний, вновь стал директором Радиевого института и главой КЕПС. При КЕПСе им был организован Отдел живого вещества, а затем Биогеохимическая лаборатория (БИОГЕЛ) (1928). В конце 1926 вышел в свет труд ученого Биосфера (в следующем году изданный во Франции), где изложены мысли о живом веществе как не только части механизма Земли, но и всего космического устройства. В феврале 1928 в докладе перед Ленинградским обществом естествоиспытателей Эволюция видов и живое вещество высказал мысль о корреляции биогенной миграции атомов в биосфере с процессом эволюции видов. Предположил, что элементарный химический состав организма, в частности концентрация радия, может быть видовым признаком. К этому же времени относятся мысли Вернадского о диссимметрии в строении живого вещества, отличающей его от косной материи.
С 1927 Вернадский часто выезжал за границу, в Германию, Чехословакию, Францию, Нидерланды и другие страны, читая лекции и работая в научных центрах. В 1928 в Париже встречался с Э.Леруа и П.Тейяром де Шарденом. Начиная с 1930 выезды за границу требовали преодоления все больших препятствий, однако были необходимы, поскольку именно "кочевой" образ жизни помогал выжить. Последний раз Вернадский выехал за границу в 1936. Надежды на крах большевиков постепенно угасали, Академия подверглась чистке и советизации. Шаг за шагом "старая русская культура" замещалась новым варварством.
Однако Вернадский не пытался уехать за рубеж и продолжал научную работу, которая, согласно его взглядам, одна могла спасти Россию. В 1931 вышла брошюра Вернадского Проблема времени в современной науке. В 1934 Вернадский переехал в Москву в связи с переездом Академии наук из Ленинграда в столицу, в том же году из печати вышел его труд История природных вод. В 1936 Вернадский принял идею Э.Леруа о ноосфере как продолжении, новом состоянии биосферы, новой эпохе, которая должна наступить в истории Земли и всего космоса. "Человечество, взятое в целом, - писал Вернадский в 1944, - становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть ноосфера… [Человек] может и должен перестраивать своим трудом и мыслью область своей жизни, перестраивать коренным образом по сравнению с тем, что было раньше".
В 1940 вышли в свет Биогеохимические очерки (работа Научная мысль как планетное явление была положена в стол и вышла в свет с купюрами только в 1977). В конце 1930-х годов Вернадский возглавлял Комитет по метеоритам и космической пыли, Комиссию по изотопам, участвовал в работе Международного комитета по геологическому времени и др. В июне 1940 инициировал создание Комиссии по урану и тем самым фактически положил начало ядерному проекту в СССР. После начала войны уже в июле 1941 началась эвакуация Академии наук, Вернадский с семьей и своими коллегами-академиками выехал в Казахстан в Боровое Акмолинской области и вернулся в Москву только в конце августа 1943. В 1944 вышло в свет последнее произведение ученого Несколько слов о ноосфере.
Умер Вернадский в Москве 6 января 1945.
Начиная с 1920-х годов научная деятельность Вернадского порой встречала непонимание и недоумение среди коллег, в том числе и за рубежом, а его идею живого вещества многие считали не относящейся к науке фантазией. Этому способствовали и трудности, с которыми он встречался при публикации своих трудов в СССР. Сам Вернадский считал, что виной всему философские установки, выработанные европейской культурой, в Индии же, говорил он, его идеи расценили бы как само собой разумеющиеся. В полном объеме работы ученого не публиковались вплоть до 1990-х годов.
В. И. Вернадский создает целый комплекс наук о Земле - от генетической минералогии до биогеохимии, радиогеологии, учения о биосфере. Недаром говорили, что он в своем лице может представлять целую академию. Все это плод огромного новаторского исследовательского синтеза, и тем не менее в нем можно увидеть одушевленность теми первичными научными и философскими интуициями, которые были рождены в нем плодотворным общением со своим учителем - в аудитории, в кабинете, в поле.
Вернадский принципиально отверг старый биологический подход, преимущественно державший в своем исследовательском фокусе тот или иной живой организм, выделенный из окружения, из сферы живого. Если такой подход и признавал влияние среды на организм, то не понимал в полном объеме обратного формирования самой этой среды всем живущим в ней. Биогеохимия выдвинула на первое место понятие жизни как организованной совокупности живого вещества, исходя из которого можно понять конкретное ее явление. Вернадский показал, что вещество планеты (а оно то же и в космосе) образуется в круговороте «мертвое - живое - мертвое», что «биогенные породы (то есть созданные живым веществом) составляют огромную часть ее (биосферы. - С. С.) массы, идут далеко за пределы биосферы... они превращаются, теряя всякие следы жизни, в гранитную оболочку», т. е., условно говоря, косное во многом и биокосное вещество, как бы «труп» живого. «Геохимия доказывает неизбежность живого вещества для этого круговорота всех элементов и тем ставит на научную почву вопрос о космичности, вселенности живого вещества», - обобщал Вернадский свой взгляд в монографии «Живое вещество», так и не увидевшей полностью свет при его жизни. В пей было высказано принципиальное для ученого убеждение, что жизнь - такая же вечная составляющая бытия, как материя и энергия.
Существеннейшая коррекция утвердившейся научной картины мира, где не было места жизни, явилась Вернадскому как озарение и открытие летом 1917 г., можно сказать, в естественной лаборатории, на лоне природы, в кишении тварей на хуторе в Шишаках под Полтавой. (Здесь была его летняя дача, которую он приобрел незадолго до того.) Собственно все его учение о живом веществе, о биосфере, новые, введенные им понятия-термины, такие, как всюдностъ жизни, давление жизни, скорость ее, сгущения жизни, были им разработаны этим летом. Он пережил состояние высочайшего подъема и вдохновения, какое, может быть, только однажды выпадает творцу. А в последующие три года уже додумал и сформулировал новое биогеохимическос мировоззрение. Оно дало ему такую неожиданную натурально-онтологическую «оптику» на всё в мире, даже на происходившие тогда в России невиданные социальные потрясения, которая помогла ему лично пережить период тягчайших житейских испытаний. И не только пережить, а превратить его по существу в самый плодотворный этап своей жизни.
Что же это были за испытания? В конце ноября 1917 г.. после прихода к власти большевиков, он вынужден срочно покинуть столицу, ему грозит арест. Ведь он был одним из организаторов либеральной партии конституционных демократов (кадетов), бессменным членом ее Центрального комитета, а затем входил в состав Временного правительства как заместитель министра народного просвещения, которым был его друг С. Ф. Ольденбург (1863-1934). Вернадский уезжает на родную Украину и здесь, несмотря на чехарду сменяющихся властей, ухитряется вести огромную работу по спасению науки и культуры и даже по их возрастанию, организуя Украинскую академию. Странствия Владимира Ивановича с семьей по югу России, связанные с перипетиями гражданской войны, приводят его в Крым, где он участвует в основании Таврического университета в Симферополе, с весны 1920 г. уже читает там курс своей новой науки - геохимии, а осенью избирается ректором. Но до того, в начале года, он переносит сыпной тиф, который едва не стоит ему жизни. Интересна дневниковая запись, сделанная Владимиром Ивановичем во время этой болезни. Он рассказывает об удивительном состоянии, пережитом им в полубреду, между сном и явью, когда мысль и вещая фантазия его были предельно раскалены: именно тогда он «почувствовал в себе демона Сократа», преисполнился сознанием поистине эпохального значения своего учения и, более того, как в волшебном фонаре, перед ним прошли его возможная будущая жизнь, главное ее дело - организация Института живого вещества и даже знание предельного срока земного бытия - 83-85 лет. В последнем Владимир Иванович не намного ошибся: он умер в 82 года, да собственно и основное, пусть не в столь грандиозном объеме и не в тех, как это ему привиделось, «локальных» деталях, но осуществилось. В 1921 г. благодаря покровительству наркома здравоохранения Н. Семашко, бывшего в свое время учеником Вернадского, он возвращается в Петроград, получает, по существу, индульгенцию от властей за свои прежние политические «грехи» и включается в напряженную научную и организаторскую работу.
Важный эпизод его биографии - командировка во Францию, где в 1922-1926 гг. он читает курс лекций по геохимии в Сорбонне. Здесь же он работает в институте Кюри с препаратами радия, приводит в порядок свои огромные рукописи по живому веществу, вычленяет из них отдельные работы, ряд которых публикует на французском языке; здесь же готовится текст его классического труда «Биосфера», его он публикует сразу же по возвращении в Ленинград. В Париже он лично знакомится с философами Эдуардом Леруа и Тейяром де Шарденом, чуть позднее вникает в их идеи о ноосфере, прежде всего через лекционный курс Леруа, опубликованный в 1928 г. в книге «Происхождение человека и эволюция разума». Сам Владимир Иванович так представлял духовную последовательность возникновения учения о ноосфере (что неоднократно и высказывал): биогеохимический подход к ноосфере, предложенный им парижской аудитории, оплодотворяет мысль французских философов, делающих следующий шаг, принятый уже в свою очередь им самим. Ноосферные идеи Вернадский развивал в основном в 30-е гг., прежде всего в работе «Научная мысль как планетное явление», которая мыслилась им как своего рода огромное философское предисловие к итоговой, «главной книге», над которой он тогда же работал: «Химическое строение биосферы Земли и ее окружения» (оба произведения увидели свет только в 60-70-х гг). Колоссальное изменение порядка вещей, какое происходит от вторжения человека в природу, он ставит здесь на точную научную основу, введя понятие культурной биогеохимической энергии. В целом биогеохимическая энергия - это свободная энергия, образуемая жизнедеятельностью природных организмов (живого вещества); она вызывает миграцию химических элементов биосферы и тем формирует ее историю. С возникновением человека разумного живое вещество явило такой небывалый по сложности и силе вид энергии, который стал вызывать несравнимую с иными формами миграцию химических элементов. Обычная биогеохимическая энергия живого вещества производится, прежде всего, путем размножения. Однако отличительным «видовым признаком» человека стала форма энергии, «связанная с разумом», настолько неудержимо растущая и эффективная, что, по мнению ученого, несмотря на свое колыбельное, можно сказать, «младенчество» относительно земных эпох, эта энергия уже стала главным фактором в геологической истории планеты. Создалась, по сильному выражению Вернадского, «новая форма власти живого организма над биосферой», дающая возможность «целиком переработать всю окружающую его природу», переработать - в смысле преобразить и одухотворить, что и является основной целью нового творческого, духовного зона бытия - ноосферы.
Однако уже по возвращении Вернадского из Парижа наступают все более жесткие времена и для страны в целом, и для науки; к 1929 г. академия теряет свое самоуправление, свою хотя бы относительную независимость, в ее ряды вводится большой отряд философов-марксистов, «красных академиков», призванных блюсти чистоту идейных риз всех наук. Вернадский - с его учением о живом веществе и вечности жизни, с его идеями о биологическом времени, качественно отличном от физико-механического, с его отношением к науке, как исканию истины, достижения которой «бесклассовый и всеобщеобязательны, - стал одной из первых мишеней этих бдительных философских «комиссаров», от И. Презента до А. Деборина. Он был объявлен «знаменем всех реакционных сил», виталистом, мистиком, антиматериалистом и т.д. Всячески тормозится деятельность биогеохимической лаборатории, репрессированы ближайшие ученики Владимира Ивановича. Сам он все эти годы сохраняет удивительную трезвость и глубину в понимании того, что происходит в стране. Его изначальное неприятие моральных основ коммунизма, насилия над человеческой личностью усугубляется; перед глазами встает зрелище все большего варварства жизни и культуры, разлад и упадок научной работы, и самое страшное - бессмысленное массовое уничтожение лучшей части народа. Он пытается, сколько можно материально и морально помогать ссыльным, проявляет большую личную смелость, протестуя и ходатайствуя по их поводу перед властями. За несколько месяцев до смерти он пишет в дневнике об «унижении жить в такой стране, где возможно отрицание свободы мысли».(философия космизма с 287) И тем не менее Вернадский сознательно остался со своей страной, понимая, что ее возможное будущее спасение и возрождение в том, чтобы, несмотря ни на что, поддерживать се интеллектуальный и духовный потенциал, не прерывать течения и развития научного исследования и поиска, чему сам он в немалой мере и способствовал, несмотря на то, что дорогие ему научные идеи попирались, труды его печатались в мизерных дозах, к тому же приправленных редакционными оговорками. До 1938 г. его довольно часто выпускали в зарубежные командировки, а его дети жили в эмиграции: сын Георгий был профессором кафедры истории Йельского университета в США, дочь, врач-психиатр, вышедшая замуж за археолога Н. П. Толля, обосновалась в Праге - и каждый из них настойчиво звал отца и мать к себе. Но Владимир Иванович неизменно возвращался домой. Но, возможно, его не постигла трагическая судьба Николая Ивановича Вавилова (которая потрясла Вернадского) по одному только обстоятельству. Его вредные «чудачества» власти терпят, скорее всего, потому, что он ведь организатор и директор еще и Радиевого института, да и председатель Комиссии по изучению тяжелой воды, один из самых крупных ученых в области, считающейся государством стратегической.
Последние годы его жизни приходятся на войну. Вместе со старейшими академиками он был эвакуирован в Боровое в Казахстане. Там он составляет хронику своей жизни, историю зарождения и развития своих идей и практических дел. Он сознательно готовился к уходу из жизни и так же последовательно и методично, как все делал в жизни, подводит под ней черту. Но его еще ждет тяжкое личное испытание: 3 февраля от внезапной болезни умирает его самый близкий друг и помощник Наталья Егоровна, с которой они прожили душа в душу 57 лет. Тем не менее с помощью своего секретаря Анны Дмитриевны Шаховской, дочери его погибшего в заключении в 1939 г. друга Дмитрия Шаховского, он продолжает упорно работать над хроникой и пишет свою последнюю статью, краткий конденсат его сокровенных верований - «Несколько слов о ноосфере». Умирает Владимир Иванович в Москве 6 января 1945 г., от кровоизлияния в мозг, так же как и его отец. Он последним из «Братства» покинул этот мир.
И только почти через 15 лет, в 1959 г. состоялись первые чтения его имени в Институте геохимии, созданном на базе любимого детища Вернадского - биогеохимической лаборатории. Первые книги из богатейшего рукописного наследия ученого стали появляться еще через десять лет, и вместе с ними начал выплывать из забвения и непонимания огромный материк Вернадского, величайшего натуралиста-мыслителя не только XX в., но и всех веков истории научного знания.
Вернадский прожил долгую жизнь, захватив разные и чуть ли не контрастные общественные и культурные эпохи, пройдя сквозь резкие исторические сломы и повороты.
.2 Идеи гуманизма в работах В.И. Вернадского
Основы многих новых наук были заложены "Ломоносовым XX века" - академиком В.И. Вернадским.
Редкая синтезирующая способность, всеохватность отличают его творческий гений. Ученый основал и развил несколько новых научных дисциплин, стал создателем учения о биосфере и переходе ее в новое качество - ноосферу. Академик Петербургской АН, а затем АН СССР, член многочисленных зарубежных академий, Вернадский был и крупным общественным деятелем, выдающимся организатором науки в нашей стране. Великий естествоиспытатель-мыслитель, он оставил нам целостное видение мира и задач человека разумного, предсказав будущие пути его развития.
Научные предвидения ученого поразительны. Им была предсказана опасность, грозившая человечеству, вступившему на путь расщепления атома ("лучистой энергии"). В 1915 г. по инициативе ученого была создана комиссия по изучению естественных производительных сил России. Вернадский первым обозначил направление развития экологии, биогеохимии, биохимии, радиогеологии. Его теория "ноосферы" стала основой современной философии жизнедеятельности.
Научная мысль есть часть структуры - организованности - биосферы и ее в ней проявления, ее создание в эволюционном процессе жизни является величайшей важности событием в истории биосферы, в истории планет (§ 13). В классификации наук биосфера должна быть учтена как основной фактор, что, насколько знаю, сознательно не делалось. Науки о явлениях и естественных телах биосферы имеют особый характер.
Чем ближе научный охват реальности к человеку, тем объем, разнообразие, углубленность научного знания неизбежно увеличиваются. Непрерывно растет количество гуманитарных наук, число которых теоретически бесконечно, ибо наука есть создание человека, его научного творчества и его научной работы; границ исканиям научной мысли нет, как нет границ бесконечным формам - проявлениям живой личности, особенно человеческой, которые все могут явиться объектом научного искания, вызвать множество особых конкретных наук.
Человек живет в биосфере, от нее неотделим. Он только ее может непосредственно исследовать всеми своими органами чувств- может ее ощущать - ее и ее объекты.
За пределы биосферы он может проникать только построениями разума, исходя из относительно немногих категорий бесчисленных фактов, которые он может получить в биосфере зрительным исследованием небесного свода и изучением в биосфере же отражений космических излучений или попадающего в биосферу космического внеземного вещества.
Очевидно, научное знание Космоса, только так могущее быть полученным, по разнообразию, и по глубине охвата не может быть даже сравниваемо с теми научными проблемами и охватываемыми ими научными дисциплинами, которые отвечают объектам биосферы и их научному познанию.
Объекты биосферы человек может охватывать всеми своими органами чувств непосредственно, и в то же время человеческий ум, более мощные и сильные, чем те, которые возбуждаются в нем, доступной ему только зрительно, картиной звездного неба и планет *. Для изучения небесных светил и построенного из них Космоса человек может пользоваться только их излучением, их физиологическим действием (зрением), их физико-химическим анализом и их охватом математической мыслью. Лишь сравнительно ничтожные энергетические и материальные проявления космических тел, какими являются космическая пыль или космические газы, метеориты, становящиеся, попадая в биосферу, земными объектами, становятся тем самым максимально доступными человеческому мышлению. Но в картине человеческой реальности и в переживаниях человеческой личности они играют сравнительно ничтожную роль.
Явления, связанные с космосом за пределами нашей планеты, отвечают в научном аппарате, наверно, более чем сотням миллионов быстро растущих точных данных.
Но все же количество таких научно установленных фактов ничтожно по сравнению с объектами научного охвата биосферы и с их разносторонними до чрезвычайности влиянием и проникновением в человеческую личность.
Наше знание о космосе резко отлично от знания наук, построенных на объектах биосферы. Оно дает нам только основные общие контуры его строения.
Но и в другую сторону от биосферы, не ввысь от нее, в космических просторах, а внизу, в земных недрах, в глубине планеты мы встречаемся с аналогичными условиями - с естественными ограничениями точного знания, благодаря тому, что человек не может непосредственно изучать эту среду, а может заключать об ее характере и об ее строении по законам своего разума и на основании тех отголосков, происходящих в ней явлений, которые он может улавливать и инструментами сводить к своим органам чувств.
Новое положение создалось после проникновения человека и его автоматов в космическое пространство.- Ред.
В области геологических (и биологических) наук можно оставить в стороне в научной работе представления о реальности, которые создаются теорией познания и которые сейчас так учитываются, например, в физике. В этих науках не существует таких дедуктивно выведенных из научной теории представлений, какие мы имеем в области многих физических явлений, позволяющих рассматривать их - с некоторой пользой - философскими методами. Но и для физики этот философский подход имеет по существу второстепенное значение. [Речь идет, в частности, о представлениях, связанных с учетом роли наблюдателя, прибора и т. п., играющих особенно существенную роль в период формирования, например, квантовой теории.- Ред.]
Однако здесь человек лишен того главного, что дает ему возможно глубоко охватить космические просторы,- зрения, так тесно и неразрывно связанного с мозгом и дающего возможность воссоздавать из видимого окружающего человека - реальность - то, что единственно охватывается научным знанием, науками о биосфере** (§ 32).
Но, с другой стороны, его охват этой области планеты разнообразнее, так как он может: 1) постепенно в ходе времени углублять область, непосредственно доступную его органам чувств, и предел этого углубления зайдет далеко за пределы биосферы. С каждым десятилетием все быстрее и быстрее он продвигается вглубь и 2) он может связывать глуби планеты - земную кору ниже биосферы и, может быть, ближайшие закоровые более глубокие области, неразрывно материально с биосферой связанные, с тем разнообразным и глубоким научно охватываемым фактическим материалом, который вытекает из наук, изучающих биосферу. Благодаря этому, в этой области реальности мы в немногие столетия (научно точно с XVII столетия) * достигли знания, вполне сравнимого со знанием космоса, и прогноз для дальнейшего здесь более благоприятный, чем для научного построения космоса.
Это связано с тем, что мы здесь не выходим за пределы естественного природного тела - планеты, на которой существуем и можем поэтому, опираясь на изучение биосферы, получить не только общие линии явления, но и до некоторой степени красочную картину реальности**.
Структура научного знания как проявление ноосферы, им вызванного геологически нового состояния биосферы. Исторический ход планетного проявления путем создания им новой формы культурной биогеохимической энергии и связанной с ней ноосферы.
Науки о биосфере и ее объектах, т. е. все науки гуманитарные без исключения, науки естественные в собственном смысле слова (ботаника, зоология, геология, минералогия и т. п.), все науки технические - прикладные науки в широком их понимании - являются областями знания, которые максимально доступны научному мышлению человека. Здесь сосредоточиваются миллионы миллионов непрерывно научно устанавливаемых и систематизируемых фактов, которые являются результатом организованного научного труда, и неудержимо растут с каждым поколением, быстро и сознательно, начиная с XV - XVII столетий.
Это науки «о духовном» творчестве человеческой личности в.ее социальной обстановке, науки о мозге и органах чувств, проблемах психологии или логики. Они обусловливают искание основных законов человеческого научного познания, той силы, которая превратила в нашу геологическую эпоху, охваченную человеком биосферу в естественное тело, новое по своим геологическим и биологическим процессам - в новое ее состояние, в ноосферу, к рассмотрению которой я вернусь ниже **.
Ее создание в истории планеты, интенсивно (в масштабе исторического времени) начавшееся несколько десятков тысяч лет тому назад, является событием огромной важности в истории нашей планеты, связанным, прежде всего с ростом наук о биосфере, и, очевидно, не является случайностью.
Можно сказать, таким образом, что биосфера является основной областью научного знания, хотя только теперь мы подходим к ее научному выделению из окружающей нас реальности.
Из предыдущего ясно, что биосфера отвечает тому, что в мышлении натуралистов и в большинстве рассуждений философии, в случаях, когда они не касались Космоса в целом, а оставались в пределах Земли, отвечает Природе в обычном ее понимании. Природе натуралистов в частности.
Но только эта природа не аморфна и не бесформенна, как это веками считалось, а имеет определенное, очень точно ограниченное строение ****, которое должно, как таковое, отражаться и учитываться во всех заключениях и выводах, с Природой связанных. гуманизм вернадский ученый
В научном искании особенно важно этого не забывать и это учитывать, так как бессознательно, противопоставляя человеческую личность Природе, ученый и мыслитель подавляются величием Природы над человеческой личностью.
Но жизнь во всех ее проявлениях, и в проявлениях человеческой личности в том числе, резко меняет биосферу в такой степени, что
Это «строение» очень своеобразно. Это не есть механизм и не есть что-нибудь неподвижное. Это - динамическое, вечно изменчивое, подвижное, в каждый момент меняющееся и никогда не возвращающееся к прежнему образу равновесие. Ближе всего к нему живой организм, отличающийся, однако, от него физико-геометрическим состоянием своего пространства. Пространство биосферы физико-геометрически неоднородно. Я думаю, что удобно определить это строение особым понятием организованность.
Мы увидим в дальнейшем (§ 135), что между физико-геометрическими свойствами живых организмов - в биосфере они проявляются в виде своих совокупностей - живого вещества, и между такими же свойствами косной материи по весу и по количеству атомов, составляющей подавляющую часть биосферы, лежит в некоторых отношениях непроходимая пропасть. Живое вещество является носителем и создателем свободной энергии, ни в одной земной оболочке в таком масштабе не существующей. Эта свободная энергия - биогеохимическая энергия * - охватывает всю биосферу и определяет в основном всю ее историю. Она вызывает и резко меняет по интенсивности миграцию химических элементов, строящих биосферу, и определяет ее геологическое значение.
В пределах живого вещества в последнее десятитысячелетие вновь создается и быстро растет в своем значении новая форма этой энергии, еще большая по своей интенсивности и сложности. Эта новая форма энергии, связанная с жизнедеятельностью человеческих обществ, рода Ното и других (гоминид), близких к нему, сохраняя в себе проявление обычной биогеохииической энергии, вызывает в то же самое время нового рода миграции химических элементов, по разнообразию и мощности далеко оставляющие за собой обычную биохимическую энергию живого вещества планеты.
Эта новая форма биогеохимической энергии, которую можно назвать энергией человеческой культуры или культурной биогеохимической энергией, является той формой биогеохимической энергии, которая создает в настоящее время ноосферу. Позже я вернусь к более подробному изложению наших знаний о ноосфере и их анализу. Но сейчас мне необходимо в кратких чертах выявить ее появление на планете.
В общежитии обычно говорят о человеке как о свободно живущем и передвигающемся на нашей планете индивидууме, который свободно строит свою историю. До сих пор историки, вообще ученые гуманитарных наук, а в известной мере и биологи, сознательно не считаются с законами природы биосферы - той земной оболочки, где может только существовать жизнь. Стихийно человек от нее неотделим. И эта неразрывность только теперь начинает перед нами точно выясняться.
В действительности, ни один живой организм в свободном состоянии на Земле не находится. Все эти организмы неразрывно и непрерывно связаны - прежде всего, питанием и дыханием - с окружающей их материально-энергетической средой. Вне ее в природных условиях они существовать не могут.
Человечество, как живое вещество, неразрывно связано с материально-энергетическими процессами, определенной геологической оболочки земли - с ее биосферой **. Оно не может физически быть от нее независимым ни на одну минуту.
Понятие «биосферы», т. е. «области жизни», введено было в биологию Ламарком (1744 - 1829) в Париже в начале XIX в., а в геологию Э. Зюссом (1831 -1914) в Вене в конце того же века.
В нашем столетии биосфера получает совершенно новое понимание. Она выявляется как планетное явление космического характера.
В биогеохимии нам приходится считаться с тем, что жизнь (живые организмы) реально существует не только на одной нашей планете, не только в земной биосфере. Это установлено сейчас, мне кажется, без сомнений пока для всех так называемых «земных планет», т. е. для Венеры, Земли и Марса .
В Биогеохимической лаборатории Академии Наук в Москве, ныне переименованной в Лабораторию геохимических проблем, в сотрудничестве с академическим же Институтом микробиологии (директор - член-корр. Академии Наук Б. Л. Исаченко) мы поставили проблему о космической жизни еще в 1940 г. как текущую научную задачу **.
В связи с военными событиями эта работа была приостановлена и будет возобновлена при первой возможности.
В архивах науки, в том числе и нашей, мысль о жизни как о космическом явлении существовала уже давно. Столетия назад, в конце XVII в. голландский ученый Христиан Гюйгенс (1629- 1695) в своей предсмертной работе, в книге «Космотеорос», вышедшей в свет уже после его смерти, научно выдвинул эту проблему.
Книга эта была дважды, по инициативе Петра 1, издана на русском языке под заглавием «Книга мировоззрения» в первой четверти XVIII в. ***
Геологический эволюционный процесс отвечает биологическому единству и равенству всех людей - Ното 5ар1еп5 и его геологических предков 5тап(Нгориз и др., потомство которых для белых, красных, желтых и черных рас - любым образом среди них всех - развивается безостановочно в бесчисленных поколениях. Это - закон природы. Все расы между собой скрещиваются и дают плодовитое потомство *.
В историческом состязании, например в войне такого масштаба, как нынешняя, в конце концов побеждает тот, кто этому закону следует. Нельзя безнаказанно идти против принципа единства всех людей как закона природы. Я употребляю здесь понятие «закон природы», как это теперь все больше входит в жизнь в области физико-химических наук, как точно установленное эмпирическое обобщение.
Исторический процесс на наших глазах коренным образом меняется. Впервые в истории человечества интересы народных масс - всех и каждого - и свободной мысли личности определяют жизнь человечества, являются мерилом его представлений о справедливости. Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого целого.
Я и мои современники незаметно пережили резкое изменение в понимании окружающего нас мира. В молодости как мне, так и другим казалось - и мы в этом не сомневались,- что человек переживает только историческое время - в пределах немногих тысяч лет, в крайнем случае десятков тысяч лет.
Сейчас мы знаем, что человек сознательно переживал десятки миллионов лет. Он пережил сознательно ледниковый период Евразии и Северной Америки, образование Восточных Гималаев и т. д.
Деление на историческое и геологическое время для нас сейчас сглаживается.
Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть «ноосфера».
Здесь перед нами встала новая загадка. Мысль не есть форма энергии. Как же может она изменять материальные процессы? Вопрос этот до сих пор научно не разрешен. Его поставил впервые, сколько я знаю, американский ученый, родившийся во Львове, математик и биофизик Альфред Лотка ***. Но решить его он не мог.
Как правильно сказал некогда Гёте (1749-1832) - не только великий поэт, но и великий ученый,- в науке мы можем знать только, как произошло что-нибудь, а не почему и для чего.
Эмпирические результаты такого «непонятного» процесса мы видим кругом нас на каждом шагу.
Минералогическая редкость - самородное железо - вырабатывается теперь в миллиардах тонн. Никогда не существовавший на нашей планете самородный алюминий производится теперь в любых количествах. То же самое имеет место по отношению к почти бесчисленному множеству вновь создаваемых на нашей планете искусственных химических соединений (биогенных культурных минералов)- Масса таких искусственных минералов непрерывно возрастает. Все стратегическое сырье относится сюда.
Лик планеты - биосфера - химически резко меняется человеком сознательно и главным образом бессознательно. Меняется человеком физически и химически воздушная оболочка суши, все ее природные воды.
В результате роста человеческой культуры в XX в. все более резко стали меняться (химически и биологически) прибрежные моря и части океана. Человек должен теперь принимать все большие и большие меры к тому, чтобы сохранить для будущих поколений никому не принадлежащие морские богатства.
В будущем нам рисуются как возможные сказочные мечтания: человек стремится выйти за пределы своей планеты в космическое пространство. И, вероятно, выйдет.
В настоящее время мы не можем не считаться с тем, что в переживаемой нами великой исторической трагедии мы пошли по правильному пути, который отвечает ноосфере.
Ноосфера - последнее из многих состояний эволюции биосферы в геологической истории - состояние наших дней. Ход этого процесса только начинает нам выясняться из изучения ее геологического прошлого в некоторых своих аспектах.
Приведу несколько примеров. Пятьсот миллионов лет тому назад, в кембрийской геологической эре, впервые в биосфере появились богатые кальцием скелетные образования животных, а растений больше двух миллиардов лет назад. Это - кальциевая функция живого вещества, ныне мощно развитая,- была одна из важнейших эволюционных стадий геологического изменения биосферы **.
Не менее важное изменение биосферы произошло 70-110 миллионов лет тому назад, во время меловой системы и, особенно, третичной. В эту эпоху впервые создались в биосфере наши зеленые леса, всем нам родные
и близкие. Это - другая большая эволюционная стадия, аналогичная ноосфере. Вероятно, в этих лесах эволюционным путем появился человек около 15-20 миллионов лет тому назад.
Сейчас мы переживаем новое геологическое эволюционное изменение биосферы. Мы входим в ноосферу.
Мы вступаем в нее - в новый стихийный геологический процесс - в грозное время, в эпоху разрушительной мировой войны
Но важен для нас факт, что идеалы нашей демократии идут в унисон со стихийным геологическим процессом, с законами природы, отвечают ноосфере.
Можно смотреть поэтому на наше будущее уверенно. Оно в наших руках. Мы его не выпустим.
Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. /П., 198Н. С. 503-51
Своим учением о биосфере и ноосфере В. И. Вернадский внес огромный вклад в разработку современной научной картины мира. Биосфера, по В. И. Вернадскому, -это целостная биогеохимическая оболочка нашей планеты, развивающаяся по своим внутренним законам. Главным фактором, формирующим биосферу, выступает живое кещество, осуществляющее многообразные геохимические и планетар-но-космичес;ие функции. «Стоя на эмпирической почве, я... старался опираться только на точно установленные научные и эмпирические факты... В связи со всем этим... я ввел вместо понятия «жизнь» понятие живого вещества... «Живое вещество» есть совокупность живых организмов» (Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М., 1988. С. 504). Живое вещество, по Вернадскому, вечно, изначально присутствует в Космосе и повсеместно в нем распространено (космично жизни).
Характерно, что статья В. И. Вернадского «Несколько слов ноосфере» заканчивается так: «Важен для нас факт, что идеалы наш демократии идут в унисон со стихийным геологическим процессом, законами природы, отвечают ноосфере. Можно смотреть поэтому наше будущее уверенно. Оно в наших руках. Мы его не выпуст (Вернадский В. И. Несколько слов о ноосфере. В кн.: Русский космиз М., 1993. С. 310). В трудах В. И. Вернадского анализировались мно проблемы методологии и философии науки. Особенностью научн мысли В. И. Вернадский считал ее вселенскость; она охватывает вс биосферу, все человечество и выступает как сила, создающая ноосфер Отдавая приоритет науке, В. И. Вернадский вместе с тем подчеркив что она неотделима от философии и не может развиваться в отсутствие. Научное познание, утверждал он, расширяется не нуте только логических приемов мышления
Помимо рассмотренных в данной главе течений философской мели в России с конца XIX-начала XX в. большое место стала нимать марксистская философия (об этом -в следующей главе).
Вернадский впервые в России ввёл спектральный метод для решения геохимии, задач. В монографии «Очерки геохимии» (1927) он выделил оболочки Земли, или геосферы (земная кора, океан, атмосфера), отличающиеся физико-химическими свойствами и термодинамическими условиями, разбил все химические элементы по распространённости в этих оболочках на «декады», уточнил содержание редких элементов в земной коре. Рассматривая геосферы как области подвижных физико-химических равновесий, Вернадский установил цикличные элементы (С, О, Na, S, Ca, Fe и др.), участвующие в круговых процессах обмена между геосферами. Вернадский выявил геохимическую историю кремния и силикатов, марганца, брома, йода, углерода, радиоактивных элементов в земной коре, занимался изучением редких и рассеянных химических элементов в изоморфных соединениях и в рассеянном состоянии.
Представления Вернадского об участии «живого вещества» в геохимических процессах впервые определили задачи биогеохимии. Инициированные им исследования выявили роль организмов в миграции атомов химических элементов, в формировании атмосферы, гидросферы и литосферы, а также существование организмов-концентраторов Fe, Si, Ca, V и других химических элементов, участие микроорганизмов в процессах выветривания горных пород и образовании месторождений полезных ископаемых.
Развивая мысль о радиоактивном распаде как эталоне времени и энергетическом факторе эволюции Земли, Вернадский поставил проблему определения возраста пород радиоактивным методом и положил начало радиогеологии. Его исследования показали, что радиоактивные элементы
находятся главным образом в гранитном слое и воздействие энергии их радиоактивного распада способствует образованию очагов магмы. Предвидя будущее значение радиоактивных веществ как источников энергии, Вернадский с 1910 проводил поиски месторождений руд радия и урана и химические исследования радиоактивных минералов.
Рассматривая воду как минерал, Вернадский определил её минералогию, показал, что природные воды неразрывно связаны с твёрдым веществом земной коры, её газовым режимом и организмами.
Новое миропонимание, сложившееся у Вернадского в период 1-й мировой войны и охватывающее «и косную и живую природу с одной и той же точки зрения» («Философские мысли натуралиста». М., 1988. С. 503), воплотилось в его концепции биосферы как целостной биогеохимической оболочки Земли, развивающейся по своим внутренним законам. В отличие от физической картины мира, где живое рассматривается лишь как более сложное проявление физико-химических закономерностей, в развитой Вернадским «биоморфной» картине мира «живое вещество», понимаемое как процесс совокупной жизнедеятельности всех организмов, населяющих Землю, выступает в его специфических особенностях как основополагающая планетарно-космическая сила. Живое и «косное» вещество изначально существуют в космосе, они не могут происходить друг от друга и различны по своим пространственно-временным свойствам. Полярный, диссиметричный характер пространственно-временной организации живого проявляется, в частности, в различии правого и левого, имманентности кривых линий и поверхностей (а не прямых, как в геометрии «косного» вещества), в необратимости эволюции биосферы, направленной, в отличие от термодинамической энтропии, не на распад, а на рост живого вещества и повышение уровня его организации (тогда как для «косного» вещества характерно обратимое во времени воспроизведение одних и тех же форм).
Новую стадию биосферы, когда разумная деятельность человека приобретает планетарный масштаб, Вернадский (вслед за Э. Леруа и П. Тейяром де Шарденом) называет ноосферой. Её важнейшими предпосылками Вернадский считает рост и всеобщее распространение научного знания, истины которого носят общеобязательный характер, развитие новых средств связи и достижение единства всего человечества, открытие новых источников энергии, отказ от войн, грозящих самоистреблением в современных условиях. Реализация идеала автотрофности человечества приведёт его к освобождению от необходимости получать энергию растительного и животного мира. Дальнейшее развитие ноосферы будет связано с выходом человека в космос.
Начало XX в. - это «серебряный век» русской культуры. Российская изящная словесность никогда не знала такого богатства и разнообразия поэтической рубрики: А. Блок, С. Есенин, В. Маяковский, В. Хлебников, В. Брюсов, И. Северянин, Н. Гумилев - вот далеко не полный перечень талантов, заявивших о себе впервые в начале века. Окончательно сформировалось появившееся еще во II половине XIX в. течение русского космизма, приверженцами которого были очень многие несхожие между собой писатели, ученые, философы (Д. И. Менделеев, К. Э. Циолковский, В. С. Соловьев, II. Ф. Федоров, П. А. Флоренский, В. И. Вернадский и др.). Их объединяло убеждение в том, что развитие человечества все более приобретает формы некой общепланетарной общности. Космос и человек, природа и человек оказываются неотделимы, и надо уметь изучать вместе будущее человека и будущее природы. Вершиной научного направления в космизме стало учение В. И. Вернадского о ноосфере, очень актуальное и в наши дни. Согласно этому учению человечество постепенно становится основной силой, определяющей своей деятельностью эволюцию Земли, и на определенной стадии оно должно будет принять на себя ответственность за будущее биосферы для сохранения возможности своего существования и дальнейшего развития. Биосфера должна превращаться в ноосферу, т. е. в сферу разума.
Русская культура находилась на грани крупных качественных перемен, которые не состоялись вследствие глубокого социокультурного кризиса XX в. Возможно, сущностью качественных перемен стало бы так называемое славянское Возрождение, идея которого витала в умах некоторых видных деятелей «серебряного века», а суть должна была заключаться в «религиозном усвоении античности».
Список использованной литературы
Алексеев, П.В. Панин, А.В. Философия [Текст]: учеб. - 3-е изд., перераб. и доп. / П.В. Алексеев, А.В. Панин - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2005. - 608 с.
Большая Российская энциклопедия [Текст]: В 30 т.- т. 7.- М.: Большая Российская энциклопедия, 2006.- 783с.
Большая Российская энциклопедия [Текст]: В 30 т. - т. 8.- М.: Большая Российская энциклопедия, 2007.- 767 с.
Мир философии [Текст]: книга для чтения. Ч 2. Человек. Общество. Культура. / Гуревич С.П., Столяров В.И. [и др.]. - М.: Политиздат, 1991. - 624 с.
Рапацкая, Л.А. Русская художественная культура [Текст]: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Л.А. Рапацкая. - М.: изд. центр ВЛАДОС, 2002. - 608 с., 32 с. ил.: ил.
Россия [Текст]: Иллюстрированная энциклопедия / редактор-составитель к.и.н. Ю.А. Никифоров. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2008. - 600 с.: ил.
Кравченко, И.А. Культурология [Текст]: учебное пособие для вузов. - 3-е изд. / А.И. Кравченко - М.: Академический Проект, 2002. - 496 с. Серия (Gaudeamus).
Культурология [Текст]: учебное пособие для студентов высших учебных заведений / под науч. ред. проф. Г.Д. Драча. - Изд. 15-е. - Ростов н/Д: Феникс, 2008. - 570, [1] с. - (Высшее образование).
Русский космизм [Текст]: антология философской мысли / С.Г. Семенова, А.Г. Грачева. - М.: Педагогика Пресс, 1993. - 368 с.: ил.