Проблемы культуры в социологическом наследии классиков науки
Введение
Изучая общество, социолог, так или иначе, изучает культуру, даже если он специально не оговаривает этого факта. Формы социальной жизни людей, как известно, не заданы генетически. Люди создают их в процессе взаимодействия.
Но культура, в предельно широком понимании этого термина, - это и есть реальность, возникшая в результате человеческой деятельности.
Макс Вебер, четко осознавая специфику социальной реальности, определял социологию как "эмпирическую науку о культуре". Наукой о культуре он считал социологию вообще - в контексте его взглядов не было необходимости выделять "социологию культуры" как отдельное направление в рамках социологии. Под культурой же М.Вебер понимал часть реальности, наделенную смыслом. Только человек способен вносить смысл в окружающее его бытие, и действовать на основе смысла.
1. Проблемы культуры в социологическом наследии классиков науки
В начале ХХ века проблема культуры привлекала, главным образом, немецких социологов. Именно ученые, принадлежащие к немецкой интеллектуальной традиции - М.Вебер, Г.Зиммель, К.Манхейм, - обратили внимание на необходимость социологического анализа культуры. Немецкая социология переживала период становления, и нередко плодотворные социологические идеи рождались "на стыке" знания социологического и философского, социологического и исторического. Баденская школа неокантианства с её различением "наук о природе" и "наук о духе", философия жизни, историко-философские концепции оказывали непосредственное воздействие на социологию в целом и социологический анализ культуры, в частности. Следует отметить и влияние идей К.Маркса. И М.Вебер, и Г.Зиммель, и К.Манхейм испытали определенное воздействие Маркса, хотя ни одного из этих ученых нельзя назвать его последователем.
Проблемами, непосредственно связанными с социологией культуры в первой половине ХХ века занимался также Макс Шелер, представитель феноменологической философии (считающийся сегодня основоположником социологии знания). Необходимо назвать и брата Макса Вебера - Альфреда Вебера, предложившего свой вариант социологии культуры, которая, в его понимании, должна стать наукой о человеческой истории.
А. Вебер, как и О. Шпенглер, различал "культуру" и "цивилизацию". Однако в его концепции культура и цивилизации - не последовательные стадии развития, а разные аспекты общественного бытия. Культура соотносится с "духовностью" - религией, философией, нравственностью, искусством. Цивилизация - аспект научно-технический. Вебер выделяет также третий аспект общественной жизни - собственно социальный.
А. Вебер выделил … три если не равноценных, то равнозначных "момента" тотального исторического процесса: культурный, цивилизационный, и собственно социальный, каждому из которых отводится особая роль в общем процессе.
Культура выполняет в нем смыслообразующую роль (или функцию). Цивилизация … обеспечивает преемственность и поступательность исторического процесса, осуществляемую непрерывным развитием техники и науки, уходящей в неё своими корнями. Наконец, социальный аспект истории являет собой её телесную фактуру, - тот самый материал, из которого она "выстраивается" в процессах жизнедеятельности людей, приводящих её в движение, чаще всего не представляя, куда течет этот социально-исторический поток и какое место в нем занимают они в каждый данный "миг" его течения. Однако в этом качестве телесной субстанции истории социальность выполняет объединяющую роль, сводя вместе "уникализирующую" тенденцию культуры, вечно устремленной ввысь в неизреченную сферу трансцендентного, являющего себя в неповторимых творениях человеческого гения, и цивилизации, преследующей приземлено-практические цели рационального устройства эмпирического существования людей. Отсюда - то особое место, которое отводится социологии культуры…[8
Социология культуры, в интерпретации А. Вебера, должна способствовать постижению логики истории. Очевидно, что такое толкование социологии культуры не соответствует принятым сегодня представлениям. Согласно современным стандартам, проект А. Вебера следует рассматривать, скорее, как философию истории.
Следует отметить также "историческую социологию" Норберта Элиаса, задачей которой был социологический анализ "процесса цивилизации" - процесса формирования и изменения норм, контролирующих человеческое поведение. Работа, посвященная этой проблеме - "О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические основания" - вышла в 1939 г., однако признание получила позже. Элиас полагал, что чем общество "цивилизованнее", тем больше запретов налагает оно на человека, тем более жестким становится контроль над его "телесными проявлениями" и аффектами. Внешнее принуждение в процессе цивилизации сменяется постепенно формирующимися навыками к "самопринуждению", самоконтролю. Элиас анализирует этот процесс в широком историческом контексте. Необходимость самоконтроля определяется социальной дифференциацией. Чем более специализирована функция, выполняемая человеком, чем с большим количеством людей он должен вступать во взаимодействие, тем больше необходимость в постоянном самоконтроле. Культурные и структурные элементы социальной реальности, поведение личности и социальный контекст предстают в работе Элиаса в неразрывном единстве.
Середина ХХ века ознаменовалась широким распространением структурного функционализма, разработанного классиком американской и мировой социологии Толкоттом Парсонсом. Работа Т. Парсонса "Структура социального действия" вышла в свет в конце 30-х годов. На несколько десятилетий структурный функционализм стал господствующей социологической теорией. Заметное влияние он сохраняет и сегодня, несмотря на критику и распространение иных подходов к анализу общества.
В рамках "теории социального действия", созданной Парсонсом, культуре отводилась важная роль. Сам Парсонс рассматривал себя как "культурного детерминиста": именно культурные факторы, с его точки зрения, играли главенствующую роль и в поддержании социального порядка, и в процессе социального изменения. В контексте структурного функционализма, культура рассматривается как особая подсистема в рамках системы социального действия.
Парсонс понимал культуру как главную силу, связывающую различные элементы социального мира, или, в его терминологии, системы действия. Культура служит посредником при взаимодействии агентов и объединяет личность с социальными системами. Культура обладает особой способностью становиться, по крайней мере, частично, элементом других систем. Таким образом, в социальной системе культура воплощена в нормах и ценностях, а в системе личности она усваивается агентом. Но система культуры не просто часть других систем; она также существует отдельно в форме социального запаса знаний, символов и понятий. Эти аспекты системы культуры доступны социальной и личностной системе, но не становятся их частью.
Парсонс определял систему культуры… с точки зрения отношений между ней и другими системами действия. Таким образом, культура понимается как структурированная, упорядоченная система символов, служащая ориентирами для агентов… Из-за своего во многом символического и субъективного характера легко передается от одной системы к другой. Однако символический …характер культуры также придает ей и другое свойство - способность контролировать прочие системы действия…. Это одна из причин, почему Парсонс стал себя считать культурным детерминистом. [9
Понимание культуры, предложенное Парсонсом, является широко распространенным и сегодня, после многосторонней и многолетней критики структурного функционализма. Фактически, большинство учебников социологии исходят именно из этого понимания культуры, предполагающего и определенную автономию, и, в то же время, взаимодействие культуры и социальной структуры, культуры и личности.
Как отмечали многие критики, стремление Парсонса трактовать общество как целостную систему, приводило его к недооценке элементов "неупорядоченности", "несбалансированности" в обществе и переоценке согласия в ущерб анализу таких факторов, как конфликт, господство и подавление. А ведь все эти факторы воздействуют и на функционирование культуры. В частности, лишь с очень большой долей условности можно говорить о культурах современных сложных обществ как о чем-то едином и интегрированном. То, что выглядит в контексте парсоновской теории как согласие с ценностями и нормами, на деле часто является принуждением, отражением господства одних групп над другими. В таком случае доминирующая в обществе культура представляет собой "идеологию" - систему значений, оправдывающих существующий порядок.
С другой стороны, "культурный детерминизм", как и всякий другой - всегда означает некоторое упрощение реальности. И, тем не менее, парсоновский анализ культуры имел и имеет большое теоретическое значение и влияние, а базовые ценности и нормы действительно играют огромную роль в поддержании социального порядка, наличие которого, не означает, однако, отсутствия противоречий.
Роберт Мертон, развивая и совершенствуя структурный функционализм, четко разделил социальную структуру ("организованную совокупность общественных отношений") и культуру ("организованную совокупность нормативных ценностей") и отметил возможные несоответствия между этими сферами. Рассогласование между социальной структурой и культурой порождает девиантное поведение. В этом суть знаменитой мертоновской концепции аномии. Эта концепция позволяет объяснить конфликты и противоречия в обществе.
Наряду со структурным функционализмом в американской социологии сложилось теоретическое направление, позволявшее взглянуть на культурную проблематику с иной точки зрения. Речь идет о символическом интеракционизме, на формирование которого повлияли идеи Чарльза Кули, Уильяма Томаса, Джорджа Мида и Герберта Блумера.
Большое значение не только для данного направления, но и для социологии в целом имело введенное У. Томасом понятие "определения ситуации".
...Любому независимому акту поведения, осуществляемому по собственному усмотрению, всегда предшествует стадия его рассмотрения, обдумывания, которую мы называем определением ситуации. От определения ситуации зависят не только конкретные акты, но последовательно и вся жизненная стратегия и личность самого индивида проистекают из последовательного ряда таких определений. Но ребенок всегда рождается и пребывает в группе людей, в отношениях между которыми все основные виды ситуаций, которые могут возникнуть, уже определены и выработаны соответствующие правила поведения, и где не существует ни малейшего шанса принимать собственные решения и следовать своим желаниям беспрепятственно… Поэтому всегда существует противостояние между спонтанным определением ситуации членами организованного сообщества и тем определением ситуации, которое данное сообщество предоставляет индивиду…[10
Приобретшая широкое признание "теорема Томаса" гласит: "если люди определяют ситуации как реальные, то они реальны по своим последствиям".
Эта "теорема" позволяет осознать решающую роль процесса приписывания значений, осмысления мира для созидания человеком социальной реальности.
Предметом анализа символического интеракционизма является опосредованный значениями процесс межличностного взаимодействия. Вступая во взаимодействие, люди постоянно создают, воссоздают и интерпретируют определенные значения. Интерпретация значения слов, жестов, мимики, одежды определяет реакцию индивидов на поведение других. Взаимодействующие индивиды не просто воспроизводят некую сумму значений, усвоенных ими - они довольно свободно манипулируют этими значениями. Люди всегда имеют дело со значениями, которые опосредуют для них реальность. Таким образом, описывая межличностное взаимодействие в обществе, сторонники данного теоретического подхода описывали одновременно и процесс создания и воспроизводства культурных значений, культуры. Хотя о самом понятии "культура" представители символического интеракционизма, фактически, не говорили и свои исследования как "социологию культуры" не рассматривали. Представители символического интеракционизма не занимались анализом сложных культурных феноменов - таких, как, например, религия, искусство или идеология. Их интерес был сосредоточен на анализе непосредственных межличностных интеракций. Таким образом, "культуроведческий" потенциал этого теоретического подхода, оказался, фактически, невостребованным.
Уже в 90-е годы ХХ века американский исследователь Норманн Дензин попытался использовать символический интеракционизм для анализа культуры. Исследование культуры, по мнению Дензина, это - междисциплинарный проект…который… всегда занимается вопросом о том, как стихийно создаваемая и осуществляемая людьми история определяется структурами значений, которые они для себя не выбирали… Культура, в форме взаимодействия и создания значений, становится ареной политической борьбы… Центральным вопросом становится выяснение того, как взаимодействующие индивиды связывают жизненный опыт с представлениями этого опыта в культуре.
В 1932 году вышла в свет книга Альфреда Шюца "Смысловое строение социального мира", заложившая основы феноменологической социологии.
Шюц являлся продолжателем немецкой гуманитарной интеллектуальной традиции с присущей ей ориентацией на глубокий философский анализ. Как отмечает Х.Абельс, целью его теории было углубление и развитие идеи М.Вебера о социологии как о науке, ориентированной на понимание субъективного смысла. Средством достижения этой цели для Шюца стала феноменология Эдмунда Гуссерля, лекции которого он слушал во Фрайбургском университете. С точки зрения Шюца, социология должна изучать процесс созидания социального мира человеческим сознанием. Для Шюца социальный, человеческий мир - это, прежде всего, смысловой мир, созидаемый и упорядочиваемый человеческим сознанием в процессе повседневного существования. Повседневность, повседневный жизненный мир - базовое понятие феноменологической социологии. Жизненный мир - это часть реальности, которая непосредственно дана человеку в опыте и над которой человек не задумывается, воспринимая её стихийно и естественно. Жизненный мир - это мир взаимодействия с другими, которые разделяют ту же "естественную установку" по отношению к этому миру.
Но на самом деле жизненный мир не существует "сам по себе", но поддерживается и воспроизводится во времени, благодаря деятельности сознания по усвоению, упорядочиванию и осмыслению опыта. То, каким образом сознание конструирует жизненный мир, находясь, в то же время, под его воздействием, и есть главный объект интереса феноменологической социологии. Идеи Шюца получили широкое распространение в социологической мысли второй половины ХХ века, повлияв и на социологию культуры. Интерес к исследованиям феномена повседневности означал и повышение интереса к повседневной культуре, обыденному опыту, который ранее не был объектом научного интереса именно в силу своей "обыденности".
Идеи А. Шюца и потенциал символического интеракционизма для исследований культуры были востребованы такими исследователями, как Питер Бергер и Томас Лукман в их проекте социологии знания. Оба исследователя были учениками Шюца. Большое влияние на Бергера и Лукмана оказали также идеи Э. Дюркгейма, М. Шелера и К.Манхейма. "Знание", которое исследуют Бергер и Лукман, это, фактически, вся совокупность представлений о реальности, которые существуют в обществе, хотя основное внимание они уделяют обыденному, повседневному знанию.
Социальная реальность, согласно Бергеру и Лукману, создается посредством значений, формирующихся и воспроизводящихся в процессе непрерывного взаимодействия. Отсюда и название их программного труда - "Социальное конструирование реальности". "Социальный порядок", совокупность устойчивых взаимодействий, институтов предстает в контексте взглядов Бергера и Лукмана как результат "реификации". "Реификация - это восприятие человеческих феноменов в качестве вещей…". Созданные человеком и существующие благодаря его деятельности институты воспринимаются как "объективная реальность", не зависящая от него. Несмотря на "сконструированный" характер, социальный порядок "объективен" в том смысле, что каждый отдельный человек застает его уже "сложившимся" и вынужден к нему приспосабливаться. В этом процессе большую роль играет "легитимация". "Легитимация" - это объяснение и оправдание существования тех или иных элементов социальной реальности.
Легитимация "объясняет" институциональный порядок, придавая когнитивную обоснованность объективированным значениям. Легитимация оправдывает институциональный порядок, придавая нормативный характер его практическим императивам. Иначе говоря, легитимация - это не просто вопрос "ценностей". Она всегда включает также и "знание".
…Легитимация говорит индивиду не только почему он должен совершать то или иное действие, но и то, почему вещи являются такими, каковы они есть. Иначе говоря, "знание" предшествует "ценностям" в легитимации институтов.[14
Бергер и Лукман выделяют несколько "уровней легитимации": от наиболее примитивных объяснений, даваемых родителям своим детям (этого делать нельзя, потому что хорошие мальчики так не поступают) до сложных построений мысли вроде религиозных и философских систем, а также политических идеологий. Сложные системы легитимации могут "отрываться" от непосредственного социального контекста и практического применения и существовать в качестве некого самостоятельного смыслового феномена, который, однако, может быть использован для создания новых институтов. Высший уровень легитимации представляют так называемые "символические универсумы".
Четвертый уровень легитимации составляют символические универсумы. Это системы теоретической традиции, впитавшей различные области значений и включающей институциональный порядок во всей его символической целостности… Легитимация теперь осуществляется посредством символических совокупностей, которые вообще не могут быть восприняты в повседневной жизни, за исключением, конечно, "теоретического опыта"…Символический универсум понимается как матрица всех социально объективированных и субъективно реальных значений; целое историческое общество и целая индивидуальная биография рассматриваются как явления, происходящие в рамках этого универсума. И что особенно важно, маргинальные ситуации индивидуальной жизни (маргинальные в том смысле, что они не включены в реальность повседневного существования в обществе) также охватываются символическим универсумом.[15
Понятия "реификации", "легитимации" и "символического универсума" позволяют увидеть проблему соотношения культурной сферы (сферы значений) и социальной структуры в новом ракурсе. Фактически, грань между "социальным" и "культурным" размывается. Социальный порядок есть совокупность "объективированных" значений. Однако, если бы единство "культурного" и "социального" было полным, социальный порядок предстал бы в качестве абсолютно неизменного. Но способность "областей значений" к автономному существованию, не связанному непосредственно с институциональной сферой, разрушает данное единство и содержит в себе залог изменений. Необходимо отметить также, что "конструирование реальности" посредством значений производится разными группами в обществе, что означает существование многих вариантов легитимации и различных символических универсумов. Несмотря на то, что П. Бергер и Т. Лукман обозначили свой подход к анализу социальной реальности как "социологию знания", он вполне может быть понят и как проект социологического исследования культуры, поскольку "знание" толкуется авторами предельно широко и включает всю совокупность значений, связанных с интерпретацией окружающего мира.
Говоря об исследованиях культуры в рамках различных социологических направлений, невозможно не остановиться на так называемой "критической теории". Создателями "критической теории" были немецкие ученые - неомарксисты, представители Франкфуртской школы, вынужденные, в результате прихода к власти нацистов, эмигрировать и работать за рубежом, в том числе, и в США (Макс Хоркхаймер, Герберт Маркузе, Теодор Адорно). Представители критической теории, базируясь на переосмысленном наследии К. Маркса, Ф.Ницше, М. Вебера и, отчасти, - на идеях Зигмунда Фрейда, подвергли критике все аспекты современного технологического индустриального общества, основанного на подавлении индивида безличными рационализированными структурами, порождающими различные формы отчуждения. Критиковали они и социологическую теорию, поскольку она оправдывает существующее положение вещей, подводя под него теоретический фундамент. Важным аспектом их "глобальной критики" была и критика культуры, главным образом, массовой культуры, индустрии культуры, созданной поздним капитализмом. С точки зрения представителей критической теории, индустрия культуры, опираясь на техническую мощь позднего индустриального общества, создает ложный образ мира, скрывающий присущие ему конфликты и противоречия, формирует у людей ложные потребности и потребительские идеалы. Индустрия культуры, производящая так называемую массовую культуру, способствует сохранению господствующих позиций правящих классов, парализуя способности к критическому суждению у своей массовой аудитории. Индустрия культуры стандартизирует не только культурную продукцию, но и мышление людей.
Позиция представителей "критической теории" по отношению к сложившемуся в западных обществах социокультурному и политическому устройству способствовала популярности их идей среди представителей движения молодежной Контркультуры, охватившему западные общества в 60-е годы ХХ века. На первых порах представители критической теории также разделяли энтузиазм этого движения, но позже были вынуждены отойти от него, напуганные радикализмом части молодежи. Со спадом радикальных настроений в западных обществах влияние критической теории упало.
Движение молодежной Контркультуры способствовало росту интереса к социологическим исследованиям культуры в западных обществах.
"Атипичное" поведение контркультурной молодежи заставило исследователей искать социологические объяснения этому феномену. Т. Роззак увидел в контркультуре проявление конфликта поколений. Старшее поколение ориентируется на потребительские идеалы, оно ответственно за растущую военную угрозу. Молодежь стремится отвергнуть бесперспективный путь старшего поколения и сформулировать новые ценности.
Г. Маркузе также рассматривал контркультуру как возможный путь обновления индустриальных капиталистических обществ, ведущих к подавлению человеческой личности. Т. Парсонс истолковал формирование молодежных субкультур как следствие, с одной стороны, неопределенности ценностей, присущей сложным дифференцированным современным обществам, а с другой - как порождение чисто молодежных проблем. Длительность периода обучения делает физически взрослых молодых людей зависимыми от семьи, хотя на их поведение большое влияние оказывают ровесники. Зависимость от семьи - и стремление к независимости создают почву для конфликта. Последствия существования молодежных субкультур противоречивы.
Молодежные субкультуры у Парсонса несут одновременно и прогрессивные, и деструктивные функции. С одной стороны, они ниспровергают традиционные системы ценностей, а с другой - являются средством, трансформирующим старые системы, приводящим их в соответствие со временем, создающим и утверждающим новые ценности, оказывающим индивиду социальную поддержку в течение длительного периода - от момента выпадения из семьи родителей и до создания собственной. Присутствие обеих этих функций у молодежных групп порождает … внутренние и внешние конфликты.[16
Дополнительным стимулом развития интереса к культурной проблематике на Западе было феминистское движение (пережившее в 60-е гг. ХХ века подъем), способствовавшее гендерным исследованиям и приведшее к формированию "феминистской теории", сосредоточившейся на изучении "женского аспекта" культуры и социальной реальности в целом. Феминистская теория повлекла за собой попытки социологического анализа культурных особенностей множества других групп меньшинств - расовых, этнических, сексуальных.
Культура западных индустриальных обществ постепенно переставала восприниматься исследователями как нечто единое, тяготеющее к гомогенности. Напротив, она предстала как мозаика культур, носителями и творцами которых выступали самые разные социальные группы, в том числе и те, которым раньше было отказано в "культурности". Какая особая "культура" может быть, например, у гомосексуалистов? Однако сегодня такой вопрос в западных обществах не возникает - во всяком случае, среди исследователей.
В 70-е гг. ХХ века в Германии в рамках понимающей социологии формируется "социология культуры" как новый подход к анализу культурных феноменов, призванный преодолеть ограниченность структурного функционализма и символического интеракционизма. Новое направление опиралось на разнообразные источники: идею М.Вебера о социологии как эмпирической науке о культуре, учение о динамике культуре Г. Зиммеля, историческую социологию Н. Элиаса, социологию знания К. Мангейма.
"Задача социологии культуры заключается в том, чтобы соизмерять коллективные уровни смысловых конструкций, значимых в отношении систем действия, с определенными общественными условиями, раскрывать их собственную динамику, а также указывать, что они сами по себе суть "социальные факты"… Социология культуры обращает внимание, прежде всего, на аспекты, конституирующие каждый феномен социального, а именно: смысловые комплексы, на которые ориентируется любое социальное действие. Её функция - устанавливать и систематически использовать эти взаимосвязи"[17. Иными словами, социология культуры должна изучать смысловой аспект социального порядка.
Среди представителей нового направления можно назвать Фридриха Тенбрука, автора концепции "репрезентативной культуры", получившей некоторое распространение в отечественной социологии.
-70-е годы ХХ века могут рассматриваться в качестве переломной эпохи в истории западных обществ, которые претерпели к этому времени значительные структурные и культурные изменения, обусловившие появление концепций постиндустриального общества, а также концепций информационного, "программируемого", "технотронного" общества; различные варианты описания "состояния постсовременности" или постмодерна. Все эти концепции исходили из признания факта глубокой трансформации общества, обозначаемого в социологической теории как "современное", общества, породившего социологию как специфический инструмент самопознания.
Новая эпоха ознаменовалась переосмыслением культурной проблематики в социологической теории. Так, создатель наиболее влиятельной концепции постиндустриального общества Даниел Белл, в работе "Культурные противоречия капитализма" (1976) отмечал, что сфера культуры приобретает все большую автономию по отношению к социальной структуре и политическому порядку.
Культура превращается, с точки зрения Белла, в главный фактор социальных изменений, экономика же вынуждена следовать за новыми культурными веяниями, удовлетворять все новые порождаемые культурой потребности.
Проблема автономизации культуры представляется автору - Д.Беллу исключительно важной в первую очередь потому, что её следствием выступает рост непредсказуемости общественных процессов, в свою очередь ведущий к утрате значения прежних методов, применявшихся в течение десятилетий в социологической науке. Указывая на тот факт, что поведение современного человека все менее подчиняется закономерностям, характерным для массового индустриального общества, Д.Белл имеет в виду распространение новых ценностей и ориентиров, а также формирование нового, в большей мере интравертного, нежели непосредственно обусловленного внешней средой, стиля жизни. Это явление обозначается им как "нерегулируемое, свободное социальное поведение" - и, по его словам, не может быть предметом традиционного социологического анализа.
Если соотнести данное утверждение с общей логикой авторского подхода, предполагающего резкое повышение роли культурного фактора в современном обществе, то фактически можно говорить о постепенном вытеснении социологии культурологией в качестве научной дисциплины, важной для изучения закономерностей перехода к новому общественному состоянию. культура творчество структурализм семиотика
Переход западных обществ к постиндустриализму, или - в другом теоретическом контексте - к "состоянию постсовременности", ознаменовался активизацией социологических исследований культуры, обострением исследовательского интереса к культуре. Это не было случайным: своеобразие постсовременной эпохи определяется спецификой её культуры, крайне разнообразной и лишенной внутреннего единства, во многом отличающейся от культуры обществ "классического модерна".
Само социологическое теоретизирование претерпело определенные изменения при переходе к постсовременности. Предпосылками этих изменений стало появление таких направлений мысли, как структурализм, постструктурализм и постмодернизм.
Структурализм возник на базе лингвистики как метод анализа структур языка. От языковых структур интерес исследователей переместился к анализу других "знаков" и "знаковых систем", что положило начало семиотике - науке о знаковых системах. Основателем семиотики часто считают французского исследователя Ролана Барта. Среди крупнейших представителей этой области знания можно назвать отечественного исследователя Ю.М.Лотмана, создавшего отечественную семиотическую школу, в рамках которой велись плодотворные исследования культурных феноменов. Развитие семиотики оказало большое влияние на культурные исследования.
Структуралистский подход быстро проник в другие науки, в том числе и в социологию. Структурализм способствовал усилению внимания к различным структурам, определяющим человеческое мышление, и, в конечном итоге, и формы социальности. Человек в контексте структуралистских идей полностью утрачивал свою автономию, его поведение и мышление определялось различными "структурами" - языковыми, психическими, социальными. На базе осмысления и критики структурализма возник постструктурализм, пытавшийся преодолеть структурный детерминизм.
Крупнейшим представителем структурализма и постструктурализма, уделявшим большое внимание анализу культуры, был Мишель Фуко - философ, мыслитель, чьи взгляды трудно вместить в рамки четкой специализации. Творчество этого автора весьма многопланово.
Вклад М.Фуко в понимание логики функционирования культурных феноменов определяется, главным образом, его анализом взаимосвязи знания и власти. Знание структурирует реальность, но и власть выполняет ту же функцию по отношению к общественной жизни. Человек живет в мире, сконструированном в соответствии с принципами, задаваемыми специфической логикой знания и властвования.
Одно из наиболее важных понятий философии Фуко - "эпистема". "Эпистема" - это совокупность неявных установок, которые предопределяют характер познавательной деятельности в ту или иную эпоху. "Эпистема" определяет "дискурс" - способ размышления о мире, выражающийся в различных культурных феноменах - философских концепциях, научных теориях и т.д. "Эпистема" и "дискурс" формируют определенный тип знания, свойственный той или иной исторической эпохе. Таким образом, исчезает понятие объективной истины, поскольку каждая эпистема формирует собственное представление об истине и о том, каковы критерии, позволяющие отделить истину от заблуждения.
Всепроникающий надзор власти, характерный для современности, связан со спецификой современного рационалистического и технократического подхода к реальности. Власть, осуществляя контроль, опирается на знание. Само стремление к контролю свойственно современному знанию, ориентированному на преобразование реальности и эффективность ("знание-сила"), подразумевающему такие процедуры, как наблюдение и исследование. Анализ знания и власти, предпринятый Фуко, обогатил сложившиеся представления о логике культурных феноменов и культурной специфике эпохи современности.
Идеи структурализма в целом, Ф.Соссюра и М.Фуко в частности, наряду со структурным функционализмом и некоторыми другими теоретическими подходами, повлияли на Джеффри Александера, сформулировавшего свой проект "культурной социологии". В контексте культурной социологии все "социальные элементы" рассматриваются как опосредованные "культурными кодами", культурными значениями. Каждый элемент социальной системы, каждое социальное действие могут быть поняты как "текст". Задачей "социального ученого" должно стать описание и интерпретация "внутренней жизни мира в терминах его значений". Дж. Александер пишет: "Культура есть окружающая среда каждого действия, и наполнение мира значениями есть вхождение в организованную цепочку символических образцов, которые действующие индивиды понимают многозначно.
Культурные множества состоят из культурных кодов, образуя мощную структуру символических отношений, независимых от конкретной воли или речи социального деятеля.
Культурные коды, как и живой язык, построены на знаках, содержащих и означающее и означаемое. Технология, например, является не только означаемым объектом, к которому обращаются другие, но и означающим, сигналом, внутренним ожиданием. Отношения между означающим и означаемым, как считает Соссюр, произвольны и имеют ненатуральную (привнесенную извне) природу. … Значение знака устанавливается в отношениях с другими означающими, а системы знаков ведут к бесконечности таких отношений…
Целью культурной социологии является связь семиотических кодов с социальной и психологической средой в их действии. Одним из результатов концептуализации такого феномена можно назвать теорию дискурсов Мишеля Фуко, который представляет их как символические множества, олицетворяющие отношения в социальной системе по поводу власти, солидарности и других организационных форм" [20.
Среди влиятельных современных концепций социологии культуры следует назвать социологию культуры Пьера Бурдьё, творчество которого нередко относят и к структурализму, и к постструктурализму. Теоретическая база воззрений Бурдье включает также идеи К.Маркса и М.Вебера, Э.Кассирера, М.Фуко и других авторов. Социология культуры П. Бурдье - часть его общей социологии, важными понятиями которой являются "габитус", "поле" и "капитал". "Габитус" - динамический комплекс привычек, поведенческих реакций, организующих практику своего носителя. Габитус формируется под воздействием социальных условий - воспитания, классовой принадлежности, культурных норм и т.д. Габитус определяет, каким образом его носитель реагирует на внешние обстоятельства. "Поле" в концепции Бурдье - это более или менее автономная сфера деятельности, обладающая собственной внутренней логикой, своими "правилами игры", формирующая собственные цели. Согласно Бурдье, поля иерархичны - одни охватывают более широкие области, чем другие. Так, политическое и экономическое поля более обширны, чем поля литературы и искусства. Это значит, что правила, действующие в более широких полях, действуют и в пределах полей частных, наряду с их собственными правилами, что значительно усложняет структуру отношений. Каждое поле включает совокупность позиций, определяющих характер взаимодействия внутри них. Каждое поле подразумевает свои "призы" и "ставки" в игре между индивидами и группами. В поле литературы это, например, признание, а в экономическом поле - материальные блага. Сходство между полями в том, что внутри всех их идет борьба за власть и специфический "капитал" (капитал - не только "приз", но и средство). Индивиды, соперничая друг с другом, обладают разным капиталом, что определяет их шансы. Виды "капитала" различны: экономический капитал (деньги, материальны ресурсы), социальный капитал (выгодные связи, знакомства, влияние), символический капитал (престиж, слава, имя, происхождение), культурный капитал (образование, хорошее воспитание, знание). Культуру Бурдье анализирует в качестве "культурного поля", наделенного собственной логикой и подразумевающего специфические формы соперничества за специфический капитал. В ходе игры не только распределяются позиции и выстраиваются иерархии, но и формируются представления о культурных ценностях, о том, что должно считаться нормой или отклонением и т.д. Поле культуры включено в более широкие поля - политическое и экономическое, поэтому поле культуры подчиняется не только собственной логике, но и логике этих полей.
Так, феномен коммерческой культуры демонстрирует проникновение логики экономических отношений в сферу культурного творчества. Феномен "заказной журналистики" демонстрирует вторжение логики политического поля в поле культуры. Опираясь на описанный подход, Бурдье анализирует многие аспекты существования и функционирования культуры.
Постструктурализм повлиял на развитие постмодернизма как нового типа теоретизирования и размышления о реальности. Постмодернизм - весьма пестрое и неоднородное направление, охватывающее разные сферы гуманитарного знания. Его характерными чертами являются: отказ от претензий на объпознание реальности, трактовка реальности как "текста", который может поддаваться бесконечным толкованиям и перетолкованиям, отказ от попыток создания универсальных теорий ("метанарративов") и внимание к "частному", "локальному". Эти установки постмодернизма способствуют повышенному интересу именно к явлениям культуры. Социальная реальность предстает как реальность, созданная значениями, как текст, который можно читать и перечитывать, каждый раз вкладывая в него новый смысл. При этом точек зрения может быть бесконечно много, и ни одна не может считаться более важной, чем другая. Отсюда - повышенный интерес к культурному разнообразию, различным "мирам значений", а также - к тому, как эти значения формируются. Среди представителей постмодернисткой мысли, повлиявших на социологические исследования культуры, следует назвать Ж. Лиотара, Ж. Бодрийара, Ф. Джеймсона.
Как отмечает А.Р. Усманова, с конца 80-х годов, культурные исследования как новая междисциплинарная область знания, стали институционализироваться за пределами Великобритании - в США, Канаде, Австралии, обретая собственную специфику. В США, например, "культурные исследования" были связаны с анализом расовых и гендерных проблем, тогда как в Великобритании, "культурные исследования" были окрашены сильным марксистским влиянием и ориентировались на изучение культурных особенностей рабочего класса, политических аспектов культуры, анализ соотношения "высокой" и "низкой" культуры.
"Культурные исследования" являются и академическим проектом, и социально-политическим движением; это интеллектуальная и политическая идеология в марксистскопостструктуралистском смысле: письмо, текст рассматриваются в их рамках как форма политической практики. " Культурные исследования" основываются на представлении о том, что современный мир - это тотальная множественность - классовая, расовая, этническая, культурная. Это направление исследований вовлекло в свою орбиту множество ранее не изучавшихся, маргинальных объектов и феноменов - например, телевизионные новости, этнические меньшинства, поп-музыка, различные типы сексуального поведения и идентичности, семиотика современных торговых центров, комиксы о Супермене, фильмы ужасов, реклама … и т.д.
"Культурные исследования" рассматривают культуру как деятельность обычных людей по восприятию и производству культурных смыслов…
… культура в парадигме "культурных исследований" мыслится как процесс, как "праксис", как нечто подвижное и быстро трансформирующееся, где имеет место множественность детерминаций, среди которых трудно отделить ситуативные, сиюминутные факторы влияния от проявлений долговременных отношений и ценностей. "Культура с большой буквы" уступила место множественным, частным, исторически и социально определенным культурам. Культура, согласно "культурным исследованиям", - не едина и гомогенна, а дифференцирована, основана на принципе различия. Если это и единство, то сложное…
Структурализм и семиотика тоже оказали воздействие на представление о целях и задачах "культурных исследований". В частности, один из представителей этого направления, Раймонд Уильямс, отмечал: "Особенно важно подчеркнуть, что в археологии и культурной антропологии анализ культуры … связан с анализом материального производства, тогда как в истории и культурных исследованиях под культурой прежде всего имеются в виду означающие или символические системы"
Литература
1. Давыдов Ю.Н. Альфред Вебер и его культуросоциологическое видение истории // Вебер А. Избранное: Кризис европейской культуры. СПб., 1999. С. 546.
. Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб., 2002. С.126.
. Цит. по: Козер Л. Мастера социологической мысли. М., 2006. С.456.
4. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С.153-154
5. Бергер П., Лукман Т. Указ. Соч. С. 157 - 158.
6. Громов И., Мацкевич А., Семенов В. Западная теоретическая социология. СПб.,1996. С. 176.
. Иноземцев В.Л. Постиндустриальный мир Д.Белла // Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999. С. LIV.
9.Александер Дж. Обещание культурной социологии: технологический дискурс и сакральная и профанная информационные машины // Контексты современности - II. Хрестоматия. Казань. Изд-во Казанского университета. 2001. С. 92.
10. "Культурные исследования". Усманова А.Р.//Постмодернизм. Энциклопедия.
11. Уильямс Р. Понятие культуры // Контексты современности - I. Хрестоматия. Казань. Изд-во Казанского университета. 2000. С.106.