Правовые системы современности

Правовые системы современности

Введение

Новое тысячелетие характеризуется сложностью стоящих перед мировым сообществом проблем, данных ему как веком предыдущим, так и начавшимся нынешним столетием. Процессы идентификации сегодняшней России в мировом сообществе актуализируют обращение к закономерностям развития современных государств, к тенденциям функционирования их права в условиях глобализации и интеграции.

Тем самым интерес к правовой системе как категории, объединяющей юридические явления и институты государственно-организованных обществ, вполне закономерен и обоснован как внутренними, так и внешними обстоятельствами. Прежде всего, он связан с теми процессами, в которые вовлечено наше государство в последние полтора десятилетия. Россия переживает сложный и по-разному оцениваемый период становления и оформления новой государственности и соответствующего ей национального права, который, в отличие от стран, где политико-правовые системы устанавливались постепенно и эволюционно, происходит ускоренно и активно. В рамках данного процесса не менее интенсивно развиваются правовые системы субъектов Российской Федерации, пользующиеся конституционно зафиксированной юридической самостоятельностью.

Следует учитывать и то, что в рамках мирового сообщества сформированы и продолжают формироваться во многом уникальные правовые системы отдельных государств и иных внутригосударственных образований, государствоподобных образований или межгосударственных объединений со своими базовыми принципами, юридическими концепциями и категориями, правовыми конструкциями, системой источников права, ее внутренней структурой, особенностями правотворческого процесса и осуществления права.

Указанные обстоятельства, а также недостаточность научно- теоретической разработки основ теории правовых систем определили выбор темы диссертационного исследования. Ее актуальность определяется реалиями современного российского права, наметившимися за последние годы новыми приоритетами в отечественной государственно-правовой политике, растущим уровнем интернационализации правового пространства, интеграции России в мировые и региональные политико-правовые институты.

.Теория правовых систем

Праву свойственна системность как его неотъемлемый признак, характеризующийся необходимостью расположения юридических составляющих в строго обусловленной последовательности, согласованности и иерархичности правового материала. Системность предполагает взаимосвязанность, внутреннюю непротиворечивость, упорядоченность, что позволяет праву обеспечивать собственную реализацию, регулировать отношения различного свойства и характера.

Системность как явление свойственна всем происходящим вокруг нас социальным процессам, поскольку любое целостное образование в обществе невозможно представить без его составляющих элементов. В то же время отдельные компоненты целого не могут выполнять свои функции вне системы, связывающей их воедино и придающей им необходимую зависимость друг от друга в рамках общей направленности их действия.

Общество, по мнению классика современной социологической мысли Т. Парсонса, состоит из четырех основных подсистем: культурной, политической, экономической и интегративной (куда входит составной частью и право). Право реально и непосредственно связано с системой общественных отношений, и потому в нем отражаются их стабильные свойства и признаки.

Но и само право представляет собой устойчивую систему, состоящую из определенных частей. Более того, обращаясь к правовым понятиям и категориям, раскрывая содержание юридических явлений и общие правовые закономерности, мы постоянно сталкиваемся с системными образованиями в праве: определяем место юриспруденции в системе общественных наук и общетеоретической правовой науки в системе юридических наук; рассматриваем положение права в системе нормативного регулирования общества и роль правопонимания в системе государственной политико-правовой идеологии; анализируем систему национального законодательства и виды систематизации нормативных правовых актов; раскрываем систему права как его объективно сложившееся внутреннее строение, которое представляет собой взаимосвязанную и согласованную совокупность правовых правил, институтов, отраслей права и их семей.

Выраженные в юридических актах правила поведения, являясь некоей отправной единицей, формируют вокруг себя в ходе усложнения задач регулирования порядка в обществе и государстве все более сложные образования, иерархической вершиной которых и является правовая система.

Понятие «правовая система» использовалось юриспруденцией с XIX века прежде всего как синоним права или законодательства. Постепенный процесс создания наций-государств, формирования и функционирования национального права вел к более пристальному вниманию к исследованиям зарубежного права, к становлению сравнительного правоведения как самостоятельного направления общетеоретической юридической науки. Оно было призвано положить конец национальной ограниченности правового мышления, сдерживаемого рамками собственного права.

Ведущими теоретиками права признается, что само понятие «правовая система» заимствовано у сравнительного правоведения. Однако исследователи правовой системы именно в общеюридическом аспекте подчеркивают, что обращение к ней дает возможность воспринимать правовую систему как комплексную, интегративную категорию, отражающую всю правовую организацию общества. Французский правовед Ж.-Ж. Карбонье указывает в этой связи, что использование правовой наукой, в частности юридической социологией, понятия «правовая система» необходимо для того, чтобы охватить весь спектр явлений, изучаемых ею. Правовая система сосредотачивает в себе самые различные юридические явления, существующие в обществе одновременно и в одном пространстве.

Современную правовую реальность весьма сложно отражать с помощью старых, иногда довольно узких конструкций. И тогда приходит осознание необходимости введения в юриспруденцию комплексных категорий, вбирающих в себя подвижные и адекватные научные операции, ведущие к достижению более высоких уровней обобщения. Одной из них и является правовая система. Она способна дать возможность анализировать и оценивать всю правовую реальность в целом, а не отдельные ее компоненты. При этом нет необходимости подмены понятий, например, замены концепции права концепцией правовой системы, поскольку она должна становиться составной частью учения о праве как более значимого и многоаспектного. Однако понимание столь очевидного для современного исследователя факта приходит не сразу, а постепенно, натыкаясь на многочисленные понятийные препоны и идеологические табу, действовавшие в правопонимании минувших эпох.

Тем не менее, именно развитие учения о праве создало условия для - развернутого подхода к пониманию места и роли правовой системы в юридической теории и практике. Так, в начале становления советской юридической литературы правовая система трактовалась довольно-таки широко - как правовая реальность. И выводилось это понятие не из юридических норм, а из социальных функций как элементов структуры права, правовой идеологии, правовых отношений. Известный представитель марксистской школы права Е.Б. Пашуканис отмечал в конце 20-х годов, что «правовая форма на высшей стадии развития характеризуется появлением системы общих понятий, теоретически отражающих правовую систему как завершенное целое». Однако эти положения не нашли дальнейшего развития в последующие десятилетия, поскольку в марксистско-ленинской юридической науке на долгое время утверждается весьма ограниченное, так называемое узконормативное понимание права. И основное внимание уделяется изучению иных системных связей в праве, а именно: системе права и системе законодательства. Возможно, поэтому правовую систему часто отождествляли с системой права.

Такой подход подкреплялся аналогичными положениями распространенной в западном праве нормативистской школы, «лицо» которой австрийско-американский юрист Г. Кельзен в своей «Чистой теории права» также трактовал правовую систему как систему права. Он утверждал, частности, что «правовое познание признает право как исключительную, замкнутую в себе систему, как «мир-в-себе». Внутри этой системы вопрос: «что есть право?» как вопрос о родовых отличиях лишен всякого смысла, ибо внутри этой системы нет ничего помимо права, все является правом». Для нормативистской школы правовой порядок является системой правовых норм как иерархической совокупности норм и актов их создания, которую Кельзен называет «совокупностью формальных источников права».

В конце XX века понятие правовой системы все чаще стало использоваться для пояснения сложных правовых процессов, а узкое определение правовой системы, ее прямое отождествление с правом либо его внутренним строением постепенно исчезают (хотя и не полностью) из современных теоретических публикаций.

1.1 Понятие правовой системы

Обращение к различным источникам в сфере справочной, учебной и научной юридической литературы позволяет выделить несколько сложившихся подходов в рассмотрении понятия правовой системы, в определении ее места, масштабов и роли как способа социальной регуляции.

Распространенным является следующее определение: «Правовая система - совокупность внутренне согласованных, взаимосвязанных, социально однородных юридических средств, с помощью которых государственная власть оказывает регулятивно-организующее и стабилизирующее воздействие на общественные отношения, поведение людей и их объединения».

С некоторыми уточнениями такое понятие имеет место и в иных изданиях. В.И. Синюков, например, лишь добавляет к приведенному определению: «юридических средств (явлений), с помощью которых публичная власть оказывает ...воздействие ...» . А В.А. Четвернин разделяет средства и явления, выводя понятие «правовая система» как «совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих правовых средств, регулирующих общественные отношения, и правовых явлений, существующая в отдельной стране. А следующий исследователь правовую систему рассматривает в соединении «правовых средств, регулирующих общественные отношения, а также элементов, характеризующих уровень правового развития страны». Считаем, что «элементы» как составные части чего-либо логичнее бы рассматривать в контексте структуры правовой системы.

Авторы другого издания несколько иначе трактуют понятие правовой системы, с одной стороны, расширяя способы ее воздействия, а с другой, - сужая круг тех, на кого оно направлено: под правовой системой признается «совокупность внутренне согласованных, взаимосвязанных, социально однородных юридических средств, методов, процедур, с помощью которых публичная власть оказывает регулятивно-организующее воздействие на общественные отношения, реализует меры юридической ответственности».

Четкая привязанность к государству проявляется в отличных от приведенных определениях, трактующих правовую систему, в частности, через ее содержание. Так, Г.И. Муромцев раскрывает правовую систему посредством уровней отражения правовой системой государства юридической реальности: это - «научная категория, дающая многомерное отражение правовой действительности конкретного государства на идеологическом, нормативном, институционном и социологическом уровнях».

В.М. Сырых, рассматривая «правовые системы современности» (название соответствующей главы авторского учебника), сводит их к «национальным правовым системам», отмечая, что национальная правовая система как юридическая категория «является одним из наиболее широких по содержанию правовых понятий и включает в себя всю, без какого-либо исключения совокупность правовых явлений и процессов, действующих в какой-либо от - дельно взятой стране». В одной из публикаций, специально посвященной определению правовой системы, автор, проведя широкий экскурс в историю проблемы и высказываясь в пользу выделения различных уровней правовых систем современности, тем не менее, в собственной чрезмерно развернутой дефиниции ограничивается государственной составляющей данного явления: «Правовая система - это активная составляющая правовой действительности, находящая выражение в совокупности общеобязательных юридических норм, принципов, институтов, отраслей, то есть во всех признаваемых государством (выделено нами) формах позитивного права; проявляющаяся в активной стороне правосознания, то есть в совокупности правовых взглядов, идей, представлений мышления; представляющая собой совокупность правозащитных организаций и правоисследовательских учреждений; законодательных, правоисполнительных, правоохранительных, квазиправоохранительных и судебных органов и выполняемых ими функций».

Близким по основным составляющим представляется социологический подход, при котором правовая система, имеющая самостоятельный статус, связывается с обществом, отражая как собирательное понятие все его правовые проявления и дающее комплексное представление о правовой действительности и уровне правового развития общества.

Исследователи, придерживающиеся таких взглядов на правовую систему, разнятся, по существу, лишь трактовкой того, что ее определяет - правовые явления или средства. Тех, кто связывает данную систему с правовыми явлениями, в большей степени может объединить определение, данное М.И. Байтиным правовой системе, - «совокупность внутренне организованных, социально однородных и устремленных, в конечном счете, к общим целям, правовых явлений данного общества, каждое из которых выполняет свою специфическую роль в правовом регулировании или выходящем за его пределы правовом воздействии на общественные отношения». В.Б. Исаков уточняет суть «основных правовых явлений общества», относя к ним институты, нормы, отношения и правосознание в их единстве и взаимосвязи.

Если же обратиться к определениям правовой системы на основе использования термина «правовые средства», то здесь превалирует следующее: «определить правовую систему можно как совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих средств, обеспечивающих правовое регулирование общественных отношений и выражающих качественное состояние правовой организации того или иного общества». Нельзя не заметить, что сторонники такой дефиниции практически однозначно трактуют содержание «средств», включая в них те же составные части, что и приверженцы «явлений» как содержания правовой системы.

Из представленного анализа можно сделать вывод о том, что в отечественной и зарубежной юридической науке понятие правовой системы различными исследователями определяется по-разному . И это объясняется не только отличием индивидуальных подходов авторов к данной проблеме, но и их принадлежностью к разным ответвлениям юриспруденции. Объединяющим началом таких подходов вплоть до конца XX века выступает их использование почти исключительно для характеристики правовых явлений, средств и процессов, существующих внутри конкретного государства или характерных для определенной группы стран.

Действительно, правовая система приоритетно и чаще всего рассматривается в контексте связи с государством как основным носителем публичной власти. И сравнительное правоведение, являясь составной частью общетеоретической юридической науки, обращенной к государственно-правовым явлениям современного мира, на основе проводимого сопоставления выделяет по различным основаниям сложившиеся виды систем правовых систем государств или их правовые семьи. Представленные в трудах компаративистов классификации весьма разнообразны, однако все они рассматривают сходства или различия в создании и действии различных компонентов правовых систем именно государств, обращаясь к доминирующему в стране правопониманию, путям формирования источников права, к нормативному массиву государства, механизмам действия правовых предписаний или к результатам такого действия.

Однако еще Р. Давид, сыгравший в 60 - 70-е годы прошедшего столетия значительную роль в развитии европейского сравнительного правоведения, отмечал множественность правовых систем как внутри отдельного государства, так и между государствами: «В современном мире каждое государство имеет свое право, а бывает и так, что в одном и том же государстве действуют несколько конкурирующих правовых систем». Правовые системы, по словам французского компаративиста, имеют и негосударственные общности, и международное сообщество.

1.2 Структура правовой системы

На современном этапе развития юриспруденции признание правовой системы как юридической категории практически, как показывает анализ ее понятия, не вызывает сомнений, как и ее самостоятельный статус. Однако при рассмотрении содержания правовой системы такого единства не наблюдается.

В юридической литературе приводятся различные мнения относительно элементов, входящих в структуру правовой системы. Н.И. Матузов к таким элементам относит взгляды, отношения, учреждения, состояния, институты, режимы, процессы, статусы и т.п., практически перечисляя большинство юридических категорий, в том числе социальные факторы, которые непосредственно влияют на правообразование и правореализацию, но не составляют их непосредственного содержания.

В.В. Сорокин в качестве самостоятельных компонентов правовой системы рассматривает следующие: а) позитивное право как совокупность всех источников права, санкционированных государством; б) правообразование как процесс формирования источников права; в) реализацию права как процесс осуществления норм права; г) правоотношения как особую правовую связь участников общественных отношений; д) правосознание как совокупность представлений и чувств, выражающих отношение людей к праву". При этом он специально подчеркивает нецелесообразность отнесения к числу компонентов правовой системы юридической практики, правовой культуры, а также юридической техники: «Среди однопорядковых компонентов правовой системы не нашлось места юридической практике, потому что этим понятием достигается довольно широкий уровень обобщения за счет включения в его объем нескольких из указанных выше компонентов - в частности, правообразования и реализации права. Есть основания не считать отдельным компонентом правовой системы и правовую культуру как качественное состояние правовой действительности, выражающееся в достигнутом уровне развития правовых явлений и процессов. Такое состояние характеризует всю правовую систему и каждый ее компонент в отдельности, выступая атрибутом (свойством) всей системы. Отдельно в этом ряду нецелесообразно выделять и юридическую технику как совокупность правил и средств разработки, оформления и систематизации правовых актов. Юридическая техника поглощается понятием «правотворчество», которое в свою очередь охватывается правообразованием».

Оригинальное и, в то же время, чересчур широкое видение сути и структуры правовой системы предлагает В.Н. Синюков. Он определяет правовую систему как социальную организацию, соединяющую социокультурный, исторический и специально-юридический подходы. К элементам при таком подходе отнесены: структура юридических, в т.ч. правоохранительных ведомств и организаций; региональная и местная правовая инфраструктура; системы и подсистемы надзора и социального контроля, профилактики правонарушений, правового информирования и правовых коммуникаций, юридического просвещения, подготовки и переподготовки кадров; «мозговые центры» генезиса, воссоздания и сохранения правовой идеологии (НИИ, центры, фонды, культурные сообщества юристов и т.д.). И хотя автор полагает, что такой взгляд на структуру правовой системы «не противоречит имеющимся в литературе, но отличается, пожалуй, большей степенью учета строения и функционирования именно российских правовых институтов», в реальности это не так. По справедливой оценке М.И.Байтина, «данное элементное, структурное видение правовой системы, безотносительно субъективных пожеланий автора, создает гипертрофированное представление о ней. Ведет к смешению собственно правовых явлений с историко-политическими, социально-культурными, национально-духовными и иными, к стиранию границ между юридическим и неюридическим в жизни общества и государства».

Л. Фридмэн придерживается статической формулы структуры, рассматривая ее неподвижной частью, придающей устойчивость правовой системе. Он выделяет три группы правовых явлений, относящихся к правовой системе: «структура» - принципы правовой системы и правовые учреждения; «сущность» - действующие правила, нормы и образцы поведения людей внутри системы, фиксируемые в решениях и других актах (инструкциях); «правовая культура» - отношение людей к праву и правовой системе, их убеждения, ценности, идеалы и ожидания. Именно структура правовой системы, а по автору, - это «ее скелет или каркас», - является длительно существующей частью, придает форму и определенность целому. Л. Фридмэн представляет структуру в виде некоей машины, для которой «сущность» является тем, что эта машина производит или делает. А «правовая культура» - то и тот, кто решает включить или выключить машину и определяет, как она будет использована. Исследователи правовой системы обращают также внимание на важность учета при определении сути и структуры правовой системы правовой ментальности народа, ее культурно-исторических, национальных особенностей, религиозных истоков и традиций..H. Онищенко пытается «объять необъятное», представляя самую объемную структуру элементов правовой системы, и включает в нее: право как совокупность норм, созданных и охраняемых государством; законодательство как форму выражения этих норм (нормативные акты); правовые принципы; правовые учреждения, осуществляющие правовую политику государства; судебную и иную юридическую практику; механизм правового регулирования; правореализационный процесс (включая акты применения и толкования); права, свободы и обязанности граждан (право в субъективном значении); правовую деятельность; систему сформированных в обществе правоотношений; законность и правопорядок; правовую идеологию (правосознание, юридические доктрины, теории, правовую культуру); субъектов права (индивидуальных и коллективных); системные связи, обеспечивающие единство, целостность и стабильность системы; иные правовые явления (юридическую ответственность, правосубъектность, правовой статус, режим, законные интересы), которые, по мнению автора, и создают «инфраструктуру» правовой системы.

Заметим, что подобная детализация вносимых юридических категорий и понятий обречена заранее на неполноту перечисляемых компонентов, поскольку любой оппонент всегда может указать на те или иные элементы, не учтенные и не включенные в структуру правовой системы.

Более цельной представляется позиция, отстаиваемая Г.И. Муромцевым, объединяющим возможные компоненты структуры в уровни, среди которых: 1) доктринально-философский, или идеологический (правопонимание, понятии и категории и т.д.); 2) нормативный, т.е. совокупность действующих в обществе правовых норм; 3) институционный, т.е. юридические учреждения - правотворческие и правоприменительные; 4) социологический, т.е. правовые отношения, применение права, юридическая практика.

Логичным и обоснованным предстает выделение идеологического уровня структуры правовой системы, поскольку юридическая наука' способна при наличии внутренних и внешних условий (среди которых обращается внимание на ее авторитетность) приобретать статус доктринального права, тем самым, оказывая существенное влияние на правотворчество и правоприменение.

В.Д. Перевалов несколько иначе подходит к выделению уровней правовой системы, фиксируя следующий элементный состав: 1) субъективно- сущностный (субъекты права); 2) интеллектуально-психологический (правосознание); 3) нормативно-регулятивный (нормы права); 4) организационно- деятельный (отношения, деятельность); 5) социально-регулятивный (законность, правопорядок, правовая культура).

Видоизменяя структурный состав правовой системы, О.Ф. Скакун выделяет ее пять подсистем: институционную (субъектную), нормативную (регулятивную), идеологическую (доктринальную), функциональную и коммуникативную.

Трудности, возникающие при определении элементного состава правовой системы, вполне закономерны. Это объясняется тем, что компоненты правовой системы не всегда могут рассматриваться как структурно отделенные создания, связанные внутренне организационной зависимостью. Поэтому, решая задачи выделения и отсоединения элементов, необходимо исходить из знаний об отличительных признаках элемента системы, о том, что каждый элемент является носителем минимальных атрибутивных (представительских) свойств системы и не содержит тех, что сохраняют субстанционные качества целого. Соответственно, решение задача выделения элементов структуры правовой системы все еще остается актуальной и значимой как в теоретическом, так и в практическом аспектах.

Завершая рассмотрение правовой системы с точки зрения ее структуры, с учетом закономерностей, выявленных в ходе анализа имеющихся подходов, полагаем целесообразным рассматривать в качестве структурных компонентов правовой системы следующие элементы:

-правопонимание в совокупности доминирующих правовых учений общества, уровня и особенностей правового мышления народа;

-правотворчество как познавательный и процедурно зафиксированный способ подготовки, оформления и принятия источников права;

-юридический массив, включающий в себя действующее в государственно-организованном обществе законодательство как систему официально установленных и взаимосвязанных нормативных актов общего значения;

-правовые учреждения, созданные в государственно-организованном обществе для функционирования его правовой системы;

-механизм осуществления права, в котором сосредоточиваются процессы его реализации;

-результаты действия права, заключаемые установлении в государственно-организованном обществе правопорядка, определяемым режимом законности и правовой культурой его субъектов.

Предлагаемая трактовка компонентов правовой системы, учитывая проведенные в юридической науке сравнительно-правовые исследования, обращает внимание на последовательность проявления ее структурных частей и взаимосвязи между ними, рассматривая их как универсальные категории.

1.3 Правовые системы современных государств: общее и особенное

В современном мире насчитывается около 200 государств, самому «возрастному» из которых более тысячи лет (Япония с императорской формой правления), а самому «юному» - всего лишь немногим более года (Черногория). А всего в истории человечества насчитывалось свыше трех тысяч государств, среди которых были восточные деспотии, античные города- полисы, древние и средневековые империи, буржуазные республики, социалистические государства и националистические государственные образования. Столь разнообразные государственно-организованные общества объединяет наличие особой организации суверенной публичной власти, способной осуществлять посредством права верховное руководство населением страны на всей ее территории.

Данное определение содержит существенные признаки государства, хотя следует указать на имеющийся плюрализм мнений, утвердившийся в трудах современных государствоведов и отражающий тенденции к самовыражению их авторов. Как альтернативное понимание, сошлемся на более пространную дефиницию, данную ведущим исследователем проблем сравнительного государствоведения: «Государство - это универсальное политическое сообщество и одновременно организация в обществе, обладающая публичной (государственной) властью и специализированным аппаратом регулятивного (в том числе принудительного) воздействия (включая социально- политический) арбитраж, выражающая, прежде всего, (но не только) интересы доминирующего социального слоя (класса) и выполняющего общие для общества цели. Эта организация строится на основе специальных органов, выделения управленческого персонала, использования институтов гражданства и права».

Следует учитывать, что далеко не все принципиальные признаки государства могут быть сконцентрированы в одном, даже непомерно широком определении. Однако среди них выделяется такая существенная черта государства, как его право, возможность и способность издавать и претворять в жизнь юридически обязательные веления. Именно государству присущи правовые формы и средства организации публичной власти, поскольку без правовых начал, законодательства, правотворческих, правоприменительных и правоохранительных органов государство не становится таковым и не способно выполнять свои функции по руководству обществом.

Традиционные классификации государств возможно выделить по самым различным основаниям; в частности, признанными государственными моделями признаются:

-по способу возникновения государственно-организованного общества обращается внимание на: государства, созданные революционным или эволюционным путем; на соединение государств и образование нового единого государства; на разделение государства на несколько новых; на присоединение к другому государству с изменением его устройства);

-по различиям в общих характеристиках государств могут противопоставляться такие типы: стабильные и нестабильные; восприимчивые к социальным новациям и невосприимчивые; с высоким и медленным темпом общественной жизни; действующие в нормальных условиях и в чрезвычайной обстановке; способные сохранять целостность и распадающиеся; молодые и имеющие давние традиции существования независимой государственности;

-по содержательным сторонам формы государства определяют монистические (для них характерным является отсутствие разделения ролей в организации государственного управления и сосредоточение государственной власти в руках одного центра), плюралистические (характерные разделением властей при их взаимодействии и наличием системы сдержек и противовесов) и сегментарные (как промежуточное явление между указанными государственными формами, не обладающее «равновесием» элементов управления и системой взаимных сдержек и противовесов);

-по социальной характеристике - государства полиэтнические и этнически однородные; с политизированным и с аполитичным населением; с нормальной и с деформированной социальной структурой; с отсутствием господствующих социальных слоев и с господством определенного класса или этнической группы;

-по форме правления как способу организации высших органов государственной власти классическими видами являются монархия (абсолютная или ограниченная) или республика (президентская, парламентская и смешанная);

-по форме внутри территориального устройства государства - унитарными (простыми, сложными, регионалистскими) или федерациями (территориальными, национальными, смешанными);

-по форме государственно-политического режима как совокупности способов и методов осуществления государственной власти выделяют тоталитарные, авторитарные, демократические государства, а также страны с переходным (либерально-демократическим или либерально-авторитарным) режимом;

-по степени влияния религиозных начал и догм на содержание публичной власти определяют государства: атеистические, светские, клерикальные, теистические (теократические). При рассмотрении факторов доминирования в обществе определенной конфессии и ее нормативных постулатов отличают государства: христианские (католические, протестантские или православные), исламские (шиитские или суннитские, либо как секуляризованные, гармонические или коранические), индуистские, буддистские, иудаистские и т.п.;

-по специфике организации и функционирования власти предлагаются такие типологии: государства правовые и неправовые; легитимные и легальные; бюрократизированные и небюрократцзированные; централизованные и децентрализованные; конфронтационные и миролюбивые;

-по степени правовой институционализации современного государства раскрывают гражданское государство, правовое государство, демократическое правовое государство и социальное правовое государство, и так далее.

Наряду с этими делениями, а также в их рамках существует множество градаций, на выделение которых указывается в государствоведческих источниках. Указание на типы государств и их многообразие нам необходимо в связи с рассмотрением соответствующих им нормативно-правовых структур.

Обладание каждым из государств собственным национальным правом приводит к оформлению и собственных национальных правовых систем, отражающих его социально-экономическое, политическое и культурное своеобразие. В содержании национальных правовых системах заметны как особенности, свойственные перечисленным выше государственным формам, так и характерный для страны тот или иной тип права.

Национальная правовая система имеет свою специфику, структуру, цели, формируется, развивается и функционирует в определенный исторический отрезок времени, в конкретном географическом регионе, характеризуется этнографическими особенностями населения, создается в обществах с различными традициями, верованиями, отличается различиями в путях формирования источников права.

Дифференцированный подход к правовым системам различных государств складывается в юридической науке на протяжении ХХ-ХХ1 столетий. Учитывая, что так называемая правовая карта мира не может быть односторонней, она отражает многочисленные и сложные многофункциональные процессы. И потому вопросы классификации правовых систем становятся одной из важнейших проблем, как теории права, так и сравнительного правоведения. Классификационных критериев насчитывается сегодня десятки.

Более продуктивными оказались градации, основанные на объединении правовых систем государств в определенные классификационные группы. Заметно, что, несмотря на сложившиеся различия, многие национальные правовые системы имеют общие черты, дающие возможность их объединения, по мнению ученых-компаративистов, в понятия: «семьи правовых систем» (Р. Давид), «правовые круги» (К.-Х. Эберт, М. Рейнстайн), «формы правовых систем» (И. Сабо), «структурные общности» (С.С. Алексеев), «системы правовых систем» (М. Мальстрём), «стиль права» (К. Цвайгерт).

Правовые семьи выделяются под влиянием многих факторов, среди которых обращают на себя внимание следующие:

-общность исторической судьбы (например, семья скандинавского права, семья латиноамериканского права);

-добровольное воссоздание в стране основных схем построения и функционирования иных правовых систем (примкнувшие государства самостоятельно выбирают им приемлемые структуры построения системы законодательства, правоприменения и т.п.;

-прежняя колониальная зависимость, в результате которой страны-метрополии навязывают свою правовую идеологию и юридические учреждения (так, например, бывшие колонии Франции восприняли основные институты законодательного права, а зависимые от Британской империи территории - идеи судебного права);

-идеологическая зависимость, связанная с установлением в стране режимов определенной направленности (например, создание социалистического права и его экспансия в послевоенную Восточную Европу);

-религиозная идентичность, определяющая приверженность региона и отдельных стран определенным догматам и канонам (примером может быть мировая распространенность ислам и идущего вслед за ним мусульманского права).

Правовые семьи могут быть устойчивыми (и в таком качестве существовать столетиями) или временными, зависящими, в частности, от форм государственно-политического режима в тех или иных странах. В любом случае наличие правовых семей является основой для их классификации. В качестве таковых могут быть рассмотрены следующие:

-общность правовой идеологии, в соответствии с которой строятся общие начала права в семье объединяемых государств;

-близость правовой методологии как совокупности средств и приемов воплощения права в жизнь, включающих, например, источники права, его структуру, юридическую технику, юридическую терминологию и т.п.;

-сходство систем юридического образования и подготовки юристов;

-идентичная структура юридических профессий и сфер деятельности практикующих юристов;

-правовые традиции, общие для государств, входящих в правовую семью, и т.п.

Если обратиться к истории проблемы, то в свое время к критериям объединения правовых систем относили: особенности исторического формирования правовых систем (Э. Глассон, 1880; Дж. Вигмор, 1928); расовые и национальные критерии (Г. Созер-Холл, 1913); общую структуру и отличительные признаки (А. Эсмен, 1905); роль разнообразных источников права (Г. Леви-Ульман, 1922); принадлежность к «великим цивилизациям» или к нецивилизованным народам (А.Ф. Шнитцер, 1961); внутрисистемные признаки (Р. Родьер, 1946); влияние международно-правовых обычаев, римского и канонического права, а также современных демократических традиций (Э. Мартинез Паз, 1934); степень подобности другому праву или происхождение от него (П. Армиджон, Б. Нольде, М.Вольф, 1950).

Французскими юристами, указанными последними, была предложена классификация современных правовых систем, не зависящая от географических, национальных и других специфических факторов, а опирающаяся на содержательный принцип, на соотношение общего и особенного. Их разделение правовых семей, документально оформленное в середине прошлого столетия, включала семь типов права: английский, французский, германский, скандинавский, российский, исламский и индийский.

Известный компаративист Р. Давид в работе, написанной примерно в то же время, подверг критике предшествующие концепции за отсутствие убедительных критериев для определения различий между правовыми семьями и предложил два, по его мнению, основания для классификации правовых систем. Первый из них - идеологический, являющийся отражением религиозных и философских воззрений данного общества, его политической, экономической и социальной структуры. А второй - юридико-технический, который играет вспомогательную роль. Соответственно, им была предложена так называемая триада правовых семей: романо-германского права, общего права (common law) и социалистического права. Все остальные разновидности Р.Давид объединил под общим родовым понятием «другие системы», куда отнес слабо связанные между собой исламское право, иудейское право, а также право Дальнего Востока, Черной Африки и Мадагаскара.

В советском правоведении долгие годы первенствовала так называемая внутритиповая классификация, означавшая деление правовых систем на социалистический, буржуазный и «колеблющийся» между двумя антиподами типы права. Она могла ответить лишь на вопрос, волю какой социальной группы могло отражать право, но не объясняла, почему в рамках, например, буржуазного типа возможно существование правовых систем общего и континентального права, что определяет различия между североамериканским и латиноамериканским правом, между германским и романским правом, между индийским и японским правом. И потому столь востребованной несколько позже оказалась концепция Р. Давида, вводившая в число признанных правовых семей именно социалистическое право.

Влияние доминировавшего в 70-80-е годы «триадного» подхода в настоящее время не является столь же очевидным, поскольку в современном российском сравнительном правоведении, избавившимся от общеобязательных идеологических установок недавнего прошлого, появилось немалое количество работ, основанных на ставшем источниковедческим достоянием отечественном и зарубежном компаративистском наследии.

Их анализ дает возможность прийти к выводу, что национальные правовые системы необходимо различать по количественным и качественно-элементным критериям. По нашему мнению, при первом подходе речь может идти о численности правовых систем в конкретных государствах и об их взаимосвязях в отношениях между собой, что определяет предлагаемое деление национальных правовых систем на:

одноуровневые правовые системы унитарного государств, понимая под ними совокупность права, правовой культуры и юридической практики отдельно взятого централизованного государства. В таком государственно- организованном обществе вся территория делится на административные единицы, чей государственно-правовой статус полностью определяется и регулируется правовой системой данного государства (таковыми являются, например, правовые системы стран Балтии, Польши или Белоруссии);

-двухуровневые правовые системы сложного унитарного государства, которые возникают и оформляются в странах, допускающих создание и функционирование самоуправляющихся территориальных или национально- территориальных единиц, пользующихся определенной самостоятельностью в рамках централизованного государства. В них учитываются, в частности, юридические особенности одной или нескольких автономных образований (Дания с автономными Фарерскими островами и Гренландией, Украина с Автономной Республикой Крым) при отсутствии подобной самостоятельности всех остальных частей государства;

-двухуровневые правовые системы регионалистских государств (полуфедераций), которых рассматривают переходными, последовательно превращающимися в федеративные государства. В качестве примеров могут быть приведены: Великобритания, предоставившая широкую самостоятельность Уэльсу, Шотландии и Северной Ирландии; Южно-Африканская Республика, определяемая Конституцией страны как унитарное государство с элементами федерализма, в котором его составляющие 9 провинций, наделены автономными полномочиями, в том числе законодательными; Испания, которую называют государством автономии, где статус самостоятельных приобрели не только сложившиеся исторические регионы проживания национальных меньшинств (Страна Басков, Каталония, Галисия), но и каждая из муниципий и провинций;

-двухуровневые правовые системы федеративных государств, имеющих как федеральную правовую систему, которая определяется «компетенцией компетенций», то есть правом федерации путем конституционных новаций устанавливать и регулировать свои полномочия, и верховенством федерального права, его приоритетом над законами субъектов федерации, так и региональные правовые системы. Ими могут обладать такие субъекты федерации как штаты (Мексиканские Соединенные Штаты), провинции (Аргентинская Республика), территории (Федеративная Демократическая Республика Эфиопия), земли (Федеративная Республика Германия) или кантоны (Швейцарская Конфедерация);

-трехуровневые правовые системы федеративных государств, уникальным и единственным примером которых служит Российская Федерация, где помимо федеральной и региональной (87 субъектов Федерации) правовых систем функционируют двойственные системы ряда краев (Алтайский, Красноярский) и областей (Тюменская, Читинская), в которые входят автономные округа (Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий, Усть-Ордынский Бурятский и др.);

-параллельные (дуалистические) правовые системы государств, представленные значительным числом стран, расположенных в различных частях света. В этих государствах в силу исторических, идеологических, региональных и иных факторов помимо официально оформленных и функционирующих правовых систем существуют и оказывают значительное воздействие на национальное право системы, построенные на религиозных воззрениях, обычаях, традициях и образе жизни народа. Такие системы (в странах Ближнего Востока, Тропической Африки, Тихоокеанского бассейна и ряде других регионов) как бы дополняют национальное право, регулируя, главным образом, частноправовой статус коренного населения;

-конкурирующие правовые системы государств, в которых исторически сложившиеся обычные или религиозные обязывающие правила поведения вступают в противоречие с требованиями государственной правовой системы. Примером могут послужить светские государства, так называемого Востока, где религиозные догмы, действующие сотнями лет, нередко препятствуют осуществлению официально закрепленных правовых предписаний (Индия, Турция).

При выборе той или иной классификации более распространенными являются качественные характеристики правовых систем государств, которые учитываются при их объединении в правовые семьи, типы правовых систем или круги правовых семей. Таких качеств, как было показано, выделяется достаточно много. Но любые подходы к выбору критериев для выделения систематизирующих признаков весьма субъективны. И как признают сами исследователи правовых систем, действительно в реальной жизни нет совершенной правовой или любой иной классификации, что неизбежно делает относительной любую из выделяемых правовых семей. И потому следует согласиться с М.Н. Марченко, который выдвигает ряд требований относительно показателей воздействия на формирование общих признаков правовых семей, а также критериев их классификации. В частности, они должны отвечать следующим условиям:

а) в основе своей иметь постоянные, фундаментальные, а не временные и случайные факторы;

б) по возможности быть более определенными признаками- критериями;

в) иметь устоявшийся объективный характер;

г) в случаях, когда за основу классификации правовых систем берется не один, а несколько признаков-критериев, то один из них непременно должен быть основным, доминирующим;

д) при исследовании общих черт правовых систем-критериев их классификации должны учитывать не только объективные, но и субъективные факторы, оказывающие прямое воздействие на процесс их формирования.

Обобщая изложенное, полагаем возможным сделать следующий вывод. То общее, что характеризует национальные правовые системы, определяется единством закономерностей генезиса и развития государственно-правовых явлений. Особенное, присущее национальным правовым системам, обусловливается, с одной стороны, обладанием каждым из государств собственным национальным правом, с другой стороны, специфичностью свойственных им государственных форм.

2. Сравнительно-правовая характеристика современных правовых систем

правовой германский саксонский

Признание уникальности национальной правовой системы каждого без исключения государства не препятствует выявлению общих черт, присущих правовым системам государств различных типов. Более того, решение обозначенной задачи позволяет составить более полное представление о правовых системах в их многообразии, соотнести их между собой, выявить основные закономерности в их развитии.

Учитывая складывающиеся в теории права и сравнительном правоведении тенденции, согласимся с рассмотрением основных правовых систем государств через призму их устойчивых групп на основе позиций цивилизационного подхода к государственно-правовой типологии. При этом отметим, что классификация правовых систем возможна и на основе формационного подхода, который весьма активно использовался для этих целей в советский период.

Цивилизационный подход, у истоков которого стояли О. Шпенглер, К. Ясперс и А. Тойнби, позволяет вычленить уникальность, неповторимость определенного общества, благодаря закреплению в нем столь же определенной культуры, поскольку цивилизации есть определенные типы человеческих сообществ, а каждая из них - «достигшая пределов самоидентификации культура». Цивилизация непосредственно определяется как относительно замкнутое состояние общества, отличающееся общностью как культурных, так и экономических, географических, религиозных, психологических и иных факторов. А. Тойнби предполагал, что определенному типу цивилизации соответствует и определенный тип государств.

Применительно к исследуемой теме, цивилизационный подход дает возможность представить и сопоставить разнообразие государственно- правовых систем на основе многофакторных критериев. Конечно же, и эта классификация не может быть признана всеобщей или единственной, она достаточно условна. На это обоснованно обращают внимание ее критики, указывая, в частности, на недостаточную разработанность самой типологии, наличие различных оснований для выделения как цивилизаций, так и типов государств и их правовых систем. Но столь не полны и иные попытки представить определенные типологии в качестве универсальных, поскольку изобретаемые исследователями факторы, принципы, индикаторы или параметры также условны и не могут быть признаны удовлетворяющими всех и вся либо приняты в качестве общепринятой классификации.

.1 Основные черты и особенности романо-германской правовой семьи

В рамках такого комплексного понятия как западное право континентальное (европейское) право рассматривают как совокупность правовых семей и отдельных правовых систем, сформированных на основе и с активным использованием римского правового наследия и объединенных общностью принципов построения права, его структуры, источников и понятийно-юридического аппарата.

Термин «континентальное право» условен, он указывает на корни, происхождение и первоначальный «ареал» формирования и развития. В силу исторических традиций сравнительного правоведения и ведущих с самого начала позиций в нем французских и немецких компаративистов его продолжают называть романо-германским типом права, отдавая должное совместным усилиям, которые приложили университеты латинских стран и государств Центральной Европы к развитию общей европейской юридической науки. Хотя помимо романской (южно-европейской) и германской (центрально-европейской) правовых семей в континентальное право входят скандинавская (северно-европейская) правовая семья и находящаяся за границами Европы латиноамериканская семья. В то же время в англоязычных странах данную группу именуют «системой гражданского права» («civil law countries»), связывая с римским прошлым европейского права. Ныне нередко ассоциируют европейское право с правовой системой Европейского Союза, что формально и фактически неверно, поскольку ЕС является межгосударственным союзом, объединяющим хотя и половину, но все же часть Европы (27 государств из 50), и не может подменять собой общеевропейские институты. В дальнейшем европейское право перешагнуло границы континента и благодаря многим факторам (в их числе поддержке католической церкви, путем военных завоеваний, посредством колонизации, а также добровольным восприятием идей, конструкций и институтов) превратилось в самую распространенную и наиболее влиятельную группу правовых семей из всех существующих в мире.

Если суммировать имеющиеся характеристики этой группы правовых семей, то ее принципиальными чертами следует считать:

-общие исторические основы, которые принято рассматривать европейской или западной традицией права, определяемой римским правовым наследием и его рецепцией (доктринальной и фактической) в Европе, каноническим правом католицизма, философией естественного права и исторической юриспруденцией, плюрализмом юрисдикций и правовых систем;

-сходство основных юридических понятий, которое, по словам французского юриста П. Сандевуара, проявляется прежде всего «при одинаковом обобщенном взгляде на понятие нормы права, рассматриваемой здесь в первую очередь как преобладающее правило поведения». Единая юридическая догматика, то есть понятийно-категориальный аппарат, постепенно складывалась под влиянием изучения римского правового наследия в европейских университетах, работ ученых-доктринистов и юридической практики стран, определявших правовую политику отдельных правовых семей (так называемых государств-идентификаторов);

-общие начала профессионального образования для юристов и методики их обучения, предполагающие две стадии подготовки к юридической профессии - общую и специализированную. В частности, в Германии установлены следующие подсистемы обучения юристов: 1) университетская, делающая упор на научно-исследовательском изучении права и оканчивающаяся государственным экзаменом, цель которого - проверка знания важнейших юридических дисциплин, что не завершает обучения, но представляет определенные права; 2) оплачиваемая практика в течение двух лет в юридических учреждениях, заканчивающаяся вторым государственным экзаменом, завершающим подготовку юриста;

-признание права как статутного (писаного), являющегося результатом правотворчества от имени государства, а законодатель (в широком понимании) определяется фактическим творцом права;

-дуализм права, который проявляется в сочетании в нем публичного права, защищающего общегосударственный интерес, и частного права, обеспечивающего интересы гражданского общества в лице индивидов и их объединений;

-доминирование материального права над процессуальным, играющим обеспечивающую роль в правовом регулировании;

-совпадающее отношение к иерархии источников права, где основную роль играют обязательные нормативные источники (законы, среди которых высший юридический авторитет принадлежит конституции (основному) закону, и подзаконные акты исполнительной власти), а также международные договоры;

-возрастание обязывающей роли принципов и норм современного международного права во внутригосударственной правовой системе, начало которому положили Основной закон ФРГ 1949 г. и интеграционные (объединительные) процессы в Европе (Совет Европы, Европейский Союз);

-особая роль юридической доктрины (юриспруденции), при помощи которой разрабатываются основные принципы построения правовой системы, строится правотворческий процесс и осуществляется официальное толкование права;

-судебный прецедент не относится к обязательным источникам права, поскольку, как подчеркивает французский теоретик права Ж.-Л. Бержель, судебные решения «не являются правилами, обладающими обязательной юридической силой для кого бы то ни было помимо сторон, задействованных в процессе». В то же время в континентальных правовых системах «фактически поощряется единообразие судебной практики, которая в "основном формируется в процессе деятельности высших судебных инстанций»;

-наличие системы судебного контроля над конституционностью юридических норм, проявляющееся в создании и функционировании специального конституционного суда, чьи решения являются общеобязательными для субъектов права;

-сходные тенденции в процессах кодификации права, требующие наличия в основных отраслях законов в виде кодексов;

-единая схема построения системы права, где базовой отраслью выделяется конституционное право, а профилирующими отраслями признаются гражданское, уголовное и административное право, а также корреспондирующие им процессуальные отрасли.

2.2 Основные черты и особенности англо-саксонской правовой семьи

Вторую группу правовых семей западного права - англо-американское право - объединяет приверженность английской доктрине судебного прецедента, которую можно сформулировать следующим образом: «однажды сформулированное судебное решение обязательно как для суда его принявшего, так и для всех нижестоящих судов в аналогичных юридических ситуациях».

В круг прецедентного права («case law countries») относят:

-страны европейского общего права (Великобритания, Ирландия, Мальта, Кипр, Гибралтар);

-страны - бывшие доминионы Британской империи, так называемые квазимонархии (Канада, Австралия, Новая Зеландия и еще примерно 15 государств), где многие английские конституционные традиции, судебные прецеденты и законодательные акты (начиная от Великой Хартии Вольностей 1215 г.) считаются действующими и на их территории;

-государства-члены Сообщества (межгосударственного объединения стран - бывших колоний Великобритании или ранее зависимых от нее территорий), в которых судебный прецедент признается источником права, а судьям предоставлены значительные полномочия, в том числе правотворческого характера;

Соединенные Штаты Америки, чья правовая система рассматривается самостоятельной ветвью, обладающей спецификой, в том числе и в применении принципа судебного прецедента.Будучи следствием своеобразного формирования британского общего права (common law) , англо-американская группа правовых семей существенно отличается от континентальной системы, что определяет:

-историческое своеобразие в формировании права, которое проявилось, в частности, в отказе от рецепции римского права, несмотря на четырехсотлетнее вхождение Англии в Римскую империю ;

-единообразный подход к правопониманию, на основании которого выработана особая концепция права, основанная на принципах «верховенства права», согласно которому все равны перед правом, поскольку закон не является единственным (или преимущественным) источником правовых норм. А последняя рассматривается не столько как общее абстрактное правило поведения, сколько в качестве средства разрешения права;

-собственная юридическая терминология, по многим позициям существенно отличающаяся от европейского (континентального) юридического языка;

-особая роль судов в формировании и развитии права, обладание ими правотворческих функций;

-выделение права как статутного (законодательного) и прецедентного (судебного), которое рассматривается как право, состоящее из норм и принципов, созданных и применяемых судьями в процессе вынесения ими судебных решений, а также как методы, которыми пользуются судьи при создании прецедента, и как особая правовая судебная культура;

-своеобразие источников права, где на ведущих позициях закрепляется судебный прецедент;

-казуистический (индивидуальный) характер судебного прецедента, в силу чего последний может быть применим только в случае разрешения аналогичных ситуаций. Если факты, обнаруженные судом по делу, которое он рассматривает, достаточно схожи, а также если предыдущее решение вынесено вышестоящим судом или (в порядке исключения) судом равной юрисдикции, суд обязан следовать предыдущему судебному решению;

-непризнание дуализма в праве, то есть его деления на публичное и частное. Государство выступает на правовом поле лишь как один из субъектов права наряду с частными лицами. Тем самым и государству, которое должно преследовать публичный интерес, и отдельным лицам, которые должны иметь возможность преследовать частные интересы, приходится доказывать в суде свою правоту всякий раз, когда они обращаются за правосудием;

-особенности системы юридического образования, предпочитающей специализацию студентов с первых курсов обучения, и юридических профессий в странах англо-американского права.

.3 Основные черты и особенности исламской правовой семьи

В характеристике правовых систем стран восточного права также используется термин «дуализм», однако его понимают как двойственность в нормативно-правовом воздействии на общественные отношения и поведение людей в этих государствах. Их также называют религиозно-традиционными правовыми системами, относя к таким государствам страны с мусульманским, иудаистским, индуистским, конфуцианским правом, а также страны Юго-Восточной Азии, Тропической Африки и Тихоокеанского бассейна, где сильны племенные и общинные обычаи и традиции. В таких государствах вместе с официально действующим правом (зачастую реципирующим внешние формы западного права - понятийный аппарат, юридические учреждения и институты, источники права, выделение правовых функций по принципу разделения властей, внешние законодательные атрибуты и процессуальные ритуалы) широко и нередко приоритетно используются собственные социальные регуляторы, включающие в себя и нормы права и религиозно- нравственные правила поведения, определяемые образом жизни большинства населения, обычаями и традициями народа. По сути, как отмечается в специальных источниках, такие правовые системы продолжают «свое бытие на уровне мононорм, не предусматривающих строгого разграничения на право, религию и нравственность».

Помимо правовой семьи мусульманского права, правовые системы стран так называемого Востока (понимаемого шире своего географического значении) не образуют единые группы, что, однако, не препятствует присутствию в дуалистических правовых системах общих черт:

-наличие так называемых сакральных (праведных) учений или верований, указывающих на традиционный приоритет обязанностей верующего и подданного (гражданина) при второстепенном значении признаваемых за ними социальных прерогатив. Принципиальным моментом в понимании восточной концепции прав человека является ориентация религиозно-традиционного права на коллективные начала, на сформулированность всех прав через собственные обязанности или обязанности других лиц . Понятие субъективных прав отсутствовало и появилось лишь вследствие так называемой юридической вестернизации Востока;

-синкретизм права, религии и нравственности в нормативной системе общества, оказывающий принципиальное влияние на поведение его членов;

-понимание закона в большей части как запрета и инструмента кары, чем средства позитивного регулирования общественных отношений;

-разделение сферы прав верующих и прав неверующих с доминированием прав первых. Так, «исламская позиция в отношении прав человека связана с убеждением в том, что в силу разделенности субъектов на немусульман и мусульман обеспечение права последних является задачей исключительно исламской общины»;

-разделение прав коренного населения одного вероисповедания между кастами господствующими и подчиненными на принципах кастово- иерархического строя. Так, в индуизме, как и в конфуцианстве, люди от рождения поделены на касты, каждая из которых имеет собственную систему прав и обязанностей;

-субсидиарный характер позитивного (установленного и обеспечиваемого государственной властью) права, что, в свою очередь, обусловлено теми представлениями о государстве и праве, которые сложились в упомянутых регионах.

Так, в мусульманских странах распространена концепция теократического государства и общества. В Индии и странах Юго-Восточной Азии существенна роль брахмацентристских взглядов на государство и общество. В Китае, Японии и других странах Дальнего Востока доминирует даоцентристская идея государственно-правового устройства. По этому поводу можно привести мнение Гарольда Бермана. Рассматривая рецепцию западного права в Японии и Китае в конце XIX - в начале XX веков, американский историк права утверждал, что это право регулировало некоторые отношения в официальных и высших кругах, но практически не воздействовало на традиционное правоустройство народов в целом. Следует отметить, что минувшие и современные государственно-правовые модификации в этих странах далеки от того, чтобы привести к отказу от тысячелетних традиций. Структуры и институты западного права, внедренные на Востоке, в большинстве случаев остаются простым фасадом, за которым регламентация общественных отношений происходит соответственно традиционным моделям. Помимо этого, руководители этих государств должны считаться со стереотипами общественного сознания.

.4 Особенности правовой системы современной России

В 90-е годы XX - начале XXI столетий интенсивно обсуждались три варианта выбора, стоявшего перед правовой системой России, - либо присоединиться к одной из существующих семей западного права (то есть вернуться к историческим корням), либо превратиться в новую родовую (евроазиатскую) правовую семью вместе с некоторыми другими бывшими республиками СССР, либо возглавить новую, так называемую славянскую правовую семью1.

Ныне компаративисты склоняются к выводу о наметившемся процессе сближения или интеграции российской правовой системы с континентальным (европейским) правом. Так, А.Х. Саидов утверждает, что «родство российского права с романо-германским правом не вызывает сомнений». А А.Э. Черноков, явно опережая реальность, уверенно заявляет, например, что «это, наконец, признано практикой и наукой, т.е. возврат к романо-германской модели состоялся».

Более осторожен в своих оценках реального состояния российской правовой системы американский компаративист К. Осакве, когда констатирует следующее: «Измеримая тенденция развития современного российского права дает все основания предполагать, что оно движется в сторону присоединения к германской подгруппе в семье романо-германского права», проявив себя «достойным кандидатом в члены этой правовой семьи».

В то же время нам более импонирует оценка происходящих процессов, данная известным теоретиком права и сравнительного правоведения М.Н. Марченко, который обоснованно считает, что «нет никакой необходимости, как представляется, пытаться предвосхищать события и искусственно подверстывать российское («национальное») право под романо-германское («межнациональное», европейское) или любое иное право».

Действительно, в любой сфере жизни общества, включая правовую сферу, весьма рискованным является искусственное форсирование даже уже обозначившихся процессов и событий. Тем более что сегодня сложные процессы общественной и государственной жизни в различных странах, обусловленные глобализацией, интенсивно отражаются в соответствующих процессах сближения правовых семей и правовых систем. Возникли вариации правовых систем, содержащие черты и континентального права, и англоамериканского права. Если в англоязычных странах повысилась роль закона, общих норм кодификации, то в континентальной Европе тенденция формирования более абстрактных норм вызвала к жизни закономерную, по логике правовых систем, встречную тенденцию: усиление роли судебных органов в процессе юридического регулирования, развитие их индивидуально-правотворческой деятельности. Знаменательным фактом является разработка в ходе общеевропейской интеграции (в частности, Судом Евросоюза) положений и конструкций, которые объединяют, ранее несовместимые, качественно различные положения континентального права и общего прецедентного права. Это обусловлено тем, что в современных условиях принципиально выделяется значение для правовых систем, относящихся к западной правовой цивилизации либо ей близких, их общекультурной основы, процессов интеграции и следования общечеловеческим началам права.

Обобщая результаты исследования специфики правовых систем государств различных типов, полагаем возможным сделать следующие основные выводы:

1.Исследование специфики правовых систем государств различных типов целесообразно осуществлять через призму цивилизационного подхода к государственно-правовой типологии. Классификация правовых систем на основе формационного подхода не позволяет представить и сопоставить государственно-правовые системы с учетом всего многообразия факторов, влияющих на развитие и функционирование этих систем.

2.Существенные общие черты и закономерности развития наблюдаются у правовых систем национальных государств уже в рамках таких классификационных групп, как западное право, восточное право и идеологическое право. Однако, в рамках указанных объединений возможно дальнейшее разграничение групп и подгрупп национальных правовых систем, характеризующихся еще большей степенью общности.

Заключение

Завершая анализ современных правовых систем в их многообразии и специфике, перечислим основные выводы и обобщения, которые нами были получены и которые свидетельствуют о реализации цели исследования и решении основных его задач.

1.Анализ комплексных, специальных и смежных исследований, в той или иной мере затрагивающих системную проблематику в праве, подтверждает, что юридическая категория «правовая система» используется интенсивно и многогранно, представляя собой неоднозначное и многофункциональное явление, принадлежащее, как и иные подсистемы универсальной социальной системы в целом, к сложно организованным общностям. Рассматриваемое понятие получает совершенно различные трактовки, но при этом в целом неизменной остается суть идеи правовой системы, которая заключается в признании, с одной стороны, системности происходящих в обществе правовых явлений, процессов, а с другой стороны, исторической и культурной обусловленности их содержания и взаимосвязи между собой.

2.Учитывая сложный и многоаспектный характер правовой системы, последнюю следует понимать как исторически обусловленную и объективно сложившуюся совокупность явлений, институтов и процессов действующего права, закрепляющих и поддерживающих нормативно стабильные отношения в государственно-организованном обществе (сообществе). В качестве структурных компонентов правовой системы следует рассматривать: право- понимание в совокупности доминирующих правовых учений общества, уровня и особенностей правового мышления народа; правотворчество как познавательный и процедурно зафиксированный способ подготовки, оформления и принятия источников права; юридический массив, включающий в себя действующее в государственно-организованном обществе законодательство как систему официально установленных и взаимосвязанных нормативных актов общего значения; правовые учреждения, созданные в государственно-организованном обществе для функционирования его правовой системы; механизм осуществления права, в котором сосредоточиваются процессы его реализации; результаты действия права, заключаемые установлении в государственно-организованном обществе правопорядка, определяемым режимом законности и правовой культурой его субъектов.

3.Функции правовой системы характеризуются активностью в их осуществлении, постоянством, стабильностью, непрерывностью, системностью и иерархичностью. Поскольку назначение функций правовой системы определяется стремлением при достижении общей цели правовой системы к сохранению ее единства и целостности, стержневой функцией следует признать интеграцию, призванную обеспечить существование самой системы как целостного явления. Интегративная функция является функцией высшего уровня, ей должны соответствовать основные функции (аксиологическая, информационная, регулятивная и охранительная), которые предстают как функции второго уровня, а также обеспечивающие функции - функции третьего уровня, которые непосредственно связаны с составными частями структуры правовой системы и ими конкретно определяются.

4.Учитывая сложный и многоаспектный характер правовой системы, последнюю следует понимать как исторически обусловленную и объективно сложившуюся совокупность явлений, институтов и процессов действующего права, закрепляющих и поддерживающих нормативно стабильные отношения в государственно-организованном обществе (сообществе). В качестве структурных компонентов правовой системы следует рассматривать: право-понимание в совокупности доминирующих правовых учений общества, уровня и особенностей правового мышления народа; правотворчество как познавательный и процедурно зафиксированный способ подготовки, оформления и принятия источников права; юридический массив, включающий в себя действующее в государственно-организованном обществе законодательство как систему официально установленных и взаимосвязанных нормативных актов общего значения; правовые учреждения, созданные в государственно-организованном обществе для функционирования его правовой системы; механизм осуществления права, в котором сосредоточиваются процессы его реализации; результаты действия права, заключаемые установлении в государственно-организованном обществе правопорядка, определяемым режимом законности и правовой культурой его субъектов.