Проблема метода и жанра в журналистском эксперименте (на материале 'Литературной газеты' 1970-х годов)

Проблема метода и жанра в журналистском эксперименте (на материале 'Литературной газеты' 1970-х годов)

Проблема метода и жанра в журналистском эксперименте (на материале "Литературной газеты" 1970-х годов)

Содержание

Введение

Глава I. Взгляды исследователей на понятия «метод» и «жанр» в журналистике

Глава II. Анализ публикаций «Литературной газеты» 1970-х годов, представленных под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»»

Заключение

Список литературы

Введение

Поиск новых тем, методов работы с информацией, оригинальных способов подачи материала всегда отличал журналистов, что непосредственно связано со спецификой профессии: журналисту важно увидеть в привычном, обыденном новое и интересное, в отдельных фактах угадать тенденцию и этим привлечь читателя к своему изданию. Многие поколения журналистов отбирали самые эффективные методы обработки информации, оставляли в своем профессиональном арсенале зарекомендовавшие себя жанровые формы, отсеивая непродуктивные схемы.

Для решения профессиональных задач нередко обращаются к методам смежных с журналистикой наук. Это становится все более актуально с каждым годом в условиях стремительного развития информационного общества. М.Н. Ким считает, что применение специальных научных методов в журналистике обосновано именно тем, что «сегодня ориентации только на традиционные журналистские методы (беседа, наблюдение, работа с документами и т.д.) совершенно недостаточно в плане познания сложных социальных и психологических явлений, происходящих в обществе». Эффективным оказывается применение методов социологии, истоки которых, по словам А.И. Акопова, следует искать еще в первых русских периодических изданиях XVIII в. Исследователь приводит в пример такие издания, как «Труды Вольного Экономического Общества» (1765), «Санкт-Петербургские врачебные ведомости» (1792) и другие. Однако и он признает, что окончательно эти направления утвердились только в советской журналистике. Г.В. Лазутина также полагает, что «интуитивно журналисты давно нащупали возможность открывать, таким образом, новое для себя в людях и ситуациях, однако это были отдельные эпизоды в профессиональной практике. А вот во второй половине XX в. эксперимент стал использоваться интенсивно и - с ориентацией на социологические разработки». В нашей работе мы обращаемся непосредственно к данному периоду - к журналистским материалам, опубликованным под рубрикой «Эксперимент ЛГ» в «Литературной газете» 1970-х годов. Это время отмечено яркими работами легендарного журналиста Анатолия Захаровича Рубинова. В своих публикациях он творчески применил социологические методы, с помощью которых обратил внимание чиновников на проблемы работы почты, телефонной связи, службы такси и добился положительных изменений сложившихся в то время ситуаций. Для А.З. Рубинова важным было то, что «статья стала документом. Ее обсуждали специалисты и авторитетные руководители. Название ее попало в министерские приказы». Это демонстрирует высокую действенность газетного выступления и, можно сказать, «оправдывает» существование профессии, вознаграждает журналиста за его сложную, требующую приложения серьезных усилий работу. Аргументация стала более убедительной, а значит, обращение к научным разработкам социологии не было напрасным. Вероятно, по этой причине автор и его коллеги взяли опробованные методы на вооружение в дальнейшем.

Цель дипломной работы мы видим в изучении специфики журналистских материалов, опубликованных в «Литературной газете» под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»». Наименование рубрики дало много поводов для размышлений. Возможно, она была названа так, поскольку при написании текстов был использован метод эксперимента. Или появилась оригинальная форма подачи материала, которая дала жизнь новому жанру - эксперимент. А может быть, подобное название указывало на то, что в этих публикациях журналисты попробовали осуществить нечто небывалое, нетипичное, ранее не испытанное. Эти предположения определили обращение к разработке темы.

Для успешного достижения цели нашего исследования необходимо решить несколько задач. Во-первых, необходимо установить, использовался ли метод эксперимента при подготовке этих текстов; во-вторых, определить их жанровую принадлежность, и, наконец, решить общетеоретический вопрос журналистской науки о существовании жанра эксперимента. В соответствии с данными задачами нам следует найти ответы на ряд закономерных вопросов: существует ли жанр эксперимента как таковой или это только метод, используемый при написании журналистского материала; если такой жанр существует, то соответствуют ли предъявляемым к нему требованиям публикации А.З. Рубинова; если же нет, то к какому жанру можно отнести «операции», опубликованные А.З. Рубиновым и его коллегами в «Литературной газете» под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»».

В качестве предмета изучения выбраны 20 материалов, опубликованных в «Литературной газете» под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»» в период с 1970 по 1980 гг. Из них 11 принадлежат перу А.З. Рубинова («Операция «Меченые атомы»», «Операция «Меченые атомы-2»», «Операция «Алколметр»», «Операция: «Девушки и телефон»», «Операция: «Девушки, юноши и телефон»», «Операция: «Звонок из автомата»», «Хочу купить разговор», «Операция «Испорченный транзистор»», «Операция «И»», «Люди у телефона», «Операция: «Зеленые глаза»») и 9 - его коллег («Книголюбы и абонементы», «Кто остался дома?», «Аэрофлот: в воздухе и на земле», «Пассажир десятой полки», «Обыкновенный пассажирский поезд…», «Тот же пассажирский поезд», «Рейс задерживается до…», «После вытрезвителя», «Не откажите в любезности»).

Теоретической основой нашей работы служат труды по теории литературы, журналистики и по социологии, что позволяет рассмотреть тему с различных точек зрения, раскрыть все ее аспекты и особенности в разных областях науки. Для изучения данной темы наиболее актуальны работы по жанровой теории в журналистике, которую подробно разрабатывают такие современные исследователи, как М.Н. Ким, А.А. Тертычный. Однако мы опирались не только на источники последних десятилетий, но и на учебные пособия и монографии по жанрам журналистики начиная с 1960-х годов, поскольку рассматриваемые нами материалы были написаны с опорой на советскую теорию публицистики. Эти исследования представлены именами В.М. Горохова, М.С. Черепахова, Г.В. Колосова, В.Д. Пельта и др. Весьма интересны также комментарии журналистов-практиков, чей свежий взгляд порой выхватывает важные детали, на которые необходимо обратить внимание. Среди них следует назвать Н. Ажгихину, А. Кобякова, Г. Сазонова. Кроме того, мы не могли обойтись без литературы, посвященной методам сбора и обработки информации как в журналистике, так и в социологии. Здесь были полезны работы В.А. Ядова, С. Михайлова, Т.В. Шумилиной, Л.В. Кашинской, Г.С. Мельник. По мере необходимости мы обращались к справочникам по философии, социологии, литературоведению, толковым словарям и пр.

При анализе публикаций мы будем опираться на «структуру социального эксперимента в его операциональном срезе», предложенную С.А. Яцкевичем:

) постановка проблемы и формулировка гипотезы;

) разработка программы проведения эксперимента (определение методики, разработка плана создания экспериментальной ситуации, выбор объекта исследования);

) реализация программы эксперимента (создание экспериментальной ситуации, управление объектом исследования, изучение функционирования системы в новых условиях, осуществление контроля за процессом исследования);

) анализ результатов;

) интерпретация результатов эксперимента, получение социально-экспериментального факта.

Сверяясь с ней, мы определим, применялся ли метод эксперимента при подготовке материалов рубрики.

Несмотря на то, что работа С.А. Яцкевича направлена на изучение и описание метода социального эксперимента в области социологии, мы можем использовать эту схему и при рассмотрении журналистского текста. Во-первых, потому, что сам метод заимствован А.З. Рубиновым и его коллегами, работавшими в похожей манере, из социологии. А, во-вторых, С.Я. Яцкевич утверждает, что специфические черты, которые приобретают элементы эксперимента в зависимости от цели конкретного исследования и области его применения, не меняют «самих элементов, ибо их содержание определяет качественное своеобразие социального эксперимента как такового».

Один из текстов А.З. Рубинова («Операция «Девушки и телефон»», опубликованный в «Литературной газете» 10 августа 1977года) проанализирован Т.В. Шумилиной по похожей схеме. На ее разработки мы также будем опираться в нашем анализе.

Основные методы исследования в данной дипломной работе - системно-структурный и проблемный.

Композиция работы определяется сформулированными целью и задачами исследования. Работа состоит из Введения, в котором поясняются основные вопросы и направление анализа; двух глав, содержащих историю вопроса, разработки исследователей в области методологии и жанровой теории журналистики, в частности эксперимента как метода и жанра, а также анализ публикаций «Литературной газеты», выявление специфики жанра и метода в материалах рубрики «Эксперимент «ЛГ»»; Заключения с основными выводами и Списка литературы по интересующей нас теме.

Глава I. Взгляды исследователей на понятия «метод» и «жанр» в журналистике

Первым этапом нашего исследования является решение общетеоретического вопроса о взаимодействии жанра и метода в журналистских материалах. Попытку решить эту специальную научную задачу предпринимала В.В. Учёнова в статье «Метод и жанр: диалектика взаимодействия». В ее работе представлен анализ конкретных случаев взаимодействия метода и жанра, как, например, жанра репортажа и метода прямого наблюдения, жанра и метода интервью, но нет теоретического обобщения, которое впоследствии могло бы применяться и к другим жанровым разновидностям. По мысли М.Н. Кима, взаимодействие метода и жанра проявляется в том, что «для каждого жанра, помимо особого предмета и функции, характерен специфический метод отображения действительности и ее анализа…».

Для решения поставленных задач нам необходимо определить понятия метод и жанр.

В научной литературе, словарях и справочниках по литературе, теории журналистики и социологии представлено много интерпретаций понятия «метод», однако, несмотря на различия в формулировках, все они принимают во внимание основные характеристики этого понятия. Под методом (от греч.methodos - путь исследования, способ познания) обычно понимается следующее:

«1. Сознательно и последовательно применяемый способ достижения цели.

. Способ познания, исследования явлений природы и общественной жизни с целью построения и обоснования системы знаний» .

Мы будем опираться на краткое, но емкое определение Г.В. Лазутиной: «метод есть система научно обоснованных действий, направленных на решение определенных задач».

В нашей работе будет рассмотрен метод эксперимента. Мы попытаемся определить, опирались ли авторы на этот метод, когда готовили свои материалы. Не подвергается сомнению, что он может быть очень плодотворным в творчестве журналиста: «С помощью эксперимента журналист может наглядно продемонстрировать существующие в общественной практике противоречия, сосредоточить на них общественное внимание, установить возможные пути решения социальной проблемы. Причем сам ход и результаты эксперимента, проводимого наглядно, публично, при заинтересованном участии журналистов, представителей аудитории, как правило, дают очень важные, порой неопровержимые аргументы, способствующие более скорому разрешению поставленной проблемы». Изучение этого метода представляло и представляет до сих пор предмет особого научного интереса многих ученых-представителей разных наук. В нашей работе мы обращаемся к трудам, посвященным этой теме в области социологии и журналистики. В научной литературе по социологии эту тему разрабатывали специально Р.В. Рывкина, А.В. Винокур, А.П. Куприян, А.А. Хагуров, Ю.П. Сурмин, Б.С. Раббот, Л.А. Ивлева, П.Е. Сивоконь, С.А. Яцкевич и другие, а также в общетеоретических монографиях и учебных пособиях этого вопроса касались С.Михайлов, Р. Пэнто, М. Гравитц, К. Рихтаржик, Г.И. Рузавин, В.А. Штофф, В.А.Ядов и другие. В теории журналистики эта тема представлена именами Т.В. Шумилиной, Л.В. Кашинской, Г.С. Мельник, М.Н. Кима, Г.В.Лазутиной, В.М. Горохова, А.А. Тертычного и других.

Вопрос жанрового деления произведений журналистики является не менее актуальным. Многие исследователи отмечают, что процесс формулировки определения понятия «жанр» продолжается на протяжении долгого времени, «дискуссия о жанрах ведется в фундаментальных монографиях по теории литературы, появляются диссертации, проводятся конференции, выпускаются ежегодные сборники научных трудов». В.А. Луков, говоря о неугасающем интересе к теории жанра, замечает, что «появился даже особый термин «генология», введенный еще в 1920 г. Полем Ван Тигемом для обозначения науки о жанрах и родах в литературе». Нельзя не заметить, что, несмотря на большое количество изысканий в области проблем жанра, общая теория далека от совершенства. С.М. Арутюнян среди многих недостатков традиционного учения о жанрах называет и «расплывчатость критерия для определения жанра как такового». Неудивительно, что формулировок определений жанра в журналистике существует множество. Думается, что сложность в создании четкого единообразного определения жанра, которая возникает у авторов теоретических трудов по журналистике и литературоведению, заключается в том, что жанр - категория исторически изменчивая. По мысли А.И. Акопова, «как и всякая категория гуманитарной сферы, жанры не имеют четко обозначенных границ. Не всегда то или иное произведение можно отнести к какому-либо одному жанру. Как правило, имеют место промежуточные формы, когда примерно в равной мере наличествуют признаки двух или более жанров. В процессе расширения и углубления темы возможен также переход от одного жанра к другому».

Попытки дать определение понятию «жанр» предпринимаются как исследователями теории литературы и журналистики, так и практиками. Их подходы к этой проблеме различны, так как задача первых создать наиболее точно и полно отражающую сущностные характеристики понятия формулировку, которая становится основой для дальнейших научных разысканий, задача же практикующих журналистов - составить самое общее представление, необходимое в профессиональной деятельности. Так, А. Кобяков создал свое лаконичное определение жанра: «Жанр газетной журналистики - это способ и форма производства публикации газетным журналистом. И все. И не нужно больше ничего выдумывать. Признаться, меня раздражает умничанье создателей некоторых учебников для несчастных студентов. Ну, так закрутят русскую речь, что не только смысл определения понять невозможно - сами предложения не поддаются восприятию, по крайней мере, нормальных людей». Несмотря на их краткость и простоту, подобные определения не подойдут для нашего исследования, так как не являются исчерпывающими, не отражают многих неотъемлемых признаков исследуемого понятия.

Нередко, давая определение понятию «жанр», исследователи обращаются к образам, метафорам. В.В. Ученова, например, вспоминая пословицу «Каждому блину нужна своя сковородка», так объясняет понятие жанра: «Условно говоря, жанры - разные виды «сковородок», пригодные для выпечки изделий на газетные и журнальные полосы». Несомненна красота и яркость такого образа, однако он более подходит для популярного рассказа о журналистике, нежели для научной работы.

Интересны наблюдения Л. Шибаевой, которая опирается на теорию жанра В.Б. Шкловского, где объясняется, как формируется жанр и какое значение он имеет для автора и для читателя. В.Б. Шкловский сформулировал следующее определение жанра: «Постоянно установленные обычаи - этикеты порядка осмотра мира (как мне кажется) называются жанрами». Несмотря на то, что данное определение было разработано для теории литературы, Л. Шибаева полагает, что оно применимо и в теории журналистики. Она конкретизирует определение и приводит важнейшие, с ее точки зрения, основания жанра: «Предмет, функция, метод - три несущих кита, три нерушимых столпа, на которых держится жанр. При сохранении необходимых связей и зависимостей между ними возникает та самая «устойчивая форма», в которой читателю удобнее всего воспринимать авторскую мысль».

В общем плане данную категорию можно определить следующим образом: «Жанр в публицистике (как и в других родах творчества) - относительно устойчивая система средств воспроизведения освоенной познанием действительности».

В нашем исследовании мы воспользуемся лаконичным определением А.И. Акопова: «Вид произведений печати, обладающий рядом проблемно-целевых, содержательных, стилистических и структурно-логических признаков называется жанром».

Часто метод подменяется жанром или жанр полностью отождествляется с методом исследования действительности. На наш взгляд, тому есть несколько причин. Во-первых, нельзя не согласиться с тем, что «каждому жанру журналистики соответствуют определенные методы работы с информацией и репрезентации фактологических данных в конкретном произведении», а это в свою очередь затрудняет разграничение в публикации метода исследования действительности или сбора информации и жанра. Во-вторых, причиной смешения понятий может послужить малая изученность метода. По словам исследователя терминологии и особенностей ее употребления И.С. Квитко, одной из причин развития многозначности терминов может стать «недостаточная изученность отдельных понятий, не позволяющая дать им четкого определения». Т.В. Шумилина, например, отмечает, что нестрогое употребление термина «эксперимент» свидетельствует о «неразработанности теории и практики этого метода в журналистике». И, наконец, последнее - на употребление термина может влиять лексико-семантическая система языка. В нашем случае это использование лексемы «эксперимент» в терминологическом значении в научной литературе, с одной стороны (эксперимент (от лат.experimentum - проба, попытка, опыт) - общенаучный метод получения в контролируемых и управляемых условиях новых знаний о причинно-следственных отношениях между явлениями и процессами социальной действительности) и в общеупотребительном значении в журналистской практике - с другой (эксперимент - вообще опыт, попытка сделать, предпринять что-нибудь). А. Кобяков, например, в своей статье подходит к жанровым понятиям именно с точки зрения практика, поэтому ограничивает жанр эксперимента «результатом исследования журналистом проблемы изнутри путем моделирования ситуации (журналист стал нищим, безбилетником...)». Подобное смешение методов могло произойти потому, что понятие «эксперимент» переосмысливается. Сегодня существуют две сферы бытования этого понятия: научная литература и журналистская практика, причем понятие из профессиональной сферы проникает и в научные источники, которые должны отслеживать и анализировать изменения в сфере журналистского труда.

Так, А. Тертычный выделяет 2 разновидности метода эксперимента, смешивая сферы бытования понятия: «В первом случае журналист «меняет профессию» (становится на время водителем такси или продавцом, или дворником и т.д.), «включается в какую-нибудь сферу деятельности в качестве исполнителя главной роли, должности, становится членом какого-то коллектива и осуществляет наблюдение и за коллективом, и за тем, как он реагирует на его (журналиста) действия. Во втором случае он специально организует какую-то ситуацию и наблюдает за тем, как она протекает, оставаясь при этом в роли журналиста». Мы должны не согласиться с автором в том, что у метода эксперимента существуют две разновидности. Из двух приведенных примеров собственно методом эксперимента можно назвать лишь второй. В первом же примере представлен метод включенного наблюдения, который часто используется журналистами для изучения ситуации «изнутри».

Помимо общетеоретических разногласий по поводу понятий метода и жанра возникают споры и относительно конкретных их реализаций. В ходе работы мы столкнулись с ними при изучении литературы о публикациях авторов «Литературной газеты».

Едва появившись, материалы А.З. Рубинова привлекли внимание как читателей, так и теоретиков журналистики. Но если читатели наслаждались чтением новаторских, оригинальных, мастерски написанных текстов, то исследователи помимо этого столкнулись с проблемой определения жанра столь специфических материалов. Единодушия среди ученых не было, публикации получали различные определения. Рассмотрим некоторые из них.

На случаи объединения признаков информационных и аналитических жанров указывала В.В. Ученова, называя материалы, подобные публикациям Рубинова, аналитическими репортажами. Исследовательница отмечает эволюцию жанра репортажа и говорит о том, что «под пером современных мастеров журналистики жанр репортажа, «перешагивая» информационно-событийные рубежи, осваивает отображение сущностных, и в том числе психологических, аспектов действительности», а также, что «отчетливо проявившейся тенденцией репортажа в современной журналистике является охват этим жанром нового, более глубинного уровня процессов действительности».

На объединение характеристик различных жанров в данном случае обращает внимание и Л. Шибаева. Она называет подобные публикации «гибридами» и приходит к следующему выводу: «Внешняя форма публикаций А. Рубинова - блестящих, оригинальных, остроумных - была ближе к репортажной, а логический стержень, на котором держался текст, соответствовал логосюжету статьи».

Автор монографии «Жанры периодической печати» А.А. Тертычный склонен считать, что материалы, сходные с теми, что были написаны А.З. Рубиновым и его коллегами, образуют отдельный жанр, который берет свое название у метода сбора информации, примененного при его подготовке - эксперимент. Ученый утверждает, что «данный жанр «появился» в отечественной журналистике в качестве самостоятельного в начале 90-х гг. Однако по сути своей материалы, подобные тем, которые сейчас часто можно встретить под рубрикой «эксперимент» … публиковались на страницах прессы на протяжении десятилетий. Только выходили они в свет под другими «именами» - то ли очерка, то ли корреспонденции, то ли фельетона и пр. (Вспомним, например, публикации «Меченые атомы» и др., подготовленные Рубиновым на основе экспериментов и опубликованные в «Литературной газете» в 1984г.)».

Журналист Н. Ажгихина, вспоминая новации советской журналистики 70-х - 80-х годов, называет публикации А.З. Рубинова «социальным расследованием (ноу-хау Анатолия Рубинова)».

Сам А.З. Рубинов называл свои материалы «операциями», работу над которыми подробно описал в книге «Операции без секретов».

Итак, жанровая принадлежность рассматриваемых нами публикаций характеризовалась как аналитический репортаж, гибрид статьи и репортажа, эксперимент, социальное расследование, и наконец, как операция. Безусловно, в каждом из этих жанровых определений есть доля истины. Однако в данном случае согласимся с высказыванием В.В. Ученовой: «Чем больше равноправных определений можно дать одному и тому же предмету, тем яснее, что ни одно из них не является точным».

В нашей работе, опираясь на довольно разработанную теорию журналистских жанров, а также учитывая вышеперечисленные мнения, мы попытаемся точнее определить, в каком жанре написаны материалы А.З. Рубинова и его коллег.

Глава II. Анализ публикаций «Литературной газеты» 1970-х годов, представленных под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»»

Одной из задач, поставленных нами в начале работы, является определение того, применялся ли метод эксперимента во время написания материалов для рубрики «Эксперимент «ЛГ»». Чтобы это выяснить, мы проверим, соответствуют ли действия журналистов требованиям, предъявляемым к осуществлению данного метода. Как уже говорилось, для этой цели была выбрана схема социального эксперимента С. Яцкевича, с которой мы будем сверяться в процессе исследования.

Начнем анализ публикаций с материала «Операция «Меченые атомы»». Во-первых, потому что хронологически именно он был первым опубликован в рубрике «Эксперимент «ЛГ»» в «Литературной газете»; а во-вторых, подобные эксперименты проводились многократно и образовали целую серию «Меченых атомов». Вот что рассказал Анатолий Рубинов в интервью корреспондентам «Новой газеты», которые повторили эксперимент легендарного журналиста в 2003 году: «Я проводил акцию «Меченые атомы» семь раз. Из них шесть раз в России. Еще отправлял письма из Швеции, США, Англии и Германии.<…> Два года назад я последний раз проводил подобный эксперимент. Самые первые письма пришли на четвертый день. Я отправил сто писем, а мне почему-то пришло сто два…».

За работой над материалом мы можем проследить по действиям А. Рубинова, которые он последовательно описал в своей книге «Операции без секретов». В нашем исследовании мы будем довольно часто обращаться к этой книге. В некоторых случаях нам не обойтись без комментариев самого автора экспериментов, поскольку многие этапы подготовительной работы остаются «за кадром», не попадают в публикуемый в газете текст. Журналистский материал призван лаконично, сжато и просто рассказать о проведенной операции, и зачастую кропотливая работа нескольких недель или месяцев должна уложиться всего в одну полосу газеты, в то время как собранный материал может быть достоин целой книги.

Рассмотрим «Операцию «Меченые атомы»» с точки зрения выбранной нами структурной схемы социального эксперимента.

) Именно формулировкой проблемы, обозначением цели эксперимента начинается материал: «В бесконечную почтовую реку редакция «Литературной газеты» бросила «меченые атомы», чтобы увидеть по ним, как движется поток» (курсив мой - Е.Г.). А в книге А. Рубинов расшифровывает, раскрывает причины, подвигнувшие его приступить к эксперименту: «…жалобы на ее [почты] медлительность раздавались все чаще, отдельные фельетоны не помогали, и в редакции «Литературной газеты» решили, что настала пора глубоко и объективно исследовать работу почты и обсудить проблему публично» (курсив мой - Е.Г.). Представлены гипотезы: «…почта доставляет миллионы конвертов и открыток. Говорит ли о чем-нибудь тот факт, что какое-то одно письмо блуждает долго? Случайный ли это факт или явление?». На данном этапе эксперимента был применен еще один социологический метод - анкетирование. Отдел социальных проблем «Литературной газеты» разослал активистам в различные города страны 100 писем, где были заданы вопросы о качестве работы почты, а также содержалась просьба отметить на конверте даты и часы получения анкеты и отправления ответа на нее. Это был первый небольшой эксперимент в составе основного. Ответы читателей укрепили автора в намерении освещать тему и подтвердили правомерность гипотезы: «письма идут непредсказуемо долго, и из-за этого на почту твердо полагаться нельзя».

) Выбор объекта исследования в условиях уже поставленной проблемы был предсказуем - таким объектом, естественно, стала работа почты в ее обычном, будничном режиме.

В газетной публикации не освещен этап разработки программы проведения эксперимента, но его подробное описание дано А. Рубиновым в его книге: «Замысел был такой. Найти на карте Москвы репрезентативные точки, которые бы представляли собой различную потребность в почтовых услугах. Я намеревался в возможно более короткий срок опустить по одному письму в удаленные друг от друга на возможно большее расстояние 100 почтовых ящиков. <…> Надо было также узнать, есть ли в городе «долгие ящики», в которых письма залеживаются (курсив мой - Е.Г.). Предстояло проследить за путями каждого из 100 писем. Для этого пришлось их пронумеровать. Задуманная «операция» «Меченые атомы» предусматривала прежде всего определить, как уходят письма из Москвы в другие города (курсив мой - Е.Г.). Я предупредил по телефону 10 собственных корреспондентов «Литературной газеты» о том, что в один из ближайших дней направлю им письма, и пусть они не удивляются содержимому конверта - там не будет ничего, кроме листка с номером. Одного из «адресатов», которому предназначалось сразу 100 писем, предупреждать не пришлось. Я собирался послать письма самому себе. Эта часть «операции» предусматривала проверку того, как письма проходят в пределах одного большого города» (курсив мой - Е.Г.). Была также определена «нейтральная» дата, когда можно провести эксперимент, чтобы его результаты были максимально объективными: «был избран понедельник 5 января 1970г., когда новогоднее половодье поздравлений сошло и река конвертов и открыток вошла в свои берега».

Во время проведения основного эксперимента был еще осуществлен вспомогательный, сопровождающий, как с целью придания материалу занимательности, особой детали, изюминки для привлечения внимания читателя, так и для опровержения суждения руководителей почтовой службы о том, что почта увеличивает темпы работы по сравнению с прошлыми десятилетиями и более ранним временем. Для этого автор сначала ознакомился с письмами Л.Н. Толстого, которые писатель отправлял еще в прошлом столетии, а затем отправил письма по тем же адресам с того почтового отделения, которое находилось там, где раньше жил Толстой. При сравнении штемпелей оказалось, что во времена Толстого письма доходили намного быстрее, несмотря на то, что техническая оснащенность почты тех лет сильно уступала современной.

Таким образом, мы видим, что программа была разработана с учетом всех частных задач, которые необходимо было решить для ответа на главный вопрос, действительно ли качество работы почты неудовлетворительно. Следует отметить, что автор приложил много усилий для того, чтобы результаты эксперимента были достоверны: «Для большей беспристрастности я пригласил для проведения эксперимент людей посторонних - трех добровольцев-москвичей из числа активистов отдела социально-бытовых проблем газеты. Они охотно согласились потратить свое время на проверочную операцию, которую они также считали важной и имеющей общественное значение».

) Реализации программы эксперимента в опубликованном тексте уделено немного внимания. Она представлена в форме констатации фактов в нескольких вступительных фразах материала: «…было отправлено сто контрольных писем. 5 января 1970 года в промежутке времени от 12 часов до 14 часов 30 минут специальная комиссия, в распоряжении которой имелась автомашина «Волга», опустила их в разных районах Москвы». Собственно это было бы повторением предыдущего пункта, только с изменением будущего времени (планы) на прошедшее (последовательность произошедших событий).

) Основное внимание в публикации уделено именно результатам эксперимента и их анализу. В первой части текста приводятся списки почтовых ящиков, в которые опускались «меченые атомы», указывается время, за которое письма доходили до разных городов, предоставляется своеобразный рейтинг, демонстрирующий работу почтовых ящиков, отделений и системы в целом. Итак, вот к каким выводам приходит автор: «Путешествие «меченых атомов» может рассказать о многом. Прежде всего о том, что среди оранжевых почтовых ящиков имеются «тихоходы». <…> У ящиков разные скорости - даже висящие друг против друга не одинаково проворны. Географическое положение ящика не говорит о его надежности. <…> Еще вывод: почтовые скорости не всегда зависят от расстояния. В Ленинград почта поступает из Москвы медленнее, чем в Киев, медленнее даже, чем в Кишинев. Возникает много недоуменных вопросов. И прежде всего: Почему письма идут так долго? <…> Почему письма идут с различной скоростью? <…> Почему у нас не внедряются автоматика и цифровой код? Почему население не знает, когда письмо обязано прибыть на место? » и т.д.

) Что касается последнего пункта, то автор «Операции «Меченые атомы»», подтверждая свою гипотезу, а вместе с ним и читатели газеты приходят к выводу о неудовлетворительной работе почты, о низких скоростях пересылки корреспонденции. Это убедительно доказывают штемпели на сотне писем, «участвовавших» в эксперименте. Однако журналист верит в то, что возможны положительные изменения, повышение качества обслуживания клиентов почты. Потому завершается материал довольно ярким и эмоциональным призывом: «Не надо заимствовать недостатки. Давайте возьмем лучшее. Скажем, правило: любое сегодняшнее письмо доставать завтра. Ну хотя бы в крупные города. Ну хотя бы туда, куда летают самолеты. И не будем отдавать завоеванного, привычного - пусть наша почта работает ежедневно, пусть останутся наши три-четыре ежедневные доставки. Вот в таком сочетании наша почта может стать лучшей в мире».

Как было упомянуто, А.З. Рубинов провел целую серию экспериментов с «мечеными атомами», разрабатывая вопрос о скоростях доставки корреспонденции. За рассматриваемый нами период был опубликован повторный эксперимент «Операция «Меченые атомы - 2»». И здесь автор не отступил от классической схемы проведения эксперимента.

) Проблема почты, плохо справляющейся со своей работой, не является новой для этого издания и автора. Эксперимент, подобный этому, был проведен ранее: ровно год прошел с начала проведения эксперимента и написанного на его основе материала А. Рубинова «Операция «Меченые атомы»». Этот эксперимент был проверкой принятых мер по улучшению ситуации: «В бесконечную почтовую реку редакция «Литературной газеты» снова бросила «меченые атомы», чтобы проследить по ним, как движется поток открыток и конвертов. Если помнит читатель, такой же эксперимент был проведен ровно год назад. В статье «Операция «Меченые атомы» («ЛГ» от 4 февраля 1970 года) было подробно рассказано о нем. Читатели поддержали выступление «ЛГ», поделились с редакцией своими собственными наблюдениями над работой почты. <…> министр связи СССР Н.Д. Псурцев сообщил о мерах, которые будут приняты в связи с критикой работы почты. Редакция тогда публично объявила о своем намерении провести через год повторную проверку, чтобы «сравнить работу почты не с давним прошлым и не с зарубежным опытом (министерство считало такое сопоставление неправильным), а с тем, что было у нас же год назад».

) Этап разработки программы вновь не представлен и остается «за кадром», на первый план выходит описание проведения эксперимента, что позволяет читателю не тратить время на не нужные ему подробности и особенности внутренней работы редакции во время подготовки материала.

) Сама тема и выбор такого вида эксперимента предполагает, что описание его будет обширно представлено. Иначе публикация потеряет в доказательности, а значит, может лишиться и доверия читателей, их интереса к материалу. Проведение эксперимента соответствует программе предыдущего однотипного эксперимента - «Операции «Меченые атомы»: «В тот же день и в те же часы - 5 января 1971 года, в промежутке между 12 ч. и 14 ч. 30 м. - в те же десять крупнейших городов страны было отправлено сто контрольных писем. Специальная комиссия, в распоряжении которой была машина «Волга», опустила письма в десять ящиков, висящих в разных районах Москвы, - по десять каждому из адресатов. <…> Девять десятков писем редакция направила своим собственным корреспондентам». Однако данный эксперимент не является точной копией предыдущего. В этом не было бы никакого смысла. Автору необходимо было пойти дальше, чтобы осветить новые аспекты проблемы, не дать читательской аудитории закрыть газету просто потому, что она уже была с этим знакома по предыдущей публикации. На это раз А. Рубинов расширил основной эксперимент за счет еще двух вспомогательных: «Десятый десяток был направлен по неточному, однако не вымышленному адресу в Алма-Ату - лицу вполне конкретному. На конверте было четко, на машинке, написаны фамилия и полностью имя и отчество казахского писателя А.А. Аширова. Но дом на улице Чайковского, который там указан и значится в только что выпущенном справочнике Союза писателей СССР, полгода назад снесен…

Согласитесь, что у нас было право на такой эксперимент. В стране ежегодно строится несколько сот тысяч новых домов, еще больше сносится мелких. В год миллионы людей переселяются в новые квартиры. И письма, посланные им, непременно должны найти адресата. Таков непреложный почтовый закон.

Из десятого десятка одно письмо мы получили обратно. На нем стоял жирный крест. А сверху надпись: «Дом снесен»… Ну и что ж? Может быть, переселившегося в новый дом человека в Алма-Ате невозможно найти? Мы позвонили по междугородному телефону в адресный стол столицы Казахстана и через 35 секунд начальник адресного стола тов. Шаская продиктовала полный и притом точный адрес «пропавшего» адресата. Разве алма-атинская почта не могла сделать то же по местному телефону? Правда, в конце концов она спохватилась, разыскала А.А. Аширова и вручила ему семь писем. Поскольку одно вернулось к нам невскрытым, недоставленными остались еще два. Интересно, где они?»

По-прежнему автор пытался выяснить закономерности работы почтовой службы, разобраться с тем, по каким принципам она функционирует, но часто был поражен отсутствием элементарной логики в происходившем: «Старая школьная задачка о пешеходах или пассажирах в разнообразных своих головоломных вариантах исходит из единого предположения, что расстояние от А до Б всегда равно отрезку от Б до А.

Еще больше загадок задал третий эксперимент, в котором также участвовали читатели.

Нашим друзьям, живущим в разных городах, мы отправили 5 января в 16 часов с Главного московского почтамта семь корреспонденций. В одну и ту же минуту стартовали: почтовая открытка, простое письмо, заказное, авиаписьмо, заказное авиаписьмо, простая бандероль, ценное письмо. <…> Все привычные представления о почте здесь вконец перепутались. Трехкопеечная открытка может идти чуть не вдвое быстрее, чем летучее авиаписьмо (Душанбе). Трехкопеечная бандероль опережает не только простое, заказное и ценное, но и авиаписьмо (Куйбышев). <…> В заключение я послал сам себе сто писем, чтобы узнать, долго ли, коротко ли письма находятся на московском старте.

Когда прошла и вторая волна поздравлений со «старым Новым годом» - 16 января вместе с шофером В. Берегатовым и инженером Г. Самардаковым мы объехали на машине сто почтовых ящиков всех московских районов, исключая отдаленный Зеленоградский. У каждого ящика постояли, записали его номер и опустили контрольное пронумерованное письмо».

) Некоторый анализ результатов эксперимента представлен сразу после представления читателю конкретных цифр, дат, сроков доставки писем. Эти краткие реплики, представленные в виде то риторических вопросов, то утверждений и рассуждений автора, подготавливают читателя к основным выводам и итогам и не дают ему скучать за чтением сухих цифр: «Ну и что ж? Может быть, переселившегося в новый дом человека в Алма-Ате невозможно найти? <…> От Москвы до Ташкента вдвое дольше, чем от Ташкента до Москвы? <…> Как решить эту задачку о письме, которое едет от пункта А до пункта Б и от Б до А? <…> Как ни странно, но первыми пришли письма не из красных ящиков, которые теперь предназначены для местной почты. <…> Удивительно, но с дальних улиц письма в целом приходили быстрее, чем с соседних. <…> Обнаружилась наводящая на размышления закономерность: районные узлы связи, извлекая содержимое из почтовых ящиков, не спешат поставить полагающийся штемпель. Почти половина конвертов имеет печать только отделения доставки. И еще одна любопытная деталь: на запоздалых письмах чаще стоит лишь по одному штемпелю. Может быть, на узлах связи просто стыдились того, что долго морозили конверты?» Основные же итоги подведены в завершающей части публикации.

) Автор осознает, что несмотря на то, что год назад прошел подобный эксперимент, вызвавший отклик читателей и ответы министерских работников, ситуация еще не пришла в норму и не полностью удовлетворяет потребителей: «Не будем приукрашивать: почтовый эксперимент нарисовал в целом картину, которая отнюдь не радует». Однако не заметить положительной динамики Рубинов не мог. Многие из тех предложений, которые были высказаны в предыдущем материале на эту тему, были приняты во внимание и некоторые уже активно внедряются в почтовую повседневную работу: «Но при всем том, что скорости писем в большинстве случаев не прибавились, для уныния оснований, однако, нет. Просто пока еще не вполне сказались те меры, которые Министерство связи СССР недавно приняло».

Автор подробно описывает положительные изменения: «За год сделано немало. В большинстве крупных городов страны появились ящики для местной корреспонденции. Просто к ним еще не привыкли ни те, кто опускает конверты, ни те, кто их вынимает. <…> Немалым достижением, открывающим перспективу, следует считать то, что начата работа с цифровым кодом. Выпущены и всюду продаются конверты с сеткой для индекса. Изданы и разосланы всем отделениям связи справочники. <…> Московская почта с каждым годом увеличивает свой транспортный парк. Она получает большую помощь от государства. <…> Поэтому не следует прибедняться и ставить себе заниженные задачи. Однако почтовое ведомство постепенно снижает требования к своим подопечным организациям. <…> Теперь письма, однако, имеют право сбавить ход. <…> А вот другое послабление. В дореволюционной России за потерянное заказное письмо платили отправителю десять рублей возмещения! А сейчас - 50 копеек…<…> Почта снижает уважение к письму, потому мы и не всегда полагаемся на ее пунктуальность». Далее А.Рубинов говорит о том, что потеря почтовых скоростей ведет к большим тратам в народном хозяйстве, так как многие организации организуют свои курьерские службы и предоставляют курьерам машины, платят им зарплату и т.д. Автор утверждает, что, принимая во внимание все улучшения, еще многое предстоит изменить в работе почты, чтобы она удовлетворяла требованиям клиентов.

Не менее интересным экспериментом А.Рубинова стала «Операция «Испорченный транзистор»», где журналист приступает к разработке проблемы работы ремонтных ателье.

) Автор формулирует проблему в небольшом вступлении к тексту, где говорит о развитии техники и ее внедрении в повседневную жизнь людей, что неизбежно ведет за собой и трудности в обращении с ней, ремонте: «Забота о бытовой технике занимает все большее место в жизни каждой семьи. Поэтому так важно, чтобы клиент встречал в ремонтной мастерской радушие, понимание, добросовестность. <…> Сегодня мы публикуем очередной материал из серии экспериментов «ЛГ». На этот раз - о ремонте бытовых приборов. <…> Весь эксперимент и был задуман словно бы от имени всех тех, кто не умеет сам чинить телевизор, стиральную машину, кухонный комбайн, электрическую бритву, пылесос, полотер - словом, сложные бытовые приборы, которые в последние годы вселяются в наши квартиры, принося радость, а иногда - не так уж редко! - огорчение».

) Проблема выявлена, а для экспериментального подтверждения ее существования автор решает «испортить» исправный транзистор и показать его в разных ремонтных мастерских, узнав, насколько точно мастера могут определить поломку и сколько это будет стоить обыкновенному потребителю.

Этот текст является примером того, что программа эксперимента не всегда может быть выполнена в полном объеме по объективным причинам. Именно из-за того, что в процессе проведения эксперимента произошли изменения в его программе, читатель и узнает об этом важном этапе, который часто не включается в окончательный вариант текста: «Надо сказать, что программой эксперимента предусматривалось предъявить приемник десяти мастерам и сравнить выводы. Сделать это оказалось невозможным. В мастерских на Арбате, 20, Елоховском проезде 5/50, и всех других, в которые мы обращались, считали необходимым подержать приемник 7 - 10 дней - пока только для определения стоимости ремонта. Вместе с ремонтом понадобилось бы 140 - 200 дней. Можно ли так растягивать эксперимент? Где гарантия, что за полгода в первой мастерской ситуация не изменится? Вдобавок после встречи с мастером Сивцовым мы не были твердо уверены, что приемник выдержит десять подобных испытаний. Эксперимент вряд ли будет чистым, если к концу экзамена во внутренностях нашего нового транзистора побывает шесть - восемь отверток.

Тогда решено было взять аппарат попроще, надежнее, дешевле, а главное - выносливее».

) Далее автор переходит к описанию реализации программы эксперимента. Этот этап в материалах А. Рубинова всегда представлен детально и полно, в соответствии практически со всеми требованиями, предъявляемыми к социологическому эксперименту. На этот раз он создал целую комиссию компетентных техников, зафиксировал промежуточные результаты документально (акты, квитанции), провел дополнительный эксперимент (уже не с транзистором, а с электрической бритвой), в котором задействовал мастерские не только Москвы, но и других городов: «Сначала транзисторный приемник был вполне исправен. <…> Когда специалисты убедились в отменных качествах изделия прославленного рижского завода их попросили … испортить транзистор. Нанести ему легкую рану - непременно заметную, которая бы бросилась в глаза даже ученику мастера. <…> был составлен акт: «Мы, нижеподписавшиеся, начальник производственно-технического отдела Телетреста Н.П. Радченко, старший инженер Главрадиотехники Министерства бытового обслуживания населения РСФСР И.В. Зеленер, радиомастер 16-го цеха завода «Мосмузрадио» И.Е. Каневский, инженер-связист, литературный сотрудник «Литературной газеты» С.Л. Миткин составили настоящий акт о следующем: Транзисторный радиоприемник № 1278208 марки «ВЭФ-12» обладает одним дефектом - в цепи антенны нет контакта в переключателе, при этом не работают все диапазоны коротких волн.

Для устранения указанного дефекта следует подогнуть контакт. Стоимость ремонта (по прейскуранту, утвержденному Мосгорисполкомом): 1. Определение неисправности - 74 коп. 2. Осуществление ремонта второй сложности - 1 р. 58 коп. Итого - 2 р. 32 коп.». Описание второй части эксперимента также занимает должное место в материале: «Уезжая в командировки, корреспондент «Литературной газеты» Л. Пугачева стала брать с собой электрическую бритву «Харьков». <…> Она славно делала свое дело, но только, пожалуй, чрезмерно сильно при этом грохотала.

Перед первой ее поездкой на заводе «Мосремэлектробытприбор» авторитетная комиссия освидетельствовала слишком шумный аппарат <…> Бритва «Харьков» № 70674 побывала в Горьком, Медыни, Волгограде, Одессе. После каждой поездки она отправлялась в Москву для нового освидетельствования. Повсюду в бритве-путешественнице находили различные неисправности и назначали различные цены за ремонт: в Москве - 1 р. 10 коп., в Горьком - 1 р. 06 коп., в Медыни - 68 коп., в Волгограде - 3 р. 49 коп., в Одессе - 2 р.».

) Автор приходит к неутешительным выводам, проанализировав результаты эксперимента (квитанции об оплате ремонта, различавшейся в зависимости от мастерской). Подтвердилось предположение о том, что в ремонтных мастерских нет четкого порядка взимания денег с клиентов, отмечено завышение цен, бесправие потребителя: «Нет, тариф на бытовые услуги не повысился! Просто он так устроен, что при некотором желании из кармана заказчика можно выгрести гораздо больше, чем следует. Самое опасное, что система экономических показателей, действующих в сфере обслуживания, по сути дела, поощряет недобросовестных мастеров заниматься надувательством. <…> Бесправие клиента особенно наглядно проявляется в том, что берут принесенную им вещь и уносят куда-то прочь, чтобы там ее развинтить, разобрать, найти неисправность. Поди проверь - по справедливости ли там все делается».

) Основным итогом работы А. Рубинова является то, что существование проблемы доказано и показано читателю наглядно, в деталях, с конкретными фамилиями, с адресами мастерских. Но это не единственное, что сделал автор: он не просто показал, что проблема существует на уровне материальном, практическом, так как клиент платит больше, чем должен, но и в моральной плоскости - отсутствие уважения к правам потребителя: «Мы так верим людям из ремонтных мастерских, с такой надеждой, расстроенные, приносим им испорченные вещи!.. И хотя главный вывод из эксперимента лежит в области отнюдь не нравственной, первым делом возникает обида: почему, в самом деле, ну почему с нами, заказчиками, не знающими толка в современных бытовых приборах, поступают так бесцеремонно, словно мы последние дураки?» Автор материала пытается найти выход из сложившейся ситуации и предлагает свои методы борьбы с обманом клиентов: «Есть ли выход? В Паланге его нашли для парикмахерских. <…> Короче говоря, там четко разделили функции - один сотрудник определяет стоимость работ, другой их выполняет. Было бы справедливо, если бы нечто подобное устроили в ремонтных мастерских. Разве нельзя сделать так, чтобы искали неисправность принадлежащей нам вещи в нашем присутствии и объясняли бы при этом. <…> И обязательно надо, чтобы тот, кто определяет стоимость ремонта, ни в коем случае не получал ни премии, ни прогрессивки за то, что он больше возьмет с нас денег».

Далее рассмотрим публикацию Л. Великановой и ее коллег (А. Андрачников, К. Иванов, В. Каплун, Л. Кириллова, В. Куклин, А. Львов, Л. Пугачева, Б. Ягловский) «Обыкновенный пассажирский поезд…», чтобы не возникло сомнений относительно того, что под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»» выходили только тексты, подготовленные А.З. Рубиновым. Безусловно, он чаще использовал оригинальные подходы в подаче информации, в частности обращался к методам социологии, однако нельзя сказать, что другие сотрудники «Литературной газеты» ими пренебрегали.

) Формулировка проблемы заявлена авторами в начале материала в объемной предыстории, где говорится о том, что проблема обслуживания пассажиров на железной дороге уже была поднята другими журналистами «Литературной газеты», чьи публикации нашли поддержку среди читателей, которым, судя по их письмам, нередко приходилось сталкиваться с неудовлетворительной работой проводников. Заявленная в статьях других авторов тенденция к ухудшению работы обслуживающего персонала железной дороги и была принята авторами статьи в качестве основной гипотезы. Ответ Министерства путей сообщения на критику не мог удовлетворить ни авторов, ни читателей «ЛГ», так как по сути был очередной отпиской, где сообщалось, что «меры приняты». Поэтому было решено провести эксперимент, который сможет наглядно продемонстрировать, каков уровень сервиса на железной дороге, и доказательно представить проблему общественности и чиновникам министерства: «В прошлом году на страницах «Литературной газеты» были опубликованы две статьи Леонида Жуховицкого - «Почем экономия?» (№3) и «Возлюби пассажира» (№33). Писатель выявил некую закономерность: если уровень технической оснащенности на железных дорогах в последние годы круто идет вверх, то уровень культуры обслуживания снижается (курсив мой - Е.Г.). <…> Тогда редакция решила предпринять новый шаг - провести эксперимент, который свел бы к минимуму элемент случайности и субъективизма в оценке железнодорожного сервиса (курсив мой - Е.Г.)».

) Этап разработки программы представлен в материале очень подробно. Авторы говорят о создании жюри, выборе поезда, учете времени года, а также о действиях, которые предстоит проделать участникам эксперимента: «Было создано жюри. В него вошли: шесть студентов (мы заботились о том, чтобы члены жюри были людьми жизнерадостными и не придирчивыми), два журналиста (без них газете не обойтись) и молодой ученый. Эксперимент предусматривал путешествие в поезде № 101 - 102, курсирующем между Москвой и Волгоградом. Их было семеро - членов специальной бригады «Литгазеты», каждый из которых должен был: приобрести билет; получить на Казанском вокзале все необходимые справки; приобрести в аптечном ларьке сердечные капли и таблетки от головной боли, а в киоске «Союзпечати» - газету, журнал или книгу; доехать до станции назначения со всеми возможными удобствами. Затем: на станциях Рязань-2, Поворино, Алексиково, Борисоглебск, Грязи, Мичуринск, Волгоград приобрести билеты до Москвы, получить нужные справки, воспользоваться аптечным киоском и т.д. И все это, забыв о корреспондентских удостоверениях, командировочных удостоверениях и прочих бумагах, которые, знаем по опыту, способны облегчить дело. В общем - быть обыкновенным пассажиром. При этом учитывалось, что февраль - не июль, не август, не сентябрь и даже не октябрь. На вокзалах и в поездах - сравнительное малолюдье. <…> Так что корреспонденты-пассажиры могли рассчитывать на полный железнодорожный комфорт».

) Практически весь текст и заключает в себе подробное описание реализации программы эксперимента с привлечением точных цифр, указанием времени, документальными подтверждениями, записями из дневников, которые велись участниками эксперимента. Приведем некоторые примеры из текста: «Ночью 11 февраля 1970 года, в 1 час 45 минут, от четвертой платформы Казанского вокзала по маршруту Москва - Волгоград отошел пассажирский поезд №102, увозя двух наших корреспондентов. На следующий день, 12 февраля, в тот же час по тому же маршруту отбыла вторая пара, 13 февраля - третья. <…> как обнаружилось, система принудительной вентиляции не работает. Это с одной стороны. С другой - не все в порядке с отопительной системой. Так что пассажиры либо мерзнут, либо их бросает в жар. Судя по документальным записям, состояния эти постоянно чередуются: 11 февраля, вагон № 14: «Жарко, вентиляции никакой». 12 февраля, вагон № 10: «Холод. Спим, накрывшись пальто. Чуть ли не в меховых шапках. В семь утра все на ногах, промерзли». «Людей в зале полно, вещей тоже, ориентироваться трудно. Стоит автоматическая радиосправка, но воспользоваться ею студенты 5-го курса не смогли: никаких пояснений, как привести в действие этот, казалось бы, несложный механизм нет. В то же время попытки извлечь из него звуки простым нажатием кнопки успеха не имели».

) Анализ результатов представлен в завершающей части публикации наряду с его элементами в основной части, где описывается сам эксперимент. Авторы сравнивают качество услуг, предоставленных на железной дороге во время эксперимента, с пунктами специальной инструкции, утвержденной Министерством путей сообщения в 1965 году, где «сформулированы обязанности проводников пассажирских вагонов». Далее читатель знакомится с выдержкой из этой инструкции, выполнение или невыполнение пунктов которой иллюстрируются эпизодами эксперимента: «11 февраля (вагон № 14): «Хочу напиться. Кипяченой холодной воды в титане нет. Неисправен. Постельное белье не просто влажное - мокрое». 12 февраля (вагон № 5): «Один из проводников абсолютно пьян. О чае пассажиры и не помышляют». 13 февраля (вагон № 11): «Вагон никто не убирал. Проводник часто отлучался. На двери служебного отделения то и дело появлялась записка: «Проводник в десятом вагоне». О предстоящих остановках никто не сообщал»».

) Подводя итоги, журналисты говорят о том, что обслуживание на железной дороге действительно оставляет желать лучшего, причем убедительно это доказывают и иллюстрируют яркими примерами: «Некоторые редакционные задания остались невыполненными. Приобрести таблетки от головной боли, сердечные капли и книгу пассажир, отправляющийся ночным поездом из Москвы в Волгоград не в состоянии. Аптечные ларьки, равно как и киоски «Союзпечати», - на замке. А в дороге что и делать, как не читать? И как быть с анальгином, который может понадобиться в вагоне? Вернее, должен понадобиться, поскольку, как обнаружилось, система принудительной вентиляции зимой не работает. Это с одной стороны. С другой - не все в порядке с отопительной системой. Так что пассажиры либо мерзнут, либо их бросает в жар». Гипотеза, представленная в начале текста подтверждена экспериментом, и теперь, предъявив свои претензии, авторы статьи задаются рядом закономерных вопросов: «Но почему - действительно, почему? - путешествие в этих превосходных вагонах, которые мчатся так быстро, все-таки еще связано со многими неудобствами? <…> Но разве недостаточно того поразительного, необъяснимого факта, что поезда уходят с пустыми полками, а люди, желающие в них ехать, проводят ночь на вокзальном диване? По нашему подсчету, не дает «урожая» каждая шестая полка. Значит, каждый шестой поезд, красивый, огромный, стремительный, никого не везет? <…> Как вычислить, например, стоимость ночи застрявшего на вокзале транзитного пассажира! А убытки от грубости проводников, от бессонной ночи на полке из-за холода или духоты? Разве можно эти потери прощать, списывать, как несуществующие?». Этот журналистский материал, как, впрочем, и все эксперименты «ЛГ», ориентирован на реальный результат, поэтому заканчивается он прямым обращением к Министерству путей сообщения: «После прошлогодних публикации «Литературной газеты» перемен к лучшему мы не обнаружили. Не хотелось бы после нашего эксперимента получить очередное сообщение о принятых мерах. Мер достаточно! Хотелось бы просто узнать о том, как Министерство путей сообщения намерено использовать по-хозяйски то, что ему дано, - во имя нас, трех миллиардов пассажиров».

В силу ограниченности объема работы мы вынуждены привести подробный анализ только нескольких публикаций. По нашему мнению, они представляют собой типичные образцы материалов, появлявшихся обычно в «Литературной газете» под рубрикой «Эксперимент «ЛГ»». Что касается остальных материалов, мы обратим внимание лишь на некоторые детали, отличающие их от уже рассмотренных публикаций.

Журналисты занимались разработкой различных тем. Одной из самых популярных была тема транспорта: Л. Великанова выясняла, насколько комфортно путешествовать в поездах, как и В. Дорофеев, проводила эксперимент по проверке работы «Аэрофлота», А. Рубинов исследовал функционирование службы такси. А. Рубинова волновал и «телефонный» вопрос: работа справочных служб, телефонных автоматов, возможности междугородных переговоров. Он посвятил этой теме целых пять материалов за период, рассмотренный нами в дипломной работе. Обращались публицисты и к другим социально значимым проблемам и подробно и тщательно планировали свои действия. Однако следует отметить, что самой обстоятельной подготовкой отличаются эксперименты А. Рубинова. Он привлекал к работе многих помощников, приглашал читателей газеты, корреспондентов, чиновников, разрабатывал четкую и логичную схему. В его текстах описание подготовки, реализации эксперимента занимало большую часть объема публикации. Его коллеги далеко не всегда были столь же скрупулезны, тем не менее, придерживались основных этапов, необходимых для осуществления эксперимента. Так, например, В. Крестьянинов, автор публикации «После вытрезвителя», исследуя проблему нетрезвых водителей на дорогах, ограничился небольшим экспериментом: «В обычный рабочий день были обследованы перед выпиской некоторые «клиенты» трех московских вытрезвителей. В первую очередь нас интересовали водители, которые через два-три часа сядут за руль». Собственно эксперименту в материале уделено не много места: «за кадром» осталась и подготовка, и частично реализация программы эксперимента, однако была четко обоснована гипотеза и более подробно проанализированы итоги, прокомментированы результаты с привлечением статистики, данных из опыта ФРГ, Сальвадора, Англии, США, Швеции. Может быть опущен (но не пропущен) и этап формулирования гипотез в тексте. А. Рубинов в материале о работе такси «Зеленые глаза» не акцентирует внимание на какой-либо предыстории, на ситуации, которая послужила поводом к написанию данного текста. На этот раз он обходится без преамбулы, а сразу позволяет читателю окунуться в пространство эксперимента и ощутить себя очевидцем событий. Поскольку проблема давно и многим известна не понаслышке, то автор ограничивается четкой и лаконичной формулировкой проблемы: «Именно то, что такси является общественным транспортом миллионов, обязывают дать оценку тому, как этот вид транспорта работает, - основываясь не на личном опыте и собственных эмоциях, не судя поспешно по отдельным случаям, а при помощи объективных измерений».

Проведя анализ публикаций, мы убедились в том, что данные материалы написаны на основе метода эксперимента. В них сохраняется основной алгоритм эксперимента, который представлен в схеме С.А. Яцкевича, однако есть и характерная именно для журналистского материала черта - отсутствие представления второго этапа эксперимента (разработки программы) в тексте. Это подготовительный этап, который всегда предшествует созданию экспериментальной ситуации, однако не обязательно должен быть представлен читателю. Эти подробности могут наскучить аудитории еще до того, как она дойдет до сути решаемой проблемы. Наиболее интересным в данном случае становится отчет о реализации разработанной программы, где журналист может творчески, ярко продемонстрировать экспериментальные данные, добавляя реальные случаи, занимательные истории, интересные факты, благодаря чему внимание читателя будет стимулироваться. Такой способ подачи материала определяется спецификой журналистского выступления, для которого важны воздействие и убеждение, а не стопроцентная научная точность эксперимента. Журналистские эксперименты не претендуют на научность, их задача - обратить внимание читателя и властных структур на проблемы общества, ярко представить ситуацию.

Не вызывает сомнений, что авторы использовали при написании текстов метод эксперимента, а не, например, включенное наблюдение, потому что они получали сведений об объекте «через выявление реакции на экспериментальный фактор, в качестве которого выступает одна или несколько его изменяемых характеристик». Другими словами, каждый раз создавалась экспериментальная ситуация, через призму которой журналисты и смотрели на ту или иную проблему, то или иное явление.

В предыдущей главе мы отмечали, что по поводу жанра рассматриваемых публикаций спорили как теоретики журналистики, так практикующие журналисты. К общему мнению они так и не пришли - вопрос остался открытым. Чтобы дать на него ответ, перейдем к рассмотрению жанровых особенностей исследуемых текстов.

Сегодня на развитие понятия жанра в журналистике смотрят несколько иначе, чем в советской теории публицистики. Как теоретики (А.А. Бучинская, Л.Е. Кройчик), так и практики (Г. Сазонов) отмечают снижение внимания по отношению к жанру. Теперь набирает позиции понятие «текст».

Однако мы будем обращаться к теории жанров, разработанной в СССР, поскольку именно к советскому периоду относятся материалы, которые мы исследуем, и они написаны в традициях советской публицистики.

В теории журналистики принято деление жанров на информационные, аналитические и художественно-публицистические. Как кажется, не возникает сомнений в том, что рассматриваемые публикации относятся к одному из аналитических жанров, поскольку авторы не просто сообщают какие-либо сведения, как в информационных жанрах, не пытаются затронуть душу и воображение читателя образами, вызвать эмоциональный отклик, как в художественно-публицистических - в выбранных нами текстах журналисты апеллируют к логике, разуму читателя, убеждают в правильности своей точки зрения посредством продуманной аргументации, представления объективных экспериментальных данных.

Итак, обратимся к некоторым материалам, рассмотрим их особенности и попытаемся определить, к какому аналитическому жанру журналистики их можно отнести.

Необходимо сказать, что все публикации обращаются к важным социальным вопросам, волнующим большую часть аудитории. Почти все сталкивались с нерасторопной работой почты, сломанными телефонными автоматами, нетрезвыми водителями или хотя бы в курсе того, что это насущные проблемы многих граждан. Согласно теории публицистики, жанр, посвященный актуальной социально значимой теме - это статья. Если говорить конкретнее, то это статья проблемная - особый подвид жанра. Именно она «выносит на суд общественности актуальные политические, хозяйственные, нравственные, идеологические проблемы. Ее характерные черты - постановка, обсуждение, поиск путей решения злободневных вопросов общественной жизни». Другими словами, назначение статьи - «обстоятельно рассмотреть факты, осветить их обобщающей мыслью и на этой основе поставить, разработать общественно значимый вопрос».

Исследователи отмечают, что «при создании этого жанра основная нагрузка на журналиста ложится именно на первом этапе - этапе инвенции (изобретения, нахождения материала)» . Большая нагрузка связана с тем, что журналисту необходимо выбрать тему, которая затрагивает интересы многих читателей, и поэтому может вывести на обобщение.

В качестве примера разберем публикацию А. Рубинова «Люди у телефона». Тема материала заявлена уже в заголовке, благодаря которому читатель понимает, что речь пойдет о таком уже привычном и незаменимом средстве связи, как телефон. А далее А. Рубинов логично начинает свой материал с формулировки общественно значимой проблемы: «Если бы телефона не было, его пришлось бы изобрести - для нашего стремительного времени, для наших огромных городов, для нашей огромной страны. <…> Но чем быстрее развивается телефон, тем больше требований предъявляем мы к нему. Всякий раз мы досадуем, когда он не оправдывает наших надежд и повинен в растрате общественного времени. Редакция «ЛГ» провела эксперимент…».

Мы уже говорили о том, как тщательно разрабатывали журналисты программы экспериментов, как много практически научных данных получали они в процессе подготовки материала, а такая работа - так же отличительная черта статьи. Все исследователи сходятся во мнении, что статья - один из самых сложных жанров журналистики. Он требует от журналиста компетентности, точности и логичности в суждениях.

Строки книги А. Рубинова, где он подробнейшим образом описывает колоссальные усилия, прилагаемые авторами при подготовке материалов, подтверждают, что журналисту приходится немало потрудиться прежде, чем текст будет представлен читателю на полосе.

Вероятно, по этим причинам на страницах «Литературной газеты» подобные публикации появлялись нечасто. За десятилетие - 20 материалов.

Объективность, доказательность были основными критериями при отборе фактического материала журналистами. Объективности же обязательно требует и статья. К этому и стремились сотрудники «Литературной газеты», когда решились прибегнуть к использованию научных методов в процессе работы над своими текстами.

Заметим, что расположению примеров в статье отводится особое место. Долго работая над темой, автор набирает много иллюстративного материала, но «выбирает, может быть, один, но такой, в котором наиболее ярко раскрывается вся суть анализируемого вопроса». Таким убедительнейшим аргументом в рассматриваемых нами текстах и становятся эксперименты. Это не просто мнения, не здравый смысл и логика, а настоящие доказательства, часто на пленках диктофона, на документальных свидетельствах, в анкетах и пр.

По мысли А.И. Акопова, «статья должна иметь четкую структуру, основанную на развернутой аргументации высказанных положений, ее текст должен содержать четкие логические связи, вводную и заключительную части, как правило, выводы и предложения». Ярким примером такого построения материала служит отмеченная уже публикация А. Рубинова «Люди у телефона». Программа эксперимента была разработана заранее, обстоятельно и в деталях. Автор информирует читателя, что для необходимой объективности было создано специальное жюри, которое примет участие в эксперименте. Его состав репрезентативен, так как вовлечены люди разных профессий и разной степени заинтересованности в результатах эксперимента: «Дальше шли подписи членов «телефонной комиссии», созданной специально для этой «операции». В нее входили - социолог С.Исаева, рабочий фабрики «Красный Октябрь», студент-заочник В. Чвягин, информатор «Мосгорсправки» А. Богатова, заместитель начальника Центральной междугородной телефонной станции Т.Ханина, литературный секретарь отдела социально-бытовых проблем «Литературной газеты» Р. Садретдинова и автор этих строк. <…> «Операция» проводилась по заранее составленной программе, которая до этого держалась в секрете. Нам предстояло позвонить: 1. В справочную 09, затем в ближайшую поликлинику, в самую отдаленную поликлинику. 2. В справочную 09, затем в самую маленькую гостиницу, в самую крупную гостиницу. 3. В справочную 09, затем в справочную самого крупного магазина, в железнодорожную справочную, в справочную Аэрофлота. 4. Вызвать такси. 5. Позвонить в «Мосгорсправку»-05. 6. Вызвать по междугородной: подмосковный дачный поселок Загорянку и Владивосток».

Практически вся статья (объемом почти в целую полосу формата А3) представляет собой подробнейший отчет о реализации программы эксперимента. Автор не ограничивается перечислением организаций, куда были сделаны звонки и сколько пришлось ждать ответа, он приводит точное время звонка, количество попыток дозвониться и даже сигналов «свободно», тон и содержание ответа. Участники эксперимента оформляли все звонки официально - подписывали акты, тексты некоторых были напечатаны и в статье и являлись документальным подтверждением слов автора: «Весь день мы только и делали, что звонили. Весь день разными голосами зычно говорил наш могучий телефон, и комиссия подписывала акт за актом: кому звонили, в какое время, сколько раз пришлось набирать… <…> Акт № 16 «Мы нижеподписавшиеся, подтверждаем, что 28 сентября в 17.00 звонили по телефону 241-10-90. Трубку сняли через 80 (восемьдесят) длинных сигналов «свободно». Акт № 17 «Мы нижеподписавшиеся, подтверждаем, что 28 сентября, начиная с 17.15, звонили в бюро ремонта по телефону 241-05-61, чтобы узнать, работает ли телефон 241-10-90. В бюро ремонта удалось дозвониться на 27-й (двадцать седьмой) раз». Чтобы множество цифр и официальных документов не утомило читателя, А.З.Рубинов включает в свой рассказ несколько занимательных историй, которые произошли во время проведения эксперимента. Так, он рассказывает о том, как корреспонденты «ЛГ» ездили в те организации, телефоны которых долго не отвечали или были заняты: «Вот что корреспондент передал: «В справочном бюро гостиницы «Россия» три телефона. Обслуживают их две сотрудницы. В то время, когда я находился у стойки, трубки всех телефонов лежали на столе, а сотрудницы сердито спорили - выясняли, в какую смену работать каждой следующий раз. Спор слушали посторонние, продолжался он десять минут. Эти десять минут гостиница справок не давала». <…> «Диспетчерский пункт на улице Вавилова имеет пять телефонов. Ими ведают два диспетчера и наказанный за какую-то провинность шофер. Телефон не отвечал потому, что диспетчеры ели арбуз».

Именно статья «тяготеет к научно обоснованным выводам, к теоретико-практическим рекомендациям». И, наконец, по словам А.И.Акопова, «задача журналиста и заключается в том, чтобы провести расследование, выявить все многочисленные причинно-следственные и иные связи и предложить возможные пути преодоления проблемы». А в публикациях, исследованных нами, авторы излагают «итоги своего исследования определенной проблемы» , предлагая свои варианты решения.

Так, итогом эксперимента «Люди у телефона» становится не пространное рассуждение о негативных явлениях в сфере телефонных разговоров, А. Рубинов не ограничивается одними обвинениями в своем анализе функционирования телефонных служб - он вносит предложения по повышению эффективности их работы (издание справочников самых необходимых телефонов города, чтобы разгрузить справочную службу 09, ввести «поразговорную» оплату, новые телефонные услуги и т.п.), привлекая опыт других стран: «Телефон у нас очень дешев. Точнее: у нас самый дешевый в мире телефон. Но разве справедливо, что и болтуны, и сдержанные люди платят за него одинаково? Во многих городах мира телефонные станции автоматически отсчитывают количество вызовов и сверх определенной платы берут «поразговорно». Думается, что это правильно и следовало бы ввести и у нас.

Голубая мечта наших «телефонных хозяйственников» - чтобы люди звонили поменьше, а должно быть как раз наоборот. Надо сделать так, чтобы телефонных разговоров хотели именно связисты, а мы были сдержанны и привередливы. И чтобы нас соблазняли. Скажем, предложили бы минута в минуту разбудить вас на ранний поезд. И взяли за это копейку или пятак. <…> Телефон в состоянии предоставить такие услуги, о которых мы просто не подозреваем. <…> К телефону надо прививать уважение. Он - часть нашего быта, часть нашего производства. Дежурный, диспетчер, самовольно отключающий телефон или не снимающий трубку, - плохой работник. И следует строго наказывать его». Претензии высказаны, предложения внесены, и, обобщая все сказанное, автор делает итоговый вывод, который емко называет проблему, требующую решения: «Телефон снимает с человека тысячу дел, напрасных хождений, связывает с целым миром.

Однако плохо работающий телефон - сущее социальное бедствие: он разбазаривает общественное время».

Проанализируем еще один материал А. Рубинова - «Операция «Зеленые глаза»».

А. Рубинов в своих статьях всегда предлагает читателю весьма подробное описание проведения эксперимента, сопровождая его статистикой, точными датами, часто использует в процессе эксперимента акты, подписанные участниками, которые в дальнейшем становятся документальным доказательством, неоспоримым подтверждением всего сказанного в материале. Автор четко выстраивает структуру текста и следует ей, что соответствует требованиям жанра статьи. Более того, заботясь об аргументативности фактологического материала, он проводит эксперимент на протяжении месяца, соблюдая правила сбора и анализа сведений, а в итоговом тексте оперирует реальными данными, называя номерные знаки автомобилей, участвовавших в эксперименте. И на этот раз автор не отступил от своих правил и провел эксперимент тщательно, не упустив ни одного аспекта рассматриваемой проблемы, о чем и рассказывает своей аудитории: «На протяжении всего месяца, с 7 декабря по 7 января, пока длился эксперимент, они [участники эксперимента], изучая работу московского такси, старались быть спокойными и объективными, как футбольные рефери, которые ни за кого не болеют и, конечно же, никому не подсуживают. <…> Прежде чем приступить к операции, мы провели предварительный эксперимент, узнали, кто пользуется такси и в каких случаях им пользуются. На пяти самых бойких стоянках, которые нам назвали в Главной диспетчерской, - на Комсомольской площади, у Малого театра, во Внуковском аэропорту, у ГУМа и на площади Курского вокзала - мы, представившись, спросили ожидавших: почему из всех видов транспорта они выбрали такси? [Далее представлены 10 ответов на заданный вопрос.] Нам показалось, что у каждого пассажира были веские причины, чтобы избрать самый скорый и удобный вид городского транспорта у заболевшего человека и проспавшего работника, у гостя и кормящей матери, даже у того, кто спешил на свидание…<…> Потом у ста будущих пассажиров (по двадцать на каждой из пяти стоянок) мы спросили их профессию. Машину ожидали: 36 рабочих, 32 инженерно-технических работника, 11 колхозников, 9 служащих, 7 пенсионеров, 3 домашних хозяйки, 2 студента. Иными словами, и наш опрос подтвердил, что такси пользуются все. Впрочем, об этом еще убедительнее говорит официальная статистика: в Москве такси перевозят в год 200 000 000 пассажиров. <…> Третьей частью эксперимента явилась анкета, которая сделала проверку совсем открытой.

На уже упоминавшихся пяти самых бойких стоянках мы раздали стоявшим в очереди по сто анкет, отпечатанных на почтовой открытке с адресом газеты. «Уважаемый товарищ! Редакция «Литературной газеты» проводит широкое изучение работы такси, надеясь этим содействовать улучшению обслуживания пассажиров. Вы окажете нам помощь, если ответите на следующие вопросы: 1. Долго ли Вы ожидали такси? … минут. 2. До какого пункта от (название станции), где наши сотрудники вручили Вам открытку, Вы ехали? … (пожалуйста, укажите название улицы или магазина, вокзала, театра и т.д.) 3. Сколько Вам эта поездка стоила? …руб. …коп. Ответив на эти вопросы, опустите, пожалуйста, эту открытку в почтовый ящик. Заранее признательны. <…> Пятьсот анкет небольшими частями раздавались в течение всего месяца. Распредели мы их в один раз - анкета, возможно, отразила бы какую-нибудь исключительную ситуацию. <…> Для обычных обстоятельств социологи считают нормой возвращение одной трети анкет. Но мы раздавали их на вокзалах, в аэропорту - всем подряд, иногда их получали перегруженные вещами, уставшие от дороги транзитные пассажиры, не знающие московской географии.

Тем не менее почти треть анкет все же вернулась. На первый вопрос они в состоянии дать верный ответ».

Читатель не только знакомится с теоретическим обоснованием эксперимента, с тем, какую социологическую работу провели его участники, но и сам будто присутствует при нем, так как автор в ярких и запоминающихся деталях, с упоминанием имен, номеров машин описывает конкретные случаи, произошедшие во время созданной экспериментальной ситуации, говорит о том, как реагировали таксисты, пассажиры, с какими трудностями приходилось сталкиваться: «Когда промелькнул десяток «зеленых огоньков», все сели в редакционную «Волгу» и, озябшие, неподатливыми пальцами составили и подписали акт № 1: « С 17 часов 35 минут по 17 часов 50 минут 7 декабря, находясь на площади Коммуны, возле входа в сад ЦДСА, женщина с ребенком пыталась остановить свободную машину такси. Согласно правилам уличного движения, остановка автомашин в этом пункте допускается.

Из десяти проехавших свободных машин такси остановились 5 машин: 07-49 ММТ, 03-14 ММТ, 15-09 ММЛ, 05-00 ММТ.

Проехали мимо, не остановившись, 5 машин: 45-65 ММЛ, 12-45 ММЛ, 22-00 ММЛ, 56-42 ММТ, 68-64 ММЛ».

Акт подписали шофер Э.Д. Стоянов, заместитель начальника службы движения управления таксомоторного транспорта и легковых автомобилей Т.М. Горбунов, сотрудник «Литературной газеты» С. Миткин и автор этой статьи».

Анализируя результаты эксперимента, А. Рубинов приходит к печальным выводам о работе такси и делится своими размышлениями на эту тему с читателем, привлекая его на свою сторону: «Самый скорый, самый удобный городской транспорт приходится ожидать больше всего. <…> Нередки грубые обсчеты тех, кто сел в такси с Комсомольской площади, - здесь три вокзала и много приезжих, не знакомых с городской географией, и тех, кто ехал из Внуковского аэропорта, где тоже много гостей. Реже платят лишнее те, кто сел в такси у Малого театра - там главным образом знающие дорогу москвичи.

Уже одни эти факты могли бы внушить беспокойство. Но это далеко не все. На каждой стоянке, которую мы посещали, из машин, презрев инструкцию, выходили таксисты, сновали в конце очереди, подыскивая попутчиков. Все наоборот: выбирает не пассажир, а шофер! <…> После бесконечных поездок на стоянки, после знакомства с анкетами невольно начинаешь сомневаться: да можно ли считать такси комфортом? Полчаса ждешь, как мальчишка, бежишь за ним, когда он соблаговолит остановиться, а потом пять минут едешь». Такое убеждение аудитории в правильности авторской позиции свойственно статье как аналитическому жанру, где «на первый план выдвигается функция воздействия на читателя» , где «автор привлекает читателя в единомышленники, т.е. в активные соратники по самому процессу мышления».

Анализ результатов заставляет автора подумать о том, как им же образом можно в корне изменить ситуацию. В статье он вносит некоторые предложения по повышению качества сервиса такси: «Нам же, наоборот, хотелось, чтобы таксистов, замеченных в мелких и грубых нарушениях в этот единственный раз никто не наказывал… Нет-нет, не для потворства разгильдяям! Мы предлагаем созвать их в редакции и поговорить откровенно, начистоту. Скажем, подвергнуть обсуждению сомнительные, но ходячие представления, что таксист будто бы вынужден ловчить, поскольку в парках его окружают одни мелкие взяточники <…> что нормы холостого пробега губят все дело. <…> Однако можно ли рассчитывать на откровенность предполагавшейся беседы за «круглым столом», где будут сидеть и наказанные люди и те, кто их наказал? Наверняка это сведется к обычной переработке. Надо же бороться не со следствием, а с причиной! <…> если газета могла провести это скромное и несовершенное исследование, разве не долг управления сделать подобное, но гораздо шире, основательнее и повторять время от времени - ведь там не два журналиста, а сотенный аппарат, да еще и общественники. <…> Думается, что можно рассчитывать и на читателей «Литературной газеты» - не сообщат ли они свои факты, предложения? Очень важно услышать голос пассажира!» А завершает свой текст автор утверждением о том, что право на полноценное обслуживание есть у каждого гражданина, что такси создано для людей, а не они для него: «Такси вошло в наш быт. Оно перестало быть роскошью. Поэтому так важно, чтобы оно работало столь же безупречно, как, скажем, наше метро. Чтобы пассажиры не выглядели старыми девами на ярмарке невест, а такси этакими заносчивыми женихами, которые захотят - выберут, а не соблаговолят - мимо глаз пропустят. Каждый прохожий имеет право на свободное такси. Оно служит ему, создано ради него. Не случайно так далеко, подавая надежду, светится бегущий к тебе зеленый луч. Он не должен обманывать!»

Продолжим рассмотрение публикаций А. Рубинова. В статье «Хочу купить разговор» с самого начала текста автор вводит читателей в тему рассказом о таком близком всем и знакомом телефонном автомате, который, к сожалению, может не только помогать людям связываться друг с другом, но и создавать определенные трудности: «Телефонный автомат торгует разговорами. Две копейки штука. Ходкий товар! Каждый божий день в Москве из гремучих плоских копилок выгребают не меньше миллиона двухкопеечных монет. <…> каждый божий день в тех же копилках собирается 15 - 16 тысяч посторонних предметов, которыми расплачивались за разговоры вместо «двушек». Начальник узла полагает, что это дурно говорит о публике, которая пользуется автоматом. Мне думается, что это прежде всего дурно говорит, наоборот, об автомате». То, что автомат несовершенен, по мнению А. Рубинова, и является основной проблемой, которую автор решает раскрыть при помощи эксперимента.

Разговор о проведении эксперимента в данном материале очень обстоятельный и долгий. Автор полно и детально представил эксперимент, затронув все проблемы, связанные с таксофонами: «Такую уверенность дает мне маленький эксперимент, который я провел, не сильно обременяя себя: завел себе блокнот, в котором отмечал свои телефонные разговоры, купленные с помощью автомата. <…> Стоит ли утомлять читателя описанием опыта - его же не меньше миллиона раз проводят в день москвичи. Добывал монетку, иногда стоял в очереди, звонил из метро и из прозрачных, по большей части разбитых будок. Только одного не делал - никогда не спрашивал: «Не знаете, автомат работает?» Ведь шел эксперимент, а он не должен строиться на чужом опыте. <…> В этом эксперименте мало достоверных измерений. Сколько времени тратит человек, желающий позвонить, на поиски нужной монетки? Это зависит от случайных обстоятельств. От своей настойчивости и оборотистости - от характера. От настроения и самочувствия - иногда просто нет сил или желания обращаться к незнакомым людям или сердитым мороженщицам, которым и в самом деле что за резон постоянно отвлекаться от дела. <…> Восемь раз я не мог позвонить потому, что не сумел раздобыть монетку, и таксофонный узел так и не знает, что в своей выручке он недосчитался моих шестнадцати копеек. Начиная эксперимент, я сознательно не запасался двухкопеечными монетами. Старался только не расходовать их понапрасну, если они ко мне попадали. Так ведет себя всякий.

И вот поиск «двушки» был в эксперименте самым трудным. А главное - унизительным. <…> На площади революции я стоял ровно час и считал тех, кто подходил к автоматам, рылся в карманах и сумочке, заискивающе обходил мороженщиц и пр. и пр. - словом, всем своим видом выражавших намерение позвонить по телефону, однако не сделавших этого. Не ручаюсь за точность, но цифра может быть только больше, но не меньше - таких оказалось 74. В своих карманах и сумках они унесли за час около полутора рублей, которых не досчитался узел, ведающий автоматами».

Анализ результатов эксперимента представлен кратко, но емко, а главное он доказательно отражает ситуацию: «Скажу сразу результат: в 100 автоматах я купил 86 разговоров. Два аппарата имели наружные дефекты, двенадцать внешне исправных или беззастенчиво глотали незаработанные медяки, или соединяли меня с людьми, в которых я не нуждался. Но, может быть, в последнем случае был виноват я сам - неправильно набирал? Для проверки я аккуратнее прежнего снова крутил диск. И, не желая придираться, засчитал два неудачных попадания из одного аппарата за одно.

Итак, на миллион «двушек» - пятнадцать тысяч суррогатов: полтора процента бесчестных абонентов. А из ста автоматов бесчестных двенадцать процентов. Уже из этого можно сделать вывод, что люди ведут себя гораздо достойнее автоматов».

Более того, выяснилось, что данные, которые получил А. Рубинов в результате эксперимента, совпадали с официальной статистикой: «Новость ли для телефонистов прожорливые бездействующие аппараты? Начальник таксофонного узла привел цифру, которая не расходится с данными нашего маленького эксперимента: почти десятая часть автоматов неисправна. Десятая часть!»

Проведенный анализ результатов подтвердил, что таксофоны часто работают плохо, обслуживание клиентов проходит не на самом высоком уровне, таксофоны не соответствуют всем требованиям потребителя. А. Рубинов не только отмечает недостатки в работе таксофонов, но и предлагает свои способы решения некоторых проблем: «… таксофонному узлу выгоднее, чтобы мы звонили чаще. Ясно же: это автоматный узел должен быть озабочен тем, чтобы двухкопеечную было легко достать повсюду. <…> Почему нельзя поставить автоматическую разменную кассу на станции метро? <…> Но не в каждом городе есть метро. Пусть мороженщицам, торгующим на людных улицах, телефонная служба выплачивает лишнюю пятерку в месяц за то, что они будут разменивать двухкопеечными в любых количествах, и это обернется выгодой, наверно, на десятку. О киосках «Союзпечати», почтовых отделениях и говорить нечего: это дети одной с телефоном матери - это предприятия службы связи. Приказом министра они обязаны снабжать население монетами для телефона-автомата. Однако знает ли об этом публика? Видел ли кто-нибудь где-нибудь соответствующее объявление?!»

Автор внимательно изучил вопрос, поэтому знает, какие телефонные автоматы устанавливали, где, когда и как, может давать комментарии относительно успешности этих установок, качества работы таксофонов: «Очень жаль, что не получил распространения автомат марки МТА-69, созданный три года назад. Он прочен, не боится «разборщиков», и похитителей копилок и в то же время торгует честно. У щелки - гнездо для монетки. Услышав ответ, вы вкатываете ее - получаете разговор. У этой конструкции еще одно достоинство: можно вкатывать или двухкопеечную монетку, или две копеечные. Впрочем, и еще одно: он разбирается в деньгах, не принимает самые искусные подделки под них - даже иностранные монеты. МТА-69 сам торгует честно и не дает разговоров фальшивомонетчикам».

Текст завершается словами, полными надежды на то, что то, что пока работает плохо, вскоре повысит уровень обслуживания клиентов: «Вот постановили бы здесь новые, честные автоматы, которые дают разговоры только честным людям, да сделали бы так, чтобы любой желающий позвонить легко мог отдать телефону свои две копейки, и - вот такое новшество ввести следовало бы в каждом городе».

Тему обслуживания, но уже людьми, а не автоматами продолжает Л. Великанова. Она с первых строк статьи «Не откажите в любезности…» знакомит читателя с темой публикации: это - культура обслуживания в сфере торговли. Поводом для проведения эксперимента и написания данного материала послужило письмо читательницы Ф. Кротовой, в котором она жалуется на отношение продавцов к покупателям. В этом письме и поставлена основная проблема, которую с помощью своего материала пытается осветить автор: «Проведите, пожалуйста, эксперимент. <…> Только на этот раз о вежливости. Или точнее - о невежливости, с которой мы сталкиваемся в сфере обслуживания». Автор соглашается с тем, что эта проблема не нова: «Не сыскать, верно, такого органа печати, который не пытался бы решить проблемы обиженного невежливостью покупателя, клиента, заказчика. А проблема все еще не решена». Но причин такого положения дел автор находит много, например, отсутствие материальных стимулов, острая нехватка продавцов, из-за которой многие директора магазинов боятся потерять даже не совсем профессионального работника. Эти факты почти разуверили журналиста в том, что проблема нуждается в экспериментальном доказательстве, когда ее подтверждают и читатели, и руководители магазинов. Однако беседа с одним из руководящих торговых работников помогла автору сформулировать гипотезы, нуждавшиеся в экспериментальном подтверждении или опровержении. Первая главка текста Л. Великановой так и называется: «Две гипотезы»: «Первая: сколько бы ни переходил продавец с места на место, из торговли он, как правило, не уходит. И вторая: в так называемых внеразрядных (то есть лучших) магазинах штаты укомплектованы, материальные стимулы действуют, существует даже своеобразный конкурс желающих там работать. <…> Чувствует ли себя человек желанным гостем этих больших, обеспеченных, сверкающих домов торговли? Если да, тогда действительно придется ждать, пока будут заполнены все штатные единицы всех без исключения торговых точек. Если же и в лучших универмагах покупателю не очень уютно, значит, беда не только в отсутствии нужного числа продавцов и других так называемых объективных причинах. С проверки этой гипотезы и начался эксперимент».

Разработке программы эксперимента в материале уделено немного внимания, поскольку это подготовительный этап, который всегда предшествует созданию экспериментальной ситуации, однако не обязательно должен быть представлен читателю. Эти подробности могут наскучить аудитории еще до того, как она дойдет до сути решаемой проблемы. Наиболее интересным в данном случае становится отчет о реализации разработанной программы, где журналист может творчески, ярко продемонстрировать экспериментальные данные, добавляя реальные случаи, занимательные истории, интересные факты, благодаря чему внимание читателя будет стимулироваться. Этап разработки представлен, пожалуй, только в рассказе о письме читательницы, которое стало поводом к проведению эксперимента.

Реализация программы эксперимента, естественно, занимает главное место в публикации: «Наши корреспонденты выбрали по одному из крупнейших универсальных магазинов Москвы, Ленинграда, Воронежа. Для сравнения был взят также маленький город Калач. Диктофоны, которыми вооружены сейчас журналисты, позволяют зафиксировать наблюдения со стенографической точностью. <…> В связи с этим - о второй части эксперимента: проверке гипотезы о движении определенного процента работников торговли по замкнутому кругу внутри сети. Сто ленинградских продавцов, подавших в первой половине нынешнего года заявления «по собственному желанию…», получили письма: «Обращаемся к Вам за помощью. «Литературная газета» проводит небольшой эксперимент: мы хотим установить, многие ли работники прилавка уходят из торговли навсегда. Поэтому просим Вас сообщить, где Вы сейчас работаете. При этом нас не интересует номер магазина или название предприятия. Хотелось бы, чтобы Вы написали только о том, остались ли Вы в системе торговли или ушли из нее». Описываются истории, которые происходили с корреспондентами, когда они пытались приобрести какой-либо товар или задать вопрос. «Второй этаж. Парфюмерный прилавок. Очередь - восемь человек. Молоденькая продавщица с комсомольским значком на груди набирает товары для одной покупательницы и одновременно беседует с коллегой: «Я буду работать в середине дня, а она пускай утром. Не «детское», а какое же (это к покупательнице)? Или ты утром, а она вечером… как не та паста, сами говорили… Я не хочу ей субботу уступать…» Наконец кто-то в очереди не выдерживает: «Я уже семь минут стою, чтобы выяснить, есть ли в продаже лондоколор. Есть в продаже лондоколор? Лондоколор есть в продаже? Я вас спрашиваю, есть лондоколор?» «Нету. Все искрасились. Нету». <…> Премии, как известно, дают за выполнение плана, и, казалось бы, это должно быть выгодно нам всем: одним хочется продать побольше товаров, другим - поскорее их купить. <…> Почему же идиллии не получается? Потому, оказывается, что план товарооборота (двигатель торговли!) выполняют по-разному, но часто - добыв в последней декаде месяца дефицитные товары. Тогда остальные двадцать дней можно особенно не стараться. Многие продавцы и не стараются. А мы, покупатели, на них за это сердимся, шумим и порой оказываемся грубиянами». Этот материал отличается от других публикаций рубрики «Эксперимент «ЛГ»», поскольку автор не называет ни адресов, ни названий магазинов, но это сделано намеренно, и причину читатель находит в дополнительном тексте «От редакции»: «Читатель, очевидно, обратил внимание на то, что в опубликованном материале не названы фамилии продавцов, даты и часы состоявшихся «бесед». Сделано это не случайно. Итоги предыдущих экспериментов показали, что принятые меры сводились порой лишь к наказанию человека, допустившего то или иное нарушение. Цель же эксперимента - способствовать созданию обстановки, исключающей возможность всяческих нарушений».

Проделана серьезная работа, в рамках одного эксперимента было проведено несколько операций, раскрывающих разные аспекты проблемы (проведение «бесед» с продавцами, отправление запросов «ЛГ» уволившимся из магазинов продавцам, ознакомление с исследованиями, изучавшими уровень нервных и физических перегрузок работников торговли и т.д.). В связи с этим и результатов для анализа было достаточно много. «А теперь немного статистики. Двадцать три человека писем не вернули, так что в расчет их придется не брать. Десять ответили, что они ушли на производство совсем - 7,7 процента. Точна ли эта цифра? В райпищеторге Октябрьского района Ленинграда я просмотрела двадцать одну «трудовую книжку» ныне работающих продавцов. Трое из них уходили на предприятия, но вернулись. Говорят, скучно… Значит, не каждому «совсем» надо верить. Сколько же взять за основу? Пять процентов? Три с половиной? В общем, совсем мало. Остальные уходят и возвращаются, а больше - переходят. Этих последних, примерно 15 процентов. Среди них, надо полагать, больше всего как раз непрофессионалов».

Подводя итоги своего анализа, автор приходит к выводу о том, что проблема существует, что было известно и до начала эксперимента, но он еще раз подтвердил это. «…вежливых, приветливых, доброжелательных хозяев даже этих больших, обеспеченных, сверкающих торговых домов, как показал эксперимент, не так уж много. Дети, покупки, «он сказал…», «она посмотрела…» - пробиться сквозь эти волнующие беседы настолько трудно, что наученные горьким опытом обыкновенного покупателя наши корреспонденты порой предпочитали уйти, так и не задав интересующего их вопроса». Однако, по мнению Л. Великановой, данную проблему все-таки можно решить доступными средствами. При этом журналист предлагает свои способы улучшения ситуации: «сейчас все шире внедряется самообслуживание - понадобиться меньше продавцов, создается определенный «людской» резерв. Именно сейчас, очевидно, настала пора перестать «набирать» в продавцы и начать их «отбирать». Как? Быть может, с помощью тестов? Или предварительных собеседований с обязательным «почему идете в торговлю?»? <…> И второе, не менее существенное. Система премирования миловидных девушек в форменных платьицах и халатиках должна находиться в прямой зависимости от нашего, покупательского мнения. Для этого нужно четко определить критерии высокой культуры обслуживания».

Доказывая свою точку зрения, журналисты прибегают к помощи цифр, которые делают результаты очевидными и зачастую безапелляционными. В. Басков предлагает читателю самому посчитать, какие убытки несет государство от невольных прогулов тех, кто в рабочее время ожидает мастера: «В большинстве городов, как уже говорилось, мастерские по воскресеньям не работают. Наше маленькое исследование показывает, что каждый специалист по ремонту телевизоров выполняет за день or тринадцати до шестнадцати заявок. Вот что это означает: тринадцать - шестнадцать человек ждут одного! В том ателье, в котором проводилось наше не претендующее на точность исследование, работают двадцать семь мастеров. Помножьте двадцать семь хотя бы на тринадцать, и вы получите число, которое говорит, какой убыток несет государство из-за того, что расписание этой одной мастерской составлено столь не по-хозяйски. Помножьте полученный результат на число городов нашей страны, на огромное число мастерских по ремонту телевизоров, а также по ремонту стиральных и швейных машин, холодильников и радиоприемников… Вот какой гигантский ущерб несет наше народное хозяйство из-за вынужденных прогулов».

Предложения в конце статьи - обязательный пункт: «… почему бы заказы, выполненные в общие выходные дни человеком, который не отдыхает, а работает в общий рабочий день, не оплачивать по несколько повышенному тарифу?»

Несмотря на то, что была проделана серьезная работа, автор несколько раз подчеркивает, что результаты эксперимента не претендуют на научность и не в полной мере репрезентативны, поскольку исследование проводилось в одном городе. Потому В.Басков предлагает читателям продолжить рассмотрение темы и размещает на полосе под своим материалом небольшую анкету со следующими вопросами:

«1. Пришлось ли Вам оставить работу, чтобы встретить мастера или посетить предприятие службы быта?

. На какое время был назначен приход мастера?

.Когда он пришел?

.Удалось ли Вам в этот день пойти на работу?

.Укажите, пожалуйста, профессию человека, который ждал прихода мастера».

июня 1978 «Литературная газета» опубликовала обзор части поступивших писем. К тому времени в редакцию пришло уже 490 откликов, и новые все продолжали приходить. Причем большинство читателей не ограничивались ответами на вопросы анкеты, они рассказывали случаи из опыта общения со службами быта, упрекали их, жаловались. А список профессий, представители которых теряют драгоценные рабочие часы, пополнялся. Он был опубликован в этом обзоре.

А.А. Тертычный указывает на то, что статья - это жанр, предназначенный прежде всего для анализа актуальных, общественно-значимых явлений и управляющих ими закономерностей, а «аналитическое обсуждение предмета в статье должно быть проведено так, чтобы читатели могли, используя публикацию, размышлять далее над интересующими их вопросами». Рассмотренные нами публикации отвечают этому требованию: читатели действительно размышляют над прочитанным. В редакцию приходило огромное число откликов, иногда даже предложений по проведению дополнительных экспериментов, поэтому через некоторое время после выхода материала с экспериментом редакция вновь возвращалась к теме, публикуя под заголовками «По следам выступлений «ЛГ»» или «Резонанс» либо цитаты из писем читателей, либо ответы министерств и организаций: «После выступлений «ЛГ»: «Операция «Меченые атомы»», «Обыкновенный пассажирский поезд»», «Официальный ответ на статью: «Аэрофлот в воздухе и на земле»», «Эффект «Меченых атомов»», «Разговор не окончен: «Люди у телефона»», «Письма спорят: «Хочу купить разговор»» и пр.

Нужно отметить, что журналисты «Литературной газеты» не оставляли однажды взятые в разработку темы. Появлялись повторные эксперименты, призванные проверить изменения в положении той или иной службы быта, состояние социально-бытовой проблемы. А.З.Рубинов многократно проводил операцию «Меченые атомы», Л. Великанова повторно проводила эксперименты об обслуживании в поездах.

Так, например, Л. Великанова начинает статью «Тот же пассажирский поезд»: «Минул год с того момента, как коллегия Министерства путей сообщения СССР обсуждала эксперимент «Литературной газеты» на одном из многочисленных железнодорожных маршрутов страны. Настала пора повторить эксперимент, посмотреть собственными глазами, как претворяются в жизнь принятые год назад хорошие решения».

Советский журналист серьезно относился к тому, что несет ответственность за своего читателя, потому стремился поднимать общий культурный уровень аудитории, знакомить его с новинками техники, научными открытиями. Во всех пособиях по журналистике того времени красной нитью проходят слова партийных лидеров, которые призывали публициста сознательно подходить к написанию своих материалов. Вот довольно яркий пример такого обращения: «В.И. Ленин видел задачу нашей прессы в том, чтобы она служила орудием социалистического строительства, знакомя читателя во всех деталях с успехами образцовых хозяйств, изучая причины их успеха, приемы их хозяйствования. Он развивал мысль о необходимости превратить прессу <…> в орудие ознакомления массы с тем, как надо налаживать труд по-новому». Рассмотренные нами публикации добросовестно выполняли эту миссию: каждый материал завершался рядом предложений по внедрению новых приемов, технологий. Авторы обращались к положительному опыту зарубежных специалистов, желая привлечь к работе советского гражданина. А это, безусловно, соответствует жанровым требованиям проблемной статьи, для которой наиболее характерна «постановка, обсуждение, поиск решения назревших вопросов общественного развития, хозяйственного и культурного строительства. Это действенная поддержка ростков нового и принципиальная критика отжившего, окостеневшего, - всего, что мешает, тормозит внедрение, утверждение нового».

Жанр проявляется и существует лишь в форме конкретного произведения, поэтому так сложно подчас бывает однозначно определить жанр того или иного произведения. Эта задача усложняется еще и тем, что «каждый автор по-своему применяет и интерпретирует жанр».Однако, оставляя за журналистом право экспериментировать с формой, жанр все-таки берет свое и проявляется в некоторых особенностях подачи материала. Как кажется в нашем случае - это такие признаки, как разработка общественно значимой темы, логичное и последовательное изложение аргументов, доказывающих точку зрения автора, практическая направленность материалов, выражающаяся в конкретных предложениях по изменению ситуаций. Это те жанровые признаки, которые выдают в оригинальных и новаторских материалах уже известную форму проблемной статьи, но такой статьи, которая несколько видоизменилась для того, чтобы аудитории было интереснее ее читать. Ведь с каждым десятилетием жизнь общества наращивает темп, а поэтому нужно менять и старые формы на более интересные и удобные для восприятия.

Итак, в ходе исследования мы пришли к выводу, что выбранные нами для рассмотрения публикации относятся к жанру проблемной статьи.

Заключение

В условиях стремительного развития информационного общества становится все более актуально применение в журналистике специальных методов, заимствованных из других наук, в частности из социологии. В нашей работе мы обращаемся к опыту использования метода эксперимента в журналистских материалах рубрики «Эксперимент «ЛГ»» «Литературной газеты» 1970-х годов (А.З. Рубинов, Л. Великанова и др.), где были применены социологические методы для решения социально-бытовых проблем.

Определяя специфику текстов, мы воспользовались структурой социального эксперимента С.А. Яцкевича. Анализ проводился по пяти пунктам: 1) постановка проблемы и формулировка гипотезы; 2) разработка программы проведения эксперимента; 3) ее реализация; 4) анализ результатов; 5) их интерпретация, получение социально-экспериментального факта. Анализ материалов подтвердил, что они написаны с использованием метода эксперимента. Авторы действуют в соответствии с этапами проведения эксперимента, однако не всегда описание их действий появляется в тексте публикации, поскольку часто некоторые технические моменты лишь мешают восприятию материала целиком, занимают много места на полосе, но в них нет никакой необходимости. Тогда в зависимости от конкретных задач журналистского материала автор по своему усмотрению опускает описание отдельных этапов проведения эксперимента, чаще это либо разработка программы, либо формулировка гипотез. Следует отметить, что это особая черта журналистского эксперимента, которая во многом и отличает его от научного.

Теперь мы можем сказать, что рубрика «Эксперимент «ЛГ»» могла быть названа так, поскольку в своих публикациях журналисты попробовали освоить новые методы сбора и анализа материала (при написании текстов был использован метод эксперимента), оригинально представить проблемы, о которых много и давно говорили, но это не давало импульса к действию. А в виде своих экспериментов публицисты представили неопровержимые доказательства существования этих социально-бытовых проблем, которые уже не могли остаться без внимания. Но все же мы не считаем возможным говорить о том, что такая оригинальная форма подачи материала дала жизнь новому жанру - эксперимент. Собственно экспериментальная ситуация и ее описание стали главным аргументом внутри уже существующего жанра статьи. Таким образом, в отношении жанровых характеристик изученных публикаций мы пришли к выводу, что данные материалы были написаны в жанре проблемной статьи. Они соответствуют требованиям, предъявляемым к этому жанру: 1) посвящены актуальным социально значимым темам таким, как работа почты, службы такси, телефонов, общественного транспорта и пр.; 2) имеют четкую структуру, основательную доказательную базу высказанных положений; 3) содержат выводы и предложения по преодолению сложностей.

Мы полагаем, что опровергли мнение о существовании отдельного жанра «эксперимент», которое, вероятно, возникло потому, что в научной литературе метод и жанр часто смешиваются, одно понятие подменяется другим. Мы выделили три причины затруднений в разграничении этих понятий: 1) каждому жанру журналистики соответствуют определенные методы работы с информацией; 2) исследуемый нами метод недостаточно изучен; 3) сегодня существуют 2 сферы бытования понятия «эксперимент»: научная литература (где слово используется в терминологическом значении) и журналистская практика (где оно предстает в общеупотребительном, как опыт вообще, попытка предпринять что-нибудь).

Как представляется, данная тема еще не исчерпана. Существует несколько направлений ее развития. В нашей работе мы ограничились периодом одного десятилетия - 1970-е годы, временем, когда публицисты «Литературной газеты» только начали прибегать к методам социологии при подготовке своих материалов, однако практика использования различных социологических методов в этом издании продолжилась. Весьма перспективным может быть анализ применения в частности метода эксперимента на следующем этапе развития газеты. Представляется возможным проследить за тем, прижился ли данный метод в публикациях журналистов газеты, как он видоизменился с течением времени, как часто появляется на страницах издания. Кроме того, наше исследование может дать повод для более подробного изучения публикаций, выполненных с использованием метода эксперимента, но уже в региональной журналистике, причем как в материалах 1980-90-х годов, так и в современных. Следует также подробнее изучить материалы, написанные с привлечением метода включенного наблюдения, так называемые «смены профессии», потому что именно этот метод наиболее востребован в современной журналистике и часто ошибочно отождествляется с методом эксперимента.

Список литературы

журналистика эксперимент публикация

1.Агаев Э. Книголюбы и абонементы / Э. Агаев, И. Дижбит, Э. Елигулашвили и др. // Литературная газета. 1977. 17 августа. С. 12.

2.Басков В. Кто остался дома? / В. Басков // Литературная газета. 1978. 12 апреля. С. 12.

.Великанова Л. Аэрофлот: в воздухе и на земле / Л. Великанова, М. Дейч, С. Миткин // Литературная газета. 1971. 13 января. С. 11.

.Великанова Л. «Не откажите в любезности…» / Л. Великанова // Литературная газета. 1972. 12 января. С. 11.

.Великанова Л. Обыкновенный пассажирский поезд… / Л. Великанова, А. Андрачников, К. Иванов и др. // Литературная газета. 1970. 8 апреля. С. 12 - 13.

.Великанова Л. Пассажир десятой полки / Л. Великанова // Литературная газета. 1970. 13 мая. С. 12.

.Великанова Л. Тот же пассажирский поезд / Л. Великанова // Литературная газета. 1971. 16 июня. С. 12.

.Дорофеев В. Рейс задерживается до… / В. Дорофеев // Литературная газета. 1973. 14 ноября. С.12.

.Крестьянинов В. После вытрезвителя / В. Крестьянинов, Э. Лейбов // Литературная газета. 1974. 10 июля. С. 11.

.Рубинов А.З. Люди у телефона / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1970. 21 октября. С. 13.

.Рубинов А.З. Операция «Алколметр» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1977. 27 июля. С. 12.

.Рубинов А.З. Операция: «Девушки и телефон» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1977. 10 августа. С. 12.

.Рубинов А.З. Операция: «Девушки, юноши и телефон» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1979. 1 августа. С. 12.

.Рубинов А.З. Операция: «Звонок из автомата» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1980. 9 апреля. С. 13.

.Рубинов А.З. Операция «Зеленые глаза» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1972. 2 февраля. С. 11.

.Рубинов А.З. Операция «И» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1974. 27 февраля. С. 13.

.Рубинов А.З. Операция «Испорченный транзистор» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1971. 2 июня. С. 12.

.Рубинов А.З. Операция «Меченые атомы» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1970. 4 февраля. С. 12.

.Рубинов А.З. Операция «Меченые атомы - 2» / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1971. 3 февраля. С. 12.

.Рубинов А.З. Хочу купить разговор / А.З. Рубинов // Литературная газета. 1972. 7 июня. С. 11.

II

21.Аверинцев С.С. Историческая подвижность категории жанра: опыт периодизации / С.С. Аверинцев // Историческая поэтика. Итоги и перспективы изучения. М., 1986. С.104 - 116.

22.Ажгихина Н. Сумерки жанра / Н. Ажгихина // Журналист. 2005. №7. С.61 - 62.

.Акопов А.И. Аналитические жанры журналистики. Письмо. Корреспонденция. Статья / А.И. Акопов. Ростов-на-Дону, 1996. 89 с.

.Акопов А.И. Первые социологические исследования в русской журналистике / А.И. Акопов // Методы исследования журналистики. Ростов, 1987. С.73 - 79.

.В помощь начинающим журналистам / под ред. Н. Козева и П. Синцова. М., 1965. 400 с.

26.Горохов В.М. Основы журналистского мастерства / В.М. Горохов. М., 1989. 43 с.

.Грабельников А.А. Работа журналиста в прессе / А.А. Грабельников. М., 2007. 366 с.

28.Жанры советской газеты / под ред. М.С. Черепахова. М., 1972. 424 с.

.Журналистика и социология / под ред. И.Д. Фомичевой. М., 1995. 200 с.

.Захаров В.Н. Проблема жанра в «школе» Бахтина (М.М. Бахтин, П.Н. Медведев, В.Н. Волошинов) / В.Н. Захаров // Русская литература. 2007. №3. С. 19 - 30.

.Ивлева Л.А., Сивоконь П.Е. Социальный эксперимент и его методологические основы / Л.А. Ивлева, П.Е. Сивоконь. М., 1970. 48 с.

.Как провести социологическое исследование / под ред. М.К. Горшкова, Ф.Э. Шереги. М.,1990. 288 с.

.Кашинская Л.В. Метод наблюдения в журналистике / Л.В. Кашинская. М., 1987. 58 с.

34.Кашинская Л.В. Эксперимент как метод журналистской деятельности / Л.В. Кашинская // Вестник Московского университета. Серия 10. 1986. №6. С. 26 - 43.

35.Квитко И.С. Термин в научном документе / И.С. Квитко. Львов, 1976. 127 с.

36.Ким М.Н. Жанры современной журналистики / М.Н. Ким. СПб., 2004. 336 с.

37.Колосов Г.В. Критерии деления публицистики на жанры / Г.В. Колосов // Журналистика. Алма-Ата, 1975. Вып. 5(7). С. 3 - 19.

.Коновалова О.В. Основы журналистики / О.В. Коновалова. М.; Ростов н/Д, 2005. 272 с.

.Кохановский В.П. Философия науки / В.П. Кохановский, В.И. Пржиленский, Е.А. Сергодеева. М., 2005. 496 с.

.Кузнецов В.П. Эксперимент как метод преобразования объекта / В.П. Кузнецов // Вестник Московского университета. Серия 7. 1975. № 4. С. 3 - 10.

.Куприян А.П. Проблема эксперимента в системе общественной практики / А.П. Куприян. М., 1981. 168 с.

.Лазутина Г.В. Основы творческой деятельности журналиста / Г.В. Лазутина. М., 2006. 240 с.

.Лазутина Г.В. Технология и методика журналистского творчества / Г.В. Лазутина. М., 1988. 79 с.

.Лекции по методике конкретных социальных исследований / под ред. Г.М. Андреевой. М., 1972. 202 с.

.Луков В.А. Жанры и жанровые генерализации / В.А.Луков // Проблемы филологии и культурологии. 2006. №1. С. 141 - 148.

46.Мельник Г.С. Методы журналистики / Г.С. Мельник, М.Н. Ким. СПб., 2006. 272 с.

.Михайлов С. Эмпирическое социологическое исследование / С. Михайлов. М., 1975.

383 с.

49.Нуриджанов Г.А. Основы журналистики (краткий курс лекций) / Г.А. Нуриджанов. М., 2005. 136 с.

.Процесс социального исследования / под ред. Ю.Е.Волкова. М., 1975. 576 с.

.Пэнто Р. Методы социальных наук / Р. Пэнто, М. Гравитц. М., 1972. 607 с.

52.Раббот Б.С. Экспериментальные методы в социальном познании / Б.С. Раббот // Вопросы философии. 1970. №3. С. 86 - 97.

53.Рабочая книга социолога / под ред. Г.В. Осипова. М., 1983. 477 с.

54.Риторические основы журналистики. Работа над жанрами газеты / З.С. Смелкова, Л.В. Ассуирова, М.Р. Савова, О.А. Сальникова. М., 2002. 320 с.

55.Рихтаржик К. Социология на путях познания / К. Рихтаржик. М., 1981. 263 с.

.Рубинов А.З. Операции без секретов / А.З. Рубинов. М., 1980. 174 с.

.Рузавин Г.И. Методы научного исследования / Г.И. Рузавин. М, 1974. 237 с.

.Сазонов, Г. Днем и ночью зову: "Жанры, ау! " / Геннадий Сазонов // Журналист. 2004. № 11. С. 78 - 79.

59.Семиделова Е.В. Социально-практическое экспериментирование / Е.В. Семиделова // Вестник Санкт-Петербургского университета. 1994. Серия 6. Вып. 1. С. 91 - 93.

.Социология журналистики / под ред. С.Г. Корконосенко. М., 2004. 318 с.

.Социология. Основы общей теории / отв. ред. Г.В. Осипов, Л.Н. Москвичев. М., 2008.

с.

62.Стилистика газетных жанров / В.Н. Вакуров, Н.Н. Кохтев, Г.Я. Солганик. М., 1978. 183 с.

63.Стрельцов Б.В. Основы публицистики. Жанры / Б.В. Стрельцов. Минск, 1990. 239 с.

64.Сурмин Ю.П. К вопросу о гносеологических функциях социального эксперимента / Ю.П. Сурмин // Диалектика связи философского и конкретно-научного знания. Иркутск, 1979. С. 85 - 87.

65.Сурмин Ю.П. Проблема определения социального эксперимента / Ю.П. Сурмин // Проблемы познания и управления социальными процессами. Томск, 1981. С. 23 - 27.

.Сурмин Ю.П. Роль социального эксперимента в формировании факта / Ю.П. Сурмин // Проблемы познания и моделирования социальных явлений. Томск, 1979. С. 11 - 19.

.Теория и практика советской журналистики. Раздел III. Жанры советской газеты / В.Д. Пельт. М., 1987. 70 с.

.Тертычный А.А. Жанры периодической печати / А.А. Тертычный. М., 2002. 320 с.

69.Тертычный А.А. Мысленный эксперимент - метод эвристический / А.А. Тертычный // Журналист. 2006. №9. С. 72 - 74.

70.Учёнова В.В. Беседы о журналистике / В.В. Учёнова. М., 1985. 205 с.

.Учёнова В.В. Гносеологические проблемы публицистики / В.В. Учёнова. М., 1971.

.Учёнова В.В. Метод и жанр: диалектика взаимодействия / В.В. Учёнова // Методы журналистского творчества. М.,1982. С. 75 - 89.

.Учёнова В.В. Современные тенденции развития журналистских жанров / В.В. Учёнова // Вестник Московского университета. Серия 10. М., 1976. №4. С. 17 - 26.

.Фомичева И.Д. Методика конкретных социологических исследований и печать / И.Д. Фомичева. М., 1980. 106 с.

.Хагуров А.А. Социальный эксперимент и его особенности // Социологические методы изучения образа жизни. М., 1985. С.107 - 117.

.Шкловский В.Б. Тетива. О несходстве сходного / В.Б. Шкловский. М., 1970. 376 с.

77.Штофф В.А. Проблемы методологии научного познания / В.А. Штофф. М., 1978. 271 с.

78.Шумилина Т.В. Методы сбора информации в журналистике / Т.В. Шумилина. М., 1983. 81 с.

.Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программы, методы / В.А. Ядов. М., 1987. 245 с.

80.Ядов В.А. Стратегия социологического исследования / В.А. Ядов. М., 2003. 596 с.

.Яцкевич С.А. Социальный эксперимент и научное управление обществом / С.А. Яцкевич. Минск, 1984. 143 с.

III

82.Арутюнян С.М. Учение о жанре в русском литературоведении: культурологический аспект [Электронный ресурс] / С.М. Арутюнян. Режим доступа: <#"justify">IV

89.Аберкромби Н. Социологический словарь / Н.Аберкромби, С. Хилл, Б.С. Тернер. М., 2004. 620 с.

90.Новая философская энциклопедия: в 4 т. / под ред. М.С. Ковалевой, Е.И. Лакиревой, Л.В. Литвиновой. М., 2001. Т. 2. 634 с.

.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999. 944 с.

.Словарь литературоведческих терминов / под ред. Л.И. Тимофеева, С.В. Тураева. М., 1974. 509 с.

.Социологический энциклопедический словарь / под ред. З.Т. Голенковой. М., 1998.

с.

94.Социология: Словарь-справочник / под ред. Г.В. Осипова. М., 1991. Т. 4. 357 с.