История архитектуры России и Италии

История архитектуры России и Италии

Содержание

Введение

Глава I. Русская архитектура в XI - XX веках Обзор литературы

Глава II. Архитектура России и Италии в период до начала культурных взаимоотношений XI - XIV века

.1 Архитектура Древней Руси

.2 Архитектура Италии в Средневековье и эпоху возрождения

Глава III. Культурные взаимоотношения России и Италии в области архитектуры XV - XVII веках

.1 Культурные взаимоотношения России и Италии в области архитектуры в XV - начале XVI веков

.2 Культурные взаимоотношения России и Италии в области архитектуры в XVI - XVII веках

Глава IV. Рассвет культурного обмена в области архитектуры в XVIII веке

Глава V. Роль итальянских архитекторов в архитектуре России XIX начала ХХ веков

Заключение

Глоссарий

Список использованной литературы

Введение

Культурные взаимоотношения между странами всегда являлись одним из важнейших аспектов развития цивилизаций. Развитию европейской цивилизации способствовало и продолжает способствовать в настоящее время, взаимодействие между странами Европы.

Россия, на протяжении своей тысячелетней истории поддерживала отношения со многими европейскими странами. Отношения эти обуславливались не только политическими соображениями, но и способствовали обмену опытом и в других областях.

Одним из важнейших аспектов в развитии взаимоотношений являются отношения в области культуры. Россия на протяжении многих веков воспринимала и впитывала культуру таких крупных стран таких как Византия, Германия, Франция и Италия. Многие достижения культур этих стран были восприняты Россией на протяжении столетий. Среди них важнейшее место занимает архитектура.

В области архитектуры Россия сотрудничала со многими странами, однако самым интересным для рассмотрения является культурный обмен в области архитектуры между Россией и Италией. Этим взаимоотношениям уже более пятисот лет и для России достижения итальянских архитекторов и строителей внесли огромную лепту в развитие русской архитектуры XVI - ХХ веков. В настоящее время многие города России, особенно такие крупные как Москва и Санкт-Петербург украшают шедевры, спроектированные и выстроенные итальянскими архитекторами.

Целью данной работы является рассмотрение культурных взаимоотношений в области архитектуры между Россией и Италией, хотя полноценным культурным обменом в области архитектуры это назвать сложно, так как русская архитектура в основном впитывала опыт итальянских мастеров. Как уже говорилось, история взаимоотношений насчитывает уже более пяти столетий. Что же притягивало итальянских архитекторов в Россию, и что тянуло русских государей к достижениям итальянских архитекторов? Этот вопрос является одним из важнейших для данной работы.

Для рассмотрения выбран период, XVI - начало ХХ века, от начала установления взаимоотношений и до рассвета до прекращения активной деятельности итальянских архитекторов в России.

Задачей данного дипломного исследования является краткое рассмотрение истории русской архитектуры: истории ее возникновения, развития, национального своеобразия. Важно будет также рассмотреть и то, что заметно изменилось под влиянием культур Византии и Италии. Каким образом русская архитектура впитала лучшие достижения в области архитектуры этих стран на протяжении всей истории и не утратила своих основных национальных особенностей.

Работа построена по следующему принципу: Сначала мы обратимся к обзору основных научных трудов по вопросам становления и развития русской архитектуры, трудов посвященных особенностям деревянного и каменного зодчества в России, а также рассмотрим некоторые труды посвященные деятельности итальянских архитекторов в России, в указанный выше период Затем будут приведены краткие экскурсы в историю развития архитектур России и Италии в период до установления контактов, и только после этого обзора приступим к рассмотрению основного вопроса данной работы. В рассматриваемый нами период влияние культуры Италии было по большей мере односторонним, так как отставшая, из-за монгольского ига, от стран Европы Россия, практически ничего не могла дать взамен. Основную часть работы мы распределили на две большие части: Архитектура России и Италии в период до установления отношений, и Культурный обмен России и Италии в области архитектуры в период от начала взаимоотношений, до их фактического завершения. Культурные взаимоотношения не прекратились и в настоящее время, однако они не являются столь обширными, как к примеру в XVIII - XIX веках и современные опыты не позволяют в настоящий момент подробно охватить и проанализировать постсоветский период взаимоотношении, следовательно, в работе будет рассмотрен оговоренный выше период.

Главной гипотезой требующей подтверждения или опровержения в данной работе мы считаем то, что взаимодействие русской и итальянской архитектур в оговоренный период было неравноценным. Влияние итальянских школ на развитие русской архитектуры было значительным, тогда как о влиянии русской архитектуры на архитектуру Италии говорить довольно сложно.

Глава I. Русская архитектура в XI - ХХ веках. Обзор литературы

Началом изучения русской архитектуры можно в полной мере считать XIX век. Изучение архитектуры в XIX веке обусловлено тем же интересом к отечественным древностям, который привел к собиранию и изучению памятников церковной старины. В 1809-1810 гг. была организована экспедиция во главе с К.М. Бороздиным, в результате работы которой появилось несколько альбомов зарисовок и чертежей Десятинной церкви и Софийского собора в Киеве, черниговского Спасского собора, церкви Георгия в Старой Ладоге. Одним из первых исследователей церковных древностей, в том числе архитектуры, был митрополит Киевский и Галицкий Евгений (Болховитинов) (1767-1837).

Внимание государства к сохранению подлинного вида памятников древнего зодчества выразилось в принятии особого закона, внесенного в 1842 году в действующий "Строительный устав". По новому закону воспрещалось без высочайшего разрешения выполнять ремонтные работы в древних храмах, которые могли бы привести к искажению древней архитектуры и живописи. Таким образом, охрана памятников становилась государственным делом. В связи с этим исследование памятников, фиксация их подлинного вида (насколько это было доступно), издание памятников древности и их историческое изучение приобрели широкий размах.

В 40-60 годах XIX в. выходит в свет целый ряд работ, посвященных наиболее знаменитым памятникам русского зодчества и обозрению архитектурных достопримечательностей различных центров Древней Руси. В 1841 - 1845 годах публикуются очерки И.М. Снегирева, посвященные московской старине "Памятники Московской древности" (1841 - 1845). С 1846 года начинается издание выпусков "Русской старины в памятниках церковного и гражданского зодчества" (1846 - 1855), в которых публиковались памятники древнерусской архитектуры. Рисунки были выполнены А. Мартыновым, а сопровождающий текст написан И.М. Снегиревым.

Следующий шаг в изучении и публикации древних памятников был сделан в работе Ф. Рихтера "Памятники древнего русского зодчества, снятые на месте и изданные при "Московском дворцовом архитектурном училище" (1851 - 1856. Т. 1-5), где были помещены уже не рисунки, а чертежи. Наряду с публикацией архитектурных памятников в эти годы интенсивно проводятся церковно-археологические исследования отдельных монастырей, городов и губерний. Эти работы содержат богатейшие сведения по истории строительства и ремонтов памятников, но дают в основном описательные характеристики архитектурных объектов. К числу таких исследований относятся работы архимандрита Макария (Миролюбова): "Памятники церковных древностей. Нижегородская губерния" (СПб., 1857); "Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях" (М., 1860. Ч. 1-2); "Сборник церковно-исторических и статистических сведений о Рязанской епархии" (М., 1863).

Большую роль в изучении архитектуры сыграло Московское археологическое общество и проводимые им Археологические съезды. В 1871 г. в Трудах I Археологического съезда была опубликована статья А.С. Уварова "Взгляд на архитектуру XII века в Суздальском княжестве", а затем вышла работа Н.А. Артлебена "Древности суздальско-владимирской области, сохранившиеся в памятниках зодчества в пределах Владимирской губернии" (М., 1880). В трудах III Археологического съезда, проходившего в Киеве, были опубликованы статьи П. Г. Лебединцева и П. А. Лашкарева, в которых рассмотрены все сохранившиеся памятники древней архитектуры Киева (1878). В работах Л. Даля "Историческое исследование памятников русского зодчества" (Зодчий. 1872 - 1875), "Памятники древнерусского зодчества" (М., 1895) древние памятники изучаются в связи с задачами современной архитектуры. Это направление разрабатывалось в трудах Н. В. Султанова, считавшего, что именно древнерусские архитектурные формы будут определять в дальнейшем развитие зодчества - "Теория архитектурных форм" (1903? В справ.: 1901, 1904!).

В конце XIX в. большой вклад в изучение древнерусского зодчества был сделан В.В. Сусловым (1857 - 1921). Его первой работой был "Обзор древнерусских построек на Севере" (Зодчий. 1882. С. 70 - 76). Затем вышла целая серия отчетов, статей и монографий по памятникам Новгорода, Пскова, южной Руси, деревянной архитектуре Сибири и обобщающих работ: "Материалы к истории древней новгородско-псковской архитектуры" (ЗРАО. 1887. Т. 3. Вып. 1); "Очерки по истории древнерусского зодчества" (СПб., 1889); "Памятники древнего русского зодчества" (СПб., 1895 - 1901. Вып. 1-7). Изучение памятников было основано на тщательном натурном исследовании, включающем обмеры, раскопки и реставрацию. Вместе с тем исследовались исторические условия возникновения, художественные черты и конструктивные решения с широким привлечением примеров из архитектуры других стран. Однако далее типологической классификации исследователь не шел.

Попытку дать анализ общих закономерностей в развитии русской архитектуры предпринял французский ученый Э. Виолле ле Дюк в работе "Русское искусство" (L'art russe. Paris, 1877; рус. пер. М., 1879). Общий взгляд на историю развития русской архитектуры разрабатывал А.М. Павлинов (1852-1897). Многочисленные публикации отчетов и сообщений о поездках и реставрациях памятников в Ярославле, Витебске, Полоцке, Киеве, Чернигове, Новгороде, Пскове, Москве завершились монументальным изданием "Истории русской архитектуры" (М., 1894). Этот труд показал всю сложность поставленной задачи - огромный, но не полный материал затруднял его систематизацию, преобладающий описательный метод, смешение собственно архитектуры и прикладного искусства в результате не дало четкой картины художественно-исторического развития русской архитектуры.

Сравнительно-исторический метод применил при изучении памятников зодчества в своей научной разработке истории древней русской архитектуры П.П. Покрышкин (1870 - 1921). На методологию исследований П.П. Покрышкина большое влияние оказал Н.П. Кондаков. Специализируясь в области средневековой археологии, П.П. Покрышкин расширил круг изучаемых памятников, обратившись к архитектуре Македонии, Болгарии и Сербии. Исследовательская работа ученого была связана с археологическими раскопками и практическими вопросами реставрации. П. П. Покрышкин был первым штатным архитектором Императорской археологической комиссии.

Ф.Ф. Горностаев (1867-1915), исследовавший древние памятники Киева, Чернигова и Москвы, вновь обратился к задаче создания истории русского зодчества. Им написан ряд разделов по архитектуре в "Истории русского искусства", в том числе, совместно с И.Э. Грабарем, "Деревянное зодчество русского севера" (М., 1910). Автор рассматривал развитие древнерусского зодчества как процесс взаимодействия местных традиций, наиболее самобытно воплощенных в деревянной архитектуре, с иноземными влияниями с одной стороны и с требованиями церковного канона с другой. Большой вклад в изучение русской архитектуры внесли труды М.В.Красовского (1874 - 1939): "Очерк истории Московского периода древнерусского церковного зодчества (от основания Москвы до конца первой четверти XVIII в.)" (М., 1911); "Многошатровые церкви Москвы" (М., 1911);

"Планы древнерусских храмов" (Пг., 1915); "Курс истории русской архитектуры. (Пг., 1916). М.В. Красовский предложил новые принципы периодизации. Систематизируя материал по территориальному, типологическому и формальному признакам, исследователь убедился в том, что разграничение стилей памятников по векам невозможно. Как и другие исследователи, он придерживался точки зрения о решающей роли деревянной архитектуры в формировании особенностей русского зодчества. Это мнение долгое время было господствующим в русской науке. Однако, как показано в работах ученых второй половины XX в., существовало как раз обратное: каменная архитектура оказывала влияние на формы деревянного зодчества.

Во второй половине XIX - начале XX в. получают распространение историко-статистические описания монастырей и храмов, а также монографии, посвященные отдельным русским городам: Ратшин А. Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России. М., 1852; Зверинский В.В. Материалы для историко-топографического исследования о православных монастырях в Российской империи, с библиографическим указателем СПб., 1890 - 1897. 3 т.; Холмогоровы В. и Г. Исторические материалы, относящиеся к церквам Московской епархии. 1895 - 1913. Вып.1-9; Титов А. Описание Ростова Великого. М., 1891; Забелин И.Е. История города Москвы. 1902; Шамурин Ю. Ярославль, Романов-Борисоглебск, Углич: Художественные сокровища России. М., 1912; Малинин Д.И. Калуга: Опыт ист. путеводителя по Калуге и главным центрам губернии. Калуга, 1912; Лукомский Г.К. Кострома. В соавт. с В.К. Лукомским. СПб., 1913; Вологда в ее старине. СПб., 1914; Сахаров И. Достопамятности г. Тулы и его губернии. М., 1914. В этом же ряду следует упомянуть многочисленные церковно-археологические описания архимандрита Леонида (Кавелина) - "Церковно-историческое описание упраздненных монастырей, находящихся в пределах Калужской епархии" (М., 1863), "Историческое описание Мещевского Георгиевского мужского общежительного монастыря" (М., 1870), "Историческое описание Борисовской Тихвинской девичьей пустыни" (М., 1872) "Звенигород и его соборный храм с фресками" (Сб. Общества древнерусского искусства. 1873. Отд. 1. С. 105 - 116) и другие.

Изучение русской архитектуры в послереволюционный период развивалось в едином русле с исследованием истории живописи. Русскому зодчеству посвящены обширные разделы в первых четырех томах "Истории русского искусства". В трудах Н.И. Брунова, А.И. Некрасова, М.А. Ильина основное внимание уделяется исследованию художественной формы: (Брунов Н.И. Московский Кремль. М., 1944; Мастера древнерусского зодчества. М., 1953; разделы в книге Всеобщая история архитектуры. 1966. Т. 3; Некрасов А.И. Очерки по истории древнерусского зодчества, XI - XVII века. М., 1936; Ильин М.А. История русского искусства. 1955-1959. Т. 3-4, разделы по архитектуре XV, XVI и XVII вв.).

В послевоенные годы особую роль получило археологическое исследование памятников. Раскопки М.К. Каргера в Киеве и Новгороде дали богатейший материал для истории древнейшего периода русского каменного зодчества (Новгород великий. Л., 1946; Основные итоги археологического изучения Новгорода / Советская археология. 1947. № 9. С. 137 - 168; Археологические исследования древнего Киева: Отчеты и материалы (1938 - 1947). Л., 1950; Древний Киев. М.; Л., 1958 - 1961. Т. 2). Аналогичные работы Н.Н.Воронина легли в основу изучения архитектуры Владимиро-Суздальского княжества и Смоленска (Древнерусские города. М.; Л., 1945; История русского искусства (1953 - 1954. Т. 1-2) - разделы по архитектуре XII-XIV вв.; Зодчество северо-восточной Руси. М., 1961-1962. Т. 1-2; Воронин Н.Н., Раппопорт П.А. Зодчество Смоленска XII-XIII вв. Л., 1979. Эти исследования, построенные на принципе массового охвата памятников определенного региона и хронологического периода, легли в основу исторической картины развития архитектурных школ Руси.

Исторический подход стал главной особенностью археологического изучения архитектуры, которая рассматривалась как органичная часть истории культуры. Атрибуционные работы, освоение большого источниковедческого материала вывело исследование русского зодчества на новый уровень. Итоги многолетних исследований были подведены в капитальном труде П.А. Раппопорта "Русское зодчество X-XIII вв.: Каталог памятников" (Л., 1982). Архитектурная археология московского периода русского зодчества представлена трудами Л.А. Беляева "Древние монастыри Москвы по данным археологии" (М., 1994), "Архитектурная археология Москвы XVII века" (Культура средневековой Москвы: XVII век. М., 1998).

В работах 70 - 90-х годов XX столетия А.И. Комеча, Г.М. Штендера, С.С. Подъяпольского, В.П. Выголова, В.Н. Булкина, О.М. Иоаннисяна, Вл.В. Седова археологические и исторические аспекты исследования способствуют наработке необходимой фактологической базы, но на первый план выходит анализ художественного своеобразия русской архитектуры. В многочисленных статьях и монографиях А.И. Комеча "Древнерусское зодчество конца X - начала XII в." (М., 1987), "Каменная летопись Пскова XII - начала XVI вв." (М., 1993) целью стилистического анализа архитектуры, предпринятого на фоне широкого сопоставления с византийскими памятниками, становится выявление образного, идейного содержания исследуемого объекта. Применяя комплексный подход к исследованию архитектуры, для истолкования смысла и значения архитектурных форм христианского храма автор привлекает тексты византийских богословов.

Новый этап в исследовании памятников зодчества связан с распространением иконографического метода изучения архитектуры. В работе А.Л. Баталова "Московское каменное зодчество конца XVI века" (М., 1996) на первый план выдвинута проблема образца, причем в комплексе его формальных черт и содержательного значения. Такой подход к анализу памятников зодчества, их пространственных форм и характера декора, позволил объяснить наблюдающиеся стилистические тенденции не столько эволюцией художественного процесса или художественной волей определенного мастера, сколько условиями заказа, отражавшего глубокие исторические, идейные и духовные явления времени и той конкретной среды, в которой создавались произведения. Это направление отразилось в новом подходе к анализу градостроительных проблем. На смену формально-композиционному принципу приходит изучение сакральной топографии (Сб. "Сакральная топография средневекового города". М., 1998).

Также внимания заслуживает и рассмотрение в данной главе некоторых работ посвященных русской архитектуре XVIII -ХХ веков.Одним из важнейших документов по данной проблеме этого периода является труд Д. Е. Аркина: Русский архитектурный трактат-кодекс XVIII века. Должность архитектурной экспедиции - в книге архитектурный архив (М., 1946). Также интересными работами, являются посвященные конкретно нашей теме работы Д. Е. Аркина: Растрелли (М., 1954), Ю. Денисов, А. Петров.: Зодчий Растрелли (Л., 1963)., Лисаевич И. И: Первый архитектор Петербурга. (Л., 1971). Еще одному итальянскому архитектору Д. И. Жилярди посвящен труд исследователей Е. А. Белецкой и З. К. Покровской: Д. И. Жилярди (М., 1980). Помощь в нашем исследовании оказали и такие книги посвященные деятельности архитекторов итальянского происхождения в России: Кючаранц Д. А. Антонио Ринальди (Л., 1967), Пилявский В. И. Джакомо Кваренги, архитектор-художник (Л., 1981) и другие. Важное значение для данного исследования имели и труды общего - обзорного содержания; такие как: Борисова Е. А., Каждан Т. П. Русская архитектура конца XIX начала ХХ веков (М., 1971) и другие.

Глава II. Архитектура России и Италии в период до начала культурных взаимоотношений XI - XIV века

.1 Архитектура Древней Руси

Для того чтобы рассматривать архитектурные достижения Древней Руси, необходимо в первую очередь остановиться на тех предпосылках, которые предшествовали появлению первых шедевров русской архитектурной культуры.

На момент принятия христианства Русь уже знала литье, деревянную скульптуру, чеканку; русские «златокузнецы» уже тогда были известны всему миру. Архитектура также существовала, но на какой стадии развития она находилась, теперь говорить сложно, ибо до нас не дошло ни одного памятника дохристианской эпохи: что-то было уничтожено временем, а основная часть - людьми. Христианами ревностно разрушалось все, что напоминало о многобожии. Однако достоверно известно, что леса покрывали всю территорию Киевской Руси и все земли Великого Новгорода, Владимиро-Суздальского, Тверского и Московского княжеств. Это и предопределило главенствующую роль дерева как строительного материала, легко обрабатываемого и доступного самым широким слоям населения Руси. Следует отметить, что археологические раскопки убедительно доказали, что русская деревянная архитектура зародилась на основе древнейших местных типов и что древнескандинавское, германское, греческое и западноевропейское влияния не оказали какого-нибудь значительного воздействия на русскую архитектуру.

На протяжении многих веков русской истории дерево оставалось основным материалом и тогда, когда появились постройки из природного камня и кирпича. Именно в деревянной архитектуре были выработаны многие строительные и композиционные приемы, отвечавшие природно-климатическим условиям и художественным вкусам народа оказавшие позднее немалое влияние на формирование каменного зодчества. Все типы построек, соответствовавших русскому бытовому укладу, первоначально сложились в дереве, а многие из них, в частности постройки сельских поселений (жилые дома, амбары, бани, мельницы, мосты и др), возводятся только из дерева вплоть до наших дней. Постоянно обновлявшаяся архитектура, рождала все строительные и композиционные приемы деревянного зодчества. И. В. Маковецкий по этому поводу писал: «Здесь формировались основные принципы гармонического построения архитектурных форм. Здесь складывались прочные основы плотничного искусства, позволявшие народным мастерам свободно и смело воплощать свои строительные замыслы» [41. 7].

Архитектурные сооружения раннехристианской Руси были по преимуществу деревянными. Объяснялось это, во-первых, дохристианскими строительными традициями, а во-вторых, тем, что этот материал был наиболее дешев и по многочисленным водным артериям удобно доставлялся в нужное место. Начиная с IX века, в городах из дерева выполнялось все, от крепостной ограды до мощения мостовых. Частые пожары ускорили замену дерева камнем, в таких ответственных городских сооружениях, как городские стены, башни и храмы. Деревянные стены Новгородского детинца с земляным валом упоминаются под 1044 годом, а первые сведения о каменной оградеотносятся к 1302 году Первые данные о каменных оградах Киева датируются 1037 годом, а Старой Ладоги - 1116, Москвы - 1367. Но такая замена происходила далеко не всюду. У многих русских городов деревянные стены служили вплоть до XVIII века, по нескольку раз отстраивались после пожаров. Так городские стены Тобольского кремля с 1643 по 1680 годы горели шесть раз и шесть раз восстанавливались. [48. 8] Доказательством этому служит и то, что до наших дней сохранились только некоторые остатки деревянных оборонительных сооружений русских городов, такие как например Надвратная башня Николо-карельского монастыря (1691 - 1692), вблизи Архангельска, утерявшая боевые детали. В Сибири до наших дней сохранились башни Якутского, Илимского и Юильского острогов. [48. 32]

В храмовой архитектуре дошли до наших дней и некоторые шедевры деревянного зодчества Древней Руси, это шатровые храмы, которые были распространены вплоть до конца XVII века. Шатровые деревянные храмы сыграли решающую роль в становлении новых национальных форм русской каменной архитектуры XVI века. Силуэты шатровых деревянных церквей чаще всего встречаются на рисунках иностранцев, путешествовавших по России в XVII веке. Они возводились до конца XVIII века несмотря на то, что уже с середины XVII века реформы патриарха Никона запрещают одноглавый шатер, как не отвечающий церковному чину - пятиглавию. Шатровые храмы идеально соответствовали многофункциональности культовых построек как единственных общественных сооружений русского средневековья. В них олицетворялись и устремленность вверх, к богу, и воплощение мечты о высоте как идеале красоты; в городах и селениях они служили главными сооружениями, где решались также многие мирские вопросы: кроме того они являлись четкими ориентирами, по которым издалека узнавалось селение.

Русская деревянная архитектура создавалась талантом и трудом многих поколений зодчих-плотников. Отбирая и совершенствуя все лучшее они выработали в дереве целесообразные и логичные конструктивные приемы, в полной мере соответствовавшие свойствам этого материала, разработали самобытную художественно-образную систему архитектурных форм и пространственной организации городов и селений отвечающую практическим и идеологическим задачам того времени, ставшую основой зарождения национальной русской архитектуры. Многие композиционные формы и ансамблевые приемы, родившиеся в дереве и проверенные жизнью, были воплощены и развиты в русской монументальной каменной архитектуре. В свою очередь и деревянное зодчество, в процессе общего развития испытало влияние архитектурных форм и декора, свойственных монументальной каменной архитектуре. Такое взаимодействие, происходившее в традициях единой национальной архитектурной школы, способствовало совершенствованию. Более стойкая к испытанию временем каменная архитектура сохранила множество самобытных архитектурных приемов зародившихся еще в деревянном зодчестве.

В древней Руси из камня строились в основном большие городские соборы, такие, как два храма святой Софии Премудрости - киевский и новгородский. Но о них речь впереди, а пока заметим, что с начала XII века камень начинает применяться все чаще, появляются свои традиции кладки, отличающие каждый город. Стоит также отметить, что светская архитектура в XI- XVI веках отодвигается куда-то на второй план, на первый же план выходит архитектура храмовая.

Причиной развития именно храмовой архитектуры можно назвать то, что русские путешественники, в том числе и великие князья, посещая столицу православия Константинополь, наблюдали там величие храмовой архитектуры во всей своей красе и старались перенести его блеск в свои города: Киев, Новгород Владимир, а позднее и Москву. Влияние христианской веры в данный исторический период было настолько велико и непререкаемо, что во многих аспектах жизни людей церковь служила эталоном поведения.

В 090 году Великий князь Владимир начал монументальное каменное строительство. С помощью византийских мастеров возводится соборный храм Успения Богородицы (окончен в 996 году) Понимая значение первого каменного храма для Киева, князь выделил одну десятую часть своих доходов на его содержание, в связи с чем церковь и получила наименование десятичной. В 1240 году храм был полностью разрушен, так как служил последним оплотом защитников Киева в их борьбе против полчищ хана Батыя. А потому о первоначальных формах этого первого монументального культового сооружения из камня мы не можем составить достоверного представления. Изучение остатков фундамента позволяет лишь сделать заключение, что это была трехнефная крестово-купольная постройка с сильно развитой западной частью, придававшей ей базиликальный характер. Позднее с севера на юг к ней были пристроены галереи.

Одним из первых русских архитектурных шедевров является знаменитая София Киевская. Построена она, равно как и Золотые ворота, в княжение Ярослава Мудрого. В первой половине одиннадцатого века он расширяет границы древнего Киева и возводит величественный ансамбль каменных зданий. В «Повести временных лет» под 1037 годом об этом сказано так: « Заложи Ярослав город великий Киев, у него же града суть Златыя врата; заложи же и церковь святыя Софья, митрополью, и посемь церковь на Златых вратах камену святыя Богородица благовещенье; посемь святого Георгия монастырь и святыя Орины». [38/ 273 - 289] Хотя доктор искусствоведения Г. Н. Логвин считал, что храм к 1037 году был уже построен.

Вокруг Софийского собора возвышались патрональные Ирининская и Георгиевская церкви, каменные княжеские и боярские дворцы, деревянные жилища киевлян. С Софией Киевской связаны многие события политической, общественной и культурной жизни Древней Руси. Здесь проходили торжественные церемонии «посажения » на великокняжеский престол, встречи иностранных послов, заключались договоры о мире между князьями. Здесь находилась первая на Руси библиотека, собранная князем Ярославом Мудрым, существовала мастерская художников-миниатюристов и переписчиков книг. Таким образом Софию можно считать не просто храмом, а культурным центром древнего Киева.

Последние перестройки XVII- XVIII веков в корне изменили здание и придали этому памятнику архитектуры вид, в котором он предстает перед нами сейчас. Но под поздними барочными наслоениями сохранились конструкции одиннадцатого века. Основные размеры внутри здания (37* 55 метров и высота 29 метров) остались прежними. Однако композиционный замысел и архитектурные формы сооружения были иными. На восточном фасаде выступали пять апсид (что отражало внутреннюю пятинефную структуру), с севера, запада и юга собор окружали два ряда открытых галерей - двухэтажные внутренние и одноэтажные наружные. Здание венчали тринадцать куполов полусферической формы, покрытые свинцом. На западном фасаде возвышались две асимметрично поставленные лестничные башни для подъема на хоры. Восточная оконечность северной галереи представляла собою замкнутое помещение с небольшой апсидой, где находилась великокняжеская усыпальница (здесь стояли каменные саркофаги Ярослава Мудрого, Всеволода Ярославича, Владимира Мономаха и других великих киевских князей).

Своеобразную живописность внешнему облику собора придавала кладка стен - ряды темно-красного бутового камня, прослойки тонкого плоского кирпича (плинфы) на розовом цемяночном растворе.

Внутри собора в основном сохранились архитектурные формы одиннадцатого века. Это - стены основного ядра здания, двенадцать крещатых столбов, делящих внутреннее пространство на пять нефов, столбы и арки галерей, а также тринадцать куполов со световыми барабанами. Главный купол, поставленный на пересечении продольного и поперечного нефов, освещает центральное подкупольное пространство.

В восемнадцатом веке над одноэтажными галереями были надстроены вторые этажи с куполами и заложены открытые арки. Внутри были растесаны окна в стенах собора, на месте древнего входа сделана большая арка. Не сохранились западная двухъярусная тройная аркада в центральной подкупольной части (аналогичная южной и северной ) и древние хоры над нею. Поэтому центральное подкупольное пространство, имевшее в древности форму равноконечного креста, в западной части изменило первоначальный вид.

Золотые ворота в Киеве - один из немногих дошедших до нас памятников древнерусского оборонного зодчества. Этот архитектурный шедевр когда-то представлял собой мощную боевую башню с возвышавшейся над ней надвратной церковью Благовещенья.

Древняя кладка Золотых ворот особое впечатление производит со стороны проезда. Высота сохранившихся стен достигает девяти с половиной метров. Ширина проезда - 6,4 метра. Внутрь проезда выступают мощные пилястры, на которые в древности опирались арки свода высотой 8,43, 11,12 и 13,36 метра. На лицевой поверхности стен хорошо читаются декоративные особенности «смешанной», или «полосатой» кладки (ряды камня и плинфы на цемяночном растворе).

Ныне восстановленные Золотые ворота имеют следующий облик: основная часть представляет собою башню с зубцами высотою 14 метров; с внешнего фасада башня имеет дополнительный выступ - «малую башню»; проезд ворот перекрывается с одной стороны герсой - подъемной деревянной решеткой, окованной металлом, с другой - створками ворот, выполненными по образцу древних врат, сохранившимся в Новгороде и Суздале.

Надвратная церковь восстановлена в виде трехнефного четырехстолпного храма одноглавого храма, апсиды которого устроены в толще стены и не выступают из фасада. В архитектурном декоре фасадов использованы орнаменты из кирпича, характерные для древнерусских построек этого периода - меандровый фриз, поребрик и другие. Над хорами находятся кувшины- голосники для улучшения акустики. Полы храма украшены мозаикой, рисунок которой выполнен по мотивам древних полов Софии Киевской. На стенах храма, как и в Софийском соборе, имеются надписи-граффити. [38. 275 - 276]

Кирилловская церковь была построена в середине двенадцатого века на далекой окраине древнего Киева - Дорогожичах. Отсюда основатель церкви черниговский князь Всеволод Ольгович взял штурмом Киев в 1139 году. Для представителей династии Ольговичей храм служил загородной резиденцией и фамильной усыпальницей.

Архитектура Кирилловской церкви хорошо сохранилась с двенадцатого века. Перестройки XVII-XVIII веков выразились в основном в перекладке части сводов, достройке четырех боковых куполов, возведении пышного фронтона над входом, оформлении окон и порталов лепным декором. Древние архитектурные формы четко читаются под этими достройками. Это было трехнефное трехапсидное шестистолпное однокупольное здание, вытянутое по оси запад - восток. Его размеры 31* 18,4 метра, высота 28 метров. Древнее закомарное покрытие не уцелело. Декор фасадов состоял из аркатурного пояска в верхней части стен, барабана и легких полуколонок на барабане и апсидах. Стены снаружи, по-видимому, были оштукатурены, откосы окон и порталов украшали фресковые росписи. Сложено здание в технике порядовой, т.е. «полосатой» кладки на известняково-цемяночном растворе.

Центральное подкупольное пространство храма - высокое, свободное, хорошо освещенное, с хорами в западной части - контрастировало с остальными помещениями: полутемным нартексом с нишами-аркосолиями для гробниц, крещальней, узкой лестницей на хоры в толще северной стены, небольшой молельней на хорах. Особенностью храма были маленькие придельные хоры перед южной апсидой, куда вела лестница в толще стены алтаря. От древних фресок двенадцатого века, украшавших все помещения храма, осталось около 800 квадратных метров росписей, представляющих собою ценные художественные произведения периода Древней Руси.

Заслуживают внимания и архитектурные объекты Великого Новгорода. В двух километрах к югу от Новгорода, у истоков Волхова из озера Ильмень, расположен так называемое Рюриково городище. С начала двенадцатого века оно хорошо известно в древнейших новгородских летописях под названием Городище как резиденция новгородских князей, вытесненных из города в процессе сложения в Новгороде вечевой республики. Но археологические раскопки вскрыли слои, относящиеся к более древнему периоду - к концу девятого - началу десятого веков. Есть основания предполагать, что именно по отношению к этому поселению передвинувшийся к северу город получил название «Новый город». Подобные «передвижения» на более удобную территорию были характерны для ряда древнерусских городов и вызывались бурным ростом их в процессе феодализации.

При раскопках на территории Новгорода до сих пор не удалось обнаружить слов старше десятого века. Первая крупная постройка - дубовая церковь Софии «о тринадцати верхах», ставшая своего рода прототипом Софии Киевской и впоследствии сгоревшая - была выстроена в 989 году присланным из Киева первым новгородским епископом Иоакимом.

Как и другие города древней Руси, Новгород даже в эпоху расцвета был по преимуществу деревянным: огромные лесные массивы этого края, делавшие дешевым материал, удобная доставка его по многочисленным водным артериям способствовали этому. О многочисленных деревянных постройках - крепостных стенах, мостах, церквах и хоромах знати - уже в древнейший период неоднократно повествуют летописи.

Таким образом, архитектурный ансамбль древнего Новгорода складывался в основном из деревянных построек. С 1044 года по приказанию князя Ярослава (Мудрого) началось строительство стен кремля, который в древнем Новгороде обычно называли детинцем. Год спустя, в 1045 году, в новом детинце был заложен грандиозный каменный храм Софии. Следует упомянуть, что князь Ярослав в 1014 году отказался платить дань Киеву, чем фактически провозгласил начало независимости Новгорода, а значит, свой, независимый путь в развитии архитектуры.

Внешний облик храма характеризуется исключительной монолитностью и конструктивностью. Мощные выступы лопаток делят фасады здания в полном соответствии с внутренними членениями. Лопатки как бы укрепляют здание по основным осям. Подобно киевским памятникам одиннадцатого века, стены новгородской Софии первоначально не были оштукатурены. Кладка стен, в отличие от киевских построек тех времен, в основном состояла из огромных, грубо отесанных, не имеющих квадровой формы камней. Розоватый от примеси мелкотолченого кирпича известковый раствор подрезан по контурам камней и подчеркивает их неправильную форму. Кирпич применен в незначительном количестве, поэтому не создается впечатления «полосатой» кладки из регулярно чередующихся рядов плоского кирпича (плинфы) и камня, что было характерно для киевского зодчества XI века. Кладка эта, не скрытая под штукатуркой, придавала фасадам здания подчеркнутую мощность и своеобразную суровую красоту.

Новгородская София, подобно киевскому прототипу, была парадным сооружением, резко выделявшимся среди окружавших ее деревянных жилищ горожан. Подчеркнутая монументальность княжеских парадных построек характерна для искусства феодального общества. В этом отношении чрезвычайно выразительна также организация внутреннего пространства храма, резко расчлененного на две части - нижнюю полутемную, как бы подавленную низкими сводами хор, доступную для всех горожан, и верхнюю - залитые светом роскошные полати (хоры), предназначенные только для князя, его семьи и ближайшего круга придворных, входивших на полати через лестничную башню.

Несмотря на близость к киевскому собору, новгородская София существенно отличается от него не только в конструктивных особенностях, но и в своеобразии художественного замысла: она проще, лаконичнее и строже. Проще решена вся композиция масс здания. Сложное завершение киевского собора тринадцатью главами заменено более строгим пятиглавием. Архитектурные формы новгородской Софии монолитнее и несколько статичнее, чем расчлененные динамичные массы Софии киевской, с пирамидальным нарастанием устремленной ввысь архитектурной композиции.

Различен и характер интерьеров обоих соборов: в новгородской Софии намечается некоторый отход от сложного «живописного пространства» Софии киевской. В новгородском соборе больше простоты и больше расчлененности, разобщенности пространственных ячеек здания, значительно строже декор. Отказ от мрамора и шифера, мозаики в пользу фресок делает интерьер новгородской Софии более суровым.

В начале XII века Новгород становится вечевой республикой. Боярство завладевает государственным аппаратом, оттесняя князя на роль наемного военачальника города. Князья переселяются в Городище, возле которого возникает княжеский Юрьев монастырь, а чуть позже - Спасо-Нередицкий.

В течение двенадцатого века князья делают ряд попыток противопоставить потерянной для них Софии новые сооружения. Еще в 1103 году князь Мстислав заложил на Городище церковь Благовещения; часть стен была обнаружена в 1966-1969 гг. раскопками. Судя по остаткам, этот древнейший после Софии храм представлял собой большую парадную постройку. В 1113 г. выстроен пятиглавый храм Николы на Ярославовом дворище, который был княжеским дворцовым храмом. По типу и художественным особенностям Николо-Дворищенский собор является большим городским соборным храмом, что, по-видимому, вызвано нарочитым противопоставлением нового княжеского храма храму Софии.

Георгиевский собор Юрьева монастыря, выстроенный в 1119 году князем Всеволодом, по размерам и строительному мастерству занимает в новгородском зодчестве первое место после Софии. Новгородский князь стремился построить здание, которое могло бы если не затмить собор Софии, то хотя бы конкурировать с ним. Поздняя новгородская летопись сохранила имя русского зодчего, выстроившего собор - «мастер Петр». Георгиевский собор, как и собор Николы на Дворище сохраняет образ большого парадного здания. К его северо-западному углу мастер приставил высокую прямоугольную башню с расположенной внутри лестницей, ведущей на полати собора. Выдающийся русский зодчий достиг в этой постройке исключительной выразительности, доведя до предела лаконичность форм, строгость пропорций и ясность конструктивного замысла. Все это придавало собору характер монолитного целого.

В чрезвычайно напряженной политической обстановке строятся два последних княжеских храма - церковь Ивана на Опоках в 1127 году и церковь Успения на Торгу в 1135 году (заложены князем Всеволодом незадолго до изгнания его из Новгорода). В основе обоих построек - упрощенный план Николо-Дворищенского собора: нет башен, вход на хоры устроен в виде узкой щели в толще западной стены.

После 1135 года крайне неуютно чувствовавшие себя в городе князья не выстроили ни одного здания. Нередко сбегавшие с «новгородского стола», а еще чаще изгоняемые вечевым решением, они не решались на крупное строительство, требовавшее времени и средств.

Только в обстановке вот таких новых политических условий может быть понят последний памятник княжеского строительства в Новгороде - церковь Спаса Нередицы, заложенная в 1198 году князем Ярославом Владимировичем подле новой княжеской резиденции на Городище. [48. 35]

Это кубического типа постройка, почти квадратная в плане, с четырьмя столбами внутри, несущими единственный купол. Узкий щелевидный вход на хор в западной стене. Отнюдь не блещет красотой пропорций - стены ее непомерно толсты, кладка грубовата, хотя еще повторяет старую систему «полосатой» кладки. Кривизна линий, неровность плоскостей, скошенность углов придают этой постройке особую пластичность, отличающую новгородское и псковское зодчество от памятников владимиро-суздальской архитектуры и зодчества ранней Москвы, унаследовавшей владимиро-суздальские традиции.

Во второй половине двенадцатого века в Новгороде складывается новый тип храма. Вместо грандиозных, но немногочисленных сооружений появляются здания небольшие и простые, но строящиеся в большом количестве.

Решительно меняется характер интерьера. Пышные открытые полати - хоры - заменяются закрытыми со всех сторон угловыми камерами на сводах, соединенными между собой небольшим деревянным помостом.

Снаружи масса храма также становится монолитнее и проще. Башни для входа на хоры заменяются узким щелевидным ходом в толще западной стены. Парадная многокупольность, столь характерная для более раннего зодчества с конца двенадцатого века исчезает совершенно. Фасады становятся лаконичнее.

Первая дошедшая до нас постройка нового типа - церковь Благовещения у деревни Арканжи под Новгородом, построенная в 1179 году. Это квадратный четырех столпный однокупольный храм с тремя полуциркульными апсидами на восточной стороне.

Церковь Петра и Павла на Синичьей горе, выстроенная в 1185-1192 гг., полностью совпадая с выше охарактеризованным типом, имеет одну примечательную особенность: она выстроена из одного кирпича, без рядов камня, причем, лежащие в плоскости фасадов ряды кирпича чередуются с рядами, утопленными в растворе, поверхность которого гладко затерта. Эта особенность характерна для полоцкого зодчества двенадцатого века и объясняется, по-видимому, прямым влиянием полоцкой традиции.

Не стоит забывать и церковь Кирилла в Кирилловском монастыре, полностью разрушенную в годы Второй мировой войны, выстроенную братьями Константином и Дмитром в 1196 году. Летопись сохранила имя зодчего - мастера Корова Яковлевича с Лубяной улицы. Само здание представляет собой ближайшую аналогию церкви Спаса Нередицы.

В церкви Параскевы Пятницы на Торгу, построенной в 1207 году появляются некоторые типовые изменения. К средней полукруглой апсиде примыкали с двух сторон апсиды, имевшие полукруглую форму лишь внутри. Снаружи они были прямоугольные. С трех сторон к основному кубу здания примыкали пониженные притворы, углы которых, как и углы основного куба, были декорированы уступчатыми (пучковыми) лопатками, также необычными для Новгорода. Фасады основного куба имели трехлопастные завершения, соответственно которым делались и покрытия храма. Эту особенность интересно сравнить с аналогичными чертами отлично сохранившегося памятника смоленского зодчества этого периода - церкви Михаила Архангела (1194г.). Здесь чувствуется прямое влияние традиций зодчества Смоленска.

В XIII веке появляется новая техника кладки: из грубоотесанной волховской плиты на растворе из извести с песком. В кладке столбов и сводов применялся кирпич в форме продолговатых брусков крупного размера. Эта кладка типична для Новгорода XIII- XV веков. Подобная техника придает поверхности чрезвычайно неровный вид и скульптурную пластичность.

Такова церковь Спаса на Ковалеве (1345г.) Она имеет еще позакомарное покрытие (чуть позднее оно будет пощипцовое), однако, при отсутствии трех лопаток на фасадах, с одной апсидой и тремя притворами.

Церковь Успения на Волотовом поле (1352г.). Одноглавый кубический четырехстолпный храм. Но подкупольные столбы придвинуты к стенам. Нижние части столбов округлы. Последний прием, впервые примененный в русском зодчестве в Волотовской церкви, впоследствии стал характерной чертой новгородского и псковского зодчества XIV- XV веков.

С перенесением во Владимир Андреем Боголюбским столицы начинается великокняжеское строительство в городе. Золотые ворота Владимира являются редчайшим памятником русской военно-оборонительной архитектуры двенадцатого века. Они были построены в 1164 году, когда было завершено сооружение грандиозной линии валов Нового города. Ворота дошли до нас в сильно искаженном виде. Первые повреждения, по-видимому, они получили еще в 1238 году, во время штурма города татарами. Последние же переделки здание претерпело в 1785 году: были срыты примыкавшие с юга и севера к их стенам земляные валы, а к углам ворот подведены контрфорсы, скрытые круглыми башнями, между которыми с севера были встроены жилые помещения, а с юга - новая лестница. Обветшавший свод здания был переложен и на нем поставлена новая кирпичная церковь. [48. 45]

Таким образом, от древнего здания 1164 года сохранилась лишь его основа - две мощных белокаменных стены. Они сложены в классической владимирской технике из прекрасно тесанного белого камня, составляющего мощную «коробку» стены, внутренность которой заполнена бутом на очень прочном известковом растворе (так называемая полубутовая кладка). Своды выкладывались из более легкого материала - пористого туфа. Стены ворот теперь вросли в землю на глубину около полутора метров; следовательно, первоначально здание было еще более высоким. Пролет Золотых ворот, как и теперь, был перекрыт огромным полуциркульным сводом на подпружных арках, опиравшихся на плоские лопатки, увенчанные строгими импостами. Высота проездной арки делала чрезвычайно затруднительной их оборону. Поэтому примерно на середине их высоты была устроена арочная перемычка, к которой и примыкали огромные створы дубовых ворот, обшитые снаружи листами золоченой меди. По сторонам арки сохранились петли для навески тяжелых воротных полотнищ и глубокий паз для толстого бруса засова. За эти пышные створы все сооружение и получило название Золотых ворот.

Успенский собор Владимира был заложен в 1158 году одновременно с началом сооружения гигантского оборонительного пояса столицы, и закончен в 1160 году. Существующее здание представляет собой сложный комплекс, созданный в итоге двух строительных периодов. Первоначальный собор сильно пострадал от пожара 1185 года: выгорели его деревянные связи, обгорел белый известняк, так что восстановить собор в прежнем виде было трудно. Поэтому зодчие князя Всеволода в 1185-1189 годах окружили его новыми стенами, укрепили пилонами и связали арками с новыми стенами стены старого собора, который оказался, как в футляре, внутри нового здания. Для связи галерей с помещением старого собора стены последнего прорезали большими и алыми арочными проемами, превратив их в своеобразные «столбы» нового, более обширного храма, который получил и новую алтарную часть. Техника кладки старого собора, как и у Золотых ворот, весьма совершенная: точность тески камня, его кладки и возведение сводов храма и куполов глав из более легкого материала - пористого туфа и др. Крайне обветшавший к восемнадцатому веку вследствие множественных пожаров и переделок, собор имел многочисленные трещины стен и арок. Его починили, сделали четырехскатную кровлю и внесли много искажений в его древний облик. В 1862 году между северной стеной и колокольней был выстроен теплый кирпичный храм Георгия. Только реставрация 1888- 1891 годов вернула древнему храму первоначальный вид.

Внешний вид собора 1185-1189 годов коренным образом отличался от начального. Галереи и новая обширная алтарная часть с ее стройными расчлененными полуколонками апсидами была несколько ниже старого собора. Его закомары с огромной золотой главой на квадратном постаменте поднимались над сводами обстроек с их меньшими угловыми главами, увенчанными ажурными крестами из прорезной золоченой меди. Композиция храма приобрела ступенчатую ярусность, характерную для храмов X- XII веков, в частности для крупнейших из них - Десятинной церкви и Софийского собора в Киеве. Фасады галерей приобрели более широкие членения пилястрами; их также опоясывал аркатурно-колончатый пояс.

В полутора километрах от Боголюбова находится церковь Покрова на Нерли.

Здание построено в 1165 году в честь победы над волжскими булгарами и принадлежит к тому же типу небольших одноглавых четырехстолпных храмов, что и Дмитриевский собор. Весь храм словно тянется ввысь, он невесом. Алтарные апсиды потеряли характер мощных полуцилиндров, они не столь сильно выступают вперед и частично прикрыты очень развитыми угловыми пилястрами. Благодаря этому достигается спокойное равновесие и симметрия, содействующие выражению вертикального движения здания. Стены колончатого пояса чуть наклонены внутрь, и этот еле заметный наклон ощущается глазом как сильный ракурс, возможный лишь при большой высоте здания, которую подчеркивают и многообломные пилястры с полуколоннами, пронизывающие фасады пучками стремительных вертикалей. В верхнем ярусе к ним присоединяются новые вертикали профилировки закомар и узких высоких окон, поставленных прямо на отлив. Над закомарами поднимается на своем пьедестале (он скрыт под кровлей) стройный барабан главы, вторящий фасадным вертикалям своими узкими окнами в обрамлении полуколонок и тающими в небе линиями древнего покрытия главы - островерхого шлема. Средняя апсида слегка повышена и разрывает горизонталь венчающего колончатого пояса. Ее окно также чуть приподнято и вырывается из строя окон боковых апсид, подчеркивая ось равновесия фасада и его легкое устремление ввысь.

В период раздробленности Древней Руси на обширной ее территории формируются и крепнут местные политические, экономические и культурные центры. Особенно быстро развиваются и застраиваются стольные города удельных княжеств. В городах поселяются ремесленники, расширяются торговые связи, повышается культурный уровень населения. Развивается в этот период и каменное зодчество, перед которым ставятся новые социальные задачи, связанные с укреплением влияния церкви, авторитета удельных князей и утверждением их родовых прав. Феодальное дробление способствует формированию местных строительных артелей, хорошо знакомых с условиями своих княжеств, строительными материалами и художественными традициями, что способствовало зарождению разных архитектурных школ. Эти артели, опираясь на опыт предшествовавших поколений мастеров, вырабатывают свои технические приемы и вносят местные черты в архитектуру.

Окрепшие художественные школы на рубеже XIII века, взаимно обогащаясь и вырабатывая близкие эстетические идеалы, начинают стремиться к общности архитектурного языка, что находило выражение и в однотипности посадских храмов. Преломление традиций деревянного зодчества, творческое использование некоторых зарубежных форм, общая идейная направленность искусства начинают подготавливать почву для возникновения общерусской архитектуры.

Важно отметить, что архитектурные школы развивались не только в таких крупных центрах Древней Руси как Киев, Владимир и Новгород, но и в других менее значимых княжествах. К примеру в Чернигове утвердилось господство Святославичей, которые сумели найти общий язык с городской знатью. Устойчивость внутреннего положения, экономические и политические связи способствовали интенсивному строительству во втором по значимости городе Приднепровья. Территория столицы черниговского княжества расширяется за счет торгово-ремесленных районов окольного города и в основном предградье. У ворот окольного города формируется торговая площадь, превратившаяся в форум древнего Чернигова. Его общественное значение закрепляется на рубеже XIII века, сооружением каменного Пятницкого храма. Каменное строительство ведется также в детинце и монастырях. Классическим образцом Черниговской архитектурной школы является выстроенный в 1120 - 1123 годах Борисоглебский собор. Новый храм занял весьма ответственное место в детинце по соседству со Спасским собором. [48. 115 - 117]

Монголо-татарское нашествие нанесло серьезный урон русской культуре. Военный разгром, тяжелая дань, увод в полон мастеров значительно обеднили культурный процесс. Однако традиция не прервалась. Более того, вряд ли можно говорить о сколько-нибудь заметном влиянии монгольской культуры на русскую, особенно на первых порах. Долгое время степной мир монголов-кочевников и мир городов славян-земледельцев существовали отчужденно, потребовалось не одно столетие для взаимного сближения.

Монгольское иго повлияло как на развитие культуры в целом, так и на развитие в частности архитектуры. Многие шедевры древнерусской архитектуры были разграблены или уничтожены.

В середине XIV в. начинается возрождение русской архитектуры. Раньше всего каменное строительство возобновилось в Новгороде, менее всех пострадавшем от монгольского нашествия. Однако после ослабления монгольского ига уже ни Киев, ни Новгород, ни Владимир не могли уже равняться в могуществе с новой столицей русского государства - Москвой. Именно Москва стала новой политической и культурной столицей русского государства. В Москве первые монументальные здания возводятся при Иване Калите. В отличие от Новгорода и Пскова, где строительство велось по частным заказам бояр и купеческих артелей, здесь монументальное зодчество с самого начала приобрело государственный характер.

Идеи общерусского патриотизма находили отражение в раннемосковском искусстве, которое продолжало традиции владимиро-суздальской художественной культуры. Москва выступает как наследница великодержавной власти Киева и Владимира. Она возрождает белокаменное строительство, отличающееся великолепием и силой идейного воздействия. Ширятся посады Москвы, усиливаются связи с различными землями, на подступах к столице возникает кольцо монастырей. Архитектурные памятники ранней Москвы почти все исчезли в результате последующих перестроек столицы, имевших целью усиления ее престижа. Поэтому особое значение приобретают уцелевшие нижние части Белокаменной Рождественской церкви на Сенях. Её стены и своды, выложенные из тщательно отесанных блоков, свидетельствуют об успешном освоении каменного мастерства.

В данной главе мы рассмотрели основы архитектурного строительства Древней Руси, были выявлены ее основные стремления. После ослабления монгольского ига начинается уже новый период развития русской архитектуры, который неразрывно связан с приглашением на Русь архитекторов иностранцев, особого внимания удостоились архитекторы Италии. Для того чтобы объяснить внимание русских государей именно к итальянцам, необходимо кратко остановиться и на развитии итальянской архитектуры в средние века и эпоху возрождения.

2.2 Архитектура Италии в Средневековье и эпоху возрождения

Италия занимала особое положение среди стран средневековой Европы. Наследница Древнего Рима, она была также центром западной христианской церкви. Здесь сталкивались интересы различных государств, претендовавших на восстановление всемирной империи. Сюда стекались со всех концов света многочисленные паломники, привлеченные панским престолом и реликвиями вечного города. Италия была лишена политического единства. Многовековое противоборство папства и светских феодалов сделало невозможным ее объединение, которому препятствовало также соперничество иноземных государств за обладание короной Римской империи.

Процесс сложения форм архитектуры романского стиля протекал в Италии более интенсивно, чем в других странах Европы, но в дальнейшем развитие конструктивных и декоративных приемов не представляет здесь того разнообразия, которое наблюдается в романской архитектуре Франции. В XI - XII столетиях в связи с ранним освобождением итальянских городов от феодальной зависимости и развитием международной торговли, в Ломбардии и Тоскане начинается обширное строительство городских соборов. В их архитектуре сохраняются черты близости к традициям раннехристианского зодчества и относительная простота форм. Итальянские храмы приземисты. Башни не играют в массиве здания никакой роли. Часто встречающиеся колокольни расположены, как правило, несколько отступя от церкви. Верностью старинным традициям обусловлено и распространение баптистериев. Они воздвигались рядом с большими соборами в виде отдельных построек центрического типа. Планы церквей сохраняют близость к планам ранних базилик. Церкви не имеют обходов вокруг хора, равно как и апсидиол. Традиционность сказывается и в применение плоских перекрытий на стропилах. Наружное убранство зданий составляют ломбардские аркатурные пояски - ряды маленьких полуциркульных арок, применяемых для членение этажей, а также аркады из небольших, опирающихся на тонкие колонки арочек. Появившись первоначально как завершение наружных стен апсид, эти аркады получили затем широкое распространение, располагаясь рядами на фасадах или следуя контуру щипцовых завершений. В середине XI века складывается еще один характерный декоративный мотив в виде особого типа порталов. Это порталы с навесом, опирающимся на две вынесенные вперед колонны, основанием для которых служат стилизованные фигуры лежащих львов или скорчившихся атлантов. Среди прославленных романских храмов Италии следует отметить церковь Сант Амброджо в Милане XII века, возведенную на месте раннехристианской базилики VI века, тодельные части которой вошли в новый архитектурный комплекс. Это небольшое трехнефное здание, перекрытое крестовыми сводами. Его щипцовый фасад, перед которым сохранился обнесенный галереями двор- атрий, прорезан мощной аркадой. Чрезвычайно характерна для XII века церковь Сан Дзено в Вероне. Это трехнефная базилика с деревянным перекрытием, порталом с навесом и возвышающейся рядом высокой компанилой. Сходный тип церкви представляет собой и собор в Модене (XII век).

Особенно богато декорированы храмы крупнейших городов находящейся южнее провинции Тоскана - Пизы и Флоренции. Здесь в первую очередь должен быть отмечен знаменитый архитектурный ансамбль в Пизе, состоящий из облицованных светлым мрамором собора, падающей башни и баптистерия, эффектно раположенных на зеленом ковре травы неподалеку от берега Тирренского моря. Заложенный в 1063 году архитектором Бускетом и завершенный в XII веке Райнальдом собор представляет собой грандиозную, но простую в плане пятинефную базилику с плоским потолком в среднем нефе и крестовыми сводами в боковых. Ее трансепт имеет в средней части купол эллиптической формы. Крупные колонны в аркадах главного нефа увенчаны римско-коринфскими и композитными капителями. Поверхность стен облицована внутри белым и черным мрамором. Снаружи фасад украшен четырьмя рядами декоративных аркад. Шесть ярусов таких же аркад обивают стоящую в непосредственной близости от собора падающую башню, получившую свое название из-за сильно выраженного наклона (отклонение от вертикали на 4,5 м). Расположенный перед собором круглый баптистерий был позднее декорирован в верхней части готическими формами. Связь с раннехристианскими базиликами Сан Миньято аль Монте вблизи Флоренции (XI - XII вв.). Это просторная базилика без трансепта, крышу которой поддерживает открытая система стропил. Мощные аркады на коринфских колоннах разделяют церковь на три нефа. Аналогичная, но слепая аркада образует первый этаж фасада. Его стена геометрическим узором, выложенным из темного мрамора на светлом фоне. Высоко поднятый хор, замыкающийся одной апсидой, имеет внизу просторную крипту. В том же стиле убранства выполнен и восьмигранный баптистерий во Флоренции (XII-начало XIII вв.) В раннее средневековье стены Итальянского храма часто оживлялись узорным орнаментом, по своей сущности геометрическим и абстрактным. Романское искусство - и в этом заключается совершенный им переворот - дополнило, а иногда и заменило такой орнамент изобразительной пластикой, выполняющей в новом качестве его функции. И вот каменная гладь храма оживилась искусно высеченными человеческими изображениями, часто объединенными в многофигурную композицию, наглядно передающую то или иное евангельское сказание. Членение фасада, сами архитектурные формы определяют образный строй такой композиции. Раннее же средневековье тяготело к орнаменту, к чуждому объемности линейному узору, и потому достижения каролингской эпохи не могли быть сами по себе долговечны.

В романском стиле орнаментальное и изобразительное начало согласованы. Сущность найденного синтеза - в сочетании образной выразительности и узорной геометричности, простодушной непосредственности и сугубой условности, изощренной орнаментики и массивной, подчас даже грубоватой монументальности. Так, в создании отдельных образов романская пластика лишь частично прибегает к деформации, но в их сочетаниях она безоговорочно жертвует жизненной правдой во имя как декоративности, так и основного идейного содержания скульптурной композиции Каролингской эпохи. [40. 78]

Раннее развитие культуры Возрождения в Италии было связано со многими обстоятельствами ее политической и экономической жизни. На протяжении всего средневековья Италия была разобщенной страной, не имевшей, в отличие от большинства стран северной части Европы, единого политического центра. Фактически она распадалась на ряд независимых, постоянно соперничавших и враждовавших друг другом областей и городов.

Разобщенность Италии была в значительной мере результатом многовековой борьбы за первенство между германскими императорами и папством. В ходе этой борьбы в конце XII - начале XIII века в Италии возникли партии гвельфов и гиббелинов, игравшие большую роль в жизни страны в XIII - XIV веках.

Итальянская архитектура второй половины XIII и XIV столетий характеризуется распространением готики и одновременно зарождением некоторых принципов, предваряющих архитектуру Возрождения.

Готический стиль проник в архитектуру Италии из Франции в XIII столетии. Он получил распространение в северной Италии и Тоскане и держался здесь до XV века, существуя параллельно или переплетаясь с развивающимся новым стилем Проторенессанс. Однако итальянская готика существенно отличается от французской. Она редко заимствует систему готической конструкции и ограничивается применением декоративных элементов готического стиля: стрельчатых арок, башенок-фиалов, пинаклей, роз. Особенностью итальянской церковной архитектуры является также возведение куполов над местом пересечения центрального нефа и трансепта. Обилие нерасчлененных стенных плоскостей способствовало распространению монументальной живописи в технике фрески. К числу наиболее прославленных памятников этого итальянского варианта готики принадлежит собор в Сиене (XIII - XIV вв.), в возведении фасада которого принимал участие Джованни Пизано, а также собор в Орвието (XIV в.).

По своей конструктивной системе ближе всех других итальянских строений к французской готике крупнейший готический храм Италии - огромный Миланский собор, начатый в 1386 году и завершенный лишь в XIX веке. Это ажурное беломраморное здание с контрфорсами и целым лесом вздымающихся над ним фиал. Известно, что в строительстве его, помимо итальянцев, принимали участие также французские и немецкие архитекторы. И все же приземистые пропорции храма, отсутствие башен и щипцовое завершение фасада свидетельствуют о стойкости местных традиций, восходящих еще к раннехристианским формам и определивших характер как романских, так и готических храмов Италии.

Новые строительные идеи наиболее ярко проявились в зодчестве Флоренции. Они сказались уже в архитектуре францисканской церкви Санта Кроче (начата в 1295 г., закончена после 1383 г.), проект которой приписывается крупнейшему тосканскому зодчему и скульптору рубежа XI11-XIV столетий Арнольфо ди Камбио (около 1240-1302). Необычным для готики является здесь достигнутое благодаря ширине пролетов и легкости опор единство залитого светом пространства основного корпуса храма, контрастирующего с выдержанным в традиционных готических формах хором. Еще более смелые новшества вводит Арнольфо в проект начатого им в 1296 году флорентийского собора Санта Мария дель Фиоре, средо-крестье которого он задумал увенчать огромным куполом, подчинив ему всю композицию здания. Этот замысел грандиозной, перекрытой куполом алтарной части уже содержит в зародыше идею центрического купольного храма, которая будет разрабатываться зодчими зрелого Возрождения. Арнольфо ди Камбио успел лишь начать строительство собора, затянувшееся затем еще более чем на столетие. Однако преемники Арнольфо (Джотто, Андреа Пизано, Франческо Таленти) сохранили его замысел, а в 1367 году было даже решено еще более расширить алтарную часть, доведя пролет купола до 43 метров. Из-за технических трудностей купольное покрытие так и не было возведено в XIV веке, но структура сооружения уже подготовила его появление. Купол был воздвигнут в XV веке Филиппо Брунеллески - величайшим зодчим раннего Ренессанса.

Чрезвычайно широкий размах приобрело в Италии гражданское зодчество. Возведенные главным образом в XIV и XV веках в ряде городов коммунальные и частные дворцы имеют нередко облик суровых, почти крепостных сооружений. Готическая декорировка использована в них лишь в оформлении окон, дверей и галерей. К их числу принадлежит флорентийский палаццо Веккио (1298-1314 гг., начат по проекту Арнольфо ди Камбио) - огромное, призматической формы сооружение, дополненное высокой квадратной в плане башней, отличающееся суровостью облика. Почти гладкие, фасады завершаются выносной галереей на машикулях. Это, по существу, цитадель, крепость, замкнутая в себе и противостоящая окружающим ее жилым кварталам. Сходный характер имеет и палаццо Пубблико в Сиене (конец XIII - начало XIV в.), однако обилие проемов, легкость и стройность высокой башни смягчают суровость облика этой ратуши.

Гораздо более нарядна и декоративна гражданская архитектура Венеции, сочетающая в себе элементы византийской, мавританской и готической традиций. В знаменитом палаццо Дожей (фасад на лагуну-1309-1340 гг., фасад на Пьяцетту-1422-1430 гг.) облицованные розовым и белым мрамором широкие плоскости стен главного этажа, расчлененные большими стрельчатыми окнами, покоятся на двух ярусах готических галерей, украшенных обильной декоративной резьбой по мрамору. [40. 121]

Рассмотрев некоторые аспекты архитектуры Древней Руси и средневековой Италии можно сделать следующие выводы: Как русская, так и итальянская архитектура того времени в основном храмовая, хотя и в той и другой присутствуют объекты светского назначения. Большое количество великолепных храмов Италии привлекало различных путешественников, в том числе и русских. Архитектурная школа Италии, за период средневековья накопила огромный опыт, мастера высокого класса могли применить свои умения и в других странах. Среди которых оказалась и Россия. В дальнейшем, по приезде в Россию, итальянским архитекторам приходилось строить храмы и оборонительные сооружения, опыт в построении которых у них был накоплен в Италии.

архитектура зодчество культурный каменный

Глава III. Культурные взаимоотношения России и Италии в области архитектуры XV - XVII веках

.1 Культурные взаимоотношения России и Италии в области архитектуры в XV - начале XVI веков

История отношений Италии и России насчитывает пять веков. Первое документально подтвержденное посольство в Италию относится ко времени правления Василия II. Тогда, в 1461 году, посол из Московии Николай Ралли побывал у миланского герцога Францеско Сфорца. Через 8 лет - в 1469 году происходит обмен посланиями между Иваном III и папой Иннокентием VIII, и Папский Престол становится первым государством Запада, с которым Москва вступает в регулярные дипломатические отношения. В те времена из Италии приезжали мастера - архитекторы и художники, принимавшие участие в строительстве кремлевских стен и башен, соборов и церквей. В Москве работали Аристотель Фьораванти, Петрок Малый, Пьеро Антонио Солари, Алевиз Старый, Алевиз Новый, Марко Фрязин, Бон Фрязин. Увы, многие их творения не сохранились до наших дней.

Как уже говорилось выше, новый виток развития русской культуры начался в Москве, так как после падения Константинополя Москва стала оплотом православной веры или как ее еще стали называть «Третьим Римом». Став столицей русского государства, Москва стала развиваться не только в политическом отношении, но также происходил рост торговли, развитие культурных взаимоотношений с другими странами. Не была исключением и архитектура.

Архитектура Москвы, наследуя черты зодчества наиболее развитых феодальных княжеств, обретает и свой самобытный стиль, в котором переплетаются традиции зодчества домонгольской Руси, и градостроительные достижения Новгорода и Пскова, а также находят отражение идеи объединения и освобождения земель, централизации государства и образования единой нации. Архитектура Московского государства отличалась сравнительным постоянством основных типов строительства, характерных для феодального уклада. Это - жилые дома и хозяйственные постройки, церкви и звонницы, палаты и монастырские здания, крепостные сооружения, однако структура зданий и сооружений, их стилевой характер развивались вместе с изменением жизненных реалий, социальных и идеологических условий, оборонительных требований. Изменялись конструкции и строительные материалы, а вместе с ними - архитектоника зданий и сооружений. Наряду с каменными огромное значение имели деревянные постройки, которые на Руси всегда оставались основным видом массового строительств, оказывая влияние на развитие каменных зданий и сооружений.

Первые крупные здания были построены в новой столице еще в конце XIII века - Успенский и Архангельский соборы Московского Кремля, просуществовавшие сравнительно недолго; через полвека они были заменены новыми сооружениями. При Дмитрии Донском был построен белокаменный Кремль. Сегодня вряд ли можно достоверно реконструировать их облик. Очевидно одно: соборы были белокаменными. С XIV века восстанавливается каменное зодчество на Руси. Период расцвета и становления Московского княжества был временем усиленного каменного строительства. Подлинный всплеск каменного градостроительства в исконно деревянной Москве наблюдается при Иване Калите: во второй четверти XIV в. были возведены Успенский собор (1326-1327), церковь Спаса на Бору (1330), Архангельский собор (1333), церковь-колокольня Иоанна Лествичника (1329). Все храмы были выстроены из белого камня, что соответствовало традициям Владимиро-Суздальской архитектуры, на которую ориентировались московские зодчие. Соборы Успения на Городке в Звенигороде (около 1400), Спасо-Андроникова монастыря (1427), Троицкий Троице-Сергиевой лавры (1422) во многом перекликаются с владимирской архитектурой XII в. Используются такие характерные особенности, как кубические объемы, принцип деления стены на три части лопатками, обработка входов порталами. Но появляется и целый ряд новых черт, среди которых нужно отметить простоту наружного декора, отсутствие рельефов, замену аркатурно-колончатого пояса тройной лентой плоского резного орнамента. Верхняя часть собора имеет сложное композиционное решение, связанное с появлением под барабаном пьедестала, завершающегося поясом кокошников. Основным строительным материалом служит известняк.

Во второй половине XIV в. по велению Дмитрия Донского Московский Кремль укрепляется за счет увеличения длины, количества башен и расширения стен, возведенных из камня. Укрепляются и окрестные города, например, Коломна и Серпухов, которые были форпостами Москвы на пути к Золотой Орде. [38. 284]

Существенно укрепляли столицу близлежащие монастыри. Достаточно яркую и новую струю в эту архитектуру внесли зодчие Спасского собора Андроникова монастыря (ок. 20-х гг. XV в.). Они решительно изменили конструкцию храма. В основном четверике здания были опущены угловые части, поэтому центральные членения фасадов кажутся приподнятыми. Второй ярус состоит из трехлопастных арок с крупными кокошниками. В подножье барабана помещены кокошники поменьше. Венчает храм один стройный купол. В результате вся пышно декорированная композиция приобрела необычайно подвижный, динамичный облик, утратив тяжеловатость, столь характерную для некоторых крупных каменных сооружений прежних лет.

Огромный размах строительства, связанного с возведением крепостных стен, культовых и дворцовых зданий Московского Кремля конца XV- начала XVI в., способствовал совершенствованию техники кладки из кирпича, ставшего с этого времени основным строительным материалом. Образцом технического мастерства было строительство Успенского собора (1472). Русские мастера Кривцов и Мышкин начали строить Успенский собор, но секреты строительства подобных сооружений были забыты и недостроенный собор рухнул - фундамент не выдержал тяжести стен. В Москву был приглашен итальянский архитектор Аристотель Фиораванти, прозванный так, - как говорится в летописи «ради хитрости его художества». [48. 182] Возведение Аристотелем Фиораванти московского Успенского собора - событие, значение которого для истории русской архитектуры трудно переоценить. Впервые русская строительная практика вступила в столь непосредственное соприкосновение с новейшей западноевропейской строительной культурой. Надо сказать, что современники отдавали себе отчет в исключительности происходившего, о чем свидетельствует необычайное внимание, уделявшееся составителями летописей ходу строительства, и их подчеркнуто восторженная характеристика самого здания. Вряд ли можно сомневаться, что успех деятельности Фиораванти во многом способствовал приглашению в Москву большого числа итальянских мастеров в последующие десятилетия. Таким образом, строительство Успенского собора оказало не только прямое, но и еще более значительное косвенное воздействие на дальнейшее развитие русского зодчества. Успенский собор представляет для исследователей интерес и еще в одном аспекте. Дело в том, что, несмотря на широкую известность Аристотеля Фиораванти в Италии XV в., а также большое количество собранных и опубликованных материалов о его жизни, [38. 284] московский собор остается единственной достоверной постройкой, характеризующей его архитектурное творчество. Неудивительно, что этому памятнику, его стилистическим особенностям уделено немалое внимание в научной литературе.

Он начал строить в Кремле Успенский собор по образцу древнерусских храмов. Фиораванти частью возродил в своей постройке владимиро-суздальские мотивы, частью ввел итальянские, под которыми, судя по контексту, он понимал ренессансные. Знаменательно в данном случае не только само приглашение именитого болонца, а поставленное ему условие - строить успенский собор по подобию Владимирского. Примечательно также и то, что Фиорованти был послан во Владимир для ознакомления с древнерусским зодчеством. В московском Успенском соборе много традиционных для русской архитектуры черт: пятиглавие, позакомарное покрытие, аркатурно-колончатый пояс. Величественный и спокойный по своей архитектуре, монументальный Успенский собор стал центром не только Соборной площади Кремля, но и всей Москвы. Из каждой части города были видны его золотые купола. В этот период возводятся также Успенский собор в Коломне и Звенигороде, Троицкий собор в Троице-Сергиевом монастыре и другие.

Фиорованти оказался тонким художником, сумевшим осознать своеобразие архитектурно-художественного мышления русских зодчих. Построенный им вместе с русскими мастерами Успенский собор, с ярко выраженными национальными чертами - лучшее тому доказательство. Он сумел создать общерусское произведение, избежав повторения и подражания. В монументальных формах этого важного государственного здания органично слились утонченность и изысканность владимирских зодчих с лаконичной и суровой простотой новгородских мастеров. Но проникновение Фиорованти в область художественного видения русских каменодельцев не помешало ему остаться архитектором Возрождения.

Фиорованти создал собирательный образ, обладающий национальной выразительностью, отразившей тенденции развития общерусской архитектуры. Немалую роль в этом сыграло то, что зодчий работал все время вместе с русскими мастерами, которые тоже, несомненно, оказывали влияние на его замыслы. Значительна также роль Фиорованти в решении технических вопросов Так он ознакомил русских каменодельцев с более современной инженерно-строительной техникой Западной Европы, научил их делать и обжигать кирпичи большей прочности и новых размеров, применил глубокое заложение фундаментов, показал, как надо выкладывать тонкие кирпичные своды, подымать тяжести с помощью усовершенствованных рычагов и блоков. Летописец особо отмечает, что Фиорованти возводил здание по «правилам и кружалам» [ 48. 185], то есть по линейке и циркулю. Многие технические новшества усвоили московские каменных дел мастера. Так вместо деревянных начали применяться железные связи. Были построены государственные кирпичные заводы.

Этот период и можно назвать началом взаимодействия культур России и Италии в области архитектуры, именно тот факт, что русскими мастерами были забыты некоторые элементы архитектурного мастерства частично повлиял на желание царей привлечь на Русь иноземных архитекторов, ими преимущественно и стали итальянские архитекторы, которые оставили заметный след в истории русской архитектуры, причем трижды они буквально изменяли ход ее развития: на рубеже XV-XVI веков, в начале XVIII века и в его конце. Это был экспорт новых инженерных решений, экспорт новых вариантов разных стилей, но, прежде всего, прямой экспорт Прекрасного в архитектуре, самый выгодный для принимающей стороны вариант обмена.

В XVI столетии господствующим стилем в архитектуре стал шатровый - без столбов внутри здания, с шатровым покрытием, с украшением «ракушками» и узорочьем (церковь Вознесения в Коломенском). С 1475 г. белокаменное строительство заменяется кирпичным. В 1489 г. в Кремле возводится Благовещенский собор, который был создан псковскими архитекторами, славившимися своими строительными навыками. Он служил дворцовой церковью русских царей. Здесь соединились черты псковской и московской архитектуры. Завершил ансамбль центральной площади Кремля Архангельский собор, построенный как усыпальница князей и царей. Он был возведен в 1505-1509 годах уже другим итальянцем Алевизом Новым. Как и Успенский собор, он шестистолпный, пятикупольный, с пятью апсидами при трех нефах. Его стены украшены пышными деталями венецианской ордерной архитектуры, незнакомыми на Руси карнизами, коринфскими пилястрами. Каждая закомара собора украшена раковиной. Алевиз Новый более точно, чем Фиорованти, придерживается объемно-пространственной структуры крестово-купольного пятиглавого храма. Он расширяет подкупольное пространство, опирает подпружные арки на крестообразные столбы и пилястры, но, не смотря на это, его произведение обладает меньшим национальным своеобразием и одухотворенностью, чем Успенский Собор, ибо итальянский архитектор по своему истолковал особенности художественного русского мировоззрения.

В 1499 году послы Ивана III <#"justify">В те же годы старые стены Кремля заменяются новыми, образованный ими треугольник хорошо вписывается в рельеф местности. Многочисленные кремлевские башни получили шатровый верх. Они имели фортификационное назначение, но, вместе с тем, выполняли роль триумфальных въездов. На Спасской башне устанавливаются первые часы - вокруг неподвижной стрелки вращался ярко расписанный циферблат. В постройке стен деятельное участие принимает мастер Ермолин, который нам известен как реставратор собора в Юрьеве-Польском. Позднее на его место приходят итальянцы - Марко Руффо и Пьетро Солари, которые в 1487 году приступили к возведению нового великокняжеского дворца. Он строился из кирпича, камня и дерева. Впоследствии этот дворец послужил основой для дальнейшего развития дворцового комплекса в XVI-XVII вв. Сейчас о нем можно судить лишь по одному сохранившемуся зданию - Грановитой палате (1487 - 1491). Предназначенная для торжественных церемоний и пиров, палата с внешней стороны была выполнена на итальянский манер (грани на фасаде и арочные прорези окон). В оформлении внутреннего интерьера отдали дань уже русской традиции: сводчатые потолки сходятся от углов к центру, к одной опоре - массивному круглому столпу. По всей видимости, русские и итальянские мотивы перекликались тогда по всему дворцу. Он состоял тогда из ряда палат и хором, соединяющихся множеством переходов, галерей и крылец.

В первой трети XVI века широкое каменное строительство развернулось на столичном посаде. Причем, строятся и перестраиваются не только церкви, но и гражданские здания. Дорогостоящий при добыче и обработке белый камень был заменен кирпичом. Чаще стали использовать при строительстве различные технические механизмы, например, подъемные блоки, что значительно облегчало и ускоряло возведение зданий. С 1514 по 1520 г. закладываются и освящаются церкви: Св. Варвары (на Варварке), Благовещенья в Воронцове, Благовещения за Неглинной, Св. Владимира в Садех (на Покровке), Леонтия Ростовского и Петра Чудотворца за Неглинной, Введения на Панском дворе (современный Панский переулок), Св. Ильи в начале Ильинской улицы, Усекновение главы Иоанна Предтечи «за Болотом», в Замоскворечье. На постройку одной церкви уходило от одного года до двух лет.

Огромную лепту внесли итальянские мастера и в строительство дошедших до нашего времени стен и башен Кремля началось в 1485. Руководили работами приглашенные из Северной Италии архитекторы и строители: Алевиз Новый, Марко Руффо, Пьетро Антонио Солари и Антон Фрязин. Новые стены возводили, не разбирая старых и не изменяя их направления. Только в северо-восточной части стена была спрямлена, и тем самым увеличена территория крепости, которая составила 28 га. Первой, внизу на подоле, Антоном Фрязиным была заложена Тайницкая башня. Внутри башни был устроен колодец. С помощью тайного хода из Москвы-реки он наполнялся водой. От Тайницкой башни начали возведение стен наиболее опасной южной стороны Кремля. В 1487 заложили угловую Беклемишевскую башню, а в 1488, со стороны Москвы-реки - угловую Свиблову. К 1490 возвели Благовещенскую, Петровскую, первую и вторую Безымянные башни и стены между ними. Весь южный участок стены был выложен по линии, повторяющей изгибы Москва-реки. Изломы стены способствовали лучшему обзору местности, а также позволяли вести прицельный огонь по нападающим. Вершину каждого излома отмечала башня.

Строительство крепости приобрело новые масштабы, когда в 1490 в Москву приехал один из лучших итальянских архитекторов, Пьетро Антонио Солари. Под его руководством с западной стороны заложили проездную Боровицкую башню, снабженную удобными сходами к реке Неглинной. Затем итальянский архитектор надстроил угловую Беклемишевскую башню. Ей отводилась особая роль в обороне крепости. Она первая принимала на себя удары врагов, поскольку рядом находился удобный брод через Москву-реку. От этой башни вверх по склону были поставлены три проездные башни - Константино-Еленинская, Спасская и Никольская, а также две глухие - Набатная и Безымянная.

Спасская башня была парадной. Ее проездные ворота связывали Кремль с Красной площадью, и поэтому она получила наиболее импозантное оформление. В XVII веке на ней были установлены часы, замененные в XVIII веке ныне существующими курантами. Строительство могучей угловой шестнадцатигранной Собакиной башни, расположенной на вершине самого острого угла кремлевского треугольника, было последней работой Солари умершего в 1493 году. Башня строилась «по новой основе», т.е. за пределами Кремля времени Дмитрия Донского, на месте, где был обнаружен родник.

После смерти Солари строительство возглавил в 1495 Алевиз Новый. На его долю выпало проведение сложных работ по осушению болотистого берега реки Неглинной. В 1516 вдоль восточной стены крепости, где ныне находится Красная площадь, по его проекту был вырыт ров, выложенный белым камнем, края которого украсили невысокой стенкой с зубцами. Со стороны Москвы-реки также была сооружена дополнительная стенка, которая предохраняла фундаменты стен и башен от размыва водами реки. В центре западной стены поставили проездную Троицкую башню - самую высокую в Кремле. К Троицким воротам через Неглинку перебросили каменный мост на девяти арках. Кроме Троицкой на западной стороне были построены еще три глухие башни - Граненая, Колымажная и Конюшенная.

Кремлевская крепость без заметных переделок просуществовала до XVII века, когда башни получили новые шатровые завершения и были украшены причудливой белокаменной резьбой. Близ Спасской башни на стене построили небольшую беседку под шатром, получившую название Царской башенки. По всей видимости она предназначалась для размещения в ней набатного колокола. В 1772 все башни и стены между Беклемишевской и Благовещенской башнями были разобраны в связи с планировавшейся постройкой Большого Кремлевского дворца. Когда от проекта В.И.Баженова отказались, принялись за восстановление этого участка. Эту работу осуществил М.Ф.Казаков. Значительный урон стенам и башням был нанесен французскими войсками в 1812. По приказу Наполеона была взорвана угловая Водовзводная башня. В 1817 под наблюдением архитектора О.И.Бове (опять же архитектора итальянского происхождения) ее построили заново. Несмотря на то, что в ее декор внесли немало деталей в стиле классицизма, она прекрасно вписалась в ансамбль.

В память о битве за Казань, происшедшей в день Покрова 1 октября 1552 года, в Москве был построен Покровский собор, впоследствии названный храмом Василия Блаженного. Из текста летописи XVII в. известно, что его авторами были два архитектора - Посник и Барма. Этот храм, построенный на Красной площади, доминировал над кремлевскими соборами, расположение в центре Москвы определило его общенародное значение.в. был периодом расцвета крепостного зодчества. Строятся крепостные стены Нижнего Новгорода, Серпухова, Тулы, Коломны, Зарайска, Пскова, Смоленска, а также Соловецкий, Кирилло-Бе-лозерский, Троице-Сергиев монастыри. Возникают новые крепостные сооружения в самой Москве: Китай-город, Белый и Земляной города. К этому периоду относятся и отдельные дошедшие до наших дней деревянные церкви. Конструктивные приемы русских мастеров были просты и разумны. Уложенные один на другой венцы создавали клеть. Восьмигранные срубы обычно заканчивались шатром, который венчала маленькая луковичная главка. Шатровая церковь явилась самым совершенным созданием русской деревянной архитектуры.

3.2 Взаимодействие культур России и Италии в области архитектуры в XVI - XVII веках

В каменной архитектуре XVI в. искания нового национального стиля наиболее полно выразились в строительстве столпообразных шатровых храмов. Новаторской и самобытной конструкцией каменных храмов Московской Руси были шатровые покрытия, начало широкого применения которых - середина XVI в. Самым выдающимся памятником такого типа явилась церковь Вознесения в селе Коломенском. Построенная в 1532 году по повелению великого князя Василия III в память о рождении долгожданного наследника, будущего царя Ивана Грозного, она возвышается на высоком берегу Москвы-реки, как бы господствуя над окружающей природой. Архитектура коломенского храма воплотила в камне славу и мощь русского государства.

Общий подъем национальной культуры, вызванный укреплением русского национального государства, получил выражение и в развитии архитектуры. Ко второй половине XVII в. относится сооружение ряда замечательных памятников архитектуры: царского дворца в Коломенском, грандиозного и оригинального комплекса архитектурных сооружений так называемого Нового Иерусалима в подмосковном Воскресенском монастыре, церквей Грузинской Божьей Матери в Москве и Покрова в Филях, многих интереснейших произведений гражданской и церковной архитектуры в Звенигороде, Ярославле, Вологде и других городах. Характерными чертами, присущими различным по назначению и художественной форме произведениям архитектуры, являлись нарядная пышность, эффективная декоративность, красочность и богатство отделки, хорошо передающие общий жизнеутверждающий характер быстро развивавшегося русского национального искусства XVII в. И несомненно огромный вклад в развитие русской архитектуры внесли итальянские мастера и их русские ученики, которые постепенно приобретали необходимый опыт.

Свойственное русской архитектуре XVII в. стремление к пышности и нарядности получает яркое выражение в украшении монументальных кремлевских башен шатрами, имеющими чисто декоративное значение, а также в украшении белых стен Покровского собора на Красной площади (храм Василия Блаженного) пестрым и ярким орнаментальным узором. Архитекторами Баженом Огурцовым, Антипом Константиновым, Трефилом Шарутиным и Ларионом Ушаковым был построен в 1635-1636 годах Теремной дворец Московского Кремля. Его трехэтажный объем носит явно выявленный ступенчатый характер. Со всех сторон дворец окружает гульбище. Два пояса разноцветных поливных изразцов венчают верхний ярус здания. Первоначально стены дворца, интерьер которого особенно уютен, были расписаны.

Для второй половины века типичным становится небольшой храм - пятиглавый и бесстолпный, с трапезной, приделами, галереей, колокольней и крыльцами с шатрами. Таковы церкви Троицы в Никитниках и Рождества Богородицы в Путниках (Москва), соборы Ростовского кремля.

В эти годы в Ярославле, который особенно расцветает и богатеет, широко ведется храмовое строительство. Для храмов Иоанна Златоуста в Коровниках и Иоанна Предтечи в Толчкове характерно введение яркого узора из поливных изразцов. Разнообразные по форме изразцы составляют орнаменты, рельефом часто изображены фантастические животные или растения. В колорите преобладает сочетание желтого с зелеными и синими тонами. Яркие цветные изразцы придают зданиям подчеркнуто нарядный характер. Типичный памятник ярославского зодчества - церковь Ильи Пророка в Ярославле - представляет обширный, хорошо освещенный внутри четырехстопный храм, окруженный крытыми галереями. [43. 9 - 11]в. был периодом расцвета деревянной архитектуры. К наиболее значительным светским постройкам принадлежал несохранившийся дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском. Дворец состоял из семи хором и представлял собой сложное по композиции здание, сочетавшее большое количество срубов-клетей, примыкавших друг к другу и соединенных переходами.

Значение сделанного итальянскими мастерами в конце XV - первой трети XVI века было столь велико, что на протяжении XVI и даже начала XVII веков в постройках русских зодчих встречаются многочисленные «итальянизмы»: ордерные формы, декоративные детали и отточенные сводчатые конструкции. Приглашение итальянцев в Россию не привело к импорту Ренессанса, как в остальной Европе, но заложило основу позднесредневековой ордерности русской архитектуры и приблизило ее технически к европейским школам.

В заключении главы следует также отметить, что не без участия итальянских мастеров были достигнуты невиданные до того времени на Руси вершины архитектурного творчества. Благодаря совершенствованию строительной техники увеличиваются пролеты сводов, создаются оригинальные бесстолпные перекрытия и высотные композиции ярусных храмов, уменьшается толщина стен, а усилия распора погашаются за счет более рациональных конструкций сводов и металлических связей; улучшается освещение палат, врозрастают размеры оконных проемов, вместо арочных начинают устраиваться плоские железокирпичные перемычки.

Унификация архитектурно-строительных деталей, соблюдение одинаковых размеров балок, переплетов, декоративных резных деталей, выполнявшихся уже самими артелями, требовали единообразия архитектурных форм, согласованности их размеров. Этим тенденциям отвечала сложившаяся на протяжении многих веков и получившая повсеместное распространение в Европе ордерная система. Её принципы со временем начинают осваиваться и ордерные формы из декоративных элементов постепенно превращаются в структурные. Освоение достижений архитектурно-строительного дела носило творческий характер. Несмотря на декоративность архитектурных форм, в основе которых лежали европеизированные классические образцы, мастера XVII века сохранили присущую древнерусскому зодчеству тектоническую выразительность и принципы размещения декора отличающиеся от западноевропейского барокко.

Белокаменное узорочье, наложенное на поверхность кирпичной стены, многоцветность красочного изразцового узора, нарядность и живописность наружных росписей, несмотря на симметричность регулярность структуры здания и ордерные формы, придают произведениям «московского барокко» яркое национальное своеобразие. Оно проявляется в праздничном облике архитектурных сооружений, их органической связи с природой, в глубокой народности образов и использовании традиций деревянного зодчества.

Конец XVII века, это связующее звено между древнерусским зодчеством и архитектурой XVIII столетия, время, подготовившее почву для нового художественного мировоззрения, способствовавшего творческому восприятию ордерной тектонической системы и формированию мастеров архитектуры для перехода к регулярному гражданскому строительству.

Глава IV. Рассвет культурного обмена между Россией и Италией в области архитектуры в XVIII веке

В XVIII веке основным строительным центром становится Санкт-Петербург, который создавался на почти необжитых берегах невской дельты. Государственные и культурно-бытовые преобразования Петра Великого вызвали к жизни новые типы промышленных и общественных зданий и сооружений - верфей, заводов, производственных и гостиных дворов, коллегий госпиталей учебных и музейных помещений, театров и прочее.

Несмотря на принудительные меры переселения в Петербург, строительство его до полтавской победы велось медленно. Важность быстрого возведения столицы олицетворяющей решительно порывающую с вековой отсталостью выдвинула перед архитектурой весьма ответственную задачу. Город надо было создавать исходя из передовых строительных принципов, обеспечивающих его престижно-представительный характер не только во внешнем архитектурно-художественном облике, но и по планировочной структуре. Однако квалифицированных архитекторов в стране снова не хватало.

Петр избрал два пути создания кадров: Первый - испытанный в Москве еще при Иване III, - приглашение опытных архитекторов из стран Западной Европы, что позволяло почти сразу вовлекать их в строительство города; второй - отбор талантливых молодых людей и командирование их в западноевропейские страны для обучения инженерному и архитектурному искусствам: это требовало некоторого времени для подготовки отечественных зодчих, которые должны были в дальнейшем заменить иностранцев. Обучению русских архитекторов способствовало проникновение в русскую архитектуру западных теоретических трактатов, в частности в 1709 году на русском языке был издан трактат итальянского архитектора Д. Б. Виньолы: «Правило пяти ордеров архитектуры», с комментариями составленными М. Д. Фонтана. [48. 308]

После временного затишья итальянцы появляются уже при Петре I, чьи преобразования ставили целью преодоление культурного барьера между Россией и Европой. В Москву прибывают итальянские архитекторы из швейцарского кантона Тессино (Тичино), который почти на полтора столетия стал поставщиком архитекторов для России.

Таким образом в новой столице работали зодчие разных школ, но творили они иначе чем у себя на родине, подчиняясь вкусам и требованиям заказчиков, а также приспосабливаясь к специфическим условиям строящегося города. В результате их деятельности архитектура той поры стала своеобразным сплавом исконно русских художественных традиций и формальных элементов, привнесенных из западноевропейских стран. Такой стиль получил определение русского барокко первой трети XVIII века или петровского барокко.

Целая группа архитекторов и резчиков продемонстрировала загадочный «полубарочный» стиль в таких сооружениях, как церковь Знамения в Дубровицах и Меншикова башня. Наиболее значительный мастер из этой группы Джованни Марио Фонтана внимательно и тщательно воспроизвел римское барокко в Лефортовском дворце в Москве и затем перешел к плоскостному «северному барокко» на голландско-немецкий манер в петербургском дворце Меншикова и его же загородной резиденции в Ораниенбауме.

Ту же «неитальянскую» манеру демонстрирует Николо Микетти, который построил для жены Петра I загородный дворец Екатериненталь под Ревелем, хотя в сооруженном им царском дворце в Стрельне римское барокко все же проглядывает на фасадах. Доменико Трезини, вызванный Петром из Дании и, видимо, уже получивший значительный опыт строительства в стиле «северного барокко», стал первым крупным архитектором Петербурга. И он, и его родственники-архитекторы, подвизавшиеся в северной столице России, строили здания, которые по стилю трудно отличить от сооружений работавших в то же время голландских и немецких мастеров.

Исключением был Гаэтано Киавери, который выстроил не так уж много, но в каждой постройке оставлял авторский след в виде вычурных выгнутых и вогнутых плоскостей, напоминающих о зрелом искусстве итальянского барокко: ему принадлежат причудливая башня Кунсткамеры в Петербурге и небольшая церковь в далеком царском селе Коростынь. Нет прямого влияния искусства Италии и в творчестве Франческо Бартоломео Растрелли, сына итальянского скульптора, работавшего в Париже и приглашенного Петром I, хотя его барочные композиции дворцов и храмов определили особенности русской архитектуры эпохи императрицы Елизаветы Петровны.

Совсем другим оказалось время Екатерины Великой, когда при дворе появляется несколько крупных итальянских архитекторов. Первым был Антонио Ринальди, который принес в Россию нежный и изысканный ранний классицизм, определивший развитие русской архитектуры в 1760-1770-е годы. Вскорости в Петербург прибыли Джакомо Кваренги и Джакомо Тромбара. Если второй архитектор не оставил значительного следа в русской архитектуре, то Кваренги, вполне сложившийся уже в Италии и принесший с собой ясный и отточенный итальянский вариант палладианской неоклассики, составил целую эпоху в стилистическом развитии Петербурга и Москвы. Вслед за Кваренги и Тромбара в Россию приезжают Антонио Порто, работавший в Петербурге в стиле зрелого классицизма, и строивший в Москве Иван Жилярди. Для Павла I Винченцо Бренна создает собственный фантастический полуклассический-полубарочный стиль, удивительно соответствующий духу царствования этого императора.

В начале XIX века в Россию продолжают приезжать итальянские архитекторы, но они все чаще вливаются в общую стихию петербургского или московского варианта стиля ампир. В Петербурге в это время работают целые семьи Адамини, Беретти, Лукини и Руска. В Москве пластичный и живой вариант ампира определяют приехавший из Лугано Доменико Жилярди и сын петербургского живописца Осип Иванович Бове. В русской провинции работают итальянцы Иоганн Манфрини (собор в Мышкине) и Яков Маричелли (колокольни в Шуе и Лежневе), на Украине - Карлони и Джорджио Торичелли.

Семнадцатым веком завершается семисотлетний период каменного древнерусского строительства, вписавшего не одну замечательную страницу в летопись мировой архитектуры. Ростки новых денежно-торговых отношений и рационального мировоззрения пробиваются сквозь закостенелые формы домостроевского быта и схоластические догмы богословия. Здравые взгляды служилого дворянства и экономически преуспевающее купечество сказываются на многих сторонах общественной жизни и ее материальной оболочке - архитектуре. Ширится торговля, особенно в конце XVII в., с Германией, Фландрией, Англией. Становятся более тесными культурные связи с Польшей и Голландией. Расширению кругозора и проникновению в искусство и зодчество элементов западноевропейской художественной культуры способствовала совместная творческая работа русских, украинских и белорусских умельцев. Жизнь настоятельно требовала строительства гостинных дворов, административных зданий, промышленных предприятий, ставила все новые практические задачи, обязывала зодчих искать технические и художественные решения. Централизация государственной власти сопровождалась регламентацией в области строительства. Нормализуется архитектурно-техническая документация. Совершенствуются проектные и отчетные материалы и осваиваются масштабные чертежи, унифицируются архитектурно-строительные детали.

Конец XVII века - это связующее звено между древнерусским зодчеством и архитектурой XVIIШ века, время, подготовившее почву для нового художественного мировоззрения, способствующего творческому восприятию ордерной тектонической системы и формированию мастеров архитектуры для перехода к регулярному гражданскому строительству.

В начале XVIII века основным строительным центром становится Петербург. В 1700 году Россия начала Северную войну против Швеции, чтобы освободить русские земли и возвратить Невские берега России. 1 мая 1703 года русские войска вошли в крепость Ниеншанц. Главная задача северной войны была решена взятием крепости. Выход в Балтийское море для России был открыт. Необходимо было только его обезопасить и закрепить. У разветвления Невы на три рукава, на небольшом Заячьем острове длиной и шириной примерно 750 на 350 метров, 27 мая 1703 года, по чертежу Петра I и военных инженеров заложили крепость нового бастионного типа -Петропавловскую крепость. Для прикрытия устья Невы с моря в 1703 году на острове Котлин было начато строительство военно-морской базы Кроншлот ( Кронштадт ). На южном берегу Невы, почти напротив Петропавловской крепости, в 1704 году по чертежу Петра I заложили судостроительную верфь-крепость - Адмиралтейство. Под защитой трех взаимодействующих крепостей началось возведение Петербурга, ставшего с 1712 года новой столицей России, провозглашенной в 1721 году империей.