Вооружение кочевников Восточного Забайкалья в хунно–сяньбийское время
ПЛАН:
Введение
Глава 1. Комплекс вооружения дистанционного боя
.1Луки
.2Наконечники стрел
.3Наконечники копий и дротиков
.4Колчаны и гориты
Глава 2. Комплекс защитного вооружения.
.1Боевые наборные пояса
Глава 3. Комплекс вооружения и военное искусство
.1Комплекс вооружения
.2Военное искусство
Заключение
Библиография
Приложения
Введение
Истории кочевых цивилизаций в историографии посвящено немало замечательных страниц, которые доносят до нашего времени дух и мудрость исчезнувших ныне народов. Среди них особое место принадлежит племенам хунну (кит.: сюнну) и сяньби, создавшим в степях Центральной Азии, включая Монголию и Забайкалье, первые кочевые империи, простиравшиеся от корейского полуострова - на востоке, до предгорий Памира - на западе; от Байкала - на севере, до бассейна Хуанхе - на юге. На рубеже н.э. эти империи объединили многие тогдашние этносы, положив начало существованию сложных этно-социальных объединений, последовательно сменявших друг друга на территории Центральной Азии. Сформировалось, как пишет Н.Н. Крадин, - «оригинальное культурное пространство, в пределах которого сложился особый образ жизни, послуживший идеалом для многих народов и оказавший весомое влияние на их культуру и историю» (Н.Н. Крадин, 1996, с.3). Л.Н Гумилев характеризовал подобное положение следующим образом: «В Центральной Азии этническое название имеет двойной смысл: 1)непосредственное наименование этнической группы (племени или народа) и 2) собирательное, для группы племен, составляющих определенный культурный или политический комплекс, даже если входящие в него племена разного происхождения (Л.Н. Гумилев, М.,1970.-с.103). В любом случае, влияния хунну и сяньби на более поздние народы этого региона было бесспорным и именно поэтому исследователи находят многочисленные аналогии в материальной и духовной культуре тюрок, монголов и даже тунгусо-маньчжуров в хозяйстве, социально-экономическом укладе и в военном деле указанных этнических объединений. Исследованию военного дела у хунну и сяньби и посвящена наша работа.
Она строится на основе изучения оригинальных археологических материалов, полученных с территории Восточного Забайкалья при раскопках могильных комплексов и отдельных погребений хунно-сяньбинского времени ( II в. до н.э. - III в. н.э.). Основная масса этих материалов никогда прежде в научный оборот не вводилась, особенно в таком аспекте, в каком мы их представляем в данной работе. Более того, большинство из них получены только в последние годы, и автор диплома принимал непосредственное участие в раскопках многих памятников этого времени. Все эти обстоятельства, как нам кажется, и придают, дипломному исследованию особую новизну и актуальность, тем более что система вооружения северных группировок хунну и сяньби, проживавших на территории Восточного Забайкалья, исследователи практически внимания не уделяли. В принципе - это одна из ключевых и наиболее сложных проблем в обширной хунно-сяньбийской тематике.
И хунну, и сяньби были кочевниками, а «для кочевника или полукочевника - всадника …, - писала С.А. Плетнева, - оружие и конь служили таким же средством «производства», как и любое другое орудие труда. Война и грабежи в жизни средневековых кочевников были закономерным явлением. Они не только грабили соседей - земледельцев, но и постоянно враждовали друг с другом. … Именно поэтому оружие значило для каждого, даже рядового кочевника гораздо больше, чем для рядового «общинника - земледельца». (С.А.Плетнева, 1967, с. 156).
Это подтверждается и материалами хунно-сяньбийских погребений Восточного Забайкалья, в которых почти всегда присутствуют предметы вооружения. История исследования этих погребений укладывается в рамки второй половины XX в.
Первое погребение было открыто и раскопано А.П. Окладниковым у с.Агинское в 1950 году, которое он сразу же посчитал хуннским. Этим самым было положено начало исследованию хуннских памятников в Восточном Забайкалье. Еще одно погребение, также относящееся к хунно-сяньбийскому времени, было исследовано им в 1958 году в окрестностях станции Оловянной в составе могильника Соцал - 1 (погр.№7). В 1965 году, на правом берегу реки Онон у с.Чиндант им же были раскопаны три погребения в могильнике Чиндант - II. Два из них оказались разрушены оврагом, а одно содержало необычное для этого времени захоронение человека в скорченном положение, на правом боку. В 1964 году остатки разрушенного погребения были осмотрены Ю.С. Гришиным в песчаных выдувах у с.Кункур, на Ононе; и еще одно погребение в этом же году было раскопано Р.Н. Ступниковым на окраине станции Оловянной.
Однако основные исследования хунно-сяньбийских погребений были предприняты в 80-е - 90-е года XX в. сотрудниками ВАЭ под руководством И.И. Кириллова и Е.В. Ковычева. В 1984 году, составе могильника Соцал-II, у ст. Оловянной, сотрудниками экспедиции было раскопано погребение, аналогичное погребению №7 из могильника Соцал-I, но содержавшее не только останки человеческого захоронения, но и лошади, предварительно взнузданной, а затем расчлененной на части. Это погребение было датировано VI - VIII в.в. н.э. и принадлежало потомкам сяньби - племенам шивэй. Еще два погребения, датируемых рубежом и первыми веками н.э. были раскопаны в 1985-1986 г.г. у ст. Дарасун (на реке Ингода) в составе могильников Булак и Ботула. При этом погребение из могильника Булак исследователи посчитали чисто хуннским. (Кириллов, Ковычев, Кириллов, 2000, с. 45-63).
И все же наибольший интерес в этой группе памятников вызвали раскопки могильника Кия-13, в бассейне р. Шилки, в местечке «Ущелье» близ г. Шилки и могильника Ключ - в том же районе. В могильнике Кия-13 было исследовано 9 крупных кольцевидных выкладок, сооруженных над могилами представителей хуннской родоплеменной знати в самом конце I тыс. до н.э. - первых в.в. н.э., а в могильнике Ключ вскрыто погребение воина - латника, видимо также принадлежащего к кругу местной знати, но уже сяньбийского этноса. Однако наибольшее количество погребений хунно - сяньбийской эпохи было исследовано участниками этой же экспедиции в бассейне р. Аргунь близ с. Дурой и с. Зоргол. Раскопки здесь проводились в несколько этапов: в 1991, 1994, 1997, 1999,и наконец в 2000 г.г. В течение этого времени было исследовано более 150 погребений (72 - в составе могильника Зоргол- I; остальные в могильнике Дурой -I, II, Большая Канга - I) Кроме того несколько разрушенных погребений было раскопано в бассейне р. Ингода у с. Черемхово и с. Ходакта в 1985 и 1998 г.г. и одно погребение у с. Тарбальжитуй (на р. Онон) в могильнике Хара-Туй-Ула в 1988 г. Помимо этого, к хунно-сяньбийской эпохе относятся многочисленные материалы из разрушенных поселений в бассейнах р.Ингода , р.Онон, р. Аргуни и р.Шилки. Эти материалы еще ждут своего исследователя, а мы только анализируем предметы вооружения, являющееся важнейшим источником не только по военной, но и социальной, этнической и даже политической истории центрально-азиатских кочевников. Как и у других народов, степень оснащения их боевыми средствами (вооруженность) напрямую зависела, как справедливо заметил Ф. Энгельс, - «от достигнутой в данной момент ступени производства и от средств сообщений. Не «свободное творчество ума» гениальных полководцев действовало здесь революционизирующим образом, а изобретение лучшего оружия и изменение солдатского материала; влияние гениальных полководцев в лучшем случае ограничивается тем, что они приспосабливают способ ведения боя к новому оружию и к новым бойцам» (Ф.Энгельс, 1973, с. 167).
Хунно - сяньбийские кочевники имели такое оружие и оснащенность их боевыми средствами, судя по материалам исследования погребений, была достаточно высока. Поэтому задачами данного исследования мы считали, во-первых: дать общую наиболее полную характеристику различных комплексов вооружений хунно - сяньбийского населения Восточного Забайкалья на рубеже и первые века н.э.; во-вторых сопоставить эти комплексы с тем, что имели на вооружении другие народы центрально- азиатского региона; и в - третьих, сделать соответствующие выводы по комплектованию, вооруженности и военному искусству восточно-забайкальских кочевников в указанное время.
Поэтому в дипломной работе использованы не только археологические материалы, но и данные китайских письменных источников, содержащие сведения о северных соседях Китая, - в том числе о хунну и сяньби. Мы применяли при этом традиционные принципы рассмотрения материалов: 1)формально-типологический (или историко-типологический), основанный на сравнительном анализе материалов; 2)формализованный принцип, основанный преимущественно на отношении к предметам, как к определенным пространственно-геометрическим телам; 3)опликативный метод, предусматривающий реконструкцию ситуаций, отдельных вещей, образов и т.д. Последний метод особенно важен для выделения культурно-дифиринцирующих признаков, свойственных той или иной группе восточно-забайкальских кочевников на рубеже и в первые века н.э.
Для подтверждения наших выводов мы привлекали материалы из синхронных по времени памятников Западного Забайкалья, Южной Сибири, Монголии и Северо- Западной Маньчжурии. Именно такой комплексный подход к анализу имеющихся в нашем распоряжении материалов и позволяет, как нам кажется, дать наиболее полное и объективное освещение поставленной проблемы.
Работа состоит из введения, трех глав, заключения и приложений (в виде таблиц и обобщающих схем). Во введении обосновываются актуальность решаемой задачи, новизна материалов, дается краткая анотация археологических исследований в Восточном Забайкалье памятников хунно-сяньбийского времени. В первой главе «Комплекс вооружения дистанционного боя» дается характеристика разных видов наступательного вооружения, динамика его развития и использования. Во второй главе «Комплекс защитного вооружения» характеризуются предметы защитного комплекса, определяется характер их назначения в системе комбинированного доспеха. И в третьей главе «Комплекс вооружения и военное искусство», дается обобщенная характеристика военного искусства Восточно-забайкальских кочевников (хунну и сяньби) в конце I тыс. до н.э. - первые века н.э. В заключении подводятся итоги проделанной работы.
Автор работы искренне благодарен научным руководителям И.И. Кириллову и Е.В. Ковычеву за помощь в работе над темой исследования и предоставленные в его распоряжение материалы.
Отдельные разделы работы апробировались нами на Региональных научных студенческих конференциях в г. Чита, г. Новосибирск, г.Барнаул, г.Омск. Часть материалов использовалась также для написания выпускной квалификационной работы на степень бакалавра по теме «Использование исторических источников на уроках истории на примере вооружения Восточно-забайкальских кочевников».
Материалы нашего исследования могут быть использованы в дальнейшем при написании учебно-методических и краеведческих работ по древней и средневековой истории края, а также при чтении спецкурсов, в системе исторических факультетов ВУЗов факультативов и классных часов в средней школе.
Глава I. Комплекс вооружения дистанционного боя
Открытие железа повлекло за собой важные изменения в военном искусстве и оказало влияние на его развитие, вплоть до позднего средневековья. Прежде всего, необходимо отметить изобретение сложносоставного лука с костяными накладными, что значительно увеличило дальнобойность и точность стрельбы. Широкое распространение получили железные трехлопастные наконечники стрел, на древко которых нередко крепились костяные шарики-свистунки. Первое упоминание о таких свистунках связано с именем хуннского шаньюя Маодуня (Модэ). Китайский историк Сыма Цянь, в «Исторических записках» передает рассказ о приходе к власти Модэ. (Бичурин, 1950,с. 46-48;Материалы…, 1968, с. 38-39) Он отвечает, что Модэ исподволь начал военные тренировки и изготовил для себя специальные «свистящие стрелы» благодаря чему, в скором времени сумел отстранить от власти своего отца.
Судя, по массовости находок лук и стрелы, были основным оружием как у хунну (Материалы…, 1973, с.39-40; Крадин, 1996, с.24), так и у сяньби. С раннего детства все юноши тренировались в стрельбе из лука и скачках на лошадях. Все взрослые мужчины входили в состав военно-иерархической организации хуннского общества (Материалы…, 1968,с.34,46; Крадин,1996,с. 34). Китайские источники открыто говорят о том, что сюнну (хунну) считали войну своим занятием (Материалы…, 1968,с. 46) и относили их к народам «натягивающим луки» (там же с. 47-48 ) . При помощи лука и стрел хунну не только обеспечивали себя дополнительными источниками пропитания, но и одерживали победы над земледельческим населением Северного Китая и Маньчжурии. «… Кони сюннских всадников, вооруженные святящими стрелами, - сообщали китайские летописи, - поднимали пыль, появлялись в столичном округе, и только по прошествии многих лет… их удалось отогнать» (Материалы…, 1984,с. 96). Однако уже в I в. н.э. на смену хунну пришли сяньби, и китайский автор с горечью констатировал, что оружие у них «более острое», а кони «более быстрые», нежели у хунну (Материалы…, 1973,с. 78). Сяньби разгромили хунну, часть которых растворилась среди своих победителей, а часть была вынуждена пойти на запад. Такой ход исторических событий объясняется во многом, ослаблением хуннской центральной власти, а так же изменениями комплекса вооружения, касавшиеся, в основном, оружия дистанционного боя.
По материалам погребений хунно-сяньбийского времени из Восточного Забайкалья можно сделать вывод, что в данный комплекс восточно-забайкальских номадов в указанный промежуток времени входили: лук и стрелы, копья, дротики, а также предметы воинского снаряжения (колчаны и гориты).
1.1 Луки
От луков, в хунно-сяньбийских погребениях Восточного Забайкалья, сохранились различные по форме и размера роговые накладки. Многие из них были найдены в погребениях в непотревоженном состояние. Основываясь на этом, а также на данных письменных источников (Кюнер, 1961, с.142), мы можем говорить, что луки у хунну и сяньби были сложносоставными, асимметричными по форме; с прогибом в центральной части. Длина таких луков достигала 140-150 см.
Одно плечо лука почти всегда было длиннее другого, поэтому концевые накладки на лук отличались размерами: одна пара достигала длины 28-38 см; другая 15-20см. На длинном плече иногда располагались две пары коротких накладок, соединенных друг с другом при помощи уплощающих продольных срезов. Боковые накладки были изготовлены в виде узких и длинных слабоизогнутых пластин, приостренных на одном конце. Центральных накладок было три: две боковые, в виде широких сегментовидных пластин, имеющих дугообразное сечение, и одна фронтальная - узкая и длинная, но достаточно толстая в сечение и имеющая уплощенные концы. Внутренняя сторона некоторых накладок была покрыта косой или сетчатой нарезкой, которая обеспечивает лучшее сцепления их с кибитью лука. Накладки приклеивались к кибити и обматывались либо жилами, либо веревкой. В качестве дополнительного элемента сцепления, иногда использовались также костяные гвоздики-шпеньки. При помощи их пластины прибивались к кибити лука. Тетива луков не сохранялась, но в одном из погребений могильника Соцал, на р.Онон, у края концевой накладки было найдено костяное кольцо, использовавшиеся для натяжения тетивы лука (Таб. 24(9)).
В целом по классификации Ю.С. Худякова (Худяков,1986,с. 26), можно выделить несколько типов луков.
Тип 1. С двумя парами концевых и парой боковых срединных накладок. Концевые накладки длинные, узкие, слабоизогнутые, с арочным вырезом для крепления тетивы - ушком (Таб. 8 (1,2)). Внешняя поверхность накладок заполирована, внутренняя - покрыта косой или сетчатой нарезкой для приклеивания к деревянной основе лука. Срединные боковые накладки, длинные, широкие, подовальной формы, дугообразные в сечении (Таб.6(1,3)).
Тип 2. С двумя парами концевых, парой срединных боковых и срединной фронтальной накладкой. Концевые накладки аналогичные, срединная фронтальная накладка узкая, чаще всего расширяющаяся и уплощенная к концам (Таб. 4(3)). Однако есть варианты, когда ширина и толщина одинакова во всех ее частях, а концы круто срезаны (Таб. 3(3)).
Срединные боковые накладки широкие, продольной формы. Иногда каждая из таких накладок состоит из двух частей, соединенных друг с другом при помощи двух уплощающих средств на одном из концов накладки (таб. 5(6-9)).
Тип 3. С двумя парами составных концевых, парой срединных боковых и срединной фронтальной накладкой. Составные концевые накладки узкие, слабоизогнутые, соединенные между собой косыми срезами на концах частей. На одном конце каждой накладки - арочный вырез под тетиву (Таб. 4(7,8)).
Разнообразие типов луков свидетельствует о том, что в рассматриваемый период времени, данный вид оружия находится в стадии технологической разработки. Однако, как считает Ю.С. Худяков, «…неправильно было бы считать хунно-сяньбийские луки простой модификацией «скифского» лука. В новых формах лука прослеживается ряд принципиальных технологических усовершенствований, расчитаных на повышение их упругости дальнобойности, точности. Этим целям соответствовали значительные размеры «кибити», увеличение и фиксация зон упругости и жесткости на «кибити» (Худяков, 1986, с.30). Мы можем согласится с подобной характеристикой она соответствует материалам наших исследований, однако трудно сказать, какой эффект достигался за счет составных боковых накладок, о чем говорилось выше. Необходимо также отметить и то, что хуннские сложносоставные луки послужили основой для всей последующей эволюции ручного метательного оружия в эпоху средневековья, не только в этом регионе, но и за его пределами.
1.2 Наконечники стрел
Наиболее распространенным видом оружия в хунно-сяньбийских погребения Восточного Забайкалья являются наконечники можно разделить по материалу изготовителя на три класса: железные, костяные, бронзовые. По способу насада, железные наконечники относятся к одному отделу - черешковых, а по сечению пера среди них выделяется несколько групп, которые в свою очередь делятся на типы.
Группа 1. Плоские наконечники. Среди них нами выделено пять типов.
Тип 1. С треугольным пером. Включает три экземпляра из могильника Зоргол- I (погребения 30, 41). Длинна пера - от 3.8 до 4см; ширина пера - от 1.2 до1.8 см; длина черешка - 4 см. (таб. 20 (1,7) )
Тип 2. Ромбовидные. Включает 11 экземпляров из могильника Зоргол - I (погребения 29, 48, 49, 53, 66). Длина пера - от 3.5 до 5.5 см; ширина пера от1.4 до 2.5 см; длина черешка от 4 до 6 см (таб. 11(3,5);14(8); 20 (3) ).
Тип 3. Срезни в виде расширяющейся к острию лопаточки. Включает 16 эземпляров из могильников Зоргол - I (погребения 16,18, 32, 40, 56, 57, 63,), Соцал - I (погр. 4) Длина пера от 2.3 до 7 см; ширина пера от 1.3 до 3.7 см; длина черешка от 3 до 6.5 см (таб.15(6,10); 26(3-9) )
Тип 4. Срезни двурогие. Включает 2 экземпляра из могильника Зоргол - I (погребение 49, 63). Длина пера - 2.8 см; ширина пера 2.4 см.; длина черешка 3 см. (таб. 14 (5); 26(2) ).
Тип 5. Шестиугольные. Включает 1 экземпляр из могильника Зоргол - I (погребение 21). Длина пера - 4.5 см; ширина пера - 2,3см.; длина черешка - 5.5 см. (таб.31(6) ).
Группа 2. Трехлопастные наконечники. Среди них выделено три типа.
Тип 1. Ярусные. Включает 2 экземпляра из могильника Кия - 13. Длина пера - от 7.3 до 7.5 см; ширина пера - от 3.8 до 4 см; длина черешка - от 7.3 до 8.4 см. (таб.21(1,2) ).
Тип 2. Ромбовидные. Включает 6 экземпляров из могильника Зоргол - I (погребения 55-а, 66) и могильника Кия - 13. Длина пера от 3.8 до 8.5 см; ширина пера от 2.2 до 4 см; длина черешка - от 2.5 до 6 см. (таб.11(1); 20(6); 21(3,5,6) ).
Тип 3. Трапециевидные. Включает 4 экземпляра из могильника Зоргол - I (погребения 28, 48, 49, 53, 63). Длина пера - от 3 до 5.5 см; ширина пера - от 2.5 до 3.5 см; длина черешка от 6 до 6.5 см. (таб. 14(3,7); 16(8); 19(7);25(2,11);26(1) ).
Группа 3. Овальные и круглые.
Тип 1. Бронебойные. Включает 5 экземпляров из могильника Зоргол - I (погребения 38, 48, 49,56). Длина пера от 4.8 до 8 см; ширина пера от 0.6 до 1.4 см; длина черешка от 5 до 6.8 см (таб. 14(1);15(9); 22(6); 25(12,13);27(10) ).
Костяные конечники стрел по способу насада подразделяются на три отдела.
Отдел первый. Черешковые наконечники стрел. Среди них выделяются три группы и семь типов.
Группа 1. Треугольные в сечении наконечники.
Тип 1. С треугольным пером и подрезанными крыльями. Включает 1 экземпляр из могильника Соцал - I (погребение 7). Длина пера 4.5 см, ширина пера - 1.4 см, длина черешка - 5.5 см (таб. 232(1) ).
Тип 2. С листовидным пером. Включа6ет 2 экземпляра из могильника Зоргол - I (погребение 35, 55-а). Длина пера - от 3.8 до 4.5 см, ширина пера - 1см, длина черешка - от 1.8 до 3 см (таб. 12(6); 18(8)).
Тип 3. Пирамидальные. Включает 17 экземпляров из могильника Зоргол - I (погребение 17,21, 26,35,38,57,61). Длина пера - от 2 до 8 см, ширина пера от 0.9 до 9 см, длина черешка от 1.5 до 3.5 см. (таб. 13(1-5); 17(1-4,8,9); 26 (10,11); 27 (1-4); 31(7,8) ).
Группа 2. Ромбические в сечении наконечники. Нами выделено три типа таких наконечников.
Тип 1. С треугольным пером. Включает 38 экземпляров из могильника Ботула - I (погребение 2), Соцал - I (погребение 4), Кия -13, Зоргол - I (погребение 2,7,8, 16,18,21,26,28,34,35,38,55-а, 63). Длина пера от 2.5 до 8 см, ширина пера от 1.2 до 1.6 см, длина черешка от 2 до 5 см. (таб. 12(3,4);16(2); 18(2-5); 19(1,5,6,8-10); 24(3,4); 27(6); 23(10); 30(2,3) ).
Тип 2. С уплощенным пером. Включает 2 экземпляра из могильника Зоргол - I ( погребение 17,55-а). Длина пера от 4 до 4.5 см, ширина пера от 1 до 1.3 см, длина черешка от 2 до 3,2 см (таб.31(3) ).
Тип 3. С узким листовидным пером. Включает 1 экземпляр из могильника Зоргол - I ( погребение 7). Длина пера - 3.8 см, ширина пера 1 см, длина черешка 2,4 см. (таб. 19(3) ).
Группа 3. Круглые в сечении наконечники. Выделен 1 тип таких наконечников.
Тип 1. С приостренным с трех сторон острием. Включает 1 экземпляр из могильника Зоргол - I ( погребение 68). Длина пера - 4.5 см, ширина пера - 1 см, длина черешка - 2 см (таб. 10 (7) ).
Отдел второй. Втульчатые наконечники стрел. Среди них выделяются три группы.
Тип 1. Пулевидные. Включает 2 экземпляра из могильника Зоргол -I
( погребение 53), Соцал - I (погребение 7). Длина пера от 3 до 3.3 см, ширина пера - 1 см, длина черешка - 1.3 см (таб. 14 (10); 23(5) ).
Тип 2. С треугольным пером. Включает 1 экземпляр из могильника Зоргол - I ( погребение 34). Длина пера - 4 см, ширина пера - 1.3 см, длина черешка - 2.5 см (таб. 28 (8) ).
Тип 3. «Томары». Включает 3 экземпляра из могильника Зоргол -I
( погребение 2, 17, 22).Длина пера от 1.5 до 3 см, ширина пера - 1.2 см, длина черешка - 1.5 см (таб. 16(11) ;31(4);32(7) ).
Группа 2. Треугольные в сечении наконечники. Выделяется один тип.
Тип 1. Пирамидальные. Включает 2 экземпляра из могильника Зоргол - I ( погребение 34), Ботула - I (погребение 2). (таб. 28(7); 30 (1) )
Группа 3. Двухлопастные наконечники. Выделен один тип.
Тип 1.Листовидные. Включает 1 экземпляр из могильника Соцал - I (погребение 7). Длина пера 5 см, ширина пера 2.3 см, длина черешка 1 см. Наконечник с подрезными в нижней части перьями, не глубокой, спрятанной в тело наконечника, втулкой (таб. 23(2) ).
Отдел третий. Наконечники с расщепленными насадом.
Группа 1. Ромбические в сечении, один тип.
Тип 1. С треугольным пером. Включает 7 экземпляров из могильника Зоргол - I
( погребение 16, 26,55-а,63), Соцал - I (погребение 4). Длина пера от 2.3 до5.5 см, ширина пера от 1 до 1.5 см, длина насада от 1.7 до 3.7 см. (таб. 16(1,9);17 (6,7); 18(9);24(5,7) ).
Бронзовые наконечники по способу насада делятся на два отдела: черенковые и втулочные, а по сечению пера на две группы: трехперые включающие 1 экземпляр из погребения у с. Агинское (2.8 x1.3 x1.4), (таб.23(4) )и трехгранный, также включающий один экземпляр. Однако наконечник подвергся значительной деформации (возможно от удара в защитный доспех) и можно определить лишь ширину пера около 1 см (таб. 23(6) ).
.3 Наконечники копий и дротиков
Данный комплекс вооружений является наиболее редким в хунно-сяньбийских погребений Восточного Забайкалья. Хотя некоторые исследователи относят их к предметам вооружения ближнего боя, мы склонны считать, что копья и дротики не редко использовались и в дистанционном бою как метательное оружие.
Необходимо отметить, что долгое время копья и дротики в инвентаре хунну и сяньби не были известны. Первые их находки зафиксированы в Монголии в памятниках Тэбш-уул, Чадмань-уул (Худяков,1986,с. 44). Всего нами исследовано 7 экземпляров. Все они относятся к одному классу: железных, а по способу насада к одному отделу - втульчатых. По сечению пера среди них выделено две группы.
Группа 1. Круглые, один тип.
Тип 1. Конусообразные. Включает 2 экземпляра из могильника Зоргол -I (погребение 16,68). (таб. 13(10); 29(6) )
Группа 2. Плоские, два типа.
Тип 1. Удлиненно-ромбические. Включает 4 экземпляра из могильника Зоргол -I (погребение 29,34,40,71). (таб. 18(8); 20 (8); 22(3,5) )
Тип 2. Удлиннено-пятиугольные. Включает 1 экземпляра из могильника Зоргол -I (погребение 38). (таб. 26(7) )
Судя по не большому количеству находок данной группы можно было бы предположить, что метательное оружие было недостаточно распространено у хунну и сяньби, и ни играло в бою первостепенной роли. Однако еще Ю.С. Худяков, ссылаясь на источники, отмечал, что «копья были важным средством ведения ближнего боя» (Худяков, 1986,с.44), и хунно-сяньбийские номады очевидно не могли игнорировать этот вид оружия поскольку ближний бой играл в их действиях такое же значение, как и дистанционный.
.4 Колчаны и гориты
Большим количеством экземпляров среди предметов вооружения представлены также футляры для луков и стрелохранилища - колчаны. Такие находки - большая редкость для исследователя и долгое время в колчанах и горитах хунну и сяньби, ученые черпали лишь из изобразительных источников. Однако в результате новых раскопок могильника Зоргол-I стало возможным более подробное изучение этих деталей паноплии Восточно-Забайкальских номадов хунно-сяньбийского времени.
Отметим, прежде всего, что все колчаны найденные в погребениях в могильниках Зоргол-I относятся к одной группе - с цилиндрическим приемником. А по форме горловины их можно разделить на два типа.
Тип 1. С горизонтально срезанным верхом (таб. 33). Включает два экземпляра (погребение 32, 49). Приемник таких колчанов сужается к днищу. Длина его колеблется от 80 до 90 см. Стрелы в таких колчанах чаще всего хранились наконечниками вверх, в редких случаях - вниз. Такой вывод можно сделать, проанализировав расположение наконечников стрел в момент зачистки погребений и фиксации находок.
Тип 2. С карманом (таб. 35 ). Включает 4 экземпляра из могильника Зоргол -I (погребение 18,34,40,48). Длинна приемника у таких колчанов составляет 70 - 75 см. Высота кармана колеблется от 15 до 22 см. Необходимо также отметить и некоторые особенности карманов. Во-первых, они состоят из двух слоёв бересты, сшитых между собой. Материалом для сшивания могли служить сухожилия или нити. Во-вторых, береста на карманах завернута к лицевой стороне. Если учесть, что колчаны носили на бедре в наклонном положении, то использование такого кармана было необходимо для более жесткой фиксации стрел в колчане, особенно во время движения, и для предохраниения тела воина от острых граней наконечников. Стрелы в таких колчанах обычно хранились наконечниками вверх.
Колчаны у хунну и сяньби иногда украшали по лицевой стороне округлыми вырезами. Так же на колчанах нами зафиксированы небольшие отверстия, которые могли остаться от дополнительных апплицирующих материалов (кожи или ткани), несохранившихся до нашего времени.
Вместе с колчанами в погребениях были обнаружены гориты. Всего было найдено три экземпляра из погр. 40,48,49. Длина их приемников около 1-го метра (таб. 34). Все гориты были выполнены из одного слоя бересты. Они также как и колчаны сшивались. Об этом говорят попарные отверстия по всей длине приемника. У одного из горитов сохранилось берестяное днище, сшитое из нескольких слоев бересты.
Данные экземпляры являются наиболее ранним вариантом футляров для луков, найденных на территории Центральной Азии и Южной Сибири. В погребениях более позднего времени тоже встречаются гориты, но в силу плохой сохранности они не поддаются реконструции. Поэтому трудно судить об их форме и системе крепления. По этой же причине затруднена реконструкция способов крепления колчанов и горитов на теле воина и в рассматриваемый период истории. Однако сохранившиеся обрывки кожанных поясных ремней, связанных с ними, свидетельствуют о том, что они могли носиться у пояса, с обеих сторон тела воина. В том случае, когда такая фиксация способов ношения оказывается невозможной, можно предполагать еще один способ, отмеченный Ю. С. Худяковым для хунну: он связан с крепленим колчана или горита на портупее через плечо воина. (Худяков, 1986, с.43).
Необходимо отметить, что колчаны с карманом, в котором размещались острия наконечников стрел, появились в Восточном Забайкалье значительно раньше, чем, например, на Алтае, где это произошло во второй половине I тыс. н. э. (Худяков,1986, с. 217). Восточно-забайкальские колчаны и гориты дополнительно обертывались тонкими слоями берестяных лент. Такие слои бересты придавали им вид цельного изделия и могут рассматриваться поэтому в качестве апплицирующего художественного элемента.
Изучение данной группы находок позволяет проследить эволюцию их форм, размеров, способов крепления в раннесредневековых и средневековых обществах обширного центральноазиатского региона, в том числе и у шивейских племен, у древних тюрок и у монголов. Таким образом, колчаны и гориты являются важным историческим источником, который позволяет наиболее объективно воссоздать картину реальной жизни хунну и сяньби.
В целом, проведенный нами анализ, позволяет сделать вывод о том, что комплекс оружия дистанционного боя у хунну и сяньби развит достаточно хорошо. Однако типовое разнообразие луков говорит о том, что оптимальная форма еще не была найдена, а находки в одном колчане наконечников стрел различных классов, отделов, типов - свидетельствует о том, что разграничить хронологически время использования тех или иных наконечников не представляется возможным. Одно можно сказать определенно - бронзовые наконечники стрел практически прекращают свое существование в Восточном Забайкалье именно в этот период.
Данный комплекс оружия находит многочисленные аналогии в других синхронных памятниках обширного центральноазиатского региона, а также в памятниках последующих эпох. В связи с этим необходимо отметить некотороые из них. К ним относятся памятники Тесинской культуры среднего Енисея, в которых очень распространены, например, костяные наконечники стрел с расщепленным насадом. Ю.С. Худяков связывает такое положение дел с вторжением хунну в Южную Сибирь в результате завоевательных походов хуннских шаньюев.(Худяков,1986, с. 57). Так же определенное сходство в типовом разнообразии луков и наконечников стрел прослеживается и с Кокэльской культурой Тувы. (Худяков,1986 с. 63) Нельзя не отметить идентичность некоторых элементов восточнозабайкальского комплекса дистанционного оружия с находками из Внутренней Монголии. К ним относится целый ряд плоских железных наконечников стрел (например, ромбовидные); костяных наконечников стрел, так же различных групп и типов; наконечников копий (удлинено - ромбические, втульчатые), а так же накладок на лук (Чжао Юэ, 1990, с.90-94).
Многие типы железных и костяных наконечников стрел, а так же формы асимметричного сложносоставного лука, с широким прогибом в центральной части, получили широкое распространение в последующую эпоху, когда на территории Восточного Забайкалья проживали потомки сяньбийских племен - монголо-язычные шивэй («отуз - татары» орхонских надписей). В инвентаре памятников этих племен, объединенных в Бурхотуйскую археологическую культуру (вторая половина I тыс. н.э.), асимметричный сложносоставной лук, усиленный семью роговыми накладками, встречается особенно часто. Теперь, однако, он становится более мощным, поскольку размеры его увеличиваются до 160 см. , а роговые накладки становятся толще. С хуннского времени, как уже отмечалось, в Восточном Забайкалье распространяются знаменитые «свистящие» стрелы, которые обнаружены во многих погребения Бурхотуйской культуры и даже в погребениях монголов ХII - ХIV в.в. Интересно, что если, например, у хунну полая втулочка с отверстиями в верхней части - «свистунка» изготавливалась отдельно от наконечника стрелы и затем насаживалась на его черешок, у монголов такие «свистунки» часто изготавливаются вместе с телом наконечника. Материалом для них служит не только кость, но и железо. От сяньби к племенам шивэй, а от них к монголам ХII - ХIV в.в. перешел так же прием закреплять черешки наконечников в древке стрелы при помощи специальных обойм, не имеющих отношения к «свистункам». Они выступали и в качестве элементов крепления, и в качестве дополнительных грузиков, обеспечивающих стреле аэродинамическую устойчивость в полете.
Отмеченные выше особенности свидетельствуют о том, что оружию дистанционного боя местные племена всегда уделяли особое внимание, совершенствуя и дорабатывая его в соответствии с практическими потребностями и реальной политической ситуацией.
Глава 2. Комплекс защитного вооружения
2.1 Боевые наборные пояса
Изучению защитных средств вооружения, существовавших у восточнозабайкальских племен в указанный период времени (II в. до н. э. - III в. н.э. ), осложнено небольшим количеством находок, обнаруженных в погребальном инвентаре хунно - сяньбийских памятников. Сегодня нам известны лишь отдельные погребения из могильников Булак и Бутуй на р. Ингоде; Хара - Туй - Ула, Кункур, Агинское и Соцал на р. Онон; могильники Кия - 13 и Ключ на р. Шилка; Зоргол - 1, Большая Канга - 1, и Дурой на р. Аргунь, из которых происходят предметы, относящиеся к защитному комплексу вооружения. Они представлены, в основном, накладными железными пластинами и бляхами - пряжками боевых наборных поясов. В могильнике Зоргол - 1, исследованном на р. Аргунь, найдены только фрагменты боевых наборных поясов, которые служили прикрытием живота и поясницы воина. К ним относятся железные пластины и железные пряжки - застежки. По форме пластины можно разделить на две группы: прямоугольные и подпрямоугольные с заоваленной короткой гранью. По способу крепления все пластины делятся на два типа.
Тип 1. Пластины со сферическими железными заклепками (36(1,2,5,6,8); 37(3,5,7); 38; 40(1,2); 43; 44). С помощью заклепок такие пластины жестко крепились на кожаной основе пояса. Подобные пластины были так же обнаружены и в могильнике Кия - 13 на р. Шилка. Такой способ крепления железных пластин к кожаной, либо другой основе был широко распространен на территории современной России, Средней Азии и в более позднее время (Горелик М.В. Ранний монгольский доспех (IХ -пер.пол. ХIV в.в.) // Археология, этнография и антропология Монголии. Новосибирск: Наука, 1987, с. 163-202.).
Тип 2. Пластины с отверстиями. В отверстия продевались ремешки и пластины соединялись внахлест друг с другом, образуя так называемый чешуйчатый пояс. Данный вывод подтверждает фиксация именно такого расположения пластин во время зачистки погребений ( Таб. 37(1); 39; 40(4); 42(1); 43; 44). Количество отверстий зависело от ее местоположения (Худяков,1986, с. 158). Длина поясных пластин достигала 10 см., ширина колебалась от 2,5 до 5,5 см., толщина - от 0,3 до 0,5 см. Пластины аналогичной формы так же как и способы их крепления получили распространение на территории Восточного Забайкалья уже в последующую эпоху ( в середине и во втор. пол. I тыс. н.э.). Они известны, например, в погребениях Бурхотуйской и Дарасунской культур (Асеев, Кириллов, Ковычев, 1984, с.178; Кириллов, Ковычев, Кириллов, 2000, с.74). Такие же пластины были распространены у верхнеобских племен и племен Горного Алтая в III - V в.в. н. э. (Худяков, 1986, с. 122, 132.). Однако там они относились не к защитным поясам, а к защитным панцирям. Скорее всего это объясняется тем, что с распространением нагрудных чешуйчатых панцирей необходимость в использовании наборных поясов отпала (Худяков, 1991, с. 67). Следует так же отметить сходство боевых наборных поясов хунну и сяньби со скифскими поясами. У последних пояса покрывались сплошной пластинчатой броней из вертикальных узких пластинок, набегающих друг на друга, и как правило, изогнутых, что придавало поясу дополнительную прочность (Черненко, 1968, с. 59).
Пряжки можно разделить на несколько групп :
1.круглые с подвижным язычком
2.подпрямоугольные с подвижным язычком
.фигурные с неподвижным шпеньком.
Размеры круглых пряжек достигают 4-6 см. в диаметре (таб. 37(6)), подпрямоугольных с подвижным язычком от 4x2,5 см. до 12x5,5 см. (таб……), фигурных с неподвижным шпеньком 6x5 см. (таб. 36(3,4,7); 37(1,8); 41(1,3); 42(4)). Аналогии данной группе находок имеются как в Восточном Забайкалье (Кириллов, Ковычев, Кириллов, 2000, с.162, таб. 73(18)), так и в Бурятии среди материалов памятников хунну (Миняев, 1998, таб. 17(9)), и во Внутренней Монголии (Ван И Сян, 1986, с. 65-75). Судя по всему пояса были либо надеты на умерших и поэтому их остатки фиксировались в районе пояса, либо положены им на грудь. Это дает основание говорить о принадлежности этих людей при жизни к военному сословию. Очевидно, поэтому остатки боевых наборных поясов, чаще всего находятся не во всех погребениях, а только в тех, где фиксировались и другие предметы вооружения (Подъявилов, 1999, с. 30-32; Ковычев, Подъявилов, 2001, с. 345-348).
Еще одним достаточно ярким могильником хуннского времени в Восточном Забайкалье является могильник Кия - 13 в долине р. Шилки. Всего в нем было вскрыто и изучено 9 погребений хуннской родоплеменной знати, датируемых концом I тыс. до н. э. - первыми веками нашей эры. (Ковычев, Ковычев, 1996, с. 100-103). Из защитного вооружения в данном могильном комплексе сохранились лишь фрагменты защитных поясов, в виде железных пластин различных форм и размеров и фрагменты кожаных ремней, к которым эти пластины крепились. В погребении № 1 было обнаружено 3 пластины толщиной 3-4 мм., а одна из них 14x7,5 см. аналогична бляхе, найденной в одной из могил в Ильмовой пади (Коновалов, 1976, таб. 13(3)). Две другие пластины размером 7,5x4,5 см. из этого же погребение имеют овальные отверстия, вероятно, для ремней, на которых висело оружие. В погребении № 8 обнаружено три поясных пластины. Две из них являлись, вероятно, парными пряжками. Размеры их 15x7,5 см. Ряд сферических заклепов крепил пластины к кожаной основе. Третья пластина 7x4,5 см., судя по небольшим в диаметре отверстия нашивалась. В нижней части пластины находились два овальных отверстия, так же служивших для крепления оружия. Особенно интересной находкой в данном могильнике является защитный наборный пояс из погребения №3. Он сохранился более полно и включает в свой состав семь железных пластин с отверстиями. Некоторые пластины крепись к кожаной основе с помощью сферических заклепов. Самая крупная пряжка имеет размеры 13,5x7 см., на ней так же зафиксировано овальное отверстие. Далее следуют две пластины 8x4 см., и четыре пластины размером 6x4 см. Внешний вид пластин говорит о том, что они были покрыты тонким золотым листом, расчлененным на мелкие чешуйки и, вчеканенным в железную основу при помощи острого керна. Вероятно поэтому на поверхности пластин остались многочисленные ямки. Подобная техника набивной насечки была знакома многим кочевым народам Евразии (Павлинская, 1984,с. 99). Железные поясные пластины, обтянутые золотым листом, широко известны и в скифских памятниках с VI в. до н. э.; о сакских поясах, украшенных золотом, упоминает Геродот (Горелик, 1987, с.127). Такую технику обработки, как подтверждают наши находки, знали и хуннские оружейники.
«Золотые пояса», как показывают многочисленные письменные источники, были признаком принадлежности их владельцев при жизни к особому воинскому сословию (богатуров) (Плетнева, 1967, с. 162-166).
Таким образом, привлекая письменные и изобразительные источники и, анализируя имеющиеся находки можно реконструировать защитный пояс хуннского воина. В его состав входила пара центральных пластин - пряжек, которые отличались от других деталей пояса сравнительно большим размером. Данный вывод подтверждают подобные находки из других курганов Центральной Азии (Кубарев, 1991, с. 87-88; Коновалов, 1976, с.185-189). Еще одной интересной находкой является наборный пояс из погребения могильника Булак (Кириллов, Ковычев, Кириллов, 2000, рис 61(5)). Пояс был надет поверх долгополого мехового халата, сшитого из небольших прямоугольных лоскутков на подобие распахивающегося кафтана - одежды, характерной для скотоводческих племен Средней и Центральной Азии (Руденко, 1960, с.204-231; Кириллов, Ковычев, Кириллов, 2000, с.62). Полная характеристика сюжету, изображенному на пластинах пояса дана А.В. Давыдовой (Давыдова, 1971,с. 102-105). Однако функциональное назначение таких пластин не является неоспоримым, так как не редко подобные пластины и другие художественные изделия являлись полифункциональными (Кириллов, Ковычев, Кириллов, 2000, с.62-63).
Несмотря на отсутствие следов кожаных лат и деревянных щитов в хунно-сяньбийских погребениях Восточного Забайкалья, судя по китайским письменным и изобразительным источникам, они все же имели широкое распространение у номадов. «Пробивная сила самострелов была так велика, что кожаные латы и деревянные щиты сюнну не выдерживали ударов, попадавших в них стрел». (Материалы…, 1968, с.18). Упоминание о сяньбийских латниках на бронированных конях есть и в литературе (Горелик, 1987, с. 170). Необходимо отметить что монголы IX- XIV в.в. н.э. изготавливали защитные доспехи как из железа, так и из мягкой кожи, войлока, толстой ткани, сшитых в несколько слоев и простеганных шерстью, волосом, ватой. (Горелик, 1987,с.181). Таким образом, упоминания западноевропейских хронистов о «легких, но все же непробиваемых» доспехах относятся к ним (Мазутова, 1979, с. 150). Такой панцирь назывался у монголов - «хатангу де'ель» или в более позднем варианте - «дегель». Учитывая, что «монгольский доспех является продолжнием богатейшей центрально- и восточно-азиатской традицией, причем не самобытной, а связанной прежде всего с землями к северу от Китая» (Горелик, 1987, с.200), выясняется один интересный факт. А именно - что монголы переняли эту традицию у своих предков - монголоязычных сяньби.
Таким образом, можно сделать вывод, что защитные панцири все-таки существовали в рассматриваемый промежуток времени. А отсутствие их в погребениях восточно - забайкальских кочевников можно отнести к одной из черт самобытности культуры этих племен.
Глава 3. Комплекс вооружения и военное искусство
3.1Комплекс вооружения
Видовой состав хуннского и сяньбийского оружия свидетельствует о значительной дифференциации и специализации данного комплекса. Как отмечал Ю.С. Худяков, основываясь на различных источниках, набор предметов вооружения позволяет характеризовать его как комплекс боевых средств легко вооруженного воина. (Худяков, 1986, с. 47). Однако, сопоставляя археологические и письменные данные, мы приходим к выводу, что в хунно - сяньбийское время существует и тяжело вооруженная конница. Об этом свидетельствуют памятники изобразительного искусства из Северного Китая. Отсутствие подобных находок в Восточном Забайкалье объясняет с одной стороны - недостаточной изученностью данного периода, а с другой - тем, что восточно-забайкальские племена, возможно, были своеобразным ответвлением в многоплеменных и много этнических союзах хунну и сяньби. Возможно поэтому и существует разница между хунно - сяньбийскими погребениями Восточного Забайкалья и погребениями из других регионов Центральной Азии. По данным письменных источников, «из оружия дальнего действия они (хунну) имеют луки и стрелы, из оружия, применяемого в ближнем бою, - мечи и короткие копья с железной рукоятью» (Материалы…, 1968,с.34), … «в то же время предметов вооружения ближнего боя в хуннских памятниках обнаружено немного, хотя встречаются как предметы защитного вооружения, так и палаши, кинжалы, копья и булавы» (Цэвэндорж, 1985, с.79). Однако комплекс вооружения восточно - забайкальских кочевников, рассматриваемого времени выглядит иначе. В нем, как и в вещевом комплексе хунно - сяньбийских памятников других регионов, прослеживаются элементы переходной стадии развития средств вооружения от раннего железного века к средневековью.
Итак, комплекс вооружения восточно - забайкальских кочевников на рубеже и в первые века н.э. представляется нам следующим. Воины были вооружены сложносоставным луком, имеющим от 6 до 11 роговых накладок и стрелами. Длина луков составляла 140 - 150 см. Достаточно широко представлены наконечники стрел. Наряду с железными наконечниками, представленными тремя группами: трехлопастными , плоскими, овальными и круглыми в сечении, использовались и костяные, подразделяющиеся на три отдела: черешковые, втульчатые, с расщепленным насадом, семь групп, и бронзовые: черешковые и втульчатые, среди которых выделяются трехперые и треугольные в сечении и наконечники. Луки хунну и сяньби носили в горитах. Длина их составляла около одного метра. Тетива на луках была снята. Это делалось для того, чтобы лук не терял свою упругость. Стрелы хранились в колчанах двух типов: открытых и колчанах с карманом.
Еще одним немаловажным элементом вооружения хунну и сяньби было использование копий и дротиков, круглых и плоских в сечении с удлиненно - ромбическим или удлиненно - пятиугольным пером. Характерной особенностью хуннских стрел является появившияся при шаньюе Маодуне костяные свистунки. Защитное вооружение представлено наборными поясами, которые защищали поясницу и живот воина. Но мы не отрицаем возможности существования кожаных или войлочных доспехов и деревянных щитов, несохранившихся до наших дней. Данный комплекс вооружения, сформировавшийся у хуннов в III в. до н. э. (Худяков, 1986, с. 48) сыграл решающую роль в завоевании дунху - на востоке, юэчжей, динлинов, гэгуней - на западе, открыв хуннам путь для распространения собственнной экспансии в Южную Сибирь и Восточный Туркестан. Однако в столкновениях на южных границах хуннской империи с ханьским Китаем оружие и тактика боя, применяемые хуннами оказались менее эффективными. В первом веке н.э. монголо-язычные сяньби изменили состав вооружения. Они исключили из него бронзовые, а так же некоторые типы костяных и железных наконечников стрел, которые применялись для поражения незащищенного или защищенного легким доспехом воина. Широкое распространение у сяньби получили среди железных наконечников плоские, ромбовидные и срезни в виде расширяющейся к острию лопаточки; а среди костяных - ромбические в сечении наконечники, имеющие треугольное перо. Хуннская культура представляется исследователям единой во времени и пространстве (Давыдова, 1978, с. 111-112). Однако на основе материалов из хунно - сяньбийских погребений Восточного Забайкалья можно проследить изменение комплекса вооружения кочевников на рубеже и и впервые века н. э., некоторые элементы которого помогут дать более точную датировку того или иного памятника этой эпохи.
кочевой вооружение военный защитный
3.2Военное искусство
Набор вооружения, рассмотренный нами в данной работе, позволяет сделать вывод о тактике ведения боя хунну и сяньби. Основу ее составлял дистанционный бой в рассыпном строю. Ближнему бою хунну предпочитали дистанционную стрельбу из луков на скаку, которой начинали обучаться в раннем детстве и к зрелости достигали большого мастерства (Материалы…, 1968, с.34). В письменных источниках мы можем найти и такие строки, что «когда они(хунну) видят противника, то устремляются за добычей, подобно тому как слетаются птицы, а когда попадают в трудное положение и терпят поражение, то рассыпаются как черепица, или рассеиваются подобно облакам» (Материалы…, 1968, с. 41). Однако бегство их зачастую оказывалось притворным. Таким хитрым тактическим приемом хунны стремились выманить противника на открытое пространство, которое было необходимо для лучников. При превосходных силах неприятеля они претворяются побежденными и, отступая, заманиваю преследующее их войско неприятеля (Бичурин,1950,с. 51). Вообще, стрельба из луков на дистанции являлась традиционной тактикой не только для хунну и сяньби, но для кочевников Евразии в древности и средневековье. Источники сообщают о ее существовании, например, у скифов, сельджуков, тюрок, монголов (Кирпичников, 1971,с. 79). Даже с появлением тяжелой кавалерии, основу войска номадов, в том числе и восточно-забайкальских, как правило, продолжали составлять легковооруженные всадники. Даже в самой могущественной из когда- либо существовавших степных армий, монгольской, продолжали господствовать ставшие к тому времени традиционными принципы дистанционного боя в рассыпном строю. «Они (монголы) неохотно вступают в бой, но ранят и убивают людей и лошадей стрелами, а когда люди и лошади ослаблены стрелами, тогда они вступают в бой » (Карпини,1957, с. 23-83).
Тактика ведения боевых действий хунну и сяньби базировалась на использовании повышенной дальнобойности их луков. Такая стрельба была весьма эффективной и обеспечивала поражение противника с дистанции полета стрелы, оставляя практически недосягаемым самого лучника, решала исход боя в их пользу. Скорее всего поэтому у хунну и сяньби не сложился в достаточной степени развитый комплекс средств ведения ближнего боя и защиты. Это обусловило их слабость. Если противник проявлял стойкость и атаковал, не нарушая строя, хунны бросались в повальное бегство. (Худяков, 1986, с. 50). Находки наручий, понож, щитов имеют место в хуннских погребениях. Это подтверждает то, что хунны вступали и в рукопашный бой. Однако такие находки не характерны для Восточного Забайкалья.
Верховным главнокомандующим у хунну и сяньби был шаньюй, который иногда учитывая мнения приближенных, а чаще всего единолично решал вопросы об объявлении войны, определял направления походов, их задачи и т.д. Во время военных кампаний войска возглавлял непосредственно шаньюй, а в отдельных походах и набегах - полководцы по распоряжению шаньюя. ( Бичурин, 1950, с. 55). Воины подчинялись начальникам начальникам по правилам суровой воинской дисциплины, заведенной Маодунем. В 110 цзюане своих «Исторических записок» Сыма Цянь передает интересный рассказ о приходе к власти Маодуня. Этот рассказ свидетельствует насколько воины были приучены слепо верить и беспрекословно подчиняться шаньюю (Материалы…, 1968, с. 38-39; Крадин, 1996, с. 28-29). Но несмотря на такую жестокую военную дисциплину, в I в. н. э. хуннская держава распадается. Одна часть хуннов ассимилируется в среде сяньбийцев, а другая вытесняется последними на запад, открыв новую веху в истории, так называемое «Великое переселение народов ». Можно выделить несколько причин, которые повлекли за собой поражение хунну от сяньби. С одной стороны - это ослабление власти шаньюя и усиления центробежных тенденций среди наиболее влиятельных чиновников и военачальников, а с другой - усовершенствование сяньбийцами комплекса вооружения. Необходимо так же отметить , что характер стратегии хунну и сяньби в силу особенностей культурно - хозяйственного типа, общественного и государственного устройства их держав на всем протяжении рассматриваемого периода оставался неизменным. Это объясняет сравнительно недолгое их существование. Можно сказать, что наступательная стратегия кочевых государств Центральной Азии, к которым относились исследуемые нами державы изначально содержала в себе причины их последующей гибели.
Заключение
Период II в. до.н.э. - III в.н.э. в Восточном Забайкалье, как нам удалось проследить на материалах раскопок погребений хунну и сяньби представляет собой особый переходный этап в развитии комплекса вооружения, военного искусства и т.д. Эволюция в военном деле восточно-забайкальских номадов, в основном, происходит в сфере военной техники, ориентированной на наступательные действия. Менее активно изменялись средства долговременной обороны и организационная структура войска, которая по- прежнему базировалась, преимущественно, на использовании конницы в рассыпном строю. Но появление в комплексе вооружения древкового колющего оружия (копья, дротики ) свидетельствует о том, что тактика обстрела противника и удержания его на расстоянии, равном дистанции полета стрелы изменяется. Теперь противники значительно ближе сходились в битве, что в известной степени увеличивало значение дистанционного боя на малом расстоянии. Это повлекло за собой изменение тактики боя, развитие средств ведения ближнего боя (мечи, палаши ) и защиты (панцири).
Анализ комплекса вооружения из восточно - забайкальских погребений хунно - сяньбийского времени показал, что данный регион отставал в развитии военного дела от сопредельных территорий. На территории Монголии, Внутренней Монголии, а так же Западной и Южной Сибири зафиксированы погребения, в которых были найдены мечи, палаши, чеканы, боевые кинжалы, панцири, щиты (Худяков,1986). Эти находки подтверждают то, что комплекс вооружения на рубеже и в первые века н.э. был более разнообразен по своему видовому составу, чем он представлен в восточно-забайкальских погребениях. Однако общая тенденция развития комплекса боевых средств прослеживается и в исследуемом нами регионе.
В данной работе мы попытались систематизировать и проанализировать материалы, полученные в результате пятидесятилетнего изучения культур хунну и сяньби на территории Восточного Забайкалья. Сведение результатов изучения развития военного дела поможет осмыслить его историю у кочевников других регионов, а так же отвести в ней достойное место восточно-забайкальским номадам конца I тыс. до н.э. - начала I тыс. н.э.
Библиография
1.И.В. Асеев, И.И. Кириллов, Е.В. Ковычев. Кочевники Забайкалья в эпоху средневековья (по материалам погребений).- Новосибирск, 1984.
2.И.В. Асеев, Ю.С. Худяков, Д.Цэвэндорж. Погребения хуннского воина на горе Сул- Толгой.// Археология, этнография и антропология Монголии.- Новосибирск : Наука, 1987.
.Н.Я.Бичурин. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т.1-2. - Москва - Ленинград: Издательство АН СССР, 1950.
.М.В.Горелик. Ранний монгольский доспех (IX-пер. пол. XIV в.в.)// Археология, этнография и антропология Монголии.- Новосибирск : Наука, 1987.
.М.В.Горелик. Сакский доспех. Центральная Азия. Новые памятники письменности и искусства (Сборник статей). - М.: Наука,1987.
.Л.Н. Гумилев. Поиски вымышленного царства (Легенда о «государстве пресвитера Иоанна»). - М., 1970.
.Л.Н. Гумилев. История народа хунну. В 2-х книгах. - М.: Институт ДИ-ДИК, 1998.
.А.В. Давыдова. К вопросу о хуннских художественных бронзах. // Советская Археология, №1, 1971.
.А.В. Давыдова. Иволгинский комплекс (городище и могильник) - памятник хунну в Забайкалье. - Л., 1985.
.А.В. Давыдова. О классификации и хронологии археологических памятников сюнну. - В кн. : Проблемы археологии. Вып. 2. - Л., 1978.
.П.Карпини. История Монголов. - В кн. : Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. - М., 1957.
.И.И. Кириллов, Е.В. Ковычев, О.И. Кириллов. Дарасунский комплекс археологических памятников. Восточное Забайкалье.- Н., 2000.
.А.Н. Кирпичников. Древнерусское оружие. Вып. 3. Доспех, комплекс боевых средств IX - XII в.в. // САИ Е1 - 36. - Л., 1971.
.Е.В. Ковычев, Е.А. Подъявилов. Оружие дистанционного боя из хунно - сяньбийских погребений Восточного Забайкалья. // Историко - культурное наследие Северной Азии: Итоги и перспективы изучения на рубеже тысячелетий. (Материалы XLI Региональной археолого - этнографической студенческой конференции), - Барнаул, 2001.
.Е.В. Ковычев, Е.Е. Ковычев. Могильник хуннского времени Кия - 13. // Археология, палеоэкология и этнология Сибири и Дальнего Востока. (Тезисы докладов РАЭСК - XXXVI). - Иркутск, 1996.
.П.Б.Коновалов. Хунну в Забайкалье. (Погребальные памятники), - Улан - Удэ: Бурятское книжное издательство, 1976.
.Н. Н. Крадин. Империя хунну. - Владивосток: Дальнаука, 1996.
.Н.В. Кюнер. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. - М., 1961.
.В.И. Мазутова. Английские средневековые источники IX - XIII в.в. - М., 1979.
.Материалы по истории сюнну (по кит. источникам). Вып. 1. - М.: Наука, 1968.
.Материалы по истории сюнну (по кит. источникам). Вып. 2. - М.: Наука, 1973.
.Материалы по истории древних кочевых народов группы дунху. - М.: Наука, 1984.
.С.С. Миняев. Дырестуйский могильник. // Археологические памятники сюнну. Вып. 3. - С - Пб.: Азиатика, 1998,
.Л.Р. Павлинская. Художественный металл как источник для изучения этнокультурных контактов. // Этнокультурные контакты народов Сибири. - Л., 1984.
.С.А. Плетнева. От кочевий к городам. Салтово - маяцкая культура. - М.: МИА, №142, 1967.
.Е.А. Подъявилов. Берестяные колчаны из средневековых погребений Восточного Забайкалья. // Молодая археология и этнология Сибири (Доклады XXXIX РАЭСК). В 2-х частях. Часть 2-я. - Чита, 1999.
.Е.А. Подъявилов. Защитное вооружение восточно-забайкальских кочевников в хунно - сяньбийское время // Культурология и история древних и современных обществ Сибири и Дальнего Востока (Материалы XLII РАЭСК), - Омск, 2002.
.С.И. Руденко. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. - М. - Л., 1960.
.Ю.С. Худяков. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. - Н.: Наука, 1986.
.Ю.С. Худяков. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии в эпоху развитого средневековья. Н.: ИИАиЭ СО РАН, 1997.
.Ю.С. Худяков. Вооружение центрально - азиатских кочевников в эпоху раннего и развитого средневековья. - Н.: Наука, 1991.
.Д. Цевэндорж. Новые данные по археологии хунну. - В кн. : Древние культуры Монголии. - Н., 1985.
.Е.В. Черненко. Скифский доспех. - Киев, 1968.
.Чжао Юэ. Сяньбийские погребения, открытые в Лабудалинь, в аймаке Эю, во Внутренней Монголии. // Каогу, №10, 1990 (на кит. яз.)
.Ф.Энгельс. Анти- Дюринг. Переворот в науке, произведенный господином Евгением Дюрингом. - М., 1973.