Лексика религиозной семантики и ее стилистические функции в поэтическом языке Константина Романова
План
1.Введение.
.Основная часть.
· Понятие «семантического поля»;
· Формирование пласта лексики,
семантически восходящей к религии.
.Лексика религиозной семантики в
поэтическом языке Константина Романова.
· Лексико-семантическое поле
«религия»;
Классификация религиозной лексики в
языке К. Романова;
· Схема семантического поля;
· Стилистическая функция ЛСП
«религия» в стихотворениях К.Р.
Заключение.
Список использованной литературы.
1. Введение
Язык художественной литературы представляет
научный интерес для лингвистов. Это связано с тем, что когда мы говорим о языке
литературы, то имеем в виду использование языка в совершенно особых условиях -
в ситуации отличной от обиходности, повседневности.
Язык художественной литературы выражает
эстетическую функцию. Таким образом, появляется концепция «языка как
искусства».
Рождение художественной литературы - это
принципиально новый этап в развитии языка. И содержание, и язык художественного
текста неизмеримо сложнее любого другого явления. Сложность содержательной стороны
состоит в том, что способом и средством воссоздания реальности является образ,
который позволяет соединять несоединимое: абстрактное с конкретным, общее с
индивидуальным, типичное с уникальным. Образ адресован одновременно и чувству,
и разуму, ибо порождается он одновременно и чувством, и разумом.
Таково, например, определение поэзии (с
теоретической точки зрения - определение разрешений на семантическую
сочетаемость), данное Федерико Гарсией Лоркой: «Что такое поэзия? А вот что:
союз двух слов, о которых никто не подозревал, что они могут соединиться - и
что, соединившись, они будут выражать новую тайну всякий раз, как их
произнесут".*
Становится очевидным, что проблема семантики
слов стоит очень остро, особенно в языке художественной литературы.
Семантика - всё содержание, информация,
передаваемые языком или какой-либо его единицей (словом, грамматической формой
слова, словосочетанием, предложением).
Нам интересно провести исследование в аспекте
изучения языка, выделяющего отношение языковых единиц к обозначаемым ими
предметам и процессам.
Объект нашего исследования - поэтический язык
рубежа XIX - XX столетий, ведь временные переломы почти всегда ведут за собой
изменения в различных сферах человеческой деятельности (в том числе и в языке)
Знаменательно также и то, что автор исследуемого языкового материала -
представитель последней российской императорской фамилии - Великий князь
Константин Константинович Романов. Уровень образованности князя предполагает
высокое качество его творческой деятельности. В ходе исследования эта гипотеза
подтвердилась, ведь язык его произведений оказался насыщен образами, множеством
исторических, литературных и библейских ссылок, а также обнаружился чрезвычайно
разнообразный и богатый словарь.
Итак, тема нашей работы «Лексика религиозной
семантики и её стилистические функции в поэтическом языке Константина
Романова».
Цель нашей работы: дать понятие семантического
поля и показать его использование в языке стихотворений К.Р., определить
стилистические функции слов с религиозной смысловой нагрузкой, а также
проследить историю формирования пласта лексики религиозной семантики в русском
языке.
2. Основная часть
· Понятие «семантического поля»
художественный литература
религиозный лексика
Лингвисты раскрывают значение термина «семантическое
поле» по-разному. Наиболее академичная трактовка предлагается в энциклопедии по
языкознанию под редакцией Ярцевой: «Семантическое поле - совокупность языковых
единиц, объединённых общностью содержания и отражающих понятийное, предметное
или функциональное сходство обозначаемого явления».*
О.С. Ахманова определяет семантическое поле так:
«Это частичка действительности, выделенная в человеческом опыте и теоретически
имеющая в данном языке соответствия в виде более или менее автономной
микросистемы».**
Несмотря на очевидную разность этих
формулировок, они не противоречат друг другу. Следовательно, на основании всего
вышесказанного мы можем дать наиболее широкое толкование этого вопроса. Итак,
семантическое поле - это совокупность языковых единиц, составляющих
тематический ряд, слова и выражения языка, в своей совокупности покрывающие
определённую область значений.
На возможность существования разных типов
лексических объединений учёные обратили внимание ещё в 19 веке. Первоначально
теоретическое осмысление понятия поля содержалось в работах Ипсена и Трира.
Для семантического поля постулируется наличие
общего семантического признака, объединяющего все лексические единицы поля и
обычно выраженные лексемой с обобщающим значением (архилексемой).
Слова и их значения живут не отдельной друг от
друга жизнью, но соединяются в нашей душе независимо от нашего сознания в
различные группы. Основанием для объединения слов в лексико-семантические
группы (ЛСГ) служат словесные ассоциации, отражающие связи предметов в
окружающем мире. В отличие от полисемии, которая характеризуется смысловой
связью внутри значений одного слова, эти ассоциации возникают на основе
смысловых связей между различными словами, в результате сопоставления,
отождествления и различения их значений.
Понятие «поле» подразумевает нечто обширное,
однородное и упорядоченное, поэтому мы вправе обозначит принципы
структурирования семантического поля. На наш взгляд, необходимо выделить шесть
пунктов - признаков семантического поля:
) элементы поля - слова, поэтому единицей отбора
поля является чаще всего значение слова;
) иерархичная организация
) смежные поля взаимодействуют при помощи
вторичных значений;
) минимальное объединение элементов
семантического поля - лексико-семантические группы - единицы одной части речи,
обладающие общим значением поля. Из их комбинаций складываются подклассы и всё
поле, состоящее уже из языковых единиц разных частей речи;
) единицы поля иногда кроме семантических
отношений, способны бывают обнаружить другие категориальные отношения:
синонимию, антонимию, ассоциативность;
) общая структура поля имеет иерархичный
характер.
Таким образом, семантическое поле
характеризуется связью слов или их отдельных значений, систематическим
характером этих связей, взаимозависимостью и взаимоопределяемостью лексических
единиц, относительной автономностью поля, непрерывностью смыслового
пространства, обозримостью и психологической реальностью для среднего носителя
языка.
Группировка лексических единиц в поле и
целостный тип их рассмотрения позволяют:
) показывать системный характер связей значений
в кругу семантически родственных слов и одновременно выделить индивидуальность
«избранных признаков» в различных названиях вторичного происхождения;
) обратить внимание на природу и способ
существования в языке переносных значений, а также на их
экспрессивно-стилистический характер;
) указать на связи данного семантического
микрополя с другими, семантически смежными классами лексических единиц.
Важнейший признак, по которому мы группируем
слова в поле - некая общность лексических значений. Термины «значение»,
«значение слова», «лексическое значение» и подобные даже представителями одного
и того же направления или близких ориентаций в лингвистической семантике
понимаются весьма различно. Семантическая терминология отражает специфический
подход к пониманию сущности языкового значения и методов его исследования.
Отсюда употребляемые в разных школах и отдельных работах относительные по
содержанию термины не всегда покрывающие полностью друг друга.
Значение понимается то как ситуация, в которой
говорящий произносит языковую форму, и как реакция, которую она вызывает у
слушателя, то как отношение слова к обозначаемому им предмету, то есть
отношение факта языка к внеязыковому факту (вещи, явлению, понятию), или отношение
между именем и его смыслом, которое делает возможным называть одним другое, то
как отношение между знаком и деятельностью (прагматизм, операционализм), знаком
и его употреблением, знаком и другими знаками и т.д.
Выделим два главных и тесно связанных аспекта
рассмотрения языкового значения:
) значение как специфическое отражение
внеязыковой действительности;
) значение как смысловое содержание знака в
составе лексической единицы, имеющей в языке соответствующие функции.
Применительно к понятию «семантическое поле»
верным является первое определение, потому что значение предметности слов,
свойственное реальным вещам реального мира, доминирует в данном контексте.
Основной аспект лексического значения - так
называемый сигнификат («собственно семантика») - определяется через отношение
знака к сигнификату (смыслу), то есть к понятию.
Сигнификативное значение даёт обобщённое
представление о смысловой стороне, потенциальной семантической возможности
слова. Причём в этом случае абсолютно неважно то, что за ассоциации, что за
представления, что за образы вызывает у человека это слово.
Мы считаем необходимым в первой части
теоретической главы обозначить ещё два понятия. В языке выделяют ещё один вид
семантических отношений - гипонимию. Гипонимия (от греч. hypo - под, внизу и
onyma - имя) - это тип семантических отношений, при котором слова, обозначающие
вид или часть, семантически подчиняются словам, соответственно обозначающим род
или целое. На наш взгляд, самый яркий пример - это слова «тополь», «берёза»,
«дуб», «ясень» и т.д., называющие виды деревьев, семантически подчиняются
родовому названию - слову «дерево».
Слово, включающее в себя семантику другого
слова, является гиперонимом по отношению к нему.
Между гиперонимами и гипонимами существует не
только родовидовая зависимость, но также зависимость, свойственная целому и его
части.
Для проведения нашего исследования необходимо
было разобраться во всех вышеназванных явлениях, ведь они в той или иной
степени проявляются в том семантическом поле, над которым проводилось
исследование.
Одним из самых нелёгких этапов работы было
формирование группы лексических единиц, относящихся к полю. Задача усложнялась
тем, что в современном языкознании утвердилось представление о том, что каждое
языковое явление имеет центральную и периферическую части (сродни главное и
частное значение в слове, истинная омонимия и связанные с ней явления, основное
значение грамматической категории и его модификации и мн. др.).
В основе такого явления лежит асимметрический
дуализм языкового знака, открытый С.О.Карцевским.*
Это даёт основание говорить о первичных
(главных) и вторичных (частных) значениях, о первичных и вторичных формах
какого-нибудь содержания.
Принцип такой асимметрии лежит и в основе
организации такой сложной комплексной единицы как семантическое поле.
Итак, мы выяснили, что набор лексических единиц
ведётся лишь по одному основному признаку - наличию общей смысловой черты с
главным и остальными словами поля.
В отношении нашего исследования справедливо
будет признать необходимость более детального рассмотрения формирования пласта
религиозной лексики в русском языке.
· Итак, рассмотрим формирование пласта
лексики религиозной семантики в современном русском языке
Лексический уровень языка очень консервативен и
при этом чрезвычайно подвижен. Он развивается благодаря непрерывному накоплению
слов. Лексический уровень представляет собой открытую систему. В «центре» этого
уровня - общеупотребительные слова (их относительно немного). Но дальше лежит
«необозримое поле» слов, которые мы понимаем, но сами не употребляем.
Это пассивный запас лексики. К пассивному запасу
лексики относятся архаизмы и историзмы. Ни «центр», ни «окраины» лексического
уровня не установлены раз и навсегда.
Размышляя над тем, к какому запасу - активному
или пассивному - относятся слова религиозного значения, мы не придём к
однозначному выводу.
Конечно, прислушиваясь к разговору молодых
людей, мы не выделим в их речи ни одной лексической единицы этого поля, а вот в
храме мы услышим их активно используемыми. Так к какому классу их всё-таки
можно отнести: к архаизмам, или к активно действующим профессионализмам?
Наверное, в той или иной степени верны обе гипотезы.
Итак, разобравшись с положением их в языке,
необходимо обратиться к истории формирования этого пласта лексики. Как
известно, язык всегда отвечает потребностям человек и называет новые предметы и
явления. Здесь может быть два пути пополнения лексического состава: полисемия
(перенос значения нового явления на уже существующее слово по принципу
смежности, сходства и т.д.) или заимствование из других языков.
С появлением на Руси христианства у людей
появилась потребность называть недавно возникшие реалии, дать им оценочную
характеристику и т.д. Этот вопрос решился чрезвычайно быстро из-за того, что
миссионеры, проповедовавшие на русской земле, «принесли» с собой и новые слова.
Именно в связи с этим почти вся лексика религиозной семантики заимствованная. В
основном это эллинизмы и латинизмы, что также связано с местом возникновения
христианства и родным языком миссионеров.
Но ни в коем случае нельзя полагать, что новое
слово «приживается» в языке легко и без изменений. Процесс адаптации,
«вживания» иноязычного слова в лексической системе русского языка имеет
определённые закономерности. Обычно считают, что для освоения иноязычного слова
необходимы следующие условия:
ü соотношение слова с грамматическими
классами и категориями заимствующего языка, то есть грамматическое его
освоение;
ü словообразовательная активность
заимствованной единицы в языке-рецепторе;
ü фонетическое освоение иноязычного
слова;
ü семантическое его освоение;
ü регулярное употребление его в речи.
Религиозная лексика была в определённый момент
истории чрезвычайно востребованной. Не стоит думать, что этот пласт полностью
состоял из заимствований. Были и исконные слова, это - старославянизмы.
Старославянизм - слово, заимствованное из
старославянского языка. Старославянизмам присущи определённые приметы,
свидетельствующие об их происхождении.
Остановимся на семантических приметах. Во многих
словах отвлечённое значение в соответствии с русским конкретным (семантический
признак сочетается с фонетическим). Например: влачить существование
(древнерусское волочить бревно), ограждать заботой (огород), преграда
(перегородка), препона (перепонка).
В одних случаях старославянизмы закрепились в
русском языке, вытеснив русские соответствия. Враг (ворог), владеть (володеть),
плен (полон), сладкий (солодкий), храбрый (хоробрый).
В других случаях сосуществуют оба варианта, но с
различием в значении: Власть - волость, глава - голова, главный - головной,
гражданин - горожанин, здравый - здоровый, нрав - норов, прах - порох, страна -
сторона и т.д.
В третьих случаях общеупотребителен русский
вариант, а старославянизм используется только со стилистической целью. Берег
(брег), волосы (власы), золото (златой), молодой (младой), холодный (хладный).
Напомним ещё аз, что происхождение слов в
семантическом поле - вопрос второстепенный. Главное, по-прежнему, смысловая
общность и тематическая однородность, соблюдение принципа иерархичности и
наличие других категориальных отношений: синонимии, антонимии, гипонимии,
ассоциативности и т.д.
Раскрыв основные теоретические вопросы,
связанные с определением семантического поля, обозначением внутренних отношений
лексических единиц между собой, проследив историю формирования пласта
религиозной лексики, переходим к фактической части нашей работы.
3. Лексика религиозной семантики в поэтическом
языке Константина Романова
· Лексико-семантическое поле
«религия». Классификация религиозной лексики в языке К. Романова
Для составления схемы ЛСП необходимо обозначить
тематические группы будущего поля. Итак, лексико-семантические группы религии:
ü именования Бога;
ü именования Богородицы;
ü имена собственные;
ü фразеологизмы;
ü околобиблейские выражения;
ü вкрапления;
ü церковнославянизмы;
ü принадлежности культа. Здания;
ü человек;
ü действия.
Исследуя религиозную лексику в языке Константина
Романова, мы сразу же обратили внимание на цикл стихотворений «Библейские
песни» и стихотворное драматическое произведение «Царь Иудейский». Названия
произведений указывают на использование лексики религиозного содержания.
При сборе фактического материала мы обнаружили
69 лексических единиц, которые включили в семантическое поле с архилексемой
«религия».
Причём драматическая поэма дала материал для
сектора «вкрапления». Руководствуясь примечаниями и ссылками на евангельский
текст, мы выписали из Евангелия цитаты, соответствующие поэтическому материалу.
Например:
Но Иисус и вам, и нам опасен:
Объединиться мы должны теперь.
Вы видите, мы сладить с Ним не в силах,
Весь мир идёт за Ним из-за чудес…
(Царь Иудейский, с.205)
«Фарисеи же говорили между собою: «Видите ли,
что не успеваете ничего? Весь мир идёт за Ним…»
(Евангелие, Иоанн. XII, 19).
Или:
Возьми, возьми!
Распни Его! Распни.
(Царь Иудейский, с. 275).
«Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и
сел на судилище, на месте, называемом лифостротоп. Тогда была пятница перед
Пасхою и час шестой. И сказал Пилат Иудеям: «Се Царь ваш!» Но они закричали:
«Возьми, возьми, распни Его!»
(Евангелие, Иоанн. XIX, 13 - 15)
Вкрапление - это дословное цитирование фрагмента
общеизвестного текста какого-либо произведения в другом.
Нами было обнаружено 6 случаев вкрапления у
К.Р., причём пять из них в драме «Царь Иудейский», а ещё одно в стихотворном
переложении евангельской притчи «О десяти девах». Например:
Внезапно в немой тишине полуночи
++Послышался клик: «Се Жених
Грядет! Исходите на встречу!» И девы восстали,
Спеша полуночный исполнить обряд.
(К.Р., Избранное, с. 43, «Притча о десяти
девах»).
Интересны также обнаруженные нами в духовных
стихотворениях К. Романова околобиблейские выражения. Околобиблейские выражения
- это словосочетания, явно несущие в себе ссылку на библейский сюжет, на
описанную в Библии ситуацию, но перефразированные для ритмического благозвучия
или со стилистической целью.
Мы можем представить пять случаев использования
околобиблейских выражений в поэтическом языке Великого князя:
Блаженны мы, когда идём
Отважно, твёрдою стопою,
С неунывающей душою
Тернистым жизненным путём.
(Блаженны мы…, с.187)
Это явно соотносится с евангельскими заповедями
блаженства:
«Блаженны нищие духом…
Блаженны плачущие…
Блаженны кроткие…» и т.д.
В языке Константина Романова нами отмечены
фразеологизмы и фразеологические выражения, исследуемого семантического поля,
связанные тесно с текстом Ветхого и Нового заветов. Все они библейского
происхождения.
Фразеологизм - это лексически неделимое,
устойчивое в своём составе и структуре, целостное по значению словосочетание,
воспроизводимое в виде готовой речевой единицы.
Фразеологические выражения - устойчивые в своём
составе обороты, семантически делимые и состоящие полностью из слов со
свободными значениями, что сближает их со свободными словосочетаниями, но в
процессе общения воспроизводимые как готовые речевые единицы (что сближает их с
фразеологическими единицами).
Например:
Когда креста нести нет мочи,
Когда тоски не побороть,
Мы к небесам возводим очи,
Творя молитву дни и нощи,
Чтобы помиловал Господь.
(Когда креста нести…, с.160)
Когда Иисуса Христа вели к месту казни, палачи
заставили его самого нести крест, на котором он будет распят. «И, неся крест
свой, он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа», - сказано в
Евангелии от Иоанна.
Читаем также у Луки: «Кто не несёт креста своего
и идёт за мною, не может быть моим учеником».
Я умываю руки в знак того,
Что неповинен я в крови невинной.
За праведника вам держать ответ!
(Царь Иудейский, с.277)
Умывать руки - устраняться от ответственности за
что-либо.
В Евангелии от Матфея читаем: «Пилат, видя, что
ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки пред
народом и сказал: невиновен я в крови Праведника сего; смотрите вы» Понтий
Пилат, наместник римского кесаря в Иерусалиме, был вынужден уступить требованию
черни казнить Иисуса Христа. М.И. Михельсон в «Ходячих и метких словах» так
объясняет этот обычай: «По древнему обычаю, обвинители, для доказательства
невиновности своей, умывали руки. Умывание рук производилось морской водою; за
неимением её прибавляли соли к пресной воде. В католической церкви и поныне
употребляется солёная вода».
Так же прямую связь с Библией имеют слова из
следующей семантической группы - имена собственные. Спорным стал вопрос о
выделении их в отдельный сектор, ведь справедливым было бы и включение их в
группу вкраплений, но так как все эти имена сохранили грамматическую
самостоятельность (изменяются по падежам, вступают в синтаксическую связь с
другими словами), мы решили их вычленить отдельно.
В языке Константина Романова Нами отмечено шесть
имён собственных, ассоциирующихся у большинства носителей языка с пластом религиозной
лексики. Например:
Псалмопевец Давид
(Название стихотворения, с. 24)
Псалмопевец - поющий псалмы. // Писатель
псалмов, Давид. Псалом - вдохновенная песнь Давида, одна из священных песней,
составляющих часть Ветхого Завета.
(В.И.Даль, Толковый словарь живого
великорусского языка, III, с.534).
Врагам не выдам тайны я,
Воспомянуть не дам Иуду
Тебе в лобзании моём,
Но за разбойником я буду
Перед святым твоим крестом
Взывать коленопреклоненный:
О, помяни, Творец вселенной,
Меня во царствии Твоем.
(Молитва, с.75)
Иуда Искариот - один из двенадцати
апостолов-учеников Иисуса Христа - предал своего учителя.
Следующие два блока - именования Бога и
именования Богородицы - можно объединить, так как эти единицы поля, кроме
семантических отношений, обнаруживают категориальные отношения синонимии.
Именно принцип синонимии лежит в основе
структуры формирования этих блоков.
У Константина Романова мы отмечаем 12 синонимов
к слову «Бог» и 2 к «Богородице»
Из именований Бога наиболее интересна обширная
синтаксическая конструкция, которая действует скорее не на разум, а на
интуицию, причём только на человека тонкой душевной организации, способного
проводить параллели и склонного к ассоциативности мышления:
Смеркалось… Ударили в церкви к вечерне,
И тихий послышался звон.
Лились, замирая вдали, эти звуки,
Как зов милосердный Того,
Кто дал человеку душевные муки
И в горе утешит его.
(Уволен, с. 128).
Также следует обратить внимание и на
сохранившийся до современности звательный падеж слова Бог:
Когда - чего избави, Боже! -
Пожар случится где-нибудь.
(Письмо к дежурному по полку, с. 99)
Всего же в ЛСГ «Бог» у нас 12 лексем: Бог,
Господь, Иисус, Христос, Творец, Создатель, Боже, Властитель, Жених, Царь,
Всезрящий, «Тот, кто дал человеку душевные муки и в горе утешит его».
Наименее продуктивная группа в семантическом
поле - именования Богородицы (2 единицы). Например:
С какою кротостью и скорбью нежной
Пречистая взирает с полотна!
Грядущий час печали неизбежной
Как бы предчувствует она.
(Надпись к картине, с.30).
И:
В тихом безмолвии ночи
С образа, в грусти святой
Божией Матери очи
Кротко следят за тобой.
(Колыбельная песенка, с. 84)
Незначительная группа абстрактных
старославянизмов содержит два однокоренных слова (душа, дух), но поражает
сходство их значений в стихотворном контексте, и различие в толкованиях
словаря. Например:
Но лишь души твоей больной
Святая песнь коснётся, -
Мгновенно скорбь от песни той
Слезами изольётся.
(Псалмопевец Давид, с. 25).
Душа - бессмертное духовное существо, одарённое
разумом и волею.
(В.И. Даль, Толковый словарь живого
великорусского языка, I, с.504).
Пусть звуков арфы золотой
Святое песнопенье
Утешит дух унылый твой
И облегчит мученье.
(Псалмопевец Давид, с.24).
Дух - бестелесное существо, обитатель не
вещественного, а существенного мира; относя слово это к человеку, иные разумеют
душу его, иные же видят в душе только то, что даёт жизнь плоти, а в духе высшую
искру Божества, ум и волю, или же стремление к небесному.
(В.И. Даль, Толковый словарь живого
великорусского языка, I, с.503).
Одушевлённые существительные обозначают людей и
могут относиться к другому семантическому полю с архилексемой «человек», но
благодаря ассоциативным связям они полноправно вступают в данное семантическое
поле: праведник, причастник, христиане, православный народ. Например:
Стая, мимо уплывая,
Тонет в безднах голубых…
Простирающего к ней.
(Будда, с. 149).
Праведник - праведно живущий; во всём по закону
Божью поступающий, безгрешник.
(В.И. Даль, Толковый словарь живого
великорусского языка, III, с. 380)
И колокола благовест унылый
Сзывал к вечерне христиан.
(На площади св. Марка, С. 52)
Христиане - верующие во Христа, исповедники
Евангелия; Люди крещёные, над кем совершён обряд крещенья.
(В.И. Даль, Толковый словарь живого
великорусского языка, IV, с. 565)
Самая продуктивная группа в семантическом поле -
существительные, обозначающие предметы религиозного культа, обрядовую утварь,
конфессиональные здания: икона, лик, молитва, лампада, кадило, святыня,
вечерня, омовенье, престол, жертва, алтарь, купол, колокол, благовест, часовня,
собор, келья, церковь, храм.
Последний сектор поля несколько необычен, так
как представлен он глаголами:
Не говори, что небесам
Твоя молитва недоходна:
Верь, как душистый фимиам
Она Создателю угодна.
(Без названия, с. 108).
Таким образом, лексемы, полученные в ходе
исследования поэтического языка Константина Романова на предмет содержания в
нём лексики, семантически восходящей к религии, мы можем систематизировать в
поле и построить его схему.
· Схема семантического поля «РЕЛИГИЯ»
· Стилистическая обусловленность
использования слов религиозной семантики в языке К.Р.
Использование религиозной лексики является
обдуманным и целенаправленным литературным приёмом, используемым для достижения
определённого эффекта.
Например, воздействовать путём использования
высокой, стилистически окрашенной лексики на читателя, изменить его духовный
настрой, обратить его думы к миру горнему, создать атмосферу чинности,
храмовости. Такая лексика служит своеобразным сигналом и для чтеца - оратора.
Голос для её произнесения должен содержать пафос и быть величественным:
Лиру и меч мы сплетали цветами
И не гадали о том,
Как наш алтарь разгорится с годами
Светлым и жарким огнём.
(На 25-летие Измайловского досуга, с. 195).
В поэме «Царь Иудейский» лексика призвана
создавать исторический фон, стоит на службе реалистичности повествования и
фактической точности:
Свершилось бичеванье. Прокуратор,
Несчастного увидев, ужаснулся.
Его истерзанный кровавый вид
Разжалобит, он думал, иудеев. -
В венке терновом, в багрянице, с тростью
К ним вывел я страдальца Иисуса.
И произнёс Пилат: «Се Человек!»
(Царь Иудейский, с. 270)
В лирических стихотворениях дело обстоит иначе,
так как поэзия прежде всего воздействует на чувство, а потом на разум, то эта
лексика играет здесь совершенно другую роль. Она призвана создавать атмосферу
оторванности от реальной жизни, восторженности духа и успокоенности, ведь в
мире, где звучит благовест, кротко смотрят иконы, курят кадила просто не может
быть некомфортно душе:
(…)Меня
Влекло неведомою силой
К старинному собору, чтобы дня
Забыть и шум, и утомленье
Благоговейного исполнен умиленья
Переступил святыни я порог…
Лампады теплились, дымилися кадила,
И сумрачная мгла, казалось, говорила:
Здесь соприсутствует нам Бог! -
И стал молиться я спокойный и безмолвный.
(На площади св. Марка, с.52).
К стилистическому приёму можно отнести и
использование библейских фразеологизмов - это попытка создать поэтические
формулы, которые и вне контекста всего стихотворения будут иметь смысловую
ценность и значимость:
С невыразимой тоскою во взоре
Мужа жена обняла;
Полную чашу великого горя
Рано она испила.
(Умер, с. 65).
Таким образом, мы определили стилистические
функции религиозной лексики в произведениях Константина Константиновича
Романова.
Заключение
По итогам проведённой нами работы необходимо
сделать ряд выводов.
Для начала обобщим теоретические сведения.
В первой главе мы дали определение поля,
обозначив его следующим образом: «Семантическое поле - лексическое объединение
языковых единиц, составляющих тематический ряд». Чётко выделили шесть
обязательных признаков семантического поля и три обязательных его функции.
Далее мы рассмотрели формирование пласта
религиозной лексики в современном русском языке. Нами была сделана попытка
исторически объяснить появление этой лексико-семантической группы в языке. Были
перечислены источники пополнения словесного запаса этой группы. Также была
поставлена проблема неоднозначности отношения слов религиозной семантики к
активному и пассивному запасу языка.
Суммировав и систематизировав все теоретические
сведения, мы перешли к работе над фактическим материалом, то есть
непосредственно обратились к произведениям К.Р.
Нами было исследовано около 85 стихотворений и
драматическая поэма «Царь Иудейский» (всего около 300 страниц) и обнаружено 69
лексических единиц, относящихся к семантическому полю с архилексемой «религия».
Следующим этапом было формирование
лексико-грамматических групп (их у нас получилось 10) в рамках обозначенного
поля, а затем уже составление целостной лексической картины, которая
схематически представлена в виде таблицы и по сути своей является графическим
отображением поля. Главное в нём - смысловая общность и тематическая
однородность, а также соблюдение принципа иерархичности.
В работе также говорится о стилистической
обусловленности использования слов религиозной семантики в языке Константина
Романова.
Необходимо отметить, что все положения в
фактической части нашего исследования проиллюстрированы примерами из
стихотворных текстов Константина Константиновича Романова.
В заключение необходимо сказать, что все
положенные в начале работы цели в процессе исследования были достигнуты.
Список использованной литературы
1. Ахманова,
О.С. Словарь-справочник лингвистических терминов. - М., 1969.
2. Виноградов,
В.В. Лексикология и лексикография. - М., 1997.
. Грушко,
Е.А. Современные крылатые слова и выражения (энциклопедия). - М., 1991.
. Денисенко,
В. Семантическое поле как функция // Филологические науки - №4, 2002.
. Евангелие
- М.: «Просветитель», 2003.
. К.Р.
(Великий князь), Избранное. - М., 1991.
. Меньшиков,
Семантика и стилистика грамматических категорий русского языка. - Днепропетровск,
1989.
. Новиков,
Семантика русского языка. - М., 1992.
. Осповат,
Л. Гарсиа Лорка. - М., 1965.
. Романов,
К.К. Времена года. - М., 1994.
. Романов,
К.К. «Вестник света» и «Бесы» русской литературы. - М., 1991.
. Фолсом,
Ф. Книга о языке - М., 1974.
. Энциклопедический
словарь юного филолога. - М.: Педагогика, 1984.
. Языкознание:
Большой энциклопедический словарь /под ред. Ярцевой/. - М., 1998.