Экстремистская деятельность и клевета в отношении лиц, занимающих государственные должности Российской Федерации: сходство и различия
Экстремистская деятельность и клевета в отношении лиц,
занимающих государственные должности Российской Федерации: сходство и различия
Спектр наносимого экстремистской преступностью вреда социуму чрезвычайно широк. Его проявления варьируются от психологического и материального ущерба обществу и государству до лишения жизни конкретных индивидов. Последствия преступных проявлений экстремизма могут проявляться как сразу после совершения соответствующих деяний, так и иметь долгосрочные перспективы.
Экстремизм - это форма радикального отрицания существующих общественных норм и правил в государстве со стороны отдельных лиц или групп. Его причины лежат в социальной дезориентации части граждан, их недостаточном образовании, кризисном состоянии общества, слабых институтах общественного контроля.
«Актуальность проблем, связанных с экстремистскими проявлениями не вызывает какого-либо сомнения. Экстремизм стал реальностью современного мира, негативные последствия его проявлений в той или иной мере испытывают на себе все государства. Не является, разумеется, в этом плане исключением и Россия, где экстремистская нетерпимость отрицает этническое и религиозное многообразие, составляющее важнейший фактор исторического развития страны, подрывает принципы суверенной демократии, ведет к нарушению прав человека, угрожает стабильному сосуществованию наций и социальных групп в российском обществе, препятствует достижению гражданского согласия, утверждению и развитию демократических ценностей. Принимаемые национальными государственными органами меры оказываются пока малоэффективными и, соответственно, экстремизм превратился в одну из наиболее значимых проблем российского общества».
Как отмечается в научной литературе, «для начала XXI столетия характерна эксплуатация таких негативных социальных явлений, как антигосударственный экстремизм и терроризм в качестве средства разрешения любых конфликтов и противоречий: от межличностных, групповых и стратовых до национальных, религиозных и территориальных как на региональном, государственном, так и на глобальном цивилизационном уровне. Более универсального, крайне эффективного инструмента воздействия на власть, дестабилизации правопорядка в отдельном государстве и в мире в целом современная история ещё не знает».
Экстремизм представляет прямую угрозу конституционному строю, разрушает целостность и безопасность любой страны, подрывает идеи равноправия людей независимо от их социальной, идеологической, политической, расовой, национальной, религиозной принадлежности. Расширение географии и увеличение опасности экстремизма, неурегулированность порождающих экстремизм региональных и локальных вооруженных конфликтов, растущее участие структур транснациональной организованной преступности в осуществлении международной террористической деятельности, расширение масштабов незаконного оборота наркотиков и оружия представляют в современных условиях глобальную угрозу для международного мира и безопасности.
Существует довольно много определений понятия «экстремизм». Так, согласно Большому словарю иностранных слов, под «экстремизмом (от лат. extremus - крайний) понимается приверженность к крайним взглядам и мерам преимущественно в политике. Экстремизм характеризуется «крайней или умеренной формой догматической нетерпимости и склонностью к безоговорочному подчинению авторитету в форме идеологии или чувства группового единства». В ст. 1 Шанхайской конвенции 2001 г. «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом» под экстремизмом понимается какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них, преследуемое в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством .
В продолжение реализации принципов и целей Устава ООН, касающихся поддержания международного мира и безопасности и повышения эффективности противодействия экстремизму в Российской Федерации был принят Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».
Под экстремистской деятельностью в нем понимаются:
-насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;
-возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;
-пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;
-нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;
-воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;
-воспрепятствование законной деятельности государственных органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения;
-совершение преступлений по мотивам, указанным в п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;
-публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения;
-организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекание к их осуществлению;
-финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.
Таким образом, одним из слагаемых экстремистской деятельности законодатель считает публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в ст. 1 Закона «Об экстремистской деятельности», и являющихся преступлением. Поскольку в УК РФ установлена уголовная ответственность за клевету, представляется необходимым сопоставить определение этого преступления, содержащееся в ст. 129 Кодекса, и приведенную формулировку фактически самостоятельного деяния из Закона «О противодействии экстремистской деятельности».
Под клеветой, согласно ст. 129, понимается «распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию». Состав клеветы описан законодателем как формальный, оконченным он признается в момент сообщения клеветнических сведений хотя бы одному человеку. Непосредственным объектом клеветы являются честь, достоинство и репутация человека. Н.И. Ветров также выделяет предмет клеветы - заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения, выдуманные виновным или основанные на слухах и непроверенной информации. Объективная сторона клеветы выражается в активных действиях, состоящих в распространении заведомо ложных сведений, порочащих честь, достоинство и репутацию другого человека (ч. 1 ст. 129), или в совершении указанных действий публично или в средствах массовой информации (ч. 2), или же в совершении указанных действий, соединенных с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ч. 3). Субъектом клеветы является физическое вменяемое лицо, достигшее 16 лет, а субъективная сторона характеризуется виной в форме прямого умысла. Виновный заведомо сознает ложность сообщаемых им сведений, как и то, что распространяемые им сведения порочат честь, достоинство и репутацию другого лица.
Перейдем к дефиниции такого вида экстремисткой деятельности, как публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в ст. 1 Закона «Об экстремистской деятельности», и являющихся преступлениями. Публичный означает «осуществляемый в присутствии публики, открытый, гласный». Заведомо ложное обвинение - распространение сведений о совершении лицом каких-либо противозаконных действий, при этом распространяющий осведомлен о несоответствии действительности на момент распространения указанных сведений. Перечень государственных должностей РФ установлен Указом Президента РФ от 11 января 1995 г. № 32 «О государственных должностях Российской Федерации». Государственные должности субъектов РФ устанавливаются конституциями и законами субъектов РФ для обеспечения исполнения полномочий государственных органов субъектов РФ.
Анализ положения ст. 129 УК РФ и приведенного определения экстремистской деятельности, позволяет прийти к выводу, что действия лица, публично обвинившего гражданина, замещающего государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в ст. 1 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» и являющихся преступлением, следует квалифицировать по ч. 2 или ч. 3 ст. 129 УК РФ. Однако при этом возникает ряд проблем.
Так, указанное положение ст. 1 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» идет вразрез с требованиями УК РФ. Статья 3 УК РФ («Принцип законности») гласит, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только УК РФ, и применение уголовного закона по аналогии не допускается. Однако, вышеназванный Закон фактически вводит специальную по отношению к ст. 129 УК РФ норму. При этом неясно, как, например, квалифицировать действия лица, публично призывающего иных лиц к публичному обвинению гражданина, занимающего государственную должность РФ, в совершении какого-либо преступления экстремистской направленности, - по ч. 1 ст. 280 «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» или по ч. 4 ст. 33, ч. 2 либо ч. 3 ст. 129 УК РФ?
Вторая проблема заключается в следующем. Например, группа граждан решила расшатать политическую ситуацию в одном из субъектов РФ и с этой целью распространила в отношении одного из региональных должностных лиц заведомо ложные сведения, например, о том, что это должностное лицо использует свои полномочия для прикрытия наркобизнеса. В дальнейшем, если будет доказано, что данные сведения являются клеветническими, то виновные будут осуждены по ч. 2 или ч. 3 ст. 129 УК РФ. Однако они фактически добились своей цели, поскольку часть жителей данного субъекта РФ все равно будет считать, что «дыма без огня не бывает» и должностное лицо все же в чем-то замешано, что, несомненно, приведет к падению авторитета власти и может повлечь за собой политическую нестабильность. Но деятельность указанной группы нельзя квалифицировать как экстремистскую, поскольку прикрытие («крышевание») наркобизнеса, в котором они публично обвиняли должностное лицо, не входит в перечень деяний, определяемых ст. 1 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» как «экстремистская деятельность», хотя по сути цели у виновных были именно экстремистские. Таким образом, при осуждении виновных только за клевету уголовно-правовая оценка не полностью охватывает содеянное и не направлена на защиту конституционного строя страны и политической стабильности.
Что касается следующей проблемы, то, как правильно заметил А.В. Павлинов, «появление в дефиниционном ряду ст. 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» 27 июня 2006 года «публичного заведомо ложного обвинения лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением» порождает справедливое критическое восприятие такой составляющей экспертами как попыток парламентариев (и власти в целом) закрыться от критики путем инструментальных средств, приравняв их к экстремизму». При этом нельзя забывать также о положениях, закрепленных в Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации, принятой 12 февраля 2004 г. на 872-м заседании Комитета Министров Совета Европы, ст. 2 которой гласит, что «государство, правительство и любые другие институты исполнительной, законодательной и судебной власти могут подвергаться критике в средствах массовой информации. В связи с их господствующим положением, эти институты не должны быть защищены посредством уголовного законодательства от клеветнических и оскорбительных утверждений. Причем в тех случаях, когда данные институты пользуются такой защитой, она должна применяться в ограниченной степени, чтобы ни коим образом не ущемлять свободу критики…».
По нашему мнению, существует несколько взаимодополняющих путей решения указанных проблем.
Первый путь был предложен А.В. Павлиновым: «исключить такую слагаемую экстремизма ст. 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» как «публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением».
Однако при таком подходе возникает вопрос: если, например, группа граждан решила дестабилизировать политическую обстановку в регионе или в стране путем распространения ложных сведений в отношении их руководства, то как полностью отразить в уголовно-правовой оценке (квалификации) содеянного все признаки совершенного деяния и реализовать принцип неотвратимости ответственности, чтобы наказание при этом полностью соответствовало тяжести совершенного преступления? И исключением указанного слагаемого экстремистской деятельности из ее определения эту задачу не решить.
Поэтому, по нашему мнению, наряду с реализацией предложения А.В. Павлинова также необходимо дополнить УК РФ ст. 282³, изложив её диспозицию и санкцию следующим образом:
«Публичная клевета в отношении лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, соединенная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, - наказывается лишением свободы на срок до четырех лет». Введение данной нормы позволит приравнять ответственность за указанное деяние к ответственности за квалифицированную клевету (ч. 3 ст. 298 УК РФ) в отношении судьи, общественная опасность которых, как представляется, сопоставима.
Аннотация
клевета экстремистская государственное лицо
Статья посвящена анализу такого вида экстремистской деятельности как клевета в отношении лиц, занимающих государственные должности Российской Федерации, и его соотношения с определением клеветы в ст. 129 УК РФ. Автор приходит к выводу, что в Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности» фактически вводится специальная по отношению к ст.129 УК РФ норма и предлагает дополнить УК РФ ст. 282.3, предусматривающей уголовную ответственность за данный вид клеветы.
Ключевые слова
Экстремизм; Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности»; виды экстремистской деятельности; лица, занимающие государственные должности Российской Федерации; публичное заведомо ложное обвинение; клевета; Уголовный кодекс РФ; уголовная ответственность; объект преступления; квалификация преступлений.
Annotation
The article addresses to such kind of extremism as slander to the Russian Federation state officials and its correlation with the legal definition of slander in article 129 of the Russian Federation Criminal Code. The author comes to the conclusion that in fact the Federal Law On Counteraction to Extremism provides a special norm for article 129 of the Russian Federation Criminal Code and proposes to add article 282.3 to the RF CC to establish criminal responsibility for such kind of slander. words; the Federal law On Counteraction for Extremism; kinds of extremism; the Russian Federation state officials; public knowingly false accusation; slander; the Russian Federation Criminal Code; criminal responsibility; object of crime; qualification of crimes.