Судебный контроль

Судебный контроль

Содержание

Введение

. Понятие, значение и формы судебного контроля

. Судебный контроль при применении мер процессуального принуждения

.Судебный контроль при производстве следственных действий

Заключение

Список использованной литературы и источников

Введение

Важной процессуальной гарантией защиты конституционных прав и законных интересов личности в досудебном производстве служит судебный контроль.

В теории уголовного процесса получила признание идея сочетания различных форм надзора и контроля, которые, дополняя и подстраховывая друг друга, должны гарантировать законность и обоснованность судопроизводства.

Первостепенная роль в области охраны прав и свобод человека и гражданина отводится судебному контролю, контрольные полномочия которого получили широкое распространение на досудебные стадии, что позволило перейти от констатации уже допущенных нарушений к их предупреждению на стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Ранее по УПК РСФСР суд преимущественно осуществлял надзор за результатами предварительного расследования, а его контрольные функции касались лишь судебных стадий. Вместе с тем в 1992 г. с введением ст. 220.1 и ст. 220.2 УПК РСФСР было установлено право суда, проверять законность и обоснованность решения об избрании меры пресечения - заключения под стражу, которые предоставляли возможность осуществления судебного контроля на стадии предварительного расследования. УПК РФ наряду с традиционными для суда правами и обязанностями значительно расширил полномочия суда по контролю за исполнением законов и обеспечением прав граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство на его досудебных стадиях. Эти требования находят отражение в компетенции суда в части ограничения свободы подозреваемого, обвиняемого (п. 1 - 3 ч. 2 ст. 29 УПК РФ), а также в рамках разрешения органам предварительного расследования на производство следственных и иных процессуальных действий, связанных с ограничением прав и свобод граждан (п. 4 - 11 ч. 2 ст. 29 УПК РФ).

В этой связи судебный контроль следует рассматривать и как способ реализации судебной власти, и как уголовно-процессуальную функцию.

В системе государственной власти судебная власть характеризует не столько правосудие (в традиционном смысле), сколько юридическую возможность оказывать активное влияние на решения и действия законодательной и исполнительной власти, "уравновешивать" их.

Следует заметить, что исследование таких направлений реализации судебной власти, как "правосудие" и "судебный контроль", приводит к подтверждению вывода об усилении ее правозащитных функций, реализуемых посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства в целях защиты прав и свобод граждан и юридических лиц, а также для поддержания паритета между ветвями государственной власти. Вместе с тем осуществление правосудия является основным рычагом судебной власти и главным, но не единственным средством ее реализации. Рассмотрение судебного контроля в виде особой формы правосудия "может привести к размыванию границ данного понятия и к необоснованному расширению задач, стоящих перед функцией правосудия, что, в свою очередь, негативно скажется на его эффективности". Деятельность суда, выходя за рамки правосудия, не ограничивается только функцией рассмотрения и разрешения уголовных дел, поскольку его функцией является контроль за законностью и обоснованностью решений и действий на стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Действительно, судебным контролем на досудебных стадиях не охватывается понятие правосудия, поскольку и при даче разрешения на процессуальные действия, и при самом рассмотрении жалоб не предполагается разрешение уголовного дела судом по существу.

1. Понятие, значение и формы судебного контроля

Судебная власть в системе иных ветвей власти самостоятельна и полновесна в силу своего высокого статуса, компетентности, авторитетности - именно она должна гарантировать обеспечение конституционных прав и свобод личности, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства. В Постановлении Пленума Верховного Суда N 8 от 31 октября 1995 года отмечалось, что, учитывая положение ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому право на судебную защиту его прав и свобод, суды обязаны обеспечить надлежащую защиту прав и свобод человека и гражданина путем своевременного и правильного рассмотрения дел. В литературе вопрос о понятии, функционировании и формах реализации судебной власти является дискуссионным. Нет, в частности, единства во взглядах исследователей касательно форм проявления судебной власти в уголовном судопроизводстве. Наиболее распространенным является мнение о выполнении судебной властью двух функций - правосудия и конституционного контроля.

В этой связи возникает объективная необходимость четкого определения правовой природы такой формы осуществления судебной власти, как судебный контроль. А.П. Гуськова предлагает рассматривать этот вопрос в контексте более общей проблемы процессуального контроля, который присутствовал прежде и присутствует сегодня во всех стадиях уголовного судопроизводства, его институтах, нормах, действиях и принимаемых в ходе процесса решениях. При этом отмечается, что контрольные функции суда сегодня приобретают несколько иной характер. Закономерен в связи с этим тезис о том, что судебный контроль есть самостоятельное средство, точнее - система предусмотренных процессуальным законом средств, направленных на реализацию конституционных функций судебной власти, призванных в конечном итоге к недопущению незаконного и необоснованного ограничения прав личности в уголовном процессе, к ее восстановлению в этих правах либо возможной их компенсации средствами права.

Ряд авторов предлагает в современных условиях если не процедурно, то концептуально: увидеть и признать, что первой настоящей стадией уголовного процесса является стадия досудебного производства.

Необходимость именно такого подхода при исследовании судебного контроля по уголовным делам выявляется из ряда правовых позиций законодателя. В Постановлении Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 года "О Концепции судебной реформы в РСФСР" поставлен вопрос о расширении возможностей обжалования в суде неправомерных действий должностных лиц, установлении судебного контроля за законностью применения мер пресечения и других мер процессуального пресечения. Судебный контроль распространяется на сравнительно ограниченный круг следственных действий и процессуальных решений, затрагивающих конституционные права граждан, обеспечивающих судебную проверку жалоб и ходатайств, заявленных в ходе досудебного производства (ч. 2 ст. 29, ч. 1 ст. 125 УПК РФ). Ряд авторов считает, что понятие судебного контроля применимо лишь для проверочной деятельности суда на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.

Первым аспектом является определение судебного контроля как принципа уголовного судопроизводства, направленного на реализацию судебной власти в досудебном производстве по уголовному делу, во-первых, при применении мер уголовно-процессуального принуждения или ограничении конституционных прав граждан, во-вторых, при осуществлении судебной проверки жалоб и заявлений граждан о нарушении их конституционных прав и свобод, в-третьих, судебный контроль, являющийся формой судебной власти в досудебном производстве по уголовному делу, правомерно рассматривать как проявление судебной защиты.

Суд в правовом государстве должен занимать положение главного гаранта законных прав и интересов граждан и юридических лиц. Идея верховенства суда в системе правоохранительных органов, как отмечает профессор Т.Г. Морщакова, должна найти достаточно завершенное выражение. Осуществление судебного контроля за законностью следует выделить в качестве особого принципа судопроизводства, конкретизируемого в других судоустройственных и судопроизводственных правилах еще и потому, что методологически сущность термина начала 90-х годов XX века "судебный контроль за расследованием" тогда получит принципиальное обоснование.

Существуют различные мнения о сущности судебного контроля: отождествление "судебного контроля" и формы осуществления правосудия; отождествление "судебного контроля" со способом осуществления правосудия; отмечается возможность рассматривать данную деятельность суда как реализацию конституционной функции правосудия; предлагается понимать судебную защиту, составной частью которой является уголовно-процессуальный институт судебного контроля, институтом конституционного права.

Учитывая все эти суждения, необходимо заметить, что провозглашение общего принципа судебного контроля применительно к досудебному производству вытекает из правовых позиций Конституционного Суда РФ, высказанных в ряде его решений, которые позволили признать не соответствующими Конституции РФ некоторые нормы УПК РСФСР: в Постановлении от 3 мая 1995 г. N 4-П по делу о проверке конституционности ст. 220.1 и 220.2 в связи с жалобой гражданина В.А. Аветяна указано о том, что положение ст. 220.1, ограничивающее круг лиц, имеющих право на судебное обжалование постановления о применении к ним в качестве меры пресечения заключения под стражу, только лицами, содержащимися под стражей, и связанное с ним положение ст. 220.2 о проверке законности и обоснованности применения заключения под стражу судом только по месту содержания лица под стражей признаны не соответствующими Конституции РФ; в Постановлении от 13 ноября 1995 г. N 13-П по делу о проверке конституционности ч. 5 ст. 209 в связи с жалобами граждан Р.Н. Самигуллиной и А.А. Апанасенко указано на то, что часть 5 ст. 209 в той мере, в какой эта норма соответствует смыслу, придаваемому ей сложившейся правоприменительной практикой, ограничивает возможность судебного обжалования постановлений о прекращении уголовного дела. Положение ч. 5 ст. 209 не может служить основанием для отказа в судебном обжаловании постановлений о прекращении уголовного дела, и признано не соответствующим Конституции РФ и т.д.

Формулирование принципа судебного контроля в досудебном производстве должно включать в себя специальные указания на его осуществление в соответствии с законом и на обязанность суда выявлять и исправлять процессуальные нарушения по уголовным делам. Как отмечалось в литературе, формулирование принципа судебного контроля не как принципа управления, а как принципа судопроизводства должно было бы привести к устранению функции внепроцессуального контроля, внепроцессуального консультирования и помощи, осуществляемой сейчас вышестоящими судами по отношению к нижестоящим.

Вторым аспектом при определении правовой природы судебного контроля в досудебном производстве является определение его конкретных форм. Следует заметить, что формы судебного контроля складывались исторически и могут быть представлены следующим образом:

) судебное обжалование процессуальных действий (решений), затрагивающих интересы участников уголовного судопроизводства в досудебном производстве (ст. 123 УПК РФ);

) судебная проверка законности и обоснованности действий (бездействия) и решений, способных причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию в досудебном производстве по уголовному делу (ст. 125 УПК РФ);

) судебный иммунитет в отношении отдельных категорий лиц в досудебном производстве по уголовному делу (ст. 448 - 450 УПК РФ);

) судебная проверка законности и обоснованности решений при осуществлении международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства (часть 5 УПК РФ);

) заявление ходатайства о проведении предварительных слушаний (п. 3 ч. 5 ст. 217 УПК РФ).

Особым аспектом при определении правовой природы судебного контроля по уголовным делам является определение его значимости с точки зрения конституционных принципов судебной власти. Как отмечалось выше, право каждого на судебную защиту гарантируется Конституцией РФ. Именно конституционный уровень регулирования позволил реально воплотить идею о верховенстве суда как гаранта режима законности и охраны прав граждан. Последовательное воплощение провозглашенного Конституцией РФ права граждан на судебную защиту от незаконных действий любых государственных органов, должностных лиц позволило сформулировать запрет на ограничение ряда конституционных прав граждан (ч. 3 ст. 356 УПК РФ). Профессор Гуськова А.П. считает, что государство должно создавать такой механизм защиты прав и свобод человека, чтобы укрепить правовую защищенность граждан. В связи с этим отмечается, что развитие и становление судебного контроля как формы судебной защиты прав и свобод граждан выступает как надежный механизм обеспечения прав личности в уголовном судопроизводстве.

Освобождение суда от несвойственной ему функции обвинения в условиях состязательности явилось важнейшим этапом в реализации судебно-правовой реформы. Решение этих вопросов на уровне конституционного контроля обеспечило судебную защиту прав личности по уголовным делам и исключение из уголовного законодательства многих недемократических форм процессуального контроля: возбуждение уголовного дела судом по своему усмотрению; возвращение дела судом на дополнительное расследование; рассмотрение уголовного дела при отказе прокурора от государственного обвинения. Таким образом, сказанное позволяет сделать вывод: судебный контроль по уголовным делам - это многофункциональная уголовно-процессуальная деятельность суда в досудебном производстве, осуществляемая в определяемых законом процессуальных формах, направленная на реализацию комплексного института судебной защиты прав граждан и участников уголовного судопроизводства.

Судебная защита конституционных прав, свобод и законных интересов человека и гражданина предполагает судебный контроль, осуществляемый путем рассмотрения и разрешения вопросов, отнесенных к ведению судов.

Превентивный судебный контроль за решениями и действиями органов предварительного расследования осуществляется в тех случаях, когда по делу возникает необходимость ограничения основных конституционных прав личности (ст. ст. 22, 23, 25 Конституции, ст. ст. 108 - 110, 114, 115, 165, 448 УПК РФ). Последующий неотложный судебный контроль осуществляется в тех случаях, когда решения органов предварительного расследования состоялись, процессуальные и следственные действия (бездействие) ими уже осуществлены (ст. 125 и ч. 5 ст. 165 УПК РФ).

Любое лицо, чьи конституционные права и свободы были незаконно ограничены следователем, органом дознания или прокурором, должно обладать процессуальным правом, обжаловать данные действия (бездействие) непосредственно в суд. Судебный порядок рассмотрения жалоб в отношении задержания и ареста подозреваемого и обвиняемого продолжает иметь как практическое, так и теоретическое значение. Он дает основания начинать процедуру обжалования содержания под стражей уже в период задержания лица, в качестве подозреваемого, не дожидаясь его ареста. Многофункциональность судебной деятельности по осуществлению судебного контроля по уголовным делам проявляется и в виде тех решений, которые принимает суд.

Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве, являясь многоаспектным понятием, фокусирует в себе целое сплетение различных общественно-социальных проблем и свидетельствует об их важности, сложности и вместе с тем о необходимости дальнейшего формирования новых идей, взглядов, подходов к реализации судебной власти в уголовной юстиции и ее перспективах в современном обществе. Доступность судебной власти является в современном обществе показателем его демократичности и уровня правовой культуры и правосознания его граждан.

Судебный контроль за проведением следственных действий и решений прокурора, органов предварительного расследования, ограничения конституционного права и свобод граждан в уголовном процессе РФ - специфическая уголовно-процессуальная деятельность, направленная на обеспечение соблюдения в уголовном процессе конституционных прав и свобод участников процесса, недопущения их нарушения, восстановления незаконно и (или) необоснованно нарушенных конституционных прав. Исследуемый институт находит свое выражение в качестве как самостоятельных, особых производств, имеющих конкретную направленность и обособленную материально-правовую базу процессуального регулирования, так и закрепления в законодательстве новых процедур в рамках основного производства по делу.

Можно отметить, что судебный контроль по уголовным делам перетерпел исторические изменения, и этапы его становления можно представить и различить следующим образом: 1) возникновение и развитие судебно-контрольных инстанций в дореформенное время (1550 - 1864 гг.); 2) судебная реформа XIX в. и ее развитие до начала 1917 г. (1864 - 1917 гг.); реформа системы судебных контрольных инстанций в 1917 - 1936 гг.; судебные контрольные инстанции по Конституции СССР 1936 г. и их развитие до начала 90-х годов XX в. (1936 - 1991 гг.); 5) судебный контроль в период становления нового уголовно-процессуального законодательства (1992 - 2002 гг.); 6) система судебного контроля в уголовном судопроизводстве России (2002 г. - по н.в.).

Уголовно-процессуальный кодекс РФ обозначил новые вехи в реализации судебной власти в уголовном судопроизводстве, усилив судебно-контрольные гарантии в обеспечении прав участников процесса в досудебном производстве. По мнению Мельникова В.Ю., судебный контроль за проведением следственных действий и решений прокурора, органов предварительного расследования, ограничения конституционных прав и свобод граждан в уголовном процессе РФ - специфическая уголовно-процессуальная деятельность, направленная на обеспечение соблюдения в уголовном процессе конституционных прав и свобод участников процесса, недопущения их нарушения, восстановления незаконно и (или) необоснованно нарушенных конституционных прав. Исследуемый институт находит свое выражение в качестве как самостоятельных, особых производств, имеющих конкретную направленность и обособленную материально-правовую базу процессуального регулирования, так и закрепления в законодательстве новых процедур в рамках основного производства по делу.

Любое лицо, чьи конституционные права и свободы были незаконно ограничены следователем, органом дознания или прокурором, должно обладать, процессуальным правом обжаловать данные действия (бездействие) непосредственно в суд. В данном случае судебный контроль за расследованием выделяется в отдельное, относительно самостоятельное судопроизводство, в котором должны соблюдаться все принципы правосудия. судебный контроль следственный процессуальный

На важность права подозреваемого и обвиняемого обжаловать действия и решения органов предварительного расследования неоднократно обращалось внимание ученых-процессуалистов. На практике еще редки случаи судебного обжалования действий уполномоченных участников уголовного судопроизводства в ходе досудебного производства. Такое негативное положение объясняется тем, что подозреваемым и обвиняемым не разъясняют сущность их права на жалобы и не обеспечивают реальной возможности для его реализации. Разъяснение права на жалобу является предпосылкой его реализации, что позволит сократить случаи неправомерного лишения свободы таких лиц.

2. Судебный контроль при применении мер процессуального принуждения

В силу ст. ст. 10, 118 и ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, а также конкретизирующих их ст. ст. 15 и 243 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения или защиты; решая задачи, стоящие перед ним как органом правосудия, суд в то же время создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. В целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного разбирательства в разумный срок суд, в том числе по собственной инициативе, обязан проверять обоснованность применения обеспечительных мер, включая меру пресечения в виде заключения под стражу, а также обеспечивать своевременное рассмотрение вопроса о продлении содержания под стражей до истечения его срока, установленного предыдущим судебным решением.

Ставя и решая по собственной инициативе вопрос об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей, суд по смыслу ст. 108 УПК РФ не освобождается от обязанности выслушать мнения сторон, а стороны не могут быть лишены возможности привести свои доводы. Это не означает, что суд принимает на себя функции стороны обвинения, поскольку правовые и фактические основания для избрания меры пресечения связаны не с поддержкой, а тем более признанием обоснованным выдвинутого в отношении лица обвинения в совершении преступления, а с необходимостью обеспечения условий дальнейшего производства по уголовному делу.

Иное понимание положений, содержащихся в ч. 10 ст. 108 УПК РФ, ч. ч. 10 и 11 ст. 109 и ч. 1 ст. 255 УПК РФ, могло бы привести к нарушению прав участников уголовного судопроизводства, гарантированных ст. 22, ч. 1 ст. 46 и ч. 3 ст. 123 Конституции РФ.

На сегодня статистика свидетельствует о том, что ежегодно в следственные изоляторы России поступает почти 500 тысяч арестованных. После пребывания под стражей от 4 до 6 месяцев 25% из них освобождается в связи с изменением меры пресечения или осуждением с наказанием, не связанным с лишением свободы. Между тем в ст. 9 (3) Пакта о гражданских и политических правах говорится, что содержание под стражей лиц, ожидающих судебного разбирательства, не должно быть общим правилом. Об этом упоминается в Принципах, касающихся задержания, а Токийские правила были приняты с целью поощрить применение мер, не связанных с содержанием под стражей, в частности в период, предшествующий судебному разбирательству.

Можно отметить, что законодатель нормативно не определился в центральном вопросе судебной проверки о пределах контроля. В отличие от соответствующих норм УПК РСФСР (ст. ст. 220.1 и 220.2), в нормах ст. 108 УПК РФ законодатель "забыл" указать, что судебному контролю подлежит именно "законность" и "обоснованность" применения мер процессуального принуждения. Категория "обоснованность", правда, используется законодателем, но лишь в контексте того, что к ходатайству следственных органов прилагаются материалы, подтверждающие обоснованность вносимого следователем ходатайства (ч. 3 ст. 108 УПК РФ). Процедура судебной проверки, предусмотренная ч. ч. 1 - 14 ст. 108 УПК РФ, осталась фактически беспредметной, что не могло не сказаться на эффективности применения данного института.

На сегодня есть определенные проблемы в тех вопросах, которые составляют суть и основное содержание деятельности суда по проверке законности и обоснованности применения к обвиняемому не только меры пресечения - заключения под стражу (ч. ч. 3 - 14 ст. 108 УПК РФ), но и домашнего ареста (ст. 107 УПК РФ), а также продления срока применения названных мер (ст. 109 УПК РФ).

Как показывали проведенные автором исследования, отдельные судьи, отметив, что арест является законным и обоснованным, освобождали заявителя по мотивам целесообразности. В то же время в судебном заседании должны быть исследованы только те фактические данные, которые касаются необходимости временной изоляции подозреваемого и обвиняемого от общества.

Именно проблема точного определения содержания категорий "законность" и "обоснованность" применения той или иной меры процессуального принуждения подчиняет себе остальные вопросы судебной проверки, является сердцевиной имеющегося или потенциально возможного спора сторон. Спора, ради разрешения которого инициируется сама процедура проверки, реализуются усилия суда и сторон, благодаря которому удается в определенной мере согласовать конфликт интересов государства и личности в сфере применения мер процессуального принуждения.

Представляется, что поводом для обжалования решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу могут быть не только законность и обоснованность ее применения, но и возникновение новых обстоятельств, учитываемых при избрании меры пресечения. Так, например, могут отпасть основания для ареста, но появиться новые данные о личности обвиняемого, делающие его содержание под стражей необоснованным и нецелесообразным.

Следует отметить, что утверждение о незаконности любого ареста невиновного не соответствует закону. УПК РФ допускает заключение под стражу в качестве меры пресечения в отношении подозреваемого и обвиняемого, которые в силу ст. 49 Конституции РФ до вступления в силу обвинительного приговора суда считаются невиновными.

Как верно отметил Конституционный Суд РФ в Постановлении "По делу о проверке конституционности положений ст. 133, ч. 1 ст. 218, ст. 220 УПК РСФСР в связи с жалобами граждан В.К. Борисова, Б.А. Кехмана, В.И. Монастырецкого, Д.И. Фуфлыгина и общества с ограниченной ответственностью "Моноком" от 23.03.1999, досудебная проверка необходима в отношении тех действий и решений органов расследования, которые не только затрагивают собственно уголовно-процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности. Отложение проверки законности и обоснованности таких действий до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восстановление которого в дальнейшем окажется неосуществимым. "Вместе с тем, - подчеркивается в указанном Постановлении, - суд при проверке в период предварительного расследования тех или иных процессуальных актов не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства. Иное противоречило бы конституционному принципу независимости суда (ст. 120 Конституции РФ), гарантирующему в условиях состязательного процесса объективное и беспристрастное осуществление правосудия по уголовным делам".

В плане оптимизации применения процессуальной формы судебного контроля, предусмотренного ст. 108 УПК РФ, законодатель использует признак исключительности, практически не поясняя при этом его качественные и содержательные характеристики. Критерий исключительности использован законодателем: достаточно неопределенно - в нормах ст. 100 УПК РФ (по отношению к подозреваемому) и нормах и ч. 2 ст. 108 УПК РФ (по отношению к несовершеннолетнему обвиняемому, к которому применяется данная мера); более или менее определенно (с конкретизацией признаков подобной исключительности) - в нормах ч. 1 ст. 108 УПК РФ; вновь неопределенно - при регламентации системы условий продления срока содержания под стражей свыше 12 месяцев (ч. 3 ст. 109 УПК РФ).

Е.Б. Мизулина указывает на то, что, судя по общему смыслу норм ст. 108 УПК РФ, заключение под стражу есть мера исключительная. Она применяется только при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения (ч. 1 ст. 108 УПК РФ). Поэтому судья, давая свое согласие на заключение обвиняемого под стражу, обязан мотивировать свое решение: почему нельзя ограничиться более мягкой мерой пресечения. В данной связи признак исключительности объективно проявляет себя и в этом моменте.

В том же контексте даны разъяснения исключительности избрания указанной меры в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации". Вместе с тем Пленум не дал соответствующие разъяснения признаков исключительности применительно к системе названных выше норм, несмотря на то, что указанные признаки исключительности явно не могут использоваться в одном смысловом контексте в каждом из названных нами случаев. Законодателю либо Пленуму Верховного Суда РФ целесообразно определиться в этом вопросе, обеспечив единообразное применение закона и практики. Названные положения закона (ст. 108 УПК РФ) уже были достаточно неадекватно восприняты судебно-следственной практикой.

Уголовно-процессуальный закон определяет, что заключение под стражу как мера пресечения осуществляется лишь в отношении обвиняемого и подозреваемого. Причем в отношении последнего применение данной меры носит исключительный характер (ст. 100 УПК РФ), что требует соответствующего обоснования в ходатайстве следственных органов. В то же время нет единства на практике и в обосновании исключительности избрания данной меры в отношении подозреваемого. Данное обстоятельство, как правило, обосновывалось тем, что в отношении подозреваемого необходимо провести ряд дополнительных следственных действий.

Названное "обоснование" вряд ли можно отнести к исключительным и действительно обосновывающим заключение лица под стражу, ибо подобная исключительность должна относиться либо к обстоятельствам, указанным в ч. 1 ст. 97 УПК РФ, либо к исключительным обстоятельствам, негативно характеризующим личность подозреваемого (ст. 99 УПК РФ), либо к исключительным свойствам совершенного им деяния, либо эти обстоятельства должны быть учтены и приведены в ходатайстве следственных органов в комплексе.

Особо следует подчеркнуть, что суть судебно-контрольного действия заключается не в анализе судом представления органов предварительного расследования о необходимости заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу, а в непосредственном изучении судом доказательств, подтверждающих данную необходимость. Судья в результате изучения ходатайства о заключении под стражу и приобщенных к нему материалов в ходе судебного разбирательства должен удостовериться в том, что вина доставленного к нему лица органами предварительного расследования доказана хотя бы по одному эпизоду обвинения, необходимые для этого доказательства в уголовном деле имеются, закреплены надлежащим образом. Принятие решения о заключении подозреваемого, обвиняемого под стражу только на основании вменения лицу статьи обвинения недопустимо.

3. Судебный контроль при производстве следственных действий

Новейшая история уголовного судопроизводства России свидетельствует о том, что судебный контроль, призванный обеспечить соблюдение конституционных прав и свобод граждан при досудебном производстве, первоначально состоял в установлении судебного порядка проверки законности и обоснованности ареста и продления срока содержания под стражей. Судебная процедура проверки законности и обоснованности ареста и продления срока содержания под стражей была введена в действие с 17 июня 1992 г. после принятия Закона "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР". Тем самым был сделан шаг к реальному обеспечению конституционных прав граждан на защиту и неприкосновенность личности.

Вместе с тем по-прежнему действовал порядок производства следственных действий по усмотрению следователя, предусмотренный УПК РСФСР 1960 г., за исключением тех случаев, когда закон требовал получения санкции прокурора. Суд же мог осуществлять лишь косвенный контроль за производством следственных действий, заключающийся в возможности признания им в судебных стадиях уголовного процесса доказательств, полученных следователем, не имеющими юридической силы.

Перемены в государственном строе, общественном сознании и политике, признание приоритета прав человека и гражданина потребовали радикальных изменений уголовно-процессуального законодательства. Начало этим изменениям заложено в Концепции судебной реформы РСФСР, принятой Постановлением Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г. Одним из ключевых положений судебной реформы было предложение об установлении судебного контроля за законностью и обоснованностью производства в досудебных стадиях уголовного процесса.

В качестве форм прямого контроля суда за досудебным производством в Концепции судебной реформы предлагалось законодательно закрепить три ключевых направления защиты прав личности:

) санкционирование следственных действий, связанных с возможностью ограничения конституционных прав и свобод граждан;

) последующую проверку законности и обоснованности таких действий и решений органов расследования;

) разрешение споров между органами, ведущими процесс, и рассмотрение жалоб граждан на органы уголовного преследования.

Большинство авторов отстаивают идею судебного контроля в уголовном судопроизводстве.

Так, по мнению В. Бозрова, судебный контроль за соблюдением конституционных прав и свобод в сферах уголовного судопроизводства и оперативно-розыскной деятельности не только оправдан, но и необходим. Данный вывод органически вытекает из того положения, что Россия стала на путь правового государства, а суд олицетворяет судебную власть со всеми вытекающими отсюда полномочиями.

А.П. Гуськова считает, что государство должно создавать такой механизм защиты прав и свобод человека, чтобы укрепить правовую защищенность граждан. В связи с этим отмечается, что развитие и становление судебного контроля как формы судебной защиты прав и свобод граждан выступает как надежный механизм обеспечения прав личности в уголовном судопроизводстве .

Феномен судебного контроля, справедливо отмечает В.А. Азаров, в современном российском уголовном процессе упрочил свои позиции настолько, что вполне уместно говорить о нем как о самостоятельном направлении судебной деятельности, другими словами - о нарождающейся уголовно-процессуальной функции судебного контроля.

Введение института судебного контроля вызвало дискуссию ученых по вопросу о том, может ли судья, исследующий законность и обоснованность ограничения конституционных прав граждан в ходе досудебного производства, в дальнейшем рассматривать уголовное дело по существу, не утратив при этом беспристрастности.

Так, например, И.Л. Петрухин справедливо отмечает, что не лишены оснований опасения противников судебного контроля за предварительным следствием, которые утверждают, что у судьи, выдавшего решение об аресте, обыске и т.д., складывается убеждение в виновности определенного лица, которое в дальнейшем помешает ему объективно рассмотреть дело и вынести справедливый приговор. Выход из этой ситуации, по мнению И.Л. Петрухина, есть: судья, вынесший решение об аресте, обыске и т.п., не должен рассматривать данное уголовное дело по существу. Это дело будет рассматриваться другим судьей.

В проекте УПК РФ, принятом во втором чтении Государственной Думой 20 июня 2001 г., содержался запрет на рассмотрение судьей уголовного дела по существу, если судья в досудебных стадиях уголовного судопроизводства принимал решения:

о помещении подозреваемого или обвиняемого в медицинское учреждение для производства судебно-психиатрических и иных экспертиз;

о производстве обыска в жилище или его осмотре;

о наложении ареста на переписку и телеграфные сообщения;

об осуществлении контроля и записи телефонных и иных переговоров.

В ч. 2 ст. 63 УПК РФ (в начальной редакции) запрет на рассмотрение судьей уголовного дела по существу был уже ограничен двумя случаями принятия судьей решений в досудебном производстве:

) о применении к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо продлении срока содержания обвиняемого под стражей;

) по результатам проверки законности и обоснованности применения в отношении подозреваемого или обвиняемого задержания, заключения под стражу, а также продления срока его содержания под стражей.

Федеральным законом от 29 мая 2002 г. ч. 2 ст. 63 УПК РФ была изложена в новой редакции (еще до вступления в законную силу УПК РФ), и теперь вообще не содержит запрета на рассмотрение дела по существу, если судья принимал решения в досудебном производстве. Обусловлено это было в основном организационными причинами, поскольку во многих судах отсутствовала реальная возможность по эффективному разделению полномочий между судьями для рассмотрения дела по существу и выполнения функции судебного контроля.

Нет единства по этому вопросу и в практике работы Европейского Суда по правам человека. К примеру, в деле Нортье Европейский Суд по правам человека не выявил нарушений требований беспристрастности суда, хотя судья, председательствующий на судебном процессе, ранее принял несколько решений относительно содержания под стражей. В то же время по делу Хаусшильдта, в котором имели место сходные обстоятельства, Европейский Суд усмотрел нарушение требований беспристрастности суда.

Решение проблемы беспристрастности суда рядом авторов видится во введении института следственного судьи как специализированного суда, полностью отделенного от судов общей юрисдикции.

В связи с этим уместно напомнить, что в Концепции судебной реформы предлагались два возможных пути формирования состязательного расследования:

а) через создание Следственного комитета как службы обвинительной власти при обеспечении активности защиты в расследовании и судебном разрешении спорных или касающихся ограничения прав личности вопросов;

б) путем введения института следственных судей в судебном ведомстве.

Впервые вопрос о введении фигуры следственного судьи в реформируемый уголовный процесс России обсуждался в конце 80-х гг. ХХ в. Поскольку в УПК РФ следователь был отнесен законодателем к стороне обвинения, вопрос о возрождении института следственного судьи вновь стал предметом обсуждения ученых и практиков.

Так, например, Н.Г. Муратова указывает на очевидную необходимость введения в систему судебных органов новой должности - следственного судьи, наделенного исключительно контрольными судебными полномочиями за предварительным расследованием. С этой целью автор формулирует ряд предложений по внесению изменений и дополнений в Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. "О судебной системе Российской Федерации".

Идея превращения следствия в судебную деятельность, как это было в дореволюционной России, действительно заслуживает внимания и одобрения. В современном уголовном процессе следователь не должен выполнять функцию уголовного преследования. Его задача должна состоять во всестороннем и полном исследовании обстоятельств совершенного преступления, обеспечении доказательствами суда и ограждении участвующих в деле лиц от злоупотреблений властью со стороны органов дознания. Для этого следственный судья должен быть освобожден от обязанностей по поиску и преследованию лиц, совершивших преступление.

Следователь, справедливо утверждают Ю.Д. Лившиц, С.М. Даровских, должен освободиться от обвинительных полномочий, например от обязанности конструировать и предъявлять обвинение, составлять обвинительное заключение, избирать меру пресечения. Освободившись от обязанности обвинять, следователь сможет объективно относиться не только к представителям обвинения, но и к лицам, представляющим защиту, обеспечивать возможность осуществления ими своих прав, в том числе и на сбор некоторых доказательств. Обвинительную же функцию, по мнению авторов, обязан взять на себя только прокурор.

Официальное предложение о введении в судах должности следственного судьи было сформулировано на встрече Президента В.В. Путина с представителями правозащитных организаций и правоохранительных органов в декабре 2003 г.

Что касается создания Следственного комитета как службы обвинительной власти при обеспечении активности защиты в расследовании и судебном разрешении спорных или касающихся ограничения прав личности вопросов, то следует отметить, что разговоры об этом ведутся уже более 40 лет. Сосредоточение всего следственного аппарата в Следственном комитете при Правительстве Российской Федерации - это сегодня наилучшее решение вопроса об организационных формах раскрытия и расследования преступлений. Вместе с тем следует помнить, что идея создания Следственного комитета была реализована в Казахстане еще в 1995 г. путем создания Государственного следственного комитета, который обеспечивал предварительное расследование всех категорий уголовных дел. Однако 5 ноября 1997 г. Государственный следственный комитет в Казахстане был упразднен, так как поспешность его создания привела к частичному разрушению существовавшей системы предварительного расследования преступлений и снижению уровня государственного контроля в области уголовной политики.

Положения Концепции судебной реформы о судебном контроле в досудебном производстве получили свою реализацию и развитие в кодифицированном уголовно-процессуальном законодательстве, анализ которого позволяет выделить три формы судебного контроля при производстве следственных действий.

. Дача судом разрешения на производство следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав личности.

. Проверка судом законности принятия решения о производстве осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, а также личного обыска, когда указанные следственные действия производятся в случаях, не терпящих отлагательства, на основании постановления следователя с последующим уведомлением судьи.

. Рассмотрение жалоб на решения, действия (или бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников следственных действий.

Приступая к исследованию первой формы судебного контроля, необходимо отметить, что в Конституции РФ 1993 г. закреплен широкий перечень прав и свобод граждан, ограничение которых возможно только на основании судебного решения. С учетом этого уголовно-процессуальный закон (ч. 2 ст. 29 УПК) определяет перечень следственных действий, требующий судебного разрешения на их производство. Кроме того, по судебному решению проводится эксгумация в случае, если близкие родственники или родственники покойного возражают против этого (ч. 3 ст. 178 УПК).

И. Жеребятьев, А. Шамардин считают, что деятельность суда по реализации полномочий, перечисленных в ч. 2 ст. 29 УПК, нельзя рассматривать в качестве контрольной, а следует признавать элементами правосудия. Не отрицая того обстоятельства, что деятельность суда по реализации полномочий, перечисленных в ч. 2 ст. 29 УПК, является элементами правосудия, мы считаем неубедительной позицию И. Жеребятьева, А. Шамардина, отрицающих контрольный характер этой деятельности суда. Порядок дачи судом разрешения предусматривает проверку соблюдения дознавателем, следователем и прокурором требований закона, делающих возможным проведение следственного действия. Эта судебная проверка препятствует возможным злоупотреблениям, а также нарушениям конституционных прав граждан при досудебном производстве по уголовному делу. В соответствии же с толковым словарем русского языка контроль есть не что иное, как проверка.

Процедура получения судебного решения на производство следственных действий, затрагивающих конституционные права граждан, предусмотрена ст. 165 УПК РФ.

Судебный порядок получения разрешения на производство следственных действий распространяется только на те, следственные действия, исчерпывающий перечень которых содержится в п. 3 - 9 и 11 ч. 2 ст. 29, ч. 3 ст. 178 УПК РФ. Вместе с тем по обстоятельствам уголовного дела может возникнуть необходимость проверки ранее данных показаний, проведения опытных действий в жилом помещении при отсутствии согласия проживающих там лиц. Для указанных следственных действий закон не только не требует дозволения суда на их производство, но и не предусматривает вынесения постановления следователя, что вряд ли следует признать правильным с точки зрения защиты конституционного права гражданина на неприкосновенность жилища.

Здесь уместно напомнить содержание ст. 25 Конституции РФ: "Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникнуть в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения". Если обратиться к анализу федерального закона (ст. 12 УПК РФ), то там упоминается только три следственных действия: осмотр, обыск и выемка, производство которых осуществляется с согласия проживающих в жилище лиц или на основании судебного решения. Но производство и других следственных действий (например, проверки показаний на месте, следственного эксперимента) может быть сопряжено с проникновением в жилище без согласия лиц, там проживающих. Правомерным подобное проникновение в жилище будет только при наличии судебного решения, что требует изменения редакции ст. 12 УПК РФ, при сохранении права следователя, в исключительных случаях, не терпящих отлагательства, производить следственное действие в жилище без получения судебного решения (с возможным последующим признанием судьей следственного действия незаконным).

Второй формой судебного контроля при производстве следственных действий является проверка судом законности принятия решения о производстве осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, а также личного обыска, когда указанные следственные действия производятся в случаях, не терпящих отлагательства, на основании постановления следователя с последующим уведомлением судьи.

Основания для таких исключений обусловлены самим характером вышеперечисленных следственных действий, когда любое промедление с их производством может лишить их смысла вообще. Однако это вовсе не означает, что в этих случаях вообще отсутствует судебный контроль. Просто такой контроль превращается из предварительного в последующий. Его процедура детально регламентирована ч. 5 ст. 165 УПК РФ.

Третья форма судебного контроля при производстве следственных действий - рассмотрение жалоб на решения и действия (или бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников следственных действий.

В соответствии с ч. 1 ст. 125 УПК судебному обжалованию подлежат не любые решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора, а только те, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников следственных действий. Конституция Российской Федерации предусматривает достаточно широкий перечень прав и свобод человека и гражданина (ст. 17 - 54), непосредственно или косвенно реализуемых в сфере уголовного судопроизводства. На этом основании в суд могут быть обжалованы те решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора, связанные с производством следственных действий, в отношении которых заявитель полагает, что они затрагивают его конституционные права и свободы.

Жалоба подается в районный суд по месту производства предварительного расследования. На практике нередко возникает необходимость проведения отдельных следственных действий вне места производства предварительного расследования. В таких случаях, при нарушении конституционных прав участников следственных действий жалоба будет рассматриваться судом по месту производства предварительного расследования с учетом правил ст. 152 УПК.

Субъектами подачи жалобы в суд могут быть три категории участников следственных действий.

. Сторона обвинения, в которую входят как лица и органы, чьи решения и действия (или бездействие) обжалуются (дознаватель, следователь, прокурор), так и те лица, кто может подать жалобу (потерпевший, гражданский истец и их представители).

. Сторона защиты, все участники которой могут обжаловать решения и действия (или бездействие) органов и лиц, проводящих следственные действия либо осуществляющих надзор за ними.

. Иные участники уголовного судопроизводства (свидетель, эксперт, специалист, переводчик и понятой). Каждый участник этой группы вправе приносить жалобы (ст. 56 - 60 УПК).

Исходя из буквального толкования ч. 1 ст. 125 УПК, субъектом, имеющим правом на судебный порядок рассмотрения жалоб, является, как правило, физическое лицо. Как справедливо отмечает О.Н. Марков, определяя предмет обжалования, указанная норма говорит о конституционных правах и свободах участников уголовного судопроизводства, а в главе 2 Конституции Российской Федерации предусмотрена защита прав и свобод человека и гражданина.

Юридическое лицо может быть субъектом судебного обжалования (в том числе следственных действий) только в тех случаях, когда признается потерпевшим (ч. 1 ст. 42 УПК) или гражданским истцом (ч. 1 ст. 44 УПК). Основанием для такого признания является причинение ущерба их имуществу и деловой репутации. Отсюда вытекают два условия, при наличии которых юридическое лицо может подать жалобу в суд:

во-первых, юридическое лицо должно быть признано участником уголовного судопроизводства постановлением дознавателя, следователя или прокурора;

во-вторых, жалоба должна быть связана только с защитой имущественных прав и деловой репутации, поскольку такая защита вытекает из требований ст. 8 Конституции Российской Федерации.

Если жалоба подана лицом, которое не является участником следственного действия, то она не может служить основанием для судебного порядка рассмотрения, а подлежит возврату заявителю с разъяснением его права обратиться к прокурору в порядке, предусмотренном ст. 124 УПК. Прокурор как орган надзора за дознанием и предварительным следствием имеет, несомненно, больше возможностей для проверки такой жалобы.

В законе не решен вопрос о перечне документов, представляемых судье дознавателем, следователем или прокурором в обоснование законности и обоснованности обжалуемых действий и решений. Полагаем, что эти материалы должны убедительно свидетельствовать о законности и обоснованности произведенного действия и принятого решения. Но при этом их представление в суд не должно отрицательно влиять на производство по уголовному делу.

Заключение

В своей курсовой работе я постаралась рассмотреть все необходимые вопросы, связанные с проблемами предварительного расследования.

Рассмотрела:

процессуальное положение следователя и его взаимоотношения с органом дознания при отсутствии в УПК РФ статей «Органы предварительного следствия» и «Начальник органа дознания», начальником следственного отдела и прокурором, надзирающим за следствием;

ненужные препятствия следователю при задержании подозреваемых в совершении преступления и избрании меры пресечения;

систему органов предварительного расследования и проблемы дальнейшего совершенствования ее организации и функционирования;

проблемы отнесения к доказательствам полученных данных в ходе стадии возбуждения уголовного дела;

проблемы создания единого следственного аппарата;

проблемы взаимодействия между следователями и органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность при раскрытии и расследовании преступлений;

проблемы использования результатов ОРД в доказывании.

Из всего рассмотренного можно сделать вывод, что уголовно-процессуальное законодательство пошло по пути односторонней защиты обвиняемого и создания благоприятных условий стороне защиты. При этом, создавая множество проблем для успешного расследования преступлений стороне обвинения. И надеяться на серьезные успехи в борьбе с возрастающей преступностью, а уж тем более с профессиональной организованной преступностью, очень трудно. Сегодня очень важно объединить усилия ученых и практиков, глубоко и всесторонне знающих эти проблемы и еще раз попытаться исправить те ошибки УПК РФ, которые были допущены при его принятии в 2001 году.

Список использованной литературы и источников

Нормативно - правовые акты и другие официальные документы

.Конституция (Основной закон) Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993г // Собрание законодательства РФ.- 1996.- № 3.- Ст. 152.

2.Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001г. № 174-ФЗ (с изм. и доп. от 21 февраля 2010 г.).- Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2009. - 544 с.

.Постановление Конституционного Суда РФ "По делу о проверке конституционности положений ст. 133, ч. 1 ст. 218, ст. 220 УПК РСФСР в связи с жалобами граждан В.К. Борисова, Б.А. Кехмана, В.И. Монастырецкого, Д.И. Фуфлыгина и общества с ограниченной ответственностью "Моноком" от 23.03.1999 // Российская газета.- 1999.- 15 апреля.

.Постановление Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. N 7-П; Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. N 1-П; Определение Конституционного Суда РФ от 3 февраля 2000 г. N 9-О.

.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 N 8 (ред. от 06.02.2007) "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" // Бюллетень Верховного Суда РФ.- N 1.- 1996.

Литература по теме

.Концепция судебной реформы в Российской Федерации / Сост. С.А. Пашин. М., 1992.- С. 109.

2.Права человека и судопроизводство // Собр. международных документов. Варшава.- 1996.- С. 99.

.Практика применения Уголовно-процессуального кодекса РФ. М., 2006.- С. 83 - 84.

.Уголовно-процессуальное право РФ: учеб. - 2-е изд., перераб. и доп./Л.Н. Башкатов (и др.); отв.ред. И.Л. Петрухин. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006г. - 664с.

.Гуськова А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК РФ / А.П. Гуськова// Оренбург.- 2002. - С. 8.

.Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России // Н. Новгород / Нижегородская правовая академия.- 2002.- С. 14.

.Лазарева В.А. Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе / В.А. Лазарева //Самара.- 1997; Бозров В.М. Современные проблемы российского правосудия по уголовным делам в деятельности военных судов. Екатеринбург.- 1999.

.Магазов Р.Р. Судебный контроль за законностью и обоснованностью применения мер процессуального принуждения: Дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2004. С. 70.

.Мельников В.Ю. Судебная реформа - некоторые вопросы судебного контроля / В.Ю. Мельников // Российский судья. - 2008.- N 1. - С. 24-26.

.Мельников В.Ю. Некоторые вопросы совершенствования института судебного контроля / В.Ю. Мельников // Администратор суда. - 2007.- N 1. - С. 35-36.

.Муратова Н.Г., Чулюкин Л.Д. Понятие и правовая природа судебного контроля по уголовным делам / Н.Г.Муратова, Л.Д.Чулюкин // Российский судья. - 2004.- N 3.

.Муратова Н.Г. Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве: вопросы теории, законодательного регулирования и практики: Дис. ... докт. юрид. наук. Казань.- 2004. - С. 454.

.Назаров А.Д. Влияние следственных ошибок на ошибки суда. Санкт-Петербург.- 2003.- С. 205 - 206.

.Ржевский В.А., Чепурнова Н.М. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. -М.- 1998.-С. 96.

.Рябкова О.В. Судебный контроль на стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования / О.В. Рябкова // Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург.- 2003.- С.6 - 7.

.Семенцов В.А. Судебный контроль при производстве следственных действий / В.А. Семенцов // Российский судья.- 2005.- N 12.