Экономический рост народного хозяйства России в современных условиях

Экономический рост народного хозяйства России в современных условиях

Содержание

Введение

Глава 1. Экономический рост

.1 Типы экономического роста

.2 Факторы развития экономики

Глава 2. Динамика экономического развития

.1 Динамика экономики, темпы воспроизводства

.2 Деформации процесса воспроизводства

Глава 3. Реформационный прагматизм как основа модернизации

.1 Мир вокруг России и внутренняя ситуация

.2 Гуманитарный приоритет развития экономики

.2.1 Демографический кризис и способы его преодоления

.2.2 Человеческий капитал: стратегия «социального императива»

.2.3 Направления усиления социальной защиты населения

.2.4 Формирование жилищно-ипотечного рынка

.2.5 Улучшение среды обитания человека

.3 Институты и новая политика экономического роста

.3.1 механизмы ослабления социальной дифференциации

.3.2 Обновление бюджетной и денежно - кредитной политики

.3.3 Укрепление прав собственности

.3.4 Создание благоприятного инвестиционного климата

.4 Перестройка структуры экономико-императивной модернизации страны

.4.1 Приоритеты структурной политики

.4.2 Пространственный аспект социально-экономического развития

.5 Изменение мирохозяйственных позиций России

.5.1 Совершение внешнеэкономических подходов

.5.2 Консолидация постсоветского пространства

Заключение

Список используемой литературы

Введение

В каждой экономике экономический рост обеспечивает возможности подъема благосостояния ее граждан. Поэтому любое правительство стремится создать наилучшие для него условия. Политика роста может принести желаемый эффект, если она учитывает его потенциал и возможные направления, т.е. исходит из его многомерного характера: факторов, инвестиционного потенциала, структурных сдвигов, сроков его тенденций.

Важно определить и то, насколько тот или иной экономический рост создает предпосылки для последующего развития. Знание этих моментов позволит определиться в выборе направлений его стимулирования. Были случаи, когда правительства стимулировали то, что давно уже морально устарело. И тогда экономический рост становился краткосрочным. За ним следовал застой, и даже спад. Не всякий рост следует поощрять. Стимулировать следует лишь те тенденции, которые продвигают страну в удовлетворении ее потребностей и последующего развития. Это значит, что любой экономический рост должен быть оценен с позиций его вклада в реализацию целей общества, в усиление конкурентных преимуществ страны.

Часть 1. Экономический рост

.1 Типы экономического роста

Экономический рост представляет такое развитие национального хозяйства, при котором увеличиваются реальный национальный доход и реальный ВВП как источники удовлетворения потребностей общества. В экономическом росте отражается количественный аспект хозяйственного развития, количественное приращение созданной продукции. Качественную сторону такого развития в виде обновления ассортимента выпускаемой продукции и повышения ее качества, поддержание экологической среды и т.д. - экономический рост ВВП может и не отразить. А именно эти процессы сегодня приобретают все большее значение.

Потребность классификации экономического роста. В каждой экономике экономический рост обеспечивает возможности подъема благосостояния ее граждан. Поэтому любое правительство стремится создать наилучшие для него условия. Политика роста может принести желаемый эффект, если она учитывает его потенциал и возможные направления, т.е. исходит из его многомерного характера: факторов, инвестиционного потенциала, структурных сдвигов, сроков его тенденций. Важно определить и то, насколько тот или иной экономический рост создает предпосылки для последующего развития. Знание этих моментов позволит определиться в выборе направлений его стимулирования. Были случаи, когда правительства стимулировали то, что давно уже морально устарело. И тогда экономический рост становился краткосрочным. За ним следовал застой, и даже спад. Не всякий рост следует поощрять. Стимулировать следует лишь те тенденции, которые продвигают страну в удовлетворении ее потребностей и последующего развития. Это значит, что любой экономический рост должен быть оценен с позиций его вклада в реализацию целей общества, в усиление конкурентных преимуществ страны. Оценка экономического роста должна производиться на основе классификации его направлений, т.е. типов и видов. Классификация определяется ее критериями.

Если в качестве критерия роста принять соотношение его количественных и качественных характеристик, то выделяют экстенсивный и интенсивный экономический рост.

Экстенсивный тип экономического роста наблюдается при тиражировании производства, увеличении его масштабов, которое происходит при сохранении достигнутого технического и технологического уровня. Экстенсивный тип предполагает увеличение выпуска продукции при использовании дополнительных ресурсов: средств производства, рабочей силы. При таком пути развития требуется дополнительная занятость населения, но не обязательно повышение его квалификации.

Интенсивный тип экономического роста связан с ростом эффективности производства. Он предполагает увеличение выпуска на единицу используемых ресурсов, улучшения его качественных характеристик, связанных с повышением качества выпускаемой продукции, обновлении ассортимента. Интенсивный путь повышает требования адаптивность к меняющемуся производству, рост квалификации, приобретение новых навыков.

Экстенсивный путь является более простым путем развития, так как он основывается на расширении уже апробированного производства. Интенсивный путь представляет собой прыжок в неизвестное. Он сопряжен с большими рисками.

Для каждого из этих типов характерен свой уровень темпов роста. При интенсивном типе темпы обычно ниже по сравнению с возможностями экстенсивного развития. Интенсивный тип развития сопряжен с постоянными структурными перестройками, с ломкой старых хозяйственных пропорций и формированием новых. Структурные перестройки требует перегруппировки в ресурсах, выработки новых стратегий развития и процесса их продвижения. Смена хозяйственной организации, а также ее модернизации требуют усилий, капиталов и времени, что сокращает потенциал и наращивания объемов производства.

Обычно оба вида экономического роста в любой экономике существуют одновременно. Отрасли, которые работают в условиях растущего спроса на свою продукцию, могут расширять масштабы производства. Такая стратегия возможна и при успешном освоении новых зарубежных рынков. Другие же отрасли, столкнувшись с товарным перенасыщением, вынуждены менять стратегии, повышая качество товара, обновляя ассортимент, снижая продажные цены. В этом случае приходится переключаться на освоение интенсивного развития.

Принадлежность экономики к тому или иному типу развития определяют по тому, какой тип в ней преобладает. Допустим, если доля ВВП, полученная в результате использования экстенсивного типа развития, составляет более половины, говорят, что о ней как преимущественно использующей экстенсивный путь.

Внутри каждого типа экономического роста могут существовать разные направления. Допустим, экстенсивное развитие может осуществляться за счет дополнительной загруженности уже имеющихся мощностей (введение дополнительного рабочего, увеличение сверхурочных работ и др.) или за счет введения дополнительных аналогичных мощностей, интенсивное - за счет более качественных ресурсов, более эффективных стратегий, за счет включения в интеграционные образования, следования за перспективным направлением НТП.

Ограничения в использовании экстенсивного типа развития. Переход на интенсивный путь экономического роста становится настоятельной необходимостью, когда экстенсивно развиваться уже невозможно. Ограничения могут появиться как со стороны спроса, так и со стороны факторов производства.

Спросовые ограничения возникают, когда дополнительная продукция не находит своего покупателя. Ограничения со стороны факторов производства появляются в случае, когда каждый новый шаг производства сопряжен с дополнительным спросом на ресурсы и повышением их цен. При такой ситуации доходность от каждой новой единицы вложенного капитала падает. Создается тенденция убывающей эффективности и убывающей мотиваций следовать по экстенсивному пути.

В России ограничения национальных возможностей развиваться экстенсивно официально признавались в начале 1970 - х гг. страна столкнулась с исчерпанием возможностей заполучить дополнительные трудовые ресурсы. Становились дороже и природные ресурсы, которые приходилось добывать в более отдаленных и труднодоступных районах. В этих условиях каждый шаг увеличения производства вел к удорожанию производства и потерям его эффективности. В 1970-е гг. ставилась задача переключаться на рельсы интенсивного развития. Однако в рамках старой системы эта задача так и не была решена. В конечном счете, в России потребность перехода к интенсивному типу экономического роста привела к смене модели развития.

Экономический рост и особенности сочетаний факторов производства.

С помощью интенсивного типа экономического роста осуществляется переход на более высокую степень НТП или происходит освоение его нового направления, формируется новое сочетание факторов производства, новая разновидность экономического роста.

Характер сочетания факторов производства часто используются в качестве критерия разграничения направлений экономического роста. Исходя из этого, различают: ресурсоемкий и ресурсоэкономный экономический рост.

При ресурсоемком экономическом росте происходит увеличение доли затрат на ресурсы в каждой дополнительно выпущенной продукции.

При ресурсоэкономном росте производство перестраивается таким образом, чтобы эта доля уменьшилась.

Западный мир, который попал в энергетический кризис из-за четырехкратного повышения мировых цен на нефть, был вынужден в срочном порядке менять технологии, сокращая свою зависимость от нефти. В результате он уже более четверти века назад вошел в систему ресурсоэкономного вида технического прогресса.

России еще предстоит совершить скачок из неперспективного ресурсоемкого экономического роста на более эффективный ресурсоэкономный.

В западной литературе отмечаются варианты развития в зависимости от степени насыщенности того или иного фактора производства (имеется ввиду его степень редкости). На основе этого критерия выделяют:

А) капиталоемкий и капиталоэкономный

Б) трудоемкий и трудоэкономный

В) наукоемкий экономический рост.

Считается, что страна выигрывает, если ее производство предполагает преимущественное использование насыщенного фактора. Тогда спрос на редкий, а значит и более дорогой, фактор станет меньше. В этом случае национальные преимущества экономики будут реализованы, и она станет более эффективной.

В стране с избытком трудовых ресурсов предлагается ориентироваться на экономический рост, который увеличивал бы в большей мере занятость.

Если в стране имеется перенакопление капиталов, то ей выгодно направление, которое предъявило бы спрос на капитал.

В рыночной экономике динамика экономического роста меняется в зависимости от фазы экономического цикла. Для каждой фазы характерен свой механизм, определяющий динамику хозяйственной конъюнктуры, воздействующий на возможности и мотивации экономического роста.

Для спада деловой активности характерно инвестиционное затишье. Экономический рост измеряется тогда в отрицательных величинах.

Во время подъема экономики растет, вкладываются инвестиции. Но нарастают инфляционные угрозы, монопольная власть ужесточается, становится возможным переполнение рынков товарами.

Все это говорит о том, что процессы, сопровождавшие экономический рост и определяющие его величину и направления, следует анализировать в зависимости от фазы прохождения страной циклического пути.

Возможно действие автономных импульсов экономического роста, никак не связанных с циклическим механизмом. Таким импульсом обычно становятся крупные военные заказы, необходимость восстановления экономики после прошедших стихийных бедствий, войн. Импульсы такого роста после достижения пиковых значений обычно ослабевают по мере отдаления от вызвавшей их причины. Экономический рост тогда принимает затухающий характер. Разное воздействие на ход экономического развития циклических и нециклических факторов заставляет их четко отделять друг от друга.

Россия, выйдя из состояния спада производства, сегодня осваивает стратегии развития, связанные с экономическим ростом. В связи с этим встает вопрос, будут ли его тенденции повторять закономерности оживления и подъема, свойственные соответствующей фазе промышленного цикла?

Механизм экономического роста России специфичен. Он не укладывается в типичный процесс фазы оживления в рамках промышленного цикла. Промышленный цикл подчинен логике конкурентного развития, связанный с периодичностью обновления капитала. Физический капитал обновляется не дожидаясь его естественной смерти. В России же большинство отраслей обновляет фонды лишь по мере их физического износа, под страхом остановки производства или наступления техногенных катастроф.

Циклическая направленность экономического развития страны более четко проявляется при анализе ее относительно длительных трендов, в рамках «длинных волн» Н.Д. Кондратьева. Так называемые кондратьевские ямы - самые глубокие и длительные экономические кризисы - предшествуют процессу смены технологических систем. Российский экономический системный кризис 90-х гг. был, отчасти, результатом кризиса применяемых страной технологий. Он стал грозным сигналом для российской экономики, опоздавшей с переходом на ресурсосберегающие и информационные технологии.

Любой вид экономического роста, будь то увеличение масштабов производства или улучшение его качественных характеристик, требует дополнительных инвестиций. Возможность инвестиционного процесса и его реализации являются главным двигателем экономического роста.

Экономический рост на основе повышения загрузки производственных мощностей и слабо связанный с инвестициями. По такому варианту развиваются события, если в экономике, имеющей хроническую недогрузку мощностей, поднимается спрос на ее продукцию.

Подобный эффект наблюдался в европейских странах, вошедших в интеграционную систему «общего рынка» в 1960 - х гг. прошлого века.

В России дефолт августа 1998 г., обесценив национальную валюту сократил импортные поставки. Национальные производители получили доли рынка, занимаемые ранее импортерами. Они задействовали ранее простаивающие мощности и нарастили объемы выпуска. Эффект экономического роста такого типа длился примерно два года. Он получил название «рост без инвестиций». Речь шла о минимальных инвестициях в основной капитал. В оборотный же капитал инвестиции вкладывались.

Инвестиционно - фрагментный тип роста. Производство начинает расти за счет вложений в основной капитал. Однако они недостаточны по объему, не достигают комплексности и поэтому малоэффективны. Такие инвестиционные стратегии строятся обычно по принципу «латания дыр» и решают задачи лишь малой модернизации.

Инвестиционно - комплексный тип роста. Инвестиции превращаются в основной фактор развития экономики. Возрастают комплексность и масштабность инвестиционных проектов. Такие инвестиции позволяют национальной экономике получить дополнительный ресурс роста в виде разрастающегося мультипликативного эффекта развития взаимосвязанных производств (эффект системы).

Эффективный инвестиционный тип роста. Этот тип экономического роста обеспечивают перевооружение производства на основе высоких технологий, гарантирующих конкурентоспособность. Такой вид роста осуществляет переход от малой модернизации к освоению принципиально новой системы технологий.

Для России к первому типу экономического роста можно отнести рост, наблюдавшийся в легкой промышленности, машиностроении, промышленности строительных материалов, а также в химической и нефтехимической промышленности.

Большинство отраслей несырьевого направления осуществляют фрагментно инвестиционное развитие. Топливная промышленность в большей степени, чем другие, включилась в процесс интеграционных формирований. Инвестиции здесь начинают приобретать признаки системности. Освоение эффективного инвестиционного типа роста для России пока еще дело будущего.

Экономический рост могут продуцировать инвестиции разных видов. Каждый из них придает последующему воспроизводственному процессу специфическое направление и соответствующий результат. Исходя из воздействия на характер воспроизводственного процесса, инвестиции могут обеспечить:

рост на основе уже освоенного страной технического прогресса;

рост на основе имитации существующих в мире достижений;

инновационный рост.

Первый вариант развития связан с тиражированием существующего производства.

Второй - с внедрением достижений, являющихся новыми для страны, но не новыми для мирового рынка. Национальная экономика, использующая стратегию следования за лидером в НТП, в этом случае повышает уровень своей оснащенности и промышленной трансформации. Но она не способна определять лидерство на рынке новой техники и технологий. Более того, она лишает себя возможностей и в будущем претендовать на такую роль. Она обрекает себя на постоянное отставание, поскольку лидер не останавливает своего развития и по - прежнему получает преимущества в накоплении капитала, имея дополнительный доход по законам монополистической конкуренции. В условиях глобализации лидер получает преимущества многократного приумножения такой прибыли за счет расширения доступа на национальные рынки.

Наращивая финансовые дальнейшее продвижение по инновационному пути. Это позволит национальной экономике сохранить преимущества, которые дает ей лидерство. Сегодня на мировом рынке торговля именно инновационным продуктом считается самой доходной. Именно поэтому погоня за «мозгами», способными к нестандартным решениям, знаниям, достижениям в науке и технике стало стратегическим направлением высокоразвитых стран.

Россия поставила перед собой задачу осуществить структурный поворот от производства и экспорта топливно - энергетических ресурсов к развитию высоко технологичных и инновационно - емких обрабатывающих отраслей. Для такой переориентации развития Россия располагает главным ресурсом - высоким научным потенциалом и относительно квалифицированной рабочей силой. Но освоение такого пути предполагает вложения в экономику знаний и новаций, формирование соответствующей инфраструктуры. Подобный структурный поворот предполагает использование механизма перемещения свободных ресурсов страны с эту зону развития. Такой механизм предстоит осваивать.

Сбалансированный, равновесный рост предполагает развитие экономики как целостной системы. Он осуществляется на основе взаимосвязанности отраслей и предприятий, работающих при тесном разделении труда и кооперации. Сбалансированный рост обычно обеспечивается принадлежностью взаимосвязанных производств к однотипному технико-технологическому укладу. Сбалансированное развитие отраслей и предприятий сегодня считается одним из факторов национального успеха в международной конкуренции. При сбалансированном развитии инвестиционный импульс в одной точке приводит к разрастанию инвестиционного спроса на все остальные предприятия сформированного кластера. Национальные инвестиции получают положительный мультипликативный эффект.

М. Портер - аналитик современный международной конкуренции - рекомендует правительствам всячески поощрять инвестиции именно в кластерные образования, т.е. в комплексы хозяйств, производственно зависимые между собой, содействовать образованию поддерживающих и дополняющих отраслей. Такую политику он назвал национальным путем к успеху.

Россия на своем историческом опыте убедилась, что прорыв в индустриализации за счет перекачки ресурсов из потребительского комплекса и крестьянских хозяйств не смог обеспечить стране сбалансированное развитие. Диспропорции накапливались, и экономика со временем стала терять эффективность, конкурентоспособность. Экономика не может сохранять эффективность при ее разбалансировании. Таким образом, несбалансированный рост чреват потерями для национальной экономики, т.е. он неэффективен.

В экспортно-ориентированных странах национальные производство обслуживает внутренний и внешний рынки. Экспортное производство увеличивает национальный ВВП и вносит свой вклад в его экономический рост. Каждая открытая национальная экономика должна знать, в какой мере ее рост обеспечивает внутренний сектор экономики, в какой - внешний. Развитие внешнего сектора затрагивает состояние платежного баланса страны, курса национальной валюты. Это те области хозяйствования, неблагополучие в которых может серьезно дестабилизировать развитие внутреннего рынка национальной экономики. Зная долю, которую занимает внешний сектор экономики в ее росте, страна может просчитать возможные направления воздействия мирового рынка на ее благосостояние.

Для России показатель участия внутреннего производства в экономическом росте имеет первостепенное значение. Сырьевая направленность ее экспорта при застое внутреннего рынка делает экономику чрезмерно зависимой от колебаний мировых цен на нефть. Это не придает ей устойчивости.

В каждой экономике существует хозяйственные процессы различной длительности. Одни обладают затухающим эффектом, другие имеют долгосрочное действие. Эффекты могут быть как положительными, так и отрицательными и сопровождаться мультипликативными разрастанием.

Например, в условиях «перегрева» экономики затоваривание приводит к сокращению продаж и углубляющемуся спаду производства.

Наоборот, при наличии спроса инвестиционный спрос в одном случае здоровье зоны расширяющегося инвестиционного спроса. Важно, чтобы экономический рост создавал условия последующего позитивного развития. Для этого необходима капитализация его результатов и усиливающиеся интеграционные процессы. Экономический рост тогда станет долгосрочным и более устойчивым.

Россия поставила перед собой задачу создать условия для придания экономическому росту устойчивого долгосрочного характера.

1.2 Факторы развития экономики

Понятие факторов содержательно изложено в работах английских экономистов классической школы, тогда как категория экономического потенциала появилась в научной литературе прошлого столетия. В отношении факторов развития экономики, как и для экономического потенциала, может быть проведено различие между фактическим и возможным их использованием.

Фактическое применение факторов производства выражает степень использование потенциальной (для достигнутого уровня) отдачи факторов. Исторический опыт свидетельствует, что национальная экономика успешнее развивается там, где обеспечивается более полное использование потенциальной отдачи (эффективности) факторов производства, выраженной объемами выпуска товаров и услуг и величиной затрат на их создание.

Факторы развития производства подразделяются экономической теорией на первичные и вторичные. Такое их понимание сложилось еще в классической политической экономики.

К первичным факторам А. Смит и Д. Риккардо относили ресурсы, обеспечивающие хозяйственную деятельность, - труд, землю, и капитал, понимаемый как совокупность орудий, средств и предметов приложения труда. Предложенные ими исходные определения используются с теми или иными поправками и дополнениями и в настоящее время, содержатся во всех учебниках политэкономии.

К вторичным факторам относятся все остальные; их влияние может быть существенным и усиливаться, но проявляется в более опосредованных и сложных формах. Вторичные факторы, в отличие от первичных, не материализуются в форме вещественных ресурсов. В условиях возрастания роли в развитии экономики переходного периода.

Развитие экономики зависит не только от величины первичных факторов, но и от их эффективности. Последняя выражается как их качеством и производительностью, так и степенью использования потенциальной (при достигнутом техническом уровне факторов) производительности. То и другое может быть измерено величиной затрат ресурсов на производство единицы продукции (товаров, услуг) или обратным показателем - выпуском продукции на единицу затрат первичных факторов. Эффективность труда характеризуется его производительностью, основного капитала - фондоотдачей, земли - производством продукции на единицу используемых в сельском хозяйстве ресурсов (урожайность в земледелии, продуктивность скота в животноводстве). Отмеченные зависимости лежат в основе различных теоретических, аналитических и статистических двухфакторных моделей, описывающих соотношения выпуска продукции и величин используемых при ее создании первичных ресурсов.

Первичные факторы распределены между различным уровнями экономики - отраслями, подотраслями, производствами, предприятиями, территориями, где соответствующие показатели эффективности различаются. Итоговые показатели производительности складываются как средние из параметров по элементам, образующим ту или иную экономическую структуру (совокупность). Сказанное объясняет место и значение проблемы эффективного распределения ресурсов внутри системы для ее оптимизации в целях повышения общей эффективности (производительности) экономики.

Первичные факторы развития экономики при постоянстве состава не остаются неизменными, их определение содержит черты исторические и социальные. Эта сторона их политико-экономического анализа после классической школы обоснована и развита прежде всего экономической теорией марксизма.

Так, фактор «труд» характеризуется возрастом, образованием, квалификацией, специальностью работника, подвижностью рабочей силы. Все эти признаки изменяются во времени. Социальная характеристика исторического развития труда заключается в том, что буржуазном обществе работник перестает быть собственностью владельца земли, работает самостоятельно и по найму, рабочая сила превращается в товар. Особенность этого товара состоит в его способности создавать новую стоимость, которая не только возмещает капиталисту расходы на заработную плату как стоимостное выражение необходимого продукта, но и содержит прибавочную стоимость, присваиваемую капиталистом как собственником средств производства.

Иное объяснение найму рабочей силы, созданию и распределению стоимости дают неоклассическая теория и другие направления полит- экономии, согласно которым заработным плата, как цена наемного труда, равна стоимости произведенного рабочим продукта. Фактор «труд» оплачивается капиталистом по его стоимости, и заработная плата соответствует доле работника в общей стоимости товара, создаваемой, наряду с трудом, и капиталом.

Те же исторический и социальный моменты относятся и к развитию фактора «капитал». Если говорить о той части, что представлена основными фондами, орудиями и средствами труда, то они характеризуются их техническим уровнем, структурой, и в частности - соотношением зданий, сооружений, машин и оборудования, темпами обновления и возрастом (сроками службы).

Средства производства в любом обществе, независимо от его социальной системы, являются материальными условиями труда и процесса производства.

Расходы на их приобретение, возмещение и увеличение средств производства рассматриваются как затраты (единовременные и текущие), аналогичные текущим расходам на оплату наемного труда, которые должны возмещаться ценой производимых товаров и услуг с некоторой прибылью. В этом смысле прибыль создается любым эффективно работающим капиталом, а ее величина соответствует стоимости продукта, созданного фактором «капитал».

Капитал, согласно экономической теории марксизма, не только масса различных средств производства, но и особый, специфический для капитализма способ соединения рабочей силы и средств производства как первичных факторов экономической деятельности. Соответственно рыночный механизм функционирования предполагает участие капитала в распределении продукции и доходов.

Целесообразно в связи с этим напомнить основные положения теории капитала как фактора производства и раздела общей теории воспроизводства.

Следует различать материально - вещественную и стоимостную формы существования и движения капитала.

В материально-вещественной форме он представлен натуральными элементами основного капитала (здания, сооружения, орудия и средства труда, которые используются в течение многих лет) и оборотного капитала - запасами сырья, материалов, топлива, которые обычно расходуются и возмещаются в течение годового цикла производства.

В стоимостной форме капитал представлен денежными средствами, обеспечивающими нормальный оборот его материальных элементов, оплату наемных работников, расчеты по приобретению и поставке товаров, выплату прибыли и налогов. Стоимостная форма существования капитала охватывает, следовательно, оборотный капитал, предназначенный также для оплаты первичного фактора «труд» (К.Маркс обозначал эту его часть как переменный капитал). В буржуазном обществе капитал наряду с трудом подчиняет себе и другой первичный фактор - «землю». Земля продается и покупается как обычный товар, ее стоимость включается в состав стоимости основного капитала (финансовых активов), и собственник земли, подобно собственникам других средств производства, претендует на получение прибыли на сделанные им инвестиции.

Буржуазная политэкономия середины XIX в., пришедшая на смену классической школе (Ж.-Б.Сэй, М.Куллох и др.), интегрировала теорию факторов производства с теорией распределения доходов.

Согласно Сэю первичные факторы создают не только потребительную стоимость товаров, но и участвуют в создании их стоимости. Мерой этого участия является оплата (рыночная цена) соответствующего фактора: заработная плата - это стоимость труда, прибыль (процент) - стоимость капитала, рента - стоимость земли. Соответственно доказывалось равенство дохода стоимости продукта, созданного тем или иным факторам, и измерялся вклад (доля) отдельного фактора в создание общей стоимости товара. Отсюда знаменитая триединая формула: заработная плата представляет собой стоимость продукта, созданного трудом, прибыль является продуктом капитала и рента - продуктом земли.

Трактовка Сэя означала отход от трудовой теории стоимости классиков и перевод теории факторов в русло теории распределения - вменения цены фактора стоимости созданного им продукта. Данная гипотеза, равно как и микроэкономический по преимуществу подход к проблеме, была принята в качестве исходной при анализе общих условий рыночной деятельности предприятий и проблем воспроизводства в национальной экономике.

Все эти положения были восприняты затем теорией предельной полезности, школой маржинализма (Д.Кларк, Э.Бем - Баверк, К.Менгер, А.Маршалл). Развитие идеи заключалось в доказательстве равенства в условиях конкурентного рынка дохода стоимости предельного продукта первичного фактора.

Важным этапом развития теории факторов производства явилась теорией марксизма, которая внесла в нее ряд принципиально новых положения.

Выше говорилось о развитии теории стоимости в направлении обоснования теории прибавочной стоимости и нового изложения на этой базе теории распределения. Известна критика К.Марксом триединой формулы Ж.Сэя и теории распределения классической школы буржуазной политической экономии.

Марксову теорию распределения часто характеризуют как теорию эксплуатации. Однако теория прибавочной стоимости по содержанию намного шире стандартных положений теории распределения. Она является составной частью общей теории воспроизводства и содержит следующие новые подходы к этой проблеме:

К.Маркс впервые осуществили анализ процесса воспроизводства на макроуровне, в масштабах всей экономики; его предшественники рассматривал преимущественно процесс воспроизводства индивидуального капитала;

им проанализирован процесс накопления капитала - капитализации прибавочной стоимости, и показано решающее его влияние на динамику и структуру всей экономики, состояние рынков труда и капитала. Сформулирован закон народонаселения как производный от механизма накопления капитала. Показана связь реального накопления капитала, размеров и нормы прибыли (процента) и развития рынка денежного капитала;

на этой основе раскрыты причины циклического характера капиталистического воспроизводства и доказана неизбежность периодически повторяющиеся кризисов перепроизводства, которые охватывают не только отдельные отрасли и сферы, но и всю экономику;

В марксовой теории воспроизводства теория факторов производства получила дальнейшее развитие:

показано влияние развития производительных сил - разделения труда, появления и распространения крупной машинной индустрии на качественные изменения рабочей силы, технический уровень и состав промышленного капитала, способы обработки земли, ведения сельского хозяйства;

обоснован закономерный характер изменения соотношения первичных факторов в пользу капитала вследствие роста технической оснащенности труда, го механизации, вытеснения ручного и неквалифицированного труда;

показана зависимость качественных изменений в составе первичных факторов и спроса на них от процесса накопления капитала. Спрос на рабочую силу, размер заработной платы, уровни занятости и безработицы определяются не вечными и неизменными законами конкуренции, а проявлениями последних в процессах капиталистического накопления. Из них вытекает существование постоянной резервной армии труда и массовой безработицы. Закон капиталистического накопления определяет а конечном итоге экономический механизм воспроизводства населения, или капиталистической закон народонаселения. То же самое относится к воздействию накопления капитала на использование имеющихся и создание новых производственных мощностей, спрос и предложение инвестиционных товаров, запасы материальных элементов оборотного капитала, рынок денежного капитала.

После К.Маркса наиболее заметный вклад теорию факторов производства внес Дж.М.Кейнс, основные работы которого относятся к 20 - 30 -м годам ХХ столетия. В его макроэкономической модели спрос и предложение первичных факторов производства (занятость и безработица, динамика рынков денежного и реального капитала) проанализированы исходя из изменения основных элементов конечного спроса - расходов заработной платы, сбережений, прибыли и процента на капитал. Особое внимание при этом было уделено зависимости спроса на первичные факторы производства и их рыночных цен от инвестиций и состояния рынка капитала.

Методология кейнсианства легла в основу «неоклассического синтеза», объединившего в середине минувшего столетия (1950 - 60-е гг._ обособленные ранее направления экономических теорий западных экономистов.

Новым направлением разработки проблемы факторов в ХХ столетии стало изучение их в связи с анализом проблем экономического развития и роста. Исследования в этой области вначале носили эмпирических характер, ставили задачей сбор и обобщение статистических данных по различным странам. Экономическая статистика постепенно становилась более полной, регулярной и достоверной. На основе прикладных исследований появились работы теоретического характера, рассматривающие наряду с развитием отдельных отраслей национальную экономику стран и их групп. Особенно заметно изучение этих вопросов расширилось после Второй мировой войны.

Одной из первых теоретических работ в этой области была книга Й.Шумпетера «Теории экономического развития» (1934), в которой обстоятельно изложены экономические аспекты развития машинной техники. В 1939 г. вышла его работа «Экономические циклы». Изучение деятельности предприятий и фирм привело автора к выводу, что прибыль увеличивается прежде всего там, где капиталист или менеджер выступают как новаторы, разрабатывают и применяют новые технические и управленческие решения. Шумпетер видел в новаторстве истинный дух и призвание капитализма, залог его динамичности и успешности.

Переход на более высокие уровни анализа экономики расширил утвердившиеся ранее представления о причинах успешного развития одних стран по отношению к другим. Выяснилось, что большие достижения отмечаются не там, где имеется больше первичных факторов, а в тех странах, которые лучше используют ресурсы путем развития науки и техники.

Данный вывод был подтвержден также анализом динамики экономики развитых государств. Оказалось, что успехи приходили тогда, когда усилия переносились с количественного роста на качественный - снижение затрат вместо наращивания объема применяемых ресурсов, улучшение качества товаров и услуг, освоение новых видов продукции, применение более эффективной техники, технологии и организации производства. Соответственно был сделан вывод об усилении роли отмеченных новых источников развития экономики и ослабления значимости первичных факторов.

К наиболее важным новым фактором относят: научно - технический прогресс; инновации; знания; повышение уровня образования и профессиональной подготовки работников; улучшение здравоохранения; организации управления и др. Новые источники развития, связанные с улучшением качества рабочей силы, по аналогии с инвестициями в основной капитал, стали называть инвестициями человека, было введено понятие «человеческий капитал». Перечисленные подходы, изложенные вначале в работах западных экономистов, были затем восприняты и применены советскими, а позже российскими экономистами.

Обозначим для краткости эти новые факторы вторичными. Основаниями для указанной их характеристики является следующее:

все они сложились в крупном масштабе и приобрели экономическую значимость сравнительно недавно (их возникновения относится еще ко времени древних цивилизаций);

общая их черта заключается в качественном преобразовании первичных факторов - рабочей силы и средств производства;

распространение влияния новых факторов выражается и проявляется через повышение производительности и эффективности факторов первичных.

Развитие науки и техники влияет на качественное состояние не только орудий и средств труда, но и всех первичных факторов. Наряду с новой техникой в узком смысле (новые машины и оборудование) появляются новые материалы и технологические процессы, преобразующие способы обработки и использования все более широкого спектра предметов труда. Научно- технический прогресс сопровождается развитием самого человека как творца новых знаний и создателя более эффективной техники и технологии. Растет уровень знаний, образования и профессионально- технической подготовки работника, совершенствуя материальная база и методы образования и обучения, повышается в целом общий уровень культуры. Развитие науки и техники преобразует также практически все другие условия жизни человека - системы здравоохранения, торговли, транспорта и коммуникаций, жилищно-коммунального хозяйства и бытового обслуживания. Происходящие изменения неоднозначны по своим последствиями, достижения в одной области нередко дополняются ростом противоречий и потерь в других областях (в частности, в ухудшении природной среды), социальными конфликтами различной остроты. Сказанное относительно развития науки и техники применимо с теми или иными модификациями и утончениями к проявлениям влияния других отмеченных вторичных факторов - знаний и управления.

Категория «человеческий капитал» представляет стоимостную оценку занятой в экономике рабочей силы, аналогичную стоимостной оценке средств производства, относимых к основному и оборотному капиталу.

Указанная оценка может быть сделана двумя способами:

суммированием затрат (текущих и единовременных, сходных с инвестициями в основной капитал) на образование и подготовку работников, включая медицинские и другие расходы на текущее потребление, за период учебы;

капитализацией заработной платы и иных доходов, полученных работающими за весь период их трудовой деятельности, исходя из сложившегося в отдельные годы процента на капитал, выплачиваемого банками.

Проведение расчетов связано с рядом довольно сложных и условных экспертных оценок и затрудняется к тому же отсутствием надежной первичной статистической информации по многим рассчитываемым показателем. Выполнить такие расчеты проще на уровне отдельных предприятий (фирм) и сложнее при агрегировании показателей в более крупные совокупности. Не отвергая правомерность и целесообразность исследовательских работ по изучению и измерению «человеческого капитала» как элемента национального богатства, следует имеете с тем отметить необходимость увязки содержания этого понятия с устоявшимися общепринятыми экономическими категориями, и в частности с рассмотренными определениями первичных и вторичных факторов производства.

Понимание изменившегося взаимодействия традиционных первичных и новых вторичных факторов производства привело к появлению в 40-60-е годы прошлого века предложений представлять это взаимодействие как соотношение факторов экстенсивных и интенсивных.

К экстенсивным факторам относились количественные изменения первичных факторов, к вторым - изменение их производительности. Соизмерение предлагалось осуществить по вкладу обеих групп факторов в изменение результирующего показателя - объема национального продукта или дохода.

Определение пропорций между экстенсивными и интенсивными факторами стало возможным только на сравнительно высоком уровне развития макроэкономической статистики и осложнялось, подобно рассмотренным выше подходам к оценке человеческого капитала, расхождением предложенных новых понятий с составом имевшейся статистической информации.

Сложились два основных подхода к решению проблемы. Первый может быть назван методом построения индексов общей производительности, расчетные процедуры которого не выходили за рамки традиционной статистической методологии исчисления экономических индексов, второй - методом построения производственных функций с использованием более сложного математического аппарата.

Первый подход представлен работами Д.Кендрика и Э.Денисона и используется официальной статистикой США.

Д.Кендрик сконструировал и рассчитал индекс общей производительности как среднеарифметический из индексов производительности труда и капиталоотдачи, взвешенных по долям заработной платы и прибыли в валовом национальном продукте. Теоретическое обоснование порядка взвешивания основывалось на допущении соответствия в рыночной экономике заработной платы и прибыли предельным продуктам факторов «труд» и «капитал». Фактические величины этих показателей формировались в условиях, отличающихся от полной конкурентности рынков, что придает полученным данным некую условность. Расчеты сделаны по частному сектору экономики США за период 1889-1957 гг. в сопоставимых ценах. Данные о динамике общей производительности с 60-х годов регулярно публикуются в статистических ежегодниках США.

Э. Денисом по той же методике рассчитал индексы общей производительности факторов в США за 1929-1957 гг., а позже и в друга крупных странах Западной Европы, Японии и Канаде, по данным в послевоенный период. Прирост ВНП был распределен между увеличением численности, повышением технической оснащенности (капитал вооруженности) труда и ростом эффективности труда и капитала.

Более нейтральным по отношению к исходной экономической теории выглядит второй подход - метод производственной функции.

Одна из первых производственных функций была предложена американскими экономистами К.Коббом и П.Дугласом в 1928г.

Коэффициенты эластичности можно трактовать как статистические (коэффициенты корреляции уравнения регрессии), не связанные жестко с концепцией производительности факторов и их представлением как долей в стоимости конечного продукта.

Прирост национального продукта в модифицированных моделях производственной функции разделяется на части, обусловленные его увеличением в результате роста численности работающих и объема основного капитала при их эффективности в исходный базисный период или год, и прироста результирующего показателя, обусловленного интенсивными факторами - повышением производительности первичных факторов. Темп роста и доля интенсивных факторов определялся как прирост результирующего показателя (национального продукта) в результате повышения производительности, технической оснащенности труда и других факторов эффективности. Оценка роли интенсивных факторов часто интерпретируется как вклад в развитие экономики научно-технического прогресса.

В Советском Союзе метод производственных функций стал применяться с 70-х гг.

Проблема повышения эффективности производства оказалась одной из самых трудных, с которыми столкнулась советская экономика в последней трети прошлого столетия. Понимание необходимости ее решения видно не только из научной литературы, но и из официальных материалов. В решениях XXIV съезда КПСС (1971 г.) говорилось, что повышение эффективности производства должно стать основной линией экономического развития страны на очередную девятую пятилетку и длительную перспективу. Десятая пятилетка (1976-1980 гг.) была объявлена пятилеткой эффективности и качества. XXVI съезд КПСС (1981 г.) выдвинул задачу ускорения в одиннадцатой пятилетке перевода экономики на путь интенсивного развития. Те же цели, но уже и в рамках более длительной перспективы (до 2000 г.), были подтверждены XXVII съездом КПСС (1986 г.) как ведущее направление перестройки в экономике. Во всех директивных документах 70-х и 80-х гг. отмечалось исчерпание экстенсивных факторов развития и подчеркивалась необходимость усиления роли факторов интенсивных - роста производительности труда, снижения материалоемкости, улучшения качества продукции. Однако задания пятилетних и годовых планов по росту эффективности, предусматривавшие решение этих задач, систематически не выполнялись, что явилось в конечном итоге основной причиной застоя, переросшего затем в системный кризис советской экономики.

Повышение эффективности экономики входит в перечень главных стратегических задач реформирования российской экономики. В следующем параграфе показывается, как эта задача решалась в 90-е гг. и решается в настоящее время.

Часть 2. Динамика экономического развития

.1 Динамика экономики, темпы воспроизводства

Анализ динамики российской экономики на этапе развертывания рыночных преобразований выявляет два периода - спада (суженного воспроизводства) до 1998 г. и послекризисного восстановления (возобновления роста объемов производства) с 1999 г. Эти два периода прослеживаются практически по всем макроэкономическим показателям. Рассмотрим обобщающий показатель динамики экономики - изменение объема ВВП в сопоставимых ценах (табл. 1).

Таблица 1. Темпы изменения ВВП, % к предшествующему году

ГодыГоды199285,52000110,0199391,32001105,1199487,32002104,7199596,02003107,3199696,42004107,01997101,42005109,4199894,72006106,81999106,42007106,3

Самые высокие темпы снижения объема ВВП приходятся на годы ускоренной либерализации и приватизации экономики (1992-1994), самые высокие темпы прироста - на первые годы послекризисного восстановления (1999-2000 и 2003-2005). В среднем за год в 1991-1998 гг, объем ВВП сокращался на 6,5%, в том числе в 1992-1994 гг. почти на 12,0%. В 1999- 2003 гг. среднегодовой прирост ВВП составил 6,8%, в том числе в 1999-2000 гг. - 9,2%. В следующие два года его приросты уменьшились до 5%. В 2004 г. прирост ВВП составил 7%.В 2003 - 2005 гг. прирост составил 7,9%. В 2006 - 2007 гг. небольшое сокращение объема ВВП на 6,5 %.

В 1998 г. объем ВВП России составлял 90,3 % от уровня 1991 г. и в 2007 г. - 80,4%.

Разнонаправленность изменения объемов производства до и после 1998 г. прослеживается, по существу, во всех отраслях (табл. 2).

Таблица 2. Динамика производства продукции по отраслям

Отрасли1998 г., % к 1992 г.2007 г., % к 1992 г.Промышленность5075В том числе:электроэнергетика8085топливная6997нефтедобывающая69104нефтеперерабатывающая6676газовая87102угольная7599черная металлургия5992цветная металлургия6598химическая и нефтехимическая4778машиностроение и металлообработка4173лесная, деревообрабатывающая, целлюлозно-бумажная4464стройматериалов4466легкая1923пищевая5279Сельское хозяйство6784Строительство54Грузооборот транспорта50,570Услуги - всего78,4128

В 1998 г. объем промышленного производства сократился по отношению к 1992г. в два раза. В еще больших размерах сократилось производство продукции отраслей обрабатывающей промышленности - машиностроения, легкой промышленности (в 5 раз), стройматериалов, химической, лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной. Меньше среднего уменьшился выпуск продукции в добывающих и сырьевых отраслях - топливной промышленности, черной и цветной металлургии. Наибольшее влияние на сокращение общего объема промышленного производства в этот период оказали машиностроение (около четверти всего снижения), пищевая промышленность (17%), топливная промышленность и цветная металлургия (по 13-12%), черная металлургия (примерно 10%).

В 1999-2007 гг. объем промышленного производства во всех отраслях увеличился. С опережением средних по промышленности темпов происходило восстановление докризисных объемов производства в обрабатывающих отраслях - машиностроении, химической промышленности, строительных материалов, легкой и пищевой, а из сырьевых отраслей - в цветной и черной металлургии. Как и в предшествующий период спада, вклад отдельных отраслей в прирост продукции промышленности определялся двумя факторами - их удельным весом в общем объеме промышленного производства и темпами роста их продукции. Наибольшее влияние оказали машиностроение (более четверти всего прироста), пищевая промышленность (17%), цветная металлургия (11%), топливная промышленность и промышленность строительных материалов (9,0-9,5%).

В 2004 г. ни одна из отраслей промышленности, кроме нефтегазовой, не восстановила объемов производства 1992 г. Продукция всей промышленности была ниже уровня этого года примерно на '/4. Меньшим выглядит сокращение объема производства в электроэнергетике, топливных отраслях и металлургии, что объясняется меньшим его снижением до 1998 г. Большим остается снижение в отраслях обрабатывающей промышленности.

Продукция сельского хозяйства в 2002 г. уступала уровню 1992 г. на 16%, строительства - примерно в 2 раза, грузооборот транспорта был меньше на 30%. Восстановлен объем предоставленных экономике рыночных услуг; величина оплачиваемых из средств государственного бюджета нерыночных услуг остается ниже показателей 1992 г.

В работах о состоянии российской экономики в послекризисный период статистические данные о ее росте часто характеризуются как показатели развития, хотя на самом деле они отражают главным образом процессы восстановления.

Понятия и показатели роста и развития не совпадают. Даже в количественном отношении действительный рост начинается с того момента, когда восстанавливается объем производства в докризисный, в данном случае дореформенный, период. На это потребуется еще около четырех лет. Понятие «развитие» предполагает, кроме того, качественные изменения в составе продукции и технической базе экономики. В 1990 - е годы, включая последние пять лет, обозначенные кризисом 1998 г., эти качественные сдвиги в процессе воспроизводства занимали в целом подчиненное место, их также правомерно назвать по преимуществу восстановительными.

Сроки завершения восстановительного периода определяют временные рамки начала третьего этапа переходной экономики, когда ее количественный рост дополнится более глубокими качественными изменениями в структуре и эффективности производства. По времени - это последние годы текущего десятилетия. В 2003 г. Президент РФ выдвинул перед Правительством задачу удвоить в этом десятилетии объем ВВП. В этом случае в 2010 г. ВВП превысит уровень 1990 г. примерно в 1,3 раза.

При анализе темпов воспроизводства изменение объема ВВП как конечного результата экономической деятельности важно увязывать с состоянием в тот или иной период общих ее условий и дополнять анализ оценкой источников роста. Поэтому далее рассматриваются процесс инфляции и основные тенденции изменения эффективности производства (табл. 3).

Таблица 3. соотношение реальных и ценовых источников ВВП

показатели1998 г., % к 1992 г.2003 г., % к 1998 г.ВВП в текущих ценах41,8 раза505,2ВВП в сопоставимых ценах57,5138,2Дефлятор ВВП365,6Численность работающих84,7109,2Производительность труда67,9135,2Основные фонды101,4104,1фондоотдача56,7132,7материалоемкость1992 г. 1,09 1998 г. 0,850,95Промежуточное потребление1992 г. 52,2 1998 г. 45,949,3Валовая добавленная стоимость1992 г. 47,8 1998 г. 54,150,7

Производительность труда исчислена как объем ВВП в сопоставимых ценах одного работающего, фондоотдача - производство ВВП на рубль основных фондов в сопоставимых ценах. Показатели материалоемкости определены как отношение удельных весов промежуточного потребления и валовой добавленной стоимости экономики в выпуске экономики (в основных ценах). Первая цифра относится к первому году периода, вторая к последнему году.

Особенность процесса воспроизводства российской экономике периода реформ заключается в громадном влиянии на ее динамику инфляционных процессов.

В 1998 г. в номинальном выражении ВВП увеличился по отношению к 1992 г. в 41,8 раза, его физический объем сократился на 42,5%, все увеличение в текущих ценах было обусловлено инфляцией. В последующие годы ее уровень снизился, но доля инфляционной составляющей в увеличении ВВП в номинальном измерении остается преобладающей. В 2003 г. при росте реального ВВП к 1998 г. на 38,2% его объем в текущих ценах увеличился более чем в 5 раз; доля прироста физического объема ВВП в увеличении номинальной величины данного показателя в текущих ценах за этот период составила около 9%. В 2002 - 2003 гг. удельный вес реальной составляющей приросте ВВП в текущих ценах повысился примерно до 20 - 25%, или по крайней мере 3 раза уступал доле фактора инфляции. Процесс воспроизводства сохраняет, следовательно преимущественно инфляционный характер. В Послании Президента РФ Федеральному Собранию в 2004 г. задача удвоения объема ВВП за десять лет дополнена поручением Правительству добиться снижения к 2008 г. уровня инфляции до 3%; при достижении 6% годового прироста ВВП в реальном выражении, что означало бы снижение доли инфляционной компоненты прироста примерно до одной трети.

Таблица 3 показывает далее заметное изменение соотношения факторов реального роста ВВП - пропорций их количественного изменения в сравнении с динамикой показателей эффективности. Наиболее наглядно это видно в динамике производительности труда.

В 1998 г. численность работающих сократилась к 1992 г. на 15,3%, производительность труда снизилась на 32,1%, или меньше, чем объем ВВП (-42,5%). Сокращение численности работающих обусловило в этот период более половины (56%) общего уменьшения ВВП.

В 1999 - 2003 гг. численность работников увеличилась на 2,2%, тогда как производительность труда повысилась на 35,2%. В этот период повышение производительности труда обеспечивало около 90% общего прироста реального ВВП. Рост производительности труда отражает также улучшение других показателей эффективности.

Объем основных фондов изменился меньше чем численность работающих и экономически активного населения.

Небольшое уменьшение физического объема основных фондов отмечалось после 1995 г., тогда как численность работающих сокращалось ежегодно вплоть до 1998 г. В последующие годы рост объема основных фондов возобновился, но лишь ненамного опережал увеличение количества работающих. При такой динамике факторов труда и капитала уровень фондоотдачи определялся в основном динамикой ВВП, а также уровнем использования производственных мощностей имевшихся основных фондов. В 1998 г. фондоотдача сократилась по отношению к 1992 г. на 43,3%, или гораздо сильнее, чем снизилась производительность труда. В 2003 г. фондоотдача возросла к 1998 г. почти на треть.

Приведенные в табл. 3 показатели материалоемкости измерены в текущих ценах. В 1992 г. доля промежуточного потребления в валовом выпуске экономики составляла 50,2%, валовой добавленной стоимости - 49,8, а их соотношение - 1,01%. В 1992 г. вследствие сокращения объема производства, увеличения в связи с этим постоянных расходов и инфляционного роста издержек данное соотношение повысилось до 1,09%. В 1995 г. на промежуточное потребление приходилось 49,0% выпуска и валовую добавленную стоимость 51,0% ею объема, а их соотношение снизилось до 0,85%, в 2003 г. оно составило 0,95%. Поскольку рассматриваемое соотношение выражено в ценах соответствующих лет, то оно, в отличие от показателей динамики производительности труда и фондоотдачи, отражает наряду с изменением ' уровня удельных материальных затрат на рубль выпуска также различия в динамике цен на продукцию, которая входит в состав промежуточного потребления и является товарным эквивалентом валовой добавленной стоимости (конечного продукта экономики).

Хотя динамика показателей эффективности производства в последние годы выглядит более благоприятно, чем до 1998 г., дореформенный ее уровень, признаваемый как низкий и недостаточный, еще далеко не восстановлен. Одним из главных аргументов необходимости рыночных реформ были утверждения их инициаторов о невозможности повышения эффективности экономики без ее либерализации и разгосударствления. То и другое ими осуществлено, но в целом экономика стала еще менее эффективной, чем в советский период.

Причина попятного движения заключается в утрате тех возможностей ее роста, которые имелись в плановой системе, и низкой (по большому счету) эффективности сложившихся рыночных механизмов, формирование которых не завершено.

Руководители и теоретики рыночных реформ склонны объяснять низкую эффективность производства в переходный период наследием прошлого. Так, Е. Ясин, бывший в течение ряда лет министром экономики, считает, что до 80% общего снижения российского ВВП обусловлено необходимостью структурной перестройки экономики - сокращения выпуска военной техники и товаров, на которые отсутствует спрос; на сами механизмы рынка он относит не более одной пятой части кризисного спада экономики. Сделанные им оценки исходят из удельного веса расходов на оборону в СССР в 1990 г. на уровне 40% ВВП. Происхождение этой цифры не объясняется. Она взята, по-видимому, из оценок советского военного потенциала в долларах, подготовленных и 80-е гг. ЦРУ США. По данным Госкомстата СССР, доля расходов на оборону, включая те их составляющие, которые ранее отражались в расходах на народное хозяйство, научно-исследовательские и проектно-конструкторские расходы, в 1990 г. составляла 12% ВВП. Столь значительное в течение длительного времени отвлечение ресурсов способно подорвать устойчивость экономики любой развитой страны.

При оценке экономических последствий рыночных реформ следует исходить из структуры экономики и цен самой страны. В этом случае влияние сокращения расходов на оборону на снижение ВВП уменьшится более чем в 3 раза (40: 12), и на первое место в составе причин его сокращения выйдут причины, относящиеся к самим реформам - их концепции, курсу и методам проведения.

В рыночной экономике усиливается влияние на процесс и механизмы воспроизводства цен и связанных с ними денежных регуляторов. Во взаимодействии спроса и предложения товаров, услуг и первичных факторов производства исходными (задающими) становятся регуляторы со стороны спроса; возрастает роль регуляторов, которые воздействуют на все элементы конечного спроса - потребительского, инвестиционного, мировой торговли. Этим экономика переходного периода отличается от дореформенной плановой, где баланс спроса и предложения поддерживался прежде всего путем увеличения объемов производства и подтягивания его до размеров платежеспособного спроса. В этом смысле спрос опережал предложение, дефицитными были товары (услуги) и необходимые для производства ресурсы.

В условиях рынка его экономические ограничители смещаются в область денежных доходов, формирующих конечный спрос, дефицит распространяется прежде всего на деньги. Экономический механизм из ресурсоограниченного превращается в спросоограниченный.

Динамика конечного спроса в реальном выражении. Особенность российской экономики на первом этапе рыночных преобразований заключалась в резком сокращении конечного спроса, которое вызвало обвал и сокращение всего внутреннего рынка, включая спрос на товары промежуточного потребления и первичные ресурсы (факторы производства).

Именно эти обстоятельства стали главной причиной обострения экономического кризиса в процессе реформ. Это прямое следствие проводившейся правительством политики радикального либерализма - форсирования приватизации, мер по ликвидации так называемого денежного навеса, сокращению расходов государственного бюджета, в том числе и расходов, обеспечивающих поддержание покупательной способности населения, и особенно курса на использование инфляционных методов сбалансирования складывающегося рынка

Расширение емкости внутреннего рынка, связанное с увеличение конечного спроса после кризиса 1998 г., обусловило возврат экономики в режим расширенного воспроизводства.

Вопрос об изменении конечного спроса содержит два аспекта изменение его реального объема, учитывающее снижение покупатель ной способности конечных доходов вследствие инфляции, и изменение пропорций основных элементов этого спроса в рыночных цена по которым товары и услуги приобретаются конечными потребителя ми. Изменение емкости рынка характеризуется динамикой основных элементов использования ВВП в сопоставимых ценах. Структура конечного спроса характеризуется пропорциями использования ВВП рыночных ценах. В приводимых далее таблицах конечный спрос представлен показателями расходов на конечное потребление, инвестиции и экспорт в реальном выражении.

Таблица 4. Изменение расходов на конечное потребление, инвестиции и экспорт, приросты, % к предшествующему году

ГодыВВПРасходы домашних хозяйствИнвестиции в основной капиталЧистый экспорт1993-8,79,4-0,70,61994-12,70,1-5,32,51995-4-9,6-0,1-1,31996-3,6-0,2-1,10,819971,42,5-1,7-21998-5,32,9-2,14,519996,4-3,2-1,810,3200010,0-7,34,3320015,13,20,2-7,320024,71,6-1-1,920037,3-0,10,50,520047,0-0,500,920059,4-0,4-0,71,520066,8-10,8-120076,302,6-4

В табл. 4 приведена динамика главных элементов используемого ВВП. В 2003 г. удельный вес в ВВП расходов домашних хозяйств населения составлял 51,9 % (всех расходов экономики на конечное потребление 73,4 %), инвестиций в основной капитал 19,9 % (всех инвестиций, включая прирост запасов материальных оборотных средств 20,8%), чистого экспорта 12,1 % (в текущих ценах).

В динамике показателей использования ВВП выделяются те же два периода, о которых говорилось применительно к изменению объема его производства.

В течение первого периода (до 1998 г.) происходило сокращение внутреннего потребительского и инвестиционного рынков при увеличении объема чистого экспорта. Расширение экспорта поддерживало сырьевые и добывающие отрасли промышленности, где объем производства сократился меньше среднего по промышленности. Более противоречиво влиял на экономику рост импорта: с одной стороны, его расширение способствовало пополнению рынка товарами, которые не производились в стране, часто были дешевле и лучше по качеству; с другой стороны, конкуренция вытесняла с рынка отечественные предприятия, вынужденные из-за ограниченности спроса на их продукцию свертывать производство.

В ходе кризиса 1998 г. сильнее сократился рынок инвестиционных товаров, который стал расширяться уже со следующего 1999 г.; рост потребительских расходов домашнего хозяйства возобновился в 2000 г. В 2001 г. расходы домашних хозяйств населения увеличились к 1998 г., а далее стали снова сокращаться, которое в 2007 году совсем опустилось до значения 0. Но наиболее значительно в 1998-1999 гг. возрос чистый экспорт, что связано как с увеличением физического объема товарных поставок на внешние рынки, так и уменьшением объема импорта. С 2000 г. рост экспорта замедлился, тогда как объемы импорта вновь стали увеличиваться; в результате происходит сокращение положительного сальдо внешнеторгового оборота.

Чистый экспорт 2007 году достиг по сравнению с 1999 годом уровня -4 %, что значительно изменило экономику страны.

Изменение структуры конечного спроса в текущих ценах. Структура конечного спроса характеризуется показателями использования ВВП II ценах соответствующих лет (табл. 5).

Наиболее значительное сжатие потребительского рынка имело место в 1992 г., когда удельный вес в ВВП расходов на конечное потребление сократился до 67,6 %. В последующие годы, вплоть до 1998 г., доля этих расходов увеличивалась, и в 1998 г. превысила уровень 1990 г. на 8,6 % пункта. В обстановке экономического кризиса конечный спрос все ощутимее смещался на рынок потребительских товаров, оплачиваемых доходами домашнего хозяйства населения.

Таблица 5. Структура использования валового внутреннего продукта, в рыночных ценах, % к итогу

ГодыРасходы на конечное потреблениеИз них расходы домашних хозяйствВаловое накоплениеВ том числе инвестиции в основной капиталЧистый экспорт товаров и услуг199267,650,530,727,21,6199367,359,930,526,52,2199472,560,022,821,24,7199571,250,425,421,13,4199671,550,223,620,04,2199775,852,721,918,32,2199876,255,615,016,26,7199968,152,414,814,417,0200061,345,118,718,720,0200165,848,321,918,912,7200268,949,920,117,910,8200368,149,420,818,411,3200466,949,320,918,412,2200566,248,920,117,713,7200665,548,921,318,512,7200766,147,924,621,18,7

Перед либерализацией экономики и в первые ее годы в составе конечного спроса резко увеличилась доля инвестиционных расходов (их физический объем, как отмечалось, сокращался). Это объясняется началом приватизации, обострением товарного дефицита (показательно в этом отношении увеличение расходов на приобретение товарных запасов в материальных оборотных средствах) и скачком инфляции. По мере изживания общего товарного дефицита прежде всего сократилась доля инвестиций в оборотный капитал на 4,5 % в 1998 г. по сравнению с 1992 годом.

Таким образом, на кризисном этапе реформ наибольшее сокращение конечного спроса на первичные факторы производства, а также товары, приобретаемые на цели промежуточного потребления, имело место в инвестиционном секторе, наименьшее - в потребительском секторе внутреннего рынка (при нарастании дифференциации потребительского спроса на высококачественные товары и услуги и продукцию массового потребления). Одновременно увеличился в реальных объемах и по удельному весу спрос на экспортные и импортные товары.

Иное направление изменения структуры конечного спроса сложилось на восстановительном этапе. Для этого периода характерно в первую очередь расширение спроса на первичные факторы производства и товары промежуточного потребления в инвестиционной сфере и производстве экспортных товаров. Конечный спрос на рынке потребительских товаров вследствие некоторого повышения покупательной способности большой части населения также возрастал, но его доля в общей сумме конечных расходов экономики сокращалась. Удельный вес расходов на конечное потребление в ВВП в 2007 г. сократился по сравнению к 1998 г. на 10 % пунктов, в основном за счет снижения доли расходов домашних хозяйств населения.

2.2 Деформация процесса воспроизводства

Изложенные выше изменения объема и структуры конечного спроса (как причины углубления кризиса российской экономики в начале либерализации, затягивания сроков выхода из кризиса и мало кем предсказанного перехода начиная с 1999 г. Сравнительно быстрому восстановлению) обусловлены деформациями механизма воспроизводства в ходе первоначального накопления капитала.

Деформации процесса воспроизводства выразились в следующем:

углублении экономического кризиса и затягивании на многие годы процесса восстановления экономики;

несбалансированности факторов и пропорций воспроизводства, усилении инфляции и сохранении ее высокого уровня;

затянувшийся структурной перестройке экономики;

ослаблении социальной направленности экономики при усилении социальной направленности экономики при усилении социальной дифференциации общества, разрыва между богатством и нищетой.

Сложившуюся к середине 1990 - х гг. хозяйственную систему называют «квазирынком», некой мутацией известных из теории и практики форм капитализма в странах Запада (А.Д.Некипелов). На серьезное отличие возникшего в России капитализма от его классической теоретической модели тогда же обратили внимание видные экономисты Запада.

Часть 3. Реформационный прагматизм как основа модернизации

.1 Мир вокруг России и внутренняя ситуация

России предстоит вступить в период ускоренной трансформации всей внутренней жизни - на фоне стремительных изменений в мировом хозяйстве и в международной обстановке. Внутренние процессы развития могут ускоряться или тормозиться как внешними факторами, так и тенденциями социально-культурной и социально-экономической эволюции самого российского общества в постсоветское пятнадцатилетие. Некоторые из этих тенденций позитивны и подлежат стимулированию, другие - негативные - должны быть переломлены на основе эффективного использования потенциала рынка и возможностей государства.

Период до 2015 г., по-видимому, станет завершающим этапом процесса масштабной трансформации международной системы. Главные элементы трансформации - глобализация экономических и других общественных отношений, активизация трансграничных процессов и усиление многослойной взаимозависимости в политике и экономике при нарастании противоречивости и неустойчивости глобальной системы в целом. Последние связаны с определившейся тенденцией к новой полицентричности, к формированию многоуровневой модели межгосударственных отношений, призванной решать возникающие проблемы на основе создания многосторонних институтов и механизмов.

С высокой степенью достоверности можно прогнозировать дальнейшее ослабление управляемости международными процессами, нарастание в них элементов хаотичности. Большинство нынешних главных международных институтов и «Правил игры» окажутся неадекватными постоянно изменяющимся условиям. Вероятность легитимной и «конституционной» адаптации системы международных правил и норм к современным условиям в прогнозируемый период невелика. В связи с этим следует считаться с опасностью «расползания» технологий, используемых для создания оружия массового поражения, включая угрозу доступа к ним различных негосударственных структур. Поскольку большинство современных государств пока не готово к эффективной деятельности в таких условиях, не исключено нарастание дестабилизации в отдельных регионах мира с образованием соответствующих вакуумов безопасности.

В прогнозируемом горизонте продолжит свое движение к превращению в центр мирового экономического роста регион Восточной Азии. Здесь усилятся «мягкие» интеграционные тенденции, а после 2012 г. ожидается их институционализация. Параллельно будут формироваться новые многосторонние региональные структуры безопасности, например, на основе «шестерки» по северокорейской ядерной проблеме. При этом скорее всего упрочится роль Китая в качестве инициатора и главного субъекта политических и экономических перемен в регионе.

В ближайшие несколько лет весьма вероятно определенное осложнение отношений России с США, обусловленное рядом обстоятельств, прежде всего активизацией американских попыток установления политического и экономического контроля в постсоветском ареале и в целом на постсоциалистическом пространстве, с одной стороны, и усилением самостоятельности российской политики в отношении Китая, Ирана, стран ближневосточного и латиноамериканского регионов, - с другой.

В регионе СНГ сохранятся тенденции к размежеванию, связанные с превращением постсоветского пространства в зону мирохозяйственной конкуренции. Реальные интеграционные процессы в прогнозируемый период возможны только с Казахстаном и Белоруссией - в случае принятия и реализации взаимовыгодных стратегических решений. В любом случае большинство экс-советских республик будет все в большей мере тяготеть к внешним центрам силы.

Базовым сценарием динамики мировой экономики в предстоящее десятилетие большинство специалистов считает умеренный рост (среднегодовой прирост глобального ВВП прогнозируется на уровне 4%), сопровождаемый, однако, усилением ряда мегаугроз, неизбежно проецируемых на национально-государственный уровень. Речь идет, прежде всего, об усугублении социального расслоения даже в развитых странах и поляризации параметров социально-экономического развития государств, об обострении экологических проблем (в том числе связанных с глобальным потеплением) и ужесточении конкуренции за ресурсы - как материальные, включая пресную воду, так и интеллектуальные.

Структура энергетической базы мировой экономики в рассматриваемый период существенных изменений не претерпит. Согласно большинству прогнозов, доля традиционных ресурсов (нефти, газа и угля) сохранится фактически на нынешнем уровне, причем ведущим среди них останется нефть, обеспечивающая до 40% энергопотребления (существенное снижение ее доли, прежде всего в пользу газа, ожидается к концу второго десятилетия нынешнего века); за ней следуют газ (28%) и уголь (20%). Вместе с тем есть все основания прогнозировать, во-первых, ощутимую переориентацию энергетических потоков в направлении растущих экономик Азии, во-вторых, - системные и целенаправленные действия США, стран ЕС и Японии в отношениях диверсификации географических маршрутов импорта углеводородных энергоносителей, ужесточения контроля над их поставками по традиционным направлениям и снижения энергоемкости их экономик. С нарастающей интенсивностью будут продолжены поиски путей перевода производственных процессов на нетрадиционную (неуглеводородную) энергетическую базу.

Эти мирохозяйственные тенденции важно принимать во внимание при обосновании программных параметров структурной перестройки российской экономики, диверсификации ее экспортного потенциала и рационализации структуры импорта. В планах структурных народнохозяйственных изменений важно учитывать также тенденции в области мегатехнологической динамики и прежде всего тот факт, что мощности сектора, генерирующего новые знания и превращающего их в средства производства и в предметы потребления, растут опережающими темпами.

Между тем Россия пока резко отстает в строительстве институтов «экономики знаний» и не отвечает, таким образом, на один из глобальных вызовов времени, связанный с развитием мировой науки. Поэтому при формировании инновационной составляющей структурной политики представляется необходимой постановка следующих целей: страна должна удерживаться на передовых рубежах хотя бы по нескольким «мэйнстримным» направлениям научно-технологических изысканий, а на других направлениях иметь специалистов мирового уровня, на равноправных условиях работающих в международных «командах». Это касается прежде всего научных дисциплин, применительно к которым ожидаются «нанотехнологические» прорывы (молекулярной биологии и генной инженерии, направлений, связанных с созданием наноматериалов и наноалгоритмов, позволяющих резко поднять эффективность машиностроения), а также, разумеется, сектора информационно-коммуникационных технологий, в отношении которого Россия имеет конкурентные преимущества. Однако, чтобы последние реализовать и приумножить, необходимо создать два-три соответствующих брэнда, причем сам процесс их создания способен сыграть объединяющую роль для всей российской промышленности и экономики в целом.

Эффективность концептуально-программной проработки хода будущей социально-экономической эволюции страны во многом будет определяться качеством управления культурным многообразием России. Конструктивной здесь представляется лишь та трактовка самого феномена «культурное многообразие», согласно которой в многообразии имеющихся в стране культурных, включая этнокультурные, общностей признаются не только реальные различия, но и реальные же схожесть, единообразие. Более того, объединительное сходство, как правило, преобладает над различиями в рамках одной национальной (не этнической!) культуры. Именно такова культура российская, существующая на основе русского языка, вовсе не «узурпируемого» этническими русскими.

Согласно предлагаемому подходу, в качестве базовой должна быть признана такая социокультурная общность, как «российский народ», или «россияне». Это признание, собственно, уже представляет собой неписаную (хотя бы потому, что не менее трети населения РФ рождено в смешанных браках) и писаную норму (каждый постоянно проживающий в нашей стране индивид должен иметь паспорт «гражданина Российской Федерации»). Причем идентификации по культуре и по гражданско-политическому сообществу отнюдь не противостоят друг другу. Менталитеты «русского и «россиянина», «татарина» и «россиянина», «чеченца» и «россиянина» , и тп. могут становиться взаимоисключающими лишь в результате целенаправленной провокационной деятельности соответствующих региональных «элит», усугубляемой беспомощностью «национальной политики» федеральных властей.

Возможность существования множественных взаимодополняющих идентичностей в рамках единого государственного сообщества убедительно продемонстрирована практикой развития таких стран, как Испания, Бельгия, Индия (в новейший период) и др. Именно такой путь формирования нации следует считать наиболее перспективным. Для постсоветской же России он представляется еще более актуальным. Широкая трактовка культурного многообразия - серьезный фактор выхода из тупика политико-правовых дискуссий относительно того, является ли та или иная общность «отдельным народом», «коренным народом», должна ли она особо позиционироваться при переписях населения и следует ли предоставлять ей национально-культурную автономию.

В постсоветской России, где возобладала идеология «национального» (а на деле - этнонационального) возрождения и развития, приняты федеральные законы и программы, равно как и многочисленные региональные проекты, нацеливаемые именно на сохранение частных «культурных корней», будь то корни татарские, якутские или осетинские либо почти условные финно-югорские или тюркские. Кроме прочего, эта политика ущемляет интересы тех чувашей и татар, которые не говорят соответственно на чувашском и татарском языках и которых больше интересует их «российскость», нежели соответствующие «финно-югорскость» и «тюркскость». Постсоветская «национальная политика» общероссийского уровня фактически игнорирует данный сюжет, важный для значительной части населения. В то же время этнонационализм, практикуемый властями и общественностью ряда регионов, да и некоторыми должностными лицами федерального центра, вполне преуспевает в реализации проектов, разрывающих единую социокультурную ткань общества. В этой связи требуются кардинальные взаимосогласованные изменения в общегосударственной социальной, культурной и образовательной политике, в подходах федерального центра к регулированию регионального развития.

Концептуальное и программное обоснование перспектив социально-экономического развития России должно исходить из тенденций, определившихся в результате уже пройденного страной трансформационного пути. Как известно, после финансового краха 1998 г. в экономическую политику были внесены некоторые коррективы, учитывающие национальные экономические интересы. С ними совпали по времени исключительно благоприятные для добывающего сектора и для бюджета изменения конъюнктуры на мировых рынках традиционных углеводородных энергоносителей и энергоемкого сырья (особенно черных и цветных металлов). В результате отечественная экономика в «постдефолтный» период обрела весьма высокую динамику, выйдя по ряду макропоказателей на дореформенный уровень 1990г.

Однако качество этого роста вызывает серьезную озабоченность. Значительная (превышающая 400 млрд. долл.) часть накопленных ресурсов «заперта» в валютных резервах и в Стабилизационном фонде РФ. Не обеспечена многократно декларировавшаяся «структурная диверсификация экономики», недопустимо мал приток средств в наукоемкие высокотехнологические секторы народного хозяйства.

Разорваны основные элементы инновационного цикла. Неудовлетворительно развивается производственная инфраструктура страны. Нет эффективной экологической политики.

Социальной стабильности угрожает беспрецедентная, 15-кратная по крайним децильным группам россиян, дифференциация доходов населения. Целостность страны подрывается огромными разрывами в уровнях социально-экономического развития российских территорий. В кризисном состоянии находятся системы образовавшая и медицинского обслуживания, подвергаемые тотальной маркетизации. Культурный уровень населения деградирует вследствие засилья «массовой культуры».

Особую угрозу представляют прогрессирующее разложение государственного аппарата, беспрецедентный размах коррупции.

Совокупность подобных тенденций нередко дает основания для квалификации (и не только в СМИ, но и в профессиональной литературе) «постдефолтной» макроэкономической динамики в качестве подпитываемого лишь «нефтедолларами», «газодолларами» и т.п. «роста без развития», сопровождаемого ухудшением характеристик научно-производственного и человеческого потенциалов страны. К подобным оценкам можно относиться по-разному. Однако в любом случае давно «назрела и перезрела» необходимость перевода экономики в режим устойчивого и высококачественного роста, предполагающего восстановление и приумножение этих потенциалов. А это в свою очередь требует перехода к сугубо прагматичному курсу реформ, согласно которому вопрос о масштабах, сферах и формах государственного присутствия в экономике решается лишь именно исходя из стоящих перед страной задач. Таким образом, из области принципиально допустимых инструментов экономического регулирования не исключаются не только различные субсидии и фиксируемые цены, но и другие известные в мире элементы активной промышленной и сильной социальной политики, стратегическое макропрограммирование и индиктивное народнохозяйственное планирование.

3.2 Гуманитарный приоритет развития экономики

Годы трансформационных преобразований, обеспечивших индивидуальные свободы и создавших условия для развития экономики, одновременно породили крайне негативные тенденции в условиях жизни людей. Неудовлетворительное положение человека стало привычной нормой. По индексу развития человеческого потенциала наша страна занимает лишь б0-70-е места в мире, продолжительности жизни - 100-110, по уровню здравоохранения - 130-140-е места; даже по образованию Россия спустилась на 30-ю позицию. Отрасли, где воспроизводится человеческий капитал и генерируется интеллектуальный потенциал страны, явно не соответствуют вызовам времени. Отчасти это связано с тем, что старые идеологические догмы утратили свое значение, а новые ценности и установки в полной мере не сформированы. В этих обстоятельствах, усугубляемых демографическим кризисом и ухудшением среды обитания человека, необходима внятная политика в отношении всей социальной сферы в целом, а в особенности - в тех гуманитарных секторах экономики, которые определяют условия жизни людей.

3.2.1 Демографический кризис и способы его преодоления

Нынешние параметры воспроизводства народонаселения откровенно негативны. Начавшаяся в 90-е годы минувшего столетия естественная убыль населения приобрела устойчивый. и долговременный характер. К 2015 г. число россиян может сократиться с нынешних 142,5 млн. до 138 млн. человек. Неутешителен и прогноз на более длительную перспективу: 118-130 млн. человек в 2025 г. и 86-111 млн. - в 2050 г.

Что же нужно делать? Направления противодействия демографическому кризису известны. Во-первых, речь идет о стимулировании рождаемости и снижении смертности. Эффективное поощрение репродуктивного поведения на основе реализации мер экономического, социального и пропагандистского характера (в том числе оказания финансовой помощи семьям с детьми, упрочения самого института семьи, а также изменения отношения населения к своему здоровью) необходимо дополнить системой мер по продлению жизни и снижению смертности от неестественных причин, прежде всего от несчастных случаев. Здесь реальный результат может быть получен относительно быстро - через пять-семь лет. В том же русле - ограничение применения гражданами контроля над рождаемостью. В обстоятельствах доступности и качественности абортов свою роль способны сыграть морально-этические нормы (так, религиозная установка относительно недопустимости прерывания беременности по своей эффективности превосходит медийную пропаганду).

Во-вторых, необходима оптимизация иммиграционных потоков. В воспроизводстве народонаселения на уровне каждой отдельной страны объективно работают специфические адаптационные механизмы. Едва ли не главный из них - иммиграционный вектор трансграничных перемещений - из стран с «трудоизбыточным» (по тем или иным, в том числе чисто социально-экономическим, причинам) режимом в страны с режимом «трудонедостаточным». Этот механизм может быть с успехом использован для противодействия быстрой убыли населения России. Перспективным здесь представляется переселение в нашу страну граждан постсоветских республик, прежде всего украинцев и молдаван, готовых работать в местах с более высокими, чем в этих республиках, заработками. Эта категория иммигрантов, уже во втором поколении способных к превращению в «россиян» по культуре и само- сознанию, - наиболее приемлемый для России ресурс (ведь большое число африканцев, китайцев или афганцев страна не в состоянии принять из-за их культурноментальной специфики). В настоящее время в РФ не менее 5 млн. мигрантов (легальных и нелегальных), превращение которых в ее граждан представляется желательным, причем 1,5 млн. из них уже стоят в очереди за получением гражданства. Проблема может быть решена на основе применения разовой процедуры «миграционной амнистии» и развертывания кампании ускоренного предоставления гражданства.

В-третьих, следует проявить заботу о трудовой адаптации населения пенсионного возраста. Здесь требуется пересмотр жестких границ между рабочим и внерабочим временем, между категориями работающих и пенсионеров. Многие люди «в возрасте», представляющие ряд современных специальностей и видов деятельности, способны приносить пользу обществу и себе самим своим трудом, причем вовсе не обязательно организованным «в офисе». Опыт функционирования академических научных учреждений свидетельствует о том, что за формальными двумя -тремя «явочными днями» во многих случаях скрывается напряженный и плодотворный труд ученых, в том числе немолодых, «от зари до зари». Подобные организационные режимы «работы на дому» возможны и в других сферах; проблема состоит в том, чтобы эффективно содействовать общественно-полезному труду людей старших возрастов, используя гибкие подходы к организации этого труда и задействуя современные методы коммуникации людей и трудовых коллективов.

.2.2 Человеческий капитал: стратегия «социального императива»

Характерный для всего постсоветского периода острый дефицит бюджетного финансирования социальной сферы при катастрофически низкой, далеко «не дотягивающей» до уровня стоимости рабочей силы, оплате труда привел к падению продолжительности жизни россиян, снижению качества среднего и высшего образования, старению академической науки, «утечке мозгов и талантов», невосполнимым потерям в культурном наследии, к общему снижению интеллектуального потенциала страны, совпавшему с примитивизацией трудовой деятельности в российской экономике.

Они видят в этом «неизбежные социальные издержки становления рыночных отношений». Другие задаются вопросом, в какой мере оправданы социальные потери. Как бы то ни было, по прошествии времени многое видится иначе. Все более очевидной становится сегодня контрпродуктивность установки 90-х годов, в соответствии с которой «за рыночные реформы приходится расплачиваться человеческим капиталом». Ныне в обществе восстанавливается понимание самоценности этого «капитала», высокоразвитой науки, образования, культуры и здравоохранения, значение которых в принципе не может измеряться лишь процентами годового прироста ВВП и выходит далеко за пределы хозяйственной жизни страны, хотя во многом как раз и определяет и ее экономическое будущее, и ее перспективы в развивающейся мировой экономике.

По-видимому, настал момент, когда требуется радикально изменить отношение общества к человеку, поставив его в центр программы национального развития. На смену прежнему курсу реформ, ориентированных на сокращение бюджетной сферы, должна прийти стратегия «социального императива», в основании которой лежат не нарушаемые ни при каких обстоятельствах пороговые условия функционирования социального сектора экономики. Речь идет об отказе от устаревшей идеологии «социальных стандартов», которые из-за невозможности их адекватного измерения и отсутствия механизмов ответственности за их реализацию так и не внедрены в российскую практику. Вместо этих государственных «квазигарантий» должны быть установлены бюджетные обязательства государства в форме минимальных нормативов.

В отраслях воспроизводства человеческого капитала нормативные государственные обязательства трансформируются в «нижние бюджетные ограничения», определяемые посредством нормативов:

)минимального уровня оплаты труда работников культуры, науки, образования и здравоохранения;

) минимальных расходов государственного бюджета на финансирование этих отраслей. Учитывая, что отрасли науки, образования, культуры, здравоохранения и управления функционируют в одинаковых условиях принадлежности к бюджетной сфере, где результаты трудовой деятельности не могут иметь адекватной рыночной оценки, а также принимая во внимание, что в «управлении» сложился самый высокий среди всех «бюджетников» уровень оплаты труда, в качестве нормативной цели имеет смысл выбрать среднюю заработную плату управленце. При сохранении существующей динамики роста оплаты труда в управленческой сфере введение минимальных нормативов обеспечит увеличение оплаты труда в 2008 - 2011 гг.: в гражданской науке и научном обслуживании - минимум в 1,5 раза; в образовании - в 2,0; в культуре - в 1,9; в здравоохранении - в 1,8 раза. А в следующие четыре года (2012 - 2015) заработная плата должна вырасти по отношению к уровню 2007 г.: в науке - минимум в 2,3 раза; в образовании - 3,2; в здравоохранении - в 3,0 раза.

Развитие социального сектора экономики требует не только реабилитации человеческого капитала, но и радикальной модернизации соответствующих основных фондов. Речь идет как о замене изношенного оборудования, так и об ускоренном внедрении современных технологий, принципиально меняющих инфраструктуру данного сектора. Причем, несмотря на многообразие существующих финансовых источников, основным ресурсом развития материальной базы социального сектора были и остаются бюджетные расходы государства. Поэтому в вышеупомянутых нормативах минимальных расходов госбюджета должны учитываться особенности российской экономики, условием эффективного роста которой настоящее время является опережающее развитие не просто наукоемких и высокотехнологических секторов, но и в целом отраслей, расширенно воспроизводящих человеческий капитал. При определении нормативов государственных расходов на науку, образование, культуру и здравоохранение необходимо иметь в виду те дополнительные ресурсы, которые потребуются для введения минимальных нормативов оплаты труда работников этих отраслей и создания современной материальной базы социального сектора данных нормативов, касается необходимости сокращения отставания России от развитых стран мира по уровню госфинансирования указанных отраслей. Приближение к мировому уровню обеспечит необходимые предпосылки и для снижения продолжающейся утечки «мозгов и талантов».

Расчеты показывают, что введение минимальных бюджетных нормативов потребует увеличения в 2008 - 2011 гг. государственных расходов: на гражданскую науку и научное обслуживание - минимум в 2,1 раза; на образование - в 1,3; на культуру - в 1,4; на здравоохранение - в 1,9 раза. А в следующие четыре года (2012 - 2015) бюджетные расходы должны вырасти по отношению к уровню 2007 г.: в науке - минимум в 2,9 раза; в образовании - в 1,46; в культуре - в 4,4; в здравоохранении - в 2,3 раза.

3.2.3 Направления усиления социальной защиты населения

Не менее остры проблемы, накопившиеся в области социальной защиты россиян. Материальное положение нынешних 37 млн. пенсионеров следует считать абсолютно неудовлетворительным. Средний размер трудовой пенсии по старости не превышает 3 тыс. руб., отношение средней пенсии к средней заработной плате по стране снизилась до 27 % при минимальном значении этого показателя («коэффициента замещения»), рекомендованном Международной организацией труда на уровне 50%. Далее, налицо серьезное ухудшение положения инвалидов. Наконец, несмотря на сокращение численности детского населения, растет число детей - сирот и детей, лишившихся родительского попечения.

Отсюда и три главных направления усиления социальной защиты населения. Во-первых, это модернизация национальной пенсионной системы, разработка и внедрение механизмов обеспечения ее финансовой устойчивости. Главная задача в этом отношении - возвращение пенсионной системе утраченного преимущественно страхового характера, что требует прежде всего ликвидации зависимости Пенсионного фонда России от федерального бюджета. Для решения данной задачи представляется целесообразным модифицировать единый социальный налог (ЕСН), осуществив следующие меры:

А) отмену регрессивной шкалы ставок названного налога, что серьезно упростит администрирование им и ликвидирует социально несправедливый перекос, возникающий в связи с тем, что налог на доходы физических лиц уплачивается по единой 13-процентной ставке;

Б) снижение ставки ЕСН до уровня, позволяющего обеспечивать такие минимальные государственные гарантии, как базовая часть пенсии, пособие по временной нетрудоспособности в размере МРОТ, а также достойный набор общедоступных бесплатных медицинских услуг;

В) установление обязательных страховых платежей во внебюджетные фонды для обеспечения страховой и накопительной частей пенсии, выплат по больничным листам сверх величины МРОТ и пособий по безработице.

Во- вторых, требуется разработка системы улучшения положения инвалидов. Принятие в 1995 г. Федерального закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» Ознаменовало переход от медицинско-трудовой к социальной модели обеспечения прав инвалидов. Данный акт оценивался международными экспертами как наиболее прогрессивный в сравнении со всеми подобными документами развитых стран, и тем более неожиданным оказался откат назад российского социального законодательства начале нового столетия. Закрепление в пенсионном праве категории «ограничение способности к трудовой деятельности» (ОСТД) в качестве критериального для определения размера базовой части трудовой пенсии по инвалидности и социальных пенсий чрезвычайно опасно, ибо материальное положение инвалидов может оказаться зависимым от субъективных решений специалистов медико-социальной экспертизы. В конечном счете, применение степени ОСТД при определении размера пенсионных и компенсационных выплат ведет к его снижению.

Кроме того, в течение последних лет наблюдается свертывание различных форм государственной поддержки занятости инвалидов, провоцирующее соответствующий рост безработицы. Ее уровень среди инвалидов трудоспособного возраста на 1 января 2004 г. Достиг 70 %, причем максимальное снижение занятых на предприятиях Всероссийского общества инвалидов наблюдалось в 2003 - 2004 гг. в связи с отменой основных налоговых льгот этим предприятиям.

Для изменения описанной ситуации требуются: а) изъятие из действующего законодательства понятия «ограничение способности к трудовой деятельности»; б) возращение к прежним нормам и механизмам квотирования рабочих мест для инвалидов, а также законодательное закрепление механизмов, стимулирующих работодателей и инвесторов к созданию соответствующих рабочих мест; в) определение минимального размера пособия по инвалидности с учетом не только физических потребностей инвалида, но и тех дополнительных затрат, которые он несет в связи с ограничением его жизненных функций.

В-третьих, остро необходим перелом негативных тенденций в «детской» составляющей российского человеческого потенциала. Такого рода тенденции проявляются, в частности, в том, что в течение постсоветского пятнадцатилетия число ежегодно выявляемых новых сирот и детей, лишившихся родительского попечения, выросло в 2,7 раза; общее количество детей этих категорий увеличилось в 1,5, а их удельный вес в возрасте до 18 лет - в 2,1 раза. В ряду предлагаемых первоочередных действий: а)реформирование существующей системы опеки и попечительства с акцентом на развитие семейных форм устройства сирот и на профилактику семейного неблагополучия, безнадзорности, беспризорности и сиротства; б) стимулирование приемных и патронатных семей с целью максимально возможного уменьшения числа детей, находящихся в интернатах; в) создание единой системы помощи семьям с детьми до достижения ими совершеннолетия, включающей выдачу пособий, предоставление необходимых услуг, и т.п.

.2.4 Формирование жилищно-ипотечного рынка

Создание современного рынка жилья - одна из несущих задач российских реформ, без решения которой невозможно ни подлинное повышение благосостояния граждан, ни эффективное развитие экономики. В постсоветский период были предприняты многочисленные попытки развернуть отечественное жилищное кредитование. Однако их результаты нельзя считать удовлетворительными: доля соответствующих кредитов в ВВП не достигает 0,2%. Одна из главных тому причин - отсутствие продуманной стратегии создания ипотечных институтов, стихийное стремление внедрить их наиболее «продвинутые» типы, минуя необходимый промежуточный этап, связанный с судно - сберегательными институтами. Между тем именно эти институты послужили исходной точкой утверждения массовой ипотеки практически во всех развитых, а также в восточноевропейских постсоциалистических странах. Так, Словакия в 1992 г., а Чехия годом позже ввели стройсберкассы; через 10 лет уже почти 50% словаков и 45% чехов оказались вовлеченными в систему стройсбержений. Интересно, что и в России на фоне неудачной попытки формирования вторичного рынка продемонстрировали спонтанно возникшие и не опиравшиеся ни на законодательство, ни на федеральную господдержку институты судно - сберегательного профиля.

Наилучшим инструментом перехода к полноценной ипотеке в России представляются «обкатанные « в восточноевропейских странах стройсберкассы (ССК). Благодаря своей узкой специализации и наличию предварительных планов накопления ССК, во - первых, снижают кредитные риски и преодолевают проблему недоверия со стороны населения, позволяют привлечь его значительную часть в качестве своих членов и клиентов. Низкие же кредитные риски и «длинные» пассивы касс, о которых идет речь, обеспечивают им возможность функционировать с минимальной маржой и выдавать сравнительно долгосрочные кредиты.

Во - вторых, важная роль ССК заключается в их влиянии на массовую экономическую культуру. Стройсберкассы оказываются для миллионов людей школой сберегательного и долгового поведения, эффективным средством обучения и отбора надежных заемщиков для банковского сектора.

В - третьих, нынешних российских условиях стройсберкассы обеспечивают максимальную эффективность государственных жилищных субсидий. Расчеты свидетельствуют: при эквивалентном субсидировании потребитель сможет приобрести жилье большей площади именно в рамках ССК (выигрыш составит 7 - 14%).

Общий же рациональный план развертывания в России массовой ипотеки, предусматривающий привлечение основной массы средне- и низкодоходных граждан на рынок сбережений, кредита и строительства, состоит в следующем ряде последовательных преобразований: а) внедрение стройсберкасс; б)разработка и реализация соответствующей программы и господдержки, предусматривающий предоставление премий на сбережения, налоговых и кредитных льгот участникам ССК; в) налаживание эффективного центробанковского контроля деятельности стройсберкасс; г) начало (через 5 - 10 лет) постепенного снижения размера государственной премии по стройсбережениям (снижение должно продолжаться и в последующие 10 - 20 лет); д) параллельное сокращение Госпремии увеличение субсидирования начального взноса (для ускорения перехода потребителей к банковской ипотеке); е) развитие институтов секьюритизации ипотечных кредитов.

Возвращаясь к исходной проблеме создания стройсберкасс, можно спрогнозировать, что благодаря их деятельности приблизительно 9 - 11 млн. семей имели бы средства, достаточные для участия в ипотеке. Из них 10 - 15% предпочли бы банковский ее вариант, а остальные - вариант собственно ССК. При дотациях на сбережения в объеме 0,25% ВВП на пятый год вполне вероятно, что около 600 тыс. домохозяйств предъявят спрос на услуги ССК, а спрос на банковские (дополнительные) кредиты для покупки жилья на первичном и вторичном рынках через пять лет может достичь (без учета инфляции) 80 млрд. руб. Стройсберкассы способны повысить склонность своих членов к сбережению и вовлечь в экономический оборот значительную часть сбережений населения.

Создание ССК, конечно, не отменяет необходимости в программах возведения социального жилья. Однако сочетание того и другого может оказаться весьма эффективным. Например, тем из очередников, кто накопит соответствующую сумму в кассе, можно предложить льготный (или даже бесплатный) дополнительный кредит вне очереди, т.е. вместо полной стоимости квартиры государство оплатит лишь ее часть (скажем, 20%). Весьма перспективным создание ССК может оказаться для военнослужащих повысить, используя идею коллективных сбережений. Наконец, создание сберкасс - это не только важный шаг в решении жилищной проблемы, но и масштабный совместный проект государства и частного сектора, направленный на улучшение массой экономической культуры и развитие национальной кредитной системы в целом.

3.2.5 Улучшение среды обитания человека

Качество жизни человека существенно зависит от среды его обитания. Между тем состояние окружающей среды, проблемы ее охраны, поддержание экологической безопасности, к сожалению, никогда не принадлежали к числу приоритетных в постсоветской России; хуже того, с 2000 г. Все это утратило статус сколько-нибудь значимых опросов, хотя воздействие экономики на окружающую среду в России растет небывалыми темпами. Ничего подобного в развитых странах не наблюдалось с 70 - х годов, в том числе в ситуациях экономического роста, сопоставимого по темпам с российским «постдефолтным».

Экологически неблагополучной ныне признается огромная территория - примерно 15% площади РФ, что пространственно больше, чем Англия, Франция, Германия, Норвегия, Швеция и Финляндия вместе взятые. На данной территории проживает почти две трети нашего населения. В полутора сотнях городов регулярно наблюдается превышение предельно допустимых концентраций токсичных веществ в воздухе и источниках питьевого водоснабжения. Накоплено свыше 110 млрд. т. твердых промышленных и бытовых отходов, которые занимают огромные ареалы, в том числе дорогую пригородную землю, отравляя подземные запасы питьевой воды и негативно влияя на ее поверхностные источники.

Физический износ и моральное старение основных фондов - вот главные причины недопустимо высокого уровня выбросов вредных веществ в атмосферу, сброса неочищенных и не полностью очищенных вод и водные объекты и образования твердых отходов в России. Впрочем, неприемлемое негативное влияние на окружающую среду вызывается и другими причинами, среди которых - беспомощность экологического контроля, почти полное бездействие механизма платности за загрязнение окружающей среды, и т.д. При этом прирост промышленных выбросов связан преимущественно с отраслями топливного сектора: если на три из них в 1999 г. Приходилось 16% всех выбросов стационарными источниками, то в 2004 г. - уже более 33%.

Предприятия с годовым оборотом в миллиарды долларов нередко представляют дело так, что им не под силу платить за загрязнение окружающей среды суммы, исчисляемые сотнями тысяч рублей (разумеется, не покрывающие и сотой доли наносимого экологического ущерба даже в его калькулируемой части). В промышленных и финансовых структурах, ориентированных на развитие сырьевых производств, возобладала точка зрения, согласно которой «экологические строгости» - фактор, препятствующий притоку иностранных инвестиций.

Для налаживания природоохранной работы ничего нового изобретать не требуется. Перечень предполагаемых в этой связи мер таков: а) восстановление в структуре федеральной исполнительной власти самостоятельного, независимого от министерств и ведомств, природоохранного органа и создание единой государственной системы экологического мониторинга, отнесение управления всеми особо охраняемыми природными территориями к компетенции отмеченного органа; б) модернизация системы экологического нормирования (качества среды и воздействий на нее); г) восстановление в полном объеме экологической экспертизы в соответствии с действующим федеральным законом о ней; д) разработка и внедрение гибких механизмов финансирования природоохранной деятельности, рыночных схем взаимодействия экономических агентов по поводу природопользования (например, торговли разрешениями на выбросы), страхования экологических рисков, и т.п.; е) восстановление системы широкого информирования населения о состоянии окружающей среды, развитие экологического воспитания граждан.

3.3 Институты и новая политика экономического роста

Несмотря на то, что «постдефолтный» период характеризуется сравнительно высокими темпами прироста валовых макроэкономических показателей, и есть основания прогнозировать сохранение этой динамики в среднесрочный перспективе (до 2010 г.), абсолютно неудовлетворительным, как уже отмечалось, является качество роста, который к тому же не может быть признан устойчивым, обеспеченным внутренними источниками. В этой связи представляются императивными существенные изменения в институциональных основах экономической системы страны.

.3.1 Механизмы ослабления социальной дифференциации

В постсоветской России изначально реализовывалась модель экономического реформирования, в соответствии с которой выделение средств на оплату труда, на пенсии и пособия, на развитие социальной инфраструктуры рассматривается в качестве нежелательных затрат: их-де, к сожалению, нельзя избежать, но надлежит по возможности минимизировать. Проводники этой модели игнорируют даже ту несомненную и реально воплощаемую во всех ведущих странах мира посылку, что социальное развитие - не только следствие, но и непременное условие, решающий фактор экономического роста: повышение уровня и качества жизни наемных работников - мощный стимул к труду, источник платежеспособного спроса и гарант доверия населения к властным структурам.

К сожалению, такая направленность экономического реформирования воспроизводится и на этапе «постдефолтной» повышательной динамики. В первую очередь это проявляется в дальнейшем увеличении дифференциации доходов общества, которая ныне вышла на рекордные рубежи. Хотя номинальные и реальные доходы населения растут, почти 50% общего объема его денежных доходов сегодня концентрируются у 20% населения страны. Коэффициент фондов в 2006 г. достиг 15, т.е. на долю 10% наиболее обеспеченного населения приходится 30% общего объема денежных доходов, а на долю 10% населения наименее обеспеченного - 2%. Между тем с точки зрения поддержания социальной безопасности государства критическим считается 7 - 8-кратный разрыв доходов крайних децильных групп. Положение усугубляется аномально низким (не достигающим и половины и так -то заниженного в 1,5 - 2 раза прожиточного минимума) размером минимальной оплаты труда, определяющим тарифную ставку первого разряда работников бюджетной сферы. Крайне низок и часовой - двухдолларовый - уровень оплаты труда (в Германии он равен 24, в Японии - 23, в США - 20,5 долл.). Естественно поэтому, что большая (согласно имеющимся оценкам, до 60%) часть населения страны - население бедное, т.е. с доходами ниже минимального потребительского бюджета, в 2005 г. составляющего 6536 руб. В России аномальна также дифференциация доходов населения в региональном и отраслевом аспектах.

Беспрецендентная дифференцияция доходов россиян - выражение беспримерного же в сравнении со стоимостью рабочей силы падения уровня оплаты наемного труда, что на макроуровне проявляется в существенном (согласно имеющимся экспертным оценкам, - двукратном) занижении совокупной доли в ВВП оплаты труда и социального страхования. В своем единстве охарактеризованные процессы вводя воспроизводство народонаселения России в депопуляционный режим, тем самым блокируя возможность перевода страны на траекторию устойчивого и качественного роста. Отсюда вытекает задача такого преобразования распределительных механизмов, которое обеспечит переход от сложившегося «избыточного» доходного неравенства к «нормальному» неравенству, стимулирующему развитие человеческого капитала и полноценный экономический рост.

В этой связи представляется безальтернативными, во - первых, отказ от политики занижения заработной платы, обеспечение «крутой» положительной динамики (кратного роста) оплаты труда, необходимой для перехода к расширенному типу воспроизводства рабочей силы (предложения по некоторым количественным значениям этой динамики применительно к «нормативам минимального уровня оплаты труда работников бюджетной сферы» сформулированы выше). Что касается стереотипного контраргумента, согласно которому «повышение оплаты труда чревато развитием инфляционных процессов, неумолимо «съедающих» ее прирост», то: а) увеличение зарплаты - возможный, но вовсе не единственный источник инфляции, которая, как убедительно продемонстрировала постсоветская практика, «успешно развивается» и без роста оплаты труда; б) зависимость инфляции от динамики заработной платы небезусловна - рост личных доходов неинфляционен, если становится реальным фактором повышения производительности труда и расширения производства.

Во - вторых, - меры налогового характера: а) отказ от нынешней «плоской» шкалы подоходного налога, переход к прогрессивному налогооблажению доходов физических лиц; б) радикальное реформирование налогооблажения имущества в направлении усиления фискальной нагрузки на обладателей дорогостоящей недвижимости; в) введение налога «на роскошь», т.е. на продажи дорогих видов непродовольственных товаров и услуг.

.3.2 Обновление бюджетной и денежно - кредитной политики

Императив перехода к полноценному росту диктует необходимость качественного обновления бюджетной политики, которую предстоит нацелить на обеспечение финансовыми ресурсами развития экономики (прежде всего - ее реального сектора) и социальной сферы. Между тем эту политика, включая бюджетный процесс-2007, продолжает выстраиваться исключительно под влиянием идеологии финансовой стабилизации; ее цели и задачи носят чисто монетаристский, главным образом «антиинфляционный», характер и не обосновываются какими - либо содержательными социально - экономическими соображениями. Никак не реагируя на объективную тенденцию превращения современных государств в «государства развития» и «социальные государства», в соответствии с которой удельный вес госрасходов в конце ХХ столетия достиг 40 - 50% ВВП (в среднем по странам ОЭСР), российское правительство жестко фиксирует применительно к 2007 финансовому году долю непроцентных расходов федерального бюджета на сложившемся уровне примерно в 17 % ВВП (консолидированного бюджета - около 33%). При этом в качестве ключевой правительством по - прежнему ставится задача «стерилизации» в Стабфонде «избыточной» денежной массы.

В связи с этим нельзя не отметить, что, с одной стороны, прирост денежного предложения вовсе не превышает народнохозяйственные потребности. Хотя в последние годы он увеличивается, уровень монетизации нашей экономики (не достигающей и 30%, что в разы меньше чем в развитых странах) остается явно недостаточным. Лучшее тому свидетельство - острейшая нехватка кредитных ресурсов у предприятий, вынужденных во все большей прибегать к зарубежным заимствованиям. Совокупный корпоративный долг иностранным кредиторам составляет сегодня уже более 200 млрд. долл., втрое превышая сохраняющуюся внешнюю задолженность государства.

С другой стороны, многочисленные исследования динамических рядов макроэкономических показателей разных стран демонстрируют отсутствие статистически значимой зависимости между приростом денежной массы и темпом инфляции. Такая зависимость на самом деле сложна, нелинейна и отличается высокой степенью неопределенности. Это и естественно, ибо инфляция по своей природе многофакторна и сведение многообразия ее причин исключительно к приросту денежного предложения недопустимо. Если даже последний равен нулю, инфляции может генерироваться такими факторами, как: изменение скорости обращения денег, в частности, вследствие изменения инфляционных ожиданий населения или его склонности к сбережениям; применение разнообразных инструментов связывания свободных денег в инвестиционных целях; динамика обменного курса национальной валюты и уровень общественного доверия к ней; социальное давление на уровень доходов населения, увеличивающее их при неизменном объеме потребительских благ; реализация монополистами своего доминирующего положения на рынках путем завышения цен.

В непосредственной правительственной компетенции находится воздействие лишь на последний из перечисленных факторов. Между тем российское правительство не только не занимается обузданием ценовой экспансии монополистов, но и ежегодно задает планы регулируемых им тарифов на услуги естественных монополий, тем самым запуская очередной виток спирали инфляции издержек по всем технологическим цепочкам. Даже очевидные крупномасштабные злоупотребления функционирующих в топливно-энергетическом и химико-технологическим комплексах крупнейших корпораций, год от года вздувающих цены темпами, существенно опережающих инфляционную динамику, не пресекаются средствами государственной антимонопольной политики. В федеральном бюджете - 2007 запланирован прирост регулируемых тарифов, превышающих прогнозируемый (на уровне 6,5 - 8%) темп инфляции: в отношении электроэнергии для населения - 13%, газа - 15, услуг ЖКХ - 14 - 15%.

Таким образом, вместо того, чтобы эффективно применять современный инструментарий антимонопольной политики, прежде всего связанный с воздействием на цены, федеральное правительство энергично входит в не свойственную ему роль «стерилизатора» части денежной массы, т.е. берет на себя решение сугубо центробанковских задач. Делается это за счет налогоплательщиков и бюджетополучателей: у них изымаются средства, которые могли бы использоваться в целях расширения производства и для решения критически важных проблем жизнеобеспечения населения.

Специфика нынешнего бюджетно-налогового регулирования состоит также в избыточном фискальном давлении на труд, в двукратном недофинансировании социальной сферы, науки и функций развития, а также в громадной и устойчивой профицитности федерального бюджета. При этом усиливается и без того чрезмерная дифференциация бюджетных расходов на душу населения в разных регионах страны, большинство из которых не имеет необходимых средств на обеспечение социальных гарантий. Преодоление указанных диспропорций предполагает снижение налогового бремени на трудовую и производственную деятельность, более полное задействование неналоговых доходных источников (прежде всего платежей за использование природных ресурсов), а также восстановление принципа сбалансированности доходов и расходов бюджета с формированием последних на основе программно - целевого подхода.

С опорой на налоговые инструменты предстоит также обеспечить кардинальное улучшение условий инвестиционной активности, включая освобождение от налогооблажения части прибыли, направляемой на цели развития производства и освоения новой техники, развертывания НИОКР, на пополнение оборотных средств предприятий и формирование резервов. Для стимулирования оживления производства следует предоставлять налоговые кредиты предприятиям, расширяющим выпуск продукции и наращивающим инвестиции, вводить методики ускоренной амортизации. Ради ее восстановления в качестве механизма воспроизводства основных фондов важно проводить регулярную переоценку основных средств по рыночной стоимости, начислять амортизацию с первичной, а не с остаточной стоимости и обеспечивать целенаправленное использование амортизационных отчислений.

Параллельно с рационализацией системы налогообложения и расширением доходной базы государственного бюджета необходимо предпринять меры по кардинальному повышению эффективности госрасходов. Бюджетную политику в данном аспекте надлежит выстраивать на основе программно - целевого подхода, применяя также нормативные алгоритмы финансирования социальной сферы и ее отраслей. Для этого нужно восстановить (хотя бы в качестве целеориентиров, к которым надлежит поэтапно, но неуклонно и быстро приближаться) нормативы бюджетных расходов на науку (2% ВВП), а также бюджетного обеспечения образования и здравоохранения, конституировав их на уровне соответственно 8 и 6% ВВП. Объем госассигнований на поддержку инновационной активности предлагается увеличить (с учетом привлечения средств государственных банков развития) до 5% ВВП.

Главное, таким образом, состоит в приведении бюджетной политики государства в соответствие с содержательными целями социально-экономического развития страны. Принципы формирования государственного бюджета следует пересмотреть исходя из общей логики, ориентированной на развитие системы регулирования экономики. Доминирование целей развития важно подкреплять адекватной технологией бюджетного планирования, в основу которого, стоит повторить, необходимо закладывать законодательно установленные нормативы, определяющие уровень бюджетных расходов по соответствующим направлениям. При этом первый по значимости приоритет должен быть отдан расходам на науку и стимулирование технологического прогресса, на образование и национальную безопасность, т.е. расходам, составляющим основу будущего развития; именно в этот контекст следует поставить и проблему трансформации функций Стабилизационного фонда, который в идеале мог бы стать аналогом «бюджетного развития».

Модернизацию денежно - кредитной политики надо нацелить прежде всего на оздоровление финансового положения производственных предприятий и на создание условий для роста их инвестиционной активности. В первую очередь следует устранить основные причины демонетизации экономики, т.е. отказаться от необоснованной политики рестриктивно - количественного регулирования денежной массы, перейдя к регулированию ставки рефинансирования с ее поэтапным последовательным снижением до уровня, не превышающего норму рентабельности внутренне ориентированных секторов экономики. В связи с необходимостью привести денежное предложение в соответствие со спросом на кредитные ресурсы со стороны производственной сферы следовало бы от нынешней контрпродуктивной (в духе печально знаменитого «валютного правления») практики эмиссии денег под прирост валютных резервов перейти к рефинансированию коммерческих банков под залог векселей платежеспособных предприятий реального сектора. Это, разумеется, потребует организации Банком России мониторинга платежеспособности крупных предприятий и обеспечения прозрачности эмиссионной политики. В свою очередь доступ предприятий к центробанковскому кредитному потенциалу, необходимый для их модернизации, потребует от них повышения прозрачности и эффективности хозяйственной деятельности. При таком формировании политики денежного предложения обеспечивается главная функция денежной эмиссии - кредитование экономического роста: снижая ставку рефинансирования, Банк России стимулирует рост активности хозяйствующих субъектов, а повышая ее - ужесточает требования к результативности их работы.

Далее, следовало бы приступить к формированию специальных механизмов долгосрочного кредитования инвестиций в развитие и модернизацию предприятий, осваивающих прорывные перспективные технологии (а также выполняющих особо важные социальные функции), трансформировав для этого Стабфонда в вышеупомянутый аналог «бюджета развития», и создать полноценные институты развития с механизмами их централизованного рефинансирования. Речь идет прежде всего о развертывании системы государственных банков развития, способных стать ведущим механизмом финансового обеспечения инвестиционной активности в реальном секторе.

Государственная банковская система призвана компенсировать отсутствие эффективно работающего механизма внутри- и межотраслевого перелива капитала. Для этого она должна быть в состоянии концентрировать инвестиции в перспективных направлениях развития экономики, с одной стороны, и выполнять функции поддержания уровня инвестиционной активности, необходимого для обеспечения воспроизводства социально значимых секторов народного хозяйства, - с другой. Это сочетание может быть достигнуто при соответствующей конструкции системы государственных институтов развития. Российский банк развития, привлекающий капиталовложения в освоение перспективных направлений техники и технологий, дополняется рядом специализированных банков развития, занимающихся кредитованием экспорта товаров с высокой добавленной стоимостью, мобилизацией инвестиций в АПК, кредитной поддержкой малого бизнеса и жилищного строительства (каждая их этих сфер обладает определенной спецификой, затрудняющей привлечение кредитов на «стандартных» рыночных условиях). Некоторые из подобных банков - Российский банк развития, Росэксимбанк и Россельхозбанк - созданы, но ни один из них в качестве института так и не заработал. Чтобы это произошло, они должны быть встроены в определенную систему организации финансовых потоков, включающих механизмы рефинансирования таких банков, процедуры выбора приоритетных направлений экономического развития, гибкие технологии денежного предложения, а также надежный контроль над использованием выданных кредитов.

Представляется необходимым прекратить использование гарантированных государством высокодоходных спекулятивных инструментов, отвлекающих денежные ресурсы от производственной сферы. Это касается эмиссии Банком России облигаций и открытия им депозитных счетов коммерческим банкам. Переориентация политики денежного предложения на рефинансирование производственной деятельности снимает проблему стерилизации «избыточной» денежной массы.

Наконец, было бы целесообразным улучшить структуру денежной массы, резко сократив в ней долю наличных денег. Тут следует пойти по пути электронизации платежей и расчетов и внедрения соответствующих информационных технологий в торговле и сфере финансовых услуг, обеспечив надежную правовую защиту сделок, совершаемых в электронной форме. Это будет содействовать декриминализации экономики, вытеснению «теневой» составляющей хозяйственного оборота, сокращению неплатежей и ремонетизации экономики.

Можно полагать, что в результате проведения предлагаемых мер динамика денежного предложения станет соответствовать динамике действительного спроса на деньги, способствовать эффективному использованию имеющегося в стране научно- производственного потенциала и росту экономики. Сочетание целевого контроля за эмиссией денег и механизмов рефинансирования кредитных институтов под спрос на деньги со стороны производственной сферы обеспечит, в частности, удержание низкой инфляции. В пользу этого предложения напрашиваются следующие аргументы теоретического характера и «от практики». Из классической формулы монетарной политики следует: если прирост денежного предложения сопровождается увеличением производства товаров и снижением скорости обращения денег, инфляционный эффект этого прироста резко ослабляется. А усиливаемое действенной стимулирующей госполитикой совокупное влияние этих факторов способно даже при быстром росте денежного предложения не только блокировать инфляцию, но и вызывать дефляцию. Подобные прецеденты демонстрируют, например, экономическое развитие Китая.

В любом случае Банк России не должен применять в своей антиинфляционной активности методы, препятствующие росту производства. Это относится, в частности, к способам использования золотовалютных резервов. Последние уже превысили 360 млрд. долл., что многократно больше той величины, которая необходима для сохранения устойчивости денежного обращения и обеспечения потребностей в выплате внешних долго и минимально необходимом импорте. Часть этих резервов ныне размещается на депозитах в надежных иностранных банках, а другая вкладывается в низкодоходные надежные ценные бумаги иностранных государств. Между тем значительную долю избыточных резервов было бы целесообразно размещать на депозитах крупных государственных банков, которые тем самым обрели бы возможность наращивать долгосрочное валютное кредитование отечественных компаний для импорта ими новых технологий.

Решение задачи повышения эффективности использования золотовалютных резервов тесно связано с курсовой политикой. Сегодня очевидна целесообразность дальнейшего удорожания рубля, причем просматриваются два пути остановки роста его реального эффективного курса. Предпочтительный путь связан с поддержанием постоянства номинального обменного курса при заметном снижении инфляции. Если же этого добиться не удается, останется путь повышения номинального курса инвалюты, увеличивающий золотовалютные резервы. Степень оправданности их роста будет напрямую зависеть от того, в какой мере они станут эффективно использоваться внутри страны, например, в указанном выше направлении.

экономический политика капитал бюджетный

3.3.3 Укрепление прав собственности

Эта важнейшая институциональная задача, очевидно, не может быть успешно решена вне четкого осознания глубокого противоречия, заключенного в комплексе отношений собственности, сложившихся по итогам реформационного пятнадцатилетия. С одной стороны, избранные схемы и методы приватизации производственного потенциала страны не привели ни к его модернизации на основе высоких технологий, ни к росту производительности труда, ни к достижению конкурентоспособности российских производителей на внутреннем и мировом рынках; все обстоит как раз «с точностью до наоборот». С другой стороны, любые предложения о тотальной деприватизации и возврате к дореформенным стартовым условиям ради последующего задействования эффективных приватизационных моделей утопичны и деструктивны по своему существу. Выход из этого тупика состоит в разработке и реализации стратегии системной трансформации сложившихся собственнических институтов в направлении обеспечения цивилизационного консенсуса между обществом (государством), собственниками и менеджментом.

В русле такой стратегии представляются обязательными следующие мероприятия. Во-первых, необходимо проведение единовременной инвентаризации имущества всех хозяйствующих субъектов по фактической рыночной цене, причем государство не должно выяснять, по каким схемам и ценам осуществлялась приватизация, сколько раз менялся реальный собственник производительного объекта, и т.п. (в этом, собственно, и состоит содержательный смысл тезиса об отказе от пересмотра итогов приватизации). Исходя из отмеченной переоценки и расчетов предельной нормы эффективности капитала в реальном секторе экономики устанавливается налог на имущество. Такой налог, фиксирующий минимальную границу экономической эффективности использования приватизированных объектов, кроме прочего, подводит прочную базу под механизм банкротства.

Во - вторых, требуется четкое подтверждение того факта, что легитимным предметом приватизации до настоящего времени являлась производственное оборудование, основной и оборотный капитал предприятий. О правообеспеченной приватизации же запасов полезных ископаемых и иных природных богатств не было и речи: соответствующие юридические акты и нормы отсутствуют. В этом контексте экономические и юридические отношения между собственником недр и собственниками капитала, как представляется, нужно выстраивать на основе концессионных отношений.

В- третьих, давно назрела необходимость введения в отечественное законодательство понятия «обремененной собственности», согласно которому собственность, гарантируя ее субъекту конкретные права, одновременно вменяет ему и конкретную ответственность. В ряду обременений должны фигурировать, в частности, историко-архитектурный и эстетический характер объектов, соблюдение экологических требований, социальные и экономические обязательства по отношению к наемным работникам, нормальные требования к поставляемой на рынок продукции.

В- четвертых, следует ускорить законодательное решение комплекса проблем интеллектуальной собственности. Коль скоро приватизационные процессы затронули сферу нематериального производства, необходимы регламентирующие их правовые нормы.

В- пятых, надлежит распространить гарантии прав частной собственности на личные сбережения граждан и на их имущество потребительского назначения. Речь должна идти и о законодательном подтверждении прав собственности на сбережения, утраченные в ходе либерализации цен в 1992 г.

Наконец, в-шестых, крайне важно ненасильственное решение проблемы репатриации капиталов, вывезенных из постсоветской России. Один из возможных подходов здесь связан с созданием «Российского зарубежного инвестиционного консорциума», анонимно и под гарантии первоклассных западных банков предлагающего владельцам вывезенных капиталов их перевод в трастовое управление консорциума с последующим инвестированием в российскую экономику. Разумеется, предоставляемые консорциуму денежные средства должны быть защищены от любых юридических действий со стороны российских правоохранительных органов.

3.3.4 Создание благоприятного инвестиционного климата

Несмотря на высокие темпы прироста инвестиции в основной капитал (10,5% в среднем за год за период 1999-2006гг.), их абсолютный уровень ныне составляет не более половины дореформенного, причем, согласно прогнозу Минэкономразвития России, к 2010г. сохранится не менее чем 30-процентное отставание. Такая инвестиционная ситуация не позволяет решить задачи радикального обновления технологической базы экономического роста: по мнению большинства экспертов, для этого необходимо минимум удвоения темпов, о которых идет речь.

Отсутствие же искомых темпов роста инвестиций вызвано рядом причин, в том числе недостаточно благоприятным для инвесторов «климатом» - совокупностью экономических, правовых, организационных, политических и социальных условий, воздействующих на динамику и структуру инвестиций. Об этом, в частности, свидетельствуют как объем экспорта (в разных формах) инвестиции из России, так и несопоставимо малый в сравнении с другими развивающимися экономиками объем инвестиционного импорта.

Следует констатировать, что повышение инвестиционного рейтинга РФ в последние годы отражает некоторые улучшения ее инвестиционного климата. Так, по итогам 2006г. был зафиксирован рекордный в постсоветской России приток частных иностранных инвестиций в размере 41,6 млрд. долл. Впрочем, отток частного капитала из страны в том же году, сократившийся на 13% в сравнении с предыдущем годом, тем не менее, оказался выше притока, составив 64,1 млрд. долл.

Решая задачу создания позитивного инвестиционного климата, важно иметь в виду, что глобализация экономики, расширяя доступ к имеющимся в мире инвестиционным ресурсам, тем самым неизбежно обостряет конкуренцию между их (инвестиций) реципиентами. Соответственно, если мы хотим увеличить объем привлекаемых извне вложений, необходимо иметь для них условия, лучшие, чем у конкурентов. При этом речь идет не только о зарубежных, но и о национальных инвестиционных ресурсах, «утечка» которых за рубеж означает лишь то, что в собственной стране «климат» для них менее благоприятен.

Среди проблем формирования позитивного инвестиционного инвестиционной климата выделяются следующие три критически важные позиции. Во-первых, это низкая легитимность сложившихся отношений собственности на капитал, в связи с чем необходимо введение безусловных правовых гарантий, направленных на защиту собственности, приобретенной в результате приватизации. Конечно, это не отменяет необходимости восстановления социальной справедливости, коль скоро она нарушалась в ходе приватизационной кампании. Однако все это не должно вести к разрушению успешно функционирующих предпринимательских структур. Одно из решений здесь - введение специального налога на приватизационное имущество, постепенно компенсирующего убытки, понесенные обществом в результате неправомерных сделок. Такой налог: а) заменит «социальную дань», накладываемую исполнительной властью на предпринимательство по «отдельным договоренностям», которые, может быть, и помогают решать какие - то конкретные инвестиционные задачи, но и в целом ведут к ухудшению инвестиционного климата; б) позволит существенно увеличить инвестиционный потенциал страны.

Во - вторых, следует указать на искусственное занижение инвестиционного капитала экономики, вызванное неэффективным механизмом амортизации основного капитала и преимущественно фискальной направленностью механизма налогообложения. При этом оба названных механизма в случае их переналадки способны выступить действенными рычага оптимизации общероссийских, отраслевых и территориальных параметров инвестиционного климата, а также стимулирования инновационной активности. Особо же следует выделить тему восстановления налоговых льгот на реинвестируемую прибыль предприятий, а также налоговых преференций для малого, среднего и венчурного бизнеса. Очевидно, что установление общих инвестиционных налоговых льгот необходимо сочетать с отраслевыми и территориальными преференциями в соответствии с выбранными приоритетами развития.

В - третьих, нельзя не отметить административные барьеры, препятствующие занятию предпринимательской деятельностью и развитию (прежде всего - на региональном и местном уровнях); их устранение должно стать одной из важнейших целей разворачиваемой в стране административной реформы. Для привлечения же капиталов из-за рубежа дополнительно необходимы стабильные и ясные условия осуществления иностранных товаров, решение вопроса о предоставлении зарубежным инвестором различного рода преференций, и др.

Особый и весьма важный сюжет касается использования возможностей государственных средств массовой информации, прежде всего электронных, для «тиражирования» сведений о позитивных примерах предпринимательской деятельности «новых собственников», пропаганды ее высокой общественности полезности; это - фактор улучшения такой составляющей инвестиционного климата, как общественное отношение к предпринимательству. Речь также должна идти о размещении в этих СМИ баз данных об инвестиционно-привлекательных проектах и создании позитивного инвестиционного образа страны в национальном и глобальном информационных пространствах.

Формирование позитивного инвестиционного климата, разумеется, требует увязки, взаимной согласованности отмеченных и других мер во времени и пространстве. А это предполагает выделение в составе инвестиционной программы того иди иного уровня (являющейся частью соответствующей программы социально - экономического развития) особой подпрограммы формирования инвестиционного климата, необходимого для ее (инвестиционной программы) реализации. Подобная подпрограмма, впрочем, должна быть направлена реализацию не только общих требований к формированию позитивного климата, но и конкретных инвестиционных приоритетов - путем создания в соответствующих отраслях или на территориях относительно лучших условий инвестирования, в том числе на основе часто - государственного партнерства.

3.4 Перестройка структуры экономики - императив модернизации страны

Модернизация страны в решающей мере зависит от структурной перестройки ее экономики. Без радикального структурного обновления народного хозяйства, прежде всего сферы материального производства, нельзя вернуть Россию в «клуб» развитых стран. Проверенный способ такого обновления - структурная политика, экономической развития и к применению адекватного средств их реализации. Речь, в частности, идет об установлении систематического партнерства государства и бизнеса в рамках которого власть с помощью экономических стимулов мотивирует участие крупных корпораций и выстраиваемых вокруг них сетей средних и малых предприятий в удовлетворении потребностей общества, добиваясь должной концентрации на выделенных приоритетах финансовых, материальных и кадровых ресурсов.

Неизбежная в отсутствие активной структурной политики консервация нынешней экспортно-сырьевой модели роста чревата, кроме прочего, дальнейшей социально - экономической дифференциацией российских регионов, усилением «точечности» («мелкоареальности») пространственной эволюции страны при «люмпенизации» огромных территорий. Противостоящая этим дезинтеграционным процессам эффективная региональная политика государства - необходимая составляющая общей стратегии развития, непременное дополнение курса на осуществление позитивных структурных сдвигов в экономике.

3.4.1 Приоритеты структурной политики

Активная структурная политика в России не имеет разумной альтернативы. Модернизация экономики, диверсификация ее реального сектора не могут быть осуществлены спонтанно, на основе исключительно механизмов рыночного саморегулирования; здесь не помогут даже «нулевая» инфляция и идеальный инвестиционный климат вместе взятые. Ставка на эти механизмы не только не привела Россию в «постиндустриальную цивилизацию» и не просто заблокировала реализацию задач позднеиндустриальный модернизации. Она предопределила стремительную дезиндустриализацию одной из ведущих промышленных держав мира, инициировав «структурную перестройку наоборот», т.е. тенденцию относительно и абсолютного сокращения обрабатывающих отраслей и потребительского сектора, сведения экономики к сырьевому сектору.

Цена форсированного внедрения в России рыночных устоев оказалась фатальной для ее научно - технологического и производственного потенциалов. Трансформационная рецессия «съела» больше половины всей российской индустрии. Наиболее глубокий спад охватил высокотехнологичные отрасли обрабатывающей промышленности и военно - промышленный комплекс с его наукоемкими производствами мирового класса, в том числе уникальными, технологиями и высококвалификацированным кадровым корпусом. Сегодня Россия вплотную приблизилась к утрате собственной технологической базы машиностроения и индустрии народного потребления. «Восстановительный» (постдевальвационный) рост не принес качественных перемен, не остановил процессы примитивизации национального промышленного производства. Объем выпуска машин и оборудования после восьми лет повышательной экономической динамики составляет 47%, а транспортных средств и оборудования - 55% уровня 1990 г. В 2004 г. в стране были изготовлены 32 самолета и 95 вертолетов на мощностях, которые в конце 80-х годов позволяли ежегодно выпускать 500 самолетов и 300 вертолетов. Если в течение последних 15 советских лет доля машин и оборудования в общем объеме экспорта составляла 15 - 20%, то сегодня она не превышает 6 - 8%. По массовой продукции обрабатывающей промышленности Россия уступает конкурентам не только зарубежные рынки, но и рынок национальный. Ослабевают перспективы перехода к инновационному типу развития: инновации внутри страны становится некому потреблять, поскольку исчезают производства, способные трансформировать их в продукцию конечного потребления. Критического уровня достиг износ основных фондов в промышленности: его средний уровень превышает 50% при коэффициенте обновления более чем втрое низком, нежели в 1990 г.

В такой ситуации пора прекращать дискуссии о «целесообразности» или «нецелесообразности» активации государственного регулирования экономики, если, конечно, не отождествлять с ним произвольное вмешательство госорганов в действия предпринимателей, т.е. возведение искусственных административных барьеров, принудительные поборы с бизнеса и коррупции чиновников. Коль скоро ставятся задачи модернизации экономики, включая ее диверсификацию и восстановление международной конкурентоспособности отечественных несырьевых производств, у страны просто нет другого пути, чем переход к активной структурной политике, предполагающей выбор приоритетов развития и применение оптимальных способов их реализации. Действительно дискуссионными являются вопросы о критериях этого выбора и об этих способах (инструментах осуществления намеченных структурных сдвигов). Некоторые концептуальные соображения на сей счет таковы.

Во-первых, вряд ли существует совершенный и не зависящий от субъективных устремлений механизм определения приоритетов структурной перестройки экономики. Как нет совершенного рынка, обеспечивающего оптимальную аллокацию ресурсов, так нет идеального, абсолютно «научно обоснованного» государственного механизма выявления потребностей общества в той или иной структуре экономики. Даже в странах с самым высоким уровнем развития гражданского общества и плюралистической демократии выбор структурных приоритетов может существенно отклониться от теоретически оптимального, ибо на нем всегда сказываются влияние тех или иных партикулярных интересов. Однако чем демократичнее общество, тем при прочих равных условиях быстрее будет замечена ошибка в расстановке приоритетов. Исторический опыт показывает, что присущи любому обществу социальный иммунитет, как правило, гораздо быстрее «сбрасывает » при демократическом порядке правления, чем при авторитарном, динамичнее сигнализирует о необходимости модификации установленной иерархии целеустановок.

Хуже всего, если государство вообще отказывается от выстраивания структурных приоритетов по соображениям ложно понятой экономической свободы. Тогда за счет налогоплательщиков зачастую реализуются в сущности нелегитимные предпочтения, формируемые главным образом в соответствии с лоббистским потенциалом носителей тех или иных групповых либо в буквальном смысле частных интересов. Развивающаяся в таких условиях «экономика привилегий» на порядок менее справедлива, чем та, где потребность в изменении структуры народного хозяйства открыто формулируется правительством и затем обсуждается утверждается парламентом, даже если в последствии возникает необходимость в ее коррекции.

Во - вторых, в приоритеты структурной (и промышленной) политики следует закладывать те направления развития, в которых Россия еще сохраняет конкурентные преимущества - реальные или теперь уже в большей мере потенциальные. Часть таких приоритетов очевидна: нефтегазовый, лесной и рыбопромышленный комплексы, производственно - экспортный потенциал которых, однако, сам подлежит модернизации, включая радикальную диверсификацию; ракетно-космическая индустрия и авиапром; атомная отрасль; производство вооружений; энергетическое машиностроение - традиционное в советский период средоточие «двойных», гражданских и военных, высоких технологий; судостроение; транспортное машиностроение; ряд «нанотехнологических» направлений, в том числе в биологии и генной инженерии. Однако этот вопрос в целом подлежит тщательному системному изучению, причем соответствующая «инвентаризация» должна быть осуществлена с участием независимых научных коллективов, включающих представителей экономических и естественных наук.

В - третьих, следует признать, что Россия имеет шанс выстоять в глобальной конкуренции, лишь скоординировано оперевшись на два укрупненных, «интегральных», приоритета, связанных с «новой», или «инновационной» экономикой, с одной стороны, и «старой», сырьевой экономикой, - с другой. Пропорции между ними подлежат целенаправленному регулированию исходя из долгосрочных национальных интересов. Придется сформировать у сырьевых корпораций сильную мотивацию к диверсификации и к переливу капитала и высокотехнологичные сферы - перерабатывающие и машиностроительные. Задача, учитывая очевидную инерционность и политический «вес» сырьевого сектора, непростая, но решаемая. Для ее выполнения необходимо, чтобы применительно к народному хозяйству в целом были разработаны перспективные (на 5 - 10 лет) приоритетные направления развития техники, технологии и НИОКР, а в рамках этих направлений - выявлены актуальные проблемы, подлежащие решению с помощью бюджетных и привлекаемых ресурсов. Важно, далее, составив соответствующие индикативные планы и немногочисленные, но надежно ресурсно-обеспеченные федеральные целевые программы, строго «под» эти планы и программы вводить стимулы и гарантии для предприятий - участников. При этом система регулирования допуска международных транснациональных корпораций к отечественным сырьевым ресурсам и сферам высокого платежеспособного спроса должна создавать стимулы для их участия именно в реализации российских промышленных приоритетов.

В - четвертых, ряд приоритетов современной промышленной политики должен носить не отраслевой, а межотраслевой характер, связи с чем и должны быть выделены упомянутые «направления техники, технологии и НИОКР», объединяющие более или менее однородные классы технических средств и технологий того или иного поколения. Используя эффект кооперации организаций разных отраслей, современная промышленность проектирует, создает и тиражирует сложные технико-технологические системы, стратегически важные с позиций жизнеобеспечения общества и поддержания национальной безопасности. Такие проекты обычно характеризуются высокой степенью затратности, большими инвестиционными рисками и, разумеется, длительным производственным циклом. Иначе говоря, из-за «слабых рыночных стимулов» они не могут быть осуществлены без систематической господдержки. Однако именно способность производить подобные системы удерживает ту или иную страну в ряду ведущих мировых индустриальных держав.

В связи со стратегическими технико-технологическими системами выделяется и следующий важный аспект выбора приоритетов структурной политики. Если в ее сферу попадают обычные, «частные», товары и услуги, не имеющие прямого отношения ни к фундаментальным потребностям общества, ни к обеспечению его безопасности, научная экспертиза призвана обосновывать беспристрастные дифференцированные оценки соответствующих промышленных отраслей (подотраслей, производств). Ранжирование их по степени приближения к международным стандартам конкурентоспособности формирует рациональную базу для принятия решений относительно оказания этим отраслям специальной государственной поддержки. Желательно также, чтобы такая поддержка обеспечивала значительный внешний (мультипликаторный) эффект, инициируя рост деловой активности и занятости в сопряженных производствах.

Если же субъекты структурной политики имеют дело с вышеупомянутыми системами, отстаивание от международных стандартов конкурентоспособности и другие рыночные параметры не должны приниматься во внимание. Здесь приоритеты определяются иерархией иных ценностей, которые не поддаются квантификации. Речь, стоит повторить, идет о целенаправленной государственной поддержке межотраслевого процесса проектирования, создания и тиражирования целостных систем, обеспечивающих жизнедеятельность общества и нейтрализацию внешних и внутренних угроз его безопасности. С этой специфической позиции, очевидно, следует оценивать начавшийся процесс интегрирования отечественных предприятий в технологические цепочки, контролируемые ведущими ТНК. Одна из важнейших задач при выборе структурных приоритетов здесь состоит в минимизации негативных последствий включения страны в глобализационные процессы.

.4.2 Пространственный аспект социально - экономического развития

Для такой страны, как Россия, с огромным «разбросом» ее территориальных, природных, демографических и иных характеристик, любой социально - экономический прогноз не может считаться полноценным без учета фактора пространственного развития. В мировой экономической мысли распространен стереотип «точечной экономики», или «экономики без размеров», исходя из которого и национальная экономика привычно рассматривается как монообъект. «Пространственная экономика» предлагает другую парадигму: экономика России - пространственно неоднородный организм, функционирующий на основе вертикальных («центр - регионы») и горизонтальных (межрегиональных) экономических, социальных и политических взаимодействий и входящий в систему мировых хозяйственных связей. Путь России - поиск устойчивой целостности в региональном многообразии при усиливающемся неодинаковом воздействии глобализации на разные части национального пространства.

На характер новой стратегии развития России не может не оказывать сильнейшего влияния исключительная неоднородность и неравномерность развития ее пространства: в европейской части (25% территории) проживают 79% населения; к югу от линии 2Санкт - Петербург - Киров - Иркутск - Хабаровск» на 26% территории страны проживают 95% населения; в европейской части производятся 74% валового регионального продукта (ВРП) страны и сосредоточены более 80% производства обрабатывающей промышленности; «зато» в Сибири и на Дальнем Востоке располагаются две трети мощностей добывающей промышленности.

Конечно, неоднородность - необходимое общее свойство любого, в том числе мирового, экономического пространства, объективно требующее, в частности, концентрации и централизации производства и территориального разделения труда; она может усиливаться, например, при проявлении новых «точек роста» и очагов выпуска высокотехнологичной продукции. Поэтому борьба за абсолютное выравнивание социально - экономического и гуманитарного пространства, она становится препятствием для проведения единой и эффективной государственной социально - экономической политики, а в условиях России ставит под угрозу целостность государства.

Вызовы ХХI века - необходимость ускорения экономического роста на новой качественной основе, новые требования зависимости российских регионов от мирового хозяйства - создают для национального экономического пространства и новые сложные проблемы, и новые возможности. Полноценная стратегия социально - экономического развития России должна учитывать все пространственные аспекты и отражать их во всех направлениях государственной политики. Главные цели стратегии территориального развития - формирование единого экономического пространства, политической целостности и безопасности страны при гармоничном развитии всех регионов на основе их оптимальной специализации в национальном разделении труда.

После кризиса 1998 г. увеличилось число регионов с растущей экономикой. Но это не позволило преодолеть тенденцию усиления дифференциации регионов по уровню экономического развития. Так, максимальное различие величины ВРП на душу населения среди 88 наблюдавшихся регионов достигало в 2002 г. 69,5 раза. Распределение регионов по этому показателю асимметрично: выше среднероссийского уровня находилось только 23 субъекта. В 2003 г. в 18 регионах этот показатель был более чем вдвое ниже среднероссийского, хотя в 1994 г. таких регионов насчитывалось лишь семь. В результате, согласно имеющейся статистике, Россия занимает первое место в мире по межрегиональной социально - экономической дифференциации, причем на уровне муниципальных образований выявляются многократно большие различия в сравнении с региональным уровнем.

Самое общее объяснение сохранения таких диспропорций состоит в том, что на стадии роста в рыночной экономике сильнее действуют региональные различия конкурентоспособности производителей: регионы, получившие конкурентные преимущества, уходят «в отрыв» (Москва, нефтегазодобывающие регионы), а отстававшие ранее регионы начинают отстаивать еще больше. Получаемая ими госпомощь решает главным образом текущее социальные задачи, но не стимулирует ускорение экономического развития. Их надо подтягивать (но не «выравнивать»), что требует более действенного инструментария экономической политики, прежде всего - усиливающего инвестиционную и инновационную активность.

Целостность экономической системы и ее конкурентоспособность ослабляются нарушением внутренней связанности (интегрированности) экономического пространства. К 1998 г. интенсивность межрегионального товарообмена в России по отношению к ВВП снизилась вдвое, растущий импорт вытеснял отечественных производителей. Девальвация рубля изначально стимулировала рост межрегионального оборота отечественной продукции, однако в последние годы интеграционная тенденция опять замедляется - снова главным образом из - за укрепления национальной валюты и быстрого роста импорта. Примером может служить Дальний Восток; на товарообмен с российскими регионами там приходятся лишь 4% его экономического оборота и 18% - на внешнюю торговлю. Экономическая привязка региона к странам АТР сейчас примерно в 4,5 раза выше, чем ко всему экономическому пространству России. Стало, к сожалению, правомерным говорить о фрагментарности экономического пространства нашей страны, тогда как понятие «единое экономическое пространство» для сегодняшней России - большая условность.

Соседство с развитым или быстро развивающимися странами дает контактным российским регионам экономические преимущества, но создает и немало проблем. Нельзя не заметить интереса мирового сообщества к малозаселенным российским территориям, в связи, с чем необходимо выработать национальную концепцию интегрирования этих территорий в международное сотрудничество.

Необходимо иметь в виду, что предельные параметры роста национальной экономики во многом зависят от локальной ограниченности различных ресурсов, от особых региональных условий. Вместе с тем анализ показывает, что сравнительно высокие темпы экономического роста могут поддерживаться во всех без исключения макрорегионах России (федеральных округах) - при условии реализации в них крупных инвестиционных проектов и политики ускоренного повышения уровня жизни населения. Это, однако, невозможно без неусыпного проявления заинтересованного внимания государства.

3.5 Изменение мирохозяйственных позиций России

Во внешнеэкономической политике России в последние годы произошли серьезные изменения, не поддающиеся однозначной оценке. Ясно однако: существенный фактор этих изменений состоит в том, что ситуация, согласно которой 2,5% населения Земли располагают примерно половиной природных ресурсов планеты, превращается в раздражитель для внешнего мира. Снять проблему можно, либо «поделившись» ресурсами с «мировым сообществом», либо заметно увеличив долю нашей экономики в мировом хозяйстве, что немыслимо без наращивания и диверсификации российского экспорта.

.5.1 Совершенствование внешнеэкономических подходов

Согласно имеющимся экспертным оценкам, возвращение России в группу мировых держав потребует увеличения ее суммарного экспорта примерно в пять раз, что достижимо не ранее 2030 г.; тогда экспорт отечественных товаров, услуг и инвестиций по каждому из основных видов может составить около 10% мирового экспорта. В настоящее время Россия достигает этого уровня (и превышает его) только по нефти и газу, хотя имеются резервы соответствующего роста по ряду продуктов более или менее глубокой переработки (и речь идет не только, например, об алюминиевых сплавах, но и об оборудовании для атомной энергетики и о других видах изделий энергетического машиностроения, о продукции авиакосмического комплекса, и др.). Пятикратное - до уровня 1,4 трлн. Долл. В ценах 2005 г. - увеличение к указанному году экспорта требует его ежегодно наращивания примерно семипроцентными темпами; к 2015 г. при условии увеличения доли экспорта продукции перерабатывающих и наукоемких отраслей может быть достигнута половина отмеченного объема.

Важную роль в содействии переходу российской экономики на инновационные начала играет рационализация структуры импорта, который ныне обслуживает главным образом текущие нужды потребительского рынка: около 40% всех импортных поставок приходится на продовольствие и на промышленные товары личного потребления, тогда как ввоз инвестиционных товаров составляет менее 20%, а технологий - всего 0,6%. Закупки по двум последним позициям надлежит увеличить кратно (не менее, чем в 2 - 2,5 раза), что возможно лишь на основе развития государственно - частного партнерства и жесткого контроля за расходованием госсредств.

Важным фактором роста может стать активизация участия России в международных инвестиционных потоках. Однако в стране налицо колоссальный (полутора - двукратный) разрыв между сбережениями и инвестициями, провоцирующий стихийный, причем зачастую нелегитимный, отток капитала: не находя применения в России, он вывозится за рубеж с малой прибылью. Согласно расчетам, произведенным на основе данных платежного баланса, только «несанкцанированный» вывоз капитала в 1992 - 2005 гг. достиг 188,6 млрд. долл. К сожалению, возможности государственно - частного партнерства пока слабо используются и для решения проблемы превращения России в субъект иностранного инвестирования.

Структуру географических направлений внешнеэкономической деятельности нельзя считать оптимальной с точки зрения обеспечения экономической безопасности РФ. Важно сбалансировать соотношение наших экономических связей с ЕС и США, с одной стороны, со сторонами АТР, - с другой, что позволило бы обеспечить участие последних в освоении Северо-востока России, помогло развернуть евразийскую транспортную инфраструктуру.

Особый вопрос - отношения со странами постсоветского региона: к сожалению, России предстоит заново формировать кольцо дружественных государств. Эту проблему, как и отмеченные выше и другие внешнеэкономические задачи, важно решать с учетом предстоящего присоединения страны к ВТО.

.5.2 Консолидация постсоветского пространства

Отношения России со странами СНГ характеризуются системным кризисом: безусловно доминирующие положение нашей страны в постсоветском ареале уходит в прошлое. Ужесточение мировохозяйственной конкуренции в этом ареале связано, в частности, с тем, что новые политические элиты государств Содружества многим обязаны своим американским и европейским контрагентам. Ведущие мировые центры силы заявляют о наличии собственных интересов в регионе и не намерены согласовывать их с российской стороной.

Более того, США и ЕС проводят политику сдерживания, недопущения политической реинтеграции в СНГ под эгидой новой России. Вопреки СССР не складывается, тогда как дезинтеграционные процессы получают все новые импульсы - и извне, и от отдельных участников Содружества. Главные экономические интересы большинства его членов ныне находятся вне этой группировки, что определяет активную переориентацию традиционных торгово-экономических связей. Доля внутрирегионального экспорта в совокупном экспорте стран СНГ неуклонно снижается; с 32,2% в 1996 г. она упала в 2005 г. до 20,6%. Объединяющая роль России в торговле стран СНГ слабеет: только для Белоруссии и Молдавии экспорт на российский рынок критически значимым.

Неудачным оказываются многочисленные попытки России экономически интегрировать страны СНГ как в составе всех 12 государств, так и в менее масштабных региональных группировках. Практика «разноскоростной интеграции» далеко разошлась с декларированными целями, а модели региональных союзов, взятые из европейского опыта, на постсоветской почве не привились. С конца истекшего века в Содружестве пролегает водораздел между «пророссийскими» и «прозападными» региональными союзами. В связи с этим важно отметить, что, с одной стороны, буксует в фазе зоны свободной торговли ЕврАзЭС, хотя его полноценное развитие максимально отвечало бы интересам России, и эта группировка сохраняет шанс стать основой системы евразийской интеграции. С одной стороны, созданы ГУАМ и «Сообщество демократического выбора» балто-черноморских государств, цели которых противоречат целям СНГ и России.

Будущее Содружества ныне проблематично: ряд стран ставит вопрос о роспуске этой организации. Однако в этом случае ареал российского влияния резко сузился, Россия утратит статус региональной державы, и по ее международному будет нанесен серьезный удар. Это означает, что необходимы новые подходы к отношениям со странами СНГ, существенный пересмотр концепции и модели региональной интеграции.

В ситуативной политике России в отношении стран Содружества главное место всегда занимали ценовые преференции, однако проведение этой линии не отличалось последовательностью, что осложняло процесс формирования вышеупомянутой ЕврАзЭС, а также Союзного государства с Белоруссией. Последняя - наш главный союзник и партнер - получала в виде прямых и косвенных дотаций от России суммы, немного меньшие, нежели Украина. В нынешней российской политике стал учитываться внешнеполитический курс соседей по СНГ: нарушение ими интересов России влечет за собой лишнее «нарушителей» финансовой подпитки. Реализуемый ныне в торгово-экономических прагматично-рыночный подход представляется, с одной стороны, оправданным, поскольку огромные финансовые вливания в постсоветские страны не принесли серьезных политических дивидендов; впрочем российская помощь и не указывалась изначально с политическими требованиями, в чем стоял глубокий просчет российской политики в постсоветского периода, очевидный в контексте стратегии западных держав и международных финансовых организации. С другой стороны, новый, прагматично - рыночный, подход, справедливый и рациональный в смысле получения кратковременных выгод, ликвидирует последние элементы «привязки» соседей по региону к российской экономике, не предполагая каких-либо конструктивных альтернатив. Тем самым ущемляются стратегические интеграционные интересы РФ.

Значение стран СНГ для России последние годы возрастает; тем более важно осознать, что интеграционная стратегия применительно к этим странам не должна быть универсальной - впредь ее следует дифференцировать. Необходимо перейти к консолидации постсоветского региона вокруг России, гибко сочетая курс на интеграцию с ближайшими союзниками с выстраиванием отношений партнерства и экономического сотрудничества с остальными странами (это и есть «российская политика соседства»). Содружество важно сохранить, исключив, однако, его восприятие участниками в качестве альтернативы развитию внешнеэкономических связей на других направлениях. Пора отказаться от взглядов, согласно которому СНГ является инструментом однополюсной интеграции, т.е. от противопоставления евразийского и европейского направлений развития внешних связей. Соответственно нужно обновить базовый договор о Содружестве, причем стоило бы подумать над корректировкой самого названия организации. Надо поддерживать тесные связи России с Белоруссии, избегая, однако, максимально жестких интеграционных конструкций. Обновленное СНГ в состоянии стать одним из важных звеньев в будущей схеме многополярного мира.

Странам ЕврАзЭС может быть предложено «привилегированное сотрудничество», в отношении же государства ГУАМ логично практиковать схему «ВТО плюс», т.е. дополнять международные правила торговли преференциями в сферах повышенного партнеров друг к другу. Сотрудничество в треугольнике «Россия - ЕС - СНГ» способно ослабить конфронтацию со странами ГУАМ и усилить интеграцию на Южном Кавказе. Стоило бы резко активизировать политику культурной экспансии и формирования общего информационного и культурного пространства СНГ, творчески используя, в частности, опыт целенаправленной работы Британского совета или Французского альянса в бывших республиках СССР.

Как перевести изложенные выше концептуально - программные соображения в практическую плоскость? Надежды на рыночное саморегулирование здесь заведомо бесполезны - нигде и никогда рынок не реализовывал национальную экономическую политику. Это прерогатива государства - только оно способно и уполномочено воплощать в жизнь стратегические общественные интересы.

Нетрудно предвидеть дежурное возражение; качество российского государства таково, что лучше обходиться без него. С этой характеристикой нашего государства можно согласиться: оно и неэффективное, и поражено коррупцией, и «приватизировано» разными группами и кланами. Оно - плохой помощник в решении общественных задач. Но, во-первых, кроме него, решать их некому, а во-вторых, другого государства у нас нет. Так что призывы минимизировать государственное вмешательство в российскую экономику контрпродуктивны. Напротив, государство олицетворяет возможности значительного повышения эффективности функционирования народного хозяйства, активизации модернизационных усилий при приемлемых дополнительны затратах. Это более чем существенный резерв может быть реализован при условии формирования новых системных подходов к принятию и исполнению важнейших экономических решений, к выполнению сложных национальных проектов.

Одна из серьезных причин недостатков и провалов в прошлой хозяйственной политики- рассогласованность решений, отсутствие должного их обоснования, правильной организации и ответственности за исполнения. На фон существующей мировой практики это выглядит нелогичным и неоправданным. Опыт развитых стран свидетельствует: механизм принятия экономических решений и их координирования на высшем уровне приносит выгоду всем участника хозяйственного процесса, начиная с предпринимателей и трудящихся обеспечивает количественный и качественный народнохозяйственный рост. Не располагающая же таким механизмом страна не может рассчитывать на обретение экономической самостоятельности, свободы и безопасности, на высокие темпы роста общественного продукта и уровня жизни, на успешное проведение масштабных модернизацонных мероприятий.

Отсутствие адекватного механизма принятия экономических решений, не говоря уж об отрицании его необходимости, противоречит фундаментальным устоям современной рыночной экономики. В сущности именно это стало одной из решающих причин провала многих постсоветских реформационных замыслов.

Одна из главных функции механизма госрегулирования -соединение передовых научных знаний практическими потребностями национальной экономики. Это освобождает от догматизма, поражаемого исключительным упором на ту или иную из модных экономических концепций при определении курса экономической политики. Нарушение принципа здорового прагматизма всегда оборачивается хозяйственными провалами, в связи с чем в разработке целей и способов реализации экономической стратегии столь велика роль неангажированной науки.

Наиболее наглядный тому пример дает механизм принятия и реализации народнохозяйственных решений в США, функционирующий на протяжении более 60 лет. Создание его адаптированного к нашим условиям аналога могло бы эффективно излечить главные болезни российской хозяйственной системы. Однако для этого следует преодолеть замшелую идею взаимной враждебности государства и предпринимательства. Миру, стране, человеку, бизнесу равно нужны не диктатура монополий или государства, а партнерские, всеобще выгодные деловые отношения.

Наша страна по- прежнему находится в сложнейших условиях перехода от одного образа жизни к другому, и судя по всему, системная трансформация завершится не завтра и даже не послезавтра. Тем более важно обеспечить поэтапное, но неуклонное продвижение страны к гражданскому обществу, плюралистические демократии и социальному рыночному хозяйству. Главное здесь - уметь извлекать уроки из недавнего прошлого и не делать новых ошибок.

Как известно, в России осуществление грандиозных планов модернизации независимо от того, утопичны они или реализуемы, обычно сопровождается ограничением личных свобод. И наоборот, как только в стране раскрепощается личная инициатива, и человек, становясь свободным, обретает право на выбор, государство начинает стремительно утрачивать свое величие, а иногда даже и суверенитет. Фатальная ли такая дилемма?

Думается, нет: угрозу утверждения «номенклатурного капитализма» можно нейтрализовать, укрепляя демократию и гражданское самосознание. При этом наша политическая элита должна понять, что недостаток государственного регулирования так же вреден рыночной экономике, как и его избыток. Без такого понимания мы будем постоянно шарахаться от «произвола власти» к «власти произвола», упуская возможности для цивилизованного обновления страны.

«Плохое» государство можно заменить только «хорошим», когда политика социально- экономической модернизации не приносит в жертву ни свободу, ни справедливость. Такое государство мы и хотим сформировать.

Заключение

С развитием экономики объективно возрастает роль факторов, рассматриваемых политической экономией в качестве вторичных, и снижается значение традиционных первичных факторов - увеличения труда, капитала и применяемых природных ресурсов в их количественном (физическом) измерении. Решение проблемы повышения эффективности всех используемых в экономической деятельности первичных факторов производства является одной их главных задач реформирования российской экономики.

Состав факторов и их соотношение определяется наряду с развитием материально - технической базы производства экономической системой, характером сложившихся в национальной экономике производственных отношений. Рыночные реформы в российской экономике переходного периода направлены на активизацию факторов ее роста, создаваемых достижениями современной науки и техники, в том числе и в области управления производством.

Динамика российской экономики в период рыночных реформ распадается на два периода: до 1998 года, на протяжении которого происходило усиление экономического кризиса, многие причины которого сложились еще в советский период, и после 1998 года, когда развернулись процессы послекризисного восстановления экономики. Второй период еще не завершен.

По мере приближения к дореформенному уровню развития восстановительный этап будет перерастать в третий, сущность которого заключается в обеспечении дальнейшего развития экономики на основе завершения формирования рыночных механизмов. В течение этого периода должна быть также завершена перестройка всего процесса общественного воспроизводства.

Каждый из этих трех периодов характеризуется своим типом воспроизводства, и в частности, неодинаковым соотношением определяющих эту динамику факторов, различными направлениями и изменения пропорций.

Углубление экономического кризиса и смена его послекризисным восстановлением обусловлены разнонаправленной динамикой конечного спроса - его сокращением на первом этапе и расширением на втором. Одновременно изменялась структура конечного спроса, пропорции потребления, инвестиций и экспорта.

Разнонаправленная динамика основных элементов конечного спроса отражает, в сою очередь, особенности первоначального накопления капитала в России. Инициатива и решающая роль в проведении этого накопления принадлежала государству. Новая власть, выражающая интересы буржуазии, конвертировала ее интересы в собственность, реализовала их экономически путем частного присвоения государственных предприятий через форсированную приватизацию.

Механизм первоначального накопления капитала в России заключался в перераспределении собственности и доходов путем приватизации и либерализации экономики, инфляции, снижения реальных доходов и покупательной способности преобладающей части населения, использования обстановки экономического кризиса для сколачивания крупных частных состояний.

К настоящему времени задачи первоначального накопления капитала лучше решены крупным монополистическим капиталом и хуже средним и малым бизнесом.

Список используемой литературы

1.Бункина М.К. Национальная экономика: учебник для ВУЗов. - М.: Издательство «Палеотип», издательский дом «Деловая литература», издательство «Логос», 2002. - 488 с.

.Национальная экономика: учебник под ред. П.В.Савченко. - М.: Экономистъ, 2006. - 813 с.

.Российский Экономический журнал, 2007 г.