Внутренняя экономическая политика России в конце XIX – начале ХХ вв.

Внутренняя экономическая политика России в конце XIX – начале ХХ вв.

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

Внутренняя экономическая политика России в конце XIX - начале ХХ вв.

2010 г.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Историография экономического развития России в конце XIX - начале ХХ вв

Глава I. Внутренняя экономическая политика России в конце XIX - начале ХХ вв

§ 1. Внутренняя экономическая политика в конце XIX века

§ 2. Внутренняя экономическая политика в начале ХХ века

Глава II. Политика преобразований

§ 1. Личности реформаторов: С.Ю.Витте, П.А.Столыпин

§ 2. Внутриполитические проекты реформ

Заключение

Библиография

ВВЕДЕНИЕ

Переход современной России к экономике рыночного типа, формированию слоя предпринимателей в важнейших сферах экономики дает нам возможность задаться вопросом: а не было ли в истории нашего государства чего-то похожего. Это тем более важно, поскольку речь идет о возрождении в государственных масштабах форм и методов хозяйствования, являющихся антиподом господствовавшей в течение многих десятилетий централизованной директивно-распределительной системы хозяйствования. Актуальность данной темы заключается в том, что как Россия на рубеже XIX-ХХ столетий вступала в новую эпоху мирового развития, так и в настоящее время формируются очертания будущего России, где должны сочетаться наиболее прогрессивные черты общемировой цивилизации с той системой национальных особенностей, традиций, культуры, которые имеют глубокие исторические корни.

Сегодня, когда мы уже знаем, что произошло за истекшее время в России и во всем мире, можно более точно и трезво, на наш взгляд, оценить причины, ход и результаты тех процессов, которые происходили в России в начале ХХ века, похожи на те, которые происходят в начале ХХ века. И во многом процессы, происходившие в России в начале ХХ века, похожи на те, которые происходят в настоящее время. Здесь напрашиваются исторические аналогии рубежа XIX-ХХ вв. с настоящим временем, а это в обоих периодах: трансформация социально-экономических систем в рыночно-капиталистическом направлении на базе института частной собственности, в том числе в акционерной форме. И именно сегодня, когда идет формирование современного российского рынка, мы обязаны обратиться к изучению внутренней экономической политики России начала ХХ века. Ведь при схожести процессов, происходивших в начале ХХ века и на современном этапе становления экономики, имеются и различия. Если в России рубежа XIX-ХХ вв. структурные изменения промышленного потенциала приобрели четко выраженный характер, в частности, рост удельного веса оборудования для внутренних потребностей в структуре промышленной продукции, то в современных условиях усиливается сырьевая ориентация производства, что наглядно отражается в структуре отечественного экспорта.

В нашем исследовании мы обратимся к освещению ряда вопросов, таких, как: внутренняя экономическая политика России в конце XIX века, особенно затронем 90-е годы. Так как вторая половина 90-х годов во всех отношениях знаменовала собой поступление уже иной эпохи, характерной для ХХ века. Особое место в работе уделено внутренней экономической политике начала ХХ века. Главной задачей здесь будет для нас показать, как Российская экономика, на наш взгляд, довольно успешно развивалась, несмотря на революцию 1905-1907 гг. и русско-японскую войну 1904-1905 гг. Также рассмотрим влияние иностранного капитала на экономику страны, железнодорожный бум, образование монополий и т.д. и т.п.

Должное внимание в исследовании уделено деятельности двух самых значимых фигур того времени, как-то: С.Ю.Витте, П.А.Столыпин. При раскрытии их личности главный упор сделан на их реформаторскую деятельность.

Целью нашего исследования станет попытка показать противоречивость внутренних экономических процессов, происходивших в России в начале ХХ века. Раскроем содержание внутренней экономической политики, которая, будучи основана на противоречиях, смогла создать наилучшие условия для экономического расцвета страны.

ИСТОРИОГРАФИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РОССИИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВЕКОВ

Экономическое развитие России после реформ 60-х годов изучено досконально. Еще в 80-90-х годах прошлого века либерально-народнические экономисты (особенно Н.Ф. Даниельсон в «Очерках нашего пореформенного общественного хозяйства») обследовали нарождавшийся российский капитализм, рассматривая его как зло, которое якобы не должно прижиться в России из-за хронической узости внутреннего рынка и поэтому не имеет будущего. В полемике с ними буржуазные авторитеты (главным образом П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановский), напротив, доказывали, что капитализм в России уже победил, и призывали идти к нему «на выучку», поскольку он знаменует не только национальный, но и всемирный прогресс. Тех и других подверг русской критике с позиций марксизма В.И.Ленин в самом большом по объему из своих трудов «Развитие капитализма в России» (1899). Колоссальный свод данных об экономике, обработанный здесь Лениным, подчинен несколько предвзятой политической идее - доказать, что капитализм в России закономерно побеждает, но и готовит себе как строй, экономически и социально несправедливый, могильщика в лице пролетариата.

Советские ученые в общих трудах по истории российской экономики (П.И.Лященко, П.А.Хромов) и в специальных исследованиях о всероссийском рынке (Н.Д.Ковальченко, Л.В.Малов), о сельском хозяйстве (А.М.Анфимов), промышленности (В.К.Яцунский), о формировании рабочего класса (А.Г.Рашин) и буржуазии (В.Я.Лаверычев), об экономической политике царизма (И.Ф.Гиндин) методологически опирались на выводы Ленина и поэтому избегали каких бы то ни было расхождений с Лениным, хотя в частых наблюдениях, подсчетах, суждениях сообщали много нового, дополняя таким образом ленинскую картину развития капитализма в России и даже (косвенным образом) уточняя ее (26, с.240).

В 1978 году П.Г.Рындзюнский попытался (довольно удачно) обозреть процесс утверждения российского капитализма с учетом опыта, накопленного ранее в советской историографии. Наиболее оригинальным и глубоким исследованием пореформенного сельского хозяйства в России является монография И.М.Дружинина «Русская деревня на переломе. 1861 - 1880 гг.» (М., 1978), а из работ по истории российской промышленности могут быть предпочтительно рекомендованы «История черной металлургии в СССР» (М., 1954) акад. С.Г.Струмилина и труд А.М.Соловьевой «Промышленная революция в России в IXI в.» (М., 1990).

Руководствуясь марксистско-ленинской методологией, советские историки, естественно всегда проявляли особый интерес к положению народных масс в пореформенной России и к борьбе их против грабительских последствий реформ Взрыв крестьянского протеста в ответ на реформу 1861 года стал темой содержательной монографии М.Е.Найденова.

В зарубежной литературе по данной теме выделяются фолиант чешского историка Я.И.Пурма «Промышленная революция. Развитие понятия и концепции», концептуально совпадающий с наиболее серьезными исследованиями ученых СССР и СНГ, и монография Д.Вествуда (Англия) «История железных дорог в России» (26, 241).

Многие дореволюционные русские экономисты (А.Корсак, М.И.Туган-Барановский, И.Х.Озеров, В.П.Воронцов и др.) считали правительственную политику по отношению к крупной промышленности негативным фактором хозяйственной жизни, препятствующим свободному развитию народно-хозяйственных демократических сил, осуществляющим ее «насаждение» за счет «народных производительных сил» (9, 148-149). В таком ключе рассматривали последствия форсированной индустриализации М.И.Туган-Барановский и И.Х.Озеров. Сторонники промышленного развития России, они выступи оппонентами министра финансов С.Ю.Витте, имя которого ассоциировалось с политикой динамичного промышленного развития. Основное недовольство современников политика Витте вызывала присущей ей социальной несправедливостью по отношению к широким слоям населения; тем, что она почти не оставляла перспективных возможностей для развития кустарной промышленности. Итак, я вовсе не сторонник мелкой кустарной промышленности в ее стационарной форме, но можно было бы взять ее за основание и доразвивать ее до более высших форм», - считал Озеров. Преимущества названного пути виделись экономистам в том, что широкие слои населения, в данном случае, могли бы получить возможность развивать навыки промышленной жизни, лучше и быстрее приноравливаться к потребностям своеобразного российского рынка, прежде всего в отношении качества и дешевизны товаров. Основным аргументом служило соображение о том, что мелкой промышленности (более гибкой, не обремененной облигационными капиталами) не так страшен промышленный кризис, а само развитие мелкой промышленности рассматривалось в виде средства расширения емкости внутреннего рынка и формирования спроса. Крупные же предприятия в глазах многих отечественных экономистов, особенно созданные иностранцами, остались чем-то чужеродным в нашей жизни, а в то время, как вся масса населения не прогрессировала, они не находили для себя достаточно спроса» (9, с.149).

Иначе оценивал тенденцию концентрации и образования монополий В.И.Ленин. Он видел в ней целенаправленное стремление ко все большему обобществлению производства в руках немногих и оценивал данную перспективу как желательную для завоевания экономических высот в экономике после революции. В рамках ленинской концепции до недавнего времени в советской исторической литературе рассматривалась история финансового капитала, концентрации и монополизации - как показатель зрелости социально-экономических предпосылок социалистической революции (9, с.149).

В России происходила капитализация экономики, включавшей в себя комплекс институциональных перемен, таких, как перераспределение национального достояния, сосредоточенного в традиционных формах и отраслях экономики. Она проводилась в интересах ускоренной индустриализации, включение России, посредством преобразования финансовой системы, в мировой капиталистический рынок (Реформа Витте), широкое привлечение иностранных инвестиций, развитие кредитных учреждений, развертывание товарообменных операций с помощью ускоренного роста средств коммуникаций. Затем осуществлялась замена основного капитала промышленного производства и повсеместное внедрение машин и механизмов, сокращение доли ручного труда (26, с.6).

Острую дискуссию в середине 90-х гг. XIX века вызвал вопрос о роли и влиянии иностранного капитала. Сторонники промышленного развития Россия (С.Ю.Витте, Д.И.Менделеев, П.П.Мигулин, И.Х.Озеров) считали иностранный капитал важным средством наращивания производительных сил страны. Витте ценил в иностранном капитале его свойство стимулятора, раздражителя действия наших соотечественников. Представители помещичьих кругов и некоторые теоретики народничества (С.Ф.Шарапов, С.С.Зив) отрицали положительное воздействие иностранного капитала (9, с.162).

В основе происходивших в середине 80-90-х годов социально-экономических изменений в России была коренная реконструкция промышленного производства. Осуществлялась она с одной стороны, переходом ее старых отраслей на вольнонаемный труд и паровую энергетику, а с другой - появление новых производств, рожденных в ходе промышленной революции.

Вопрос о хронологии промышленной революции в России дискутируется между нашими историками уже три четверти века. Н.А.Рожков относил ее исходный пункт к началу XIX века, ряд исследователей, от М.Н.Покровского до В.К.Яцунского, к 30-м годам, большинство современных авторов - к 50-м. Академик С.Г.Струмилин считал, что промышленная революция, начавшаяся в 30-х годах XIX века, завершилась в основном еще до реформы 1861 года. Исходя из ортодоксально-марксистской посылки о том, что промышленная революция изменила экономический базис общества и лишь вслед за изменением базиса соответственно изменилась в результате реформ 60-х годов надстройка. Струмилин рассуждал так: всякая причина предшествует следствию, поэтому «не крестьянская реформа обусловила собой промышленный переворот в России, а как раз наоборот, - этот переворот подготовлял собою неизбежность реформ» (11, с.217).

Оппоненты Струмилина относят завершение промышленной революции либо к 70-80-м годам (В.К.Яцунский, П.Г.Рындзюнский, Л.М.Иванов), либо даже к 90-м (П.И.Лященко, А.М.Панкратова, А.М.Соловьева). Они резонно ссылались на то, что само понятие «промышленная революция» включает в себя две стороны - техническую (т.е. замену ручного производства машинным) и социальную (замену принудительного труда вольнонаемным и формирование на этой основе новых классов: буржуазии и пролетариата). Если можно допустить, что технический переворот осуществлялся, хотя бы в общих чертах, еще до 1861 года, то переворот социальный мог быть завершен только после отмены крепостного права.

Результаты новейших исследований показывают, что даже о технической стороне промышленной революции можно говорить лишь применительно к 50-м годам XIX века. Именно в эти годы нарастает и в основном завершается переход от ручного, мануфактурного производства к машинному, фабрично-заводскому (26, с.218).

В рамках нашего исследования стоит отметить ряд работ, посвященных экономической истории России, как-то: работа Р.А.Белоусова «Государственный бюджет дореволюционной России», в которой освещены принципы и методология формирования бюджета применительно к специфике России - вопрос, имеющий немаловажное значение и по сей день. В.А.Тюжев в статье «К вопросу о состоянии и особенностях денежного обращения России в конце XIX - начале ХХ века» заострил внимание на проведении денежной реформы в России в конце XIX - начале ХХ века, когда рубль стал одной из самых стабильных валют в мире.

В обстоятельной статье «Государственное предпринимательство в России и его участие в регулировании экономики» С.В.Ланиной и Н.Д.Лемохиной утверждается, что государственный сектор промышленности оказался наиболее жизнеспособным в процессе российской индустриализации (30, с.6).

В статье Н.А.Проскуряковой «Ипотека в России в конце XIX - начале ХХ века и ее роль в перестройке экономики» показало, что развитие ипотеки - одна из основных тенденций в пореформенной перестройке экономики. Рассмотрены особенности формирования и функционирования ипотечных учреждений, их типология, эволюция, структура и место в кредитно-банковской системе. Проанализированы также проблемы влияния ипотечного кредита на формирование земельного рынка, помещичье землевладение, городское строительство.

Е.Г.Лисовская рассматривает привлечение иностранного капитала в пореформенной России. В середине XIX века многие в России полагали, что страна, имеющая огромные материальные ресурсы, самостоятельно справится с возникающими проблемами экономического и социального характера. Но мировой опыт доказал, что ни одна страна не могла рассчитывать только на свои собственные силы в решении проблем, связанные с развитием капитализма. В притоке капитала в Россию автор выделяет три основных периода, качественно отличающихся друг от друга.

Первый период (1861 - 1887) прилива иностранного капитала обусловлен отменой крепостного права, экономическим подъемом и становлением российской экономики.

Второй этап (1895 - 1902) заметного прилива иностранного капитала приходится на введение в России золотого обращения, активную работу Министерства финансов по накоплению валютного запаса.

Третий этап (1909-1914) отличается мощным притоком иностранного капитала как в форме займов для поддержания устойчивого золотого обращения, так и в форме акционерного капитала. Акционерный капитал направлялся в традиционные сферы своей деятельности (нефтедобыча и нефтепереработка, транспорт и транспортное строительство, горной добыче), а также на реконструкцию предприятий и создание комплексов в черной металлургии (30, с.9).

Характеристика процессов утверждения капитализма в нашей стране, особенно его высших форм, долгое время служила обоснованию тезиса о существовании в России начала ХХ века всех необходимых предпосылок построения социализма. Вопрос о степени монополизации в России в первые десятилетия ХХ века менее изучен, чем это может показаться. Попытка ряда историков в 1960-1970-х годах рассмотреть характер предреволюционного социально-экономического строя с научных позиций была искусственно прервана. В последние же 10-15 лет эта тема значительно реже, чем раньше, попадает в поле зрения историков. В.И.Бовыкин говорит о локализации капиталистического развития России начала ХХ века отдельными отраслями и географическими районами. Бовыкин подчеркивает, что возможность использования западной технической и организационной помощи определяется способностью конкретной страны воспринять технику, организационные формы, капиталы и оградить свой внутренний рынок от конкуренции, важным условием является положительный баланс между притоком новых инвестиций и вывозом капиталов (47, с.108-109).

Много занимался историей монополизации В.Я.Лаверычев. Систему монополий в промышленности России он рассматривал только как один из существующих укладов в экономике. В 1971 году была опубликована его статья «К вопросу об особенностях империализма в России», любая теоретическая дискуссия должна была опираться на высказывания Ленина, автор и привел соответствующую цитату, в которой обращалось внимание на высокую концентрацию производства на Урале, являвшуюся не столько прямым итогом капиталистического развития, сколько результатом отсутствия полной свободы промышленности из-за пережитков средневековья. Как показал Лаверичев, весомая роль дворян-владельцев латифундий в становлении и функционировании первых российских монополий не являлось только уральским явлением. Как показательную автор рассматривал историю сахарного синдиката, главную роль в котором играли представители титулованной знати. Сохранений позиций дворян-помещиков - владельцев мелких и средних, устаревших и плохо оборудованных заводов - объяснялось курсом экономической политики царского правительства как в конце XIX в., так и в первые десятилетия ХХ века.

В работе «Государство и монополии в дореволюционной России» Лаверичев, прослеживая этапы монополизации в России, говорит о последних двух десятилетиях XIX века, как о полосе создания картелей - непрочных и неустойчивых соглашений. Автор отмечает более низкий уровень развития монополистического капитализма в России, чем в Англии, Франции, Германии и США, объясняет это явление «преобладанием в нашей стране легкой промышленности с ее менее зрелыми монополистическими союзами картельного типа и большим удельным весом сельского хозяйства в экономике» (47, с.110-111).

Вывод о том, что монополии начала ХХ века следует рассматривать не как «новейший» и «самый передовой» промышленный и финансовый капитализм, а прямое продолжение привилегированного положения отдельных капиталистических групп в силу близости двору или правительству - принадлежит И.Ф.Гиндину и был сделан более сорока лет тому назад. Такое заключение подводило историков «нового направления», к конфликту с аксиомой о высоком уровне монополизации в России и государственно-монополистическом капитализме (7, с.116).

Также И.Ф.Гиндин сделал вывод о том, что денежный рынок России в качестве рынка, имеющего самостоятельное значение для кредитования и финансирования хозяйства, сложился только в 1909-1913 годах. Но и последующий период для его была характерна постоянная эффективность вследствие замедленного оборота капиталов в русской торговле, ряда других факторов. Эта пониженная эффективность русского денежного рынка ставила его, несмотря на крупные ресурсы, в один ряд с денежными рынками второго порядка (Италия, Австро-Венгрия) (47, с.109).

Доводы в поддержку устоявшихся в советской историографии представлений изложены и у Ю.А.Буранова об акционировании промышленности Урала. Он считает, что акционирование уральских горнозаводских хозяйств в 1900-1910 годах по своей сути не отличалось от аналогичных процессов в стране (47, с.113).

И в советской, и в дореволюционной литературе существовало понимание монополии в России как организаций, возникших не из свободы конкуренции, то есть продукта капиталистического развития, а по инициативе своеобразных предпринимателей-дворян во главе с представителями титулованной знати (47, с.116).

В рамках нашего исследования мы должны обратиться к историографии столыпинской аграрной реформы. В последние 10-15 лет дискуссии вокруг нее выплеснулись за пределы сугубо академических изданий, стали предметом пристального интереса самых широких кругов общества. Для этого есть две основные причины. Во-первых, это проблема нереализованного шанса для России, шанса избежать тех трагических катаклизмов, которые потрясли страну в первые десятилетия ХХ века и продолжали затем ее сотрясать весь этот век. С точки зрения ряда ученых и публицистов, такой шанс у России был - это столыпинская аграрная реформа, которая (если бы не ряд досадных внешних и внутренних помех - начавшаяся мировая война, подстрекательская деятельность революционеров, отсутствие должного взаимопонимания между либерально ориентированными деятелями правительственного лагеря и либеральной оппозицией и т.д.) неизбежно привела бы наше отечество к прогрессу и процветанию. В реформе, таким образом, видятся прежде всего позитивные черты и положительные результаты. Отсюда - и это вторая причина повышенного интереса к реформе в наше время - вывод о необходимости так или иначе использовать опыт реформы в современных аграрных преобразованиях. Сторонникам данного подхода возражают те, кто видит в столыпинской аграрной реформе «мертворожденное дитя», отказывает ей в шансах на успех и, соответственно, считает невозможным и ненужным перенимать опыт П.А.Столыпина. Как видим, спор касается самых насущных проблем современности (43, с.8).

Традиционно исследователи (особенно советского времени) уделяли внимание прежде всего социально-политическим целям реформы (попытка предотвращения новой революции, создание социальной опоры царизма в деревне и т.п.). Сегодня больше внимания обращается на цели хозяйственные, а также на проблему соотношения производственно-экономической и социально-политической сторон реформы.

Из-за крена в сторону изучения социально-политического аспекта реформы сельское хозяйство в целом и в особенности крестьянское хозяйство в условиях и под влиянием реформы отчасти выпали из поля зрения историков-аграрников, хотя вопрос о необходимости их изучения ставился давно. Зарубежные специалисты неоднократно упрекали отечественных исследователей в том, что у них все изучение реформы сводится к расчету «процентовки хуторизации и изображению крестьянского движения».

Нельзя не отметить долго замалчивавшиеся работы 1920-х годов, которые сегодня вновь введены в научный оборот. Часть из них принадлежит представителям так называемого организационно-производственного направления, которые не занимаясь изучением реформы как таковой, сосредоточили свое внимание на внутренней производственно-экономической жизни индивидуального крестьянского хозяйства, на вопросах кооперации и т.п. Речь идет прежде всего о трудах А.В.Чаянова (43, с.9).

В то же время другие исследователи разрабатывали программу фермерского пути развития деревни. Их работы, как правило, - серьезные статистические исследования, обобщающие огромный фактический материал. С точки зрения производственно-экономических аспектов реформы они не утратили интереса до сих пор. Например, работа П.Н.Пермина «Земельное устройство дореволюционной деревни» (М.,1928), задуманную как часть статистического исследования землеустройства и его агротехнических результатов по экономическим районам.

Этой стороне реформы уделили достаточно много внимания зарубежные, в частности, японские исследователи. Занимаясь историей первой мировой войны, японский исследователь Кипитана Мацузато пришел к несколько неожиданному выводу, что Россия имела более выгодное продовольственное положение, чем другие страны-участницы. Причину этого он усмотрел в столыпинской реформе, а поэтому счел ее оценку в советской научной литературе неоправданно низкой (43, с.9).

Отечественный исследователь Л.Е.Шепелев рассматривал эту тему в более широком историческом контексте: первоочередное внимание сельскому (прежде всего крестьянскому) хозяйству. По его мнению, правительство пыталось рационализировать землепользование, которое виделось ему как условие активного экспорта и бюджетного равновесия, дальнейшего развития промышленности (43, с.10).

Советские историки больше всего в своих работах подчеркивали, что столыпинская аграрная реформа привела к разгоранию «второй социальной войны в деревне» - между зажиточными и бедными крестьянами.

Однако, как отмечает П.Н.Зырянов - «Нет оснований считать борьбу против реформы частью второй социальной войны в деревне». Нельзя конфликт сторонников и противников реформы сводить к конфликту деревенских богатеев и бедняков (43, с.11).

Глава I. Внутренняя экономическая политика России в конце XIX - начале ХХ в.

§ 1. Внутренняя экономическая политика в конце XIX века

Включившись в мировой цикл капиталистического производства, Россия пережила вместе с другими странами экономическими кризисы 1873-1875 и 1881-1883 гг., длительную депрессию второй половины 80-х годов, а в 90-е годы крутой промышленный подъем. Промышленное производство за последнее десятилетие века возросло в 2 раза, тогда как в Германии - на 62%,в США - на 38%, в Англии - на 27%. Однако стартовые позиции держав перед таким рывком были настолько разными, что Россия даже с ее «сверх американскими» темпами развития промышленности в 90-е годы оставалась далеко позади Запада (26, с.222).

Как бы то ни было, к 1870 году Россия вышла на пятое место в мире по объему промышленного производства и в 1900 году, удерживая за собой то же место, сократила отставание от четырех самых развитых стран. Если в 1870 году доля России в мировой промышленности составляла 4% - после Франции (10%), Германии (13%), США (23%) и Англии (32%), то к 1900 году Россия давала уже 6% мировой промышленной продукции, Франция - 8%, Германия - 14%, Англия - 22%, США - 31%. Зато российская экономика в целом (особенно в начислении продукции на душу 130-миллионного населения) была даже по сравнению с Францией крайне отсталой, ибо промышленность в России к концу XIX века развивалась в 8 раз быстрее сельского хозяйства (26, с.223)

После отмены крепостного права Россия смогла устремится в погоню за другими великими державами мира, которые к тому времени далеко ушли вперед.

Старт в этой погоне Россия приняла с позиции, почти безнадежно отсталой. Ее удельный вес в мировом производстве к 1861 году составлял всего 1,72%, уступая удельному весу Франции в 7,2 раза, Германии - в 9 раз, Англии - в 18 раз. Несмотря на это к концу века, как это показано выше, Россия смогла заметно сократить свое отставание от ведущих государств в промышленном отношении. Могучими стимуляторами ее индустриального рывка 60-90-х годов стали, во-первых, отмена крепостного права и, во-вторых, промышленный переворот, или, как теперь чаще говорят, промышленная революция, которая осуществлялась только благодаря падению крепостного права (26, с.217).

В конце XIX века произошла коренная перестройка российской промышленности на основе новой техники. Среди причин реконструкции решающее значение имело развитие широкого строительства в трех областях: железнодорожной, промышленной и городской. При этом была создана база собственных материалов - металла, минерального топлива, цемента и др., собственного машиностроения, что означало решительный переход к индустриализации (15, с.37).

Узким местом русской тяжелой промышленности была ее слабая металлургическая база. К счастью, для народного хозяйства, в 80-е гг. были разведаны колоссальные запасы превосходной железной руды в Кривом Роге. Громадные темпы роста выплавки чугуна и стали в 1885-1899 гг. сопровождались техническим переворотом в производстве. Пудлингование и прочные горны вытеснялись бессемеровскими конверторами и мартеновскими печами. По сравнению с 70-ми - первой половины 80-х гг., ситуация кардинально изменилась. Теперь уже на южных доменных заводах широко применялись новая иностранная техника и технология. Этот процесс не обошел стороной и Урал. После 1882 г. там начинаются прогрессивные изменения, механизируются производственные процессы, строятся новые агрегаты большей мощности. С 1882 по 1896 г. уральское чугунно-плавильное производство выросло на 218%. 2/3 его продукции поглощало строительство Сибирской железой дороги.

Во второй половине 80-х - начале 90-х гг. полностью реконструировали Новороссийский металлургический завод в Юзовке. Он превратился в крупнейший в России металлургический комбинат. Производительность труда на заводе за 1890-1900 гг. в перерасчете на 1 рабочего увеличилась в 2,1 раза. Новые заводы по технической оснащенности превосходили Новороссийский завод, например энерговооруженность труда Петровского завода Русско-Бельгийского общества (построен близ станции Волынск Екатерининской железной дороги в 1897 г.) - в 3 раза. В результате реконструкции, отличавшейся в Донбассе особой интенсивностью, в 1895 г. Урал уступил место Югу России по выплавке чугуна.

В конце 90-х гг. основными потребителями черных металлов стали железные дороги и заводы транспортного машиностроения. Около трети железа приходилось на долю других металлообрабатывающих предприятий и лишь 10-12 % - на промышленное и жилищное строительство. Выросло потребление каменного угля Донецкого бассейна. Решающим фактором столь быстрого роста явился спрос на коксующиеся угли со стороны металлургических заводов Юга России, железных дорог. На их долю приходилось 52,1% всего добытого в Донбассе угля.

Машиностроительная промышленность в конце XIX века обрела ярко выраженный транспортный характер. Свои производственные мощности расширили старые заводы. Вступил в строй ряд новых предприятий специально для выпуска железнодорожного подвижного состава: Харьковский и Луганский паровозостроительные заводы на Украине и восемь вагоностроительных заводов в Прибалтике, под Москвой на Украине и на Урале. В канун мирового экономического кризиса 1899-1905 гг. в Росси полным ходом работали семь паровозостроительных заводов с производительностью 1200 машин в год. Крупнейшим производителем паровозов оставался Коломенский завод. По производству паровозов Россия значительно превосходила Францию (500 паровозов), немного уступала Германии (1400 паровозов), но находилась далеко позади США, заводы которых обладали производительной способностью 3153 машин в год. Тем не менее, потребности страны в специальных машинах производственного потребления (двигатели внутреннего сгорания, электротехнические изделия) удовлетворялись преимущественно за счет импорта. До 60% оборудования для российской текстильной промышленности было ввезено из Англии и Германии.

В период экономического подъема 90-х гг. преобразилась Бакинская нефтяная промышленность. Нефтепереработка мало-помалу утратила «керосиновый» облик, начав производить топливо для производственного потребления. «Нобелевские форсунки», распылявшие мазут тонкой струей, позволили использовать его в качестве топлива для паровозов, пароходов и фабричных катков.

Промышленное строительство предъявляло спрос на современные строительные материалы: цемент, огнеупорный кирпич, черепицу и пр. Группа строительных производств за 1887-1900 гг. увеличила свою производительность на 347,7% и заняла по темпам роста третье место после топливной и металлургической промышленности.

Успехи промышленности, занятой выпуском предметов потребления, в 90-е годы оказались скромнее. Но в некоторых отраслях пищевкусовой и текстильной промышленности происходят заметные изменения. В табачной промышленности выросло производство папирос, а в производстве алкогольных напитков - пива, что свидетельствовало об усилении значения городских рынков. Больших технических и производственных успехов добилась кондитерская промышленность. Крупные механизированные крахмально-паточные предприятия предоставляли в распоряжение кондитерских фабрик дешевый полуфабрикат для выработки массовых недорогих сортов конфет, карамели, пряников и прочей подобной продукции. Сахарная промышленность в 90-е годы полностью перешла на получение свекловичного сока путем диффузии. Благодаря этому и некоторым другим технологическим новациям выход сахара из свекловины вырос в два раза. Количественные изменения нерасторжимо связаны с демократизацией рынка. Из всех крупных отраслей легкой промышленности медленнее всего росла в 1887-1900 гг. текстильная промышленность. Ее крупнейшая хлопчатобумажная отрасль за 1890-1900 гг. дала прирост лишь 84,7%. Преуспевали предприятия, выпускавшие дешевые хлопчатобумажные товары массового спроса. Потребности горожан в изделиях более высокого качества удовлетворялись тканями шелковыми, выпуск которых в стоимостном выражении возрос на 95,3%.

Развитие промышленности несколько замедлили кризисы 1890-1892 и 1893 гг. Однако кризисные явления носили неглубокий, кратковременный характер и после них отрасли вновь расширяли свое производство. Что же касается истории русской тяжелой промышленности, то кульминационным для нее стал 1900 год, после чего начался сильный спад производства а затем продолжительная, глубокая депрессия.

За период с 1885-1900 гг. ежегодный темп прироста отраслей тяжелой промышленности был равен 10,6 % по стоимости и 12,9% в натуральном выражении. Никогда промышленность России не развивалась столь стремительно, как в 90-е годы XIX века (9, с.146).

Для периода подъема был характерен бурный рост строительства железных дорог, которые возводились на государственные вложения. Нужно отметить, что это был долговременная полтика, правильно учитывающая большое значение железных дорог для будущего экономики страны, хотя первые годы многие дороги были убыточными (15, с.37). Железнодорожный бум, начавшийся в стране после отмены крепостного права, имел двоякое назначение - экономическое (вовлечь в торговый оборот земледельческие районы) и стратегическое. К 1861 году общая протяженность железных дорог в России составляла 1492 версты, тогда как Англия, которая в 90 раз меньше России, имела 15 тыс., а США - 49 тыс.км. Но уже в 1871 году железнодорожная сеть России протянулась на 10090 верст, а в 1885 году - на 22865 (26, с.220). К 1892 году протяженность железнодорожной сети составила 31 тыс.км. За 1893-1902 гг. было построено еще 27 тыс.км. При этом в 1895-1899 гг. ежегодно сдавалось в эксплуатацию в среднем по 3064 км (15, с.37). Железнодорожное строительство не только содействовало сбыту промышленной продукции, но и стимулировало ее производство, предъявляя огромный спрос на металл, уголь, нефть и пр. (только на постройку одной версты железной дороги требовалось больше 5 тыс.пудов металла) (26, с.220). Для промышленности и сельского хозяйства страны особенно большое значение имела Великая Сибирская магистраль. Строительство железных дорог создавало устойчивый спрос на металл, уголь, лес и другие материалы и было одной из причин промышленного бума.

Рост городов и городского торгово-промышленного населения содействовал расширению внутреннего рынка. С 60-х годов городское население росло вдвое быстрее сельского: за 1863-1897 гг. - на 97% против 48% у сельского. Правда, удельный вес горожан среди всего населения до конца века остался малым: в 1863 г. - 8%, в 1897 г. - 13,4%. Тем не менее, города росли впечатляюще. В 1863 году только три года в империи имели больше 100 тыс. человек: Петербург, Москва и Одесса. В 1897 году таких городов стало 17 (из них 9 - за пределами сегодняшней России): Петербург (1267 тыс. жителей), Москва (1036 тыс.), Одесса (405 тыс.), Рига (282 тыс.), Киев (247 тыс.), Харьков (174 тыс.), Тифлис (160 тыс.), Ташкент (156 тыс.), Вильна (155 тыс.), Саратов (137 тыс.), Казань (130 тыс.), Ростов-на-Дону (120 тыс.), Тула (115 тыс.), Баку (112 тыс.), Кишинев (109 тыс.). Всего к 1897 году в России было 932 города.

Города не только росли, но и благоустраивались. Улучшалась их планировка, возникали новые застройки, выпрямлялись, озеленялись, мостились и асфальтировались улицы. Водопровод, который до 1861 года существовал только в Москве, Саратове, Вильне, Ставрополе и Торжке, начал строиться во всех крупных городах. С 1879 года на улицах российских городов появился электрический свет, а с 1892 года в городских квартирах - телефон.

В социальной структуре города выдвигались на первый план буржуазия - сначала преимущественно торговая, затем промышленная (26, с.221).

Интенсивный рост городского населения, а также заметное возрастание роли социально-экономические и социокультурных функций городов в модернизационных процессах страны поставили перед российским правительством вопрос о необходимости глубокого изучения городских проблем (45, с.143). Для аграрных Центрально-Черноземных губерний было характерно отсутствие крупных городских поселений, преобладание больших и средних по численности городских центров и наличие мизерной доли малых городов (45, с.145).

Помыленное и городское строительство развивалось достаточно интенсивно. Возводились любые промышленные гиганты и шла реконструкция старых. Города быстро преображались, возникали новые поселки. Это вызвало повсеместный спрос на строительные материалы. Производство цемента возросло в 3,5 раза, кирпича - в 3,4, а лесоматериалов - почти в 4 раза (по стоимости).

В 90- годы рынок предметов технического потребления резко возрастал из-за роста всей промышленности, в то время как спрос на предметы личного потребления увеличивался значительно медленнее, вследствие ограниченного роста денежных доходов широких слоев сельского и городского населения. Для легкой промышленности дополнительный рынок создавался за счет вытеснения кустарной промышленности и домашнего хозяйства продуктами крупной машинной индустрии, а также в результате роста городского населения.

С 1893 года выросли среднегодовые темпы прироста всей валовой продукции до ,1% по сравнению с 4,9% в 1887-1892 гг. Наиболее высокими темпами развивалась тяжелая промышленность, увеличившая производство в 2,3 раза (по стоимости). При этом ее ключевые отрасли дали еще больший прирост. Так, добыча угля и нефти, выплавка чугуна выросли в 3 раза, а производство железа и стали в 2,5. В металлургии произошел полный технический переворот, ибо больше всего возросла выплавка на новых доменных заводах Юга, а на Урале был введен целый ряд усовершенствований. Еще в 1885 году внутреннее производство давало лишь около 60% потребления черных металлов, а к 1900 году - уже 86.

Общая валовая продукция легкой промышленности оценивалась в 1892 году стоимостью в 810 млн. руб., а в 1900 году - 1206 млн., т.е. выросла почти в полтора раза, в то время как стоимость валовой продукции тяжелой промышленности выросла за эти годы с 412 млн.руб. до 1402 млн., или в 2,5 раза. Несмотря на это, к началу ХХ века легкая промышленность (группа Б) продолжала преобладать над тяжелой (группа А). Однако ее удельный вес за последние семь лет снизился с 66 до 53,5%, а производство группы А повысилось с 34 до 46,5%. Обе группы производства подняли и производительность труда: в 1892 году на одного рабочего выработка промышленных изделий составляла 1,1 тыс.руб., в 1900 - 1,4 тыс.

В 90-е годы изменился удельный вес районов в промышленном потенциале страны. Упала роль Центрально-промышленного региона (с 31 до 26,5%), хотя он оставался на первом месте. Увеличился вклад Юга России с 14,4 до 17,6%, а удельный вес Северо-Западного района с Петербургом уменьшился с 11 до 9, как и Уральского - с 6,5 до 5%. Резко возросла (1,6 до 6,9%) роль Бакинского района, который обогнал Урал. Эти пять районов давали 77% продукции крупной промышленности.

Тенденция развития состояла в том, что удельный вес страны (Юга, Кавказа, Поволжья, Средней Азии) возрастал, а центра (Центрально-промышленного, Центрально-Черноземного, Западного и Северо-Западного) уменьшался, чтобы было обусловлено разработкой новых месторождений сырья и перемещением к ним перерабатывающих отраслей (15, с.38-39).

Условия для возникновения и развития монополистических объединений промышленного типа складываются в России в 60-е - первой половине 70-х годов. Однако лишь в 80-е гг. происходит интенсивное развитие картелей. Первые монополии возникли в 80-90-х гг. в тяжелой промышленности, в отраслях обслуживающих железнодорожное строительство. Особенности процесс монополизации проявились в разнообразии организационных форм российских монополий, прежде всего сбытовых. На тип монополии влияла специфика развития конкретной отрасли и состояние внутреннего и внешнего рынка («Союз Бакинских керасинозаводчиков»).

Не решая проблемы конкуренции, монополии, в силу занятого ими к началу ХХ века важного экономического положения в отдельных производствах, отраслях и регионах, получали, благодаря существовавшим договорам. Способствовала этому возможность регламентировать производство и продажу конкретных видов продукции в России и, таким образом, диктовать выгодную для себя политику цен (9, с.152).

Говоря о деятельности иностранных банков в России, то она была запрещена законодательством, поэтому сначала они действовали через акционерные общества, а позднее, наряду с акционерными обществами, еще и через русские банки. Единственным иностранным банком, имевшим свои отделения в России, был «Анонский кредит».

Что же касается иностранных вливаний в российскую экономику, то они вырабатывали двустороннюю зависимость. Займы предоставляли русскому правительству возможность получать средства на строительство железных дорог, поощрение обязательных для индустриального развития отраслей промышленности. В то же время они позволяли более свободно использовать ресурсы внутреннего накопления на ведение войн, борьбу с революцией, поддержку помещичьего землевладения. Европейским странам были выгодны прибыльные для них российские платежи по процентам. Для нашей же страны они становились все более стремительными и тормозили ее экономическое, социальное и культурное развитие. С течением времени государственные займы России приобрели устойчивое значение долга у будущих поколений.

Таким образом, все необходимые условия для свободного развития капитализма в промышленности были в России (одни в большей, другие в меньшей мере) налицо. К тому же Россия могла использовать опыт и достижения передовых стран Запада.

Ряд причин, производных от крепостного строя, мешал российской промышленности максимально использовать открывшиеся перед ней возможности. Хотя царское правительство и покровительствовало отечественной буржуазии, но само это покровительство оборачивалось во вред собственной промышленности. Развитие капитализма вширь, столь характерное для России с ее далеко разбросанными и отсталыми окраинами, хотя и было полезным, втягивая эти окраины в общероссийский процесс, все же мешало развитию капитализма вглубь. Имеющуюся возможность искать и находить выгодные рынки сбыта даже для низкосортной продукции на окраинах, русские промышленники не проявляли должного интереса к интенсификации и совершенствованию производства в центре страны (26, с.223).

Развитие капитализма в сельском хозяйстве шло хотя и медленнее, чем в промышленности, обретало все более торговый предпринимательский характер. Это проявлялось, прежде всего, в растущем производстве хлеба на продажу - и внутри страны, и за границу. Развитие капитализма в сельском хозяйстве проявлялось и в усиленном потреблении сельскохозяйственных машин, и в специализации сельскохозяйственного производства по районам страны. Главным признаком капитализма в сельском хозяйстве был рост применения вольнонаемного труда. Определяющей чертой крестьянского хозяйства был процесс социального расслоения крестьянства, его «раскрестьянивания».

Крепостнические пережитки (прежде всего, помещичье землевладение и отработочная система) тормозили развитие капитализма в сельском хозяйстве. В результате сельское хозяйство России прогрессировало вяло, с вопиющим (8-кратным) отставанием от промышленности.

§ 2. Внутренняя экономическая политика в начале ХХ века

В XIX веке Россия сумела избежать тех потрясений, через которые прошли тогда многие европейские страны. Это отнюдь не значит, что она была свободной, социально обустроенной страной. Скорее наоборот, помощь самодержавного строя, крепостнические порядки (а после 1861 года их пережитки), темнота и забитость народа, сервильность буржуазии, а также проведение правительством ряда реформ, которые, при всей их половинчатости и незавершенности, все же учитывали вызовы времени, позволили сохранить страну под контролем имперских властей. Однако в начале ХХ века ситуация радикально изменилась и притом явно не в пользу правящих верхов.

В стране стремительно развивался капитализм, и она уже входила в пятерку крупнейших промышленных держав мира, хотя и оставалась страной, где основную часть валового национального продукта по-прежнему давало сельское хозяйство, а более 80% населения жило в деревне (46, с.3). Россия вступила в ХХ век как страна поздней индустриализации, сельскохозяйственная и земледельческая. В том «современном» экономическом росте, который она переживала до 1912 года в течение примерно тридцати лет, ведущая роль принадлежала аграрному производству. Более половины национального дохода производилось в данной сфере; экономический потенциал страны концентрировался именно здесь. В пореформенной России увеличивался объем сельскохозяйственного сектора (в начале ХХ века прирост составлял около 2,5% в год). Наблюдался рост и в расчете на душу населения (около 1% в год); с начала 1880-х годов до 1905 года производство и потребление сельскохозяйственной продукции, а также основной сельскохозяйственный капитал увеличивались быстрее, чем сельское население. Статистика обнаруживает быстрое наращивание зернового экспорта. Между 1884 и 1904 гг. экспорт возрастал на 3,5% в год, а производство зерна - на 2,5% (39, с.10). Сельское хозяйство глубоко втягивалось в денежное обращение не только в результате развития внутреннего и внешнего рынка, но и под влиянием растущего обмена сельскохозяйственных товаров на промышленные. Ряды годичных индексов, выражающих уровень цен сельскохозяйственных и промышленных товаров по отношению к среднему уровню 1890-1899 гг., принятому за 100, показывают, что начиная с 1900 года сельскохозяйственный индекс стоял выше промышленного. Это значит, что в сельском хозяйстве положение было все время лучше, чем в промышленности.

Росла реальная заработная плата в сельском хозяйстве. Темпы роста составили три четверти от роста производительности труда в промышленности, пи этом доля сельского хозяйства в народном доходе превышала долю фабрично-заводской промышленности почти в три раза. Согласно данным о железнодорожных перевозках, в начале века внутренний рынок для русского зерна возрастал быстрее и был устойчивее внешнего. Экономический рост и повышение уровня жизни были связаны друг с другом по западно-европейской модели, хотя и действовал ряд факторов, ограничивавших покупательную способность населения (39, с.11).

Интенсивно шел процесс формирования двух основных классов буржуазного общества - предпринимателей и наемных рабочих, причем их противостояние выливалось в форму мощного забастовочного движения. Рабочий класс России был моложе всех остальных социальных групп населения, отличавшихся преобладанием молодых возрастов. Этому способствовал демографический взрыв конца XIX века, который привел к тому, что Россия значительно помолодела, причем рабочая, сельская и студенческая молодежь, по своему образовательному уровню и социальной активности явно превосходила другие возрастные группы населения.

Сформировавшийся в начале ХХ века класс предпринимателей представлял собой самостоятельную экономическую и политическую силу. Особенно это касается крупной буржуазии. К 1914 году крупная буржуазия была в экономическом и особенно финансовом отношении самым могущественным классом российского общества (15, с.23).

ХХ век начался с общеевропейского промышленного кризиса, который охватил и Россию. Причинами снижения темпов роста промышленности являлось сокращение железнодорожного строительства и связанных с ним заказов, изменение условий мирового денежного риска, затруднившее получение кредитов, уменьшение иностранных капиталовложений, накопление на складах крупных запасов сырья и топлива в ходе предыдущего бума.

В развитии индустриализации страны важная роль принадлежала экономической политике правительства, руководителем которой был в тот период министр финансов С.Ю.Витте.

Кризис 1901-1903 гг. больше всего отразился на добыче железной руды и на состоянии черной металлургии. Особенно заметно сократилась железорудная промышленность на Урале, связанная с отсталой уральской черной металлургией. Урал так и не оправился до 1908 года, хотя с 1904 года там наметился слабый рост отрасли. Иная картина была в Криворожском бассейне. Пережив некоторое падение производства в 1902-1903 гг., железорудная промышленность стала шире использовать зарубежный рынок. В черной металлургии спад производства составил в 1901-1903 гг. 17%, затем последовало некоторое увеличение в 1904 году и в 1907-1908 гг. вновь восстановился уровень 1900 года.

Кризис сказался и на новой нефтяной отрасли: в 1903 году валовая добыча в ней стала заметно сокращаться, но ее стоимость из-за падения цен уже в 1902 году упала вдвое. В 1903 году повысился спрос и поднялись цены, добыча вновь возросла в 1904 году, но революция 1905 году сопровождалась ужасным разгромом и поджогами Бакинских промыслов. Это привело к тому, что до 1909 года отрасль находилась в застое (7-8 млн. т. вместо 11,6 млн. в 1901) несмотря на рост спроса и повышения цен. Денежные доходы нефтяных монополий поднялись с 1905 по 1907 год вдвое и они не спешили увеличивать добычу и даже придерживали керосин и мазут на складах.

Своеобразно протекал кризис в угольной промышленности: снижение добычи в Донецком и Подмосковных бассейнах на 2-3% сопровождалось ростом добычи угля в 2 раза на Урале и в Сибири, где в эти годы вступила в строй железнодорожная магистраль, что дало общее небольшое увеличение. Данный факт не означал, что кризис не имел последствий, поскольку Донецкий бассейн давал более 32% добычи угля. Спрос рынка на топливо превышал производство, и цены на уголь повысились. Рост цен на топливо заставил промышленников заняться рационализацией, усовершенствованием энергетического хозяйства крупных фабрик и заводов. По данным промышленных переписей 1900 и 1908 гг., мощность оборудования на одного рабочего возросла с 0,7 до 1,4 л.с. Мощность применяемых двигателей внутреннего сгорания увеличилась в 8,5 раз, а электрических - в 7 раз. Следовательно, этот период в целом не был упадком, а сопровождался существенной качественной перестройкой тяжелой промышленности (15, с.41).

В более выгодном положении оказалась легкая промышленность. Она лишь косвенно испытала некоторое замедление темпов прироста, но падения производства в ней не произошло, наоборот, она дала заметный прирост. В это время стало сказываться влияние новых железных дорог на сельское хозяйство, а также рост мировых цен на хлеб и на другие продовольственные товары. В 1907-1908 гг. увеличился спрос на предметы личного потребления вследствие повышения заработной платы рабочих и доходов крестьян. Валовая продукция вей легкой промышленности выросла в 1,5 раза.

При соединении показателя развития тяжелой и легкой промышленности обнаруживается общий рост всей крупной промышленности России в 1901-1908 гг. Вновь изменилось соотношение выпуска продукции групп А и В: удельный вес легкой промышленности вырос с 53,5% до 60%, а тяжелой соответственно понизился с 46,5 до 40%. Общее влияние кризиса и депрессии на крупную промышленность выразилось в виде замедления в 2 раза темпов ее развития.

На промышленный подъем 1909-1913 гг. оказали влияние сразу несколько факторов. Столыпинская реформа побудила к развитию крестьянские хозяйства, росту торгового земледелия. Зажиточные крестьяне предъявили повышенный спрос на сельскохозяйственные машины, стройматериалы, удобрения, а бедняки увеличили рынок рабочей силы. В деревне были отменены выкупные платежи, что увеличивало покупательную способность крестьянского хозяйства. В стране накопилось много капиталов, которые не вкладывались в расширение производства в период кризиса и депрессии. Значительное развитие получила кредитная система, выросли капиталы крупных банков. Огромный спрос на капитал в 1909-1913 гг. был в подавляющей части удовлетворен за счет внутреннего денежного рынка. Наряду с общими предпосылками с 1909 года в подъеме промышленности большую роль сыграла гонка вооружений, к которой Россия по-настоящему приступила позже других стран.

Новый промышленный подъем характеризовался очень высокими темпами. Средний прирост всей промышленной продукции был почти равен приросту 90-х годов. По темпам роста производства Россия вышла на первое место в мире, обогнав все передовые страны. Выплавка чугуна за эти годы увеличилась во всем мире на 32%, в США - на 20%, в Германии - на 50, в России - на 64%. Выплавка стали в Росси увеличилась на 82%, а в Германии - на 50%. Кроме металлургии высокими темпами развивалось машиностроение, металлообработка и другие отрасли. Однако стране не хватало нефти добыча которой почти не увеличилась, а также угля и стали. В создании топливного и металлического «голода», кроме некоторых объективных трудностей, немалую роль сыграли монополи. В 1910-1913 гг. вопрос об угольном голоде и политике монополий несколько раз обсуждался в Совете министров и других различных ведомствах и комитетах. Сенаторские ревизии 1908-1912 гг. выявили серьезные злоупотребления синдикатов. Министр Рухлов в 1912 году на заседании Совета министров заявил, что объединение углепромышленников в синдикаты являлось «главным препятствием для нормального развития каменноугольного дела». Но угольные короли получили поддержку министра торговли и промышленности Тимашева и остались безнаказанными (15, с.43).

Промышленный подъем 1909-1913 гг. охватил все отрасли и в наибольшей степени сказался на тяжелой промышленности. Впервые за всю историю страны произошло превышение числа рабочих в тяжелой промышленности над отраслями легкой промышленности.

Наряду с крупной фабрично-заводской и горной промышленностью, занимавшей в целом ведущее место (стоимость валовой продукции 7,3 млрд.руб., число предприятий 29,4 тыс.), развивалась мелкая промышленность (выпуск продукции на 700 млн.руб., 150 тыс. предприятий). Работали 600 тыс. самостоятельных ремесленников (без найма или с одним наемным работником) и в зимние месяцы занимались промыслами еще 3,5-4 млн. человек. Ведущее положение тяжелой промышленности обеспечивало ее более высокая техническая оснащенность, которая значительно усилилась в период нового промышленного подъема. Энерговооруженность труда на одного работника достигла 1,5 л.с., что было выше этого показателя в Германии, но ниже, чем в Англии и США. На мелки и средних предприятиях техническая оснащенность осталась низкой. Значительным было отставание от передовых стран по производительности труда и особенно по производству на душу населения (15, с.44).

Появлению монополий способствовала потребность концентрации и обновления производства, которые неизбежно порождает капитализм на очень высокой ступени своего развития. Особенностью России была высокая концентрация рабочей силы и еще более высокая концентрация труда, так как на крупных заводах производительность труда была выше средней по стране. В период кризиса и депрессии начала века концентрация значительно усилилась за чет разорения мелких и средних предприятий. Число металлургических заводов уменьшилось с 207 в 1903 оду до 167 в 1912 году, а выплавка металла на них увеличилась в полтора раза.

Первые картельные соглашения и объединения возникли в России еще в 80-90-е годы с целью радела рынков сбыта, но широкое распространение картелей и синдикатов относится к периоду кризиса и депрессии, когда возникли сложности с сбытом продукции. В дальнейшем образуются монополии более высокой степени объединения не только для сбыта, но и производства товаров - концерны и тресты, как правило, с участием крупных банков.

В 1902 году металлургические заводы Юга создали крупнейший в России и один из самых крупных в Европе синдикат, который принял форму акционерного общества под названием «Общество для продажи изделий русских металлургических заводов» («Продамета») с основным капиталом в 900 тыс.руб. П российским законам воспрещались «стачки» торговцев об установлении цен («стачка» от слова «стачнуться», т.е. договориться), что подтвердило и новое «Уголовное уложение» 1903 года. Поэтому и пришлось прибегнуть к форме акционерного общества торговли. Но правительство прекрасно знало, что под этой формой скрывались синдикаты. В данном случае «Продамета» создавалась при прямой поддержке министра финансов С.Ю.Витте.

Синдикат, как и картель, объединял сбыт товаров, но в отличие от картеля синдикат имел общую контору, через которую собирались и распределялись заказы, шел и сбыт продукции. Поэтому контора определяла и размеры производства, и устанавливала цены, и могла вмешиваться в условия производства. Синдикат представлял более высокую степень монополизации.

В начале ХХ века возникли синдикаты в ряде других отраслей: «Продуголь», «Продпаровоз», «Гвоздь», «Медь» и др. Уровень монополизации в отраслях легкой промышленности был ниже. Но и здесь возникали специализированные картели и синдикаты.

Большинство монополий создавалось по типу синдикатов. Но появлялись и монополии более высокой степени централизации - это тресты и промышленно-финансовые объединения («Нобель-мазут»). К 1909 году в России были монополизированы почти все отрасли. Насчитывалось около 50 синдикатов, но существовало еще много монополий, имевших постоянно действующие соглашения по сбыту, замаскированных под видом «контор», «союзов», «комитетов». Они содержали большой аппарат, но их соглашения о ценах засекречивались. Легальные и «невидимые» синдикаты дополняли друг друга, конкурировали, иногда договаривались между собой, они контролировали основную часть сбыта продукции и все более вмешивались в производство (15, с.47).

В период промышленного подъема меняется характер монополизации. Новой чертой этого процесса стало создание монополистических объединений комбинированного характера, соединяющего все процессы производства. Это происходит в связи с изменением условий: во время кризиса и депрессии монополии боролись за захват рынка, а в период подъема главная задача состояла в том, чтобы обеспечить себя сырьем, расширить производство.

Концерны в России накануне войны представляли высшую форму монополии, где объединение предприятий производилось под финансовым контролем одного или группы баков. В 1900-1913 гг. самая активная роль в монополизации промышленности принадлежала банкам, и эта роль с каждым годом все более возрастала. Банковский капитал тоже все более монополизировался.

В России еще с 60-х гг. сложилась разветвленная банковская система. Созданный в 1860 году Государственный банк был крупнейшим коммерческим банком страны, а после денежной реформы 1897 г. и центральным эмиссионным банком (расширял золотой запас, выпускал кредитные билеты и золотые монеты). Госбанк широко кредитовал промышленность и торговлю.

Крупнейшими банковскими монополиями были Русско-Азиатский банк (13% всех активов), Петербургский международный, Русский торгово-помыленный. Концентрация банковского капитала в России была значительно выше чем в других капиталистических странах. В банковскую систему входили еще городские банки и общества взаимного кредита.

Резко возросла в начале XX века биржевая торговля. В конце XIX века в России действовала 21 биржа, а в 1913 году их уже насчитывалось 93. Биржи совершали товарные сделки (сельхозтовары, нефть, уголь и др.). Особенно крупные операции проводились на Петербургской, Московской, Одесской, Киевской биржах.

Перед войной в России сложилась финансовая олигархия, которая стояла во главе банков, бирж, монополий и была тесно связана с элитой чиновничьего мира. Представителями этой финансовой империи были А.Путилов, А.Вишнеградский, Б.Важенка, П.Рябушинский и др. В число финансовых магнатов входили также министры (В.Тимирязев, П.Барк), крупные сановники империи, представители знати (князь А.Голицын, барон Г.Гинцбург, граф Татищев, граф Бобринский и др.).

В начале ХХ века Россия занимала первое место в мире по общему объему сельскохозяйственной продукции, сохраняя высокие темпы ее прироста до 1914 года. К примеру, вывоз сибирского сливочного масла давал стране золота вдвое больше, чем российская золотопромышленность. Сельское хозяйство давало 52% национального дохода страны. Доход на душу деревенского населения увеличился в среднем за 1900-1913 гг. с 30 до 43 рублей, а чистый доход, за вычетом налогов и платежей, возрос с 22 до 33 рублей.

Предпринимательство развивалось в двух типах хозяйств: в помещичьих и в зажиточных крестьянских. В крупных частновладельческих хозяйствах в среднем больше применялось удобрений, шире были распространены улучшенные сельскохозяйственные машины и орудия, выше были урожаи.

Зажиточные крестьяне стали главными покупателями дворянских земель, и их доля в производстве сеьхозпродукции постоянно возрастала. Составляя не более 20% крестьянского населения, они давали около 40% валового сбора и 50% товарного зерна сосредоточили у себя до 80-90% частных («купчих») и почти половину арендованных земель. Одновременно наблюдалось разорение средних и мелких хозяйств и увеличение количества бедняцких дворов. Рост населения и радел семей резко сокращали средние наделы дворов. Это создавало социальную напряженность и экономическую неустойчивость в деревне, рост бедняцкой прослойки.

Другой причиной трудностей в развитии аграрной сферы было почти полное исчерпание экстенсивного ведения хозяйства в связи с невозможностью расширения посевных площадей в центре европейской части страны. Распахивание части лугов и сенокосных угодий, привело к ухудшению условий для животноводства. Стране нужна была реформа.

Вопрос об аграрной реформе поднимался в правящих сферах еще в 90-х гг. XIX века, а к практической ее подготовке приступили лишь в начале ХХ века. Были разработаны проекты, которые включали основные элементы будущей реформы. Они основывались на разрешении выхода крестьян из общины и передача им земли в частную собственность, введении свободного переселения в Сибирь, увеличение продажи земли крестьянам через Крестьянский банк.

Решительно взялся за претворение в жизнь разработанных проектов П.А.Столыпин, назначенный в апреле 1906 года министром внутренних дел, а в июле того же года - Председателем Совета министров России. Будучи еще саратовским губернатором он в отчете за 1904 год высказал предположение о том, что нужно опираться не на мужика-общинника, а на крепкого хозяина, который, став частным собственником, будет с уважением относиться и к помещичьей собственности.

августа 1906 года Столыпин в правительственном сообщении опубликовал обширную программу реформ. Особое внимание было уделено аграрному вопросу.

Основное содержание реформы заключалось в разрешении выхода крестьян из общины с одновременным укреплением своих наделов частную собственность, в проведении землеустройства для ликвидации чересполосицы и переселения крестьян на окраины. Главной задачей реформы в экономическом отношении было повышение благосостояния крестьянства тем развития сельского хозяйства, а в социально-политическом плане - создание мощного слоя зажиточных крестьян как опоры власти, опоры российской государственности и правового порядка (15, с.54).

В ходе реформы всего за 8 лет из общины вышла четвертая часть крестьян, главным образом в основных земледельческих регионах. Большое значение имело также проведенное в огромных размерах землеустройство. Аграрные преобразования способствовали подъему сельского хозяйства, а в социально-политическом отношении - увеличению слоя зажиточных крестьянских хозяйств. Все это создавало более прочный фундамент российской экономики и расширяло социальную опору российской государственности.

Глава II. Политика преобразований

§ 1. Личности реформаторов: С.Ю.Витте

Конец XIX - начало ХХ столетия - это время, когда Россия балансировала на грани между реформой и революцией, когда сталкивались самые различные представления о политическом, социальном и экономическом развитии страны. Было бы чрезмерным упрощением описывать эти столкновения как противостояние либералов и консерваторов или как спор охранителей и ниспровергателей.

Либеральные и консервативные тенденции зачастую переплетались; из их сочетания вырастали политические и социальные концепции; из совмещения этих концепций с действительностью, из компромиссов, случайных предпочтений и необходимых шагов рождалась тактика и стратегия государственной власти. Конкретные политические шаги определялись, таким образом, и теоретическими построениями (более или менее убедительными),и практическими потребностями (более или менее осознанными). Однако на характер действий властей в чрезвычайно сложных обстоятельствах рубежа веков воздействовали убеждения, взгляды, индивидуальные свойства людей, причастных к принятию политических решений. Одним и таких людей был С.Ю.Витте (38, с.17).

Сергей Юльевич Витте родился в небогатой дворянской семье. Получив математическое образование в Новороссийском университете в Одессе, он сначала служит при канцелярии одесского губернатора, но вскоре переходит в акционерное Обществ юго-западных железных дорог (27, с.91). В России бурно развивалось железнодорожное строительство. Это была новая перспективная отрасль капиталистического хозяйства. Возникали различные частные общества, которые вкладывали в железнодорожное строительство суммы, превышавшие капиталовложения в крупную промышленность. Министр путей сообщения граф Бобринский, знавший его отца, уговорил Сергея Юльевича попытать счастья в качестве специалиста по эксплуатации железных дорог - в чисто коммерческой области железнодорожного дела (8, с.289). Здесь он довольно быстро становится начальником службы эксплуатации, а затем и управляющим этих дорог. В начале 1880-х гг. Витте приобретает признание как автор работ о железнодорожных тарифах по перевозке грузов, в которых он указывал на неэффективность существовавшей организации тарифного дела в стране и необходимость усиления правительственного влияния в этой области.

Тогда же Витте знакомится с И.А.Вышнеградским, оказавшим ему поддержку в дальнейшей политической карьере. Чтобы стать известным в дворцовых сферах, Витте вступает в монархическую организацию «Священная дружина», однако вскоре порывает с ней.

До середины 1880-х гг. Витте «смотрел на будущее русской экономики глазами убежденного славянофила» и выступал противником ломки «исконного строя» и «обращения хотя бы части русского народа в фабричных автоматов, несчастных рабов капитала и машин». Но во второй половине 1880-х гг. он познакомился с учением немецкого экономиста первой половины XIX века Ф.Листа, которое показалось ему приложимым к России, и издал брошюру «Национальная экономика и Фридрих Лист», излагающую основы этого учения. Лист полагал, что национальный прогресс всех стран связан с переходом от аграрной к индустриальной стадии их экономической эволюции. В странах, где такой переход начался позже, главным препятствием к развитию собственной промышленности является конкуренция индустриальных стран, для преодоления которой необходима последовательная протекционистская таможенная политика - до тех пор, пока национальная промышленность не окажется в состоянии выдержать конкуренцию извне. Приверженность основным идеям теории Листа Витте сохранил до конца жизни, причем был убежден, что самодержавная монархия могла наиболее твердо проводить протекционистский курс (27, с.92).

В 1988 году Вышнеградский, уже будучи министром финансов, приглашает Витте принять участие в реорганизации системы железнодорожных тарифов в стране. В марте следующего года в составе Министерства финансов был образован Департамент железнодорожных дел, директором которого становится Витте. Для того, чтобы назначение стало возможно, он, в порядке исключения, был сразу произведен из титулярных советников (IX класс) в действительные статские советники (IV класс). Поскольку оклад Витте на частной службе в несколько раз превышал обычный оклад директора департамента, Александр III удвоил его жалование по новой должности за счет своих средств. Уже тогда Вышнеградский рекомендовал Витте царю в качестве своего преемника на посту министра финансов. Однако в высших кругах к назначению Витте отнеслись недоброжелательно (27, с.92).

Вверенный Витте департамент сразу становится образцовым. Новому директору удается на практике доказать конструктивность свои идей о государственном регулировании железнодорожных тарифов, проявить широту интересов, недюжинный талант администратора, силу ума и характера (8, с.293).

На посту директора департамента, заведовавшего «главным экономическим нервом» всего железнодорожного дела в стране, Витте оставался три года. В это время помимо преобразования системы тарифов он принимал деятельное участие в организации строительства Транссибирской магистрали в связи с чем сблизился с наследником престола (будущим императором Николаем II). В январе 1892 года, вследствие неудовлетворительной работы железных дорог, министр путей сообщения А.Я.Гюббенет подал в отставку, и на его место пришел (в середине февраля) Витте. Александр III считал необходимым заменить Гюббенета энергичным человеком, который привел бы железнодорожное дело в порядок. Однако в августе того же 1892 года Витте получил новое назначение: он сменил заболевшего Вышнеградского на посту министра финансов.

Появление Витте в Петербурге на государственной арене было целым событием, историческим явлением… На глазах у всех со сказочной быстротой проявлялась могучая натура, которая постепенно всем овладевала и всех вольно или невольно подчиняла себе. Ум и воля Витте импонировали, резкость и иногда даже грубость его выступлений обезоруживали противников, резко идейных, но большей частью сводивших личные с ним счеты. К ближайшим сотрудникам он относился с большим доверием и предоставлял им широкую самостоятельность и большой почин… К возражениям Витте, вообще говоря относился терпимо: основательные доводы и твердая, по убеждению, защита на него действовали.

Оставаясь монархистом, Витте свято верил «в исключительную силу неограниченной бюрократии», то есть бюрократии, опирающейся на неограниченную власть царя (27, с.93).

Витте представлял собой деятеля с «совершенно особым нравственным укладом» и «в моральном отношении не отличался ни твердостью, ни устойчивостью». Так, коллеги по правительству не без оснований обвиняли его в игнорировании сложившегося бюрократического этикета. В особенности в том, что он «не стеснялся испрашивать высочайшие повеления, предрешавшие направление законодательных дел и ограничивающие свободу суждений Государственного совета», и «не считался с пределами своей власти, допуская давление на других министров по делам их компетенции». Витте и сам признавался в том, что в некоторых случаях отказывался отпускать средства другим ведомствам, если не одобрял их политику (27, с.93).

Особенно расширилось влияние Министерства финансов на внешнюю политику, заведование государственными имуществами, железнодорожное строительство. Деятельность финансового ведомства при Витте вообще значительно активизировалась, его аппарат расширился, а дисциплинированность и спаянность личного состава еще более возросли.

На посту министра финансов Витте оставался одиннадцать лет, до августа 1903 года. В его деятельности этого промежутка времени Ковалевский (ближайший сотрудник Витте по Министерству финансов) выделяет два периода: первый - с 1892 по 1900 год «период смелой, неустанной борьбы, обширных замыслов и больших реформ», второй - с 1900 по 1904 год - «ослабление творческой энергии, искание фарватера для безопасного прохода между подводными камнями, опасение за свое положение искание примирительных выходов среди направленных на него враждебных сил». 16 августа 1903 года Витте был уволен с поста министра финансов. Одновременно, с соблюдением традиции, он был назначен председателем Комитета министров. Должность эта была, по выражению Витте, «совершенно бездеятельной» и маловлиятельной, поскольку не давала права систематических личных докладов царю.

сентября 1905 года в связи с завершением переговоров с Японией в Портсмуте, которые он возглавлял, Витте получил титул графа. Затем он принял активное участие в подготовке известного Манифеста 17 октября 1905 года, положившего начало демократическим преобразованиям в России, а 24 октября был назначен председателем Совета министров. На этом посту Витте оставался всего полгода: 26 апреля 1906 года он был уволен по прошению, с благодарственным рескриптом императора и награждением орденом Св. Александра Невского с бриллиантами. Причиной отставки сам Витте назвал невозможность осуществлять политику, которую он считал правильной и необходимой. Вместе с Витте отставку получили большинство министров его кабинета. Последние годы жизни Витте оставался членом Государственного совета (из числа назначаемых императором), а также членом и председателем Комитета финансов. Лично и через подставных лиц занимался публицистической деятельностью (27, с.94).

В отечественной и зарубежной историко-экономической литературе С.Ю.Витте предстает, главным образом, лишь как ярый поборник ускоренной индустриализации страны, экономическая программа которого целиком и полностью была подчинена задачам развития промышленности. Между тем, деятельность его как министра финансов, а затем и председателя Совета министров не могла не касаться проблем развития российской деревни, аграрного вопроса. Он вполне сознавал значение и роль сельского хозяйства в такой земледельческой стране, какой была Россия на рубеже XIX-ХХ вв., исходя хотя бы из того, что крестьянство, составлявшее 80% населения, было и основным производителем сельскохозяйственной продукции, и главным налогоплательщиком, и потребителем. Но перспективы аграрного сектора экономики и пути его развития он, действительно, представлял достаточно своеобразно.

Проделав заметную эволюцию в своих взглядах на эту проблему, Витте в принципиальных, исходных положениях оставался верен концепции, сформулированной им еще в 80-х гг., еде в бытность на службе в частной железнодорожной компании. Признавая важность аграрного сектора народного хозяйств, он тем не менее выступал против государственного вмешательства в эту отрасль. Государство, считал он, должно содействовать сельскому хозяйству не прямыми капиталовложениями, а прежде всего созданием благоприятных условий для его развития: строительством железных дорог, системой транспортных тарифов, организацией кредита, упорядочением внешней и внутренней торговли, но прежде всего интенсивным развитием промышленности. Именно промышленность обеспечит расширение внутреннего рынка, повышении культуры земледелия как своими требованиями к ассортименту и качеству продукции, так и снабжением его необходимыми машинами, орудиями и удобрениями, приведет к оттоку излишнего населения из деревни и обеспечит его заработками (30, с.524).

Витте следующим образом объяснял понимание им общей задачи финансового управления: «Сделавшись механиком сложной машины, именуемой финансами империи, нужно было быть дураком, чтобы не понять, что машина без топлива не пойдет… Топливо это - экономическое состояние России, а так как главная часть населения - это крестьянство, то нужно было вникнуть в эту область. Тут мне помог многими беседами бывший министр финансов Буше… Он обратил мое внимание на то, что главный тормоз экономического развития крестьянства - это средневековая община, не допускающая совершенствования» (27, с.94). Однако Витте не связывал напрямую вопрос о ликвидации крепостнических пережитков в деревне с вопросом о развитии промышленности, в частности с вопросом о внутреннем рынке для промышленной продукции. Он не считал модернизацию аграрных отношений необходимым условием для развития промышленности, полгая, что она сама в ходе своего развития создаст такой спрос (27, с.94). Как было сказано выше, само развитие промышленности дает толчок развитию деревни. Им были проведены две меры (хотя, вследствие сопротивления Министерства внутренних дел, со многими ограничениями): отменена круговая порука в общине (закон от 12 марта 1903 г.) и облегчен паспортный режим, затруднявший перемещение крестьян. Как можно понять, Витте имел в виду такую линию зависимостей: модернизации аграрных отношений - роста благосостояния крестьянства - увеличение денежных ресурсов государства - расширение его возможностей в области торгово-промышленной политики. Не без гордости он отмечал, что развитием промышленности и сооружением железных дорог «отвлек от земли 4-5 млн. людей, а значит, семействами миллионов 20-25», и «этим самым… как бы увеличил земельный фонд на 20-25 млн. десятин» (27, с.95).

П.Б.Струве: «…В истории русского управления мало фигур можно поставить рядом с Витте, и одного только человека можно поставить выше его: Сперанского…

Витте был, несомненно, гениальным государственным деятелем, как бы ни оценивать его нравственную личность, его образованность и даже результаты его деятельности. Более того: все личные недостатки Витте лишь подчеркивают его политическую гениальность… Следует отметить, что нравственная личность Витте не стояла на уровне его исключительной государственной одаренности… Он был по своей натуре беспринципен и безыдеен.. Витте не изменял взглядов и принципов, ибо их у него вовсе не было.. Отсутствие морально-идейного стержня у Витте было особенно поразительно именно в связи с его политической гениальностью. Это налагало на всю его фигуру почти зловещий отпечаток» (8, с.305-206).

А.А.Лопухин (директор департамента полиции): «Бюрократический Петербург хорошо знал С.Ю.Витте и характеризовал его всегда так: большой ум, крайнее невежество, беспринципность и карьеризм.. Отсутствие элементарной научной подготовки и нравственных устоев было причиной того, что, будучи государственным деятелем, он не был человеком государственным».

А.Ф.Кони (известный русский юрист и общественный деятель): «…Душевная драма (Витте) состоит в том, что, имея громадное влияние на ход внутренней жизни России, вызвав в ней сильное развитие промышленности, введя и упрочив переход железнодорожного дела в руки государства, учредив ряд высших технических училищ, - коренным образом повлияв на экономический строй страны и поставив на твердую почву наш бюджет и денежное обращение, он не нашел в себе решимости воспользоваться случаем остаться в истории личностью с определенными и вызывающими уважение - даже со стороны противников - очертаниями. Будучи в то время, по приемам и горизонтам, единственным действительно государственным человеком, в бесцветное и роковое царствование, он дал возможность многим недругам указывать на него, как на простого чиновника-карьериста, готового на уступки для сохранения сомнительного блеска фиктивной власти» (8, с.306).

П.Н.Милюков: «…Это был редкий русский самородок - со всеми достоинствами этого типа и с большими его недостатками. Конечно, он стоял головой выше всей той правящей верхушки, сквозь которую ему приходилось пробивать свой собственный путь к действию. Как всякий самородок Витте был энциклопедистом. Он мог браться за все, учась попутно на деле и презирая книжную выправку. Со своим большим здравым смыслов он сразу отделял главное от второстепенного шел прямо к цели, которую поставил. Он умел брать с собой все нужное, что показалось ему по дороге, и отбрасывать все ему ненужное: людей, знания, завистников и противников… По мере удачи росла и его самоуверенность, поднимался командующий тон, крепла сопротивляемость всему постороннему и враждебному. При неудаче он становился страстен и несправедлив, никогда не винил себя, чернил людей, ненавидел противников. Наткнувшись на препятствие, которого одолеть не мог, он сразу падал духом, терял под ногами почву, бросался на околыш пути, готов был на недостойные поступки… Это все же был самый крупный из русских государственных деятелей».

В.В.Водовозов (известный русский публицист, юрист, экономист): «Совершенно несомненно, что моральных дефектов у Витте было очень много. Лукавый «царедворец», уклончивый, но смелый и лукавый», он создал себе не особенно лестную репутацию человека, на слово которого нельзя положиться.. Витте был человек громадного честолюбия, самолюбия и славолюбия, - и этого он не скрывает. Витте был крупный государственный деятель - в последнее полстолетие самый крупный государственный деятель старого режима» (8, с.307).

Матильда Витте: «Граф Витте не был ни царедворцем, льстящим трону, и демагогом, льстящим толпе. Принадлежа к дворянству, он не защищал, однако, дворянских привилегий ставя себе главной государственной задачей справедливое устроение крестьянского быта, он, однако, оставался… чуждым теоретического народничества, которым увлекалась значительная часть русской интеллигенции. Он не был либералом, ибо не сочувствовал нетерпеливому стремлению либералов переустроить сразу, одним мгновением руки весь государственный уклад; он не был и консерватором, ибо презирал грубые приемы и отсталость политической мысли, характеризовавшие правящую бюрократию России. Мой муж неоднократно говорил своим близким: «Я не либерал и не консерватор, я просто культурный человек...» Он искал блага своей родине, идя своими собственными путями, и поэтому имел только постоянных попутчиков» (8, с.308).

«Сергей Витте, давший России первую конституцию и первый парламент, - пишет американский историк Робер Мэссе, - не верил ни в конституцию, ни в парламент». Р.Мэссе называет Витте «самым талантливым административным мозгом России», самым влиятельным министром при двух российских императорах.

Морис. Палеолог, посол Франции в России. Он часто размышляет в своих воспоминаниях о характере этого «старого государственного деятеля», проявившего себя как самого «загадочного, решительного, умного, деспотичного, презрительного, самоуверенного, честолюбивого, завистливого и гордого».

П.А.Столыпин

Петр Аркадьевич Столыпин (1862-1911) принадлежал к старинному дворянскому роду. Окончил физико-математическое отделение Петербургского университета. Одно из имений Столыпина находилось в Ковенской губернии, близ Пруссии. Часто бывая там, он познакомился с практикой хуторского хозяйства. В 1902 году Столыпин был выдвинут на должность ковенского губернатора, но уже в следующем году назначен губернатором Саратовской губернии, где у Столыпиных также было родовое имение. Его энергичные действия по подавлению беспорядков 1905 года были замечены властями. Он получил придворное звание камергера, а в апреле 1906 года в чине тайного советника был назначен на должность министра внутренних дел, которая сохранилась за ним и после назначения главой правительства. Такое совмещение должностей ранее никогда не практиковалось. В августе 1906 года на Столыпина (на министерской даче на Аптекарском острове) эсерами было совершено покушение. Сам он не пострадал, но от взрыва погибли двадцать семь человек, в том числе его 14-летняя дочь, был серьезно ранен 3-летний сын. С большим мужеством Столыпин перенес это несчастье, но пришел к убеждению, что в борьбе с терроризмом необходимы адекватные жесткие меры. «Теперь я стал другим человеком», - говорил он (27, с.96).

Действительно, в августе 1906 года, вскоре после покушения на свою жизнь, Столыпин добился в чрезвычайном порядке по 87 статье Основных государственных законов введения указа о создании военно-полевых судов, в соответствии с которым судопроизводство завершалось в течение 48 часов а приговор, санкционируемый командующим военным округом, исполнился в течение 24 часов. Столыпин считал эти меры оправданными для сохранения общественной безопасности, полагая что на насилие необходимо отвечать силой. Он утверждал, что надо уметь отличать кровь на руках врага от крови на руках палача, подчеркивал, что смертную казнь можно применять только к убийцам, категорически возражал протии введения системы заложничества (14, с.346).

В своих воспоминаниях С.И.Тимашов, занимавший в кабинете Столыпина с 1909 года пост министра торговли и промышленности, пишет: «Главная двигательная сила внутренней жизни и деятельности Петра Аркадьевича была горячая, страстная любовь к России, вера в ее мощь и великое призвание. Ничто так не возмущало и не раздражало его, как сомнение в наших силах, в способности сыграть выдающуюся роль во всемирной истории. Таков был «национализм» Петра Аркадьевича, о котором не без иронии говорили его политические противники. Затем, особенность его характера составляла соединение двух обыкновенно взаимоисключающих качеств - чарующей мягкости в отношении к людям (кроме тех, кто становился ему поперек пути), с необычайно твердой, железной волей и редкой целеустремленности. Этот человек действительно не боялся ничего, не боялся ни за свое положение, ни даже за свою жизнь. Он делал то, что находил полезным, совершенно не считаясь с тем, как отнесутся к его действиям люди, имевшие большое влияние в высших сферах. В случае давления свыше у него была простая дилемма: или переубедить, или оставить свой пост, но никогда никаких компромиссов. Быть может, в своей настойчивости он шел даже несколько далеко. Прежде чем принять решение, он охотно советовался и выслушивал чужие мнения. Но раз решение было принято, он не отступал тот него, хотя бы явились новые аргументы или возникли непредусмотренные ранее обстоятельства. Гибкость, не в талебрановском смысле, а как некая приспособляемость к обстоятельствам, умении уступать в мелочах, чтобы спасти целое и главное, является качеством, к сожалению, необходимым на всяких государственных постах для успешного проведения крупных дел. Этим качеством Петр Аркадьевич не обладал. Что едва ли следует поставить ему в упрек, так как отмеченный «недостаток» был следствием цельности и благородства его натуры. И сколько контрастов можно было подметить в его настроениях и действиях в зависимости от обстановки данной минуты! Нежный отец и любящий семьянин, он мог в свободное время целые часы проводить с малолетним сыном, Жестоко пострадавшем при взрыве 1906 года, катался с им на лодке, рассказывал сказки. Приветливым и внимательным он был в отношениях со своими сотрудниками, как в деловых совещаниях, так и в частных беседах, ив то же время являлся беспощадным к своим политическим противникам, которых он без колебаний выбрасывал за борт, не стесняясь их связями и высоким положением. А сколько неустрашимости выказывал он, выступая в большие парламентские дни перед бурным собранием и покоряя его своим красноречием, нередко полным вдохновения, или выходя один на встречу бушующей толпе, которая быстро успокаивалась, подчиняясь его воле (27, с.96).

Кабинет П.А.Столыпина был действительно объединенным правительством, чего так не доставало как до, так и после него. Несогласные с ним министры уходили в отставку, а если они задерживались и начинали подпольную интригу, о в один прекрасный день находили у себя на столе указ об увольнении, как было с государственным контролером Швалебаком. Для проведения в совете министров задуманной меры нужно было вперед заручиться поддержкой Петра Аркадьевича, и тогда успех был обеспечен. При самом моем назначении Столыпин особенно подчеркивал государственное значение экономических вопросов, которые после наступившего успокоения выдвигались на первую очередь, и просил во всех сомнительных случаях обращаться непосредственно к нему. Вопреки нашим русским правам Петр Аркадьевич очень ценил время, не только свое, но и чужое - он никогда не заставлял ждать».

Главная заслуга Столыпина состояла в том, что он сумел твердыми и даже жесткими мерами остановить развитие революции 1905-1907 гг., наладить работу российского парламента и создать благоприятные условия для развития экономики страны. В особенности он стал известен реализацией уже давно намечавшихся мер по освобождению крестьян от власти сельской общины. Зависимость крестьян от общины иногда приравнивалась современниками к крепостной зависимости.

В 1911 году Столыпин был убит в Киеве террористом Д.Г.Багровым. Кто был инициатором этого убийства, до сих пор остается неясным (27, с.97).

В последние годы он сталкивался с растущим непониманием и слева, и справа, а в последние месяцы чувствовалась явная неприязнь со стороны окружения императора, а порой и его самого. Не забывались и террористические акты, которые были направлены против него. Только по счастливой случайности он остался жив. Но предчувствие подсказывало ему, что его ждет трагическая гибель и завещал близким похоронить его там, где застанет смерть. Он говорил, что убьют его чины охраны (24, с.3).

П.А.Столыпин является ныне одной из центральных фигур в отечественной исторической литературе. В 2001 году создана специализированная спонсорская организация - Фонд изучения наследия П.А.Столыпина, которая содействует координации усилий научных коллективов и специалистов, проведению научно-практических конференций и других мероприятий, научным исследованиям, посвященным жизни и деятельности Столыпина, созданию библиотеки и фонда кинофотоматериалов, относящихся к его личности и деятельности, популяризации Столыпина в средствах массовой информации, программах высшей и средней школы и т.д. (50, с.158).

Личность Столыпина оценивают весьма противоречиво: С.Ю.Витте, который придирчиво следил за политической карьерой своего преемника, отмечал, что Петр Аркадьевич «был человек с большим темпераментом, человеком храбрым», но обвинял его в отсутствии государственной культуры, неуравновешенности, изменением влияния на его политическую деятельность жены Ольги Борисовны, использовании служебного положения для протекции родственников (8, с.359).

Витте обвинял Столыпина в заимствовании у него, Сергея Юльевича, идеи о выходе крестьян из общин, но подчеркивал разницу в методах осуществления этой идеи. Наиболее неприемлемое от видел в том, что «Столыпин последние два-три года своего правления водворил в России положительный террор, но самое главное, внес во все отправления государственной жизни полицейский произвол и полицейское усмотрение». В своих мемуарах Витте отмечал эволюцию Столыпина от либерального премьера до «такого реакционера, который бы не брезговал никакими средствами для того, чтобы сохранить власти, и произвольно, с нарушением всяких законов, правил Россией».

П.Н.Миллюков «Столыпин выступал в двойном обличье - либерала и крайнего националиста». Милюков весьма скептически относился к эффективности реформаторской деятельности Столыпина, но отдавал должное его неординарности. «П.А.Столыпин, - писал Милюков, - принадлежал к числу лиц, которые мнили себя спасителями России от ее «великих потрясений». В эту свою задачу он внес свой большой темперамент и свою упрямую волю. Он верил в себя свое назначение. Он был, конечно, крупнее многих сановников, сидевших на его месте до и после Витте (8, с.360).

П.Б.Струве дал следующую характеристику деятельности Столыпина: «Как бы ни относиться к аграрной политике Столыпина - можно ее принимать как величайшее зло, можно ее благословлять как благодетельную хирургическую операцию, - этой политикой он совершил огромный сдвиг в русской жизни. И - сдвиг поистине революционный и по существу, и формально. Ибо не может быть никакого сомнения, что с аграрной реформой, ликвидировавшей общину, по значению в экономическом развитии России в один ряд могут быть поставлены лишь освобождение крестьян и проведение железных дорог».

Л.Н.Толстой видел в деятельности Столыпина две ошибки - «начал насилием бороться с насилием, что привело только к разрастанию его масштабов, и приступил к проведению такой земельной политики, которая имеет в виду не умиротворение, а утверждение земельного насилия».

В то же время другой гуманист ХХ века - В.В.Розанов - дал очень высокую оценку Столыпину, на котором по мнению философа, «не лежало ни одного грязного пятна: вещь странно резкая и трудная для политического деятеля», его «смогли убить, но никто не мог сказать: он был лживый, кривой или своекорыстный человек» (8, с.361).

В.И.Ленин, оценивая Столыпина как политического деятеля, писал, что тот умел прикрывать свою деятельность «лоском и фразой, позой и жестами, подделанными под «европейские». Характеризуя же государственную деятельность Столыпина, Владимир Ильич отмечал, что он «пытался в старые мехи влить новое вино, старое самодержавное переделать в буржуазную монархию, и крах столыпинской политики есть крах царизма на этом полезном, последнем мыслимом для царизма пути» (8, с.362).

§ 2. Внутриполитические проекты реформ

Став в августе 1892 года министром финансов, С.Ю.Витте явился непосредственным инициатором денежной реформы. В честь его денежная реформа 1895-1897 гг. получила название реформы Витте (30, с.56).

Действовать ему пришлось в благоприятной обстановке: на крутом подъеме была промышленность. Продолжался бурный процесс железнодорожного строительства. Ряд позитивных сдвигов наблюдался в сельском хозяйстве. Торговый баланс имел устойчивое положительное сальдо. Немаловажное значение приобрел и тот факт, что золотые запасы государства к началу денежной реформы увеличились до 645,7 млн.руб. Витте умело реализовал эти преимущества. Его главная цель состояла в том, чтобы укрепить денежную систему России как несущую конструкцию быстро формировавшегося единого национального рынка. Прежде всего, предстояло преодолеть резкие колебания курса кредитных денег, что неприятно раскачивало всю экономику, а затем перейти к свободному их размену на золото (30, с.47).

Первым этапом в этом направлении были решительные меры против денежных спекулянтов как на петербургской, так и на зарубежных биржах. Ограничив спекулянтов, Министерство финансов получило возможность предотвращать резкие скачки курса рубля, оперативно воздействуя на спрос и предложение с помощью текущих резервов.

В январе 1895 года начался второй этап денежной реформы: государственный банк, в качестве эксперимента, получил право покупать и продавать золотые монеты по биржевому курсу. При заключении других торговых сделок, - по соглашению сторон, - оплата могла производиться золотом или кредитными билетами. Кроме того, при платежах в казну можно было расплачиваться депозитными квитанциями, выданными банком взамен полученного золота (30, с.48).

Дело пошло, хотя острая дискуссия вокруг начавшихся перемен продолжалась. Витте по тактическим соображениям слово «реформа» не употреблял. Только в своих воспоминаниях он напишет: Одной из крупнейших реформ, которую мне пришлось сделать, была денежная реформа.. против нее была вся мыслящая Россия: во-первых, по невежеству в этом деле, во-вторых, по-привычке…» (30, с.48).

Важным этапом в проведении денежной реформы стал Указ от 27 августа 1897 года о расширении самостоятельности и ответственности государственного банка в области эмиссии кредитных билетов. Их выпуск должен был быть «строго ограниченным настоятельными потребностями денежного обращения, под обеспечение золотом». Размер золотого обеспечения должен быть не менее половины, если сумма выпущенных в обращение кредитных билетов не превышает 600 млн.руб. «Кредитные билеты, находящиеся в обращении свыше 600 млн.руб. должны быть обеспечены золотом, по крайней мере, рубль за рубль» (30, с.49).

Завершением денежной реформы Витте следует считать Указ «Об изменении надписей на кредитных билетах» от 14 ноября 1897 года. Этим указом утверждалось хождение кредитных билетов «по всей империи наравне с золотой монетой» и были определены условия их размена. Согласно Указу на бумажных деньгах были сделаны новые надписи. Это фактически означало, что правительство дает административную гарантию кредитным билетам. Такого рода мера была предпринята в связи с необходимостью повысить значимость и усилить психологическую весомость российских денег за рубежом.

Денежная реформа Витте играла весьма значительную, переломную роль в стабилизации денежного обращения России на рубеже XIX-XX вв. Она существенно укрепила внутренний и внешний курсы рубля. Российская свободно конвертируемая денежная единица превратилась в одну из самых авторитетных и стабильных валют на мировом денежном рынке. Для страны в целом денежная реформа 1895-1897 гг. имела прогрессивное значение, послужив улучшению состояния экономики и активизации внешнеторговых связей страны (30, с.60).

Для увеличения золотого запаса он ввел в 1894 году винную монополию, резко повысил косвенные налоги, заключал крупные государственные займы. При нем постоянно увеличивалось превышение стоимости вывоза товаров за границу над их ввозом, что вело к накоплению валюты. Витте проводил политику поощрения ввоза иностранных капиталов. При нем была продолжена политика запрещения размещать за границей крупные казенные заказы без крайней необходимости. Путем завышения цен на заказываемые казной изделия проводилась по существу субсидирование российских предприятий. Сложилась система размещения таких заказов на самых перспективных заводах. С целью увеличения государственных доходов проводилась скупка в казну рентабельных частных железных дорог, а новые дороги почти исключительно строились за счет государства. С.Ю.Витте понимал, что его политика форсирования индустриализации путем повышения тарифов на внешнем и внутреннем рынках, увеличения косвенных налогов больно ударят прежде всего по крестьянам и помещикам, но заявлял, что «великие цели требуют великих жертв», считая эти меры временными.

В конце XIX века С.Ю.Витте выступил с инициативой проведения аграрной реформы и возглавил в 1902 году Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности. По всей стране были образованы губернские и уездные комиссии этого совещания для изучения вопроса и внесения конкретных предложений. Одновременно проекты готовили комиссии Министерства внутренних дел и земледелия.

Главной причиной необходимости реформы С.Ю.Витте назвал в 1898 году низкую налогоспособность крестьян.

Говоря о столыпинских реформах, следовало бы подчеркнуть их запоздалость на несколько десятилетий. Как показывает российский опыт, запоздалые (и потому поспешные) реформы способны обострять обстановку в стране - с далеко идущими последствиями (42, с.160).

Основной упрек Столыпину состоит в том, что тот, поддавшись тривиальной слабости бюрократа держаться за власть ценой отказа от собственной программы, изменил самому себе, своему «рыцарству» и на этом погубил и самого себя и свою программу «реформ». Истый доктринер либерализма, Изгоев предъявил Столыпину иск по неоплаченным либерально-реформистским векселям (1, с.257). Приведем некоторые пункты его программы и что с ними стало на деле.

. Предоставление крестьянам земель государственных, удельных и кабинетских - из более чем 9 млн.дес. крестьянам до 1 января 1911 года было продано 281000 дес.

. Образование особых земельных обществ исключительно для решения своих земельных дел без всяких административных обязанностей - по-прежнему сельское общество представляет хаотическое смешение экономически, частнохозяйственных и административных функций.

. Меры против чрезмерного сосредоточения надельных земель в одних руках и против чрезмерного дробления их, а равно к упрочению совершения на них актов - Законом 14 июня 1910 года запрещено сосредоточение в одних руках более 6 наделов и упрощено совершение актов. Мер против дробления нет.

. Введение поселковых управлений - их нет.

. Земское представительство строится на принципе налогового ценза, что расширяет круг лиц, принимающих участие в местной жизни. В компетенцию органов самоуправления передается целый ряд новых обязанностей, а отношение к ним администрации заключается в надзоре за законностью их действий. В жизни остается все по-старому, а отношение администрации даже к «правым» земцам при П.А.Столыпине было не лучше, чем при Плеве, когда земства слыли за оппозиционные учреждения.

. Законы о губернском и уездном управлениях - пока все по старому.

. Земские начальники упраздняются - благополучно существуют.

. Отмена волостных судов - от этой мысли отказались в Государственном совете и министерстве П.А.Столыпина.

. Широкое развитие и организация кредита земельного, мелиоративного и переселенческого - кое-что в этой области делали, но о «широком развитии» говорить смешно.

. Положение о землеустройстве - сделалось законом.

. Страхование рабочих в случаях болезни, увечий, инвалидности и старости и организация врачебной помощи - реального при П.А.Столыпине не сделано было ничего.

. Понижение продолжительности труда взрослых рабочих - пока все по-старому.

. Общедоступность и обязательность начального обучения для всего населения - оба правительственных проекта - и об ассигновании средств на всеобщее обучение и об организации начальной школы прошли через Думу, но погибают в Государственном совете.

. Рассмотрение бюджета - единственная область, в которой наладилась согласованная работа правительства и народных представителей, быть может, вследствие ограниченности прав Государственной Думы.

. Подоходный налог - заострял в финансовой комиссии Государственной Думы и едва ли оттуда выберется.

. Передача органам самоуправления некоторой части нынешних государственных доходов - и в этой области реального пока ничего не сделано.

Программа реформ Столыпина даже в отдаленной степени не соответствовала потребностям и задачам страны. Социально-экономические, политические и другие противоречия, как показала революция 1905-1907 гг., оказались так глубоки, режим настолько изжит, судьба и будущее страны так зависели от разрешения этих противоречий, что требовались не «реформы», а «Реформа» - радикальное обновление всех политических и других институтов страны. Страна и в годы столыпинской реакции и столыпинских «реформ» переживала не конституционный, а революционный кризис. В такой ситуации столыпинские «реформы» становились невозможными потому, что расширяли плацдарм для борьбы за подлинно кардинальные преобразования. В то же время стояние на месте, отказ от каких-либо «реформ» также приводили к росту недовольства в стране, усилению революционных настроений, кризису всей третьеиюньской системы, кружившейся на холостых оборотах (1, с.262-263).

П.А.Столыпин, став министром внутренних дел, сделал все, что мог, для подавления революции. Но после ее окончания он рассчитывал на длительный период эволюционного развития («дайте государству 20 лет покоя и вы не узнаете нынешней России»). Под его руководством была составлена программа реформ. Она включала в себя переустройство местного управления и суда, введение социального страхования для рабочих, распространение земских учреждений на окраины страны, вероисповедание реформы, переход к всеобщему начальному образованию. В своей совокупности они имели бы больше значение, чем аграрная реформа (41, с.77).

Из этих реформ осуществилось очень немногое: страхование от несчастных случаев, реформа местного суда, кроме того, ввели земство в некоторых регионах. Все остальные реформы еще при жизни Столыпина застряли в Государственном совете. А после его смерти они были провалены.

Дело было в том, что революция 1905-1907 гг. разоблачила царский строй, оттолкнула от него почти все классы. И только класс помещиков в своем огромном большинстве оставался на стороне правящего режима, только на него этот режим мог с уверенностью опереться. Соответственно возросла зависимость правительства от настроений помещиков.

А последние быстро опомнились от страха и решили, что жизнь вошла в прежнее колесо и ничего не нужно в ней менять. Именно помещики развернули шумную компанию против местных реформ, увидев в них покушение на свои вековые привилегии. Бюрократы старого закала тоже не были довольны столыпинскими нововведениями. С другой стороны, в придворных верхах укрепились реставраторские настроения, разрабатывались разные проекты, имевши целью ликвидацию Думы, а Столыпин считал, что они обернуться «злостной провокацией и началом новой революции». Клерикалы были недовольны столыпинской политикой укрепления веротерпимости и с подозрением относились к проекту введения всеобщего начального образования, ибо в нем упор делался на развитие светской школы. Наконец, и сам царь начинал тяготиться Столыпиным, считая, что он узурпирует его власть (41, с.77).

При проведении своей политики Столыпин опирался не на общественность, а на бюрократию и полицейский аппарат, на дворянство. Здесь следует отметить, что убежденный в правильности своих проектов, он не считал настоятельно необходимым убедить в этом народ, крестьянство, которое по его мнению, по своей «некультурности» не сознавало своей собственной пользы. Во всем мире, доказывал он, полезные начинания проводятся при сильнейшем давлении сверху.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В начале ХХ века в России сложился уникальный экономический механизм, обеспечивавший население страны всем необходимым и почти полностью независимый от других стран. Сформировалась система замкнутого самодовлеющего хозяйства, главными чертами которого была самодостаточность и само-удовлетворенность.

Экономически Россия была единственной страной в мире, которая приближалась к автократии, то есть имела такой хозяйственный уклад, который позволял ей самостоятельно и полнокровно существовать независимо от иностранного ввоза и вывоза. По отношению к внешнему миру Россия была автономна, обеспечивая себя всеми необходимыми товарами и сама потребляла почти все, что производила. Высокие заградительные пошлины на многие товары стимулировали внутреннее хозяйство. Зарубежный импорт не играл для страны жизненного значения. Доля России в мировом импорте в начале ХХ века составляла немногим более 3 процентов, что для страны с населением, равным десятой части всего человечества, было ничтожной. Следует отметить, что большинство западных стран, обладая незначительной численностью населения, имело долю в мировом импорте во много раз большую, т.е. экономически зависело от импорта (29, с.23).

В целом Россия вывозила за рубеж не более 6-8 процентов производимых товаров. И этот незначительный вывоз вызывал беспокойство у русских экономистов. За 1886-1913 годы из России было вывезено по крайне низким ценам товаров, преимущественно сырья, на 25,3 млрд.рублей, а ввезено по очень высоким ценам товаров, многие из которых могли бы быть произведены в самой России, на 18,7 млрд. рублей. В результате страна потеряла не менее 5-10 миллиардов рублей народного труда.

Проблемой для Росси являлись кабальные займы и иностранный капитал. К 1913 году иностранные капиталы в русской промышленности составили до 1960 млн.рублей. Чистый доход на весь капитал, вложенный иностранцами в экономику России (составлявший 14 процентов всего промышленного капитала), за вычетом промыслового налога составлял в 1913 году 2326,1 млн.рублей. Средняя норма прибыли иностранного капитала составляла 13 процентов, что было почти в три раза больше нормы прибыли, получаемой отечественным капиталом.

Займы западных государств, конечно, помогали развивать отечественную промышленность, но вместе с тем служили средством ее экономического закабаления. За займы взимались большие проценты и, чтобы заплатить старые долги, приходилось снова влезать в долг.

И именно в этот период произошло своего рода русское экономическое чудо. Россия обеспечила себе небывалый экономический спех соединением преимуществ традиционной национальной культуры хозяйствования и преимуществ связанных с внедрением новейшей техники и технологии. Темпы экономического роста были самыми высокими в мире, а по отдельным отраслям просто гигантскими - производство стали возросло в 2234 раза, нефти - в 1469 раз, угля - в 694 раза, продукции машиностроения - в 44 раза, продукции химии - в 48 раз. В начале ХХ века осуществлено коренное техническое перевооружение промышленности. Доля производственного накопления составляла 15-20 процентов национального дохода, что было выше, чем в США. К 1913 году крупные акционерные предприятия увеличили свои фонды в 11,1 раз.

Символом экономического процветания России являлась Великая Сибирская железная дорога, воплотившая в себе все предыдущие хозяйственные достижения страны. В то время это был самый великий в мире экономический проект, воплощенный в жизнь. Металл, рельсы, вагоны, паровозы, все было произведено на русских заводах руками русских рабочих.

По производству главнейших сельскохозяйственных культур Россия заняла первое место, выращивая больше половины мирового производства ржи, больше четверти пшеницы и овса, около двух пятых ячменя, около четверти картофеля. Россия была главным экспортером сельскохозяйственной продукции, первой «житницей Европы» на которую приходилось две пятых всего мирового экспорта крестьянской продукции. Опережая западные страны по темпам экономического роста, Россия вместе с тем по объему промышленного производства еще отставала от США, Великобритании. Германии и Франции, занимая пятое место в мире. Специалисты, основываясь на анализе промышленных мощностей и среднегодовых темпов продукции, предсказывали к 1930-ым годам выход России на один из передовых рубежей мирового хозяйственного развития.

БИБЛИОГРАФИЯ

1.Аврек А.Я. П.А.Столыпин и судьбы реформ в России. - М.: Политиздат, 1991.

2.Анальич Б.В. Россия и международный капитал. - Л., 1970.

.Беренуте Э.И. О прошлом и настоящем русской администрации. - М., 2009.

.Верещагин А.Н. Земский вопрос в России: Политико-правовые отношения. - М.: Международные отношения, 2008.

.Витте С.Ю. Избранные воспоминания, 1849 - 1911 гг. - М.: Мысль, 1991.

.Игнатьев А.В. С.Ю.Витте - дипломат. - М., 2009.

.История государственного управления России / Под ред. В.Г.Иматова. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2007.

.История России XIX век. Учеб. для ВУЗов: в 2-х частях. Ч.2. / Под ред. В.Г.Федорова. - М.: Проспект, 2006.

.История ССР 1861-1917 гг. - М.: Просвещение, 1984.

.История России XIX - начало ХХ в.: Учеб. для фак-тов ун-тов / Под ред. В.А.Федорова. - М.: Проспект, 2008.

.История СССР 1861-1917 гг. - М.: Просвещение, 1984.

.Крупина Т.Д. Российский пролетариат на пути к Октябрю: Критический анализ новейшей буржуазной историографии. - М.: Изд-во Универ. дружбы народов, 1987.

.Либеральное движение в России 1902-1905 гг. (Полит. партии России. Конец XIX - первая треть ХХ в. Документ. наслед.). - М.: РОССПЭН, 2008.

.Мунчаев Ш.М., Устинов В.М. Политическая история России. От становления самодержавия до падения Советской власти. - М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА. М., 2009.

.Новейшая история Отечества: Х век: Учеб. для студ.высш.учеб. заведений: В 2 т. / Под ред. А.Ф.Киселева, Э.М.Щагина. - М.: Гуманит.изд.центр ВЛАДОС, 2007. - Т.1.

.Политическая история России в партиях и лицах / Сост.: В.В.Шелохаев. - М.: Терра, 2004.

.Россия на рубеже веков: исторические портреты. - М., 2009.

.Рыбас С.Ю., Тараканова Л.В. Реформатор: жизнь и смерть Петра Столыпина. - М.: Недра, 1991.

.Сидельников С.М. Аграрная реформа Столыпина. - Издательство Московского университета, 1973.

.Собственность на землю в России: история и современность / Под ред.проф. Д.Ф.Аяцкого. - М.: РОССПЭН, 2007.

.Советская историческая энциклопедия. Т.3. М., 1963.

.Советская историческая энциклопедия. Т.10. М., 1967.

.Советская историческая энциклопедия. Т.13. М., 1971.

.Тайна убийства Столыпина. - М.: РОССПЭН, 2006.

.Тетюшев В.И. Становление и развитие экономики СССР и буржуазные критики. - М.: Политиздат, 1987.

.Троицкий Н.А. Россия в XIX веке: Курс лекций 2-е издание неправ. - М.: Высшая школа, 2003.

.Шепелев Л.Е. Чиновный мир России XVIII - начало ХХ в. - СПб «Искусство-СПб», 2009.

.Шубинской Н.П. Памяти П.А. Столыпина. Речь, произнесенная 5 сентября 1913 года в Центральном Комитете Союза 17 октября, в Москве. - Репринтное воспроизведение. - М.: СП «ИНТЕРБУК», 1990.

.Экономика русской цивилизации / Сост. О.А.Платонов. - М.: Родник, 2005.

.Экономическая история России XIX - ХХ вв.: Современный взгляд. - М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2007.

Периодические издания

31.Амосов А.И. Эволюция денежной системы России / Вопросы истории, 2009. №8.

32.Богатырева О.И. Губернская администрация и земское самоуправление. Вторая половина XIX - начало ХХ века / Вопросы истории 2010. №8.

.Галай С.М. Еврейские погромы и роспуск I Государственной думы в 1906 году / Вопросы истории 2007. №8.

.Егоров В.Г. Кооперативное движение в дореволюционной России (новый взгляд) / Вопросы истории 2005. №6.

.Елютин О.И. «Золотой век» железнодорожного строительства в России и его последствия / Вопросы истории 2004. №2.

.Куренышев А.А. На пути к частной собственности на землю. Союз земельных собственников России / Вопросы истории 2008. №6.

.Миндлеш А.Б. Политика С.Ю.Витте по «еврейскому вопросу» / Вопросы истории 2008. №4.

.Миронов Г.Е. Сергей Юльевич Витте / Преподавание истории в школе 2005. №4.

.Рогалина Н.Л. Аграрный кризис в российской деревне начала ХХ века / Вопросы истории 2006. №7.

.Соколовский А.В. Сельская кредитная кооперация в России в 90-е годы XIX века: выбор пути / Вопросы истории 2007. №3.

.Спаситель русской деревни? Столыпин и судьбы крестьянства / Диалог 2010. №12.

.Степанский А.Д. П.А.Столыпин. Программа реформ. Документы и материалы / Вопросы истории 2007. №12.

.Столыпинская аграрная реформа (историографическая справка для преподавателей) / Преподавание истории в школе 2006. №3.

.Тевлина В.В. Социальная работа в России в конце XIX - начале ХХ века / Вопросы истории 2009. №1.

.Терещенко А.А. Города Центрального Черноземья во второй половине XIX - начале ХХ века / Вопросы истории 2007. №12.

.Тютюкин С.В. К 100-летию первой революции в России / Преподавание истории и обществознания в школе 2005. №8.

.Фельдман М.А. О противоречиях в оценке процессе монополизации в России начала ХХ века / Вопросы истории 2003. №9.

.Фельдман М.А. Промышленные рабочие в России в начале ХХ века / Вопросы истории 2006. №1.

.Филиппова Т.А. Российское реформаторство второй половины XIX века: проблема либерально-консервативного синтеза / Преподавание истории в школе 2005. №1.

.Шмелев Г.И. Национализация земли в теоретических схемах большевиков и в реальности / Вопросы истории 2009. №2.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Внутренняя экономическая политика России в начале ХХ века

Цель урока: сформировать представление об особенностях экономического развития Российской империи в начале ХХ века, связанны со спецификой российского типа модернизации.

Основные знания: причины и формы проявления государственного вмешательства в экономику; влияние иностранного капитала на развитие российской промышленности; особенности российского монополистического капитализма; роль докапиталистических форм производства в российской экономике; особенности развития сельского хозяйства в начале ХХ века; причины, обуславливающие низкую рентабельность сельскохозяйственного производства.

Основные понятия: многоукладная экономика; монополистический капитализм.

Оборудование урока: карта «Экономическое развитие России в начале ХХ века»: рабочая тетрадь (вып. 1, § 2).

I. Урок начинается с беседы по вопросам домашнего задания. Можно провести проверочное тестирование.

Подводя итог ответам учащихся, учитель делает вывод о том, что Россия представляла собой среднеразвитую аграрно-промышленную страну, обладающую значительным экономическим потенциалом. При этом ее экономическое развитие имело целый ряд особенностей, о которых и пойдет речь на уроке.

II. План изучения нового материала:

. Влияние иностранного капитала на развитие российской промышленности.

. Особенности российского монополистического капитализма.

. Роль докапиталистических форм производства в российской экономике.

. Особенности развития сельского хозяйства в начале ХХ века.

. Многоукладный характер российской экономики.

III. 1. Учитель дает классу задание прочитать первый раздел § 2 и ответить на вопросы: почему российское государство активно вмешивалось в экономику? Что включал в себя государственный сектор экономики? В чем отрицательные и положительные стороны активного вмешательства государства в экономику?

. Далее учитель говорит, что еще одной особенностью экономического развития России является широкое привлечение иностранного капитала. Учитель рассказывает, в каких формах и в какие отрасли шло проникновение в Россию иностранного капитала. Личность С.Ю.Витте.

. Раскрытие данной проблемы целесообразно начать с повторения материала по новой истории. Рассказать о появлении в России первых монополистических объединений.

. Подводя итог первой части урока, учитель замечает, что речь до сих пор шла лишь об одном из секторов российской экономики. Далее он предлагает прочитать раздел «Кустарная Россия» в § 2 и ответить на вопрос 5 в конце параграфа.

. Проблема специфики развития сельского хозяйства объясняется учителем, исходя из текста учебника.

. Заключительная часть урока должна быть посвящена проблеме многоукладности российской экономики.

Для закрепления изученного материала можно предложить тесты 2, 4 из рабочей тетради (вып. 1, с.8, 10).

IV. Домашнее задание. § 2 и вопросы к нему. Задания 3, 5 из рабочей тетради (вып. 1, с.8-10).