Сравнить специфику боли и страданий в ранней и поздней прозе Булгакова.
Так же, хочу напомнить, что на жизнь и творчество Михаила Афанасьевича, прежде всего, сказалась атмосфера сталинской эпохи, отразившаяся во многих его произведениях, что способствовало становлению Булгакова, как писателя.
Концепт боли и страданий
Боль - неизменный спутник человека. В естественном стремлении избежать боли люди издавна задумывались о ее причинах. Для мыслителя же она представляет тему, которая подвергает испытанию его представления о разумном и справедливом устройстве мира. Размышлять о феномене боли с философской позиции столь же сложно, как о жизни и смерти. Прежде всего, потому, что боль двойственна: с одной стороны, она выступает чуждой помехой, которую каждый стремится избежать, с другой, она проявление организма, предупреждающее об опасности и мобилизующее его силы. Она непосредственно связана с каждой индивидуальной жизнью и в то же время универсальна, тотально и властно захватывает наше внимание и вместе с тем может быть локализована. В отношении таких феноменов важным является выбор позиции. Данное исследование сконцентрировано на связи телесной боли с болью душевной: сложившиеся представления о ней, оценки и способы выражения.
Речь о боли актуальна в любой культуре, в каждую эпоху существовали свои представления о ней. В религиозных и философских системах можно найти различные подходы к боли, в том числе размышления о ней как источнике неизбежных страданий.
Прежде чем перейти к анализу моей работы, необходимо выяснить, что же такое боль и как трактуют ее значение в различных источниках. Для начала, обратимся к называнию боли в европейских языках. В греческо-русском словаре А.Д. Вейсмана есть два слова, означающие «боль», оба свидетельствуют об однозначно негативной ее оценке, о сопряженности с полюсом несчастья. dхyoq - боль, страдание (как физическое, так и нравственное); горе, печаль, беда, несчастье, novoq - а) труд (тяжелый, изнурительный), работа, тягость, напряжение, борьба; б) страдание, мука, горе, несчастье, бедствие, боль или болезни. В первом из них есть указание на субъективную сторону восприятия, во втором - на принудительный и затяжной характер.
Английское pain происходит от латинского корня, который первоначально значил наказание, мука. В нем, как и во французском peine, имеется созначение - старания, усилия, труды. Другой корень, означающий жгучую боль, и, кроме того, как и в русском использующийся для усиления - например, «больно хитер» - smart, равно как и немецкое Schmerz, отсылает к латинскому mordeo - терзать, кусать, жечь, - акцентирует телесный компонент боли. Немецкое Schmerz, первоначально значило колющую, кусающую боль или рану.
На связь боли и страдания указывает переводчик с пали и санскрита А.В. Парибок. Он использует для перевода на русский язык традиционного в буддийских текстах «страдания» (dukkham) термин «тягота», поясняя в комментарии, что «дукха» является обиходным словом, значащим «плохо», «неладно», «больно», а русское «страдание» чрезмерно рефлексивно.
Стоит обратить внимание на то, что понятие «боль» не является отрицательным: в нем не указывается на отсутствие чего-либо, на недостаток чего-то; напротив, в нем сказывается присутствие. Гипостазированное толкование слова «боль» в русском языке дает Сигизмунд Кржижановский: «Наш крепкий крестьянский язык о больном человеке - если он весь из боли, трудно болен, - так и говорит, боль склоняет: боля, болю и т.д. Происходит отождествление «боля» с болью».
Примечательно, что слова боль и болезнь в русском языке однокоренные. Тогда как в большинстве европейских языков боль, больно имеет иной корень, нежели больной, болеть, болезнь. Что касается болезни, то в обращении с ней современный человек опосредован врачом, системой медицины; болезнь связывает человека с другими людьми, которые также подвержены болезни. С болезнью, на первый взгляд, дело обстоит как с объективной данностью, хотя ее иногда симулируют, существует боль фантомная (боль в отсутствующем органе), а в последнее время в развитых странах появился загадочный синдром «Киллер корифеев» - боль по всему телу при отсутствии физиологических изменений. Но боль как переживание, которое неоднозначно связано с болезнью, является индивидуальным опытом, личным уроком.
В интерпретации понятия «боль» всегда присутствует оппозиция: традиционно различают боль телесную и душевную, чаще называемую страданием. [10, с.527]
Вот, как трактуют понятие боли русские словари и энциклопедии:
Боль - психологическое состояние, возникающее в результате сверхсильных или разрушительных воздействий на организм при угрозе существованию или целостности. Особой чувствительностью обладают нервные окончания, заложенные в органах и тканях. Душевная боль - быстро возникающее и так же быстро исчезающее страдание. Стоическое и христианское мировоззрение в безмолвном перенесении боли усматривает добродетель; напротив, в Античной Греции в перенесении боли видели несчастье, посланное судьбой, и стремились от нее немедленно избавиться. [9, c.49]
Боль - Ощущение страдания. Физическая боль. Душевная боль. Приступ физического страдания. Начались боли. Боли в области печени. [5, c.55]
Боль - неприятное физическое или душевное состояние. Однако всякое ощущение, даже приятное, при определенной интенсивности трансформируется в боль. Различают собственно физиологическую боль (например, зубная боль) и психологическую боль (например, эмоции). Христианство утверждает очистительный характер боли как добродетели. На наш взгляд, сильная истинная боль влечет за собой упадок личности, препятствует ее расцвету и мешает тем самым истинному творчеству. [4, c.677]
Страдание - физическая или нравственная боль, мучение. [5, c.771]
От себя могу добавить, что боль дана каждому как первоопыт, поэтому имеет объединяющий все живые существа характер. Механизмы формирования боли, виды боли, и способы ее устранения достаточно хорошо изучены. Именно поэтому боль как явления практически исчезает из повседневной жизни. Сегодня уже очевидно, что анализ концепта боли - забота не столько естественных наук, сколько гуманитарных. Медицина как "искусство врачевания" рассматривает частный случай - боль, свидетельствующую о болезни в физическом ее проявлении, я же в своей курсовой работе, попробую рассмотреть значение боли как душевного страдания.
ГЛАВА 1. Боль и страдания в «Записках юного врача»
.1 «Записки юного врача». Замысел и художественное своеобразие
Образ врача занимает ключевое место в творчестве Булгакова. В разные периоды творчества, в зависимости от мировоззрения и художественного метода, понимание образа врача у Булгакова изменялось. Но, тем не менее, именно он является ключевым в прозе писателя. Унаследованная литературная традиция, а также собственная врачебная практика обусловили его появление в художественном мире.
Еще учась в университете, в конце апреля 1915 года, Михаил Булгаков изъявил желание служить врачом в морском ведомстве, однако его признали негодным к несению военной службы по состоянию здоровья. С 18 мая 1915 года подрабатывал в госпитале Красного Креста. После окончания университета, весной 1916 года, вновь поступил в госпиталь. По одной версии, опять вернулся в киевский госпиталь РОККа, который вскоре перевели в распоряжение Юго-Западного фронта в Каменец-Подольский; по другой версии, изложенной в воспоминаниях Т.Н. Лаппа, Булгаков «пошел в Красный крест, чтобы его направили в какой-нибудь киевский госпиталь, но ему дали направление в Каменец-Подольский». Так или иначе, но с мая 1916 года работает в прифронтовых госпиталях Каменец-Подольска, а с 4 июня в Черновцах.
июня 1916 года император Николай II санкционировал откомандирование 300 врачей выпуска этого года в распоряжение министерства внутренних дел для использования их в земствах, но с сохранением прав и преимуществ, установленных для врачей резерва. 16 июля 1916 года Михаил Афанасьевич был определен «врачом резерва Московского окружного военно-санитарного управления» и откомандирован в распоряжение смоленского губернатора. Итак, с 29 сентября 1916 года Булгаков служит в селе Никольском Сычевского уезда заведующим 3-м врачебным пунктом. [7, c.85]
В 1919 году в своём кабинете врача Булгаков создает «Записки земского врача» (позже он назовет их «Записки юного врача»). Первая редакция рассказов не сохранилась. Булгаков перепишет их осенью 1921года и потом в 1925-1926 годах, по мере их публикации в журнале «Медицинский работник», а также («Стальное горло») в ленинградском журнале «Красная панорама», в какой-то степени отредактирует их снова. Это и будет единственная прижизненная публикация «Записок юного врача».
По мнению Л. Яновской, до сих пор остаются многие неувязки, связанные с разными публикациями рассказов. Село в одном будет называться Мурьевым, в другом - Никольским, и юному врачу в одно и то же время будет то 23, то 24 года. Так же навсегда останется загадкой для редакторов, какой собственно из двух рассказов открывает «Записки юного врача» - «Полотенце с петухом» или «Стальное горло»? Но даже вся эта правка 1921 и 1925 годов была частичной и первоначальный смысл этих рассказов существенно изменить не могла. [11, c.38]
К «3апискам юного врача» примыкает так же рассказ «Морфий», опубликованный в «Медицинском работнике» в 1927г., однако большинство исследователей этот рассказ в состав цикла не включает, поскольку он не только не имел никаких указаний на принадлежность к «3апискам юного врача» при публикации, но и достаточно сильно отличается от рассказов цикла по форме и содержанию. Именно по этому, я не включила анализ этого рассказа, в свою курсовую работу.
Впервые «Записки юного врача» в виде цикла вышли в 1963 году в Библиотеке «Огонька» (№23) без рассказа «Звездная сыпь». Кроме того, они так и остались не сведенными воедино. [1, c.82]
В основе «Записок юного врача» действительно лежат реальные жизненные обстоятельства - служба Булгакова в качестве земского врача в Смоленской губернии, как упоминалось ранее. Летом 1916 года, по условиям военного времени досрочно закончив медицинский факультет, Булгаков добровольно поступил в распоряжение Красного Креста и получил возможность все лето 1916 года проработать в прифронтовых госпиталях на Юго-Западном фронте. 29 сентября 1916 года молодой врач прибыл к месту своего окончательного назначения в Никольскую земскую больницу, в сельцо Никольское Карачаевской волости Сычевского уезда. 18 сентября 1917 года Булгаков добился перевода в Вяземскую городскую больницу. Впечатления этого года (с сентября 1916 по сентябрь 1917) отзовутся в окрашенных юмором, ярких картинах «Записок юного врача», а этот период предстанет едва ли не как самый светлый в его биографии - «благословенный и трудный период испытания мужества и врачебного мастерства, творчески полезной и признанной работы». [11, c. 29]
Итак, в центре булгаковского цикла талантливый врач, обладающий удивительным даром лечить и спасать людей. Молодость героя, его энергичность, понимание того, что только от него зависит жизнь пациента, отбрасывает на второй план его юношескую неуверенность, помогает ему бороться за жизнь больных. Его роль врача сводится не только к лечению, но и к просвещению «тьмы» (крестьян). Его профессиональный долг - спасти жизнь больному или хотя бы облегчить его страдание - превращается в долг человеческий, он просто заслоняет все остальные личные желания: у него нет «ни минуты покоя», он «возвращаясь из больницы в девять часов вечера, …не хотел ни есть, ни пить, ни спать». Вся его жизнь напоминает бой: «Шел бой. Каждый день он начинался утром при бледном свете снега, а кончался при желтом мигании пылкой лампы молнии».
Герой «Записок юного врача» одновременно является еще и рассказчиком, поэтому основным средством формирования образа врача является суждение героя о самом себе, повествование о событиях своей жизни. Рассказчик представлен в двух лицах: юный врач, который непосредственен в восприятии окружающего, субъективно оценивает события, и повзрослевший герой, пытающийся быть объективным, сделать определенные выводы с высоты прожитых лет. Отношение рассказчика к самому себе не лишено иронии повзрослевшего героя по отношению к себе молодому, усмешки не над самим характером, а над юношеским взглядом на жизнь, людей, самого себя. Ему в высшей степени свойственно ироническое и критическое отношение к самому себе, которое не исчезает с возрастом, а позволяет трезво оценивать себя, свой опыт, свои действия, свою жизнь. [7, c. 46]
.2 Мир боли и страданий земского врача
Не для кого не секрет, что основными мотивами в произведениях Михаила Афанасьевича являются мотив Долга, Покоя, Вины, Расплаты. На мой взгляд, мотив Боли и Страданий не менее маловажен в творчестве Булгакова. Особенно тесно он связан с образом врача, занимающим ключевое место во многих его произведениях.
В своей работе, я анализировала шесть рассказов, официально включенных в сборник «Записки юного врача». Все они объединены общей тематикой и создают неповторимый образ земского врача, который вынужден каждый день сталкиваться с болью и страданиями.
Главный герой Булгакова - юный врач, сомневающийся в своем знании и умении, а порой и в правильности выбора своей профессии, своего пути: «Мне стало холодно, и лоб мой намок. Я остро пожалел, зачем пошел на медицинский факультет, зачем попал в эту глушь». [2, c.64] Ему не чуждо сострадание, он чувствует смерть, ненавидит ее, и видит в лицах пациентов удивительную красоту жизни, которую старается не потерять: «На белом лице у нее, как гипсовая, неподвижная, потухала действительно редкостная красота». [2, c.53]
Боли и страданиям в произведении подвержены почти все, начиная от главного героя и медицинского персонала, который он считает своей «ратью», заканчивая пациентами. Сам врач, прежде всего, испытывает душевные страдания, вызванные страхом одиночества или собственной не состоятельностью: «Здесь же я - один-одинешенек, под руками у меня мучающаяся женщина; за нее я отвечаю». [2, c.70] «Мгновенно мне пришло в голову, что явится кто-то грозный, черный и огромный, ворвется в избу, скажет каменным голосом: «Ага. Взять у него диплом!»» [2, c.100]
Он переживает, боится не справиться с возложенной на него миссией, подвести коллег. В собственном сравнении, он напоминает себе Лжедмитрия: «Я похож на Лжедмитрия. Часа два в одиночестве я мучил себя и домучил до тех пор, что уж больше мои нервы не выдерживали созданных мною страхов». [2, c.50]
Впервые же минуты знакомства с новым коллективом, он чувствует душевный дискомфорт, вызванный его внешностью, а, следовательно, и неуверенностью в своих силах, знаниях, умениях: «Мой юный вид отравлял мне существование на первых шагах. Каждому приходилось представляться:
Доктор такой-то.
Неужели? А я-то думал, что вы все еще студент..» [2, c.51]
В последующих рассказах, он не однократно будет затрагивать тему своей неподготовленности к работе врача, не раз признается самому себе, что боится произвести впечатление того самого молодого и не опытного студента, каким он предстал перед коллегами в первый вечер: «Вот оно. Началось! - мелькнуло у меня в голове, и я никак не мог попасть в туфли. - А, черт!... Хорошенький доктор, нечего сказать, скажут все! Беда будет, если потеряюсь. Перед акушерками срам». [2, c.68]
При описании своих внутренних чувств, главный герой пользуется различными эпитетами, прибегает к сравнительным оборотам, таким как: «демонским голосом пел страх», «я похож на Лжедмитрия». О физической боли, которую испытает сам рассказчик, упоминается лишь один раз, в рассказе «Полотенце с петухом»: «Каждая из мышц этих болела нестерпимой болью, напоминающей зубную боль. О пальцах на ногах говорить не приходится - они уже не шевелились в сапогах, лежали смирно». [2, c.47] Это подчеркивает само понятие боли у главного героя. Оно выражено духовно, все страдания врача отражаются в его душе.
С образом главного героя, так же связан мотив ответственности и вины. Устойчивое противопоставление необратимости прошлого мучительному желанию героя вернуть его и исправить выражается во снах: «Ночью я видел в зыбком тумане неудачные операции, обнаженные ребра, а руки свои в человеческой крови и просыпался, липкий и прохладный, несмотря на жаркую печку-голландку». [2, c.76]
Он продолжает думать о своих действиях и после завершения операции, строго оценивая себя и укоряя: «А может еще и преступление совершил - ручку - то. Поехать куда - нибудь, повалиться кому-нибудь в ноги, сказать, вот, мол, так и так, я лекарь такой-то, ручку младенцу переломил. Берите у меня диплом, недостоин я его, дорогие коллеги, посылайте меня на Сахалин. Фу, неврастения!» [2, c.101] Это желание какого-то высшего суда, который может снять груз вины, перед которым можно покаяться, от которого можно получить наказание, постоянно присутствует во внутренних монологах юного врача: «Я глубоко вздохнул и остановился: больше делать мне было нечего. Мне хотелось у кого-то попросить прощения, покаяться в своем легкомыслии, в том, что я поступил на медицинский факультет». [2, c.80]
Все свои неудачи, он воспринимает остро, виня только себя. Ему свойственно думать о худшем, как мы видим в рассказе «Пропавший глаз». Неудачно вырвав молодому солдату зуб, главный герой изводит себя, не может забыть содеянное, рисуя в своем воображении ужасные картины: «Нелепые картины рисовались мне. Вот солдата начинает трясти. Сперва он ходит, рассказывает про Керенского и фронт, потом становится все тише. Ему уже не до Керенского. Солдат лежит на ситцевой подушке и бредит. У него - 40 градусов. Вся деревня навещает солдата. А затем солдат лежит на столе под образами с заострившимся носом. Суд. Позор. Я - причина смерти». [2, c.103]
Юный врач олицетворяет те силу и могущество, которые позволяют ему бороться за жизнь пациентов, он - воин, воплощающий идеалы и принципы самоотверженного, бескорыстного сострадания и добра. В рассказе «Тьма египетская» отчетливо проявляются воинские ассоциации: «правая рука моя была на стетоскопе, как на револьвере». [2, c.96] В этом рассказе юный врач осознает себя рыцарем, встающим на борьбу с народной темнотой. Тьма египетская у Булгакова - это темнота крестьян, с которой вынужден бороться главный герой, юный врач сельской больницы, неся им свет «истинной веры» - знания. И бороться он будет ни один, а вместе со своей верной «ратью»: «Ну, нет…. Я буду бороться. Я буду… Я… И сладкий сон после трудной ночи охватил меня. Потянулась пеленою тьма египетская… и в ней будто бы я… не то с мечом, не то со стетоскопом. Иду…борюсь… В глуши. Но не один. А идет моя рать: Демьян Лукич, Анна Николаевна, Пелагея Иванна. Все в белых халатах, и все вперед, вперед…» [2, c.98]
Итак, именно врач является центральным персонажем произведения. Это человек интеллигентной, гуманной профессии, обладает и писательским талантом, который позволяет описать события своей жизни. Герой - образованный человек, его жизнь наполнена оперной музыкой и литературой. И ему не чужды страдания других. Он человечен, все физические страдания его пациентов отражаются в душевных переживаниях молодого врача, вызывая в нем бурю эмоций: «Мне стало холодно, и лоб мой намок. Я остро пожалел, зачем пошел на медицинский факультет, зачем попал в эту глушь. В злобном отчаянии, я сунул пинцет наобум, куда-то близ раны, защелкнул его, и кровь тотчас же перестала течь». [2, c.64] Гордость, свойственная каждому человеку, не властна над героем. Он понимает свое не совершенство, каждый раз убеждаясь в том, что ему еще есть к чему стремиться: «Нет. Никогда даже засыпая, не буду горделиво бормотать о том, что меня ничем не удивить. Нет. И год прошел, пройдет другой год и будет столь же богат сюрпризами, как и первый. Значит, нужно покорно учиться». [2, c.108]
.3 Мир боли и страданий пациентов
Как я уже упоминала, физическим страданиям пациентов автор уделяет особое внимание. Вся боль, с которой сталкивается врач, отражается непосредственно на теле пациента, лицах или посредствам звуков. Это позволяет мне выделить основные аспекты, характеризующие как внутреннее, так и внешнее состояние героев.
В первую очередь это:
·Лицо
·Кровь
·Звуки
·Освещение
Много внимания уделяется описанию лиц. Автор стремиться, как можно ярче отразить переживания и страдания людей, с помощью мимики, жестов. К примеру, вот как он пишет в рассказе «Полотенце с петухом»: «Свет «молнии» показался мне желтым и живым, а ее лицо бумажным, белым, нос заострен. На белом лице у нее, как гипсовая, неподвижная, потухала действительно редкостная красота. Я глянул, и то, что увидал, превысило мои ожидания. Левой ноги, собственно, не было. Начиная от раздробленного колена, лежала кровавая рвань, красные мятые мышцы и остро, во все стороны торчали белые раздавленные кости. Правая была переломана в голени так, что обе кости концами выскочили наружу, пробив кожу». [2, c.53]
Тот самый «свет молнии», будет сопровождать главного героя на протяжении всех рассказов, освещая слабым, приглушенным светом не только искаженные страданием лица пациентов, но и саму комнату молодого врача.
Глаза, как известно, зеркало души. Этим активно пользуется автор, чтоб как можно четче передать все муки и страдания людей. Молодой врач, постоянно акцентирует внимание на глазах, словно читая ту боль, которую испытывают пациенты: «Ангелов так рисовали. Но только странная муть гнездилась на дне ее глаз, и я понял, что это страх, - ей нечем было дышать». (стр. 60) «Темная влажность появилась в глазах». [2, c.76] «И тут выбежал светловолосый юный человек с затравленными глазами и в брюках со свежезаутюженной складкой». [2, c.81] «Рыжая его борода была взъерошена, а глаза мне показались черными и огромными». [2, c.95]
Наравне с описанием взгляда, часто упоминаются волосы, то прилипшие от пота, то спутанные: «Лицо ее было искажено болезненной гримасой, а намокшие пряди волос прилипали ко лбу». [2, c.69] «Потом зарыдал, ухватившись за жиденькие волосы, рванул, и я увидел, что он по-настоящему рвет пряди, наматывая на пальцы». [2, c.81] «Светлые волосы прядями обвисли и разметались». [2, c.81] «Рыжая его борода была взъерошена». [2, c.95]
Что касается цветовой гаммы, это почти всегда кровь: «бурая», «жирная», «багровая», «алая». Часто в произведении фигурирует кровь на одежде или белых простынях: «кровавые пятна на простынях», «красные сгустки и комки марли», «розоватая от крови вата». Один раз упоминает главный герой о крови на своих руках, в рассказе «Крещение поворотом»: «Лужа крови. Мои руки по локоть в крови». [2, c.74] Смерть, как таковая, ассоциируется у автора с белым цветом и зеленым, об этом свидетельствует описание умирающей женщины, в главе «Вьюга»: «Фигура женщины в белом выросла у меня за плечами. В спальне был полумрак, лампу сбоку завесили зеленым колоком. В зеленоватой тени лежало на подушке лицо бумажного цвета». [2, c.81]
Звуки в произведении, сопровождающие страдания героев, редкость. Чаще всего это стоны или тихий крик, есть случаи полной тишины, что еще больше подчеркивает напряженность момента. К примеру, вот как описывает страдания конторщика главный герой в рассказе «Вьюга»: «Потом зарыдал, ухватившись за жиденькие волосы, рванул, и я увидел, что он по-настоящему рвет пряди, наматывая на пальцы. Конторщик через четверть часа, все тише и бессвязнее жалуясь и плача, стал дремать, потом заплаканное лицо уложил на руки и заснул». [2, c.81] Все описания звуков, схожи между собой. Их объединяет внезапность: «Но вот, вдруг не то скрип, не то вздох, а за ним слабый, хриплый первый крик». [2, c.74] «Роженица открыла глаза и вновь застонала жалобно и тяжко». [2, c.69] «Под стоны родильницы и под неумолчные всхлипывания я ручку младенцу, по секрету скажу, сломал». [2, c.100] Не редкостью является так же полное отсутствие звуков, в минуты страданий: «Сиделка Марья, открыв рот, только смотрела на его темно-багровое лицо». [2, c.95] «Он молчит, и голова его безжизненно, словно на ниточке, болтается из стороны в сторону». [2, c.74] «Лицо у матери было искажено, она беззвучно плакала». [2, c.60] «Я обернулся и увидел бесшумную, круглолицую бабку в платке». [2, c.60]
Что касается освещения, во всех рассказах упоминается лампа «молния». Она, словно свет надежды, сопровождает главного героя в темноте. Хочу обратить внимание, что все операции или моменты борьбы героя за человеческую жизнь, описанные в рассказах, происходят ночью, при тусклом свете «молнии»: «Свет «молнии» показался мне желтым и живым». (стр. 53) «Каждый день он начинался утром при бледном свете, а кончался при желтом мигании пылкой лампы «молнии»». [2, c.76] «Его освещала маленькая керосиновая лампочка». [2, c.95]
булгаков боль страдание герой автор
ГЛАВА 2. «Театральный роман» или «Записки покойника»
«…самоубийца никакого отношения ни к драматургии, ни к театрам никогда в жизни не имел, …ни таких театров, ни таких людей, какие выведены в произведении покойного, нигде нет и не было».
«Театральный роман» М.А. Булгакова - это незаконченное произведение, которое при жизни автора не публиковалось. В нем от первого лица повествуется о писательском опыте некоего Сергея Максудова, о непонятном для героя и одновременно притягивающем театральном закулисье.
.1 «Театральный роман». Замысел и художественное своеобразие
Произведение в рукописи имело и второе название, которое в дальнейшем приравнялось к подзаголовку - «Записки покойника». Если словосочетание «театральный роман» обозначает содержание произведения («театральным романом» определяется не только литературное сочинение главного героя, но и его отношения с Независимым театром, которые можно рассматривать, как своеобразный «роман»), то подзаголовком Булгаков дает трагичное, но в то же время ироничное определение жанра своего произведения. Записки - следовательно, немного хаотичное повествование, где, как в дневнике, выхватываются и описываются повлиявшие на их автора события, остальное время размыто, прежде всего, в памяти его самого. А в предисловии разъясняется, почему эти «записки» - покойника: человек, написавший их, бросился с моста почти сразу после их написания. В предисловии также говорится о том, что практически все события, происходящие с ним - плод его больного воображения, и все люди, с которыми он завязывал знакомства - только фантазия его воспаленного сознания, в реальной жизни не существующие и никогда не существовавшие. [8, c.269]
Тем не менее, «Театральный роман» - произведение не только очень правдоподобно повествующее о театральном мире, но и автобиографическое, а также имеющее реальные прототипы. Начало работы над Театральным романом относится к концу 1929 или к началу 1930, после написания незавершенной повести "Тайному другу", в которой Булгаков объяснял, как он «сделался драматургом». События этого произведения послужили материалом для «Театрального романа». «Записки покойника», как уже было упомянуто, не были закончены автором. На незаконченной фразе остановилась и работа над повестью "Тайному другу". И получилось так, что обе эти фразы во многом передают главные идеи повести и романа. "Тайному другу" завершается обращением к автору: "Плохонький роман, Мишун, вы (дальше должно было последовать: написали)...". Театральный роман писатель оборвал словами автора-Максудова: "И играть так, чтобы зритель забыл, что перед ним сцена..." [6, c.662]
Сюжет Записок во многом основан на конфликте Булгакова с главным режиссером Художественного театра Константином Сергеевичем Станиславским по поводу постановки "Кабалы святош" во МХАТе и последующим снятием театром пьесы, однако прообразом пьесы Максудова "Черный снег" послужили "Дни Турбиных". Булгаков осуждал систему Станиславского, также как в романе Максудов осуждает методы режиссера Ивана Васильевича - его литературного отражения. Не случайно называет соответствующего героя Иваном Васильевичем, по аналогии с первым русским царем Иваном Васильевичем Грозным (1530-1584), подчеркивая деспотизм основателя Художественного театра по отношению к актерам (да и к драматургу). В конце Театрального романа, Максудов излагает результаты своей проверки теории Ивана Васильевича (фактически - Станиславского), согласно которой любой актер путем специальных упражнений "мог получить дар перевоплощения" и действительно заставить зрителей забыть, что перед ними не театр, а жизнь. Несомненно, дальше в «Записках покойника» должно было последовать опровержение теории Ивана Васильевича, ибо в тех спектаклях, которые видел Максудов, во-первых, многие актеры играли плохо и иллюзии действительности создать не могли, а во-вторых, грань между сценой и жизнью непреодолима, и это должно было выразиться в комической реакции зрителей. [8, c. 274]
Не только Иван Васильевич имеет вполне реальный прототип, но и второй директор Независимого театра - Аристарх Платонович. Он, как и его прототип, второй руководитель МХАТа В.И. Немирович-Данченко, чаще всего пребывает за границей. Булгаков не простил обоим руководителям МХАТа отказа бороться за "Кабалу святош" после зубодробильной статьи в "Правде" в марте 1936, не забыл и многолетних мытарств с репетициями пьесы. Поэтому Тетральный роман содержит довольно злые шаржи на Станиславского и Немировича-Данченко, равно как и на многих других сотрудников Художественного театра. [8, c.278]
К слову, Цепного моста в Киеве в момент создания Театрального романа давно уже не было. Еще в фельетоне "Киев-город" (1923) Булгаков отмечал, что в 1920 при отступлении из города поляки "вздумали щегольнуть своими подрывными средствами и разбили три моста через Днепр, причем Цепной - вдребезги".
Поэтому судьба героя Театрального романа столь же двойственна, как и Мастера в "Мастере и Маргарите". Те читатели и слушатели, которые хорошо знали Киев, должны были подумать, что Максудов не мог броситься в воду с не существующего в природе моста и, следовательно, сообщение о его самоубийстве в начале романа не более достоверно, чем утверждение, что "самоубийца никакого отношения ни к драматургии, ни к театрам никогда в жизни не имел...".
По утверждению современников, незаконченным роман остался, скорее всего, потому, что Булгаков опасался не успеть завершить «дело своей жизни» - роман «Мастер и Маргарита», предчувствуя свою близкую смерть. [6, c.662]
2.2 Мотив боли и страданий в теме главного героя
Хотя роман не был закончен Булгаковым, уже было продуманно его окончание. Но основная идея романа раскрыта - это проблема столкновения двух миров: внутреннего мира человека, создавшего произведение и внешнего, недружелюбно настроенного к нему. Этот второй мир, где герой чаще всего чувствует себя неуютно, это есть та сила общества, с которой Максудов не в силах бороться.
Герой романа Булгакова и его жизнь вызывают сочувствие, причем в обоих случаях: как его воображаемая жизнь - писателя и драматурга, не нашедшего понимания, так и его «реальное» в пределах романа существование, которое мы можем лишь представить, и которое никак не связано с театром - существование психически больного человека, самостоятельно оборвавшего свою жизнь. Но все же иногда его воображение дарило ему минуты радости и счастья, переполняя его душу - те сладкие минуты забытья, когда он работал над своим произведением: «Гроза омыла Москву 29 апреля, и стал сладостен воздух, и душа как-то смягчилась, и жить захотелось». [3, c.253]
Сергей Максудов - «маленький сотрудник газеты "Пароходство"», пишет роман. Роман, родившийся из снов, воспоминаний, фантазий этого одинокого человека. Он работает по ночам, и это для него настоящий труд, дело, которое отрывает его от реальной, угнетающей и опостылевшей повседневной жизни. Зачитав роман своим знакомым и приглашенным литераторам, Максудов слышит лишь: «никуда не годится», «ни к черту», «не пропустят». Это вызывает в нем бурю эмоций, он чувствует себя потерянным и даже решает застрелиться. Все его душевные мучения вызваны этим отрицанием творчества, его труда, детища, которое он создавал бессонными ночами. Практически благодаря случайности, но продолжает жить, все же попав в желанное общество писателей.
Но, это не то, чего ожидал Максудов. Разочарование и одиночество не покидают его даже в новом, интересном мире писателей. Сначала привлекший его, при ближайшем рассмотрении он оказывается пустышкой: писательское общество превозносит не очень умных и не приятных людей, а вся эта «другая» жизнь сводится к застолью и «танцам на ковре» в прокуренной комнате, что называется «вечеринками». Максудов понимает, что не хочет для себя этого общества, запирается у себя в квартире, читает произведения современных и «успешных» авторов, но их произведения ему не нравятся. И снова он остается один. Боль одиночества и страха, чувство никчемности не покидают его, а наоборот, только усиливаются.
И тогда, под влиянием прогрессирующего психического расстройства болезненное воображение героя очень интересным образом подсказывает идею переработки романа в пьесу. Максудов, перечитывая роман снова и снова, начинает видеть на страницах картинку, «как бы коробочку, и в ней сквозь строчки видно: горит свет и движутся в ней те самые фигурки, что описаны в романе». Он так увлекается этим, что даже высказывает сожаление о том, что у него умерла кошка: «Я уверен, что зверь вытянул бы лапу и стал бы скрести страницу».
Он одержим новой идеей, снова принимается за работу. Снова ночами, при слабом освещении он создает свою пьесу, давшую ему новую надежду. Внезапная идея режиссера Учебной сцены Ильчина поставить пьесу по написанному Максудовым роману, только укрепила его веру в себя.
Как за последнюю надежду, хватался автор Записок за свою пьесу: терпел бесконечные изменения в ее сценарии, вырезал сцены, убирал некоторых персонажей и вот, настали долгожданные репетиции, которые не принесли радости, а только разочарование. Крах надеж вызывает у Максудова созерцание игры актеров. Здесь Булгаков, говорящий в «Театральном романе» устами Максудова, практически напрямую высказывает свое отрицательное мнение относительно теории Ивана Васильевича (фактически - Станиславского), согласно которой любой актер путем специальных упражнений «мог получить дар перевоплощения» и действительно заставить зрителей забыть, что перед ними не театр, а жизнь.
Но, тем не менее, без театра он уже не мог. Пусть его и раздражали длительные и растянутые репетиции его пьесы, он, «иссушаемый любовью к Независимому Театру, прикованный теперь к нему, как жук к пробке», продолжал ходить на спектакли, хотя все тверже становилась его уверенность относительно неверности теории Ивана Васильевича. В результате, как мы можем судить из предисловия, главный герой теряет последнюю надежу в этом мире и уходит из него, спрыгнув с моста.
У Максудова, не остается причин жить в мире, где ему нет места. Его душевные страдания, растущие на протяжении всего романа, побеждают, приводят к физической, ощутимой боли - смерти. Автор Записок - говорит устами Булгакова, боль главного героя - боль Михаила Афанасьевича. Наверное, по этой причине, в произведении все внимание акцентировано только на Максудове, его душевных страданиях.
При подробном анализе работы, я могу выделить основные аспекты, предающие переживания главного героя. Это:
·Тело (лицо, головная боль, спина, колено)
·Перепады температуры (жара, холод)
·Звуки, освещение.
·Цветовая гамма.
Особенно Максудов детализирует свой внешний вид, передавая волнение, одиночество, страх с помощью взгляда и боли физической.
У него болит голова, в минуты особых переживаний или работы над пьесой: «В голове у меня все вертелось, и главным образом от того, что окружающий мир меня волновал чем-то». [3, c.280] У меня каждый день болел левый висок». [3, c. 298] «Ударившись головой о стенку на повороте лестницы». [3, c.317] «Стучали молоты в виске». [3, c.331] «На гнущихся ногах, со стуком в голове я выходил и с озлоблением глянул на черного Островского». [3, c.333] «Я приходил на репетицию с мигренью, пожелтел и осунулся». [3, c.380]
Скрежет зубов, в минуты злобы и обиды свойственен Максудову: «Потом опять холодно, и до того, что зубы застучали». [3, c.273] «Я скрежетал зубами, присчитывая в своей выкладке еще месяц на насморке». [3, c.380]
Само лицо, его выражение как таковое, упоминается в произведении лишь один раз, когда Максудов репетирует дома над речью. Он старается говорить ровным, уверенным голосом, сдержано улыбаться. Как ему кажется, у него все получается, но по реакции окружающих становится понятно, что это не так. Случайно поймав собственное отражение в зеркале, главный герой ужасается своему внешнему виду: «Из зеркала глядело на меня лицо со сморщенным лбом, оскаленными зубами и глазами, в которых читалось не только беспокойство, но и задняя мысль». [3, c.374]
Автор Заметок, как мы можем наблюдать, не отличается особым здоровьем. У него слабое тело, болят суставы, колено, спина, которые реагирует не только на изменения погоды, но и на его психологическое состояние: «бок левый болел от пружины», «заболел ревматизмом», «по спине моей прошел озноб», «у меня опять заболело плечо и левая нога в колене», «хромая, гладя больное колено». Близко к сердцу принимает Максудов свои неудачи в литературном деле, он боится: «сердце мое охватывал страх». [3, c.250]
Еще одним, не менее важным для выражения душевного страдания главного героя, становятся перепады температуры. Максудова бросает то в жар, то в холод: «Вдруг сделалось жарко. Потом опять холодно, и до того, что зубы застучали». [3, c.273] «Настала необыкновенная жара. Я сидел голый, завернувшись в простыню, и сочинял пьесу». [3, c.283] «Комната, как молоком, наполнилась дымом, из открытой форточки била струя морозного воздуха, но она не освежала, а только холодила». [3, c.356] « Я ежился от холода». [3, c.361] «Окно было раскрыто, но прохлады не было». [3, c.380]
Очень интересно сделан акцент на звуках. Почти всегда это тишина, причем тишина зловещая, изредка нарушаемая мелодией часов в кабинете у Ивана Васильевича или в момент чтения романа. Их звон, который нарушает тишину, подчеркивает напряженность момента, словно напоминая о времени, стремительно уносящемся вперед: «Лишь только я вошел. Нежно прозвенели и заиграли менуэт громадные часы в левом углу». [3, c.289] «Сидя у себя в комнатушке, в тишине, я держал перед собою старенькие серебряные часы и вслух сам себе читал пьесу». [3, c.289] «Хромая, гладя больное колено, я тащился к дивану, начинал снимать пиджак, ежился от холода, заводил часы». [3, c.361]
Что касается цветовой гаммы, в произведении ей уделено большое внимание. Особенно выделяются «кричащие» цвета, такие как желтый - цвет одиночества, белый - цвет смерти и страха, красный - силы и могущества. Описание цвета, чаще всего сопровождается погодой, в момент рассказа главного героя. Так, ему становится страшно, когда снится зима: «Я проснулся после грустно сна. Мне снился родной город, снег, зима, гражданская война». [3, c.259] Автора Записок переполняет одиночество осенью: «Я остался в совершенном одиночестве на земле, а потом пришли дожди». [3, c.250] Всем этим активно пользуется главный герой при описании обстановки. Кабинет управляющего фондом театра Гавриила Степановича, особенно богат цветовой гаммой. Здесь много насыщенного красного, белого, зеленого: «В глаза мне бросились разные огни. Зеленый с письменного стола, то есть, вернее, не стола, а бюро, то есть не бюро, а какого-то очень сложного сооружения с десятками ящиков, с вертикальными отделениями для писем, с другою лампою на гнущейся сребристой ноге, с электрической зажигалкой для сигар. Адский красный огонь из-под стола палисандрового дерева, на котором три телефонных аппарата. <…> Но ни один луч, ни один звук не проникал в кабинет снаружи через окно, наглухо завешенное в три слоя портьерами. Здесь была вечная мудрая ночь, здесь пахло кожей, сигарой, духами». [3, c.289]
2.3 Мотив боли и страданий в теме окружающего мира
Общество в романе, отвергает Максудова, так же, как окажется, отвергнут и Булгаков. Именно по этой причине, все остальные действующие лица в Записках лишены серьезных душевных или физических страданий. Возможно, причиной тому является отсутствие как такового интереса Максудова к душевным переживаниям других. Он замечает только то, что связано непосредственно с ним или его пьесой. Все что он видит в окружающих - это не что иное, как боль, причиной которой является он сам. Так, допустим, страдают актеры театра, вынужденные играть в пьесе Максудова: «Актер с побледневшим лицом, со страдальческими, помутневшими глазами, вдруг наваливался сбоку на барьер, шептал: - Дикая мигрень…» [3, c.317]
Та боль, которую все же замечает главный герой, чаще всего отражается на лице, в глазах: «Я раскланялся с молодым человеком, он оскалил зубы, страдание исказило его приятные черты. Он охнул и выхватил из кармана носовой платок, и тут я увидел, что по щеке у него побежала кровь. Я остолбенел». [3, c.266] «Пряхина вдруг широко и криво, как у зубного врача, открыла рот, а из глаз ее двумя потоками хлынули слезы». [3, c.305] «Глаза дамы потухали, Филя тогда, оскалив зубы, улыбался так, что дама вздрагивала. Люди, мнущие друг друга у барьера, злорадно хихикали». [3, c.317] «Но страшнее всех было лицо Ивана Васильевича. Улыбка слетела с него, в упор на меня смотрели злые огненные глаза». [3, c.345] «Вытаращив глаза на этого, жутко похожего на покойника, а тот поднимается, причем лицо его выразило сперва какую-то как бы тревогу, Плисову даже показалось, что он как бы недоволен его поведением, но потом выяснилось, что Герасим Николаевич просто изумился». [3, c.350] «Владычинский, атлетически сложенный человек, бледный от природы, а теперь еще более бледный от злобы, сжав кулаки и стараясь, чтобы его мощный голос звучал бы страшно». [3, c.370]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Целью моей курсовой работы, было проследить динамику боли и страданий на примере двух произведений, характеризующих ранее и позднее творчество писателя.
В результате, я пришла к выводам, что в произведении «Записки юного врача», относящемся к раннему творчеству писателя, мотив боли и страданий скорее выражается на чувственном уровне. Главный герой, молодой врач, учится каждый день не только по медицинским учебникам. Его призвание - помогать людям. Это выражается в его диалогах и внутренних монологах. Физические страдания людей, которые он видит каждый день, отражаются в его душе, становятся причиной его душевной боли и сопереживания. Он самоотверженно, представляя себя рыцарем, каждый день борется за человеческие жизни, переживая и опасаясь, что не справится с возложенной на себя ответственностью.
Во втором произведении «Записки покойника» (или «Театральный роман»), относящемся к более позднему периоду творчества Булгакова, боль душевная становится причиной физических страданий главного героя. Максудов, отверженный обществом, чувствующий невероятное одиночество и унижение - страдает. Его роман и пьеса - не признаны окружающими, более того, подвергаются критике. Его душевная боль, его одиночество и страх приводят к страшному решению - смерти.
Объединяет оба изученных мной произведения не только схожесть названий («Записки юного врача» и «Записки покойника»). В обоих случаях это не просто художественные произведения, это автобиографические «записки», полные боли и душевных переживаний самого писателя.
Таким был М.А. Булгаков. Врач, журналист, прозаик, драматург, режиссер, он был представителем той части интеллигенции, которая, не покинув страну в трудные годы, стремилась сохранить себя и в изменившихся условиях. Ему пришлось пройти через пристрастие к морфию (когда работал земским врачом), гражданскую войну, жестокую литературную травлю, вынужденное молчание, и в этих условиях ему удалось создать такие шедевры, которыми зачитываются во всем мире. Я уверена, произведения Булгакова еще не раз удивят современного зрителя, высветившись неожиданными гранями, которые захочется изучить более подробно.