Освещение ксенофобии в российских СМИ

Освещение ксенофобии в российских СМИ

Освещение ксенофобии в российских СМИ

Содержание

ксенофобия телевещание коммуникативное

Введение

Глава 1. Теоретический аспект изучения проблем ксенофобии на современном государственном телевещании

.1 История становления отечественного телевещания

.2 Анализ проблем современного состояния телевещания

Глава 2. Практическое изучение ксенофобии на телевидении

.1 Изучение телевизионных предпочтений населения

.2 Коммуникативные стратегии современных образовательных телевикторин для населения как фактор преодоления ксенофобии

Заключение

Список литературы

Введение

В современном мире средства массовой информации стали мощным фактором воздействия на массовое сознание и источником формирования всевозможных стереотипов, в том числе этнических. В последнее время в России отмечен рост националистических и ксенофобских настроений и отдельных событий, интерпретируемых как проявления межэтнической напряженности. Не последнюю роль в привнесении подобных настроений в массовое сознание играют СМИ, которые нередко выступают на стороне элит, стремящихся использовать информацию о межэтнической напряженности в политической или экономической сфере. С другой стороны в большинстве авторитетных СМИ не прослеживается четко артикулированной редакционной политики, направленной не только не борьбу с ксенофобией и национализмом, но и на профилактику предубеждения подобных явлений. У данного проблемного поля есть еще одно измерение: представители меньшинств и диаспор часто обвиняют именно журналистов в разжигании межнациональной розни.

Журналистская наука и практика продолжают нуждаться в ответе на вопрос: Где в такой сфере, как межнациональные отношения, лежит граница между информированием и сознательным формированием повестки дня в условиях реального нарастания межнациональных противоречий. Развитие и расширение связей между странами в процессе исторической эволюции ставили задачи, решение которых осуществлялось, как правило, в двух направлениях - конструктивном и деструктивном. Такова ситуация и на современном этапе. Казалось бы, с новым витком исторического развития межкультурная коммуникация должна иметь характер более цивилизованный. Однако, как показывает практика, деструктивного компонента стало не меньше, если даже не больше. Конвенциональный подход позволяет выйти на конструктивную модель общения, связанную с понятием терпимости, толерантности. Неформальный же подход в большей степени выявляет ксенофобию с враждебной направленностью. Данные подходы - два полюса, между которыми существует менее категоричное пространство, регулируемое различными факторами, исследованию которых и посвящена наша работа. Ксенофобия стала массовым феноменом. Она имеет неоднородную природу. Ксенофобия - понятие, изучаемое в социологии, политологии, конфликтологии. Проекция ксенофобии на лингвистическую область формирует новый междисциплинарный объект. Таким образом, вырисовывается возможное изучение так называемого ксенофобического дискурса в российских СМИ, что и позволило определить тему нашего исследования: «Освещение ксенофобии в российских СМИ»

Актуальность темы исследования обусловлена современными тенденциями разжигания ксенофобских настроений в средствах массовой информации, основанных на критерии "свой" / чужой". Область исследования дискурса СМИ - проблемная сфера научных изысканий. Данная работа посвящена анализу освещения ксенофобии в российских СМИ. В связи с этим, особый акцент сделан на исследовании, с одной стороны, собственно экстралингвистических факторов, с другой стороны, языковых и речевых средств, задействованных при освещении вопросов ксенофобии в дискурсе СМИ.

Объект исследования - проблемы ксенофобии в дискурсе СМИ.

Предмет исследования - языковые и речевые средства, а также система когнитивных, аргументативных и стратегических компонентов, формирующих ксенофобический дискурс в СМИ.

Цель работы - проанализировать особенности освещения проблем ксенофобии и исследовать различные ипостаси выражения ксенофобической составляющей в различных видах дискурса СМИ.

Для реализации названной цели необходимо решить следующие задачи:

.Изучить сущность и основные подходы к определению ксенофобии в научной литературе.

. Обосновать проблему ксенофобического дискурса в СМИ.

. Охарактеризовать способы конструирование образа "этнического другого" в российских СМИ.

. Провести сравнительный анализ публикаций центральной и региональной прессы в аспекте освещения ксенофобии.

. Обосновать перспективы развития коммуникативных приемов освещения ксенофобии в современных российских СМИ.

Методологическая база работы: исследования в области теории языка и межкультурной коммуникации (В.Б. Кашкин, Дж. Клиффорд, В.В. Кочетков, СВ. Лурье, У. Матурана, Г.Г. Почепцов, Р. Редфилд, Т.Н. Снитко, СТ. Тер-Минасова, P.A. Уилсон, др.), анализа дискурса (О.В. Александрова, А.Г. Баранов, В.З. Демьянков, В.И. Карасик, М.Н. Кунина, A.A. Романов, П. Серио, С.А. Сухих, Е.И. Шейгал, др.), конфликтологии, ксенофобии (В. Каган, А.Н. Здравомыслов, др.), теории аргументации (A.A. Ивин, Н.Ю. Фанян, др.). Методы исследования: метод проекции применялся для обоснования принципов анализа междисциплинарной зоны исследования, сравнительно-сопоставительный метод способствовал выявлению общего и национально-специфического компонентов в той или иной культуре; мотивный анализ - для определения ксенофобического мотива в различных видах дискурса СМИ; интерпретационный метод служил толкованию выбранных текстов, выявлению в них ксенофобического компонента.

Материал исследования - публицистические тексты современных российских печатных СМИ, в которых в различной степени присутствует ксенофобический компонент.

Глава 1. Теоретический аспект изучения проблем ксенофобии на современном государственном телевещании

.1 История становления отечественного телевещания

Слово "ксенофобия" происходит от греческого "ксенос" (чужой) и "фобия" (нетерпимость, боязнь, страх). В целом ксенофобия понимается как боязнь чужого, нетерпимость ко всему чужому, неродному. В этимологическом словаре французского языка слово "ксенофобия", например, зафиксировано уже в 1906 году.

Вместе с тем, контекстуальное исследование содержания понятия "ксенофобия" показывает, что оно имеет более широкую, чем словарную, семантическую составляющую, зависящую от ситуации взаимодействия, конкретных мотивов, намерений, взглядов коммуникантов. В силу этого необходимо по мере возможности учитывать различные подходы к анализу ксенофобического дискурса [2, 68].

Ксенофобический дискурс - лингвистическое образование, отражающее предметную область "ксенофобия".

Ксенофобия - феномен, определяемый как один из видов "фобий", онтологически сопряженный факторами различного характера - политического, экономического, социального, физиологического, национального, религиозного. В целом она являет собой констелляцию перечисленных факторов, в которой национальный компонент занимает ядерную позицию [3, 78].

Ксенофо́бия (от греч. <#"justify">Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде».

1.2 Анализ проблем современного состояния телевещания

Ксенофо́бия (от ãðå÷. <#"justify">Глава 2. Практическое изучение ксенофобии на телевидении

.1 Изучение телевизионных предпочтений населения

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда». Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67]. В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы.

Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

2.2 Коммуникативные стратегии современных образовательных телевикторин для населения как фактор преодоления ксенофобии

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67].

В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы.

Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67]. В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии.

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы.

Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67].

В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы. Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Как показало проведенное исследование, этноконфликтогенные публикации с наибольшей периодичностью встречаются в разделах криминальной хроники, а также в аналитических статьях, затрагивающих темы криминала, терроризма и миграции. Продуцирование ксенофобии (этнофобии) чаще всего происходит посредством избирательного обозначения журналистами этнической принадлежности героев криминальных сюжетов (указывания на этничность преимущественно «нерусских» преступников), что объективно способствует формированию в массовом сознании представителей этнического большинства негативных этнокультурных стереотипов Других (иноэтничных). Журналисты, следуя бытующим в массовом сознании москвичей страхам и фобиям, осознанно или невольно этнизируют криминальную ситуацию, мотивируя этноконфессиональными факторами проблемы, лежащие в социально-экономической и политической сферах. Так, представители масс-медиа традиционно рассматривают в этническом контексте социальную по своей природе проблему неконтролируемого притока в столицу неквалифицированной рабочей силы и связанного с этим наплыва криминальных элементов из республик бывшего СССР и «неблагополучных» регионов России [12, 67]. В результате, в сознании обширной читательской аудитории популярных СМИ закрепляются фобические установки по отношению к выходцам с Кавказа, Закавказья, из республик Средней Азии, а также - Украины, Молдавии и Белоруссии.

Значительная часть этноконфликтогенных публикаций в обозначенных СМИ посвящена событиям на Северном Кавказе и проблемам терроризма и связана с демонизацией образа «чеченца» и «кавказца». Некорректное использование журналистами ряда религиозных терминов (шахид, моджахед, воин Аллаха и пр.) применительно к бандитам и террористам-смертникам способствует формированию ложных представлений о нормах ислама и, соответственно, негативного образа мусульманина [12, 68].

Наиболее конфликтогенные статьи на тему террора зафиксированы нами в «Аргументах и фактах», в меньшем количестве - в «Московском комсомольце» и «Московской правде». Такие публикации в ряде случаев можно рассматривать в контексте уголовного и гражданского законодательства как провоцирующие межэтническую и межконфессиональную вражду (ст. 282 УК РФ).

Объектом нападок и некорректных обвинений журналистов в негативном влиянии на экономические и социальные процессы в столице в основном становятся приезжие трудовые мигранты из стран СНГ, в особенности - выходцы из среднеазиатских республик.

Публикации на эти темы нередко имеют характер этнической ксенофобии, провоцируя у читательской аудитории негативные установки по отношению к таджикам, узбекам, украинцам, белорусам, и вообще иноэтничным приезжим.

В отдельных публикациях «Московской правды» («лидера» по количеству конфликтогенных публикаций) «гости столицы» интерпретируются буквально как цивилизационные враги России и русских, представляющие для москвичей угрозу не только социальную, экономическую и политическую, но также культурную и демографическую.

Одной из типичных форм трансляции негативных этнических стереотипов и предвзятых обыденных типизаций является публикация интенций, содержащих обобщения о чертах «национального» характера или «культурных» особенностях образа жизни и поведения представителей различных этнокультурных групп.

Как первые, так в определенной степени и вторые в ряде случаев служат фактором формирования ксенофобии, негативных межэтнических установок в массовом сознании, способствуют обострению взаимодействия этнического большинства с представителями иноэтничных групп в столичном мегаполисе.

Созданию негативных этнических образов (Чужого, Врага) способствуют также утверждения журналистов о физической, интеллектуальной, духовной, моральной неполноценности той или иной этнической группы или ее отдельных представителей, а также упоминание различных этнонимов в уничижительном, оскорбительном контексте (в том числе в «этнических» анекдотах) [23, 78].

Как свидетельствует анализ собранных материалов, тиражирование установок ксенофобии часто является следствием не позиции редакции того или иного средства массовой информации, а этнологической некомпетентности и профессиональной некорректности журналистов. Вследствие этого конфликтогенный эффект производят не только статьи, содержащие прямо изложенные интолерантные позиции и суждения (каковых зафиксировано не так много), но и вполне нейтральные по содержанию тексты, в которых, однако, способ подачи материала или отдельные формулировки способствуют формированию негативных этноконтактных установок.

В основе некорректной подачи журналистами этнически окрашенных сюжетов, в том числе неуместного упоминания этнической принадлежности героев печатных материалов, в значительной мере лежит «стихийный примордиализм», связанный с пониманием «этноса» как устойчивого, замкнутого, объективно существующего сообщества, к которому каждый человек принадлежит по рождению, раз и навсегда «приписан». В контексте такой интерпретации этничность (этническая идентичность) воспринимается не как следствие произвольной, ситуативной (вариативной) самоидентификации человека, а как имманентная характеристика человека, которую, как прописку, можно установить по паспорту. В обыденном понимании, которому следуют в большинстве своем и журналисты, «национальность» по старой, до конца еще не изжитой «советской» традиции входит в стандартный «официальный» набор информации о человеке - наравне с полом, возрастом, профессиональной принадлежностью, местом работы.

Конечно, примордиализм (как и противоположный ему конструктивизм) является всего лишь теоретическим концептом в науке и неведом большинству «служителей пера». Однако лежащий в его основе подход к «этносу» и этническому на протяжении десятков лет определял принципы государственного устройства нашей страны, ее «национальной» политики и, отчасти, идеологии, в результате чего стал имманентной характеристикой массового сознания и имплицитно влияет на восприятие и интерпретацию этнических сюжетов подавляющей частью российских обывателей. Обывательские заблуждения, стереотипы и страхи выплескиваются в свою очередь на страницы печатных СМИ [24, 90].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Заключение

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003]. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003]. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами. Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью. Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003].

Попытки преодолеть негативные последствия ксенофобии на сегодняшний день не приводят пока к утешительным результатам, несмотря на усилия, предпринимаемые различными (общественными, политическими, религиозными, культурно-просветительскими) институтами, людьми доброй воли, простыми гражданами.

Причина неудач - сложность природы этого феномена, в основе которого лежит множество факторов: психологический, физиологический, культурологический (проблема совместимости ценностей), социально-политический, экономический. О.В. Нагорная справедливо полагает, что названные факторы следует рассматривать в совокупности [Нагорная, 2003]. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный дискурс и активно обсуждаются как специалистами, так и общественностью.

Мониторинг прессы московского региона, проведенный Центром цивилизационных и региональных исследований в 2003 г. по заказу Правительства Москвы, зафиксировал значительную долю этноконфликтогенных публикаций в наиболее рейтинговых периодических изданиях, пользующихся популярностью у массового читателя, таких как «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Московская правда».

Список литература

1. Конституция РФ - М., 1993

. Бондарева Г.Л. Кремлёвский кинотеатр. 1928-1953: Документы. М.; «Российская политическая энциклопедия», 2005. С. 14-15.

. Голубев А.В. Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён: к вопросу о закрытости межвоенного советского общества // Отечественная история. М., 2004. № 04. С. 42.

. Есин Б.И., Засурский Я.Н. Русская журналистика в документах: История надзора. М.; Аспект Пресс, 2003. С. 281-283, 347-349.

. Жирков Г.В. История цензуры в России ХIХ-ХХ вв.: Учебное пособие. М., 2001. С. 342, 330.

. История советской политической цензуры. М.; Российская политическая энциклопедия, 1997. С. 84-85.

. Катанян Василий. Лоскутное одеяло. М.; Вагриус, 2001. С. 49.

. Корконосенко С.Г. Основы журналистики: Учебник для вузов. М.; Аспект Пресс, 2002.

. Костырченко Г.В. Советская цензура в 1941-1952 годах // Вопросы истории. М., 1996. № 11/12. С. 87-88.

. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1985. Т. 6. С. 181, Т. 7. С. 232.

. КПСС о культуре, просвещении и науке. М., 1963. С. 169.

. «Литературный фронт». История политической цензуры 1932-1946 гг: Сборник документов. М., 1994. С. 230-232.

. Об утверждении положения о Главном военном цензоре при СНК СССР // История советской политической цензуры. М., 1997. С. 85.

. Соколов А.К. Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах. М.; РОССПЭН, 1998. С. 114 - 116.

. Цензура и доступ к информации: история и современность: Тезисы докладов международной научной конференции. Санкт-Петербург, 16 - 18 марта 2005 г. СПб., 2005.

. Чистяков О.И. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917-1991. М.; Зерцало, 1997. С. 243-244. Неопубликованные:

. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), ф. 17, оп. 125, д. 28, л. 42; Работа партийных организаций. Т. 1. С. 83.

. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 118, д. 322, л. 242 - 249.

. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 127, д. 117, л. 64 об.; оп. 116, д. 126, л. 83.

. Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР (СЗ СССР). М., 1935. N 5. С. 36 б.

. Бовин А.Е. Записки ненастоящего посла. М., Захаров, 2004.

. Большая цензура: Писатели и журналисты в Стране Советов. 1917-1956. М.; Материк, 2005.

. Бондарева Г.Л. Кремлёвский кинотеатр. 1928-1953: Документы. М.; «Российская политическая энциклопедия», 2005.

. Голубев А.В. Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён: к вопросу о закрытости межвоенного советского общества // Отечественная история. М., 2004. № 04.

. Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг. М.; 2002.

. Егоров В.В. Телевидение: Страницы истории. М.; Аспект Пресс, 2004.

. Есин Б.И., Засурский Я.Н. Русская журналистика в документах: История надзора. М.; Аспект Пресс, 2003.

. Есин Б.И., Засурский Я.Н. Русская журналистика в документах: История надзора. М.; Аспект Пресс, 2003.

. Жирков Г.В. История цензуры в России ХIХ-ХХ вв.: Учебное пособие. М., 2001.

. Зеленов М.В. Главлит и историческая наука в 20 - 30-е годы // Вопросы истории. М., 1997. №3.

. История страны/ История кино. М., Знак, 2004. 12. Интервью с кинорежиссёром К.М. Долгиным. М. 17 мая 2006. См. Приложение 8.

. История советской политической цензуры. М.; Российская политическая энциклопедия. М., 1997.

. Катанян Василий. Лоскутное одеяло. М.; Вагриус, 2001.

. Корконосенко С.Г. Основы журналистики: Учебник для вузов. М.; Аспект Пресс, 2002.

. Костырченко Г.В. Советская цензура в 1941-1952 годах // Вопросы истории. М., 1996. № 11/12.

. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1985. Т. 6, 7.

. КПСС о культуре, просвещении и науке. М., 1963. 19. Литературная газета. 14 сентября 1946.

. «Литературный фронт». История политической цензуры 1932-1946 гг.: Сборник документов. М., 1994.

. Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), ф. 17, оп. 125, д. 28.

. Павлова И.В. Становление советской системы информационной блокады. Культура и интеллигенция сибирской провинции в XX веке: теория, история, практика. Новосибирск, 2000.

. Пальгунов Н.Г. Тридцать лет (Воспоминания журналиста и дипломата). М.; 1964.

. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 118, д. 322. 25. РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 127, д. 117, л. 64 об.; оп. 116, д. 126.

. Собрание законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР (СЗ СССР). М., 1935. N 5.

. Соколов А.К. Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах. М.; РОССПЭН, 1998. 28. Цензура в царской России и Советском Союзе. Материалы конференции. М., 1995.

. Цензура и доступ к информации: история и современность: Тезисы докладов международной научной конференции. Санкт-Петербург, 16 - 18 марта 2005 г. СПб., 2005.

. Чистяков О.И. Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917-1991. М.; Зерцало, 1997.

. Яковлев А.Н. Документы ЦК РКП(б) - ВКП(б), ВЧК - ОГПУ - НКВД о культурной политике. 1917-1953. М.; 1999.