являются труды классиков
Философской и культурологической мысли, работы современных западных и отечественных исследователей в области философии, культурологии, истории, социологии, психологии, антропологии связанные с анализом принципиальных аспектов феномена формирования «национального характера».
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА
.1 Историография исследования имиджевых характеристик национального характера
Специфика национального самосознания, национальный менталитет, является предметом исследования специалистов самого разного профиля: социологов, психологов, политиков, философов. Архетипические черты этноса, роль генетической памяти, различные доминанты и мотивации поведения, возможность коррекции ментальности и социальной психологии вызывают их интерес.
Национальный характер - компонент психического склада нации. Национальный характер представляет собой структурированное единство наиболее устойчивых особенностей поведения и психологии, присущих большинству представителей данной нации. Он выражается в специфических чертах индивидуального и группового поведения, настроениях, способах освоения мира, соблюдении традиционных норм существования, взаимоотношений и общения. В национальном характере воплощается единство исторических, социокультурных и биологических факторов, влияющих на жизнь и преемственность поколений нации.
Характер определяется как «совокупность устойчивых психических особенностей человека, которые зависят от его деятельности и условий жизни и проявляются в поступках»[] Но сразу же встает вопрос - идет ли речь об особенностях так называемого открытого поведения, которое доступно нашему внешнему наблюдению, или о внутренней структуре личности, которая может проявляться в ее поведении, а может и не проявляться или во всяком случае проявляется по-разному? Кроме того, какие именно черты составляют характер? Одни психологи подчеркивают значение врожденных задатков человека (древние греки, например, фактически отождествляли характер личности с ее физическим темпераментом). Другие связывают характер с физиологической конституцией организма. Третьи считают, что в основе характера лежат определенные инстинкты или типы нервной системы. Четвертые связывают его главным образом c приобретенными, усвоенными чертами и, говоря о характере, имеют в виду направленность интересов, склонностей, установок и т. д.
Если рассматривать характер просто как совокупность каких-то черт, то даже просто описать его практически невозможно, так как перечисление таких черт уходит в бесконечность. Современная психология поэтому рассматривает характер не как простую сумму черт, а как определенную целостную структуру. Однако вопрос о природе этой структуры остается спорным. В зависимости от своей мировоззренческой и общетеоретической ориентации одни ученые сводят характер к структуре мотивов, другие - к структуре ценностных ориентации, третьи - к структуре инстинктивных стремлений. Имеются и попытки соединения всех этих подходов.
Так, в изданном ЮНЕСКО «Словаре общественных наук» «структура характера» (character structure) определяется как «объяснительное понятие, выводимое из привычных или значимых действий индивида и обозначающее взаимосвязанный ряд установок, ценностей, усвоенных мотивов, стремлений, его защитных механизмов и сложившихся путем обучения способов выражения импульсов»[].
Национальный характер подразумевает к тому же свойства не отдельного индивида, а целой человеческой группы, часто очень многочисленной. Эта группа имеет общую культуру, символы, обычаи и т. п. Но можно ли из общности культуры делать вывод об общности (и специфичности) психического склада составляющих нацию (народность, этническую группу) индивидов? Если одни западные социологи сводят проблему национального характера к психическим свойствам индивидов, то другие, наоборот, целиком отрицают применимость к его изучению психологических методов. Например, Питирим Сорокин писал, что свойства разрозненных частей автомобиля не тождественны свойствам целого автомобиля как организованной системы; свойства человеческого организма как системы нельзя понять, изучая его отдельные органы или клетки. Точно так же и свойства социально-культурной системы нельзя понять, ограничив себя изучением отдельных членов общества. На этом основании Сорокин считал психологическое исследование национального характера принципиально невозможным[].
Изучением национального характера и, в частности, особенностей национального восприятия окружающего мира занимается этнопсихология - раздел социальной психологии.
Выделение этнопсихологии в отдельную научную дисциплину связано с именами немецких ученых М.Лацаруса, Х.Штейнталя и В.Вундта, предпринявших во второй половине XIX века первые попытки научного анализа национальной психологии. Считается, что в основе немецкой школы этнопсихологии лежат идеи Гегеля об «объективном духе».
Этнопсихология проявляется в характере и темпераменте этноса и его этосе -системе психических и нравственных норм поведения, эстетических представлений, народных преданий, зафиксированных, как правило, в фольклоре.
Первым научным произведением по этнопсихологии стала изданная в 1859 году книга немецких ученых, филолога Х.Штейнталя и философа М. Лацаруса, «Мысли о народной психологии». Народная психология представлялась авторам состоящей из двух частей: абстрактной - отвечающей на вопрос, что такое народный дух, из каких элементов он складывается, каковы присущие ему особенности, и прагматической - изучающей конкретные народы.
Наиболее разработанной в немецкой науке конца XIX века была этнопсихологическая концепция В. Вундта, которая возникла из идеи о несводимости общепсихологических процессов к индивидуальной психологии.
Душа народа, по мнению Вундта, - не простая сумма индивидов, а их связь и взаимодействие, которое определяет специфику и своеобразные закономерности развития данного народа. «Народным духом» для Вундта являются высшие психические процессы, возникающие при совместной жизни многих индивидов, - общественные представления, чувствования, стремления и то, что Вундт называл «апперцепцией» или коллективной творческой деятельностью.
Народный дух Вундт предлагает изучать методом анализа конкретно-исторических продуктов народов: языка, мифов, обычаев, составляющих, по его мнению, основные области народной психологии. По мнению Вундта, «психология народов - самостоятельная наука наряду с индивидуальной психологией, и хотя она пользуется услугами последней, однако и сама оказывает индивидуальной психологии значительную помощь».
Планомерный поиск способов изучения национального характера и этнической картины мира начался в первой половине ХХ века в рамках американской антропологической школы Франца Боаса.
Первой знаменательной работой в этом направлении были «Модели культуры» ученицы Боаса Рут Бенедикт. Она положила начало систематическим теоретическим поискам оснований функционирования этноса и тех психологических составляющих, которые являются едиными для всех его членов. Бенедикт выдвинула идею о существовании некоего внутрикультурного интегратора. То, что определяет и всю культуру в целом, и характер носителей этой культуры, Рут Бенедикт назвала «этосом культуры».
В рамках традиции, понятия «картина мира»«национальный характер» оказались неразрывно слиты. При этом исследовательница считала, что личность полностью конфигурируется культурными рамками, взаимосвязь культуры и личности.
А. Кардинер и Р. Линтон исследуя детский опыт индивидов, отмечали, что «основная личностная структура» формируется на основе единого для всех носителей данной культуры опыта и включает в себя такие личностные характеристики, которые делают индивида максимально восприимчивым к данной культуре, дают ему возможность достигнуть в ней наиболее комфортного и безопасного состояния. «Основная личностная структура» формируется через так называемые «первичные общественные институции», включающие основные способы жизнедеятельности, практику ухода за детьми, их воспитания и социализации. Эти институции ответственны за формирование единых для всех носителей данной культуры психологических травм, которые, по мнению исследователей, разрабатывавших свою концепцию с ориентацией на психоанализ, и формируют структуру личности. Эти психологические травмы нейтрализуются во «вторичных общественных институциях»: фольклоре, искусстве, принципах социальной организации и даже специфике хозяйственно-экономической деятельности.
В конце 1930-х - начале 1940-х годов было одновременно предложено несколько теоретико-методологических подходов к исследованию национального характера. Обычно их группируют в два основных направления:
·культуро-центрированное
·личностно-центрированное.
Культуро-центрированные подходы по своей идее были нацелены на описание социокультурных феноменов в их психологической перспективе. В этих исследованиях понятие «национальный характер» было относительно слабо связано с индивидуальной человеческой личностью.
Эти исследования национального характера фокусировали свое внимание на том, каким способом человеческое существо в принципе может воплощать в своем поведении культуру - и на индивидуальном, и на общем уровне.
В этом смысле национальный культурный характер - это научная абстракция, которую антропологи используют, когда возникает необходимость произвести проекцию общих культурных моделей на микроуровень, как бы смоделировать ее на отдельного человека.
Маргарет Мид рассматривала три основных аспекта исследования национального характера:
) сравнительное описание некоторых культурных конфигураций (в частности, сравнение соотношения различных общественных институций), характерных для той или иной культуры;
) сравнительный анализ ухода за младенцами и детского воспитания; 3) изучение присущих тем или иным культурам моделей межличностных отношений, таких, например, как отношения между родителями и детьми и отношения между ровесниками.
Таким образом, в рамках данной парадигмы, национальный характер в принципе может быть определен как особый способ распределения и регулирования внутри культуры ценностей или поведенческих моделей[].
В рамках этого направления был проведен ряд исследований национального характера конкретных народов. Здесь и обнаружилось, что прочного метода исследования национального характера не существует и все зависит от большего или меньшего таланта конкретного исследователя. Наиболее известными примерами являются увлекательная книга Рут Бенедикт о японцах «Хризантема и меч» и курьезное исследование Джерри Горера о русских, где жестокий сталинский режим объяснялся через практику тугого пеленания младенцев, распространенного у русских. Бенедикт ввела разделение культур на «культуры вины» (западные) и «культуры стыда» (восточные).
Исследования «гения народа»: исследования национального характера через посредство культурной продукции: литературы, искусства, философии. Считалось, что через них выражается ментальность нации, или, как иногда говорили,- гений народа. Однако всегда оставалось проблематичным то, в каком отношении этот «гений нации», являвшийся самовыражением элиты, стоит к ментальности всей совокупности членов нации.
Личностно-центрированный подход к исследованиям национального характера связан был прежде всего с попыткой описать национальный характер при помощи понятия «модальной личностной структуры», предпринятой Алексом Инкельсом и Даниэлем Левенсоном. По представлению этих ученых, национальный характер соответствует прочно сохраняющимся личностным чертам и типам личности, являющимся модальными для взрослых членов данного общества.
Таким образом, личностно-центрированный подход к исследованию «национального характера», как его видели Инкельс и Левенсон, представляет собой изучение степени распространенности в рамках того или иного общества определенных личностных характеристик. «Модальной личностью» является тип, к которому относятся большинство членов данного общества. В свою очередь, национальный характер связан с частотой распространения определенных типов личности в этом обществе. Подразумевалось, что самые различные личностные типы могут быть представлены в любой из наций, но одни из них встречаются особенно часто, а другие - реже или совсем редко.
В рамках личностно-центрированного подхода «компоненты национального характера» являются относительно постоянными личностными характеристиками, к которым относятся черты характера, способы проявления импульсов и аффектов, концепция себя и т. п.
В своей совокупности они являются высокоуровневой абстракцией, которая отражает стабильную, обобщенную диспозицию, и могут выражаться в различных конкретных поведенческих формах.
Они детерминируются социокультурными рамками, требованиями ситуации и обстоятельствами, навыками, интересами, вкусами индивида, что необходимо учитывать при исследовании. Поэтому поведение, которое внешне кажется различным, может выражать единую подспудную диспозицию.
Поиск «модальной личностной структуры» не имеет перспектив. Разброс между типами личности в рамках каждого народа был примерно сходен, а вместо этого исследования показали, что схожесть скорее наблюдается между представителями социальных и профессиональных сред, вне зависимости от их этнического состава.
Инкельс и Левенсон пришли к выводу: «При нынешнем ограниченном состоянии познания и исследовательской технологии нельзя утверждать, что какая-либо нация имеет национальный характер».
Исследования «национального характера» подтолкнули развитие ценностного подходав антропологии. Его применение впервые доказало существенные и порой резкие различия между культурами, впрочем, не объясняя внутренний механизм, который вызывает эти различия, и не давая достаточной базы для интерпретации полученных результатов.
Одним из первых среди этнологов определение понятию ценностей дал Клод Клакхон: «Ценности - это осознанное или неосознанное, характерное для индивида или для группы индивидов представление о желаемом, которое определяет выбор целей (индивидуальных или групповых) с учетом возможных средств и способов действия». Ценности представляют собой как бы точку пересечения между индивидом и обществом, а ценностный подход в целом направлен на изучение и объяснение межкультурных вариаций. С такой трактовкой ценностей связано, в свою очередь, понятие ценностной ориентации, которую Клод Клакхон определил как обобщенную концепцию природы, места человека в ней, отношения человека к человеку, желательного и нежелательного вмежличностных отношениях и отношениях человека с окружающим миром, концепцию, определяющую поведение людей. В 1950-е годы большинство антропологов признавало, что все или почти все аспекты социальной жизни, которые могут выражаться различными способами и на разных уровнях, коренятся в базовых ценностях, которые являются главнейшими характеристиками данной культуры и отличают ее от любой другой.
Антропологами был создан целый ряд концепций, так или иначе разрабатывавших проблематику «национальной картины мира».
По мнению Ирвина Чайдла Джона Уайтинга, культура состоит из моделей действий, познания и чувствования, свойственных группе людей. Описание культуры следует мыслить как разъяснение единых принципов, обнаруживаемых при наблюдении многих различных феноменов, как комплекс норм или идеалов, которые некоторым образом регулируют или детерминируют то, что внешне имеет различные несхожие формы проявления. Таким образом, культура иногда рассматривается как подчеркиваемое единообразие, а иногда как подчеркиваемое разнообразие.
С точки зрения Френсиса Хси, которому принадлежит термин «психологическая антропология» как устоявшееся наименование рассматриваемой нами традиции, антропология имеет дело с человеческим поведением, по преимуществу в рамках идей, которые формируют основание взаимоотношений между индивидом и его обществом. С одной стороны, она имеет дело с идеями, разделяемыми значительной частью любого общества.
С другой стороны - с характеристиками обществ: реакция на завоевание и несчастье, внутренние или внешние стимулы к изменениям, милитаризм и пацифизм, демократический или авторитарный характер.
Эти и другие характеристики, постоянно связанные с некоторыми обществами, могут быть связаны с такими вещами, как стремления, опасения и ценности, разделяемые большинством индивидов в этих обществах.
По мнению Джона Хонигмана, главное - паттерны культуры. Слово «паттерн» обозначает последовательность поведения, которая повторяется от одного индивида к другому. «Народ Пакистана верит, что Магомет является пророком единого всемогущего Бога» - пример паттерна культуры. «Американцы чистят зубы снизу вверх» - другой паттерн. Можно сказать, что паттерн представляет из себя поведение, которое является общим для двух или более индивидов. Конечно, каждый индивид выполняет паттерн на свой собственный лад. Такие незначительные вариации, однако, не препятствуют этнографу абстрагировать основную форму поведения и выражать ее как паттерн. Это слово обозначает также общую форму и атрибуты, общие для объектов, которые создает и использует группа людей.
Одним из наиболее значимых исследований, подводящих итоги развития психологической антропологии того времени, является книга Роберта ЛеВина «Культура, поведение и личность».
Личностные модели, с его точки зрения, не только специфичны для каждой культуры, но и являются неотъемлемой частью всепроникающей культурной конфигурации, которая придает им значение и вне которой они не могут быть адекватно поняты. Личность оказывалась аспектом культуры, аспектом, в котором эмоциональные ответы и когнитивные способности индивидов были запрограммированы в соответствии с общим рисунком или конфигурацией их культуры («культурно моделированная личность»); социальные отношения, религия, политика, искусство были запрограммированы в соответствии с тем же самым рисунком.
М. Спиро отмечал - модальная личность и социокультурные институции являются двумя взаимодействующими системами. Каждая из систем включает требования к человеческому поведению: личностная система - требование удовлетворения психологических потребностей, социокультурная система- требование социально приемлемого исполнения роли, которая институциализирована в социальной структуре.
Стабильность во взаимодействии личности и культуры достигается только тогда, когда их требования функционально интегрированы стандартами выполнения роли, позволяющей индивиду удовлетворить свои психологические потребности и соответствовать в то же самое время социокультурным требованиям.
Культура в концепции Редфильда состоит из тех «обыденных пониманий, проявляющихся в актах и артефактах (т.е.действиях и созданных человеком вещах.), которые характеризуют общества». Так как эти обыденные понимания являются предпосылками действия, то те, кто владеет общей культурой, обладают общими характеристиками действия. Участники коллективного взаимодействия подходят друг к другу с комплексом ожиданий, и реализация того, что ожидается, подтверждает и усиливает их установки. В каждой культурной группе ее члены постоянно поддерживают установки друг друга, отвечая другому ожидаемым способом. В этом смысле культура есть продукт коммуникации.
Редфильд утверждает, что не существует единой общенациональной «картины мира». В одной культуре существует несколько культурных традиций: в частности, культурная традиция «школ и храмов» (как Редфильд ее называет - «большая традиция») и традиция деревенской общины (по Редфильду - «малая традиция»).
Соответственно и традиции («картины мира») различных общин - различны. Редфильд применяет термин «народное общество» к обществам, которые существовали прежде появления городов, а также к тем современным обществам, которые мало испытали на себе воздействие крупных мировых цивилизаций. «Крестьянские общества» являются первыми «народными обществами», которые вступили в контакт с городом. Взаимный симбиоз существует между крестьянином и горожанином, крестьяне обеспечивают город зерном и другими продуктами и приобретают в обмен городские изделия. Редфильд считал, что существует особый крестьянский «стиль жизни», отмеченный характерной системой установок и ценностей, которые можно обнаружить в крестьянских общинах в различных частях мира.
Ройд д'Андрад, Теодор Шварц, Милфордом Спиро, Джеффри Уайтом, неразрывно связанной с когнитивной антропологией, как бы заново срастил две дисциплины. Согласно д'Андраду, ментальные схемы, совокупность которых и представляет собой культуру, руководят мотивационной и эмоциональной сферой психики и определяют модели действия человека в мире. Эти схемы получили название «сценариев» (script), поскольку предполагают действие человека в контексте социального окружения и постоянное ролевое взаимодействие с другими людьми.
Концепции этнической картины мира и «национального характера» пока нельзя назвать вполне сложившимися.
Жизнеспособность «человека культуры» проистекает и подтверждается данными гуманитарных и естественнонаучных отраслей знания. Соединение их в культурологии как в интегральной сфере не только совершенно естественно, но и объяснимо, так как позволяет проанализировать множественные аспекты понимания разных моделей человека, его пребывания в окружающей, культурно-природной средах. Последние буквально влитых друг в друга и образуют особую цельность. По мере развития цивилизации эта целостность становится все более явной, что, по мнению Максимова и многих других, позволяет говорить о том, что «природа избрала человека для своего развития». Благодаря именно его деятельности она должна будет реализовать свою новую фазу существования. И это есть свидетельство направленности и целесообразности ее (природы) развития. Отсюда проистекает вполне обоснованный тезис о том, что, не создавая культуры, человек и человечество не могут ни сами подниматься в развитии, ни содействовать восхождению человечества и природы.
Юнг (Jung) Карл Густав - Юнг (Jung) Карл Густав (26.07.1875 - 6.06.1961) - швейцарский психолог и психиатр. В 1906-1913 гг. работал с З. Фрейдом, в дальнейшем отошел от классического психоанализа. Создал собственную аналитическую психологию, основанную на анализе - при использовании аналогий из мифологии - сновидений, бреда, шизофренических расстройств.
В результате многолетних клинических пришел к заключению, что в психике человека существенную роль играет не только индивидуальное, но также и коллективное бессознательное. Его содержание представлено архетипами, унаследованными от предков. Центральное место занимает архетип самости (Selbst). Предложил типологию характеров на основе двух признаков: по ориентированности установки (экстраверсия - интроверсия) и по доминирующей функции (мышление, чувство, ощущение или интуиция). Разработал методику ассоциативного эксперимента. Основной постулат теории Фрейда - существование в человеческой психике неразрешимого конфликта между сознанием и бессознательным.
С точки зрения Фрейда, все люди проходят одни и те же стадии психосексуального развития. Однако в зависимости от социальных условий, семейного воспитания и тому подобных факторов эти стадии могут протекать по-разному, причем переживания раннего детства накладывают неизгладимый отпечаток на последующую жизнь человека, формируют целостность его личности, его характер.
Взаимодействие личности (характера) и культуры (общества) оказывается, таким, образом, двусторонним. Общество, культура воздействуют на характер индивида через восприятие ребенком родительских предписаний и образов, а это в свою очередь влияет на общество, направляя в ту или иную сторону психическую энергию личности.
Архетип - прообраз, первичная форма, образец. По Юнгу, архетипы представляют собой структурные элементы коллективного бессознательного.
Они являются основой всех психических процессов; находящиеся в зародыше возможности всех психических процессов и переживаний; единообразные и регулярно повторяющиеся способы понимания; априорные условия понимания и восприятия, которые предшествуют любым схемам логического мышления.
Трансцендентальная схема или структура, в которой запечатлевается опыт всего народа. В данном случае архетипами называются устойчивые характерные духовные формы, которые народ приобретает в своей исторической судьбе, генотипами же - духовные и природные формы, которые присущи народу с рождения - от Бога или от природы.
Народ - не хаотическое множество людей, и не соборная личность. Личностью, или персоной, является только человек.
Люди, принадлежащие к одному народу, бесконечно разнообразны, отдельный человек может выражать национальный характер только частично. В народе может быть множество людей с противоположными свойствами. Национальный характер выражается в симфонической воле народа, в общенациональных деяниях, которые видны в крупных исторических масштабах. «Жизнь народа вообще, а великого народа - в особенности, развивается по закону больших чисел.
Миллионы, десятки и сотни миллионов людей, поколение за поколением, в течение тысячи лет сменяют друг друга. И в этой массе, в этой смене сглаживаются отдельные случайности отдельных человеческих усилий. Вырисовывается некая определяющая линия национального характера, которую я назову доминантой… Эта доминанта в исторической жизни народа реализуется инстинктивно. И для каждого данного народа она является чем-то само собою разумеющимся… Все исторические деятели были не вывесками, не двигателями, а только симптомами известной национальной доминанты - определяющей черты общенационального характера» (И.Л. Солоневич).
Общая природа так или иначе сказывается в каждой индивидуальности. «Это общество внутри нас, существующее в виде однотипных для людей одной и той же культуры реакций на привычные ситуации в форме чувств и состояний, и есть наш национальный характер. Он есть часть нашей личности… В основе национального или - точнее - этнического характера лежит некоторый набор предметов или идей, которые в сознании каждого носителя определенной культуры связаны с интенсивно окрашенной гаммой чувств или эмоций. Появление в сознании любого из этих предметов приводит в движение всю связанную с ним гамму чувств, что, в свою очередь, является импульсом к более или менее типичному действию. Вот эту единицу принципиального знаменателя личности, состоящую из цепочки предмет - действие, мы будем подразумевать под понятием социальный архетип…
Социальный архетип передается человеку по наследству от предыдущих поколений.
Существует в его сознании на невербальном, чаще всего нерефлексируемом уровне, но вмонтирован в него очень глубоко, и импульс, им возбуждаемый, бывает очень сильным, как правило, гораздо сильнее всего того, что может пробудить в психике человека любой элемент развитой рефлексивной структуры…
Целостная структура личности погружена в ее архетипы, а те элементы, которыми личность соприкасается с окружающим миром, - типичные действия - и составляют ее этни ческий характер, лежащий в основании характера индивидуального» (К. Касьянова). Описываемый Касьяновой социальный архетип является социальной проекцией национального характера, выражая его яркие характеристики, но не покрывая его целиком.
1.2 Теоретико-методологический анализ исследования национального характера
«Атомистический» (индивидуально-психологический) подход к социальным явлениям, в частности к национальному характеру, действительно несостоятелен; чтобы понять характер народа, нужно изучать прежде всего его историю, общественный строй и культуру; индивидуально-психологические методы здесь недостаточны. Но это не снимает вопроса о том, что свойства целого должны быть так или иначе интегрированы в психике индивида. Аналогии, проводимые Сорокиным, касаются взаимоотношений части и целого, элемента и структуры. Но отдельная личность не является элементом национального характера (элементами его могут быть частные социально-психологические комплексы, или синдромы). Отношение индивида к этнической группе есть отношение отдельного к общему, индивида к роду. Каждое дерево, принадлежащее к определенному виду, обладает своими неповторимыми индивидуальными особенностями, но оно вместе с тем несет в себе некоторые основные черты, характеризующие вид как целое. Это относится и к человеку.
Разумеется, социально-психологические свойства «заданы» не столь жестко, как биологические, и здесь гораздо больше всякого рода вариаций. Но все-таки, когда мы говорим, например, что такому-то человеку (имеется в виду определенный социальный характер) свойственны такие-то и такие-то черты, это значит, что они действительно присутствуют, хотя и в разной степени и в разных сочетаниях, у значительного числа индивидов, составляющих данный народ.
Склонность рассматривать и оценивать явления и черты чужой культуры, чужого народа сквозь призму культурных традиций и ценностей своей собственной этнической группы называется в социологии и этнологии этноцентризмом.
·Этнографический подход, наиболее традиционный по своему характеру, кладет во главу угла наблюдение и описание быта и нравов разных народов.
·Психологический подход ставит целью проникновение «внутрь» личности с помощью различных тестов, интерпретации снов, символов и т. п.
·Историко-культурный подход отправляется от анализа культурного символизма, произведений народного творчества и исторических данных.
Этнографические описания детально фиксируют обычаи, взаимоотношения людей друг с другом, их поведение в семье, способы разрешения конфликтов, отношение к власти и т. д. Применение современной техники (фото- и киносъемка скрытой камерой, звукозаписывающие устройства и т. д.) позволяет сделать эти описания весьма детальными и точными. Ценный материал можно получить, исследуя детские игры, которые своеобразно воспроизводят отношения в семье, нормы поведения и ценностные ориентации, принятые в окружающем обществе. Поскольку дети более непосредственны, сравнительное изучение их игр дает богатейший материал о соответствующих обществах.
В последние годы специальному исследованию стали подвергаться также позы и жесты, типичные для различных этнических групп. Известно, например, что итальянцы и евреи отличаются оживленной жестикуляцией. Однако изучение этой жестикуляции показало, что еврейская и итальянская жестикуляция существенно различны, и отсюда ученые пытаются делать некоторые выводы о различии соответствующих национальных характеров.
В современных исследованиях популярный анализ личного, биографического материала:
·изучение автобиографий представителей разных этнических групп,
·их личной переписки,
·дневников и т. п..
В личных документах раскрываются мотивы поведения и внутренние переживания, которые не всегда можно уловить, наблюдая только открытое поведение.
Анализируют, насколько типичны его переживания для данной этнической группы как целого, поскольку в каждой группе, несомненно, имеются люди самого различного образа мыслей, настроя чувств и т. д.; в-третьих, та же проблема интерпретации, сложность расшифровки социально-культурных символов, о которой уже говорилось выше.
Сравнительно новый метод, получивший особенно широкое распространение под влиянием психоанализа:
·это интерпретация снов,
·видений,
·фантазий и т. д.
Подобно интимным документам, сны отражают воспринятые человеком внешние условия, но одновременно выражают его бессознательное, то, что не осознано им самим.
Одним из важнейших методов такого исследования является анализ фольклора, устного народного творчества.
Древние легенды и сказания позволяют не только понять историю народа, но и уяснить характер его чаяний, идеалов, систему его моральных и социальных ценностей; тип героев, которые фигурируют в этих сказаниях, очень многое говорит об общем духе народа и т. д. Эпос отражает и систему воспитания детей, и отношение к власти, и отношение к труду, и взаимоотношения между мужчиной и женщиной, т. е. самый широкий спектр общественных отношений.
Решение проблемы единства многообразия культур связано с понятием "типа культуры". Типологическая характеристика объединяет элементы по общему для них признаку в одну группу, но в то же время именно она отличает это множество от других групп, общностей. Таким образом, тип культуры - это сходство, общность, то, что объединяет культурные единицы в одно множество культур (а не одна культура) и отличает это множество культур от всех других.
Метод научного познания, с помощью которого все огромное многообразие существующих на Земле культур упорядочивается, классифицируется, группируется в различные типы (множества, группы) культур называется типологизацией.
Как научный метод, используемый в культурологии, типологизация есть расчленение социокультурных объектов и их группировка по некоторым общим основаниям, признакам, создание некоторой идеализированной типологической модели культуры или типа. Результатом типологизации является типология культуры, под которой следует понимать систему выделенных типов культур. Сущность, структуру механизма метода типологизации культуры, как построения идеальной абстракции, реально не существующей, типологической модели культуры в чистом виде подробно рассматривает немецкий социолог Макс Вебер, который ввел понятие "идеального типа".
Типология культур - классификация различных видов и форм местных и мировых особенностей культуры. Строится на основании нескольких критериев:
·связь с религией (культуры религиозные и светские);
·региональная принадлежность культуры (культуры Востока и Запада, средиземноморская, латиноамериканская);
·регионально-этническая особенность (русская, французская);
·принадлежность к историческому типу общества (культура традиционного, индустриального, постиндустриального общества);
·хозяйственный уклад (культура охотников и собирателей, огородников, земледельцев, скотоводов, индустриальная культура);
·сфера общества или вид деятельности (культура производственная, политическая, экономическая, педагогическая, экологическая, художественная и т.п.);
·связь с территорией (сельская и городская культура);
·специализация (обыденная и специализированная культура);
·этническая принадлежность (народная, национальная, этническая культура);
·уровень мастерства и тип аудитории (высокая, или элитарная, народная, массовая культура) и др.
Типологические изучение русской культуры, по сути, только начинается, об этом пишут современные исследователи. И если до недавнего времени господствовал формационный принцип, сегодня обнаруживается стремление учесть весь комплекс факторов:
·пространственных - определённых особенностями природных и
·геополитических условий,
·временных
·связанных с условиями исторического бытия культуры,
·этно- и социопсихологических -цементирующих культурную общность за счёт формирования сопоставимых ценностно-нормативных механизмов,
·субъективного осознания общности,
·самоидентификации людей.
Пространственные факторы. Им уделяли особое внимание - евразийцы. В их трудах даже сформировался особый термин - «месторазвитие». «Под месторазвитием человеческих сообществ мы понимаем определённую географическую среду, которая налагает печать своих особенностей на человеческие общности... Социально-историческая среда и географическая обстановка сливаются в некое единое целое, взаимно влияя друг на друга»[].
Культура складывается в сложном процессе взаимовлияния народа и осваиваемой им территории. Обширное пространство, огромная территория, занимаемая русской культурой, сами по себе создают фундамент многообразия. Множество часовых поясов, климатических зон: тундра, тайга, лес, степь, приморские районы Севера и Дальнего Востока - всё это разные условия жизни и деятельности людей. Закономерно складывается множество субкультур: поморы на севере и казаки на юге - это почти разные народы.
Открытость географического пространства, отсутствие границ между её европейской и азиатской частями. «Необъятность русской земли, отсутствие границ и пределов выразились в строении русской души. Пейзаж русской души соответствует пейзажу русской земли: та же безграничность, бесформенность, устремлённость в бесконечность, широта».
Природно-климатические условия как фактор развития русской культуры были поле внимания многих исследователей: С.М. Соловьёва, В.О., Ключевского, П.С. Милюкова, Н.А. Бердяева и др. Особенность климата чаще всего видят в его суровости и непредсказуемости. Природа всегда могла посмеяться над самыми осторожными расчётами русского человека.
Своенравие климата с его резкими перепадами вырабатывало привычку действовать наудачу, на «авось», полагаться на интуицию, а не на трезвый рациональный расчёт. Многие особенности русского национального характера сформировались под воздействием специфики природно-климатических условий[].
Протяжённость территории с запада на восток обеспечивает русской культуре не только контакты со множеством народов, проживающих здесь, но и ставит её в положение посредника между двумя культурными мирами: Западом и Востоком.
Через евразийские степи одна за другой прокатились волны кочевников, двигавшихся из Азии в Европу. Русская культура всегда находилась в контактах и ощущала влияние, как со стороны Европы, так и со стороны Азии (христианство с одной стороны, монголо-татарское иго - с другой; сами природные условия Евразии - ближе к азиатским).
Восточнославянская языческая культура с сильной примесью финноугорских, балтских, тюркских компонентов. Эта культурная общность уже вполне сложилась к VIII - IX векам на базе языческой картины мира, земледельческого образа жизни, присущих им традиций, обычаев и норм. В основных своих чертах эта культура сохранялась почти до XIII века, несмотря на принятие христианства, а отдельные следы её можно увидеть в русской культуре и сегодня. Христианство в его восточном варианте - православие. Принятое официально в 988 году, православие стало доминантной формой интеграции, как государства, так и культуры. Это определило судьбу христианства в России: тесная связь церкви и государства, формально-обрядовое его соблюдение большинством населения (причём в очень сложной смеси с остатками язычества) и истовое, глубоко внутреннее принятие веры небольшой частью населения, что сказалось в интенсивном развитии монастырей, скитов, формировании русской святости. Историческая судьба народа накладывает на его культуру такой же отпечаток, как биография человека на его характер и свойства личности. Можно сказать, что культура творится её историей, так же, как история зависит от облика культуры. История России отличается резкими сдвигами, неожиданными поворотами, постоянно воссоздаваемой неустойчивостью.
Многими исследователями отмечен дискретный характер русской истории, а соответственно и истории русской культуры. Мы понимаем под культурой некое смысловое и ценностное единство, определяющее деятельность людей во всех сферах: социально-политической, экономической, религиозной, художественной, нормативной и т.д. В событиях политических, экономических фактах, художественных стилях, повседневной деятельности и общении людей одной культурной эпохи можно обнаружить единую логику, что и придаёт эпохе целостность. Исследованию социодинамики русской культуры уделил серьёзное внимание И.В. Кондаков в своём учебнике «Введение в историю русской культуры»[].
Он отталкивается от «пяти Россий» Бердяева, но считает, что в истории русской культуры таких «ломок» культурно-исторической парадигмы было даже больше: «1) Крещение Руси;
) начало татаро-монгольского ига;
) создание Московского царства и утверждение русского самодержавия;
) религиозный раскол и начало Петровских реформ;
) осуществление крестьянской реформы (отмена крепостного права); 6) Октябрьская революция 1917 года;
) «Великий перелом» - сталинский Термидор (начало советского тоталитаризма);
) Август 1991 г. - крушение тоталитарного режима и начало «реставрации капитализма» (буржуазных реформ).
Каждой из перечисленных социокультурных «ломок», имевших далеко идущие культурно-исторические последствия, но и их взаимно-противоположную направленность: Крещение Руси и религиозный Раскол; порабощение Золотой Ордой и самоутверждение Московского царства, антикрепостническая реформа и сталинская коллективизация; социалистическая революция 1917 г. и «вторая русская революция» 1991 г. Всё это придаёт социокультурной динамике России особенно противоречивый, напряжённый и радикальный характер, требующий своего научного осмысления и корректного объяснения».
Глубокие выводы о дискретном, пульсирующем, волнообразном характере социодинамики русской культуры сделал Ю.М. Лотман, отметивший постоянную смену центростремительных периодов, когда создаётся равновесная структура, центробежными периодами бурного культурного развития с повышенной непредсказуемостью исторического движения.
Постоянно повторяющиеся в истории резко меняющие направления движения события способствуют формированию противоположных качеств в русской культуре: гибкость, пластичность, умение быстро приспособиться к новым условиям соседствуют в ней с консерватизмом, внутренним стержнем важнейших идей и смыслов, умением их сохранить несмотря ни на что.
Частые смещения устоявшихся представлений и ценностно-смысловых критериев, диссонирующее наложение принципиально несовместимых картин мира придают русской культуре сложный, противоречивый характер.
Бесспорно, изучение проблемы национального характера - процесс очень сложный, ведь этот самый характер нельзя ни потрогать, ни измерить. Он проявляется, скрыто и незаметно: в отношении к окружающему миру, в манере поведения, в способах общения, в склонностях и пристрастиях, в образе жизни, в традициях и привычках.
Сокровищницей духовной культуры народа, и выразителем национального самосознания является язык, поскольку именно в языке отражены общие знания людей о традициях, которые сложились в той или иной культуре, в нем опосредованно материализуется историческая память. В тоже время, язык выступает живым выражением характера народа, энергичной связью с мировой культурой. [,с.79].
Выразительность и богатство оттенков, демонстрируемые в русском языке, по мнению Вьюнова Ю., следует отнести к достоинствам, причисляя к ним еще точность и разнообразие стилей, что является лучшим доказательством одаренности русского народа. [,с.23].
Для русской культуры родственные отношения обладают не только огромной ценностью, но и чрезвычайной эмоциональной насыщенностью. При этом любовь к своим совершенно не сопровождается равнодушием или недоброжелательством по отношению к чужим. Напротив того, родственная теплота служит образцом доброго отношения к людям вообще. Здесь русский язык подтверждает традиционное представление о широте и щедрости русской души.
Для носителей русского языка кажется очевидным, что психическая жизнь человека подразделяется на интеллектуальную и эмоциональную, причем интеллектуальная жизнь связана с головой, а эмоциональная - с сердцем.
Русские пословицы впитали информацию о чертах русского характера, которую можно разделить на несколько главных тем: Бог-вера, земледелие, человек, правда, богатство, достаток. Пословицы как сфера национальной культуры несут в себе ярко выраженную направленность таких черт русского характера, как трудолюбие, коллективизм, совестливость, ответственность перед людьми и перед Богом, человеколюбие, нестяжательство и т.д.
Однако, как утверждает Сикевич З., пословица содержит в себе противоречия, так же как и «русская натура, потому и в пословицах выражаются абсолютно противоположные суждения по одному и тому же предмету, например «не нашим умом, а Божьим судом», и одновременно абсолютно противоположная «рекомендация» - «Богу молись, а своего дела держись»». [,с.100]
Для пословиц, как и для других фольклорных жанров, характерно бытование во многих вариантах, оттенки которых изменяются как хронологически, так и в зависимости от распространения их на территории той или иной модели национального характера. Немаловажную роль при этом играют условия бытования тех или иных образцов устного народного поэтического творчества, контекст их употребления. Очень часто, используя форму фольклора, люди интерпретируют пословицы в зависимости от современной ситуации. Например: «Из грязи в Думу», «До неба высоко, до президента далеко», «Повторение прибежище лентяев», «Мудрый пользуется девизом - будь готов к любым сюрпризам». [3,с.133] Это свидетельствует о том, что русский фольклор не стал архаикой, а продолжает развиваться и корректироваться под влиянием меняющихся социальных и культурных условий. То есть пословицы воплощают в себя жизненную мудрость: через четкость и лаконичность формы перед объектом восприятия раскрывается важный смысл, который своими словами пришлось бы долго расшифровывать.
Таким образом, отражая действительность, создавая уникальную и неповторимую картину мира, фиксируя традиции, ценности сложившиеся в определенной культуре язык формирует человека через реализацию своих функций, определяет его поведение, образ жизни, мировоззрение, национальный характер. В языке фиксируются сущностные черты национального характера, принимая различные формы выражения[].
Тема «сценариев» стала ключевой и в другой смежной дисциплине - культурной психологии, которая рассматривает культуру как одну из важнейших составляющих человеческой психики. Культурная психология развилась во многом под воздействием российской школы культурно-исторической психологии, основанной Л.С. Выготским, А.Р. Лурией и А.Н.Леонтьевым.
Для ведущего представителя культурной психологии Майкла Коула базовым понятием является артефакт - то есть результат человеческой деятельности, овеществленный или, чаще, ментальный. Сценарий же является не просто связующим звеном между культурой и личностью (особого рода артефактом), но и средством социализации ребенка. Обучение культуре идет не прямым образом (сценарии не заучиваются), а путем встраивания в сценарии, бессознательного их усвоения и столь же неосознанного определения своей в них роли. По Коулу, сценарии вписывают единичные артефакты в социокультурный контекст и определяют то, как видит мир носитель той или иной культуры с точки зрения своей роли в этой культуре.
Эту тему более подробно развивает Джеймс Верч, разрабатывая особый подход к изучению культурных (и этнических) особенностей, который он называет социокультурным. Если развить мысль о сценариях как о средстве социализации и усвоения культуры, то можно предположить, что разрозненные сценарии в рамках единой культуры представляют собой совокупность, основанную на общих парадигмах, которые, в свою очередь, определяют этническую картину мира и культурно обусловленные модели поведения («национальный характер»), а кроме того, культурно обусловленные модели функционального взаимодействия людей, которые описал Теодор Шварц как «распределительные модели культуры».
Таким образом три дисциплины - психологическая антропология, когнитивная антропология и культурная психология сплелись в единый междисциплинарный клубок, занимающийся исследованием этнической картины мира.
Отдельно необходимо упомянуть тех психологов, которые непосредственно занимаются темой культурно обусловленной картины мира, - Эрнста Боша, исследующего проблему культурного поля, и Ричарда Шведера, поставившего проблему «интенциональных миров» «интенциональных личностей», существующих в этих мирах. Последний подход представляется наиболее перспективным, если под него будет подведена твердая психолого-когнитивистская база. Этой проблемой в настоящее время активно занимается Джером Брюнер.
Социологический анализ национального харктера, как культуры, её социальных функций применяется довольно широко:
1. Адаптация. - Культура обеспечивает приспособление к среде - природной, исторической, психологической (реальность психических процессов человека также - элемент среды, к которой человек как сознательное "Я" должен приспособиться). Культура выполняет функцию адаптации и по отношению к обществу в целом, и по отношению к конкретному индивиду.
2. Социализация. - Усваивая культурные образцы и культурные навыки, биологический индивид становится человеческим существом - способным мыслить, говорить, целенаправленно действовать и взаимодействовать с социальным окружением.
3. Смыслополагающая или мировоззренческая функция. - Культура объясняет мир и придает смысл человеческому существованию.
4. Легитимация. - Культура обосновывает и поддерживает сложившийся социальный порядок.
5. Интеграция. - На базе общих ценностей, норм и представлений культура объединяет человеческую общность.
6. Идентификация. - Опираясь на выработанные культурой идеи и представления о реальности, человек создает собственный "образ себя" - идентичность. Формированию идентичности способствует и отождествление индивидом себя с той или иной общностью - на основе общей культуры.
7. Функция социального изменения. - Изобретения и новации в культурной сфере, например, научные открытия, новые религиозные учения или политические идеологии могут служить фактором изменения общества.
8. Регуляция поведения человека. - Культурные ценности и нормы регулируют поведение индивидов в обществе.
ГЛАВА 2. ОСНОВЫЕ ПРИНЦИПЫ И ХАРАКТЕРИСТИКИ НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА
2.1 Имиджмейкин национального характера
Систематизировать и типологизировать элементы, образующие структуру национального характера, не дали сколько-нибудь надежных результатов прежде всего потому, что используемые понятия носят оценочно-метафорический характер и не поддаются ни точной научной квалификации, ни, тем более, операционализации и квантификации.
Тем не менее, проблемы национального характера давно являются предметом разносторонних научных исследований.
Первые серьезные попытки были предприняты в рамках сложившейся в середине XIX в. в Германии школы психологии народов - В. Вундт, М. Лацарус, X. Штейнталь и др.
Основные идеи представителей этой школы заключались в том, что главной силой истории является народ или «дух целого», выражающий себя в искусстве, религии, языках, мифах, обычаях и т. д. - в целом, в характере народа или национальном характере.
В 40-50-е годы психология народов анализировалась через понятие "национальный характер". Следует иметь в виду, что данный подход не подразумевает аналогии с индивидуальным характером как совокупностью психологических черт. Нет и оценочного подхода "хороший-плохой". Исследование национального характера ориентировано на многомерный анализ культуры с целью обнаружить специфические особенности духовной культуры, поведенческих стереотипов. Правда, предполагается создание абстрактной модели личности, обладающей специфическими установками и настроем в мировосприятии, т.е. качествами, близкими к тем, что подпадают под понятие "менталитет".
В эти годы в США была опубликована серия работ, посвященных исследованиям национального характера. Среди них "Хризантема и меч" (1947) Р.Бенедикт, "Народы Великороссии" (1948) Г. Горера и Дж. Рикмана, "Темы во французской культуре" (1954) Р. Метро и М.Мид, "Одинокая толпа. Изучение изменяющегося американского характера" (1950) Д. Рисмена.
Авторы стремились создать полифонический портрет народа, используя особенности уклада жизни, повседневного быта, норм межличностного общения, специфики религии, традиций, пытались уловить субъективный дух культуры. Примером такого же типа подхода к исследованию могут служить блестящие очерки о быте народов Японии и Англии российского журналиста В. Овчинникова "Ветка сакуры", "Корни дуба".
Разнообразие аспектов в изучении "духа народов" и неослабевающий интерес к нему ученых различных стран мира в течение уже ста лет указывают на жизненность и ненадуманность данной проблемы как полноправной составной части культурологии.
Основу национального характера представляет собой устойчивая повторяемость стереотипов поведения человека, реализуемых прежде всего в межперсональном взаимодействии. Кроме этого, национальный характер - это и аспект бытия культуры, существующей в объективированных формах (искусство, фольклор, религия, литература).
Европейца, впервые попавшего в Японию, поражает и даже шокирует, что японец улыбается не только тогда, когда ему весело, но и когда ему делают выговор или когда он сам сообщает вам печальную весть, например известие о смерти ребенка. Неопытный человек расценивает это как проявление наглости, цинизма или бездушия. На самом же деле улыбка просто имеет здесь иное символическое значение: она призвана смягчить тяжелую ситуацию, подчеркнуть готовность справиться с ней и т. д. Понять это многообразие символов, жестов, реакций не так-то легко.
В те времена активно отстаивалось субстанциональное существование «надындивидуальной души», подчиненной «надындивидуальной целостности», каковой является народ (нация).
Считалось, что индивидуальный характер есть продукт этого целого, звено в некой духовной социально-психологической связи целого и части. Предполагалось, что все индивиды одной нации имеют черты специфической природы, которая накладывает отпечаток как на физические, так и на духовные характеристики ее представителей.
Считалось, что воздействия «телесных влияний» на душу вызывают появление общих социально-психологических качеств у разных представителей одной нации, вследствие чего все они обладают одним и тем же «народным духом» и национальным характером. Однако природа национального характера объявлялась метафизичной, а понимание ее затруднительным.
Полагалось, что возможно лишь описание его проявлений, обнаруживаемых в продуктах надындивидуальной деятельности. Исходя из идеалистических философских посылок, однако, сторонники данной школы начали достаточно ценные попытки комплексного междисциплинарного изучения проблем, связанных с национальным характером и его влиянием на жизнь общества, но вскоре общие позитивистские тенденции экспериментального, а не описательного развития науки привели к их упадку. Понятно, что феномены типа национального характера и национальной психологии в целом невозможно исследовать «экспериментально», поэтому вся данная проблематика отошла в науке на задний план.
Американская этнопсихологическая школа в середине XX в. (А. Кардинер, Р.Ф. Бенедикт, М. Мид, Р. Мертон, Р. Липтон и др.) при построении целого ряда концепций национального характера исходила из существования у разных национально-этнических групп специфических национальных характеров, проявляющихся в стойких психологических чертах отдельной личности и отражающихся на «культурном поведении».
По Кардинеру, обозначает «группу психических и поведенческих характеристик, проистекающих из контакта с одними и теми же институциями и явлениями, такими, как язык, специфические значения и т. п.»[]
Этот термин обозначает не целостного индивида, а только те его черты, которые роднят его с другими членами его этнической общности, возникшей в результате специфических культурных и социальных влияний.
Базовая личность, модальная личность, национальный характер - это «те склонности, представления, способы связи с другими и т. п., которые делают индивида максимально восприимчивым к определенной культуре и идеологии и которые позволяют ему достигать адекватной удовлетворенности и устойчивости в рамках существующего порядка»[].
Это позволяло сторонникам данной школы строить модели «средней личности» той или иной национально-этнической группы, выделяя в каждой нации «базисную личность», в которой соединены общие для ее представителей национальные черты личности и черты национальной культуры.
В формировании качеств национального характера приоритет отдавался влиянию культурных и политических институтов, а также семьи в процессе воспитания ребенка. Подчеркивалось и обратное влияние «базисной личности» на национальные институты.
Многочисленные кросс-культуррные исследования показали влияние национального характера на особенности политических институтов и процессов, а также позволили выявить различающиеся черты национального характера у представителей масс и политической элиты.
Было установлено, в частности, что главной трудностью в понимании чужого национального характера является этноцентризм - склонность воспринимать и оценивать жизненные явления и черты иной культуры, а также другие национально-этнические группы сквозь призму традиций и ценностей своей группы.
Сам термин «этноцентризм» был введен в 1906 г. Дж.Самнером, который полагал, что существуют резкие различия между отношениями людей внутри национально-этнической группы (товарищество и солидарность) и межгрупповыми отношениями (подозрительность и вражда). В последствии было установлено, что этноцентризм выполняет сложные функции.
С одной стороны, он консолидирует свою национально-этническую группу. Однако, он же порождает некомпетентность представителей этой группы в иной национально-культурной среде, ее непонимание. Так возникает феномен аккультурации.
Этноцентризм резко усиливает влияние соответствующих стереотипов, предрассудков и «эмоциональных шор» собственного национального характера.
В начале 50-х гг., однако, этнопсихологическая школа изучения национального характера подверглась, как и ранее школа психологии народов, суровой критике, и ее авторитет серьезно упал. Один из наиболее серьезных упреков заключался в отстаивании слишком жестких связей и зависимостей между элементарными национальными, приобретаемыми в процессе индивидуального воспитания, привычками, и последующими способами социально-политического поведения. Один из наиболее спорных выводов заключался в том, например, что национально-культурная традиция туго пеленать младенцев ведет к усилению тоталитаризма в тех обществах, где это принято. М. Мид утверждала, в частности, это на примере изучения русской и китайской национальных культур. Она полагала, что способ пеленания формирует вполне определенный, «покорный» национальный характер в отличие от более демократических национальных культур, в которых младенцу предоставляется большая свобода для движений руками и ногами, что формирует более свободолюбивый, «демократический» национальный характер.
Близкие выводы делал М. Макклюен, изучая «графическую» (албанскую) и «телевизионную» (канадскую) культуры 60-х гг. По его данным, именно жесткое научение регламентированному, привычному, слева направо или справа налево, письму и чтению формирует авторитарную личность. Тогда как восприятие хаотичных точек на телеэкране, порождающих разнообразные образы, воспитывает демократическую личность.
Подход к рассмотрению национального характера как продукта выживания народа в определенных природно-исторических условиях представляется заслуживающим особого внимания в свете задачи выработки адекватного инструментария анализа общественных явлений. Этот подход ранее использовался такими авторами, как Н.Я.Данилевский, И.Л.Солоневич, А.Дж.Тойнби.
Н.Я.Данилевский в книге «Россия и Европа» предлагает культурно-историческую типологию по двум основаниям: пространственно-временному и направлениям человеческой деятельности. Н.Я. Данилевский одним из первых обратил внимание на деятельностную природу культуры, выделив в качестве второго критерия типологии направления человеческой деятельности: религиозное, политическое, собственно культурное и общественно-экономическое. Приоритет одного или нескольких видов деятельности позволяет говорить о культурах первичных (создавших условия совместной жизнедеятельности людей), одноосновных (реализовавших себя преимущественно в одном виде деятельности), двухосновной, четырехосновной .
Н.Я. Данилевский полагал, что тенденции культуры движутся к четырехосновному типу. Тип этот, по его утверждению только возникает, формируется, за ним - будущее. Это будет, по мнению Данилевского, особый тип в истории человеческой культуры, в котором реализуются все 4 вида деятельности в гармонии, и, соответственно, он обеспечит гармонию всех основных видов ценностей: истинной веры, политической и экономической справедливости, свободы, науки (истины) и искусства (красоты). Таким типом может стать славянский культурно-исторический тип, если он не поддастся соблазну слепо принимать готовые культурные формы от европейцев.
Достоинство концепции Данилевского, состоящее в широкой трактовке самой культуры, не сводимой в его представлении к какому-то одному жизненно-деятельному проявлению. Вместе с тем, его типология была признана показать, что единства человечества нет, единого направления культурно-исторического прогресса не существует. Общечеловеческое и индивидуальное не исключают, а дополняют друг друга в культурах планеты Земля.
Английский историк А.Дж.Тойнби в своем фундаментальном труде «Постижение истории» сформулировал схему «Вызов-и-Ответ». Суть ее такова: цивилизация - в рамках концепции А.Тойнби этот термин синонимичен термину «культура», «этнос»- появляется только в относительно неблагоприятных условиях - когда есть «вызов».
Степень неблагоприятности (интенсивность «вызова») ограничена некоторыми рамками: невозможно цивилизационное строительство в условиях слишком жестких (крайний север), где «вызов» настолько интенсивен, что заставляет народ отказаться от роскоши создания государства, и слишком мягких (тропики), где «вызова» как такового вообще нет.
«Вызов» может быть социальным либо климатическим. То есть, активность народа может быть связана не только с необходимостью преодолеть неблагоприятные условия окружающей природной среды, но и с потребностью защитить себя от экспансии соседей.
Очевидно, что уровень абстракции, на котором сформулирована схема «Вызов-и-Ответ» не позволяет говорить о наличии полноценной теории общественного развития. Однако эту схему можно адекватно интерпретировать в терминах теории социального действия.
Так как данная статья носит обзорный характер, здесь нет возможности достаточно подробно остановиться на теории социального действия (которая большей части российской аудитории неизвестна, хотя элементы ее используются - явно или скрыто - многими авторами). Отметим лишь наиболее важные ее аспекты в свете стоящих перед нами при написании данной статьи целей.
Социальное действие совершается действующим лицом («актором», «эго») для достижения определенных целей в определенной ситуации.
Актор - единичный (личность) или коллективный - представляет собой социальную систему. В процессе действия актор отталкивается: от своих потребностей, от ситуации, от культурных стандартов. Общество как социальная система имеет структуру, состоящую из институционализированных ролей - требований, которые общество выдвигает по отношению к его членам, исходя из потребностей интеграции (самосохранения) системы. Залогом сохранения социальной системы является такое ее функционирование, при котором достижение личных интересов членов системы напрямую зависит от их лояльности в отношении тех нормативных предписаний, которые выдвигает общество исходя из потребностей интеграции социальной системы.
То есть, посредством действующих в обществе ценностных стандартов ориентации должно быть достигнуто такое состояние, при котором личные интересы акторов и интересы самосохранения социальной системы друг другу не противоречили бы.
Исходя из этого можно сделать вывод: если какое-либо общество существовало как конкурентоспособное на протяжении определенного исторического периода, значит, на протяжении этого времени оно было интегрировано в достаточной степени, то есть требование соответствия интересов актора и системы в нем выполнялось.
Две главные особенности окружающей среды, в которой жили наши предки, - наличие и климатического, и социального вызовов, причем, довольно высокой интенсивности. О климатических условиях, в которых зародился и развивался русский народ, было сказано уже немало. Русский народ - единственный в мире, живущий в столь неблагоприятных условиях и создавший полноценную государственность. К этому стоит добавить очень неблагоприятное «социальное окружение» - постоянная опасность со стороны степи, постоянный (с тринадцатого века) натиск с запада.
Необходимо понимать то, какими путями обозначенные факторы воздействовали на народных характер русских.
. Сам характер ландшафта и климата: равнинность, северное расположение - закладывает основные черты русского народного характера: рассудительнось, «широта души» и т.д. Отсутствие природных рубежей, которые могли бы служить естественными границами, ложится в основу будущей геополитической доктрины России и препятствует полноценному распадению единой цивилизации на этносы-нации (несмотря на благоприятствующие этому другие обстоятельства).
. Появившаяся под влиянием климатического фактора агротехника: интенсивный труд за короткие летние месяцы, продолжительное бездействие зимой, низкий уровень плодородности почв и др. - все это заложило основы экономической модели русского общества.
. Наличие постоянной внешней угрозы: необходимость мгновенной мобилизации - через формирование военной организации этот фактор оказал наибольшее влияние на социальный и политический уклад русских земель.
Интересно отметить, что «продолжительное бездействие» зимой у русских - это во многом миф, потому что кочевники (в частности, монголо-татары) предпочитали нападать именно зимой, чтобы по льду рек иметь возможность отойти обратно в степь.
Вышеобозначенные факторы влияли на русский народный характер в процессе его формирования.
А.Тойнби отмечал, демократия на западе берет свое начало в том характере общественных отношений, который складывался на кораблях первооткрывателей и переселенцев (решение принимается всей командой, предпочтение отдается наиболее компетентному мнению), что особенно верно для понимания общественного устройства США. Именно поэтому народы-мореплаватели больше предрасположены к элитарной демократии («демократии экспертов»). А русский народ имел полную погруженность в демократизм, потому что степень опасностей, возникавших перед русским обществом была так высока, что кроме демократии не было никакого другого пути к самосохранению. При этом неэлитарность русской демократии следовала из большей роли массы простых людей, которая им принадлежала в силу особенностей вызовов, встававших перед русским обществом. Чрезвычайная важность русского крестьянина как единственного кормильца и - в том же лице - воина-защитника обеспечивала сохранение этой неэлитарности. (Само возникновение элит (в западном смысле слова) - в периоды затишья и благополучия - вело к дезинтеграции этой общественной модели и катастрофе, первая из которых - неготовность дать отпор монголо-татарскому нашествию).
Мобилизаци народа для отпора очередному нашествию степняков, оставляла единственную возможность для русских - выстроить развитую систему самоуправления. Степень автономности органов самоуправления была очень высока, как высока была и степень участия масс населения в принятии решений на местах. На протяжении первых этапов своей истории русский народ выполнял в основном оборонительные задачи. Это также наложило свой отпечаток на русский народный характер. Занятый внутренним обустройством, восстановлением страны после многочисленных нашествий степняков, а потом - собиранием исконных земель, русский народ не сталкивался с проблемой мирного времени.
.2 Этническая среда и психологические основы формирования национального характера
Если ребенок из России окажется в Соединенных Штатах, то, став, взрослым, он будет действовать и думать как американец, а не как русский - это факт, подтвержденный опытом. … Процесс становления личности в качестве характерного представителя какой-либо группы включает в себя оформление необработанной человеческой природы. Таким образом, личность человека формируется в процессе социализации, сущность которого сводится к усвоению культурного опыта общества. Результатом освоения культуры становится и формирование собственно человеческих качеств - мышления, способности к целенаправленной деятельности и взаимодействию с другими людьми. Культура каждого общества - уникальна, и содержит определенный "набор" представлений о том, какими качествами должен обладать человек. Эти качества и прививаются индивиду с самого раннего детства.
Как известно, культура общества во многом определяет, какой из потенциально возможных типов поведения «выберет» социализирующийся индивид. Культура в этом аспекте выступает как некий «фильтр», отбирающий формы поведения и мышления из бесчисленного множества возможных вариантов. Например, культура предписывает, что именно можно употреблять в пищу, а что - нельзя. При этом "запретное" в культурном смысле вовсе не всегда "вредно" в смысле физиологическом. Достаточно вспомнить запрет употреблять в пищу свинину, характерный для ислама и многочисленные пищевые запреты иудаизма. Религии дают богатейший материал, связанный с культурными запретами, и не только пищевыми. Так, ортодоксальный ислам запрещает делать изображения Бога и живых существ. Этот запрет весьма ограничивает развитие некоторых видов искусства. Нетрудно заметить, что подобные запреты связаны с определенным мировоззрением. Запрет создавать изображения живых существ связан, в частности, с убеждением, что только Бог может быть творцом живого. Человек же, претендуя на творческую деятельность (создавая изображения живых существ) как бы "соперничает" с Богом и тем самым совершает святотатство.
Но культурные ограничения не всегда связаны с осознанным стремлением ограничить и запретить. Любой культурный образец действия, сформировавшись и став привычным, как бы автоматически "блокирует" другие типы действия, связанные с удовлетворением той же потребности. Если человек привык (точнее, приучен) пользоваться при еде палочками, ему вряд ли придет в голову (без постороннего влияния) менять этот стереотип поведения.
Хотя потенциально в данной ситуации можно пользоваться и другими орудиями. То же самое касается привычных, кажущихся "естественными" форм мышления, верований, повседневных ритуалов, видов трудовой деятельности и т.д.
К. Клакхон пишет об этом: Культура отчасти определяет, какой из множества типов поведения, доступных в пределах индивидуальных физических и умственных способностей, выбирает каждый человек. Человеческий материал имеет тенденцию оформляться самостоятельно, но он определяется культурной социализацией таким образом, что повседневное поведение индивида в конкретных ситуациях может быть предсказано. Индивид становится социализированным, когда он отказывается от своей физической автономии в пользу контроля со стороны культуры и большую част времени ведет себя так же, как ведут себя другие, следуя культурным образцам. Те же, кто сохраняет слишком большую степень независимости, в конце концов оказываются в сумасшедшем доем или в тюрьме. (,С.229)
Таким образом, культура не только «даёт», но, в некотором смысле, и «отбирает». Однако это ограничение имеет, в целом, конструктивный характер, позволяя человеку «стабилизировать» собственное Я («Я» - это совокупность усвоенных привычек, грубо говоря). Ведь "человеческая природа" крайне пластична и открыта. Потенциально человек обладает огромным выбором вариантов поведения. Но богатство выбора - не всегда благо. Выбор сопряжен с трудностями и возможностью ошибиться.
Усвоение (и освоение) культуры, как известно, включает в себя не только накопление знаний и навыков. Этот процесс подразумевает и определенную «дрессировку» индивида, подавление части естественных, природных импульсов. Вероятно, именно этот аспект культуры и заставлял З.Фрейда видеть в культуре машину подавления желаний и влечений, особенно сексуальности и агрессивности. Без культурного ограничения влечений общество не могло бы существовать. Ограничение инстинктов имеет и другой смысл.
Согласно фрейдовской теории, "энергия" подавленных влечений, прежде всего сексуального влечения, перенаправляется человеческим организмом на созидание культурных форм, например, произведений искусства. Но такое "творческое" переключение энергии подавленных инстинктов доступно не всем. А власть культурных запретов тяготеет над каждым.
Фрейд писал о "подавляющем" характере культуры, порождающем противодействие культуре:
… нельзя не заметить самого важного - насколько культура строится на отказе отвлечений, настолько предпосылкой ее является неудовлетворенность подавление, вытеснение могущественных влечений. Эти "культурные запреты" господствуют в огромной области социальных отношений между людьми. … они - причина враждебности, с которой вынуждены вести борьбу все культуры.
Эти "культурные запреты" господствуют в огромной области социальных отношений между людьми. … они - причина враждебности, с которой вынуждены вести борьбу все культуры.[,С.95]
Однако следует отметить важный момент: культура не только подавляет, но и формирует желания, потребности и, что особенно важно, задает способы их удовлетворения. Выше уже говорилось, что, в силу особенностей своей природы, человек не обладает генетически заложенными программами поведения, а значит, даже простейшие потребности - в пище, безопасности, - он может удовлетворить лишь с помощью культуры. Описывая соотношения биологического и социального (культурного) аспектов человеческого поведения, П. Бергер и Т. Лукман пишут:
Общество …прямо проникает в функционирование организма, в особенности в областях сексуальности и питания. Поскольку сексуальность и питание имеют основанием биологические влечения, эти последние обретают у человеческого животного крайнюю пластичность. Биологическая конституция влечет человека к сексуальной разрядке и к еде. Но биологическая конституция не говорит ему, где он должен искать сексуальную разрядку, что он должен есть. Предоставленный самому себе, человек может сексуально привязываться чуть ли не к любому объекту, и он вполне способен есть то, что его попросту убьет. Сексуальность и питание канализируются по особым направлениям скорее социально, чем биологически… Так, успешно социализированный индивид не способен к сексуальному функционированию с "ложным" сексуальным объектом, и его может стошнить при встрече с "ложной" пищей… Можно сказать поэтому, что социальная реальность детерминирует не только деятельность и сознание, но в значительной степени и функционирование организма.[,С.292]
Таким образом, противопоставление биологического и культурного аспектов человеческой природы некорректно. Человек культурен именно благодаря своим биологическим особенностям. Потребности человека нельзя свести только к биологическому фундаменту личности.
Чем разнообразнее и сложнее культура общества, тем многообразнее и потребности индивида, тем больше способов, которыми он может их удовлетворить. Культура "управляет" человеческими потребностями, но видеть в культуре только репрессивный механизм, выводить ее истоки из подавленных инстинктов, как это делал Фрейд, - неверно.
Однако некоторое противоречие между культурой и потребностями личности все же существует, хотя степень выраженности этого противоречия неодинакова в разных культурах. Факторы, которые порождают это противоречие, скорее социального, нежели собственно культурного характера. Например, социальное неравенство не дает возможности всем индивидам пользоваться ресурсами общества в равной степени, что приводит к вынужденному ограничению потребностей непривилегированных слоев и поискам "обходных", не санкционированных культурой, путей удовлетворения потребностей (определяемых принятой в данной культуре системой ценностей). В изъянах общественной организации, несовершенстве социального устройства, которые не дают человеку полностью реализовать свои возможности, Эрих Фромм видел источник человеческой агрессии и деструктивности, "непродуктивных" - накопительских, эксплуататорских ориентаций характера личности.
Под воздействием культуры человек не просто усваивает некие образцы поведения, которым впоследствии следует. Культура оказывает определяющее воздействие на внутренний мир человека и его идентичность.
Идентичность - это представление человека о самом себе, возникающее в результате его взаимодействия с социокультурной средой, другими людьми, усвоения идей, ценностей и представлений, заложенных в культуре общества. (Это - одно из возможных определений идентичности). Описанный Дж. Мидом процесс «принятия ролей других», в результате которого формируется способность индивида «смотреть на себя со стороны», «видеть себя глазами других», играет огромную роль в формировании идентичности. Первое представление о том, кем человек является, он впервые получает именно от социального окружения. Впоследствии он нуждается в непрерывном подтверждении своей идентичности со стороны других людей.
Социальные роли, которые исполняет индивид, также влияют на его идентичность.
Идентичность не всегда непосредственно связана с социальными ролями. Человек может определять себя, например, как «творческое существо, стремящееся к гармонии с миром». Такая идентичность не выводится непосредственно из исполняемых индивидом социальных ролей, но является результатом его рефлексии, работы самосознания.
М.Мид выделила три типа культуры: постфигуративный, кофигуративный и префигуративный.
Постфигуративный тип преобладает в человеческой истории. Он выглядит наиболее "естественным" и подразумевает передачу культурного опыта от старшего поколения младшему. Очевидно, что полное господство этого типа культуры возможно в тех обществах, где социальные и культурные изменения происходят медленно, и новым поколениям предстоит жить в тех же условиях, что их родителям и дедам. Младшее поколение занимает подчиненное положение, не располагая необходимым опытом, оно полностью зависит от опыта старших.
Кофигуративный тип культуры подразумевает обучение не только у старших, но и у сверстников. Кофигуративный тип не отменяет постфигуративного, но дополняет его. М. Мид пишет:
"Кофигурация, начинается там, где наступает кризис постфигуративной системы. Этот кризис может возникнуть разными путями: как следствие катастрофы, уничтожающей почти все население, но в особенности старших, играющих самую существенную роль в руководстве данным обществом; в результате развития новых форм техники, неизвестных старшим; вслед за переселением в новую страну, где старшие всегда будут считаться иммигрантами и чужаками; в итоге завоевания, когда покоренное население вынуждено усваивать язык и нравы завоевателей; в результате обращения в новую веру, когда новообращенные взрослые пытаются воспитать своих детей в духе новых идеалов, не осознанных ими ни в детском, ни в юношеском возрасте, или же в итоге мер, сознательно осуществленных какой-нибудь революцией, утверждающей себя введением новых и иных стилей жизни для молодежи…".Таким образом, кофигуративная культура возникает тогда, когда младшее поколение оказывается перед необходимостью приспособления к социокультурным условиям, с которыми не сталкивалось старшее поколение, и его опыт не может быть использован. Обмен культурным опытом происходит в этом случае в среде сверстников. Кофигурация может сопровождаться "конфликтом поколений" - столкновением ценностных и нормативных образцов, присущих разным поколениям.
Однако кофигурация никогда не может полностью вытеснить постфигуративный тип, так как при любой степени изменчивости социальной среды какие-то элементы преемственности сохраняются - иначе общество не могло бы существовать во времени.Префигуративный тип культуры подразумевает передачу культурного опыта от младшего поколения старшему. Этот тип межпоколенной коммуникации возникает в современном обществе и является результатом необычайно быстрого темпа социальных изменений. Старшее поколение вынуждено учиться у младшего, если темп изменений настолько высок, что опыт, усвоенный старшим поколением в молодости, перестает "работать" еще тогда, когда это поколение не вышло из активного возраста. В этом случае обмен опытом происходит не только среди людей, принадлежащих к одному поколению, но и в форме ориентации на опыт младшего поколения.[.]
Идентичность в современном обществе в значительной мере формируется самим индивидом, в традиционном же - предписывается ему обществом и культурной традицией. Э. Гидденс, описывая особенности формирования идентичности в обществах "зрелой" или "поздней" современности, отмечал, что «Я» современного человека представляет собой «рефлексивный проект», за который отвечает сам индивид. «Мы являемся тем, что мы сами из себя создаем».[] Необходимо отметить, что такой тип формирования идентичности предопределен структурными и культурными изменениями, которые общества претерпевают в процессе модернизации: прежде всего, разрушением сословной системы неравенства; промышленной революцией, урбанизацией, разрушающей традиционные (родственные, общинные, соседские) социальные связи, дифференциацией культуры и др.
Есть особенности поведения этнических групп, которые основываются на некоторых обычаях и традициях, связанных с ритуальной стороной. Например, мусульманину нельзя обнаженным ходить по подиуму, поэтому он не будет модельером, в силу сложившейся традиции. Или верующему еврею нельзя в субботу работать, он не будет этого делать. Существуют какие-то поведенческие нормы, которые учитывают этничность, существуют ценностные ориентиры, которые придают некоторую специфику поведения и даже могут его существенно регламентировать. Однако базовое трудовое поведение человека зависит в гораздо большей степени от других факторов, нежели этничность.
Но, констатируя все это, нельзя отрицать, что этничность отчасти влияет на разделение труда между людьми, на сферы предпринимательства, в которых они участвуют. Хотя, повторяю, этничность - это второстепенный, далеко не главный фактор, определяющий трудовое поведение человека. Тем не менее, проявляется сложившаяся исторически определенная стратификация чаще всего в сфере занятости по этническим группам. Это происходит не потому, что азербайджанцы просто по своей этнической природе хорошие торговцы, а армяне - хорошие ювелиры и т.д. В основе этого лежат другие причины, исторические, географические природно-ресурсные факторы, последствия которых, в конечном счете, оформляются как этнический фактор.
Американский социолог Айван Лайт с соавторами написал ряд книг про этнические и расовые аспекты предпринимательства в Америке[; ; .] В них проанализировано, как складываются этнические деловые сообщества, сети и даже корпорации, в чем смысл этнического предпринимательства, в чем его предназначение. Авторы показали, что убеждение, будто бы этничность важнее, чем выгода, является глубоким заблуждением. И бизнес вообще очень транспарентен в смысле кросскультурных влияний, которые распространяются и на деловые сделки, и на отношения внутри компаний и т.д.
Важное для человека, - это сознание того, что он не какой-то абстрактный человек определенной национальности, и это является одним из аспектов его самооценки. Этническая культура дает дополнительный ресурс человеку. Он отмечает, что этническая культура и среда несет в себе много пластов, которые чрезвычайно важны для развития.
Например, есть принадлежность к определенной языковой системе, в которой накоплено много культурного багажа, будь то русскоязычные культурные системы, татаро-язычные и т.д. Это способствует мобилизации усилий человека. Более самоценен тот человек, который не только освоил массовые культурные стандарты, но еще умеет или по-татарски, или по-украински, или как-то иначе проявить себя, хотя бы одеться, спеть песню и т.д., то есть тот, кто имеет и свой этнический ресурс. Культурная отличительность сегодня также ценна и важна, как и унифицированность. Даже среди компьютерных программ лидерами становятся те, которые связаны со специфическими этническими культурами.
В середине 50-х годов XX в. понятие "ментальность" вошло в научную сферу благодаря исследованиям французских ученых Ж. Любье и Р. Мандру. В 1958 г. этот термин появился в энциклопедических справочниках.
Термином "ментальность" определяют социально-психологические явления, отображающие духовный мир человека или социальной общности, эпохи или этнокультуры. Категория "ментальность" дает возможность анализировать психический склад людей в социальном, политическом или этническом контексте. Ментальность охватывает различные уровни социальных ценностей. Таким образом, ментальность - важный этнопсихологический феномен, который является интегральным этнопсихологическим признаком индивида, народа, нации.
В англоязычной психологической литературе менталитет определяется как "свойство разума, характеризующее отдельного индивида либо группу индивидов"; "обобщение всех характеристик, определяющих психику"; "способ мышления или характер размышлений".
В зарубежной психологической литературе выделяют три структурных компонента ментальности:
- эмоциональный (мотивный);
- вербальный (когнитивный);
- поведенческий (конативный).
Эмоциональная подсистема ментальности включает в себя:
а) эмоциональные состояния, предшествующие организации вербального и поведенческого компонентов. Они выступают, по мнению Л. Гутмана, импульсом к систематизации знаний, к определенному поведению.
б) переживания, связанные с наиболее важными вербальными элементами.
Вербальная подсистема ментальности состоит из знаний об объектах и ситуациях жизнедеятельности, являющихся результатом приобретения индивидуального жизненного опыта в процессе обучения (самообучения).
Поведенческая система ментальности служит импульсом актуализации элементарных фиксированных установок, ценностных ориентации, этнических ценностей. Ментальная установка* реализуется в действиях, поступках человека, так как именно поступок в отличие от таких категорий, как мотивация, интеллект, воля, характер, касается не отдельного аспекта психики индивида, а представляет собой единую структуру, соответствующую реальным целостным проявлениям самореализации человека как личности, индивидуальности, гражданина. Действительно, всякий поступок есть целостное явление, в котором в неразрывном единстве существуют субъективно-личностные (мотивы) и объективно значимые (результаты) элементы. Этническая ментальность проявляется в доминирующем настроении человека, в характерных особенностях мировосприятия, в системе моральных требований, норм, ценностей и принципов воспитания, в формах межличностных взаимоотношений, в конкретных фактах самоорганизации этноса[].
Например, индивидуализм и предпринимательский дух американцев сформировался в историческом процессе этой страны, в ее сложной этнической и географической структуре. Важную роль в этнопсихологии играет ментальный инструментарий, т. е. понятия и категории этнокультуры, - языки, обряды, обычаи, верования, магия, мифы, искусство, мораль. Анализ мифологии, фольклора, архетипов и установок коллективного подсознательного позволяет изучить ценностно-смысловые образования этнических субъектов, так как именно они являются определяющими в структуре этнической ментальности. Ментальность представляет собой целостное выражение духовных направлений, которые не сводятся к сумме форм общественного сознания (религии, искусства), а есть специфическое отображение действительности, обусловленное процессом жизнедеятельности этноса в определенном географическом, историческом и культурном пространстве. Этническая же ментальность является по своей сути системой образов, представлений, стимулирующих и регулирующих поведение в данных культурных и социальных условиях. Характерные психологические черты этнических субъектов, по которым соответственно можно судить об их историческом и социальном процессах формирования, зафиксированы в их ментальности. Этническая ментальность на современном этапе приобретает самостоятельность и нередко становится определяющим социально-психологическим фактором, обусловливающим общественно-политические процессы и процессы этногенеза в большинстве стран бывшего СССР. Роль ментальности в этносе состоит в ориентации представителей этноса на определенное поведение, ценности, мировоззрение и носит мировоззренческо-практический характер[].
Внутренние факторы определяются, с одной стороны, филогенетическим наследием, проявляющимся в форме врожденной интроверсии высших психических функций в восприятии окружающей действительности, в тенденции доминирования эмоций и чувств над волей и интеллектом, с другой стороны - объемом и глубиной жизненного опыта как результата процесса обучения, влияющего, в свою очередь, на уровень самоактуализации, т. е. стремления человека к наиболее полному выявлению и развитию своих индивидуальных возможностей. Развитие менталитета у отдельного индивида зависит от особенностей психических процессов или психических функций (память, эмоции, чувства, мышление, эмпатия, волевой момент), интегрирующих физический, интеллектуальный и духовный потенциал личности.
Среди внешних факторов необходимо выделить семейные традиции, а также содержание и формы взаимодействия индивида: с референтной группой; с исходным контактным коллективом в детском саду, школе; с педагогическим коллективом; со средствами массовой информации
Характер является стрежнем национальной психологии, которая предусматривает особенности хода психофизиологических и эмоциональных (темперамент) и ментальных (интеллект, мышление) процессов, а также национальное подсознательное. Национальная психология, нации вообще весьма сложный объект для научного познания. Этнопсихология как наука еще продолжительное время будет делать попытки исследовать их достаточно глубоко и содержательно.
Национальный характер проявляется в отношениях и отношении к представителям других национальностей, этнических сообществ и социальных групп, в целеустремленности, волевых усилиях и настойчивости, в особенностях поведения. Итак, национальный характер современной молодежи также является отображением в социальной психике других этнических сообществ, наций и народов интегрированных социально-психологических качеств и особенностей, которые проявляются в общении, отношении, взаимоотношениях.
Социальные психологи Уоллес Э. Ламберт и Отто Клайнберг [] провели большое межнациональное исследование об отношении детей 11 разных народов к иностранцам. Оказалось, что 6-летние дети десяти из этих народов склонны представлять себе иностранцев прежде всего по их отличиям (действительным , или мнимым) от собственной этнической группы. Напротив, 10-ти и 14-летние дети улавливают у иностранцев не только различия, но и сходства с собой. Отчасти это связано с системой существующих в любом данном обществе стереотипов. Постулирование различий между «мы» и «они» является для ребенка необходимым средством этнической идентификации.
Отчасти же эта тенденция соответствует общей закономерности интеллектуального развития ребенка. Ламберт и Клайнберг ссылаются в этой связи на выдающегося советского психолога Л. С. Выготского, который считал, что осознание сходства требует более развитой способности обобщения и концептуализации, чем осознание различия; осознание сходства предполагает обобщение или понятие, охватывающее ряд сходных объектов, тогда как осознание различий возможно и на чувственном уровне.
Проблемы содержания и структуры национального самосознания освещены в работах О.Бронєва, А.Дашмирова, И.Вироста и др. В некоторых исследованиях национальная само-сознание отождествляется с национальным сознанием. Словацкий ученый И. Вироста пишет, национальное сознание и национальное самосознание является соотношением части и целого.
Исследователь А. Дашмиров утверждает, что национальное самосознание содержит в себе две стороны - идеологическую и психологическую, поэтому существует на равные общества и личности. И.Вирост считает, что национальное самосознание є особой психической формой, в которой при выяснении отношения индивида к национальному сообществу происходит синтез:
·знаний и эмоционально-оценочных впечатлений относительно национальной группы;
·взглядов на типичные свойства члена национальной группы;
·оценки самого себя как члена определенного национального сообщества.
Важный аспект в развитии национального самосознания - соотношение в ней национального и общечеловеческого, национальных и общечеловеческих ценностей.
Специфика формирования национального сознания связана с численностью национальних групп, т.е. больших и малых наций. Национальные чувства, а также национальное самосознание малых народов особенно обостренно.
Процесс формирования национального самосознания связан с развитием национальных традиций, они являются важным элементом национальной культуры[].
Развитие национального языка является предпосылкой развития национального самосознания. Поскольку язык - составная часть культуры народа, а через культуру анализируют признаки национальной психологии, то в языке также оказывается национальный характер и национальное самосознание. Благодаря языку осуществляется связь между прошлой культурой народа и ее настоящим.
Немецкий лингвист В. Гумбольдт твердил, что изучение языков не может быть успешным, если оно не объединяется с рассмотрением народного духа. Сознание выполняет определяющую роль в формировании мировоззрения личности. Мировоззрение имеет жизненную позицию личности, ее ценностные ориентации. Именно в мировоззрении тесно взаимодействуют национальные асс-печь мировосприятие и национальное самосознание. Структура мировоззрения отображает сложную и противоречивую сущность окружающего бытия.
Важным структурным элементом мировоззрения являются знания. Причем речь идет не только о знании профессиональные, которые человек получает в процессе жизнедеятельности, а и о теоретических знаниях.
Кроме того, в формировании мировоззрения важное место принадлежит чувствам. Они наполняют мировоззрение личностным содержанием, разнообразными эмоциями, расположениями духа.
Знания сами по себе еще не формируют мировоззрения. Для того, чтобы они стали элементом (причем определяющим) мировоззрения, необходимо лишь бы знания превратились на убеждение. Итак, убеждения выполняют важную роль в формировании мировоззрения, они гармонично вплетены в ткань ценностных установок, без которых мировоззрение не может сформироваться.
На процесс преобразования знаний, на убеждение влияют разные факторы, в частности личностного характера, связанные с особенностями индивидуального сознания. Большое значение имеет также окружающая среда, господствующие в обществе моральные нормы и принципы.
В современной науке практически нет приверженцев взгляда на национальный характер, как на отдельную бестелесную субстанцию, которая существует вне психики и характеров индивидов, представителей данной наций. Национальный характер - интегративная сумма черт характера представителей наций. Национальный характер оказывается в психологических особенностях конкретных людей, которые непосредственно взаимодействуют между собой, вследствие чего образовывается целостный характер конкретного сообщества. Черты национального характера передаются от поколения до поколения, образовывая крепкую и плотную структуру[].
Существуют разные концепции механизмов наследственности черт национального характера. Немало исследователей связывают национальную психику, характер с механизмами биологической наследственности - генами.
Подсознательная сфера психики каждого человека, по мнению ученого, содержит скрытые следы памяти об историческом опыте своей расы, нации. Эти следы, засеченные генами, К. Юнг назвал архетипами.
Более изученными есть социально-психологические средства наследования черт характера, которые называют традиционными.
Традиция - важнейший механизм стабилизации и интеграции народов, передача от поколения до поколения духовных ценностей, идеалов, которые содержатся в основе национального характера.
Национальный характер имеет многогранную структуру и состоит из таких компонентов:
а) национальная самоидентификация;
б) национальное сознание и самосознание;
в) етноконсолидирующие и етнодиференцирующие признаки;
г) этнические стереотипы, чувства и т.п..
Каждый из перечисленных компонентов может стать предметом отдельного исследования.
Методика семантического дифференциалу Ч. Озгуда применяется для этнопсихологических, культурологических, социальных, социологических и других исследованиях[ ].
Чтобы раскрыть базовую структуру личности, типичную для данного народа, нужно исследовать господствующие у него способы социализации ребенка, т. е. средства его приобщения к культуре, общественным нормам, символам. Зная же эту структуру, можно с большей или меньшей степенью вероятности предсказать и социальное поведение индивидов этого типа..
В теории «культуры и личности» речь идет как бы о взаимодействии двух равных и самостоятельных величин. Личность развивается по своим имманентным законам (стадии психосексуального разбития), культура же понимается как сумма внешних воздействий. Такое понимание дуалистично.
Сосредоточив внимание на влиянии культуры, т. е. специфической для данного общества (группы) знаковой системы, эта теория оставляет в тени социально-экономический строй общества, его социальную структуру. Общность некоторой системы значений, и наличие определенных вариаций (подкультур) внутри этой общности связаны именно с социальным расчленением общества. В принципе этого никто не отрицает.
К. Клакхон и О. Маурер, излагая общую концептуальную схему теории «культуры и личности», подчеркивали, что в ней необходимо выделять четыре группы детерминант:
·универсальные, свойственные всем людям;
·общинные, характерные для членов данного сообщества (группы);
·ролевые, обусловленные специфическим социальным положением;
·идиосинкразические, присущие только данному лицу.
Все эти детерминанты в. свою очередь перекрещиваются с воздействием биологических, природных, социальных и культурных факторов. В итоге личность предстает как состоящая из следующих компонентов[].
Принцип равенства наций не означает одинаковости, тождественности их свойств. Наоборот, именно многообразие этнических групп делает их общение друг с другом таким плодотворным и необходимым для общеисторического развития. Развиваясь в неодинаковых природных, социальных, культурных условиях, различные народы аккумулировали большое многообразие характеров, типов мышления, форм поведения, каждый из которых более или менее соответствовал породившим его условиям. Однако, признавая многообразие этнических свойств и признаков, марксистско-ленинская теория нации: а) не допускает их абсолютизации; б) рассматривает их как производные от исторических условий, в особенности от способа производства материальных благ. Хотя каждая этническая группа, взятая в целом, представляется уникальной, любая из ее типичных черт присуща не только ей. одной, но характеризует также, в большей или меньшей степени, другие народы. Неразбериха и путаница в проблеме национального характера возникает как раз из-за непонимания диалектики общего, особенного и единичного. Раскрыть характер народа - значит раскрыть его наиболее значимые социально-психологические черты.
Это касается не только наций, но и индивидов. Каждый человек, взятый в отдельности, неповторимо своеобразен, уникален. Но попробуйте охарактеризовать его индивидуальность - вы не можете это сделать иначе, как с помощью ряда общих понятий, определяющих свойства, присущие не только этому человеку, но и другим людям. Невозможно зафиксировать различия, не указывая при этом существенные сходства. Сравнение как индивидов, так и этнических групп проводится главным образом по степени выраженности у них тех. или иных общих черт или качеств.
Разные классы и социальные группы обладают своими специфическими чертами, которые невозможно подвести под одну общую формулу.
Уже Р. Линтон разграничивал «социально требуемую» структуру личности (т. е. такую, которая была бы оптимальной в данной среде) и реальную, модальную структуру (наблюдаемую среди членов данного общества). Эти понятия явно не совпадают, и Инкелес и Левинсон прямо предлагают ограничить понятие национального характера вторым значением, т. е. свести его к способу или способам распределения личностных вариантов внутри данного общества. Но сами «социальные требования», формирующие характер, тоже будут разными по отношению к разным классам одного и того же общества.
Отсюда - признание того, что для сложной индустриальной нации наиболее теоретически правильной и эмпирически реалистичной является «мультимодальная концепция национального характера», признающая наличие нескольких преобладающих типов личности [].
Стремление свести все многообразие социальных типов к единой «базовой» структуре рождает опасное упрощенчество и практически дает лишь более или менее стройное теоретическое обоснование стереотипам этнических групп, имеющим хождение в донаучном, обыденном сознании.
Вопрос о стиле мышления, различия ценностных ориентации разных народов[], например их отношение к труду. Трудолюбие, как и леность,- это моральное качество, которое можно понять.
И объяснить только в соотнесении с общей системой ценностей, принятой данным обществом, народом и зависящей от его социально-экономического строя и образа жизни. Народа, который бы не трудился, никогда не было и быть не может. Но так же, как различны виды трудовой деятельности, не одинаково место, занимаемое трудом в системе социальных ценностей.
В одних культурах производство материальных благ мыслится как важнейшая сфера жизнедеятельности, как главный способ самоутверждения и самореализации личности. В других оно занимает гораздо более скромное место.
Как пишет Эрик Лундквист, то, что на Западе называют способностями и инициативой, среди папуасов считается плохими качествами. Каждый, кто пытается выделиться, нажиться за счет других или работает слишком усердно, по мнению папуасов,- плохой человек. Идеалом здесь будет тот, кто ничуть не старается возвыситься, работает в меру, мягок и сдержан в обращении, в меру услужлив по отношению к другим и доволен своим положением равноправного члена деревенской общины.
Таким образом, индивидуальные стимулы трудовой активности, такие как соревнование, конкуренция и т. и., здесь не развиты. Что же касается стимулов коллективных, то они могут быть эффективны, только если соответствующий коллектив, общество динамичны, устремлены вперед, ориентированы на растущие общественные и личные потребности.
И степень напряженности, «ритм» труда, и его отношение к свободному времени, и его ценностный смысл зависят от целого комплекса исторических условий.
«Труд в традиционных сельских общинах отнюдь не свободен от неприятных сторон и даже от мучительных порой усилий. Но это коллективный труд, ритмы которого идут от природы, как ее переживает община. Он развертывается в неквантифицированном времени. Наоборот, труд в индустриальном обществе подчинен иным ритмам, чем природа. Прикрепленный к своей машине, подчиненный механическим ритмам, промышленный наемный рабочий должен выполнять индивидуальное и количественно определенное задание. Его производственное время квантифицировано» [].
Во многих развивающихся странах так остро стоит задача формирования трудовой морали и дисциплины, которые не выработаны в предшествующем развитии. Те или иные ценностные ориентации могут способствовать или, наоборот, препятствовать социальному успеху, в зависимости от того, насколько они соответствуют объективным потребностям.
Национальный характер каждой современной нации напоминает палимпсест, пергамент, на котором поверх старого, более древнего текста написан новый; стоит смыть верхний слой, и под ним появляется не видная вначале, иногда сильно поврежденная, но все-таки сохранившаяся древняя надпись[].
В истории народа каждый этап исторического развития оставляет свои неизгладимые следы. Чем длиннее и сложнее путь, пройденный народом, чем больше качественно различных фаз он содержит, тем сложнее и противоречивее будет его национальный характер.
Неудачи любых попыток «составления для каждой этнической общности чего-то вроде социально-психологического паспорта»[] отражают не только несовершенство наших понятий и методологические трудности, но также и противоречивость самого исторического развития, запечатленного в психологии народа.
Г. Триандис вместо того чтобы сопоставлять эмоциональность, общительность и тому подобные качества американцев и греков «вообще», Триандис сопоставляет стереотипные ожидания (экспектации), существующие в том и другом обществе в отношении лиц, занимающих определенные социальные позиции, т. е. выполняющих определенную социальную роль. Различия в соответствующих ролевых экспектациях и стереотипах позволяют предсказать вероятные эмоциональные реакции друг на друга, допустим, американского мастера и греческого рабочего. Введение такой безличной социологической переменной, как социальная роль, существенно конкретизирует исследование и позволяет делать более объективные сравнения[].
Такое понятие, как «национальный характер», особенно явственно ощущается во время пребывания за границей. Невольно возникающее чувство, что люди, живущие в разных странах, - другие, непохожие, различно реагирующие на одни и те же явления, по-разному ведущие себя в общественных местах и даже внешне отличающиеся друг от друга, наводит на мысль о существовании особенностей, присущих народам, населяющим нашу планету.
Представители «брендингового» подхода - А. Чумиков, М. Бочаров, В. Музыкант - предлагают рассматривать имидж территори, который влияеит на становление национального характера, то есть говорить о создании «страны (региона) - бренда», «страны - торговой марки». Брендинг в данном случае выступает как основа нематериальных активов государства, «вид деятельности, направленный на создание устойчивых представлений в сознании потребителей об объекте окружающего мира».
Имидж мы понимаем как «образ-представление». И хотя не все представления можно отнести собственно к имиджу того или иного субъекта или объекта, тем не менее, они создают некоторый цельный образ.
Как психологический феномен имидж может пониматься как оценочная реакция психики социального субъекта - индивидуального, группового или массового - на некоторое значимое для этого субъекта явление внешнего мира[]. Важнейшей характеристикой имиджа является его субъектно-объектная обусловленность. Имидж может рассматриваться как субъектно-объектное отношение и как его результат. Объектом имиджа выступает объект оценки/объект мнения - некоторое внешнее по отношению к субъекту событие, явление, процесс, феномен объективного или субъективного мира обладающие характеристиками значимости и публичности. К числу объектов, относящихся к сфере общественного бытия, могут относиться исторические события, политические решения, нормативные акты, явления и процессы из сферы политики, экономики, социальной жизни, культуры, спорта. Объекты имиджа в своем субъектном измерении могут иметь индивидуальный, групповой, массовый, институциональный и смешанный индивидуально-институциональный характер. Индивидуальные объекты имиджа - это отдельные личности, представляющие любые сферы общественной жизни. К числу объектов имиджа идеальной природы относятся разного рода идеологические и ценностные конструкты, научные теории, религиозные воззрения, мифологические образы и т.п.
2.3 Мировой опыт формирования специалистов в иной этнической среде
Уже в 70-е гг. ХХ в. в международно-политическую лексику исследователями международных отношений был внесен тезис о существовании двух крупных «цивилизаций» - так называемых «Севера» и «Юга». Потом появились термины «Запад», «Восток». Сегодня используются понятия «Запад» и «Незапад». Под каждым из них понимаются не только государства, но и культурно-исторические особенности народов, наций, этносов.
Разные цивилизации, исходя из собственных представлений о сути вещей, по-разному воспринимают понятия добра и зла, жизни и смерти, счастья и беды, трагедии и комедии. Например, исламская цивилизация не воспринимает западные стандарты жизни. И не потому, что они лучше или хуже мусульманских, а потому, что они другие, чуждые. В этом контексте следует правильно понимать английское «Foreign», означающее не только «иностранное, заграничное, чужеземное», но и «незнакомое, чужое, инородное». Это не синоним врагов, это просто чуждость. Не понимая причин бунта исламской молодежи в пригородах Парижа (Лондона, Берлина, Мадрида), французы (немцы, англичане, американцы, испанцы) взирают на мир ислама со смесью страха, недоверия и недоумения. Эти чувства они переносят на всю исламскую цивилизацию и ее религию, считая их источником «зла и насилия».
Как отмечает российский исследователь Востока Р. Ланда, надежды на то, что процесс глобализации все «отрегулирует» и поставит на место, являются призрачными. По его мнению, следует «не поучать мусульман и вообще людей Востока, как им жить, не навязывать им свои правила и представления, а стараться понять их ценности, истоки их убеждений и жизненных кредо» [ , с. 152].
Западная цивилизация, возникнув как «равная среди равных», в последующем потеснила, а потом и способствовала гибели или упадку цивилизаций Южной и Центральной Америки, Мексики. Развитие крупнейших и древнейших цивилизаций Азии и Африки - Индостана, Персии, Аравии, Магриба, Эфиопии, Южной Африки было заторможено, а потом надолго вошло в полосу стагнации и мучительного приспособления к северо-американцам и западноевропейцам.
Поэтому не случайно история международных отношений почти до XXI в. воспринималась как история экспансии западной цивилизации, все проблемы как бы вертелись вокруг США и стран Западной Европы. Пик их прямого контроля над остальным миром был достигнут в 1920 г. - 25,5 млн кв. миль (из 52,5 млн кв. миль общей земной поверхности).
В XXI в. зона контроля уменьшилась до 12,7 млн кв. миль (Западная Европа, Северная Америка, Израиль, Австралия и Новая Зеландия) с населением 11 % мирового в 2005 г. и 10 % - в 2025 г. (меньше численности китайской, индуистской, исламской цивилизаций). Вершина промышленного производства пришлась на 1928 г. - 84,2 % мирового (64,1% - в 1950 г., 48,8 % - на рубеже тысячелетий).
До XXI в. судьбы мира вершились исключительно внутри западного ареала. Его цивилизация в силу явного технологического превосходства над остальными народами фактически навязала им свое представление об образе существования. Никакие национальные или культурные особенности в расчет при этом не принимались. Католико-протестантские ценности, которые, кстати, постоянно игнорируются и на Западе, считались единственно достойными для организации всего мирового сообщества. Демократия, понимаемая как приоритет личности над государством, являлась сутью социального мироустройства, а товарная экономика - способом достижения всеобщего благополучия. Но, как считает один из идеологов антиглобалистов К. Маркос, «этот самый образ разлагает величайшие культуры Африки, Европы и Латинской Америки: уничтожаются целые народы, превращаясь в пресную копию американского стандарта, обезличиваются нации» []. Теперь начался процесс крушений этого «универсума», поскольку происходит морально-этическая деградация западного общества, прежде всего связанная с постоянной уменьшаемостью национального населения. Западная Европа стремительно превращается в Азиопию. Усиливается энергозависимость Запада от других цивилизаций. Ведь только одни США тратят 35 % мировой энергии, которую забирают у других стран и народов; невозможно себе представить, что произошло бы с жителями Западной Европы и США, если бы вдруг прекратилась подача энергии в их страны. Они стали заложниками собственной системы ценностей. Чтобы избежать этого коллапса военные США разместились в 120 странах мира. Их совместно с союзниками интересуют не права человека и свободы личности, а прагматическая цель - пользуясь политическим и военным преимуществом, застолбить эти энергетические территории до конца XXI в.
Восточноевропейская, или православно-славянская цивилизация относится к «пограничной» цивилизации, поскольку в Евразии так же, как и в странах Латинской Америки, происходит процесс взаимовлияния, смешения разных этносов и культур. Пограничность восточноевропейской цивилизации характеризуется, во-первых, тем, что она, как никакая другая, «граничит» со всеми другими цивилизациями, кроме африканской и латиноамериканской. Во-вторых, и это главное, восточноевропейская цивилизация была в значительной степени деформирована историческим опытом, прежде всего, стремлением создать новую общность - советский народ. После распада СССР начался мучительный процесс возрождения значимости православия, коллективизма, иной трудовой этики. Особый исторический опыт, отличный от западной цивилизации менталитет, различия положения элиты и нации повлияли на становление данного типа цивилизации. Как отмечает один из идеологов евразийства России А. Панарин, опыт его страны показывает, что «ни один противник не может принести столько вреда собственной стране, как ее властные структуры, испытывающие к ней страх и ненависть. Целенаправленная эксплуатация этих фобий - главная находка нашего противника в холодной войне и главная причина российских катастроф» [, с. 31]. Все это затрудняет переход к западной цивилизации с ее рациональным принципом жизни. В начале ХХ в. к православной цивилизации относилось 8,5 % населения Земли, в 2007 г. - 5 %. В 1980 г. страны православного ареала производили почти 18 % мирового ВВП, а в начале XXI в. - чуть больше 6 % [, с. 91]. Поэтому призванием этой цивилизации является поиск своего места и роли под влиянием тех вызовов и угроз, которые будут нарастать в современном мире.
В русле развития современной географии сформировалась особая концепция географического пространства, рассматриваемого с точки зрения определенных географических образов. В рамках данной концепции Д. Замятин определяет образ страны как «устойчивый и диверсифицированный географический образ, основной чертой или особенностью которого является стремление к усложнению структуры и усилению степеней взаимосвязанности его основных элементов». Например, в качестве стержневого образа для Германии можно рассматривать немецкую философию, германский милитаризм, культурно-историческую обособленность немецких земель, центральное географическое положение в Европе.
Стержневой образ предполагает свое определенное «ветвление» и продуцирование вторичных и «поддерживающих» образов».
Наибольшее количество ярких черт, «изюминок» страны, по мнению автора, аккумулирует в себе геокультурный образ, являющийся наиболее тонко структурированным и динамичным географическим образом. Первичное «уплотнение» геокультурного образа страны связано с его размещением в пространстве самых общих культурных символов и образов. Также содержательное насыщение геокультурных образов может происходить за счет ключевых символов историко-мифологического пространства, локализуемых в соответствующем страновом ареале. Наиболее значимые в образно-символическом смысле природные или культурные ареалы какой-либо страны могут иногда выступать и в качестве образа всей страны, акцентируя внимание на наиболее ярких и существенных чертах ее образа. Образ страны напрямую связан с этническим образом, и часто они образуют устойчивые образно-географические системы или комплексы, позволяющие представить страну и олицетворяющий ее народ наиболее емко и объемно.
В числе образных структур, влияющих на образ страны, Д. Замятин называет и геополитический образ страны. Под геополитическим образом в данном случае понимаются целенаправленные и четко структурированные представления о географическом пространстве, включающие наиболее яркие и запоминающиеся символы, знаки, образы и характеристики определенных территорий, стран, регионов, маркирующие их с политической точки зрения. Речь идет о фактическом отождествлении определенного географического пространства с конкретной, проводимой кем-либо политикой.
В контексте образования региональных образов, в данной концепции формулируется понятие геоэкономического образа. Геоэкономика проецирует «финансовый имидж» региона, а мощность и структурированность геоэкономического образа во многом зависит от историко-географического фундамента.
Культура представляет собой многоуровневый, многофункциональный организм. В каждой культуре можно выделить общечеловеческий, национально-специфический, социально-групповой и личностно-индивидуальный уровни.
Проследить развитие этого сложного образования непросто, так как движение может быть внутренне противоречивым и разнонаправленным:
·На уровне общечеловеческом актуализируются одни процессы,
·на национальном - другие,
·на социально-групповом - третьи и т.д.
·На личностном уровне труднее всего уловить закономерности, движение кажется абсолютно хаотическим.
Понятие имидж в свою очередь дало имя науке имиджелогия. Она изучает проблемы формирования и создания в массовом сознании образов общественных институтов (государства, политических партий, организаций, учреждений) и отдельных политических лидеров, разрабатывает совокупность приемов, технологий и средств формирования в массовом сознании соответствующих образов [].
Имидж - социально психологическое явление, потому специалисты имиджмейкеры в своей работе учитывают его двойную - социальную и психологическую - природу. Будучи образом субъекта для социальной группы, имидж в определенном значении является в то же время и образом данной группы для данного субъекта, ведь построение имиджа происходит в соответствии с представлениями субъекта о характеристиках группы, для которой создается имидж.
Имидж нельзя рассматривать лишь как феномен психической жизни индивида, но в то же время было бы неправильно описывать его и как исключительное проявление внешних относительно индивида факторов, в том числе действия группы [, с. 432]
В самом общем виде имидж можно определить как набор определенных качеств, какие люди ассоциируют с определенной индивидуальностью - отмечает П. Флоренский: „Всюду, где есть власть где нужно выразить победу над средой, нужен профиль. Так изображается царь, полководец, император, вождь... []. П. Флоренский считает, что именно поэтому политиков традиционно изображали на монетах.
Л. Гольдберг и О. Шмелев сделали выводы, которые подтверждали существование пяти факторов формирования общественного сознания. Среди главных факторов, которые задают параметры восприятия человека:
) альтруизм, дружелюбие (отвечает второму фактору, за Гольдбергом);
- интеллигентность (пятый фактор, за Гольдбергом);
- активность, экстраверсия (первый фактор, за Гольдбергом);
- самоконтроль, сознание (отвечает третьему фактору, за Гольдбергом).
- коммуникативность („индивидуальный коммуникативный стиль общения, харизматичность)[,с.32-40].
Понятие "менеджмент" (от англ. managenement - управление, управление) рассматривается как процесс управления материальными и человеческими ресурсами в интересах их эффективного использования с целью достижения целей управления обществом, политической, экономической или социальной структурой, отдельными сообществами и тому подобное. Иначе говоря, менеджмент - это совокупность влияния на определенных лиц и определены органы с помощью особенных инструментов и методов с целью достижения целей организации.
Современный менеджмент специалисты рассматривают как процесс непрерывных взаимосвязанных действий, которые достали название управленческих функций:
§планирование;
§организация;
§мотивация;
§контроль.
Планирование заключается в формулировке целей объекта управления и способов их достижения. Это дает возможность получить представление о существующем состоянии, направлениях необходимого и вероятного развития, а также о самых эффективных способах достижения определенных целей.
Организация - это все, что касается организационного построения объекта управления, его внутренней структурной иерархии, конкретных заданий, полномочий и ответственности подразделов или отдельных работников.
Мотивацию используют для создания соответствующих материальных и моральных стимулов для обеспечения выполнения работниками своих обязанностей относительно объекта управления и общества в цілому
Контроль заключается в тщательной проверке выполнения определенных планов, соответствия их структуры целям организации и так далее Результаты контроля используются для выработки новых управленческих решений и коррекции ранее одобренных организационных мероприятий.
Любая культура большинства в смысле самоорганизации слабее, чем культура меньшинств. Так, в Испании масса каталонских, баскских организаций и т.д., но нет кастильских организаций. Или ханьские организации в Китае: ведь 95% китайцев и есть ханьцы.
Сам факт меньшинства, даже независимо от его статуса в государстве и от этнической культуры, формирует свой стиль жизни, иную мотивацию достижений, другой уровень активности, группового социального взаимодействия. Чаще всего представителям меньшинств нужно прилагать больше усилий, чем этническому большинству, чтобы двигаться вперед. А для представителей большинства требуется меньше конкурентных усилий, ведь они представляют доминирующую культуру в обществе.
Вполне нормальной ситуацией является адаптация меньшинства к культуре большинства, уважение к доминирующей культурной среде. В то же время этническое меньшинство должно иметь необходимое право требовать взаимного понимания и уважения, иметь возможность сохранять свою идентичность, не противопоставляя ее доминирующей культурной среде.
Для гармоничного развития общества не нужно и невозможно устанавливать также квоты, пропорции национального представительства во власти или в бизнесе.
Каждый человек должен иметь возможность иметь социальный статус, соответствующий его способностям, квалификации и т.д. И в то же время следует обратить внимание и на опыт США, где общество и государство стремится к утверждению толерантности, политкорректности, к расширению возможностей доступа этнических меньшинств к образованию, карьерному росту, культурному представительству. Положительно следует оценить то, что, например, престиж образования у этих меньшинств обычно выше, чем у национального большинства.
При рассмотрении этнических отношений возможны два подхода, которые известный западноевропейский философ Майкл Уолцер называет «процедурными» и «ситуативными» подходами[].
Первый подход - это своего рода нормативный взгляд, идеальный (гипотетический) вариант развития ситуации. Культурное многообразие здесь выступает как исторический и моральный императив и как универсальная данность, а мультикультурализм - как идеология и политика признания и даже поощрения этого многообразия в качестве единственно правильного политического выбора и механизма.
Второй подход дает историческое и контекстуальное объяснение разным социокультурным ситуациям и различным реакциям общественной среды на сам факт культурных различий и на их меняющуюся динамику.
Среди ведущих российских экспертов взгляды на этничность как на одну их форм культурных различий могут расходиться. Так, ряд специалистов по кросскультурной психологии исходят из того, что во всем мире (обычно имеется в виду Запад) деактуализация этничности - один из основных вариантов привнесения толерантности в общество. Другие абсолютизируют значение отчетливого и устойчивого этнического самосознания со всеми его стереотипами, хотя это далеко не всегда благоприятствует развитию общества, страны.
В реальной жизни, в противовес фундаменталистским трактовкам этничности, как неких «миров» и «статусов», многие россияне совершили или еще совершают переход в другую «национальность» по предпочтительному (экономически или политически более выгодному) выбору. Иногда они изобретают для себя «отдельную» идентификацию: эрзя вместо мордвы, кряшены и булгары вместо татар, поморы и казаки вместо русских и т.п. Многие меняют свое название на более благозвучное и, как им кажется «подлинное», а не на навязанное: лопари на саамов, эскимосы на инуитов, якуты на саха и т.п.
Преимущественно в инструменталистских целях (получение привилегий по закону, обеспечение гарантированных мест в органах власти, контроль за местными ресурсами и т.д.) принадлежности к «социалистической нации» аварцев, удмуртов, тувинцев, хакасов или алтайцев, в пользу еще более узких идентичностей, - так называемых «субэтносов», количество которых уже исчисляется десятками.
Огромное влияние на человека оказывает не семейная или местная социальная среда. Благодаря им передаются язык, некоторые нормы и ценности, а также знания.
Находясь в социуме человек сталкивается с политикой этнических элит, позиция властей, идеология, преобладающая в том или ином административном или государственном образовании.
Именно окружающая человека общественная среда, а не «этнический код» или «этнический мир» конструирует этническую идентичность. Последняя почти никогда не бывает доминирующей среди других форм идентификации человека (по полу, возрасту, профессии, религии, месту проживания, гражданской принадлежности, увлечениям и т.п.).
Исследования российских этносоциологов подтверждают это и на отечественных материалах, не говоря уже о том, что такой взгляд является доминирующим в зарубежной литературе об идентичности.
В данном случае главное заключается не в самом факте наличия полиэтничного общества (государства), совместного проживания и взаимодействия людей с культурно отличительными характеристиками (не людей разных культур), а в том, какой смысл то или иное общество придает культурным (этническим, языковым, религиозным, расовым) различиям, как и в каких целях эти различия используются.
Сердцевина культурного многообразия - это признание культурной сложности на уровне не только группы, но и отдельного человека. К сожалению, отечественный научный, политический и управленческий арсенал понимания и взаимодействия не предполагает, что такое возможно и что это есть норма, а не маргинальность или аномалия.
Современный подход к проблеме культурного многообразия и желания проводить эффективную (мирную и к общей пользе) политику многокультурности, тогда необходим ряд существенных корректив в науке и в общественном управлении. Простейший путь сохранения многообразия культур - это их консервация (выражаясь более элегантно - «сохранение, поддержка и развитие») в том виде, как это многообразие сложилось на данный момент в нашей стране и в мире в целом.
Авторы «Доклада о развитии человека 2004», подготовленного Программой развития ООН, «не сведется ли после этого борьба за культурное многообразие к поддержке культурного консерватизма, когда людей будут призывать оставаться верными своим культурным корням и не пытаться перенимать другие образы жизни. Это приведет к переходу на позиции, противоречащие свободе, и к ограничению права выбора образа жизни, в котором, возможно, были бы заинтересованы многие. Таким образом, мы окажемся в сфере иной исключительности, а именно - исключительности из участия, в отличие от исключительности по образу жизни, так как люди, принадлежащие к культурам меньшинств, будут исключены из участия в преобладающем направлении культуры[] применение международных стандартов, выстроенная и интегрированная на их основе инфраструктура технического регулирования (включая аккредитацию, сертификацию и стандартизацию) повышает конкурентоспособность и капитализацию предприятий, отраслей и стран в целом, снижая издержки и риски, упрощает транснациональное перемещение товаров и услуг, способствует взаимовыгодному сотрудничеству.
Международная сертификация стала неотъемлемой составляющей инвестиционных и инновационных процессов, повышения капитализации и конкурентоспособности. Она является одним из основных инструментов нетарифного регулирования, повышения безопасности и качества продукции/услуг. Именно сертификация на соответствие требованиям международных стандартов устраняет барьеры между странами, реально интегрируя их, значительно снижая и распределяя издержки и риски.
К тому же техническое регулирование экономического взаимодействия стран с помощью сертификации является межгосударственным правовым регулированием отношений их хозяйствующих субъектов. Оно применяется в мировой экономике как необходимый рыночный механизм, направленный на защиту потребителей от недобросовестных предпринимателей, снижение уровня коррупции и пр. Профессионально выстроенные процессы технического регулирования снижают степень административного давления и произвола, усиливают прозрачность и конкурентоспособность бизнеса, как следствие - повышают его рыночную стоимость, капитализацию экономики страны в целом.
Сегодня 75% расходов в структуре себестоимости ВВП США и стран-членов ЕС приходится именно на организацию управления (всеми) ресурсами.
Оптимизация расходования ресурсов при помощи управления бизнес-процессами (в основном в системах менеджмента качества - СМК) за счет экономии ресурсов, повышения эффективности и качества их использования позволяет этим странам высвободить из структуры себестоимости продукции и услуг до 60% расходов.
Инвестиции в так называемый «человеческий капитал» - специалистов и менеджеров, способных не только разрабатывать новые технологии, но и превращать их в привлекательный, востребованный и качественный коммерческий продукт, признаны мировым сообществом самыми выгодными для роста конкурентоспособности экономики и усиления самого государства. Особую роль обретают сегодня социальные проекты, связанные с повышением качества независимой экспертизы, подготовкой и сертификацией квалифицированных специалистов для бизнеса и государства. Специалистов компетентных, способных на основе системного подхода решать сложнейшие современные задачи.
Компетентность и квалификация менеджеров, всего персонала, прямо влияющих на качество разработки и принятия решений, должны подтверждаться соответствующим сертификатом авторитетного специалиста или органа сертификации. В соответствии с требованиями стандарта ISO 17024 сертификат выдается только после прохождения соответствующего курса обучения (подготовки) по аккредитованной программе и успешной сдачи специалистом квалификационного экзамена.
ГЛАВА 3. АНАЛИЗ ОСОБЕННОСТЕЙ РОССИЙСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА
имиджмейкинг этнический национальный
3.1 Технологии формирования национального характера
Поликультурное, полинациональное государство имеет собственные и весьма серьезные проблемы. В одном ареале, в одном государстве «соседствуют» различные общности людей не только с разными культурными ценностями и социальным опытом, но и с биологическими различиями (физиологические характеристики, специфика гормональных процессов и питания), с особенностями в психической структуре личности (темперамент, акцентуации характера, особенности становления основных психических процессов и т.д.)[].
В любом из этих аспектов любая нация, народность оригинальна. Подобная оригинальность сохраняется даже в процессе многовековых миграций целых народов. Ассимилируясь в ту или иную полиэтническую среду, народ сохраняет свою специфику и оригинальность, хотя, разумеется, не полностью и не в «чистом виде».
Примерами такой консервации служат и многовековой процесс расселения евреев в поликультурные государства, когда действует основной принцип: «Принимать культуру других народов, сохраняя свою», и обычаи, сложившиеся в современных русских, армянских, украинских кварталах городов США.
Однако в современных условиях социально-экономической дестабилизации стремление сохранить оригинальность той или иной нацией, народностью характеризуется иногда негативными проявлениями.
Особенно ярко эти проявления заметны в современной России.
Этнические стереотипы, воплощающие присущие обыденному сознанию представления о своем собственном и чужих народах, не просто суммируют определенные сведения, но и выражают эмоциональное отношение к объекту. В них своеобразно сконденсирована вся история межнациональных отношений. Уже простое описание тех или иных черт содержит в себе определенный оценочный элемент[].
То, что применительно к собственному народу называется разумной экономией, применительно к другим может именоваться скупостью. То, что «у себя» характеризуется как настойчивость, твердость характера, у «чужака» называется упрямством. Один и тот же психологический комплекс, в зависимости от отношения к его носителю, может называться и непосредственностью, и беззаботностью, и безответственностью.
Английский этнолог Джоффри Горер [] связывает особенности русского национального характера, в частности свойственное русским уважение к власти, с принятым в русских семьях обычаем туго пеленать младенцев.
Горер не утверждает, что именно пеленание младенцев и только оно одно делает русских как нацию «законопослушными». Он считает лишь, что продолжительное тугое пеленание, которому подвергаются младенцы в русской практике ухода за ребенком, является одним из средств, при помощи которых русские, не сознавая этого, передают своим детям чувство необходимости сильной власти.
Ддаже формирование индивидуального характера обусловлено целой совокупностью культурно-исторических факторов, из которых никак невозможно выделить отдельный момент (тем более такой сравнительно частный, как способ ухода за младенцем), чтобы определить его удельный вес в общем процессе формирования личности. Не подлежит сомнению, что такие построения относительно целой нации произвольны.
Важным шагом вперед была здесь теория социального характера Эриха Фромма, в которой он стремится использовать некоторые положения марксизма. Фромм уже не ограничивается констатацией того, что социальные условия воздействуют на особенности психосексуального формирования ребенка. Под «социальным характером» он подразумевает гораздо более многогранный процесс функционального приспособления индивида к требованиям общества.
Социальная структура каждого общества и положение различных классов внутри этого общества, пишет Фромм, предписывают его членам определенные формы поведения.
Функция социального характера и состоит в том, чтобы направить энергию членов общества в общее русло, чтобы люди хотели следовать существующим социальным нормам и чтобы они получали удовлетворение, поступая в соответствии с требованиями своей культуры [].
Социальный характер оказывается присущим уже не только этническим общностям, но и любой классовой, социальной, экономической группе, и формируется он не только в детском возрасте, специфическими способами воспитания, но всей совокупностью социальных условий.
Еще дальше в этом направлении идет Дэвид Рисмэн, который изменения американского национального характера в XX в. прямо связывает с изменениями в характере общественных отношений и культуры, демографических тенденциях, с урбанизацией, с влиянием средств массовой коммуникации и т. д.[].
Этничность включает в себя не только язык, мировидение, мифологию и прочее, но и традиции, связанные с системой жизнеобеспечения. Нельзя сводить этничность к специфическим духовным ценностям. Огромную роль играет сфера материальной культуры, т.е. система хозяйствования, пища, одежда, жилище и некоторые другие формы материальной культуры. Материальная культура только в малой степени вытекает из духовных ценностей этнической группы, поскольку исторически формировалась в определенных природно-климатических условиях, постоянно подвергалась техническим инновациям и культурным заимствованиям, а также воздействию мировых цивилизационных достижений.
Не духовная культура определяет материальную а наоборот, в большей степени научно-технический прогресс и инновационная деятельность людей, природные и материальные ресурсы, которыми обладают людские сообщества, воздействуют на культурное производство, включая культурные ценности.
Это воздействие может быть противоречивым, оно ведет к модернизации духовных ценностей в свете общего прогресса общества, гуманизации общественной жизни, сотрудничеству и сближению людей с разными этнокультурными корнями как условию более гармоничного, менее конфликтного существования полиэтничных сообществ в рамках государств.
Государства на основе этнокультурного разнообразия проживающего в них населения сами формируют более сложные национальные культурные комплексы и традиции в системе экономического и культурного поведения людей. В России - это российская национальная культура, материальные и духовные компоненты которой сложились и развиваются на основе многих этнических традиций с безусловным преобладанием среди них культуры русского народа и русского языка.
Системы жизнеобеспечения различных этнических групп, некогда сильно отличавшиеся, в современную эпоху сближаются, прежде всего, в силу развития мирового производства на основе общих технологий и появления сходных форм трудовой организации (частный аграрный производитель-фермер, компания, банк и т.п.). Система жизнеобеспечения - это определенный строй экономической жизни, хозяйственный опыт, трудовые традиции, трудовая этика. Эта система складывалась и менялась на протяжении истории у разных народов, но под понятием «народ» можно понимать как этнические общность и традицию, так и население государства и его национальную традицию. Поэтому можно отметить, например, трудовые навыки и традиции, русских, татар, чукчей, баварцев, аляскинских старожилов, американских индейцев. Также как россиян, немцев, американцев и т.д.
Условия и образ жизни наций (как многоэтничных гражданских сообществ) и этносов (этнических групп) постоянно, особенно в XX веке, развивались и модернизировались. Это особенно явно прослеживается в новейшей истории народов. Поэтому городское население, если его сравнивать с сельским, уже не так привязано к традиционным хозяйственным комплексам, в том числе этнически обусловленным.
Современное трудовое поведение членов этнических сообществ отражает некую общую установку под названием «интересы людей», которая определяется базовой для любого людского сообщества социальной стратегией.
Элементами такой стратегии являются, прежде всего, желание преуспеть в жизни, обеспечить себя, свое потомство, достичь определенных жизненных благ, исполнить определенную социальную миссию, на понимание которой этническая принадлежность оказывает некоторое влияние. Однако, это влияние никогда не было определяющим (если не иметь в виду какие-то исторические кризисные моменты, связанные с угрозой существованию этноса), а в современную эпоху перспективна тенденция к снижению этого влияния. Необходимо стремиться соответствовать требованиям современной экономики, чем ссылаться на русские народные сказки и поговорки, вроде преимуществ «лежания на печи» как чего-то не просто «исконно русского», но и более морального, противостоящего «бездумному» прагматизму и «презренному» стяжательству.
Многое из того, что относится к экономическому поведению людей и трудовой морали и т.п. и то, что привыкли связывать с этническими факторами или этническими традициями, вовсе не закреплено жестко за определенной этнической группой, а обусловлено историческим опытом страны, государства, системой, в которой живет этот этнос.
В трудовом поведении советских людей, независимо от национальности, ярко проявлялось отсутствие достаточных стимулов к труду при социализме, уравниловка, не говоря уже о полном отсутствии возможностей для подлинного предпринимательства. Одно из базовых проявлений мировосприятия, которое свойственно представителям всех национальностей в социалистическом мире, было, например, такое: «Они делают вид, что нам платят, а мы делаем вид, что работаем».
Общая социальная и экономическая культура, которая складывается в рамках государства, гораздо мощнее влияет на процесс рыночной трансформации, чем партикулярные этнические и культурные традиции. Более того, если сохраняется какая-то этническая партикулярность или малая этнокультура, то она сохраняется чаще всего не на уровне отдельной национальной группы, скажем, кабардинцев, балкарцев, ингушей, чеченцев, а на уровне определенных региональных комплексов, где есть общие климатические, хозяйственные условия, которые действуют на протяжении длительного времени.
Русский, который живет на Северном Кавказе, вместе с ингушем или осетином на протяжении десятилетий и даже столетий, в своем хозяйственном опыте, трудовом поведении, в своей адаптации больше повторяет ингушей или балкарцев, чем русских поморов, которые живут в Архангельской области. Поэтому культурный фактор воздействует не менее, а даже более мощно, чем партикулярная культура каждого этноса. Хотя на этническом факторе часто зацикливаются все неофиты в области обществоведения, которые вторгаются в этническую тематику. Часто им кажется, что именно в этносе они найдут что-то, что поможет им понять российскую реальность. Доходит до того, что предлагают создавать какие-то особые хозяйственные отношения, поскольку де у нас особая этнокультура, отторгающая мировой опыт.
В мировой социальной и культурной антропологии существует общий взгляд относительно того, что способность человека к инновациям гораздо более выражена, чем приверженность традициям. И абсолютизировать традицию как некую детерминанту поведения человека, особенно культурно-этническую, я бы не стал. Мой вывод прост - культурно-детерминированная склонность людей к адаптации, модернизации, восприятию технологических достижений является гораздо более сильной, чем принадлежность к определенному этносу, и эта культурная детерминанта формируется все более под влиянием глобальных процессов, а не национальных традиций. Кстати, наше поколение быстро, всего за десять-двенадцать лет, сменило многие жизненные привычки и ориентиры. Новые, продиктованные становлением рынка установки уже в основном восприняты массовым сознанием, более того, мы научились за эти годы жить в новых рыночных условиях. Большинство населения, независимо от национальной принадлежности, воспринимает эти условия как естественные. Несмотря на низкий жизненный уровень значительной части населения, резко изменились представления о приемлемом жизненном стандарте и резко возросли жизненные притязания и стремление их реализовать.
3.2 Модель адаптации специалиста в иной этнической среде
Человечество вступило в эпоху глобальной трансформации мировой экономики в постиндустриальную инновационную экономику на основе знаний. Конкуренция ужесточается уже на глобальном уровне. Мировые рынки ставят задачи снижения издержек, глобальных и иных рисков на базе новых форматов (инноваций) ведения бизнеса, инструментов и механизмов, ускоренного освоения новейших технологий, перехода на широко признаваемые международные стандарты.
Социальная адаптация - есть процесс и результат встречной активности субъекта и социальной среды, - утверждал Ж. Пиаже, - это становление индивида социальным существом. Протекание данного процесса зависит в первую очередь непосредственно от самого человека -специалиста, от его желания или нежелания укорениться на новом месте жительства и работы.
Человек немыслим вне общества, и поэтому социальная адаптация играет огромную роль в процессе приживаемости на той или иной территории. Этот видадаптации охватывает огромное количество различного рода связей, в том числе, межличностных, межнациональных, родственных и других. Иммигрант обзаводится новыми знакомыми, пытаясь влиться в среду, в которой ему пришлось оказаться, тем самым он накапливает потенциал, необходимый для реализации своих возможностей в этой среде. При этом контакты с новыми людьми могут повлечь изменения жизнедеятельности специалиста. Также существенное воздействие на адаптанта оказывают социальные структуры (образовательные, здравоохранительные, правоохранительные учреждения, соц. службы). Адаптирующемуся специалисту необходимо привыкнуть к условиям социальной среды, отличающейся от той, в которой он находился ранее, для того, чтобы снова чувствовать себя комфортно.
Необходимо приспособиться к новым условиям жизни и, в частности, к иной культурной, религиозной, этнической среде.
В современных рыночных условиях мировой экономики успешные государства действуют подобно глобальным корпорациям. Их успех в глобальной конкурентной борьбе с другими корпорациями (странами) также зависит, прежде всего, от компетентности и квалификации менеджеров всех уровней - от государственных (чиновников) до бизнесменов. Сегодня руководители любого ранга должны:
·обладать навыками самодисциплины и организованности, стратегического видения бизнеса;
·уметь профессионально управлять стратегическими изменениями в целях его развития, формировать управленческую команду, способную к инициативе и разумному риску, делегировать полномочия и контролировать получение необходимых результатов;
·принимать решения в условиях неопределенности;
·уметь налаживать конструктивные взаимоотношения внутри коллективов и с внешними сторонами (поставщиками и потребителями);
·детально знать бизнес-процессы и производственную специфику своего предприятия/организации, отрасли в целом (своего сегмента рынка);
·обладать способностями ведения переговоров, юридически грамотно и профессионально обоснованно, аргументировано отстаивать свои позиции, интересы и др.
Грамотные, а потому конкурентоспособные и успешные в бизнесе менеджеры, предприниматели широко используют сегодня многие инструменты регулирования качества и безопасности товаров/услуг: гарантии и декларации, лицензии, стандарты и сертификаты соответствия требованиям качества, безопасности и пр. Пользователи этих инструментов проходят соответствующую аккредитацию в национальных и международно-признаваемых неправительственных саморегулируемых организациях. Авторитетные Международные органы сертификации также расширяют возможности для профессиональной и аргументированной защиты интересов предпринимателей в международном разделении труда, повышают доверие к бизнесу со стороны иностранных партнеров и инвесторов, позволяют успешнее и на более приемлемых условиях интегрироваться в мировую экономику.
Показателями успешной социальной адаптации являются высокий социальный статус специалиста в данной среде, а также его психологическая удовлетворенность этой средой в целом и ее наиболее важными для него элементами (например, удовлетворенность работой и ее условиями, ее содержанием, вознаграждением, организацией). Показателями низкой социальной адаптации являются стремление специалиста к перемещению в другую социальную среду (текучесть кадров, миграция, разводы), аномия и отклоняющееся поведение. Успешность процесса приспособления зависит от характеристик, как самого специалиста, так и среды. Чем сложнее новая среда (например, шире спектр социальных связей, сложнее совместная деятельность, выше уровень социальной неоднородности), чем интенсивнее в ней происходят изменения, тем более трудным для индивида оказывается процесс приспособления. В большой степени значимыми для социальной адаптации являются социально-демографические характеристики специалиста - образование и возраст.
Чужая культура вынуждает мигранта-специалиста отказаться от прежнего образа жизни, принять иные социальные нормы, правила и способы поведения.
Этот процесс называют социо-культурной адаптацией (от лат. аdaptatio - приспособление) - процесс и результат активного приспособления индивида к условиям новой социальной среды.
Меняется все: от природы и климата до одежды и пищи, от социальных, экономических и психологических отношений с миром и другими людьми до отношений в собственной семье. Самая важная часть изменений - культурные: другой язык, обычаи, традиции, ритуалы, нормы и ценности.
В процессе миграций личность неизбежно сталкивается с необходимостью трансформации своей социальной и этнической идентичности, для того чтобы суметь эффективно взаимодействовать в новой среде. К сожалению, не все специалисты способны к эффективной адаптации, изменению и подстройке своей этнической идентичности в новой этнической среде. Здесь причинами выступают многие факторы, начиная от возраста мигранта, его социального уровня и образования, заканчивая индивидуальными характеристиками мигранта.
Следовательно, на личностном уровне выбор наиболее успешного варианта адаптации - интеграции - будет определяться наличием и стремлением к реализации потребностей высшего уровня - потребностей в самоуважении и самоактуализации, так как именно этот тип стратегии создает наиболее успешные условия для их удовлетворения.
Наряду с пониманием социально-психологической адаптации как процесса включения личности (группы) во взаимодействие со средой, адаптация одновременно понимается и как результат, итог этого процесса.
Для того чтобы подчеркнуть результат адаптации, нередко употребляется такое понятие, как «адаптированность» личности или группы [,с. 14]. Адаптированность можно определить как такое состояние субъекта, которое позволяет ему чувствовать себя свободно и раскованно в социально-культурной среде, включаться в основную деятельность, чувствовать изменения в привычном социально-культурном окружении, углубляться во внутриличностные духовные проблемы, обогащать собственный мир путем более совершенных форм и способов социокультурного взаимодействия [].
Когда специалист не может приспособиться и адаптироваться к новой этнической среде, с ним также происходит трансформация, теперь уже в отрицательном смысле. Изменяются его психологическое состояние, ухудшается физическое самочувствие, рушатся многие социальные установки, меняется взгляд на мир и людей. Такая трансформация приводит к различным последствиям, начиная от сепаратизма и этнического нигилизма и заканчивая крайним фанатизмом и национализмом, вследствие чего формируется выраженный отрицательный образ этноса, и поведение индивида исходит из этого образа.
Стоит отметить, что межэтнические конфликты и интолерантность часто берут начало в простом непонимании чужой культуры, в неспособности к пониманию другого этноса. Чем легче специалистам адаптироваться в чужой культуре, тем ближе принимающая культура к культуре мигранта.
С.Кузнецов выделяет семь таких комплексных факторов, влияющих на успешность адаптации: экономический (материальный), самосохранения, регулятивный, воспроизводственный, коммуникативный, когнитивный и самореализации []. Каждый комплексный фактор включает в себя ряд частных факторов.
·Экономический (материальный) - объединяет факторы, связанные с получением средств к существованию (заработная плата, приработок, нетрудовые доходы, выплаты, материальные стимулы, доступ к дефициту).
·Самосохранение - включает факторы, которые связаны с реализацией безопасности существования: физической и экономической (угроза жизни и здоровью, возможность потери источника существования, привлечение к уголовной ответственности).
·Воспроизводственный - содержит факторы, отражающие реализацию сексуальных потребностей человека, включая сексуальные отношения, создание семьи, продолжение рода (сексуальный партнер, брачный партнер, дети).
·Коммуникативный - включает факторы, которые связаны с реализацией потребностей человека в общении (глубина общения, круг общения, положение в группе).
·Когнитивный - содержит факторы, отражающие реализацию когнитивных потребностей (образование, квалификация, интеллект, кругозор).
·Самореализация - это самый сложный комплексный фактор, который может включать в себя любой из перечисленных выше факторов при условии, что реализация тех потребностей, которую они отражают, приобретает для человека ценность. Комплексный фактор самореализации определяется через понятия «творение», «достижение», «мастерство», «власть», «авторитет», «престиж».
Выделенные комплексные факторы соответствуют основным потребностям человека. Первые четыре фактора характеризуют насыщаемые потребности, то есть те, которые по мере удовлетворения утрачивают свою актуальность - это низшие потребности. Три других фактора характеризуют высшие потребности, то есть ненасыщаемые. Их удовлетворение вызывает ощущение радости, сопутствующее всему промежутку времени, в течение которого данная потребность удовлетворялась.
В процессе адаптации специалиста чрезвычайно важными факторами являются отношение к этносу в новой культурной среде. Если отношение неблагоприятно, то мигрант будет испытывать намного больше проблем в процессе адаптации. Отношение к специалистам в новой среде также складывается из многих факторов, начиная от исторического взаимодействия между этносами и заканчивая собственно причинами миграции и социально-экономическими характеристиками мигрантов (материальная обеспеченность, образовательный уровень, социально-регулятивные навыки поведения).
Одним из основных факторов закрепления населения на определенной
территории является социальная адаптация, включающая в себя большое количество различных социальных связей, условий и потребностей адаптанта.
И далеко не случайно Всемирная торговая организация (ВТО) провозгласила в качестве основного принципа своего развития, что не фонды и инвестиции, а именно кадры, информация и торговля (в соответствии с главной целью ВТО) определяют текущую и перспективную конкурентоспособность предприятий, стран в целом. Успешные в условиях ВТО западные предприятия тратят на подготовку и сертификацию своего персонала не менее 20% общих затрат. А в России этот показатель составляет всего 0,8% для малого и среднего бизнеса, 12% для крупного. И результаты этих диспропорций налицо…
Мировое сообщество осознало, что в глобальной экономике главным ресурсом и потенциалом являются люди. Однако если крупные бизнес-структуры России занимаются повышением профессиональной подготовки своих сотрудников, то в государственных учреждениях дело обстоит гораздо хуже. Из-за низких зарплат в госучреждения идут либо не имеющие специального опыта (в надежде получить его и уйти в коммерческие структуры), либо стремящиеся подороже «продать свой административный ресурс»…
Человек как социально-нравственная ценность выступает сегодня в качестве такой модели личности, которая наиболее комфортно может существовать и развиваться в окружающем социокультурном пространстве. Сама культуросообразность и культурооформленность человека, то есть его способность усваивать, созидать, транслировать ценности культуры - процесс совершенно закомерный, более того, каждый развивающийся человек с возрастом культурологизируется, то есть в поле его зрения помимо чисто профессиональных и иных повседневных ценностей активно включаются ценности всего плата культуры. Не случайно существует афоризм, что «возраст человека - это сумма культуры».
Социальная активность специалиста - не просто активность в обществе, а активность, имеющая социально-полезную направленность. Она является, безусловно, важным элементом общественной жизни. Социальная активность «питает» общество. И только через социальную активность мы можем поддержать добрые, хорошие, «душевные» отношения в обществе, что в наш стремительно коммерциализирующийся и уже достаточно меркантильный век, делать совершенно необходимо. Любому человеку понятно, что поддерживать и мотивировать социальную активность в специалистах важно и должно являться одной из главных задач и общества, и государства.
Подобная проблема, в частности, хорошо раскрыта В.Б.Волковым. Он полагает, что «социальная активность плохо развита в нашем обществе, и эта социальная потеря обусловлена социальными переломами. Сейчас, вследствие переломов проблема состоит не только в том, что ушли от социальной активности те, кто были социально активными раньше, но и в отсутствии социально активных людей в молодом, вступающем в зрелую жизнь, поколении.
Американцам, с их быстрым ритмом жизни и отсутствием древних исторических традиций, англичане кажутся консервативными; эта черта почти всегда фигурирует в американском стереотипе англичанина. Но эта черта совершенно отсутствует в образе англичанина, распространенном в Латинской Америке; там подчеркиваются культурность, честность, практичность, интеллигентность англичан, а из отрицательных черт - «склонность к господству» и «эгоизм».
Значение имеет этнокультура. Она может благоприятствовать экономической активности населения или сдерживать ее, облегчать или осложнять участие в модернизационных процессах.
Требования жизни диктуют необходимую адаптацию этнокультурных факторов. В этом деле определенное место занимает этническая солидарность, она используется как дополнительный механизм для более успешной адаптации к рынку.
Эта солидарность зачастую более выражена у малых народов, особенно у тех, кто сталкивается с теми или иными ограничениями в их самореализации. Но это нельзя не признать вполне естественным на данном историческом этапе. Можно считать, что этническая солидарность в условиях рыночной трансформации сыграла роль особого механизма, который ускорил и облегчил доступ различных этносов к экономической активности, к власти и ресурсам. И этот механизм действует на региональном уровне.
Появляются тенденции к стремлению так называемых титульных наций к доминированию, в частности в процессах приватизации. Это, возможно, неизбежные издержки переходного периода, которые будут изживаться по мере нормализации экономического и социального развития страны.
Огромная историческая роль русского языка и русской культуры как фактора развития всех этносов СССР, а ныне России.
Во многих культурах понятие «толерантность» является своеобразным синонимом «терпимости»: лат. - tolerantia - терпение; англ. - tolerance, toleration, нем. - Toleranz, фран. - tolerance. В процессе историко-культурного развития и становления философской мысли категория «терпимости» («толерантности») претерпевала изменения. Это является естественным явлением, т.к. менялось и само общество, во главу угла в человеческих взаимоотношениях ставились разные идеи.
Толерантность (от латинского - терпение) - это отсутствие или ослабление реагирования на какой-либо неблагоприятный фактор в результате снижения чувствительности к его воздействию.
Толерантность (от лат. tolerantia - терпение) - определенная мировоззренческая и нравственно-психологическая установка личности на то, в какой мере ей принимать или не принимать различные, прежде всего чуждые, идеи, обычаи, культуру, нормы поведения и т. д. Основная ее суть - терпимость к «чуждому», «иному». Это качество может быть присуще не только отдельной личности, но и конкретному коллективу, той или иной социальной группе, обществу в целом [, с. 54].
Этническая толерантность - способность человека проявлять терпение к малознакомому образу жизни представителей других этнических общностей, их поведению, национальным традициям, обычаям, чувствам, мнениям, идеям, верованиям и т. д. Внешне этническая толерантность отражается в выдержке, самообладании, способности индивида длительно выносить непривычные воздействия чужой культуры без снижения его адаптивных возможностей. Этническая толерантность проявляется в различных критических ситуациях межличностного и внутриличностного выбора, сопровождается психологической напряженностью. Она имеет степень выраженности в зависимости от наличия у человека опыта общения с представителями той или иной этнической общности [, с. 302-303].
Межэтническая толерантность проявляется в поступках, но формируется в сфере сознания и тесно связана с таким социально-психологическим фактором, как этническая идентичность [, с. 208]. Последняя, как и идентичность в целом, формируется в процессе социализации. Можно выделить несколько уровней личностной идентичности. Первый уровень - личностно-психологический - осознание человеком, кто есть «Я». Оно складывается по мере участия в различных социальных группах. Данный уровень идентичности связан с представлением о себе как о члене какой-то группы, а также с теми эмоциями, которые возникают от оценки этой принадлежности. Второй уровень - социально-психологический, когда представления о себе формируются как производные от осознания человеком своей причастности к определенной социальной группе. Человеку свойственно сравнивать свою группу с другими и вести себя так, чтобы представить свою группу в благоприятном свете. Разновидностью социально-психологической идентичности является этническая идентичность - осознание личностью своей принадлежности к определенному этносу [, с. 132].
Человек, обладающий толерантным сознанием, устойчив психически и эмоционально, у него низкий уровень тревожности, развитое чувство эмпатии, этнические предрассудки отсутствуют, он отличается широтой мышления, исходит из того, что все люди равны, у него активная жизненная позиция, он дисциплинирован и ответственен [, с. 48]. Механизмами формирования толерантного мышления являются интеллектуальное развитие в детстве и осмысление собственного этнокультурного опыта во взрослом возрасте. Толерантность - это не терпимость в значении «смирение», а стремление понять различия. Толерантность шире, чем просто социальность, которая предполагает определенную помощь и поддержку других людей. Толерантность же начинается уже с нейтрального отношения к другим [, с.121].
Указанные проблемы, связанные с формированием этнической толерантности, частично были отражены в работах Ю. В. Арутюняна, Л. М. Дробижева, А. А. Сусоколова , А. П. Садохина, Т. Састамойнен , Л. И. Смагиной, В. Р. Саматыя и
А. В. Селиванова, В. М. Соколова [] , Г. У. Солдатовой. Данные исследователи внесли существенный вклад в изучение теоретических аспектов этнической толерантности.
Вопросы толерантности возникают в конфликтных ситуациях тогда, когда ценности человека подвергаются сомнению, пренебрегаются либо нарушаются.
Для предотвращения конфликтных ситуаций большое значение имеет воспитание этнической толерантности, которое особенно важно в старшем школьном возрасте, когда укрепляется осознание своей этнической принадлежности. В это время на формирование этнического сознания учащихся наибольшее воздействие оказывает образовательное учреждение, целенаправленно влияющее на процесс развития самосознания личности.
Справочники по социологии определяют толерантность как терпимость к чужому образу жизни, поведению, обычаям, чувствам, мнениям, идеям, верованиям. Безусловно, актуальность терпения отражает закономерность приоритета общечеловеческих ценностей. Не секрет, что нетерпимость к образу жизни, манере поведения, культуре и иных социальных слоев населения обостряется в периоды экономической и политической нестабильности. Проблема состоит в том, чтобы определить каким образом и возможно ли максимально сгладить имеющиеся коллизии между ценностными ориентациями различных социальных групп с одной стороны, а с другой - согласовать вербальные утверждения нравственности с вариантом объективного выбора поведенческой стратегии субъектов.
Действенность социального терпения обнаруживается на уровне мировоззренческих позиций и отражается в поступках. В обзоре толерантности можно выделить взаимосвязанные понятия человеколюбия, умеренности, разумности, мудрости, добродетели, дружбы, прощения , равенства, милосердия, компромисса, сотрудничества и согласия.
Терпение (толерантность) в качестве морального основания для построения человеческих отношений сохраняет свою значимость постоянно. Следует подчеркнуть, что толерантность в истории культуры выполняет функцию идеальной модели формированя взаимоотношений в обществе. Поэтому оказывается закономерным наличие рассогласования между декларативным и действительным, поведенческим вариантом принятия данной ценности. Для разрешения выделенного противоречия существует несколько условий, среди которых важнейшими являются: активное пропагандирование социального терпения на уровне культурных традиций общества; знание особенностей восприятия этических моделей; использование имеющихся социально-психологических механизмов закрепления толерантности в сознании с помощью акцентирования, рефлексии.
Многие авторы понимают социокультурную толерантность как моральное качество личности, характеризующее терпимое отношение к другим людям, независимо от их этнической, национальной, либо культурной принадлежности, терпимое отношение к иного рода взглядам, правам, привычкам.
Социокультурная толерантность необходима по отношению к особенностям различных культурных групп или к их представителям. Она является признаком уверенности в себе и сознания надежности своих собственных позиций. Толерантность выражается в стремлении достичь взаимного уважения, понимания и согласования разнородных интересов и точек зрения без применения заявления, преимущественно методами разъяснения и убеждения.
Структурными компонентами социокультурной толерантности, составляющими так называемую «триаду толерантности» являются уважение, симпатия (эмпатия), доброта. Декларация определяет толерантность не только как моральный долг, но и как политическое и правовое требование к отдельным людям, группам людей и государствам. Она определяет положение толерантности по отношению к международным инструментам защиты прав человека, выработанных на протяжении 50 лет. Декларация подчеркивает, что государствам следует разрабатывать новое законодательство, при возникновении необходимости обеспечения равенства в обращении и в возможностях для всех групп людей и отдельных членов общества.
Характер взаимосвязей общечеловеческого, национального, интернационального в педагогической науке рассматривается в понятии «поликультурноеобщение», адаптирующее специалистов мигрантов к новой социокультурной ситуации.
Интернационализация общения - объективный и постоянно развивающийся процесс. Он связан с заимствованиями, что также имело место, сколько с общими параллельными процессами, общими социально-экономическими и культурными явлениями, развивающимися в мире.
Важным показателем уровня этнической толерантности является наличие или отсутствие устоявшихся в общественном мнении негативных стереотипов восприятия вынужденных мигрантов в сознании представителей данной культуры.
В качестве индикаторов данных стереотипов выступали следующие:
·наличие или отсутствие личной неприязни к мигрантам,
·раздражения по поводу их внешнего вида и особенностей поведения,
·представления о их «низкой культуре»,
·непроизвольного отнесения вынужденных мигрантов к криминалу,
·немотивированного негативного отношения (без повода).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Черты, которые мы воспринимаем как специфические особенности национального характера, - это продукт определенных исторических условий и культурных влияний. Они производны от истории и изменяются вместе с нею. А затем, с известным отставанием, меняются и соответствующие стереотипы.
Все черты и компоненты «национального характера» являются социально-историческими.
Психологическая адаптация к иной социокультурной среде представляет собой целостное психологическое образование, структура которого характеризуется как стабильным (сохранение ценностей своей культуры), так и динамическим (включение к индивидуальным ценностям ценностей иной социокультурной среды) компонентами, находящимися в различном соотношении.
Под межкультурной адаптацией, в широком смысле, понимается процесс, благодаря которому специалист достигает соответствия (совместимости) с новой этнической культурной средой, а также результат этого процесса. Обычно выделяют внутреннюю сторону адаптации, выражающуюся в чувстве удовлетворенности и полноты жизни, и ее внешнюю сторону, которая проявляется в участии индивида в социальной и культурной жизни новой группы.
В основании социокультурной адаптации лежат социокультурные различия, то есть различия в распределении и доступности духовных благ и услуг, в уровне их потребления, в характере и содержании культурной деятельности, степени активности субъекта в социокультурном взаимодействии.
В социально-профессиональной и социально-бытовой разновидностях адаптации больше проявляются предметно-практические действия. В социально-политической, социально-психологической и социо-культурной разновидностях учитываются особенности национального характера для адаптации. В модели адаптации специалиста к иной этнической среде преобладают духовно-практические усилия адаптантов, реализующие адаптивный потенциал человека и имеющие ценностно ориентационное значение.
В качестве синонима социокультурной (или межкультурной) адаптации в науке употребляется также такое понятие, как «аккультурация». Классическое определение аккультурации было дано культурными антропологами Р. Редфилдом, Р. Линтоном и М. Херсковицем. По их мнению, аккультурация проявляется тогда, когда группы представителей разных культур вступают в непосредственный и продолжительный контакт, последствиями которого являются изменения в моделях оригинальных культур одной или обеих групп.
Анализ теоретических подходов к адаптации личности специалиста к иной этно- и социокультурной среде показывает, что вхождение индивидов в иную культуру, как правило, сопровождается глубоким психическим потрясением, так называемым «культурным шоком».
Только интеграция может быть добровольно избранной и успешной стратегией аккультурации для специалиста, если основными установками доминирующей группы специалистов являются открытость и толерантность по отношению к культурным различиям.
Эта стратегия предполагает в качестве важного условия обязательный взаимный компромисс и взаимное приспособление, включающее признание контактирующими группами права каждого из них сохранять свои культурные и этнические различия.
Стратегия интеграции требует от специалиста адаптации к основным ценностям доминирующего общества, а доминирующая группа должна быть готова адаптировать свои социальные институты (здравоохранение, просвещение, судопроизводство) к потребностям специалиста- представителя иной этнической группы.
В социально-психологическом плане это наиболее позитивный вид межкультурного взаимодействия, так как специалисты представители разных культур стремятся преодолеть межкультурный барьер, понять и принять другое видение мира, и признается право личности на культурное своеобразие и равные возможности существования.
Под социально-психологической адаптацией личности в новой социокультурной этнической среде мы определили сложный и многомерный процесс взаимодействия представителей разных культур, в результате которого происходит формирование новой позитивной социальной идентичности, адекватной изменившимся социокультурным условиям; процесс развития личностного потенциала индивида по мере его активного включения в различные виды деятельности (и, прежде всего, профессиональную деятельность), систему межличностных отношений, социокультурную и социально-политическую жизнь общества, нахождение условий для реализации потребностей в самоуважении и самоактуализации личности -специалиста.
Важную роль в поддержании позитивной личностной и социальной (этнической) идентичности индивида играют его социо- и этнокультурные особенности. В связи с этим важнейшим фактором успешности его социально-психологической адаптации в новых условиях будет стремление к сохранению своей прежней социо- и этнокультурной идентичности.
Кризис социальной идентичности выступает в качестве мощного стимула для актуализации индивидуально-личностных механизмов нахождения своего места в новых условиях, встраивания себя в систему уже сложившихся социокультурных отношений. В новых условиях именно личностная идентичность будет являться ведущей в выборе и реализации наиболее эффективной стратегии адаптации индивида - интеграции. От того, насколько будет включен в адаптационный процесс индивидуально-личностный потенциал человека, будет зависеть и успешность его адаптации.
На личностном уровне выбор наиболее успешного варианта адаптации - интеграции, на наш взгляд, будет определяться наличием и стремлением личности к реализации потребностей высшего уровня - потребностей в самоуважении и самоактуализации, так как именно этот тип стратегии создает наиболее успешные условия для их удовлетворения.
В качестве показателей успешной социально-психологической адаптации личности в новых соцокультурных условиях существования на групповом уровне будут выступать:
·удовлетворенность отношениями с новым окружением;
·позитивная социальная (этническая) идентичность;
·позитивный образ «Мы» и позитивный образ «Они»;
·межгрупповая толерантность.
·В качестве показателей успешной социально-психологической адаптации индивида на личностном уровне можно выделить:
·актуализация развитых потребностей в самоуважении и самоактуализации;
·удовлетворенность профессиональной деятельностью как важнейшим условием реализации потребности в самоактуализации;
·удовлетворенность смыслом жизни и оптимистическая оценка жизненной ситуации;
·высокая активность, эмоциональная стабильность.
Сегодня культурное многообразие существует, но оно строится не на этничности, а скорее рождается на уровне конкретного человека. Культурная общность или культурная схожесть людей в одном городе, селе или даже государстве уже сегодня, а тем более в будущем больше определяет жизнь общества, граждан, чем различия, диктуемые этнической принадлежностью.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.Арутюнян, Ю. В. Этносоциология: учеб. пособие для вузов / Ю. В. Арутюнян, Л. М. Дробижева, А.А. Сусоколов. М.: Аспект Пресс, 1999.-С.208
.Б. Ф. Поршнев Социальная психология и история,М., с. 101.
.Бажов С.И. Философия истории Н.Я.Данилевского. - М., 1997
.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.
5.Болотков В.Х., Сужнев З.Ш. Этнопсихологические теории в России. - Нальчик, 1997. - 158 с.
6.Вернадский Г.В. Начертание русской истории.// Евразия. Исторические взгляды русских эмигрантов. М., 1992. - С. 102.
.Волков Г.Д., Оконская Н.Б. Адаптация и ее уровни // Философия пограничных проблем науки. Пермь, 1975. Вып. 7. С. 134-142.
.Вьюнов Ю. Истоки и основные свойства русского национального характера//Русская духовная культура. - М., 1997. -С 19-35.
9.Вяткин Б.А., Хотинец В.Ю. Этническое самосознание как фактор развития индивидуальности // Психол. журн. - Т. 17. - № 1. - 1996. - С. 69-75.
10.Гапонова С.А. Особенности адаптации студентов вузов в процессе обучения // Психол.журн. 1994. № 3.
.Георгиева И.А. Социально-психологические факторы адаптации личности в коллективе: Автореф. дис. …канд.психол.наук. Л., 1985. 22 с.
.Гидденс Э. Современность и самоидентичность // РЖ "Социология", 1994, сер.11, №2.
13.Гольдберг Л.Р., Шмеяея А.Г. Межкультурггое ксследоваяке личностньгх черт: "Большая пятерка" факторов в английском и русском языках // Психол. журнал. - 1993. - №4. - С. 32-40.
14.Гриценко В.В. Социально-психологическая адаптация переселенцев в России. М., 2002.
.Данилевский Н.Я. Россия и Европа. - СПб., 1971
.Доклад о развитии человека 2004. Культурная свобода в современном многообразном мире. М, 2004. С. 21.
.Дохолян С.С. Роль внушаемости в динамике адаптации студента // Воспитание, обучение и психическое развитие: Тез. науч. сообщ. сов.ученых к VI Всесоюз.съезду О-ва психологов СССР. М., 1983. Ч. II. С. 335-337.
.Е. Frotnm. Beyond the Chains of Illusion. My Encounter with Marx and Freud. New York, 1962, p. 83-85.
.Жмыриков А.Н. Диагностика социально-психологической адаптированности личности в условиях деятельности и общения. Л., 1989.
.Зотова О.И., Кряжева И.К. Некоторые аспекты социально-психологической адаптации личности //Психологические механизмы регуляции социального поведения / Отв. ред. М.И. Бобнева, Е.В. Шорохова. М., 1979. С. 219- 232.
.И. С. Кон. Психология предрассудка (О социально-психологических корнях этнических предубеждений).- «Новый мир», 1966, № 9.
.Кирильцева А.А. Психологические особенности производственной адаптации выпускников профессионально-технических училищ и средней школы // Вопр.психологии. 1980. № 4. С.118-123.
.Клакхон К. Зеркало для человека. Введение в антропологию. СПб., 1998.